Глава 13

Джули стояла на цыпочках и изо всех сил тянулась к спортивной сумке на верхней полке гардероба. Наконец она подцепила пальцем лямку и дёрнула вниз, так что сумка приземлилась ей прямо на голову. Джули ненавидела дальние поездки, и, если сборы служили хоть каким-то показателем, впереди её вряд ли ждал гладкий перелёт. Она и так нервничала при мысли о том, какая давка будет в аэропорту накануне Дня благодарения, и теперь отчаянно пыталась утрамбовать вещи так, чтобы ничего не пришлось сдавать в багаж.

Хотя во время поездки в Калифорнию без этого будет не обойтись. Несколько дней назад отец как раз прислал ей маршрут. Или, вернее, маршрут отправила его секретарь. Но всё равно, это их совместное путешествие – для него огромный подвиг. Джули только догадывалась, каких хлопот ему стоило выкроить три недели из своего рабочего графика для этой головокружительной поездки. Лос-Анджелес, Хантингтон-Бич, Сан-Диего, Санта-Барбара... И не упомнить, куда ещё они собирались! Ей не терпелось рассказать отцу всё-всё о колледже и своих успехах в учёбе.

Пока же ей для поездки много нарядов не требовалось, но поклажу сильно утяжеляли ноутбук и книги. Джули понятия не имела, как сможет одновременно отмечать праздник, навещать родных и друзей, заканчивать доклад и готовиться к экзамену по алгебре. В колледжах, видимо, считалось, что День благодарения не время для отдыха.

– Тук-тук, – вошла в спальню Эрин, и Джули ещё раз восхитило, какой собранной и уравновешенной та всегда казалась. Серая твидовая юбка-карандаш и сочетающийся с ней кардиган сидели на ней так изящно и... элегантно, что ли? Вот-вот, Эрин выглядела элегантно. И профессионально. – Я смотрю, ты уже вовсю рвёшься домой, к семье.

– Есть немного, – призналась Джули, кидая спортивную сумку на кровать. – Но надо столько всего успеть, что поездка в Огайо уже и не в радость.

Эрин отмахнулась от её слов.

– Ты всё успеешь. Времени будет предостаточно: в аэропорту, самолёте и после сытного ужина с индейкой.

– Наверное. – Джули схватила горсть чистых носков и швырнула их в сумку. – Но, может, стоило просто взять длинные выходные в начале месяца и съездить тогда, чтобы сейчас не толкаться. Ой, то есть, я бы не хотела посягать на ваши праздничные планы. Я имела в виду...

– Мы были бы рады отметить День благодарения вместе с тобой, Джули. Хотя не думаю, что в этот праздник ты привыкла к китайской кухне и марафону в «Скрэббл». Мы с Мэтью и Селестой с утра до вечера будем бездельничать, поглощать острый тофу и спорить с Мэтью. Он постоянно выдумывает новые слова, но мы обычно зачисляем ему часть очков за изобретательность.

– Вообще-то, это звучит лучше, чем ужин из сладкого картофеля с маршмэллоу и дядино подробное изложение всех передач комедийного канала за предыдущий вечер.

– А вот и не лучше, – возразила Эрин. – Нет ничего плохого в традиционном Дне благодарения. В кругу семьи, какой бы она ни была. Уверена, вечер выйдет замечательный.

– Должно быть, непривычно встречать праздник без Роджера?

– Вовсе нет.  Он по несколько раз в год уезжает в командировку. Обычно на месяц, сейчас на три, но ничего удивительного. – Эрин скрестила руки на груди. – А как твой друг Сиф? Какие у него планы на эти дни?

– Он с родителями навещает тётю с дядей в Вермонте. Они уехали вчера, чтобы избежать заторов на дорогах, и вернутся в субботу, по той же причине.

– Ты хорошо о нём отзывалась. Он изучает политологию в Бостонском университете, я правильно помню? Рада, что этой осенью у тебя появились хорошие знакомые. Вы с Даной тоже, кажется, тесно сдружились. Очень важно, чтобы было кому время от времени вытаскивать тебя из дома.

Джули улыбнулась. С Даной они крепко подружились и, хотя обе часто были заняты, неизменно встречались за чашечкой кофе по вторникам. Дана по-прежнему сходила с ума по Джейми, и за прошедший семестр Джули провела немало часов, слушая, как та по ролям разыгрывала перед ней пьесы о карусели их отношений. Джули, конечно, тоже рассказывала о Сифе – кое-что, – но их встречи проходили гораздо спокойнее, чем у Даны с Джейми: у тех свидания всё чаще заканчивались трагическими склоками, после которых Дана возвращалась домой лишь под утро – помятая, но довольная. Джули полагала, что её подруге, как будущему психологу, не мешает немного покопаться в себе. С Сифом, может, и не было такой страсти и фейерверков, зато, как говорится, тише едешь...

– Джули, ты что, собираешься все эти книги с собой везти? – ужаснулась Эрин.

– Придётся. Я должна написать доклад о Карле Юнге для Психологии, а это – моя справочная литература.

Эрин скосила взгляд на стопку книг.

– Эти сойдут, наверное... Джули, тебе нужны источники получше.

– У меня ещё есть несколько статей из интернета, но их мало.

– Цирк да и только! Но я тебе помогу. – Эрин шагнула к столу и что-то записала в блокноте. – Вот моё имя пользователя и пароль для доступа в базу электронных материалов Гарварда. Здесь есть всё, что нужно для доклада, даже больше, заодно сможешь почитать критику других специалистов, исследовавших работы Юнга.

– Правда? – Джули тоже подошла к столу и взглянула на листок. Эрин только что открыла ей дверь в другое измерение. – Вы точно не против? То есть, это же так щедро. Через колледж я могу только выбирать книги из каталога библиотеки.

Эрин заложила ручку за ухо и упёрла руки в бока.

– Конечно, не против. Почему бы не пользоваться самыми лучшими источниками, если есть такая возможность? Удивительно, что Уитни не выкладывает для вас больше материалов в интернет. Хотя, возможно, тебе пока рано меня благодарить, потому что я гарантирую: раз перейдёшь по ссылке с одной статьи на другую – и уже не остановиться. Глаза там просто разбегаются. Так что, если тебя на этих выходных будет не оторвать от компьютера и мама закатит истерику, меня не вини.

Джули в порыве чувств бросилась на Эрин, обхватив её худощавую фигуру.

– Всю вину я возьму на себя. Даже не знаю, как вас благодарить.

Эрин явно не любила обниматься, так как сразу же чуть заметно напряглась, но тихонько засмеялась от неожиданности и похлопала Джули по руке.

– Не стоит благодарности. Ведь самая тяжёлая работа за тобой. Я восхищаюсь, с каким воодушевлением ты занимаешься. – Она на шаг отступила, не отпуская Джулиной руки. – Но если хочешь меня отблагодарить, зарази своей увлечённостью и упорством Мэтта. Тогда мне не придётся так часто его пилить.

– Но он, по-моему, и так вечно работает. Мы с ним часто занимаемся вместе, и если он не в институте, то не вылезает из-за компьютера.

– Я не говорю, что он мало работает. Я говорю о качестве его работы и об азарте. – Эрин сощурилась. – Он распыляется по мелочам – и в курсовых работах, и на лекциях, – но сейчас в его обучении начинается такой этап, когда надо сконцентрироваться на чём-то одном, чтобы на выпускных экзаменах все усилия не пропали даром. Только так его когда-нибудь будут публиковать. У него нет права на ошибку, и я ожидаю от него большего, чем вижу сейчас.

Такое отношение показалось Джули несколько суровым, но она могла понять точку зрения Эрин. Та желала сыну самого лучшего. Джули принялась доставать одежду из комода.

– А как Финн учился?

– А, Финн! – просияла Эрин. – Он был разносторонним студентом. Ему удавалось всё, за что бы он ни брался. Получил классическое гуманитарное образование и изучал всё от антропологии и литературы до истории и философии. По-настоящему творческий и энергичный мальчик, это точно. За годы в Брандейсе много раз участвовал в политических кампаниях. Такой социально ответственный всегда был. И увлечённый. А по выходным играл в регби за местную сборную. Селеста обожала ходить на его матчи.

Джули улыбнулась.

– Он, похоже, очень интересный человек. Надеюсь, скоро смогу с ним познакомиться. Селеста уже страсть как ждёт его возвращения.

– Всем бы хотелось снова увидеть Финна.

– Может, мы пересечёмся на Рождество? Он ведь наверняка приедет ненадолго на праздники.

– Было бы здорово, правда? – Эрин сделала несколько шагов к выходу. – Давай я позвоню Мэтту и напомню ему подвезти тебя в аэропорт.

– Я возьму такси, Эрин. Не стоит беспокоиться.

– Я бы отвезла тебя сама, но, ты не поверишь, у меня,  честно говоря, сейчас и прав-то нет. Я так увлеклась экологической ответственностью – велосипедами, пешими прогулками, – что у меня так и не дошли руки продлить права, когда у старых вышел срок. Но меня это, по правде, устраивает. Я теперь в лучшей форме, чем в двадцать лет, к тому же сбросила пяток лишних килограммов, которые таскала на себе все эти годы.

– Если бы не сумки, меня бы замучило чувство вины, что не иду до аэропорта пешком, – пошутила Джули. – Меня восхищает, что вы так стараетесь сократить свой «углеродный след». Ненавижу это выражение. Из-за политкорректности нас, кажется, так и тянет произносить шаблонные фразы, да? Мне нужно встретиться с одним преподавателем в колледже, а потом я доеду до аэропорта на метро. Не хочу беспокоить Мэтта.

Эрин пожала плечами.

– Как скажешь. Позвонишь нам в воскресенье, чтобы мы знали, когда у тебя обратный рейс? На праздниках его могут задержать.

– Хорошо, позвоню. Весёлого Дня благодарения, Эрин.

– И тебе. Передай маме наши поздравления.

***

Джули поставила сумку на пол тесного офиса и села в кресло напротив своего преподавателя психологии. Крошечная комнатушка едва вмещала в себя несколько предметов мебели. Письменный стол и пара полок были сплошь заставлены книгами и папками. Но офис, тем не менее, казался удобным и уютным, возможно, благодаря спокойствию, которое излучал сидящий перед ней человек. Джули обожала курс по психологии и не пропускала ни единого занятия. Лекции доктора Кули всегда были остроумными и интересными, и преподносились с искренней страстью к предмету. А случаи из практики он описывал так заботливо и чутко, что Джули не сомневалась: он обязательно подскажет, как ей быть.

– Спасибо, что согласились встретиться со мной, доктор Кули.

– Не стоит благодарности. Я вижу, ты домой собираешься? – смерил он взглядом её сумку.

– Да. В Огайо. Еду навестить маму и родных с её стороны. Прошу прощения за беспокойство перед самыми праздниками, но мне бы хотелось узнать ваше мнение об одной проблеме.

– Что-то по занятиям? Я сегодня просмотрел твой тест и письменные работы и должен признать: твои успехи достойны похвалы. Я уж не говорю о том, как часто ты отвечаешь на занятиях. Впечатляюще, учитывая размеры группы. – Он одобрительно кивнул. – Многие студенты стараются не больше, чем необходимо для зачёта. Ты на этом фоне сильно выделяешься.

– Спасибо. Мне очень нравится ваш курс. Но вообще-то, мне нужен совет в другом деле. В этом году я живу у одной семьи. Их мать – подруга моей мамы. Они очень милые люди, но... – Джули не знала, с чего начать. – Дочь ведёт себя как-то необычно. Я подумала, может, вы разберётесь, в чём тут дело. Наверное, мне нужна помощь.

– Чем же я могу помочь?

– Я пытаюсь разгадать загадку этой девочки. Селесты. Она странная. Её старший брат, Финн, в этом году путешествует, а она повсюду таскает с собой его картонную копию.

– Ты меня определённо заинтриговала, – отозвался доктор Кули, скрещивая ноги, – но мне было бы удобнее, если бы ты говорила о некой гипотетической семье. – Он многозначительно посмотрел на неё, сдерживая улыбку.

– Гипотетически, – медленно произнесла Джули, – меня бы встревожила история с плоским братом. И, гипотетически, я очень беспокоюсь об этой девочке. Иногда что-то ни с того ни с сего её... не знаю... как будто расстраивает. Только я не понимаю что именно.

Следующие несколько минут Джули описывала взаимоотношения Селесты с Плоским Финном, её замкнутость, отсутствие друзей и незаурядный характер в целом.

Доктор Кули поднял руку.

– Позволь прервать тебя на минутку. Ты описываешь мне только девочку, но я бы хотел услышать обо всей семье. Расскажи, как выглядит обычный день или неделя в этом доме.

– Но ведь это... – Джули попыталась подобрать нужные слова. – Это у неё проблема. То есть проблемы. Целая куча, как мне кажется. – Ну ладно, у Мэтта тоже были проблемы, в основном, из-за навязчивой потребности срастись с ноутбуком и неспособности выбирать приличную одежду, но он-то уж точно не якшался с картонными приятелями. Во всяком случае, Джули о них не слышала. – У остальных всё нормально.

– А ты всё равно расскажи.

Целых двадцать пять минут он молча слушал о семействе Уоткинсов. Джули описала необычное поведение Селесты и её нелюдимость, очень подробно остановилась на Плоском Финне, упомянула, что Эрин повсюду носится как заведённая, а также объяснила, какими совершенно разными кажутся Мэтт и Финн.

Преподаватель потёр лоб, словно не верил услышанному.

– Так, значит, в этой семье родители избегают своих обязанностей, а старший брат и вовсе отсутствует. Далее имеется брат помладше, который вынужден взять на себя роль родителя и старается ей соответствовать, но, вероятно, испытывает при этом значительные трудности. И, наконец, младший, отстающий в социальном развитии подросток, пытается справляться со своими чувствами посредством подмены, осязаемой версии обожаемого родственника, всё верно?

Чёрт. В такой трактовке всё действительно звучит как клинический случай.

– Угу. Примерно так. – Джули вжалась в спинку кресла. – О боже...

– Послушай, я могу поделиться с тобой некоторыми мыслями об этой семье, но мне бы не хотелось выносить диагноз или вообще что-либо утверждать на основании только лишь этого разговора. Это было бы несправедливо по отношению и к ним, и к тебе. Гипотетически. Однако я, возможно, подброшу тебе кое-какую пищу для размышлений.

– Понимаю.

– Во-первых, твоя история повергает меня в уныние.

– Я бы не сказала, что жить в их доме так уж уныло.

– Почему?

– Не знаю. – Джули глянула из окошка на серое небо. – Потому что они мне нравятся?

– Ты, вероятно, им тоже нравишься. Но есть в этом что-то очень грустное. Все они с чем-то борются. Каждый по одиночке. Каждый спрятался за прочной стеной из защитных механизмов. И стена эта надёжно скрывает... что ж, мы не знаем, что она скрывает, так?

– Верно.

– Они установили ограничения, и я не уверен, что тебе дозволено их нарушать.

– Почему Селеста так себя ведёт? Ну да, у неё брат путешествует. Подумаешь! У него есть на это полное право, ведь так? Не может же он вечно жить у родителей. Старшие братья сплошь и рядом уезжают из дома, но их младшие сёстры не устраивает из этого трагедию. Я не понимаю. У неё ведь такие огромные способности. Мне кажется, я могла бы ей помочь.

– А. Ты, значит, любишь всё исправлять.

– В смысле?

– Исправлять. Ты хочешь наладить их жизнь. Зачем?

– Я же вам сказала. Они мне нравятся. Особенно Селеста. Я не могу сидеть сложа руки и притворяться, что носить с собой повсюду плоского брата – в порядке вещей. Под необычным фасадом прячется чудесный ребёнок. Но никто и пальцем не шевелит. Они будто оцепенели, словно боятся раскачивать лодку.

Он кивнул.

– Возможно, боятся. Какие бы стратегии сдерживания они ни выстроили, до определённой степени они работают. Хотя бы в том смысле, что их проблема приобрела устойчивое состояние. Для них главное, что хуже не становится.

Джули выдержала его мрачный взгляд.

– Но станет, правильно?

– Да, не исключено. Неблагополучная система такого рода не может держаться бесконечно. В какой-то миг она просто рухнет.

У неё внутри всё сжалось.

– И что произойдёт тогда?

– Точно не знаю. К такому нельзя подготовиться. Скажи, в чём, по-твоему, проблема этой девочки?

Джули вскинула руки.

– Чего я только не думала. Нарушение адаптации, тревожное расстройство из-за разлуки с близким человеком, реактивное расстройство привязанности? Синдром Аспергера? Что это как-то связано с восприятием Финна как родительской фигуры? А когда он уехал, её горе превзошло все разумные пределы. Защитные механизмы вышли из-под контроля? У неё химический дисбаланс?

– Это всё возможно. Ещё что-нибудь? – Доктор Кули неподвижно сидел в кресле и неотрывно смотрел на Джули, терпеливо ожидая, пока она сделает правильный вывод.

Джули пошевелила пальцами ног в ботинках, пытаясь развеять одолевавшую её тревогу. И всё же, одна мысль так и крутилась в голове.

– Что-то произошло?

Он кивнул.

– Что-то произошло. Вот моя догадка. Что-то весьма значительное. То, что тебя чётко просили не затрагивать. И плоская версия Селестиного брата – её радикальная реакция на это событие. На травму.

Джули напряглась. Травма. Ей не понравилось, как это прозвучало.

Доктор Кули между тем продолжал:

– Вопрос в том, на какую травму? Однако это вопрос, ответ на который ты можешь не получить. Джули, тут нужен такт, – предостерёг он. – Это опасная ситуация, а ты понятия не имеешь, что именно происходит в этой семье. И хотя меня восхищает твоя отзывчивость, я всё же не советовал бы тебе самой браться за эту проблему.

– Да, знаю. Я уже всю голову сломала, пытаясь разгадать этого ребёнка, и каждый раз боюсь её расстроить словами или очередным поступком. Но когда вернётся Финн, всё ведь пройдёт, да?

Доктор Кули поцокал языком.

– Может, пройдёт, а может, и нет. Причина её беспокойства может проявиться и как-то иначе. Его возвращение способно значительно улучшить ситуацию, да, но я бы на это не рассчитывал.

Мда, мысль удручающая.

– Но подумай вот о чём, – предложил он, – вдруг ты упускаешь из виду что-то очевидное? Не анализируй сверх меры то, что видишь. Мне кажется, ты слишком углубляешься в детали. Подожди немного, и кусочки этой мозаики, вероятно, сложатся сами собой. – Он усмехнулся. – А может, и не сложатся. Вдруг эту семью просто не дано понять до конца?

– Поверьте, эта мысль меня посещала.

– Кто знает? – У него вырвался ещё один лёгкий смешок. – Они все, глядишь, просто незаурядные персонажи. Не всем же вести себя так, как принято в обществе.

– Было бы здорово, если бы они все просто оказались милыми чудаками, да?

– Да. Вряд ли, но было бы здорово. Джули, во всей этой истории меня заинтересовало ещё кое-что.

Джули вздохнула.

– Что именно?

– Ты много рассказывала о Мэтте, Финне, Эрин и Селесте. – Он сделал паузу. – Но я почти ничего не услышал об отце.

– Это потому что его часто нет дома. Уезжает по работе. Но он мне очень нравится. Он мягкий и спокойный. Я бы сказала, основательный. Очень заурядный, но при этом не скучный. По-настоящему милый.

Доктор Кули хмыкнул.

– Что такое?

– Ты сказала, что сегодня едешь домой. Навестить маму.

– Верно. И что?

– А как насчёт твоего отца? Его ты тоже увидишь?

– Вы намекаете, что у меня проблемы с отцом? – Джули фыркнула. – Нет у меня проблем с отцом.

Доктор Кули промолчал.

– Дело не во мне. – Джули помотала головой. – А в жутко необычном ребёнке, которому я нужна.

– А почему ты считаешь своей обязанностью помочь ей? Почему ты так рвёшься всё исправить? Почему именно тебе хочется вылечить эту семью?

– Потому что Селеста меня слушает. Я не знаю, отчего так, но слушает. У меня получится.

Доктор Кули снял очки и аккуратно положил их на стол.

– Кого ты пытаешься исцелить?

– Селесту.

– Ты уверена?

– Конечно, – начала раздражаться Джули. – Дело не во мне.

– Нет, – согласился он. – Не совсем.

Джули взглянула на настольные часы.

– Прошу прощения, что перебиваю, но мне уже пора ехать, чтобы успеть на самолёт.

– Разумеется.

– Даже не знаю, как вас благодарить за то, что поговорили со мной, – сказала она  искренне. – Я это очень ценю.

– Ты мне поведала об удивительной гипотетической семье, – подмигнул он. – Только помни, Джули. Тут нужен такт.

 

Глава 14

Джули смотрела, как её двоюродный брат Дэмиан ложками поглощает украшенный миниатюрными зефирками батат, и её тошнило. Хотелось убить того, кому в голову пришла отвратительная мысль смешать маршмэллоу с этим вполне себе вкусным овощем. Но даже такая гадость не могла сравниться с тётушкиным «салатом»: красные леденцы с корицей в зелёном желе с дольками моркови и консервированных мандаринов. Хорошо хоть, что мать не нашпиговала индейку никакой мерзостью. И на том спасибо.

– Джули, ты чего шляпу пилигрима не надела? Ты же её обожаешь! – повысил голос дядя Пит, чтобы перекричать царящий за столом шум, и ткнул пальцем в собственный убор. – Какой День благодарения без шляпы-то?

Джули окинула взглядом праздничный стол в доме своей матери. Каждый из четырнадцати сидящих за ним родственников нахлобучил либо шляпу пилигрима, либо индейский головной убор, много лет назад приобретённые в магазине маскарадных костюмов на проспекте Делакорт. Ещё в прошлом году это зрелище казалось Джули забавным, но теперь его нелепость и глупость бросались ей в глаза. До чего же вульгарная традиция. Не говоря уже о том, как оскорбительна она с культурной точки зрения.

– Считайте меня бунтующей родственницей, которая не желает быть как все. Не могу похвастать тем, что слепо поклоняюсь стереотипам. – Джули ткнула вилкой в изрядную кучу запеканки со стручковой фасолью на своей тарелке. Господи, от одного только запаха маринованного лука можно на все выходные схлопотать несварение желудка.

– Пит, не настаивай. Не хочет надевать шляпу, не надо, – заступилась её мать. Она как раз встала и потянулась к центру стола за клюквенным соусом в кошмарном белом блюде с деревенскими домиками. – Полагаю, так моя дочь хочет заявить о себе.

Садясь на место, Кейт задела рукой бумажную индейку – главное (и самое пошлое) украшение стола, – отчего та повалилась набок, и, угодив на свечку, вспыхнула ярким пламенем.

– Вот чёрт! – взвизгнула Кейт.

Все остальные тут же отпрянули на добрый метр вместе со стульями, а дядя Пит – под панические вопли скорей звонить пожарным и обращения к всевышним силам – опрокинул на огонь стакан воды.

– И всего-то дел, а вы раскудахтались, клуши. – Он сам себе усмехнулся. – Поняли, да? Клуша, индейка? Шутка к празднику.

Джули промокнула салфеткой стол, одной рукой разгоняя дым. Она вздохнула и снова уселась, сжавшись между Дэмианом и маминой сестрой, Эрикой.

– Ну что, Джули, – начала разговор та, – как дела в колледже? Тебе нравится Бостон?

– Очень нравится. Несколько недель назад выпал первый снег, и от этого по ночам город выглядит ещё лучше.

– Ох уж этот Бостон, – проворчал дядя Пит. – Был я там однажды. Сплошная грязь да толпы бродяг повсюду. Как будто так уж сложно не бомжевать.

Джули стиснула вилку и мысленно взвесила все за и против того, чтобы вонзить её в руку дядюшке. Неужели он всегда был таким заносчивым болваном?

– Уверена, мой преподаватель по Экономике бедности с вами не согласится.

– Экономика бедности? Это ещё что за ерунда? Чему здесь учить? Если у тебя нет денег, ни о какой экономике и речи быть не может. – Её дядя бросил вилку на стол и повернулся к Кейт. – Ты что, в самом деле платишь деньги, чтобы твою дочь учили быть нищей?

Её мать смущённо поёрзала на стуле.

– Сомневаюсь, что там учат только...

