Вступление

Интересные книги я лично делю на две основные категории. Книги, которые проглатываются в один момент, читаются запоем и очень быстро заканчиваются и книги, которые читаешь по страничке, а то и по половинке странички в день. И не потому, что они скучные или нет времени на чтение. А потому, что в прочитанных строках неимоверно много информации, которую надо осмыслить, переварить и усвоить. И хочется ещё раз десять перечитать очередную пару-тройку предложений и утвердиться во мнении, что понял прочитанное, нежели просто листать книгу дальше.

Книг второй категории немного. Из последних, прочитанных мной, к таковым, пожалуй, можно отнести незаконченный роман Леонида Андреева «Дневник Сатаны» и «Круг чтения» Льва Толстого. Правда, вторая книга как раз и писалась Львом Николаевичем таким образом, чтобы её читали кусочками. А вот Леонид Андреев оказался настолько глубоким мыслителем, что я наслаждался каждой строчкой его главного творения. И теперь мечтаю когда-нибудь взять на себя смелость, и закончить его неоконченный роман. Но, это если хватит не только смелости, но ещё сил и времени. Пока с этим всё обстоит не лучшим образом, так что не буду загадывать.

К чему я всё это. Ах, да. На мой, сугубо авторский взгляд, предлагаемая книга получилась именно такой, относящейся ко второй категории. По крайней мере, мне кажется, что если прочитать её быстро, то вряд ли можно будет уловить суть, скрытую за описываемыми событиями, обывательской злостью на власть и не всегда удачными шутками, рассчитанными на полное понимание, которого в природе не бывает. Ну, разве что очень редко и абсолютно индивидуально.

Так что не огорчайтесь, если книга покажется вам какой-то непонятной. Просто мы разные и восприятие Мироздания у нас не совсем совпадает. Это нормально. Таковым читателям приношу заранее извинения за потраченное на чтение время. И в качестве компенсации даю бесплатный совет — читайте Вербера, Брауна или отечественного автора Вадима Панова. Если вы купили мою книгу, клюнув на её название, то эти писатели Вам, несомненно, понравятся.

 

Глава 1

Помните, современной системе, под названием «государство», не нужны умные и здоровые люди. Ей нужно стадо. Продолжайте пить алкоголь, курить, колоться и ни в коем случае не выключайте телевизор! Пусть работает, хотя бы как фон.

Мне удалось покинуть Храм незамеченным. Собственно за мной никто никогда не следил, а учитывая то доверие Тарха и учителей, что я заслужил в наших совместных путешествиях, можно было предположить, что я и вовсе на особом положении. Готовясь к побегу, я незаметно наблюдал за сотрудниками безопасности Храма. Изучал их невидимую работу достаточно долгое время, поняв до мелочей их общий стиль охраны объекта. И уже давно составил план побега.

Путешествуя в поисках артефактов вместе с другими жителями нашего Храма, я не раз задумывался о том, чтобы потеряться и не доехать обратно. Но был настолько погружен в наши приключения, что вспоминал про побег уже лёжа в своей кровати на третьем этаже Обители. А мой странный план побега оставался планом. Почему странный? Причин несколько. Главная причина была в том, что никто насильно меня не держал. Мне было неведомо: пытался ли кто-нибудь до меня сбежать из этого добровольного заключения или нет. Ведь находящиеся внутри Обители люди гуляли свободно. Прекрасные отношения со всеми учителями были у всех и всегда. Собственно, сам Храм был неким сосредоточением добра и спокойствия. И даже те споры, что рождались периодически во время обсуждения той или иной неоднозначной темы, были исполнены взаимного уважения со стороны спорщиков. Плюс ко всему, немало пользы я принёс Храму в виде древних артефактов, добытых в результате исторических расследований. И ничего чужого с собой не прихватил, да и то, что мог посчитать своим — оставил на добрую память. А всё равно, убегал как вор, как заключённый из тюрьмы — тихо, боясь попасться на глаза охране или кому-нибудь из постояльцев. Очень странный план и объяснить его даже самому себе не получалось. Но, почему-то, я решил следовать именно ему, а не здравой логике, подсказывающей, что бояться мне нечего, и правильнее было бы просто вежливо попрощаться и спокойно уйти.

Будут ли мне мешать уйти, я не знал. И ни у кого не спрашивал. Моё желание сбежать сильно удивило бы всех, кто живёт в Обители, хотя саму вероятность такого развития событий мы не раз обсуждали с учителями. Я не знал наверняка о том, что грозит мне в случае, если меня поймают при попытке бегства. Да и есть ли он, запрет на бегство? И будет ли кто-нибудь меня ловить? И если будет, то кто? Входит ли в функции охраны не только ограждение Обители от случайных или совсем не желательных гостей или функция препятствия побегов тоже входит в их должностные инструкции? Об этом здесь никто не говорил по причине отсутствия желания вернуться в суету материализма из Обители Духовности. Люди, попавшие сюда, были не случайными жертвами секты, пойманными на улице опытными зазывалами. И я и все, с кем мне довелось общаться, сознательно приходили сюда в поисках теряющейся в материальном мире Души. Потеряв интерес к жизни в том обществе, которое травило те самые Души чёрствым материализмом, дешёвым подобием искусства и отсутствием возможности на осуществление интересов собственной личности. В надежде на исполнение самых заветных мечтаний Человека духовного — пройти в земном воплощении золотой Путь познания Мироздания. И пойти дальше, познавая всё больше и больше, стремясь к абсолютному Знанию Мироздания со всем его многообразием Миров.

Простите, забыл представиться. Ратислав. Моё имя мало что скажет вам. Разве что мою национальную принадлежность и пол. Согласитесь, было бы странным, если бы человек с именем Ратислав, оказался девушкой-узбечкой или мальчиком-таджиком. Мне уже 57 лет и да, я русский. И всегда гордился этим, подчёркивая именно свою национальность, а не принадлежность к государству. В моём понимании русский человек — это образ жизни: трезвость, духовное и физическое развитие, ум и смекалка, направленные не на «всё, ради денег», а на созидание, творение. Этим русский человек отличается от «россиянина», который может и бухать и распутствовать. У россиянина нет границ приличия, ибо нет корней. Есть только государство. А любому современному государству нужны не задающиеся сложными вопросами рабы. Поговорку-вопрос «если вы такие умные, почему вы такие бедные?», придумали очень плохие люди. Те, чья цель — подмена понятий и жизненных приоритетов общества.

Русские весьма редко применяют тактику радикального сопротивления властям. Национальная черта — ждать, когда власть нажрётся и лопнет. Мы — не индийцы. Индийцы в конце сороковых прониклись призывами Махатмы Ганди и перестали покупать английские товары. Владычица морей была задушена бескровно на территории Махатмы — босого старика, в простыне на голое тело. Ел ботву и не имел позорящих его счетов в банке. По факту имущества — то же, что и Диоген. Ни кола, ни двора. То, что импонирует всем. Даже жуликам. Именно поэтому, «почему ты, если умный, а бедный» — придумано не умными людьми. Желающий остаться в истории всеобщим любимцем обязан быть бедным. Вся власть Англии держалась на коммерции, а ее то и не стало. Великая сила тихого единодушия. Бомбить Индию при живом Сталине англосаксы не посмели. Это при прозападных правителях современной России, НАТОвцы бомбят, кого хотят. Свергают непокорные им режимы, как произошло с Каддафи. Убийцы ливийского лидера и российские пособники убийц останутся в памяти только как убийцы Каддафи. Больше ничем. Но это к слову. Навальные и Грудинины на Махатму не тянут. Народ не может верить богатому вождю. В случае альтернативы между имуществом и народом — к гадалке не ходи, заведомо ясно, что выберет лжевождь. Он продаст с потрохами. Много свежих примеров. Сталин не умирает в памяти народа, потому что сам умер в штопанных носках. Богатый ненадежен. Бедному не за что страдать, кроме как за народ. Друзья Керенского 26-го февраля 1917-го считали, что империя незыблема. Через 2 дня царь был свергнут. Сработали чьи-то деньги. Волнения и 1905 го, и 1917 го — это деньги. Японские. Американские. Еврейские. Немецкие. Обошлось без вождей. Ленин… Что Ленин? Он поднят на щит Сталиным, как бренд. Не более того. Большинству имя Ленина в 1917-ом, 1918-ом, 1919-ом, 1920-ом ничего не говорило. Троцкий был гораздо популярнее. Деньги оседлывают переворот, а затем и вектор движения. Троцкий приехал с деньгами. С большими деньгами, чем у Ленина. Не деньги — не было бы Яковлева, Горбачева, Ельцина, Чубайса и того, кого нельзя теперь ругать. Покупаются «эффективные менеджеры» и они тщательно отрабатывают вложенное в них. Кто ужинает, тот и танцует девушку. Грубо говоря, овец пасет золотой телец. Махатма был последним оппонентом золотого тельца. Вывод: пока не появится русский Махатма Ганди, остается ждать, когда ненасытная власть съест столько, что лопнет.

И да, называясь русским и подчёркивая важность для меня этого понятия, я сильно рискую. В нынешнем, 2025 году, уже три года как запрещено прилюдно подчёркивать своё происхождение, включая национальность. Часть 5 статьи 282 УК России запрещает это под страхом смертной казни, которую, вопреки когда-то принятым Россией международным договорённостям, вернули специально для тех, кто, по мнению власти, разжигает, таким образом, межнациональную рознь. Теперь называть себя можно только «россиянином». Плакаты с этим словом, буквально заполонили улицы больших городов и фасады административных зданий в городах поменьше.

История, о которой я решил написать, началась весной 2024 года, когда я, будучи абсолютно счастливым человеком, захотел стать ещё более счастливым. Но не в материальном плане, а в духовном. Да, такое ещё бывает в нынешний век поголовного уничтожения Душ в угоду питающимся гаввахом монстрам, стоящим у власти во всех крупных государствах современного мира. Пишу же я эти строки в марте 2025-го, убегая из самого желанного места в моей жизни в сторону забытого прошлого.

До того, как попасть в Храм, я два года жил в городе Новороссийске. Хотя родился в Москве. Но не в нынешней Москве, которую более уместно назвать «Москвабадом». Родился я столице СССР в далёком 1967 году, в семье самых что ни на есть коренных москвичей. И не без оснований гордился этим. «Надо же как повезло, — думал я сидя за школьной партой, — родился в самой лучшей стране СССР и в самом лучшем её городе-столице — Москве! А мог бы родиться негром в Африке!..»

Это уже потом, после развала великой страны, всякая шваль, называвшая себя «свободной прессой», приучила народ называть тот период жизни нашей страны брезгливо — «совком». И мы стали падать в пропасть. Отвалившиеся республики радовались какой-то независимости, хотя по факту ничего, кроме экономических проблем, не приобрели. Оставшаяся от шестой части суши СССР — Россия, влезла по уши в кредиты и займы, которые не брала даже после страшнейшей войны 1941–45 годов. Теперь она сидит на надёжном финансовом крючке у мировой банковской системы, как и большинство государств. И власти России, выполняют все указания новых иноземных хозяев. Москва, усилиями многолетнего мэра Лужкова, открыла двери для беженцев со всех краёв бывшего СССР. Окружил себя целыми аулами иноземцев, а те перевезли следом все соседние аулы. И теперь Москва перестала быть тихим и мирным городом, а стала сливной канавой для отбросов со всего постсоветского пространства.

Тогда, в моём детстве и юности, в 70-х, 80-х и 90-х годах XX Века, даже тех, кто получил квартиры в Москве в качестве подарка за воинские подвиги в Великой отечественной войне 1941–45 годов, мы, коренные москвичи, легко отличали в толпе и называли презрительным словом «лимитчики». Строго говоря, «лимитой» назывались те, кто получал право жить в Москве по т. н. «лимиту», предоставленному различным производственным предприятиям. Но мы распространяли этот термин на всех «понаехавших». Сейчас уже сложно себе такое представить, но в те далёкие уже годы, в Москве было полным полно производственных предприятий, выпускающих различную и очень даже востребованную продукцию. Сейчас остатки этих производственных помещений служат либо складами, либо торговыми центрами. Власть, установившаяся на территории России после развала СССР, не способна была ни на что, кроме как разворовывать всё, что наработано за годы СССР и сдавать в аренду под магазины целые заводы и фабрики. Производства больше нет. Не только в Москве, но и во всей России. Почти нет. Мы теперь только сырьевой придаток для т. н. «развитых» стран и рынок сбыта для тех товаров, которые они не могут продать на своих внутренних рынках. Так бывает, когда власть в стране получают иноземцы. Им плевать на народ, которым они правят. Их единственная цель — успеть наворовать побольше, пока люди не поняли, кто ими правит. Главаря всей этой воровской шайки вот уже более шести лет нельзя поминать всуе. Просто произнеся его имя можно оказаться так далеко, что никто и никогда уже не узнает. Одно время его фамилия практически стала нарицательной в народе и приобрела смысл «вор». И вот, когда после очередных подтасованных выборов Президента, грамотно проведённых его холуями, он остался у кормушки ещё на шесть лет, вышел указ о недопущении произнесения должности и фамилии Его Самого в любом контексте, кроме цитирования официальных правительственных текстов, постановлений и указов. Сейчас в 2025-ом, когда тот шестилетний срок официально закончился, новые выборы решили не проводить. Тот, Кого нельзя называть, стал пожизненным Правителем России, точнее того, что от неё теперь осталось. Ведь ещё каких-то пять лет назад, до подписания новых территориальных договорённостей с Японией, Китаем и США, все земли от Урала до Камчатки включительно были нашими, российскими. Теперь Камчатка и острова в Тихом океане принадлежат Японии, восточные и северные материковые берега — Соединённым Штатам, а вся остальная Сибирь — Китаю.

К моменту описываемых событий те остатки русского народа, что некогда составляли костяк империи, уже поняли всю пагубность власти. Но поздно. Опоздали с прозрением. Власть успела заменить коренное население крупных городов мигрантами со всех концов света. Теперь в Москве в любом вагоне поезда можно было легко узнать случайно затесавшегося коренного москвича. Он был там максимум один, скромно стоящий в уголке и читающий книгу с отрешённым видом. Остальные пассажиры галдели на разных языках, пытаясь перекричать друг друга. Скалились в сторону девушек, которых с каждым годом становилось в общественном транспорте всё меньше и меньше, так как ездить в метро давно уже стало небезопасно. Сами москвичи разъехались в те места России, где ещё слышна была на улицах русская речь. Я, к примеру, удрал в Старый Оскол Белгородской области, где прожил шесть счастливых лет. А после перебрался в Новороссийск.

Но, вернёмся назад в весну 2024-го. Отсюда стартует та история, которую я хотел бы Вам рассказать.

Общаясь в Новороссийске с людьми, я неоднократно слышал о некоем месте, куда могут попасть только избранные, где люди обретают счастье. Правда в чём именно заключается то самое счастье, толком никто не знал. Ну, хотя бы потому, что никто из собеседников лично там не был и по слухам, никто из ушедших в то место обратно не возвращался. Слухи ходили разные. Я мало уделял внимания таким рассказам, понимая, что слухи могут быть пустыми или настолько искажёнными, что не стоит забивать ими голову. Но, заставить себя не думать об этом таинственном месте совсем, было тоже выше моих сил. Во-первых, потому, что среди рассказов об этом толи Дворце, толи Санатории, толи вовсе обычной поляне в лесу, часто звучало слово Душа. Главное слово в списке моих жизненных интересов. Во-вторых, люди, с которыми меня сталкивала судьба, чаще всего были не пустобрёхами и переносчиками пустых сплетен и новостей, а людьми живыми и интересными. И разговоры наши, как правило, носили характер научной или скорее антинаучной беседы. Антинаучной потому, что официальная наука приучила нас к плоскому восприятию всего, что нас окружает. Многомерное мышление вытравлено ею из большинства людей. Плоский безобразный алфавит, вместо азбуки, где каждая буквица имела образное значение, а то и несколько. Плоские математические примеры: «два умножить на два», вместо объемного «дважды два». Все эти, казалось бы, мелочи, сделали нас двухмерными. Плоскими. Восприятие объёмных образов притупилось и стало атавизмом.

Даже не смотря на то, что со многими своими собеседниками я общался впервые, случайно сцепившись языками на берегу моря или на автомойке, в ожидании чистой машины. Я быстро схожусь с людьми, если чувствую что наши Души не враждебны друг другу. Даже не так. Мне легко общаться с людьми, у которых есть та самая Душа. В наше время это настоящее сокровище — редкое и тщательно скрываемое от общества теми немногими, у кого она осталась. Но среди моих собеседников процент таковых был огромным. И это не удивительно. Каждый из нас притягивает к себе то и тех, к чему и к кому стремиться его Душа. Если, конечно, её слушать и поступать соответственно её желаниям и устремлениям.

В марте на море хорошо. Лёгкие, в отличие от местных осенних ураганов, ветра приносят со стороны моря забытые за время зимней спячки запахи свободы. Свободного плавания, свободного полёта, свободы от бытовых проблем. Запахи доступные лишь свободному человеку, на время отпуска позабывшему о работе, о суете городов, о политических пристрастиях и религиозных обрядах. Обо всём, кроме самого моря, куда он стремился целый год и теперь наслаждается каждой секундой своей свободы. Но в марте таких счастливчиков на курортах почти нет. А сам запах моря напоминает о скором наплыве отдыхающих местным жителям. Само море ещё не затягивает нырнуть и поплыть — холодно. Хотя и зимой находятся отважные индивидуумы, в прошлой жизни, явно бывшие настоящими моржами. Но и зимой море не отталкивает холодными ветрами. А скорее манит прогуляться по набережной.

Это моя вторая весна в Новороссийске. И уже второй год я вижу её. Высокая, стройная девушка, в широкополой шляпе, гуляет по набережной каждый день. Гуляет подолгу. Не торопясь и не глядя по сторонам. Лишь иногда поднимая глаза в сторону моря. И всегда в полном одиночестве. Окна моей квартиры выходят на новую часть набережной, очень удобную для прогулок. И всегда, когда я вечером смотрю на море из окна квартиры, я вижу её. Как раз с марта и до самых сильных октябрьских ветров.

Вот и сейчас, у меня в доме гость, с которым я за компанию вышел на балкон. Он покурить, а я продолжить наш разговор о династии Шереметьевых и их участии в смуте. Но, увидев прекрасную незнакомку, тема из истории уничтожения княжеской власти на Руси, перестала быть интересной. Я назвал её прекрасной незнакомкой, хотя никогда не видел её лица. Отсюда до набережной не так уж и близко, чтобы разглядеть черты лица. А глазеть на дам в бинокль я не приучен. Моветон, знаете ли. Но мне, почему-то казалось, что столь элегантная шляпа и платье, немного стелящееся по каменным плитам набережной, не может быть нарядом некрасивого внешне человека. По крайней мере, хотелось мне именно так представлять эту девушку, чтобы титул «прекрасной незнакомки» был ей в самую пору. Я понятия не имел, сколько ей лет и кто она. И как-то само собой вырвался вопрос:

— Что за девушка там бродит каждый день?

Мой собеседник был коренным жителем Новороссийска и моим соседом. Звали его Романом. Он трудился школьным учителем истории и очень переживал, когда я доказывал ему, что всё, чему он учит детей, сплошная неправда. Его исторические знания меня мало интересовали, но как оппонент он был интересен. Однако, его знание города и остальных наших соседей, мне надобилось чаще, чем его познания в истории государства российского. Вот и сейчас я надеялся на то, что девушку на набережной замечал не только я. Конечно, учитывая, что дом наш относительно новый, вид на набережную не всегда был в его распоряжении. Но про девушку, как оказалось, он знает больше моего.

— Это наша местная сумасшедшая. Бродит по набережной уже несколько лет подряд. Ни с кем не разговаривает. Были попытки у ребят с ней завести разговор, но она лишь молчала и шла себе дальше. Ни привета, ни ответа. Ни слова никому. Были те, кому она сильно понравилась. Подкатывали и с цветами и с конфетами. Один местный бизнесмен даже на своём «BMW» на набережную въехал, чтобы произвести впечатление. Цветами закидал и в любви признавался, пока его полиция не увела в свою машину и увезла в участок, а «BMW» на штраф-стоянку. А она знай себе — смотрит в сторону моря и молчит. Даже ему ничего не ответила, лишь улыбалась в сторону моря.

— А почему сумасшедшая?

— А будет нормальный человек молчать всегда? И гулять вот так молча днями напролёт? Если бы хоть с кем-то заговорила. А то ведь совсем одна и молчит.

— Может быть немая?

— Нет. Интересовались люди кто такая, да где живёт. Нашли соседей. Те говорят, что здоровается, значит не немая. И в магазин сама ходит, там говорит. А ещё говорят, что когда ремонт ей в квартире работяги делали — так орала на них, что все этажи слышали. Особенно когда её рояль весь поцарапали, поднимая наверх.

— Ну, видишь. Общается когда надо, музыкой занимается, значит не сумасшедшая.

— А кто тогда? Вот, поди, и сам попробуй поговорить. И всё поймёшь. Не все у девки дома.

— А лет ей сколько, ну примерно?

— На вид немногим больше двадцати. Может двадцать пять, а может и больше. Кто её знает?

— Интересная особа. Надо будет познакомиться.

— Запасись терпением. Сложно знакомится со столбом.

Сигарета у моего соседа закончилась, и мы вернулись в квартиру, где нас ждала вторая часть спора об ополчении Минина и Пожарского и таких разных московских и костромских Шереметьевых, так и не повлиявших на раздел сфер влияний во время смуты. Но мысль познакомится с прекрасной, в чём уже не было никаких сомнений, незнакомкой, настолько засела в моей голове, что я так и не рассказал своему учёному собеседнику об установленных мною фактах подтасовки официальной истории практически во всём, что касалось прихода к власти бояр Романовых. А уж до того, что позже произошла замена всей правящей верхушки на иноземцев, носящих ту же фамилию Романовы не по праву рождения, а лишь по документам, мы тем паче не дошли.

В этот момент, слишком далеко были мои мысли от смутных времён. Хотя, на сегодняшний момент та смута многим кажется не самым плохим временем для русского человека на своей собственной земле. Так плохо живётся сейчас в этом страшном государстве, что и смута выглядит предпочтительно, вместе с продажными боярами, да поляками в московском Кремле.

Я не стал откладывать в долгий ящик идею познакомиться и, как только сосед покинул порог моего дома, стал собираться. Конечно, я надел свой любимый костюм от «Манзетти», в котором давненько не щеголял. Бабочку и жилетку надевать не стал — лишнее, надел только сам костюм. И, конечно, свою любимую чёрную шелковую рубашку. Она была единственной вещью из одежды, которую я приобрёл в Новороссийске. Не смог устоять. Люблю настоящий индийский шелк. В отличии от китайского, он мягче и легче. И так приятно касается тела, что чувствуешь себя совсем иначе, чем в любой другой одежде. Кажется, что взмахнёшь руками и взлетишь. Такая лёгкость от подобных вещей.

Тропа, выложенная декоративным камнем от моего дома до моря, приходила почти в самый центр широченной части новой набережной. Когда я подходил к месту, где ручеек моей тропинки вливался в реку набережной, незнакомка миновала этот перекрёсток и шла дальше в сторону южной окраины города, вправо от меня. Я не стал догонять её, а пошёл налево, как истинный ловелас. Также не торопясь, не отвлекаясь на осмотр редких прохожих и лишь изредка поглядывая на море. Встреча не должна быть навязчивой с моей стороны, это я уже понял из рассказов соседа. Дойдя до спуска к старой набережной, я развернулся и пошёл навстречу этой загадочной особе. Она, к тому времени, тоже шла в мою сторону. Волнения не было, я был в форме и полной боевой готовности. К тому же опыт покорения дамских сердец не утрачивается с годами, а лишь обрастает свежими решениями после анализа прошлых побед и особенно после редких поражений.

Между нами оставались не более семи-восьми метров, когда она, наконец-то, подняла свои глаза на меня. Блеснувший взгляд дал мне понять, что всё не зря. Собственно я никогда не сомневался в своей способности правильно подходить к дамам. С этим у меня никогда не было проблем. Отсюда и множество бракосочетаний и куча детей по всему свету. Но всё это было в далёком прошлом. С момента расставания с последней супругой, я потерял интерес к завоеванию женских сердец. Ну, мне так казалось, что потерял. На время, как показала жизнь.

Не сближаясь, я поклонился лёгким кивком головы, дама опустила на секунду глаза, отвечая, таким образом, на поклон, дабы не показаться невежливой. Большего я и не ждал. Замедлив шаг до почти полной остановки, я жестом правой руки указал на парапет, как бы предлагая даме постоять и посмотреть на закат, до которого оставалось не более получаса. Незнакомка молча повиновалась, но смотрела при этом исключительно в сторону моря, не выдавая особого интереса к моей персоне и не показывая жажды общения. Как бы подчёркивая всем своим видом — ничего кроме заката не будет. Ага, конечно. Пошла бы ты стоять у парапета с тем бизнесменом на «BMW» или с местными гопниками, подумал я. Но вслух небрежно спросил:

— Что привело Вас на эту набережную?

— А вас?

— Вы.

— Вот как? — в вопросе прозвучало огорчение. Я понял, что слишком рано выкладываю козырные карты из рукавов. Ошибка могла стоить всей партии, но дама была в хорошем настроении. Повезло.

Поскольку я не стал развивать тему, неприятную собеседнице, даме пришлось отвечать.

— Меня сюда приводит море.

— И часто приводит?

— Почти каждый день.

— Не скучно?

— Нет, отнюдь.

— Да, море всегда здесь, на месте. Но всегда такое разное. Иногда успокаивает, иногда бодрит. А чаще всего заставляет мечтать.

— Меня оно отвлекает от суеты. И, да, позволяет думать о своём, не связанном с современным обществом, бытом, людьми.

— Не любите людей?

— По-разному. Но, наверное — да, не люблю. Слишком много глупости вокруг. Бездуховности, меркантильности, вранья. Море — совсем другое дело. Им можно любоваться как самым искренним другом. Оно всегда показывает своё настроение. По нему видно, радо оно людям или готово поглотить всех, кто отважится дотронуться до его вод. Но оно прекрасно даже в своём гневе! Не страшно. А завораживающе прекрасно.

— Это большой плюс воды, огня и вершины любой горы. Возможность смотреть и, не отрываясь думать о своём. Но ещё лучше для этого подходит пещера. Абсолютная темнота, абсолютная тишина. Только там можно услышать себя изнутри.

— Я не ставлю перед собой такую цель. Мне достаточно познавать то, что вокруг меня. Мои собственные внутренности меня интересуют в меньшей степени.

— Досадно. Не понимая себя и своего места в Мироздании, трудно понять само Мироздание и его действия и мысли по отношению к себе.

— Не думала об этом. Мне казалось, что познать то, что видишь, можно не изучая собственные глаза.

— Видимое можно увидеть. Можно услышать звуки. Но нельзя понять объём всего целого, не изучив то, из чего оно состоит. Мы — люди, часть Природы, часть Мироздания. И воспринимая себя в отрыве от остального Мира, мы обречены на непонимание происходящего.

— Возможно. Тогда скажу проще — только здесь мне хочется жить.

— Со стороны людям кажется, что всё наоборот. Что Ваша жизнь проходит мимо вас по этой набережной.

— Да, знаю, меня считают сумасшедшей.

— Вам проще. Вас считают сумасшедшей незнакомые люди. Лишь потому, что Вы игнорируете их общество. А вот меня считают таковымя те, кто меня хорошо знает.

— Отчего? — я удостоился на этот раз долгого изучающего взгляда и неподдельного интереса.

— Я не пью с ними спиртного, не люблю. Сам мастер спорта по боксу, но не люблю бить людей. По образованию юрист, но не проработал по специальности ни дня, так как не могу переступать через свою Совесть, а юристом без этого трудиться невозможно. Да много ещё почему. Но, на самом деле, потому же, что и Вас — мы не похожи на большинство.

Наступило молчание. Но не неловкое, которое бывает на первых свиданиях из-за отсутствия общих тем. Напротив. Победное. Наше молчание объединяло нас. Мы думали об одном и том же и так громко думали, что не обязательно было открывать рот и использовать речь.

Девушка была действительно прекрасна. Стройное тело, не обделённое в нужных местах выпуклостями. Красивое лицо, отдающее античностью. Длинные тонкие музыкальные пальцы — признак благородного происхождения. Мягкий голос, умные речи, твёрдая прямая осанка и гордый взгляд. Конечно же, никаких умственных заболеваний. Люди любят навешивать ярлыки на всех, кто отличается от них самих. Но, зная этих самых людей, понимаешь, что они-то и есть те самые сумасшедшие. Потому, что не пытаются думать, а используют свой мозг лишь как орган контроля себя извне. То есть принимают информацию, которую, не обрабатывая, глотают в свой незащищённым мозговым фильтром организм. Хотя сумасшедшие — это не то слово, которое подходит большинству. Есть более правильное и ёмкое слово — дураки. Было ещё хорошее слово — идиот. Но Фёдор Михайлович изменил его смысл и те, кто знаком с его творчеством, могли бы не правильно меня понять, примени я его к дуракам. Поэтому просто дураки. Беспросветные, непробиваемые и вечные. Стадо роботов, неспособных оценить прекрасное во всём его величии. А лишь видящие предмет, разжигающий их страсть и похоть.

Чтобы произвести хоть какое-то впечатление на такую даму, не нужно было сорить сорванными цветами, показывая своё пренебрежение к Природе. Любой достойный человек, любящий всё живое, не порадуется мёртвым цветам. Или говорить ей скабрёзности о красоте её тела. Оно для таких девушек сильно вторично. Нужно было всего ничего — правильно преподнести себя. Быть таким, которого она ждёт, гуляя вечерами по этой набережной, как булгаковская Маргарита ждала своего Мастера. Не принцем на белом коне, не мессией в тунике и уж точно не качком в шароварах с барсеткой подмышкой. Таким девушкам нужен мыслитель, духовный наставник и внутренний стержень. Причём всё в одном. Нужно было показать свою отрешённость от общества в связи с его несовершенством. Эдакая малость, которой достаточно, чтобы заслужить минимальное внимание. Но, чтобы продвинуться дальше, нужно стать всем одновременно — и принцем и мессией и даже качком. Женщине не нравится выбирать. Она хочет всего и сразу. Так бери, вот он я. Мой конёк — быть таким, каким тебя хочет видеть женщина именно в этот момент. Врождённый инстинкт. Или приобретённый, не помню уже — давно живу. Причём качество погружения в собственную легенду настолько высокое, что начинаешь не просто казаться, но и быть таким, каким требуется. Совершенно искренне веря себе самому. В этом и есть высший пилотаж отношений. Соврать другим и убедить в своей правоте — легче лёгкого. А вот соврать самому себе, так чтобы поверить — это уже искусство. Только вот не надо меня обвинять в двуличии. То весь такой за Правду стеной, а то мастер лжи. Менять себя в угоду женщине — не зло и не ложь, а единственный путь к гармонии отношений. Ничего плохого в такой лжи нет. По крайней мере, совесть моя чиста, чтобы вы там себе не думали. Это ложь из категории «соврать фашистам про лагерь партизан». Героическая ложь. Самосовершенствование в угоду своей пассии.

Почувствовав, что сейчас нужно взять инициативу в свои руки и не отпускать до утра, я взял незнакомку под руку и повёл в сторону своего дома. Ах, да, мы ведь так и не представились друг другу!

— Ратислав.

— Мария.

— Почему-то не сомневался, что Вас зовут именно так.

— Почему?

— Красивая женщина должна иметь красивое имя.

— А я не люблю это имя.

— Странно. Хотя, я тоже со временем невзлюбил имя, данное мне при рождении. Поэтому был рад пройти обряд имянаречения. И Волхвы дали мне то имя, которое я ношу теперь.

Та самая набережная в Новороссийске

— И давно это было?

— Да уже лет двадцать, наверное.

— А сколько Вам всего?

— В этой жизни два. Идёт третий год с тех пор, как я начал новую жизнь, переехав в Новороссийск.

— А со старой жизнью что случилось?

— Закончилась.

— Просто вот так? Сама по себе?

— Если бы. Само по себе ничего не заканчивается. Для этого надо предпринять усилия.

— Сами предприняли или помогли?

— Не без моего участия. Но рушилось так, что даже вспоминать больно. А мне нельзя терпеть боль, сердце новое так и не вставили после тяжелых инфарктов.

— Инфаркты — это плохо. Нервы?

— Всё вместе. Нервы, спорт, возраст, болячки, ещё раз нервы.

— Не будем о грустном. Хотя, Вы не выглядите больным человеком, тем более сердечником. Откуда Вы родом?

— Из Москвы.

— Прямо из самой?

— Да.

— Коренной москвич?

— Кореннее не бывает. Как я говаривал, будучи учеником средней школы, когда ещё верил в теорию Дарвина: «даже те обезьяны, что были далёкими предками моего древнего Рода и те жили на территории современной Москвы».

— Смешно. Все в Москву стремятся, а Вы оттуда. Так сильно жизнь ударила?

— Нет. Москва была ещё раньше. Уехал оттуда уже лет десять как. Когда Москва уже перестала быть Москвой, а превратилась в сточную канаву для отбросов со всех уголков постсоветского пространства.

— ?

— В Москву хлынули толпы никому не нужных людей. Отовсюду. Те, кто на своей земле никому был не нужен. Отбросы из разных уголков разваленного Горбачёвым СССР. Жить среди них стало настолько невыносимо, что я предпочёл бросить любимый город. Сначала я уехал в ближайшее Подмосковье, а потом перебрался ещё дальше от Москвы — в Белгородскую область. Теперь два года здесь.

— В Белгороде тоже не сложилось?

— Сложилось. Даже очень. Но после разрушилось. Вдребезги.

— Как так?

— Человеческий фактор. Его невозможно просчитать или предугадать.

— Не сложились отношения с женщиной?

— Сложились. Сначала сложились. Но закончилось не так, как хотелось бы.

— Из-за неё?

— Из-за всего и из-за всех. Но, наверное, прежде всего из-за меня самого.

— Не желаете рассказывать?

— Может быть чуть позже. Это грустная история, а сегодня хочется окунуться в море покоя и наслаждения жизнью. Посмотрите какое море — спокойное, несущее свежесть далёких волн для того, чтобы мы наслаждались воздухом свободы и счастья. Какие могут быть плохие воспоминания в такой момент?

— И всё-таки. Разочаровались в жизни и сбежали сюда?

— Нет. Это невозможно. Самое глупое, что может сделать человек — это разочароваться в своей жизни. Считать, что она не удалась. Ни в каком возрасте, ни при каких обстоятельствах, нельзя так думать. В нашей жизни всё не зря. И всё имеет своё значение и своё продолжение. В любом возрасте жизнь только начинается.

— Вы действительно так считаете?

— Я не считаю. Я это знаю.

— Откуда?

— Живу давно.

Последние слова были сказаны у моего подъезда, который хотелось по-питерски назвать «парадным» за его архитектурные изыски. Там, почти на самом верху многоэтажки, находилась моя холостяцкая квартира из трёх комнат со всеми удобствами. Готовясь к прогулке с незнакомкой, я, конечно же, прибрался в ней, понимая, чем эта прогулка может закончиться.

Утром пришлось встать пораньше и прогуляться по городу. Больше всего на свете женщины не любят бездельников, валяющихся по утрам в постели. Поэтому даже если нет никаких дел, вставайте и идите. Куда угодно. Но вернуться нужно с деловым видом и, в зависимости от типа женщины, что ждёт вас в вашей берлоге, с цветами или мороженным. Моя женщина, в чём я уже не сомневался, не порадовалась бы цветам, улыбнулась бы мороженому, но более всего оценила бы вкусный завтрак, сделанный специально для неё. Однако, я зашёл в работающий круглосуточно книжный магазин и застрял там надолго. Магазин был пуст и днём и, тем более, ночью. Не понимаю, для чего хозяин решил не закрывать его круглые сутки. Пара не выспавшихся продавщиц с надеждой следили за моими поисками у книжных полок, и я не мог обмануть их ожидания. Вернулся домой с новой книгой, но потеряв возможность удивить Марию вкусным завтраком, так как к тому времени уже близился обед. Библиотека у меня хорошая. Не самая большая, но интересная. Ничего лишнего, но всё, что стоит потраченного времени на чтение, в ней есть. Новые достойные авторы появляются в наше время всё реже и реже. А книги, составляющие ярчайшее наследие прошлых лет, в моей библиотеке уже были. Поэтому в магазине передо мной стоял выбор между — купить какую-нибудь популярную нынче бульварщину, про которую спел когда-то Вася Обломов, верно назвав подобное чтиво «унылым говном». Или что-то, что не стыдно иметь в библиотеке, но что раньше по каким-то причинам не купилось. Я выбрал второй вариант и, после долгих поисков, купил томик Елены Блавацкой. С её основными трудами я был знаком с юных лет, но кое-что давно хотел перечитать.

Как я и ожидал, Мария успела принять ванну и хозяйничала на кухне. Судя по тому, что она не убежала, пока меня не было, и даже напевала приятную мелодию, ночь удалась не только у меня.

Большое дело — не смущать утренними взглядами разгорячённую долгим воздержанием женщину, пока она не привела себя в порядок. Я не стал врываться на кухню, дав понять, что вернулся громким приветствием прямо с порога. Минуя кухню, я нырнул в комнату к книжному шкафу и поставил своё приобретение на видное место. Листать книгу пока не было никакого желания, ибо все мысли были о прекрасной женщине, подарившей мне новый стимул жить и радоваться жизни. Я терпеливо дождался, пока меня пригласят на собственную кухню, хотя, показалось, что прошла вечность в ожидании.

В благодарность за мою деликатность, я получил вкусный завтрак из двух салатов — овощного и фруктового. Мария выглядела ещё более прекрасно в лучах утреннего солнца, просвечивающих кухню насквозь. Окна, выходящие на юго-восток, были одним из критериев при выборе квартиры. Люблю просыпаться с первыми лучами Солнца. Лишь мой кабинет смотрел окнами во внутренний двор, а две остальные комнаты и кухня заливались солнцем с самого рассвета и почти до вечера.

За завтраком главной темой, естественно стало наше внезапное знакомство. Собственно, нам ещё предстояло познакомиться, ведь знали мы друг о друге ничтожно мало. А может быть и уже слишком много. Такое вот противоречивое, но очень приятное знакомство.

— И чем же, позволь спросить, незнакомый человек, да ещё в моём слегка преклонном возрасте, смог заинтересовать такую молодую и красивую девушку? — начал я с комплимента, пытаясь наверстать отсутствие конфетно-букетного периода в наших отношениях.

— К сожалению, среди ровесников, я уже отчаялась встретить мужчину, способного хотя бы грамотно излагать свои мысли, а не то, чтобы блистать интеллектом. Знаете, ко мне иногда подходят знакомиться и сверстники и даже на первый взгляд юноши моложе меня. Но те способы знакомства, которые они на мне испытывают, больше годятся для коров из очень далёких селений. Даже доярки, дёргающие этих коров за вымя, не повелись бы на такие подкаты. Самый оригинальный молодой человек спросил меня сходу, даже не представившись, «не больно ли я ушиблась?».

— Видимо он так тонко намекал на твою схожесть со звездой, упавшей с небес?

— Именно. Это очевидно для тебя и для меня. Но, видимо, далеко не для всех отдыхающих. Он ожидал от меня глупого вопроса, вроде «где или почему я должна была ушибиться?». Но когда вместо недоумения, я ответила, что по дороге с небес на Землю прихватила с собой парашют, он от неожиданности открыл рот и так и остался стоять, глядя мне в след ничего не понимающим взглядом.

— Ну, я думаю, он смотрел с восхищением. Или напрягал свою извилину, пытаясь вспомнить где и когда он уже пытался с тобой таким образом познакомится. Ведь, наверняка, он был уверен в том, что так искромётно пошутить на всём побережье мог только он. А девушки его уровня, с которыми он привык общаться, давно убедили его в том, что понять столь тонкий юмор они не в состоянии.

— Ха-ха, возможно.

Я не склонен оправдывать людскую безграмотность и невежество. Но не сказать о том, что такое положение дел в обществе получилось не само собой, а является государственной программой, тоже нельзя. Нынешней власти не нужны умные люди, более того, не нужны даже просто люди. Тем, кто лишь высасывает из нашей земли всё до последней капли в пользу собственного кармана, нужны роботы. Конвейерные рабы. Желательно глупые и безграмотные, но поголовно имеющие телевизор с развлекательными каналами на любой вкус. Недаром один из самых «гуманных» законов при нынешней власти обязывает бесплатно транслировать для всех регионов страны как минимум шесть федеральных каналов с новостями, сериалами и всевозможными шоу. Всё остальное в этой стране давно уже было за деньги — рождение, ясли, садики, школы, институты. Даже служба в армии теперь была поставлена на самоокупаемость. Солдатикам на срочной службе приходилось строить дачи для чиновников, чтобы заработать себе на хлеб. Но телевидение — святое. Его трогать запрещалось. Ещё бы. Если люди не будут каждый день слушать о том, что они живут счастливо и что власть всё делает для стабильности этого счастья, то очень скоро они начнут пытаться думать! А этого допустить никак нельзя! Думающий человек опасен для рабовладельцев, ибо может в какой-то момент осознать, что он раб. И тогда одним Богам известно, что может прийти в голову думающему рабу!

Телевидение, новые и новые реформы в образовательной системе, уничтожающие ростки правильного восприятия информации в детях с самого раннего возраста, страшные тесты, вместо экзаменов, готовясь к сдаче которых нужно не искать знания, а заучить нужные ответы на вопросы. В итоге из школ выходят не среднестатистические заготовки, как было в Советском Союзе, а полные пустышки, не умеющие думать самостоятельно. Не читающие книги, не знающие даже элементарных основ математики, физики, химии. А астрономию, к примеру, в современных школах отменили вовсе, посчитав её вредной наукой. Собственно сама техногенная цивилизация, которой идёт почти весь мир, исключая затерявшиеся в сельве дикие племена последних «диких» индейцев и редкие племена в Африке, Азии и Океании, подразумевает отупение человека. Те, кто считают, что с появлением новых компьютеров или роботов, человечество прогрессирует, сильно ошибаются. Техногенная цивилизация не прогресс для человечества, а устойчивый регресс.

Человек становится слабее, глупее, никчёмнее в массе своей. Мы даже считать разучились — таблицу умножения сейчас знают единицы. У всех калькуляторы, компьютеры, на худой конец тетрадка с таблицей умножения на обложке. Но смысл развития цивилизации не в развитии калькуляторов, а в совершенствовании самого Человека! По крайней мере, именно так считали те, кто жил на Земле много тысяч лет назад. Поэтому они не создавали машины, заменяющие труд и развитие самого Человека, а развивали себя. Самосовершенствовались и всячески укрепляли свою связь с природой. То, что сейчас встречается в книжках и фильмах из разряда «фэнтези», и называется там магией — было для наших Предков обычным делом. Да, люди прошлого умели летать без всяких турбин, умели мгновенно перемещаться в пространстве без двигателей внутреннего сгорания, отравляющих воздух. Они не просто жили в гармонии с Природой, лаптем щи хлебая, как утверждают все современные лже-историки. Они гармонично использовали силы Природы. Не нарушая её целостность. Огонь, ветер, вода, притяжение планеты, разница температур в разных слоях Земли и воздуха — всё это было предметом изучения и давало возможности куда более широкие, чем машины, придуманные нынешней техногенной цивилизацией вопреки Природе, а не по её законам.

Мария убрала тарелки и спросила меня про планы на день. Как я уже сказал, главное было показать, что ты человек не праздношатающийся, а очень занятой. Я сразу вспомнил обо всех своих делах, что давно требовали моего вмешательства, но которые постоянно оставлял на потом. Перечислив несколько и поняв, что на сегодня вполне достаточно, я задал аналогичный вопрос. Мария, не смущаясь своего легкомыслия, сказала, что в её планах ждать меня здесь и приготовить к моему приходу что-нибудь вкусное и сытное. Такой ответ меня вполне устраивал, даже порадовал. Надеюсь, она не вегетарианка, подумал я, покосившись на миски с остатками салатов, хотя исключать такой возможности при её стройности и чистейшей коже не стоило. В конце концов, и мне не мешало сбросить пяток килограммов лишнего веса, тут же успокоил я сам себя. И, успокоившись, поблагодарил за завтрак и нежно обнял свою новую сожительницу. Ибо, как я понял, уходить от меня она не собиралась, что меня вполне устраивало.

