1

– В чем дело, Стивен?

Нед Уэйкфилд оторвал взгляд от книги, когда его сын промчался мимо родительской спальни. Через несколько секунд дверь комнаты Стивена с грохотом захлопнулась.

Элис Уэйкфилд с удивлением взглянула на мужа.

– Как ты думаешь, что с ним такое?

Нед Уэйкфилд и его восемнадцатилетний сын были очень похожи друг на друга: оба высокого роста, темноволосые и темноглазые. А сейчас у мистера Уэйкфилда было такое же встревоженное выражение лица, которое в последнее время то и дело появлялось у Стивена.

– Не знаю. Мне казалось, что сейчас Стивену стало намного легче, он стал постепенно забывать Трисию. Я надеюсь, что не в этом дело.

Но дело было именно в этом. Да, на какое-то время Стивен забыл о Трисии Мартин, но сейчас, когда он лежал, уставившись в потолок, он чувствовал себя последним негодяем. Образ Трисии, самой прекрасной девушки на свете, снова и снова вставал у него перед глазами. Эти волосы цвета темного золота, эти сияющие голубые глаза...

Смерть Трисии разлучила их несколько месяцев назад, но Стивен поклялся навсегда сохранить ее в своем сердце.

В течение долгих недель после смерти Трисии Стивен ужасно страдал, и, несмотря на все усилия, его семья ничем не могла ему помочь. Только несколько дней назад он начал постепенно приходить в себя после депрессии, но все равно продолжал дни и ночи думать о Трисии. Его сестра Джессика несколько раз пыталась познакомить его с кем-нибудь из своих подруг, друзья постоянно твердили, что ему нужно больше бывать на людях, но только в прошлые выходные он в первый раз согласился пойти на вечеринку, которую устраивала Лила Фаулер.

Лила училась в одной школе с его сестрами-близнецами Джессикой и Элизабет, в школе Ласковой Долины. Стивен позвонил старшей сестре Трисии, Бетси, и пригласил ее и ее друга Джексона Стоуна пойти вместе с ним.

Фаулеры были одной из самых богатых семей в Ласковой Долине, поэтому каждая вечеринка в их особняке становилась событием.

К своему удивлению, Стивен почувствовал, что ему здесь действительно хорошо. И «виновата» в этом была не роскошная обстановка, которая его окружала, а подруга Джессики, Кара Уокер.

Джессика как-то устроила Стивену свидание с Карой, и тот вечер закончился полным провалом. Но на сей раз Стивен открыл для себя новую Кару, совсем не похожую на прежнюю, узнал, что и у нее в жизни тоже не все было гладко. Именно Кара заставила Стивена отвлечься от грустных мыслей, на его лице появилась улыбка.

Стивен и Кара танцевали, и никогда со времени смерти Трисии на душе у Стивена не было так легко, но в этот момент в комнате для танцев появилась Бетси Мартин. Ее глаза метали молнии.

– Я вижу, ты тут развлекаешься, – заметила она ледяным тоном.

– Да, отличная вечеринка, – ответил Стивен, внезапно почувствовав себя неловко.

– Удивляюсь я на тебя, Стив! – воскликнула Бетси, ее голос дрожал от гнева. – Я думала, что ты действительно любил мою сестру. Но, оказывается, стоило другой девушке взглянуть на тебя, как ты в ту же минуту забыл о Трисии!

Стивен почувствовал себя так, словно его ударили в солнечное сплетение. Он не знал, что сказать в ответ. Прежде чем Бетси успела произнести что-то еще, Стивен выскочил на улицу, подбежал к своей машине и нажал на газ.

Теперь, лежа в темноте, он понимал, что Бетси была права. Как мог он веселиться, когда Трисия, та, которую он так любил, умерла? Слезы выступили на глазах у Стивена, и он повернулся лицом к стене.

– Я мог один раз отречься от любви к Трисии, – сказал он себе, – но никогда, никогда не сделаю этого снова!

– Значит, Тодд вернулся. Теперь понятно, почему ты все утро так и сияешь, – поддразнивала дочь миссис Уэйкфилд.

– Да, и мы весь день будем вместе, – ответила Элизабет.

Тодд Уилкинз, с которым Элизабет встречалась уже давно, несколько недель назад переехал с родителями в Вермонт, а теперь на несколько дней вернулся в Ласковую Долину, чтобы помочь отцу закончить дела в городе. Прошлым вечером Тодд, ничего не сказав Элизабет, пришел на вечеринку Лилы Фаулер. Увидев Элизабет, танцующую с другим парнем, он подумал, что она уже успела забыть о том, что у них было, и в оскорбленных чувствах ушел с вечеринки. К счастью, Элизабет удалось догнать его и все объяснить. Ведь она любила Тодда и только Тодда! Теперь Элизабет с нетерпением ожидала момента встречи с Тоддом, думала о том, как они проведут вместе несколько таких драгоценных для них обоих часов, оставшихся до следующего утра, когда Тодд должен был лететь домой.

Миссис Уэйкфилд взглянула на Джессику. Даже сейчас, шестнадцать лет спустя, Элис Уэйкфилд все еще удивлялась, до чего же похожи друг на друга ее прелестные близняшки. Те же золотистые волосы, зеленовато-голубые глаза и, если не считать маленькой родинки на правом плече Элизабет, совершенно одинаковые стройные фигурки. Но сходство между девочками заканчивалось их внешностью, по характеру они были полной противоположностью друг другу. Насколько Элизабет была спокойной и уравновешенной, настолько вспыльчивая и экстравагантная Джессика напоминала ракету для фейерверка, ежеминутно готовую взорваться тысячью искр. Сейчас Джессика с горящими глазами рассказывала о событиях прошлого вечера.

– Сразу после того, как Стив вернулся с вечеринки и пошел к себе, – в голосе Джессики звучали драматические нотки, – позвонила Лила и сказала, что Бетси Мартин на глазах у всех устроила ужасную сцену. Она накричала на Стива, потому что он проявлял слишком большой интерес к Каре.

– Правда? – с удивлением спросила миссис Уэйкфилд. – Что-то не похоже на Бетси.

– А я думаю, это как раз в ее стиле, – перебила ее Джессика. – Ты не представляешь, какая дрянь эта Бетси. Не понимаю, зачем Стив вообще с ней заговорил?

– Они же друзья, – заметила Элизабет.

– Просто возмутительно, – с брезгливостью в голосе заявила Джессика, – не могу поверить, что эта девица когда-то жила в нашем доме. Все мои знакомые были просто поражены, когда узнали, что мы принимали у себя кого-то из Мартинов.

Не только у Джессики было такое мнение о семье Мартинов. Ласковая Долина производила впечатление процветающего калифорнийского городка, но и здесь был свой неблагополучный район, и Мартины жили как раз в этом районе, в ветхом домишке, который, казалось, вот-вот развалится.

Мистер Мартин был известным всему городу пьяницей, а о Бетси поговаривали, что у нее совершенно необузданный нрав и что она употребляет наркотики. Только о Трисии никто не мог сказать ничего плохого. Болезнь и смерть сестры глубоко потрясли Бетси и заставили ее по-новому взглянуть на свою жизнь. Прошлой осенью она поступила в городскую художественную школу.

Когда Стивену становилось особенно тяжело, часто именно Бетси была тем единственным человеком, которого ему хотелось бы видеть, и после встреч с Бетси он всегда чувствовал себя значительно лучше. Мистер и миссис Уэйкфилд понимали, что Стивен и Бетси получают друг от друга столь необходимую им поддержку. Но Джессика думала совершенно иначе, она считала, что дружба с Бетси лишь продлевает страдания Стивена.

– А где Стив? – спросил мистер Уэйкфилд.

– Я позвала его спускаться к завтраку, – ответила его жена, – но он сказал, что не голоден, так что я оставила его в покое. Конечно, это его дело, но, по-моему, поесть ему бы совсем не помешало.

Джессика отложила в сторону ломтик поджаренного хлеба, который она намазывала маслом.

– Я схожу наверх и приведу его. – В ее голосе не было ни тени сомнения.

– Ну что ж, попробуй, – согласилась миссис Уэйкфилд.

– Не волнуйся, мама, я приведу его. Он не сможет сопротивляться мне, – усмехнулась Джессика. – Ни один мужчина не сможет. – Она подмигнула и выбежала из кухни.

– Иногда мне очень хочется так же относиться к ребятам, как Джессика, – вздохнула Элизабет, размешивая мед в чашке с чаем.

– По-моему, тебе бы лучше разобраться с Тоддом, – с сочувствием в голосе сказала мать.

– Да, а то нам очень тяжело друг без друга.

Теперь, когда Тодд был так далеко, Элизабет понимала, что в ближайшие месяцы их будут связывать только письма, открытки и телефонные звонки. Но звонки и письма никогда не смогут заменить поцелуи Тодда и их свидания каждый день. Без Тодда Элизабет чувствовала себя почти такой же одинокой и брошенной, как и ее брат. Они с Тоддом решили привыкать жить порознь, но Элизабет сознавала, насколько это будет нелегко.

– Задание выполнено! – самодовольно воскликнула Джессика, вернувшись в солнечную кухню, выложенную плиткой в испанском стиле. – Стив сказал, что уже спускается.

Но не успела Джессика снова сесть за стол, как раздался звонок у входной двери. Уэйкфилды с недоумением посмотрели друг на друга – так рано утром к ним обычно никто не приходил.

– Может, это ко мне, – предположила миссис Уэйкфилд.

Она работала дизайнером по интерьерам и иногда получала с рассыльным материалы, которые заказывала для своих клиентов.

Звонок раздался снова.

– Сидите, я пойду и распишусь в получении за маму. – Джессика побежала к дверям.

Через несколько секунд она вернулась назад с кислой физиономией. За ней на кухню вошла Бетси Мартин.

– Бетси, какой приятный сюрприз! – весело воскликнул мистер Уэйкфилд.

– Позавтракаешь с нами? – спросила миссис Уэйкфилд, показывая на свободный стул.

– Да, конечно, здесь на всех хватит, – добавила Элизабет, пытаясь возместить явный недостаток гостеприимства своей сестры.

– Спасибо, я совсем ненадолго. Стив позвонил мне примерно полчаса назад и попросил зайти за ним.

Джессика заметила устремленный на нее взгляд сестры и отвела глаза в сторону. Теперь стало ясно, что встать с постели Стивена заставили отнюдь не ее способности к убеждению.

– А вот и он, – сказала Бетси, услышав шаги на лестнице.

На кухне появился Стивен. Темные круги под глазами ясно свидетельствовали о том, как мало он спал в эту ночь.

– Всем доброго утра, – тихо произнес он.

Обеспокоенная тем, как выглядел ее сын, миссис Уэйкфилд снова спросила Стивена и Бетси, не хотят ли они позавтракать.

– Спасибо, мам, что-то совсем не хочется, – ответил Стивен.

Джессика подошла к холодильнику, налила из кувшине стакан апельсинового сока и протянула Стивену.

– Сок ты, по крайней мере, можешь выпить?

Стив грустно улыбнулся:

– Да, такое предложение трудно отвергнуть.

– А тебе, Бетси? – спросила Элизабет.

Она не на шутку разозлилась на сестру. Как бы ни обидела Бетси Стивена прошлым вечером, это еще не повод для того, чтобы вести себя с ней так намеренно грубо.

– Нет, спасибо, – отказалась Бетси, глядя, как Стивен допивает свой сок и ставит пустой стакан на стол. – Я думаю, нам пора.

– Всем до свидания. – Стивен легонько подтолкнул Бетси к двери. – Я скоро вернусь.

Элизабет проводила их взглядом.

– Что вы на все это скажете? – спросила она через несколько секунд.

– По-моему, он на нее совсем не сердится, – заметил мистер Уэйкфилд.

Джессика вернулась за стол и с отвращением взглянула на содержимое своей тарелки.

– Ну вот, из-за этой Бетси Мартин моя яичница совсем остыла.

– Ой, бедняжка! Ведь там осталось еще на целую чайную ложку! – Элизабет изобразила на лице искреннее сочувствие.

Джессика вскочила из-за стола.

– Подумать только, моей родной сестре, моей близняшке, похожей на меня как две капли воды, совершенно все равно, умру я с голоду или нет! – Для большего эффекта Джессика сделала паузу и встряхнула своими блестящими волосами. – Какая я же ты жестокая, Лиз!

– А ты, Джессика, такая чудесная актриса, – с улыбкой сказала Элизабет. – Жаль только, что все свои таланты ты растрачиваешь на нас. По-моему, ты должна играть совсем в другой пьесе.

– Вам нужно работать в одной команде, – посоветовал Нед Уэйкфилд, допивая кофе. – Наша многообещающая писательница Лиз могла бы писать роли, а ты, Джессика, исполняла бы их на сцене.

– Это здорово, папа, – с готовностью согласилась Джессика, – но недавно я поняла, что театральная сцена для меня недостаточно велика.

– Неужели? – Элизабет не могла удержаться, чтобы не захихикать. – Ты что, собираешься так сильно растолстеть?

– Очень смешно, – сказала Джессика, испепеляя сестру взглядом. – Просто я решила, что лучше буду сниматься в кино – и славы больше, и денег.

– Все это замечательно, – вмешалась Элис Уэйкфилд, – но в данный момент единственная роль, которую я могу вам предложить, – это помощница на кухне. – Она встала и положила стопку тарелок на стойку возле раковины. – Кто хочет первым принять участие в пробах на роль?

– Я бы не против, – гримасничала Джессика, – но не рассчитывайте, что я берусь за эту роль только ради карьеры.

– Дорогая, – пошутила в ответ ее мать, – на тебя вообще невозможно рассчитывать. Ну, мне нужно идти звонить клиентам. Нед, а какие у тебя планы на сегодня?

– Я на несколько часов заеду в контору, нужно просмотреть прецеденты по делу, которое я веду. – У мистера Уэйкфилда была процветающая адвокатская практика, которая часто вынуждала его задерживаться по вечерам и работать в выходные. – Так что, девочки, мы вручаем кухню в ваши умелые руки.

Несколько минут после ухода родителей сестры сидели в полном молчании, погруженные каждая в свои мысли. Первой не выдержала Джессика:

– Слушай, Лиз! До волейбольного матча осталось меньше недели. Нам нужно как следует потренироваться. Может, сегодня днем?

Джессика имела в виду благотворительный волейбольный матч, в котором команда школы Ласковой Долины играла против команды «Биг Меза». Сестры и их друзья должны были играть за свою школу.

– Даже не знаю, Джес, – ответила Элизабет, – мне бы надо потренироваться, но мы с Тоддом договорились провести сегодня весь день вместе. Может быть, завтра...

Напоминание Джессики о волейбольном матче дало Элизабет еще один повод для раздумий. И дело тут было не в самом матче, хотя она знала, что давно не тренировалась. Элизабет думала о танцах, которые устраивались вечером после матча. Эти танцы будут первым крупным событием в школьной жизни после того, как Тодд уехал из Ласковой Долины. С одной стороны, не было никого, кроме Тодда, с кем она хотела бы пойти на эти танцы, а с другой стороны, одной ей идти тоже не хотелось.

– Почему все должно быть так сложно? – вздохнула Элизабет, даже не замечая, что говорит вслух.

Джессика взглянула на сестру.

– Что с тобой, Лиз? – В ее голосе звучала тревога.