– На занятиях мы исследуем и анализируем явление бедности, и пытаемся понять, какое влияние нищета и социальная дискриминация оказывают на различные группы населения, – процедила Джули сквозь зубы. – Например, сейчас мы изучаем критику государственных мер по борьбе с порочным кругом бедности.

– Хотите покончить с нищетой? Найдите работу, как все нормальные люди. Так-то. Урок закончен.

– А как быть с работающими бедняками? Всё немного сложнее, чем кажется, – едва не фыркнула Джули.

– Ну уж нет, милочка. Вот мы не богачи какие-нибудь, но трудимся в поте лица и оплачиваем счета. Не надо в колледж ходить, чтобы понять, что нищие сами во всём виноваты. – Лицо Пита начало багроветь от злости. – А эти подачки от правительства? Про них ты говорила? Ещё один предлог для лодырей целыми днями сидеть на заднице и класть за это деньги в карман.

– Значит, когда два года назад вы потеряли работу и выпрашивали у моего отца полторы тысячи долларов, он должен был сказать, чтоб вы не жаловались и шли работать, а экономический кризис тут ни при чём? – Джули покачала головой и встала из-за стола. – Вы хотя бы вернули ему долг, когда вас снова наняли?

– Джули, сядь! – приказала Кейт.

Лицо у Пита уже стало пунцовым, а над одним глазом противно пульсировала вена.

– Твой отец чихать хотел на эти деньги, и тебе это прекрасно известно! Так же, как ему чихать на...

– Заткнись! – прошипела Джули. – Даже не смей. – Она шагнула прочь от стола. – Пока вы тут усердно не замечаете системного, социального, культурного, образовательного и политического вклада в борьбу с бедностью, мне нужно закончить доклад о невеждах и предвзятых лицемерах. – И Джули сердито затопала из столовой, вверх по лестнице в свою старую спальню.

Она захлопнула дверь, отгородившись от шума и хаоса за обеденным столом. И плевать, что двоюродные братья и сёстры, дядюшки и тётушки сейчас наверняка разносят её в пух и прах. От них тошнило ещё больше, чем от безвкусных украшений, в изобилии развешенных и расставленных матерью по всему дому.

Джули села за свой старый письменный стол и под учётной записью Эрин вошла в базу электронных материалов. Она напишет самую лучшую курсовую о «крахе рынка недвижимости и его влиянии на рост уровня бедности в провинции».

И пошли все к чёрту.

 

Глава 15

Мэтью Уоткинс

Первый в истории День благодарения ознаменовался одной из самых кровавых битв, когда обнаружилось, что разносчик забыл бесплатный соус для индейки.

Бог Финн

этим вечером волшебным влюблён в чудесного малого.

Джули Сигл

напишет книгу под названием «Кути, греши, дерзи». Она будет о злобной женщине, которая путешествует по Штатам, останавливаясь в борделях со «шведским столом».

Джули развеселил упомянутый Финном мюзикл «Юг Тихого океана». Теперь понятно, где он.

Шёл вечер пятницы после Дня благодарения, и Джули уже не терпелось вернуться в Бостон и окончить муку, в которую превратилась её поездка. Друзья пытались до неё дозвониться, но она не отвечала и даже попросила маму говорить звонившим, что она не приехала домой на праздники. После фарса в четверг она всё равно что замуровалась в своей спальне, обложившись учебниками. Мать, за исключением разноса за паршивое поведение, её не трогала. Джули почти закончила доклад о бедности, и, решив отдохнуть – опечатки подождут, – вышла в интернет.

В почтовом ящике лежало двадцать с лишним писем от друзей в Огайо. Они спрашивали, почему она не приехала, ведь ей так не повезло «пропустить крутейшую вечеринку у Джейкоба О'Мелли!» Больно надо! От Сифа ничего, но его родители решили на праздниках в Вермонте обойтись без достижений технического прогресса.

Джули с Селестой завели привычку раз в неделю заниматься после школы в кофейне, и Сифа, как оказалось, совершенно не коробило присутствие Плоского Финна. Сиф проявил себя с лучшей стороны: умён, забавен, трудолюбив, мил с Джули и великодушен. Правда, из-за занятий в колледже, домашних заданий, работы Сифа и долгих вечеров с Селестой, встречаться без зрителей удавалось всего раз в неделю, а иногда и того реже. Поэтому отношения у них развивались медленнее обычного. И пока сокурсницы Джули почти каждый вечер просиживали у своих парней в общежитии, Джули с Сифом не спешили. Они вели себя ответственно. Благоразумно. Последовательно.

Джули считала, что это хорошо. Они держались за руки и иногда целовались у него в машине, но дальше этого Джули заходить не торопилась. Пока что Сиф её понимал. И дело было не в том, что он плохо целовался – целовался он отменно. И даже не в том, что у Джули гормоны не бушевали – бушевали, ещё как. Она просто не хотела подгонять события.

Почти всё время Джули проводила за домашними заданиями. Она училась до посинения, и наградой ей были отличные оценки. Даже результаты по алгебре превзошли все её ожидания, а Мэтт не раз выручал, когда что-то не получалось. Для зубрилы и всезнайки он оказался на удивление хорошим учителем, и они частенько занимались вместе по ночам. Пока что ей не представилась возможность помочь в чём-нибудь ему, что не удивительно, но – чем чёрт не шутит? – однажды и Мэтт может зайти в тупик.

Хотя Джули на это не рассчитывала.

Она потянулась, закинув руки за голову, и зевнула. Было всего десять вечера, но она чувствовала себя как выжатый лимон. Поездка домой едва ли её взбодрила. Она удалила ещё несколько писем и вдруг обнаружила среди оставшихся одно от Финна. Последние несколько месяцев они регулярно переписывались. Вообще-то, ей самой было слегка неловко от того, как часто она проверяла почту. Ему нравилось получать от неё новости о Селесте, а её радовали его классные фотоотчёты о странствиях.

Его письмо она прочла, потому что была вполне уверена, что Финн-то уж точно не пригласит её на какую-нибудь дурацкую вечеринку, не заставит носить маскарадный костюм и не будет разглагольствовать о том, почему нищие заслуживают выпавшие на их долю несчастья.

«Джули,

надеюсь, праздники дома проходят хорошо? Я сейчас на островах Кука. Здесь просто обалденно!

Хотел тебя предупредить: слышал, Плоский Финн на днях получил травму. Но ничего серьёзного. Как-то в этом замешаны Мэтт, раскалённый утюг и безумные вопли о том, что: «В этом доме не место складкам! Может, ты и плоский, но до гладких манер нашей семьи тебе ещё далеко!» Судя по всему, у дорогуши Мэтта возникла пугающая – но, к счастью, временная – реакция на такое традиционное для Дня благодарения блюдо как «свинина Му Шу». Селеста двинула его садовым зонтом по голове и привела в чувство. По мне так стоило бы шмякнуть его ещё разок, но моего мнения никто не спрашивал.

Финн»

Сразу видно – без неё дом Уоткинсов разваливается на части.

«Финн,

в Огайо... на самом деле всё не так здорово. Родственники сводят меня с ума. День благодарения прошёл кошмарно. Я битых двадцать минут слушала, как мой старший двоюродный брат инсценировал выступления юмористов с комедийного канала (несмешные шутки, да и рассказаны плохо), потом пыталась заинтересовать тётю книгой, которую мы сейчас изучаем на английском (успех мероприятия = отсутствует), спаслась от вспыхнувшей бумажной индейки (несомненный знак свыше о вкусах собравшихся), а также словесно оскорбила своего вздорного дядю (заслуженно) во взрывоопасном споре, который будут вспоминать ещё многие годы.

Теперь у меня миллион причин как можно скорее уехать назад в Бостон. Позарез надо вернуться в нормальный мир. Заодно оценю урон Плоскому Финну и устрою нагоняй Мэтту за его припадок.

Как поживают острова Кука? На юге Тихого океана, должно быть, удивительно. Ты сейчас, случайно, не спишь? Так нужно поболтать с кем-нибудь нормальным. Не знаю, который у вас там час...

Джули»

Две минуты спустя она получила ответ:

«Джули,

я не сплю. У нас на пять часов меньше, чем у тебя. Включай чат на Фейсбуке!

Финн»

Ой. Написав «поболтать», она вовсе не имела в виду «чатиться». К этому её уже давным-давно не тянуло. Весь прошлый опыт такого общения казался ей сейчас не просто чуждым – она прямо-таки питала отвращение ко всевозможным аббревиатурам и сокращениям в чатах и СМС. Тут она была жутко старомодной и понимала, что среди её сверстников таких, как она, найдётся немного. Вот откуда ей знать, что «АПВС» означает «А почему вы спрашиваете»? А это противное «ИМХО»? Тьфу. Всё это так жеманно и наигранно. Спок? Да ладно, просто пожелай спокойной ночи, как нормальный человек. Ну хорошо, надо признать, и она время от времени пишет «:D» и «ОК», но пытаться расшифровать целое предложение, ужатое до нескольких букв? Только этого ей не хватало. В мире, наверное, каждый час погибают миллионы серых клеток, пока люди кромсают язык, превращая его в неподдающийся расшифровке код. Как бы она ни любила научный прогресс, но такой жаргон просто на дух не переносила. А теперь собиралась вернуться к этому ненавистному занятию – и с кем? – с Финном. Ей, должно быть, не обойтись без какого-нибудь интернет-словаря, чтобы переводить разговор, но чат Фейсбука она всё же открыла.

Джули Сигл

Привет!

Бог Финн

И тебе того же.

И тут она запаниковала. Дурацкая затея. Ну зачем она написала «поболтать»? И что ей теперь говорить? Ведь на самом деле они с Финном вовсе не знакомы, а она не подумав взяла и согласилась. И на попятную уже не пойдёшь.

Бог Финн

Меня что-то обеспокоило последнее письмо. Это ты меня назвала «нормальным»?

Джули Сигл

Только по сравнению с моими родственниками.

Бог Финн

Какое облегчение! Теперь хоть не обязан вести себя как подобает.

Джули Сигл

Да брось. Меня не испугаешь.

Бог Финн

Вот погоди!..

Джули Сигл

Очень смешно.

И тишина. Джули бесконечных четыре минуты пристукивала ногой. Тема, тема... О чём им говорить? Мда, просто чудовищная ошибка. Он, наверное, уже заснул, такая она мучительно скучная. Наконец Финн выдал:

Бог Финн

Что на тебе надето?

О. Мой. Бог. Какая там «чудовищная ошибка»? Настоящая катастрофа! И что, чёрт побери, делать теперь?

Бог Финн

Джули? Расслабься. Я шучу.

Джули рассмеялась. Он не только забавный, но и пишет целыми словами!

Джули Сигл

[Удалено] [Удалено] [Удалено] А я как раз собиралась подробно расписать свой соблазнительный постельный наряд.

Бог Финн

Ой. НЕ ШУЧУ! НЕ ШУЧУ!

Бог Финн

Ладно. Шучу. Расскажи ещё про День благодарения. Первый раз дома – наверняка должно быть весело.

Джули Сигл

Тоже так раньше думала. А вышла потасовка за обеденным столом. Отказ надеть шляпу пилигрима только подлил масла в огонь. Привыкла к Бостону больше, чем думала, и эта поездка... только нервирует.

Бог Финн

Нервирует больше, чем жизнь у меня дома? У тебя явно с головой не в порядке.

Джули Сигл

Эй! Мне нравится твой дом. У тебя классные родители, Селеста – моя подружка, да и Мэтт очень мил.

Джули Сигл

Даже Плоский Финн, кажется, со мной свыкся.

Бог Финн

*всхлип* Боюсь, мою семью похитили и подменили добропорядочными клонами. Какая трагедия. Удачи с клонированной мамочкой!

Джули Сигл

Сожалею о твоей потере, но знаешь, в чём разница между нашими мамашами? Твоя «клонированная мамочка» снабдила меня козырной Гарвардской инфой, а моя удвоила декор-ный стог сена на крыльце.

Бог Финн

Везёт. Я бы выбрал сено и не высовывался.

Джули Сигл

Ха-ха. Не ехидничай.

Бог Финн

Выражусь иначе. Эрин не такая идеальная, как ты могла подумать.

Джули Сигл

И она заставляет вас носить праздничные шляпы?

Бог Финн

У неё для нас свои методы пыток.

Джули Сигл

Да ладно? У меня с ней больше общего, чем с собственной матерью.

Бог Финн

Ужасно так о себе говорить. Внешнее впечатление – далеко не главное. Показательный пример: однажды летом в школьном лагере я сделал для неё поделку. И мама ещё целый месяц удивлялась, зачем я вырезал ей из дерева название города «АМАМ».

Джули Сигл

???

Джули Сигл

Ой, погоди-ка!..

Бог Финн

Да. Она держала слово задом наперёд. Надо было читать «МАМА».

Джули Сигл

Прости, но это ПРАВДА смешно!

Бог Финн

Вот тебе и мамочка. По-моему, поделка до сих пор у неё где-то стоит. И, возможно, до сих пор неправильно.

Джули Сигл

Ну и ну! Это даже мило, в каком-то трагическом смысле.

Бог Финн

А что с твоими родителями? Ты их любишь или хочешь сдать обратно в магазин?

Джули Сигл

Вообще-то, на склад. Мама ещё ничего. Слегка... поверхностна, может? Но добрая. А папу я не часто вижу.

Бог Финн

Где он?

Джули Сигл

Они с мамой развелись, когда мне было пять. С тех пор мы видимся всего по несколько раз в год. Он из-за работы по всей стране колесит, и нам трудно согласовать время для встречи.

Бог Финн

Сожалею. Ты заслуживаешь большего.

Джули Сигл

Не страшно. Я привыкла. Зато здорово, когда мы всё же видимся.

Бог Финн

Когда возвращаешься в Бостон?

Джули Сигл

В воскресенье утром. Очень ранний рейс. К полудню, думаю, буду дома.

Бог Финн

Теперь это для тебя «дом»?

Джули Сигл

Э... судя по всему.

Джули Сигл

Сколько ещё проведёшь на юге Тихого океана? Звучит так экзотично.

Бог Финн

Может, недели три. Только в прошлое воскресенье приехал. А экзотика началась даже раньше, во время дооооолгого перелёта. На борту угощали утончёнными закусками из забродившего сыра с брезентовыми крекерами.

Джули Сигл

Ммм... Вкусняшка!

Бог Финн

А на десерт подавали ещё более экзотичный застывший комок рисового пудинга. До сих пор от него привкус во рту!

Джули Сигл

Тебя теперь из самолётов, должно быть, на землю не выгонишь.

Бог Финн

Да я живу ради авиапитания. Просто тащусь от крошечных порций липкой жижи на подносе. И ловилок, конечно.

Бог Финн

Обожаю ловилки!

Джули Сигл

Надо брать на заметку твои фетиши.

Бог Финн

У тебя получится длинный список.

Джули Сигл

Понятно. А что понравилось больше всего за эту поездку?

Бог Финн

Прыжок на тарзанке. Просто потрясно.

Джули Сигл

Фу. НИ ЗА ЧТО на свете. И как тебе?

Бог Финн

Чистый адреналин. Фантастика. А ты разве не сорвиголова?

Джули Сигл

Неа. Трусиха трусихой. На эскалаторах в обморок падаю. Какие ещё безумства ты совершил?

Джули Сигл

Ой нет, я угадаю! Это на твои футболки с парашютистами я наткнулась?

Бог Финн

Ага. Хочешь как-нибудь прыгнуть?

Джули Сигл

Э, дай-ка подумать... НЕТ!

Бог Финн

Да ладно! Тебе понравится. Может быть. Ничего общего с эскалаторами.

Джули Сигл

Опять же, НЕТ!

Бог Финн

Только родителям не говори. Они не в курсе моих авантюр.

Джули Сигл

Правда?

Бог Финн

Они рехнутся от страха.

Джули Сигл

Ясно. Я – могила.

Бог Финн

В следующий раз хочу прыгнуть на тарзанке в Южной Америке. Прямо у водопадов. Говорят, там вид шикарный.

Джули Сигл

Столько прыжков – тарзанке в ближайшее время будет не до отдыха. А я, похоже, ещё не скоро встречу знаменитого Финна.

Бог Финн

Скорее всего, нет. Я сейчас заядлый путешественник. Посмотрим. Такие возможности грех упускать. Хотя было бы здорово встретиться. Ну а пока можем общаться в чате!

Джули Сигл

И то верно. К тому же, такое ощущение, что мы уже хорошо знакомы. Странно.

Бог Финн

Понимаю, о чём ты.

Джули Сигл

Думаешь, это потому, что я у тебя в комнате живу и впитываю Финнские флюиды?

Бог Финн

Флюиды от зловонной кучи, которую монстры в шкафу наложили? Да, наверное.

Джули Сигл

Так вот что это за смрадный запах. А я-то думала...

Бог Финн

Прошу прощения. Мальчишки – существа противные.

Джули Сигл

Не все мальчишки.

Бог Финн

Если б я знал, что ты будешь жить в моей комнате, постарался бы произвести впечатление получше.

Бог Финн

Впредь буду работать над своей репутацией!

Джули Сигл

Не обязательно. Ты и так весьма очарователен.

Бог Финн

Тебе разве не нужны фотографии, где я весь такой лощёный, во фраке, излучаю обаяние и выгляжу представительно?

Джули Сигл

Чтобы меня впечатлить, фраки не нужны.

Бог Финн

Хм...

Бог Финн

А что нужно?

Джули Сигл

Сама пока не решила.

И так два часа подряд. Финн скинул ей ещё несколько снимков, рассказал ещё несколько историй о своих многочисленных путешествиях и закидал вопросами об её занятиях, семье и друзьях. Она же ни разу не упомянула Сифа, потому что... Финн ведь особо и не спрашивал. Да и она точно не могла сказать, в каких они с Сифом отношениях, так что и говорить было, в общем, не о чем. Он, и правда, её парень? Или они просто видятся время от времени?

И, да, она самозабвенно флиртовала. Потому что это весело и безобидно, и, если честно, она просто не могла сдержаться. Было в Финне что-то необычайно одурманивающее.

Бог Финн

Ладно, значит, День благодарения у тебя не выдался. А зимние каникулы? Обещают быть лучше?

Джули Сигл

Конечно. Но эти три недели я проведу в Калифорнии с отцом, так что придётся обойтись без маминых подарков в чулках, и ёлки, и гирлянд.

Джули Сигл

Зато будут подсвеченные статуи оленей на лужайке, пьяный Санта в торговом центре, сборники рождественских песен от поп-звёзд и всё в таком же духе. Чего ещё можно желать?

Бог Финн

Погоди-ка! Ты против Рождества?

Джули Сигл

Не. Просто шучу! Обожаю Рождество. Мама по всей гостиной развешивает белые гирлянды и украшает ёлку настоящими свечами.

Джули Сигл

В канун Рождества я подлезаю под дерево и сквозь ветки любуюсь, как они горят. Сентиментально, знаю, но такая уж у меня традиция.

Бог Финн

И что, ты там лежишь и загадываешь желание на Новый год?

Джули Сигл

Именно. Глупо, наверное.

Бог Финн

И что ты желаешь?

Джули Сигл

Каждый год по-разному. Может, выйти замуж за какого-нибудь томного кумира подростков.

Джули Сигл

Или оказаться на необитаемом острове с Прекрасным Принцем и бесконечным запасом крема от загара.

Бог Финн

Получается, твоя рождественская традиция – думать о симпатичных мальчиках, да?

Джули Сигл

Я не говорила, что фантазирую о возвышенных идеалах.

Бог Финн

А-а, так теперь это ФАНТАЗИИ? Значит, говоришь, ты предаёшься этой традиции в одиночку... *кхе-кхе*

Джули Сигл

Очень смешно. Назову их тогда «мечтами». И не только о симпатичных мальчиках (хотя, пожалуй, есть такая склонность), скорее, я мечтаю о... не знаю... об удовольствии в целом, что ли? Радости. Чувстве завершённости. Ну, не знаю... звучит как-то глупо, когда я это говорю. (Или печатаю.)

Джули Сигл

Мечтаю о будущем. Размышляю о том, что меня ждёт. О совершеннолетии и всякой такой чепухе. Банально.

Бог Финн

Это не чепуха. Мне кажется, это очень круто.

Джули Сигл

Да, очень круто, пока расплавленный воск не начинает капать с веток прямо в глаза. Со мной однажды так случилось. Свечи на ёлке = угроза пожара. Но какой праздник без толики опасности?

Джули Сигл

О, смотри-ка! А вот и рискованное поведение, о котором ты говорил!

Бог Финн

С большой натяжкой, подруга.

Бог Финн

Может, настоящие опасности просто не для тебя. Ничего страшного. Не все мои увлечения связаны с риском рухнуть в пропасть. Несколько раз участвовал в «Бостонском моржевании». Там высота ни при чём.

Джули Сигл

Это ещё что такое?

Бог Финн

В первый день Нового года безумцы Бостона надевают купальники и плавки и ныряют в Атлантический океан. Заплыв довольно короткий: вода-то ледяная/мерзкая.

Бог Финн

Репортёры эту сходку обожают.

Джули Сигл

*стон* Да, звучит очень весело. К сожалению, я в это время буду далеко от Бостона, не то обязательно бы нырнула.

Бог Финн

Врёшь! Не нырнула бы! Но это потрясающе. Погружение не фонтан, зато на выходе здорово. Шок для всего организма, в хорошем смысле.

Бог Финн

Я бы и в этом году нырнул, да буду в солнечном Пуэрто-Рико. Руководить сплавом по горной реке. (И прыгать на тарзанке, конечно.)

Джули Сигл

Фу-у. Вот не повезло-то. Бедненький.

Бог Финн

Да, знаю. Жесть.

Джули Сигл

А перед этим пит-стоп в Бостоне? Селеста смерть как хочет тебя увидеть.

Бог Финн

Над пит-стопом можно подумать.

Джули Сигл

Кстати, давно хотела спросить о Селесте...

Джули подождала ответа. И ещё подождала. Кажется, с ним говорить о сестре будет так же тяжело, как с Мэттом.

Джули Сигл

Так вот, Селеста... Расскажи, почему она смастерила Плоского Финна.

Бог Финн

Не знаю. Чтобы его красота восполняла недостаток таковой у Мэтта?

Джули Сигл

Ага, как же.

И снова Джули ждала. Пока она сверлила взглядом часы на экране компьютера, прошло шесть бесконечных минут.

Бог Финн

Не могу тебе сказать.

Джули Сигл

Почему? Финн, ей нужна помощь.

Бог Финн

Ты для неё лучшая помощь.

Джули Сигл

Откуда ты знаешь? Я понятия не имею, что делаю.

Бог Финн

У тебя отлично получается. Она счастлива.

Джули Сигл

Как бы не так. О каком счастье речь? Ей нужен ты.

Бог Финн

Всё слишком сложно, я не смогу объяснить.

Бог Финн

Тебе придётся поверить мне на слово. Больше мне нечего добавить. Давай не будем об этом. Ладно?

«Какого чёрта?» Джули пялилась в окно чата. Общение с Финном вдруг как-то скисло, а этого ей хотелось в последнюю очередь.

Бог Финн

Не сердись, пожалуйста. Просто не могу. Извини.

Джули Сигл

Ладно.

Бог Финн

Что ж... меня хочет видеть только Селеста?

Джули Сигл

Не только она. Вся твоя семья.

Бог Финн

Только вся моя семья?

Джули Сигл

Здесь тебя ждёт девушка, которая безумно по тебе скучает?

Бог Финн

Может быть.

Джули замерла. До сих пор она как-то об этом не задумывалась, но ей почему-то не понравилась мысль, что у Финна может быть девушка. Не то чтобы это её касалось. То есть, у неё ведь нет права ревновать.

Только вот она ревновала.

А что может быть противнее сокрушительного чувства ревности? И Джули не могла не признать, что, даже печатая слово «девушка», она ощущала, как внутри всё скрутило, дыхание участилось, а голова загудела. Такой реакции она сама от себя не ожидала. Она ведь даже не знала Финна.

Кстати, вдруг замолчать посреди переписки она тоже не могла. Это было бы странно. Она подняла руки над клавиатурой, отчаянно гадая, как бы получше продолжить разговор. «Как мило. Не сомневаюсь, она замечательная». Нет, звучит как оскорбление. Чёрт. Кто эта девушка? Ни Мэтт, ни Селеста никогда её не упоминали.«Должно быть, она фигуристая модель нижнего белья с уровнем интеллекта как у генетика и достаточно смелая, чтобы прыгать в воду со скалы?» Нет. Это сразу и оскорбление, и скрытая издёвка.