Первым делом, я съездил в автосалон к знакомому армянину. Он был одним из первых людей, с кем свела меня судьба после переезда в Новороссийск. Знакомство получилось неожиданным. Гуляя по набережной, я стал свидетелем того, как кучка скинхедов готовилась избить этого толстого армянина, хотя на их фоне он смотрелся как кит, окружённый кильками. Я сам не люблю не русских и в душе самый отъявленный националист и расист, но правильное воспитание не позволило мне пройти мимо, видя, как куча подростков избивает одного. Я успел до начала процесса избиения подлететь к беснующимся подросткам и взять их лидера за руку, которую тот уже занёс для удара. Да, парень явно не был боксёром, иначе не стал бы оттягивать руку назад, как будто стреляет из лука. Я же, на правах мастера спорта по боксу, не переживал за возможное нападение на меня. Несмотря на возраст, такие сопляки мне были не соперники. Собственно, нападения не состоялось. Паренёк, поняв по тому, как я сжал его руку, что сила не на его стороне, пробурчал что-то типа «мы ещё встретимся» и увёл своих архаровцев в город. Армянин стал меня благодарить за спасение, он весь вспотел и постоянно вытирал шею уже насквозь мокрым платком. Мы прогулялись до конца набережной и расстались почти друзьями. Армянина звали не совсем типично для его национальности — Серёжей. Он объяснил, что папа у него был русским и имя давал он. Но сам он похож на маму — армянку и отца совсем не помнит, так как тот бросил семью почти сразу после его рождения. Так что из русского в нём только немного ген и имя. Воспитание же он получил от армянской бабушки и такого же дедушки, пока мама работала на двух работах, чтобы прокормить всё семейство. Теперь он владелец автосалона в центре города и друг всех главных людей в городе, как он назвал Мэра и руководителей различных ведомств. Благодаря Серёже (он не любил произношение «Сергей»), я менял уже третью машину. Первые две явно не выдержали суровых испытаний, которые я обеспечиваю своим четырёхколёсным друзьям в путешествиях. Одну я «убил» на мысе «Нос Канина», но там бы мало что смогло выжить. Это была специально оборудованная для долгого путешествия по льдам в 40–50 градусные морозы «Тойота». Благодаря прекрасной «зимней» сборке и тонкому тюнингу у специалистов, она не дала мне пропасть в снегах, но по возвращении в цивилизацию, буквально рассыпалась, не доехав всего десяти километров до нормальной дороги, ведущей в Мезень. Пришлось идти пешком, благо сильной пурги не было и следы вездеходов, оставленные охотниками, были видны. Позже, с помощью местных, привычных к подобным проблемам авантюристов вроде меня, машину доставили в город и даже пытались оживить. Но, после перечисления мастером нужных запчастей, я решил оставить ему авто и полететь назад самолётами. Хоть и с двумя пересадками, но зато надёжнее и дешевле. Тем более, что ребята в сервисе дали мне за оставшиеся пригодные запчасти небольшую сумму денег.

Вторая не прошла испытание в Сванетии. Мощный «Ниссан» иранской сборки, с радиатором в метр толщиной, способный выдержать жару любой пустыни, сказался таким тяжёлым на подъём, что не влез даже на первый ярус Ушбы, куда местные въезжают на стареньких «Нивах».

На этот раз я заказал Серёже старый проверенный дизельный «Ховер». Хоть он и китаец, но на таком я спускался и поднимался обратно из каньона Окаце, что под силу не многим машинам. «Ховер» был у меня в прежней жизни, ещё в Москве и частично в Старом Осколе. Но того я загнал, как и все мои машины. Правда не пристрелил, как загнанную лошадь, а вполне себе достойно продал, не дожидаясь пока машина придёт в полную негодность.

Ждать пришлось долго, но вот уже неделю назад Серёжа позвонил и сказал, что нашёл то, что я просил. Мужик сдал в его салон именно такой «Ховер» как я хотел, но пришлось его хорошенько подремонтировать, так как машина кипела при долгой езде. Оказалось, что прокладку ГБЦ на самом заводе прилепили на какой-то белый герметик, который при долгом нагреве начинал подтравливать. Неисправность устранили, сделав всё по уму, как сказал Серёжа «сделал как для себя!». Осталось лишь забрать машину и расплатиться с салоном. Но до планируемого отъезда на Алтай время ещё было, поэтому я не торопился забирать машину. Дурная привычка слушать сигнализацию, когда машина стоит под окном, подсказывала, что спать буду спокойнее, пока машина стоит в салоне. Однако, пункт «забрать машину из салона» пришёл на ум первым при ответе на вопрос Марии о планах на день, поэтому я позвонил Серёже из лифта и попросил выгнать лошадку на улицу, дабы опробовать и забрать её себе.

«Ховер» оказался в идеале. Серёжа, понимая, что подогнал мне машину-мечту, сиял от радости. Он искренне считал, что я тогда спас ему жизнь и пытался всеми возможными способами отблагодарить меня за то, чего я не делал. Хотя. Кто знает, чем бы всё закончилось, пройди я мимо.

Попив чаю с хозяином салона и его помощниками и дождавшись, пока машину ещё раз помоют после того, как я протестировал её на улице, где ещё остались лужи после ночного дождя, я засобирался домой. По дороге надо было ещё заехать в магазин, так как больших запасов съестного я в доме не держал, а теперь там появилась женщина. А женщины не любят пустые холодильники.

Мой китайский конь. Зато все китайские запчасти — родные.

 

Глава 2

Будет неловко, когда инопланетяне нам скажут, как звёзды и галактики называются на самом деле.

Томик Блавацкой не остался незамеченным. Вернувшись, я застал Марию за чтением. Нехотя прервавшись и приветливо улыбнувшись, она пояснила:

— Очень занятно.

— Да, в молодости я проглотил почти все её книги, включая сокровенные, доступные лишь избранным. Не понимая даже значения многих слов в её книгах, я пожирал глубинную суть. И в тот момент мне казалось, что я познал всю суть Бытия. Но позже, с приходом жизненного опыта и с возникновением бытовых проблем, часть знаний навсегда потерялась в уголках сознания, а часть лишь иногда проявляется в случайных мыслях. Теперь вот решил освежить в памяти те впечатления детства и, может быть, понять чуть больше из того, что написано в самых известных её книгах.

— То есть «сокровенного» здесь нет?

— Конечно, нет. Это же просто из магазина книга. То, что может поменять человека, нынче в магазинах не продаётся. Я и этому-то томику удивился.

— А откуда ты в своё время взял те самые «сокровенные и недоступные для всех» книги?

— Это было давно и тогда всё было немного проще. Не было запрета. Просто мало что было в принципе. Но мне повезло с родственниками. Мой родной дядя был последователем, а точнее учеником одного ярого последователя Блавацкой. Он немного говорил со мной на темы Мироздания и его проявления в нас, людях. Мы не часто общались, и мне было совсем мало лет, когда наши пути разошлись. Но книги, что он мне оставил, я спрятал и сохранил до поры. Лет в пятнадцать я все их проглотил и на многое стал смотреть иначе. Не смотря на то, что многое дословно не понимал. Больше я их не перечитывал, а когда ушёл в армию книги исчезли. Никто не признался, но, думаю, что их выкинула моя матушка, посчитав вредными. Однако то, что сдвинулось, в хорошем смысле, в моём сознании, осталось со мной навсегда. Такие книги понимаешь не дословно, а на уровне внутреннего восприятия.

— А сейчас купил, чтобы всё-таки прочесть и понять ранее непонятое или для меня?

— Отчасти и для тебя. Хотел произвести впечатление.

Ещё один мой недостаток, появившийся у меня уже в зрелом возрасте — чтобы и как бы ни было, я всегда говорю правду. Жить стало проще в плане общения с людьми, но сложнее в плане сотрудничества с обществом. Хотя, с другой стороны, даже когда правда была неприятной или неуместной, многие люди предпочитали считать её моей шуткой. И неуместная правда сходила мне с рук.

— Ты произвёл. И не только книгой, — Мария улыбалась, намекая на то, что всё наше общение, включая его ночную физическую часть, ей понравилось.

Я благодарно кивнул головой, показав, что оценил комплимент. Понравиться женщине в первую ночь всегда считалось большим успехом и удавалось лишь самым искушённым ловеласам. В хорошем смысле этого слова. А такое искреннее признание женщины можно было провозгласить полной победой.

На обед Мария приготовила мой любимый харчо. Вроде бы между нами не было разговоров о вкусовых пристрастиях, но она попала в яблочко! Обожаю харчо. А ещё салат Оливье и лагман.

Кстати, не вегетарианка, — подумал я, когда она с удовольствием вгрызлась в кусок баранины из супа.

— Обожаю харчо, как ты догадалась?

— Даже не думала гадать, просто это единственный суп, который я умею готовить.

— Странно. Обычно как раз этот суп делают мужчины, а женщины предпочитают всякие там борщи, щи и прочие солянки.

— Так это замужние женщины. А я готовила всегда только для себя. То есть что хотела, то и готовила. Харчо мне с детства нравилось, его папа мой вкусно готовил. Пришлось научиться самой, когда осталась одна.

— Кстати, если это тебе неприятно, то не рассказывай, но почему ты живёшь одна? Где родители?

— Ничего трагического. Родители устали друг от друга и разъехались. Папа в родную Грузию, а мама осталась на Украине, в Киеве, где мы жили. Они познакомились ещё до развала СССР, но долго жили, не заводя детей. И вроде бы по их словам дружно жили. А когда решились на ребёнка, родилась я и всё им испортила. Мама сразу нашла у отца кучу недостатков и ежедневно его пилила. Папа стал выпивать каждый день и не спешил с работы домой, чтобы не слушать мамины нравоучения. Так долго продолжаться не могло. Однажды, после очередного скандала, отец собрал вещи и уехал в Грузию. Там у него родня, так что было куда уезжать. И тут началось самое противное. Мама начала ежедневно рассказывать мне — какой отец плохой. А я его всегда любила. Со мной он был добрым и никогда меня не обижал. Ни словом, ни делом. Мне надоело слушать мамины глупости, и я тоже ушла. Сначала переехала к двоюродной сестре, точнее в дом её родителей в Харькове. А после окончания института, получила от отца большую сумму денег за успешную защиту диплома, и переехала в Россию. Сюда в Новороссийск. Денег хватило на скромную однушку в старом спальном районе. Но там я только ночую, а все дни провожу у моря. Я люблю море. Здесь хорошо дышится и думается.

— И не скучно так долго быть совсем одной, особенно ночами?

— Не скучно. По ночам я иногда работаю, чтобы были деньги на еду.

— ?

— Я пишу картины. На заказ. В основном портреты, но иногда и что-то более интересное.

— О! Какая удача! Мне как раз нужен художник. Я пишу книги о своих путешествиях и исследованиях. И не всегда есть возможность сделать качественные фотографии. А без иллюстраций книга будет не полной. Напишешь мне на заказ пять-шесть картин?

— С удовольствием. Если смогу. Я не такая уж и опытная художница.

— Но, однако, имеешь заказы, значит востребована.

— Реклама. Многие люди обращаются, даже не зная, к кому. Просто прочитав рекламное объявление.

— И много таких? Есть постоянные заказчики?

— Была пара постоянных клиентов. Но оба оказались всего лишь неудачливыми ухажёрами. Один мне просто проходу не давал. Ездил за мной везде на своём «BMW».

— Слышал я эту историю.

— Вот как? И что об этом говорят?

— Говорят, что забрали его в полицию прямо с набережной.

— О, это мелочи. Он пару раз мне под окнами серенады пел в сопровождении оркестра. Так его и оттуда забирали. Я ему картины рисовать отказалась, когда он приставать начал. А он вцепился как клещ, замуж звал.

— Что не пошла?

— Так там образование от Эдиты Пьехи до иди ты… куда подальше. О чём мне с ним разговаривать всю жизнь? Обсуждать его машины или друзей-сослуживцев из ГИБДД?

— Так он ещё и профессиональный вор?

— Метко подмечено. Главное, все понимают, что главные воры в стране носят погоны, но по телевизору все с упоением слушают новости про борьбу с преступностью. Пересажали бы эти полицаи сами себя, и в стране воров почти не осталось бы.

— Ладно, проехали. Давай о тебе. Ты какого года рождения?

— Нескромный вопрос, но после всего, что между нами было, допустимый. Мне 27 лет, скоро будет 28. В октябре, 23-го. Год рождения 1996. А что?

— Просто считаю, сколько лет твои родители жили для себя. Не так уж и долго. Я думал тебе не больше 25-ти.

— Спасибо за комплимент.

— Никаких комплиментов. Я действительно так думал. У меня большой опыт общения с молодёжью, я хорошо представляю, как в каком возрасте выглядят девушки. Долгое время работал учителем физкультуры в ВУЗе.

— Ты, учитель физкультуры? — Мария засмеялась впервые за всё время нашего общения. Смех был прекрасным и очень заразительным, я невольно заулыбался.

— Да, а что, не похож?

— Нет. Скорее ты похож на бандита из 90-х прошлого столетия, только на пенсии.

— Ну, а кто говорит, что это не так. Я много кем был. И в КГБ служил и бандитом был и депутатом был. Спортом занимался с детства. Успел и различным бизнесом позаниматься и учителем и тренером поработать. Причём, сразу по двум видам спорта — боксу и стрельбе из лука. Какое-то время даже чиновником был — возглавлял спорткомитет района «Фили-Давыдково» в Москве.

— И когда всё успел? Сколько же тебе лет? Хотя, не подумай, мне всё равно. Я вижу, что не мало. Но это не имеет значения для меня.

— Мне кажется или ты перепутала меня с барышней, скрывающей свой возраст? — настала моя очередь улыбаться. Я своим возрастом не то, чтобы горжусь, но уж точно его не стесняюсь. Мне 56, через четыре дня после твоего дня рождения стукнет 57. Так что я ровно вдвое старше тебя.

— Небольшая разница. Всего-то в два раза.

— Нормальная. Я бы сказал идеальная, но большинство людей со мной поспорят.

— Но не я.

Её слова показались мне искренними и показывающими всю глубину её чувств ко мне. Я не смог удержаться и нежно поцеловал её. Благо трапезу за время беседы мы уже успели закончить.

Вечером нам предстояло впервые показаться на публике вместе. Кое-кто, наверное, видел нас вечером вчерашнего дня, но теперь мы отправлялись на прогулку вдвоём и планировали после неё так же вдвоём вернуться домой. К нам домой. Я уже отвык от семейной жизни, да и не думал, что когда-нибудь перестану жить в одиночестве. А Мария и не пробовала никогда. Так что, готовились мы к первой совместной прогулке, сильно волнуясь.

То ли от нервов, а может быть, чтобы напротив, сбросить напряжение, висевшее в комнате, я постоянно травил анекдоты. Благо знал я их миллионы. Мария старалась улыбаться после каждого, хотя видно было, что гораздо больше её занимают круги под глазами после бессонной ночи и отсутствие утюга в моей холостяцкой квартире.

— Ну как можно не иметь дома утюга! — возмущалась она с улыбкой.

— Завтра куплю.

— А до этого ты к соседке ходил гладить рубашки?

— Я погладил их, когда переехал сюда и раскладывал вещи по шкафам и с тех пор не брал. А утюг сгорел. Рубашку надел впервые за три года, специально для тебя. А так ходил в майках и футболках, их гладить не обязательно.

— То есть как это, не обязательно?

— Ну, вот так. Они на мне разглаживаются. Я всегда покупаю майки на размер меньше, чтобы обтягивали.

— Выпендриваешься мускулами?

— А почему нет, если есть чем выпендриваться? В мои годы мало кто сохраняет упругое тело.

— Это, конечно, плюс. Но гладить футболки тоже нужно. На животе они у тебя висят и видно, что не глаженные.

— Девушки больше смотрят на плечи и руки, а там всё нормально. Да и то, что живот не обтягивается футболкой, тоже плюс. Значит не толстый. Хуже, если бы и там гладить не надо было бы.

— Гладить всё равно нужно!

— Не ворчи, сказал же, завтра всё будет.

— Я не ворчу. Просто хотелось бы подгладить рукава у платья, помялись немного.

Дома Мария ходила в моём халате, заботливо выданном ей ещё вчера вечером перед походом в душ. Но на улицу, как ни крути, надо идти в своём, а рукава действительно немного помялись.

— Давай пойдем, когда стемнеет, тогда будет всё равно, — предложил я.

— Нет. Я уже давно хочу к морю! Не могу больше находиться в стенах.

— Тебе плохо у меня в доме?

— Перестань! Мне тут хорошо. Очень хорошо и уютно. Правда. Просто я очень люблю море и скучаю по нему.

— Тогда надевай свою шляпу и пошли. Скажу по секрету, на твои рукава никто из мужчин не смотрит.

— А на что вы, мужчины, смотрите?

— В твоём случае на всю фигуру целиком. На твои грациозные движения. Ты идёшь походкой крадущейся пантеры. Очень красиво и привлекает взгляд. На частности уже не смотришь. Я вот наблюдал за тобой долгое время, но даже лица твоего до момента знакомства не видел. Да и не особо хотел. Хватало твоей грации, чтобы почти влюбится.

— Частности я стараюсь не показывать прохожим. Не люблю приставания и заигрывания.

— Кстати, так и не спросил ещё. Почему же ты решилась на общение со мной?

— Твой жест. Он не оставил мне выбора. Ты так уверенно показал в сторону парапета, что не послушаться и пройти мимо, было невозможно. Нужно было повиноваться. Не знаю, почему так. Но я почувствовала, что должна тебя слушаться.

— Это сказалась разница в возрасте, — улыбнулся я.

— Не думаю. Скорее твой взгляд. Он поразил меня самоуверенностью человека, знающего всё наперёд.

— На самом деле это был экспромт. Я хотел познакомиться, но не знал, как всё произойдёт. А когда встретился с тобой взглядом — онемел и не знал, что сказать. Но и позволить тебе уйти я не мог. Вот и показал в сторону моря, как бы предлагая побеседовать на фоне заката, а сам лихорадочно думал, с чего же начать беседу.

— Да? А с виду было впечатление, что строгий учитель сейчас будет отчитывать студентку за прогулы.

— Любишь ролевые игры?

— Фу, пошляк!

— Это плохо?

— Не думаю. Наверное, нет. Просто сейчас не время. Вернёмся к этой теме после прогулки.

Сразу же на выходе из подъезда, мы удостоились, чуть ли ни аплодисментов от пожилых дам, сидящих на лавочках у дома. По крайней мере, цоканье языков нам в след было слышно почти на всём пути до широкой набережной. Вечер был безветренный и тёплый, народу на набережной было не много, но, в тоже время, для Новороссийска совсем не мало. Новороссийск отличается от остальных курортных городов черноморского побережья тем, что здесь нет толпы праздношатающихся отдыхающих. Нет суетливых местных дельцов, сдающих квартиры десяткам приезжих семейных и не очень семейных пар одновременно. Ну, почти нет. По крайней мере, в глаза они не бросаются. Спокойный рабочий город. С огромным портом и большим количеством предприятий. В таком городе нет проблем с работой и людям не нужно сдавать свои квадратные метры, чтобы выжить в суровых реалиях современного государства. Может быть, именно по этой причине, население Новороссийска считается самым дружелюбным. Что отражено во всех путеводителях по курортам черноморского побережья. Разве что раздражали частые патрули полиции, но это давно уже стало визитной карточкой всей России. Новороссийск не был исключением. Во всех городах часто проводились облавы на людей. Сейчас они совершались, наверное, по привычке или по каким-то полицейским распорядкам. А вот лет пять-шесть тому назад это была почти что война. Война власти и их прислужников — полицаев против народа. К сожалению, тогда ещё вся полиция работала сообща и, учитывая численность состава и степень вооружённости, она победила народ. Точнее тех немногих из народа, кто осмелился протестовать против произвола власти. Началось всё с мирных митингов и протестов, которые, не смотря на то, что сама власть согласовала их проведение, разгоняли. Где-то мягко и силами своих местных сотрудников, а в наиболее пылающих недовольствами Москве и Питере при помощи приезжих полицаев из глубинки и весьма жёстко. Потом многие люди, в качестве протеста, перестали платить налоги и штрафы. За квартиры платили только по счётчикам электроэнергии и иногда за воду и отопление. А всевозможные поборы типа капитального ремонта и вывоза мусора не платили вовсе. Полиция стала ходить по квартирам и пугать выселением без суда и следствия, только по жалобе ЖКХ. Нужные постановления тут же были разработаны и единогласно приняты. Однако по всей России прокатилась волна убийств полицейских прямо в тех квартирах, куда они приходили выселять семьи. Люди не пускали в свой дом даже страшный и ужасный ОМОН и применяли оружие. Кто охотничье, кто кухонные ножи, а кто и трофейное, привезённые с чеченских, украинских и сирийских военных компаний или дедами и прадедами ещё с Великой отечественной войны. Таких вояк либо расстреливали, беря квартиру приступом всеми силами местной и приезжей полиции. Либо сажали, если удалось взять без боя. Второй вариант нравился власти больше, потери при взятиях квартир приступом были не маленькие. В целом по стране они считались сотнями. А тех полицаев, что желали бы погибать, воюя с собственным народом, становилось всё меньше. Их, конечно, набирали постоянно, давая всяческие льготы, обещая огромные зарплаты и богатую пенсию в сорок, а потом и в тридцать пять лет. Но шли туда работать только моральные уроды, которые сами по себе не рождаются. Инкубатора пока не придумали для выведения таковых. Хотя, думаю, пытались. У нормальных же родителей родятся нормальные — здоровые во всех отношениях дети. И никто из них, нормальных родителей, не воспитывал своих детей будущими полицаями. Никакие льготы и ранние пенсии, не заменяли людям негатив по отношению к силовикам, воюющим против своего народа. Полицаями, как правило, становились дети, рождённые пьяницами или ворами, которым нужны были «крышующие» их родственники в органах власти. Ну, или самими полицаями. Так сказать, гнилая наследственность.

Так вот. Понимая, что штурмуя квартиры несговорчивых неплательщиков, полиция потеряет много своих боевых единиц, они изобрели эти уличные облавы. Посреди улицы вставало с десяток полицейских машин, включая большой автобус. По команде из них вываливалось около полусотни полицейских, и они перегораживали пешеходные участки тротуаров. Создавался узкий коридор, рассчитанный в ширину на проход одного человека, и люди вынуждены были проходить полный досмотр по одному. Главной целью было выявление тех самых неплательщиков налогов, штрафов и квартплат, поэтому каждого сверяли с компьютерной базой данных. Если находился таковой, то его тут же сажали, в сопровождении двух-трёх полицаев, в автобус. Когда проверка заканчивалась, всех задержанных везли в ближайшее отделение полиции. Многие оттуда уже не возвращались никогда. С тех пор проверки периодически проводились на улицах, но, с учётом того, что самых рьяных противников режима уже уничтожили, проверки носили скорее предупредительный характер. Дескать, не забывайте платить налоги, штрафы и всё, что на вас наложила власть. А то будет хуже!

Сегодня на набережной было в этом смысле спокойно. Патрули полицейских, как правило, состояли из местных жителей, которые особо не лютовали даже в самые зверские года. Им-то предстояло тут и дальше жить. Они не имели совести и чести, но имели достаточно мозгов, чтобы понять — соседи не простят. Да и помощи ОМОНа и Росгвардии теперь ожидать не приходилось. Обе этих структуры давно вышли из государственной системы и подчинялись только своему личному руководству. Росгвардия охраняла олигархов и получала за это большие средства на существование. У них было лучшее оружие, современнейшие средства связи и информации, включая собственные спутники и оружие массового поражения. ОМОН же занимался «крышиванием» бизнеса средней руки, а в основном грабил приезжих коммерсантов, за что был относительно любим местными жителями. В Москве они прижали кавказские и азиатские группировки так, что на рынках опять появились редкие бабушки с валенками и лаптями, продающие свои изделия, чтобы не умереть с голоду. Про этих бабушек даже было несколько передач на центральных каналах телевидения. Возможно, как и всё подобное на телевидении, всё было постановочным, но кто знает. В общем, обычная полиция осталась без серьёзной поддержки, так что старалась особо не усердствовать. Хотя народ и стал практически немым и послушным, мало ли что. В интернете-то до сих пор гуляют всякие недовольные статейки, то и дело появляются протестные настроения. А жить спокойно хотят все, особенно те, у кого холодильник набит деликатесами и скоро пенсия в тридцать пять лет.

Редкие пары, неторопливо прогуливающиеся по набережной, всегда приветствовали друг друга, невзирая на степень знакомства или его полное отсутствие. Марию узнавали, но в качестве одинокой неприступной дивы. Теперь же, когда рядом с ней был кавалер, моя персона приковывала большую часть взглядов. До сего момента, сколько я не шатался по набережной, меня мало кто замечал. Обычный дядька с бородой. А тут кавалер той самой «сумасшедшей» красотки, что бродит в одиночестве часами по набережной.

Я старался лишь вежливо кивать проходящим мимо парочкам и старательно делал вид, что не замечаю разглядывание моего лица и прочих частей тела. Благо, на мне был строгий костюм, а не привычная майка, так что изучать можно было лишь искусство итальянских портных, а не дёргающиеся от сверлящих взглядов мускулы. Тем не менее, уже на третьем кругу нашего хождения туда-сюда по набережной, столь пристальные взгляды стали надоедать. Из-за них мы с Марией никак не могли сосредоточиться на беседе. Любая тема тонула после двух-трёх фраз в океане любопытных взглядов прохожих. Они отвлекали от дум, не давали размышлять ни о чём, кроме самых бестолковых на планете Земля мыслей: «как я выгляжу?» и «кто что обо мне думает?». То чувство, что ты лежишь на стёклышке, а тебя рассматривают в микроскоп товарищи учёные, явно начинало бесить и не сулило «товарищам учёным» ничего хорошего. Почти поравнявшись с очередной гуляющей парочкой, на этот раз с кружащимися вокруг них детьми лет 3-х (двойняшки: мальчик и девочка), я заметил боковым зрением, что отец семейства не просто косит в мою сторону, а остановился и смотрит в упор как на диво дивное. Разве что бинокля у него с собой не было, а так бы разглядывал каждую морщинку прямо сквозь костюм. Это было последней каплей, и я вспыхнул, как сухой лес от неосторожного костра.

— Что уставился? На мне узоров нет, и цветы не растут! — заговорил я почему-то словами героя фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

Счастливый отец двойняшек расплылся в улыбке, и мой гнев мгновенно сменился неподдельной радостью.

— Лёшка?! Ты?!

— Я-то Лёшка, — мы со старинным другом уже держали друг друга в крепких объятиях, — а ты у нас кто теперь? Все свои аккаунты в социальных сетях удалил, ю-туб канал забросил, друзьям не звонишь, не пишешь. Даже жёны не в курсе — где ты. Ой, пардон, — Лёшка покосился на Марию, но та безразлично отвернулась. Зная твою манию менять имена, могу предположить, что ты теперь какой-нибудь Пафнутий или Леголас. Или что там нынче модно?

— Нашёл модника. Я всё ещё Ратислав. Так что «хи-хи» не удалось. А это Мария, — я указал на свою даму с подчёркнутой вежливостью, призывая Марию обернуться к нам, и одновременно показывая старинному другу, что это не просто очередная спутница на неделю, а нечто серьёзное.

— Ну, да. Мария, это хорошо.

— Ты смотрю тоже не один?

— Знакомься, моя жена Валентина и наши дети Иван и Мария. При полном совпадении имён, не обольщайся, не в вашу честь, — обвёл он взглядом нас с Марией.

— И не думал обольщаться. Рад за тебя. Какими судьбами в Новороссийске?

— Приехали погулять на выходные. Сняли квартиру на ночь в центре города. Дети давно хотели посмотреть корабли и ночную Цемесскую бухту.

— Прямо дети хотели? Прямо давно. Сколько им? По три года?

— Почти по четыре. Ну, три с половиной. Да, мы с Валентиной и сами не прочь были погулять здесь. Красивую набережную сделали, да и народу не много. Приятно провести здесь начало романтического вечера.

— Это да. А сам всё ещё в Москве?

— Нет, из Москвы я бы за кораблями в такую даль не поехал бы на одну ночь. Я тоже уехал из златоглавой. Переехал поближе к лечебницам грязевым. Ты же помнишь мои проблемы с кожей? Ну, так вот, один хороший человек и по совместительству доктор, мне сказал — все твои проблемы ерунда. Отдых, спокойствие и грязевые ванны. Будет кожа как у младенца. Решил забить на всё, тем более бывшая жена от меня окончательно ушла и сына с собой забрала. Поехал на пару недель полечиться, да так тут и остался. Продал свою квартиру в Одинцово, купил домик в Тамани и абсолютно счастлив. Наверное, впервые за всю свою жизнь.

— Ага. Значит хороший добрый доктор подсказал? А то, что я тебе говорил то же самое и про грязи и про нервы и про отдых, лет 20-ть тому назад?

— Ну, ты не врач. Это ты девочкам своим рассказывай про то, что ты Верховный шаман всея Руси, а я верю только дипломам, причём исключительно красным! Если бы я верил всяким там шаманам…

— Давно здоровым был бы, — закончил я правильно неправильную мысль друга.

— Не помню, чтобы ты мне говорил о грязевых ваннах, но спорить не буду.

— Может ко мне? Посидим, поболтаем в спокойной обстановке?

— Не сейчас, и ты не один и я при деле. А поболтать лучше тет-а-тет. Ты, судя по твоей фразе: «может ко мне», теперь местный, новороссийский?

— Да, живу совсем рядом, вон мой дом.

— Ну, значит, созвонимся, записывай номер и давай свой. Мы теперь почти соседи. На машине полчаса езды. Ты же летаешь как раньше, сто шестьдесят с плюсом?

— Нет, стал степеннее. Ещё в Осколе приучился возить детей не торопясь. Знаешь ли, когда у тебя в машине пятеро сыновей — не до гонок.

Лёшка оглянулся на Марию, подразумевая мой длинный язык. Я тоже. Та смотрела на море и даже не обернулась. Самообладание, — подумал я, но понял, что ночь разборок мне гарантирована. Слишком много карт неожиданно вскрыто за считанные минуты. Не объясниться — поставить отношения на грань разрыва. А этого бы не хотелось. Я только стал приятно погружаться в них.

Обменявшись адресами и телефонами, тепло попрощавшись друг с другом, мы со старинным другом Лёшкой отправились в разные стороны набережной делать одно и то же — объясняться со своими половинками. Или спутницами. В общем, со своими дамами. Не знаю, что там наговорил Лёшка про меня и мои похождения в пору нашей бурной молодости, но ему было проще. Его косяков выявлено в ходе разговора не было. А вот мне предстояло рассказывать о себе, а не о нём. И многое, что нужно было рассказать, Марии явно не понравится. Моя жизнь в чёрством исполнении любого человека, её не прожившего, могла бы показаться недостойной. А в моём исполнении она ещё не звучала. Но теперь придётся это упущение восполнить. Понимая это, я ждал вопросов, но Мария шла молча.

— Если желаешь, отвечу на любые твои вопросы, — начал я первым, чтобы снять напряжённость. Даже на самые сложные вопросы, — на всякий случай последовало уточнение.

Но, получилось ровным счётом наоборот. Мария пробурчала что-то вроде «не сейчас», глядя в сторону моря и даже не думая наградить взглядом меня. Напряжение только возросло. По крайней мере, я только и думал, как бы скорее поднести спичку и пусть лучше вспыхнет и погаснет, чем вот так вот, ждать, в бензиновых парах искры.

Прогулка так и прошла в обоюдном молчании. Вкрапления типа приветствий с прохожими или периодическими «а пойдём туда» или «посмотри сюда» — не в счёт. Если честно, то я был уверен, что и ко мне Мария не поднимется, а сославшись на усталость или какие-нибудь вымышленные дела, поторопится домой, даже не дав её проводить. Но, нет. В итоге, через полтора часа после прощания с семейством моего друга, мы, как ни в чём не бывало, поднялись в мою холостяцкую (или уже нет?) конуру.

Даже не касаясь друг друга, мы переоделись в домашнее, поочерёдно сходили в ванную комнату и уселись на кресла-груши. Я люблю этот вариант сидений и других в доме не держу. Разве что пара табуреток на кухне, по древней семейной традиции. В мягких креслах-мешках тело принимает ту позу, которую хочет и отдыхает наилучшим образом. Вот и сейчас я почти что лёг, расслабился и уставился в окно, как будто в телевизор.

Мария грациозно опустилась в соседнюю грушу и с неожиданной мягкой улыбкой сказала:

— А вот теперь я тебя слушаю.

— С чего начать?

— Ну, давай с самого интересного? Например, что означает фраза твоего друга про имена своих детей «Иван и Мария» и почему это прямо как мы с тобой?

— Ну, это, пожалуй, самое простое. По паспорту я Иван. Так родители назвали. А имя Ратислав ношу уже более 20 лет. Это моё имя. Нарекли так Волхвы, помнишь, я говорил про обряд имянаречения? Ну, как в христианстве при крещении, дают имя святого, если своё «не соответствует» библейским именам, — пояснил я, видя вопросительный взгляд Марии. У наших Предков был такой обряд — имянаречение. Никогда не замечала, что в древних сказках и былинах, все мудрецы имеют имена вроде Велимудр, Добромысл, а все доблестные воины Ратиборы, да Мечеславы? Это не фантазии автора. Это результаты обряда имянаречения. Ибо Волхвы давали имена, соответствующие предназначению человека. Давали их в юношестве, лет в 13–14, когда это самое предназначение уже было понятно. И имена давали соответствующие.

— А ты, Ратислав — значит воин?

— Когда-то я был им. Теперь на пенсии, — с улыбкой ответил я.

— Хорошо. Понятно. Видимо твой друг знавал тебя ещё Иваном, если сказал про твою тягу к переменам имён?

— Именно так. Он до сих пор кличет меня Иваном, не принимает душа его таких перемен. Он считает, что таким образом я предаю своих родителей, которые дали мне такое имя, которые считали правильным.

— Ну, что-то есть в этом. Не считаешь?

— Считаю. Но моё имя — Ратислав.

— Проехали. Давай дальше. Про «всех жён», которые не в курсе, если можно. Очень интересно. Опять Волхвы виноваты?

— Можно, конечно. Волхвы тут не причём. Мой косяк. Не поверишь, но я уже был женат!

— Да ты что? Я думала, что пока бандитствовал, занимался спортом, бизнесом, политикой и ещё Бог знает чем, времени на личную жизнь не хватило.

— Напротив. Личная жизнь бурлила ещё сильнее, чем общественная. Поэтому не только женился, но и разводился с завидной периодичностью.

— И много раз?

— Официальных браков всего было пять.

— Боюсь спросить, сколько вместе с гражданскими.

— Да кто их считал.

— Ходок!

— Нет, я человек серьёзный, но слишком романтичный. Влюбляюсь легко и сильно. И надолго. Минимум на три дня!

— Значит, у меня ещё есть время? По крайней мере, дня два?

— А я уже влюбился?

— Надеюсь да. Или нет?

— Влюбился, влюбился. Но у тебя времени чуть больше, чем два дня. С годами я стал сентиментальнее и ценю отношения. С двумя последними жёнами жил подолгу и до сих пор скучаю по обеим.

— Смешно.

— Что именно?

— Фразы про двух последних жён и про то, что скучаешь по обеим. Такое и в кино не услышишь.

— Кино редко бывает сложным. Людям нравится простота, чтобы не чувствовать себя дураками, не понимая происходящее на экране.

— Это да. Но тебе не кажется, что в твоей жизни всё через чур сложно?

— Не кажется. Со стороны, конечно, виднее, но сам я себя и все свои поступки, понимаю. Ибо прожил их. Пережил, точнее говоря.

Всё, что касалось жен, спрашивалось Марией с поддельным юмором, и оттого мне отвечалось ещё сложнее, чем при абсолютно серьёзном разговоре. Мне хотелось прекратить эту беседу, как всё, что могло вбить клин в наши зарождающиеся отношения с Марией. Поэтому её последний вопрос на тему имён моих официальных жён, остался без ответа, так как застал меня уже сидящим на кресле-мешке Марии. А попытка повторить вопрос и вовсе утонула в поцелуе. Разговор был отложен до утра, а может и до никогда. Ведь ясно было одно — нам хорошо вместе, а значит, ничего не имеет значения, кроме самих нас.

На следующее утро я снова проснулся с первыми лучами Солнца и убежал из дома, пока Мария ещё не проснулась. Залез под капот своей новой машины, проверил все жидкости, завёл, послушал ровный ритм движка и, успокоившись окончательно на счёт своего приобретения, заглушил машину и поставил на сигнализацию. Прошёлся по берегу моря, но не по набережной, а по камушкам у самой воды. Волны были не сильные, но доставали до камней, на которых я любил стоять, встречая рассветы и закаты.

Поэтому я, не желая на этот раз мочить ноги, остался стоять за чертой мокрых следов от волн, и с наслаждением вдыхал морской воздух. По утрам море было чистое, а на берегу в этих местах сорить было некому. Так что воздух был только морским, без примесей жизнедеятельности человека. Не хватало добавить к ароматам немного хвои, как в Геленджике. В Новороссийске тоже есть такие места, но чуть дальше. Сочетание морского и хвойного запахов я находил великолепным, но до хвойного леса надо было пройти ещё пяток километров по берегу, а дома ждала Она. Вчера мы вновь заснули только под утро, но я уже успел соскучиться. Надо найти, чем оправдать своё отсутствие этим утром в кровати, и обязательно заскочить в круглосуточный магазин за съестным. Благо он был ближе, чем хвойный лес.

Затоварившись круасанами и свежими овощами, я вернулся в квартиру. Кровать была ещё не заправлена, но Марии в ней не было. Звук включённого душа подсказал, где её можно найти, но дверь в ванную комнату была закрыта изнутри. Пришлось самому нарезать салат из свежекупленных овощей. На свой страх и риск заправил его майонезом, хотя сам предпочитал хорошее оливковое масло. На стадии перемешивания овощей меня и застала Мария. На этот раз моему халату она предпочла футболку, которая смотрелась на её влажном теле гораздо привлекательнее, чем на мне.

— О, ты уже приготовил завтрак? Я не ждала тебя так рано, думала опять приедешь к обеду.

— Сегодня дел никаких не планировал, хотел побыть с тобой.

— Так зачем убежал ни свет, ни заря?

— За продуктами. Вон они, кстати, — показал я на заправленный майонезом салат.

— Спасибо, но не заправляй больше майонезом. Это вредно для фигуры, да и для здоровья.

— Учту. Извини.

— Не за что извиняться, на самом деле мне очень приятно, просто я тоже хочу произвести впечатление не самой глупой барышни.

— Уже произвела. Ещё позавчера.

— Льстец!

— Ничего кроме правды, как под присягой.

— Часто ты говоришь правду?

— Всегда. В этом один из моих главных смыслов существования. Если я не могу сказать правду, то молчу. Но врать с определённого времени перестал совсем.

— Давно?

— Как принял для себя родную Веру Предков.

— А до этого в церкви или мечети ходил?

— Ходил. В церкви, конечно. Но лучше от этого не стал. Напротив, в 90-е считал, что все грехи смываются с меня кучей дорогих золотых побрякушек из церковной лавки и ежедневными свечками, которые я даже ставить сам не утруждался, а поручал бойцам.

— Мдя. Хорошо, что я не знала тебя таким. Близко бы не подошла.

— Ага, тогда многие так говорили, уже лёжа со мной в кровати.

— Расскажешь про своих жён?

— А что ты хочешь про них знать?

— Наверное, почему ты их всех бросил.

— Почему сразу «я бросил». Может это меня бросали?

— Ну да, кто же сам от такого самца уйдёт?

— Ты опустилась до комплиментов?

— Не переводи стрелки. Отвечай. Почему уходил от жён?

— Да по-разному. Первая сама ушла, но я реально был ужасным мужем и изменял ей направо и налево. Причём ещё и рассказывал, чуть ли не в подробностях, о своих похождениях.

— Убила бы.

— Да, сам не понимаю, как она терпела меня. Друзья называли её «японская жена» за терпение.

— Дальше.

— Со второй особой семьи и не было. Она забеременела от меня ещё когда я был женат на первой, а за пару месяцев до родов, мы с ней расписались. Но почти тут же развелись. Собственно отцовских чувств тогда я толком и не испытал, 90-е были в разгаре, надо было ковать, пока горячо и было не до семьи и сантиментов. С дочкой познакомились по настоящему, когда её было уже 15 лет. После встречались, пока я жил в Москве. Была у меня в гостях несколько раз. Потом редко общались в интернете, пока я и оттуда не сбежал.

— А от первой жены дети есть?

— Да, тоже дочка. Но той всю жизнь внушали — какой у неё плохой отец, поэтому в сознательном возрасте знакомится со мной она не пожелала. Хотя я и пытался, через её мать, встретиться с ней.

— Продолжаем знакомство. Что с третьей?

— О, это был очень отдельный случай. Не хочу посвящать тебя в подробности, но это было ужасное время для меня. И тут разрыв был обоюдный. Мы оба гуляли друг от друга и расстались без скандалов, но с кучей взаимных упрёков.

— В общем, было весело?

— До сих пор смеюсь.

— Дети?

— Сын Игорь. Первый. И долгое время единственный и очень любимый.

— Не запутаться бы в твоих жёнах и детях.

— Мама моя также говорит.

— Что дальше, четвёртая кого родила?

— Никого. Но была, пожалуй, самой любимой и желанной. У неё уже были две дочки от первого брака, которых я официально удочерил. Теперь и навсегда это мои дочки, и я не отделяю их от кровных. С младшей Викторией мы очень хорошо общаемся, а вот старшая Вероника меня так и не простила. Она характером в маму — у неё есть только чёрное и белое, промежуточных серых вариантов нет. Маму бросил — значит, я плохой. И всё остальное не важно.

— А почему же ты бросил, если так любил, что и сейчас глаза увлажнились?

— Да? Заметно? Это долгий разговор и, пожалуй, я к нему не готов сейчас. Ничего, если пропустим это место? Обещаю, как-нибудь в более подходящее время, расскажу.

— Хорошо. Что с пятой?

— Тоже очень отдельная история. Знакомство с ней не предвещало бурного романа. То есть никакого романа вовсе, ибо мы друг другу очень не понравились. Мне не понравилась её внешность, которую я в уме назвал «наркоманской». А ей моя московская заносчивость, которая выражалась в «понтах», которые я сам не замечал. Однако именно эта женщина стала главной в моей жизни, родив мне пятерых сыновей.

— Ничего себе!!! За какой период времени?

— Ну, строго говоря, Егор появился у неё до нашей совместной жизни, но он тоже мой. А со второго по пятого она уложилась в 5 лет. В 2014 родила Яромира — моего любимчика и самого долгожданного и желанного ребёнка на свете. А в 2019-м Ратислава. Моего тёзку. Так получилось, что он сразу и заменил меня в её жизни. Между ними были двойняшки: Светослав и Святогор. Очень разные и оба просто чудесные ребята.

— Как можно бросить женщину, родившую тебе пятерых детей? Да ещё и сыновей, ведь для вас, мужиков, сыновья — самое важное в жизни.

— Я не бросал её. Правильнее сказать, что наши отношения просто умерли. Их не осталось. Причин — море. Но все они — следствие наших характеров. Мы слишком похожи. Оба имеем ярко выраженные мужские характеры.

— В чём это выражалось?

— Прежде всего, в отношении к своим желаниям, стремлениям, своему Пути в жизни. Мы слишком одинаково ко всему относились.

— Но почему же тогда вы расстались? Схожесть интересов — это ведь здорово?

