— Ну как вам нравится? — Джулианна раскинула руки и медленно повернулась, так что юбки ее нового платья взлетели над кринолином.

— Ах, мадам, вы прекрасны! — защебетала мисс Софи, модистка, подделываясь под французский акцент. Она обернулась к своим двум помощницам, которые согласно закивали головами.

— Прелестно! Прелестно!

— О, миледи, вы смотритесь прямо как на картине, — сообщила миссис Мид, одобрительно причмокнув.

— Я знала, что новый облик — это то, что тебе надо, — произнесла леди Реджина, как бы поздравляя сама себя.

Пять пар одобрительно взирающих на нее глаз заставили Джулианну покраснеть.

— Ну а мне будет позволено посмотреть на это преображение?

По знаку леди Реджины мисс Софи и миссис Мид выдвинули большое зеркало из угла библиотеки, временно переоборудованной в пошивочную мастерскую. И теперь Джулианна большую часть времени примеряла, прикалывала броши, снова примеряла, пока не уходила в постель, усталая. Хотя она очень любила свою бабушку, ей изрядно надоела вся эта суета, ради которой была вынуждена стать манекеном в руках модистки.

— Пусть это будет для тебя уроком, — сказала леди Реджина. — Ты являешься такой, какой представляешь себя. Ты замечательная девушка. Вот и держись соответственно. Никаких серых тонов. Только чистые цвета, Джилли!

Джулианна в новом ярком платье выглядела моложе и лучше, чем когда-либо, но от внимательных глаз маркизы не ускользнули желтоватые тени под глазами у внучки каждое утро и ее подавленное настроение. Юная леди что-то скрывает — в этом леди Реджина не сомневалась. Сейчас пришло время выяснить, что это за тайна.

— Пришло время нам возвращаться в Лондон, Джилли, — начала она без всяких предисловий. — Твой дедушка каждый день пишет, что он чрезвычайно занят. И при этом каждое письмо заканчивается жалобами на то, что комнаты холодные, ноги зябнут, простыни стылые… ну, ты сама понимаешь, дорогая.

— Я не поеду в Лондон.

— Из-за этого придурка Дашмора? — Леди Реджина насмешливо улыбнулась. — Он должен быть благодарен тебе. Твой тост превратил его свадьбу в большое светское событие сезона, самому ему это никогда не удалось бы.

Леди Реджина задумчиво смотрела на свою внучку. Она видела перед собой безнадежно влюбленную молодую женщину. Однако не было ни одного свидетельства того, что в жизни ее внучки появился мужчина. Вскоре после своего приезда маркиза поинтересовалась, не завела ли Джулианна роман с новым садовником, судя по тому, как яростно она отзывалась о нем, когда бы ни упоминали его имя. Осторожный разговор с миссис Мид положил конец этой версии. Тем не менее маркиза желала посмотреть на этого мужчину.

— Когда, ты говоришь, вернется садовник?

Джулианна затрясла головой, не уверенная в местопребывании Джоша.

— Он спасается от закона, бабушка. — Джулианна отвернулась к окну. — Я не буду удивлена, если он исчезнет навсегда.

— Не получив заработанные деньги?

Джулианна покачала головой:

— Я посылала Тома в коттедж, где он живет, но Тэсс не могла ничего сказать о том, куда делся Джош.

Опытная леди Реджина метнула на свою внучку острый взгляд.

— Кто эта Тэсс?

— Жена Джоша. — В голосе Джулианны было больше горечи, чем она сама замечала. — У них маленький ребенок.

— Понятно. — Рот леди Реджины связался в обеспокоенный узелок. — Этот молодой человек, он хорош собой?

Джулианна в изумлении посмотрела на нее:

— Джош? Не думаю. А почему ты спросила?

— Иногда молодые люди, если они не очень заняты, сбегают от своих жен.

— Я об этом ничего не знаю, — решительно сказала Джулианна, вспоминая о вечере после деревенского праздника, когда она подумала, что он хочет поцеловать ее. Желая переменить тему разговора, она добавила: — Надеюсь, что миссис Мид приготовила куропаток, которых Том купил на ужин. Я умираю с голода.

Не поддаваясь на эту попытку внучки увести ее от нужного разговора, леди Реджина взяла одну руку Джулианны в свои:

— Мне очень грустно видеть, как ты молча переживаешь потерю, не стоящую того. Тем более, что наверняка завоевала бы этого мерзавца, если бы захотела.