Бог Финн

Увы, девушки нет. Так что моего визита ждёт разве что моя безумная семейка. Должен признать, я разочарован.

Джули не смогла сдержать улыбку.

Джули Сигл

Я была бы не прочь, если бы ты заскочил с визитом. Должна же я встретить здешнего кумира: любителя опасностей, искателя приключений и кругосветного путешественника.

Бог Финн

В таком случае, сделаю всё, что от меня зависит. Только никому ни слова, пока я не буду до конца уверен.

Джули Сигл

Ладно. Разумный подход.

Бог Финн

Мне пора... Скоро ужин.

Джули Сигл

А мне пора в кровать.

Бог Финн

Мило! Что на тебе надето?

Бог Финн

Прости. Забыл, что один раз уже не прокатило...

Джули Сигл

Меня впечатляет твоя настойчивость.

Бог Финн

Та-дам! Я тебя впечатлил. Какой успех! Благодаря тебе мой вечер удался.

Джули Сигл

А мой – благодаря тебе.

Бог Финн

Весело провести остаток выходных. Правда. Тебе повезло, что мама с тобой.

Джули Сигл

Я об этом подумаю.

***

Посреди ночи Джули разбудил звук проезжающего поезда. Меньше трёх месяцев безмятежного сна в тихом районе Кембриджа, где располагался дом Уоткинсов, и она больше не могла спать под неистовый грохот железнодорожного состава. Она скинула одеяло и встала. Ей снилось что-то про блины и прыжки на лыжах. Остального она вспомнить не могла. Но как бы там ни было, она проснулась вся в поту и с разыгравшимся аппетитом. С трудом разлепляя глаза, как была, в штанах и футболке, она спотыкаясь спустилась с лестницы и привычным маршрутом направилась в кухню.

– Привет, Джулс, – одарила её мама тёплой улыбкой. Она стояла у кухонной стойки в окружении всевозможных остатков со Дня благодарения. – Проголодалась?

Джули кивнула и скользнула на табуретку.

– Молока? – спросила её мать.

Джули ещё раз кивнула.

– Ты почему не спишь?

– Совершаю набег на холодильник. – Кейт налила Джули стакан молока. – Как можно спать, зная, что здесь стоят все эти вкусности? А ты что, ребёнок? Думала, будешь спать без задних ног, ты же столько занималась.

Джули пожала плечами.

– Меня поезд разбудил.

– Хм, давно же ты на это не жаловалась. – Кейт слегка взъерошила Джули волосы. – Теперь всё по-другому, да? Что ж, налетай. Я тебе разогрею. Грудку или ножку? Подливки? Картошки? Стручковой фасоли?

– Всего. И побольше. – Джули поставила локоть на столешницу и подпёрла рукой подбородок. – И мне нужна шляпа пилигрима, чтобы всё как следует распробовать.

Кейт со счастливым видом хлопнула в ладоши.

– Я так и знала! Так и знала, что тебе будет не хватать шляпы! И твоя у меня как раз под боком. – Она протянула руку за спину, выхватила из бардака на тумбочке чёрную шляпу и с нескрываемой радостью водрузила её Джули на голову. – Она тебе очень идёт.

Джули неохотно улыбнулась.

– Да, наверное.

– Ну... – начала Кейт с напускной непринуждённостью, – что слышно от отца?

– Он прислал маршрут поездки. Жду не дождусь. Спасибо, что разрешила поехать. Будет весело, как думаешь?

– Мгм, – согласилась её мать. – Надеюсь.

– В каком смысле, надеешься? Конечно, будет весело. Поверить не могу, что папа так много времени со мной проведёт.

– Джули, ты ведь понимаешь, что он скорее всего будет и работой заниматься во время поездки, – произнесла Кейт мягким тоном. – Гостиницы, с которыми он работает, разбросаны по всему побережью.

– Да? Что ж, не страшно. То есть, мы же всё равно будем вместе – а это самое главное.

– Я просто не хочу, чтобы ты огорчалась. Твой отец никогда не...

– Всё будет замечательно. Вот увидишь, – широко улыбнулась Джули. Поездка наверняка выйдет великолепная. Она ещё не бывала в Калифорнии. И никогда не путешествовала вместе с отцом. Их встречи, как правило, ограничивались ужином, когда он был проездом в городе, так что её ждало что-то новенькое. – Он очень старается. Заботится о главном. А ты как? Волнуешься о предстоящем круизе? – Лучшая подруга Кейт, Сюзанна, пригласила её в двухнедельный круиз по Карибскому морю.

– Если меня не замучает морская болезнь, думаю, всё будет чудесно. Я бы не вынесла, если бы все праздники пришлось торчать дома без тебя. Я буду по тебе скучать, ребёнок. Наше первое Рождество врозь.

– Мам, только не плачь! Я тоже буду по тебе скучать. Отцу и так сложно выкроить для меня время, я не могу упускать такую возможность.

Кейт промокнула глаза салфеткой и положила в рот огромный кусок индейки.

– Так что, хорошо тебе живётся в доме Уоткинсов? – спросила она с набитым ртом.

– Угу. Они мне очень нравятся.

– И вы по-прежнему ладите с Селестой? Она не слишком взрослая, чтобы с нянькой сидеть? В чём там дело?

– Вообще-то, я не нянька. Скорее... – Джули попыталась подобрать нужное слово. – Компаньонка.

Кейт смутилась.

– Компаньонка? Это ещё что значит?

– Селеста немного необычная. – Мягко говоря, конечно, но Джули не рассказывала своей матери про Плоского Финна. Она не могла придумать, как оправдать его присутствие, чтобы Селеста не выглядела совершенно чокнутой. – Она мне очень нравится, но ей тяжело заводить друзей. Она во многом до сих пор как ребёнок.

– Значит, ты для неё не столько компаньонка, сколько образец для подражания.

– Хм. Так я об этом не думала, но да. Наверное.

– Ей повезло, что у неё есть ты, – сказала Кейт.

Джули покачала головой в ответ.

– Это мне повезло, что есть она.

 

Глава 16

Мэтью Уоткинс

Люди моей возрастной категории, уровня образования и финансового положения не любят, когда их делят по характеристикам и объединяют в профильные группы.

Бог Финн

Я наполовину решил вас всех пос...

Джули Сигл

Думается мне, когда Твиттер сообщает, что кто-то «защитил свои твиты», в окошке должно всплывать изображение пояса верности.

Накинув на плечи шенильный плед, Джули свернулась калачиком на диване в гостиной Уоткинсов. Накануне вечером прошёл сильный снег, укутав землю и деревья хрустящим белым покрывалом и превратив город в живописную картинку на тот краткий миг, пока по нему не проедутся снегоочистители и не испачкают всё вокруг чёрной песчаной жижей. Утро радовало солнцем и морозной свежестью, и Джули нравилось, что можно вот так уютно устроиться дома, зарывшись в подушки.

Пять дней назад закончились праздничные выходные и начались трудовые будни, а сегодня занятия отменили из-за непогоды. Мэтт тоже сидел дома, а вот в частной школе Селесты, «Барнаби», детей отпускали с уроков только в случае страшного стихийного бедствия. Эрин нацепила снегоступы и побрела в офис: если учить некого, так хоть письменные работы можно проверить. Но снегопад, вообще-то, оказался не таким сильным, как предсказывали синоптики, и Джули не сомневалась – по всей стране злющие родители сейчас негодуют, застряв дома с детьми.

Мэтт сидел в кресле напротив, закинув ноги на кофейный столик, и что-то с сумасшедшей скоростью печатал. Джули уронила учебник на колени. Ей ну никак не хотелось сегодня заниматься, и мысль окончательно забыть об уроках с каждой минутой привлекала её всё сильней.

– Мэтт? Мне скучно. – Он продолжал стучать по клавишам, не замечая её пристального взгляда. – Мэтти?

Он не ответил, и Джули рассердило, что он мог с головой погрузиться в компьютер, да так, что остальной мир для него просто исчезал. Она взяла ноутбук со столика. Придётся найти другой подход. Электронное письмо.

«Дорогой Мэтью Уоткинс,

чё делаешь? Мне скучно. Давай слепим снеговика. Или снего... снежно... формулу снего-магнитного поля!

С уважением,

Джули Сигл»

Она откинулась на спинку дивана и дождалась, когда у Мэтта раздастся сигнал электронной почты. Однако, в отличие от всех прочих людей, он не кинулся сразу выяснять, какой такой нигерийский принц завещал ему миллионы долларов и что за компания жаждет сэкономить ему тонну денег, воспользуйся он её специальным предложением на средства для увеличения мужского достоинства. Может, ему не нужно ни то, ни другое? Вот счастливчик!

– Ты разве не проверишь почту? – громко спросила она.

– Зачем? – пробубнил он в ответ.

– Вдруг это приглашение выступить на какой-нибудь захватывающей конференции для математиков? Или бывшая возлюбленная отчаянно хочет вернуть былую страсть в твоих объятиях?

– Уверен, и то, и другое, – ответил Мэтт, но всё же щёлкнул по сенсорной панели.

Джули молча наблюдала, как он с непроницаемым выражением читал её записку, а затем несколько секунд что-то печатал. Теперь раздался сигнал её почты.

«Дорогая Джули Сигл,

хотя на свете много очаровательных формул для всевозможных электромагнитных процессов, у меня возникают сомнения относительно воплощения подобного замысла. Я скорее подумывал воспроизвести Большой адронный коллайдер.

Ты “за”?

С уважением,

Мэтью Уоткинс»

Джули деланно вздохнула.

«Дорогой привереда,

поддерживаю твоё встречное предложение о Большом адронном коллайдере и дополняю его снежным двойником Клайва Оуэна.

Ты “за”?

Уже с чуть меньшим уважением,

Джули Сигл

P.S. Прости. Тебе наверняка неведомо, кто такой Клайв Оуэн. Просто подыграй.

P.P.S. Бесформенный свитер меня не обманет. Я всё равно знаю, что под ним у тебя дурацкая занудная футболка».

Мэтт прочёл письмо и, не поднимая взгляда от ноутбука, улыбнулся.

«Дорогой эксперт по гардеробу, я “за”.

По-прежнему с уважением,

Мэтью Уоткинс

P.S. На мне нет “дурацкой занудной футболки”».

Джули решительно встала и подошла к Мэтту, скрещивая руки на груди.

– Подними свитер.

Мэтт выразительно закатил глаза.

– Ей-богу, умеешь же ты возбуждать парней.

Джули и ухом не повела.

– Если бы я хотела тебя возбудить, я бы придумала способ получше. А теперь поднимай свитер.

Мэтт посмотрел ей в глаза и состроил серьёзную мину:

– Джули, меня жутко оскорбляет, что ты сомневаешься в моей честности. Я считал, мы стали друзьями, и ты, по крайней мере...

– Встань. – Джули наклонилась и закрыла крышку его ноутбука. – Вставай! – повторила она.

– Цирк да и только! – засмеялся Мэтт, но всё же поднялся. – Я тебе полностью доверяю, и тебе не помешало бы проявить ко мне взаимное уважение.

– Показывай!

Мэтт шагнул в сторону, обходя кресло, и отступил подальше от Джули.

– Ну и настроение у тебя сегодня. Сплошь подозрения да придирки.

Джули сделала шаг к Мэтту, и он снова попятился.

– Подними свитер.

– Слушай, мне нравятся напористые девушки, но это уже все границы переходит.

Джули схватилась за нижний край свитера и потянула его вверх, другой рукой удерживая на месте футболку. Мэтт положил ладони ей на руки, полусопротивляясь, но она не ослабила хватку.

– Ага! – Она озадаченно прищурилась. – Ладно, знать не знаю, что это, но явно из репертуара «ботаников».

Мэтт так и не отпустил её рук, но уже не пытался спрятать футболку.

– Это молекула кофеина. Тебе должно понравиться: ты ведь жить не можешь без этих своих омерзительных кофе-напитков. Хотя, если разобраться, они и за кофе-то не считаются. И как только ты их пьёшь? Настоящий ценитель кофе предпочитал бы эспрессо, или американо, или...

– Даже не пытайся сменить тему. Не выйдет. И, кстати, я не собираюсь ещё раз спорить с тобой о кофе.

– Это не спор. У меня есть мнение о том, что ты пьёшь, и право его выражать, и, по-моему, отвратительно...

Джули застонала:

– О боже, замолчи!

– Значит, я должен безропотно стоять и слушать, как ты высмеиваешь мои предпочтения в одежде? – Мэтт несколько мгновений смотрел ей в глаза, а затем, сжав её ладони, опустил свитер. – Так нечестно.

Они постояли, не двигаясь.

– Наверное, – наконец согласилась Джули. – Но футболка у тебя всё равно жутко нелепая. – Она опустила взгляд на его руки, по-прежнему прижимавшие её ладони к груди. – Можешь уже отпустить.

– Ой. Точно. – Мэтт опустил руки и сделал шаг назад. – Прости.

Повисшее молчание нарушила звонкая трель домашнего телефона.

Мэтт вышел в кухню, чтобы снять трубку, а Джули снова уселась на диван. Она сорвала с запястья резинку и собрала волосы в хвост, отметив, как сильно вспотела под ними шея. На носу экзамены, ради всего святого, а она, вместо того, чтобы с пользой провести день, дурака валяет. Давно пора заняться делом, раз выдалась такая снежная погода.

 Мэтт в соседней комнате прокашлялся.

– Да. Скоро буду. – Он вернулся в гостиную. – Мне надо на встречу в Селестиной школе, так что снежные забавы придётся отложить.

Джули нахмурилась:

– Что-то стряслось?

– Нет, это запланированная встреча.

– А-а, ладно. – Джули в растерянности подняла учебник, но снова бросила его на колени. – Погоди-ка. А почему на встречу едешь ты? Где ваша мама?

– Она забыла. А когда ей позвонили, она попросила связаться со мной. Так что поеду я. Мне не сложно.

Джули встала с дивана:

– Хочешь, я поеду с тобой?

– Нет. Останься дома. Тебе заниматься надо.

– Мы с Селестой много времени проводим вместе, может, я чем помогу? К тому же, ты не должен один отдуваться. Это, вообще-то, не твоя забота. – Она прошла в прихожую и сдёрнула с крючка пальто. – Пошли. Прежде чем куда-то ехать, надо сначала машину раскопать.

– Джули, нет, правда, тебе не стоит ехать. Встреча будет скучной. И мне не сложно самому.

– Разреши мне чуток морально тебя поддержать, ладно? Я еду. – Джули застегнула пальто и надела шерстяные варежки.

Мэтт не двинулся с места.

– Мне бы этого не хотелось.

– А мне бы хотелось.

– Просто всё...

– Хватит болтать, начинай копать. Я еду.

На лице Мэтта мелькнула улыбка.

– Любим покомандовать, да?

***

Джули скрестила ноги, из последних сил стараясь не нахамить школьному психологу, господину Альберта. «Вот мерзавец», – думала она. Да он совершенно Селесту не понимает.

Господин Альберта откинулся на спинку кожаного офисного стула и похлопал плешину на темечке. Эта нервная привычка – он уже восьмой раз хлопал себя по макушке (Джули считала) – выводила её из себя. Она сразу невзлюбила его зелёную клетчатую рубашку и мятые брюки: казалось, он из кожи вон лез, чтобы расположить к себе собеседников и вызвать у них доверие. Джули эти усилия не подкупили, не помогало и то, как его глаза непрестанно бегали по комнате, словно он боялся встретиться взглядом с ней или Мэттом. «И правильно боится, – мысленно рассуждала она, – нечего направо и налево Селесту оскорблять». «Испытывает значительные трудности в отношениях со сверстниками, как мальчиками, так и девочками... Практически всегда уклоняется от социального взаимодействия и неадекватно реагирует в тех редких случаях, когда инициатива исходит от других учеников...» Почему у него не нашлось для неё ни одного ласкового слова? Как насчёт того, что Селеста может делать домашнюю работу с закрытыми глазами? Что ей ума не занимать? Что с ней интересно? Что она исключительная? Разве он не заметил, что она напугана и беззащитна, и... и что с того, если она не похожа на других учеников? Джули решительно не нравился этот тип.

Господин Альберта неожиданно подался вперёд:

– Вот в чём загвоздка, Мэтью. Руководство школы полагает, что «Барнаби», возможно, не подходит Селесте. Мы всё больше убеждаемся, что не в состоянии удовлетворить её запросы.

Мэтт сидел неестественно прямо, на лице застыло серьёзное выражение.

– У неё отличные отметки. Вообще-то, даже блестящие.

Психолог кивнул:

– Конечно. Но, Мэтью, проблема не в её успеваемости. Нас заботит её социальное развитие.

– Она делает кое-какие успехи, – неубедительно буркнул Мэтт.

– Я понимаю всю сложность ситуации с Финном. Без него она...

– Я всё это знаю, господин Альберта, – перебил его Мэтт.

– Я очень надеялся обсудить это с вашими родителями, – неловко добавил психолог. – Учитывая, какую важную роль ты играешь в жизни Селесты, и твой возраст, я согласился на встречу, хотя, честно говоря, предпочёл бы решать эту проблему по-другому. Мэтью, вот к чему я веду. Я не знаю, что ещё мы можем предложить Селесте. Суть в том, что у неё нет друзей. Вообще. Её отличает крайне необычное поведение, менять которое она не проявляет никакого желания. Она сторонится сверстников и ведёт себя словно не от мира сего. Прошу прощения за резкие формулировки, но именно так всё и обстоит. Я понимаю, что ситуация весьма деликатная, но меня очень заботит её состояние.

– И что вы нам предлагаете? – Мэтью по-прежнему сидел не шелохнувшись, но в его голос закрались резкие нотки. – Давайте заберём мою сестру отсюда и запрём её в интернате для сумасшедших девиц? Вы считаете, это более привлекательный вариант? Уверен, Селесте это пойдёт на пользу. Какой замечательный способ пробить её броню!

– Броню? Так вот, Мэтью, как ты на это смотришь? Селеста не просто спряталась за бронёй. Здесь задействована целая масса сложных защитных реакций и механизмов психологической адаптации...

– У меня появилась идея, – вмешалась Джули. – Я... э... мне кажется, у меня есть идея. Давайте не будем сейчас принимать поспешных решений. Господин Альберта, вы можете дать ей полгода?

– Мисс Сигл, я рад, что вы приехали. Честное слово. Я вижу, что вы беспокоитесь о благополучии Селесты, но полгода – долгий срок.

– Нет, на самом деле не такой уж и долгий. Она ведь никому не причиняет вреда и не мешает другим ученикам, правда? – Психолог нехотя кивнул. – Так дайте ей немного времени. У нас получится подтолкнуть её в нужном направлении. Проблема-то ведь временная.

– Временная? – Господин Альберта кинул Селестино досье перед собой на стол. – Я не уверен, что ситуацию можно описать как временную.

– Джули, пошли. – Мэтт вскочил со стула и бросился вон из кабинета.

Джули неохотно встала. Она с мольбой взглянула на господина Альберта:

– Полгода. За шесть месяцев много что может случиться. Ей нужно время.

Господин Альберта немного помолчал, раздумывая над просьбой Джули.

– Хорошо. Полгода.

Джули пожала ему руку, вдруг оробев.

– Спасибо. Спасибо вам огромное! – Она перекинула пальто через одну руку. – Знаете, ведь Селеста на самом деле прекрасный ребёнок.

Он кивнул.

– Я знаю. Она мне нравится. Просто после всего, что произошло... я о ней беспокоюсь.

Джули кивнула в ответ. Может, не такое уж он и чудовище?

– Надо, пожалуй, догнать Мэтта. Ещё раз спасибо. – Джули развернулась и поспешила по коридору, поравнявшись с Мэттом, когда он рывком распахнул парадную дверь школы. – Мэтт? Ты как?

– Неважно. Я бы не сказал, что встреча удалась, как по-твоему? – Он метнулся вниз по лестнице, Джули поторопилась за ним.

Вдруг он остановился как вкопанный, и Джули врезалась ему в спину.

– Прости! – Она потёрла ушибленный нос.

– Погоди. Что ещё он там сказал? – потребовал Мэтт. – Что он рассказал тебе про Селесту?

– Только что даст ей ещё немного времени, чтобы исправиться. Это ведь хорошо, да?

– Наверное. – Мэтт снова зашагал. – И что за идея, говоришь, у тебя появилась?

– Ничего такого, но надо же с чего-то начать. Вот слушай... – Они сели в машину, и по пути домой Джули вкратце обрисовала Мэтту свою затею.

– По-моему, ужасный план. Селеста ни за что на это не пойдёт, – поделился он соображениями и включил на полную громкость тяжёлый рок, так что Джули пришлось бы кричать, чтобы он её услышал.

Она уставилась в окно.

– А вдруг пойдёт, – с надеждой в голосе произнесла она. Небо затянуло облаками, и неутомимость, которую она ощущала с утра, начала потихоньку угасать. Она сделала радио потише: – Нет, правда. Вдруг пойдёт?

– Нет. – Хотя лицо его ничего не выражало, в голосе сквозил страх. – Она слишком хрупкая.

– Она хрупкая, потому что вы с ней носитесь.

– Джули, ты понятия не имеешь, о чём говоришь, – начал закипать он. – Ты не понимаешь даже малой толики того, что она переживает.

– Так расскажи, – бросила она ему в ответ.

– Нет. Это слишком личное.

– Господи, да что с вами всеми такое? Разве вы не хотите ей помочь?

– Джули, прекрати. Немедленно.

– Да почему? Почему никто не хочет об этом говорить? Даже Финн ничего не рассказывает.

– Снова Финн, да?

– О чём это ты? – Джули сложила руки на груди, продолжая смотреть в окно.

– Ты всю неделю им восторгаешься, словно он мессия какой-нибудь. Ещё чуть-чуть, ты и себе Плоского Финна смастеришь, да? И вы с Селестой откроете фан-клуб в честь Финна, с членскими взносами и ежемесячной рассылкой о том, какой он расчудесный.

– Да чего ты взбесился-то?!

– Ничего, – буркнул Мэтт. – Не стоит тебе всё-таки вмешиваться.

– А как мне не вмешиваться? Я с Селестой времени больше остальных провожу. Ей нужна чья-то помощь.

– Я знаю. – Мэтт снова добавил громкость. – Знаю, что нужна.

 

Глава 17

Добравшись до дома, Джули загрузила Фейсбук и увидела, что Финн не в сети. Она отправила сообщение, спросив, не может ли он выйти в чат, и замерла, уставившись на окно входящей почты в надежде на скорый ответ. Тот пришёл уже через минуту.

«Джули,

я у компьютера, но чат сейчас почему-то не работает. Фейсбук барахлит. Что случилось?

Финн»

Джули хотелось узнать, что он думает об её задумке для Селесты. Она написала письмо, объяснив, что затеяла.

«Джули,

идея рискованная. Даже не знаю, что сказать. Постарайся не давить на неё. Селесте пришлось нелегко.

Финн»

«Финн,

это говорят все кому не лень. Руководство школы грозится выпереть её, если она не наладит отношения со сверстниками и всё такое. Я делаю, что могу, но никто мне ничего не объясняет. Я теряюсь в догадках, вот и придумала этот план. Так что либо тащи свою задницу сюда и просвети меня, либо, по крайней мере, поддержи мою затею.

Джули»

«Джули,

ладно. Полегче, подруга.

Мы ведь эту тему обсуждаем не часто. То есть, если честно, никогда.

Так что я делаю исключение, но только в этот раз, хорошо? И больше мы к этому разговору не возвращаемся. Уф... в общих чертах: как-то давно у мамы были проблемы. Тяжёлая депрессия, она плохо справлялась. Даже очень. И стала совсем никакая. Это длинная история, в которой я сам многого не знаю, но несколько лет назад она перестала принимать лекарства и у неё произошёл жуткий срыв. Наверное, тогда Селеста ко мне так сильно привязалась. Папа носился с мамой, Мэтт... он и есть Мэтт, поэтому, наверное, Селеста и нашла спасителя во мне.

Психиатр, думаю, обрисовал бы эту картину получше, но, в основном, оттуда ноги и растут. Отец при любом удобном случае уезжает в командировку, только бы не связываться, а мама никогда, в общем-то, нами особо не занималась, даже когда была в норме. (Ты разве ещё не заметила? Ну надо же!) Так что, когда я уехал, сестре, пожалуй, пришлось несладко. Мама сейчас снова на таблетках. Скорее всего, поэтому ты так и не уловила признаков депрессии. Но, пожалуйста, об этом никому... станет только хуже.