— Схожесть интересов — да. Но схожесть характеров — нет. Наверное, потому и расстались, что оба в душе — мужчины. А мне нужна было Женщина. Характер мужчины не даёт женщине быть собственно женщиной. Ведь, прежде всего, женщина — это самоотречение. Это жертвование собственной жизнью ради своего мужчины. Это помощь мужчине в исполнении его жизненного пути, но не свой собственный путь. А моя жена Ирина не способна на такое, она сама внутри — мужчина. Со своим личным эго, никак не связанным с женским предназначением «служить» мужчине.

— Да, проблема. Но ведь она вполне решаема? Достаточно было идти рука об руку каждый со своими проблемами, но помогая друг другу. Разве не так?

— Не так. То есть так, но не во всём. Большая часть отношений мужчины и женщины — это секс. Любой Фрейд подтвердит. А тут и была, пожалуй, главная засада. Женщина мудрая, не смотря на свои мигрени и прочие проблемы, не оставит своего мужчину на голодном пайке дольше трёх дней. Ибо понимает, что, не получив что-то дома, мужчина найдёт это на стороне. А по-житейски мудрой женщине такое не нужно. Моя же настолько была сама мужчиной, что жила по принципу — не хочу, значит — нет. И плевать на Фрейда.

— И ты нашёл утеху на стороне?

— Нет. Не нашёл, да и не искал. Просто не мог больше терпеть. Когда её нет рядом — проще обходится, нет раздражителя. Можно подумать о более важных вещах.

— Итак, все проблемы из-за секса?

— Нет, конечно. Проблем было много и главная из них — я. Так что теперь живу один как бедуин, который всю жизнь размышляет о смысле жизни и варит кофе. Кофе я не пью, поэтому ограничиваюсь поиском смысла своего существования, устройством Мироздания и прочими проблемами вселенского масштаба.

— Но бедуин не живёт один. За него все дела делает его жена или жёны.

— Ну, до такого я пока ещё не дошёл. Или не нашёл такую дуру. Зато в остальном вполне соответствую. По крайней мере, для познания мира времени и сил стало хватать.

— Не слабо. И как, получается решить бином Ньютона в уме?

— Легко. Только с ответом не сходится.

— Ну, это нормально. Возможно в учебнике опечатка.

— Да, тоже этим себя успокаиваю. Но есть одно «но». Ответ даже в учебнике всегда разный. А у в моих решениях и вовсе с вариантами от минус до плюс бесконечности.

— Это, всего лишь, говорит о богатстве твоего воображения.

— Хорошо, если так. Я считал, что это говорит о глубине моих заблуждений.

— Тоже вариант. Так что же, с женой отношения закончились и даже дети не остановили? Всё-таки, повторюсь, сыновья для мужчины самое главное в жизни.

— Долгое время останавливали. Очень долгое. Но за время последней беременности жены, устал от отношений не только я, но и она. Так что разрыв не мог не случиться. Да, я ужасно боялся оставлять детей без своего отеческого воспитания. Да, мне дико хочется быть рядом с ними. Да я плачу ночами, за исключением последних двух, проведённых в твоих объятиях. Да, я всё бы отдал, чтобы жить со своими сыновьями здесь или в любом другом месте. Но я прекрасно понимаю, что мать им нужнее. По крайней мере, пока они маленькие. И я не могу и не хочу отнимать у детей мать. Для этого я слишком сильно их люблю. И уважаю её. Поэтому я здесь, а они там. И, уверен, так лучше для всех нас. На какое-то время — лучше, невзирая ни на что. Но я очень надеюсь, что наши пути ещё сойдутся и дети меня поймут, когда я смогу всё им рассказать.

— Не думаю. Я бы не простила. Собственно, я понимаю своего отца. Но как ребёнок простить не могу. Невзирая, как ты говоришь, на то, что у нас сейчас вполне хорошие отношения. Не могу простить, что его не было в минуты, когда мне надо было сильное отцовское плечо. Просто чтобы в него поплакать во время своих детских обид.

— Знаю, что ты права. Но ничего уже не исправить. Да и тогда я знал всё это. И тоже не мог и не хотел оставить, как было.

— Эгоист.

— Это да.

— И каково теперь твоё отношение к семье?

— Как к прошлому. Вряд ли у меня получится быть семьянином в будущем.

— Я тоже думаю, что не получится.

— Тебя это не устраивает?

— Пожалуй, я возьму пример с тебя и не отвечу пока на этот вопрос. Я тоже не ко всем разговорам готова в данный момент. Позже поговорим об этом, хорошо?

— Как скажешь. Будем считать, что у нас ничья, один-один, по секретам.

Отношения явно портились, и я был рад такому повороту. Он давал возможность передышки, и мы решили отвлечься походом в музей. Благо был прекрасный повод. В Новороссийске временно была часть экспозиции московского Музея Востока, причём самая любимая мною часть — картины Николая и Святослава Рерихов. Я обожал живопись с детства, приученный родителями к музеям и выставкам. Мария оказалась не менее страстной поклонницей Рерихов в частности и знатоком живописи в общем. По дороге мы поделились своими предпочтениями в этом виде искусства и у нас оказались многочисленные совпадения: Куинджи, Тагор, Рерихи, Сомов, Билибин, братья Коровины, Саврасов и многие другие живописцы были близки по восприятию и мне и Марии. За разговорами о художниках и их творчестве мы немного расслабились и отвлеклись от проблемной утренней беседы.

Картины, выставленные в небольшом выставочном домике на другой стороне набережной, прямо около портового шлюза, были мне знакомы с детства. А Мария видела их впервые в оригинале. Её взгляд на некоторые полотна был таким одухотворённым, что картины готовы были ожить, растаяв от тепла, льющегося из глаз моей спутницы. А посмотреть было на что. Горные пейзажи Николая Рериха завораживали и заставляли смотреть на них, не отрывая глаз. Рядом своеобразные портреты и зарисовки восточных деревень и небольших городов его сына Святослава. Как жаль, что самый крупный музей Николая Рериха и большая часть картин мэтра и его сына, находится в Нью Йорке. В Москве тоже создали музей Рериха, но экспозицию музея Востока через некоторое время вернули обратно на бульвар. Конечно, за более чем пятьдесят лет творческой деятельности Николай Константинович написал столько полотен, что хватило бы и на десяток музеев. Но невозможно быть одновременно и в двух московских музеях и в питерском музее семьи Рерихов и тем более в Рига или Нью Йорке, где так же собрано не мало картин величайшего из людей. Поэтому я с удовольствием рассказывал Марии о картинах, которые ей не довелось пока лицезреть, из экспозиций литовского и американского музеев. В питерском она была и с тех пор мечтала посетить московские музеи. А получилось так, что один из них сам нашёл её в Новороссийске. Всего знатоки насчитывают более 7000 картин Рериха-старшего. Мне же всегда очень нравились его горные пейзажи. Таких гор не писал больше никто. Его Алтай, Гималаи, горные озёра и деревушки были необыкновенно выразительны и врезались в подсознание с требованием найти их и побывать лично. Чем я одно время с удовольствием и занимался. Мои собственные поиски Шамбалы, я начал с маршрутов Рериха и сэкономил лет десять-пятнадцать жизни, минуя ошибки его экспедиций.

Конечно же, мы с Марией дошли и до разговоров о поисках волшебной Шамбалы и до смысла жизни и устройства Мироздания. Нормальная среднестатистическая женщина в этих местах начинала зевать и смотреть на часы, а Мария, напротив, оживилась. Всё, что было связано с поисками неизведанного, не уложенного учёными в стройные ряды наук, интересовало её гораздо больше ювелирных украшений и дорогих автомобилей. Это очень нас объединяло и окончательно сняло бывшее утром напряжение.

— Так что там твой друг говорил про Верховного шамана всея Руси?

— Лёшка мне льстит. Просто он был свидетелем того, как во время совместных камланий на Алтае, несколько очень уважаемых шаманов признали меня своим гуру. А я всего-то лишь рассказал им о своих путешествиях и вынесенных из них моих личных пониманий мира и мироустройства.

— Что же такого ты им сказал?

— Это невозможно повторить. Всё было экспромтом. Мы сидели уже долго у костра и, видимо, огонь развязал моё подсознание и я выдавал всё, что там отложилось, пропуская попутно через мясорубку сознания. Получилось красиво. Наверное. Сам я не очень помню, всё было как в тумане. Из меня лился рассказ, который я контролировал процентов на двадцать. Остальное было следствием полного расслабления и следами увиденного и услышанного на Тибете и в других моих путешествиях.

— То есть мне, чтобы услышать твои откровения, надо разжечь огромный костёр или достаточно тебя напоить?

— Ну, напоить не получится. Спиртного я не употребляю.

— Давно?

— Да я толком никогда и не пил. Так, мог поддержать компанию в очень редких случаях. И то одной-двумя рюмками текилы или хорошего коньяка. Ничего другого не пью вовсе.

— Даже пиво?

— Особенно пиво. Это самое вредное, что можно придумать для мозгов и в целом для здоровья мужчины.

— Поэтому ты так хорошо сохранился в интимном плане?

— Возможно. Рождённый пить, любить не может, — переиначил я известную пословицу, смягчив концовку. Но, возвращаясь к путешествиям и смыслу жизни: а не желаешь ли поехать со мной? Я планирую довольно-таки длительное путешествие на машине. Через Урал, с остановками там в моих любимых местах — Иремель-горе и медвежьем озере; Алтай с походом к Аккем-озеру и на Байкал, где будем кое-что искать. То, что ищут все, но найду только я.

— Самоуверенный какой. Я бы очень хотела, но не могу.

— Отчего? Все экспедиционные расходы я беру на себя. Ты, вроде бы, ничем не связана, ни к чему не привязана? Поехали!

— Нет. Я не могу пока тебе всё рассказать, но просто нет. Не рассчитывай на меня. Это была бы прекрасная поездка, вне всяких сомнений. Но тебе лучше взять с собой кого-нибудь из своих сыновей. Это было бы очень правильно и для тебя и для них.

— Обещаю об этом подумать. Хотя в мыслях своих, я и так беру их с собой всех сразу. Но, не только от моего желания это будет зависеть.

Домой шли молча. Каждый думал о чём-то своём. Благо тем для размышлений было много. Мне не давало покоя то, что скрывается за скрытностью Марии. Чем она ещё занимается, чем живёт, что не пускает её в экспедицию, хотя глаза при описании маршрута поездки блестели сильнее, чем у меня. Попытки вывести ей на продолжение разговора на эту тему прерывались на корню, и я оставил их. Мария шла, привычно разглядывая морские волны. Казалось, что взгляд её безмятежен и чист, но, уже немного понимая выражение её лица, я видел, что она напряжённо думает о чём-то, лишь для видимости разглядывая что-то среди волн или на чистом синем небосводе.

Проходя мимо магазина, я решил туда заскочить и к своему собственному удивлению взял среди прочего бутылку дорогого коньяка. Маленькую, но двум непьющим особам вполне достаточную, чтобы удивить друг друга новыми воплощениями.

Мария улыбнулась, увидев мою покупку.

— Значит, не пьёшь? — ехидно прищурилась она.

— Совсем. Не знаю, что на меня нашло. В Новороссийске ещё ни разу не притрагивался к спиртному.

— Всё когда-то бывает первый раз. Кстати, я тоже. Единственный и последний раз выпила на выпускном вечере в школе. Было так плохо, что с тех пор ни-ни.

— А со мной выпьешь?

— Да, но немного.

— Так тут много и нет.

— Алкоголик!

— Пусть будет так.

— Ладно, спрячь, пока патруль не увидел. А то посадят за совращение алкоголем, вон дети бегают вокруг.

Новые законы не запрещали пить хоть до потери пульса, но даже показывать бутылку со спиртным детям до 14 лет запрещалось. Дети сами могли и смотреть на них и даже пробовать содержимое, а вот взрослым при этом лучше было рядом не находиться. Сроки были большие. Правда, по этой статье ещё ни разу никого не посадили. Все откупались. Но стоило это очень дорого, примерно как откупиться от ГИБДД за вождение в нетрезвом виде. А я лучше потрачу свои сбережения на путешествия, чем отдам их ворам в погонах.

 

Глава 3

Воображение важнее знания. Познание ограничено всем, что мы сейчас знаем и понимаем, В то время как воображение охватывает весь мир, и всё, что мы когда-либо узнаем и поймём.

Коньяк сделал нас с Марией на какое-то время даже ближе, чем две ночи ураганного секса. По крайней мере, мы стали обсуждать то, что до сих пор не отваживались. Да и делали это не с серьёзными лицами, понимающими глубину проблем, а легко и непринуждённо. По дружески. По-семейному, в лучшем смысле этого понятия.

— Так как, ты говоришь, звали твою самую любимую жену?

— Татьяна.

— И каково это — уходить от любимой женщины, которая умоляет тебя остаться?

— Она не умоляла. Просто хотела сохранить семью. Не более того.

— И что она для этого делала?

— Маленькие женские хитрости: одела для решающего разговора моё любимое платье, в котором она была просто божественна. Взгляды, прикосновения, голос… она была уверена, что мне не устоять. Она знала, что я люблю её, но не понимала, что моё решение уже давно и безвозвратно принято.

— Но, почему? Откуда такая безвозвратность?

— Это долгая история. И вот так вот со стороны мало кому понятная.

— Сейчас было обидно. Мне показалось, или ты назвал меня туго соображающей?

— Нет, ты очень умна и вполне достаточно образована. Но, чтобы понять эту мою историю, ума и образования мало. Тут нужно несколько иное восприятие, на уровне духовном. Или просто лично пережить всё то, что пережил я. Впрочем, как и в случае с историей любого человека. Трудно судить о поступках людей, не пережив то, что пережили они.

— А вот это уже интересно. Теперь ты просто обязан мне всё рассказать, хотя бы для того, чтобы мне было понятно кто я в этом мире — красивая, но пустая оболочка или человек духовный.

— Если ты задаёшься этим вопросом, то ответ уже очевиден, а значит и мой рассказ будет правильно понят. Тогда слушай. Но учти, расслышать назад не получится. И, возможно, твоё отношение ко мне испортится безвозратно. Готова?

— Не испугал. Продолжай.

— Мы с Татьяной очень хотели сына. Очень. Но, к сожалению, попытка не удалась, выносить ребёнка по медицинским причинам она не смогла. Это стало очень сильным горем для нас и, как позже выяснилось, настоящим ударом по нашим отношениям. Не буду описывать подробности, но так получилось, что повторять попытку Татьяна больше не хотела. В этом был и страх и, как она говорила, моя ненадёжность. Мои постоянные путешествия и общение с разными людьми пугали её. Хотя я за всё время нашей совместной жизни и не думал о других женщинах. Татьяна была последней женщиной, которой я посвящал стихи. Они просто выливались из меня, когда я думал о ней. Больше с тех пор я никого так не любил. И изменять я ей не думал, да и не смог бы, наверное. Но и забросить свои исследования, жить без путешествий, а сидеть возле неё тоже было не моей историей жизни. Я путешественник, археолог, историк. Мой образ жизни продиктован моими интересами. И я не могу долго сидеть без новых приключений, знакомств, общения с новыми интересными людьми. А Татьяна была домашняя. Ей нужен был уют. Тёплая ванна, долгий кропотливый макияж, теплая мягкая постель. Палаточно-шалашный рай — не про неё. Мы часто разлучались. А её ревность к каждой моей поездке добавляла масла в огонь наших и без этого портящихся отношений. Она названивала мне в первый же день после отъезда в очередную экспедицию и начинала, как это любят говорить в подобных случаях, выедать мозг. Но, несмотря на всё это, я слишком сильно любил её, чтобы даже думать о разрыве отношений. Тем более, что достоинств у неё было гораздо больше, чем недостатков. Она была очень умна, красива, добродетельна. Такого сочетания уже не найдёшь в нынешнее время днём с огнём. А Татьяна ко всему этому была ещё очень хорошо образована, начитана, любила хорошую музыку и старое доброе кино. Да, всего не перечислишь. Мне было с ней очень хорошо. Если бы не одно, большущее «но». И это «но» перевесило в итоге всё остальное. Это наш не рождённый ребёнок. Не смотря на то, что он не родился, Душу-то мы с женой уже призвали в наш дом. После того, как произошла эта неприятная ситуация, он стал сниться мне. Часто и примерно в одинаковых снах. Здесь надо понимать, что культурой сна я занимаюсь с ранних лет. Я ведь шаман. И состояние сна или сеансы медитации для меня — основная часть моей жизни. Гораздо более важная, чем перерывы на поесть и сходить в туалет.

— Как ты к этому пришёл? — перебила меня Мария. Вопрос явно её интересовал.

— Это случилось, когда мне было десять лет. Я занимался боксом и на следующий день мне предстоял бой в финале чемпионата Москвы. Соперник мой из общества «Динамо», был на тот момент сильнейшим в нашем возрасте. Я уже дважды проигрывал ему в том году на менее значимых турнирах. Но проигрывал по делу и без намёка на возможный реванш. Но тут я очень хотел победить и, конечно же, очень волновался. Только и думал о завтрашнем бое и с этими мыслями и заснул. И вот мне сниться спорткомплекс «Крылья Советов» на Ленинградке, взвешивание, ринг. Начинается бой. Мой соперник уверенно выигрывает, чуть ли не забивая меня в углу ринга. Вдруг, как будто плёнка оборвалась, и кино начали крутить заново. Опять взвешивание, ринг, начало боя, достойное сопротивление, но руку поднимают снова ему. И снова обрыв. Опять сначала. Взвешивание, ринг, бой. Равный бой, судьи долго решают, решение не в мою пользу. И снова взвешивание, ринг. Много раз одно и то же. Я во сне пытаюсь что-то выдумать, мозг работает как заведённый. И вот какая-то немыслимая комбинация из шести ударов, со сдвоенными ударами то с левой, то с правой, с переводами с корпуса в голову и обратно. Такому меня точно не учили. Противник падает, а в детском боксе это сразу же остановка боя и победа! И я в поту просыпаюсь, так как мама уже трясёт меня за плечо. Уже проспал. Сон улетучился и забылся тут же. Бегом оделся, на ходу умылся и убежал. Пока ехал на 20-м троллейбусе, а от Проспекта Жукова до ДС «Крылья Советов» на нём минут сорок езды, думал о чём угодно, но даже не вспоминал то, что снилось.

И вот наша пара на взвешивании, выходим в ринг. Первый раунд скучный и, практически, без боя. И я и соперник выжидали, не рисковали, за что оба получили крепких слов от секундирующих тренеров. Второй раунд. Проваливаю атаку динамовца и отвечаю жуткой серией из шести ударов. Он падает. И в момент его полёта, я тут же вспоминаю свой сон. Та самая комбинация, то самое падение противника! Победа, но я стою как ошарашенный. Я понимаю, что всё это уже видел во сне и не могу сам себе поверить. Но, я-то знаю, что всё именно так и было! Тренер в растерянности, откуда, спрашивает, такую комбинацию взял? Кто научил сдваивать удары таким образом? Никто, отвечаю, во сне видел. Смех тренера и ребят, что кинулись поздравлять. Потом частенько подкалывали, дескать — пойди, поспи, зачем тебе тренер?

В ринге

С тех пор я стал сам учиться контролировать сны, повелевать ими и добиваться нужного результата с их помощью Позже научился погружаться в то, что называется медитацией. И там осуществлять подобную практику. А когда рассказал о своих успехах на неофициальном слёте шаманов в алтайском Тюнгуре, все, присутствующие там шаманы признали меня своим гуру. Отсюда и пошла шутка про Верховного шамана всея Руси. На самом деле, как это ни смешно, существуют официальные шаманские организации и даже проводятся слёты. В основном инициаторами являются тувинские шаманы, а слёты проводятся либо в Туве, либо на Байкале, на острове Ольхон. Но, с точки зрения духовных практик, эти слёты не имеют большого значения. Я бывал на одном из них — пустая трата времени. Больше было похоже на партийное собрание в ленинской комнате где-то на заводе «Серп и молот».

— А чем слёт на Алтае был лучше?

— Он был другим. Там не было официальной части, каких-либо выборов и регламентов. Мы просто собрались у костра и камлали. Сначала каждый рассказал немного о себе и своих главных достижениях, а потом мы просто общались. Каждый спрашивал то, что его заинтересовало в рассказах других шаманов. Но в итоге, так получилось, что расспрашивали меня. А после того, как я за несколько часов, рассказал практически всю свою жизнь на тот момент, экспромтом состоялся обряд посвящения меня в шаманы. Как мне пояснили алтайские коллеги, у которых я потом жил ещё пару недель, этим обрядом все присутствующие шаманы выразили мне благодарность за то, что я их многому научил за столько короткий срок. Оказалось, что мои практики прояснили многим зависимость снов и видений с реальной жизнью. На самом деле, до сих пор сохранились племена, живущие вдали от цивилизации, в которых культура сна намного выше тех практик, что достиг я. Как-то я отправился в Мексику и там по чистой случайности, которых, как мы знаем, не бывает, узнал о племени, живущем в сельве на берегу реки. На самой границе Мексики и Гватемалы. То племя считало время, проведённое во снах и медитациях — самой Жизнью, а бодрствование — необходимым злом, нужным для поддержания тела, которое носит их Души до момента достижения главной жизненной цели. Это настолько соответствовало моим мироощущениям, что я на последние деньги нашёл себе проводника в сельву и поспешил познакомиться с этими чудесными людьми. У них был обязательный обряд. Пока утром женщины и девушки готовят еду и убирают территорию, все мужчины от самых маленьких детей до стариков, делать костёр и рассаживаются вокруг него. Далее все, начиная с самого младшего, рассказывают в подробностях свои сны. А старейший и мудрейший в семье после каждого рассказа высказывает своё мнение и даёт важные советы. Например, один мальчик рассказал, что за ним гнались неизвестные страшные звери, и он спрятался от них на дереве. Но они окружили дерево и никуда не уходили и тогда он проснулся. Старейшина был очень не доволен этим сном и сказал, что в следующий раз мальчик должен решить свою проблему во сне. Иначе и в реальной жизни та проблема, что привела к такому сну, не разрешится.

— То есть это был не просто сон, а видение, навеянное какой-то жизненной проблемой.

— Да, как и все сны. Нам только кажется, что во сне мы видим что-то никак не связанное с тем, что творится вокруг нас во время бодрствования. На самом деле, всё, что нам снится, результат наших переживаний, душевные муки или радости. Мальчику снились не просто страшные звери. Проблема, которую он переживал, ложась спать, воплотилась, таким образом, во сне. И убегая от неё, он так и не смог решить свою проблему. А значит, не сможет найти выход и в том, что ты назвала реальной жизнью. Хотя подчеркну, что для тех людей, именно время, проведённое во сне, и есть реальность. Главная реальность. Ибо во сне развивается и живёт наша Душа. А период бодрствования — зарядка для тела.

— И ты, вроде бы, с ними согласен.

— С некоторыми дополнениями.

— С какими?

— У них не было книг. Нам же доступен ещё и такой способ развития Души. Точнее сказать зарядка для наших Душ. Как нашему телу необходимы физические упражнения, чтобы оно не было хилым и не способным на решение тяжёлых физических задач. Как нашему разуму важно постоянно находиться в тонусе, чтобы не отупеть и не деградировать. Так же и Душе, нужно заряжаться, чтобы не превратиться в ненужный атавизм в теле поедателя котлет. А, читая хорошую книгу, мы сопереживаем не просто каким-то чужим людям. А выдуманным персонажам. Фантазиям, которых нет, и никогда не было наяву. Тем не менее, мы можем и плакать и смеяться над прочитанным. Это и есть высшая степень сопереживания. Высшая степень развития Души. Сопереживать своим родным и близким — много ума не надо, а вот плакать над горем выдуманной собачки из «Белый Бим, чёрное ухо» — дорогого стоит. Так что в нашем случае, мы погружаемся в аналог медитации, оставаясь в состоянии бодрствования. Читая книги, смотря хорошие спектакли в театре или добрые фильмы в кино. Вот только не по телевизору. Ведь даже хороший фильм, разбитый рекламой на фрагменты, убивает восприятие напрочь. Остаётся только сознательное понимание происходящего, но внутренняя концентрация разрушается при первом же рекламном ролике.

— Понятно, что ничего пока не понятно. Но очень интересно. Ты не просто так попался мне на пути. Вопросы, о которых ты говоришь сейчас, для меня важнее бытовой составляющей. Так что теперь я от тебя не отстану долго. Но, вернёмся к тебе и Татьяне. Что из того, что тебе снился твой не рождённый сын?

— Мне снилось, как мы с ним разговариваем, я видел всё: как он выглядит, знал, как его зовут, любил его, а он меня. Но в конце каждого сна, мой не рождённый сын спрашивал: «Папа, когда же ты меня родишь? Я так хочу тебя обнять!» И я просыпался, мокрый от слёз, с больной головой и, конечно же, совершенно не отдохнувший. Так жить было просто не возможно, ещё немного и я бы просто потерял рассудок и закончил бы свою жизнь в доме для умалишённых. Татьяна ни в какую не хотела больше пытаться родить моего сына, хотя я не раз говорил ей о необходимости этого. Он был мне нужен, мой не родившийся пока ещё сын, мой Яромир. И я перестал пытаться решить этот вопрос внутри семьи и стал искать ту, которая мне его родит.

— Нашёл?

— Да и неожиданно быстро. Первая же моя измена жене, на которую я решился, чтобы выйти из плена супружеских отношений, обернулась удачей. Собственно на этом поиски и прекратились. Будущая мама Яромира при первой встрече мне не очень понравилась, точнее совсем не понравилась. Да и я её тоже. Но в итоге она родила мне не только Яромира. Сейчас у нас пятеро сыновей, а сама она стала главной женщиной в моей жизни.

— Может быть, главным инкубатором? Ведь любил ты Татьяну, сам говорил.

— Нет. Именно главной женщиной. Ведь нет ничего более важного для мужчины, чем рождение сына и нет никого важнее, чем женщина, которая этих сыновей рожает. Один ребёнок часто бывает делом случая. Но Ирина родила пятерых, а такого «чужая» женщина не сделает! Только та самая, своя. Хотя, не скрою, изначально я действительно видел в ней что-то вроде инкубатора. Но она оказалось очень хорошим человеком, с богатым внутренним миром и непростым характером. С каждым днём, узнавая её всё лучше, я влюблялся всё сильнее и в итоге совершенно искренне считал себя счастливейшим из людей. Но, к сожалению, внутри неё шёл обратный процесс. Наверное, я сам в этом виноват, но параллельно с тем, как усиливалась моя любовь к Ирине, её чувства ко мне ослабевали. Не хочу сейчас анализировать причины, но именно так и происходило. В итоге мы стали чужими людьми, живя вместе и воспитывая наших прекрасных детей. Но даже в процессе воспитания, мы скорее были соперниками, нежели единым целым, единой семьёй.

— Грустно.

— Очень. Разлуку с детьми я переношу с ежедневной болью в сердце, а с учётом моих инфарктов, надолго меня не хватит. Успокаиваю себя во снах нашими виртуальными встречами и разговорами. Но, на утро опять просыпаюсь и грущу.

— Ладно, хватит о грустном, а то не успеешь мне рассказать что-нибудь интересное. Судя по всему, мне многому предстоит у тебя научиться. Пока же давай что-нибудь попроще. А то коньяк делает поправки восприятия, а я не хочу понять что-то важное не так как надо.

— Что ещё рассказать?

— Давай ещё о тебе. Ты сказал, что успел и поработать в КГБ и быть бандитом в 90-е и депутатом и бизнесменом. Когда всё успел? Или всё это одновременно происходило?

— Нет, конечно, хотя и такое встречалось и встречается на каждом шагу сейчас. 90-е года прошлого столетия были примечательны тем, что ежедневно всё вокруг менялось. Не только курс доллара скакал непредсказуемо, но и в целом ситуация в стране была сложной и каждый день новой. Тот, кто мог предсказывать изменения в экономической ситуации и тем более те, кто рулили этим процессом — были на плаву. Мне долгое время удавалось правильно анализировать действия кукловодов и это позволяло поднимать не плохие деньги. Я довольно-таки высоко залез по вертикали бизнеса, но сама вершина оказалась недоступной. Да и настолько гнилой и вонючей, что при моей брезгливости, делать там было нечего. «Деньги не пахнут» — не про меня. А вот предсказывать их ходы я немного умел. Не бином Ньютона. И это помогало в нужный момент вкладываться в нужные проекты. Однако бизнес в чистом виде в нашей стране никогда не был возможен. Сейчас в порядке вещей взятки, обман и кумовство, но в 90-е всё было честнее и чище. Вопросы решались по-мужски. Путём различных видов переговоров. Иногда с конкретным и окончательным решением вопросов. Безо всяких судов, по которым приличному мужчине совестно таскаться, как метко заметил в своих стихах великий Леонид Филатов. Не всегда переговоры удавалось закончить консенсусом. Особенно если в качестве оппонента были малограмотные дети гор, которые не только доводы и цифры, но и обычные слова-то плохо понимали. И дело не в незнании языка, а в неспособности понимать в принципе. С такими «абреками» приходилось решать вопросы путём устранения с дороги. В этом мне очень помогал не только спорт и полученные в секции бокса навыки, но и мои сны, в которых я заранее, перед каждой стрелкой, прорабатывал все слова, решения и действия на самый крайней вариант. В итоге, я всегда знал — кого валить первым, что бы выжить.

— И много у тебя было таких стрелок?

— А кто считал? Но в Пыхтино отвезли не одну сотню.

— Что такое Пыхтино?

— Тебе лучше не знать.

— Ой, ладно тебе, столько рассказал и чем-то ещё можешь напугать?

— Да всё просто, Пыхтино — небольшой посёлок за МКАДом, тихое место на тихом Боровском шоссе. И большое кладбище, где в 90-е местные дельцы помогали избавляться от результатов таких вот стрелок. Говорят позже, уже в 2000-е, там производили раскопки этих многоэтажных могил. Но я к тому времени был простым тренером в спортивном зале и не интересовался подробностями.

— И каково это убивать людей?

— Это плохо, наверное. Но, во время бойни, когда над головой прозвенела пуля — ты даже не пригибаешься. Где-то там, в городе, случись такое, ты бы пригибался и падал бы на пол. А на стрелке, где началась стрельба — нет людей, нет страха. Тебе всё уже безразлично. Ты попадал под такой огонь, что только удивляешься, как в тебя никто до сих пор не попал. Спокойно целишься в того, кто целится в тебя и стреляешь. Без эмоций. Без страха. Просто делаешь то, что должен.

— Кому должен?

— Себе. Чтобы выжить. И родить потом кучу хороших сыновей.

— Уф. Такое не понять, если сам не прочувствовал. Оставим этот период твоей жизни. А что с депутатством?

— Ну, собственно с этого всё и началось. Вернувшись из армии в 1987 году, я попал в другую страну. Уходил из благополучного СССР, а вернулся в нищую СНГ или как она там называлась тогда. На прилавках магазинов только хозяйственное мыло и минеральная вода. Остальное по карточкам или в диких очередях. И это в Москве. Представляю, что было в других городах. Я ушёл в армию с первого курса института. Мой год поступления был первым, когда стали брать в армию всех, невзирая на наличие в институтах военной кафедры. Вернувшись из армии, я восстановился в институте и продолжил учёбу. Один из преподавателей был активистом кооперативного движения — модное тогда течение в бизнесе. Сначала он нанимал крепких студентов для охраны их съездов и митингов, а потом взял меня в свой кооператив помощником. Через полгода я уже организовал свой личный кооператив. На съезде кооператоров был выдвинут в чисто кандидатов в депутаты местного Ворошиловского районного совета города Москвы. Так и стал депутатом. Но, быстро поняв, что политика в любом её проявлении — помойка, не стал даже пытаться избираться в будущем. Ведь любой разумный голос тонул уже тогда в болоте «одобрямсов». Что уж говорить о современных депутатах. Толку от них никакого, только лишние расходы бюджета на содержание этой бесполезной и дорогостоящей для бюджета, жирной массы. А я хотел, чтобы меня уважали все, включая меня самого. Поэтому, вернулся в бизнес, создал СП с латвийским домостроительным комбинатом «ЕСК». Пытались с директором этого комбината Юрисом сделать в Мытищах домостроительный комбинат на базе завода «Стройперлит». Но уже тогда кумовство побеждало реальные проекты, основанные на знаниях и умениях. Поэтому в Мытищах стал строить 1 ДСК, где среди руководства были родственники администрации Мытищ. Взяточничество и кумовство окончательно отвернуло меня от попыток вести бизнес с государственными корпорациями. Решать проблемы как в 90-е становилось уже невозможно. Милиция стала не только поднимать головку, но и научилась держать её. Ей дали слишком много власти и возможностей. Менты перестали нас бояться и, с разрешения новой власти, стали отстреливать и сажать тех, кто не желал с ними делиться. Так что я затих на время, покатался по заграницам, посмотрел на другую реальность и вернулся домой с чётким пониманием того, как жить и чего я хочу в этой жизни. Это — путешествовать, познавать Мир, понять кто такой Человек и зачем всё это нужно Мирозданию.

— «Всё это» — это что?

— Наша жизнь. Начиная с рождения в муках, причём взаимных муках матери и ребёнка. И заканчивая неминуемой смертью, вне зависимости от ценности твоей персоны в обществе. Получив знания о Душе, я уже давно не могу воспринимать человеческую жизнь, как что-то случайное. Что-то животное, получившиеся путём эволюции по Дарвину. Или как дарованную по религиозным книгам каким-то бородатым дедушкой для собственного развлечения. Да и не только человеческую жизнь мы недооцениваем. Деревья, которые могут жить гораздо дольше людей, имеют свои способы общения. Это я установил уже давным-давно. Они знают намного больше любой энциклопедии. И к тому же, их знания не имеют искажений всякими человеческими историками и прочими менестрелями от официальной науки. Деревья — первоисточник знаний для тех, кто умеет их слышать. Они свидетели и хранители истории Земли, в её изначальном виде. Их способ сохранения информации не воспринимает никакого искажения, а потому и через многие века они сохраняют истину. Но услышать её могут лишь единицы. Те, кто не считает себя «венцом природы» или главным созданием Богов. Для того, чтобы Природа говорила с тобой, нужно трезво относится к себе как к части Мироздания. Знать своё место и понимать ограниченность своих возможностей. Человек, за свой короткий век, не способен ответить ни на какие серьёзные вопросы Вселенной. Вот, к примеру, извечная тема о бесконечности Вселенной. Ты можешь себе представить что-то бесконечное?

— Нет. Воображения не хватает. Ведь всё равно должна быть какая-то грань. Но, тогда что там, за гранью?

— Именно. Ни ограниченность, не безграничность Вселенной человек даже представить себе не может. Что уж тут рассуждать о том или о тех, кто всё это создал? Мы даже вообразить себе не можем само создание, где нам дотянутся нашим пониманием до Создателя. Однако, все религии наперебой хвалятся некими Пророками, которые не только дотянулись, но и чуть ли не состоят в родственных связях с единым Творцом. Наши древние Предки, не знавшие религий и прочих видов осквернения сознания, знали гораздо больше. Они не пытались прыгнуть выше головы, понимая правильно смысл своего нынешнего воплощения. Да, они говорили о Богах, но называя так своих Предков — отца, дедов. И чем древнее был Предок, тем почитаемее был он в доме. Люди помнили не только имена, но и деяния своих Предков на десятки поколений. А тех, кто колонизировал эту планету и подарил нам её в качестве дома, тех, от кого мы ведём свой земной Род. А о тех, кто создал само Мироздание, даже не пытались говорить. Это за пределами людского понимания. По крайней мере, в нашем трёхмерном мире.

— Ты уверен, что именно так появился человек на Земле — колонизатором, прилетевшим из других миров?

— Конечно. И не только человек. Вот скажи, как могли динозавры, рядом с которыми человеку было крайне некомфортно жить, в короткий исторический срок смениться на всяких, привычных теперь для нас, волков, медведей, лисиц и прочих лошадей с енотами?

— Не знаю. Наука вроде как объясняет это эволюцией.

— Ага. Наука и камень называет статичным неодушевлённым предметом. Одновременно понимая, что все горы сначала растут, потом, достигая своего пика в росте, обрастают силой и притягивают людей и животных. А потом медленно осыпаются, становясь с каждым тысячелетием всё меньше и меньше. Уральские горы, например, семь тысяч лет тому назад имели вершины более четырёх тысяч метров. А сейчас те же самые вершины имеют высоту чуть больше полтора тысяч метров над уровнем мирового океана. Зато все склоны в так называемых каменных реках — результатах разрушения гор. Что это как ни старость? Так значит, горы имеют все атрибуты живого организма — рождение, рост, зрелость, старение, смерть. Но они не живые. Они неодушевлённый предмет. Может быть, просто срок жизни человека не даёт ему понять суть жизни гор? Срок жизни камня в сотни тысяч раз более долгий, чем у человека. И образ жизни далёк от нашего понимания. А Предки наши знали о камнях и горах гораздо больше, чем современные учёные. Они не просто покланялись древним валунам, но и умели разговаривать с ними, а те могли помогать людям своей многовековой энергией и истинными знаниями. Иногда в старых сказках, мы находим отблески тех общений с камнем. Помнишь камни — указатели на жизненном распутье? Налево пойдёшь — станешь сильным, направо — смелым, а прямо — дураком. Видимо, многие пошли прямо, что так массово деградировал народ за последние века.

— По-моему, это тема для научной диссертации.

— Скорее для антинаучной. Официальная наука настолько боится потерять авторитет, что никогда не признает свою неправоту в любой сфере. Знаешь, как долго учёные ругались с церковью, которая не признавала достижения науки? Ведь только в 20 веке церковь признала, что Земля — планета, имеющая форму шара. Так и сама наука не хочет признавать ничего, кроме того, что она способная измерить приборами. Всякими осциллографами и амперметрами. А уж то, что не вписывается в уже готовую таблицу и вовсе признаётся научными апокрифами. Вот изъять из таблицы то, что неугодно очередным правителям, она может. Как изъяли у Менделеева из таблицы элементов основу всего его труда — эфир. Главный элемент таблицы. Сразу после его смерти перепечатав в новом виде и уничтожив все экземпляры старой, менделеевской. Отсюда и вся невежественность химии как науки. Науки, не способной прогрессировать, понять Мироздание и его устройство, даже на уровне простых планет и звёзд. Что уж там говорить о таком непонятном, как чёрные дыры и антивещества? Ибо без знаний об эфире это невозможно, а знания о нём запретны и закрыты для дальнейших исследований. А тот самый космос на 99 % состоит из эфира. Вот и вся правда о науке.

— Физика, математика, астрономия — тоже далеки от реальности?

— Очень далеки. Хотя астрономию вовсе убрали из школьной программы, хотя это наиболее перспективная и важная для человека наука. Но правителям не нужны люди умные, думающие, перспективные. Поэтому из всех книг Толстого мы изучаем те, про которые ему самому стыдно было вспоминать при жизни — «Война и Мир» и «Анну Каренину». А читали бы школьники вместо этого «Круг чтения» Льва Николаевича, тогда и дураков было бы на порядок меньше. Наших детей усердно пичкают теорией эволюции Дарвина, от которой сам автор отказался в конце жизни, разбив собственную теорию несокрушимыми аргументами против неё. Но государству проще управлять потомками обезьян, чем потомками Богов. Поэтому теория Дарвина прижилась везде, где есть угнетение народа кучкой «избранных».

Мы болтали почти всю ночь, толком не раскрыв ни одну тему, хватая лишь поверхностно всё подряд, что приходило на ум в данный момент. Но нам было хорошо. Мы понимали, что в эту ночь между нами возникла новая связь, гораздо более прочная, чем половое влечение. Связь духовная, где мне уготована была роль гуру, а Марии — роль любимой ученицы. Заснув с первыми лучами Солнца, в объятиях друг друга, мы проспали почти весь день и, даже проснувшись, не захотели вставать с постели, а так и валялись, лаская друг друга под тонкой простынёй, скрывавшей наши обленившиеся тела от нас самих.

В прошедшую ночь мы не были пьяны и, конечно же, помнили всё сказанное до единого слова. Однако за время последующего дневного сна, пришло переосмысление сказанного и сопоставление его с нашими собственными представлениями и понятиями. Как у меня, так и у Марии. Посему, она вновь заговорила о духовности и её месте под Солнцем, но в неожиданном для меня ракурсе.

— Ты слышал что-нибудь про Обитель мудрецов?

Вот так да. Молчунья, ни с кем не общается, а про Обитель знает, — подумал я. Теперь мне было интересно не только её тело, но и разговор, который касался самой близкой мне темы.

— Мне говорили некоторые собеседники, что где-то по близости что-то такое есть. То ли Обитель Богов, то ли дом для умалишённых. Я так и не понял его сути и уж тем более настоящего предназначения. Информация слишком разная.

— Это некая Обитель, где важна только твоя Душа. Там её в ускоренном режиме совершенствуют для перехода в более развитые миры.

— Не буду даже спрашивать, как и, самое главное, кто это делает. Но для начала ответь, откуда у тебя такая информация?

— Этой информацией я владею давно. Собственно она и определила мой переезд именно сюда. Мой отец не простой человек. Он, как и ты, путешественник и много чего открыл для себя в своих поездках по миру. В том числе он умел общаться с бестелесными созданиями, то есть с Духами, а если более правильно называть, то освобождёнными от тел Душами. И эти самые Души, все как одна, просили его каким-нибудь образом доставить их в эту Обитель. Но он так и не придумал способа это осуществить. Ведь Душа, покидая тело, не может далеко от этого тела находится, пока тело окончательно не исчезнет. А когда тело окончательно исчезает, Душа отправляется в новые Миры, для следующего воплощения. Но пока тело не истлело, Душа прикована к месту погребения и ждёт, пока тело превратится в прах, чтобы начать это самое перерождение. Некоторые Души навсегда умирают, не дождавшись этого момента. Как и тело — Душа может быть сильной, а может быть слабой. На свет появляется всё больше и больше пустышек — обычных биологических организмов, не имеющих бессмертной Души. Просто телесные оболочки. Бессмысленные с точки зрения Мироздания, одноразовые субстанции. Такие люди могут быть умными, эрудированными, из них получаются идеальные воры, чиновники и сотрудники силовых структур. Отсутствие Души автоматом исключает наличие Совести. А значит, такой человек может с улыбкой обирать стариков и детей, убивать и насиловать женщин, воровать последнее у семей и целых народов и при этом не поперхнуться за завтраком бутербродом с чёрной икрой. Когда таких людей становится много, они меняют всё вокруг себя. В обществе, наполненном такими существами, меняются приоритеты, происходит переоценка ценностей. К власти приходят самые отъявленные негодяи или самые беспринципные воры. Хотя, тут я не права. Этим сравнением я обижаю настоящих воров. У тех хотя бы есть некий кодекс чести. Они никогда не отбирают последнее, не грабят стариков и детей. У тех же, кто пришёл нынче к власти, нет ни чести, ни Кодекса. И всё это, как ни прискорбно, следствие погребальных обрядов, насаждённых крупными религиозными сектами. Раньше, до появления религий на нашу голову, почти во всех культурах, умершее тело сжигали, моментально отпуская Душу для дальнейшего перерождения. И Души возвращались на Землю в новом теле или, закончив свой земной путь, перерождались в других Мирах — более сложных или более простых. В зависимости от того, каким путём вёл человек свою Душу. И у наших далёких Предков бессмертная Душа была поголовно у всех. А теперь это редкость, имеющаяся лишь у пяти процентов населения. И то в сильно запятнанном виде. Потерять Душу очень легко. А вот появиться по щелчку пальцев она не может.

— Я знаю всё это. Твой отец подарил тебе сокровенные знания. Я своим детям их пока не стал передавать. Не доросли ещё.

— Мой отец тоже не считал меня готовой к таким разговорам. И ничему не учил. Я просто читала его записи, пока он уезжал в очередное путешествие.

— И ты не говорила с отцом об этом?

— Нет. Отец у меня очень строгий. И я просто побоялась говорить, что копалась в его вещах, тем более, что читала его записки и дневники.