Удивленная и несколько обиженная, что с ней так разговаривают, Джулианна высвободила свою руку из рук маркизы.

— Я не знаю, что ты там слышала в Лондоне, но я вовсе не страдаю от утраченной любви.

— И все-таки ты винишь себя в том, что лорд Дашмор сбежал от тебя. Он всего только надутый, самовлюбленный щеголь, как в этом в скором времени убедится его бедняжка жена.

— Ты не должна так думать, бабушка. Я оказалась слишком высокой, простенькой и шумной для того, чтобы удовлетворить чей-то вкус. Этого изменить нельзя.

— Неправда, дитя мое. Ты могла иметь успех, если бы поверила в себя. — Она приложила руку к сердцу Джулианны. — Вот здесь ты решаешь, как мир будет смотреть на тебя. Это не твое лицо или ум, которые отталкивали твоих поклонников, Джилли. Это недостаток мужества вот здесь. — Она похлопала по груди Джулианны и потом потрепала ее щеку. — Это грубые слова в устах твоей бабушки, но я чувствую, что сейчас должна сказать тебе правду. Я слишком долго ждала этого момента.

Посмотри на себя. Недостаток красоты никогда не препятствовал ни одной настоящей женщине получать обожание, которого она жаждала. Разве наша королева не прелестная женщина? А что ты можешь сказать, глядя на портреты императрицы Евгении и любовниц покойного регента? Привлекательные женщины, конечно, но чтобы они были такими уж необыкновенными красавицами? Никогда! Это они решили, что они красавицы. А мир только согласился с их предположением.

— Ты как-то все это упрощаешь.

— Разве? А я так и думаю. Маркиз говорит, что я ворвалась в его жизнь, как шторм, а я помню, как меня смущала красота его тогдашней невесты. С тех пор я заметила, что фарфоровые куколки встречаются так же часто, как тюльпаны в Голландии. Одни оказываются верхом совершенства, другие пропадают в неизвестности. Это вопрос характера.

— Почему ты говоришь мне все это?

— Потому что я чувствую, что ты кого-то нашла. А, вот ты и покраснела! Значит, я права. Тебе не нужно ничего говорить мне о нем. Поскольку это не наш садовник…

Джулианна рассмеялась:

— Нет, бабушка. Это не он.

— Отлично! — Маркиза взяла свою чашку и переменила тему разговора более искусно, чем это пыталась сделать ее внучка. — А теперь расскажи, что хотел сегодня наш управляющий шахтой. Только не говори, что это не существенно. Я ведь разговаривала с экономкой и с горничными. Что там происходит с этими тред-юнионами и волнениями?

Джулианна глубоко вздохнула и улыбнулась:

— Хорошо, но только ты должна обещать мне, что ничего не скажешь дедушке до тех пор, пока Джед и я не будем считать его вмешательство необходимым.

— Между твоим дедушкой и мной нет секретов. Правда, я всегда сохраняла за собой право выбирать место и время для моих признаний. Рассказывай, Джилли.

Джулианна не очень охотно рассказала своей бабушке о всех событиях, случившихся с тех пор, как она приехала в Блад Холл. Единственное, что она опустила, это история ее столкновения с Робом Уиилом после службы в церкви и то, что на нее напала толпа в тот день, когда случился обвал в шахте, а также о том, что оба раза ее спасало вмешательство Джоша Тревелина. После того как леди Реджина задала ей нащупывающий вопрос о нем, она считала, что чем меньше она будет говорить о нем, тем лучше.

— Это довольно серьезно, Джилли. Я еще более убеждаюсь, что ты должна уехать со мной завтра в Лондон. Однако, — продолжала маркиза, выставив вперед руку, призывающую к молчанию, — я не настаиваю. Но если здесь будут какие-нибудь неприятности, я поручу Мидам погрузить тебя в первый же дилижанс в Лондон, связанной и с кляпом во рту, если возникнет такая необходимость. Что же касается твоего таинственного молодого человека, то он может приехать в Лондон и представиться маркизу и мне. Он в любом случае должен это сделать…

Джулианна была весьма удивлена, обнаружив днем миссис Мид и одну из горничных разглядывающими газету. Еще больше поразило ее, что миссис Мид смяла газету и пытается спрятать ее за спиной, заметив Джулианну. Она улыбнулась, но глаза ее внимательно разглядывали двух женщин.

— Это что за газета?

