Дождь. Мне, конечно, не привыкать, что сверху льёт как из ведра. По сравнению с Эль-онн это место выгодно отличалось и тем, что лило исключительно сверху, а не со всех сторон одновременно (особенно раздражает, когда поливать начинает снизу). Ещё более отрадным был тот факт, что поливало нас именно водой, а не кислотой, не какой-нибудь экзотической дрянью.

Всё это хорошо и приятно. Но, промокнув до нитки, трясясь и подпрыгивая на каком-то местном верховом животном, называемом универсальным словом «лошадь», я менее всего была склонна ценить светлые стороны нашего путешествия.

Начиналось всё вполне приемлемо. Аррек, единодушно признанный специалистом по Диким Мирам (больше там никто не бывал, кроме разве что Сергея, предпочитавшего на сей счёт равнодушно отмалчиваться), активно взял руководство в свои руки. Начал мой благоверный с того, что решительно подправил наш внешний облик. Тут раскритикованы были все и каждый. Сергей — за слишком «мрачную, опасную и благородную физиономию, завидев которую все непременно решат, что нарвались на императора в изгнании». Нефрит — за изумрудные локоны и холёную кожу. Северд-ин — за то, что они северд-ин. Этим вообще предложили либо материализоваться полностью, либо исчезнуть из поля зрения, а не маячить где-то посредине. Безликие выбрали последнее. Ну и самого себя Аррек покритиковать не забыл за сияющую перламутровую кожу и физическое совершенство — что он, впрочем, без труда замаскировал, чуть изменив полярность своих щитов.

Но больше всего, конечно, досталось эль-ин. Почему-то выходило, что мы подозрительно напоминаем местных фольклорных персонажей, здорово подпортивших себе репутацию в мире, который Аррек выбрал первым для посещения. Я попробовала выяснить подробности, но он отмахнулся, заметив лишь, что туманные крылья, когти и выглядывающие то и дело клыки в мифах и легендах не были оценены по достоинству. Мы все благовоспитанно постарались казаться людьми. По меркам Ойкумены с её смешением различных народов и технологий, это получилось у нас неплохо.

Но далее шёл переход на личности. После пристального разглядывания Дельвара дарай-князя ощутимо передёрнуло, в воздухе запрыгал сен-образ, бурчащий что-то о новом крестовом походе и искоренении дьяволов. Огненная шевелюра и фиолетовые глаза Л’Риса заставили дарая скривиться, будто от кислого.

Я нахохлилась, воинственно выгнув пальцы и ожидая замечаний в свой адрес. Внешность уже подкорректирована, как это могут делать только вене — не видимость, но настоящее изменение. Острые ушки, миндалевидные глаза, клыки, когти и особенно пластика движений были трансформированы в нечто человекоподобное.

Аррек посмотрел. Закутался поплотнее в щиты, снова посмотрел.

— Любимая… глаза и пылающий во лбу камень, совмещающие все цвета спектра, — это очень красиво. А волосы белого золота просто сводят меня с ума… не говоря уже о золотистых когтях. Но…

Я оскалилась, уже без клыков, но весьма воинственно…

Дельвар что-то пробурчал про себя о «детях малых» и прекратил развлекуху, набросив на всех по лёгкому иллюзорному заклинанию. А иллюзии Мастера чародея — это такие иллюзии, которые не вдруг отличишь от настоящих изменений. Аррек поначалу заволновался, что местные маги учуют личины, затем всмотрелся повнимательнее и уважительно хмыкнул.

Потом была одежда. С мужчинами всё просто и незатейливо: что угодно плюс кольчуга и оружие. У каждого своё, напоказ особенно не выставляемое. Нефрит в длинном, бесформенном платье, позволившем ей спрятать не меньше боеприпасов, чем Арреку в его «карманной реальности».

Я бросила один взгляд на платье и выдала однозначный сен-образ.

Только через мой труп.

— Ну, если понадобится…

Опять препирательства, складно переползающие в семейный скандал, а затем и в соблазнение (предложение снять вообще всё до нитки и никуда не ехать было не лишено некоторого очарования). Мне позволили остаться в более удобных штанах и курточке при условии, что я закутаюсь в плащ от носа до пяток и не буду снимать его под страхом физической расправы.

Следующим камнем преткновения стал транспорт. Дараи известны тем, что умудряются передвигаться самыми разнообразными способами. Я была даже не против небольшой верховой прогулки. Но твари, которых Аррек представил пред наши светлые очи, менее всего напоминали лошадей: скорее это была жутко вонючая и, несомненно, плотоядная помесь динозавра с тараканом. С интеллектуальными способностями, заставляющими и того и другого выглядеть прямо-таки гигантами мысли.

Я промолчала. Я даже умудрилась без посторонней помощи взгромоздиться на эту страхолюдину и невероятным усилием воли заставить её двигаться в нужном направлении (позже Аррек объяснил, что управлять следует при помощи поводьев, а не телепатией). И вот сейчас проклинала день и час, когда вздумала ввязаться в про клятую авантюру.

Ночь. Дождь. «Лошадь»! Муж. Муж. Муж.

Список неприятностей удлинялся, переходя в бесконечность.

Упрямая скотина вновь взбрыкнула, заставив меня судорожно сжать колени. Когда со строптивым транспортом удалось наконец совладать, я обнаружила, что дождь кончился. Воздух был необыкновенно свеж, пахло чем-то похожим на арбуз: и сладким, и будоражащим одновременно. Заросли чего-то подозрительно напоминающего гигантские поганки тоже начали редеть. Я сразу оживилась, вытянула шею, пытаясь разглядеть что-нибудь за спинами спутников.

Лес кончился неожиданно, лошади резко затормозили перед образовавшимся прямо перед ними обрывом. Меня качнуло назад. Я судорожно вцепилась в седло.

— Посмотри. — Аррек вдруг оказался рядом, рука в тёмной перчатке легла на загривок тут же утихшей скотины. — Посмотри. Тебе понравится.

Я недоумённо глянула на него — из-за темноты странные, круглой формы зрачки расширились, серо-стальные глаза казались чёрными и затягивающими, как само небо. Потом послушно посмотрела туда, куда он показывал.

Перед нами, привольно раскинувшись среди пологих гор, расстилалась огромная, утонувшая в звёздной полуночи долина. А там, там…

Я задохнулась, резко подалась вперёд так, что Арреку пришлось ловить меня за полу плаща, чтобы не дать свалиться вниз. А я смотрела. Смотрела и не могла оторваться.

— Это Лаэссе.

В его голосе слышалось самодовольство кота, притащившего к подножию хозяйской кровати жирную, вкусную мышь и гордо поглядывающего по сторонам. «Вот он я. Хвалите». А я не могла сейчас хвалить. У меня горло перехватило от восторга.

Вряд ли город был так красив днём. Вряд ли он был красив вблизи. Это не имело ни малейшего значения. Сейчас не было ни в этом мире, ни в одном другом места прекрасней.

Огромные сияющие шары бросали чёткие блики на стены, тройным кольцом охватывающие весь холм. Разлетающиеся лучами улицы казались каналами, наполненными светом, тонкие башни будто рвали небо серебристыми иглами. Живые факелы караванов даже сейчас двигались по направлению к воротам, точно светлячки танцевали затейливый танец. И всё это великолепие огней и камня плавало в густой, дышащей свежестью темноте, только чужие созвездия отражались в глади раскинувшегося под стенами города озера.

— Лаэссе… Аррек, я влюбилась!

— Что? Ревновать к целому городу? Пощадите меня, моя торра!

Я откинула голову и тихо рассмеялась, счастливая, спокойная. Лаэссе. Даже имя города звучало красиво — мягко, напевно, как строчка из детской колыбельной.

— Я не хочу спускаться туда, Аррек. Не хочу портить очарование сказки. Не хочу знать, что там могут жить существа, подобные этим… Хирургам.

Он внимательно на меня посмотрел. Насквозь, изучающе, точно решая головоломку. Чуть печально и недоумённо улыбнулся.

— Вряд ли кто-нибудь из Круга Тринадцати рискнул бы засесть в Лаэссе. Это — межпространственный центр, сюда сходятся дороги сразу от нескольких соседних миров. И тут обосновалась одна из лучших известных мне Академий Высшей Магии. Кроме того, городу в последние годы здорово повезло с правителем.

— Тогда что же мы тут делаем?

— Ищем следы. Я хочу пошарить по местным… э-э… закоулкам. Поспрашивать старых знакомых, переговорить кое с кем из магов. В Лаэссе сходится множество разнообразных дорог.

Вряд ли под «дорогами» он имел в виду только способы передвижения.

— Кроме того, я хотел показать тебе это место.

В этом весь Аррек. Даже в самой безумной заварушке, в центре кровавой мясорубки он всегда умудряется дарить именно то, что больше всего ценимо эль-ин: красоту. Я впитывала прекрасный вид, гармонию тьмы, огня и движения, и Дельвар и Л’Рис разделяли со мной волшебство момента: вене и её риани, вместе. В гармонии. Только Сергей сидел в стороне, тёмной несокрушимой стеной ограждая Нефрит от любой опасности и той же стеной отделяя себя от нас. Уже не кровоточащая, но обречённая всегда остаться болезненной рана.

Мы развернули коней и неспешно направили их к спуску.

* * *

Каким-то одному ему известным способом Аррек избежал длинной очереди у ворот. Мы не сбавляя шага пронеслись мимо медленно ползущих караванов и лишь чуть-чуть притормозили, когда дарай показывал стражникам какой-то медальон.

Лаэссе встретил нас приглушённым гомоном ярко освещённых улиц и звуками совершенно чуждой, разномастной и неоднородной речи. Аррек, тихо наклонившись, шепнул, что ночью город отдан на откуп купцам и торговым караванам, которые к утру расползутся по складам, чтобы не мешать движению горожан. Оригинальный подход, ничего не скажешь. Хотя мне смутно так показалось, что что-то в этой логике не стыкуется. Но, как бы ни были странны местные обычаи, нам они оказались полезны: никто не удивился, когда в столь поздний час наша достаточно пёстрая компания ввалилась в выбранный Арреком постоялый двор и потребовала четыре свободные комнаты, причём срочно, прямо сейчас. Хозяин, намётанным взглядом оценив подбрасываемый Арреком на ладони мешочек с чем-то звякающим, резвенько развернулся и поспешил показать путь к заказанным апартаментам. Я старательно куталась в плащ, не забывая с любопытством постреливать глазами по сторонам: мощные деревянные балки, полированная гладь перил, висящие по стенам доспехи. Место было не лишено своеобразного очарования. Приглушённое мерцание странных, чуть отдающих магией светильников погружало лестницу в таинственные, по-домашнему уютные тени. А едва заметный аромат расставленных по углам сухих букетов заставил меня скрепя сердце признать, что не так уж и нелепы могут быть попытки рода людского придать уют своим жилищам путём загромождения их всяким хламом. Тут главное знать меру.

Я, признаться, была несколько ошарашена всем происходящим. Особенно сбивал с толку способ общения. Впервые с тех пор, как мы столкнулись с людьми, мне встретились представители этого вида, не владеющие аррским койне. Обычно, на каком бы собственном языке ни говорили обитатели того или иного закоулка Ойкумены, все они непременно могли связать хотя бы несколько фраз на предельно упрощённом варианте аррского диалекта. Но гортанные, не слишком музыкальные звуки, которыми Аррек обменивался с поджарым хозяином сего заведения, меньше всего напоминали мелодичную речь, которую даже эль-ин уже стали воспринимать как часть своего языка. И хотя смысл улавливался без особого труда (в основном благодаря безграничным аналитическим возможностям имплантанта), связать самой пару слов на этой тарабарщине будет не так просто.

Наконец, получив клятвенные заверения, что клопов в его заведении не водилось никогда, что все постели чистые, на окнах звуконепроницаемые заклинания, а завтрак подадут вовремя, Аррек соизволил милостиво кивнуть. Заветный мешочек перекочевал из рук в руки, а наша компания собрала в одной из комнат военный совет.

Дарай-князь чуть расширил свои вероятностные щиты, надёжно и прочно отсекая нас от любой слежки, но я всё равно почувствовала, как все остальные, не исключая и невидимых северд-ин (вот уж от кого не ожидала!), добавляют к этому собственные защитные заклинания. Параноики вы мои, это вас так Хирург шуганул или просто нервничаете, оказавшись в печально известных Диких Мирах?

Итак…

Нефрит сбросила капюшон, открыв собранные в тугую причёску перекрашенные в неопределённый русый цвет волосы. Устало опустилась на стул.