Несмотря на разницу в характерах, между сестрами существовала особая связь, которая позволяла им понимать друг друга без слов. Элизабет покачала головой.

– Все в порядке, это скоро пройдет.

Джессика знала, что лучше не лезть к сестре с расспросами. Элизабет сама все расскажет, когда ей захочется.

– Ну хорошо. Какую из ролей ты выбираешь – вытиральщицы стола или посудомойки?

Стивен и Бетси не спеша шли по извилистой улице мимо ухоженных двух – и трехэтажных домов, похожих на дом Уэйкфнлдов.

– Как твоя учеба? – после долгой паузы спросила Бетси.

Стивен пнул ногой камешек.

– Вроде все в порядке.

Он учился на первом курсе университета недалеко от Ласковой Долины и жил там в общежитии. Домой он приезжал обычно по выходным, поэтому встречаться с Трисией мог только раз или два в неделю. После ее смерти Стивен был настолько потрясен, что долго не мог посещать занятия. В последнее время Стивен стал приезжать домой чаше, стремясь найти здесь спокойную гавань, когда на душе у него было особенно тяжело.

– Бетси, – сказал он, – я так рад, что ты смогла зайти сегодня утром. Я знал, что у Джейсона сейчас занятия и ты будешь свободна.

Услышав имя своего друга, Бетси улыбнулась.

Джейсон Стоун учился вместе со Стивеном, и Бетси была благодарна Стивену за то, что он их познакомил. По субботам Джейсон вел занятия по рисунку и живописи в городском общественном центре Ласковой Долины.

– Да, и Джейсон ни за что не пропустит своих занятий. Он образцовый учитель.

– Мне говорили об этом.

Они снова замолчали, пока не дошли до небольшого парка с экзотическими цветами и кустами необычной формы.

– Может, присядем? – спросил Стивен, указывая на одну из старомодных каменных скамеек.

– Хорошо, – согласилась Бетси.

Стивен сел рядом с ней.

– Как здесь красиво, – заметила Бетси, оглядевшись вокруг. – Я хотела бы написать этот парк.

– Трисия очень любила это место, – сказал Стивен, наклоняясь, чтобы сорвать травинку.

– Стив... Я, наверное, зря так набросилась на тебя вчера вечером, – неожиданно произнесла Бетси.

– Нет, что ты. – Стивен посмотрел ей в глаза. – Я как раз хотел сказать, что ты была права. Кара Уокер – хорошая девушка, но она никогда не сможет заменить мне Трисию.

– Я так разозлилась, Стив. Я думала, ты начал забывать Трисию, а я не могу допустить, чтобы это случилось. – Бетси не могла скрыть охватившего ее волнения. – Ведь Трисия жива до тех пор, пока мы помним о ней.

– Да, это так, – ответил Стивен.

Они замолчали, глядя друг на друга и понимая друг друга без слов. Только когда какая-то птичка села перед скамейкой и защебетала, Бетси взглянула на нее и улыбнулась.

– Я когда-нибудь рассказывала тебе, что Трисия была малиновкой на школьном представлении?

Стивен улыбнулся:

– Нет. Когда это было?

– Когда ей было лет восемь. Она была такой хорошенькой. – Бетси откинулась на спинку скамейки и начала оживленно рассказывать. Стивен молча слушал ее и позволил воспоминаниям о Трисии заглушить свою боль.

 

2

– Куда же он мог подеваться? – повторяла про себя Джессика, расшвыривая по полу кучу одежды.

Пропал ее любимый купальник. Джессика посмотрела под кроватью – нет, и здесь ничего.

Элизабет как-то сказала, что если положить рядом фотографии города, пережившего разрушительное землетрясение, и комнаты Джессики, то отличить, что где, будет просто невозможно. Сегодня слова Элизабет были справедливы, как никогда. Но Джессика считала, что легкий беспорядок придает комнате особое очарование, и в любом случае она ей нравилась такой, какая есть.

– Ничего не поделаешь, придется взять розовый у Элизабет.

Когда возникали проблемы с одеждой, Джессика не считала зазорным пользоваться содержимым шкафа сестры. Дело облегчалось тем, что Элизабет пошла погулять со своей подругой Инид. Так что опасений оказаться застигнутой на месте преступления не было.

Затянув потуже пояс купального халата, Джессика проскользнула по коридору к комнате сестры. Она уже открыла дверь, когда до нее донесся голос матери, разговаривающей в холле по телефону. То, что услышала Джессика, заставило ее замереть на пороге.

– Кинорежиссер? Это же чудесно! Как это вышло, Шарон?

«Так, значит, Шарон», – подумала Джессика.

Единственной подругой матери по имени Шарон была Шарон Эгберг, мать Уинстона. Но какое отношение этот противный Уинстон, этот клоун школы Ласковой Долины, мог иметь к голливудскому режиссеру? Джессика застыла в дверях, целиком обратившись в слух.

– Ну, тогда это будет встреча старых друзей. Надеюсь, у меня будет шанс с ним познакомиться, – говорила миссис Уэйкфилд.

«И у меня тоже», – подумала Джессика.

– Его можно понять, – сказала миссис Уэйкфилд после довольно продолжительной паузы. – Если он приезжает для того, чтобы отдохнуть и расслабиться, то, конечно, ему не хочется, чтобы все вокруг знали, кто он такой. Я никому не скажу. Да, Шарон, по поводу тех светильников, которые ты хотела бы...

Джессика проскользнула в комнату Элизабет и подошла к платяному шкафу, где, как она знала, лежали аккуратно сложенные купальники ее сестры. Цельный ярко-розовый купальник лежал сверху. Джессика достала его, сбросила халат и одним быстрым движением натянула на себя. Совсем неплохо, подумала она, взглянув в зеркало на свою превосходную фигуру.

Пока Джессика заканчивала приготовления к солнечным ваннам, ее мозг работал на полной скорости. Кинорежиссер у Эгбергов! О такой удаче можно только мечтать. Ей не терпелось поскорее все рассказать Лиле и Каре. Джессика была уверена, что втроем они живо до него доберутся.

Она сбежала во внутренний дворик и разложила желтый в белую полоску шезлонг. Когда она натирала свои стройные ножки кремом для загара, ей в голову пришла новая идея. Зачем рассказывать об этом Каре и Лиле? Ведь тогда они будут сами стараться пролезть в кино, только и всего.

Потянувшись, как кошка, Джессика поудобней устроилась в шезлонге. Если кто-то в Ласковой Долине и достоин того, чтобы стать кинозвездой, так это только она сама. Обойдусь без компаньонов, решила про себя Джессика, лучше самой разузнать все, что нужно, об этом режиссере. Да, познакомиться с ним просто необходимо, думала Джессика, и двух мнений тут быть не может. Вопрос только в том, когда и как это сделать.

Погруженная в свои мысли, Джессика закрыла глаза. Теперь нужно все хорошенько обдумать...

– Пожалуй, это – самое лучшее, Лиз, – одобрительно сказала Инид Роллинз, – оно тебе действительно идет.

Элизабет посмотрела через плечо, чтобы получше рассмотреть в трельяже, как сидит на ней платье в тонкую полоску. Дело происходило в магазине-ателье.

– Не скажу, что без ума от длины, но ты, наверное, права. Из всего, что я перемерила здесь за последние два часа, это – самое лучшее. – И Элизабет начала переодеваться в джинсы и блузку.

– Так ты будешь его брать? – спросила Инид.

– Скорее всего, да. Сто лет не покупала себе новых платьев.

– Что-то не видно особого восторга.

– Ты права. Если бы не волейбольный матч, я бы об этом и не подумала.

Элизабет несколько раз провела расческой по своим золотистым волосам и аккуратно завязала их синей лентой.

– Как-то непривычно идти на танцы без Тодда.

– Я тебя понимаю, Лиз. Я тоже долго не могла привыкнуть к тому, что рядом нет Джорджа. Даже сейчас я иногда не представляю себе, как мне жить без него.

Бедняжка Инид, подумала Элизабет. Инид и Джордж Уоррен были вместе почти столько же, сколько она с Тоддом, а теперь Джордж встречается с Робин Уилсон, а Инид чувствовала себя такой же одинокой, как и Элизабет.

После того как Элизабет расплатилась и забрала платье, девушки решили немного пройтись.

– Что-то пить захотелось. А ты не хочешь, Инид? – спросила Элизабет.

– Конечно. Пойдем попьем газировки.

Они прошли еще немного и зашли в «Деликатесы Ховарда». Еще через минуту Инид и Элизабет со стаканами в руках сели на деревянную скамеечку, откуда открывался живописный вид.

– Хорошо провели время с Тоддом? – спросила Инид.

Элизабет улыбнулась:

– Прекрасно. Мы вместе ходили по его делам, а потом у нас был восхитительный ужин вдвоем.

– А ты проводила его в аэропорт?

– Пет, – – тихо сказала Элизабет. – Ни он, ни я не хотели прощаться у всех на глазах, и мы решили, что будет лучше, если Тодд поедет в аэропорт один. Лучше для нас обоих.

– Так вы с Тоддом обо всем договорились?

– Да, хотя я все еще не знаю, с кем пойти на танцы. А что ты будешь делать, Инид?

– Пока не знаю. Думаю...

Инид взглянула на свою подругу и застыла со стаканом в руке – такое странное выражение лица было у Элизабет.

– Что с тобой, Лиз? Ты что, увидела привидение?

Элизабет смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

– Возможно. Могу поклясться, что только что видела Тодда. Он выходил вон из того обувного магазина.

Инид обернулась и тоже посмотрела в ту сторону.

– Тодд? Да ведь сейчас он должен пролетать где-то над Айовой.

Элизабет выглядела не на шутку взволнованной.

– Инид, это точно был он!

– Ты думаешь, он мог опоздать на самолет?

– Может быть, – ответила Элизабет. – Он, наверное, зашел ко мне домой, а там ему сказали, что я здесь.

– Лиз, у тебя только Тодд на уме. – Большие зеленые глаза Инид стали еще больше.

– Что же мы здесь сидим? – воскликнула Элизабет, не замечая недоверчивого взгляда подруги. – Пойдем поищем его. – И она потянула Инид за руку. – Я точно видела, как он шел к фонтану.

Следующие полчаса девушки обыскивали окрестности, заходили во все магазины, но не обнаружили никого, даже отдаленно напоминающего Тодда. В конце концов Инид предложила Элизабет позвонить домой и узнать, не заходил ли Тодд.

– Нет, – сказала Элизабет, повесив трубку, – мама сказала, что она весь день была дома, но никто к нам не заходил. Поедем домой, – решила она.

Инид обняла Элизабет за плечи, и они пошли по автостоянке к красному «фиату» – совместной собственности Джессики и Элизабет.

– Прости меня, Лиз.

– Нет, это я виновата, заставила тебя бегать понапрасну, – сказала Элизабет. – Сейчас я и сама не уверена, что это был он.

– Значит, ты допускаешь, что это мог быть и не Тодд? – спросила с сочувствием Инид, садясь в машину.

– Это просто не мог быть Тодд, – ответила Элизабет, включая зажигание. – Будем считать это игрой моего воображения. На свете существует только один Тодд Уилкинз, и, к сожалению, он сейчас на пути в Вермонт.

 

3

Утро каждого понедельника в доме Уэйкфилдов было отмечено особенно бурной активностью, и на этот раз все было как обычно. Мистер и миссис Уэйкфилд уже оделись, позавтракали и уехали на работу, Джессика и Элизабет в спешке собирались в школу, и только Стивен проявлял совсем не свойственную ему медлительность. Казалось, он целиком ушел в свои раздумья, пока укладывал в сумку книги и одежду. Элизабет сразу заметила, что со Стивеном что-то не так, и, встретив Джессику, посмотрела на нее обеспокоенным взглядом и кивнула в сторону брата. Джессика поняла сестру с первого раза.

– Ну что, Мистер Университет, готов грызть гранит науки? – спросила Джессика, остановившись в дверях его комнаты.

– Угу, – пробормотал Стивен без всякого воодушевления.

– А когда начинаются твои занятия? – Джессика сделала еще одну попытку завязать разговор.

– В десять.

В дверь протиснулась Элизабет все еще в халате и ночной сорочке.

– Надеюсь, ты не использовала всю горячую воду в доме, Джес? – весело спросила она.

– Нет, только шампунь, – подыграла ей Джессика.

Стивен даже не улыбнулся. С отсутствующим видом он продолжал укладывать вещи в сумку.

– Стив, – после долгой паузы спросила Элизабет. – Что с тобой?

Стивен отложил Сумку и посмотрел на сестру:

– Нет, все нормально, я просто спешу.

– Что-то непохоже, чтобы ты спешил, – бесцеремонно заметила Джессика. – И кстати, где ты пропадал вчера? Тебя весь день не было дома.

– Я был с Бетси, – ответил Стивен, застегивая молнию на сумке.

И внезапно швырнул ее на пол.

– Опять? – Голос Джессики чуть не сорвался на крик.

– Перестань, Джес. – Элизабет почувствовала, что вот-вот начнется скандал. – Нам пора идти.

– Надо сказать, что из нас двоих именно ты еще не оделась, – заметила Джессика.

Она поправила воротник своей свободной блузки и начала закатывать рукава. – Я-то уже готова.

– Нет, ты еще не готова. Это моя блузка, и я собиралась сегодня ее надеть. Так что лучше иди переоденься, а я пока приму душ, – твердо заявила Элизабет и вышла из комнаты.

– Послушай, Джес, – сказал Стивен, – я не могу больше разговаривать. Я должен позвонить до того, как уеду.

Но Джессика не собиралась так легко сдаваться.

– Надеюсь, ты позвонишь Каре и попросишь у нее прощения. Я думаю, ей было не очень-то приятно, когда ты сбежал с ее вечеринки.

Стивен вздрогнул. Он на самом деле чувствовал вину перед Карой, но при этом не испытывал ни малейшего желания выслушивать нравоучения Джессики.

– Между мной и Карой ничего не было и нет. Мы немного поболтали, вот и все. Не вижу в этом ничего особенного.

В глазах Стивена были такая печаль и усталость, когда он это говорил, что Джессике не хватило духу возражать ему.

– Надеюсь, что Кара считает так же, – просто сказала она. – Пока, Стив.

Как только Джессика вышла, Стивен спустился на кухню, подошел к телефону и набрал номер Бетси.

– Алло, – ответила Бетси.

– Привет, Бетси.

– Стивен, разве ты еще не уехал?

– Уже выхожу. Я только хотел попрощаться и поблагодарить тебя.

– За что?

– Ну, за то, что ты нашла те старые семейные фотографии. И за прекрасный портрет Трисии, который ты нарисовала. Я возьму его с собой. – Он посмотрел на свою сумку.

– Я знала, что портрет тебе понравится, я хотела нарисовать еще один, поменьше, чтобы ты мог держать его на своем столе.

– Я вставлю его в рамку. Портрет просто замечательный.

– Я рада, что он тебе понравился. Этот рисунок словно приблизил ко мне Трисию, как раньше... А ты приедешь домой на следующие выходные?

– Думаю, да. Кстати, Лиз все время пытается заставить меня купить билеты на благотворительный волейбольный матч в эту пятницу. После матча будут танцы. Хочешь пойти туда с Джейсоном?

– Знаешь, у Джейсона какие-то семейные дела, а у меня в пятницу вечером занятия в школе.