Плоский Финн? Его родили старые раны, что сейчас заживают, её привязанность ко мне и безумные, равнодушные родители.

Всё. Хватит об этом. Серьёзно.

Что на тебе надето? :-)

Финн»

«Финн,

спасибо. Знаю, об этом трудно было писать, и очень ценю твою откровенность. Я теперь чуть лучше понимаю, что происходит. Ни за что бы не догадалась, что вашей матери так тяжело. Она кажется такой собранной. Но мне жаль, что так получилось. Вам всем, должно быть, нелегко пришлось.

Ваша мама сегодня забыла про встречу в Селестиной школе, так что вместо неё ездили мы с Мэттом. Руководство беспокоится о твоей сестре, так что я надеюсь... Даже не знаю, чего я надеюсь добиться. Вытащить Селесту из панциря? Буду держать тебя в курсе. Может, пришлёшь ей что-нибудь на Рождество, особенно если так и не появишься дома? Что-то покомпактней Плоского Финна, что она могла бы держать при себе? Это, естественно, не значит, что тебе самому приезжать не нужно...

На мне шесть водолазок, штаны поверх джинсов, три пары гетр и шапочка для гольфа.

Джули»

«Джули,

когда мама пьёт лекарства, по ней незаметно. К тому же, она старательно скрывает ото всех свою депрессию.

Селесте я чего-нибудь пришлю. Обещаю. Через несколько дней буду на Таити, там хороший подарок и подберу.

Господи, вот бы увидеть тебя в таком наряде. Звучит жутко соблазнительно.

Пора бежать. Может, появлюсь вечером в чате, если смогу подключиться к интернету. В одиннадцать по вашему времени годится?

Финн»

«Финн,

я думала, после островов Кука ты собирался в Южную Америку. За тобой не угонишься!

Вечером буду.

Джули»

Она договорилась поужинать с Сифом, но знала, что вернётся домой самое позднее к десяти. Вот тебе и легла спать в разумное время. Но это ничего, с Финном ей не жаль просидеть и до рассвета. Недосыпание – небольшая плата за их переписку. Он не уставал её развлекать и не давал зацикливаться на грядущих экзаменах. К тому же, только он и рассказывал ей про Селесту, пусть даже немного.

***

Дороги уже немного расчистили, и Джули решила сама съездить в скобяную лавку. Хоть она и ненавидела садиться за руль в снег и гололёд, но уж точно не собиралась обращаться к Мэтту за помощью после того, как он разбушевался. Ну да, допустим, он расстроился из-за Селесты, но не обязательно же так бухтеть. Ему и двух слов о сестре не скажи – он тут же съезжает с катушек: то грубит, то придирается, а то и вовсе меняет тему, пока ей не надоедает спрашивать.

Джули направилась к лестнице.

– Я в скобяную лавку. Сразу вернусь, – крикнула она в сторону его комнаты, а вполголоса добавила: – Хотя не всё ли тебе равно?

Она успела добраться до входной двери, когда услышала топот Мэтта по ступенькам.

– Погоди! Джули, ты едешь сейчас? Не думал, что ты собираешься проводить эту... эту процедуру сегодня.

– Не психуй, – невозмутимо ответила она. – Я только куплю всё необходимое. Раз все сидят сложа руки, так хоть я что-то сделаю.

– Ты несправедлива. Мы стараемся.

– Нет, вы все бездействуете. Где, чёрт возьми, носило сегодня твою мать, а? Такое прошляпить!

– Знаю.

– Как она могла забыть?

Мэтт на миг замялся.

– Не думаю, что она забыла, – медленно произнёс он. – Она, скорее всего, не хотела ехать.

– Да уж, какое прекрасное оправдание!

– Я этого не говорил. Просто так уж повелось.

– Ещё одна великолепная отговорка!

– Джули? – Мэтт поймал распахнутую ею дверь.

Она обернулась.

– Что? В чём дело, Мэтт? – рявкнула она. – Если тебе есть что сказать, говори. Хочешь помочь, помогай. А нет, так не мешай.

– Я только хотел тебя поблагодарить, – мягко отозвался он.

– А... – Он вовсе не собирался ей грубить. – Рано благодарить.

– Спасибо за старание.

Джули взглянула ему в лицо.

– Не за что.

– Хочешь, я поведу? На дорогах опасно, – предложил он.

– А ты будешь паинькой или станешь биться в истерике всякий раз, как я положу что-нибудь в тележку?

Мэтт ухмыльнулся.

– Я приложу сознательное усилие, чтобы не сорваться. Так пойдёт?

– И никаких жалоб, хмурых бровей, недовольных жестов и реплик? А лучше, и вовсе без разговоров.

– Знаешь, сколько раз за сегодня ты уже велела мне заткнуться?

– А ты знаешь, сколько раз я сдержалась и промолчала?

– Так ты хочешь, чтобы я тебя подвёз, или нет?

– Хочу. Я же трусиха. За тобой вождение, за мной – покупки.

– Фу. Теперь мы жертвы гендерных стереотипов, – притворно ужаснулся Мэтт. – Мужчина за рулём, а женщина...

– Уже забыл, что должен молчать? – Джули зашагала вниз. – Пошли, умник.

Мэтт чинно поклонился и жестом проводил её за дверь. Она видела, что его так и распирает, но за всю поездку он не проронил ни слова. В магазине ни разу не скривился, а на кассе даже сложил покупки в пакет.

Когда они вышли на улицу, падал лёгкий снег, и Джули дрожала, пока Мэтт отпирал машину. Та завелась не сразу, и понадобилось ещё несколько минут, чтобы нагрелась печка.

Джули глубоко вздохнула.

– Почему ты не рассказывал про Эрин?

Мэтт крутил ручки радиоприёмника.

– Чего именно?

– О депрессии. Мне Финн написал.

Мэтт поморщился.

– Давай не сейчас. – Он поспешно прибавил громкость, наполняя салон треском помех и рекламными слоганами.

– Мэтт.

– Джули, не сейчас.

– Хорошо. – Она откинулась на подголовник и поплотнее запахнула пальто. – Может, в другой раз?

– Ты вообще не успокаиваешься, да?

– Да ладно! Будет здорово. – Она легонько хлопнула его по руке. – Посидим, поболтаем вволю о твоей матери и о том, как её депрессия повлияла на развитие отношений в семье. А потом ты поплачешься мне в жилетку о своём тревожном детстве, и мы проанализируем каждую чёрточку твоего характера.

Ну вот, хоть улыбнулся.

– Звучит как пытка.

– Правда? Не хочешь излить мне душу? Поплакать немножко? Испытать вожделенный катарсис?

– Я смотрю, Введение в психологию тебя развращает.

– Мне нужно практиковаться. Ты же не хочешь, чтобы я провалила курс, или как?

– Если это избавит меня от тошнотворной беседы, то да. Я переживу твоё фиаско на занятиях.

Джули снова хлопнула его по руке.

– Вот прохиндей.

 

Глава 18

Мэтью Уоткинс

сегодня в вашем распоряжении благодаря второму закону термодинамики и своей беспорядочности.

Бог Финн

Я надеваю штаны на каждую ногу по очереди, как и любой из вас. Фору мне даёт виртуозное умение их СНИМАТЬ.

Джули Сигл

Почему «санный спорт» называют спортом? Одеваешься как гигантский сперматозоид и на бешеной скорости мчишься с горы. Едва ли это спортивно. Фаллообразно и эротично, да. Но едва ли спортивно.

– Джули! Джули! – донёсся с верхнего этажа голос Селесты.

Джули невозмутимо зачерпнула ещё ложку хлопьев и положила телефон на кухонный стол. Она не выспалась – до трёх утра сидела с Финном в чате, – но всё равно решила не откладывать на другой день. Какой смысл ждать?

– Джули!

Селеста затопала по ступенькам, и Джули попыталась сохранить непринуждённую мину, когда заметила её в дверях.

– Да? Что случилось? – спросила она, не отрывая глаз от газеты.

– Я не нахожу в этом ничего весёлого.

– В чём ты не находишь ничего весёлого? В том, что говоришь как учительница, когда кипятишься?

– Джули, я серьёзно. Меня настораживает твой небрежный тон. А поведение вызывает тревогу.

Джули наконец перевела взгляд на Селесту. Та стояла бок о бок с Плоским Финном и, хотя его выражение нисколько не изменилось, она всем своим видом демонстрировала раздражение.

– Это какое поведение ты имеешь в виду?

– Ты прикрепила на лицо Плоского Финна эту неостроумную записку. Как будто он выражает какую-то мысль.

– А он считает, что это остроумно.

– Он не карикатура, и нам это кажется непочтительным.

– Ему это непочтительным не кажется.

– А тебе откуда знать, что он думает? – возразила Селеста.

– Мы с ним изрядно времени проводим вместе, если ты не заметила. Я нутром чую.

Селеста нахмурилась и ещё раз изучила слова в облачке на ярко-жёлтом стикере.

– Я даже не понимаю, что это означает: «Требую гибких перемен!!!»

– Он весьма жёсткий персонаж, не находишь? Подозреваю, Плоскому Финну будет приятно не биться головой о багажник всякий раз, когда его кладут или вынимают из машины. И, наверное, ему бы хотелось сидеть на стульях, как полагается, а не опираться на них под неестественным углом. – Джули пожала плечами и снова опустила глаза на газету. – Это его крик о помощи, и, мне кажется, нам стоит к нему прислушаться. Он уже настрадался в полном молчании, украдкой мечтая приспособиться к изгибам мебели. К тому же, по-моему, он хотел бы заниматься пилатесом.

– Вот, опять этот твой небрежный тон, – пожурила её Селеста. – Хотя твои слова не лишены смысла. Тем не менее, ты могла бы передать увлечённость своей идеей и при помощи одного восклицательного знака. Три – явный перебор. А что подразумевается под «гибкими переменами»?

Под непроницаемым взглядом Селесты Джули в общих чертах обрисовала свою затею.

– Я обдумаю твоё предложение и сообщу о своём решении.

Селеста величественным жестом подняла Плоского Финна и вынесла его из кухни.

– Не стоит торопиться, – пробормотала Джули. – На кону всего лишь твоё душевное здоровье на всю оставшуюся жизнь.

***

Джули раскрыла лезвие канцелярского ножа и подвинула Плоского Финна поудобнее на толстом полотенце, которое расстелила на кухонном полу.

– Вдох и выдох, Селеста. Вдох и выдох.

– Плоский Финн передумал! Плоский Финн передумал!

– Плоский Финн не передумал.

– Ты сейчас разрежешь его пополам, – возмутилась Селеста самым укоризненным своим тоном. – Это чрезвычайно значительное повреждение.

– Это не повреждение. А модификация. Не спорю, несколько минут всё будет выглядеть пренеприятно. Я и правда разделю его надвое. Но, богом клянусь, я соберу его обратно. – Джули показала ей купленные накануне детальки. – Видишь эти шарнирчики? Они будут скреплять обе его части, как я и говорила. И тогда он сможет согнуться в поясе. Даже сложиться пополам, а это, скажу я тебе, чертовски классный фокус, чтобы отплясывать на вечеринках.

– Плоский Финн не ходит на вечеринки.

– А вдруг теперь захочет? – Джули ещё раз проверила линию разреза металлической линейкой. Затем приставила лезвие к краю фигуры. – Готова?

Селеста попятилась в другой конец кухни.

– Я, пожалуй, постою в этом углу и повернусь к тебе спиной.

– Ладно, – согласилась Джули. – Почему бы тебе не поговорить с ним, пока я не закончу?

– О чём именно мне с ним разговаривать?

– Подбодри его. Скажи, что я всё сделаю в лучшем виде. Что, в конечном счёте, он будет только рад. Что-то вроде того. Итак, начнём. – Джули прижала нож к поясу Плоского Финна и прочертила неглубокий надрез вдоль линии. – Начинай говорить, Селеста!

Она повторила движение, чуть сильнее нажимая на лезвие.

– Сегодня чудесный день для увеличения подвижности! – неубедительно пропищала Селеста. – Представь, сколько всего ты сможешь достичь, Плоский Финн!

– Он молодец. Продолжай, – одобрила Джули.

– Э... это всё глупая Джули придумала, так что, если операция закончится трагедией, во всём виновата она!

– Очень смешно. Попробуй ещё раз. Скажи, что это очень важный и необходимый этап в его развитии. Что он тебе ещё благодарен будет за то, что ты помогаешь ему приспосабливаться. Что ему сейчас нелегко, но ты рядом, и всё у вас наладится. – Джули закончила разрез и разделила Плоского Финна на две части. Ну ладно, даже она готова признать, что зрелище вышло устрашающее. – Вот так!

– Всё? Ты его разрезала? – Голос у Селесты задрожал. – Быстрее. Джули, пожалуйста, поторопись.

– Тороплюсь. Не смотри. – Джули схватила отвёртку и пакетик с петельками. – Твоему приятелю просто необходимо знать, что ты поддерживаешь этот шаг, Селеста.

– Да, да... Плоский Финн? Я поддерживаю эту трансформацию?

Джули краем уха слушала, как Селеста меряет шагами дальний угол кухни.

– Чуть поубедительней, пожалуйста.

– Я поддерживаю эту трансформацию!

– Ты будешь его надёжным оплотом! – подсказала она.

– Какое жуткое клише, я не стану его повторять.

– Тогда сама придумывай, – ответила Джули, прикручивая серебристые шарниры.

– Как всё сложно. Мне в голову не приходит ни одной подходящей мысли. – Селеста издала такой отчаянный гортанный стон, что Джули невольно поморщилась. – Помоги мне. Сама с ним поговори.

– Ах, Плоский Финн, дорогой ты мой. Здесь вовсе не о чем беспокоиться. Я понимаю твою взволнованность из-за этой несложной процедуры. Ты хочешь, чтобы всё давалось легко, но так не бывает. Ты держишься молодцом. Другие плоские люди на твоём месте жаловались бы гораздо больше. Честно. Я впечатлена.

– Джули, быстрее. Ты должна спешить.

– Почти закончила, подруга. Ещё минутку и... Та-дам! – Джули села на корточки и оглядела своё творение. Неплохо для того, кто и половины инструментов опознать не может. – Хочешь посмотреть? – Она поставила Плоского Финна на пол и повернула маленький дисковый регулятор, который приделала сзади, чтобы фигура не складывалась пополам в неподходящих ситуациях.

Селеста повернулась и осторожно осмотрела Плоского Финна. Через несколько секунд лицо её смягчилось.

– А что, мне даже нравится, как он выглядит. Будто ремень с пряжкой надел. Можно было б золотистый цвет выбрать, но серебристый – тоже ничего.

– Ура! Ты, наконец, не говоришь как заумный ботаник и даже задумалась о моде.

– Я что, правда так разговариваю? Слишком заумно? Никто ни разу не упоминал, что я это делаю.

– Делаешь. Иногда это даже мило. Говоришь прямо как Мэтт. Но тебе не помешает слегка сбавить обороты. Тогда будешь казаться более дружелюбной и отзывчивой. Приятной в общении.

– Я постараюсь уделить внимание тому, как формулирую... То есть, я буду следить за тем, что говорю.

Джули несколько раз согнула и разогнула Плоского Финна.

– Смотри! Он делает наклоны. Или тренируется подбирать монетки с тротуара. О боже, да он, оказывается, жмот? Какое отвратительное качество!

– Он не жмот. – На лице Селесты мелькнула улыбка. – Он просто бережливый. Внимательный.

– Да? Скоро Рождество. Надеюсь, он раскошелится. – Джули смахнула грязь с его руки. – Если с этими шарнирчиками дело пойдёт, может, позже ещё добавим? На локти, колени, шею?

Селеста осмотрела пятно, которое Джули вытерла.

– Давай не будем забегать вперёд.

– Так, надо его испытать. Пошли!

– Куда мы?

– Просто иди за мной. – Джули направилась на второй этаж – Селеста с Плоским Финном за ней по пятам – и постучала в открытую дверь Мэтта. – Привет! К тебе гости!

Мэтт, как обычно, сидел перед ноутбуком.

– Ага, – поздоровался он усталым голосом, но, увидев Селесту с Плоским Финном наперевес, выпучил глаза от удивления. – Что происходит?

– Плоский Финн пополнил репертуар возможных поз. – Джули забрала фигуру у Селесты и посадила её на кровать Мэтта. – Теперь вы можете зависать и чесать языками, не страдая от того, что ты сидишь, тогда как он способен только стоять.

Мэтт с опаской покосился на сидящую фигуру.

– Да уж, так будет определённо меньше страданий. Селеста, тебя это устраивает? Эта, э... перемена?

– Устраивает. Как думаешь, что папа скажет?

Джули присела на кончик кровати.

– Эту новость он должен услышать первой, когда сегодня вечером вернётся из командировки. Он будет гордиться Плоским Финном. Как и ваша мама.

– Если она вообще заметит, – нараспев добавил Мэтт.

– Что ж, тогда... – неуверенно начала Джули, – тебя не затруднит иногда потусоваться с Плоским Финном, если мы с Селестой вздумаем где-нибудь устроить девичник на двоих?

Селеста напряглась:

– Погоди, ты не говорила...

– Просто оцениваю открывшиеся возможности, – поспешила добавить Джули. – Тебе ведь не трудно, Мэтт, правда? Если вдруг понадобится.

– Полагаю... не трудно, – согласился Мэтт, даже не пытаясь изобразить воодушевление. – А сколько мне заплатят?

Джули ухмыльнулась.

– Это зависит от проявленного энтузиазма. Пока что больше чем на пенни в час не тянет.

Селеста скрестила руки на груди.

– Вы уже закончили развлекаться?

– Я и не знал, что мы начали. – Мэтт поднялся со стула. – Хочешь обедать, Селеста?

– Конечно. Сделаешь бутерброды с яйцом и сыром?

Мэтт кивнул, проходя мимо Джули.

– Что пожелаешь.

– Мэтт! – шёпотом возмутилась Джули.

Он озадаченно повернулся к ней.

– Что?

Джули вскинула руки вверх.

– Ничего.

Брат с сестрой спустились вниз, а она немного отстала, задержавшись в комнате Мэтта. Чёрт возьми, ей только-только удалось сделать шаг в нужном направлении со своей «шарнирной» затеей, а Мэтт по-прежнему обращался с сестрой так, словно ей шесть лет от роду. Ну неужели Селеста не в состоянии сама приготовить себе обед? «Какой замечательный способ вселить в неё уверенность, Мэтт!»

Дайте же этому ребёнку вырасти, в конце-то концов!

 

Глава 19

– Привет, Сиф.

Зажав телефон между ухом и плечом, Джули сложила ещё одну футболку и добавила её к выстиранному белью на кровати.

– И тебе привет. У меня такое ощущение, будто я твой голос целую вечность не слышал.

Тон у Сифа был лёгким, но она всё же уловила недовольный оттенок.

– Да, знаю. Скоро экзамены, я разрываюсь на части. Прости, что вчера не перезвонила.

– Просто уже середина декабря, и ты скоро уедешь на целых три недели. Я надеялся перед этим провести с тобой побольше времени. Ну, знаешь, наедине?

Джули представила, как он улыбнулся.

– В том смысле, что вместе с Селестой мы в кофейне тебя уже достали? – поддразнила она. – Такая обстановка не кажется тебе романтичной, привлекательной... пикантной?

– Мне, конечно, нравится наблюдать, как ты пыхтишь над домашней работой по алгебре, а подробные и безжалостные комментарии Селесты о моих способностях готовить напитки греют мне сердце, но я готов душу продать за вечер тет-а-тет.

Джули открыла нижний ящик комода и взяла с кровати стопку сложенной одежды.

– Понятно. Как насчёт сегодня?

– Не могу-у, – простонал Сиф. – У моей  группы семинар по политологии. Может, завтра? К тому же, пятница всяко лучше для свидания подходит.

– Годится.

– Приезжай часам к семи, я приготовлю ужин.

– Хорошо, тогда до завтра.

Она кинула телефон на покрывало и повернулась с одеждой к комоду. На дне лежали футболки Финна с парашютистами. Она вынула полинялую синюю футболку с надписью «Не забудь дёрнуть». Недолго думая, поднесла её к лицу и вдохнула.

– Что ты делаешь?

Джули резко обернулась. В первый раз на её памяти Мэтт покатывался со смеху. Она ощутила, как щёки её заливает краска, и кинула в него футболку.

– Я нашла здесь шмотки Финна и хотела убедиться, что они не воняют. Не хочу, чтобы мои свежевыстиранные вещи пропахли потным мужским бельём.

– Ага. Как скажешь.

Он швырнул футболку обратно.

Джули подняла глаза к потолку.

– Заткнись!

– Хочешь понюхать одежду Финна, милости прошу! Кажется, на чердаке стоит пара его старых походных ботинок. Хочешь, я за ними схожу? Уверен, они всё ещё сильно пахнут Финном. Поверь, дезодоранты для обуви моему брату никогда не помогали.

У Джули снова зазвонил телефон.

– Синдром среднего ребёнка, – пробубнила она и ответила на звонок: – Алло?

– Жду не дождусь, когда тебя увижу. – Снова Сиф. – Просто хотел тебе сказать. Пора бежать. Пока!

Джули улыбнулась и отключила телефон, как раз когда Селеста прошмыгнула мимо Мэтью и растопырила перед ней пальцы.

– У меня лак облупился. Можно мне заново ногти накрасить?

– Естественно. Бери, какой нравится. Сама знаешь, что где лежит.

Селеста включила радио, взяла косметичку с флакончиками и присела на край кровати.

– Эй, Селеста, – окликнул её Мэтт. – Тебе тут недавно принесли. – Джули даже не заметила, что в руке он держал пухлый конверт с логотипом экспресс-почты. – Это от Финна.

Селеста выронила косметичку и медленно подняла голову.

– Финн мне что-то прислал?

– Да, котёнок. Прислал. Вот, держи! – Мэтт подал сестре пакет и вышел из комнаты.

Джули перебралась к Селесте через две корзины с чистым бельём, а та молча улыбалась, глядя на конверт.

– Открывай его! Ну же!

– А! Точно. Как ему?.. Я... поверить не могу, что он мне что-то прислал. Но я так и знала... Только посмотри, сколько он путешествовал! – Она провела пальцем по почтовым штампам и непонятным надписям на лицевой стороне. – Ума не приложу, как он...

– Да ради бога, открывай уже!

Дрожащими руками Селеста вскрыла конверт по отрывному краю и перевернула его вверх дном.

– О-о-о, Джули, смотри! – Она подняла серебряную заколку, украшенную бирюзой и янтарём. – Какая прелесть, правда? – чуть дыша, спросила она.

– Правда. У тебя в волосах будет смотреться просто замечательно! – Джули заглянула в конверт. – Открытки нет?

– Похоже, нет. Но это неважно. Наденешь мне?

– Конечно! – Джули собрала у Селесты на затылке густой хвост. Открывая застёжку, она заметила ещё кое-что. – Гляди! Сзади гравировка.

– Да? – Селеста повернулась к ней с горящими глазами.

– Да. – Джули сощурилась, разглядывая надпись. – Здесь написано: «Любовь есть часть самой души и имеет ту же природу, что и небесное дыхание атмосферы рая».

Селеста заулыбалась.

– Финн всегда искал цитаты со словом «небесный» по значению моего имени. Эта – из Виктора Гюго. Моя любимая. – Она снова отвернулась, чтобы Джули заколола ей волосы. – Хотя чаще всего Финн дразнил меня цитатами из книг Жана де Брюнофф. Ты их знаешь? Истории о слонах? Короле Бабаре и королеве Селесте?

– Знаю, конечно. Мне их мама читала.

Селеста, казалось, оживилась и засияла, получив от Финна подарок. И хотя Джули почти не сомневалась, что привязанность девочки к Плоскому Финну от этого никуда не денется, вряд ли сувенир ей повредит.

Джули тихо вздохнула, ероша Селестины кудри. Ещё пять месяцев. Джули пообещала школьному психологу «Барнаби», что к маю Селеста заметно изменится. Но кем она станет через пять месяцев? Обычным средним подростком? Тут Джули сильно сомневалась, да ей и не хотелось, чтобы это произошло. Разве можно убивать уникальность Селестиного характера? И когда заметных изменений будет достаточно? Когда она откажется от Плоского Финна? Заведёт определённое число друзей? Или когда перестанет говорить как героиня исторических романов? Ну, что-то непременно должно измениться. И Джули решила, что, когда это случится, она и так поймёт.