— Забавное место. Никогда бы не подумала, что здесь существуют такие цивилизованные районы.

Л’Рис, конечно, не мог упустить случая вставить своё веское слово. Или реплику. Или речь.

— О да! Мне в срединной Ойкумене приходилось видеть гораздо более трущобные… э-э… трущобы. Вот, например…

Договорить ему не дали. Аррек отошёл от закрытых ставней, которые он перед этим внимательно изучал, опустил руки мне на плечи.

— Не обольщайтесь. Лаэссе действительно выгодно отличается и от окраинных миров, и от центральных, но это то исключение, которое лишь подчёркивает правило. И, право же, от этого город не становится менее опасен. По мне так лучше иметь дело с поджидающими в тёмных подворотнях бандитами, которых поколотил и забыл, чем с великолепно организованной тайной полицией. Здесь никто нас не будет вызволять по официальным дипломатическим каналам Эйхаррона. И никто не будет с нами церемониться, если вызовем подозрение. Ясно?

Он как-то странно переглянулся с Сергеем. Да, старый арр определённо бывал здесь раньше. Более того, перемены, произошедшие с тех пор в Лаэссе, его явно поразили.

Я хотела было дёрнуть ушами, но они теперь были человеческими и не могли так ясно, как прежде, выражать эмоциональный настрой. Пришлось ограничиться нахмуренными бровями.

— Что же нам теперь, сидеть, не смея и нос высунуть? Естественно, группа чужаков, задающая много вопросов, привлечёт ненужное внимание!

Руки на моих плечах начали осторожно их массировать, изгоняя поселившееся там, казалось навечно, напряжение.

— Ну почему же. Это зависит от того, где искать и как задавать вопросы. Я сейчас, пожалуй, прогуляюсь, вдруг встречу кого из старых знакомых. — Он тонко улыбнулся, показывая, что этих самых знакомых встретит отнюдь не вдруг. — А с утра, когда сони из Академии наконец соизволят продрать глаза, можно будет и туда заглянуть. Из вежливости.

Я вывернулась из-под его рук, Л’Рис и Дельвар тут же поднялись, показывая, что не намерены сидеть на месте в ожидании, когда же человек наконец соизволит добыть нужные сведения. Дарай-князь чуть сжал губы, скользнув взглядом по Ступающим Мягко. За этих можно не волноваться: их не поймают. Л’Риса с его рыжей шевелюрой, честными голубыми глазами и аурой полного идиота никто просто не примет всерьёз. И зря, между прочим. Ой как зря. Ну а Дельвар… это Дельвар.

А вот когда взгляд стальных глаз остановился на мне, лицо Аррека стало подозрительно ничего не выражающим.

— Антея, может быть, тебе имеет смысл отдохнуть? Хотя бы до рассвета?

Можно было бы устроить сцену, если б не скрытая нотка озабоченности в его голосе. Ощущающий Истину… Что он успел заметить?

Я тряхнула головой.

— Чушь. Кроме того, мне хочется посмотреть город, а завтра на это вряд ли будет время. Лучше сегодня прогуляюсь.

Он хотел было что-то сказать, но только скупо кивнул, завернувшись в непроницаемость своих щитов. Взять меня с собой дарай не мог — вряд ли стоило демонстрировать чудо-юдо вроде меня своим таинственным информаторам. Но чувствовалось, что арру очень хотелось сделать именно это. Риани тоже было попытались навязать своё общество, но я сен-образом приказала им не валять дурака, а браться за дело. Мы сюда, в конце концов, не на экскурсию приехали. От северд-ин избавиться было не так просто, но против их сопровождения я не возражала. Эти не будут приставать ни с вопросами, ни с обеспокоенными взглядами.

Нефрит сладко зевнула.

— Вы как знаете, а я намерена выспаться. Забыла уже за всеми этими приключениями, как подушка-то выглядит.

Ни у кого не возникло ни малейших сомнений, что Сергей останется с ней. Они вышли.

Аррек давал последние указания.

— Пока не суйтесь ни в королевский замок, ни в Академию и лучше обходите стороной дома, от которых несёт сильной магией. Если что, взломать мы их всегда успеем, но с ходу подставляться не стоит. Местные неплохо поднаторели в использовании доступных им сил. И, разумеется, старайтесь не показываться в своём истинном облике. — Он как-то особенно пристально посмотрел в сторону единственной и неповторимой меня, заставив возмущённо вздёрнуть подбородок. Да за кого тут вообще считают Хранительницу Эль-онн? — Не нарывайтесь уж слишком откровенно.

С этим достаточно туманным напутствием дарай-князь открыл окно, и бесшумные, совершенно невидимые фигуры двух убийц клана Нэшши выскользнули в ночь. Бросив на меня последний недовольный взгляд, за ними последовал и мой консорт.

Я на долгое-долгое мгновение застыла перед открытым проёмом, вглядываясь в мягкое, голубовато-зелёное слияние уличных фонарей. Зябко закуталась в плащ. Пустынная улица, находящаяся далеко от основных транспортных артерий. Тишина.

Всё было неправильно. Точнее, неправильной была я, а всё остальное могло быть, каким ему хочется: это уже не имело ни малейшего значения.

Ауте. Хватит тут хандрить. Казалось, я так напряжена, что если не выплеснуть эту энергию в каком-нибудь действии, то она просто разорвёт меня изнутри.

Пальцы, превращённые в человеческие и потому лишённые когтей, вряд ли позволили бы мне спуститься по стене. Впрочем, зачем выдумывать велосипед?

Я осторожно и быстро втянула личину, наложенную на меня Дельваром, в имплантант, а сама закрутила тело в изменении. Слиться, исчезнуть. Раствориться в окружающем так, как умеют лишь вене, стать светом и камнями, ночью и многоязыким говором. Неразличима и неотделима от Лаэссе, от яркой, контрастной сути этого странного города. И оставить лишь тонкую струйку энергии для следующих в двух шагах северд.

Окутанная тенями, крыльями и телохранителями, я полетела над ночными улицами, старательно избегая тех, по которым шли длинные молчаливые караваны.

Поначалу это было скорее развлечение, танец с новой сущностью, без мыслей, без желаний, без цели. Я сбросила обувь и подошвами босых ступней ощущала рельефную мозаику дорожек. Искупалась в ледяном, почему-то пахнущем лилиями фонтане. Глазела на плавные линии каменных узоров, крупных, сглаженных, будто лишь слегка намечающих фигуры и цветы.

Но самыми замечательными были сны. Сны, фантазии, мечты, надежды — призраки чужих жизней, столь же бесплотные, как и я сейчас. Я пропускала эти фантомы, слишком примитивные, чтобы быть сен-образами, сквозь пальцы, ощущала их горько-пряный привкус на губах.

Город не был такой цельной, разумной сущностью, как Аметистовый Колибри, но у него были сны. Знакомые и пугающие одновременно. Чувство, снедавшее меня в последние дни, стало таким сильным, что хотелось с воем бежать прочь отсюда — и в то же время слиться с… не знаю с чем. Я совсем не понимала, что происходит.

Но что бы ни происходило, мы потихоньку к этому подбирались.

Я бесшумно опустилась на крышу какой-то башни, отрешённо завернулась в крылья и уселась по-турецки. Город расстилался у озябших ног глухо бурлящим озером огней и фантазий. Тело обдало едва ощутимой волной — рядом и в то же время бесконечно далеко на шпиль мягко спикировали молчаливые северд-ин.

Лаэссе жил своей жизнью, странной и непонятной мне, иногда прерываемой вспышками силы или чуждого присутствия. Я отчётливо ощущала своих риани — точно части своего тела. Л’Рис и Дельвар разбрелись по разным концам города, лишь одним им ведомыми способами добывая информацию. Сергей спал, прижимая к себе свою хрупкую леди, и сны его были наполнены свежим, пахнущим арбузом воздухом, мельканием света и тени на ночных улицах и мыслями, что пришли не в его голову.

Аррек… Я мысленно прислушалась, пытаясь ощутить, чем там занят мой благоверный. Между нами не было связи, как между вене и риани, я вообще старалась свести сближение аур к минимуму, не желая подвергать ни его, ни себя пытке, если, а точнее — когда один из нас погибнет. Но невозможно десять лет прожить с любимым мужчиной, не приобретя некоего внутреннего сродства. Стоило подумать о дарай-князе, и тут же перед глазами мелькнула картинка — шалая моя любовь флегматично окунала какого-то местного головой в канал, скучным голосом советуя тому постараться промыть память.

Все при деле, все работают, одна я тут занимаюсь неизвестно чем.

Что же дальше? Странное, непонятное место, неясная цель поисков, абстрактные представления о происходящем вообще и моей роли в нём в частности.

Пристальное, более внимательное сканирование города. Я пыталась найти что-нибудь резко выделяющееся на фоне окружающего, что-нибудь чужое, броское. Как раковая опухоль на ткани истинного Лаэссе.

Пустая затея. Здесь было столько чужестранцев, беженцев, купцов и послов, столько левых и крайних, самых разных масштабов и фасонов, что даже наша престранная компания на общем фоне как-то терялась. Да и глупо было бы надеяться вот так прямо сразу выйти на Круг. Нужен был след, что-нибудь, что указало бы направление поиска. А вычленить что-то столь эфемерное из общего сен-образа совсем затихшего в предрассветные часы города…

Ну что ж, когда не срабатывает разум… А когда он, скажите на милость, у меня срабатывал? В общем, остаётся универсальная палочка-выручалочка интуиции. Даже учитывая, что Эль в последнее время не слишком балует меня своим сиятельным присутствием…

Я единым движением послала тело вверх, уже в воздухе разворачивая эфирную ткань крыльев, сделала оборот вокруг пресловутого шпиля, стараясь выкинуть из головы все мысли. А затем позволила ветру и собственной беззаботности нести себя, куда им угодно. К величайшему моему удивлению, угодным оказался ни много ни мало королевский замок. Именно замок, на дворец эта махина с толстенными стенами, узкими бойницами, высокими, явно рассчитанными на оборону от воздушных атак башнями, по моим понятиям, явно не тянула. Чтобы жизнь не казалась совсем уж лёгкой, окружено всё это великолепие было какой-то подозрительной аурой, смутно напомнившей мне о врощенных прямо в камень защитных заклинаниях и прочих неприятных сюрпризах.

— Та-ак.

Аррек сказал: не соваться. Не то чтобы меня особенно заботило, что он там говорит, но лезть внутрь и самой не хотелось. Тогда зачем меня сюда принесло?

Я опустилась на башенку расположенного неподалёку дома, попыталась устроиться поудобнее, болтая ногами и срывая цветочки с расположенной тут же, на самой верхотуре клумбы и бросая их в ров. В Лаэссе вообще были очень популярны висячие сады.

Ждать пришлось недолго. В стене напротив неожиданно образовалась дверь, до того то ли скрытая заклинанием, то ли просто умело замаскированная. Из проёма, нервно оглядываясь, выбрался некий тип в форме. Форма, кажется, военная и, кажется, ворованная. По крайней мере, висела она на злоумышленнике, как на вешалке, рукава были безнадёжно длинны, а о кое-как напяленных доспехах и говорить не хочется. Интересно, это он сам так их додумался нацепить? Я, конечно, не знаток местных мод, но это…

Предполагаемый бандюга тем временем перебрался через ров. Неужели левитация? Нет, просто привязанная заранее верёвка.

События развивались. С разных концов улицы показались две кучки субъектов, одетых в ту же форму, только вполне ладно сидящую на законных владельцах. Беглец отчаянно заметался. Молча. Погоня, что примечательно, также не спешила оглашать окрестности традиционными воплями вроде «Тревога!» или «Держи вора!». Всё интересней и интересней. Я приготовилась наблюдать за спектаклем.

Отряды сшиблись, тускло блеснуло обнажённое оружие.

Вор, пока суд да дело, сиганул на ближайшее дерево. Преследователи, вместо того чтобы дружно начать его оттуда стаскивать, продолжали ожесточённо препираться между собой. Шёпотом. Потом заметили, что мальчишка, не желая дожидаться окончания их бурных дебатов, перебрался с ветки на ближайшую крышу. Мигом позабыв про разногласия, бравые вояки дружно бросились наперерез, но не тут-то было. Маленький ворюга оказался отнюдь не прост. Парочка удачно сброшенных сверху заклинаний, хоть и отбитых, здорово запутали ситуацию, заставив преследователей бестолково и почти вслепую метаться среди зданий. Отличная работа: использование минимальных ресурсов с максимальной в данных условиях выгодой. Я беззвучно зааплодировала, затем сорвала растущий на клумбе цветок и от полноты чувств бросила его юному прохиндею. Тот с таким искренним недоумением уставился на свалившуюся ему на голову розу, что мне захотелось расхохотаться в голос.