– Тогда, наверное, и я не пойду. А у тебя будет время встретиться со мной в следующие выходные? – с тревогой в голосе спросил Стивен.

– Разумеется, – ответила Бетси. – Позвони мне, когда вернешься.

Стивен повесил трубку и взял сумку. Он очень хотел встретиться с Бетси в следующие выходные, ведь Бетси была для него самым прочным связующим звеном с Трисией. Бетси поможет ему сделать так, чтобы память о Трисии никогда не умерла.

Красный «фиат» близнецов промчался несколько километров, отделяющих дом Уэйкфилдов от школы Ласковой Долины, красивого здания с колоннами, стоящего посреди обширной лужайки с изумрудно-зеленой травой.

Элизабет делала все возможное, чтобы успеть к началу уроков; но ее усилиям всячески мешала Джессика, которая то и дело поворачивала зеркальце заднего вида так, чтобы можно было проверить, все ли у нее в порядке с прической и косметикой.

– Не понимаю, почему ты все время хочешь вести машину? – проворчала Джессика.

– Ты водила в пятницу, так что теперь моя очередь. Я всегда думала, что ты мечтаешь об автомобиле с личным шофером. Кроме того, довольно трудно одновременно краситься и вести машину. – И Элизабет неодобрительно посмотрела на сестру, которая на этот раз развернула зеркало бокового обзора и занялась подравниванием бровей.

– А Стив пойдет на танцы в пятницу? – спросила Джессика, чтобы сменить тему разговора.

– Он сказал, что еще не решил. А кстати, – поинтересовалась Элизабет, – ты еще ничего не рассказала о своих собственных планах. С кем ты собираешься пойти?

Джессика замялась.

– Ну, я пока не могу тебе сказать.

Элизабет посмотрела на нес с удивлением:

– Почему, Джес?

– Честно говоря, он меня еще не пригласил. Но могу сказать тебе, что это довольно необычный парень.

Элизабет стало по-настоящему любопытно. Ее близняшка не знала отбоя от кавалеров, большинство которых совсем не нравились Элизабет.

– Надеюсь, это не какое-нибудь чудовище?

– Вовсе нет, – рассмеялась Джессика, – просто он совсем не похож на тех парней, с которыми я встречалась раньше.

– Ну, ты меня успокоила, – сказала Элизабет. – Я думаю, кто бы он ни был, тебе не составит большого труда сделать так, чтобы он тебя пригласил.

«Разумеется», – подумала Джессика.

Уинстон Эгберг всегда был без ума от нее. Правда, в последнее время он не очень-то обращал на нее внимания, но Джессика была уверена, что сможет в одну минуту снова покорить его.

Вчера Джессика все обдумала и поняла, что познакомиться со знаменитым родственником Уинстона будет проще простого. Все, что от нее требуется, это сблизиться с Уинстоном, пойти с ним на танцы, а затем напроситься в гости. Как только эта важная шишка из Голливуда увидит ее – дело сделано, все остальное будет как в кино.

– Что ты замолчала? – поддразнивала сестру Элизабет. – Мечтаешь о свидании со своим сказочным принцем?

– Да, что-то вроде этого, – ответила Джессика.

– Но если этот парень и в самом деле такой необычный, почему же ты не побеспокоилась о новом платье для танцев?

– Я, наверное, надену то, трикотажное, которое я купила в «Фокси Мама». Не высший класс, конечно, но, думаю, сойдет.

– Ну, если это свидание так для тебя важно, можешь, если хочешь, взять мое новое платье, – неожиданно сказала Элизабет.

Джессика даже подскочила на сиденье.

– Правда?

– Ведь у меня-то не будет никого особенного, – сказала Элизабет, въезжая на школьную автостоянку. – А тебе мое платье может сослужить хорошую службу.

Джессика задумалась над предложением сестры. С одной стороны, было бы не очень-то честно одалживать платье у Элизабет для свидания с Уинстоном, но и выглядеть замарашкой ей тоже не хотелось. И Джессика решила пойти на компромисс.

– Спасибо за предложение, Лиз. Давай сделаем так: если у меня получится со свиданием, тогда я возьму твое платье. – Джессика уже представляла себе, как великолепно она будет смотреться в платье сестры.

Когда Джессика вошла в 103-й кабинет, шум в классе был сильнее обычного. Учитель английского мистер Коллинз еще не пришел, и ребята обсуждали вечеринку у Лилы Фаулер и волейбольный матч, предстоящий на этой неделе. Джессика положила учебники на парту и подошла к Гаю Чесни и Эмили Майер, которые играли в школьной рок-группе «Друиды».

– Привет, – поздоровалась с ними Джессика. – Ну что, готовитесь к танцам?

Гай сделал вид, что играет на клавишных.

– Да, будет здорово поиграть в «Караване» – акустика там просто отличная! А как твоя подача?

– С ней все в порядке. – Джессика напрягла бицепсы и засмеялась.

Тут она заметила, что Эмили выглядит очень усталой и бледной. – Эй, Эмили, похоже, вчера ты поздно легла. Репетировала, наверное?

Эмили грустно улыбнулась:

– Это просто кошмар! Карен плакала всю ночь напролет.

– А что такое случилось с твоей мачехой?

– Да нет, не та Карен, – вмешался Гай, – младшую сестру Эмили тоже зовут Карен.

– Сводную сестру, – угрюмым тоном уточнила Эмили.

– Да-да, правильно, – вспомнила Джессика, – ведь твоя мачеха недавно родила дочку.

– Так что теперь вместо одной Карен, которая все время портила мне жизнь, у меня их целых две, – пожаловалась Эмили.

– И что, все действительно так плохо? – спросила Джессика.

– Хуже того, – продолжала Эмили, – я думала, раз у нее родился ребенок, Карен наконец оставит меня в покое. Куда там! Теперь она жалуется на меня даже больше, чем прежде. Я, видите ли, недостаточно ей помогаю, никогда сама не предлагаю ей посидеть с ребенком, ничего не могу сделать, как следует, и так далее, и тому подобное.

– А как твой отец? Он что, не может за тебя заступиться? – спросила Джессика.

– А зачем это ему? – с горечью ответила Эмили. – У него новая жена и новый ребенок. Его все устраивает.

– Ладно, Эмили, успокойся, – сказал Гай.

– Это просто ужасно, – посочувствовала Джессика.

Краем глаза она взглянула на Уинстона, который стоял с двумя ребятами в углу класса и, как всегда, смеялся. Зазвенел звонок, и в класс широким шагом вошел мистер Коллинз. Красивый мужчина, похожий на актера Роберта Редфорда, он был предметом множества вздохов со стороны женского населения школы Ласковой Долины.

– Доброе утро, – с улыбкой сказал он, садясь за свой стол, – прежде чем начать урок, я хотел бы узнать темы ваших семестровых работ. Надеюсь, что вы все уже выбрали, каких американских писателей будете изучать.

Джессика оглянулась в панике – она ни секунды не задумывалась об этом.

– Начнем с первых парт, – продолжал мистер Коллинз, – если выяснится, что кто-то назвал вашего автора, скажите об этом. В этом случае я назначу на эту тему вас обоих, и вы будете работать вместе.

Лила, сидевшая на первой парте, обернулась и взглянула на Джессику.

– Хемингуэй, – торжественно произнесла она.

Это еще кто такой? Джессика могла поклясться, что слышит это имя впервые в жизни.

Еще трое учеников назвали мистеру Коллинзу своих авторов. Настала очередь Уинстона Эгберта.

– Ты, наверное, выбрал кого-нибудь из наших американских юмористов? – спросил мистер Коллинз.

Уинстон привстал со стула.

– Нет, мистер Коллинз, я хотел бы взять Фрэнсиса Скотта Фитцжеральда.

В ту же секунду Джессика подняла руку и сказала:

– Я тоже выбрала Фитцжеральда.

Со всех сторон на нее уставились удивленные глаза одноклассников, но больше всех был потрясен Уинстон. Только мистер Коллинз вел себя так, как будто в том, что Уинстон Эгберт и Джессика Уэйкфилд будут работать вместе, не было абсолютно ничего странного.

Когда прозвенел звонок с урока, к Джессике, которая собирала учебники, подошла Лила.

– Что с тобой, Джессика? – спросила она. – Почему ты решила заниматься вместе с этим королем комедии?

– Не знаю, – с улыбкой ответила Джессика, – мне просто нравится Фитцжеральд, только и всего.

– А я думала, мы вместе возьмем Хемингуэя, – надулась Лила, – знаешь, он ведь дедушка актрисы Мэриэл Хемингуэй.

– По-моему, мистер Коллинз ждет от нас совсем других сведений о писателях, – сказала Джессика, когда они выходили из класса.

– Ох, Джессика...

Джессика обернулась. В нескольких шагах от нее стоял Уинстон Эгберг.

– Я догоню тебя через несколько минут, – сказала Джессика Лиле, стоящей в дверях.

Затем она улыбнулась Уинстону самой обворожительной из своих улыбок и шагнула ему навстречу.

– Да, Уинстон?

– Значит, мы будем работать вместе? – спросил Уинстон, вид у него был совершенно растерянный.

Еще недавно Уинстон отдал бы все на свете за то, чтобы заниматься вместе с Джессикой. Хотя потом у него было несколько подружек, это не значило, что Уинстон приобрел иммунитет к чарам Джессики. Но вместе с тем Уинстон немного побаивался ее. Он слишком часто видел, как Джессика обращается с ребятами, которым она нравилась.

– Да, и я думаю, что нужно начать прямо сегодня. Может, я зайду к тебе домой и мы все обсудим? – спросила Джессика с самым застенчивым видом.

– Ну, это было бы здорово, но, боюсь, у меня мы не сможем нормально поговорить. Мы ждем приезда гостей, и в доме все вверх дном. Может быть, лучше я зайду к тебе?

Джессика постаралась скрыть свое разочарование и небрежно кивнула:

– Как хочешь.

– Ну, тогда до скорого. – Уинстон помахал Джессике рукой, повернулся и, едва не споткнувшись, выбежал из класса.

«Не вышло, – подумала Джессика, – у нее даже не было возможности поговорить насчет танцев. Ну ничего, еще успеем. Ты еще не знаешь об этом, Уинстон Эгберг, но следующая пятница будет лучшим днем твоей жизни!»

– Как продвигается статья о благотворительном матче, Лиз?

Лиз подняла глаза от блокнота и взглянула на Пенни Айалу, редактора школьной газеты «Оракул». Как обычно, комната редколлегии гудела, как потревоженный улей, но Элизабет так увлеклась написанием статьи, что не замечала ничего вокруг себя, в том числе и Пенни.

– Почти закончила, – ответила она, – хочешь прочитать?

Пенни взглянула на статью.

– На самом деле, меня больше всего интересует ее размер. Только что позвонил тренер и сказал, что списки игроков обеих команд лежат у него в кабинете. У тебя еще хватит места, чтобы их вставить?

Элизабет просмотрела страницу со статьей.

– Имена игроков – это самое важное, – улыбнулась она Пенни. – Уверена, что смогу их втиснуть.

– Хорошо. Сходишь за ними к тренеру Шульцу?

Элизабет встала из-за стола.

– Уже иду.

Элизабет шла по коридору, но внезапно застыла на месте как от удара молнии. Из кабинета тренера Шульца вышел Тодд Уилкинз!

– Тодд! – крикнула Элизабет так громко, что несколько ребят с изумлением обернулись и уставились на нее.

Элизабет бросилась за ним, но тут зазвенел звонок и из дверей классов полился поток школьников. Элизабет пробилась сквозь них и подбежала к стеклянным дверям школы как раз вовремя, чтобы увидеть, как он прыгает в открытый автомобиль ярко-голубого цвета.

Это был не Тодд – сейчас Элизабет увидела это, – но он тоже был высоким, атлетически сложенным, у него были такие же волнистые каштановые волосы и даже прическа была такая же, как у Тодда. И его уверенная манера держаться была очень похожа на Тодда. Неудивительно, что Элизабет приняла его за своего парня. Когда его машина скрылась из виду, Элизабет прислонилась к стеклянным дверям школы, чувствуя, что дрожит с головы до ног.

Кто это был? Как могло случиться, что парень, который так похож на Тодда Уилкинза, бывает в школе Ласковой Долины, а она даже не знает, кто он такой? С сильно бьющимся сердцем Элизабет повернулась к дверям спиной. Она не знала, кто он, но твердо решила это выяснить.

 

4

– Тебя к телефону, Джес, – позвал из холла мистер Уэйкфилд.

– Спасибо, пап, я возьму трубку у себя в комнате. – Она повернулась к Элизабет, которая помогала ей готовить ужин. – Лиз...

– Ладно, иди, – сказала Элизабет. – Я закончу одна. Мы и так уже почти все сделали.

– Спасибо! – крикнула Джессика уже на полпути к своей комнате. – Алло? – сказала она минутой позже, подняв трубку своего изящного светло-коричневого телефона.

– Привет, Джессика. Это Кара.

Джессика сбросила с постели раскиданную одежду и устроилась поудобнее. Ее беседы с Карой всегда были довольно продолжительными.

– В чем дело?

– Я весь день тебя искала, – сказала Кара. – Мы же не разговаривали с пятницы. Скажи, Стив все еще переживает из-за того, что случилось на вечеринке?

Джессика скинула туфли.

– Похоже, что да, Кара. Бетси Мартин опять удалось напомнить ему о Трисии.

– Это как раз то, чего я боялась, – заметила Кара.

– У тебя была отличная возможность! – воскликнула Джессика. – Неужели ты не могла заставить его хотя бы на один вечер выбросить из головы Трисию?

– Нам было так хорошо, – тихо сказала Кара. – По крайней мере, я так думаю. Но потом ворвалась Бетси и начала скандалить, и все, что я увидела после этого, – это Стив, бегущий к дверям.

– Я не могу допустить, чтобы мы позволили этой Бетси и дальше держать его на крючке. Они и так провели вместе все выходные, – сообщила Джессика Каре, даже не пытаясь скрыть своего отвращения. – Я тебе скажу, что это уже просто ненормально.

– Не суди его так строго, – сказала Кара с участием в голосе. – Я знаю, как тяжело потерять того, кого любишь.

Родители Кары недавно развелись, и мистер Уокер уехал из Ласковой Долины, взяв с собой младшего брата Кары. Кара тяжело переживала развод родителей и разлуку с братом, и было заметно, как все эти события изменили ее характер. Несмотря на то, что у нее была репутация сплетницы и кокетки, в Каре появилась способность сочувствовать, совсем не свойственная ее возрасту.

– Конечно, мне жаль Трисию, – нетерпеливо сказала Джессика, – но Стив должен вернуться к жизни. А эта Бетси все время тянет его назад, к прошлому.

– Ты, наверное, права, – сказала Кара, – но Стив должен поступать так, как считает нужным.

– Это, конечно, очень благородно, Кара, но я скажу так: если он тебе нужен, ты должна взять все в свои руки. В следующие выходные Стив будет здесь, и если он тебе не позвонит, тебе нужно будет позвонить ему самой.

Прежде Кара, наверное, подскочила бы на месте от такого совета. Но сейчас она взглянула на ситуацию с точки зрения Стивена.

– Я не знаю, Джессика. Мне кажется, что Стиву нужно быть с тем, кто поможет ему почувствовать себя лучше.

Джессика закатила глаза.