***

Мэтью Уоткинс

«Жизнь человека не должна быть скучна настолько, чтобы ему приходилось прибегать к сочинению афоризмов и приписывать их авторство знаменитым людям» (Уинстон Черчилль).

Бог Финн

ГАВАРИТЬ ПРАЙТИ НА ФЕЙСБУК ТЭСТ «КАКОЙ ВКУС У ТВОЙ МАЗГИ». АТПРАВЛЯЙ МАЗГИ МНЕ Я ПРОБУЙ. PS Я НИ ЗОМБИ.

Джули Сигл

Ну как сохранить статус-кво в голове, если в ней накрепко засел чужой статус?

Для вечернего свидания с Сифом Джули взяла машину. К превеликому удивлению, для неё нашлось место на стоянке, правда, втиснуться между громоздким пикапом и потрёпанным фургоном удалось только с четвёртого раза. На улице трещал мороз, так что Джули не спешила открывать дверь. Ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

Этот вечер с Сифом – важное событие. Она это прекрасно понимала. И должна бы лететь к нему домой как на крыльях. Может, всё дело в нервах?

Она схватила телефон и проверила почту. Пришло сообщение от Даны: «Жаркой вам с Сифом ночи! Давно пора скрепить отношения! :D» Джули рассмеялась.

И одно письмо от Финна:

«Джули,

Селеста уже получила посылку? Я как раз держу старательно подписанную чудесную открытку, которую забыл вложить в конверт. Вот ведь болван! Передай ей мои извинения. Надеюсь, подарок понравился.

Желаю приятного вечера.

Финн»

«Финн,

передам. Она в восторге от заколки. Очень мило с твоей стороны. Не так здорово, как если бы ты сам приехал, но на какое-то время ей хватит. Пора бежать. Может, попозже застану тебя в чате. Хотя сегодня я засыпаю на ходу – так поздно вчера с тобой засиделась. Ты – настоящий злодей!

Джули»

Она могла просто написать, что ехала к своему парню. Почему бы нет? Но она так ни разу и не заикнулась ему про Сифа, и казалось нелепым ни с того ни с сего объявлять о нём теперь.

Джули выбралась из машины и подошла к парадной двери в дом Сифа, по-прежнему сжимая телефон в руке. Секунду постояла перед тем как позвонить в домофон. Наверное, глупо было спрашивать Финна, появится ли он в чате? Как неудачница какая-то. Не то чтобы она за ним бегала – ничего подобного! – но что если именно так и кажется со стороны? Ну серьёзно: Джули едет домой к другому парню, у них впереди важный вечер, так что она сегодня всё равно не появится в чате. Зачем она вообще об этом написала?

Отныне ей, пожалуй, не помешает минуту выждать, прежде чем отправлять Финну письмо.

Сиф впустил её в дом, и Джули нерешительно остановилась в вестибюле. Она, конечно, всегда поднималась по лестнице и избегала лифта, но сегодня чувствовала себя необыкновенно отважной. Храброй. У неё получится. Получится обойтись без драматичного обморока и приступа паники. Не будет она больше поддаваться своей глупой фобии. Она поедет на лифте, как совершенно нормальный человек. Джули вызвала лифт – створки тут же раскрылись, – вошла в кабину и нажала на кнопку нужного этажа. Затем прислонилась к металлической стенке и закрыла глаза, не обращая внимания на впившийся в спину поручень. Вот. Ничего страшного. В глазах не помутнело, кабина не заходила ходуном, и обморок ей не грозил. По правде говоря, лифт заботил её в эту минуту меньше всего.

На самом деле неважно, что о ней думает Финн, ведь так? Какая разница, знает он или нет, что она собирается искать его в чате? К тому же, вовсе она и не собирается, ей ведь будет некогда. Финн – всего лишь какой-то парень, которого она, возможно, никогда и не увидит. Парень, с которым она переписывается и болтает в чате. Может, он и выйдет сегодня в сеть, а может, и нет. Ей всё равно, потому что она не выйдет. У неё серьёзные планы. С Сифом. Её парнем.

Неожиданно кабина дёрнулась и замерла, и Джули чуть не потеряла равновесие. Она вцепилась в поручень и застыла. Створки не разошлись. Она знала, что ещё не добралась до нужного этажа: не так уж долго она простояла в лифте. Может, через несколько секунд что-то щёлкнет, и она каким-нибудь чудом продолжит подъём? Джули ругнулась и стала судорожно давить все клавиши на панели кроме одной. Меньше всего на свете ей хотелось нажимать на грозную красную кнопку, от которой на всё здание завоет сирена. Вот что бывает за отважные поступки. Она позвонила Сифу.

– Ну ты где? Разве домофон не сработал? – спросил он.

– Сработал, я внутри, – подтвердила она. – В лифте.

– Давай тогда быстрее поднимайся. Я уже накрыл стол, разлил вино по бокалам, зажёг свечи. Все дела.

– Звучит просто замечательно.

– Врать не буду, мисс Сигл. Я пытаюсь тебя соблазнить.

Джули уставилась на особенно большое пятно на грязном полу.

– Это может быть затруднительно.

– Это ещё почему?

– Потому что я в лифте застряла. И, по-моему, с каждой минутой он становится всё меньше.

– Я сейчас.

На лбу у Джули начали выступать капельки пота, а живот неприятно скрутило. Зловещая металлическая коробка своим чересчур ярким освещением решительно нервировала, да и мысль о том, что она висит в воздухе – надо думать, на древнем кабеле, – тоже не особо успокаивала. С таким же успехом она могла бы болтаться над пропастью или на самой верхушке чёртова колеса. И как вообще чёртово колесо получило своё название? Неужели сам дьявол из садистских побуждений придумал катать людей на этом отвратительном, вселяющем ужас аппарате? Мэтт – тот наверняка знает. Если Джули отсюда когда-нибудь выберется, обязательно у него спросит. Если не потеряет сознание и не ударится головой о стенку, если её приключение не кончится травмой мозга, непременно спросит.

– Джули? Джули? – Сиф застучал кулаком по створкам где-то над её головой.

– Ради бога, не стучи по дверям! Я из-за тебя в подвал рухну.

Джули боялась лишний раз шевельнуться в этой ловушке, а её парень, видите ли, решил оборвать, возможно, последнюю истёртую стальную нить, которая ещё держала её на весу.

– Ты застряла между третьим и четвёртым этажом. Такое иногда случается. Я уже позвонил смотрителю здания, и он сейчас набирает пожарных.

– Здорово. Это обнадёживает.

Джули осторожно опустилась на пол, притянув колени к животу.

– Ты там как? Нормально?

– Нет. Не нормально. Я тут с ума схожу! Не хочу здесь торчать. Нет, правда. Совсем не хочу. Ещё чуть-чуть, и я умру, я прямо чувствую.

– Э... может, попробуешь сделать несколько глубоких вдохов? Или представь, как что-нибудь парит в воздухе? Пёрышки, или облака… пузыри.  Вдруг поможет.

– Нет, не хочу я, блин, глубоко дышать! Я хочу, чтобы эти проклятые пожарные уже вытащили меня отсюда.

– Джули, слушай меня. Я буду считать до пяти, а ты вдыхай через нос вместе со мной. Затем на пять счётов выдыхай ртом. Готова? Раз, два...

«Заткнись. Уже». От Сифа никакой помощи. Хотя ладно, он вызвал пожарных, но кроме этого он ничуть не помогал ей расслабиться. Звякнул телефон, и она только теперь заметила, что до сих пор сжимала его в руке, да так сильно, что у неё побелели костяшки пальцев.

«Джули,

да, я буду на связи. Какие планы на вечер?

Финн»

Слава богу! Финн! Она проверила Фейсбук на телефоне – он был в чате.

Джули Сигл

Застряла в проклятом лифте. Одна. Страдаю тут. Спасатели вроде как уже едут, но мне что-то не улыбается здесь сидеть. Начинаю серьёзно паниковать. Потею, дрожу, воображаю картины жестокой смерти.

Бог Финн

Что??? О нет! Без паники. Ты разве забыла, что я супергерой?

Джули Сигл

Забыла! Теперь-то я в безопасности. Тогда, давай, лети сюда и поднимай лифт из шахты. На старт. Внимание. Марш!

Бог Финн

К сожалению, мою способность летать отключили – я злоупотребил своим геройским статусом. Прошу прощения. Но у меня есть другие силы, которые помогут тебе продержаться.

Джули Сигл

Ну показывай, на что способен. Убеди, что подо мной нет пропасти в миллион километров.

– Джули? – позвал Сиф. – Ты ещё дышишь со мной? И... вдох!

– Ага! – откликнулась она.

– Хорошо! Продолжай дышать, а я тебя отвлеку. Э... я спою! – Повисла короткая пауза. – Не знаю, что петь. Ладно, давай вот эту... – Сиф безо всякого лада и склада заголосил какую-то религиозную песню: – Лети с небес!.. – Он вдруг осёкся. – Не знаю, почему я её выбрал. Просто первой в голову пришла.

– Замечательная песня. Продолжай, – отозвалась Джули.

Бог Финн

Смысл себя обманывать? Ты не на земле, а в лифте.

Джули Сигл

Какие прелестные у тебя способности. Спасибо огромное! Мне прямо сразу полегчало.

Бог Финн

Просто признай свой страх и смирись с ним. Обуздай его. Это всё равно что с парашютом прыгать. Я тоже, вообще-то, не фанат высоты. До смерти боюсь лететь в самолёте и смотреть вниз, на землю. Но я прыгаю, несмотря на страх, и он превращается  в эйфорию.

Джули Сигл

Ни за что в жизни не прыгну с парашютом.

Бог Финн

А если я прыгну с тобой?

Джули Сигл

Но из самолёта я бы всё равно прыгала одна. И в этом дурацком лифте со мной никого.

– Спусти-и-ись ни-и-иже, – эхом разнёсся по зданию голос Сифа. – Ой! Пожарные приехали. Погоди-ка! Посмотрю, что они скажут.

Бог Финн

Ты не будешь одна. Мы совершим тандем-прыжок, так что тебя пристегнут ко мне ремнями. Мы прыгнем вместе.

Джули Сигл

Это как же?

Бог Финн

Ты встанешь передо мной и прижмёшься спиной к моей груди.

Джули Сигл

Пока вроде не так страшно.

Чёрт! Она что, и правда, только что это написала? А где клавиша «отменить» или «удалить»? Как неловко-то.

Бог Финн

Да уж. Совсем не страшно, правда?

Джули Сигл

Что ж, тогда напиши, что дальше.

Бог Финн

Ладно. Представь, что мы прыгаем прямо сейчас. Готова?

Джули Сигл

Готова.

Бог Финн

Мы в самолёте, вокруг – шумно и холодно. Изнутри самолёт местами обклеен гермолентой, и ты думаешь, а вдруг этот прыжок – самая ужасная твоя ошибка, но я говорю, что всё будет хорошо. Мы оба полностью экипированы: в комбинезонах, шлемах, очках, с парашютами. Комбинезон тесно прилегает к телу, создавая ощущение, что ты в безопасности. Тебя захлёстывают самые разные чувства: гордость, тревога, восторг, ужас.

Джули Сигл

Тошнота?

Бог Финн

Это не чувство! Но да, тошнота.

– Мисс? Это пожарная бригада Бостона. Мы вытащим вас минут через тридцать. Вы там как, держитесь? – спросил её грубоватый голос.

– Не торопитесь, – крикнула Джули, не сводя глаз с крошечного экрана в руке.

– Джули, ты слышала? – вторил Сиф. – Всего полчаса. Я знаю, тебе это кажется вечностью, но ты не заметишь, как они пройдут. Тебе помогает моё пение? Оно, во всяком случае, должно тебя смешить.

– Хватит тут песни петь! – приказал один из пожарных. – Мисс, не беспокойтесь, когда услышите стук: вы в полной безопасности. Мы достанем вас целой и невредимой.

– Я никуда не спешу, – пробормотала Джули.

Джули Сигл

Что потом?

Бог Финн

В голове проносится куча мыслей. Вдруг ты забыла выключить дома духовку? В машине пора менять масло. У тебя закончился шампунь. Почему стиральная машина жуёт носки? Они что, такие вкусные? Может, и тебе попробовать их пожевать? А главное, спрашиваешь себя, не отказаться ли, не ошибка ли это. Ты никому не сказала, что сегодня прыгнешь с парашютом. А если ты сейчас умрёшь? Ты боишься, что забудешь инструкции и не вспомнишь, когда нужно дёргать кольцо. Я указываю на альтиметр. Самолёт набрал ещё только половину высоты, а кажется, что земля уже так далеко. Но тебе ничего не грозит.

Раздался громкий глухой стук, и лифт затрясся. По шахте эхом разнёсся металлический скрежет. Джули зажмурилась и невольно взвизгнула.

Джули Сигл

Финн, мне страшно. Лифт трясётся.

Бог Финн

Знаю, но я с тобой. Ты не в лифте, помнишь? Ты со мной. Мы встаём, я пытаюсь немного отодвинуться от тебя и напоминаю, что ты надёжно ко мне пристёгнута, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Я прослежу за прыжком и дёрну кольцо, если ты забудешь. Ты в надёжных руках. Скажи, что ты мне доверяешь.

Джули Сигл

Я тебе доверяю.

Бог Финн

Мы набрали высоту, и один из инструкторов открывает люк. В кабину врывается мощный порыв ветра. У тебя замирает сердце, когда я веду тебя к краю рампы. Тебя не отпускает страх, но внутри уже поднимается волна восторга и трепета:  ты на грани.

Над головой Джули по-прежнему раздавался грохот, но она едва замечала. Всё её внимание поглощало то, что писал Финн. Кроме этого для неё сейчас ничего не существовало.

Бог Финн

Под нами сейчас 4500 м, и как только ты видишь землю, то сразу же пытаешься отойти подальше от люка. Ты хочешь дать задний ход. Я тебе уступаю, и мы пропускаем вперёд другого парашютиста. Я кладу руки тебе на талию, притягиваю к себе и держу, чтобы ты знала: я рядом. Я говорю, что у тебя получится, ты очень сильная и храбрая. Говорю, что ты можешь всё. Так что ты киваешь и соглашаешься прыгнуть.

Мы снова подходим к рампе и останавливаемся. Ты скрещиваешь руки на груди и откидываешь голову мне на плечо, как я тебя учил. Я начинаю раскачивать нас вперёд-назад, готовясь к прыжку. И – мы падаем.

У Джули бешено колотилось сердце и снова выступил пот, но на сей раз застрявший лифт не имел к этому ни малейшего отношения.

Джули Сигл

Что я чувствую, когда мы падаем?

Бог Финн

Едва мы выпали из самолёта, ты стала на удивление спокойной. Все заботы вдруг исчезли. Сердце не уходит в пятки. Ты не чувствуешь, что падаешь. Ты свободна. Это ощущение больше всего похоже на полёт. Такого спокойствия ты ещё не испытывала, и тебе хочется, чтобы оно никогда не заканчивалось.

Бог Финн

Так мы парим в воздухе 1500 м. Останавливаться не хочется. Хочется навсегда затеряться в этом мгновении, в своих чувствах. Именно поэтому люди слишком поздно дёргают за кольцо, потому что свободное падение – как наркотик.

Джули Сигл

Или кое-что другое, как я догадываюсь.

Бог Финн

Да, или «кое-что другое». Недаром парашютисты про  «аэрогазм» говорят...

Джули Сигл

Понимаю почему. Но раскрыть парашют надо.

Бог Финн

Да, надо. И я тяну кольцо. Нас дёргает вверх – резко, – но мы скользим уже более гладко, мягче, чем до этого, легко. Мы словно дрейфуем по воздуху. Становится тише, и ты можешь расслышать мой голос.

Джули Сигл

И что ты говоришь?

Неожиданно лифт загудел и спустился на полэтажа.

Джули Сигл

Чёрт. Лифт заработал.

Бог Финн

Хорошая новость!

Джули Сигл

Прямо сейчас мне так не кажется. Найду тебя позже.

Створки скрипнули и разъехались. Сидя на грязном полу, Джули снизу вверх взирала на встречавшую её небольшую толпу. Сиф светился торжеством, а пожарные явно радовались, что так быстро справились с задачей. Джули, однако, была раздосадована.

– Вставать не собираешься? – поинтересовался Сиф, подходя к ней. – Ты не ушиблась? – Он присел на корточки и положил ладонь ей на колено. – Джули? У тебя лоб в поту и щёки красные.

– Всё хорошо. Честно.

Она взяла его за руку и улыбнулась. Он такой симпатяга, такой милый и весёлый. Разве могло в нём хоть что-то не нравиться? Джули вдруг посмотрела на него совсем другим взглядом. Сиф стал ей прямо-таки необходим – больше воздуха. Она наклонилась к нему и прошептала:

– Нам нужно к тебе в квартиру. Срочно.

Сиф заглянул ей в глаза и кивнул.

Они торопливо поблагодарили её спасителей и поспешили к лестнице. Сиф практически затащил её по ступенькам на свой этаж. Там он повернулся и привлёк Джули к себе, прижался своими губами к её и скользнул языком ей в рот. Джули пылко целовала его в ответ, пока они ощупью добирались по коридору до его двери. А открыв, чуть не ввалились в квартиру. Прижав Джули к стене, Сиф впился пальцами ей в кожу, стараясь ещё крепче её обнять. И вот уже Джули ерошила ему волосы и хватала ртом воздух, оторвавшись от поцелуя. Закрыла глаза и почувствовала губы Сифа на своей шее. Его горячее прерывистое дыхание дурманило и кружило ей голову.

Он изучал её нетерпеливыми страстными прикосновениями и пробовал уверенными жаркими поцелуями. Её ещё никто так сильно не хотел. Джаред в её воспоминаниях представал неуклюжим и неумелым, а больше она ни с кем не заходила так далеко.

Она подумала о Финне. Какие ощущения вызвали бы его поцелуи? Каким бы он был на вкус? Нежные ли у него руки? Изучал бы он её неспеша, шаг за шагом? Что бы она услышала, проведи она кончиками пальцев по его рукам, и вверх по плечам, вниз по груди, и ещё ниже? Подошли бы их тела друг другу, слились бы в отчаянном поцелуе?

Джули распахнула глаза. «О нет! Нет, нет! Как же всё неправильно!»

Она убрала руки с затылка Сифа и прикоснулась к его щеке.

– Сиф?

– Джули, – пробормотал он, снова двигаясь к её губам.

– Сиф. Прости, – растерянно прошептала она, уронив голову ему на плечо. – Мне так жаль.

– Погоди, что? – Он подался назад. – Что такое?

– Я не могу... – Она глубоко вздохнула. – Не могу продолжать.

– Слишком быстро? – спросил он. – Мы уже довольно давно встречаемся. Мне казалось, ты этого хочешь. Я едва за тобой поспевал. Но если ты против, я не обижусь. Всё нормально.

– Нет, не нормально. Ты такой хороший. Просто замечательный. Я сама не понимаю, но...

Сиф отступил ещё на шаг.

– Но ты этого не хочешь, я прав?

Она покачала головой. Боль в его глазах остро кольнула Джули. Она не знала, что и сказать.

– Мои мысли где-то далеко. Я не чувствую того, что должна. Поверь, хотела бы.

Сиф долго не отвечал.

– Я, в общем, так и думал, – признался он наконец. Он взял её за руку и опустил взгляд. – Ты никогда не относилась к нашим отношениям так же серьёзно, как я. Есть кто-то ещё?

У Джули слёзы навернулись на глаза, и она замялась перед ответом.

– Возможно.

 

Глава 20

Джули подъехала к дому Уоткинсов и заглушила двигатель. Ещё раз проверила телефон. От Финна ничего нового.

Она позвонила Дане.

– Какого чёрта ты мне звонишь? Ты же на жарком эротичном свидании! Почему не кувыркаешься в постели с Сифом? Ой, фу! Только не говори, что звонишь мне из его постели, – предупредила Дана.

– Нет, – шмыгнула носом Джули. – Но спасибо, раз веришь, что я способна на такие извращения. Я дома.

– Что? О чём это ты?

– Мы с Сифом расстались.

Сиф, конечно, отнёсся к ней с пониманием. «На нет и суда нет», – сказал он. Но на душе у неё всё равно кошки скребли.

– Джули! Что происходит? – потребовала объяснений Дана.

Джули откинулась на спинку сиденья и взглянула на своё отражение в зеркале заднего вида.

– Мне кажется, я влюбилась в того, с кем никогда не встречалась.

– Поподробней!

– Я познакомилась с ним в интернете.

– Какая гадость! Ты сидишь на сайтах знакомств? Ты в курсе, сколько людей там попросту врёт о себе? Ой-ей, надеюсь, ты не заходила на «Крейгслист»? Я думала, та афера с жильём научила тебя уму-разуму. Или погоди. Ты познакомилась с ним на Фейсбуке! Верно? Какой кошмар!

– Ну, если начистоту... Выходит, мы, и правда, познакомились на Фейсбуке. Это тот парень, я сейчас в его комнате живу. Финн. Мы несколько месяцев общались с ним по сети.

– О боже, какая захватывающая история! И какая неприличная, и неправильная! Он красавчик? Так вы с ним ещё не встречались? Когда он вернётся домой? Ты рассказала про него Сифу? – Дана так и закидала её вопросами.

– Я не знаю, когда он приедет. Может, через несколько недель на Рождество, но я тогда буду в Калифорнии с отцом. Надеюсь, мы с ним хоть немного пересечёмся. И если верить фотографиям, то да, он настоящий красавчик. Просто потрясный. До неприличия привлекательный. Сиф догадался, что есть кто-то другой, но я не говорила кто. Звучит как-то нелепо.

– А Финну ты понравилась? То есть, полюби-и-илась? Ты что, серьёзно в него влюблена?

Джули поняла, что Дана уже буквально выпрыгивает из штанов от любопытства.

– Ну, конечно, на самом деле, я его не люблю. Я его даже не знаю. – Вот только она его знала. Или, во всяком случае, ей казалось, что они знакомы уже давным-давно. – Я понятия не имею, что Финн обо мне думает. Услышь он наш разговор, наверное, решил бы, что я не в своём уме.

– Или ему немыслимо польстило бы, что ты запала на его ежедневные любовные письма! – провизжала Дана. – Месяцы ухаживаний по интернету принесли свои плоды.

– Едва ли он за мной ухаживал. И не было никаких любовных писем. – Джули вздохнула. Ей бы они понравились. – И он не каждый день мне пишет. Иногда он едет в такие забытые богом места, где интернета и в помине нет. Не знаю. Всё это идиотизм какой-то. А я – идиотка.

– Нет, это романтика. У вас эмоциональная связь, а не какая-то безвкусная бытовая фигня.

– Это твоё профессиональное заключение как психолога?

– Да. Ну ладно, это всё прекрасно, и я за тебя безмерно рада, но у меня теперь есть к тебе важное дело.

– Какое именно?

– У Финна ведь есть брат, так? Студент МТИ?

– Ага. Мэтт. И что?

– Подсуетись за меня. Ты под всякими глупыми предлогами никогда не приглашала меня в гости, а у Мэтта, судя по всему, прекрасные гены, раз его родители произвели на свет такого отменного виртуального красавчика.

Джули рассмеялась.

– Тебе свидание с Мэттом не понравится. Уж поверь. Он не в твоём вкусе. И они с Финном ни капли не похожи. Кроме того, а что с Джейми? Мне казалось, вы всё ещё пара.

– Он придурок. С этим ничего не попишешь. Да, потрясающе красив и помешан на сексе, но он просто большой тупой жеребец. Хватит с меня! Устрой мне свидание. Мне нужен кто-нибудь с мозгами.

Джули немного подумала. А что, можно. У бедняги Мэтта, похоже, нет никакой жизни за стенами дома, и она ни разу не слышала, чтобы он хотя бы заикался о свиданиях. Мозгов ему точно не занимать, хоть они у него и слегка набекрень. Она могла бы посидеть с Селестой, если Эрин с Роджером вдруг дома не окажется. Почему бы и нет? Мэтт заслужил чуточку веселья.

– Ладно, я дам ему твой номер.