— Я тоже запрещал своим детям заходить в мой кабинет, пока меня нет дома. Но это не мешало им каждый день перерывать там всё вверх дном.

— Значит, они так тебя не боялись, как я своего отца.

— Не знаю. Послушать мою жену Ирину, так дети меня боялись как огня. Я был страшилкой для них. Она пугала мной детей, когда они не хотели ложиться спать или плохо вели себя. Но сейчас не об этом хотелось бы. Что там с Душами, зачем им эта Обитель? Очень интересно. Как ты её назвала, Обитель мудрецов?

— Это так, сорвалось. У отца в дневнике она называлась Обитель Богов, но я решила для себя, что это название слишком громкое. Хотя, наверное, если всё, что написано в дневнике отца, правда, то Боги — более подходящее название. Как понял он из общения с Душами, та Обитель — место для подготовки перерождения Души человека в более многомерных мирах, чем наш. Что-то вроде ускоренных курсов. В тех мирах, откуда как раз пришли те, кто создал эту Обитель, наметилось что-то вроде демографического кризиса. Из-за повального обездушивания людей на нашей планете, как и в других трёхмерных мирах вроде нашего, там, в более близких к Свету Вселенных, перестали возрождаться Души. Перевоплотиться в более высоких Мирах, могут только Души, прошедшие необходимый и достаточный путь в трёхмерных мирах. Как-то так. Если я правильно поняла.

— Но, откуда Душам умерших людей, знать всё это? Знать свой будущий путь, точнее возможные пути? Знать про эту Обитель? Если, находясь в теле человека, они не имели такой информации, откуда она взялась после смерти тела?

— Оказывается, через какое-то время после того, как Душа соизволит выйти из умершего тела, она может установить связь с другими Душами. Что-то вроде беспроводного интернета. Но данный канал связи может передавать только очень важную информацию, а не всякую муть, как наш человеческий интернет, забитый пошлостью и глупостью.

— Что значит «соизволит выйти из тела»? Ты так о смерти?

— Нет. То есть не только. Этот процесс происходит в несколько этапов. Точнее в два основных этапа. Первый — выход самой Души из тела после физической смерти человека. Но это частичное освобождение Души. Второй этап должен начаться, когда тело совсем исчезает, превращаясь в прах или пепел. Души, тела которых подолгу держат их как в клетке, медленно подгнивая в гробу под землёй, находят свой способ выйти из тела. Но далеко отойти от тела не могут, ибо потеряв связь с не истлевшим телом, исчезнут навсегда. Многим Душам так надоедает ждать и блуждать неприкаянными и никому не нужными невидимыми субстанциями в окрестностях кладбищ, что они добровольно завершают свою вечную жизнь, удаляясь от тела куда подальше. Совершают своеобразный суицид.

— Не совсем так, как я себе это представлял. Я имею небольшой опыт общения с Душами умерших людей. Но не на кладбищах, я их с детства не люблю. Мне несколько раз в путешествиях попадались одинокие неприкаянные Души. Погибшие в горах туристы, убитые вдали от людских поселений люди.

— Убитые дикими зверями?

— Да, именно дикими. Но зверями на двух ногах и вроде бы как с головой. Только в голове, кроме водки и телевизора, ничего другого не поместилось. Но, продолжай. Мне очень интересны практики твоего отца. Что он писал про это место? И зачем Душам умерших людей нужно было туда попасть? И самое главное, откуда появляется их связь с этим своеобразным интернетом, дающим такую важную информацию?

— В том-то и дело, что они, Души, сами не знали, что их там ждёт. Но надеяться им не на кого. Никто не разрешит откапывать могилы и сжигать трупы. Сколько не объясняй людям, что именно так надо делать. Религии прочно вошли в жизнь большинства людей и сидят там, не давая развиваться ни уму, ни, как получается, Душе. Они надеялись, что более высокоразвитые существа, проводящие обряды в этом месте, помогут им покинуть этот мир и переродиться. Но не знали, как попасть туда, уйдя от тела и при этом, не потеряв свою вечную жизнь. Они просили отца найти вариант, но он даже представить себе не мог, как это осуществить. Его знаний было не достаточно.

— У меня в жизни был один случай. Возможно, я поступил неправильно и только сейчас начал это осознавать. Как-то находясь в Полянском, под Курском, на одном из турниров по стрельбе из лука, мы с женой Татьяной ночевали в палатке. На поляне около леса, в котором была расставлена трасса нашего турнира по 3Д стрельбе из лука. Ночью, пока народ пил и пел песни у костра, я пошёл прогуляться в поле и помахать мечом. Я всегда брал с собой свой любимый меч — точную реконструкцию, найденного под Черниговом, Каролинга приблизительно 9–10 века. Во время упражнений, меня не покидало чувство, что кто-то просто в упор смотрит на меня. Но вокруг никого не было. Я всматривался в ночную даль, рассматривал высокую траву, потом немного проредил её мечом, но никого не увидел. Даже следов кого-нибудь живого, рядом не было. Только ощущение взгляда в упор не пропадало, а, напротив, усиливалось. После, вернувшись к остальным, немного посидел у костра, постоянно чувствуя на себе взгляд кого-то невидимого. Все начали разбредаться по палаткам, и мы с женой тоже пошли спать. Лежу в спальнике, и ясно чувствую — вокруг палатки кто-то ходит кругами. Жена вроде бы спит. Выглянул из палатки — никого. Лежу, прислушиваюсь. Звуков вроде бы нет, но ощущение того, что кто-то совсем рядом сидит и смотрит на меня, опять появилось. Как будто кто-то вошёл в палатку пока я из неё выглядывал. Неожиданно жена подала голос:

— Тебе не кажется, что мы не одни?

Тут надо сказать, что Татьяна та ещё ведьма. В правильном смысле этого слова. Ну, в относительно правильном. Она не только умная женщина, но и обладатель сильнейшей энергетики, которая позволяет не только принимать космическую информацию, но и передавать свою. Насколько далеко — не знаю, но мои импульсы она глушила исправно, находясь рядом. Так что не удивительно, что странные ощущения то ли передались ей от меня, то ли доставались нам параллельно.

— Давно уже, кажется, — ответил я Татьяне, — но не пойму что это. Пойду пройдусь, осмотрюсь ещё раз, на всякий случай.

Такие чувства просто так не возникают, это я хорошо знал. Тем более, и у жены те же самые ощущения. Осмотреться стоило и я выбрался из палатки. Прошёлся по всему лагерю. Немного поболтал с лучником из Курска Сашей, которому тоже не спалось. Немного отвлёкся и решил просто пойти заснуть. Утро вечера мудренее, говорят в народе. А народ плохого не скажет. Ещё один круг по лагерю. Но обход территории никаких результатов не дал. Народ похрапывал в палатках, костёр тихо тлел, уже не пытаясь разгореться даже на ветру. Вокруг всё было тихо и мирно. Покосившись в сторону леса, решил, что туда я не точно пойду. Нет, я не боялся темноты или леса. Бродить по ночному лесу мне было бы не впервой, но расстояние до ближайших деревьев приличное, если оттуда кто-то пойдёт в нашу сторону, я десять раз успею встретить непрошенных гостей в полной боевой готовности. Спать чутко я умел. Тем более, после таких вот ощущений чужака, интересующегося мной. В том, что взгляды невидимки были прикованы именно ко мне, я не сомневался. Уж что-что, а пристальные взгляды я чувствовал за версту. Всегда.

В палатке горел фонарь, Татьяна оглядывалась по сторонам, как будто искала что-то.

— Потеряла что-нибудь?

— Нет. Неужели ты не чувствуешь? Здесь кто-то есть!

Она не была напугана, не из пугливых. Тем более, когда я рядом. Но озабоченность чем-то непонятным, в её глазах была и очень сильная.

— Спи. Всё хорошо. Никого чужого вокруг палатки нет. Это, видимо, усталость. Долгая дорога, свежий воздух после выхлопных газов. Всё это, возможно, заставляет нас ловить лёгкие глюки.

С горем пополам мы заснули, хотя ощущения присутствия кого-то лишнего в палатке не покидало меня ни на секунду. Думаю, что и Татьяну тоже. Она пыталась спрятаться с головой в спальник, но и это было неудобно. Она не любила скованность дыхания. И сразу вылезала обратно, на воздух.

Утром все ночные переживания вылетели из головы. Приезжали всё новые участники турнира. Нужно было успеть до начала состязаний со всеми поболтать или хотя бы поздороваться. С кем-то мы давно не виделись, а с кем-то всегда было приятно поболтать на любые темы. В общем до начала турнира время пролетело быстро и незаметно, да и потом сам турнир не оставлял времени на что-либо ещё, кроме стрельбы из лука. Два дня пролетели незаметно. Вторую ночь ночевали мы в другом месте, перенеся палатку поближе к штабу организаторов. Ещё дальше от леса и метров на триста от того места, где стояла палатка прошлой ночью. После окончания турнира, в воскресенье вечером, нас пригласили в гости местные стрелки. Срочно возвращаться в Москву необходимости не было, а отдохнуть перед дорогой хотелось. И мы с Татьяной с удовольствием приняли приглашение. Перед тем, как уезжать с поляны, я подъехал на машине к тому месту, где мы ставили палатку в первую ночь. Нужно было увезти с собой мешки с мусором, что собрали там ещё в субботу утром. Бросил мешки в свой «Форд-Фокус», между задними и передними сидениями на пол, сел в машину и как огнём обожгло. Чувство, что с нами опять кто-то сидит рядом вернулось с новой силой. Виду не подал, вырулил на дорогу, и сосредоточился на езде. Тем более, что отставать было нельзя — ехали караваном их трёх машин с теми, к кому в гости мы собрались. Сам я дорогу не знал. Ведущая машина тут же заехала на заправку, но уже до этого Татьяна успела сказать, что ей кто-то коленками упирается в спинку сидения. Она совершенно чётко чувствовала это. Я сказал, что, кажется, понимаю, что происходит и на заправке попросил её отойти к другим машинам, поболтать с ребятами, пока баки наполняются бензином. Благо нам заправляться не надо было, полный бак я залил, подъезжая к месту турнира, ещё два дня тому назад.

Не буду описывать ритуал, что я быстро провёл прямо в машине, но вскоре мне удалось впервые «побеседовать» с настоящим духом. Как я узнал, это была Душа девочки, убитой какими-то скотами в том самом лесу, рядом с которым мы поставили палатку в первый день. Судя по всему, Душа гуляла по окрестностям леса уже очень давно. А любое существо, вне зависимости от того, есть у него тело или нет, хочет быть нужным, полезным. Хоть для кого-нибудь. Любое существо должно понимать, в чём его суть, какое его дело. А у блуждающей Души нет ничего, кроме времени ожидания. Нет контактов, нет смысла, нет цели, кроме как ждать полного распада свей бывшей оболочки. Увидев меня там, в поле, девочка почувствовала, что я могу её услышать и всё это время пыталась до меня достучаться. Я спросил, что она хочет. Ответ не показался мне понятным, но прозвучал в моём восприятии как «быть кому-нибудь нужной». Со мной был мой посох В своё время, я сделал его из сосны, загубленной туристами у подножья горы Ириймель на Южном Урале. Предварительно потрепав хулиганов за порчу дерева, конечно. Посох был сильным и помогал мне в моих шаманских ритуалах. Я сказал девочке, что могу делать при помощи этого посоха. И предложил стать моей помощницей, соединив её силу с силой посоха. Усилив, таким образом, его своей жизненной силой. Девочка не думая согласилась, и с той же секунды чувство постороннего в машине пропало. Что подтвердила Татьяна, сев на своё место. Дальше ехали без приключений. Хорошо отдохнули у друзей, а рано поутру в понедельник рванули домой. Вот только уже в Москве, войдя первым в квартиру, вместе с посохом и зажигая свет в комнатах, произошло непонятное. Вдребезги разлетелись первые две лампочки — в коридоре и моём кабинете, куда я хотел поставить посох. Татьяна сразу спросила: в чём подвох и не пришёл ли с нами кто-то чужой в дом. Но я лишь улыбнулся в ответ. Правду говорить я не стал, а отшучиваться не счёл возможным. Да и усталость требовала отдыха, а не долгих разговоров.

Позже я пробовал проводить более сложные ритуалы с помощью силы Духа, вселившегося в посох. Но не ощутил ни дополнительных сил, ни самой девочки. Теперь я, кажется, понимаю, что зря увёз её с того места. По всей вероятности это убило её Душу. Если твой отец прав, то именно так и произошло.

— Получается опять очень грустная история.

— Да, видишь как со мной сложно? Сам теперь буду мучиться. Ненавижу когда делают что-то плохое детям и женщинам. Любое издевательство, даже в кинофильмах, над детьми и женщинами не перевариваю. Не могу на такое смотреть. Если есть сцены издевательства над детьми — выключаю сразу. Душа слишком болит, даже понимая, что это всего лишь кино. А здесь совсем страшное дело — гибель Души. И, что самое ужасное, получается, по моей вине. Хуже нет ничего.

— А больше ни о чём поговорить с Душой девочки не успел?

— Нет, всё что успел — рассказал. Приехав в гости, мы просто оставили посох в машине на ночь. Потом утром загрузились и до Москвы практически не останавливались в пути.

— Может быть, она сбежала ночью? Обиделась, что не взяли с собой в гости и ушла.

— Исключено. Посох не мог её отпустить без моего ведома.

— Много ты знаешь! Ты же раньше такого не делал?

— Нет, не делал. Но я чувствую, что делаю. И предчувствую последствия. Сама уйти она не могла, я в этом уверен. Хотя, если ты права, был бы только рад. Но, если твой отец прав насчёт смерти бессмертной Души в случае отрыва её от ещё не истлевшего тела, то он никак бы не смог перевезти Души в эту твою Обитель мудрецов или Богов. Они не доехали бы. Пропали бы, как Душа той девочки. Либо есть какой-то рецепт консервации, который нам неведом.

— Например, в посохе или в чём-то живом? Или в камне, если ты говоришь, что они тоже живые существа?

— Ну, как видишь, посох не помог. Хотя, разбитые лампы что-то могли мне пытаться сказать. Возможно, рецепт был не так уж и далёк от того, что я сделал. Но проводить исследования на живых Душах я не стану.

— Живые Души мёртвых людей. Да, если бы нас сейчас кто-нибудь услышал, вызвали бы скорую помощь. Психиатрическую. Кстати, как думаешь, если в той Обители действительно живут те, кто выше нас по разуму или по духовному развитию. А скорее всего и по тому и по-другому. Может быть, они действительно могут помочь таким вот Душам? И наверняка знают рецепт транспортировки.

— Возможно. И даже, если твой папа прав, и у них в высших мирах демографический кризис, то они могут быть в этих Душах сильно заинтересованы. Что ты ещё знаешь про эту Обитель?

— Здесь я почти ничего нового не узнала. Кто будет говорить с девушкой на такие темы?

— Я.

— Ты — да. Но до тебя я никого подобного не встречала. Ты первый человек, после моего отца, который интересен мне как личность. Остальные могут только разговаривать о сериалах, футбольных командах и рассказывать всякие пошлые анекдоты в надежде произвести впечатление. Знали бы они, какое именно впечатление производят — предпочли бы молчать. За всё время, что я здесь живу, мне удалось лишь приблизительно понять, где это место находится. И то, случайно. Пришлось подслушивать разговор двух влюблённых подростков. Они хотели сбежать из своих домов вдвоём. Каждый по своим причинам не желал жить с родителями, да плюс любовь. У девочки отец полицай и ей стыдно смотреть в глаза соседям и детям в школе. Хотя большинство несмышлёных детей в школе ей завидуют. Ещё бы, учителя ей ни слова поперёк сказать не смеют. Но у девочки есть понимание того, что происходит в стране. И, видимо, есть Совесть. А юноша, что был с ней, напротив, из бедной семьи, где папа не умеет воровать, а всё, чего добился в жизни, это работать слесарем в порту. Но есть слесаря, которые зарабатывают хорошо, а у этого руки, по словам самого мальчишки «из задницы растут». Вот он и используется на работе больше для «подай-принеси». И, соответственно, получает копейки. А его мама — бывшая актриса местного театра. Из театра её выгнали за интимную связь с одним актёром. Главное актёра не выгнали. Мужчинам, значит, можно. А вот её попросили на выход. Муж-слесарь всё узнал. Но простил. Он тихоня сам. Мухи не обидит. И всё терпит от неё. А вот соседи дали бывшей актрисе обидное прозвище, соответствующее её проступку, и здороваться перестали. С тех пор она почти каждый день пьёт и ругается с соседями. Парень вроде как любит и отца и мать, но жить в такой враждебной обстановке не может больше. Соседи на нём весь свой гнев срывают. На нём, да на отце — тихоне.

Так вот эта парочка сидела на парапете набережной, а я гуляла внизу, под парапетом, по влажным от волн камням на закате. Услышала их разговор и притихла. Сначала чтобы не спугнуть влюблённую парочку, а потом, заинтересовавшись темой разговора.

Разговор был интересным, так как касался самой цели моего переезда в Новороссийск. Ребята обсуждали какую-то «больницу», где лечат Души. По их словам, туда уходят только самые лучшие люди города, никто оттуда не возвращается. Девочке было страшно, она боялась, что там ставят опыты над людьми и в итоге убивают. Но юноша говорил, что знал лично очень сильного боксёра-тяжеловеса, который тоже туда ушёл. Если бы там что-то было не так, то этот боксёр, по его словам, разнёс бы всю «больницу» по кирпичикам. Ребята много спорили, но в итоге решили пока туда не ходить, а просто сбежать из дома. Но главное, из их разговора, я поняла, что само место находится на юго-западе от города в лесу, за Мысхако. И что попасть туда можно любому человеку, но принимают в общину не всех. Девочка сказала, что одна семья целиком захотела уйти от плохой жизни в эту, как они её называли «больницу», но их не взяли. То ли потому, что дети были слишком маленькие, то ли ещё почему. Я точно не поняла.

— Это вполне объяснимо с точки зрения Души. По моему мнению, человек приходит в этот мир для её совершенствования. А маленькие дети не только не успели пройти свой духовный путь, они его, возможно, ещё и не начинали.

— Значит и нам могут отказать? Мы, вроде бы, тоже не старики.

— Это предложение?

— Нет, просто вырвалось. Просто интересно, пустят меня или нет.

— Ну, если включать возрастную цензуру, то я бы тебя не пустил, ты ещё совсем маленькая, — игриво попытался я закончить заумную тему, чтобы поразмышлять обо всём этом, наедине с самим собой. И попытка увенчалась успехом. Мария заулыбалась и ответила комплиментом:

— Я бы тебя тоже не пустила, будь я стражником этой Обители. Слишком молодой, энергии ещё на сто лет в запасе! Такие в монастырях не нужны.

— Ты думаешь, эта Обитель похожа на монастырь?

— Ну, не то, чтобы прямо на монастырь. Но трудно представить, что внутри духовной Обители ведётся насыщенная интимная жизнь.

— Если верить тому, что рассказывают о монастырях, то там духовная составляющая монашкам и монахам не особо мешает.

— Так это они режим нарушают. По правилам-то нельзя!

— Ну, если что и мы нарушим? — я попробовал приобнять Марию, но был отстранён властной рукой.

— А твой посох, ну, тот самый, сейчас где?

— Здесь, у меня. Я везде и всегда с ним. Ну, разве что по городу хожу без него, а как соберусь куда-нибудь подальше в путешествие — обязательно беру с собой.

— Покажешь?

— Изволь. Но боюсь, ты разочаруешься — с виду это обычная палка.

Мы прошли в мой кабинет, где стоял посох. Зажечь свет в кабинете не получилось. Лампочка взорвалась при попытке загореться. Мария рассмеялась.

— Кажется, твоя девочка ещё там и дико тебя ревнует.

— Для ревности нет оснований. Я не клялся ей в чувствах и даже не давал надежды на что-либо, — с ответной улыбкой ответил я.

— Нам, женщинам, повода для ревности не требуется. Мы можем ревновать даже тех, кто нам вовсе не нужен. Да что там, даже чувство ревности к актёру или вовсе книжному персонажу, нам не чуждо.

— Как всё у вас сложно.

— Да нет, всё как раз очень просто. Мы должны быть самыми желанными, самыми прекрасными, ловить на себе похотливые взгляды мужчин и завистливые женщин. Тогда мы счастливы. А если мужчина смотрит влюблённым взором не на нас, а на подругу, то такая ревность просыпается, что мама не горюй!

— Это не ревность, а скорее зависть.

— Нет. Возможно, я не очень толково объяснила, но зависть — это немного другое. Мы не завидуем тем подругам. И не желаем их мужей или приятелей. Мы просто хотим быть самыми-самыми для всех. Притом, что практически нам все эти мужчины вовсе не нужны. Они могут нам не нравиться, даже быть противны. Но мы-то должны им нравиться, в любом случае.

— Мне этого не понять. Как и большинству мужчин.

— Слышал выражение «собака на сене»? Это про нас.

— И в чём смысл?

— Никакого смысла. Просто так надо. Всем женщинам.

— Зачем? Для чего, если нет цели?

— Ой, всё!

— Ну, всё, так всё. Кстати, возвращаясь к разговору об этой Обители, там особи женского и мужского пола живут по отдельности или допустимо совместное проживание?

— Откуда же мне знать? Но, если там лечат Души или каким-то образом их обогащают, то, думаю, отдельно. Совместное проживание будет сильно отвлекать. По крайней мере, меня.

С этими словами Мария залезла мне на колени, и на этом разговор был окончен.

По многолетней привычке, мой организм после бурного секса, потянул меня на кухню. Там я сделал себе пару бутербродов, чай и окунулся в размышления. Итак. Что я узнал наверняка?

Во-первых, в этом городе давно появилось что-то необычное, не от этого мира и не от этого времени. И скорее всего это нечто меня сюда и привело. Ведь не просто так я здесь оказался? Мог уехать в любое другое место. Благо хороших мест на планете миллионы куч. Обитель. То ли Богов, то ли мудрецов. Одно другого не исключает, а скорее должно соответствовать. Но интересно, что это на самом деле. Обитель, плата за попадание в которую — исчезновение из этого материального мира. Вроде бы не особо приятная перспектива. Но и теряешь не много. Всего лишь никчёмную жизнь в унижающем человеческое достоинство обществе. Но по непроверенным данным исчезновение отсюда — не есть смерть, а напротив. В этом смысл. Перерождение в мире более духовном и перспективном, нежели тот, в котором мы все медленно гниём. Гниём Душой, попадая в мясорубку меркантильности и полной победы материализма над духовностью. А само пребывание в Обители не что иное, как ускоренные курсы по подготовке Души к перерождению в более высокоразвитом мире. Интересная идея. Интересно чья? Кто знает, может быть, как я сам предполагал в своих мечтах, это миры не такие как наш, почти что плоский, трёхмерный? Может быть, способности существ, живущих в других мирах, настолько превосходят возможности человека Земли, что без такой вот специальной подготовки переход невозможен? Вопросов много. А ответ только внутри Обители.

На мошенничество, конечно, тоже похоже, но есть факты, пока правда лично мной не проверенные, опровергающие это предположение. Никаких денег за вход. Ни купюрами, ни монетами, ни борзыми щенками и, вроде бы, даже не внутренними органами посмертно. Уже интересно. Но требует проверки. Впрочем, как всегда. Таков путь любой теории.

Во-вторых, я узнал месторасположение этого Храма Знаний. Место хорошее — лес за Мысхако. Уже тянет пройтись. Не видел там никогда никаких обителей, но это не сложно проверить. Можно прямо сейчас направится в тот лес и проверить хотя бы достоверность этой информации.

И, в-третьих, и это самое важное. Теперь я увидел, наконец-то, новый смысл в своей жизни. Новую мечту. Заключалась она в том, чтобы найти практическое подтверждение тому, о чём сам часто рассказывал своим детям и друзьям. В том, чтобы на практике окунуться в то, во что верил, но боялся оказаться лишь мечтателем — неудачником. Более развитые миры. Миры, откуда пришли наши Предки, подарившие нам эту планету для жизни и самообразования. Возможность прикоснуться к таким сокровенным знаниям, не удержать теперь ничем. Ни бытом, ни другими мыслями, ни даже спящей в соседней комнате красавицей. Вот только, боюсь, что полученные в этой Обители знания, не получится передать ни детям, ни другим нуждающимся людям. Это огорчало. А может быть всё не так плохо? Ведь, если есть вход, то должен быть и выход? Проверить тоже можно только опытным путём. Всё сводится к одному — надо идти.

Оставался ещё один вопрос — брать ли с собой Марию? Расставаться с ней мне не хотелось бы. Но у каждой медали две стороны. Даже с учётом того, что Обителью она интересуется не меньше моего, было бы преступлением завести её в место, откуда не возвращаются. А вдруг, всё-таки, мошенники? А вдруг убийцы? Конечно, я в это не верю, слишком сложная схема для убийц или дешёвых мошенников. Да и предчувствия у меня неплохие, а это дорогого стоит. Предчувствия меня редко подводили. Точнее ни разу ещё не подвели. Но всякое может быть. Рисковать своей жизнью, мне не привыкать. А вот подставлять молодую красивую девушку, которой ещё жить да жить, не хотелось бы. Да и знакомы мы с ней слишком мало, чтобы я не смог уйти без неё. Не думаю, что при всех её достоинствах, я к ней прикипел за столь короткий срок. И ещё одно — в моём возрасте такие связи с молоденькими девушками, кажутся со стороны безумными. Что подумают в той же Обители те самые мудрые Боги или божественные мудрецы, если придём вместе?

С другой стороны, как взять и уйти одному? Просто молча, не попрощавшись, по-английски? Или написать записку? Или попытаться ей всё объяснить? Уговорить её не торопиться с уходом из этого мира? Но как, какие аргументы заставят её терпеть всё это никчёмное государство, мешающее людям наслаждаться их единственной жизнью?

Вопросов было много. Ответа пока не было. А идти уже хотелось.

 

Глава 4

Атеизм противоречит не только Душе, но и здравому смыслу. Ведь если ты знаешь, что существуют существа глупее и слабее тебя, то почему не допустить существование более умных и могущественных личностей?

А не общаются Боги с нами по той же причине, по которой мы не очень-то часто общаешься с блохами или бактериями…

Записку я всё-таки оставил. Даже не записку, а целую повесть, частично даже в стихах. Только вспоминал, что никому после Татьяны стихов не писал и на тебе. Выплеснулось. Не то, чтобы что-то гениальное, но для приятного прочтения сойдёт.

Поспать той ночью вовсе не пришлось. Сначала начал сочинять прощальную записку, потом нахлынуло лирическое настроение и на бумагу полились стихи. Давненько со мной такого не случалось. Как уже сказано, после Татьяны, я стихи никому не писал. Притом, что свою последнюю жену Ирину любил и очень любил наших с ней детей. Но стихи фонтаном не брызгали, а высасывать их насильно, как многие современные «поэты» (именно в кавычках!) я и не пытался. Тут же нахлынуло лирическое настроение, и остановиться было невозможно, да и не за чем. Во время написания прощальной записки рождались всё новые и новые рифмы, которые нужно было обязательно вставить в уже и без того немаленькое послание. Ещё не рассвело, когда я поставил точку, но ночь почти заканчивалась. Я перечитал стихотворную часть и удовлетворительно кивнул сам себе.

Прощальное письмо удалось. Осталось уйти незаметно. Мария всё ещё спала, к тому же она уже начала привыкать к моим утренним пробежкам, так что даже если услышит звон ключей и скрип двери, особо не расстроится.

Успокаивая себя этим письмом, как оправданием своего побега от очередной женщины, я размял затёкшие ноги, взбодрил тело легкой зарядкой и тронулся в путь. Спать не хотелось. Близость чего-то очень интересного и неизведанного возбуждала. Как гончая собака я взял след, и свернуть меня с него теперь никто был не в силах.

Я с молодых лет привык ходить пешком. Доезжая до интересного места, я бросал машину и шёл пешком туда, куда тянуло меня жаждой познания чего-то нового. Это чувство давало точное направление, хотя умом я и предположить не мог, куда выведет меня светом этого невидимого маяка. Личного маяка, работающего по обратному принципу — от корабля к цели. Я шёл и с улыбкой вспоминал те времена, когда наматывал по 150 тысяч километров за сезон на разных автомашинах, путешествуя один или с кем-нибудь из семьи. Целиком всей семьёй я редко куда-то выбирался в последние годы. Детки были ещё маленькими, а жена слишком утомлённой родами. Да и удобнее и безопаснее лазить по горам в одиночку, тем более бродить по болотам и опускаться в пещеры. С большим количеством детей пропадёшь. И даже если никто ничего себе не сломает — исследовательской деятельностью, вряд ли удастся заняться в полном объёме. Всё время уйдёт на детей и обеспечение их всем необходимым в походе. Сам же я был неприхотлив в еде, равнодушен ко сну и отдыху и мог за день покрывать большие расстояния или исследовать с лопаткой и металлоискателем большие площади. Чаще других я брал с собой своего любимчика Яромира. Мне хотелось, чтобы он унаследовал от меня страсть к путешествиям, к изучению истории, к познанию Мироздания, тягу к археологическим раскопкам и к спорту. Но из всего этого он выбрал только спорт, да и то не тот, которому мог и хотел научить я сам. Бокс ему не понравился, а вот футболом он заразился всерьёз и сейчас уже бегает за лучшую старооскольскую команду на первенствах областной водокачки. Учитывая, что сейчас ему только-только исполнилось 10 лет, может быть что-то и получится в недалёком будущем. Но я, возможно, уже этого не узнаю. При нашем с женой разрыве отношений мы дали детям самим выбирать с кем остаться. И Яромир выбрал маму. Как и остальные дети. Один Святогор, самый мужественный, сильный духом и смелый мальчишка, готов был остаться с папой. Но они были двойняшками со Светославом. И разлучать детей, а тем более двойняшек было бы слишком жестоко. И мы с Ириной не стали. Тем более, что и сам Святогор одинаково хотел остаться и со мной и со своей мамой.

После того, как я уехал, жена удалила все свои аккаунты в социальных сетях. Теперь я даже виртуально не мог следить за тем, как растут мои сыновья. В общем-то, моя последняя жена Ирина человек не плохой и многие вещи видит правильно. Делает вот не всегда. Надеюсь, дети рядом с ней не станут подобны большинству сверстников и не подсядут на виртуальную жизнь. Хотя, самого старшего Егора не уберегли. Сидит плотно в интернете, ни о чём больше думать не в состоянии. Ни музыкальные кружки, ни спортивные секции не помогли. Я безумно скучал по каждому из них в отдельности и по всем вместе. Надеюсь, когда-нибудь, они поймут меня и простят. А, может быть, мы ещё увидимся?

Так в воспоминаниях и мечтах когда-нибудь увидеться со своими любимыми детками, часа за два я добрёл до улицы Изумрудной, что шла в сторону леса на западе от самого посёлка Мысхако.

Дорога заканчивалась сразу у последнего дома и дальше шла лишь узкая тропинка в лес. Не похоже, чтобы там было что-то жилое, — подумал я. Но, коли уже пришёл, надо было удостовериться. Честно говоря, к тому времени, я уже немного остыл от внутренних волнений, связанных с рассказом Марии о подслушанном диалоге молодых ребят. И оценивал ситуацию уже совсем иначе. То как глупую болтовню о страшных, но несуществующих секретах от мальчугана, пытающегося склеить девчонку. То и вовсе как свой собственный сон. Сны у меня бывают очень реальные, так что такой вариант нельзя было отметать. Почему бы Марии не погружаться в свои сны также как мне? Приснилось нечто, а через пару дней и не поймёшь — сон был такой явный или явь как во сне?

Прогулка в любом случае была приятной. Дышалось легко, как всегда на природе. Лес был не самым густым, но никаких строений сквозь ветки деревьев пока не просматривалось. Сколько они там говорили от дороги? Полчаса, чуть больше? — вспоминал я рассказ Марии о разговоре детей на берегу. Предрассветные комары, которых, несмотря на раннюю весну, уже было предостаточно, настраивали на то, чтобы оставить пустые поиски неизвестно чего и вернуться в город. Но в моём случае ни комары, ни отсутствие конкретного адреса цели, не могли помешать. Природное любопытство и привычка к поискам неизведанного, выработанная годами путешествий, зачастую в гораздо более сложных условиях, заставляли ноги идти прямо в гущу леса. Чутьё подсказывало, что старания будут вознаграждены. А это самое важное сейчас — чувство скорой победы. Несмотря на то, что солнце ещё только собиралось выглянуть из-за горизонта, кромешной темноты уже не было. Фонарь не пригодился бы, а вот одеться по-походному не помешало бы, — пытался я найти себе оправдание, чтобы вернуться обратно, но как бы на автомате продолжал идти вперёд, разгребая ветки и паутину перед собой. Впереди овраг. Обходить его долго и не факт, что проще. Спуск, подъём, ещё один овраг — шире и глубже. Опять спуск и со второго раза успешный подъём. Старость — не радость. Потирание ушибленного колена и забыть про боль, идти дальше прямо. Лес всё гуще и неприветливее. Овраги и овражки, валежник из крупных деревьев, неприветливые кусты и щёлкающие по носу ветки деревьев. Почти на каждом шагу паутина. Тропинки давно уже нет, она потерялась в самом начале, у первого оврага, иду просто по лесу. Грибов ещё нет, весна всё-таки, а так можно было бы сделать вид, что не просто брожу, а со смыслом. Мысли заняты чем угодно, кроме самой цели похода. Видимо, всё что мог, уже продумал. Настало время просто идти. Идти к цели и смотреть по сторонам, чтобы не сломать ноги. Интересно, куда я сейчас выйду. К Федотовке или Широкой Балке? Скорее всего, к дороге между ними. Обратно пойду только по дороге! Уже понятно, что никакой Обители нет и не было, а ребята просто рассказывали друг другу свои, возможно наркотические, сны.

С этими мыслями я вышел на поляну. Обычную лесную поляну, но почему-то огороженную небольшим, но сложным для преодоления забором. Странно. Никаких строений рядом нет. Я пошёл вдоль забора вправо и почти тут же увидел то, что заставило опять вспоминать, подслушанный Марией, разговор подростков на берегу моря. Вдалеке сквозь деревья проглядывался силуэт здания, которое точно соответствовало моему пониманию «обители». Скрытое в лесу за счёт того, что само сделано из такого же леса, высокое, с явно очень крепкими стенами из крупного бревна, оно казалось настолько мощным, что не тянуло на сторожку лесника или даже на дачу олигарха. Монолит, не то, что нынешние блочные или панельные халупы, шатающиеся от осеннего новороссийского ветра Бора.

Я продолжал идти вдоль забора, нарушать приватность территории было не то чтобы боязно, просто надо было для начала осмотреться. Сначала разведка. Обойти, посмотреть со всех сторон. Возможно, что-то полезное увидеть, что-то понять об этом месте. Не особо приближаясь и, главное, будучи не замеченным обитателями сего заведения или охраной, если таковая имеется.

Людей видно не было, ни снаружи, ни внутри через частые окна. Не мудрено. Нормальные люди в такое время или спят или просто валяются в кровати, потягиваясь от удовольствия, особенно при отсутствии необходимости скоро бежать на работу. Вряд ли в духовной обители ранний подъём. Зачем? Хотя, если вспоминать монастыри, то там монахам по утрам не поспать. Но у тех молитвы, да службы предрассветные, тут, надеюсь, религиями не станут пичкать?

В гуще леса солнца пока видно не было, но, наверное, над морем оно уже появилось. Набережная Адмирала Серебрякова, где я любил ночами любоваться морем и дожидаться рассвета, смотрела в сторону бухты с запада на восток. И, для человека, наблюдающего от набережной, солнце всходило прямо над бухтой, разбрасывая лучи на водную гладь и на корабли, стоящие в ожидании своей очереди на разгрузку. Лес же теперь скрывал от меня самую красивую часть рассвета, и можно было только гадать — встало солнце над горизонтом или ещё нет. Хотя — нет, ещё не встало, — сделал я вывод, посмотрев на кроны деревьев. Лучи солнца их ещё не коснулись.

Территория, огороженная забором, была приличных размеров. Наверное, с гектар, не меньше. На такой территории осенью можно грибы собирать, не выходя за забор. Вдоволь нагулявшись вокруг Обители, а я уже не сомневался, что это именно она, замкнув круг около приметного дерева с дуплом, на которое я обратил внимание, подходя к забору в самом начале, я на минуту замер. Прислушался. Никаких посторонних шумов, кроме обычных лесных звуков. Сколько я уже тут гуляю? Минут сорок? Может, никого там внутри нет? Хотя, на заброшенное здание похоже не было: дорожки чистые, явно подметали от листьев не так давно. Ухоженные кусты за забором, чистые и не разбитые стёкла в окнах. Нет, здание не пустует. Просто спят. Хотя, пора бы уже вставать, лентяи.

Дом был очень похож на картинки древних деревянных теремов. Три этажа не были обычной прямоугольной коробкой, привычной барачной архитектуры. Всё в здании было необычным — сам дом очень длинный, плюс по центру веранда-крыльцо с навесной крышей. Терем был украшен всякими декоративными элементами, как в старо-древние времена. Но материалы какие-то странные, непривычные. На крыше не то металлочерепица, не то какой-то пластик. Непонятно. Да и стены были из очень непонятного дерева, слишком ровные, что ли. Слишком правильные. Как игрушечные, но очень большие.

Пока наблюдал и прислушивался, на дом упали первые лучи Солнца, и он стал хорошо освещён. Поляна, на которой стоял дом, была огромной и лучи солнца попадали на дом беспрепятственно. Сам лес солнечные лучи пропускает неохотно, и там, где я стою, было гораздо темнее. Фонари (тоже «под старину») на улице возле дома не горят, но и не разбиты. Видимо, просто не зажигали или уже успели погасить. Забор не высокий, можно просто перешагнуть. Не забор, а скорее ограда, разметка территории. Более сильная преграда — леса вокруг дома. Я заметил интересную особенность — никаких тропинок и тем более дорог к дому не подходит! То есть, никакого снабжения извне нет? Но и собственного хозяйства в виде засеянных полей или коровника рядом тоже не видно. Чем же тут питаются, святым духом? Может быть, всё-таки заброшенный дом какого-нибудь олигарха, быстро уставшего от обилия комаров?

Стоять и гадать надоело, и я перешагнул через оградку. На территории Обители трава была местами притоптана, видно, что здесь много гуляют. Но газон не стригли. Никаких специально протоптанных тропинок, никаких следов машин или даже велосипедов. Просто примятая трава. Даже у крыльца не было сильной проплешины, хотя притоптано было сильнее, чем вокруг. Значит не заброшенный дом. Крыльцо было красивое. Резные узоры с многочисленными свастичными символами, поручни с небольшими львиными головами для удобства, широкие ступени совсем не протёртые, хотя и новыми они не выглядели. Входная дверь открыта настежь. Интересно и необычно. В наше время, когда всё, что выпадает из отлаженной системы государственных институтов, сидит в глубоком подполье, чтобы не сказать грубее, такая Обитель должна тщательно маскироваться. А тут такая вольность как отсутствие охраны и открытые настежь двери. Непривычно и странно. И очень располагает к тому, чтобы войти и остаться ту навсегда. Жить среди людей, не боящихся никого, приятно. Хочется, чтобы все люди на земле так жили. Хочется всем народом перестать бояться за детей, за то, что завтра нечего будет кушать, не бояться войны и убийц, увольнения с надоевшей, но необходимой работы и болезни близких. А тем, кто живёт там внутри, по всей вероятности, страх не известен. Не только из-за открытой настежь двери. Просто от дома шла необъяснимая аура спокойствия его жителей.

Внутри широкий коридор в обе стороны примерно равной длинны. И множество дверей. Но внутри все двери закрыты. Не мудрено, возможно там ещё спят, а спать приятнее в темноте и тишине. Хотя, солнце уже вовсю светит. Пора бы и ожить Обители.

— Вы к нам так, посмотреть, или надолго? — вопрос заставил меня вздрогнуть, ведь я увидел того, кто его задал, уже после прозвучавшего вопроса.

— Пока не знаю. А что у вас здесь? — ответил я, пытаясь изо всех сил не выглядеть напуганным и растерянным, улыбающейся женщине. Очень милой и даже красивой, одетой в длинное до пяток льняное платье. Платье было белое, но не молочно белое, а как бы грязновато-белое. Натуральный лён, не тронутый краской? По краям — на вороте и подоле красной нитью вышиты узоры, на рукавах тоже. Причём, это явно не тесьма, а вышивка. Как в стародревние времена. Машина времени? И в тон узорам красный пояс на талии. Похожие наряды носили девушки на всяких славянских праздниках. Я любил приезжать на Масленицу и Купалу в общину «Велесов круг», пока Волхвы этой общины окончательно не погрязли в изучении тёмной стороны силы. Мой выбор — Свет. И в последние годы я отмечал все важные праздники внутри своей семьи — своей малой общины. Так что одеяние незнакомки меня не сильно поразило. Поразил голос. Слова она говорила обычные, русские и без иноземного акцента. Но как бы нараспев и слишком из глубины себя. Гортанно. Голос шёл как бы из глубины её груди, похожим образом распевают мантры или шаманские песни. А здесь было не пение, а обычный разговор, но слова очень плавно тянулись. Встретив такую речь в городе, я бы принял носительницу его за оперную певицу, которая никак не может выйти из сценического образа.

— У нас здесь то, что Вы искали, я думаю, — снова то ли сказала, то ли пропела «оперная дива».

Сказанное подразумевало моё искреннее удивление, и девушка ожидала хотя бы пару встречных вопросов, но я тоже решил удивить незнакомку, сделав вид, что меня здесь ждали.

— Еле нашёл, ни указателей, ни адреса. Не многие, наверное, доходят из тех, кто ищет?

— Нет, все доходят. А указателей нет, чтобы не пришли те, кого здесь не ждут. Меня зовут Велияра. Пойдёмте?

Я, молча, кивнул, решив полностью довериться симпатичной певице с настоящим, как у меня, русским именем.

Мы прошли вправо, вдоль закрытых дверей до конца коридора, и стали подниматься по лестнице. Никаких надписей и цифр на дверях не было. Никаких плакатов или объявлений на стенах тоже. На больницу не похоже. Да и привычных однотонных покрашенных больничных стен тоже не хватало для сравнения с поликлиниками нашего времени. Стены были яркими. То ли обои такие, то ли просто рисунок на стенах. Но узоры переливались разными цветами, создавая иллюзию живых и чрезвычайно подвижных структур. И притом необыкновенно красивых. Стены на лестничной клетке так сильно привлекали внимание, что я не заметил, как мы поднялись на третий этаж и, пройдя немного по коридору, очутились на пороге просторного кабинета, главной достопримечательностью которого была зелень. Кабинет был открыт. Двустворчатая дверь, как и вход в Обитель, была нараспашку. Вся комната была заполнена растениями. Причём, это были не привычные домашние цветы, а настоящие мини-деревья. Из того, что сразу узнал, были яблоня, груша и лимонное дерево. Большинство же деревьев не плодоносило или урожай уже собрали. Я не большой знаток садовых деревьев, поэтому по листве определить большую часть растений не смог. Лесные деревья мне ближе и понятнее. В комнате никого не было. Велеяра молчала, видимо давая мне возможность насладиться зрелищем, или ожидала моих вопросов.

Закончив беглый осмотр, я вопросительно взглянул на неё.

— Где мы?

— Это кабинет нашего руководителя Тарха. Он сейчас подойдёт. Вам нужно будет пообщаться, чтобы определить программу дальнейших действий.

— Моих действий или ваших?

— Наших совместных. Думаю, у нас общая задача, которую решить мы сможем, только объединив наши усилия.

— Ладно, сдаюсь. Не буду больше делать вид, что мне всё понятно. Позволите, пока вашего генерального директора нет, пару вопросов?

— У нас нет директоров, тем более генеральных. Наш руководитель — это наш учитель, тот, кто придумал всю эту программу и осуществил её. Мы лишь его помощники, добровольные и ничем не связанные, кроме желания принести пользу ему и всему человечеству.