– Ладно, но не говори потом, что я тебя не предупреждала. – В этот момент Джессика услышала, что Элизабет зовет ее спускаться к ужину. – Кара, мне нужно идти ужинать. Позвоню тебе попозже.

Как только Джессика повесила трубку, телефон зазвонил снова. На этот раз она услышала глубокий мужественный голос. Это был Тодд.

– Ну что, нормально добрался до своего промозглого Вермонта? – спросила Джессика. – Жаль, что не смогла увидеть тебя, пока ты был здесь.

– Да, была такая суматоха. Послушай, Джес, а Лиз дома?

Как раз в эту минуту на пороге появилась Элизабет.

– Пошли, Джес, мы ждем тебя.

– Сейчас, Тодд, она уже здесь, – сказала Джессика, протягивая трубку Элизабет. – Я скажу папе и маме, чтобы начинали без тебя, – прошептала она и закрыла за собой дверь.

– Тодд, привет! – Элизабет уселась на кровать сестры. – Я и не ожидала, что услышу тебя так скоро. У тебя все в порядке?

– Да, если не считать того, что я соскучился по тебе, – печально ответил он.

– Ох, Тодд, мне тоже так одиноко. – Она закрыла глаза и представила его теплую улыбку, его карие глаза.

– Как твои дела? Что нового в городе? – спросил он.

– Только благотворительный волейбольный матч и танцы в эту пятницу.

– Если ты хочешь пойти с кем-нибудь на танцы, иди и ни о чем не думай. Мы ведь все решили.

– Там видно будет. А у тебя что нового?

Голос Тодда слегка дрогнул.

– Да вообще-то случилась одна смешная история. Эта девушка, Джина – по-моему, я тебе о ней еще не рассказывал, – так вот она в эти выходные устраивает вечеринку в хижине своих родителей в горах, и сегодня она пригласила меня. – И Тодд начал рассказывать о Джине и о том, как будет здорово провести выходные в горах вместе с новыми друзьями.

– Да, здорово, – согласилась Элизабет, но почувствовала, как будто чья-то холодная рука сжала ее сердце. – Что еще нового?

Тодд сожалел о том, что у них не было возможности пообщаться подольше, когда он был в Ласковой Долине, и чем дольше он говорил, тем печальнее становилась Элизабет. Одна часть ее хотела, чтобы Тодд был счастлив на новом месте, а другая была обеспокоена тем, что это получается у него как-то слишком легко. Похоже, что он уже успел завести много новых друзей. Что могла сказать Элизабет, когда Тодд рассказывал ей о людях, которых она не знала, и о местах, которых она никогда не видела? Наконец Тодд произнес:

– Лиз, я бы поговорил с тобой еще, но это будет стоить мне кучу денег.

– Я знаю. – В горле Элизабет стоял комок. – Я сама позвоню тебе в следующий раз.

– Отлично, только не забудь, что в следующивыходные меня не будет дома.

– Не забуду, – тихо сказала Элизабет.

– Было так здорово увидеть тебя. Не знаю, когда мы снова будем вместе.

– Может быть, скоро, – ответила она, пытаясь говорить спокойным голосом.

– Ну все, пока. Я люблю тебя, Лиз.

– Я тоже тебя люблю. – Глаза Элизабет наполнились слезами, она поняла, что лучше поскорее закончить разговор. – Пока, Тодд.

Она уже не могла сдержать слез. Элизабет бросилась на кровать Джессики и зарыдала:

– Пройдет еще немного времени, и он совсем забудет обо мне, – говорила она сквозь слезы.

Тодд начал новую жизнь, а она никак не могла забыть все, что было. Но это еще полбеды, думала она. Она искренне думала, что их отношения с Тоддом будут продолжаться вечно, а теперь уже сомневалась, смогут ли они сохранить их до того времени, когда Тодд в следующий раз приедет в Ласковую Долину.

 

5

Джессика с отвращением наблюдала, как на другом конце столовой Уинстон Эгберг жонглирует фруктами, собранными с чужих подносов.

«И с этим парнем я пойду на танцы, – думала Джессика. – Ему бы еще надеть шутовской колпак да раскрасить лицо, как у клоуна».

Время обеда подходило к концу, и школьники понемногу потянулись к выходу. Увидев, что остался без зрителей. Уинстон положил яблоко и банан и начал собирать свои учебники.

«Сейчас или никогда», – решила Джессика.

К глубокому разочарованию Джессики, ее кампанию по сближению с Уннстоном никак нельзя было назвать удачной. Их пути пересекались очень редко, а когда это все-таки случалось, Уинстон обращал на нее ровно столько же внимания, сколько и раньше. У них даже не получалось встретиться, чтобы обсудить совместную работу: то у Джессики была тренировка волейбольной команды, то Уинстон был занят. Однако ждать больше было нельзя, и Джессика подошла к Уинстону, который допивал молоко, и встала прямо перед ним, отрезав ему путь к отступлению.

– Привет, Уин, – сказала она с самым соблазнительным видом.

– А, это ты, Джес... В чем дело?

– Да так, ничего особенного. Все готово для завтрашних благотворительных танцев?

– Да, конечно, – ответил он, взглянув на часы.

– А кто та счастливая девушка, которая пойдет с тобой? – спросила она.

Было похоже, что вопрос Джессики не на шутку озадачил Уинстона.

– Со мной? Я пойду один.

«Вот и хорошо, – подумала Джессика. – По крайней мере, Уинстон никого не пригласил».

– Какой ужас, Уинстон, – сказала она вслух. – Я уверена, что масса девчонок хотели бы пойти с тобой.

– Ну, я тоже в этом уверен, – ухмыльнулся Уинстон. – А что, у тебя есть кто-то на примете?

Джессика с самым томным видом провела рукой по своим золотистым волосам.

– Ну, например, что ты скажешь о том, чтобы пойти на танцы с потрясающей блондинкой с глазами цвета морской волны?

Неожиданно ухмылка исчезла с лица Уинстона.

– Ох, ты тоже об этом подумала? – спросил он.

Джессика была немного удивлена, но сразу же ответила:

– Да, по-моему, это прекрасная идея.

– Я тоже так думал. Поэтому я и пригласил Элизабет пойти со мной.

– Ты пригласил Элизабет? – повторила Джессика его слова.

– Ага, я думал, что теперь, когда уехал Тодд, ей так одиноко. Но она сказала, что решила пойти одна.

У Джессики сразу отлегло от сердца.

– Так что ты еще не решил, с кем пойти?

– Ну, на самом деле я приглашал Лиз только потому, что хотел ей помочь. Как я уже сказал, я пойду один. Знаешь, я ведь отвечаю за прохладительные напитки, и я хочу показать высший класс обслуживания. Я хочу сказать, что мне будет не до девчонок.

– Понятно. – Джессике никак не приходил в голову какой-нибудь изящный способ заставить Уинстона пригласить ее, поэтому она решила до конца играть роль преданной и переживающей сестры. – Все равно, Уинстон, я рада, что ты подумал о том, чтобы пригласить Лиз. Я полагаю, что вдвоем мы сможем ей помочь.

– Она замечательная девушка. Ой, мне нужно бежать на урок, Джес. Всего хорошего. – И он вприпрыжку выбежал из столовой, оставив Джессику стоять одну.

А этажом выше, в кабинете редакции «Оракула», работа так и кипела. Вся редколлегия выбивалась из сил, стараясь вовремя сдать новый номер газеты. Элизабет бежала со стопкой книг в руках и столкнулась с Пенни Айалой, которая выронила фотографии, разлетевшиеся по полу.

– Ой, Пенни, прости, пожалуйста. – Элизабет опустилась на колени, чтобы подобрать фотографии. – Надеюсь, что завтра во время игры я не буду такой неуклюжей.

– Ничего страшного, – улыбнулась Пенни.

Элизабет встала и взглянула на фотографии.

– А что это?

– Всего-навсего фотографии, которые не подошли для газеты, – ответила Пенни.

Элизабет уже хотела отдать их обратно, когда верхнее фото в пачке привлекло ее взгляд.

– Пенни, – спросила она с волнением в голосе, – что это?

Пенни взглянула на фотографию в руке Элизабет.

– Это волейбольная команда «Виг Меза».

– А можно мне взять ее ненадолго? – Глаза Элизабет подозрительно заблестели.

– Пожалуйста. Я как раз собиралась их выбросить. Но зачем она тебе, Лиз?

– Да тут есть кое-кто, кого я знаю. Спасибо, Пенни. – Элизабет побежала к окну, оставив Пенни качать головой от недоумения.

На свету Элизабет рассмотрела фотографию более внимательно. Несомненно, одним из игроков был парень, похожий на Тодда. Она пробежала глазами список имен, напечатанный внизу фотографий. Вот и он: Майкл Селлерс. У Элизабет участилось дыхание. Хотя она прекрасно понимала, что это просто безумие, ей захотелось узнать, похож ли Майкл на Тодда также и по характеру.

В любом случае ей недолго осталось ждать, чтобы выяснить это, – Майкл обязательно будет играть завтра вечером. Но Элизабет не могла ждать!

Вечером, когда близнецы приехали домой немного позже обычного, они были очень удивлены, увидев «фольксваген» Стивена, стоящий возле их дома. Джессика и Элизабет влетели в дом, который показался им удивительно пустым и тихим.

– Как ты думаешь, Стив в своей комнате? – спросила Джессика.

Она посмотрела наверх в проем лестницы.

– Послушай, – прошептала Элизабет, сжав ее руку. – В столовой кто-то разговаривает.

Когда они подошли к двери, голоса стали громче. Несмотря на то, что слов нельзя было разобрать, было ясно, что серьезный разговор между Стивеном и их отцом был в самом разгаре.

– Давай уйдем отсюда, – сказала Элизабет, – мы и так слышали достаточно, чтобы понять, в чем дело.

В столовой Стивен сидел в любимом кресле отца, а мистер Уэйкфилд грустно смотрел на него из другого угла комнаты.

– Вот уж никогда не думал, что мне не будут рады в моем собственном доме, – проворчал Стивен.

Мистер Уэйкфилд начал шагать из угла в угол.

– Стив, я не говорил ничего подобного. Я только думаю, что тебе не следует приезжать домой, если завтра у тебя занятия.

Стивен печально взглянул на него:

– Прости. Мне трудно все время сидеть на одном месте.

– О, Стив, тебе не удастся избавиться от призраков, убегая от них, – с сочувствием сказал его отец.

– Ты ничего не понимаешь. – Стивен обхватил голову руками. – Трисия для меня не призрак, а реальность, и я хочу, чтобы она осталась ею навсегда.

Мистер Уэйкфилд старался тщательно подбирать слова. Он остановился у окна и повернулся к сыну.

– Но ведь это невозможно, Стив. Трисии больше нет, и со временем ты свыкнешься с этим. Пока не настанет день, когда ты сможешь вспоминать о ней без вины и тоски, – поверь мне, этот день придет, – ты должен постараться привыкнуть к факту, что жизнь Трисии кончилась, а твоя должна продолжаться.

– Я не могу отказаться от нее, – упрямо сказал Стивен.

– Позволь мне рассказать тебе одну историю. – Мистер Уэйкфилд сел в кресло лицом к Стивену. – Когда я учился в колледже, мой лучший друг погиб в автокатастрофе. Я был просто опустошен, не мог заниматься, не мог есть, и так – недели напролет. Ничто для меня не казалось важным.

Стивен кивнул. Он очень хорошо понимал, через что пришлось пройти его отцу.

Мистер Уэйкфилд продолжал:

– В конце концов я понял, что никакие переживания не смогут воскресить моего друга, да и ему это совершенно не нужно. И тогда я смог выйти из депрессии, но никогда не забывал своего друга. Когда ты родился, я назвал тебя Стивеном в его честь.

Какое-то время Стивен хранил молчание.

– Папа, – с трудом сказал он, – я знаю, ты хочешь мне помочь. Но как бы ты ни переживал из-за своего друга, это не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытываю к Трисии. Я так любил ее… – Казалось, что Стивен вот-вот заплачет. – Мы хотели быть вместе всю оставшуюся жизнь. Я не могу забыть ее и думаю, что никогда не смогу.

Мистер Уэйкфилд покачал головой:

– Хорошо, хватит об этом, но, пожалуйста, Стив, подумай над тем, что я сказал.

Выходя из комнаты, он задержался в дверях и еще раз взглянул на сына. Стивен сидел, закрыв лицо руками, целиком предавшись своему горю.

Когда мистер Уэйкфилд вошел в гостиную, где близнецы смотрели телевизор, на него обрушился шквал вопросов.

– Почему Стив приехал домой? – интересовалась Джессика.

– С ним все в порядке? – вступила Элизабет.

– Все нормально, – уверял их мистер Уэйкфилд. – Просто у него сейчас тяжелые времена. Слушайте, девочки, машина вашей мамы в мастерской, и мне нужно заехать за ней. Так что храните домашний очаг, хорошо?

После того как мистер Уэйкфилд ушел, сестры стали обсуждать положение, в котором оказался их брат.

– По-моему, нам нельзя навязываться, – предложила Элизабет. – Ясно, что ему хочется побыть одному.

– Наверное, – неопределенно ответила Джессика.

– Он знает, что мы здесь и всегда готовы помочь ему, так что я даже не буду ничего ему советовать, пока он сам не попросит, – сказала Элизабет. – Хочешь смотреть этот фильм? – спросила она, показывая на телевизор.

– Нет, я уже его видела. Это генерал их всех отравил.

Элизабет бросила на сестру уничтожающий взгляд.

– Ой, прости. Я, пожалуй, пойду к себе.

Идя к лестнице, Джессика размышляла, как быть со Стивеном. С одной стороны, она понимала, что сестра права. Может быть, для Стивена будет лучше, если они оставят его в покое. Но с другой стороны, думала она, сейчас самое время для того, чтобы быть со Стивеном пожестче. Прошел уже не один месяц с тех пор, как умерла Трисия Мартин. Очевидно, что сам Стивен помочь себе не в силах. А с этой Бетси Мартин, которая никак от него не отстанет, у Стивена вообще никогда не будет возможности встать на ноги.

«Нет, – сказала себе Джессика, – пришло время как следует поговорить с братом».

Она развернулась и пошла обратно в столовую.

– Входи, – раздался приглушенный голос Стивена.

– Привет, старший брат. – Джессика подошла к отцовскому креслу и села. – Я хочу поговорить с тобой.

Стивен застонал.

– И ты тоже? Я что-то не в духе, Джес.

– Послушай, Стив. Я скажу тебе, что ты должен забыть о Трисии. И для этого ты начнешь встречаться с Карой.

– Ну вот, опять ты за свое.

– Тебе же было хорошо с ней на вечеринке у Лилы. Она милая, и тебе она нравится. Ты же сам это знаешь. Стив, ты куда?

Не сказав ни слова, Стивен встал и пошел к дверям.

– Я пойду поужинаю с Бетси. И это не ваше дело.

– Да, отлично. Вы будете сидеть и оплакивать Трисию. Да это уже просто смешно.

– Мы будем делать то, что хотим, – сердито сказал Стивен.

– Это болезнь, – проворчала Джессика. – Стив, иногда мне кажется, что ты просто не хочешь, чтобы тебе стало легче.