– Класс. А теперь иди ищи своего интернет-ухажёра, а завтра перезвонишь.

– Очень смешно.

Джули повесила трубку и высморкалась.

Надо же было вляпаться в такую дурацкую историю! Финн с его полупрозрачной парашютной аналогией испортил абсолютно нормальные отношения с абсолютно нормальным парнем. Сиф не заслужил, чтобы его променяли на однобокое воображаемое кокетство в интернете.

А вдруг оно не однобокое? И не воображаемое?

Джули устало поднялась по ступенькам и вошла в дом. Сейчас ей хотелось только запереться в своей комнате. В комнате Финна. Хоть было ещё совсем не поздно, она вымоталась и душой и телом. Но уже заходя в спальню, она услышала смех Эрин. Джули повернула голову на звук и увидела, что дверь в комнату Эрин и Роджера распахнута настежь. Эрин сидела на полу у подножия кровати и улыбалась чему-то у себя в руке. Редкий вечер она проводила дома, так что застать её было удивительно.

Джули пересекла коридор и замерла на пороге, так и не постучав. Эрин, может, и смеялась секунду назад, но глаза у неё были красными, а лицо всё в пятнах. На полу стояли пустая бутылка и полный бокал красного вина.

– Эрин?

– А. Привет, Джули. – Эрин подняла голову и убрала в сторону упавшие на лицо пряди. Затем махнула рукой. – Заходи, заходи, – немного нетвёрдо произнесла она, подняла бокал и сделала глоток. – Хочешь вина? Я достану ещё бутылку.

– Нет, спасибо.

Джули шагнула в комнату и только тогда заметила, что Эрин держит Селестину заколку.

– Какой Финн замечательный подарок прислал! – Эрин повернула украшение в руке, на губах у неё заиграла лёгкая улыбка. – Удивительно, правда? Поразительно, что она до нас дошла. Уму непостижимо! Из такого-то далёка.

Джули опустилась на колени.

– Вы по нему скучаете, да? – Эрин кивнула. – Когда вы его последний раз видели? – спросила Джули.

– Ой, кажется, лет сто назад. И всё же, – качнулась вперёд явно нетрезвая Эрин, – с Плоским Финном в доме он как будто по-прежнему с нами. – Она хихикнула. – Хоть я и знаю, что это не так.

– Он, видно, наслаждается поездкой. Как здорово, что ему удастся вот так весь мир повидать, верно? А волонтёрская работа? Невероятно великодушно с его стороны. Только подумать, сколько добра он приносит людям. Но, наверное, непросто, когда дети вырастают и покидают родной дом.

– Очень непросто. Финн всегда так отличался от других. Был нашим... нашим светом. Нашим всем. Как клей для всей семьи. Без него мы...

Джули смущённо поёрзала.

– Зато Мэтт с Селестой рядом, – подсказала она. – Они оба тоже очень особенные.

Голова у Эрин мотнулась вверх.

– Конечно. Я их люблю. Хоть, по правде, и не знаю, как воспитывать дочь. Бедная Селеста! – Она снова хихикнула. – Но давай покажу, в чём разница между моими мальчиками. – Эрин неуклюже поднялась на ноги, шатаясь дошла до полки на дальней стене и, подвинув несколько книг в сторону, стала рыться в поисках чего-то. – Видишь? Мэтт сделал мне это ещё ребёнком. Смешно, да? – Она вытащила небольшую деревянную поделку. – Ну кому придёт в голову вырезать для матери название какого-то города?

Джули встала и подошла к Эрин, которая от вина уже явно ничего не соображала. Ведь этот сувенир смастерил Финн. Джули взяла из рук Эрин его подарок, развернула задом наперёд и подождала, пока та хорошенько рассмотрит.

– Ты только глянь! Получилась «МАМА».

Эрин прыснула и расхохоталась, прикрыв рот ладонями и согнувшись пополам, наконец осознав свою ошибку.

– Это Финн для вас в лагере сделал, – поправила её Джули.

– А я думала... все эти годы... – задыхаясь от смеха, выдавила Эрин. Она утёрла глаза. – Ну, и какая, к чёрту, из меня мать? Какая же слепая, безмозглая, безучастная мать? – Эрин уже не смеялась. – «Мама». Он вырезал слово «мама». Господи Иисусе! Ну я и фрукт.

– Эрин, это ерунда. Правда.

Джули поставила поделку обратно на полку, на этот раз правильной стороной.

Эрин вернулась к кровати и подняла с пола бокал.

– Уверена, что не хочешь? Я не расскажу твоей маме.

Джули покачала головой.

– Нет. Мне пора спать. А где Роджер? Он дома?

– Наверху. В гостевой на третьем этаже. Он простуду подхватил и теперь жутко храпит. А я от этого с ума схожу.

– А вы как? Нормально? Хотите, я немного побуду с вами? – Джули не горела желанием сидеть с разомлевшей, слезливой Эрин, но и наедине со своими мыслями оставлять её тоже не хотелось. Остаётся надеяться, Эрин угомонится и ляжет спать.

– У меня всё хорошо, Джули. Полный порядок. Обещаю. Я обычно не напиваюсь. От алкоголя я глупею и начинаю плакать.

– Ну ладно. Тогда спокойной ночи.

Джули развернулась к двери, но Эрин её остановила.

– Джули? Спасибо, что осталась у нас. Благодаря тебе здесь не так одиноко.

Джули улыбнулась.

– Мне у вас нравится. Честно. Вы с Роджером очень добры ко мне, а Мэтт с Селестой – как брат с сестрой, которых мне так не доставало.

– Значит, ты к Мэтту как к брату относишься?

Джули кивнула.

– Хм... – Эрин опустилась на пол. – Знаешь, я люблю своих детей. Всех и каждого. Просто это тяжело. Мне тяжело быть им матерью.

Джули не знала, что на это ответить.

– Я знаю, что вы их любите. Просто... ложитесь спать. Утром вам станет легче.

Джули на цыпочках прокралась к себе в спальню. У Мэтта было темно, а Плоский Финн охранял вход в комнату Селесты, как королевский стражник – ворота Букингемского дворца. Джули притворила за собой дверь и скинула обувь. Затем подошла к комоду и быстро переоделась ко сну, натянув одну из «парашютных» футболок Финна. Она прикоснулась к истёртой ткани: былая синева её поблёкла и потускнела, а надпись стала едва различимой. «Не забудь дёрнуть». Но это всё же футболка Финна.

Джули забралась в постель с телефоном в руке и отправила ему сообщение. Один раз сегодня она уже рискнула, войдя в лифт, и, хотя он застрял, всё в итоге обернулось к лучшему. Почему бы не рискнуть ещё раз? Нарочито медленно она набрала: «По-моему, я на тебя запала».

Джули положила телефон на прикроватный столик и выключила лампу. Накрыла голову подушкой и попыталась отогнать мысли о пьяных откровениях Эрин, уязвлённых чувствах Сифа и застрявшем лифте. Ну ладно, может, не все мысли о застрявшем лифте.

Жаль, что Мэтт уже уснул. Джули было интересно, захочет ли он позвонить Дане. Она, вообще, в его вкусе? А у него есть этот самый «вкус»? А Джули во вкусе Финна? Иметь свой «вкус» – хорошо или плохо? Из-за него, наверное, не со всяким на свидание пойдёшь. Будешь встречать по одёжке и всё такое.

Звякнул телефон, и Джули чуть не снесла лампу со столика, ринувшись за ним.

«Хорошо. По-моему, я на тебя тоже запал. Давай, не будем открывать этот парашют».

 

Глава 21

Джули не сводила глаз с экрана. До Рождества всего пара дней осталась, она надеялась было на радостные вести. А что теперь прикажете делать?

Она в пятый раз перечитала электронное письмо от папиного секретаря, но содержание от этого нисколько не изменилось. Заметив, что слова стали расплываться, Джули торопливо утёрла слёзы. «К сожалению, вынужден отменить поездку... невозможно перенести ряд ключевых деловых встреч касательно будущего слияния... свои извинения... в Бостоне в канун Нового года... забронирован на 19:30... сообщите нам... для приобретения билетов на самолёт в Огайо».

Отец только что отменил их совместную поездку в Калифорнию. Но ведь слияние, очевидно, дело важное, и, должно быть, не терпит отлагательств. Надо думать, партнёров не заставишь перенести крупную встречу ради поездки с дочерью. Джули снова смахнула слезинки и ответила: «Ничего страшного. Я всё понимаю. Передайте отцу, что я с нетерпением жду ужина».

Это тебе, конечно, не целые каникулы, успокаивала она себя, но приехать в Бостон накануне Нового года, чтобы повидаться с дочерью, – для отца тоже явный подвиг. И каким-то неведомым образом ему удалось зарезервировать столик в одном из самых престижных и дорогих ресторанов города. Может, получится куда-нибудь сходить в новогоднюю ночь? На выставку ледяных скульптур, концерт, танцевальное шоу, спектакль... Было бы весело.

Теперь, однако, возникло серьёзное неудобство: некуда податься на время зимних каникул. Если признаться маме, что поездка в Калифорнию сорвалась, Кейт откажется от круиза. Её мать заслужила роскошный отпуск в тропиках, и Джули не хотела его портить. К тому же, у мамы наверняка найдётся пара «ласковых» о том, почему отцу пришлось отменить поездку, а Джули не больно-то мечтала их выслушивать. Её отец, в конце концов, тоже ждал этого путешествия. Тут она не сомневалась.

Он же её любит. Она – его дочь.

Конечно, любит.

Но Кейт придумает, как унизить бывшего мужа, и Джули вновь придётся его защищать, потому что мама не понимает отца так же хорошо, как Джули. Он целеустремлён и успешен, и Кейт не в состоянии до конца осознать, какая на нём лежит ответственность. Её родители так сильно друг от друга отличались, что она с трудом себе представляла, как они вообще когда-то сошлись.

Джули вздохнула. Не помешало бы, если б на сочинение запасного плана оставалось побольше времени. Как-никак, уже двадцать первое декабря.

Что ж, о том, что никуда не поехала, она расскажет матери после круиза.

А вот что ей делать теперь? Напроситься к Уоткинсам? Навязываться как-то не хотелось. Не то чтобы в доме наблюдалась грандиозная подготовка к празднику. Селеста пилила Мэтта до тех пор, пока он не отвёз их с Джули за ёлкой, которую, тем не менее, так никто и не подрезал. Чтобы придать дереву хоть какое-то подобие праздничного убранства, Джули сунула под него подарки, заранее купленные ею для всех домочадцев. Никто не обмолвился ни о гостях, ни о планах куда-либо сходить, так что, не считая поздравительных открыток на камине в гостиной и голой ёлки, ничто в доме не намекало на скорое Рождество.

Может, Джули лучше поехать в Огайо и провести каникулы в одиночестве? Но тогда она пропустит ужин с отцом. Можно было бы вернуться в Бостон тридцать первого. Это если ей вообще удастся так поздно достать билет в Огайо. Ну здорово! Бардак какой-то.

Она не хотела ещё больше докучать Эрин и Роджеру своей компанией. Праздник всё-таки семейный. Да, все в этом доме стали для Джули почти родными, но вряд ли это давало ей право приглашать себя к ним на Рождество.

Финн, разумеется, ко «всем» не относился. К нему она едва ли питала сестринские чувства. Её чувства... Вообще-то, она и сама не знала, что это за чувства. Влечение, родство душ, страсть? И, похоже, он испытывал к ней то же самое. Он, понятно, не начал слать длинных романтических писем, где бы изливал ей душу и провозглашал любовь до гроба, потому что тогда Финн не был бы Финном. Он по-прежнему веселил, очаровывал, делился умными мыслями и расспрашивал о ней. Интересовался всем на свете, начиная с того, как прошёл день и что ей нравилось в колледже, и заканчивая тем, чего она хотела от жизни. Но слащавым и банальным он не был никогда.

Письма приходили раз в несколько дней, и она заметила, что вздрагивает каждый раз, когда звякает телефон или раздаётся сигнал компьютера. Как одержимая, она то и дело проверяла его статус на Фейсбуке, надеясь по новым сообщениям понять, что Финн о ней помнит. Вчерашний статус ей понравился больше всех:

Бог Финн

стремится достичь предельной скорости. Присоединяйся!

По таким вот намёкам она догадывалась, что он мысленно с ней. И каждодневных напоминаний в виде писем и записок уже не требовалось. При таких-то безумных разъездах Финн далеко не всегда был на связи, но Джули это устраивало. Они друг друга понимали.

Ну хорошо, она не до конца понимала, что у них за отношения, но эти отношения определённо были. И не просто дружеские. Они никогда не встречались, так что своим парнем она его назвать не могла, но Джули и не тянуло навешивать ярлыки. Что бы их ни связывало, ей это нравилось.

Но теперь ей как никогда хотелось, чтобы Финн приехал. По вечерам, лёжа в постели, она перечитывала его письма и сообщения, листала на экране снимки и представляла, что он делает то же самое. Она ощущала его повадки и настроение в каждой строчке, изучила его так хорошо, что могла практически почувствовать его рядом. Словно знала, что сотворит с ней его присутствие.

Так что она будет его ждать. Потому что когда-нибудь Финн вернётся домой. Когда-нибудь они смогут разобраться, что же у них такое на самом деле.

Джули проверила чат. Финна в сети не было. Она не могла припомнить, где он сейчас. У него такие замысловатые маршруты, что, как выяснилось, лучше даже не пытаться угадывать его передвижения – легче просто подождать, откуда он напишет в следующий раз.

«Финн,

просто подумала о тебе. Всё.

Джули»

Она проверила доклад на орфографические ошибки и послала его на печать, чтобы завтра сдать преподавателю. Когда из принтера вылезла пятнадцатая страница, звякнула электронная почта.

«Джули,

надеюсь, письмо дойдёт. Сеть то и дело пропадает. Тоже думал о тебе. И скучал. (Странно, да? Как я могу по тебе скучать? И всё же.)

В этом месяце в Бостон попасть не получится. Объясню в другой раз. Очень жаль. Что тут ещё скажешь?

Рад, что ещё не спишь: у меня для тебя сюрприз. Знаю, что моё отсутствие этим не исправить, но ничего другого я не придумал.

Спустись в гостиную!

Финн»

Джули понравилось, что он скучал. Ух как понравилось! Но огорчило, что он не приедет.

Ворча от досады, но сгорая от любопытства – о чём это Финн? – она тихонько, чтобы никого не разбудить, прокралась по лестнице в гостиную. «Только бы сюрприз не оказался вторым Плоским Финном, – подумала она. – Вот жуть-то была бы...» Джули переступила порог и замерла, охватывая взглядом открывшуюся картину.

Свет в комнате был погашен, но вся она буквально мерцала: потолок сплошь покрыт белыми огоньками, а ёлка украшена настоящими свечками. Огоньками переливались и зелёные гирлянды вдоль каминной полки, перевязанные маленькими красными ленточками. У дерева на табурете стоял Мэтт и зажигал свечи на самой макушке. Именно так она и описывала Финну свой дом в Огайо. Вообще-то, здесь было даже лучше.

– Как красиво! – восхитилась она.

Мэтт вздрогнул, табурет угрожающе зашатался.

– Боже, Джули! Напугала до полусмерти!

Джули рассмеялась.

– Прости. Я только что получила письмо от Финна. Он велел спуститься вниз. – Она шагнула к дереву и легонько дотронулась до ближайшей веточки. – Смотрится чудесно.

Мэтт зажёг последний фитилёк и спустился на пол.

– Если дом сгорит, я не виноват. Это Финн придумал. Сказал, ты обрадуешься?

Джули кивнула и проглотила подкативший к горлу ком, медленно поворачиваясь на месте.

– Я рада. Очень-очень. – Она остановилась и обернулась к Мэтту. – И всё это ты сделал для меня? В смысле, тебя Финн попросил всё это сделать?

Мэтт сунул руки в карманы и посмотрел на переливающийся огоньками потолок.

– Прислал целый список инструкций вместе с подробным описанием увечий, которые меня ждут, если я не выполню в точности все его требования. Вроде ничего не пропустил. – Мэтт подошёл к кофейному столику, на котором расположился его ноутбук, взглянул на экран и закрыл крышку. – Да… Итак. Теперь мы должны лечь под ёлку. Не самая банальная просьба, но он уверен, что ты поймёшь? – с сомнением покосился на неё Мэтт.

– Понимаю. Ложись! – Она схватила его за руку и потянула вниз, садясь на пол. – Я каждый год так делаю. Тебе понравится.

– За Финном должок, – пробубнил Мэтт, вслед за Джули ложась на пол, чтобы подлезть под нижние ветки. – Ой! Если я сейчас глаза лишусь, с вас обоих сверхдорогущий подарок к Рождеству в качестве компенсации. Усыпанная бриллиантами повязка на глаз, к примеру.

– Нужно аккуратно, глупенький. Не кидайся на ёлку. Осторожно подлезай снизу. Вот так. Видишь?

Джули взглянула сквозь ветки на игру светотени от зажжённых свечей. В этом маленьком огороженном уголке было тихо и безопасно. В точности как Финн описывал прыжки с парашютом: настоящий мир исчез. Как когда-то в детстве, когда она свешивала одеяло с верхней койки двухъярусной кровати, превращая нижнюю в уютную пещеру. Джули часто в ней пряталась после того, как отец уехал.

– Если честно, мне даже... нравится, – признался Мэтт.

Джули повернулась к нему.

– Мне ещё никто раньше не составлял компанию. Я всегда одна была.

– А... Я думал, нам полагается вместе лежать здесь под деревом и делать... что там надо делать? Мне уйти?

– Нет, останься! – Джули снова схватила его за руку. – Вместе веселей.

Мэтт посмотрел на неё с улыбкой.

– Ладно. Так что теперь?

– Теперь надо думать о чём-нибудь значительном.

– Ясно. Философские размышления и вопросы бытия? Чур, я первый. Докажи, что ты не плод моего воображения.

– Очень смешно.

– А что, если мы живём в виртуальной реальности? Все ли средства хороши? Как могла Вселенная возникнуть из ниоткуда? Где доказательство, что прямая действительно прямая?

– Мэтт, хватит! – рассмеялась Джули.

– Стали бы вегетарианцы есть мясо, если бы животные сами просились к ним в тарелку? Если бы время остановилось, а потом снова пошло, мы бы заметили? А что, если кого-то дважды напугать до полусмерти? Что такое креационизм? Что этично, а что нет?

– А что выносит мне мозг? – вставила Джули, всё ещё хихикая.

– Не так: кто выносит тебе мозг? – с улыбкой поправил её Мэтт. – Ну, как скажешь. Не нравятся мои глубокомысленные вопросы, давай тогда ты.

Джули задумалась.

– Теперь всё это кажется каким-то глупым ребячеством.

– Всё равно скажи.

– Просто... Я каждый год лежу под ёлкой и... не знаю. Оцениваю свою жизнь. Погружаюсь в полудрёму, что ли, и наблюдаю, куда заведут меня мысли.

Мэтт скрестил длинные ноги и сложил ладони на животе.

– Понимаю, о чём ты. Может, попробуешь закрыть глаза?

– Тогда ты тоже.

– Хорошо.

Джули в ожидании смотрела на Мэтта.

– Ты первый.

– Нет, ты первая.

– Давай одновременно. Не хочу, чтобы ты меня тут разглядывал. Готов? Три, два, один, поехали! – Джули закрыла глаза. – Теперь надо подождать, пока мысли сами придут в голову.

Свет колыхающихся огоньков проникал даже сквозь веки, навевая размытые, смутные образы. Не верилось, что Финн такое устроил. Казалось, будто он сам был здесь, лежал рядом с ней. Он хотел подарить ей что-то особенное, и у него получилось. «Чего же ждать, когда мы встретимся?» – размышляла Джули. Что, если не будет такого же волшебства – такого же притяжения, – как сейчас? Но она знала, что будет. Некоторым ощущениям нужно просто довериться. Поэтому она позволила себе вообразить, как всё изменится, когда он вернётся в Бостон.

Рано или поздно она, очевидно, уедет из этого дома. Может, снимет собственную квартиру? Может, и Финн найдёт себе отдельное жильё? Он бы показал ей, где любит бывать в городе, и она бы послушала новые истории о его поездках. А сама могла бы рассказать о своих занятиях и жизни в колледже и непременно затащила бы его в «Данкин донатс» на стаканчик кулатты. Ему напиток, возможно, понравится больше, чем Мэтту. Они с Финном могли бы сводить Селесту в Музей изящных искусств, а Плоского Финна оставили бы дома, потому что Селеста исцелится. Или, по крайней мере, станет более цельной.

И тут у Джули снова возник не дающий покоя вопрос: что такого случилось с Селестой, что заставило её отгородиться от реального мира?

Джули повернула голову и открыла глаза. Мэтт смотрел прямо на неё.

– Я же просила не глазеть на меня, – прошептала она.

– Не удержался, – прошептал он в ответ.

Мэтт умолк, и Джули стало интересно, о чём он думал. Наверное, доказывал в уме какую-нибудь скучную теорему. А должен бы сейчас делать совсем не это.

– Джули?

– Да, Мэтт?

Он ещё помолчал.

– Похоже на свобод...

– О боже! – перебила его Джули. – Я же совсем забыла тебя спросить!

– Спросить... о чём?

– Дана, моя подруга, хочет, чтобы ты ей позвонил.

– Это не вопрос.

– Хватит меня исправлять. Она хочет с тобой встретиться, болван!

– О-о... – застонал Мэтт и отвернулся. – Ну-у, не знаю.

– Мэтт, да ладно. Ты ведь совсем не ходишь на свидания! – заныла Джули. – А Дана классная. Она тебе понравится.

– Я подумаю. Идёт? – предложил он.

– У тебя когда-нибудь была девушка?

Мэтт наградил её укоризненным взглядом.

– Конечно, была. При чём здесь это вообще?

Джули пожала плечами.

– Не знаю. Ты никогда ни о ком не рассказываешь.

– Согласен, в последнее время с романтикой в моей жизни туго. Но сейчас у меня просто нет времени с кем-то встречаться. Сама знаешь, как я занят с учёбой, и о Селесте заботиться надо.

– Так ты совсем не ходил на свидания после... ну, знаешь? Селесты. Чехарды с Плоским Финном.

– Почти. У меня были серьёзные отношения с девушкой, а потом... – запнулся Мэтт. Он уже не улыбался, на лице застыло напряжённо-смущённое выражение. – Потом здесь всё изменилось.

– Ты про Селесту?

Мэтт кивнул.

Джули вспомнила разговор с профессором Кули.

– Когда что-то произошло?

Мэтт снова кивнул.

– Сочувствую, – сказала Джули. – Потому что сразу видно: что бы ни случилось, тебе тоже несладко приходится. Может, когда-нибудь ты захочешь мне рассказать.

– Может быть, – согласился Мэтт. – Ну, а после этого моей девушке стало со мной неинтересно. Не каждый выдержит такую жизнь. И этот дом.

– Я люблю Селесту, но по её вине и ты страдаешь, да?

– Не говори так! Да я душу продам ради сестры.

– Знаю. – Джули понимала, что сейчас важно подбирать слова деликатно, иначе Мэтт снова замкнётся. – Но ты, должно быть, злишься, что Финна нет рядом. Что из-за него Селесте только хуже.

– Злюсь – это верно.

– Но у него есть право на собственную жизнь, Мэтт.

– Я знаю, уж поверь.

– Вы обычно ладите друг с другом?

– Раньше ладили. А потом... перестали. В основном, из-за мамы. Его всегда считали героем. Думаю, мне нелегко было с этим смириться.

– Для Селесты ты герой. Разве ты не видишь, как она на тебя смотрит? Она тобой восхищается.

– Не так, как Финном. По-другому. Я делаю всю скучную работу. Отвожу её в школу, кормлю, помогаю с уроками, беспокоюсь о ней. Я не Финн, это уж точно. Он на настоящую жизнь всегда плевал. Ему бы только веселиться и дурака валять. Когда мама отсутствовала – мы это так называем, «отсутствует», – Финн развлекал Селесту, смешил её, и она становилась такой же дикой и беззаботной, как он. Я заботился обо всём необходимом, а все лавры ему. Всегда так было.

– Тебе, похоже, Финн не очень-то нравится.

– Наоборот! Он потрясающий. Такой жизнерадостный, добродушный, непринуждённый. Финну дозволено всё, чего нельзя мне, и я ему завидую.