— Хорошее начало. Так что насчёт вопросов, пока учитель не в классе?

— Не можете без юмора? Это неплохо. Отвечу на все Ваши вопросы, включая не заданные вслух, по порядку:

1. О вашем прибытии нас оповестила наша охрана. Вы не заметили сотрудников охраны, а они успели изучить вас, пока вы гуляли вокруг нашей ограды. Система расположения охранников по периметру такова, чтобы они видели все подходы к зданию, а их не видел никто. Никакой магии, просто использование рельефа местности и особенностей здания.

2. В функции охраны входит отсев нежелательных визитёров. Им достаточно минуты, чтобы просканировать любого человека на предмет состояния развития Души. Если уровень развития мал или Душа отсутствует вовсе, то человек не сможет переступить через ограду. Нет, его не будет бить током или откидывать силовым полем. Никаких повреждений. Просто не сможет перешагнуть заборчик и тем более войти внутрь здания. Это можно считать магией. Пока не изучите работу силовых полей Земли.

3. Поскольку вы прошли и даже самостоятельно попали в нашу обитель, с Душой у вас всё в порядке. В тех реалиях, в которых вы существуете последние лет 300, сохранить Душу и продолжать её развивать, могли только очень сильные люди. Сильные духовно. Стремящиеся к саморазвитию, познанию, творчеству и понимающие первостепенность Души над телом. А значит, вы наш человек и попали сюда не просто так.

4. Мы называем это место Храмом. Суть Храма в том, чтобы Души людей получили достаточное развитие для перерождения в более совершенных мирах, чем этот. К сожалению, тактика наших врагов сработала, и люди перестали в массе своей ценить духовность. Наша задача собрать всех, кого ещё можно спасти от полной потери бессмертной Души и обучать до нужного уровня.

5. Да, более развитые миры не способны сами обеспечить себя достаточным количеством населения. Воспроизведение народонаселения там осуществляется несколько иным способом, чем здесь, на Земле. Не менее интересным и приятным, но не таким бесконтрольным и массовым, как возможно здесь. Поэтому новые Души из средних миров нам нужны как воздух для дальнейшего развития. А в последние сотни земных лет, поток Душ, способных к новой ступени перерождения скатился почти что к нулевой отметке.

6. Все, кто здесь работает, существа из другого мира. Более высокого в плане развития, прежде всего, Души. Почти все, за исключением тех, кто пройдя обучение пожелал остаться помогать Тарху как и я. Более высокоразвитые миры — это, прежде всего, различие в системах измерений. Наш мир, откуда мы пришли сюда, пятимерный. То есть, представьте себе, что во время разговора с другим человеком, вы видите его со всех сторон одновременно и ещё изнутри. Примерно такое ощущение будет у вас, если вы попадёте в наш мир неподготовленным. Пятимерные миры не предел, есть более высокоразвитые Вселенные, они ещё ближе к изначальному Свету, прародителю всего того, что мы называем Сваргой. Но это уже следующий этап развития, до которого и нам пока далеко. Это наша цель.

В общих чертах так. Дальше всё будет более подробно и качественно объяснено на наших занятиях. Обучение длится столько, сколько нужно. В каждом случае по-разному, всё индивидуально. Есть те, кто уже покинул нас, а большинство наших поселенцев живут тут годами. Процесс обучения не прост и Души сильно запущены. Материальный мир слишком глубоко вошёл в людей Земли и избавиться от его влияния не просто. Даже в Храме.

Я ответила на все вопросы?

— Нет, остался один. Можно ли привести сюда ещё одного человека. Девушку. И допускаются ли сюда целые семьи? И если да, то как они живут, как раньше семьёй или вы разделяете их по половому признаку?

— У нас не монастырь. Конечно, есть и семьи и просто пары. Более того, некоторые наши пары сформировались здесь. В интимной жизни нет никакого порока. Духовному развитию половые отношения не мешают, а скорее наоборот — способствуют. Важно не то, что делает человек, а то, с какой целью он это делает. Но приводить сюда никого не надо. Это место как магнит для Душ. Те, кто ищет, сам нас найдёт. Просто поверьте. Вы не первый, кто искал и «случайно» нашёл.

Обворожительной улыбке поющей слова женщины нельзя было не верить. Каждое её слово влетало внутрь сознания и оставалось там непреложной истиной, не требующей других доказательств.

— И какова программа обучения? Какие предметы?

— Главный предмет один — совершенствование Вашей Души, но общее образование никто не отменял. Так что будет и история, от зачатков первых цивилизаций на Земле до настоящего времени. Астрономия и география в пределах видимой Вселенной. Многомерность — вроде привычной для Вас геометрии, но с большим количеством новых для людей Земли фигур, а также аналоги физики и химии, но с космическим уклоном. Да много чем придётся заниматься. Главное, чтобы основы понимания Мироустройства уже были заложены генетически. Тогда обучение будет быстрым и приятным.

— А если нет? Если в генах нет нужных компонентов?

— Тогда бы Вы сюда не попали бы.

— А, кстати, почему «на Вы»? Разве не правильнее общаться с людьми своего Рода-племени «на ты»? Вроде бы наши Предки называли «на Вы» только врагов, нет?

— Обращение «Вы» означает уважение, а не врага. Говоря «Вы», и произнося имя и Род человека, Вы обращаетесь ко всему Роду-племени этого человека. «Иду на Вы» именно про это. Поэтому вежливые люди и пишут подобное обращение с большой буквы и специальным ритуалом мы отмечаем переход с Вы на ты. А «тыкать» человеку и обращаться исключительно по имени (его называнию), если человек не давал тебе этих прав, — в традиции Русичей как минимум не уважение, а как максимум — оскорбление.

— Возвращаясь к генам и их наличию у тех, кто к Вам попал. Неужели не могут сюда зайти случайные люди?

— Теоретически, такую возможность исключать нельзя. Но практически таких случаев не было. И, надеюсь, не будет.

Как я уже говорила, это место имеет свойства магнита и притягивает только правильные Души. Те, кто проводит свою жизнь с алкоголем и телевизором сюда не притягиваются, а скорее наоборот. При случайном приближении у них возникнут различные неприятные чувства — страх, зуд, головная боль, расстройство желудка и тому подобное. И они поспешат уйти. Интуитивно. Но чем дальше отсюда, тем лучше станет их самочувствие. Это работа нашей охранной системы.

— Если Ваш мир так совершенен и могущественен, то не проще ли было бы просто взять и изменить наш мир в лучшую сторону. Чтобы набирать народ не единицами, а всю планету сделать пригодной для ускоренного духовного воспитания?

— Наш мир не совершенен, но более правильно устроен. Мы стремимся к тому, что имеем ввиду, произнося слово «совершенство», но до достижения этого следует пройти ещё много этапов познания истинны. А что касается наших возможностей, то — да, они гораздо серьёзнее, чем возможности землян. Но, дело в том, что входя в Ваш мир, мы теряем большую часть своих способностей. Не насовсем, а лишь на время нахождения здесь. Проще говоря, живя среди людей, мы сами становимся практически обыкновенными земными людьми. Но, наши Знания не исчезают. Просто реализовать многие свои возможности не даёт трёхмерный мир. Знания есть, но использовать мы их здесь не можем. То есть можем кое-что, но ничего такого особенного, чтобы развернуть развитие всего Вашего общества в нужное русло. Наши извечные враги в этом деле более преуспели. Они спланировали и осуществили программу, руководствуясь исключительно земными знаниями и возможностями. И, пока мы пытались вырастить людей духовных, населили подвластные им земли Вашей планеты людьми с тёмными Душами, запрограммированными на разрушение духовных идеалов и создание на Земле общества потребления. Их программа была очень долгосрочной и на первых этапах настолько сложно выполнимой, что мы не восприняли её всерьёз. А сейчас эта программа победила по всем статьям и наши идеалы растоптаны самими людьми. Тьма поработила весь наш Род на Земле без военных действий и массовых репрессий. Просто дав людям самый бесполезный ресурс — деньги. Их нельзя есть, их нельзя надеть, они бесполезны по самой своей сущности. Но именно этот фиктивный ресурс позволил Тёмным поработить всё человечество. Величайшая афёра Вселенной удалась здесь и сейчас внедряется Тёмными на других планетах в трёхмерных мирах. Остались те самые крупицы, которые мы собираем, чтобы усилить способности их Души и хоть немного компенсировать потери от этого поражения в глобальной войне за контроль этой планеты.

— Почему именно в трёхмерных? В других схема не работает?

— Трёхмерные миры — пограничные миры между Тьмой и Светом. Влияние Тьмы и Света здесь одинаково, а в более высокоразвитые миры Тьме входа нет. Как и нам в царство Тёмных.

— А что же у них за миры? Плоские, двухмерные, чтоли?

— И такие тоже. Любите компьютерные игры? Так там все игрушки, не смотря на графику и её крутизну, двухмерные. Чем не способ жить жизнь? Мало ли игроманов, не замечающих ничего, кроме развития своего виртуального персонажа? Но, я шучу. Конечно же, компьютер тут не причём. Миры тёмных — сгусток материализма. Там нет места духовности, а главным стимулом является физическое наслаждение. Поэтому Тьма так популярна на Земле сейчас. Людям, потерявшим Душу, не остаётся ничего, кроме как испытывать физические наслаждения.

— Так не лучше ли было бы обучать и отпускать назад уже обученных всему людей? Запустить, так сказать, волну? Чтобы получить эффект снежного кома. Те станут учить других и постепенно, поколение за поколением, вырастет достаточная критическая масса правильных людей, которая сама сметёт всю нечисть с планеты, если Вы не в силах?

— Нет, не получится. Во-первых, наше духовное воспитание не даст человеку каких-то сверхспособоностей к убеждению. Я уже не говорю про дополнительные физические силы, чтобы противостоять карательным органам, на которых держится власть всех современных государств. Особенно того, на территории которого мы сейчас находимся. Так что с вероятностью в 99 % все эти отпущенные назад люди, будут арестованы и посажены в изолированные от общества места. Во-вторых, никакое обучение не даст людям Земли тех способностей, которые есть у наших охранников. То есть Вы не сможете определять уровень подготовки Души Вашего собеседника «на глаз», не сможете притягивать нужных людей. На уровне Вашей планеты, люди это могли делать раньше. Но растеряли многие умения и знания, в том числе и это. А без этого умения вероятность ошибки слишком велика. И грозит теми же репрессиями от карателей.

— Ну, не знаю. Моя жизнь безо всяких сверхспособностей всегда сталкивала меня с людьми интересными, знающими и полезными для духовного развития. По крайней мере, я так считаю.

— И, наверняка, не без основания. Но одно дело, когда Ваша Душа жаждет развития и ищет помощь в собеседниках. На интуитивном уровне ей удаётся найти тех, кто способствует её развитию. Кто-то больше в этом преуспел, кто-то меньше. Но совсем другое дело, когда Вы — носитель Знания, ищущий тех, кому эти Знания можно передать. Тут вероятность ошибки в оценке возможностей человека опять почти 99 %-ти процентная. Вы не первый, кто задаётся таким вопросом и ищет вариант решения. Пробовали. Ничего хорошего не получилось. Мы просто потеряли несколько очень сильных людей.

— Грустно.

— Да, иначе бы мы так и поступали бы. Но, учитывая глубину поражения общества потребительскими ценностями, надо признать, что война почти проиграна. Наша надежда теперь только на таких людей, как Вы. Переродившись в новом, более продвинутом, мире, Вы сможете оказывать влияние на тех людей, с кем были связаны здесь, на Земле. Все ваши дети, близкие друзья и родственники в момент Вашего нового рождения, почувствуют потребность быть рядом, в том мире, где Вы окажитесь. А это, в свою очередь, породит в них жажду знаний, понимание понятия Души и её главенства во всех вопросах.

Только сейчас я увидел, что в комнате мы не одни. И, по всей вероятности, уже давно. За небольшим деревянным столом, что как бы спрятался между деревьев, сидел мощный старик и с лёгкой улыбкой наблюдал за нашим с Велеярой диалогом. Голова старика была настолько огромна, что я у ужасом представил его рост, когда он встанет.

— Позвольте представить Вам нашего учителя, — перехватила мой взгляд Велеяра и указала на старика ладонью. Это Тарх. Один из тех, кто является прародителем всех живущих на Земле людей белой Расы. Ну, кроме тех, что сделаны по образу и подобию белых людей Тёмными силами. Сразу поясню, чтобы не было вопросов. В распространённых сейчас среди неоязычников книгах и сказаниях Тарха называют по разному. Точнее деяния его приписываются людской молвой разным персонажам этого самого фольклора: Тарху Перуновичу, Даждьбогу, Хорсу и ещё нескольким относительно сказочным персонажам. Но, имена Хорс и Даждьбог носили другие наши славные Предки. И сыном Перуна Тарх не является. Но это именно тот древний Бог, который был во главе Рода белых людей при становлении второй цивилизации и помогал избежать тотального уничтожения во времена второй планетарной катастрофы. Именно Тарх дал возможность Князь Яр Бусу увести людей из Даарии на этот материк, где мы сейчас находимся, заранее предупредив о надвигающемся катаклизме. Сейчас эту землю, где мы находимся, называют Евразией, а тогда Ваши Предки называли её страной Асов — Асией. Уверена, ещё немного и этот континент станет называться просто Европа. Это паразитическое название вытесняет исконное со времён начала дробления нашего Рода на мелкие княжества-государства. Сначала Европой называли западные окраины материка, отколовшиеся от исторического центра на Урале. Потом всё, что было западнее земли, оставшейся под контролем Богов — Рассении. Чуть позже, с момента уничтожения империи наших Предков в результате большой кровопролитной войны, Европа растянулась до Рипейских гор, переименованных тогда же в Уральские. Сейчас процесс глобализации накроет весь материк и, если Китай не победит в экономической борьбе с западной Европой, то так и будет. Про Асов и их материк на Земле будут вспоминать только в иных мирах, а память самих землян коротка, как у ребёнка. И слово Европа станет единственным обозначением материка. Многие сейчас помнят, как называлась империя ваших Предков на Земле?

— Та самая Даария?

— Нет, это материк, которого больше нет. Он погиб в результате крушения луны Фатты. Кстати, про то, что у Земли было три спутника, тоже мало кто знает.

— Я слышал эту теорию, но ей нет подтверждения.

— А зачем правде подтверждения? Да и какие подтверждения? Интернет-ссылка на источник информации? Так не было в те времена не только интернета, но и фото/видео аппаратов. Только память планеты даёт возможность знать что, как и когда именно произошло. Ваша планета не куча камня и глины, как предполагают учёные. Это живой организм, гораздо более высокого уровня, чем человек, её населяющий. И как любой живой организм, планета может общаться, передавать и получать информацию. Вы никогда не ощущали, что Вам пытаются что-то сказать во сне?

— Извините, — подал голос Тарх, — я вам не мешаю?

Тарх за рабочим столом. Рис. Юлии Оводовой

— Это Вы меня извините, — опустив голову в знак признания своей ошибки, поспешила ответить Велеяра, — увлеклась. Позвольте оставить вас наедине?

— Да, могу понять, не часто к нам приходят люди, которые мыслят практически на уровне наших учителей. Идите с миром. Позже сможете продолжить ваши с Ратиславом беседы, времени у вас будет предостаточно.

Мощный старик перевел взгляд на меня и продолжил:

— Ведь Вам, уважаемый Ратислав, всё, что говорила сейчас Велеяра, не только понятно, но и до боли знакомо? — Тарх осматривал меня, а мне представлялось, что он, как сказала Велеяра, видит меня со всех сторон и изнутри, — Вы же всё это уже не только знали, но и учили этому своих детей?

— Я не знал, я так думал. И научить не успел, маленькие они ещё. А откуда Вам известно моё имя? Я вроде бы паспорт не предъявлял тут никому. Да и в паспорте моём другое имя написано.

— Это не сложно. Насквозь я Вас не вижу, конечно. Тут Велеяра поспешила с определением. Всё не совсем так. Хотя, наверное, если бы совсем не подготовленный человек попал бы в наш Ирий — картина была бы ужасная. Видеть кого-то изнутри — то ещё удовольствие. Но я могу немного читать Вас, выражаясь современным языком — сканировать, что ли. И имя Ваше мне приятно, доброе и сильное имя. Так что я очень рад знакомству. А почему Вы считаете, что ничему не научили детей? Вы же говорили с ними на разные темы, оставили им свои книги.

— Ну, не книги, а наброски книг. Я ни одну так и не закончил. Да и писал я там нетто, что знал наверняка, а то, что думал.

— Нет. Думать так самостоятельно Вы бы не смогли. Чтобы так думать, надо иметь нужную информацию. И Вам её дала Мать-Земля. Вы же не даром сами себя называете Шаманом?

— Такое впечатление, что Вы следили за мной с самого рождения?

— Нет. Совсем не следили. Никогда и ни минутки. В этом мире, как уже сказала Вам Велеяра, наши способности ограничены, но сканировать человека мы всё же можем. Что-то типа рентгена, но не тела, а Души, Вашей кровеносной системы, отвечающей за творческое начало и получение собственных жизненных навыков. Земля — планета относительно молодая, но очень сильная и умная. И знает, кому какую информацию дать, а кому не стоит. Судя по Вашим знаниям, Вы у неё были в числе любимчиков.

— Но в обществе мои знания мне только мешали. Даже многие близкие мне люди за спиной лишь смеялись над теми историями, что я им пытался рассказывать.

— Не сомневаюсь. Вы же не такой умный, как Ваша планета, — засмеялся Тарх, и пытались обучать необучаемых изначально. Его голос был ещё более глубокий, чем у Велеяры. И слова он также произносил нараспев, как будто пел мантры, но на этот раз я чувствовал вибрацию воздуха от каждого произнесённого слова. Причём чувствовал всем Ратиславом. Насквозь. Весь организм вибрировал от каждого произнесённого Тархом слова. Какой же всё-таки у него рост?

— В Вашем мире очень много людей хороших, — продолжал тем временем Тарх, — честных, верных, способных специалистов в различных областях. Но это не говорит о том, что они готовы отвергнуть мир материальный и жить лишь духовными ценностями. А значит и та информация, что Вы пытались им дать, им была просто не нужна на уровне восприятия. Бетонная стена была между Вашими словами и их внутренним восприятием. А когда такая стена есть, информация не попадает в нужные сектора кровеносной системы, а воспринимается лишь мозгом — инструментом контроля, но не восприятия духовной пищи. А мозг отторгает ненужное ему на самых подступах.

— Но мои знания далеки от совершенства.

— Да, они довольно-таки поверхностны. Без глубокого продолжения. Без фундамента, скорее. Эдакий недоделанный дом, стоящий вверх тормашками, на крыше. Так что процесс обучения начнём с азов, если Вы не против остаться с нами.

— Это сложное решение, ведь, как я понимаю, обратно к своей обычной жизни мне не вернуться, если я соглашусь остаться?

— Отчего же. Всё возможно. Никто, даже мы, не можем прочертить заранее жизненные линии человека. Сейчас я предлагаю Вам только Знания. А что с ними делать — решать Вам.

— Где нужно расписаться?

— А где хотите. У нас можно и даже нужно заниматься творчеством, в том числе любыми видами росписи, — отшутился Тарх.

— Я хотел узнать, какие мои дальнейшие действия?

— Для начала я попрошу Велеяру, на правах Вашей знакомой, сделать Вам небольшую экскурсию по Храму. А после настанет время знакомств. Занятия будут во второй половине дня, а до обеда наши постояльцы занимаются кто чем. Художники пишут картины, поэты — стихи, учёные изобретают вечный двигатель, семейные воспитывают детей. Детей в Храме немного, но есть. Им предстоит гораздо более долгий путь развития, чем родителям и многих семейных это отпугивает. Хотя ведь и в обычной жизни всё обстоит именно так. Мы никогда не уговариваем и не настаиваем. Человек должен быть готов к жизни у нас не только духовно, но и сознательно.

— Люди боятся, что уйдут слишком рано, оставив детей совсем маленькими? Это нормально. Всем хочется вырастить детей, посмотреть, кем они станут, понянчить внуков.

— Да, наверное. Однако никому это не удаётся. Нет ничего страшнее, чем уход ребёнка раньше родителя. Для родителей, разумеется. Так что пускай всё течёт так, как надо. Детской Душе несколько проще, чем взрослой, она менее испачкана, менее испорчена. Не нужно стирать плохое, достаточно загрузить хорошее. Так что мы вполне можем подогнать план подготовки так, чтобы родители и дети отправились в дальнейший путь одновременно. Но этой цели нет. Пока. Мы не так давно занимаемся этой программой, многое ещё не отработано. Главная цель на сегодня — наладить поток Душ в светлые миры Ирия.

— А что там? Дальше, после смерти здесь. Как происходит процесс перерождения? Те, кто ушли вместе, будут вместе и далее в других Мирах?

— Это вопросы последнего семестра обучения, Вы не готовы сейчас к ответам. Возможно, кстати, именно эта неготовность и отпугивает большинство родителей. Согласитесь, не зная будущего, сложно быть спокойными за детей и добровольно толкать их на путь земной смерти. Но, смерти нет. Надеюсь, Вы понимаете, о чём я. Есть бессмертная Душа, она развивается и осваивает новые ступени Мироздания. Да, чтобы освободить Душу, надо избавиться от балласта — земного тела. Но мы делаем этот процесс осмысленным для человека. То есть он не умирает в обычном земном понимании, а уходит из своего тела, разумом понимая, а Душой чувствуя, всё, что с ним происходит.

— Примерно так я и думал о Вашей Обители.

— Обители?

— Да, так называли это место те, кто что-то о слышал о Вас. А теперь я придумал другое, собственное, название — Секта Ушельцев.

— Секта Ушельцев? Забавно. И почти отвечает действительности. По крайней мере, с точки зрения остающихся на Земле людей, — засмеялся Тарх. Вы позволите, я использую это название в своих лекциях? У меня появилась хорошая идея для новой лекции. Вот чем хорошо общение с творческим человеком — никогда не знаешь, что взбредёт в голову во время беседы!

А вот и Велеяра, — повернул он голову в сторону открытой двери. Очень вовремя! Ступайте. Ратислав, моя дверь никогда не закрывается, так что заходите по любому вопросу и в любое время. Я всегда рад беседе.

Я учтиво (возможно даже излишне) откланялся и вышел вслед за Велеярой из оранжереи Тарха. Кабинетом назвать эти тропики язык не поворачивается.

— Я покажу Вашу комнату, — не оборачиваясь и не замедляя шаг, сказала Велеяра. У Вас будет время подумать, привести себя в порядок и перекусить перед экскурсией. Она будет долгой. Наш Храм кажется небольшим со стороны, но на самом деле по площади он равняется трём-четырём средневековым замкам. И показать есть что. На третьем этаже в основном находятся жилые комнаты. Не только постояльцев, но и преподавателей, охраны, обслуживающего персонала. Есть и административные помещения, но об этом позже. Вот Ваша комната, — Велеяра распахнула незапертую дверь и указала внутрь. Заходите, я зайду примерно через час. На столе еда, ешьте смело, мы изучили Ваш рацион последнего месяца и ничего нового для себя Вы на столе не обнаружите.

— Я перестал удивляться Вашим способностям час назад, так что, уверен, Вы и библиотеку на ночь мне уже подготовили.

— Да, несколько книг уже стоят на полке. Но, во время экскурсии, мы посетим библиотеку, и остальные книги Вы подберёте самостоятельно, — улыбнулась оперная певица, пропев последнюю реплику уже уходя.

Я сел на кровать. Не скажу, что голова шла кругом, я уже давно привык к резким переменам в собственной жизни. Но некоторое чувство пустоты и ожидание начала новой жизни присутствовало.

Итак, что мы имеем? Место, где можно жить и даже питаться. Никаких разговоров о деньгах или иных способах оплаты. Учителя, которые знают тебя со всех сторон и изнутри, но готовы тратить своё время и силы на то, чтобы моя Душа стала максимально развитой для нынешнего этапа развития. Но вместе с тем — потерю всех прежних связей и всей прошлой жизни. Не большая ценность, с учётом постоянных перерождений. И особенно с учётом перспективы потенциального перевоплощения в более совершенном мире. Но дети. Единственное, что мешает быть счастливым прямо здесь и сейчас. Как я смогу думать в своей Душе и её дальнейшем пути, зная, что больше никогда их не увижу? Без старших, московских, я уже привык. Но я изначально не был с ними так близок, как с нашими с Ириной сыновьями. Яромир, Светослав, Святогор и маленький Ратиславушка не просто выросли у меня на руках. Я вложил в них всю свою Душу, видел лишь в них смысл своей жизни. Несмотря на временную разлуку, я мечтал быть рядом с ними, обучать их, воспитывать вещим отцовским словом. Посадить на коня, дать в руки меч, показать врага. Кем они вырастут без всего этого? Что с ними станет в обществе обездушенных потребителей? Смогут ли они сами отличить правду от льющегося из телевизора вранья? Сумеют ли найти свой Путь развития Души или погрязнут в материальных благах, как миллионы наших сограждан, умеющих мечтать только о деньгах и том, что за них можно купить?

Слёзы, как всегда в последнее время при воспоминании о моих любимых детках, навернулись на глаза. И это не были слёзы счастливого человека, нашедшего то, что искал всю свою жизнь. Скорее это была горечь неминуемой разлуки. Разлуки уже навсегда. До прихода сюда, я был уверен, что в нужный момент верну своих детей и стану настоящим маяком в их жизни — заботливым отцом, мудрым наставником, добрым защитником. Но сейчас у меня появился совсем другой интерес. Знания, которые я так давно искал. И я боялся утонуть в этих знаниях и не вернуться к своим замечательным деткам. Никогда — страшное слово. И слёзы были очень горькими.

 

Глава 5

Изучайте значение слов — и вы избавите свет от половины его заблуждений! (Пушкин А. С.)

Экскурсия прямо указала мне, что я попал в рай на Земле. Наверное, даже в своих самых волшебных снах, я не смог бы представить себе такое идеальное место! Что уж говорить о том, чтобы наяву создать нечто до такой степени идеальное. Мне не просто понравился Храм, я осознал, что это место моей мечты. Место, где хотелось бы прожить сто жизней. И всё равно было бы мало. Кому-то для такого счастья нужнее лазурный морской берег с яхтой, более продвинутым индивидуумам — горная вершина в идеальную погоду, чтобы внизу как на ладони была бы вся планета. А мне, как оказалось, нужны были Знания, которыми были пропитаны все стены этого чудесного места. Сказочная библиотека, интереснейшие люди, в прямом смысле божественные учителя. Но, обо всём по порядку.

По дороге мы с Велеярой встречали людей. И с каждым, в обязательном порядке, я не просто знакомился, но мы успевали и обменяться мыслями на ту или иную тему, впечатлениями друг о друге, переживаниями по поводу обстановки в этом стабильно ужасном мире, мыслями о лучших мирах. Так бывает, когда сидишь у костра с лучшим другом и откровенничаешь. Здесь такое настроение создавалось само собой. Без костра и с совершенно, казалось бы, незнакомыми людьми. Сами люди, которых мы встречали, располагали к таким беседам. И своим видом и своей открытостью, а ещё больше своими вопросами. Ни разу за всё время нашей долгой экскурсии, мне не задали обычных, ни к чему не обязывающих, вопросов, типа «как дела?» или «что нового?». Напротив, каждый вопрос был сам по себе интересен и показывал, что люди здесь, как и Тарх с Велеярой, тоже научились «читать» собеседника по внешнему виду. Интерес первого встретившегося нам на пути жителя Храма, к примеру, вызывало моё мнение о Тархе. Второй заинтересовался моими спортивными увлечениями и влиянием спорта на здоровье. Видимо, я выглядел не очень хорошо, что немудрено при тех диагнозах, что поставили мне доктора. И если людей обычных моя спортивная фигура вводила в заблуждение, то здешние обитатели мигом раскусили моё больное сердце и остальной букет болячек. Давали советы с чего начать реабилитацию и намекали на то, что в скором времени о таких трудностях, как проблемы со здоровьем, я забуду раз и навсегда. Причём не потому, что переселюсь в иной мир в другом, новом теле, или вовсе без него. А именно здесь и сейчас. Странные ребята, думал я. Как будто кто-то мне вставит новое сердце, вместо пробитого инфарктами и утомлённого спортом вяло стучащего мотора.

Но, самое приятное, был слышать грамотную речь! Я так соскучился по грамотным людям, что просто не мог оторваться от разговора с очередным собеседником. Такое впечатление, что попасть сюда можно было, только сдав сложнейший экзамен по русскому языку. Причём без единой ошибки и даже лёгкой запинки! То, что в России сейчас сделали с образованием, я никак, кроме как вредительством назвать не могу. Тотальное отупение народа начиналось теперь со школьной скамьи, если не с детского садика. Могли ли мы, выросшие в Москве — столице СССР дети, предположить, что учителя в школах через каких-то пару десятков лет будут менее грамотными, чем ученики пятых-шестых классов средних московских школ эпохи застоя? Но это случилось. И теперь повальная неграмотность уже никого не поражает. Более того, тех, кто пытается поправлять собеседников, исправлять их ошибки, особенно всяческих публичных интренет-деятелей, называют занудами и «ботаниками» или намного грубее. В зависимости от степени испорченности, наверное. А собственные ошибки оправдывают тем, что «мы же не литературный кружок». Общество воспитывается тем, что видит, что читает, что слышит. Дети впитывают эти ошибки и становятся безграмотными не по своей вине, а с подачи тех самых брутальных «не ботаников». Сейчас даже в Москве — многовековой столице образованных людей, можно услышать «Я с Воронежа», «у нас на районе», всякие «ложи» и «бежи», про ударения в словах я уже промолчу. Даже на наших лучных турнирах, неглупые вроде бы люди, через одного стреляют «с лука». Видимо верхом на него садятся. И всем вокруг кажется, что всё нормально, что так и должно быть. Ну, подумаешь, местечковый диалект. Так людям удобнее. Всё же понятно? Смысл ведь ясен? Значит, и так сойдёт. А если сделать замечание или поправить письменный текст в какой-нибудь социальной сети, то сталкиваешься чаще с агрессией, чем с пониманием. Дескать «у нас все так говорят и шо?» А то, что каждое слово имеет смысл. Причём не у вас в голове, а смысл в самом Мироздании. Слова вызывают реакцию. Большинство наших же болезней происходит от слов. Нет, в медицинских трудах вы такого не прочтете, не ищите ссылки. Если бы официальная наука признавала бы энергии, которые не измеряются приборами, то она бы изменилась настолько, что вы бы её не узнали. И, возможно, стали бы уважать. Не только на уровне Вашего личного восприятия слова имеют смысл, но, в том числе, как и как набор символов. Силу символов никто не отменял. И это применимо не только к рунам или иероглифам. Но и к любой символике, что-то означающей для человека. Не только наши мысли материальны, но и слова. И значение слова при этом очень важно в двух аспектах — в том, как мы его воспринимаем и в том, как воспринимает его Мироздание. Это сложно понять, с учётом повального наплевательского отношения не только к этимологии слов, но и к самой речи. Практически невозможно. Современное образование делает восприятие всего, окружающего нас, плоским. Двухмерным. Графики по двум осям — предел нашего воображения теперь. Объёмное мышление убивается плоской математикой и обрезанным алфавитом с начальных классов и так очень средней школы. Но хуже то, что большинству граждан это просто не нужно. Не интересно. Не до этого. А до чего им? Вот новый айфон — это да, это тема! Или кто-то одну машину поменял на другую. Вот это событие, достойное восхищения. Нужно закатить праздник по этому поводу и напиться всем аулом. А правильная речь, да кому она нужна? Люди перестали интересоваться духовной жизнью, даже умственным развитием и в массе своей даже физическим. В общем, чем либо, кроме материальных благ. Нет, я не противник технического прогресса, но я противник регресса самого человека. Не только в своих чувствах, но и во всём остальном. Для современных девушек всё ещё важна внешняя оболочка, что выгодно отличает их от мужчин, которым и на внешность плевать. Геев я не беру в расчёт. Да и увлечение внешностью не делает девушек намного лучше. Ведь всё остальное и так сойдёт. Пишу с ошибками? Зато грудь красивая! Книжек не читаю, не знаю кто «Му-му» написал? Зато секс-бомба! Вся современная культура, точнее её отсутствие, настраивает людей, особенно молодых, именно на такой подход к себе. И вот уже вырастает поколение, для которого важнее казаться, чем быть. Такими просто управлять. Любой бунт и недовольство можно погасить выпуском нового айфона или бесплатной раздачей билетов на концерт очередного гея. На митинг за права человека выходят две-три тысячи. А для участия в съемках клипа какого-нибудь кривляющегося в камеру полудурка, поющего сопливым голосом про забеременевшую в пятнадцать лет дуру, сбегается сотня тысяч таких же не самых умных граждан великой страны. Это совсем не Спарта. Это глубокий анус, чтобы не сказать грубее и не выйти за рамки литературных выражений.

И, как же приятно, выбраться из всего этого ужаса на остров благополучия. Попасть в место, где нет неучей, заставляющих сворачиваться в трубочку уши образованных людей одним лишь словом «ихний». Или ещё хуже «евонный». Попасть в место, где все любят грамотную русскую речь и пользуются ей, используя весь спектр витиеватого и самого глубокого в мире языка! Если бы не современная одежда и современные же слова и понятия, встречающиеся во время беседы, то я бы подумал о машине времени, закинувшей меня в начало 20-го века. В высшее общество дореволюционной Москвы.

Как бы в подтверждение той мысли о древнем обществе, один из встретившихся мне людей, первым делом поспешил узнать, приду ли я на празднование Весенних дедов (Трояна), который будет в среду 15 мая.

Честно говоря, сначала я судорожно вспоминал, а который сейчас-то день, какое число и месяц. Реальная жизнь настолько быстро забылась, вместе со всеми своими атрибутами — календарём, временем, правительствами и законами, что я с трудом пытался оживить в голове знания об этих маловажных для здорового человека вещах. С трудом, постепенно я вспомнил, что сбежал от Марии в воскресенье и, стало быть, сейчас понедельник 12 мая 2024 года. О, кстати, у моей последней жены Ирины сегодня день рождения! Интересно, есть ли возможность отсюда позвонить? Хотя, я всё равно не смогу позвонить — номер телефона она изменила сразу после разрыва. Хотя до этого пользовалась им много лет. Да и свой аппарат я вместе со всеми своими вещами, деньгами и ключами от квартиры оставил Марии. Вместе с подробной запиской в качестве извинения и инструкции по выживанию в моей берлоге. По крайней мере, она не будет нуждаться ни в жилье, ни в деньгах какое-то время. А если захочет, всё-таки, бросить рабовладельческий строй полицейского государства и уйти в Обитель или как правильно он называется самими учредителями — Храм, то встретимся. Вот только будет ли она рада этой встрече? Меня обожгла мысль, что Мария могла не оценить мою самоотверженность, а посчитать мой поступок предательством.

Про празднование Весенних дедов я почти ничего не знал. Я всегда старался искать суть явлений, а не следовать внешним атрибутам. Поэтому из праздников, посещал лишь самые крупные — Масленицу, Купалу, Таусень да Коляду, смысл которых, как мне казалось, понимал. Да и то не до конца. В последние годы жизни в Старом Осколе, чаще праздновал в кругу своей собственной Общины — своей семьи. Благо семья была большая, и всегда было весело с детворой у костра.

Мой новый знакомый, спросивший про Трояна, представился Родогоем. Он вежливо подождал, пока я почешу в затылке и вспомню дни и числа и предложил обязательно сходить на праздник.

— Суть даже не в самом празднике, хотя праздник хороший, — сказал Родогой, просто на нём будут практически все обитатели Храма, включая всех учителей во главе с Тархом. И такое единение Душ в едином праздничном порыве, вызывает очень сильный эмоциональный всплеск у всех участников праздничного обряда. Это полезно для Вашего сердца, в первую очередь. И для Вашей Души. А ещё поможет адаптироваться в коллективе, хотя с этим проблем нет ни у кого. Здесь все люди «свои». Чужаков нет.

— А где происходят праздничные обряды? Что-то я не видел на территории места для большого костра.

— Место есть. Место очень сильное. Оно недалеко от Храма, но придётся немного прогуляться по лесу. Однако это не проблема, а скорее ещё одно дополнительное удовольствие. Места здесь красивые, природа великолепна. А плохой погоды в этом лесу не бывает.

— Как не бывает? Что совсем нет дождей?

— Дожди бывают. Плохой погоды не бывает, — улыбнулся мой собеседник. Впрочем, Вы сами всё увидите и оцените, времени у Вас будет предостаточно. Увидимся позже, не буду задерживать, — откланялся Родогой в сторону терпеливо ожидающей конца нашей беседы Велеяре.

Та с улыбкой кивнула, и мы пошли дальше. Второй этаж был учебным. Названия классов я не запомнил, да и не было смысла. Учителя, со слов Велеяры, сами собирали учеников на занятия. Причём не всех, а тех, кто, по их мнению, нужен именно сегодня. На конкретное занятие по конкретной тематике. То есть состав группы был каждый раз новым. Интересная система, совсем не похожа на усреднённое образование, привычное всем нам по программе поголовного оболванивания населения городов и поселений.

Мой следующий собеседник носил имя Богумил. Так же звали одного из самых уважаемых мной Волхвов общины «Велесов круг». Разговор с ним заставил меня задуматься о силе сказанного слова в пространстве. Такое впечатление, что всё сказанное в стенах Храма, подвергалось трансляции на весь Храм. И все постояльцы в курсе каждого моего слова и даже каждой моей мысли. Потому как Богумил сходу продолжил тему, только что обсуждавшуюся в беседе с Родогоем:

— Праздники не просто совместные посиделки с Богам или пляски вокруг костра. Смысловое наполнение каждого отдельного праздника наиболее важно. Смысл первостепенен, — поднял он указательный палец в небеса, для подчёркивания важности сказанного. Многие ли в современном мире людей, не только в нашей многострадальной отчизне, а везде в мире, задумывающихся о смысле того, что они празднуют в тот или иной день? Да таких людей поди уже нет вовсе, все здесь собрались. Вас вот только не хватало. Оставшиеся на мнимой «свободе», празднуют невесть что. И невесть как. Чего стоят такие праздники как хэлоувин, день Св. Валентина или Св. Патрика, которые сейчас отмечаются наравне с остальными религиозными и светскими праздниками! Люди давно оторвались не только от истинно-важных вех в своей истории, имеющих смысл и почитающихся по тому праву, что имеют реальный смысл. Они просто рады любому поводу выпить водки и не ходить на работу. И называют это праздником. Грустно.

— Но на перечисленные Вами праздники не отводится выходной день и многим сложно попасть на празднование, особенно если место праздника за десятки километров. Общин, проводящих праздники мало. И разбросаны они по разным уголкам, удалённым от большинства городов. Даже в Москве нет своей общины, разве что в Подмосковье у Сундакова в его Славянском Кремле. Но там такие Волхвы, что от праздника осталось только название.

— И Хвала Богам, что до этого ещё не дошло! А то бы в выходной на Купалу напивались бы как на Новый Год и опошлили бы святое! Но, не удивлюсь, если дойдёт. Хотя бы для того, чтобы именно опошлить смысл праздников. Как произошло с самими праздниками после вмешательства религиозных боссов. А уж после выдумки причины для празднования пурима в дни 8 марта и 14 февраля, удивляться совсем уже нечему.

— Вы считаете, что для всех людей истинными могут быть только одни и те же праздники? А как быть с профессиональными праздниками, днями пограничника или скажем космонавта?

— Такие праздники, что Вы назвали «профессиональными» я не беру вовсе. Их я называю «нет повода ни выпить» и никак иначе. А вот общечеловеческие ценности никто не отменял. А какую ценность имеет празднование дня Св. Валентина?

— Ну, кто-то по незнанию, считает, что это день влюблённых и дарит своей половинке цветы или что там, сердечки?

— Попы красного цвета они дарят, но суть не в подарках. А в истинности праздника или повальном заблуждении на его счёт.

— Да разве есть критерий абсолютной истины? Тут, на мой взгляд, можно говорить лишь о различной степени заблуждения. Ну, или разных стадиях. Есть те, кто вполне себе искренне отмечает 14 февраля как праздник влюблённых. Дарят всякие безделушки. Особо одарённые, вписывают в открытки-сердечки какое-нибудь четверостишье из интернета. А в самом лучшем случае, собственный незамысловатый стихотворный перл.

— А что за праздник? Кто такой Св. Валентин? Какова истинная история праздника «Дня влюблённых»? Никогда не интересовались?

— Я никогда его не отмечал. Знаю, что ничего хорошего в этом святом и его деяниях нет, и не было. Но я и другие «святые» праздники не отмечал никогда, ни ортодоксальные, ни, тем более, католические.

— А, тем не менее, история это праздника занимательная, позвольте вкратце рассказать? — посмотрел Богумил в сторону моей спутницы. Та легонько кивнула головой в знак согласия. Видимо это была запланированная часть экскурсии, — подумал я.

— Так вот, — продолжил Богумил. Изначально у этого дня было другое название — праздник Луперкалий, а отмечался он с 13 по 15 февраля. Древние римляне были язычниками, поклонявшимися разным богам. И каждого покровителя нужно было хорошенько задобрить с помощью обрядов и фестивалей. Считалось, что бог плодородия Фавн оберегал пастбища и людей от набегов волков. Луперкалий был знаменит разнузданностью и распущенностью. Начинался фестиваль с того, что мужчины приносили в жертву своему покровителю козу и собаку. Это была настоящая вакханалия, где толпа пьяных голых мужчин стегала женщин шкурами убиенных животных. На фестивале каждый желающий мог выиграть себе «суженую» на одну ночь в лотерею.

По мере того как римляне отходили от языческих традиций, видоизменялся и праздник, и его название. Вероятно, трансформация, которая произошла с Луперкалией, является самой необыкновенной. Трудно представить, что разнузданные побоища женщин когда-нибудь будут носить имя святого мученика. Тем не менее, дню святого Валентина это удалось. На самом деле Валентинов было двое: один римский священник, а другой — епископ Интерамны (Терни). Они носили одно имя и оба были казнены императором Клавдием в третьем веке. Это произошло в один день (14 февраля), но в разные годы. Католическая церковь впоследствии нарекла их обоих мучениками и провозгласила день их казни Днем святого Валентина. Произошло это только в пятом веке, когда некто Геласий решил отменить сумасшедший фестиваль Луперкалий. Нашелся прекрасный повод трансформировать праздник во что-то более благородное. Однако разгульная пьянка в честь бога плодородия была настолько популярна, что представители церкви не нашли ничего лучшего, как совместить эти два события. Не удивительно, что языческие гуляния сразу не канули в Лету, они сдавали свои позиции постепенно. Для начала христиане вернули на празднования этого дня плодородия одежду.

Один из двух Валентинов, который стал мучеником, был римским священником, тайно венчавшим легионеров с их женами. Именно поэтому этой исторической фигуре приписывают звание борца за любовь. Император Клавдий II, который позже приказал казнить Валентина, всеми силами пытался избежать развала империи. В отчаянной попытке удержать государство в своих руках он решил запретить браки всем молодым воинам, так как считал, что одинокие солдаты сражались лучше женатых. Отец Валентин якобы не принял эту идею и продолжал венчать молодых тайно. Вскоре отступник был пойман, заключен под стражу, а затем обезглавлен. Как гласит легенда, во время пребывания в тюрьме Валентина посещали маленькие дети, которые передавали ему записки. Можно сказать, это и были первые «валентинки». Шекспир сделал этот праздник более романтичным. Западный мир может быть обязан окончательной трансформацией праздника именно ему. Великий английский поэт упомянул о Дне святого Валентина в пьесе «Гамлет» (песни Офелии). Отрывок, где невенчанная героиня отдается своему возлюбленному в этот день, произвел настоящий фурор. Генри Чосер также упоминал этот праздник в поэме «Птичий парламент» в отрывке, посвященном Ричарду II и его супруге Анне Богемской.