Но бедняге некогда было долго раздумывать над загадками. Сунув странное приобретение в карман, тот со второй попытки состряпал себе довольно дырявую невидимость, слез с крыши и, на цыпочках обойдя вновь начавших выяснение отношений преследователей, скрылся в переулке. То есть попытался скрыться.

Ровно через три дома ему случилось нарваться на противника, куда как больше сведущего в волшебстве. Мальчишку грубо схватили за шиворот, заломили руки, даже со стороны было видно, что ему больно. Так. Пора вмешиваться. Я беззвучно покинула свой наблюдательный пункт.

Кинжал-аакра сам скользнул в ладонь.

Их было всего четверо. Взмах аакрой — магическая защита оказалась вспоротой, будто её никогда и не было. Удар крыльями, ставшими вдруг материальными, хотя всё ещё невидимыми, — двое сползли по стене. Третий получил красивый удар сзади. Последний, судя по всему маг, и весьма опасный, учуял нового противника и выпустил мальчишку, приводя в состояние готовности боевые заклинания. Ну, пусть сражается, коли ему так охота. Вон, стража уже спешит на неожиданный шум.

Наверняка этим милейшим смертным найдётся что друг другу порассказать. Я же последовала примеру мальчишки, скоренько и незаметно покинула горячую точку.

На лету выдернула из имплантанта заклинание личины и, когда воришка свернул за очередной угол, схватила его и резко притянула к себе. Затем чуть откинулась, окунаясь в свет, позволяя новому знакомому внимательно рассмотреть созданные Дельваром черты. Оттолкнула его от себя и растворилась в тенях.

Что ж, всё прошло отлично. Теперь бы ещё кто-нибудь объяснил, зачем мне это всё было надо?

Я задумчиво взмахнула крыльями, взлетела на ту же удобную башенку, чтобы понаблюдать за развитой внизу сумасшедшей активностью. Н-да. Сорвала ещё одну розу с той же клумбы, покрутила в пальцах, стараясь не уколоться о шипы. А затем взвилась в небо, пытаясь сообразить, где тут должен быть наш постоялый двор.

Разумеется, я заблудилась. Великий и могучий сыщик Антея-тор! Пришлось просить северд-ин показывать дорогу. За что ценю своих Безликих стражей, так это за полное отсутствие у них пристрастия к остроумным ремаркам!

* * *

Утренний, умытый солнечными лучами и прозрачным ветром Лаэссе мало чем напоминал тёмно-зловещую ночную сказку. Шумные, наполненные народом улицы, человеческие лица, диковинные костюмы. Всё то же смешение языков и культур.

Ни Л’Рис, ни Дельвар так и не объявились, хотя я знала, что с ними всё в порядке. Северд-ин, как всегда, ошивались где-то неподалёку, если такое слово к ним вообще применимо.

Аррек поддерживал меня под локоток, когда мы бодрым шагом пробирались по запруженным мостовым в сторону таинственной Академии. Жест скорее собственнический, нежели галантный, хотя пару раз он действительно не дал мне свалиться или угодить под копыта местному транспорту.

Для окружающих мы были не то чтобы совсем невидимыми. Скорее незаметными. Не знаю, что там сделал дарай, но прохожие лишь бросали на нас равнодушные взгляды, тут же отворачиваясь, пребывая в полной уверенности, что ничего интересного не увидели.

После ночи, проведённой в трудах и заботах, дарай-князь под всеми своими щитами выглядел… хищным. Не могу подобрать более верного слова. Похоже, тигр учуял след, проникся азартом охоты. У меня от его вида мурашки по спине бегали.

— Как твои друзья? Вспомнили что-нибудь полезное?

Он улыбнулся. Очень кошачьей и очень нехорошей усмешкой.

— Вспомнили. Кто бы сомневался!

— Значит, есть надежда, что из этой затеи выйдет что-нибудь путное?

— Этого я не говорил…

— Что?..

— …но надежда умирает последней.

— Ах ты!

Я попыталась врезать ему как следует, но когти на этот раз были приличествующей нормальному человеку длины и потому лишь бессильно царапнули по ткани одежды. А этот помесь дарая и демона Ауте только рассмеялся своим сводящим с ума бархатистым смехом.

— Ну… для общего образования — не пояснишь ли, что это за демонов таких ты всё время мысленно упоминаешь?

Я уклончиво шмыгнула носом. То, что признанный Мастер шпионажа за столько лет глубокого внедрения не смог выяснить общеизвестную вещь, казалось достаточно странным. Но, с другой стороны, львиная доля мне была известна лишь на генетическом уровне, а он последнее время здорово занят…

Ну да теперь любопытный арр всё равно начнёт копать в этом направлении, так что скрывать что-то бессмысленно.

— Демоны — это эль-ин, какими мы могли бы стать при менее благоприятном стечении обстоятельств.

Примерно полминуты арр внимательно разглядывал этот сен-образ, сопоставляя значения времени и вероятных путей в развитии, затем несколько обескураженно взглянул на меня.

— Поясни.

— Легко сказать… Тут очень интересно переплетаются термины человеческого языка и исходные значения, вкладываемые эль-ин в данные понятия. Демоны — более чем неточное обозначение этих тварей. Существа, противостоящие… э-э… богам… Нет, не так.

Наша Богиня — Эль. Или это самое близкое к божеству существо, с которым эль-ин имеют дело. Её можно назвать персонифицированным, одушевлённым и наделённым разумом коллективным сознанием целого народа, совокупностью всех мыслей и воспоминаний, всей сути эль-ин. Если рассматривать клан Хранящих как жречество, а Хранительницу как аватару… Впрочем, не важно.

Я сосредоточенно свела уши, пытаясь собрать воедино разбегающиеся вслед за причудливыми ассоциациями и логическими цепочками мысли. Когда-нибудь пробовали втиснуть целую теологическую и космологическую концепцию в пару сенсорных образов? Особенно если и теология, и космология в данном случае применяются скорее как красивые сравнения, чем как действительно несущие свой изначальный смысл понятия…

Эль противостоит Ауте. В некотором роде. А Ауте (в более широком, философском смысле) — это всё, что не есть Эль, то есть всё, что не известно эль-ин. Если же применять данную концепцию на практике, то Ауте — вполне конкретная физическая аномалия, в центре которой, собственно, и расположена замкнутая сфера Эль-онн.

А демоны…

— Тому, кто, впервые переводя наши сен-образы на человеческое койне, назвал этих существ «демонами», не откажешь в извращённом, но тем не менее изящном чувстве юмора. Их самоназвание — да’мэо-ин. Нет, не зак: «d’ha’meo’el-in». Этот сен-образ непереводим. «Демоны» — бледное отражение лишь одного из смысловых уровней. Те, кто борются против Богини Эль. Падшие ангелы… Хм… Падшие эльфы. Бывшие эль-ин, отвергнувшие законы, по которым мы живём. Обитающие где-то в дебрях Ауте и время от времени устраивающие нам неприятности.

— То есть, — Аррек мученически заломил свои красивые брови, — ты хочешь сказать, что людям не только придётся иметь дело с напастью под названием эль-ин, но ещё и с неким ухудшенным, «демоническим» её вариантом?

Никогда не пробовала посмотреть на это под таким углом зрения. Бедняжек смертных можно только пожалеть.

— Похоже на то. Если продолжать начатую людьми «эльфийскую» аналогию, то можешь считать, что Эль-онн — это Светлый Двор. Или Светлый Круг. Ну а демоны соответственно — Тёмный. Или как его там…

— Предки! — пробормотал себе под нос Аррек. — Только тёмных эльфов в Ойкумене и не хватало для полного счастья. — И уже чуть погромче, так, чтобы я непременно расслышала: — Мы и со светлыми-то не знаем что делать!

Я позволила себе бесовскую улыбочку. Он поморщился.

— А при заключении договора о принятии в ряды арров… упомянуть о существовании подобных родственничков вы забыли, разумеется, совершенно случайно? — Тон его так и сочился иронией.

— Забыли? — Я посмотрела на него несколько озадаченно. — А почему мы должны были о них упоминать?

Дарай-князь опять красиво заломил бровь.

— Разве существование подобной опасности не заслуживает хотя бы упоминания? Антея. — Он вдруг посерьёзнел, черты лица заострились, стали старее и как-то опасней. — Эль-ин и сами по себе являются угрозой для хрупкого равновесия Ойкумены. А эти твои демоны…

Я в немом изумлении покачала головой. Смертный. Никогда не научусь его понимать, никогда.

— Аррек, демоны — всего лишь одно из порождений Ауте. Одно из многих и, поверь мне, далеко не самое страшное, хотя, возможно, для моего народа одно из самых раздражающих. И на твоём месте я бы не стала волноваться, что они смогут как-то повлиять на события в Ойкумене. Порталы, связывающие наши реальности, ведут через Эль-онн, а значит, любой твари Ауте, вздумай она прогуляться в человеческие миры, необходимо сначала преодолеть Щит, а затем и заслон из эль-воинов. Что, смею тебя заверить, отнюдь не так просто.

— Но не невозможно. — Скорее утверждение, нежели вопрос.

— Ничего совершенно невозможного не бывает. Это — один из редких постулатов, признаваемый всеми эль-ин. Разница лишь в вероятности, с которой может произойти то или иное событие. Так вот, здесь эта вероятность близка к нулю. У моего народа было много времени, чтобы научиться преподносить сюрпризы самой Ауте.

— Именно это меня и беспокоит! — иронично протянул мой благоверный. — Если тёмные эльфы окажутся хоть наполовину столь изобретательны в «сюрпризах», как и светлые…

— Не будь параноиком. Дельвар, например, из демонов. И что?

— Дельвар? — Аррек казался искренне удивлённым. — И как же он оказался на Эль-онн?

— Пришёл вслед за женщиной, разумеется, — раздражённо бросила я. — Именно так обычно чужие и попадают в число эль-ин.

Пауза. Именно так и попал к нам сам Аррек. Хотя называть его эль-ин ещё, пожалуй, рановато.

Дарай затормозил и мягко оттолкнул меня в сторону, пропуская оглушительно грохочущий экипаж. Серые глаза посверкивали откровенной иронией. Но не только. Была в них ещё такая знакомая расчётливая задумчивость. Откуда-то дохнуло оч-чень нехорошим предчувствием. Аррек и демоны… Плохое сочетание. И как ему всегда удаётся меня доставать?

— А что это за роза у тебя в волосах?

Он чуть коснулся голубоватого цветка — единственного украшения в моей довольно-таки небрежной причёске. Я мигнула, растерявшись от столь стремительной смены темы.

— Так. Наткнулась вчера. Тебе нравится?

— Ты мне всегда нравишься. Но раньше я никогда не видел, чтобы ты использовала украшения. Даже цветы.

— Она хорошо пахнет.

— Хм-м…

Мы вновь начали пробираться по запруженной улице. Аррек вдруг резко подхватил меня, не дав врезаться в дородного господина, шествующего впереди. Я одарила их обоих хмурым взглядом: господина за то, что шляется где ни попадя, мужа за то, что полагает, что я сама не смогу пройти по улице, даже в этой жуткой юбке.

В юбке. Лучше и не вспоминать. Сегодня, после отчаянной и героической обороны, я сдала таки свои позиции, согласившись надеть этот чудовищный бред проклятого Ауте модельера. Тут, видите ли, так принято. Или носи, что все, или сиди дома. Скрепя сердце, я выбрала первое. Про себя пообещав Арреку ещё увидеть его напяливающим что-нибудь столь же нелепое.

Следующим спором был спор о цвете. Мои цвета — золотой и изменчиво переливающийся — наверно, и впрямь были слишком заметными. Но ведь это мои цвета! В конце концов, после короткой, но отчаянной внутренней борьбы я остановилась на синем и белом.

Простая, с голубым отливом юбка с широким поясом и белая блузка, рукава и воротник которой отделаны той же синеватой тканью, плюс синий же жилет на шнуровке. К некоторому моему удивлению, наряд оказался не таким уж и неудобным, совсем не стеснял движений, но я готова было скорее откусить себе язык, чем признать это вслух.