– Значит, Селеста когда-то больше походила на него? – спросила Джули.

– Да, – еле слышно подтвердил Мэтт.

– Но у неё всё налаживается, разве нет? По чуть-чуть? На днях она закатила истерику, потому что я не смогла найти ей второй сезон «Хора». По-моему, это добрый знак.

– Что ещё за «Хор»?

– Не беспокойся. Я ей плохого не посоветую. А ещё она хочет модно одеться на Рождество и просит, чтобы я сходила с ней по магазинам.

– Она, значит, теряет индивидуальность? Как раз то, на что я надеялся.

– Заткнись! Это всё к лучшему. А через пару недель добавим Плоскому Финну ещё порцию шарниров. Селеста дала добро. Мэтти, разве ты не видишь, как ей необходима своя компания, друзья? Можешь представить, как ей, должно быть, невероятно одиноко?

– Могу, – вздохнул Мэтт. – Наверное, с тобой ей лучше, чем со мной.

– Но ты столько для неё делаешь – и это очень важно. Ей необходимо, чтобы кто-то вроде тебя о ней заботился. Вашей матери... думаю, тоже непросто.

Мэтт кивнул.

– Да, знаю. Ей ужасно трудно. И отцу. Им обоим. Ты думаешь, почему наши родители так редко дома бывают? Им здесь тошно становится. – Мэтт взъерошил себе волосы. – Джули, я устал. Я не хочу быть Селесте родителем. Не могу больше.

На несколько минут воцарилась тишина.

Наконец Джули сказала:

– Ух ты, весело же у нас получается под ёлкой валяться. Только не говори, что ты не рад.

– Затея превзошла мои ожидания.

– Ладно, давай вернёмся к девушкам.

– Тебя интересуют девушки? Вот это новость! Я думал, ты встречаешься с тем типом, Сифом, кажется.

– Какой же ты остряк, Мэтт! Честно. И к твоему сведению, мы с Сифом расстались.

– Вот как?

– У меня уже другой. Вроде как. Сама до конца не понимаю. Увлеклась кое-кем.

Мэтт выразительно закатил глаза.

– Дай-ка угадаю. Моим братом?

– Как ты узнал? – удивилась Джули.

– Дай подумать. Может, по тому, что ты готова соловьём разливаться, какой он сказочно интересный и забавный? Или по тому, как ты каждые три минуты проверяешь почту на телефоне? Скрытность не твоя черта.

– Ну, ладно. И что? И вообще, не обо мне речь. А о твоей вялой личной жизни. Позвони Дане!

– У меня нет времени на отношения.

– Не смеши! Было бы желание, а время найдётся. Разве тебе не хочется чуточку романтики, Мэтти? – Джули слегка толкнула его рукой в плечо.

Он хохотнул.

– Мне нравится, когда ты зовёшь меня «Мэтти»... мило.

– Мило? Только это слово и придумал? Мозг таких неприличных размеров мог бы выдать что-нибудь покруче, чем «мило».

– Мне дым от свечек все мозги затуманил.

– О, отлично! Значит, ты сейчас слишком отупел, чтобы сопротивляться. Я дам тебе номер Даны, а ты позвонишь ей и пригласишь на ужин.

– Нет.

– Тогда я тебя подкуплю. – Джули задвигалась по полу, пока не вынырнула из-под ели целиком, а затем села. – Что скажешь, если я прямо сейчас вручу тебе подарок на Рождество?

– Нет, – повторил Мэтт, всё ещё лёжа под ветками.

Джули ухватила его за ноги и вытянула наружу.

– Это хороший подарок. И не один, кстати. Честно.

– Да? – Мэтт улыбнулся. – Ладно, уговорила.

– Ура! – захлопала в ладоши Джули. Она вынула подарок из невысокой груды, которую сложила в гостиной за несколько дней до того, и подала мягкий свёрток Мэтту. – Только... я же бедная студентка, так что всё скромненько. Но ведь важен не подарок, важно внимание, верно?

– Если внимание в денежном эквиваленте, то да.

– Мэтью!

– Шучу, шучу. – Мэтт аккуратно развернул красную упаковку, перевязанную зелёной ленточкой. При виде подарков он расплылся в улыбке и притворно смахнул слезинку, расправляя первую из двух футболок. – Хан Соло в карбоните, – восхитился он. Затем поднял вторую футболку, красную, с изображением разломленного надвое леденца с палочкой в каждой половинке. – «Не разлучайте нас. У нас общие органы». Идеальный подарок. Так и знал, что ты прикипишь к футболкам.

– Вовсе я к ним не прикипела, но праздники ведь не для того, чтобы воспитывать у людей приличный, или хотя бы приемлемый, вкус. К тому же, с тобой бесполезно бороться.

– Тебе подарок тоже сейчас отдать? Раз уж ты через несколько дней уедешь?

– Верно. В Калифорнию, – согласно кивнула Джули. – Я же еду в Калифорнию.

– Ты там всё время с отцом будешь. Потрясающая поездка должна получиться.

– Должна, – повторила Джули. – Край виноградников, Голливуд, пляжи, роскошные отели, изысканные блюда... Отец захочет услышать всё-всё-всё о колледже и обо мне. Да к концу поездки меня, наверное, будет так тошнить от разговоров о себе любимой, что мне понадобится отдохнуть от такого отдыха! – Джули сама не знала, почему лгала Мэтту, но каждая клеточка её тела упрямо отказывалась открыть ему правду. – Так что да-да-да! Сейчас же давай сюда подарок!

– Какая жадная! – поддразнил Мэтт. Он протянул руку за спину и открыл ящик журнального столика. Затем передал Джули красный конверт с её именем на лицевой стороне.

Вскрыв конверт, Джули громко взвизгнула, так что Мэтт накрыл ей рот рукой и зашикал.

– Все спят! – напомнил он, сдерживая смех.

– Но это ведь подарочная карта в «Данкин донатс»! Мне ж её на всю учёбу в колледже хватит! Как тут не кричать? Мэтти! – Она кинулась ему на шею. – Ты просто прелесть! – Джули снова села на колени. – А теперь с тебя звонок Дане. Ты обещал.

– Пожалуй, обещал, – вздохнул он.

– Она уезжает домой на пару недель, но сразу после праздников вернётся. Разве не здорово? Новый год для нас обоих начнётся романом. Ну, или, во всяком случае, намёком на роман.

Мэтт посмотрел ей в глаза.

– Было бы неплохо.

 

Глава 22

Мэтью Уоткинс

считает, что предлобные доли мозга восхитительны. Правда, эти мысли возникают благодаря предлобным долям, так что... кто знает?

Бог Финн

Вот видишь? Я же говорил, что это весело! А теперь пошли искать твой глаз.

Джули Сигл

Малоизвестный факт: после повышения Рудольф стал просто невыносим. И на следующий год он записал никому не известную и не полюбившуюся рождественскую песню о том, как важно не забывать о своих корнях и относиться к ним с почтением.

Джули поправила столовые приборы и отпила глоток газированной воды из стакана. В канун Нового года  ресторан в центре Бостона напоминал муравейник, а нарядные гости создавали праздничное настроение. Джули ещё раз взглянула на стойку администратора проверить, не пришёл ли отец. Она написала, что наденет блестящий розовый верх и чёрную юбку, а волосы уложит в высокую причёску, как ему нравится, чтобы он сразу узнал её в толпе. Ей так много хотелось рассказать ему, что она то и дело вытягивала шею, чтобы не проглядеть его за сидящими поблизости посетителями. Он вот-вот появится. Без четверти восемь, на пятнадцать минут позже назначенного времени. Только бы в аэропорту не закончились такси.

До сих пор каникулы тянулись довольно тоскливо, но теперь всё изменится. Один вечер – не трёхнедельное путешествие, но поездка в Бостон исключительно ради ужина с дочерью что-то да значила. Не считая, конечно, того, что из-за неё Джули пришлось всю прошедшую неделю отсиживаться на квартире у Даны в полном одиночестве, поскольку сама Дана и её соседка на каникулы уехали. И хотя порой её одолевала скука, всё было не так ужасно. Рождество и его канун оставляли, если честно, желать лучшего, но Джули, будучи единственным ребёнком в семье, научилась весьма сносно развлекать себя сама. Ну ладно, в квартире она скорее пряталась, чем развлекалась, но другого выбора у неё не было. И да, её немного мучили сомнения оттого, что пришлось солгать о поездке в Калифорнию матери и всем без исключения Уоткинсам. Но уж легче так, чем объяснять им, что произошло.

Хорошо хоть Финн последние дни был почти всегда на связи, так что они переписывались как никогда часто. Ей, правда, пришлось фабриковать для него описание небывалых красот утопающей в виноградниках гостиницы и сочинять в мельчайших подробностях поход в дорогущий японский ресторан. Оба раза ложь оставила после себя неприятный осадок. Интересно, что он делал сегодня вечером? Он сейчас помогал защитникам морских черепах на островах Зелёного мыса и прислал ей фотографии животных, которых спасал от вымирания. Вместе с другими волонтёрами он жил в палатке на берегу океана, где готовить еду и стирать бельё приходилось в походных условиях. Джули это казалось адом, но Финн был в восторге.

Она достала телефон и перечитала его последние сообщения на Фейсбуке. Время от времени Финн наведывался в местные рестораны, и вскоре Джули узнала, что фирменное блюдо национальной кухни пришлось ему не по вкусу. «“Козий сыр” и “коза с сыром” – не одно и то же. Учись на моих ошибках, Джули. Всегда внимательно читай меню». В следующий раз он написал: «Козлятина так, козлятина сяк. Бе! К чёрту черепах! При таком безудержном потреблении, нам тут, похоже, скоро придётся основать Общество по защите коз».

Джули ещё раз оглядела зал. Всё хорошо. Не так уж и сильно он опаздывал.

У Финна сейчас почти полночь. Может, в следующем году они отметят праздник вместе? Много раз она было писала ему, предлагая созвониться, но всегда удаляла сообщения, не отправив. Такой шаг казался слишком значительным, к тому же, по телефону опростоволоситься гораздо легче. Теперь Джули понимала, почему Селесте так не хотелось разговаривать с ним, пока он не вернётся домой. Наверное, лучше всего подождать. Пока им хватало интернета. Слава богу, у него не было камеры для видеосвязи. Уф. Она и так вся на нервах будет, когда впервые с ним встретится.

Что ж, через год полночь может начаться долгим чувственным поцелуем. Иногда при общении в чате у неё появлялось странное чувство. Словно она телом ощущала его, знала, каково это – быть рядом с ним.

Джули одёрнула себя: нелепые мысли. Откуда ей знать, вдруг у Финна омерзительные слюнявые поцелуи? Может, и не будет между ними никакого притяжения? А всё это дурачество в интернете может оказаться обыкновенным глупым флиртом.

Но она в это не верила.

И Финн, очевидно, тоже – как раз сейчас она получила от него сообщение:

«Здесь почти полночь. Соскучился. Ты уже получила мой подарок? Я всё ждал, когда ты его найдёшь, но ты, похоже, не часто заглядываешь во внутренний кармашек сумки. Тот, что на молнии. Или подарок тебе не понравился. Или Мэтт лопухнулся и сунул его в мамину сумку вместо твоей. Ходячий эдипов комплекс. Фу, противно. (Ой! Надеюсь, у отца удар не случился...)»

Джули чуть не уронила телефон, хватая сумку со спинки стула. Она начала судорожно копаться в её внутренностях, попутно давая клятву разобрать в ней весь мусор, как только доберётся до дома. Из кармашка торчал уголок красной обёрточной бумаги. Джули аккуратно вынула и развернула подарок на ладони.

Какая красота! Она потянула тонкий шнурок вверх, чтобы полюбоваться привязанным к нему пурпурным камешком. Края у него были неровными и угловатыми, но не острыми. Джули тут же натянула шнурок на шею и зажала камень в руке, другой набирая Финну ответ.

«Даже не знаю, что сказать. Кулон восхитительный! Идеальный. Я от него просто без ума, надела и больше не сниму. Хотела и тебе что-нибудь подарить, но ты же на одном месте не сидишь!»

Джули ждала ответа, не отрываясь от экрана. У неё мурашки пробегали по коже всякий раз, когда выскакивало новое сообщение.

«Ты уже подарила мне всё, что нужно. Эй, зацени салют! Здесь уже полночь!»

Он, наверное, одолжил у кого-то телефон с камерой, потому что прикрепил потрясающий снимок новогодних торжеств на островах Зелёного Мыса. Джули открыла фото, и ей отчаянно захотелось очутиться рядом с ним, стоять у кромки океана и любоваться, как над водной гладью взрываются фейерверки. Фантазия безвкусная и банальная, но всё равно романтичная. В следующем году, пообещала она себе. В следующем году они будут вместе. Она умела ждать и знала, что Финн стоит её терпения. Он не может странствовать вечно.

За влюблённой парой у стойки администратора она заметила высокую фигуру. Наконец-то!

«Потрясно! Пора бежать! Кажется, папа пришёл. У нас впереди ужин из пяти блюд. Но без козлятины. Будешь в сети завтра?»

Финн тут же ответил:

«Да, салют потрясный, хотя для полуночи я мог бы придумать занятие поинтересней. И к козам оно никакого отношения не имеет. Буду на связи».

Джули кинула телефон в сумку и вытянула руку вверх, прищуриваясь... Ой. Это не отец.

У столика возник официант и – в сотый раз – налил ей воды в стакан, сопровождая жест сочувственным взглядом.

– Сегодня, должно быть, ужасные пробки. Он скоро приедет, – заверила Джули скорее себя, чем официанта.

Но отца всё не было. Через час после назначенного времени Джули набрала его номер. Она никогда не звонила отцу. Никогда. По негласному правилу он использовал мобильник только для работы. К тому же, по телефону он всё равно болтать не любил. Разговоры с ним всегда проходили натянуто и неловко и заполнялись, в основном, фоновым шумом окружающей его обстановки. Обычно Джули трещала без умолку, а отец лишь вставлял скупые «да» и «занятно» в возникающих паузах. На её памяти общаться с ним лицом к лицу всегда было приятнее.

Но в этот раз без звонка не обойтись. Она дождалась, пока не включился автоответчик, и тут же набрала номер ещё раз. Снова автоответчик. Джули уставилась на два нетронутых бокала шампанского, со дна которых ещё весело поднимались пузырьки. Далеко не у каждого столика бутылка охлаждалась в высоком ведёрке со льдом: отец наверняка звонил заранее, чтобы организовать это предпраздничное шампанское. Она несколько раз глубоко вздохнула и попыталась расслабиться.

Двадцать минут спустя она опять взглянула на часы. Теперь простить его опоздание было решительно невозможно. Джули взяла бокал уже тёплого шампанского и одним глотком осушила половину. Затем пролистала список контактов и нашла номер папиного секретаря. Джули пила редко, и к тому времени, как Андреа ответила, алкоголь уже дал о себе знать.

– Добрый вечер. Это Джули Сигл. Я не помешала? – поздоровалась она.

– Джули! Как ты? С Новым годом!

– Всё хорошо. Просто я сейчас в ресторане жду отца, а он уже больше чем на час опаздывает. Вы не знаете, может, возникли какие-то трудности с бостонским рейсом?

– Ох, Джули. – Андреа ненадолго замолчала. – Милая, он тебе разве не сообщил?

– О чём?

– Он не в Бостоне.

– Что, простите?

– Он в Нью-Йорке. Он должен был тебе позвонить. Только не говори, что забыл.

Джули подняла шампанское и опрокинула остатки в рот.

– Как видите, забыл. Давайте начистоту. Всё у него с памятью в порядке, верно?

– Не понимаю, что... Уверена, он собирался...

– Вот уж нет, не собирался! Мы обе знаем, что ему просто-напросто по барабану. Вот в чём дело. И теперь я сижу в этой долбаной вычурной забегаловке-обдираловке, голодная и злая, и не могу себе позволить даже бутылку шампанского, которую планирую допить.

– Я свяжусь с рестораном и обо всём позабочусь. Это я бронировала столик, так что знаю, где ты.

Джули невозмутимо наполнила бокал, зажав телефон между ухом и плечом.

– Спасибо, Андреа. Приятного вечера! – Она собралась нажать отбой, но передумала. – И передайте отцу, что он козёл. Скажите, с меня хватит.

Джули швырнула телефон на стол.

– Вот так-то, народ, – прошептала она.

Через пару минут снова подошёл официант.

– Вы сегодня будете ужинать без компании, я правильно понял?

Джули кивнула и посмотрела на стоящего рядом мужчину. Он был, пожалуй, ровесником отца и глядел на неё с доброй улыбкой. Она ещё раз кивнула. Да, она поужинает в одиночестве.

– С оплатой всё улажено. А когда вам понадобится, мы вызовем такси. Вы уже решили, что хотели бы заказать?

Она покачала головой.

– Всё равно. Выберите сами. Только что-нибудь подороже. Но без козлятины.

– Чудесно. Ещё шампанского, мисс?

«А, чёрт с ним!»

– Конечно. Ещё шампанского. В конце концов, праздник, верно?

Она съела фаршированного лобстера под трюфельным соусом и заказала десерт. Чего-то там с тремя видами шоколада. Она не обратила внимания. И поскольку шампанское так хорошо улеглось, а официант не проверил её возраст, она попробовала ещё пару видов десертного ликёра. Оба на вкус напоминали сироп от кашля, но, стоило их проглотить, и так приятно начинала кружиться голова... А что? Надо бы пить почаще – это так весело.

Интересно, во сколько обошёлся ужин? Надо думать, весьма прилично, несмотря на то, что она была одна. Вот если бы она пригласила друзей, тогда счёт бы точно выставили возмутительный.

Джули подозвала официанта.

– Знаете что? Лобстер с трюфелями – просто отпад. Можно мне ещё пять порций с собой? Спасибо. И возьмите себе сорок процентов на чай. А потом вызовите такси, пожалуйста. Мне пора домой.

Три четверти часа спустя Джули пьяной походкой ввалилась в квартиру Даны и закинула два пакета с лобстерами в холодильник. Затем вскарабкалась на кровать и включила телевизор, чтобы посмотреть новогодние торжества в разных городах. На экране замелькали кадры с Таймс-сквер.

– Да пошёл ты, Нью-Йорк! – крикнула она и выключила звук.

Эй, а может, Финн ещё не спит? Не сразу, но ей удалось-таки обнаружить свою сумку – в недрах холодильника возле картонных коробок из ресторана.

Она спотыкаясь проковыляла обратно в комнату и написала ему: «Что на тебе надето?» Он не ответил, и она попробовала ещё раз. «На мне только кожаные сапоги до бедра и леопардовый зонтик в руках». Никакой реакции. Он, наверное, спал. Зачем он спал? Она хотела с ним поговорить, почитать его милые кокетливые глупости. Он нужен был ей прямо сейчас. Он забавный и наверняка её рассмешит.

Джули скинула одну туфлю и начала раздеваться, одновременно разыскивая в телефоне номер. Она успела наполовину стянуть колготки, когда он снял трубку.

– Алло?

– Что на тебе надето?

– Э... это кто? – спросил он сонным голосом.

– Мэтти, это же я! – прокричала она.

– Джули?

– Да, Мэтти! Ты меня уже забыл? – Она растерянно разглядывала колготки, пытаясь понять, как это ей удалось завязать их в узел, не успев даже снять до конца. – Почему ты дома? Ты должен гулять и пирушничать!

До неё донёсся его тихий смех.

– Я спал. И... «пирушничать»? Такого термина я ещё не слышал.

– Да. Это термин, раз я так сказала. Я ведь такая креативщица. О, боже, я Терминатор. Понял, да? Скажи, ты соскучился по мне и моим прелестным шуткам?

– Очень соскучился, – сказал он, зевая. – Не сомневайся.

– Неубедительно. Ты меня обижаешь.

– Все по тебе соскучились. Особенно Селеста. Спасибо, что так часто ей пишешь.

– А, подружка Селеста. – Джули легла на пол и принялась сдёргивать запутавшиеся колготки. – Наконец. Получилось!

– Что получилось?

– Я смогла раздеться!

– По-моему, ты смогла напиться.

– И что? А если и напилась? Я всё равно забавная.

– Забавная, не то слово, – согласился Мэтт. – Как поживает Калифорния? Как отец?

– Мой отец – просто чудов... чудесный! Он явно метит на премию «отец года». Так меня балует. Поездка вышла замечательная.

– Э-э... у тебя всё хорошо?

– Всё идеально. А у тебя всё хорошо?

– Да, – ответил он. – Ты до полуночи дотянешь?

– Конечно, я дотяну до полуночи. Я собираюсь смотреть салют над океаном. Хочешь, вместе посмотрим?

– Естественно. Буду сию минуту. Без меня не начинай.

– На тебя всегда можно положиться, правда, Мэтти? Ты самый лучший, всегда придёшь на помощь. Я тебя люблю.

– Ну, теперь я точно знаю, что ты пьяна.

– Успокойся, дурачок. Я тебя не в том смысле люблю. Я тебя просто люблю. Ты такой умный. И ты меня тоже любишь, не отнекивайся.

– Может, водички попьёшь?

– Вот! Видишь, о чём я? Это же умнейшая мысль! – Джули схватилась за изножье, кое-как поднялась и направилась в ванную. – Итак, я на месте. Ты готов?

Она включила воду.

– Валяй!

– Так, подожди. Никуда не уходи.

Она сунула голову под кран и набрала в рот побольше ледяной воды.

– Та-дам! – объявила она.

– А ещё можно было в стакан налить.

– Ты не сказал. А ведь ты сейчас главный. Так, теперь мне надо пописать. Не слушай, потому что это извращение.

– Уж поверь, я слушать не собираюсь.

– Ты говори, а я буду писать. Только говори громко, чтобы не было слышно, как я писаю. Расскажи что-нибудь интересное. У тебя всегда наготове куча интересного, чтобы потрепаться.

– Я не треплюсь. Но ради того, чтобы не слышать звуков, которые ты там сейчас собираешься издавать, я пропущу это замечание мимо ушей и скажу, что Селеста в восторге от сумки, которую ты ей подарила. Она и глазом не моргнула, когда нашла внутри пакетики с шарнирами. И даже заставила меня прикрутить пару штук на Плоского Финна, так что теперь у него сгибаются колени и шея. Лодыжки и локти следующие. Ещё чуть-чуть, и его можно будет сложить в эту самую сумку, как ты и написала в записке. Вообще-то, Джули, тебя тогда посетила гениальная мысль.

– Сама бы не подумала! Я тоже умница. Не такая умница как ты, потому что ты вообще патология. То есть, серьёзно, Мэтью Уоткинс. Ты сам знаешь, какой ты дико умный? Это даже немного страшно. Я таких ещё не встречала. Так о чём это мы? Ах, да. Значит, Селеста может теперь просто сложить старину Плоскофиню в сумку, чтобы никто не увидел. Ну а ты? Тебе понравились футболки? Они смешные. Хан Соло такой красавчик. Он и так всем нравится, потому что красавчик, а потом принцесса Лея ему такая говорит: «Я тебя люблю». А он: «Я знаю». Шикарная сцена! Он после неё ещё большим красавчиком стал. Бессмертная фраза. А леденцы? Прикольные, да? Должна признать, мне вроде как все твои футболки нравятся.

– Сразу видно, как напьёшься, начинаешь завираться. И трещишь без умолку.

– А вот и не вру я. Они, если честно, даже очаровательные, самую малость.

– Так и знал, что ты их полюбишь.

– Я уже пописала.

– Спасибо, что сообщила.

Джули прошаркала в прихожую и поймала взглядом своё отражение в зеркале. Она качаясь повернулась боком и нахмурилась при виде обвисших локонов.

– У меня дурацкий вид. По-моему, мне пора баиньки.

– Это, пожалуй, хорошая идея. С Новым годом тебя!

– Погоди, не вешай пока трубку! Уложи меня в постель.

– Уложить в постель?

– Да. Уложи. Ложись со мной в постель. Ой, подожди-ка, не так, да? Ты себе представляешь?

– Что представляю?

– Чтобы мы с тобой спали вместе. Вот был бы трындец, да?

На том конце трубки раздался вздох.

– Наш разговор принял явно тревожный оборот.

– Ты только сейчас это понял? – Джули прошлёпала обратно в спальню, выключила свет и забралась под одеяло. – Мэтти?

– Да, Джули?

– Я должна тебе кое в чём признаться.