— Какая газета? — попыталась схитрить миссис Мид.

— Та, которую вы прячете у себя за спиной.

— Ах эта? — Экономка вытащила газету из-за спины. — Она старая, миледи. Я как раз собиралась разжечь ею камин.

— Пожалуйста, не надо. С тех пор как приехала маркиза, у меня совершенно не было времени читать что-либо. Могу я посмотреть газету?

Экономка и горничная обменялись перепуганными взглядами, но в конце концов миссис Мид передала газету Джулианне.

— Это не мы принесли ее в дом, — поспешно заверила она и метнула предупреждающий взгляд в сторону горничной. — Эту газету сегодня утром подсунули под дверь.

Что могло быть в газете такого, что экономка боится показать ей? "Северная звезда". Джулианна сразу же сообразила, что это — заголовок чартистской газеты. Сама она никогда не читала ее, но знала, что маркиз иногда просматривал эту газету. Она подняла глаза и улыбнулась миссис Мид:

— Вы думаете, что меня это оскорбит?

— Вы видели картинку, ваша светлость? — спросила молодая горничная, в ее темных глазах застенчивость смешивалась с лукавством. — Я говорю, что это наш садовник, а миссис Мид говорит, что нет.

Джулианна посмотрела на первую страницу газеты. В центре ее располагался рисунок с дагерротипа — молодой человек с серьезным лицом и светлыми волосами. Пушистые бакенбарды, высокий воротник и щегольский галстук дополняли портрет. Что-то в чертах его лица казалось знакомым, но ничто в этом франтоватом молодом человеке не напоминало неряшливого садовника. Ниже — подпись: "Сэр Адриан Дж. Лингейт, один из руководителей чартистского движения".

— Очень интересный мужчина, — сказала она спустя минуту, — но он совсем не похож на Джоша Тревелина. Могу я прочесть эту статью, прежде чем вернуть вам газету?

— Конечно, миледи, — с облегчением ответила миссис Мид. — Я говорю Молли, что это не Джош, но она такая глупая девушка.

Молли неуверенно посмотрела на пожилую женщину:

— Я говорю, что он похож на мужчину, который живет в коттедже садовника. А миссис Мид говорит, что в газете портрет джентльмена, а люди, живущие в коттедже, простые грешники.

Джулианна терпеливо улыбнулась:

— Какие же они грешники?

Черные глазки горничной заблестели.

— Они не женаты. Моя мама говорит, что те, кто живут вместе и не обвенчаны, будут гореть в аду.

Но Джулианна уже не слушала горничную. Она развернула газету, и то, что она там увидела, заслонило собой все остальные мысли. Там была помещена карикатура — свадебная церемония, участники которой выглядели оскорбительно знакомыми. Но не это заставило Джулианну содрогнуться. Ошибиться в том, кого изображали персонажи, было невозможно. У жениха на голове герцогская корона, а невеста в платье из банкнотов, была беременна. Третья фигура — женщина с бокалом шампанского в руке. Текст под рисунком гласил: "Тост за аристократическое правление и все то, что можно купить за счет страданий и нищеты миллионов".

— Что с вами, миледи?

Она подняла голову, губы у нее побелели и ее трясло.

— Ничего. Мне нужен свежий воздух.

Джулианна отрицательно махнула головой и вышла во двор.

Ее подташнивало и знобило. Ей никогда не приходило в голову, что история с ее тостом может быть использована для сатирической карикатуры.

Видела ли миссис Мид карикатуру и узнала ли прообраз пасквиля? Не поэтому ли она пыталась скрыть от Джулианны газету? Кто еще мог видеть карикатуру и опознать ее?

Она поднялась на холм и остановилась, глядя на расстилавшуюся перед ней долину, граничившую с морем.

Она сказала своему любовнику, чтобы он оставил ее и никогда больше не возвращался. Она никогда не думала, что он так и поступит.

— Глупец! Дурак! Трус! — Она выкрикивала эти слова навстречу ветру и чувствовала от этого облегчение. Однако слезы выступили у нее на глазах и покатились по щекам.

А что еще она могла сделать, кроме как отослать его? Должна была приехать ее бабушка, их покой и уединение были бы нарушены. Она не спрашивала его, как он попадает в ее спальню. Она подозревала, что в доме существуют тайные ходы. Приходил ли он к ней таким путем? Как он обнаружил его? Кто он? И самое важное — вернется ли он? Однажды он сказал ей, что она должна только захотеть и он появится. Теперь она нуждалась в нем больше, чем когда-либо. "Мне так жаль! Пожалуйста, прости меня, Друг! Пожалуйста, вернись ко мне!"