Просторный длинный плащ завершал композицию, предохраняя от отнюдь не тёплого утреннего ветерка. Не то чтобы я не могла подрегулировать внутренний обмен, чтобы выносить холод, но выбиваться из образа не стоило.

— Я не совсем понимаю, почему ты не взял Нефрит с Сергеем?

— Им тяжело пришлось в последние недели. Пусть передохнут.

— Ах-ха.

— Кроме того, кто-то должен оставаться в гостинице.

— Аррек! Я, по-твоему, такая дура?

Он чуть сжал руку на моём локте — извинение и призыв к спокойствию.

— Я опасаюсь, что Сергея могут узнать. Даже после всех этих лет и под маскировкой…

— Узнать? Значит, он здесь уже был?

— Был здесь? Антея, Сергей трижды брал Лаэссе приступом. Если мне не изменяет память, он был единственным, кому удалось когда-либо захватить этот город.

Вот это была новость. Я остановилась посреди дороги и в полном изумлении уставилась в непроницаемое, но по-прежнему бесконечно самоуверенное лицо. Издевается?

— Не поняла.

— Антея, ты что, ничего не знаешь о Метани дома Вуэйн?

— Это титул Сергея.

Люди недовольно ворчали, вынужденные обходить нас, и Аррек начал потихоньку подталкивать меня вперёд.

— И этот маленький варвар утверждает, что изучал нашу историю! Леди Тея-тор, Сергей арр-Вуэйн единодушно признан величайшим военачальником Ойкумены. За последние лет этак четыреста без него не обходилась ни одна более-менее серьёзная заварушка. Военный советник, или разведчик, или наблюдатель, или, чаще всего, главнокомандующий. Он — легенда. Не просто легенда. Он один почти полтысячелетия заменял Эйхаррону целую армию. Кому охота лезть на противника, спокойно побеждающего при соотношении сил один к ста? Кроме того, — тут он усмехнулся, — должен признать, содержать одного аскетичного вояку и, может, ещё личную охрану в каждом Доме гораздо дешевле, нежели постоянно кормить целую прорву людей, как это вынуждены делать остальные! А устрашающий эффект примерно одинаков!

Сказать, что я была ошеломлена, — значит сильно преуменьшить. Нет, он это всерьёз?

— То есть… подожди. Ты хочешь сказать, что Сергей это и есть Сергарр?

— Серг арр. Это имя и расовая принадлежность, а не только имя.

— Тот самый?

— А другого вроде никогда не было.

Да он сейчас расхохочется мне в лицо!

— Всё равно не понимаю. Сергарр — гений стратегии в космическом бою, специалист по маневрированию в пятимерном пространстве и коварным ловушкам, способным поглотить целые межзвёздные флотилии. Что общего он может иметь с этим? — Я широким взмахом руки обвела улицу, на которой никак не могли разъехаться две запряжённые волами повозки.

— О-о, он у нас многоплановый гений. Одинаково хорош и в кавалерийской атаке, и в штурме средневековой крепости, и в сверхскоростных манёврах. Разбирается во всём, что затрагивает интересы Эйхаррона, а особенно дома Вуэйн.

— Это Дикие Миры. При чём тут Эйхаррон?

Аррек свернул на более тихую улочку, всё так же твёрдо продолжая тащить меня на буксире.

— К вашему сведению, Лиран-ра Великого Дома Эйхаррона: в Ойкумену входят все миры, куда дараи смогли проложить порталы. В том числе и места, в просторечье известные как Дикие.

— Ах-ха. Только вот их обитателям об этом сообщить забыли.

— Не будь наивной, Антея. Если местных жителей в силу определённых причин не поставили в известность о существовании арров, это вовсе не означает, что на них не распространяются интересы и влияние Эйхаррона.

— Звучит почти… по эль-ински.

— О да! Мне иногда кажется, что наши народы заслужили судьбу наткнуться друг на друга.

— Вот под этим я подпишусь.

Я вновь остановилась, пытаясь переварить информацию.

— Он всегда старается держаться в тени Нефрит.

— Даже слишком. Несколько переигрывает, ты не находишь?

Рассеянно покачала головой.

— Не скажи. Она того стоит. Мне одно не понятно: если они оба так ценны, как им позволили влезть в эту авантюру?

— Хороший вопрос. Тут так несёт политическими интригами, что у меня нос чешется!

Очередная попытка стронуться с места, которой я на этот раз подчинилась.

— Гм… Вообще-то, было у меня такое подозрение, что история с систематическим похищением ни много ни мало самих дарай-лордов ваших больших шишек здорово достала.

«Большая шишка», которая меня в данный момент тащила за локоть в неизвестном направлении, на мгновение замедлила движение.

— Достала… Это так мягко сказано, малыш. Да мы их в пепел развеем. — Хриплый голос, страшно блеснувшие вдруг тигриной зеленью глаза. Очень редко он произносил это «мы» по отношению к собственному народу. И тут же совершенно спокойно, но ещё более страшно: — Но в данном случае, я думаю, хотели скорее поставить на место излишне распоясавшуюся арр-леди. Нефрит в последнее время взяла очень много власти. Показная покорность и готовность выполнять чёрную работу, рискуя собой ради общего блага, остудят кое-какие горячие головы. А присутствие во всей этой катавасии Видящей Истину даёт гарантию, что пойманы и наказаны будут именно виновные.

Он недоговаривал. Но что именно, я определить не могла.

— Ты тоже Видящий Истину.

— Но этот факт не является общеизвестным. И мне бы хотелось, чтобы так оно и оставалось.

— Твоё дело. Но вот чего я действительно не понимаю во всей этой истории, так это как пираты умудрились так вдруг оплошать. Напасть на Мастера тор Нед’Эстро! Ну не могут они быть такими идиотами!

— А в чём, собственно, дело? Что в леди Кесрит столь опасного?

И вновь я застыла, глядя на него широко распахнутыми в неверии глазами. И это спросил Аррек? Аррек, любую опасность, угрожающую его драгоценной сияющей шкуре, чувствовавший на расстоянии в световой год?

— А, ну да, ты же с ней не знаком лично. Аррек, название клана Нед’Эстро можно по-разному перевести на койне. Общепринятый вариант — Расплетающие Сновидения, но это лишь одно из значений. Не менее адекватным является и Расплетающие Судьбы.

Он промолчал. Никак не стал комментировать моё последнее откровение. Заметил только, что такими темпами до Академии не доберёмся и к вечеру. И весь оставшийся путь мы обсуждали архитектуру города Лаэссе.

* * *

За сотню шагов от цели (невероятно, но мы добрались) Аррек остановился, окинул меня оценивающим взглядом и осторожно поднял капюшон, закрывая светло-золотые волосы и пряча лицо. Я удивилась, но возражать не посмела. Сейчас было не время для споров. Сейчас начиналась работа.

Мой лорд очень светским жестом предложил мне опереться на руку, и вновь я молча подчинилась. Мы вышли на площадь, и что-то изменилось в осанке Аррека, появилась какая-то ленивая вольготность человека, всю жизнь проведшего в роскоши, человека, привыкшего не приказывать — повелевать. И куда подевался неприкаянный бродяга, от которого даже после душа несло дорожной пылью и бушующим морем?

Путь перед нами сам собой расчищался, прохожие и даже стража шарахались в сторону прежде, чем успевали понять, в чём, собственно, дело. Не магия — магнетизм. Хотя любой видящий не только глазами мог безошибочно заметить безупречность щитов настоящего мастера. Щитов, вдруг ставших подозрительно напоминать те, которые создавали для себя местные волшебники.

Я шла рука об руку с этим аристократом из аристократов, высокая фигура, закутанная в плащ с капюшоном, прикрытая его же щитами, но чуть иными. Обычно эль-ин открыты для любого желающего считать их эмоции и мысли, ежели таковые имеются. Жалко, что ли? Даже если бедняги и не сойдут с ума, даже если они умудрятся что-то понять, всё равно мы чувствуем лишь то, что хотим чувствовать. Должны, по крайней мере. Я…

Стоп. Об этом потом.

Аррек меня лишь прикрыл, а не попросил стать кем-то, кого местные ожидают увидеть. Значит, задумал какую-то свою игру. Остаётся только подыгрывать.

Мы спокойно поднялись по широким ступеням. Дарай-князь небрежно и в то же время дружественно (только он так умеет!) кивнул изумлённо вытаращившимся стражам.

— Приветствия, Рикон.

Капитан, к которому это было обращено, судорожно сглотнул.

— Лорд ди Крий! Я думал, вас убили шонинты…

— Бывает.

Мы этак спокойно продрейфовали к дверям, радушно распахнувшимся перед Его Надменностью. Капитан попытался что-то ещё вставить, но Аррек, небрежно кивнув в его сторону, просто вошёл в эти двери. Нарушив этим, кажется, не меньше дюжины правил безопасности и предписаний этикета.

Ой-ой-ой…

Ди Крий?

Потом расскажу.

Ах-ха.

Он почти смутился.

У меня была бурная молодость.

Туманно. Это что же тут мой единственный успел натворить?

Зрелость у тебя тоже не слишком спокойная. Познакомишь потом… с шонинтами. — А вот это его почти испугало.

Навстречу нам высыпали разнообразные колоритные субъекты. В основном мужчины, хотя было тут и несколько женщин, причём все были закутаны в совершенно невозможные хламиды разных оттенков. И даже таскали с собой посохи. Невероятно. А высоких шляп со звёздами, что, не будет?

Впрочем, сколько бы я ни иронизировала над вкусами и предпочтениями лаэсских магов, в своём деле они явно толк знали. Исследовательские, просвечивающие и даже парочка смертельно-атакующих заклинаний отскакивали от щитов Аррека в количестве, не поддающемся никакому разумному пониманию. Чувствовалась всё-таки некоторая провинциальность: арры бы никогда не позволили себе подобной невоспитанности. Откровенно продемонстрировать интерес, даже испуг — фи!

И вдруг — вспышкой молнии, огнём внезапного возбуждения, вскипевшим в венах, — мелькнуло лицо моего ночного знакомого, столь драматично удиравшего из дворца не далее чем несколько часов назад. Теперь на нём был бледно-зелёного оттенка халат, судя по всему указывающий на статус ученика. Ауте, покровительница женщин, влюблённых и прочих безумцев, это с каждой минутой становится всё более многообещающим!

Вперёд выбрался некий выглядевший вполне подобающе древним субъект в тёмно-синей робе и с кустистой разлапистой бородой. Этот чуть лучше остальных контролировал собственную мимику, хотя чувствовалось, что испытываемых им эмоций хватило бы на всю Академию, вместе взятую. И главной из них был страх.

Аррек чуть издевательски поклонился.

— Мастер ди Эверо.

— Лорд ди Крий. Кажется, слухи о вашем убийстве были несколько преувеличены.

Аррек улыбнулся, показав слишком много зубов — трюк, успешно заимствованный им у эль-ин. И как дараю удаётся достигать эффекта, не имея клыков?

— Вовсе нет. Я сейчас как раз разыскиваю убийцу. — И прицельно так, со значением посмотрел на беднягу в тёмно-синем.

Приветливая гримаса примёрзла к лицу бородатого. Он резко, принуждённо хохотнул, пытаясь показать, что оценил шутку. Окружающие отодвинулись от этой парочки на несколько шагов.

— Да… конечно, Мастер ди Крий. Очень забавно. Мы все рады видеть вас живым и здоровым и даже не утратившим своего знаменитого чувства юмора. — За этими словами чувствовался намёк на какую-то давнюю историю, старую-престарую вражду. — Однако почему вы сочли нужным показаться лишь столько лет спустя? И куда подевался ваш отряд?

Теперь в воздухе начало ощутимо попахивать жареным. Лучшая защита — нападение, так, Эверо?

— Мы были несколько… заняты. Однако теперь вот, совершенно неожиданно, выдалась свободная минутка, и мне показалось, что многоуважаемый Совет Академии Лаэссе будет не против выслушать некоторые подробности той кампании. Не так ли, Мастер Вод? — И он снова улыбнулся — просто само обаяние. Интересно, здесь остался хоть один человек, у которого не сложилось впечатление, что Эверо — гад и предатель, отправивший доблестного ди Крия и его отряд на верную смерть?

— Разумеется, лорд. Я сейчас же прикажу собрать членов Совета. Пройдёмте в Зал Тысячи Духов?

— Право же, не вижу в этом особой необходимости. Мы здесь проездом и не можем позволить себе задерживаться из-за всевозможных церемониальных тонкостей. Сюда, в вестибюль, уже вышли старшие Мастера всех стихий. Почему бы не сделать этот несколько запоздавший доклад прямо сейчас, чтобы мы с моей спутницей могли продолжить путь?