Есть ещё забавная версия от РПЦ, которая истово борется с наплывом католических традиций на нашу землю. По их версии был ещё один католический священник с именем Валентин, который прославился тем, что венчал однополые браки. Исторических свидетельств, подтверждающих такую версию, не существует. Поэтому оставим эту версию на совести РПЦ-шных креативщиков.

Но что дальше? Людям нужны праздники! И чем больше, тем лучше! Отнимая у людей праздник нужно что-то предоставить взамен. РПЦ выдаёт свою версию «дня всех влюблённых» и посвящает этот день Петру и Февронии. Дескать, вот те любили друг друга до гроба и даже умерли одновременно. И народ «православный» радуется. А от чего? Да всё от того же — от собственных заблуждений, ничем не меньших, чем у католических собратьев. Достаточно почитать летописи, рассказывающие о тех самых Петре и Февронии, что бы понять всю глупость празднования в их честь дня влюблённых. Тем, кому лениво самостоятельно искать информацию, поясню, что Князь Пётр, болевший чем-то типа псориаза, весь с ног до головы покрытый струпьями, обратился за помощью к Знахарке — Февронии. Та согласилась помочь с одним условием — князь должен был на ней жениться. Шантаж? Да. Любовь? Нет. Более того, поправившийся от болезни князь, мигом решил забыть своё обещание и уехал домой без Февронии. Но та не даром была Знахаркой, то есть женщиной не глупой. Понимая, что такой вариант более, чем возможен, она оставила на коже князя пару струпьев «на рассаду», в качестве страховки. И не успел князь добраться до дома, как весь снова покрылся струпьями. В итоге он вернулся к Февронии и вылечившись вторично, как и обещал женился на ней. Чистый, продуманный шантаж, причём через самое тонкое место — здоровье. Но и это ещё не всё. Если бы в итоге эта пара стала бы образцом любви и верности, то способ «знакомства» играл бы не самую большую роль. Однако пара, так и не заимевшая детей, распалась. Официально. Навсегда. Причём очень модным в те времена способом. Оба супруга приняли монашество. То есть отреклись от мирской жизни совсем. И друг от друга в частности. Доживали они в разных монастырях, где и упокоились практически одновременно. А далее наступает бред от РПЦ. Похороненные в разных местах в один день, Пётр и Феврония, видимо от большой любви, которой никогда и не было, на утро следующего дня оказались в одном гробу! То есть при жизни быть вместе они не хотели, развелись, разъехались, а как померли — сразу поползли искать пустующий двухместный гробик. Нравится такой «день любви и верности»? Тогда вперёд, празднуйте.

Но зато с каким чувством собственного превосходства т. н. «православные» смотрят на тех, кто по глупости отмечает День Св. Валентина?! Хотя, как понимают те, кто умеет читать, и не ленится узнавать истинный смысл и предысторию, сами не очень далеко ушли со своими Петром и Февронией.

И так далее и так по кругу. Каждый уверен в своей правоте, но в итоге просто имеет другую степень заблуждения.

— Да, степень заблуждения людей глубока во многом, — подытожил я услышанное. Но, всё-таки, во всём есть своя крупица истины. В вопросах праздников в том числе. Да, в современных праздниках, как и в любых других понятиях, придуманных людьми, сложно разобраться. И у каждого может быть своя правда, свои предпосылки, свой смысл или отсутствие оного. Но в вопросах, от людей не зависящих, такого не должно быть. Ибо всё, что противоречит истине, есть ложь. А жить во лжи — самое страшное наказание, которое люди сами себе придумали. Касательно тех же праздников. Вот есть у нашего народа древние праздники, приуроченные к дням равноденствия и дням солнцестояния. Их основа — взаимное влияние Солнца и Земли. Их даты не зависят от людей и не поддаются корректировке. Их я праздную с чётким пониманием — почему именно сейчас и почему именно так.

— Но даже эти праздники теперь толкуются по-разному.

— Как это?

— Очень просто. РПЦ, устав бороться с язычеством, перестало запрещать праздновать Масленицу, Коляду, Купалу и Таусень. Церковные мыслители придумали иной подход — заменить понятия, заменить даты и со временем убить в народе даже память об истинном смысле этих праздников. Так появилась «православная Масленица», приуроченная к Великому посту. Так появился праздник Иван-Купала, приуроченный к дню рождения православного святого, так появились непонятные колядки на рождество, вместо Коляды. А Новолетие? От него, благодаря Петру Первому, давно уже ничего не осталось. Теперь мы исчисляем не Лета, а годы. А смена календаря происходит в Новый год — праздник обрезания Христа на седьмой день после рождения. Только об этом тоже мало кто знает. И даже те, кто знает, всё равно празднуют. Вне зависимости от вероисповедания и IQ. Опять и снова — нет повода не выпить.

— Да, подмена понятий — более мягкий вариант запрета. И более действенный. Но, ведь такие как мы с Вами — не в стаде. Все, кто помнит истинный смысл праздников — не в стаде. А нас не так уж и мало. Такие как мы до сих пор празднуем их по Солнцу, а не по календарю РПЦ, ведь так?

— Да, конечно. Но нас не так много, как хотелось бы.

— И, тем не менее, нас сотни тысяч, а может быть уже и миллионы. Благодаря интернету, который был придуман, как инструмент абсолютного контроля населения. Однако, люди, вопреки желанию «контролёров», стали получать доступ к интересующей их информации. Стали общаться на запретные в иных средствах массовой информации темы. Многие прозрели или находятся на пути к прозрению. И это теперь пытаются остановить путём цензуры в интернете и новыми законами, запрещающими обмен информацией на те темы, что разжигают какую-либо рознь или оскорбляют какую-нибудь религию.

— Поэтому Вы здесь? Вы хотите дать людям знания через интернет?

— Я хотел этого раньше. Теперь мне сложно сказать, чего я хочу. Сейчас я хочу поскорее понять до конца — куда я попал, и составить свой собственный план действий на дальнейшую жизнь.

— Да, это правильно, не буду Вам мешать. Ещё увидимся.

Снова лёгкие поклоны мне и Велеяре и наш путь продолжается. Вновь классы, кабинеты без замков в дверях, без цифр и надписей на них. Но совсем не одинаковые кабинеты. В каждой двери есть своя изюминка. То причудливых форм ручка, то сама дверь разукрашена или обклеена чем-то забавным или напортив, фундаментально серьёзный строгий вид двери и фурнитуры.

— А здесь у нас библиотека, — Велеяра указала на очередную, ничем не примечательную, дверь.

Я слегка взбодрился, мне было интересно насколько серьёзное здесь собрание сочинений и найду ли я что-нибудь новое для себя. Книги я любил с детства и сам собирал библиотеку всю жизнь. Это единственное из моих вещей, что пережило все мои переезды из города в город. Ни мебель, ни всякие посуды и прочие принадлежности, я с собой не перетаскивал. А вот коробки с книгами паковал и перевозил аккуратно.

Увиденное внутри комнаты, которую Велеяра назвала библиотекой, ввело меня в восторженный ступор. Если кто-нибудь смотрел такой сериал «Игра Престолов», то вспомните библиотеку, в которую попал лирический персонаж Сэм, пришедший обучаться на Мейстера. Так вот, примерно тоже самое, я увидел внутри обычной комнаты. Точнее за обычной дверью, которая вела в крайне необычную комнату. За дверью было просторнейшее помещение, минимум в пять этажей (и это в трёхэтажном здании!!!), полностью забитое стеллажами с книгами. Причём стеллажи располагались в разных плоскостях, на разных высотах. Создавая иллюзию пола между несуществующими этажами. И те же стелажи служили лестницами вверх-вниз и вправо-влево, да ещё и по диагонали. Всё это выглядело нелепо, но поражало своей устойчивостью как целое. Вместе с тем, я бы не удивился, если бы стеллажи-лестницы стали бы двигаться, как лестницы в Хогвардсе из «Гарри Поттера».

Видя моё потрясение, Велеяра пояснила:

— Здесь собрано всё, что когда-либо было написано человеком и даже кое-что, написанное не на этой планете.

— То есть оригиналы религиозных книг, той же Библии, можно просто взять и почитать?

— Да, если владеете древнегреческим, — с улыбкой пропела мой гид по Храму. Оригинал написан именно на этом языке. В библиотеке есть и оригиналы, и все возможные копии и переделки. Всё. Если какие-то языки для вас не знакомы, можно пройти в читальный зал. Там за столиками есть универсальные переводчики — очки. Надев их, Вы сможете без проблем читать на любом языке. Даже на языке нашего народа.

— А как разобраться, где оригинал, а где подделка? Они как-то подписаны, пронумерованы или отобраны по датам написания?

— В аннотации, прикреплённой к каждой книге, есть полная информация о времени написания, авторах и особых событиях, связанных с этой книгой.

— То есть можно всё знать наверняка? Не додумывая, не домысливая и не строя собственные теории?

— Так Вы и находитесь здесь, чтобы знать всё и именно наверняка, — снова улыбнулась Велеяра. Люди спорят не потому, что им это нравится, а потому, что не имеют возможности знать наверняка, быть уверенными на сто процентов в непреложности того, что считают правдой. А у нас смысла спорить нет — вся история Земли и её цивилизаций на книжных полках. Есть вопрос — получи ответ. Причём не догадку, не чью-то теорию, а тот ответ, который говорит, как было на самом деле. Помните, как в фильме про барона Мюнхаузена:

«— это факт?

— нет, это не факт, это так оно и было на самом деле!».

— Вот так и у нас. Все книги, когда-либо написанные человеком, здесь есть. Даже те, что считаются до сих пор уничтоженными, потерянными.

— Даже второй том «Мёртвых душ»?

— Нет, только опубликованные книги, либо уцелевшие рукописи. Сожжённого мы не держим — ибо неоткуда взять. Мы не волшебники и не умеем восстанавливать из пепла, да ещё давно развеянного, то, чем этот пепел был ранее.

— Тогда как объяснить наличие других «потерянных» книг?

— Я не сказала «потерянных», я сказала «считающихся потерянными», а это не одно и то же. Мы нашли много книг, целые библиотеки, которые людям ещё только предстоит найти. И сделали копии. При наших возможностях сканирования и копирования, это не заняло много времени. А результат Вы видите на полках библиотеки.

— Да, духовной пищи здесь на многие лета!

— Скучать точно не придётся, особенно, если чтение доставляет Вам удовольствие.

— А в Храме есть такие ученики, которые не любят читать?

— Практически нет, но есть такие, кто предпочитает беседы или наши уроки.

— Лентяи.

— Может быть. Кстати, коли мы заговорили о духовной пище, позвольте спросить о пище насущной. Как Вам наша кухня?

— Очень всё понравилось. Кстати, хотел спросить. В числе прочего на обед подали мясо. Но мне всегда казалось, что люди глубоко духовные мясо не едят. По ряду причин, главная из которых «не убий» не только людей, но и любую живность. Разве не так?

— Не так. Человек всегда был охотником и мясоедом. Это нормально. Более того, без натуральных животных белков рацион не полный и не восполняет энергетических затрат воинов и особенно матерей в период до и после родов.

— Но можно же найти заменители? И даже вроде бы уже давно нашли. Соя там и прочие белковые наполнители.

— Ну, мы же с Вами натуралы, зачем нам заменители? Так давайте придерживаться натурализма во всём. И, коли уже зашла речь о заменителях мяса, мы пробовали ваши изобретения, в том числе соевые. Это не вкусно, абсолютно бесполезно и даже местами вредно для здоровья. Все они — как резиновая женщина для похотливого мужчины или безалкогольное пиво для пьяниц. Пустышки. Жалкое подобие, не дающее ничего.

А насчёт мяса и всего «вредного» в нём, скажу так. Да, рацион обычного человека вашего времени, не идеален. Спиртное, плохая вода, всякая химия в продуктах, не говоря уже о т. н. ГМО — всё это не способствует долгой и здоровой жизни. Но мясо животных человеку нужно кушать обязательно. Да, оно усваивается сложнее, чем растительная пища. Да, чтобы добыть мясо нужно убить зверя. Но, разберёмся со всем этим по порядку.

Итак, первое — тяжело усваивается. То есть заставляет внутренние органы человека работать на полную катушку. Питаться только растительной пищей можно. И таким образом всему организму будет легче. Он, практически, не будет напрягаться. Это как для тела всю жизнь лежать на диване, чтобы не поцарапаться, не стукнуться, не напрягать мышцы. Но полезно ли это в итоге? Нет. Очень скоро организм начнёт дряхлеть, появятся пролежни и, через некоторое время, даже просто встать для человека станет не разрешимой проблемой. Так же обстоят дела и с внутренними органами. Мобилизуя все свои силы, они расщепляют мясные продукты до стадии усвоения организмом и тем самым тренируются. Такие органы не подведут в любой ситуации, выдержат атаку любого вируса, попавшего в организм. И с честью выйдут из любой экстремальной ситуации, связанной со своей областью деятельности. А выращенный в тепличных условиях цветок не вынесет даже лёгкого ветерка. Убери его из теплицы, и он будет сломлен порывом ветра или просто засохнет, не справившись с самостоятельной добычей влаги из неподготовленной заботливой рукой садовника почвы. Такие тепличные условия для внутренних органов не менее опасны, чем для тепличного цветка ураганный ветер. Любая неприятность, любой вирус разрушит избалованный организм.

Второе — убийство. Как Вы, наверное, знаете — главное не факт поступка, а с какими мыслями и внутренними переживаниями он совершён. Возьмём убийство человеком человека. Это очень плохо. Но, если тот человек — Ваш враг и держал нож у горла Вашего ребёнка или матери? Тогда как? Не убий? Или всё-таки убийство во благо, во спасение жизни близких людей? Просто убийство негодяя, поддонка, врага? То же самое и с животными. Одно дело те охотники, которые получают удовольствие от стрельбы по животным, даже не думая о них как о способе пропитания своей семьи. Это извращенцы, место которых в клинике для душевнобольных. Но, если Вы уже неделю в лесу и кроме редких ягод и воды из ручья ничего не ели, то бегущий заяц покажется Вам скачущей котлеткой, которую непременно нужно съесть, чтобы не захлебнуться собственной слюной от мыслей о еде. Тогда это способ выживания. То же самое, когда охота для Вас — способ прокормить семью. В таком подходе к природе нет ничего плохого. Это пищевая цепочка, тянущаяся испокон веков и человек её постоянная составная часть.

Это вкратце. Более подробно на эти темы, Вы будете разговаривать с Учителями.

Мы вышли из библиотеки, где, чувствую, мне придётся прожить ещё одну, а то и несколько жизней. Прочитать всё это богатство за сто лет явно не получится. Интересно, сколько у меня будет времени на обучение в Храме?

Дальше по коридору дверей долго не было. Не мудрено, за стеной огромная библиотека. Мы дошли до конца коридора и повернули налево. Прошли ещё метров сто и остановились у двери, раскрашенной в стиле «дети остались одни дома и нашли краски». Кстати, со стороны леса, здание казалось гораздо меньше, чем изнутри. Особенность архитектуры или магия?

— Здесь у нас комната для релаксации. То есть там не одна комната, а множество отдельных кабинетов. Кто и чем там занимается, мы не смотрим и не интересуемся. Каждый волен расслабляться, как пожелает. Главное, чтобы это не мешало остальным.

— Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода других?

— Именно так.

— Заходить не будем?

— Вы переутомились?

— Нет.

— Тогда незачем.

Тут дверь распахнулась, и оттуда вышел относительно молодой человек. Увидев нас, он расплылся в улыбке, и протянут руку в знак приветствия:

— Буслай.

— Ратислав.

— Да, я уже слышал, что у нас новенький. Не то, чтобы это событие для Храма, новичков хватает, но про Вас сказывали, что Вы тренер по боксу?

— Да, и это тоже.

— Отлично! Давно мечтал потренироваться!

— И что мешало прийти в секцию?

— Я из глубокой сибирской деревни. Не было у нас секций. Телевизор был и то только один — в клубе. И ловил на нашу антенну только две программы. Вот, однажды, посмотрел на боксёрский поединок, и захотелось научиться также двигаться. Но потом увлёкся другими вещами, переехал в город, потом в другой. Так докатился вот до Храма. Теперь почти счастлив, а если научите боксировать, совсем будет отлично!

— Будет время — научу. Сам давно не тренировался, соскучился. Так что получим удовольствие оба.

— Отлично. А что Вы думаете о библиотеке, вы же оттуда сейчас? — оглянулся он на Велеяру.

Она, молча, кивнула, и Буслай продолжил свой вопрос ко мне:

— С чего думаете начать изучение? Что хотите прочитать? Оригинал Библии или более древнюю литературу?

— Вы точно все за мной следите! Сложно сказать. Наверное, хотелось бы для начала понять сам принцип формирования современной цивилизации. Только что для этого искать в библиотеке — ума не приложу. Скорее всего дохристианские книги. Благо, как мне сказали, языковых барьеров теперь нет.

— Для изучения принципов цивилизации есть учителя. Они сами могут всё рассказать и посоветовать нужную литературу. Лично меня больше волнует наша Раса и всё, что связано с её предназначением здесь, на Земле. Учитывая, что история каждой Расы очень индивидуальна и не всегда связана с другими, на остальные просто не хватает сил. Да и желания, если честно. Хотя Учителя заставляют развиваться в разных направлениях.

— И много уже успели узнать?

— Я здесь давно, так что фору могу дать.

— Тогда развейте мои сомнения насчёт нас, белых людей. Мы один народ или всё-таки разные?

— Все белые люди на этой планете одного происхождения. Ну, то есть изначально все нынешние народы, населяющие в основном этот континент, имели общих Предков. Конечно, я не считаю тех, кто создан по образу и подобию белого человека с целью нашего уничтожения.

— Вы про евреев?

— Не хотелось бы обижать всех, кто себя считает евреем, имея в роду кого-нибудь этой национальности. В конце концов, при обычном образе жизни среди других людей, такие евреи ничем от других людей не отличаются. Поэтому назовём эту шайку сионистами. Или жидами, как их метко называл народ совсем недавно, пару тысяч лет тому назад, как раз когда их произвели на свет.

— Так что же, они выведены искусственно? Из пробирки?

— Нет, конечно. Не из пробирки. Читали про исход евреев из Египта? Когда Моисей водил их сорок лет по пустыне в поисках «обетованной земли»?

— Это историю, наверное, знают все более-менее образованные люди.

— Именно. Но знают её в том виде, в котором она изложена в религиозных книжках, написанных теми, кто всё это придумал и осуществил. А я расскажу, как всё было на самом деле.

У Тёмных возник план. Поскольку победить Русичей в открытом бою они не могли, ибо за ними стояли очень могучие силы, совсем недавно победившие Тьму в глобальной войне за средние миры, они решили действовать хитростью. Уж что-что, а это они умели всегда. Их план реванша не подразумевал сиюминутную победу. Более того, результат мог быть нулевым. Но, идея показалась Тёмному владыке правильной, и он дал добро на её реализацию. Из Египта действительно было выведено целое племя людей. Но это было обычное семитское племя. То есть, проще говоря, арабы. Десятки лет этих арабов водили по пескам Аравийского полуострова, пройти от края до края который можно не торопясь за полгода. Люди умирали, рожали новых детей. Из десяти родившихся выживали два-три, не более. Дети подрастали, сходились друг с другом и рожали ещё новых детей. Так в пункт назначения, заранее выбранный Тёмными жрецами, пришли люди, ничего не знающие о себе, своих предках, своей истории. Кроме того, что на протяжении всей этой чудовищной прогулки, внушали им жрецы-проводники. Да, не было никакого Моисея. Проводников было много, они меняли друг друга часто, чтобы не сильно утомляться, гуляя по пустыне. Прозвище Моисей, вероятно, появилось от древнего слова «миссия», которое не изменило своего значения и по сей день. Эти «миссионеры» и стали собирательным образом библейского Моисея.

— Так вся история «еврейского» народа просто выдумана этими «Моисеями»?

— Не ими, а теми, кто стоял за этим экспериментом. Весь план как раз заключался в том, чтобы создать народ, ненавидящий всех чужих ему людей. Это как собаку сторожевую приучают рвать на части всех, кто осмелится приблизиться к куску мяса за её спиной. Собаку при этом морят голодом, бьют, держат на строгом поводке и самой не дают то самое мясо. Но иногда дают косточку или кусок сахара в качестве награды за хорошие охранные действия на тренировках и громкий лай на чужаков. Собака вырастает в ненависти ко всем, кроме хозяина и становится идеальным охранником его тела и имущества. Хотя сам хозяин и есть главный садист, ущемляющий её право на свободную и сытую жизнь. Примерно так изуродовали это арабское племя. Их морили жаждой и голодом, своевременно в виде чуда подавая воду и хлеб, чтобы всё племя не вымерло. Им рассказывали, что они в пустыне потому, что все вокруг их ненавидят, а они Богами избранный народ, которому под силу владеть Миром. В итоге, предки тех, кого сейчас называют евреями, стали врагами всего человечества и прежде всего всех остальных арабских племён, среди которых им суждено было выживать в полной изоляции. Собственно, сама изоляция от остальных народов Земли, была частью плана. Изначальная изолированность от других народов нужна была для создания плацдарма для будущего распространения этой чумы по всей планете. План был многоходовой и неторопливый. Подразумевалось заменить уклад жизни белой Расы на уклад Тёмных, в котором совсем иные ценности — материальные взамен духовных. Сделать такое в одночасье нереально. Поэтому процесс длится уже более двух тысяч лет. Но теперь, к сожалению, стоит признать полную победу этого плана Тьмы. План сработал. Сейчас большинство существующих государств контролируется мировой банковской системой, почти все правительства мира в долгах у банкиров. И в самых крупных и стратегически важных государствах у власти стоят те самые сионисты.

— А как же борьба за сферы влияний между самими еврейскими домами? Рокфеллеры против Ротшильдов, Морганы против Виндзоров и так далее?

— О, это тоже часть плана. Тонкого плана по скорейшему распространению чумы. Тёмные лорды исповедуют чуждые нам ценности, но они не глупцы. Далеко не глупцы. И прекрасно понимали ещё тогда, когда затевали весь этот фокус с внедрением новых враждебных народов в среду белых людей, что вся эта масса должна развиваться самостоятельно. То есть не исключая элементов контроля, конечно. Конкуренция внутри любого общества нужна, чтобы эффект был достигнут быстрее и с большей вероятностью. В нужный момент высшие Тёмные силы вступали в дело и направляли конкуренцию среди еврейских домов в нужное русло. Так что, конкуренция была вполне разумной, и не мешающей общему делу. А лишь способствовала более активному продвижению к поставленной цели.

— Вы сказали «народов». Евреи не единственные внедрённые?

— Конечно же, нет. Прежде всего, сами жрецы основали свою колонию уже после второй планетарной катастрофы. Это, так называемый «туманный Альбион» или Англия. Собственно, это и есть оплот Тёмных на Земле. Те самые англичане, с холодной кровью и полупрозрачной белой кожей, и есть потомки ящеров из Тёмных миров.

— Так рептилоиды — не фантастика и не плод больного воображения альтернативных историков, которых все нормальные люди считают безумными?

— Да и нет. В прямом смысле их нельзя назвать рептилоидами. Рождённые на Земле имеют все органы, наподобие людей белой Расы. Но первопредками их были коренные жители Тёмных земель. Тех, кого как раз можно назвать рептилоидами по всем общепринятым на Земле параметрам. Здесь на Земле их адаптировали путём смешивания с женщинами-латинками.

— Почему именно с латинками?

— А это первый экспериментальный народ Тёмных на Земле. После того, как колония Тёмных на западе Асии (так тогда назывался весь материк, что нынче вы называете Евразией) сумела сформироваться, они решили создать ещё одну колонию на юго-западе современной Европы. Но своих людей у них было ничтожно мало для осуществления этой задумки. Тогда было решено заселить на нынешний Апеннинский полуостров людей с других планет среднего мира, ранее подконтрольных Тьме. Так называемые Латиняне — ещё одно белое племя, не родственное людям Расы. Та колония была почти полностью уничтожена в результате последовавших войн латинян и Русичей. Но, к сожалению, к тому времени, латиняне сумели сделать главное — посеять раздор в рядах Русичей и дать основу новым языкам для дружин, желавших отделиться от Рассении. Создание языкового барьера было главной целью внедрения латинян в среду белых людей. Тёмные прекрасно понимали, что создание границ, заборов и прочих препятствий не разрушит единство людей, а вот языковой барьер — самый сильный клин между людьми. Процесс создания этих языковых барьеров был не быстрым, но он успешно идёт и по сей день. Алгоритм один, а разделение идёт повсюду и постоянно. Сейчас в таком государстве как Украина, создаётся на наших глазах новый язык, специально для того, чтобы ни в чём не быть похожим на русский, изначальный праязык всех белых людей. Точно так же в своё время появился итальянский, немецкий, французский и другие языки европейских стран. Это всё латынь, привнесённая из других миров, взятая за основу с искажениями в каждом отдельном случае под определённую группу людей. Языковые барьеры в Европе были созданы искусственно. Но настолько искусно, что сейчас все учёные спорят о том, как перемещались те или иные народы-носители того или иного языка, но даже не задаются вопросом о первоначальном происхождении самих народов и этих языков. То есть, по мнению науки, люди изначально появились с разными языковыми различиями. Просто так вот в разных местах, то ли от обезьян, то ли от аистов, но сразу с разными наречиями и прочным языковым барьером. Смешно, но люди верят науке.

Уже позже, другим народом-паразитом, вводились религиозные учения с учётом требований менталитета народов. С языками у Тёмных получилось просто великолепно. Лучшие умы Тьмы выдумывали и внедряли языковые барьеры между бывшими родственниками. Да так умело, что теперь ни один из народов не видит причин называть другой народ братским. Так скоро будет между Россией и Украиной. А уберут из Белоруссии Лукашенко и начнётся такой же процесс и там. Если до этого внутри России реформа образования не исказит сам русский язык до неузнаваемости. Чтобы и россияне из разных городов и областей друг друга не понимали. Тут-то уже давно идёт война с остатками всего исконно русского в нашем быту, в наших традициях и даже в природе. Знаете сколько сейчас в процентном отношении в России дубов, если сравнивать с изначальными данными?

— Даже нет предположений.

— Пять! Пять процентов от того, что было когда-то! А медведей? Наших, обычных бурых медведей.

— Сколько?

— Меньше трёх! В древние лета, когда люди только пришли на этот континент, медведи были нашими первыми помощниками. Примерно как сейчас лошадь или корова на селе. С той лишь разницей, что медведи не доились и не возили на себе людей. Они помогали человеку на охоте, во время конфликтов с тюркским племенами. Ну, то есть теми остатками прежних цивилизаций, что выжили после ещё первой планетарной катастрофы и остались на этом континенте. Ведь Вы, наверняка, знаете, что изначально наши Предки поселились именно здесь? Древние поселения первых белых колонизаторов располагались в районе современной Сибири, с границами от Хакасии до Якутска. А уже потом была так называемая Гиперборея или Даария, как кому нравится.

— А как правильно?

— Да никак. Или и так и так. Все эти названия, придуманные людьми, не важны. Важен смысл. Названия придумываются разными людьми в разное время. А значит, они субъективны. Наши Предки называли себя Асами, а свои земли, где бы они не находились, Асией — страной Асов. Так вот, когда случилась первая планетарная катастрофа, наши Предки ушли на север, в эту саму Гиперборею, давайте будем её так называть, чтобы не путаться в Асиях. И основали там новую цивилизацию. Но тот материк, где когда-то располагалась эта цивилизация белых людей в течении более ста тысяч лет, названная современными полупроводниками по истории Гипербореей, находится нынче большей частью на дне Северного-Ледовитого океана. На поверхности Земли, но под более чем трёхметровым слоем льда, осталась её малая часть, называемая ныне островом Гренландия. Нынешние Норвежское и Баренцево моря, в те времена были лишь узким проливом между Гипербореей и старым континентом — нашей современной Евразией. Да, именно Старым, ибо Гиперборея не первое место, заселённое цивилизацией белых людей на Земле. Современными историками, изучающими Наследие Предков (не путать с доцентами и академиками от официальной, закостенелой в догмах, взятых в своё время с потолка, науки) принято считать, что переселение после первой планетарной катастрофы, было именно с северных земель на нынешний континент — Евразию. А Гиперборея якобы погибла сто с лишним тысяч лет тому назад. Но всё было немного не так, а точнее совсем наоборот. Цивилизация в районе современной Сибири и Дальнего Востока, остатки которой находят т. н. «чёрные» археологи, занимающиеся в отличие от официальных учёных, поиском истинны, а не сокрытием фактов и подгонкой всех находок под официальную версию, гораздо более древняя, чем Гиперборейская. Первым колониям наших Предков на Земле на территории современной Сибири и Дальнего Востока сейчас было бы уже многим более миллиона лет. Если бы не вечная борьба Света и Тьмы. Вынужденные уничтожить колонию Тёмных на спутнике Леле, угрожавшую всей земной цивилизации и целостности самой планеты, Светлые Боги во главе с Одином — будущим Князем Русичей, пытались спасти цивилизацию наших предшественников. Но осколки спутника, пробившие созданный Богами щит, спутали их планы. Спасательные операции после планетарной катастрофы, вызванной смещением полюсов и резким изменением климатических условий, длились несколько десятков лет, но в итоге новую цивилизацию пришлось строить заново. Вновь, как и при изначальном заселении Земли в далёкие времена, на помощь родившимся на Земле остаткам погибшей цивилизации, пришли колонизаторы с других планет. Возглавил новые поселения на Гиперборейской земле Один. Не мифологический персонаж, которого отождествляют и с Перуном и даже с самим Сварогом. А реально живший вождь всех белых людей. Богом его назвали потомки, как и всех своих Предков. Но сам факт, что имя этого Светлого Князя Гипербореи пронеслось через сотню тысяч лет и (пусть и в искажённом виде) долетело до нас сегодняшних, говорит о величии, как самого Князя, так и его дел и его вклада в рождение новой цивилизации людей на нашей планете.

После разрушения Лели около ста тридцати тысяч лет тому назад и гибели той уникальной высокоразвитой цивилизации, остатки чудом выживших после катаклизма людей были вывезены вновь прибывшими на Землю Богами на остров-материк Гиперборею. Катаклизм сильно изменил Землю. Нынешний Северный полюс стал местом, наиболее пригодным для жизни людей, с приятным климатом и к тому же никем не занятым. Климат в районе Сибири и Дальнего Востока стал резко слишком суров, первая же холодная зима настолько испугала непривыкших к холодам людей, что решение о переселении на новую землю Гипербореи, где по данным разведчиков установился мягкий субтропический климат, было принято быстро и единогласно. Да, Земля издавна была заселена не только нашими прямыми Предками — белыми людьми Ирия и других планет близких к Свету звёздных систем. Цивилизации Ариманов — прародителей нынешних жёлтокожих людей, цивилизация Ацтеков — Расы краснокожих, предков всех индейских племён, в итоге уничтоженных англо-саксами, населяли Землю и переживали те же катаклизмы, что и наши Предки. После первой планетарной катастрофы лишь они стали восстанавливать свои колонии на Земле и помогать выжившим в катаклизме. Цивилизация Ацтеков была практически уничтожена и выжившие представители этой Расы, хотя практически восстановили со временем численность населения, но утеряв знания и умения своих предков, выйти на достойный уровень цивилизации самостоятельно уже не смогли. Удивительные постройки на территории Американских континентов для них были лишь памятью о величии их предков. Ариманы пострадали после уничтожения Лели меньше других. Смена климата их затронула незначительно, условия жизни после катаклизма позволяли остаться на земле предков, но опуститься чуть южнее, в новые для них земли нынешнего Южного Китая. Распространялись они и на освобождённые северные земли. Правда на север далеко они не ушли. Их продвижение вглубь материка остановил морозный климат, к которому они не привычны.

Трудно поверить, что воды океана, который мы сейчас называем Северным-Ледовитым, были когда то теплее, чем воды Индийского океана, а среднестатистическая температура воздуха в районе современного острова Гренландия, покрытого трёхметровым слоем льда, была чуть ниже, чем на нынешнем экваторе. Но потеря одного из спутников стоила населению Земли многих бед, вызванных смещением полюсов. Только подготовленные к выживанию народы смогли выжить и заново создать островки цивилизации, да и то не без помощи новых переселенцев с других звёздных систем.

Однако, я заболтался, всё это Вы и сами сможете узнать у учителей или в книгах, которых здесь читать — не перечитать! Кстати, говорят Вы тоже писатель?

— Ну, что Вы. Это слишком громко сказано. Я написал за всю жизнь три книги. Одну для своих детей, вторую для себя, а третью для всех людей. Но её я так и не опубликовал. В ней слишком много откровенных Знаний, к которым люди не готовы в массе своей. А быть посмешищем, даже среди друзей, я не отважился.

— Зря. Над Ломоносовым, Менделеевым, Циолковским и даже Королёвым тоже смеялись. А теперь это общепризнанные учёные мужи, до уровня знаний которых даже современным учёным расти и расти. Ну, не буду отвлекать! Добрых встреч и удачи Вам на новом месте! Увидимся ещё не раз!

Раскланявшись, Буслай удалился, а мы с Велеярой пошли дальше по коридору. В моих мозгах наметился первый сбой от всего услышанного. Первая планетарная катастрофа, вторая. Перемещение народов, смешивание с остатками прошлых цивилизаций. Война с Тюрками, которые оказывается являются остатками наших же Предков из прошлой, уничтоженной цивилизации. Война с Ариманами, которых и сейчас как тараканов на планете. Какие там Дарвины с Библией? Всё ещё сложнее, чем я думал.

Комнат на этаже больше не было, но в конце коридора была лестница вниз. На первом этаже били помещения общего пользования — бассейны, поля для игр в футбол, волейбол и даже баскетбол. Гольф-клуб занимал наибольшую площадь, но, по словам Велеяры, поиграть в гольф желающих немного и, возможно, в будущем он будет переделан под филиал библиотеки, которая пользуется в Храме наивысшем спросом.

Уютное кафе и концертная площадка. Для романтических свиданий, лекций и концертов. Причём выступающими на сцене артистами были сами постояльцы Храма.

Никаких «мест для курения» и алкогольных баров. Одурманивать себя добровольно никто из местных жителей не желал. Не для этого тут собрались. Трезвость была не просто нормой жизни, а необходимостью для успешного поглощения наук.

— Ну что же, на этом наша экскурсия закончена. Идите отдыхать. Дорогу найдёте?

— Постараюсь. К какому времени мне нужно быть готовым завтра?

— А у Вас есть часы?

— Нет.

— И не надо. Вам принесут завтрак в номер. После того, как покушаете, за Вами могут зайти учителя. А могут и не зайти. Если станет скучно и никто не пришёл, значит у вас выходной. Можно гулять где хотите. Обед будет тогда, когда вернётесь в свою комнату. Ужин по желанию в кафе, мы там только что были.

— Кафе платное?

— У нас нет денег.

— Коммунизм прямо.

— В отдельно взятом доме коммунизм построить легче, чем в огромной стране. Мы справляемся.

— А где берёте пищу?

— Добываем сами. У нас есть специальное подразделение, которое занимается добычей зверя и выращиванием растительных компонентов.

— Из числа жителей Храма или не местные?

— Обслуживающий персонал состоит как из наших сородичей, так и из Ваших. Но не из числа тех, кто обучается в Храме. Просто волонтёры.

— Интересно откуда вы их взяли. Сейчас мало кто бесплатно что-то делает для других.

— У нас всё не так, как везде вокруг. Поэтому Вы и пришли именно сюда.

— Пожалуй. Благодарю Вас за увлекательную экскурсию, постараюсь найти свою комнату.

Велеяра ушла в сторону кафе, а я поднялся по центральной лестнице на третий этаж и очень быстро нашёл своё убежище. Хотелось немого побыть одному и переварить информацию. Её было слишком много, чтобы идти искать следующую порцию. Да и близость такой библиотеки располагала к тому, чтобы подумать и составить план собственного обучения.

Я присел за столик в читальном зале библиотеке и задумчиво уставился на обложку книги. На обложке была наклеена аннотация. Она гласила: «Библия. Самый первый вариант. Совсем другие евангелия, среди которых нет тех, что написаны в 16 веке. Апокриф от Андрея Первозванного. Сведения в Лилит — первой женщине, внедрённой в среду людей и основа самой религии. Несмотря на то, что события, описываемые в Торе, намного древнее, чем то, что написано во времена Христа, эта книга первое религиозное учение на Земле. Тора написана гораздо позднее, как и дополнения-пояснения к ней (Талмуд). До Библии на Земле существовала лишь одна книга, которую можно назвать поучительной. Это Веста. Учение белой Расы. Ещё была так называемая „Голубиная книга“, но она написана не на этой планете».

Интересная аннотация. Наверное, многие книги можно и не читать, прочтя такие вот вступления. Я открыл книгу и смог оторваться от неё только под утро. Ничего похожего на ту Библию, что все мы читали. Даже про евреев ни слова. Совсем. Так кто же её писал, настоящую Библию? Казавшийся раньше простым вопрос принимал загадочные очертания. Много же разочарований в собственных знаниях ждёт меня в этом Храме, — подумал я и отправился всё-таки искать свою комнату.

 

Глава 6

И всегда будут короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И всё потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя.

(Аркадий и Борис Стругацкие)

Ждать я никогда не любил, впрочем, как и все. Подождав немного, меня снова потянуло в библиотеку. Однако, думалось не только о библиотеке. В голову лезли иные мысли. Не то, чтобы я беспокоился, но не давал покоя вопрос — я уже чем-то обязан этому Храму или всё ещё могу уйти? Нет, уходить вовсе не хотелось, но и сказать, что я уже принял решение остаться здесь навсегда, было бы обманом. Всю свою сознательную жизнь я стремился к Знаниям. Меня волновали вопросы устройства Мироздания в целом и нашего мира в отдельности, конечность или бесконечность Вселенной, зарождение разумной жизни, в общем, и на нашей планете в частности. И, вроде бы, я нашёл место, где на эти вопросы должны быть ответы. Причём не просто ответы, а истинные ответы, из самих первоисточников, от тех, кто всё время был в теме, держал руку на пульсе и даже руководил многими процессами. Непререкаемая истина. В самой первой и последней инстанции. Но я искал Правду, чтобы поделиться ею с людьми и прежде всего со своими детьми. Которые, в моих мечтах, должны были продолжить поиски и перевернуть этот мир с головы обратно на ноги. Но, судя по всему, передо мной стоял выбор — или Знания или возврат к людям, в том числе и к детям. Вариант получить Знания и вернуться обратно, по всей видимости, Учителями предусмотрен не был. Интересно, почему и самое главное как они этот процесс регулируют? Как в 90-х? Вход рубль, выход — жизнь? Или стирают память тем, кто решает уйти «в люди»? А может быть то, что мы узнаем здесь, настолько изменит наше мировоззрение, что сами мысли о детях, семьях, друзьях и прочих земных заботах просто исчезнут? Растают как что-то ненужное и малоинтересное? Я не очень мог представить, что появится какая-то сила, способная затмить в моих мыслях моих любимых детей, но я и о возможности Учителей этого Храма ничего не знал. А ещё сутки тому назад и о самом Храме не имел представления. Может быть главное откровение «от Богов» будет похожим на теорию французского писателя Бернарда Вербера, по которой наши Души никак не связаны с Душами наших земных родственников. Мы лишь временные сожители в телах, но не родственные Души с точки зрения Мироздания? И раскрыв возможности и силы своей Души мне станут безразличны все земные родственные связи? Нет, в такое я поверить не мог. Мои дети и есть моя Душа, всё в ней заполнено детьми! Как я могу посчитать более важным что-то иное?

От воспоминаний о детях в груди как обычно защемило. Я очень болезненно переживаю разлуку с теми, кто составлял смысл моей жизни.

Дети — единственное, что останется после меня и будет иметь значение. Мои дети — это единственное моё наследие! Продолжение моего Рода. Но, как быть, если совместная жизнь с их матерью становится невозможной? На этот вопрос я правильно ответить так и не смог. Поэтому мой удел на сегодня — страдания и непонимание со стороны друзей и особенно родственников. Отсюда же и все проблемы со здоровьем, уже надоевшие сердечные приступы и головные боли от постоянных недосыпаний.

Интересно, если тут очередной инфаркт меня свалит, служители Храма реанимируют или вовсе оживят, если не успеют с реанимацией? Насколько далеко зашли в своих возможностях Ирийцы? Смертность в этом Храме есть или тут люди живут вечно? Как долго идёт обучение и зависит ли это от возраста человека? Множество вопросов, которые сумбурно влетают в голову и не торопятся оттуда исчезать, накладываясь один на другой и погоняя третьим. Люди, насколько я понял, подолгу тут обучаются. Хотя, тоже странно. Вот взять Буслая. На вид ему меньше тридцати, причём значительно меньше. А он сказал, что уже очень долго здесь находится. Долго, это сколько? Может для 30-ти летнего парня и год — это очень долго? Или это по сравнению с другими постояльцами долго? Судя по его продвинутым знаниям и начитанности, он, действительно, уже немало времени обучается и пользуется местной библиотекой не один год. Вряд ли в его деревне он мог много читать, если и вовсе там были книги. Значит он тут лет с двадцати, а то и раньше? И что, в двадцать лет он был настолько подготовлен, что не просто нашёл это место, но и был принят Учителями? И когда это было, в каком году? Сколько существует этот Храм? Почему слухи о нём поползли лет десять назад, не больше? Или они дошли до меня лет десять назад, а кто-то учился здесь и прошлом веке? Хотя, вряд ли я мог пропустить разговоры о таком месте, учитывая специфику моей жизни и ежедневное общение с похожими на меня людьми. Где-то, хоть что-то должно было проскочить. Хоть крупица информации, которую я бы запомнил или вспомнил бы сейчас. Но нет, не больше десяти лет назад я впервые услышал о месте, где врачуют Души людей. Ни вживую, ни в интернете, ничего об этом месте даже намёками не появлялось до середины двухтысяч-десятых. Да, где-то в 2014–2015 впервые начали попадаться заметки на уровне «я вроде бы я слышал», про скрытые возможности Души и людях, способных помочь в вопросе изучения сокрытого. Но тогда, это место никак не было связано с Новороссийском, а говорилось об Алтае, Хакасии и даже Монголии. Да и говорили всегда не о Храмах и каких-либо школах, а просто о неких людях, имеющих сверхспособности и готовых поделиться ими с теми, кто отречётся от внешнего мира. Тогда это было очень похоже на развод по типу монастырского-христианского. Пожертвуй всё своё имущество монастырю, и мы примем тебя к нам. Душа твоя будет спасена, так зачем тебе твой дом и корова? Люди, привыкшие к обману отовсюду, давно перестали верить таким зазывалам. Когда обманывала только церковь, доверчивые люди ещё велись на монастырские разводы, а когда ложь стала главным оружием государственного аппарата в борьбе с собственным народом, доверчивость людей быстро закончилась. Появись сейчас в обществе новые Мавроди, они бы умерли в нищете, не собрав ни копейки. Сейчас возможно наживаться только на таком вранье, от которого людям деваться некуда. Скажем, враньё о стоимость бензина, ЖКХ, электроэнергии и т. п. Врут, грабят народ, но сделать ничего нельзя. Квитанция пришла — оплати или в тюрьму. Узаконив сначала штрафы за неуплату налогов, квартирных сборов и прочих поборов, а после и сделав уголовную ответственность за всё это, государство объявило настоящую войну своему народу. Но, с учётом того, что к войне народ готов не был, а власть хорошо подготовилась — не просто создав антинародную гвардию, но и вооружив её по последней военной моде и обучив всему, что можно и что нельзя, поражение народа в этой войне было предрешено. Единицы сопротивленцев сели в тюрьмы и никто больше их не видел и о них не слышал. Остальные, вроде меня, ушли в подполье. В надежде воспитать правильно детей, чтобы те передали Знания о свободе нашим внукам. В надежде, что через несколько поколений, таким образом, создастся критическая масса недовольных воровским режимом людей, и станет возможен переворот. А точнее возврат к честной и порядочной жизни всего общества, включая власть.

