Свет загорается. На диапозитиве картинка торгового зала в супермаркете. Вдоль задней кулисы установлены полки с товарами. Посредине полки прерываются проходом, уходящим в глубь сцены. Слева не спеша входят Гера и Алек. Гера толкает перед собой тележку на колесиках, в которой сидит большая кукла — копия Ксении. У Ксении-куклы большой живот, как у женщины, находящейся на пятом-шестом месяце беременности. При этом у нее глуповатое, отстраненное выражение лица, точно у неполноценного, слабоумного ребенка. Руки у Ксении-куклы связаны, она держит их на своем круглом животе.

Алек (переводя взгляд с куклы на Геру). Что ты с ней сделал? На фиг ты ее связал, Гера?

Гера (снимает с полки палку салями и откусывает от нее). Достали меня ее выходки, вот и связал. Она ведет себя, точно даун. (Вешает укушенную салями назад.)

Алек. Ее можно понять. Мы приняли ее за Немую женщину, а она до сих пор не хочет нам этого простить.

Гера (открывает банку с мидиями, зачерпывает двумя пальцами и отправляет в рот). Ты говоришь полный бред, Алек. Потому что она — конченная дебилка. Ты что, забыл уже, что она вытворяла в отделе посуды?

(Внезапно из среднего прохода на мужчин вылетает Ксения. Высоко над головой она занесла громадный тесак — метит в Геру. Гера и Алек не замечают девушку — она лишь плод их воспоминаний.)

Алек. С ней случился приступ.

(Ксения заносит тесак над головой Геры.)

Гера (резко останавливается и, поперхнувшись мидиями, злобно фыркает). Что-о, приступ?! (Увидев Ксению с тесаком, роняет банку мидий, но тут же инстинктивно хватает с полки головку сыра и заслоняется ею.)

(Ксения обрушивает тесак на Геру — нож вонзается в головку сыра. Вспыхнув от обиды и разочарования, Ксения убегает в проход.)

Да она чуть не зарезала меня столовым ножом! (Вытаскивает тесак, показывает его Алеку.) Если бы не рокфор (разрывает целлофан, в который упакован сыр, и с жадностью ест сыр), я бы давно был на том свете.

Алек. Мне тоже досталось, приятель.

(Слева выскакивает Ксения, в ее руке дуршлаг; она на носочках крадется к Алеку.)

Гера (с сочувствием). Да, тебя она грохнула по башке дуршлагом.

(Ксения бьет Алека сзади по голове дуршлагом и быстро скрывается в левой двери.)

Не представляю, как ты сумел устоять на ногах после того чудовищного удара! (Открывает банку пива, пьет судорожными глотками.)

(Алек беззаботно хохочет.)

Чего ты ржешь, придурок? Никак очухаться не можешь?

Алек. Я вспомнил, как Ксюха в гастрономе устроила нам засаду…

(Справа неожиданно появляется Ксения; в одной руке она держит лоток с куриными яйцами, другой начинает бросать яйца в мужчин. Попадая в Геру и Алека, яйца лопаются, оставляя на одежде разноцветные кляксы, как от шариков от пейнтбола.)

И обстреляла нас куриными яйцами.

(Разбросав все яйца, Ксения проворно ретируется в правую дверь.)

Гера (берет с полки бутылку виски; подняв ее на уровень глаз, смотрит сквозь нее на свет). Хм, обстреляла она нас позже, уже после того, когда черт тебя дернул заглянуть в оружейный отдел. Сучка, она едва не всадила в нас обойму из «М-16»! (Пьет из горлышка.)

Алек. Так это ж не настоящая «М-16», а ее имитатор! Такими винтовками пользуются в стрейкболе.

Гера. Ну ты сказал, чувак, — стрейкболе! Откуда мне тогда это было знать?! (Пожимает плечами.) Я и сейчас слабо догоняю, что это…

(Из среднего прохода на мужчин налетает Ксения; на ней камуфляжная форма и солдатская каска, в руках — винтовка «М-16». Встав на одно колено, Ксения начинает вести прицельный огонь по Гере и Алеку.)

Ведь как было, помнишь? Ксюха, как безумная, выскочила нам навстречу, наставила на меня винтовку и принялась с дуру палить. Как я в тот момент успел прыгнуть и растянуться на полу, до сих пор понять не могу! (Гера резко падает на пол и растягивается на нем.)