Судя по всему, в этом предложении был какой-то подтекст, мне совершенно непонятный, так как Эверо заметно побледнел и оглянулся, ища не то поддержку, не то повод оттянуть громовые признания Аррека. И нашёл.

— Кстати, о вашей спутнице, лорд ди Крий. Не будете ли вы столь любезны представить нам таинственную гостью?

Аррек, судя по всему, только этого вопроса и ждал.

— О, простите мою невоспитанность, высокие Мастера. Позвольте представить — леди Антея ди Крий. Моя жена. Любимая, знакомься — Первый в Совете Академии Лаэссе Мастер Вод — Ратен ди Эверо.

Это заявление имело эффект разорвавшейся в тишине бомбы. Все присутствующие в полном и окончательном обалдении уставились на всё ещё закутанную в плащ Меня. Коллективный шок на грани неверия. Кто-то неуверенно попробовал рассмеяться, но остальные, похоже, слишком хорошо знали Аррека, чтобы предположить, что последние слова были шуткой.

Даже лишёнными когтей пальцами я умудрилась весьма болезненно вцепиться в руку своего благоверного.

И что всё это должно означать?

Да так, местная шуточка. Тут считается, что волшебники высшего ранга, если хотят сохранить свою силу, не должны иметь дел с особами противоположного пола. Правило, чаще нарушающееся, нежели соблюдающееся, но приводить сюда жену, а уж тем более прилюдно объявлять об этом, кажется, никто ещё не решался. Я просто не мог удержаться! Интересно, как это скопище старых ворон объяснит, что волшебный дар у меня после столь ужасного проступка не только не уменьшился, но и, напротив, возрос?

Я фыркнула. Всё-таки в глубине души Аррек ужасный шалопай. Не упустит случая поиздеваться над ближним своим ни при каких условиях.

Погоди. Ты что, когда-то обретался здесь, на правах э-э-э… волшебника?

Он ответил чуть опасливым сен-образом, явно не понимая, к чему я клоню.

Да.

И носил такую вот разноцветную хламиду?

Белую. Цвет Целителя — белый.

Я посмотрела на несуразные фигуры в длинных балахонах. На Аррека, затянутого в узкие чёрные штаны, в свободной, распахнутой на груди рубашке, с щеголеватой курткой, переброшенной через локоть. И сдавленно хрюкнула.

Может, широкая, разлетающаяся от бёдер юбка не так уж плоха?

Может быть.

Ди Эверо тем временем ожил. Глаза его вспыхнули. Теперь, когда Аррек так небрежно и так элегантно наплевал на вековечные традиции, появилась возможность если не расправиться с воскресшим неожиданно «призраком», то хотя бы дискредитировать его в глазах остальных. При этом начисто упускался из виду десяток других путей, которые помогли бы справиться с ситуацией.

Бедный старый интриган! Мне было его почти жаль.

Почти.

— Мои приветствия, леди ди Крий. — Я чуть кивнула в ответ, предпочитая пока не открывать рта. — Добро пожаловать в Лаэссе. Но, к сожалению, вам нельзя находиться в Академии. Как, впрочем, и вашему мужу.

Я снова кивнула, кусая под капюшоном губы, чтобы не расхохотаться.

Эверо расцвёл, точно кот, неожиданно посреди своры бешеных собак нарвавшийся на целую бочку со сливками. Или клетку с канарейками.

— Вы, должно быть, необыкновенная женщина, если ради вас такой мастер, как Ди Крий, решил отказаться от своего титула и своей силы!

Если бы Аррек меня не поддерживал, я бы, наверно, согнулась пополам от неудержимого смеха. Сам же «отказавшийся» тем временем решил, что позволил Магу Вод достаточно позлорадствовать.

— Да, отказаться от своего предназначения ради женщины — невероятно глупо. Гораздо выгодней продать свою верность и свою честь ради власти.

Ещё одна бесшумная «бомба». Да, Академия надолго запомнит этот день.

— Я, конечно, с самого начала знал, что ты ублюдок, помешанный на собственном величии, но связаться с Чёрными Целителями! Эверо, ну должен же быть где-то предел? — И голос дарай-князя этак искренне, гневно задрожал.

Эверо позеленел.

— Следите за своим языком, ди Крий! Такие обвинения без доказательств…

— А кто сказал, что у меня нет доказательств? — Ловким движением фокусника Аррек протянул вперёд руку, и между пальцев бесшумно материализовался какой-то дымчатый кристалл.

И опять я что-то не поняла.

Толпа взвыла. Парочка особенно старых волшебников схватилась за сердце. Ещё парочка бросилась к выходу, в слепой панике пытаясь убежать, тем самым выдавая себя с головой, и тут же были сграбастана остальными.

Эверо вдруг стал очень бледным и очень спокойным. Ещё ничего не было потеряно, он ещё мог бы повернуть ситуацию в свою сторону, если бы умно разыграл свои карты. Но он этого не знал — и принял единственное неверное решение из всех возможных. Именно то, к которому его так искусно подталкивали.

Он атаковал.

Тем самым ринулся прямиком в расставленную ловушку.

Магический удар сотряс стены, где-то глубоко у нас под ногами послышался рокот подземных потоков, стремительно вырывающихся наружу. Дикая, мощная, напитанная отчаянием и безысходностью магия.

Сразу же сотни ответных ударов обрушились на бывшего Первого в Совете. Трое мужчин в таких же синих одеждах, но более бледного оттенка совместным усилием перехватили контроль над взбесившимися водами — Эверо скрутили за считанные секунды. На бородатом лице осталось лишь бесконечное изумление — ловушки, встроенные в стены, почему-то не сработали, не дав ему необходимой для бегства форы. Аррек тонко-тонко улыбнулся, незаметно расплетая сложную вязь заклинаний и эфирных ниточек. Именно эта вязь, которая минуту назад должна была послужить своеобразной магической бомбой. Здорово! А я и не заметила ничего, пока Мастер Вод не попытался активировать свои заначки — стены Академии настолько были пропитаны силой, что выделить в этом беспорядочном хаосе что-нибудь осмысленное казалось невозможным.

— Грязный предатель! — Одна экспансивная дамочка выхватила кинжал с явным намерением перерезать Эверо горло. Тот лишь чуть дёрнулся, связанный нитями силы по рукам и ногам.

— Мастер ди Таэа, не надо! — Аррек телекинезом перехватил руку женщины, не давая той завершить начатое.

— Не надо? Из-за этого сына ящерицы погиб Турон!

— Мастер…

— Отпустите меня, ди Крий!

Где-то близко вспыхнула и погасла мохнатая молния. Эй, а дамочка-то, оказывается, Маг Воздуха, да ещё и с характером!

— Я понимаю ваш гнев, Мастер Воздуха, но, прежде чем казнить его, было бы неплохо выяснить некоторые подробности этой истории. Соучастников, например, и прочие мелочи. Разумеется — и вновь эта его крокодилья усмешка, явно предназначенная Эверо, — последовательность действий можно и изменить. Но тогда пришлось бы прибегать к некромантии, а эта сторона искусства всегда вызывала у меня некую гадливость.

Ди Таэа при упоминании некромантии как-то сразу усохла и даже чуть отодвинулась от Аррека.

— Да. Конечно. Когда?

— Чем скорее, тем лучше. Тут неподалёку была комната охраны…

И Аррек в сопровождении десятка волшебников направился к какой-то двери, таща за шкирку начавшего вдруг активно сопротивляться Эверо. Ща будет нам информация и о Чёрных Целителях, и о серо-буро-малиновых в крапинку.

Я растерянно огляделась, пытаясь разобраться в царящем кругом хаосе. Маги средней руки и ученики бродили с совершенно потерянным видом, Мастера группировались в кучки, уже начиная выяснять, кто же теперь займёт место Первого в Совете. На полу темнели лужи воды и дымились пятна оплавленного мрамора — следы короткой схватки. По стенам жалась вооружённая стража. И все без исключения опасливо косились на таинственно закрывшуюся дверь.

Пятнадцать минут. Он успел пробыть здесь всего пятнадцать минут.

А я-то думала, что умею ввергнуть в хаос всё что угодно, причём в самые сжатые сроки.

Осторожно кутаясь в свой безразмерный плащ, я подобралась к лестнице и уселась на широкие ступени. Вздохнула. Поболтала ногой.

Пол просторного холла покрывала мозаика — странные полупрозрачные камни, складывающиеся в диковинные узоры. Цветы, животные. Доминировали четыре темы: вода, огонь, земля, воздух. Четыре основных элемента?

Что?..

Я сощурилась, пытаясь поймать ускользающий образ. Показалось? Да нет, узоры действительно менялись: вот эта ящерица только что была рыбой. И вообще, водных мотивов незаметно становилось меньше.

Интересно.

Я задумчиво прижалась щекой к коленям. Значит, декор замка реагирует на внутреннюю политическую атмосферу в Академии: теперь, когда Первый в Совете, бывший Мастером Вод, оказался смещён, в ситуации определённо наметились серьёзные изменения. Неплохо было бы проследить за мутациями здешних картин и драпировок в связи с дракой, которая сейчас разгорится в этом самом пресловутом Совете!

— Леди задумалась? — Бархатистый, чуть насмешливый голос обернулся вокруг плеч невесомым одеялом.

— А что, леди думать по определению не положено? — Я почти против воли почувствовала, как губы расползаются в улыбке.

— Леди, может, и положено, а вот для Хранительницы Эль это ну совершенно излишне! — К голосу добавились руки, успокаивающе опустившиеся на плечи. Я обернулась, чтобы утонуть в смеющихся серых глазах.

Узнал?

Аррек чуть заметно сжал губы, смех стёк с него, как стекает с крыш вода по весне.

Что-то мы, без сомнения, узнали. Только вот даст ли нам это что-нибудь или ещё больше запутает, ещё предстоит выяснить.

Он рассеянно, почти машинально скользнул рукой по моему запястью. Поднёс к губам пальцы.

— Давайте выбираться отсюда, моя леди. Вряд ли в ближайшую пару недель от обитателей Академии можно будет добиться чего-нибудь путного.

Я встала, насмешливо оглядывая царящий кругом хаос. Толпа, собравшаяся посмотреть на явление неожиданно воскресшего ди Крия, несколько поредела, но в холле всё ещё толпилось более чем достаточно народа, слишком растерянного, чтобы заняться делом. И разумеется, сколь бы серьёзным ни было потрясение, господа волшебники не могли пропустить редкое зрелище титулованного мага, целующего руки какой-то там жене! Люди. Совершенно невыносимые существа!

— Я так и не поняла: ты всё это затеял, чтобы получить информацию, чтобы расквитаться с ди Эверо, или чтобы хорошенько подколоть местных… э-ээ… «старых ворон»?

Он принял вид высокомерный и очень аристократичный.

— В своих действиях я исходил исключительно из практических соображений. — И всё испортил, ухмыльнувшись по-мальчишески гнусно. — Кроме того, ты не представляешь, как меня достали эти высокомерные курицы! Честное слово, если б Эверо не вылез так вовремя с попыткой убийства, мне пришлось бы инсценировать что-то подобное уже по собственной воле!

Мы спокойно, не обращая внимания на недоумённые и откровенно шокированные взгляды, направились к выходу, когда я вдруг предупреждающе сжала руку Аррека. Утомлённого вида юноша с тёмными волосами в светло-зелёном халате чуть выглядывал из-за колонны, стараясь остаться незаметным в толпе наблюдателей. Ну что ж…

Ауте, милосерднейшая из богов, прости дочь твою за излишнюю страсть к ей самой неясной импровизации…

Я свободным, естественным жестом тряхнула головой, позволяя капюшону упасть на плечи.

Зал ахнул.

Аррек нахмурился.

Мой ночной знакомый испуганно отшатнулся с выражением полного потрясения на лице.

Ну и что это должно означать? Аррек не то чтобы сердился. Он не понимал происходящего, и сие непривычное ощущение отнюдь не добавляло ему хорошего настроения.

Почему они так уставились? Неужели уши успели опять заостриться? Я с тревогой попыталась посмотреть на себя со стороны. Да нет, вроде вид вполне человеческий…

Уши в порядке. Но даже сейчас ты выглядишь слишком экзотично, чтобы не привлекать внимания. Он небрежно откинул с лица золотистую прядь; чуть коснулся резкой скулы, пробежал пальцами по шее. Одна из дам грохнулась в обморок. Без дураков, просто взяла и упала. Уж шокировать, так по полной программе, верно?

