Нам, девочкам, было очень жаль учителя. Ему, несомненно, приходилось нелегко: в нём боролись Козломороз и учитель. Учительская природа призывала вернуться вместе с нами домой, к прежней жизни, но другое начало медленно и неотвратимо превращало его в Козломороза. Обе половины, безусловно, любили детей, но на этом их сходство и заканчивалось; одна из них привыкла работать днём, другая — по вечерам и ночам. Внутри учителя существовали двое: Козлёнок и Козломороз — и разрывали его на две части. Мы должны были помочь Козлёнку.

Ещё до восхода солнца в дверь избушки постучали. Это был учитель; он велел нам одеваться и скорей выходить.

Мы стояли в сумерках во дворе и сонно тёрли глаза. Учитель принёс охапку наших лыж и сказал надевать побыстрее. Мы, конечно, удивились: он же сам вчера говорил, что терпеть не может лыжи. Может, за ночь Козломороз одержал верх над Козлёнком? Когда он пошёл к сараю, мы недоверчиво смотрели ему вслед.

К тому времени, как учитель вывел из сарая старый мопед, мы все успели надеть лыжи. И даже ноги теперь оказались внутри ботинок. Ведь мы такие способные.

— Милый, это ещё что? — с тревогой спросила из темноты жена учителя.

— Это мой старый мопед, — с гордостью проговорил учитель. — Я купил его на свои первые деньги, которые заработал летом.

Пока мы ломали голову, кем же мог подрабатывать Козлёнок Деда Мороза в каникулы, учитель принёс из сарая длинную верёвку.

— Дорогой, что ты собираешься делать? — жена учителя забеспокоилась всерьёз.

— Сбежать отсюда, — ответил учитель, одним концом привязывая верёвку к седлу. — Мы все сбежим.

Мы облегчённо вздохнули. Это явно был Козлёнок, а не Козломороз.

— А это безопасно? — спросила жена учителя.

— Безопаснее, чем оставаться здесь. Держитесь за верёвку! — велел он нам.

Из-за леса пробились первые солнечные лучи. Учитель завёл мотор. Мы встали один за другим позади мопеда, крепко держась за верёвку. Жена учителя села на заднее сиденье. Мопеда из-под них было даже не видно.

— А он выдержит? — прокричала жена учителя сквозь гул мотора.

— Я перебрал его своими руками! — крикнул ей учитель и нажал на газ.

Сначала ничего не произошло. Канат натянулся, но мопед буксовал на месте, отбрасывая снег нам в лицо. Но потом, как раз когда на крыльцо вышел разбуженный шумом Дед Козломороз, вся цепочка пришла в движение, и нас поволокло вперёд.

Учитель в полном восторге махнул ему рукой, и Дед растерянно помахал в ответ. Он явно не мог взять в толк, что происходит.

Пат тоже помахал, но этого как раз делать не стоило. В этот момент он, конечно, отпустил верёвку и перестал набирать скорость. Стоящие следом врезались в него и свалились посреди двора — получился гигантский муравейник, из которого торчали во все стороны лыжи, руки и ноги. На верёвке остались висеть только мы с Ханной, Тиной, Сампой, Злюком и Туккой. Мопед выехал со двора. Мы видели, как хозяйка тоже выбежала на улицу и бросилась поднимать муравейник. Дед Козломороз стоял на крыльце и чесал в затылке.

Жаль, конечно, что некоторым всё-таки придётся остаться здесь гномами. С другой стороны, такое знакомство может в будущем пригодиться! Хоть раз в жизни они дочитают мой список подарков до конца.

На дороге мопед развил приличную скорость — ведь нагрузка теперь стала втрое меньше. Он прямо-таки летел по узкой дорожке среди высоких сугробов. Учитель вопил от восторга, а жена учителя — от ужаса.

Никто не ожидал, что впереди такой крутой спуск. Как учитель ни жал на газ, мы подтягивались к мопеду всё ближе. От ветра текли слёзы, так что никто ничего толком не видел. Может, поэтому Сампа, висевший последним, не заметил холмика с краю дороги и поехал прямо на него. Мы разглядели только, как мелькнул в воздухе его синий комбинезон.

— Я так и знал! — успел крикнуть Сампа, влетая головой в сугроб.

— Какая ранняя весна в этом году! Я только что видела, как журавль пролетел к северу! — крикнула жена учителю. Он знай давил на газ.

Нас оставалось пятеро, и скорость неумолимо росла.

За следующим поворотом нас ждал олень. Точнее, не ждал. Увидев учителя, его жену, мопед и нас, он от удивления пригнул голову.

— Осторожно! Он хочет напасть! — закричала жена учителя.

— Я нападу первым! — крикнул учитель.

К счастью, учитель очень хорошо умел уворачиваться. Он обогнул оленя сзади, а вот Тине и Ханне, которые теперь висели последними, это не удалось. Они повисли у оленя на рогах. Это было весьма неожиданно и с точки зрения оленя, и с нашей, но мы не смогли по достоинству оценить это зрелище — мопед с бешеной скоростью унёсся дальше.

За верёвку теперь держались только Злюк, Тукка и я. И тут жена учителя сделала нечто очень странное. А именно — отцепила верёвку от седла. На следующем правом повороте мы перемахнули через снежную насыпь и покатились вверх по склону. Набранной скорости хватило до самой вершины, хотя склон был довольно крутой.

На вершине нам встретился лыжник. Он с изумлением смотрел на наш въезд.

— Вы… катаетесь не в ту сторону, — сказал он наконец и поехал в правильном направлении.

С вершины нам были хорошо видны учитель, его жена и мопед. Сначала мы думали, что жена учителя отцепила нас, чтобы им двоим удобнее было бежать, но теперь убедились, что это не так. На наших глазах жена учителя взялась за края его скорлупковидной шапочки и натянула её учителю на глаза. Сначала учитель спокойненько поехал дальше вслепую, однако вскоре мопед начал забирать влево, врезался в снежную насыпь, пробил снег, проехал ещё немного и мягко остановился в глубоком сугробе. Сверху нам были видны только их головы, торчащие из снега, будто кто-то поставил посреди снежной равнины два яйца. Шапка учителя всё ещё закрывала ему глаза. Поправить её он не мог, потому что обе руки застряли в плотном снегу.

Там их и нашли Козломороз и его хозяйка, приехавшие по следам мопеда на мотосанях. Откопать Козлёнка и Козочку Злату им удалось не сразу, потому что Козломороз с хозяйкой ужасно смеялись. Правду сказать, они просто покатывались со смеху.