Эти слова оказались ближе к цели, чем думала Джессика, но Стивен постарался не показать этого. Он распахнул дверь настежь и увидел стоящую за ней Элизабет с встревоженным выражением на лице. Прежде чем она успела сказать хотя бы одно слово, Стивен закричал:

– И от тебя я тоже ничего не хочу слышать! – И он грубо оттолкнул ее и ушел.

– Ничего себе! – воскликнула Элизабет, входя в комнату. – Что все это значит?

– Я только пыталась дать Стиву небольшой сестринский совет.

– Джес, мы же решили...

– Нет, это ты решила, – оборвала ее Джессика. – Я думаю, Стиву нужно поменьше видеть Бетси и побольше – Кару. – Джессика поднялась и смахнула несколько ворсинок со свитера. – Кара – это то, что ему нужно.

– Кара? Эта снобка и сплетница? Стиву она совсем не подходит.

– Не очень-то хорошо так говорить о моей лучшей подруге, – заметила Джессика.

– Прошу прощения, но я считаю именно так. Стив слишком умен, чтобы увлечься такой, как Кара.

Глаза Джессики сузились.

– Лиз, ты так считаешь? – резко возразила она. – С тех пор как уехал ее отец и они были вынуждены продать дом, Кара изменилась. Она больше не сплетничает, и она добра ко всем. Сказать по правде, я считаю, что она стала даже немного скучной.

– В самом деле? Ну, я не очень-то верю, чтобы люди менялись за одну ночь. – Элизабет повернулась, чтобы уйти. – И даже если Кара изменилась, Стиву самому решать, что ему делать. Я думаю, в твоей помощи он больше не нуждается!

 

6

Элизабет просунула голову в комнату Джессики.

– Ты готова? – спросила она.

В ярко-красных шортах и футболке в красно-белую полоску, Джессика выглядела просто великолепно, но мрачное выражение лица резко контрастировало с ее веселым нарядом.

– Лиз, ты на самом деле считаешь, что я не смогу надеть на танцы твое новое платье?

– В четвертый раз повторяю, Джес, уговор был, что ты возьмешь его, если у тебя будет твое особенное свидание, – объясняла Элизабет. – А ведь ты сама сказала, что идешь одна.

– Но ведь это только потому, чтобы тебе не было скучно одной, – сказала Джессика.

– Именно, – удивленно улыбнулась Элизабет.

Она слишком хорошо знала свою сестру, чтобы поверить этому ее доводу.

– Извини, Джес, но я уже говорила тебе, что у меня есть свои причины, чтобы быть красивой сегодня вечером. – «А имя этих причин – Майкл Селлерс», – добавила она про себя. – Если ты будешь так копаться, мы опоздаем на матч.

На этот раз танцы устраивались в «Караване», местном танцевальном клубе, и поэтому близнецы решили оставить платья дома, заехать домой переодеться, а потом поехать на танцы.

– Ну, по-моему, я готова, – сказала Джессика, еще разок взглянув на себя в зеркало.

Она увидела отражение своей сестры.

– Ты тоже ничего выглядишь.

Элизабет улыбнулась. Она тоже была довольна своей внешностью. Она стянула свои золотистые волосы в «конский хвост» ярко-синей лептой – получилось прелестно, и при этом весьма практично для игры в волейбол. Ее шорты цвета морской волны и футболка в бечую клетку придавали ей задорный вид.

– Давай поговорим об этом по пути, – весело сказала она.

– Ага, давай, – согласилась Джессика.

Прежде чем уйти, они остановились поговорить со Стивеном, который сидел в гостиной и смотрел телевизор.

– Стив, неужели мы так и не уговорим тебя пойти с нами? – еще раз спросила Элизабет.

– Нет, я лучше посмотрю футбол, – ответил Стив, не отрывая глаз от экрана.

– Мы еще заедем после матча, – напомнила ему Джессика. – Вдруг ты передумаешь?

– Не передумаю. Желаю повеселиться. – Казалось, что Стиву не терпелось, чтобы они ушли, поэтому девушки махнули рукой на прощание и поехали на матч.

Элизабет быстро привела машину к школе Ласковой Долины. Когда они приехали, футбольное поле, которое находилось за зданием школы, было все залито огнями. Площадку для волейбольного матча разбили в центре поля. Трибуны уже начинали заполняться зрителями.

– Привет, капитан, – сказала Элизабет, подходя к симпатичному подтянутому парню, стоящему на краю поля.

Это был Кен Мэтыоз, который возглавлял волейбольную команду школы Ласковой Долины в этом матче. При этом Кен также был и капитаном школьной футбольной команды.

– Сестры Уэйкфилд прибыли, – шутливо отрапортовала Джессика.

– Хорошо, – деловым тоном ответил Кен. – Пора начать инструктаж. Эй, Пэтмен, Фаулер, Пфайфер, идите сюда.

Элизабет увидела, как другие игроки ее команды подходили с разных концов поля. Джон Пфайфер, спортивный обозреватель «Оракула», был обычно настолько поглощен сочинением статей о спорте, что не находил времени им заниматься. Но в волейбол он играл очень неплохо и, несомненно, был ценным членом команды. Брюс Пэтмен великолепно играл в теннис, и его мощная подача была очень полезна и в волейболе. В просторном доме Лилы Фаулер была своя собственная волейбольная площадка, где она могла тренироваться круглый год. Лила могла играть в самом высоком темпе, хорошо прыгала, и это позволяло ей брать самые трудные мячи, но ее ударам часто не хватало меткости.

Когда вся команда была в сборе, Кен велел им встать в круг и начал объяснять стратегию игры. Все это время Элизабет поглядывала вокруг, пытаясь украдкой взглянуть на команду «Бит Меза», которая только что вышла на площадку. В промежутке между широкими плечами Брюса Пэтмена и Кена Мэтьюза она увидела того, кого искала – Майкла Селлерса, который разглядывал болельщиков на открытых трибунах. В первый раз она могла рассмотреть его достаточно ясно. Как и Тодд, он был высокий и стройный, хорошо сложен, у него были такие же каштановые волосы и волевой подбородок. Он пересмеивался с членами своей команды, и его улыбка казалась так похожей на улыбку Тодда, что Элизабет даже ойкнула. Она оглянулась, не слышал ли кто ее. Но все, включая Джессику, внимательно слушали инструкции Кена.

– Итак, всем понятно, что нужно делать? – спросил Кен.

Все кивнули, и хотя Элизабет не слышала ни единого слова, она тоже пробормотала что-то в знак согласия. Кен хлопнул в ладоши, давая понять, что инструктаж закончен.

– Тогда пошли!

Капитаном команды «Биг Меза» был Майкл Селлерс, и Кен вышел вперед, чтобы пожать ему руку. Оркестр школы Ласковой Долины заиграл гимн США, обе команды замерли на своих местах. Когда гимн закончился, болельщики засвистели и захлопали в ладоши, группа поддержки под руководством Робин Уилсон начала скандировать девиз школы, который старалась перекричать группа поддержки школы «Биг Меза».

Джон и Джессика сделали несколько гимнастических упражнений, чтобы разогреться, а остальные игроки занимали свои места. Тренер Шульц уже приготовился дунуть в свой свисток, чтобы начать игру, когда к микрофону подошел директор школы Ласковой Долины мистер Купер по прозвищу Хромированный Купол из-за своей блестящей лысой головы.

– Юные леди и джентльмены, – начал он.

Джессика поглядела на Джона. Хромированный Купол Купер был известен своими длинными и витиеватыми речами, и было похоже, что и на этот раз он не сделает исключения. Разумеется, директор говорил о многих вещах: о значении благотворительности, о важности честного спортивного духа, о волнении от хорошей игры.

Все это были благородные сантименты, и любой другой оратор вдохновил бы ими игроков. Но казалось, что Хромированный Купол Купер задался целью усыпить всех присутствующих. Только вид тренера Шульца, который со свистком во рту приплясывал на месте от нетерпения, наконец заставил мистера Купера закончить свою речь. Раздался долгожданный свисток Шульца, и игра началась.

Было решено, что первым будет подавать Брюс Пэтмен, подача которого была самой сильной в команде. Резким движением он ударил по мячу, послав его над самой сеткой. Мяч залетал по площадке, отбитый сначала коренастой девушкой из команды «Биг Меза», но сразу же посланный обратно Джоном Пфайфером. Майкл Селлерс вышел под самую сетку и послал мяч к заднему краю площадки, по направлению к Элизабет. Отбросив челку от глаз, Элизабет попыталась отбить, но загляделась на Майкла, а мяч летел и летел ей навстречу. В этот момент Майкл был так похож на Тодда, что Элизабет разволновалась и пропустила мяч. Он ударился о землю, выиграв подачу команде «Биг Меза». Они выиграли очко через минуту после короткого броска, окончившегося мощным ударом, пропущенным Джоном Пфайфером. К счастью, команда Ласковой Долины вернула себе подачу, когда игрок команды «Биг Меза», стройная, атлетического вида девушка, послала мяч прямо в Лилу Фаулер, и та отбила мяч через сетку.

Ласковая Долина проигрывала один-ноль, настала очередь Элизабет подавать. Как бы сильно она ни хотела сосредоточиться на игре, она не могла отвести взгляд от Майкла Селлерса – так он был похож на Тодда. Элизабет поспешно подала, но перестаралась, и мяч вылетел за границу площадки команды «Биг Меза». Зрители заорали. В следующую свою подачу Элизабет попыталась подать более осторожно и не так высоко. На этот раз подача получилась слишком слабой, и мяч задел край сетки. Из-за Элизабет команда Ласковой Долины проиграла подачу, и из толпы зрителей послышались насмешливые возгласы.

– Лиз, что с тобой происходит? – прошептала Джессика.

– Ничего. Я просто еще не разогрелась, – ответила она.

К счастью, в следующие несколько минут мяч редко попадал к Элизабет. Счет колебался то в одну, то в другую сторону, и через полчаса стал четырнадцать – четырнадцать. На подачу вышел Майкл Селлерс. Почувствовав, что Элизабет – слабое звено в команде противника, Майкл Селлерс послал мощную верхнюю подачу в ее сторону. Элизабет снова опоздала и смогла догнать мяч, только когда он уже почти коснулся земли. Она ухитрилась отбить, но вместо того, чтобы пролететь над сеткой, мяч отскочил от нее. «Биг Меза» вырвалась вперед на одно очко.

В следующий раз Майкл Селлерс прибегнул к той же стратегии и опять послал мяч прямо на Элизабет. На этот раз Джон Пфайфер, который стоял за ее спиной, выбежал вперед и отбил мяч прежде, чем Элизабет смогла вступить в игру. Хотя игроки ее команды старались прикрывать ее всю оставшуюся часть игры, очки, проигранные по вине Элизабет, были решающими, и «Биг Меза» выиграла первую игру со счетом пятнадцать – тринадцать.

Во время перерыва Кен Мэтьюз отвел Элизабет в сторону.

– Что с тобой, Лиз? – спросил он. – Когда мы играли на пляже, ты всегда была одной из лучших. А сейчас такое впечатление, что ты не сможешь ударить по мячу, даже если на карту будет поставлена твоя жизнь.

– Извини, – сказала Элизабет, опустив глаза.

Она всем сердцем желала сосредоточиться на игре, но видела только Майкла Селлерса.

– Сейчас я постараюсь играть лучше.

Твердо решив больше не смотреть на Майкла, Элизабет на этот раз действительно играла значительно лучше, хотя и совершила один раз грубую ошибку, которая стоила ее команде одной подачи.

Тем не менее команда Ласковой Долины выиграла вторую игру с перевесом в четыре очка, и теперь для того, чтобы определить победителя, необходимо было сыграть в третий раз.

Оркестр заиграл веселую мелодию, и команды разошлись на перерыв. Джессика воспользовалась возможностью поговорить с Элизабет, которая жадно пила холодную воду.

– Это тот парень, который похож на Тодда, верно? – спросила Джессика.

Элизабет почувствовала, как краснеет.

– Ты тоже его заметила?

– Конечно. Он великолепен. Ты собираешься познакомиться с ним после игры? – спросила Джессика.

– Не знаю. – Элизабет бросила взволнованный взгляд в сторону Майкла.

Он разговаривал со своим тренером.

– Кажется, он меня совсем не замечает.

– Ну, может быть, он бы заметил, если бы ты постаралась играть получше, – прямо заметила Джессика.

Элизабет постаралась, но в начале третьей игры она наделала столько же ошибок, сколько и в первой. Когда Кен попросил тайм-аут, команда Ласковой Долины проигрывала пять очков.

– Я попробовал все свои варианты игры, – обратился он к команде. – У кого-нибудь еще есть какие-нибудь идеи?

– Можно попробовать больше играть под сеткой, – предложил Брюс. – Одними подачами мы ничего не добьемся.

– Хорошо, – согласился Кен. – Что-нибудь еще?

Джессика сказала:

– У нас с Элизабет есть один прием: я подаю мяч Элизабет, а она делает вид, что собирается отбить его опять мне, а на самом деле бросает его через сетку. Мы можем попытаться обмануть их этим приемом.

Никто не сказал ни слова. Очевидно, вся команда уже решила, что стратегия, зависящая от доблести Элизабет, вряд ли принесет им удачу.

Кен пожал плечами:

– Терять нам нечего, мы все ровно проигрываем.

Джон похлопал близнецов по плечам.

– Давайте попробуем, – сказал он с улыбкой.

– Конечно. – Элизабет уже почти забыла ту старую игру, в которую они раньше играли с Джессикой, старую, но очень неплохую.

Впервые к ней вернулась уверенность. Чтобы согреться, команда прокричала несколько раз, похлопала в ладоши и побежала обратно на площадку.

Команда «Биг Меза» уже почти не обращала внимания на Элизабет, так что, когда девушки в первый раз прибегли к своей уловке, она сработала превосходно. Настолько превосходно, что команда «Биг Меза» решила, что это была просто случайность, и была поражена, когда девушки повторили ее; еще дважды. Сейчас команда Ласковой Долины отставала всего на два очка. Стоящая под сеткой Лила Фаулер отбила мяч вертикалыю вверх, а когда он начал падать, она подпрыгнула так высоко, что на долю секунды показалось, что она бросила вызов земному притяжению. Мощный удар Лилы – и команда Ласковой Долины сократила разрыв до одного очка. Зрители обезумели. Еще через минуту счет сравнялся. Если команда Ласковой Долины забьет еще одно очко, она выиграет игру и весь матч. Напряжение игры оказалось не по силам Лиле Фаулер, она начала нервничать. Обе ее подачи задели край сетки, и команда Ласковой Долины проиграла подачу. Болельщики на трибунах вскочили со своих мест, понимая, что судьба матча может решиться в любую секунду.

«Только не это, – подумала Элизабет – на подачу встал Майкл Селлерс. – Я надеюсь, он не будет бить в мою сторону».

Однако именно это он и сделал. Мяч полетел прямо на нее. Стараясь не обращать внимания на крики болельщиков и не смотреть на лицо Майкла, Элизабет изо всех сил отбила мяч. Майкл сделал героическую попытку отбить его обратно, но промахнулся. Сейчас подавать должна была команда Ласковой Долины. Кен с силой ударил по мячу, но мяч тут же был отбит обратно. Обе команды играли с полной отдачей, мяч все время летал в воздухе, туда и обратно, туда и обратно. Затем он оказался у Джессики. Она легонько подала его Элизабет, которая стояла впереди нее. Элизабет коротким, резким ударом отправила его за сетку. Игроки команды «Биг Меза» бросились к нему со всех сторон, однако ни один из них не успел вовремя. Мяч ударился о землю, дав Ласковой Долине решающее очко. Игроки захлопали в ладоши и бросились обнимать друг друга. Они все-таки победили!