Я поймала взгляд ночного воришки, медленным, расчётливым и чувственным движением притронулась к заколотой в волосах синей розе. Рука мальчишки метнулась к карману, где, я была в этом уверена, лежала вторая, точно такая же.

Я улыбнулась.

* * *

Закат застал нас всё в той же гостинице, немного растерянных из-за обилия информации и неспособности извлечь из неё что-то полезное. Аррек весь день то таинственно исчезал, то снова появлялся, иногда один, иногда в сопровождении риани. Нефрит попыталась было попробовать ясновидение, но местные кустари, пусть и гораздо менее одарённые, нежели она, использовать свои скромные способности умели куда как тоньше. В этом, в принципе, и заключается разница между просто паранормальными манипуляциями и магией. Первое — умение. Второе пересекает тонкую грань, за которой получает право именоваться искусством. Арры, от рождения одарённые сверх всякой меры, никогда не могли этого понять.

Раздражённая постоянными препятствиями, возникающими на пути внутреннего взора, — Зеленоокая удалилась наверх, чтобы испробовать нечто более изощрённое. Сергей остался в главном зале, расположившись к каком-то затенённом уголке так, чтобы видеть все выходы и все окна. Посетителей было мало — уж Дельвар-то позаботился, чтобы место это все обходили стороной. Ему даже чар накладывать не пришлось, достаточно было лишь улыбнуться своей зверской, рассечённой шрамом физиономией. Даже те, кто отважился зайти, держались очень тихо и очень порядочно, исподтишка наблюдая друг за другом. И за мной.

Я сбросила плащ, позволив синеве юбки свободными складками спадать вниз, взбивая её свободно болтающимися в воздухе ногами. Кажется, столь пристальное внимание окружающих было вызвано даже не столько моей экзотической внешностью, сколько местом, которое я выбрала для отдыха: наверху, на потолочной балке. Оттуда так хорошо было наблюдать за причудливыми узорами, которые отбрасывали на стены светильники.

Короткий порыв ветра — кто-то ещё вошёл. Неприметная одежда, подростковые прыщи — ага, мой воришка! Успел сменить балахон мага на безлико-коричневый костюм и даже волосы стянул в узел, как у подмастерья ремесленника.

Мне вдруг пришло в голову, что вечер может оказаться не таким уж и скучным.

Юный Маг Земли небрежным взглядом окинул зал, опустился за один из свободных столов. Я заинтересованно приподняла одну бровь (эх, не те у людей уши!). А мальчишка медленно, неохотно, будто уже предвидя, что он там увидит, устремил взгляд под потолок.

Вторая моя бровь насмешливо взлетела вслед за первой. В глазах заплясали чертенята Ауте: вызов, вопрос, ободрение и что-то ещё, чему в человеческом языке нет названия.

Воришка, точно обжёгшись, уставился в свою кружку.

Легко оттолкнувшись от балки, я мягким, совершенно бесшумным движением приземлилась на полу. Ловкость здесь ни при чём, просто я была раза в два легче, чем могла бы весить человеческая женщина такого размера. Ну и эластичность тканей осталась на уровне, человеку недоступном (маскировка маскировкой, но так далеко в изменении я заходить не собиралась).

Двигаясь с той скользящей, бескостной грацией, из-за которой оливулцы упорно относили эль-ин к насекомым, я взбежала по лестнице, сознательно игнорируя многочисленные взгляды, устремившиеся вслед. Интересно, сколько посетителей здесь не были шпионами? Не многие, ах, не многие. Пусть смотрят, пусть удивляются: за обычных обывателей наша компания всё равно не сойдёт, да это и не нужно.

Меня же сейчас интересовал лишь один из них — и если мальчик хоть вполовину так хорош, как показал себя вчера ночью, улизнуть, не привлекая излишнего внимания, особой проблемой для него не окажется.

Закрыв за собой дверь нашей с Арреком комнаты, я с ногами забралась на так и не разобранную постель и приготовилась ждать. К счастью, не долго.

Уже через пять минут юный волшебник стоял передо мной навытяжку, судорожно переминаясь с ноги на ногу, стараясь смотреть куда угодно, только не в мою сторону. Вдруг увидела себя со стороны: лихорадочно блестящие из-за недостатка сна глаза, волосы, утратившие всякое подобие порядка и дикой всклокоченной гривой падающие на лопатки, верхние пуговицы блузки расстёгнуты.

Н-да.

Имплантант послушно выстраивал странные сочетания звуков, которые были, судя по всему, местным языком. Те срывались с моих губ совершенно автоматически.

— Итак. — Я чуть склонила голову набок, забавляясь от души и гадая, как бедняга вывернется из щекотливой ситуации.

Тот судорожно сглотнул.

— Леди… ди Крий… я прошу прощения… я… я сам не знаю, зачем я здесь!

— Ещё бы ты это знал. — Я протянула руку, вынув из его пальцев всё ещё свежую и благоухающую синюю розу. Чуть прикоснулась к лепесткам, дезактивируя легчайший из приворотных гремуаров. Эй, получилось, действительно получилось! Не зря, оказывается, столько времени ошибалась вокруг тёти Вииалы!

— Садись, — киваю на трёхногий табурет. — Не бойся. Начни с начала.

Теперь, когда заклятие было снято, парень огляделся вокруг не без удивления, но поразительно спокойно. А вот во взгляде, брошенном на меня, не было ничего, кроме страха. Отлично. Инстинкты, помогшие ему выжить той ночью, начали возвращаться.

— Итак?

Он сделал маленький шаг назад, явно прикидывая, куда лучше бежать и как удобнее на меня броситься.

— Да успокойся ты. Если бы я хотела дурного, ты бы никогда не выбрался из того переулка. Живым.

— Вы! Вы были там!

— Разумеется, — интонация была почти аррековская.

— Почему вы мне помогли?

— Потому, что мне так захотелось. Да сядьте же, Маг Земли! Кажется, вам есть о чём рассказать.

Дохнуло морской свежестью. Лимон и мята. Я нетерпеливо отбросила с лица непослушные пряди, жестом велев новому наблюдателю не высовываться раньше времени.

Мальчик осторожно присел, будто боясь, что табуретка в следующую секунду превратится в трёхголового цербера и начнёт охоту за влипшими в неприятности юными волшебниками. Повисло выжидательно-настороженное молчание.

— Позволь я помогу. Ты вчера ночью был во дворце. И вынес оттуда что-то, что некоторые люди были бы не прочь вернуть, не ставя в известность официальные власти — кем бы эти власти ни были.

Он смотрел, как кролик на удава. У-у…

— Ещё одна подсказка. Это связано с… скажем так, с не вполне этичным использованием искусства исцеления. С большой политикой. И с неожиданными событиями, разыгравшимися сегодня в Академии. Это… вызывает у тебя какие-нибудь ассоциации?

Мальчишка (Ауте, совсем ведь ещё ребёнок!) обмяк на стуле, будто из него выпустили и воздух, и волю к жизни.

— Я не знаю, кому можно доверять.

— Я тоже. — Я безмятежно улыбнулась, стараясь не показывать зубы. — Но кому-то ведь доверять нужно. Риск… Шампанское… И дальше по тексту!

— Я совсем вас не знаю. — Вот теперь его голос звучал обвиняюще.

— А я — тебя.

— И этого мужа вашего тоже не знаю! Он умер, когда я ещё не поступил в Академию, — а выглядит совсем молодым! Мастера такими не бывают!

Я серьёзно кивнула.

— Да, для уже много лет как умершего он неплохо сохранился.

Воздух чуть шелохнулся, запахло лимоном, кто-то еле сдерживал смех.

— Леди, я серьёзно. — Сколько праведного возмущения!

— Тогда, во имя Бездны, малыш, вытащи голову из задницы и начинай думать! Или ты мне доверяешь и рассказываешь, в какую переделку угодил, или ты отсюда уходишь. — «И тогда Аррек или кто-нибудь из риани отправляется по твоим следам и незаметно вытряхивает всю необходимую информацию». Последнюю мысль мальчишке знать было совершенно не обязательно, так что я не стала её додумывать. — Только не нужно тут предаваться жалости к бедному несчастному себе.

Да, знаю, я стерва. Но ему сейчас нужен хороший пинок, а не сочувствие. Иначе мальчик просто развалится на части, и остановить эту истерику будет уже невозможно.

Он злобно, но уже без страха посмотрел на меня.

— Да что вы понимаете!

— Довольно. — Взмах руки, ногти блеснули как-то подозрительно хищно, чтобы по-прежнему называться ногтями. — Время поджимает, Маг Земли.

Думаю, перескакивание с уважительного обращения на фамильярную покровительственность и обратно его и доконало. Трудно ориентироваться в разговоре, когда собеседник меняет твой статус и позицию едва ли не после каждой фразы. А вообще-то у бедняги не было ни малейшего выбора. Он был обречён открыться мне с того самого момента, когда сомкнул пальцы на лепестках синей розы.

— Меня зовут Тай ди Лероэ, я — третий сын Хранителя Северных Пределов. — Он сделал паузу, ожидая реакции. Приставка «ди» здесь, судя по всему, означала принадлежность к древнему аристократическому роду, далеко не чуждому магии, пусть и не высшей. Я склонила голову. — Шесть сезонов назад я прошёл Испытание и был признан достойным обучения в Великой Академии как Маг Земли. И, поскольку я благородного рода, иногда Учителя посылали меня в Высокий Замок с поручениями.

Он запнулся, явно не зная, что говорить дальше. Машинальным, ищущим поддержки жестом коснулся спрятанного под одеждой амулета.

— Когда произошли те события, — кажется, предполагалось, что и я, и любой другой нормальный человек мгновенно поймёт, о каких именно событиях идёт речь, — никто в Замке не поверил в общепринятую версию. Болезнь герцога ди Дароо слишком напоминала определённые симптомы, а кровь Нарунгов слишком ценится для известного рода ритуалов, чтобы можно было поверить. По Замку ходили самые разные сплетни, в большинстве своём абсолютно дикие и противоречивые. В конце концов Его Величество сам начал расследование, даже вызвал Первого в Совете, чтобы перепроверить путаные показания придворных Магов. Но Мастер ди Эверо сказал, что никакой магией тут и не пахло, а, наоборот, болезнь герцога была, ну, дурная. Из-за того, что он слишком много времени проводил с девочками из города. Его Величество сказал, что ничего другого от такого идиота ожидать было нельзя, и дело замяли. Кто посмел бы оспаривать мнение самого ди Эверо?

Не знаю, как мальчишке удалось преодолеть эту часть рассказа без запинок. Всё-таки говорить со взрослой, к тому же замужней и полуодетой женщиной в её собственной спальне на тему «дурных болезней», при этом не краснея и не сбиваясь, — дело нелёгкое.

— В Замке я… познакомился с одной леди. Она… она достаточно близка к царственной семье, знала кое-что недоступное простым смертным и посмела усомниться. Обладая, как и всякая дочь благородного рода, врождённой чувствительностью к магии, она начала что-то вроде своего собственного расследования. Я помогал, а потом, — он запнулся, — потом нам начали мешать. Мастер ди Эверо (мы думали, он просто недоволен попыткой подорвать свой авторитет), гвардия Его Величества, старший придворный маг, некоторые из знатных лордов. Сначала это было вполне объяснимо. Потом Её Высо… мою знакомую отослали под выдуманным предлогом в дальнее загородное поместье, мне запретили покидать Академию. И были… покушения. Почти похожие на случайности. Но мы нашли! В спальне князя, в тайнике, до которого, кажется, никто больше не смог добраться, было письмо, свидетельствующее о его связи с Чёрными! Они вышли на него, когда он служил губернатором в Халиссе, и держали на длинном поводке, пока им не понадобилась его жизнь для какого-то из их мерзких ритуалов!

Я понимающе кивнула.

— Вчера я ускользнул от наблюдающих заклинаний ди Эверо, тайно пробрался в Замок и выкрал письмо. — Он сказал это так просто, так небрежно.

— Вот так прямо взял и взломал самое охраняемое в этих краях место?

Мальчик выпрямился.

— Я — Тай ди Лероэ. Маг Земли в четырнадцатом поколении! Если я молод, это ещё не означает, что ни на что не гожусь! — И были в нём и сила, и гордость, и талант. И страстное, яростное желание справедливости. Ах, что может получиться из этого малыша через несколько лет!