Ложиться спать было ещё слишком рано, в любой момент за мной могли зайти преподаватели местного университета. Сколько сейчас, часов восемь утра? Наверное. Пойти обратно в библиотеку или в кафе? Кстати, а где обещанный завтрак в номер? Или ещё слишком рано? Кушать особо не хотелось, но было жгучее желание выйти из комнаты и пообщаться с кем-нибудь о том, что прочитал в библиотеке этой ночью. Нужно было разговором отвлечь себя от кучи безответных вопросов, всё ещё скачущих с места на место где-то внутри головы. А вопросы не просто прыгали и бегали. Они множились в голове снежным комом, не успевая даже сформироваться до конца, а не то, чтобы обрасти различными версиями ответов. Надо было срочно пойти погулять, хотелось вовсе выйти на улицу. Это, надеюсь, не запрещено правилами проживания? А, кстати, правила какие-нибудь здесь есть? Как далеко я могу отойти от Храма? Стрелять в спину не станут, если далеко отойду? Может спросить надо? А у кого? Велеяру я сам не найду. Тарх сказал заходить, если что, но неудобно отвлекать его по мелочам. А больше я никого здесь пока не знаю. Встречавшиеся по дороге жильцы телефонов не оставили. И, кажется, мобильники здесь совсем не в моде. Никого не видел с телефонами или планшетами. Никаких плееров с наушниками и компьютеров, никаких айфонов и инстаграмов. Совсем иная жизнь, чем снаружи. И она мне уже нравится. Но пора пройтись, чтобы мозги не закипели от вопросов, на которые сам я ответить не смогу. И чтобы не заснуть после бессонной ночи.

В коридоре никого не было, на лестнице тоже пусто. Интересно, сколько всего постояльцев и где они прячутся весь день.

— Все пока ещё в комнатах, ждут завтрак. Его уже скоро будут разносить. А потом будет ещё тише. Все разбредутся по учебным залам. Кроме тех, у кого сегодня выходной. Они пойдут или расслабляются в разгрузочной или будут гулять по лесу вокруг Храма.

Неожиданный ответ на мои мысли заставил вздрогнуть. Голос принадлежал Буслаю, который сидел на подоконнике окна лестничного пролёта с книгой в руках и смотрел на меня с широченной улыбкой на лице. И как я его раньше не заметил?

— Я так легко читаюсь?

— Даже не пытался. Просто Вы здесь первый день и пустота коридоров должна была Вас удивить. Возможные варианты переживаний — гден завтрак и где все люди. Я ответил сразу на всё. На самом деле, народу в Храме достаточно, скоро сами убедитесь. Но, днём все стараются успеть максимально продвинуться в обучении. Особенно те, кто уже понял, для чего всё это нужно и не имеет якоря.

— Якоря?

— Ну, да. Чего-то, что привязывает его к этой жизни на этой планете. Некоторые не спешат перевоплощаться, так как не могут избавиться от этого якоря. Такие не торопятся учиться. Прогуливают занятия, стараются больше гулять по берегу моря и строить планы.

— А Вы уже всё познали или отдыхаете?

— Конечно не всё. Но я читаю, это тоже процесс обучения. Причём довольно-таки прогрессивный. Сегодня не хочу идти на занятия, поэтому сбежал из комнаты. Учителя никогда не ищут тех, кто уходит из номера. Знания здесь не навязывают.

— Можно вопрос?

— Конечно.

— Как давно Вы в этом месте?

— Более пятнадцати лет.

— Вот как?! А сколько Вам всего?

— Понимаю Ваше удивление, но, боюсь, удивлю Вас ещё больше. Мне сейчас тридцать восемь отроду. Время здесь течёт абсолютно так же, как и снаружи, но вот действует на организм человека совсем иначе. Здесь экологически чистая обстановка во всём — правильный воздух, правильная пища, правильная вода. Плюс обязательные занятия по дыхательной системе, работе органов. Всё это благоприятно влияет не только на продолжительность жизни человека, но и на его внешность. Скажу так, с момента своего попадания в Храм, внешне я практически не изменился. Разве что волосы отпустил. В обычной жизни я ходит коротко стриженный.

— Что, нет хорошего парикмахера?

— Не в этом дело. Простор тут мне открыли главное предназначение волос на голове мужчины. Оно состоит не только в защите кожи головы от ветра, солнца или снега. Наши волосы исполняют роль антенны. Без них мы не можем принимать сигналы Мироздания. Знаете такое выражение «ответ витал в облаках»? Так вот, чтобы получить ответы на интересующие тебя вопросы, необходимо иметь мощную антенну. Иначе сигнал не будет поступать по назначению. Но, у Вас, я смотрю, с этим полный порядок? Давно волосы отращиваете?

— С 2008 года. Как забросил спорт. До этого было неудобно на ринге с длинными волосами.

— Ну, да. Волосатый и бородатый боксёр — это фантастика.

— Отчего же? Есть и бородатые и вполне себе волосатые. Тот же Дима Кудряшов. Да много кто. У меня в спортзале среди учеников всякие были. Просто мне было неудобно. Поэтому я коротко стригся, а иногда и брил наголо. Но всё индивидуально, каждый решает сам как ему выглядеть.

— В обычной жизни, чем занимались, если не секрет. Я-то сам просто по хозяйству дома был, потом пробовал учиться в городе, но не поступил. С науками у нас в деревне совсем плохо. Один учитель и тот полуграмотный был. Так что забраковали в городском техникуме. Тыкался, мыкался, пока сюда не попал.

— А как попал-то?

— Повезло. Познакомился в Иркутске с интересными людьми, увлёкся их рассказами, начал сны смотреть цветные, пробовал медитировать. Немного подрабатывал грузчиком на товарных станциях, так до Москвы добрался не торопясь. А там опять знакомства, интересы и вот сюда. Правда, поехал изначально в Крым, но вот не доехал.

— Понятно. А я успел много чем позаниматься. Начал со службы в КГБ после армии, параллельно учился в институте, и преподаватель взял в свой кооператив. После уволился из КГБ и основал свой кооператив, тогда это модно было. Потом ООО, СП. Доставать начали, собрал своих друзей спортсменов. Когда на стрелку приезжали парой десятков мастеров спорта по боксу, вопросы решались сами собой. Правда не всегда, приходилось и пострелять. Помогали сны. Я лет с 11-ти научился прорабатывать во снах события грядущего дня или ближайшего будущего. Вот и перед стрелками, смотрел варианты развития и в реальной жизни уже знал, что делать и кого валить первым, чтобы выжить и своих спасти.

— Всех спас?

— Нет. Практически никого не осталось с того времени из приятелей, с кем варились в одном котле. Но, в большинстве случаев, погибали, когда меня рядом не было.

— А если не секрет, Вы в 2 м отделе служили в КГБ? Или на внешней службе?

— Ни там, ни там. В 7-ке.

— 7-ка! Это добры молодцы. Грузчики с седьмого причала Смоленск обороняли в 1941. Настоящие Чекисты! Ниндзя. Семерка так обложила посольство и учреждения прикрытия США и капстран что они ни дыхнуть, ни пукнуть не могли, в оперативном плане.

— По факту больше в машине сидели, чем причалы охраняли. Работа скучная — пока ЧП нет — спим.

— Кстати, о снах. Скажите, а в Ваше время — ноотропы на ночных дежурствах не принимали? В капстранах, кстати, этому было положено начало. Наедятся таблеток, чтобы концентрация была. Хотя, я слабо представляю, как можно постоянно есть ноотропы. Это же мозг ослабляет.

— На тренировках по боксу кололи в икры какую-то дрянь, но для выносливости и немного притупляли боль. Что именно нам не говорили. А в конторе по ночам — нет, ничего не пили, кроме энергетиков каких-то. Говорили, что натуральных. Но боль тоже притупляли немного. Вроде бы. А насчёт капстран и их отношения к своим «солдатам», это издревле повелось. Солдатам мозг не нужен (так думают все правители, начиная с Нерона). Помнишь, из истории, как он побрил наголо всех легионеров, взятых на службу? Спросили его, зачем, а он ответил: «Мне не нужно, чтобы они думали, нужно, чтобы они исполняли приказы».

— Читал. Кстати, Нерон был еще тот любитель кровавых зрелищ.

— Натуральный псих.

— Наследие Древнего Рима превозносят видимо потому, что сегодняшняя империалистическая система воспроизводит те черты, что были в те времена.

— Не всё так просто. Рим — оплот латинян того времени. Один из источников всех наших бед. Сейчас центр враждебности на туманном Альбионе, а слуги Тёмных разбрелись по всему свету. Но это совсем недавно, раньше у слуг был свой оплот.

— Я, кстати, совсем недавно прочитал, что польский алфавит был искусственно латинизирован. Русский там был ещё пару веков назад. Кириллический. Готский тоже из наших краев.

— По всей Европе насаждён новый (латинский) алфавит. Но везде с особыми изменениями. Цель та же, что и сейчас у тех, кто на Украине на ходу выдумывает «мову» — разделять и властвовать. Этой программе более пяти тысяч лет. Так что ничего нового. Вся Европа через это прошла. Теперь очередь Украины.

— Не толерантно Вы её называете «на Украине», они на такое обижаются.

— Это от недостатка образования. Их проблемы. Я никогда не скажу «в Украине». Это глупо. Так же как и глупо было бы сказать «в Руси». На Руси, На Украине. Предлог «в» исторически неверен, как и наш алфавит по сравнению с буковицей. Оскоплённый вариант языка с целью оскопления мышления человека.

— Согласен. Кстати, английский язык тоже имеет готское происхождение. Там из русского много слов.

— Английский язык наиболее далёк от русского. Он упрощён до невозможности. Владеть английским может любая человекоподобная обезьяна. Вся остальная, материковая Европа, была в составе наших земель до момента, когда поселенцев уговорили стать самостоятельными княжествами и забыть о центре и Великом Князе. Но память о едином великом государстве сохранилась во многих местах. Например, на острове Буян (Руян) или Рюген, как он теперь называется. Бывал на Арконе?

— На Арконе? Название знакомое, но к своему стыду я почти нигде не бывал. Я черпаю сведения из библиотеки. Да учителя учат. Им можно доверять. Они такие штуки могут вытворять со временем и с пространством, что я уже давно не удивляюсь полноте их знаний. В том числе, касательно истории народов Земли. Европа была нашей — это много где отражено. Я ещё до попадания в Храм имел беседы об этом с интересными ребятами из исторических клубов в Москве. Они были кем-то вроде ролевиков, но на бумаге, а не в чистом поле с мечами. Так вот они, в свое время, меня в частных беседах высмеяли за то, что я предпочитал монархический строй. Что я, якобы, сторонник реакционного монархизма, чуть ли не царизма Романовых.

— Я не сторонник династии Романовых, так что твоих «ролевиков» могу понять.

— Ну, так сложно всё одним аршином. По-разному было. Вот, крепостное право отменили, к примеру. Хорошо ведь?

— Крепостное право — не то, чем его преподносят сейчас. Это было не рабство, далеко не рабство. А его отмена — сильнейший удар по крестьянству, от которого так и не отошла Россия до наших времён. Именно с тех пор наше сельское хозяйство находится в упадке. А до отмены крепостного права мужик и себя кормил и всю Европу хлебом да молоком снабжал. Рабства в его правильном понимании (раб-собственность рабовладельца) на Руси никогда не было. Крестьяне были прикреплены к земле, а не к хозяину. То есть это были обыкновенные наёмные рабочие на данном участке. Сейчас ведь та же система — каждое предприятие имеет штат сотрудников. Которые прикреплены к своему рабочему месту и их функциональные обязанности закреплены трудовым договором. Специфика крестьянской деятельности не подразумевала утечку кадров, поэтому закрепление было жёстким.

А отмена крепостного права обогатила Германию золотом и дешёвыми солдатами для развязанных ею войн. И окончательно разорила крестьянское хозяйство в России. Почему царю нужна была отмена крепостного права? Да потому, что помещики слишком хорошо жили и не делились с казной. Крестьянские хозяйства процветали, но государственная казна от этого не имела ничего. И как же прошла реформа отмены крепостного права? В один прекрасный день крестьяне лишились своих домов и хозяйства, потому как официально они принадлежали помещикам. Следовательно, нужно было их как-то выкупить. А на что? Одновременно с отменой крепостного права по всей России открылись сотни отделений германского банка, который тут же стал выдавать кредиты крестьянам, желающим взять в собственность то же самое жильё, в котором они жили до этого. Помещикам было запрещено отказывать в продаже домов крестьянам. И сумма за квадратный метр была установлена не самая высокая. В итоге все крестьяне залезли в долги перед германским банком, но мало кто смог отдать взятую сумму, да ещё с бешеными процентами. Результат — все крестьяне, попавшие в кредитную кабалу, пошли в солдаты и гибли на германских войнах. Помещики, оставшись без рабочей силы, разорялись целыми имениями. Банк озолотился, и все собранные деньги в виде золотых слитков поехали в Германию. Царь получил от германских родственников свой процент и продолжил разгульную дворцовую жизнь. Но в истории остался как Освободитель. А на самом деле он освободитель земли русской от крестьянских хозяйств.

— Не могу спорить — я сам много путаюсь. В том, что Германию все это обогащало, я не сомневаюсь. Царизм потакал своим родственникам Гогенцоллернам во всем. Что не помешало им в дальнейшем направить орудия, отлитые из нашей стали, на Восток.

— Государи на Руси, начиная с Петра, были чистокровными немцами. Все. О ком им ещё заботиться, как не о родне?

— Ну да, русские цари не додумались бы, как Екатерина, обливать на морозе людей водой. Заживо замораживала людей, как фашисты.

— Так Екатерину как звали в девичестве? Давай называть всё своими именами. Скавронская. Марфа Самуиловна. Самуиловна, понимаешь? Самуилом русского человека звать могли? Нет. И немца не могли. Еврейка она, чистейших кровей.

— Вроде бы Марта, нет?

— Марта, это на немецкий манер, переделка. Реальное имя — Марфа. Причём имя это библейское. Так звали одну из сестёр в доме, куда Иисус заходил на ночлег. А заменила она в роли супруги Евдокию Лопухину — последнюю русскую царицу. После возвращения, а правильнее говоря, замены Петра Первого, Лопухина была отвергнута новым Петром. Как и все его сподвижники, друзья и близкие. Случайность? Не думаю. И такая канитель со властью на Руси наблюдается и по сей день. Внезапно почивший Ельцын был заменён двойником до момента, пока не подготовят «преемника». Про самого преемника молчу, слишком страшная статья за упоминание его всуе. Не люблю Минина с Пожарским, но сейчас они пригодились бы нам.

— Минин и Пожарский — тоже мутные типы. Лично я не понимаю, как польские войска оказались в Москве и почему. Когда через Смоленск шли — там сопротивлялись, а в Москве — нет. Такое впечатление, что их в Москву пригласили те, кто правил или хотел править вместе с поляками.

— Точно так. Именно звали. Именно те, кто правил. Но вот дальше — враньё исторического масштаба. Не всё так просто. История врёт не только про отдельные личности, но и про устройство Мира на то время. Польша в то время была, ну как сейчас Ростовская область относительно Москвы. И их воевода и сын Князя — Сигизмунд сначала поддерживал законного царевича Дмитрия Ивановича, а потом его супругу первую единоправную русскую царицу — Марину Мнишек. Поэтому и вошли поляки в Кремль. И до поры крепко сидели — абсолютно законной властью! Правда потом, как полагается, пошла смута и предательства. Марина с сыном бежали и были убиты. Это длинная история с появлением двух «лжедмитриев», хотя оба раза это был настоящий царевич Дмитрий Иванович. Кстати, первый указ боярина Романова на посту царя, повелевал повесить сына царевича Дмитрия и Марины Мнишек, 3-х летнего царевича Ивана Дмитриевича. На всеобщее обозрение. На воротах одной из башен Кремля в Москве. Собственно дальше ничего хорошего быть и не могло. Русь проклята с тех пор.

— Честно говоря, я никогда до конца не мог поверить, что поляки какие-то изверги и враги. Они настолько похожи и я очень часто нахожу в них больше «русскости», чем у наших соотечественников. А вот кованые рыцари из Пруссии жадно взирали на западные земли Польши и Романовы им отдали столько, сколько те смогли унести. Искусственное государство, как нынешний Израиль. Не Германия. А не пойми что. Какие-то садисты с людоедскими замашками. Романовская клика имела достойных союзников. Габсбурги это тоже романовские родственники. А сами поляки просто один в один похожи на русских. И особенно — на жителей Смоленщины.

— Да, манеры разговора, если убрать примесь нанесённого латынью, точь-в-точь белорусская и псковская губерния. Я сравнил — если современный русский на латынь перевести, то получится по написанию тоже пщ-пш. похоже будет как у поляков. Один звук — четырьмя буквами! В английском один звук двумя, а тут аж четырьмя. Явно искусственный язык.

— Да. Так в каждой местности, наложение латыни (сильно упрощённого в написании и произношении языка) на местный говор привело к многообразию европейских языков, создав тем самым самый надёжный барьер среди единого Рода людей. Сейчас именно этот процесс на наших глазах происходит на Украине. И пока не будет на Руси русской власти — ничего не изменится. Только настоящий Рус во власти не станет грабить свой народ, не будет потакать мировой банковской воровской системе, а поднимет народ на единственную праведную войну. Войну с Тёмными силами и их вездесущими слугами.

— Верно. Кстати, я много раз замечал, что слово «Славяне» вызывает или смех или почти агрессию. А пахать на дядю и рвать куски у таких же бедолаг — это нормально, плюс пьянствовать. Я не раз подвергался осмеянию и сквернословию от разных умников, за то, что не пью спиртного и стараюсь изучать историю нашего Рода.

— Славяне — термин новый, относительно. Но тоже, имеющий хорошие корни. Наши предки во время войн надевали шлемы-соколы. И сами себя называли соколовене — сыны Сокола. Соколами также называли тех далёких Предков, от которых досталась нам эта планета в качестве дома. Термин Сокол не имел изначально значения вида хищных птиц, как сейчас. Это птицу назвали соколом, в честь Воинов Руси, а не наоборот. А термин Бог в древнем значении соответствовал нынешнему значению слова Предок. У всех людей есть Боги — предки. Самый ближайший — отец. Мать — Богородица. И далее по старшинству. Чем дальше — тем больше уважения. А самые первые колонизаторы планеты — древние Боги, имена некоторых, благодаря устному творчеству народа, мы знаем — Перун, Велесе, Хорс, я так понимаю, что и наш главный Учитель — Тарх, в том числе, почитаются особо, ибо от них Род свой ведём. Надо будет уточнить у самого Тарха, так ли это. Но, я считаю, что так. По крайней мере, мои исследования к этому привели до попадания в этот библиотечно-научный Рай. Так что современные термины и понятия слегка подтасованы нехорошими людьми. Но если покопаться, то многое прояснится. И в голове и на бумаге.

«Маринкина» башня Коломенского Кремля. Здесь убили первую русскую царицу

— По поводу своей «божественности», Тарх никогда не говорил. По крайней мере, я не слышал. Но, спроси, интересно. Он был свидетелем многих событий на Земле. И много знает. То есть, знает он всё, я думаю, но многое от первого лица участника самих событий. А кем ещё довелось побывать, кроме бандита и КГБ-шника?

— Депутатом был, строительную фирму имел, довольно таки крупную, спортом профессионально занимался всю жизнь, выступал, до МС дошёл, но так и остался любителем. Когда в 90-е многие друзья-боксёры стали переходить в профессиональный бокс, уезжать на контракты в Европу и Америку, я остался в Москве и делал, как тогда говорили «бизнес». Сейчас те времена называют бандитскими, но бандиты те, кто сейчас у власти. А тогда времена были намного честнее. Никаких взяток чиновники взять не могли, за это в лес отвозили в багажниках. Никаких коррупционеров-ментов или чиновников, они и пискнуть-то боялись, пока мы друг друга сами не вытравили. Только потом, когда сильных группировок мало осталось, они начали головку поднимать, да ручками стучать по столам. А пока мы в силе были, честь отдавали машинам нашим, когда мимо постов проезжали.

Ещё был плохим мужем и отцом. Потом хорошим мужем и отцом. Сейчас потерянный во времени и пространстве человек. Путешественник, исследователь, немного археолог и геолог, чуть-чуть историк и писатель. А, да, ещё некоторое время работал тренером. Сначала в Москве тренировал боксёров, потом в Старом Осколе стрелков из лука. Вроде бы всё.

— Ничего себе биография! Можно книжку про Вас писать.

— Опоздал, я уже сам написал. Целых три и все про меня. Ну, не прям вот про меня. Одна про детей моих и наши с ними разговоры во время путешествий. Это сидя дома поговорить обычно не о чем, кроме уроков, да детских хлопот. А во время поездок по интересным местам такие беседы получаются, не каждый научный сотрудник дотянется до глубины разговора. Вторая про древнего князя, следы которого я искал, путешествуя по земле, последние лет двадцать жизни. Результаты моих поездок вылились в весьма серьёзный исторический труд, отрицающий всё, что говорит история официальная про наш Род. Так что книга признана антинаучной. Но, если бы было иначе, это было бы другое государство. В стране, где правят враги, правда не просто вредна, но и наказуема. Третья книга про всё на свете. Эдакая «голубиная книга» в современном формате и на русском языке. Хотел её издать на других языках, но при попытке перевести хоть на какой-нибудь язык, всё заканчивалось. Ни один переводчик не смог справится, даже с моей помощью. Ни китаец, ни испанец, ни француз. Англичане перевели, но то, что получилось, меня не устроило. Ибо бред. На английский вовсе переводить нельзя глубокие тексты, слишком поверхностный язык. Проще было с китайцами доделать, их язык ближе всего к нашему по образному восприятию. Но не нашлось второго переводчика — носителя русского языка, в совершенстве владеющего китайским, чтобы вдвоём с китайским коллегой сделать идеальный дословный и равный по восприятию, перевод.

— Понятно. Да, интересная у Вас была жизнь. Я бы, наверное, при таком раскладе, сюда бы не полез. Всё-таки Вам и так было что передать детям. А у меня и детей нет, и знаний было по минимуму.

— Решение сюда прийти вызвано, прежде всего, любопытством. И я не уверен, что готов остаться здесь навсегда. Мне не дают покоя мысли о детях и о том, что они даже не узнают, куда я пропал и почему.

— Но, разве, если Вы начнёте процесс обучения, Вам можно будет отсюда уйти?

— Я как раз хотел об этом у Вас спросить.

— Да я как-то не задумывался на эту тему. Вроде бы пока никто не уходил обратно. Не знаю, есть ли запрет или нет. Будете спрашивать у Тарха про битву Богов, заодно и про это узнайте.

— Постараюсь. Самому этот вопрос интересен. Расскажу, если что узнаю.

— Да мне без разницы, я в любом случае здесь до конца.

— А когда наступает конец обучения? Кто-нибудь на Вашей памяти уже ушёл в иные миры по назначению?

— Да. И немало таких. Тем, кто готов к перерождению, дают попрощаться со всем земным и очищают от привязанностей. Не знаю как, но знаю почему. Чтобы не было ненужных сомнений и переживаний.

— От привязанностей? То есть от воспоминаний, от переживаний, от мечтаний?

— Нет, память не стирают, если Вы об этом. Просто дают установку на будущее. Душа в чистом виде не имеет привязанностей к другим Душам. Она самодостаточна и независима. Но нам, находящимся в теле человека, это воспринимать невозможно. Поэтому сначала тех, кто готов к перерождению, приводят в соответствие и по этому параметру, а потом уже начинается процесс самого перерождения.

— И как это происходит? Тайна за семью печатями или напротив, прилюдный акт сожжения?

— Забавные варианты. Но нет и нет. Всё просто. Человек погружается в состояние, близкое к медитации и как бы выходит из тела. Причём все желающие могут наблюдать весь процесс, это не запрещено. После, когда Душа окончательно покинула тело и ушла в специальный «распределитель», тело уничтожается. Но к тому времени оно абсолютно пустое и его точно никому не жалко, невзирая на степень привязанности к её носителю в недалёком прошлом. Совсем недавно от нас ушёл мой частый собеседник Олаф. Мы с ним очень дружили. Но после того, как его Душа вышла из тела, оно так изменилось, что было похоже, скорее на сброшенную одежду, чем на человека. Так что чувства жалости не было.

— Тут и иностранцы есть? Олаф был шведом?

— Датчанином. Встречаются иногда. Но мы здесь не разделяемся на нации или государственные принадлежности. Наш Род един и мы-то это знаем наверняка. Так что он был одним из нас.

— Да, но как же языковой барьер?

— Его здесь нет, и не может быть. Мы все мыслим на русском, даже те, как Вы выразились, «иностранцы», что никогда не изучали русский язык. Клетки мозга передают информацию друг другу только на русском, вне зависимости от языковой принадлежности человека белой Расы. А здесь это скрытое от «иностранцев» знание, проявляется само собой и любой из них без проблем говорит и понимает сказанное на русском. Кстати, говорил Олаф совсем без акцента, хотя придя в Храм, знал русский язык на три с минусом. Но, в общем, конечно, иностранцы здесь редкость. Понятно, что и географическая удалённость и изначальный языковой барьер к этому располагают. Кстати, здесь очень мало женщин, одиноких единицы, в основном в составе семейных пар. Детей очень мало. Здесь заводить их не рекомендуется, хотя не запрещается, а с детьми приходят редко, да и учителя к этому не призывают. Скорее это исключения. Есть пара детей и то, не таких уже и маленьких, лет по 14–15. Я с ними не общался близко. И пара старых дев, живущих отдельно. А, есть ещё две пары, что стали парами тут. Так что жизнь бьёт ключом. И всё как везде. Ну, почти всё.

— Интересно. Даже в таком месте люди находят время для создания семей.

— Находят, почему нет? Но, спасибо за интересную беседу, пойду-ка я позавтракаю, там, наверное, уже давно всё остыло.

— И я пойду. Посмотрю, может быть уже сегодня состоится моё первое занятие в местной школе. Или это больше похоже на университет? Образование-то самое наивысшее.

Однако, идти в комнату не хотелось. Кушать тоже. И я направился прямиком к кабинету местного босса. Пока болтал с Буслаем, уже вовсю был день, а значит уже навряд ли за мной кто-нибудь придёт. Проболтал я своё первое занятие. А вопросов было много, и поэтому затягивать с визитом к Тарху не стоило. Сегодня день получился свободным, так использую его с пользой. А то завтра утром могут прийти учителя, закручусь, забуду, что хотел спросить. Забуду не потому, что не важно, а потому, что память боксёрская — хуже девичьей. Вспомню может быть уже поздно вечером, когда спать надо ложиться и потом не усну. Так и буду маяться ночами от неразрешённых вопросов, а днём забывать о них.

Но попасть к Тарху сразу не получилось. В коридоре меня поймала Велеяра и увела-таки на мой первый урок. Это был вводный курс в историю создания колонии на Земле. Вела его сама Велеяра. Она не нашла меня в комнате и уже шла за другими учениками, но я попался ей навстречу и не начал своё обучение с прогула.

Лекция сменялась прогулкой, потом обедом и продолжением обсуждения главных этапов создания колонии. Звёздные войны, прямо как у Джорджа Лукаса, оказывается, были частью борьбы за нашу планету, между силами Света и Тьмы. Планетарные катаклизмы, вызванные этими военными действиями, уничтожали целые цивилизации людей. Союзные колонии желтокожих и краснокожих людей¸ потерявшие своих Богов. Остатки чёрных людей, выжившие после уничтожения их планеты в результате воны, взятые в плен и после покаявшиеся и прощённые, так же ставшие частью земной цивилизации. Всё это напоминало сказку, написанную во время тяжёлого похмелья. Учеников было всего трое, включая меня. Мы редко задавали вопросы, больше слушали, открыв рты. Голова кружилась от информации, которая была настолько странной и неожиданной, что никак не хотела занимать своё место в ячейках мозга. Урок в итоге длился весь день. Мы разошлись, когда уже вечерело. За время этой прогулки-лекции мы неоднократно трапезничали, так что кушать не хотелось и я, всё-таки, решил поговорить с Тархом. Тем более, что за время первого моего урока вопросов только прибавилось.

Двери в кабинет Тарха были как обычно приоткрыты. Как бы открыто, но не войти с разбегу, надо открыть дверь шире. Постучал, секунду подождал и вошёл. Тарх стоял у окна и смотрел в небеса.

— Позволите войти?

— Конечно, идите сюда, посмотрите какая прелесть! — не оборачиваясь в мою сторону, ответил босс.

Я подошёл к окну и стал всматриваться в безоблачное небо. Оно было ещё относительно светлым, но на глазах темнело, так как солнце уже зашло за горизонт.

— Что именно прелестного там?

— Закат. Не само солнце на закате, это отдельная красота, а закатное небо. Чувствуется по цвету неба, как моментально спадает дневная жара и свежий ветерок начинает остужать нагретые солнцем поверхности.

— Сейчас не такая уж и жара, чтобы мечтать о прохладном ветерке. Вот в июле, августе.

— Вы с вопросами? — наконец-то обернулся ко мне Тарх.

— Да. Не смогу уснуть, если не разберусь с некоторыми переживаниями.

— Ну, давайте разбираться. С чего начнём?

— С прав и обязанностей. Могут ли ученики покинуть Храм?

— В любой момент обучения.

— Даже по завершению?

— Завершение обучения есть перерождение. Собственно, это тоже означает покинуть Храм, но, думаю, Вы имели ввиду иное.

— Да. Скажем, я всему обучился и готов к переселению в лучшие миры. Но передумываю и хочу уйти обратно к людям. Могу?

— Да, конечно, но зачем?

— Ну, скажем, чтобы обучать других.

— Не получится. Если Вы попадёте к хорошим людям, вас просто поместят в клинику для умалишённых. Но скорее всего информация о Ваших знаниях станет достоянием власти Вашего государства, и закончите Вы свои дни в глубоком и очень сыром подвале. Вы не первый, кому такая мысль приходит в голову. И, к сожалению, ушедшие, как Вы выразились «в люди» уже были. Ничем хорошим это не закончилось. Наша сила на этой планете далеко не безгранична, поэтому из десятка вернувшихся к людям, нам удалось спасти лишь одного. Достать остальных не получилось. Что-что, а карательные органы у Ваших властей, на высоком организационном уровне.

— А если Вы сами, используя не только Знания, но и некоторые фокусы, на которые неспособен человек, докажите, что Вы — Бог и дадите Знания не единицам, а всему миру? Ну, к примеру, пройдётесь по воде или полетаете над головами зевак.

— Не получится. Человек слишком погружён в свой материальный мир. Даже если над всей Землёй разверзнутся небеса и оттуда появится огромнейшая бородатая голова, которая одновременно на всех языках мира расскажет людям, что они не правильно живут. И что надо вот так и вот так. То люди попадают на колени. Кто-то будет креститься, кто-то молиться, кто-то плакать, кто-то биться головой о пол. Всё будут вне себя от переизбытка чувств. Но потом, когда голова исчезнет, они ещё минуту постоят на коленях, посмотрят в небо, а потом отряхнутся и пойдут дальше делать свои обычные дела. Ничего не изменится. Ну, разве что единицы постараются перестать делать то, что неправильно, но общество быстро избавится от них. Помните «Убить дракона»? Примерно так было, есть и будет в Вашем мире.

— Грустная картина. То есть наш мир неисправим?

— Ваш мир по-своему прекрасен. Но он находится на определённой ступени развития, выше которой в этой цивилизации ему не подняться. Наша задача не в том, чтобы изменить уровень Вашего мира, а в том, чтобы он выполнял своё предназначение — быть ступенью в развитии Души. Сейчас эта функция Земли почти не работает. По крупицам мы стараемся перезапустить механизм. Надеюсь, у нас получится, первые положительные результаты уже есть.

— Много людей перевоплотилось в нужном месте с Вашей помощью?

— Не мало. В Храме живёт сейчас почти сотня людей. Со временем, мы хотим увеличить численность постояльцев до пяти сотен. Сейчас среднее количество заканчивающих обучение в год — человек десять, не больше. Это очень мало. В будущем планируется выпуск двух-трёх сотен ежегодно. И моментальное заполнение освободившихся мест. Если всё пойдёт по плану, то механизм наладится и можно будет понемногу заняться чем-нибудь более интересным. Например, самовосстановлением самой системы в масштабах планеты. То есть тем, о чём Вы сказали — отправлять учителей «в народ». Но, для этого должно получиться не только у нас, но и у Вас. Та власть, что сейчас пьёт литрами кровь русских людей на их же земле, должна исчезнуть. Мы не сможем отпускать Учителей, даже из числа обычных землян, во враждебный всему правильному мир. Это будет для них самоубийство. Распнут как Христа. А зная тех, кто сейчас правит на землях Расы, это будет жестокой убийство и последующее предание забвению.

— А Вы помочь в этом можете?

— Я — нет. То есть, не более, чем любой обычный человек. В моём случае — это напрасная потеря времени и силы, здесь я более полезен для целей Мироздания. Но есть тот, кто мог бы помочь гораздо больше меня. Вы знаете о ком я.

— Даже не догадываюсь.

— Да ладно? У нас большая библиотека и там есть все книги, что могли бы заинтересовать мыслящего человека. Или Вы свои сочинения к таковым не относите?

— Вы про князя Яр Буса?

— Именно.

— Не понимаю. Что Вы хотите этим сказать? Что эта книга может стать каким-то стимулом для начала революционного движения? Или надо найти человека, похожих взглядов и сделать его Президентом?

— Ни то и ни другое. Я говорю о самом Князе. Он не рождён на Земле, как Вы знаете. И, возможно, он всё ещё жив. Его заточили в ущелье, до которого Вы почти дошли в своей последней поездке в Грузию. На описаниях этой поездке Ваши исследования в книге заканчиваются, и поэтому вся книга так и осталась логически незаконченной. Но можно переиздать её с новыми результатами исследований, если закончить поиск.

— Вы рекомендуете мне уйти из Храма и продолжить бродить по следам князя? Я действительно найду его, чуть не сказал могилу, убежище, скажем так, за ледником?

— Я не хочу, чтобы Вы уходили. Да и Вы не хотите уходить, если я правильно Вас понимаю. Мы здесь не в замкнутом пространстве. Нам доступны путешествия по всему миру. По всей планете. Так почему бы со временем не разработать план путешествия в Грузию? Кроме того, у Вас есть дети и та самая книга. Моё пророчество таково, что если не Вы, то один из них, в скором времени, продолжит Ваши исследования. И начнёт как раз с поиска последнего прибежища князя. А значит, он найдёт его.

— Но этот путь опасен. И не только из-за сложного маршрута. Вы же знаете, что место охраняется. И охраняется серьёзными людьми, которые шутить не будут и документов не спросят.

— Знаю. Но те люди тоже не роботы. Надеюсь, они понимают не хуже нас с Вами, почему именно сейчас князя нужно отпустить. Возможно, Ваш сын столкнётся с сопротивлением, а возможно, напротив, ему помогут договориться с Князем о совместных действиях на благо всего Рода белых людей. Не знаю. Но за давностью лет, проступок Князя, за который он был подвергнут наказанию, забылся и потерял актуальность. Он давно прощён, но почему-то ещё не вернулся к жизнедеятельности. Это странно и непонятно. Я очень хочу в этом разобраться. На связь со мной он вряд ли выйдет. Но я верю, что князя освободят и хотел бы, чтобы это сделали Вы или один из Ваших сыновей. Я видел что-то похожее в своих медитациях сразу после того, как прочитал Вашу книгу. Кстати, жаль, что Вы тогда не дошли. Возможно, уже сейчас на этой земле была бы другая власть. Власть белых людей!

— А Вы сами не можете пойти и освободить его? Это же Вы и Ваши соратники заточили князя там? Кому, как ни Вам, распорядиться об освобождении?

— Те, кто охраняет то место, получили изначальный приказ не слушать ни кого и ни при каких обстоятельствах и поручителях не открывать замки оков. Так что моё слово будет не сильнее Вашего или слов Вашего сына. Да и знать меня нынешнее поколение охранников не может. Я для них просто человек. Так что опять-таки не имеет смысла.

— А кто именно из моих сыновей пройдёт этот путь?

— Не люблю так делать, но не могу удержаться и отвечу вопросом на вопрос: а сами как думаете? На кого ставите?

— Любой из моих сыновей может подорваться в поход в любую минуту. Но Светослав слишком домашний, мамкин. Яромир, слишком умный и не рисковый, вряд ли отважится. Святогор, конечно, идеальный вариант, но, почему-то, я не вижу его вдали от его мамы. Маленький Ратислав? Тут ничего не могу сказать, Его характер мне не известен, мы слишком мало были вместе. Не знаю, я не готов дать ответ. И даже не хочу, чтобы Вы отвечали. А то буду ещё больше волноваться. Не говорите.

— А я и сам не знаю. Просто у меня тоже есть свои предположения, но точно не знает никто. Нет книги жизни, написанной заранее. Мы пишем историю уже совершёнными поступками, а не мыслями о них.

— Ну вот, теперь я окончательно забыл всё, о чём хотел спросить. Теперь мысли только о детках. Как бы я хотел, чтобы они были рядом!

— Им здесь пока не место. Рано. Они должны пройти свой Путь. Реализовать свою возможность развиться духовно. У них может всё получится и без нашей помощи. Вы достаточно им помогли, дав свои гены, оставив в качестве наследства свои книги и назвав правильными именами. Согласитесь, не может быть пьяница и воришка с именем Яромир или Светослав? Или взяточник с именами Святогор или Ратислав? Такие имена подразумевают духовное развитие их носителей. Помните же? — как вы яхту назовёте, так они и поплывёт! И это действительно так!

— Не сомневаюсь. Ни в силе слова, ни в материальности мысли. Но, хотелось бы теперь во всём это убедиться с научной точки зрения. Ваша наука не похожа на земные, ведь так?

— Мало похожа. Хотя, если бы труды земных учёных с большой буквы, таких как Менделеев, Ломоносов, Тесла и других светлых голов, не придавались бы забвению врагами человечества, то и вы уже давно жили бы в другом, более продвинутом, мире. Достаточно вернуть в периодическую таблицу первый элемент по Менделееву — эфир и вся наука встанет с головы на ноги. Достаточно взять практические опыты Теслы с альтернативными источниками энергии и планета перестанет засоряться выхлопными газами бензиновых двигателей внутреннего сгорания. А фундаментальные труды Ломоносова при должном изучении, могли бы дать науке тысячи новых имён, совершающих открытия на благо общества. Именно на благо, а не во вред, как в случае с техногенным путём развития цивилизации!

— О, это больная тема. Меня всю жизнь считали сумасшедшим из-за того, что я якобы, мечтаю о каменном веке, где нет никакой техники и никаких гаджетов. А я всего лишь говорил о том, что человек, окруживший себя машинами, делающими всё за него, деградирует, а не развивается. Вместо движения — сидячая поза в автомобиле, вместо работы мозга — калькуляторы и приборы, вместо жизни — телевизор, вместо духовного развития — компьютерные игры.

— Что же, Вы попали туда, куда Вам нужно было попасть. И в самое нужное время. Ваше обучение будет быстрым и качественным. Возможно, Вы займёте особое место среди наших выпускников. Но, на всё воля Богов, как говорят у Вас. А теперь уже пора отдыхать. Завтра у Вас тяжёлый день, новые занятия могут вызвать не только усталость с непривычки, но и закипание мозга от переизбытка новой информации. Заходите после ужина в кафе, посидим за чашечкой хорошего травяного настоя и поболтаем о князе Яр Бусе. Мне очень интересны Ваши исследования. Вы же не всё отразили в книге, многие вещи ускользнули от меня как от читателя.

— Не знаю, что именно Вам интересно, но с радостью отвечу на любые вопросы. Если смогу. Возможно, я и сам не во всём разобрался до конца. Иначе бы обязательно дошёл бы до победного конца ещё несколько лет назад.

— До завтра и добрых сновидений! Кто знает, может быть, Вам и у нас в Храме будут сниться вещие сны. Может быть, в одном из них, откроется имя наследника, способного не только понять переданные Вами Знания, но и продолжить исследования и найти многие ответы. А возможно, Вы сами ещё столько всего наоткрываете, что хватит всем Вашим детям для изучения.

— И Вам хороших снов, до завтра.

Я вышел от Тарха в состоянии, близком к полёту. Кажется, распахнул бы руки и взлетел. Лёгкость тела была вызвана сильным всплеском положительных эмоций. Как после хорошего спектакля в исполнении великолепных актёров. Но, если после спектакля вся легкость пропадает почти сразу в автомобильной пробке или общественном транспорте, то здесь ничто не могло мне помешать бежать по коридорам как мальчишка на школьной переменке. Душа предвидела хорошие сны и мечтала о встрече с моими сыночками. Пускай во сне, но от этого не менее желанной!

 

Глава 7

Если очень долго делать вид, что ничего не боишься, то храбрость может стать полезной привычкой. Чем-то вроде манеры спать с открытым окном или принимать контрастный душ. (Макс Фрай)

Неужели, Светослав?

Практикуя свою, уже многолетнюю, способность решать во сне задачи, неподвластные успешному разрешению иными способами, я заснул, поставив всем своим мыслительным органам задачу — искать продолжение меня в этом явном мире. Ничего себе вопрос, конечно. Но я так близко подошёл к его решению во время беседы с Тархом, что готов был «услышать» ответ в первую же ночь. Практика заключалась в следующем: я загружался вопросом и смотрел во сне варианты решения. До тех пор, пока не удовлетворялся, найдя единственно верное решение проблемы или единственно верный ответ на вопрос. После разговора с Тархом меня волновало только одно — кто он, мой последователь. И так получилось, что всю ночь я разговаривал во сне именно со Светославом. Хотя, будучи в сознании, этот вариант рассматривал бы в самую последнюю очередь. Ведь Светослав, пожалуй, был самым ярко выраженным маменькиным сынком из всех наших с Ириной детей. Ну, разве что старший Егор мог с ним в этом поспорить. С Егором вовсе вышел прокол. Избалованный бабушками и матерью, он вырос полным разгильдяем, хамоватым и никчёмным подростком. Конечно, на общем фоне современной невоспитанной молодёжи, он был не самым плохим образцом. Но от своих сыновей я, конечно же, ожидал большего, чем среднестатистический человек своего времени. Яромир и Святогор тянулись ко мне, интересовались моими работами, слушали с придыханием мои рассказы о заморских странах и нашей чудесной земле. Они пытались играть в мужские игры, драться с обидчиками, заниматься со мной боксом и стрельбой. А Светославу все эти забавы были почти не интересны. Он тоже немного стрелял и знал толк в драке на кулаках, но делал всё с явной неохотой. Хотя, если разозлить его, мало не покажется. Святогор часто задирался к нему, и брат терпел его до последнего. Но потом так давал сдачи, что не оставалось никаких сомнений в том, кто сильнее.

А сегодня во сне мы с детьми решали большущую проблему — поиск места заточения величайшего из правителей Руси. В принципе, место вполне легко угадывается, если прочитать мою книгу, посвящённую Князю. Но, там нет ничего о тех опасностях, которые могут поджидать на пути. А опасность была. И была реальной, а не навеянной снами. Именно поэтому я, в своё время, отложил решение этой задачи на самый конец жизненного пути. Теперь же получается так, что сам готовлюсь улететь в лучшие миры, а непосильную для себя задачу перекладываю на хрупкие плечи восьмилетнего сына. Не очень красиво. Но окончательного решения вопроса своего перерождения у меня пока не было. Скорее я склонялся вернуться к детям, несмотря на заманчивое предложение — отправится в более совершенный мир. Предстояла ещё не одна бессонная ночь и множество путешествий во снах, чтобы нашёлся тот вариант, который даст и результат и оставит чистой мою совесть. Всё слишком сложно. А пока во сне я ясно видел Светослава, который единственным из всех сыновей протянул мне руку помощи в горной Сванетии и заставил дойти до цели. Как-то так. Продолжу завтра свой эксперимент. Посмотрим, что скажет подсознание после ещё пары-тройки бесед с Тархом и уроков, меняющих сознание каждую минуту.