Алек. А я, черт, тогда прогнал и тут же получил резиновую пулю в грудь. Я думал, она меня расплющит!

(Одна из пуль Ксении попадает Алеку в грудь, он вскрикивает от боли и хватается за пораженное место. Расстреляв обойму резиновых пуль, Ксения вновь исчезает в проходе.)

Гера. Ага. (Открывает коробку с эклерами и принимается запихивать их в рот куклы.)

Алек. Что она, интересно, выкинет в следующий раз? Не удивлюсь, если она захочет травануть нас газом или взорвать осколочной гранатой. (Пауза.) Если ей, конечно, удастся перед этим сделать от нас ноги. (Проверяет, насколько крепко связана Ксения-кукла.)

Гера. Как же, хрен она нам еще чего сделает! Я собственноручно ей ноги-то поотрываю, пусть только дернется. (Дает подзатыльник Ксении-кукле.) Говорю же, сука она последняя! А была б она Немой женщиной, церемониться бы с ней не стал, давно б задушил собственными руками!

Алек. Нельзя Ксюху душить. Ее теперь даже пальцем тронуть нельзя. Наша Ксюха беременна.

Гера. Не слепой, сам вижу. А то бы я ей дал! (Снова замахивается на куклу.)

Алек. Эй, парень, убери от нее руки!

Гера. Что?! Пошел прочь, чувак!

Алек. Да ты нажрался как свинья! Я видел, как ты трескал все подряд. Где ж твоя хваленая солнечная батарея? Где?! Что, накрылась медным тазиком? Теперь ты, Гера, такой же, как все: не можешь и часу прожить без пойла и хавчика!

Гера (рычит от ярости). Уйди с дороги, придурок! Ты мне не указ!

(Мужчины хватают друг друга за плечи, каждый из них пытается повалить соперника на пол; начинается драка. Тем временем корзина с Ксенией-куклой продолжает катиться дальше и исчезает в правой двери.)

Алек (пыхтя и пытаясь совладать с хваткой Геры). Что ж ты наделал, парень! Ведь ты утратил… загубил свой дар! Когда ты трахнул Ксюху, ты лишился своей удивительной способности! Больше ты не человек-солнце, ты даже не человек-батарейка, теперь ты — подонок! Жадное, ненасытное животное!

Гера. А ты… ты! Кто б говорил, кто б указывал мне! Ты, Алек, трус, чистоплюй! Ты не трахнул ее, сопляк, потому что элементарно зассал, но это тебя не спасло. Слышишь — не спасло! Она все равно сделала тебя, чувак! Ты — оглох! Скажи мне, когда ты в последний раз слышал душу? Ну?! Давай, назови мне тот день и час, когда ты, как прежде, говорил по мобильнику с душой! Со своею душой!!.. (Тяжело дыша, отталкивает от себя Алека.) То-то и оно. Тетерев, она и тебя прокляла.

Алек (в отчаянии). Мы оба прокляты!

Гера (стучит кулаком по полу). Немая женщина прокляла нас!

Алек. Гнойник должен был лопнуть! Гера. Гнойник должен лопнуть! Алек. Аминь.

Гера. Аминь…

(Из среднего прохода к ним не торопясь выходит Ксения. Она катит перед собой детскую коляску. Видит на полке куклу, опускает ее в коляску и заботливо покачивает. Ошеломленные этой картиной, Гера и Алек в первый миг замирают, тут же забыв про драку, затем дружно бросаются к Ксении. С диким остервенением они пытаются отобрать у девушки коляску, но Ксения вцепилась в нее мертвой хваткой. Сверху на невидимых нитях спускаются бутылка с детским питанием, погремушки, памперсы, ползунки, пеленки… Гера и Алек что есть мочи принимаются палить из пистолетов по игрушкам и детским вещам, но Ксения успевает ловко сорвать их с нитей и уложить в коляску. Вскоре приступ ярости стихает, и приятели, вконец обессилев, спина к спине садятся на пол. Ксения как ни в чем не бывало продолжает покачивать коляску и тихонько мурлычет себе под нос. Свет меркнет. Затемнение.)