— Да, лорд ди Лероэ. Прошу меня простить за поспешное суждение. Продолжайте, пожалуйста.

— Я взял письмо и выбрался за пределы дворца. И тут появились охранники. И вы, миледи.

— Вы знаете, кто именно вас преследовал? Почему они сцепились между собой?

— Одни — люди капитана гвардии Дарна. Халиссийцы. Думаю, они тоже в этом как-то замешаны.

— И?

— Кажется, личная охрана герцога ди Дароо.

— О-о! Того, которого убили?

— Да. А потом меня сграбастал один из мастеров, повязанных с ди Эверо. Его сегодня тоже арестовали как связанного с Чёрными. А потом вмешались вы.

— Хм… — Надо признать, Тай состряпал просто шедевр недосказанности. Однако это давало кое-какую пищу для размышлений. Я наклонилась вперёд, уперев локти в подушки и опустив голову на сцеплённые ладони.

— И что же это за дело такое, которое в качестве ритуальной жертвы потребовало ни много ни мало крови Нарунга?

Вопрос был в основном риторический, но тем не менее на него ответили.

— Тебе длинный список или очень длинный?

Я резко повернулась, Тай слетел с места, отшвырнув несчастный табурет через всю комнату. Защитные заклинания наготове. В руке длинный и тонкий стилет. Какой мужчина из него выйдет когда-нибудь!

Аррек лениво, как-то по-тигриному мягко приблизился и уселся на кровать, обдав меня запахами моря и лимона. Посмотрел на пятящегося Тая.

— Ауте тебя разрази, человек, разве я не приказала слушать и не вмешиваться? — Я в великом раздражении уставилась на его невозмутимую, всё ещё искажённую маскировкой физиономию.

— А я не являюсь вашим подданным, любимая.

— Аррек!

— Здесь — ди Крий.

— Какая разница?

Дарай-князь закончил эту дискуссию так же, как он обычно заканчивал разговор, когда считал, что я начинаю городить чушь. Он меня просто проигнорировал.

— Ди Лероэ, что вы там говорили о халиссийцах?

Мальчишка стоял, неуверенно переводя взгляд с меня на Аррека. Затем в силу каких-то таинственных, не доступных для восприятия эль-ин причин решил, что говорить лучше с мужчиной.

— Они здорово во всё это замешаны. Халисса всегда была мятежной провинцией, эти варвары просто не желают признавать законов Ограничения Магии и власти Лаэссе!

— Не могу сказать, что особенно их осуждаю. На редкость тупые законы. Будто, запрещая чёрные искусства, можно добиться их исчезновения. Но резать Нарунгов — это, конечно, не дело. Даже таких образчиков, как покойный ди Дароо.

А кто такие Нарунги?

Местный правящий род, за исключением самого короля, который во всё это влип из-за женитьбы. Род, имеющий не совсем человеческие корни. Кстати, мальчик тактично умолчал тот факт, что, чтобы почувствовать такую волшбу, его таинственная подружка тоже должна быть Нарунгом. Принцесса… Интересно…

— Лорд ди Лароэ, вы не дадите мне взглянуть на таинственное письмо?

Тай, судя по всему, решил, что идти на попятный уже поздно, и вытащил из-за пазухи небольшой хрустящий конверт. Аррек внимательно прочитал. Провёл рукой по бумаге, используя дар Видящего Истину. Опять перечитал.

— Ну разумеется. Халисса. Можно было сразу догадаться.

— Это нам что-нибудь даёт?

— Отвратительный климат.

— То есть?

— Увидишь, когда приедем. Выступаем с утра пораньше. Отдыхай.

Я в лёгкой успокаивающей медитации прикрыла глаза. Не скажу, не скажу… Нет, скажу, но не при свидетелях. Но, честное слово, нам с единственным моим и неподражаемым придётся очень скоро обсудить вопросы власти и подчинения.

Аррек лёгким аристократическим поклоном приказал Таю следовать за собой. Я ещё некоторое время слышала их разговор.

— Вы не пробовали обращаться прямо к Его Величеству, лорд ди Лароэ? Он не производит впечатление человека, который стал бы мириться с подобным безобразием в своём городе.

— Я, по-вашему, похож на самоубийцу? Единственная причина, по которой мы до сих пор живы, — мы не пытались приблизиться к трону. Да ещё тот факт, что внезапную гибель двух особ столь высокого происхождения непременно начнут расследовать…

Шаги на лестнице смолкли, дверь бесшумно закрылась. Я откинулась на подушки, на мгновение позволив себе расслабиться. Только на мгновение.

Возможности и варианты роились в голове хором рассерженных мух. Политика, политика… До чего бестолково. Грубо. Неуклюже. Смертные совершенно не умеют плести по-настоящему тонкие и изящные интриги. Чтобы наслаждаться самим процессом, полируя его, превращая в изощрённое искусство, надо иметь как минимум несколько столетий и полное отсутствие увлекающих занятий в перспективе. С другой стороны, если уж эль-ин берётся за дело ради конкретного результата, то и жестокость, и беспринципность у нас отнюдь не уступают людской. Так что, куда ни кинь…

Запах лимона прервал поток размышлений, заставив резко вскинуться. Аррек стоял, красиво прислонившись к столбику кровати и холодно, изучающе меня разглядывал.

Жестом отослала северд-ин.

— Что ты творишь?

Это мы произнесли хором. Ах, семейное единодушие, как мило!

Он чуть склонил голову, позволяя мне начать первой. Хочет оставить за собой последнее слово, змей!

— В Ауте твою душу, мужчина, на каком ты Небе? Разве я вмешивалась, когда ты добывал информацию? По какому праву ты влез в это дело?

— Мы не на Небе, если ты ещё не заметила. Мы в Диких Мирах. Я молчал и подчинялся, когда мы были на Эль-онн. Здесь ситуация другая. Ты о ней ни черта не знаешь. И если уж решила взять меня проводником, изволь делать, что сказано, и не устраивать концертов.

Да как он…

— Концертов? Да я в жизни не была такой паинькой!

Он потёр рукой подбородок, скрывая улыбку.

— Знаю. И ценю. Но, Антея, ты действительно не разбираешься в обстановке. Совсем. Учитывай это.

Ауте. Ауте. Ауте, дай мне терпения! Пауза. Сен-образ усталого отчаяния.

— Ненавижу, когда ты прав.

— О, моя леди, неужели вы меня всегда ненавидите?

— Позёр.

— Он самый. — Через минуту: — Как ты его сюда вытащила?

— Соблазнила. — И подначивающая усмешка.

Он драматическим жестом схватился за меч.

— Н-найду. И у-убью. На дуэли.

— Шут!

— К вашим услугам. Так как ты на него вышла?

Я уклончиво отвела взгляд. Деревянная балка у потолка была вся в золотистых прожилках, сплетающихся в свете магических огней. Красиво.

— Понятия не имею.

Он застыл, завернувшись в Вероятности и неподвижность.

— Совсем?

— Я решила довериться интуиции.

— Эль?

Ох, как мне не хотелось отвечать на этот вопрос! Прожилки разлетались и вновь сходились замысловатыми узорами.

— Н-не знаю. Я не ощущала Её присутствия, но это не означает, что Её там не было. Я вообще не чувствую её последнее время. Кажется, это была просто интуиция. Танец с городом и попытка найти точку фокуса. К мальчику меня привели сны Лаэссе. В некотором роде.

Он осторожно опустился рядом, и матрацы подо мной чуть сместились. Попытался было прикоснуться к волосам, но в последний миг отвёл руку. Я смотрела на потолочные балки. Красиво.

— Раньше не случалось такого, чтобы совсем ты не могла определить, почему или как ты что-то сделала.

— Нет.

Мне не хотелось об этом говорить. Я никогда не делала того, чего не хотела, без серьёзных причин. Сейчас таких причин не наблюдалось. Вопрос: почему я об этом говорила? Сложный вопрос. Любого другого, кроме Аррека, я бы давно уже послала по далё-ёкому адресу.

Свет медленно и успокаивающе гас. Аррек легчайшим прикосновением провёл по моему лицу, заставляя закрыть глаза.

— Тебе надо поспа…

— Нет!

Он мягко, очень мягко обнял моё напрягшееся тело.

— Антея. Завтра у нас будет тяжёлый день. И следующие не лучше. Ты должна быть в форме.

Ненавижу, когда со мной говорят так мягко. Ненавижу, когда со мной говорят так любяще. В голосе Аррека не должно быть страха.

Плавая уже по ту сторону сна, я смутно ощутила, как он поднялся, чтобы вернуться мгновение спустя. А затем прикосновение чего-то металлического, похожего на чешую.

Этой ночью мой муж лёг в постель в кольчуге.

* * *

Я играла в шахматы с Императором Вселенной. Почему именно с Императором, какой Вселенной и откуда я это знала, было не ясно. Но факт есть факт. Я играла в шахматы с Императором Вселенной.

Шахматы были многомерными. И фигуры в них были очень забавными: не просто движущиеся люди в доспехах, колотящие друг друга мечами или, как в некоторых вариантах, популярных в Ойкумене, пуляющие из лазеров. Фигуры были людьми, нелюдями, кораблями, вместе с экипажами, государствами, коалициями… и то и дело норовили начать своевольничать и действовать не по плану.

В общем, игра была занимательная. А ещё более занимательным был диалог с Императором. Даже ради сохранения жизни я не смогла бы вспомнить, о чём мы говорили, но беседа была интересной.

— Шах. — Я передвинула одну из фигур, когти тускло блеснули в призрачном свете.

— Гм… Этот ход не то чтобы нечестный, но совершенно точно этически спорен.

— В войне и в любви…

— Ну что ж. — Он сделал свой ход…

— Это не по правилам!

— О нет, моя дорогая. Ещё как по правилам. Просто правила изменились.

Да, я видела. Правила сместились, как блики в трёхмерном калейдоскопе, полностью изменив всю картину, спутав всю позицию, однако составляя всё ту же стройную, эстетически совершенную мистерию Великой Игры. Только по другим Правилам.

— Ну что ж, — эхом повторила я, — это игра для двоих.

И сделала следующий ход. Вновь сместился великий калейдоскоп.

И полетело. Ходы делались один за другим, чёткие, точные, слишком быстрые, чтобы можно было уследить. Я наслаждалась. Я жила. Я видела, как меняется Вселенная, меняются Законы, меняются Правила, видела сплетения измерений и возможностей, стоявшие за каждым перемещением фигур. Мышление, казалось, взорвалось: так необыкновенно ясно и просто давалось осознание всей грандиозности, всей сложности происходящего. Так просто. Так очевидно.

Так прекрасно.

Даже слишком.

К сожалению, я так и не узнала, кто выиграл. Я проснулась.

Аррек швырнул меня на пол, скатившись следом и стараясь прикрыть от разлетающихся по комнате осколков магии. Кровать вспыхнула где-то за границей реальности — сильнейшее парализующее заклятие.

— Именем Его Королевского Величества, вы арестованы!

О-ох. Хорошенький способ пробуждения.

Дарай-князь вздёрнул меня на ноги, резким толчком направив к двери. Несчастная деревяшка разлетелась мелкими щепками, а за ними мелькали отблески факелов, слышались испуганные, рассерженные и грубые голоса. Сен-образом пополам с ругательством приказала северд-ин не вмешиваться и вообще не выдавать своего присутствия. Те, к величайшему моему удивлению, послушались.

Что происходит! Кажется, этот сен-образ для меня в последнее время стал традиционным.

— То, чего я боялся. Кто-то засёк, что Тай приходил к нам, связал это с его вчерашней экскурсией в Замок и разоблачением ди Эверо. И доложил обо всём Его Величеству. А тот, со свойственной ему прямотой, решил сначала поймать всех замешанных в это дело, а потом уже разбираться, кто прав, а кто виноват.

— У нас нет времени удовлетворять его любопытство!

— Согласен.

Мы выбрались наконец в коридор. По стенкам были развешаны оглушённые гвардейцы, а неподалёку стоял недовольно хмурящийся Сергей и меланхолично вкладывал меч в ножны. Секунду спустя к нему присоединилась Нефрит, натягивающая плащ на шёлковую, мало что скрывающую сорочку.

Л’Рис и Дельвар ждали у начала лестницы. Все ступени были запружены закованными в облегчённые доспехи гвардейцами, внизу эти вооружённые до зубов шкафоподобные мальчики лихо заламывали руки хозяину гостиницы и прислуге, там же ошивалось полдесятка магов в хламидах насыщенных тонов. Большая, выполненная в виде гигантского колеса люстра качалась туда-сюда, заставляя ровный свет магических шаров вздрагивать и прыгать, придавая всей сцене оттенок нереальности.