Ученики обеих школ высыпали на поле, чтобы поздравить или утешить свои команды. Некоторые игроки команды «Биг Меза» пожимали руки своим противникам из Ласковой Долины. Элизабет могла видеть, как Майкл разговаривал с Кеном. Она сомневалась, стоило ли ей присоединиться к ним.

«Я только подойду и поздороваюсь», – сказала она себе, с большим трудом скрывая охватившее ее волнение.

– Ну как ты, Лиз? – Джессика подтолкнула ее локтем. – Нам лучше бы поехать.

– Ты права, – ответила Элизабет. – Нам ни к чему опаздывать на танцы.

– Конечно, – произнес глубокий голос у нее за спиной. – Я тоже скоро уезжаю. Когда вы поедете?

Элизабет повернулась и посмотрела прямо в карие глаза Майкла Селлерса.

 

7

– Здравствуй, – почти застенчиво сказала Элизабет.

– Честно говоря, я даже немного обиделся, – сказал, улыбнувшись, Майкл. – Так ты нас всех провела! Но игра окончена и хватит об этом. Скажи, ты действительно плохо играла в начале матча или вы заранее сговорились нас обмануть?

Элизабет покраснела.

– Ну, скажем, я совершенствовалась в процессе игры.

В их разговор нетерпеливо вмешалась Джессика:

– Я Джессика Уэйкфилд, а это моя сестра Элизабет.

Майкл повернулся к Джессике и окинул ее оценивающим взглядом.

– О, я знаю. Я спросил о вас Кена Мэтьюза. Я Майкл Селлерс.

– Да, – улыбнулась ему Джессика, – капитан команды «Биг Меза».

Майкл нахмурился на мгновение, а потом натянуто улыбнулся Джессике:

– Ну, не везет в спорте – повезет в любви, или что-то в этом роде. Вообще-то мне везет и в спорте, и в любви.

– Правда? – Джессика искоса взглянула на Элизабет.

– Хотите, я подвезу вас до «Каравана»?

– Мы сначала собирались заехать домой переодеться, – ответила Элизабет, глядя в его глаза – точно такие же, как у Тодда. – Но мы будем на танцах примерно через полчаса.

– Прекрасно, мне потребуется столько же времени, чтобы переодеться и доехать туда. – Он улыбнулся обеим девушкам, но его взгляд задержался на Элизабет на секунду дольше. – Надо поторопиться, ведь я плохо знаю город.

Элизабет почти летела к машине. В конце концов Майкл Селлерс все-таки заметил ее. Взволнованная, Элизабет позволила Джессике вести «фиат» и не сказала ни слова в течение всей дороги.

Когда девушки приехали, они заметили чужую машину, стоявшую перед домом. Из столовой доносились мужские голоса. Близнецы вошли и увидели Стивена, разговаривающего со своим старым другом Арти Уэстерном.

– Да ладно, Стив, пошли в «Караван». Будет весело.

Арти, коренастый парень с открытым, дружелюбным лицом, в этом году заканчивал школу Ласковой Долины. Они со Стивеном знали друг друга с подготовительного класса.

– Ну, я не знаю, хочу ли пойти, – ответил Стивен.

Сестры переглянулись. Неуверенность Стивена была уже шагом вперед по сравнению с его прежним настроением.

Арти улыбнулся, увидев Джессику и Элизабет.

– Вы ведь тоже думаете, что ему нужно пойти, верно?

– Конечно, – согласилась Джессика. – Было бы здорово пойти туда всем вчетвером.

– Мы действительно хотим, чтобы ты пошел с нами, Стив. Сейчас мы пойдем переоденемся и через десять минут будем внизу. Почему бы тебе тоже не собраться? – настаивала Элизабет.

После того как девушки пошли наверх, Стивен сидел молча. Игра по телевизору оказалась скучной, а когда все ушли, дом стал ужасно пустым и тихим. Может быть, ему и в самом деле выйти на пару часов? Все лучше, чем сидеть и скучать дома в одиночку.

– Так что, Стив, – настаивал Арти, – ты идешь с нами?

Стивен улыбнулся:

– Думаю, что да.

Близнецы переоделись за рекордно короткое время. Элизабет выглядела просто великолепно в своем новом платье, а небесно-голубое трикотажное платье Джессики прекрасно подходило к цвету ее глаз.

Через несколько минут все четверо втиснулись в машину Арти и подъехали к «Каравану». Танцы уже начались. Мощный бит «Друидов» был слышен всю дорогу до автостоянки, группа играла просто отлично. Они прошли через дверь и вошли в толпу. Джессика сразу извинилась и направилась к дальнему выходу, где, как она заметила, в одиночестве стояла Кара.

– Я так рада, что смогла отыскать тебя в этой давке, – сказала Джессика.

– А что случилось?

– Стив пришел на танцы. – Она кивнула в его сторону. – Ты должна подойти и поздороваться с ним.

Кара покачала головой.

– Я так не думаю, Джес.

– Почему нет? – возмущенным тоном спросила Джессика.

– После вечеринки у Лилы он исчез, просто сквозь землю провалился. Я думаю, что ему со мной неинтересно.

– Что ж, не буду с тобой спорить, поступай как хочешь. Но я не представляю себе, как можно продолжить отношения, находясь в противоположных углах зала. – Джессика глядела по сторонам, высматривая Уинстона.

– Джессика... – встревоженно сказала Кара.

– Все, увидимся. – Джессика бросилась через зал, не сказав больше ни слова.

Несмотря на всю свою сдержанность, Кара задумалась над советом Джессики. Может быть, ей самой сделать первый шаг? Конечно, у Стивена были тяжелые времена, и она должна простить его за ужасное поведение на вечеринке. В конце концов, не его вина, что Бетси устроила такой скандал. Сейчас, когда Кара на собственном опыте поняла, что значит потерять того, кого любишь, она сочувствовала Стивену.

«Я-то знаю, каково это, когда люди исчезают из твоей жизни», – подумала она.

Она тосковала но своему брату и отцу так же, как Стивен тосковал но Трисии. Возможно, им удастся утешить друг друга, хотя бы немного.

Кара решила попытаться. Когда она шла по переполненному залу к Стивену, то не заменила Бетси Мартин, которая подходила к нему с другой стороны. Занятия Бетси были отменены, и она решила сходить посмотреть, что будет на благотворительном танцевальном вечере.

Стивен отбивал ногой такт новой песни «Друидов», которая называлась «Безумная любовь».

– Это была отличная идея, Арти, – сказал он.

Когда он повернулся к своему другу, то заметил Кару, идущую в его сторону. Она была так красива, что сердце Стивена учащенно забилось. Но затем он взял себя в руки – встреча с Карой в прошлые выходные причинила ему столько боли, что ему совсем не хотелось испытывать все это еще раз.

– Привет, Стив, – нерешительно произнесла Кара. – Как тебе здесь?

Стивен холодно посмотрел на нее.

– Все нормально. – Он медленно развернулся и увидел Бетси Мартин. – Привет! – воскликнул он. – Какой сюрприз! Я сам только что пришел – сестры все-таки уговорили меня пойти. Бетси, я так рад, что ты тоже смогла прийти сюда.

Бетси улыбнулась Стивену и холодно взглянула на Кару:

– Я тоже рада.

Даже не взглянув на Кару, Стивен отвел Бетси в сторону.

– Нам нужно поговорить. Давай отойдем куда-нибудь, где не так шумно.

Кара застыла на месте от унижения. Она уже собиралась убежать отсюда, когда услышала, что ее зовут по имени.

– Кара пойдем потанцуем?

Кара взглянула в дружелюбное лицо Арти Уэстерна.

– Пойдем, – повторил он, беря ее за руку и увлекая за собой в середину зала. – «Друиды» играют отличную медленную песню.

Пока они танцевали, Кара почти не замечала Арти, она все время смотрела в угол, где разговаривали Стивен и Бетси.

«Вот и опять Стивен выбросил меня из своей жизни, – подумала она с горечью. – Но за что? Чем я заслужила такое к себе отношение?»

– Ты очень хорошо танцуешь, – тихо прошептал Артп на ухо Каре.

– Да? – проронила она небрежно. – Спасибо.

Какое-то время они молчали, затем Арти заговорил снова:

– Кара, я давно хотел поговорить с тобой. Может быть, мы могли бы сходить куда-нибудь завтра вечером?

Кара была поражена приглашением Арти. Конечно, Арти был хорошим, симпатичным парнем, но Кара никогда не думала, что могла бы увлечься им. Она попыталась придумать какой-нибудь предлог для того, чтобы отказаться, не обидев Арти, но ничего не приходило в голову. В конце концов она сделала над собой усилие, улыбнулась и сказала:

– Да, конечно.

– Прекрасно. – Несомненно, улыбка Арти была искренней.

Он теснее прижал ее к себе.

– У нас будет что-то особенное, – прошептал он.

Кара почти не слышала его. Она смотрела по сторонам, ища глазами Стивена и Бетси, но они исчезли.

На другом конце зала Элизабет танцевала с Майклом Селлерсом. Майкл разыскал Элизабет почти сразу же после того, как они приехали. Не говоря ни слова, он увлек ее на площадку для танцев, и сейчас Элизабет наслаждалась в объятиях его сильных рук. Майкл так сильно напоминал Тодда, что танцевать с ним было почти то же самое, что танцевать со своим бывшим другом.

Элизабет закрыла глаза и склонила голову на грудь Майкла. Было странно чувствовать себя так хорошо с другим парнем. Прежде Элизабет никогда бы не поверила, что такое возможно.

В этот момент она была настолько очарована сходством между Майклом и Тоддом, что сомневалась, что на свете вообще существует что-нибудь невозможное – даже замена для парня, которого она любила.

Когда песня закончилась, Майкл резко отстранился от Элизабет.

– Я умираю от голода, – сказал он ей. – Давай посмотрим, чем здесь кормят.

Элизабет пошла за Майклом к столу с прохладительными напитками, который устроил Уинстон. Рядом находилась стойка, на которой было разложено множество холодных закусок. Однако на Майкла это изобилие, казалось, не произвело никакого впечатления.

– И это все? – спросил он, хватая тарелку и нагружая ее сандвичами.

Элизабет слегка рассердилась:

– За еду отвечает мой приятель.

– В самом деле? Ну тогда, может быть, в следующий раз ему следует взять себе помощника, – грубо произнес Майкл.

Элизабет решила не замечать слои Майкла. Может быть, он просто пошутил. Но глядя на его сердитое лицо, она бы так не сказала.

Они прошли в угол, где было немного потише и стояло несколько стульев.

– Прошу вас, садитесь, мисс Уэйкфилд, – высокопарно сказал он. – Я хочу познакомиться с вами поближе.

Элизабет улыбнулась и села. Она все еще не могла глаз отвести от Майкла.

– Итак, – сказал он, откусив кусок от сандвича, – ты так и не сказала мне, почему ты так плохо играла в начале матча.

Элизабет покраснела.

– Неужели ты не можешь подумать о чем-нибудь, кроме спорта?

– Редко, – ответил он, – я просто не знаю, как вы сделали это. По-моему, вам просто повезло. – Он еще раз откусил от сандвича. – Вот если бы мы играли в футбол, тогда у вас не было бы никаких шансов.

В следующие пять минут Майкл продолжал рассказывать о том, какой важной фигурой является он в футбольной команде «Биг Меза», как ему повезло, что он учился играть в футбол в такой знаменитой школе и что его отец собирается купить ему спортивную машину.

Элизабет молча слушала этот монолог Майкла. Возможно, он хвастался только потому, что нервничал. Она очень хотела, чтобы Майкл ей понравился, но с каждой минутой это становилось все труднее и труднее. Элизабет искоса посмотрела на него и заметила, что он не так уж похож на Тодда.

«Друиды» заиграли снова. Дан Скотт, бас-гитарист, стоял в центре сцены, а Эмили Майер отбивала мощный ритм на ударных. Майкл положил свою тарелку под стул.

– Давай потанцуем, Лиз.

– Дай мне свою тарелку, – раздраженно сказала Элизабет, – я ее выброшу.

Майкл пожал плечами и протянул ей тарелку, которую она бросила в стоявшую рядом урну. Они начали танцевать, и Элизабет почувствовала облегчение оттого, что музыка звучала так громко и ей не нужно было разговаривать с Майклом. Но вскоре группа перешла к более медленной песне, и Элизабет почувствовала, что должна сказать что-нибудь.

– А ты приезжал в школу Ласковой Долины на прошлой неделе? – спросила она.

– Ага, я завозил списки команды. Ты меня видела?

Элизабет кивнула.

– А почему ты не подошла ко мне? Я был бы очень рад.

«Хорошо сказал, – подумала Элизабет, – может быть, он не так уж плох в конце концов».

Элизабет закрыла глаза. Так было проще представить себе, что Майкл – это Тодд.

Мечтательное настроение Элизабет было вскоре прервано грубым голосом Майкла:

– Чего надо, парниша?

Она открыла глаза и увидела стоящего возле них Уинстона Эгберга.

– Простите, что вмешиваюсь, – сказал Эгберг извиняющимся тоном. – Я хотел пригласить Элизабет на следующий танец.

– Знаешь, она танцует со мной, – резко сказал Майкл.

– Майкл! – воскликнула Элизабет.

Он взглянул на нее сверху вниз с любопытством на лице.

– Что с тобой?

– Ты грубишь, – заявила Элизабет.

– Послушай, не этому сопляку вмешиваться в мои дела, – с жаром сказал он.

– Единственный сопляк здесь – это ты, Майкл Селлерс, – сказала Элизабет, вырываясь из его рук.

Она повернулась к Уинстону:

– Я так рада, что ты нашел меня. Пойдем потанцуем.

– Конечно. – Уинстон самодовольно улыбнулся Майклу, который смотрел на них с открытым ртом. – Лучше закрой пасть, парниша, – сказал Уинстон, передразнивая Майкла, – а то муха залетит. – И Уинстон с Элизабет удалились.

В глазах Майкла вспыхнула ярость. Он пожал плечами и отвернулся.

– Кто был этот парень, Лиз? – спросил Уинстон.

– Да так, один из команды «Биг Меза», – ответила Элизабет, провожая взглядом уходящего Майкла.

– Ах да. Я видел его на площадке.

– Тебе не кажется, что он похож на Тодда? – с любопытством спросила Элизабет.

– На Тодда? Ну, может быть, самую малость. Но он такое ничтожество, на мой взгляд, у него нет ничего общего с Тоддом.

Элизабет кивнула в знак согласия.

– Ты прав, – тихо сказала она.

– Что-то не так, Лиз? – с беспокойством спросил Уинстон. – У тебя такой вид, словно ты из-за чего-то расстроилась.

– Да нет, все в порядке, – улыбнулась ему Элизабет.

– Тогда давай танцевать! – воскликнул Уинстон.

И с этими словами он стал выделывать свойственные только ему танцевальные па, которым Элизабет со смехом пыталась подражать. Когда песня кончилась и Уинстон вернулся к своему столу с напитками, Элизабет прошла к краю площадки, где стояла Инид.