Утренние мысли, не самого весёлого, но вполне рабочего настроя, были прерваны моим новым Учителем. В комнату зашёл приятного вида дедок, с шикарной ухоженной бородой чуть ли не по пояс.

— Светослав, — представился он.

— Что? Опять? — сорвалось у меня от неожиданности.

— Что «опять»? — недоумённо спросил тёзка моего сына. Он настолько не ожидал такой моей реакции, что улыбка сошла с его лица так же неожиданно, каким было для меня его появление в комнате. Двери здесь не имели запоров, по всей видимости, везде, но я пока ещё не привык к тому, что все кому не лень, могут вот так просто прервать мои мысли своим появлением.

— Не обращайте внимания, сны навеяли. Ратислав, — представился я в ответ, немного приходя в себя и приводя в порядок свои мысли.

— Сны — это хорошо. А хорошие сны ещё лучше. Я пришёл за Вами. Пойдёмте, немного позанимаемся? У нас сегодня интересная тема по истории цивилизации Земли. Вам должно понравиться, Вы же у нас путешественник?

— Немного. Пойдёмте. Я готов.

— Что, даже не позавтракаете?

— Так надо уже идти?

— Нет, я пришёл Вас пригласить на занятие. Оно начнётся через полчаса в парке, слева от главного входа в Храм. Пройдёте немного и увидите меня. Я пока пойду, подготовлю вспомогательные материалы.

— Хорошо, тогда успею позавтракать, и морально подготовится к уроку.

Завтраки приносили в комнаты так, чтобы все успели перекусить. Хотя, перекусом это не назовёшь. Завтрак был более сытным, чем местные обеды, а ужинали тут по желанию и, как правило, более чем скромно. Сегодня на завтрак принесли какой-то густой суп, похожий на лагман — много мяса, фасоль, лапша, но только репа вместо картошки. На второе была птица (удивлюсь, если курица) с брокколи. Плюс вкуснейший морс из лесных ягод и круглый хлеб. Круглый со всех сторон. Колобок, одни словом. Брокколи и мясо уже не удивляли, но вот откуда взялись явно свежие ягоды для морса, непонятно.

Думал, что успею съесть только что-нибудь одно, но еда просто таяла во рту и, навряд ли прошло более двадцати минут, как поднос с блюдами сверкал пустыми тарелками. Тяга к знаниям вызвала такой аппетит или здоровый климат самого Храма?

Однако, пора было поспешать. Опаздывать всегда плохо, а уж на самое первое занятие к новому Учителю — совсем нехорошо.

Место нашёл быстро, идти долго не пришлось. В том месте, которое Всетослав назвал парком, была только одна круглая поляна, подходящая для общения группы людей. В самом центре сходящихся узких аллей из посаженных не так давно деревьев. Все деревья на этих радиальных аллеях были пока не высокими, что выдавало их небольшой возраст. Сверху, наверное, весь парк напоминал Солнце, а аллеи были лучами. Кроме Светослава-учителя на Солнце-поляне было ещё три человека. Познакомится мы толком не успели, лишь пожали друг другу руки и представились. Имена моих новых знакомых, как почти у всех здесь, были русскими. Старорусскими. Не христианскими (греческими, еврейскими или латинскими), нашими, исконными, имеющими смысловое значение на родном языке. Вот что, к примеру, на русском языке означает Дмитрий? Ничего. Нет такого слова. Или Пётр? Василий, Павел, Иван — всё это имен значение на других языках, но не на русском. Так отчего же многие наши современники упорно называют своих детей иноземными именами, считая всё родное — анахронизмом? А имена Ратибор, Яромир, Светослав и другие — понятны без каких-либо переводов. Понятен смысл имени и, значит, понятно предназначение человека, носящего это имя. Интересно, здесь в Храме, так сложилось, что большинство поселенцев носят русские имена или обряд имянаречения проводят местные Волхвы?

Темой моего самого первого занятия по истории цивилизации Земли почему-то стали пирамиды. Я ожидал услышать что-то о самом процессе колонизации Земли нашими Предками с других планет. Хотел задать мучающие меня вопросы про всякие «виманы» и «вайтманы». Поговорить о тех, кто стоял за самой идеей колонизации Земли. Но начали мы с середины — с защитного устройства уже созданной колонии. Сказать, что мне было интересно — это ничего не сказать. Тема пирамид была мне близка всегда, именно с них я начал своё погружение в историю нашей цивилизации в своё время. Очень давно. Будучи самостоятельным исследователем, я посетил несколько пирамид, в том числе в Мексике, Китае, Египте и Индии. А вот, к своему стыду, на Соловках так и не побывал, а про пирамиды Кольского полуострова только слышал, да и то не из первых рук. Поэтому урок был архиинтересен и важен для меня. Особенно, если я когда-нибудь продолжу свои исследования. Или мои дети.

По рассказу Светослава, оказалось, что как раз самые древние пирамиды на планете находятся в России. Те самые, про которые я мало что знал.

— На Кольском полуострове находятся пирамиды, которые минимум в 2 раза старше египетских пирамид, — рассказывал Светослав, показывая на карту, в которой я смутно угадывал нашу Землю. Континенты были не совсем привычно расположены, точнее они были соединены в один большой континент, а после пунктирами разделены на более привычные для нас части.

— Построены все пирамиды, включая те, что находятся на других континентах, были нашими славными Предками, — продолжал Учитель.

Собственно, об этом я догадывался и даже доказывал это некоторыми своими исследованиями, в частности в Китае и Мексике. А вот с их функциональной принадлежностью угадать было невозможно, не зная самой истории их создания. Ибо наше сознание, как правило, работает в рамках нашего восприятия Мироздания. А оно у людей Земли, к сожалению, ограничено нашим пониманием того, что происходит в нашей жизни. Из лекции Светослава, я узнал, что пирамиды строились в очень древние и относительно друг друга в разные времена. Одни — когда планета только колонизировалась и шла ожесточённая борьба за влияние во всём среднем мире и на нашей планете в том числе. Другие — после планетарной катастрофы, разделивший единый пра-континент на нынешние Америки и Азии с Африками.

— Сейчас, — тем временем рассказывал Светослав, — остатки пирамид на Кольском полуострове и масса огромных каменных плит — остатков того, чтобы было разрушено после гибели Гипербореи, привлекают исследователей больше, чем учёных. Официальная наука людей Земли не готова говорить о древнейших пирамидах, ибо придётся переписывать всю историю планеты, а тем, кто захватил власть на Вашей планете, это не нужно. Не в их интересах говорить правду. Самой древней пирамиде, первой, построенной древними предками на Земле, была та, что безвозвратно утеряна. Разрушена она осколками спутника Земли Фатты. Прямое попадание. Плиты от неё валяются на большой территории одного полуострова. Чуть позже на занятиях мы научным методом вычислим, где именно. Это будет чем-то вроде маленького экзамена для Вас. Хотя, думаю, что Вы и так можете понять о каком полуострове идёт речь, без расчетов, просто исходя из того, что я уже сказал про прямое попадание и плиты, разбросанные по поверхности Земли. Нет? Тогда продолжим. Той пирамиде на момент падения осколков Фатты, было более сорока тысяч лет. Сохранившиеся до сего времени пирамиды, поменьше размером, можно увидеть, в том числе, и на том полуострове во вполне целостном виде. Они построены позже, взамен утраченной. Правда, в отличии от предшественницы, они защищены особыми обережными ритуалами, не позволяющими их разрушить, а некоторые даже найти. В том числе и со спутников и используя самые современные приборы. И, хотя прошли уже тысячелетия с тех пор, как установлена защита, до сих пор не каждому дано даже близко подойти к таким местам. Нет, людей не уносят инопланетяне и не убивают какие-нибудь туземцы. Просто создаются неимоверно сложные условия. Самой природой. То наводнение, то нашествие москитов, то вечная мерзлота и непроходимые болота вокруг. Передумал я мучить Вас экзаменом, разговор не получится, если будем говорить о том, что неизвестно где находится. Да, я говорю о пирамидах на севере Европы, Кольском полуострове и прилегающих землях. Большое количество пирамид в этом месте обусловлено тем, что были потеряны самые мощные пирамиды самой Гипербореи, заменить функцию которых мы смогли, но только построив целый пояс пирамид поблизости. Найти их сложно, подойти к ним — ещё сложнее. Однако это не касается местных жителей, которые, конечно же, знают всё, что растёт и живёт на их земле. Но и они, местные жители — лопари, неохотно показывают дорогу туристам и путешественникам. Да и мало кто из путешественников сам отваживается на поиск и изучение этих пирамид в нынешнее время, — Светослав как бы с неохотой и даже с расстройством говорил об этом. У местных жителей считается, что после экскурсии к пирамидам у всех, кто подойдёт к ним слишком близко, будут проблемы с Предками, а может с собственным здоровьем, а может быть со здоровьем детей. В общем, пугают туристов и все научные экспедиции. Поэтому за всю историю нынешнего времени, к пирамидам прошло всего три экспедиции. Первая, самая продолжительная и успешная, состоялась в 1921 году. Но она была направлена ОГПУ, поэтому результаты её хранятся в архивах этого ведомства и строго засекречены. Чуть позже я расскажу вам о них.

Вторая экспедиция мало что нашла, им не повезло с проводниками, и они израсходовали почти все запасы пищи и воды, ещё не достигнув места. А озёрная вода, которой в тех местах с избытком, так была насыщена глиной и песком из-за постоянно держащейся штормовой погоды, что пить и даже готовить на ней, было невообразимо противно. В итоге дойдя до самих пирамид, экспедиция почти сразу решила идти назад. Планировалось повторить подход в более благоприятное время, но руководитель экспедиции, кстати, забравший себе для работы все материалы, неожиданно умер. Оставшиеся участники не рискнули идти без самого опытного и знающего руководителя и экспедиция на этом закончилась.

Это было в 1997 году, а совсем недавно, состоялась третья экспедиция. Так же, как и вторая, она была доставлена к ближайшей удобной площадке на вертолёте, а потом пешим ходом направилась к самим пирамидам. Выводы третьей экспедиции, пожалуй, самые интересные для нашего с Вами изучения. Они показывают совсем иные направления в изучении вашей цивилизацией наследия, оставшегося от предыдущих. Три главных вывода, сделанных теми учёными, что посетили две малых пирамиды, избежавших разрушения в своё время таковы:

1. Возвышения носят антропогенный характер, следовательно, это не природные холмы, а пирамиды — творение рук человеческих.

2. Они трижды перестраивались: древние люди постоянно надстраивали их в высоту.

3. По функциональному назначению пирамиды — это точная обсерватория, позволяющая следить за звездным небом. Достаточно простыми методами была создана система, при помощи которой, как они посчитали, ваши Предки фиксировали галактические изменения и изучали Космос.

Кроме того, они предположили, что пирамиды по форме напоминают легендарную гору Меру, «ось мира», которая под разными именами упоминается в различных мифологиях и мировых религиях. И датировали время постройки этих пирамид смело, но не точно — оценив их возраст в 9000 лет.

Что же даёт нам знание об этих экспедициях? Очень многое. Эти знания позволяют анализировать глубину заблуждения всей современной науки, исходя из присущих ей методов исследований и, что ещё более важно, формировании выводов из этих самых исследований. В наших случаях, учёные по-разному отнеслись к увиденному, но малоизученному. Первые установили, что пирамиды сделаны людьми и засекретили место и все работы, решив вернуться к изучению в более подходящее время. Которое, как мы с вами понимаем, никогда не наступит. Ибо всегда найдутся дела, более важные и более современные, чем копание в глубинах истории своего Рода. Но, как ни странно это прозвучит в свете того, что я сейчас сказал, эта экспедиция была самой правильной из трёх. Вторая, к слову, ничем выдающимся не блеснула, разве что тем, что всё-таки добралась к месту нахождения пирамид и вернулась, не потеряв никого, к месту высадки и обратной посадки на вертолёт. Третья же экспедиция состояла большей степенью из фантастов, чем из учёных мужей. И они поспешили опубликовать сразу кучу «открытий» и собственных догадок, исходя лишь из собственных предположений. Как ни странно, но кое-что из их заключений, вполне себе имеет место. Но по большей части, их выводы лишь грубое предположение, в которое они сами верят, так как очень хотят этого. И никаких серьёзных исследовательских работ, чтобы говорить об этой экспедиции как о научной, они не производили.

Разберёмся теперь с тем, как обстояли дела на самом деле. Возраст всех пирамид на планете, кроме тех, что беспорядочно построены из соображений удовлетворения личных амбиций землевладельцами в Китае «по образу и подобию», более 30 тысяч лет. Всех. Даже разворованных египетских и почти не тронутых двух белых пирамид в Китае. И никакие это не обсерватории хотя и это их предназначение использовалось нашими Предками. Но не как изучение космоса, который они знали и до того, как колонизировали Землю. А как наблюдательный пункт. Пирамиды — суть планетарный защитный щит. Система сигнализации, оповещения и защиты в одном. Устройство пирамидного щита мы будем обязательно проходить с теми, кому это интересно, но позже. Сейчас же наша тема сами пирамиды, их изучение вашей цивилизацией и отношение науки к таким фактам, как древность их создания и факт наличия на Земле цивилизации людей, способных на это.

О чём говорит официальная наука? Как всегда они спорят ни о том, о чём стоило бы. Главное, что официально признанные учёные пытаются друг другу доказать, это из каких мест могли быть привезены камни для строительства пирамид и как туземцы, не имея серьёзной техники, могли сложить такие геометрически правильные строения, да ещё и расположить их определённым образом на обширной территории. Мало где, среди обсуждения учёными, слышится вопрос, а зачем туземцам всё это было нужно? В Египте отнесли строительство пирамид ко временам Фараонов, и там всё сошлось в интересную картину — пирамиды назвали усыпальницей Фараонов и таким образом объяснили факт их строительства. Но немного не учли того, что 5000 лет назад, когда по предположению ваших учёных строились египетские пирамиды, технологии не позволяли так обрабатывать камень. И ни сам Фараон, ни его подчинённые, не владели не только золотым сечением и глубокой геометрией, но и не имели в своём распоряжении конструкторов, чертёжников или просто архитекторов, имеющих достаточно знаний. Фараоны, как и жители других мест, где находились остатки планетарного щита, использовали пирамиды. Где-то надстраивали их, где-то наоборот, разрушали. Кто-то проводил в них ритуалы, кто-то использовал как склеп или мовзалей. Но это не причина строительства пирамид, а факт использования уже построенных сооружений поздними цивилизациями, утерявшими знания и тех, кто был их носителями. Собственно такая же участь постигла и все, так называемые дольмены, которые в разных видах и степенях сохранности, остались после похода князя Яр Буса и его дружины по большой территории. Учёные не понимают или не хотят понимать главного принципа всех памятников природы, архитектуры или других древних артефактов. Они слишком долго были в распоряжении людей, не знающих их истинного предназначения. И переделывались, перестраивались, использовались по разумению тех, кому они попали в руки. Использовались неправильно. Использовались по-разному. И перестраивались по нескольку раз так, как захочет левая нога очередного местного правителя. Анализировать все эти перестройки и использования и делать из них систему — сизифов труд. Но потому, какие выводы сделала наука и что она считает наиболее правильным, можно судить о глубине, как я уже сказал, заблуждения учёных мужей, считающих себя неоспоримыми знатоками истории цивилизации. Которую мы с Вами и изучаем сейчас. Но вам повезло больше, дорогие мои. Вам без всяких предположений и вариантов, будет рассказана истина. Вы уже сами потом решайте, что с нею делать. Как и с любой нашей лекцией. Интересно капать дальше — будем рыть вглубь проблемы. А кому достаточно общих знаний на эту тему, на следующем занятии по истории цивилизации, перейдём к следующей теме.

А пока ещё о немного пирамидах, — Светослав на минуту задумался, будто вспоминая что-то важное. Итак, пирамиды. Когда колония наших Предков на этой планете чуть не погибла при первой планетарной катастрофе, чудом успев переместить большую часть людей Рода на новые земли, которую в вашем фольклоре называют Гипербореей, правитель того времени Перун, решил подготовиться к следующему удару Тёмных. В том, что попытки уничтожить наши колонии Тёмными не прекратятся, никто не сомневался. Слишком важен средний мир и такие вот планеты, как Ваша для всего Мироздания и для распределения сил между Светом и Тьмой. Это как высокая сопка в приграничном районе — стратегический пункт, откуда возможно вести наблюдение, вести подрывную деятельность, использовать как плацдарм для будущего проникновения в глубь защитных сооружений врага и, при необходимости, отходить в любую сторону быстро и незаметно.

Для Ратислава, который сегодня впервые попал на наши занятия, поясню: суть всего Мироздания — это извечная борьба Света и Тьмы. Не фонаря с тенью, как пытаются упростить некоторые ваши земные умники. А цивилизации, тянущейся к изначальному Свету, своей мощью породившему Жизнь в бесконечных Вселенных с одной стороны и цивилизации Вечной Тьмы, в которую изначальный Свет не дотянулся. Просто понять то, что я сказал, если представить себе свет от фонаря, направленный в небеса. Луч любого фонаря достигает определённой высоты и дальше пространство остаётся не освещённым. Так и изначальный Свет, которые ваши земные учёные называют Большим взрывом, пролившись во Тьму, осветил лишь часть Мироздания, оставив Тёмным все земли от среднего мира и дальше. Средний мир — это полоса галактик, знающих границы и со Светлой частью Мироздания и с Тёмной. Борьба за влияние в средних мирах не прекращается ни на минуту. Но если изначально Свет имел явное преимущество, то сейчас времена изменились. Тёмным удалось подчинить себе многие миры и отдельные планеты. На вашей планете всё тоже идёт к тому, что тёмная сторона может поглотить цивилизацию. Причём, устав проигрывать в военных действиях, Тьма на этот раз выбрала другое оружие и не прогадала. Придуманные ею манипуляции с сознанием людей, изобретение биороботов по образу и подобию людей Расы, несущих новые ложные ценности, а самое главное — изобретение денег, ресурса, не имеющего на самом деле никакой ценности, но поработившего практически все страны и континенты вашей нынешней цивилизации. Всё это дало результаты, гораздо лучшие, чем все прошлые попытки с высадкой мощного десанта на спутник Земли Лелю или смертоносным оружием, уничтожившим спутник Земли Фатту.

Подробно тему планетарных катастроф в результате атак Тёмных, Ратиславу ещё предстоит поговорить с Вельмирой, нашей учительницей по истории среднего мира. Сейчас я, специально для него, дал общие понятия, которые остальные давно знают, чтобы ему и дальше всё было понятно в рассказе о защитном поясе пирамид на Земле.

Так вот, возвращаясь к Перуну и его идее. После долгих бессонных ночей, наши ирийские учёные нашли решение. Ими был составлен план по размещению на Земле пирамидного защитного щита. Каждая пирамида имела связь с определёнными точками на других планетах вашей Системы подпитываясь энергетически. То есть, образно выражаясь, каждая пирамида имела независимый от земных ресурсов источник энергии, который позволял ей осуществлять сразу множество функций. Среди которых сканирование пространства вокруг планеты на предмет появления вооружённых подразделений Тёмных, мгновенная передача информации во все миры, с которыми имелась связь с помощью пирамид. Направленные осями в определённые стороны, пирамиды получали и передавали сигналы, практически во все известные нам миры. Ну, кроме Тёмных миров, конечно. Кроме того, пирамиды способствовали полётам специальных устройств, не использующих никаких реактивных тяг или двигателей на горючих веществах, подобных современным. Не потому, что не додумались. А потому, что ваши двигатели отравляют воздух, воду, сжигают озоновый слой и наносят непоправимый вред планете и вам самим в том числе. Продолжительность вашей жизни сокращается от поколения к поколению. На самом деле ресурсов ваших внутренних органов должно хватать на десять тысяч лет правильной жизни. Но экология, вода и пища, которую вы в себя пихаете в неограниченных количествах, зачастую излишних. Плюс неправильное дыхание, постоянные стрессы, вирусные заболевания, которые для вас придумывают лаборатории Тёмных. Всё это делает вашу цивилизацию неразумной и бездуховной. Потому как невозможно ничему научиться за 20–30 лет сознательной жизни. А больше сейчас мало у кого получается. До 25 вы учитесь ненужным наукам, потом начинаете более-менее самостоятельную жизнь, а в пятьдесят-шестьдесят вы уже умираете. Откуда взяться высокой образованности, духовности или пониманию Мироздания? Но именно такими вы и нужны Тёмным. Долго живущий человек начинает рано или поздно мыслить и понимать происходящее. И не стал бы терпеть такую власть над собой, которая держит его на строгом поводке полуголодным. Из года в год, только обещая, но делая жизнь всё хуже и хуже.

Но, вернёмся к пирамидам. Сейчас можно наблюдать остатки лишь малой часть пирамидного защитного пояса. Некоторые настолько заросли естественным образом, что сливаются с ландшафтом и считаются обычными горами или холмами. Например, недалеко от города Находка, расположенного на берегу Японского моря, — находятся три холма или две маленькие горы и холмик между ними. Горы местные жители называют Брат (242 м) и Сестра (318 м), и они являются визитной карточкой города. Между Братом и Сестрой возвышается холм Племянник высотой 144 м. Однако, это не просто холмы, а рукотворные пирамиды, возрастом более тридцати тысячи лет.

Все пирамиды размещали на пересечении тектонических разломов плит. Они, как я уже сказал, являлись транстерами во Вселенной, а не религиозными культовыми центрами, каковыми их считают современные учёные. Хотя, как я тоже уже говорил, позже, некоторые поколения использовали пирамиды и таким вот образом. Пирамиды сами по себе обладали удивительными целебными свойствами, в них лечили людей. Семена, побывавшие в пирамидах, давали потрясающие всходы, а также изменялись свойства металлов. Строители пирамид знали всё о законах торсионных полей и умели их использовать.

В некоторых местах строили пирамиды, используя как фундамент естественные скальные и горные образования, такими пирамидами являются пирамида в Тибете на горе Кайлас, Крымские пирамиды, Пидан во Владивостоке, пирамида в Боснии, на Бали, в Перу, а также пирамиды г. Находки в Приморье и многие другие. Там, где возможности использовать местный материал не было, камень доставлялся издалека при помощи тяжёлого воздушного транспорта, который некоторые современные исследователи называют «виманами». Остальной мир над ними смеётся, название, действительно, забавное. Но в сути они правы — летательные аппараты, не использующие горючих материалов, были у ваших далёких Предков в наличии. В наших мирах, мы только такие двигатели и используем, не отравляя жизнь ни себе, ни планете. Это считается нормальным — не портить мир, в котором живёшь и не травить себя самих. Почему на вашей планете всё наоборот, я уже написал. Внедрение технологий, портящих окружающую среду и уничтожающих здоровье людей — составная часть плана Тёмных по уничтожению наших колоний на этой планете. Сами они появляются здесь ненадолго, чтобы сильно не испортить своё здоровье, а для внедрения и поддержания их планов создали людей по образу и подобию белого человека. Но неполноценных и с определёнными запрограммированными установками вместо живого мозга. Никогда не смотрели статистику по результатам мировых школьных олимпиад по любым наукам? Так вот, среди призёров нет, не было и никогда не будет детей из Англии и Израиля. А весь мир считает англичан и евреев самыми умными. Парадокс? Нет, внушение. Никто не думал бы о них, как об умных людях, если бы они сами не утверждали бы это повсеместно на всех языках мира. Если не писали об этом книжек и не придумывали бы анекдотов. Это программа, имеющая успех. К сожалению, человек существо внушаемое. Особенно, если не владеет истиной информацией и не имеет много времени на раздумья. А чтобы такого времени у людской массы не было бы — создаются тяжёлые условия жизни, периодические войны и ничего не меняющие революции и снижается срок продолжительности жизни человека. Звучит жутко, но именно в таком жутком мире по сценарию Тьмы вы сейчас и живёте.

Далее учитель много рассказывал об особенностях разных пирамид в наше время, немного о том, как с их помощью была отражена одна из сильнейших военных атак Тёмных на колонии людей Расы. Оказывается, Расой называли только людей нашего Рода-племени. Рода Асов, то есть тех, кто пришёл сюда с далёкой планеты Ирий. Рода наших Предков или наших Богов. Остальные виды людей назывались иначе. А современное значение слова «раса» как принадлежность к разным видам людей появилась с подачи Тёмных, последовательно уничтожающих, таким образом, все термины и понятия белых людей. Боги — это тоже несколько иное понятие, чем принято считать сейчас. Собственно, как я и догадывался в своих исследованиях, Богами называли не Творца/Творцов Вселенной, а своих Предков. Просто позже религиозные деятели, ревнители выдуманных Тёмными религий, как обычно подменили понятия. И теперь, при слове Бог, мы думаем о каком-то седом бородатом старичке, сотворившим от скуки всё сущее.

Уходить с лекции не хотелось, хотя Светослав и закончил свой рассказ. Насало время для вопросов и уточнений. Самой лекцией я был потрясён. С одной стороны тем, что сам всегда смеялся над всеми этими «виманами», Ириями и прочими межгалактическими войнами, считая это всё бредом фантастов от неоязычества. С другой стороны, зная генетику, понимая, что ни один вид никогда не превратится в другой без генного вмешательства, я и раньше предполагал, что Земля колонизирована извне. В теорию Дарвина не верил даже сам Дарвин, опровергнув её на закате жизни, я тем более. Но теория Дарвина так понравилась (а теперь я знаю кому!), что её взяли и держат на вооружении до сих пор, вопреки опровержениям самого автора и сотен других настоящих учёных. Конечно, проще управлять людьми, считающими себя потомками обезьян, чем теми, кто называет своих родителей Богами.

Тёмные, Светлые… Всё это тоже попахивало «аХиневичем и Ко», но с другой стороны во всём есть разные полюса. И иногда эти полюса воюют. «Единство и борьба противоположностей», помните? Так что, может быть всё так и было. Пока у меня не было поводов сомневаться в том, что говорили Учителя Храма. Но и бездумно верить каждому слову я не привык.

В общем, подумать было о чём. Так что подробности про египетские пирамиды и их отличие от остальных, — когда Светослав отвечал на вопросы моих «одноклассников», я слушал уже в вполуха, подмечая для себя лишь те моменты, на которых сам Светослав акцентировал внимание. Делал он это своим и без того звонким и певучим голосом. Во время такого голосового акцента, он ещё начинал жестикулировать руками как дирижёр и раздувать грудную клетку, как оперный певец перед самой сильной нотой.

Но, самое главное, что меня угнетало, заключалось в Вере. Я точно знал историю происхождения Хиневича и многих иже с ним «знатоков старины». Они были ставленниками КГБ СССР, точнее 4-го Главного Управления, в 90-е годы резко переключившегося с работы по подпольными антисоветским ячейкам, на разработку запасных вариантов правительств на все случаи жизни. Контра была не глупа, чтобы класть все яйца в одну корзину (делать ставку на один единственный проект власти). На любой случай были готовы новые свои лидеры: коммунист Зюганов, либерал Жириновский, христианский бизнесмен-папиросник Гундяев, милиционер Степашин, предводитель интеллигенции Явлинский и т. п. В том числе был спрогнозирован подъем национальных движений и появились лидеры и в этих течениях, в том числе Хиневич.

Я не удержался и поднял руку в знак того, что есть срочный вопрос.

— Слушаю, — сразу обратил на меня внимание Светослав.

— Не могу сосредоточиться, мысли путает такой вопрос. Вы говорите вещи, многие из которых говорили псевдоучёные, которым нет веры у серьёзных людей. Хиневич, Трехлебов, Асов… Их слова не стоят и гроша, а Вы сейчас, рассказывая нам про летательные аппараты без двигателей и турбин, подтверждаете их правоту. Неужели все эти фантасты из вашего братства?

— Нет. Конечно же, нет. Эти люди враги, по сути своей. Они мягкая подстилка Вашей власти на случай народных волнений. Если народ захочет отдать власть таким вот проходимцам, как бы воюющим за русский народ и его богатырское прошлое, то они именно этим горлопанам власть и отдадут. Но они будут и дальше придерживаться плана Тьмы, но уже под другим флагом. А чтобы их враньё казалось правдой, таким как Хиневич, к примеру, дали, в числе прочего, много полезной информации (для служебного пользования) и даже кое-что из секретных материалов. Но разбавили это всё чёткой иерархией, наподобие любой секты, чтобы процесс был контролируемым. Хиневич — обычный агент КГБ, ох, теперь уже ФСБ. Работающий на тот случай, если безумный русский бунт потребует «языческую Русь». Вероятность такого развития событий, в ближайшие 100 лет — маловероятна, поэтому его и не раскручивают особо. Но и не забывают. Периодически «арестовывают», да «очерняют», чтобы рейтинг сильно не падал. Мы давно за этим процессом наблюдаем и относимся к нему двояко. С одной стороны они уводят народ в сторону от истинных знаний. С другой стороны, во многих людях именно они зародили сам интерес к жизни Предков. И тут лично я вижу больше пользы, чем вреда. Ибо человек думающий сумеет отфильтровать нужное от шлака. А глупцам так и надо.

— Резонно. Но те материалы, которые им дали. Откуда они у тех, кто дал?

— Вами управляют плохие люди, но не глупые. Среди засекреченной в архивах ведомства по охране строя, много информации о реальном развитии цивилизации. Но доступ к ней могут получить только проверенные сподвижники системы. И никто иной.

— Понятно. Значит, всё-таки, «виманы» и «вайтманы» существовали?

— Они так не назывались и были устроены иначе, чем говорит тот же Хиневич, но — да, существовали. Вы мне не верите?

Камень, найденный в Индии с изображением «виман»

— Я настолько сильно ассоциирую подобные вещи с теми людьми, которым не могу верить, что очень сложно принять это даже от Вас.

— Понимаю. Но я постараюсь Вас убедить в своих знаниях. Хотите?

— Что-нибудь опять из моих личных цитат или факты из жизни моих близких? Увольте, я уже убеждался в способностях Тарха и Велеяры читать мою жизнь справа налево и в обратную сторону.

— Да, они умеют удивить и любят это делать, — Светослав улыбнулся. Отвечу Вам так. Есть профессиональные вруны, взять хотя бы тех, кого выпускают религиозные семинарии. Там учат профессионально врать и не краснеть. Но, даже если самый отпетый мошенник будет утверждать, что дважды два будет четыре, нет повода ему не верить. То есть повод есть, но не верить — глупо. Ибо это есть истина. И от того, что истину произнёс профессиональный лгун, она не перестанет быть истиной. Собственно, так их и готовят. Чтобы им верили, они должны говорить много правды. И лишь местами вставлять то, что предусмотрено программой тотальной лжи. Если бы они только лгали, их быстро бы раскусили.

— Но для чего Хиневичу говорить правду о тех же «виманах», если в них никто не верит и именно из-за них считает его фантастом?

— Для нас. Тёмные прекрасно знают о нашей деятельности по всей планете. И ищут места. По их плану, мы должны купиться на такие вот островки правды, которую и знать-то никто не может, и связаться с источником, её озвучившим. Тьма не гнушается никакими способами достижения своей цели. Собственно, поэтому её и проще. Нет моральных ограничений, нет рамок порядочности, нет условностей чести и совести. Их метод один — достижение цели любыми средствами. Поэтому мы и проигрываем в средних мирах. Но мы, даже понимая это, не можем иначе. Ибо превратимся в Тьму сами и проиграем окончательно. Однако и на их уловки покупаться перестали. Хиневич и его товарищи так и не смог вычислить ни одного нашего дозорного пункта и тем более эту школу.

— Патовая ситуация. Победить нельзя, чтобы окончательно не проиграть.

— Надеюсь, не патовая, а вполне решаемая. Не первый раз нас наказывают за моральные принципы. Привыкли уже. Просто надо начинать вкладываться в информационную борьбу. Что мы сейчас и делаем. Хоть и поздно вроде бы, но лучше чем никогда.

— Но именно в информационной борьбе вы и проиграли. Ибо врать всегда проще, чем увлечь людей скупой правдой.

— А мы попробуем не скупой. Придётся дать людям ту информацию, которая прояснит: кто есть кто в этом мире.

— А что раньше нельзя было?

— Мы надеялись, что люди Расы имеют генетическую память. Но оказалось, что и этот момент Тёмные предусмотрели. Они вывели и смогли заставить людей добровольно принимать внутрь этиловый спирт. А спирт блокирует генетическую память и притупляет восприятие информации извне.

— Что значит информация «извне»?

— Ну, назовём её «витающей в облаках», как говорится в одной поговорке. Информация из Космоса. Родовая информация, распространяемая такими вот передатчиками, вроде земных пирамид в их изначальном виде. Доступная для приёма людьми Расы в любом из миров, кроме тёмных.

— То есть во всём виновата водка?

— Не во всём, но во многом. И не только водка, но и любые напитки на основе этилового спирта. Это самый мощный блокиратор наследственности, в том числе Родовой памяти. Генетической. Позволяющей на уровне восприятия понимать происходящее вокруг тебя и классифицировать чётко на добро и зло. Не субъективно, а в понятиях самого Мироздания.

— А как же полезные свойства той же водки. Часто встречаются способы лечения некоторых заболеваний ею.

— Бред. У водки нет никаких полезных для человека свойств. Только вред. Причём огромный вред и не только в плане генетики. Спирт бьёт по мозговым и нервным клеткам. И бьёт сильно. Человек, пьющий эту ужасную жидкость, теряет собственно всё, что отличает его от представителей животного мира — способность соображать что-то, кроме «где взять поесть и куда лечь поспать». Он не может быть сдержанным в суждениях и поступках, не способен к самоконтролю. Он становится на такую низкую ступень развития, куда ставила его теория Дарвина в т. н. «каменном веке». А распространяют враньё про пользу водки и коньяка те же враги всего живого, что и делают остальные пакости. Это тоже часть информационной войны. И, судя по количеству пьющих людей, этот раунд опять проигран нами.

Но, Вы, Ратислав, слишком много хотите узнать сразу. Поверьте, у Вас будет время на изучение всех наук. Не торопите события. Понимаю, что вопросов у Вас сейчас очень много, всё-таки накопилось, да ещё я говорю некоторые вещи, Вас смущающие. Но, привыкайте. Дальше вопросов будет ещё больше. А когда Вы получите на все свои вопросы ответы и осознаете их внутри себя, Ваше обучение закончится. Не торопитесь, всё будет в своё время. Сегодня мы поговорили о пирамидах, но для Вас это было вводное занятие, чтобы понять саму суть наших уроков. А про пирамиды мы ещё с Вами поговорим тогда, когда Вы освоите азы. Такие как устройство Мироздания, Изначальная Вселенная и борьба Тьмы и Света. Скажу по секрету, мы ожидаем ещё новых учеников, которые вместе с Вами составят новую группу. Надеюсь, что ждать осталось недолго.

Последние предложения учитель сказал с каким-то намёком, явно говоря мне о чём-то интересном для меня лично. Его ухмылка и взгляд говорили об этом. Хотя, может быть, мне показалось. Как на концертах поп-звёзды девочке-фанатке кажется, что исполнитель поёт специально для неё.

Лекция длилась долго. Половины я не понял, так как Светослав начал оперировать словами и понятиями, мне пока неведомыми. Но я больше не стал отвлекать учителя своими вопросами, так как был предупреждён, что со мной этот урок будет повторён, когда придёт время.

Что же, вводное занятие удалось. Я задумался о правильности своего выбора в пользу обучения здесь и над тем, не прав ли я в определении заведения как секты. Очень уж меня смущали эти «виманы»…

Светослав ушёл, простившись с нами до следующего урока, а мы, прибитые откровениями старика, сидели и не торопились расходиться. Начали болтать об услышанном и постепенно разговор скатился к нашим истинным желаниям. Интересный вспомнился случай, точнее озвученное мудрым человеком упражнение для прояснения самому себе своего истинного желания. Некто Тойода, основатель серии машин из японии, как-то посоветовал своему другу прояснять внутри себя свои истинные желания через призму желаний внешних, нанесённых пылью цивилизации с её условностями и прочей мишурой, заслонявшей настоящее. Он рассказал ему о своём правиле пяти «почему?». Вот это правило: Например, человеку хочется купить шубу. Спрашиваешь себя: почему я хочу шубу? Это первое «почему?». Отвечаешь сам себе: потому что я хочу всех удивить. Хорошо. Пошли дальше, второе «почему?»: Почему ты хочешь всех удивить? Ответ: Потому что хочу, чтобы на меня обратили внимание. Третье «почему?»: Почему тебе нужно, чтобы на тебя обратили внимание? Ответ: Потому что я чувствую себя неуверенно. Четвертое «почему?»: Почему ты чувствуешь себя неуверенно? Ответ: Потому что я никак не могу реализоваться. Пятое «почему?»: Почему ты не можешь реализовать себя? Ответ: Потому что я занимаюсь тем, что мне не нравится. И скажи теперь, причем тут шуба?

Молодой парень, вспомнивший это «золотое правило Тойоды», звался Ирийславом. Уверен, что он взял это имя уже здесь! Но спрашивать было как-то неудобно, может быть позже. О самом правиле я когда-то читал в интернете. Но как и большинство умных мыслей, прочитанных через монитор, оно не уложилось в памяти и не вспоминалось до сегодняшнего дня. Сейчас же совсем другое дело. Правило прозвучало во время насыщенной беседы, и было не только полно смысла, но и появилось оно теперь очень кстати. Я тут же начал экспериментировать с ним, пытаясь понять для себя — что мне в итоге больше нужно: Знания ради знаний или Знания, чтобы передать их детям. Получилась ничья. Я одинаково желал и развиваться сам, путешествуя через миры и познавая многомерность пространства. И дать знания своим детям, чтобы они умножили их, и стали настоящими мудрецами своего времени тут, на Земле.

Пока я размышлял над своими пятью «почему?», Ирийслав уже обсуждал с нашим третьим «одноклассником» Микулой, вопросы толерантности в современном обществе. Это мне было не интересно, тема была больная для общества, в котором остались мои дети, но уже не для меня. Я ушёл в место, где все свои. Здесь понятие толерантности не имеет смысла, так как всё, что здесь происходит можно назвать совсем другим словом — наслаждение. Наслаждение жизнью, наслаждение общением, наслаждение отношением к себе. Терпеть здесь нечего и некого. Терпимость, на мой сугубо личный взгляд, уничтожает естество. Особенно терпимость в том виде, в котором людям её подсовывают наши враги. Терпимость к врагам — есть наивысшая глупость человечества.

Тут вспомнился факт открытия в Москве дома терпимости, ой, то есть «еврейского центра толерастии». На открытии выступали главные идеологи Тёмных, расставленных на руководящие должности в современной России. Никто тогда не понял, что страшного произошло, многие лишь почувствовали. А я расскажу вам. В самом конце торжественной церемонии, выступил некто безработный Виктор Вексельберг с ожидаемым вопросом — о судьбе библиотеки Шнеерсона. На что тот, коготеперь нельзя называть всуе, с барского плеча небрежно предложил разместить собрание государственной библиотеки на площадях частного музея этого «Центр еврейской толерантности» — в то самое время, когда хасиды уже почти 20 лет оказываются возвращать 6 книг, переданных в США в порядке музейного обмена. По этому поводу щедрого, но незаконного предложения «гаранта Конституции», после заседания прозвучала фраза про «квазиисторический день» от страшно обрадованного безработного миллиардера и квазигосподина Вексельберга. Ведь по понятиям Тёмных, хасиды не могут «стать змеем» и «расширить свое влияние в мире», пока не получат «священную библиотеку». Эта древняя как сама Тьма история, с посещением «вслух не называемым» Еврейского центра толерантности и фактическим дарением «библиотеки Шнеерсона» безработному еврею, не является случайным эпизодом, а практически программным заявлением. Компрадорская элита, проигнорировала государствообразующую роль Русского народа и моноэтничную сущность России. А из рекомендаций ОНН мы знаем, что даже в современном толерантном обществе, государство, где более 60 % граждан являются представителями одной национальности, считается моноэтническим. И как все знают, даже с учётом подтасовок, пока еще 80 % граждан России являются Русскими. Но Тёмные давно хотят уничтожить Русь и русичей. Поэтому устойчивый курс на создание «российской нации» взят уже давно и движение в эту сторону идёт постоянно. Место проведения «урока толерантности», как и несколько раз повторенный «гарантом» тезис о «борьбе с отрицанием „холокоста“ и национализмом» в присутствии президента Израиля Шимона Переса и упомянутых жрецов иудаисткого культа, говорят о многом. Как и в США «малый народец» уже стал руководящей и направляющей силой.

А жителям России предлагают составить одну единую нацию. Совсем не случайно, за пару дней до проведения мероприятия в еврейском центре, Президентский совет по межнациональным отношениям обсудил вопросы о разработке Декларации национального единства народа России. Там депутат Госдумы от «Единой России» и член совета Алексей Журавлев внёс предложение из «многонационального населения» (не народностей), составить единую «российскую нацию». В Декларации национального единства народа России Журавлев хочет закрепить следующий тезис: «Народ Российской Федерации составляет многонациональное население Российской Федерации — все граждане России, являющиеся носителями русского языка, культурных, духовных, морально-этических и социально-государственных императивов, присущих многонациональной российской цивилизации». Его поддержал и председатель комитета Госдумы по делам национальностей и член Совета по межнациональным отношениям Гаджимет Сафаралиев и все «единороссы». Между тем, еще с марта 2012 года депутат Госдумы Владимир Бортко внес в нижнюю палату законопроект о замене фразы «Мы — многонациональный народ» на фразу «Мы — русский народ и примкнувшие к нему народы». Однако тот, «которого лучше не называть вслух» не поддержал эту идею, проигнорировав моноэтничный характер народа России. Для тех, что считает эти слова «пустыми разговорами», нужно понять, что игнорирование государствообразующей роли Русского народа ведет к тому, что страна будет ускоренными темпами заселяться разноплеменными нетребовательными к условиям работы и плодовитыми гастарбайтерами, которые будут благодарны пригласившим их олигархам. Которые, в свою очередь, думают лишь о своей мошне, а не народе России. Если и это кто-то посчитает и это «пустым звуком», то хотелось бы обратить внимание на слова Дмитрия Козака. Этот проводник и исполнитель плана того, «кого нельзя называть» заговорил о том, что в образовательных учреждениях необходимо реализовывать масштабные мероприятия, которые будут воспитывать в подрастающем поколении толерантность: «Их необходимо реализовывать, особенно в учебных заведениях, учреждениях среднего, высшего профессионального образования. Должны проходить массированные мероприятия, которые, извините, тем, кто не понимает, что такое толерантность, что такое межнациональный мир и согласие, для того, буквально, что называется, „промывать мозги“, чтобы люди стали цивилизованнее и терпимее относились к людям с другими традициями, другой национальностью или другим вероисповеданием», — заявил Козак на заседании межведомственной рабочей группы по вопросам межнациональных отношений. Как сейчас, в буквальном смысле, промывают мозги непокорным, лучше Вам не знать. Остальным же вполне хватает масс-медиа, контролируемых «малым народцем». Насмотревшись телеящика, те, кто не желает думать самостоятельно, слепо верят пропаганде режима, выливающейся из уст дикторов и ведущих. Между тем, нужно еще раз подчеркнуть серьезность намерений власти. Поскольку в один день с заявлением Козака первыми «изучать толерантность» отправили сотрудников следственного изолятора № 2 («Бутырка»). Теперь сотрудники каждого российского СИЗО, будут обязательно посещать «Еврейский музей толерантности», где их будут обучать еврейской историей и традициям. В группы для экскурсий отбираются психологи, кадровики и воспитатели системы исполнения наказаний.

Всё это я оставил в своём прошлом и не желал думать об этом в настоящем. Надоело. Сейчас, да ещё здесь, среди нормальных людей, не больных толерастией, это было пустое, и я пошёл в комнату. Конечно же, попрощавшись со своими новыми друзьями. Почему «друзьями»? Да по тому, что сама атмосфера Храма не подразумевала иных отношений между поселенцами, кроме дружеских.