Я мигнула, пытаясь переварить происходящее. Голова всё ещё гудела от ощущения ясности и понимания, оставшегося после удивительного сна, хотя ни Большую Игру, ни сделанные в ней ходы, ни даже лица противника вспомнить уже было невозможно. Сколько же мы спали? Часа два, не больше.

Дарай-князь окинул всё это хозяйство соколиным взором. Сен-образ на этот раз был понятен для всех, а не только для меня.

Магов я беру на себя — не нужно демонстрировать, что тут кто-то ещё обладает всякими там занимательными способностями. Сергей, не высовывайся. Л’Рис, Дельвар, вы косите под простых рубак. Но чертовски хороших.

Ответил за всех Дельвар.

Да, консорт. Читай: сделаем, как говоришь, человек, но не слишком-то зарывайся.

Аррек (ди Крий!) вышел вперёд, окунувшись в свет и сияя спокойной уверенностью даже без перламутровой кожи. Дарай-князь и пальцем не шевельнул, но разговоры и даже шорохи стихли, всё внимание обратилось на этого высокомерного смертного бога.

— Господа. — Пауза. Др-раматическая. — Чем обязаны чести видеть вас?

Шут. Выпендрёжник. Высокомерный хладнокровный ублюдок. Волшебники скривились, точно съели что-то необыкновенно кислое, — здешним магам, кажется, по определению не полагалось быть молодыми, высокими, накачанными, расхаживать в кольчугах и быть обвешанными оружием с ног до головы. Я решила добить бедняг, подойдя к этому красавцу сзади и обвив его плечи руками — тонкая, в белом и синеве фигура, в полураспахнутой блузке, с растрёпанными, свободно падающими золотыми волосами. Бледное, истончённое лицо, которое, несмотря на все усилия, так и не стало человеческим.

Тактильный контакт сделал своё дело. Сила Источника хлынула в князя через мои руки опьяняющим эйфорией потоком.

Капитан (кажется, это был именно капитан или как там ещё у них называется командная должность) выступил вперёд.

— Лорд ди Крий… э-ээ… леди ди Крий. Его Величество, король Лаэссе и всех прилежащих провинций, просит вас проследовать для… э-э… аудиенции. — Подумал: — Пожалуйста.

Поразительно, как Аррек одним своим видом умудряется выбивать людей из колеи, впихивая их в нужные ему паттерны поведения. Вот и сейчас: когда это ночной арест успел превратиться в «приглашение для аудиенции»?

— Мы глубоко польщены. Однако срочные дела не позволяют нам задерживаться, чтобы насладиться гостеприимством Лаэссе. Поэтому позвольте попросить вас передать Его Величеству вот это. — В руках капитана вдруг материализовался увесистый бумажный пакет. — Его Величеству, возможно, будет небезынтересно.

Гвардеец машинально взял письмо, хотя чувствовалось, что ему хотелось отбросить его, как ядовитую змею.

— К сожалению, я вынужден настаивать…

— Мне очень жаль, капитан. — И мой дарай замолчал, предоставляя право первого удара противнику.

Вояка сделал едва заметный жест — маги ударили слаженно, подготовленно, с поддержкой талисманов. Очень грамотно ударили.

Арреку даже не пришлось прибегать к манипулированию Вероятностями, чтобы смести их со своего пути. Совершенно неизвестный здесь эльфийский вариант заклинания Зеркал плюс энергия Источника и все те вяжущие по рукам и ногам гадости, которые предназначались для нас, обрушились на их же незадачливых изготовителей. Ну и парочка подарков от самого дарай-князя — просто на всякий случай.

А риани уже спрыгнули с высоких перил галереи прямо в тыл противнику. Огненно-рыжий, гибкий и быстрый, как змея, Л’Рис вошёл в ряды отборной гвардии как стилет в масло, стремительно вращая длинным и тонким, как он сам, фехтовальным клинком. Дельвар… Ну, Дельвар — это Дельвар, тут и говорить не о чём. Его оружие, типичное для Мастера чародейства, принимало форму, угодную в данный момент хозяину, и сейчас стало огромным, жуткого вида топором, от которого противники шарахались почти так же машинально, как и от кошмарного вида самого воина. И вращал этой тяжеленной штуковиной Дельвар с ловкостью, которой я, например, не смогла бы достигнуть даже с лёгкой шпагой. Что тут говорить о гвардейцах.

Дарай-князь одним мощным телекинетическим ударом смёл атакующих с лестницы, таща меня на буксире, выхватил меч, и не без удовольствия присоединился к общей рубке. Рядом двигался Сергей, также одной рукой придерживая Нефрит, а другой меланхолично отбиваясь от сыплющихся с разных сторон ударов. Этой парочкой мы с арр-леди были защищены лучше, чем каменной стеной, но если я диковато оглядывалась, пытаясь разобраться в происходящем, то Нефрит шла с оскорблённым достоинством королевы, вынужденной ступить аристократической ножкой на скотный двор. Разве что носик не морщила, но для этого арр-леди была слишком хорошо воспитана. Вообще выглядела миниатюрная женщина потрясающе — выглядывающий из-под плаща белый шёлк, неприбранные волосы, спускающиеся почти до колен роскошным водопадом, узкое лицо со слишком огромными для него глазами. Было в ней что-то птичье, уязвимое и в то же время хищное. Почему-то казалось, что это хрупкое существо, захоти оно того, могло бы одним жестом прервать всю потасовку, не оставив от нападающих даже пепла.

В конечном счёте вытащил нас из этой развлекухи Дельвар. Он как-то естественно оказался впереди, расчищая дорогу не столько огромным топором, сколько психолотическои атакой, заставляющей даже самых стойких если не отшатываться, то опускать оружие. Хотя отрубанием голов риани тоже отнюдь не брезговал. Аррек с Сергеем прикрывали фланги, оберегая нас с Нефрит, а Л’Рис замыкал шествие. В ускоренном темпе огромный молчаливый риани вывел всех к конюшням.

Лошади, разумеется, были не осёдланы.

Короткий шелест — три стрелы Дельвар отбил (топором!), четвёртая бессильно завязла в Вероятностных щитах Аррека.

Присмотри за ней. Дельвар пихнул меня поближе к мужу, а сам с ловкостью разъярённой кошки сиганул на противоположную крышу, откуда вскоре послышались свист стали и вопли ужаса. Были лучники — нету лучников.

Ворота конюшни распахнулись, в проёме нарисовались три фигуры. Кажется, именно так должны выглядеть местные рыцари: верхом на жутковатого вида массивных тварях, все в железе, отчётливо попахивающие магией — сырой, нетренированной, но вполне достаточной, чтобы устроить неприятности.

Л’Рис сорвался с места. Мне бы ни за что не удалось это увидеть, не будь я связана с ним, как с моим риани. На этот раз рыжий не просто изменил темп восприятия. Он полностью переключился на иную скорость бытия, изменился, исчез из этого мира. Все окружающие превратились для него в каменные статуи, предметы утратили чёткие очертания, остались лишь движение и цель. Спокойно, неторопливо эль-воин взвился в хорошо рассчитанном прыжке и толкнул рукой вырвавшегося вперёд человека, одновременно классическим, как на тренировке, ударом ноги задев второго и в этом же движении на возврате чуть коснувшись по касательной третьего. И выбросил свой организм обратно в нормальное время.

Лидера атакующих невероятной инерцией удара выбросило из седла, на нагрудной пластине остался глубокий и очень чёткий, вплавленный внутрь отпечаток ладони. Двое оставшихся разлетелись в разные стороны, врезавшись спинами в стены конюшни, которые не выдержали такого варварского обращения. Мы едва успели вывести уже почти осёдланных лошадей из рушащейся конюшни.

— Впечатляюще. — Это Аррек, что-то там затягивающий под брюхом создания.

— Ты видел?

— Угу.

— А ты так можешь?

— Не совсем так. Л’Рис сам ускорился до нужного ему предела. Я в таких ситуациях предпочитаю останавливать время в окружающем мире.

Он наконец закончил возиться с неблагодарной скотиной, забросил меня в седло и сам вспрыгнул на одно из лохматых чудищ.

— Вперёд!

Мы полетели по ночным улицам. Купцы, караваны и поздние прохожие разлетались в стороны, не то сметённые магией, не то просто слишком благоразумные, чтобы преграждать путь таким очевидным психам. Патрули, пытавшиеся было тормознуть нас, были живописно размазаны по стенам (даже мне довелось заехать ногой в физиономию какому-то особо ретивому служаке). Нефрит сидела на своём транспорте боком, в тонкой рубашечке, с развевающимся за спиной шлейфом волос, красивая, женственная и отстранённая. Аррек происходящим откровенно наслаждался.

Я тоже.

Озёра света от фонарей сменялись тьмой так часто, что в глазах начало рябить, окованные сталью когтистые копыта боевых коней высекали искры из камней мостовых. К воротам мы вылетели неожиданно, из какого-то бокового проулка и, не сбавляя скорости, понеслись прямо к закрытым створкам.

Аррек вскинул руку, и решётка разлетелась мелкими щепками, подъёмный мост с грохотом упал по ту сторону рва. Отдалённый рокот подсказал, что то же самое произошло и с двумя другими кольцами стен. Я поняла, что в жилах дарай-князя всё ещё играет опьяняющая сила Источника, заставляющая забывать об осторожности и упиваться собственным безграничным могуществом. Стража попыталась преградить дорогу, но была со смехом телепортирована на крышу ближайшей башни, стрелы и нападающие заклинания бессильно разбивались о защитный полукупол. Мы вылетели в ночь, улюлюкая и подставляя разгорячённые лица прохладному ветерку. Даже Нефрит не смогла скрыть элегантной и сдержанной улыбки.

Дорога сама стелилась под ноги скакунам.

Это пришло неожиданно — мой конь споткнулся, я закачалась от накатившей вдруг волны боли и сожаления. Рука сама скользнула в складки сбившейся к коленам юбки и вытащила зачарованную синюю розу. Пальцы окрасились кровью. Отказываясь верить, с отчаянной надеждой посмотрела на Аррека — и в усталых, бесконечно старых глазах Видящего Истину прочла приговор.

— Тая убили. — Он перехватил поводья, потянул моего коня и погнал дальше, всё убыстряя и убыстряя темп. А я совершенно утратила ориентацию, обмякнув в седле и прокручивая события последних часов, утопая в водовороте вины и ошибок. К горлу подступила тошнота, во рту появился какой-то кисловато-гнилостный привкус.

Если бы я не начала действовать на свой манер, если бы я назначила мальчику встречу где-нибудь ещё, если бы я отправила с ним хоть одного телохранителя… Если бы, если бы, если бы…

Антея, не надо. Успокаивающий, мягкий сен-образ.

Я посмотрела на спину Аррека. На плечи, затянутые тускло поблёскивающей кольчугой, оружие, прицепленное где только можно.

— Ты знал!

— Предполагал… Но мне тоже в голову не пришло защитить как-нибудь мальчишку. А должно было. В такой ситуации я и сам начал бы обрубать концы.

— Обрубать… Аррек! Девочка! Принцесса!

— Уже думал. За ней присмотрят.

— А тот капитан, ну, которому ты дал письмо?

— Это старый лис. Сам о себе позаботится. А письмо на всякий случай я продублировал, второй вариант Его Величество с утра пораньше найдёт у себя на столике, вместе с кофе. Пусть наводит порядок в своих владениях! — Раздражение, окрасившее эти его последние слова, было единственным свидетельством того, что его задела нелепая смерть юного мага.

Юного. Ауте, такого юного. Гордого, сильного, влюблённого в свою принцессу. Которому так и не суждено будет стать великим магом и сногсшибательным мужчиной. Ведь знала, знала, что не должна вмешиваться. Что ничего не понимаю в происходящем, что…

— Достаточно! Парень понимал, во что впутывается. — Аррек дёрнул повод, заставив меня судорожно вцепиться в седло. — Если тебе так хочется заняться самобичеванием, подумай о тех, кого мы убили, пробиваясь из гостиницы. Вот кто действительно был во всей этой истории ни при чём.

Ветер бил в лицо, и, если и были слёзы, они высохли прежде, чем оставили влажные бороздки на щеках.

Огни Лаэссе, города-сказки, города волшебных снов и феерических видений, медленно таяли в темноте.