Не успела она вытереть горячие слезы со щек, как неожиданно увидела за гребнем холма мужскую голову. Он подошел совсем близко и выглядел как всегда — в неряшливой одежде, шляпа надвинута на глаза. Единственная перемена заключалась в том, что за три недели своего отсутствия он отпустил бороду…

— Ты вернулся, — произнесла она, когда он остановился перед ней, а она, к своему удивлению, ощутила, как при виде его сильнее застучало ее сердце.

— Да, ваша светлость. — Мальчишеская улыбка спряталась в бороде Джоша Тревелина. — Я вернулся. Его взгляд скользнул по ее новому платью и задержался на груди. — На вас прекрасное новое платье, ваша светлость. — Он откинул назад голову и посмотрел на нее на этот раз так, что она не могла не заметить буйной радости в его глазах.

Его дерзкие манеры, как всегда, раздражали ее. Она гадала, не слышал ли он ее крики, и надеялась, что нет. Она вспыхнула от гнева, который явился результатом одиночества и ощущения несчастья в связи с последним уколом ее гордости — карикатурой — и постыдного страха, что он читает все ее мысли и смеется над ней. Ну что ж, сплетни ходят не только о ней.

— Я слышала огорчительную историю про тебя, Джош. Мне сказали, что ты не обвенчан и живешь в грехе.

Он отнюдь не выглядел удивленным этим заявлением. Более того, он ухмыльнулся:

— Я и не думал, что госпожа интересуется такими вопросами.

Сарказм в его голосе разгневал ее еще больше.

— Но это правда? Ты женат на Тэсс, или она твоя любовница?

— Какое вам дело, если женщина делит свой кров с мужчиной. Вы ревнуете?

Какое-то мгновение Джулианна не могла ничего вымолвить.

— Ты мерзкий… жалкий…

— А вы хладнокровная лицемерка, если хотите сказать, что не понимаете разницы между блудом и теплотой отношений между женщиной и мужчиной, которые спят вместе, хотя их связь и не освящена церковью. Мне жаль вас.

— Ты жалеешь?..

Она задохнулась, ее руки так дрожали, что выронили газету.

Неожиданно он обнял ее, прижал к себе. Его рот прильнул к ее рту, жесткий и требовательный. Он прижимал ее так крепко, что на какое-то мгновение она оказалась охваченной этим страстным порывом. Но потом вспомнила, кто он и кто она.

Так же неожиданно от отпустил ее.

Она поймала себя на том, что чуть не всхлипнула. Последним унижением будет, если он увидит, что заставил ее закричать.

— Я хочу, чтобы ты к завтрашнему полудню вместе со своими суждениями убрался из дома, принадлежащего Кингсбладам. А сейчас убирайся с моих глаз!

Она бросилась бежать вниз по склону, словно боясь, что он может догнать ее. Но он не последовал за ней, а наклонился и поднял газету, которую она держала. Заголовок заставил его в удивлении приподнять брови, потом он увидел рисунок. Какое-то мгновение он разглядывал портрет, потом перевернул страницу и увидел карикатуру. Он прочитал подпись и поднял глаза, чтобы посмотреть на Джулианну. Но она уже была далеко.

— Бедняжка леди Кингсблад, — пробормотал он с большей симпатией, чем она могла бы себе представить.

Маленькая церковь переполнена. Пасхальное воскресенье. Пастор Поллок, воодушевленный таким количеством прихожан, произнес особенно длинную проповедь. В церкви было очень душно, Джулианна чувствовала, как пот струится у нее по спине.

Она чувствовала себя неуютно еще и потому, что знала — за ней наблюдают. Хотя она и не видела Роба Уиила, но подозревала, что он здесь.

Когда служба, длившаяся уже более часа, шла к концу, Джулианна закрыла глаза и, молча творя молитву благодарения, протянула руку, чтобы взять молитвенник, лежавший перед ней, но вдруг это расстояние показалось ей невероятно далеким, требовавшим слишком больших усилий. Она встала на ноги, но церковь превратилась в корабль, а пол — в палубу, вздымавшуюся в штормовом море.

Она услышала, как в панике закричала миссис Мид, но не пыталась отозваться. Она погрузилась в темноту…