– Элизабет, – приветствовала ее подруга с удивлением в голосе, – а почему ты не с Майклом?

Как только Элизабет обнаружила фотографию Майкла в редакции «Оракула», она обо всем рассказала Инид. Инид знала, насколько ее подруга стремилась познакомиться с ним.

Элизабет вздохнула:

– Ох, Инид, он оказался таким ничтожеством. Грубый, бесчувственный, противный – он совсем не такой, как Тодд.

– Вот как? Мне очень жаль, Лиз, – с сочувствием сказала подруга. – Все настолько плохо, да?

– Даже еще хуже. Как я могла быть такой глупой, что захотела заменить Тодда на кого-то другого?

– Иногда мы просто верим в то, во что хотим поверить, Лиз. Вспомни, как я цеплялась за Джорджа, даже после того, как он совершенно ясно дал мне понять, что между нами все кончено.

– Да, тебе пришлось нелегко, – вспомнила Элизабет.

– Никто так не цеплялся за свои фантазии, как я, – сказала Инид.

Элизабет прислонилась к стене.

– По-моему, так трудно просто забыть о том, что было, – задумчиво заметила она.

– Верно. Но, Лиз, в том, что у тебя случилось с Майклом, есть и хорошая сторона.

Элизабет не могла представить себе, что Инид имела в виду.

– Какая?

– Ты поняла, что нельзя спешить с выводами. И что ты не можешь рассчитывать на то, что найдешь другого Тодда.

– Николас, Майкл, – пробормотала Элизабет. – Я, наверное, действительно все время пытаюсь заполнить эту брешь в моей жизни?

– Да, но ты должна помнить, что не каждый сгодится. И никогда нельзя спешить с выводами, – предупредила Инид.

– Думаю, что сейчас я поняла это, – спокойно ответила Элизабет.

– Ты просто должна понять, что нужно принимать жизнь такой, какая она есть, – заявила Инид и неожиданно рассмеялась. – Слушай меня, слушай голос мудрости!

– Ты дала мне хороший совет. – Элизабет крепко обняла подругу. – И я так благодарна тебе за это.

Инид тоже обняла ее и улыбнулась:

– Ну а для чего же еще нужны лучшие подруга?

На другом конце зала Майкл Селлерс нашел Джессику и танцевал с ней. Она не сводила с него глаз, делая вид, что ее интересуют его футбольные истории. На самом деле ей ужасно надоел его эгоистический монолог, и она искала предлог для того, чтобы избавиться от него. И как раз тогда мимо проходил Уинстон Эгберг. Джессика увидела его впервые за весь вечер.

– Тогда-то я и изменил весь ход матча, – рассказывал ей Майкл.

Но прежде чем он смог сказать что-то еще, Джессика перебила его:

– Извини, Майкл. Мне нужно поговорить с Уинстоном.

– Уинстон? – сказал он, явно раздраженный. – Кто это?

– Вот он. – Она показала в сторону Уинстона и без дальнейших объяснений бросилась прочь от Майкла, оставив его стоять одного посреди зала.

Не веря своим глазам, он смотрел, как Джессика подходила к тому же парню, из-за которого у него ничего не вышло с Элизабет.

– Джессика! – воскликнул он, но она даже не повернула головы.

Майкл Селлерс недоумевал. Он просто не мог поверить своим глазам. Что случилось с этими близняшками Уэйкфилд? И что было в Уинстоне такого, чего не было у него?

 

8

В комнату Джессики ворвалось солнце. Сначала она засунула голову под подушку и попыталась заснуть снова. Потом вспомнила, какой сегодня день, и вскочила с кровати. Сегодня утром она собиралась пойти к Уинстону домой поработать над их семестровой работой по английскому. Она хотела выглядеть как можно лучше на тот случай, если голливудский режиссер уже приехал. Джессика постаралась восстановить в памяти подробности вчерашнего разговора с Уинстоном. Он был такой рассеянный, все время беспокоился о своем буфете, и все, что она успела ему сказать, было: «Могу я зайти завтра к тебе, чтобы мы начали нашу работу?», а он согласился.

Сделав немного небрежную прическу, надев джинсы и свой лучший свитер, Джессика почувствовала, что уже готова для того, чтобы в ней открыли будущую звезду Голливуда.

– Джес, ты выглядишь просто великолепно! – сказала Элизабет, когда Джессика с гордым видом спускалась по лестнице в гостиную.

– Спасибо. – Джессика устроилась поудобней в одном из бежевых кресел напротив дивана, где сидела Элизабет, перелистывая журнал. – А где все, Лиз?

– Мама с напой пошли по магазинам, а Стив моет машину.

Джессика выглянула из окна, выходящего на улицу. Стивен так яростно тер тряпкой свой желтый «фольксваген», словно старался стереть его в порошок.

– Интересно, а как он провел время вчера вечером?

– Когда мы вернулись домой, я видела его во внутреннем дворике с Бетси. Они опять говорили о Трисии. – Элизабет отложила журнал и добавила серьезным тоном: – Знаешь, Джес, я начинаю думать, что ты права. Наверное, он и в самом деле слишком много живет в прошлом.

– А как насчет тебя? – спросила Джессика. – Обниматься с Майклом Селлерсом – это что, не похоже на возврат к прошлому?

Сейчас Элизабет уже могла посмеяться над Майклом.

– По-моему, ты уже знаешь, что из этого ничего не вышло. Я уверена, он успел все тебе рассказать.

Джессика скрестила ноги и устроилась поудобнее.

– Точно. Он прекратил говорить о себе только для того, чтобы рассказать, какая ты грубая.

Элизабет фыркнула:

– Это я-то грубая?! Вот это да!

– А что все-таки ты сделала такое с парнем?

– Я бросила его ради Уинстона, – сказала Элизабет с лукавой улыбкой.

Джессика широко раскрыла глаза.

– Ой, он на самом деле должен был сойти с ума, когда я сделала то же самое.

– Он и сошел с ума. Я и Инид видели.

Девочки захихикали.

– Он это заслужил, – продолжала Джессика. – Боже мой, я никогда не встречала такого самовлюбленного субъекта.

– Совсем не похож на Тодда, – неожиданно серьезно произнесла Элизабет.

– Ну ничего, повезет в следующий раз, – беспечно сказала Джессика. – Только в следующий раз не увлекайся так поспешно.

– Забавно, Инид сказала мне то же самое.

– Тогда хотя бы в этом я с ней согласна. – Джессика подергала Элизабет за руку. – Элизабет Уэйкфилд, добро пожаловать в мир реальной жизни.

– Спасибо. Как бы мне хотелось сказать то же самое Стиву.

– Эй, а тебе нужна сегодня машина? – спросила Джессика.

– Нет. Я играю в теннис с Джоном Пфайфером, но он сам собирается за мной заехать, – сказала Элизабет.

– Джон Пфайфер? Любовь, расцветающая на волейбольной площадке? – поддразнивала Джессика.

– Ты же знаешь, мы вместе работаем в «Оракуле», Между нами ничего нет, кроме того, что мы оба любим теннис.

– Хорошо, я верю тебе. Так где же твои ключи от машины?

Элизабет с усталым видом посмотрела на сестру.

– А где твои? А, ладно. – Она пошла к столику в прихожей, где лежала ее сумочка, достала ключи и бросила Джессике, которая ловко их поймала. – А тебе-то зачем понадобилась машина?

– Я собираюсь заехать к Уинстону... Поработать над семестровой по английскому, – быстро добавила она.

– Что-то слишком нарядно оделась для Уинстона Эгберга. Между прочим, что у тебя с ним?

– Я оделась так не для Уинстона, – загадочно произнесла Джессика. – И я не виновата, что мы выбрали одну тему работы. – Она поднялась и взяла свою сумочку с журнального столика. – Желаю хорошо провести время с Джоном, – сказала Джессика своей сестре и поспешно выскочила из дома.

Ей хотелось уехать прежде, чем вопросы станут более напряженными.

Стивен прекратил мыть машину, чтобы помахать рукой Джессике, когда она выезжала из гаража. Иногда ему очень хотелось быть более похожим на свою беззаботную младшую сестру.

Этим утром Стивен чувствовал себя просто отвратительно. Причин для такого его настроения было несколько. Во-первых, Кара. Стивен не мог забыть выражения ее лица, когда она стояла на площадке для танцев, и было ужасно сознавать, что именно он был тому причиной. Он знал, что пришло время быть честным с самим собой и разобраться в своих чувствах к Каре. Кара ему нравилась, в этом не было никакого сомнения. Он понял это сегодня утром, когда ему позвонил Арти и сказал, что назначил Каре свидание на вечер. Услышав это, Стивен почувствовал укол ревности. Потом Бетси. Может быть, его семья была не так уж не права относительно сестры Трисии?

Действительно, не слишком ли она старалась привязать его к прошлому? Он отбросил в сторону предательские мысли. Нет, его встречи с Бетси позволяют ему сохранить намять о Трисии. Трисия... Одно упоминание ее имени вызвало водоворот видений. Ничего этого не случилось бы, если бы Трисия была с ним. Стивен бросил губку в ведро с водой и сел на газон перед домом. Тоска стала невыносимой. Закрыв лицо руками, Стивен зарыдал.

Элизабет, которая наблюдала за братом из окна гостиной, увидела, что он плачет. Она вышла из передней двери, подошла к нему и села рядом.

– О, Стив, – прошептала она, чувствуя, что сама вот-вот расплачется.

Он посмотрел в ее покрасневшие глаза.

– Я так запутался, Лиз, – сказал он, учащенно дыша.

– Я знаю. – Она похлопала его по колену. – Но это пройдет, Стив.

– Ты так думаешь? – спросил он, его лицо исказилось от страдания. – Иногда я сомневаюсь.

Элизабет глубоко вздохнула. Временами она тоже сомневалась, сможет ли Стивен когда-нибудь преодолеть боль от потери Трисии Мартин.

Джессика поднялась по ступеням дома Эгбергов, двухэтажного, с крышей в испанском стиле, и позвонила. Через несколько секунд она услышала звук шагов, и дверь распахнулась.

– Это ты, Джессика, – поздоровалась с ней миссис Эгберг. – Входи. Уинстон сказал мне, что ждет тебя. Он где-то здесь.

Как и ее сын, Шарон Эгберг была высокой и стройной. Но, в отличие от Уинстона, в миссис Эгберг не было ничего смешного, она выглядела, как настоящая утонченная леди. Однако сердце Джессики упало, когда она увидела, как была одета миссис Эгберг. Конечно, если бы у нее был важный гость, она не надела бы потертые джинсы и старую футболку. На столе в холле стоял состав для полировки мебели, рядом лежала тряпка.

– Извини за мой вид, – сказала миссис Эгберг, ведя Джессику в прихожую. – Я просто готовлюсь к приезду моего кузена Марти.

– Это очень мило. – Джессика решила посмотреть, сколько информации она сможет выжать из миссис Эгберг. – А он часто к вам приезжает?

– Нет, я не видела Марти целую вечность. Садись, Джессика. Я посмотрю, где Уинстон.

Джессика не хотела, чтобы миссис Эгберг уходила, ей не терпелось побольше узнать о Марти.

– А вы дружили со своим кузеном, когда были детьми? – быстро спросила она.

– Да, и еще как. – Миссис Эгберг повернулась обратно к Джессике. – Я практически выросла с семьей Марти, так что замечательно будет встретиться снова.

– Жалко, что он не может приезжать к вам почаще, – многозначительно заявила Джессика.

– Он все время в разъездах, такая уж у него работа, – сказала миссис Эгберг.

– А чем он занимается?

«Интересно, скажет ли она ей», – думала Джессика.

– О, у него очень важная должность... – начала миссис Эгберг, но тут распахнулась дверь и в гостиную вошел Уинстон.

– Привет, Джес, – сердечно поздоровался он. – Ты готова начать?

– Конечно, – ответила Джессика, едва взглянув на него. – Когда же приезжает ваш кузен, миссис Эгберг?

– Через несколько дней. Ну, не буду вам мешать, – улыбнулась Джессике миссис Эгберг. – Думаю, Джессика, теперь ты будешь заходить к нам почаще.

– Да, конечно. У нас с Уинстоном будет куча дел с этой семестровой работой.

– Буду рада видеть тебя в любое время, милочка. Так приятно, что ты зашла.

Джессика не могла скрыть торжествующей улыбки.

– Спасибо. – Когда миссис Эгберг вышла, из комнаты, Джессика повернулась к Уинстону. – Сколько мы будем работать сегодня?

– Думаю, нам нужно поработать до самого вечера, – сказал он.

– Тогда приступим, – вздохнула Джессика.

Перспектива провести весь день с Эгбергом абсолютно ее не вдохновляла. Но может быть, подумала она, это как раз то, что имеют в виду, когда говорят о высокой цене славы.

 

9

– Ты думаешь, Кара захочет пойти сегодня в кино, Стив? – спросил по телефону Арти Стивена.

Стивен нервно теребил в руках трубку.

– Я думаю, да, Арти, – сказал он, стараясь сохранять спокойствие. – По-моему, это отличная мысль.

Арти такой хороший парень и хороший друг. Стивен не хотел быть с ним грубым, вместе с тем он не хотел, чтобы было похоже, что он помогает Арти планировать свидание с Карой. Он уже целых полчаса висел на телефоне. Стивен почувствовал облегчение, когда внизу зазвонил звонок.

– Послушай, Арти, нам принесли пиццу, так что мне нужно идти. Желаю хорошо провести время вечером. – И через секунду повесил трубку.

Мистер и миссис Уэйкфилд ушли в гости, и Стивен предложил сестрам заказать пиццу на дом в пиццерии «Гвидо». К тому времени, когда Стивен спустился вниз, Джессика и Элизабет уже сидели на кухне за столом, каждая с куском пиццы в руке. Открытая картонная коробка на столе источала восхитительный пряный аромат.

– Ага, вы уже без меня все съели, – изображая смертельную обиду, сказал Стивен.

Он подвинул стул к кухонному столу и заглянул в коробку.

– Нет, смотри-ка, там еще кое-что осталось.

– Смешно, Стив. – Джессика вытерла салфеткой пятно томатного соуса у себя с подбородка. – Мама и папа все время пилят меня из-за того, что я слишком много говорю по телефону, но я – ничто по сравнению с тобой.

– С кем это ты так долго? – спросила Элизабет.

– С Арти, – ответил Стивен.

Ему не хотелось обсуждать свидание Арти и Кары, но при этом у него возникло ощущение, что Джессика так просто не оставит его в покое.

– На самом деле Кара совсем не хочет никуда с ним идти, и ты это знаешь, – сообщила Джессика.

– Почему нет? – спросил Стивен, стараясь не показывать своего интереса. – Арти – хороший парень.

– Конечно, хороший, – согласилась Джессика. – Просто он не подходит Каре.

Элизабет оторвалась от пиццы и присоединилась к разговору:

– Ну да, а Стив – это то, что надо.

Джессике не понравился тон, каким Элизабет это сказала.

– Я хотела бы знать, что плохого в том, если Стив и Кара будут видеть друг друга немного чаще?

– Просто я думаю, что они совершенно разные люди, – настаивала Элизабет и искоса взглянула в сторону Стивена.

Джессика резко поставила стакан на стол.