– Я весь внимание.

– Мне нравится алгебра.

– По-моему, это замечательно.

– И ещё кое-что.

– Выкладывай.

Она прикрыла рот ладошкой и прошептала:

– Я девственница.

– Бог ты мой, Джули, я вешаю трубку.

– Я серьёзно! Это важно. Я уже в колледже учусь. Как можно до сих пор быть девственницей, а? Больше девственниц-то не осталось. Ни одной на всём белом свете. А ты? Не, не может быть. Ну, у тебя ж была эта... девушка и всё такое. И ты старый.

– Ну спасибо.

– То есть, не старый. Но ты же старше меня. Поэтому ты точно не можешь быть девственником, правильно? Скажи. Ты ведь занимался сексом, да?

– Не думаю, что нам стоит это обсуждать.

– Да ладно! Ну что ты как маленький? Я задала совершенно нормальный вопрос.

Последовала долгая пауза.

– Ладно. Да, я занимался сексом.

– Я так и знала! – радостно закричала она. – А ты много занимался сексом?

Мэтт рассмеялся:

– Это, наверное, зависит от того, что для тебя «много».

– Значит, много! Блин, а я такими темпами никогда сексом не займусь.

– Ты торопишься, что ли?

– А почему бы нет? Все говорят, что секс – это здорово. Это ведь правда?

– Не думаю, что я эксперт по этой части, но да, он может быть замечательным. Если ты с правильным человеком. – Он немного помолчал. – Так вы с Сифом ни разу?..

– Ха! Так и знала, что спросишь! Нет, ни разу. Мне не хотелось. Сиф – милашка, он добрый и славный, но мне не хотелось. Он просто не был тем самым, понимаешь? Я хочу того самого. Который навсегда. Не тупого Прекрасного Принца, который всегда такой идеальный, что аж тошнит. Это жалкий персонаж. Я хочу такого, чтобы навсегда вместе со всеми недостатками.

– Он найдётся. Не когда ты пьяна и с туманом в голове, но в конце концов найдётся.

– Эй, тут отсчитывают секунды до полуночи. В идиотском Нью-Йорке, где собрались все самые крутые идиоты. Давай вместе считать.

– Начинай.

Джули уставилась на скачущий перед глазами экран.

– Семь, шесть... – Мэтт подхватил за ней: – ...пять, четыре, три, два, один!

Знаменитый шар полетел вниз, и толпы людей на Таймс-сквер замахали руками и захлопали. Камеры стали вылавливать из хаоса одну за другой целующиеся пары.

– С Новым годом, Джули.

– С Новым годом, Мэтти. – Она выключила телевизор и повернулась на бок. – Мэтти, у меня к тебе ещё один вопрос.

– Ой-ой.

– Ты умелый любовник?

– И на этом мы, пожалуй, закончим нашу ночную беседу.

– Я бы наверняка стала умелой любовницей. Я очень активная. И быстро учусь.

– Тебе определённо пора спать.

– Ох, ладно. – Она дёрнула одеяло повыше. – Я больше не могу говорить по телефону. Мне пора спать.

– По-моему, это хорошая идея. Я рад, что она пришла тебе в голову.

– Мне нравится с тобой разговаривать, – пробормотала Джули.

– Мне тоже нравится с тобой разговаривать. Чаще всего. Увидимся, когда вернёшься.

– Спокойночи, Мэтти.

 

Глава 23

Джули кинула взгляд на часы: всего половина восьмого утра. Она чувствовала себя отвратительно. «Убейте меня», – так и вертелось в голове. Спала она ужасно, без конца ворочалась и металась, пытаясь сдержать тошноту, которая будила её несколько раз за ночь. Не говоря уже о мучительной головной боли.

«Шампанское – мерзость, – решила она. – И отец со своим глупым Нью-Йорком тот ещё мерзавец».

Пора бы вставать: какой смысл валяться в постели и предаваться мрачным мыслям? Она еле подняла своё ноющее от похмелья тело с кровати и прошлёпала на кухню, придерживая рукой голову, чтобы мозги внутри не так сильно плескались. Схватила коробку апельсинового сока и, включив телевизор, присела на диван в гостиной.

Репортёры подводили итоги прошедшей ночи и крутили записи новогодних салютов со всего мира. При виде нескончаемых счастливых толп Джули ощутила себя совсем маленькой и никому не нужной. Наверное, как раз такой её видел отец.

Теперь-то она понимала.

Ей стало совершенно ясно, что отец плевать на неё хотел. Просто невероятно! Джули – его дочь, его единственный ребёнок, а он пренебрегал ею снова и снова. И она закрывала на это глаза.

«Кретин!»

Кружилась голова. Джули щёлкала каналы, пока не наткнулась на местные новости: корреспондентке «повезло» снимать репортаж на промозглом пляже Южного Бостона. Джули прищуриваясь разглядывала экран. С какой стати на ледяном пляже в такую рань собирается народ? О боже, они решили поплавать!

Корреспондентка надвинула пониже шапку, которую чуть не унесло порывом ветра.

– Хотя температура воды, согласно синоптикам, не поднимется выше пяти градусов, десятки мужчин, женщин и даже детей готовятся этим утром к традиционному ежегодному “моржеванию”, которое состоится в десять часов утра в Бостонской бухте.

Финн рассказывал ей об этом событии. «Вот психи», – подумала Джули.

– Многие пловцы испытают приступ непроизвольной гипервентиляции, то есть учащённого дыхания, который может продлиться вплоть до трёх минут, – продолжала между тем корреспондентка. – И сегодня защитная одежда нашим смельчакам против ледяной воды не поможет. Никаких гидрокостюмов, друзья. Только купальники и недюжинная храбрость!

Джули заварила кофе и проглотила пару таблеток аспирина. Она стояла у окна и смотрела на безлюдную улицу. Этим угрюмым серым утром никто, похоже, не решался покидать тепло своих домов. Джули отхлебнула из чашки и поперхнулась. Желудок взбунтовался. У неё болело всё тело, и она не могла припомнить, когда последний раз была в таком отвратительном настроении.

Приняв решение, она поставила чашку. Затем написала Финну пару строчек, цитируя «Shallow Cars», одну из своих любимых песен «In Like Lions».

Вроде, намёк не слишком прозрачный. Если она вдруг передумает.

***

Мэтью Уоткинс

считает, что в СМИ и романтических комедиях почём зря чернят случайные запои в домашнем уединении.

Бог Финн

Разве нельзя время от времени всё время убивать время?

Джули Сигл

Мне приснилось, что я открыла сайт знакомств для рыбок «Ключевая встреча». Мысль на отвлечённую тему: больше никогда не буду пить.

Джули недоумённо оглядывалась по сторонам. Почему все улыбаются? Ничего весёлого. Начался мокрый снег, ветер усилился. Она посмотрела на свои голые ноги и удивилась: о чём она только думала, когда решила приехать на пляж? Единственный купальник, который нашёлся у явно безумной Даны, умещался в кулаке – одно название, а не бикини. Джули чувствовала себя круглой дурой. Ладно хоть другие участники «Бостонского моржевания» ничуть не меньше смахивали на идиотов, успокаивала она себя. Три парня с логотипом местной бейсбольной команды на голой груди, старик в ковбойской шляпе, мамаша в костюме лобстера и тройка подростков-лепреконов похлеще неё выделялись из толпы. Наверное.

Блин, холодно-то как, а она ещё даже в воду не вошла. Джули посмотрела в сторону океана, на тёмные зловещие – могучие – волны. Её смущало, что все вокруг ждали заплыва с таким предвкушением. Это же пытка! Испытание. Возможность что-то доказать. Вселяющий ужас экзамен. Но Джули было необходимо его сдать. Она попыталась сосредоточиться, убедить себя, что не остановится, едва ступив в воду. А если она не сможет дышать? Оцепенеет? Если от страха у неё подкосятся ноги? Тогда волны накроют её с головой, и она уже не вырвется из ледяной пучины. «Ничего подобного не случится», – заверила она себя. Здесь же куча народу. Кто-нибудь наверняка заметит, что она упала, или споткнётся об неё. Главное, справиться с первоначальным шоком от холода. Она только нырнёт и сразу же выйдет – и всё. Пара минут, и можно жить дальше.

Корреспондентка, кажется, упоминала непроизвольную гипервентиляцию? Ага. Джули уже невольно хватала ртом воздух. Можно подумать, кто-то станет задыхаться намеренно.

Джули скользнула взглядом по девочке в наряде принцессы Леи и замерла. Несмотря на кашу и туман в голове, этот образ её встревожил. Даже нет, он включил в мозгу мерзкую пронзительную сирену...

Ни с того ни с сего толпа ринулась вперёд, и Джули вместе со всеми рванула по холодному песку, зарываясь носками в гальку. Сквозь звуки собственных судорожных вздохов до неё смутно доносились вопли и улюлюканье «моржей».

Как ей тогда Финн написал? «Тебя не отпускает страх, но внутри уже поднимается волна восторга и трепета: ты на грани». Джули побежала быстрее, уверенней, а достигнув океана, взвизгнула, но не остановилась. Вода обожгла ей ноги, затем живот, сковала лёгкие. От жуткого холода перехватило голос.

На ум снова пришли слова Финна: «Такого спокойствия ты ещё не испытывала, и тебе хочется, чтобы оно никогда не заканчивалось». Теперь она поняла. Джули согнула колени и с головой бросилась под воду, наконец осознав, о чём он говорил. Коснувшись ногами дна, она оттолкнулась и вынырнула на промозглый воздух. Она готова была поклясться, что, снова погружаясь в океан, услышала, как Финн зовёт её по имени.

Поразительно, как быстро онемело всё тело. Её охватило полное умиротворение. Может, просто остаться здесь и наслаждаться блаженством, которое дарит ледяная вода? Где нет времени, царит спокойствие и ясность… Снова очутившись на поверхности, она повернулась спиной к берегу и принялась молча наблюдать, как на неё с плеском накатывают солёные волны.

«Джули! Джули!»

Небо ещё потемнело. И не скажешь, что всего десять утра. По-прежнему падал мокрый снег. Он, должно быть, жалил кожу. Но её тело казалось лёгким и послушным. Какое незнакомое ощущение. И какое увлекательное. Губительная прелесть океана так и манила. Джули покорно согнула ноги и зачарованно смотрела, как поплыла перед глазами линия горизонта.

«Джули!»

Кто-то схватил её за руку.

– Давай на берег, дочка! Пошли! – Крупный мужчина крепко держал её за запястье и тянул вверх, не давая утонуть. – Пора. Вот так. Ну-ка, бегом!

Она обратила внимание на его длинные седые волосы, забранные в хвост, как у её деда. И на пышную бороду. Джули переставляла ноги, но, казалось, недостаточно быстро. Словно в замедленной съёмке. Вдруг мужчина обхватил её руками и с лёгкостью поднял в воздух. Она только завороженно на него глядела. Зачем он это сделал?

«Джули!»

Старик вышел из воды и понёс её по берегу.

– Всё пройдёт. Ты просто замёрзла. Первый раз, да?

– Да, – прошептала она.

Мужчина поставил её на песок, и она подалась вперёд, навстречу толстому одеялу. Одеяло было знакомым. Его запах и мягкое прикосновение напоминали о доме. Джули запеленали как младенца, но её начало бешено колотить.

– Бог ты мой, Джули! Что ты там делала?

Голос тоже оказался знакомым.

– Мэтти? Ты меня видел? – спросила она, не поднимая головы. Её собственный голос доносился будто издалека.

– Видел, видел, – ответил Мэтт недовольным тоном.

– И Санта-Клауса видел?

– Это не Санта-Клаус. От верной смерти тебя спас член местного клуба моржей. Очень любезно с его стороны, учитывая, что ты испортила им всё веселье. – Мэтт затянул потуже одеяло и стал яростно растирать ей спину и руки. – Надо поскорей тебя согреть, дурёха. Эй, можешь надеть ей штаны, носки и ботинки? Побыстрее.

Джули почувствовала, как ей приподняли ступню.

– Я тоже тебя видела, и, по-моему, это было здорово! Просто изумительно!

– Селеста? – Джули попыталась повернуть голову, но Мэтт так основательно её закутал, что она совершенно ничего не видела.

– Я здесь! – весело отозвалась Селеста. – Занимаюсь твоими посиневшими ногами.

Кожа у Джули словно огнём горела.

– К-как вы з-здесь оказ-зались? Почему? – спросила она Мэтта, дико стуча зубами.

Джули стояла и беспомощно дрожала, прекрасно сознавая свою, по сути, наготу. Проклятое бикини! Хорошо хоть, она слишком замёрзла, чтобы краснеть. Мэтт молча отбросил одеяло и быстрыми движениями натянул на неё футболку с длинными рукавами и толстую кофту. Вид у него был чрезвычайно сердитый. Так что, когда он снова запеленал её в одеяло и обхватил руками, чтобы согреть, она не сопротивлялась.

– Финн догадался. И отправил меня за тобой, – прошептал он ей на ухо. – О чём ты только думала? Чего стояла посреди океана как вкопанная? Тебе повезло, что жива осталась. Чёрт подери, Джули! Зачем ты это сделала? И почему ты здесь, а не в Калифорнии с отцом? – Мэтт отчего-то был сам не свой.

Джули опустила голову и уткнулась ему в грудь. Пальцы ног начало подёргивать. Тело сотрясала безудержная дрожь.

– Потому что он козёл, а я – лгунья. – У Джули вырвался всхлип. И её как прорвало.

Мэтт не произнёс ни слова, только продолжал гладить ей спину. Селеста обошла с другой стороны и крепко обняла Джули, зажав её между собой и братом. Так они простояли несколько минут, пока не стало проходить онемение и всё тело не заныло от боли.

– Джули, не плачь, пожалуйста. Это был удивительный поступок, – успокаивала Селеста.

– Никакой не удивительный, Селеста. Идиотский поступок, – возразил Мэтт. – Но мы рады, что ты цела и невредима. Ты ведь не пострадала, да? В смысле... физически?

Джули мотнула головой. Так, ясно: с её душевным здоровьем Мэтт, видно, уже определился. Она знала, что её слёзы его смущают. Хорошо ещё, что похмелье, кажется, прошло. Хоть какая-то польза от околосмертных переживаний. Она взглянула в сторону и снова заметила «принцессу Лею». В уме что-то мелькнуло. Какая-то неясная мысль...

Ой.

Она закрыла глаза. Слава богу, её лица по-прежнему не видно.

– Мэтт?

– Да?

– Мы вчера вечером говорили по телефону?

Он на мгновение замер.

– Говорили.

«О, нет!» Джули начала вспоминать.

Невероятно! Может, она всё придумала?

– Я тебя спрашивала?.. – Она сглотнула ком в горле. – Спрашивала, умелый ли ты любовник?

Мэтт откашлялся и снова помолчал перед ответом.

– Спрашивала.

Селеста расхохоталась.

Джули ещё ниже опустила голову.

– Прости.

– Пошли в машину. В ней, наверное, ещё тепло.

– Селеста, захватишь мою сумку? – Джули из-под одеяла ткнула пальцем в сторону скамеек на другой стороне пляжа.

– Конечно. Кстати, Джули?

– Да, подруга?

– Я рада, что ты здесь, – расплылась в улыбке Селеста, – дома.

– Я тоже.

– Мы к машине, догонишь? – Мэтт отпустил Джули и развернул её лицом к улице.

Ноги уже немного слушались. Джули покрепче затянула одеяло и покорно побрела за Мэттом по песку.

– И что, Мэтт?.. – заговорила она, с улыбкой поднимая на него глаза. – Вчера вечером. Что ты ответил?

– Не скажу. Может, тогда ты больше не станешь так напиваться.

Джули вздохнула.

– Поверь, научена горьким опытом.

Мэтт усадил её на переднее сиденье и включил печку. Селеста скользнула в машину с Джулиной сумкой в руках, и они тронулись с места. Время от времени Джули содрогалась от резких приступов озноба, протягивала руки к едва тёплому воздуху от печки и потирала ладони.

Мэтт хмурился и крутил ручки обогревателя. Наконец не выдержал и со всей силы ударил по приборной доске.

– Ну же! Работай, кусок металлолома! – Он стукнул по панели ещё раз.

– Всё хорошо. Успокойся. Я почти согрелась, – запротестовала Джули.

– Нет, не согрелась! – снова разозлился Мэтт. – Ты поступила глупо. И безрассудно. Нет, правда, что на тебя нашло?

Джули откинулась на спинку.

– А мне плевать. Я рада, что решилась.

– Это окунание. А не соревнование «Кто дольше всех простоит в ледяной воде, уставившись в пустоту?». Тебе объяснить, как окунаться надо? Нырнула в воду и мигом на берег! Хотя тебе и этого делать не стоило.

– Слушаю и повинуюсь.

– Джули, я не шучу. Ты совсем мозги потеряла! – Он надавил на газ и обогнал пару автомобилей.

– Не гони, Мэтт! – просипела Джули. – Тебя же оштрафуют.

– Хочу и гоню. Чем быстрее окажешься дома, тем быстрее согреешься.

– Может, просто отвезёшь меня обратно к Дане? Сверни здесь налево.

– Так ты у неё всё это время жила? – Мэтт покачал головой, явно раздосадованный ею. – Нет, к Дане ты больше не вернёшься. Почём знать, что ты ещё выкинешь?

– Мэтт! Я буду жить, где захочу. Я не ребёнок.

– А ведёшь себя как маленькая.

– Какая тебе разница, где я ночую?

– А-а, милые бранятся... – мечтательным тоном пропела Селеста с заднего сиденья.

– Заткнись! – хором крикнули Джули с Мэттом.

Оставшуюся дорогу Джули старательно игнорировала его манеру вождения: только это и помогало ей держать себя в руках. Боже, до чего же он иногда ворчливый. И взрывной! За его настроением не уследишь.

Мэтт припарковался у дома и открыл её дверцу, помогая выйти.

– Сама дойду, –  отмахнулась она, хотя ноги у неё по-прежнему заметно дрожали.

– Уж прости, что не хотел смотреть, как ты рухнешь на тротуар, – съязвил он в ответ.

Джули поплелась вверх по ступенькам вслед за ним и Селестой. У входа остановилась: Мэтт никак не мог справиться с привередливым замком.

– Погодите-ка. – Она повернулась к машине, затем перевела взгляд на Селесту. – Где Плоский Финн?

Мэтт замер и тоже посмотрел на сестру.

Селеста накрыла рот ладонью.

– Ой! Он в машине.

Она шагнула было с крыльца, но остановилась.

Джули подняла глаза на Мэтта и увидела, как его тоже озарило понимание.

– Нет, Селеста. Он не там, – мягко произнёс он удивлённым голосом. – Плоского Финна в машине нет. Мы его забыли.

Селеста не оглянулась, только сжала кулаки. Мэтт снова заговорил:

– Мы так торопились, что совсем о нём забыли.

– Я никогда о нём не забываю. Никогда! – возразила она.

Джули поёжилась. Она поняла, что Селеста не только вышла из дома, но проехала всю дорогу до Южного Бостона, забрала Джули с пляжа и вернулась назад. Без Плоского Финна. И при том, такой спокойной – даже радостной – Джули ещё никогда её не видела.

– Селеста, я не думаю, что ты его забыла. Мне кажется, ты сегодня в нём просто не нуждалась.

– Но ведь он этого не заслужил!

Мэтт сделал шаг к сестре, но Джули схватила его за рукав. Ей не хотелось, чтобы он снова её спасал.

– Подруга, ты можешь иногда от него отдыхать. А он от тебя. Ничего страшного. Есть дела, которыми лучше заниматься без него.

– К тому же, сегодня слякоть, погода мерзкая. – Мэтт изо всех сил изображал беззаботный тон. – Ему бы поездка не понравилась.

Селеста разжала кулаки.

– Пожалуй, вы правы.

 – Кстати, о погоде. Селеста, пора в дом. – Мэтт открыл наконец дверь. – А то мне придётся уже двух ледышек отогревать.

Селеста резко обернулась, так что её светлые кудри засверкали дождинками.

– А нам бы так не хотелось тебя расстраивать! Такие тщедушные глупышки, как мы с Джули, ведь не в силах позаботиться о своих хрупких особах. Того и гляди в обморок упадём. Придётся нас на руках нести и приводить в чувство нюхательной солью. – Она снова поднялась по лестнице и юркнула в дом.

Мэтт ошарашенно посмотрел на Джули.

– Она что, только что закатила глаза?

– Ага, – довольно подтвердила та. – Ещё как!

– Может, примешь горячий душ, пока я развожу огонь?

Полчаса спустя Джули в тёплой фланелевой пижаме грелась у камина, протягивая ноги так близко к пламени, что разве только носки не загорались. Мэтт шевелил железной кочергой полено, и от него во все стороны разлетались искры.

Джули поблагодарила его за суп.

– Да, с консервными ножами я просто мастер. Что тут скажешь?

– Всё равно. Спасибо. И за воду с апельсиновым соком. Мне уже лучше.

– Хорошо. Я закажу на ужин что-нибудь из вьетнамского ресторана, который тебе так нравится. Скоро будешь как новенькая.

– Приятно сидеть у огня. Почему вы не разводите его чаще? У вас по всему дому такие красивые камины.

Мэтт подкинул ещё полено к и без того жаркому пламени.

– Маме не очень нравится запах. Но её сейчас нет, и я решил этим воспользоваться. К её возвращению всё успеет выветриться.

– А где ваши родители? Не на работе же.

– Они уехали на несколько дней в Стоу. Это в штате Вермонт. У нас там зимний домик, – объяснил он.

– А вас с Селестой они не взяли, – посочувствовала она.

Он покачал головой.

– Не взяли. А у тебя что? С отцом и Калифорнией?

– Он отменил поездку. А вчера кинул с ужином.

– Поверить не могу, что ты провела Рождество в одиночестве. Почему ты нам не рассказала? Надо было здесь остаться. Родители будут вне себя, когда узнают.

Джули пожала плечами.

– Не знаю. Мне так неловко. Не говорите ничего Эрин и Роджеру, ладно? И Финну. Ему особенно.

– Джули, ты вроде как уже ему призналась. Ты, похоже, мозги отморозила в Атлантическом океане.

– Ой. И правда. – Джули протянула руку за спину, схватила диванную подушку и легла, положив её под голову. – Как Финн догадался, где я?

– Не знаю. Упомянул какую-то песню. Что ты хочешь оседлать волну. И просишь тебя спасти. Финн уверял, что, хотя с парашютом ты не прыгнешь, но из принципа вполне можешь, скажем, ринуться в океан. Вот я и поехал по его поручению. Я же говорил, что всего лишь выполняю чужие указания.

Вот тебе и зашифрованное послание. Джули подперла голову рукой.

– Я могла бы прыгнуть.

– Ну конечно.

– Могла бы, – упрямо повторила она и снова откинулась на подушку. – С правильным человеком. Смотря что иметь в виду под «прыжком».

Мэтт рассмеялся:

– О чём это ты?

– Ни о чём. Э-э... Мэтт?

– Да?

– Сочувствую, что родители бросили вас здесь одних. Это не очень хорошо с их стороны.

Мэтт поворошил кочергой огонь.

– Да, не очень. А я сочувствую, что отец бросил тебя. Тоже не очень хорошо с его стороны.

– Спасибо. – Джули закрыла глаза. Как же она вымоталась...

– Устала? Может, поспишь немного?

Она услышала, как Мэтт встал и задёрнул шторы, а затем почувствовала, как он укрыл её шерстяным одеялом. «Мэтт – постоянно такой непостоянный», – сонно размышляла она. Он то был всё время рядом и отогревал её, то избегал и действовал на нервы, то кормил её супом, то огрызался, то обсуждал с ней шрифты и уравнения... Мысли ворочались с трудом.

Джули зевнула.

– Ты звонил Дане?

– Пока нет. Позвоню ещё.

Жар от камина согревал лицо.

– Спасибо, что приехал за мной, Мэтти. Прости, – пробормотала она.

– Не за что. Не стоит благодарности.

Когда усталость начала брать своё, Джули сквозь сон показалось, будто кто-то нежно смахнул рукой упавшие ей на лицо локоны. И пригрезилось, что кто-то шёпотом напевает про осколки и просит не убегать, слушать маховики, что приводят в движение сердце, оседлать волну...

Но это ей, скорее всего, уже снилось. Потому что, хоть она и чувствовала Финна, его рядом с ней не было.