– Все говорят, что ты такая добрая и щедрая, Лиз. – Она потянулась, чтобы взять еще кусок пиццы. – А при этом ты не допускаешь даже мысли о том, что можешь ошибаться в людях.

– Извини, но из-за сплетен и интриг Кары у меня было слишком много неприятностей для того, чтобы думать, что она будет подходящей парой для Стива.

– Ты была готова простить все что угодно Бетси Мартин, – сердито возразила Джессика, – но только потому, что Кара совершила несколько маленьких ошибок, она стала недостаточно хороша для тебя.

– Ты можешь когда-нибудь прекратить играть в сваху, Джес? – сказала Элизабет.

– Ладно, хватит! – Стивен стукнул по столу. – Прекратите делать вид, что меня здесь нет.

Обе девушки испуганно посмотрели на него. В самом деле, они настолько увлеклись спором, что забыли о том, что их брат сидел вместе с ними на кухне.

Взбешенный Стивен продолжал:

– Обе вы хороши! Джессика, ты все время требуешь, чтобы я встречался с Карой, даже не спросив меня, хочу ли я этого. А что касается тебя, Лиз, то Джессика совершенно права. Как ты можешь быть настолько бесчувственной? Кара ошибалась, но и нее мы тоже. И я не нахожу оправданий для твоих неверных суждений о Каре!

После вспышки гнева Стивена Элизабет сидела совершенно тихо, покраснев от смущения. Но Джессика и не думала замолчать, каким бы убедительным ни был тон брата. Кроме того, в свете поведения Стивена в последнее время Джессика подумала, что хороший спор мог бы стать единственным, что вернет его к нормальной жизни.

– Хорошо сказано, Стив, – напористо сказала она. – Я имею в виду, здорово, что ты защищаешь Кару в этом доме. Но я хочу спросить, почему ты боишься пойти и встретиться с ней?

– Боюсь? – Голос Стивена дрожал от негодования. – Почему это я должен бояться?

Джессика проглотила кусок пиццы.

– Я не знаю. Может быть, ты боишься того, что люди скажут о том, что встречаешься с новой девушкой. Или может быть, ты боишься того, что скажет Бетси.

Стивен встал, его кулаки сжались от ярости. Он оттолкнул стул и прошел к раковине.

– Это просто безумие! – пробормотал он.

– Правда? – спросила Джессика. – Я думаю, ты просто в ужасе от того, что скажет Бетси, если ты начнешь встречаться с кем-нибудь еще.

– Джессика! – воскликнула потрясенно Элизабет.

Стивен повернулся лицом к Джессике, его карие глаза метали молнии.

– Мне наплевать, что скажет Бетси. – Голос Стивена почти сорвался на крик. – Я могу делать все, что захочу!

– Тогда почему ты продолжаешь избегать Кару сейчас, после того, как вы уже пропели вместе какое-то время? Нет, ты не просто избегаешь ее. Ты ведешь себя с ней невероятно грубо.

Стивен стукнул кулаком по кухонной стойке.

– Я уже сказал тебе, Джес, хватит об этом. Я живу так, как хочу.

– Хорошо. – Джессика пожала плечами. – Но помни, у Кары есть одно преимущество перед Трисией – она жива.

Стивен на какое-то мгновение застыл ошеломленный, как будто Джессика дала ему пощечину. Затем, не сказав ни слова, он повернулся и бросился вон из кухни.

Элизабет посмотрела на Джессику широко раскрытыми глазами.

– Как ты могла, Джессика Уэйкфилд? – спросила она дрожащим голосом. – Это самое жестокое из того, что ты сказала за всю свою жизнь.

Сейчас Джессика не стала сдерживать эмоции. Ее голос тоже задрожал, глаза наполнились слезами.

– Прости меня, Лиз, но иногда нужно быть жестокой, если желаешь добра. Мы снова и снова пытались дать Стиву почувствовать всю пашу любовь и сочувствие, но он только глубже и глубже; уходил в депрессию. Я думала, хорошая встряска пойдет ему на пользу.

Элизабет взглянула сквозь стеклянные двери, ведущие наружу. Она могла видеть во внутреннем дворике Стивена, который сидел, обхватив голову руками.

– Не знаю, Джессика. Ты могла обидеть его так сильно, что он теперь не скоро придет в себя. – Элизабет взяла тарелку с пиццей и тоже вышла из кухни.

Несмотря на то, что этим вечером даже для Калифорнии было необычно тепло, сидящего у дома Стивена била мелкая дрожь. Он пытался выбросить из головы то, что сказала ему Джессика, но из этого ничего не выходило, ее слова снова и снова звучали у него в ушах.

Он не хотел признавать, что Джессика была права и в том, что касалось Элизабет, и в том, что касалось Бетси. Его беспокоило то, что Элизабет не хотела дать Каре ни малейшего шанса. Он ценил мнение своей сестры и не мог себе представить, как он будет встречаться с девушкой, которая ей не нравится. Он знал, что Кара теперь не такая, как прежде, и если бы Элизабет только захотела узнать ее поближе, она несомненно бы ей понравилась. По собственному опыту Стивен знал, что Кара была сердечным и чувствительным человеком.

Более серьезная проблема заключалась в Бетси Мартин. После смерти Трисии Бетси некоторое время жила у Уэйкфилдов, и тогда она и Стивен очень сильно сблизились. Говорить с Бетси о Трисии было надежным, хотя и с привкусом горечи способом не забыть то, что было. Стивен знал, что судьба возложила на него и Бетси ответственность за то, чтобы память о Трисии жила вечно. И это вызывало у Стивена тот страх, о котором не сказала Джессика, самый глубокий страх. Стивен боялся, что если он забудет Трисию, то потеряет ее навсегда.

Он впервые признался себе, что ему все труднее и труднее вспоминать лицо Трисии. Еще труднее было вспоминать ее смех. Он старался твердо хранить их в своей памяти, но с каждым прошедшим днем это становилось все сложнее. Удержать Трисию было почти так же сложно, как удержать в ладонях пригоршню песка.

Стивен оставался во внутреннем дворике наедине со своими мыслями довольно долго. Наконец с ноющей от неудобного положения спиной он заставил себя подняться и войти в дом.

Он понял, что должен сделать. Он позвонит Каре и извинится перед ней. Это он, по крайней мере, просто обязан был сделать. Он взглянул на часы в кухне. Кара наверняка ушла с Арти, но он мог позвонить и оставить сообщение на автоответчике. Даже этот первый шаг облегчил бы немного груз вины, лежавший на его совести. Взяв телефонный справочник, он нашел номер Кары и написал его на клочке бумаги, затем быстро, как будто не выдержав, начал набирать номер. К его удивлению, Кара подошла к телефону.

– Кара, это ты? – спросил Стивен.

– Да, а кто это?

– Это Стив.

На какое-то время воцарилось молчание.

– Стивен, я никак не ожидала, что ты позвонишь.

– Вообще-то я не рассчитывал застать тебя дома сегодня вечером, – сказал он. – Я думал, ты ушла с Арти.

– Нет, я решила все отменить, – тихо сказала Кара. – Не очень-то честно идти на свидание, когда знаешь, что из этого все равно ничего не получится.

– Ох! – У Стивена не нашлось, что сказать.

Потом он вспомнил, зачем решил позвонить.

– Кара, я хочу попросить у тебя прощения. Я имею в виду за то, что так сбежал от тебя у Лилы, и за то, как я вел себя вчера на танцах.

– Все в порядке, Стив. Я знаю, как тебе было тяжело в последнее время.

– Все равно, ты не должна была страдать из-за этого.

После довольно неловкой паузы Кара сказала:

– Хорошо, спасибо, что позвонил.

Она говорила так, как будто собиралась повесить трубку. Внезапно Стивен понял, что хотел сказать ей совсем не это.

– Кара, я хотел бы увидеть тебя завтра, – выпалил он.

– Увидеть меня? – Казалось, Кара была захвачена врасплох.

Стивен сделал решительный шаг.

– Да, гм, может быть, мы могли бы сходить куда-нибудь вместе.

Кара почувствовала колебание в голосе Стивена. Она не хотела подталкивать его, хотя ее сердце переполнилось счастьем при мысли о том, что у них будет настоящее свидание. Она подумала, что, может быть, ему будет слишком трудно быть с ней наедине. Возможно, он предпочел бы быть окруженным другими людьми.

– У Брюса Пэтмена завтра будет вечеринка с бассейном, – предложила она. – Ты не хочешь пойти?

Последнее, что хотел бы делать Стив, – так это идти на такую вечеринку.

Но он понял, почему Кара спросила об этом.

– Вообще-то, Кара, я, пожалуй, просто побыл бы какое-то время с тобой. Как насчет пикника на природе?

– Пикник – это замечательно, – вежливо ответила Кара.

– Почему бы мне не зайти завтра днем, около часа, если ты не против? – Стивен стремился договориться прежде, чем передумает.

Он уже чувствовал угрызения совести из-за того, что назначил свидание Каре. Что скажет Бетси, если узнает об этом?

– Просто замечательно, – согласилась Кара. – Я соберу что-нибудь поесть, и мы решим, куда нам поехать. И, Стивен, я буду очень ждать, – добавила она.

– Пока, Кара. – Рука Стивена дрожала, когда он вешал трубку.

«Все-таки я сделал это», – сказал он себе.

Стивен появился в квартире Кары на следующий день ровно в час. Дома он сказал, что придет поздно, но не стал особенно распространяться о своих планах. Наверное, Элизабет была бы недовольна, если бы узнала, что он собирается встретиться с Карой, а Джессика пришла бы в восторг, но ни то, ни другое его не интересовало. Кроме того, он не знал, как закончится эта его встреча с Карой, поэтому будет лучше, если никто ни о чем не узнает.

– Привет, Стив, – поздоровалась Кара, открыв ему дверь.

Они с матерью недавно переехали и эту современную и очень красивую квартиру, но Кара так и не смогла почувствовать себя в нем как дома.

Кара была одета в простое белое летнее платье, которое прекрасно оттеняло ее длинные темные волосы и смугловатое лицо. Взглянув на нее, Стивен сразу почувствовал, что его тревоги постепенно отступают прочь.

– Ты прекрасно выглядишь, Кара, – сказал он, с восхищением глядя на нее.

– Спасибо, – поблагодарила Кара и предложила ему сесть в гостиной. – Ты уже придумал, куда нам пойти?

– Вообще-то я еще не решил. Что ты думаешь насчет того, чтобы поехать на пикник в зоопарк?

Кара просияла:

– Отличная мысль! Я очень люблю зоопарк.

Стивен тепло улыбнулся ей:

– Я просто подумал, что тебе захочется посмотреть и на других обезьян, а не только на меня.

– Я их очень люблю, – засмеялась Кара.

– Тогда поехали! – сказал, поднимаясь, Стив.

Ярко сияло солнце, когда Стивен и Кара проделали короткий путь к побережью, на котором находился местный зоопарк. И там, впервые за долгое время, Стивен почувствовал, что завеса печали упала. Он и Кара прошли по всему зоопарку, посмотрели на толстокожих слонов, которые поливали друг друга из своих хоботов, гордых львов, ревущих на посетителей, и скачущих по лианам обезьян. Наконец они устроились в небольшом парке с корзинкой, которую собрала Кара. Стивен расстелил старое серое армейское одеяло, которое всегда держал в своей машине, и купил воды в киоске с прохладительными напитками. Пока он уходил, Кара развернула салфетки и достала жареных цыплят, салат и шоколадный торт.

– Потрясающе, – сказал Стивен, вытягиваясь во весь рост на одеяле. – Я и не знал, что ты так хорошо готовишь.

– Совсем нет, – созналась Кара, – курицу и салат я купила.

– Вот это да, – улыбнулся Стивен. – Как ты меня разочаровала!

– Но шоколадный торт я испекла сама, – заявила Кара. – Своими собственными руками. – Она протянула руки Стивену как будто для того, чтобы он сам мог убедиться.

– И при этом очень красивыми. – Стивен порывисто взял ее руку в свои и поднес к губам.

Однако как только он почувствовал ее нежное прикосновение, он отбросил ее, как будто она была охвачена пламенем.

– Прости меня, – сказал он, опустив глаза.

Кара спокойно взглянула на него.

– Я думаю, что ты извиняешься не передо мной.

Стивен посмотрел ей в глаза.

– Может быть. Все, что я знаю, Кара, это то, что сегодня мне так хорошо, как не было уже долгое время. И ведь это, наверное, главное, правда?

Кара просияла:

– Конечно. – И ловко сменила тему разговора: – Стив, несмотря на то, что я не готовила сама цыплят и салат, я почему-то уверена, что они очень вкусные.

– Ну, если ты так уверена, тогда я не против того, чтобы их съесть.

– Как будто ты сомневался, – засмеялась она.

– Конечно, нет, – улыбнулся Стивен, – но не стоит здесь слишком задерживаться. У нас еще свидание с парой горилл и несколькими тюленями.

 

10

Джессика и Элизабет сидели во дворе школы Ласковой Долины, обедали и смотрели на школьников, сидящих и бегающих вокруг них. В такие мягкие солнечные дни они иногда выходили на улицу и подставляли лицо и руки солнцу вместо того, чтобы сидеть в кафетерии.

– Так ты поговорила с Карой? – спросила Элизабет, теребя пряди своего «конского хвоста».

– Да, я говорила с ней, – ответила Джессика, роясь в сумочке, чтобы достать темные очки. – Но она почти ничего мне не рассказала.

– Но она сказала, что ходила на свидание со Стивеном?

– Да. Она сказала, что Стивен не будет возражать, если она скажет об этом. Интересно, как он догадался, что я спрошу ее об этом? Все равно, больше она не сказала ни слова. Готова поклясться, Кара сейчас совсем не такая, как прежде.

– Ну что ж, я очень рада этому, – сказала Элизабет. – И все-таки я бы хотела узнать об этом поподробнее.

– Ну, все, что она сказала, это то, что провела со Стивом воскресенье и что, если я хочу узнать об этом больше, мне лучше спросить его самого. – Джессика вспомнила, как они с Элизабет надоедали брату с расспросами в понедельник утром, прежде чем Стив вернулся в колледж, спрашивая его о том, где он был накануне и почему он так счастлив. Стивен мягко улыбался, но не ответил ни на один из многочисленных вопросов сестер.

Элизабет с одобрением посмотрела на сестру.

– Должна признаться, Джес, ты была права. Я думала, так грубо обращаться со Стивом было ужасной идеей, но сейчас, похоже, что это было правильно.

Джессика злорадствовала.

– А кто говорил, что я не разбираюсь в людях? – спросила она. – Если бы у меня не было других планов на будущее, я бы подумала о том, чтобы стать психологом.

– Слава богу, что ты не собираешься им стать. Я так и вижу, как ты сводишь с ума всех своих пациентов.

– Очень смешно, дорогая сестрица.

Элизабет с любопытством взглянула на Джессику.

– Между прочим, а какие это у тебя другие планы на будущее? И не с этим ли связаны все твои загадочные появления и исчезновения?

– Ну, что-то в этом роде, – неопределенно ответила Джессика.

Секунду она размышляла, не сменить ли тему. Но она так жаждала рассказать кому-нибудь о своих планах и не знала лучшей слушательницы, чем Элизабет.

– Лиз, помнишь, когда мы говорили о моих съемках в кино? – Джессика сняла свои темные очки и посмотрела сестре в глаза.

Элизабет ухмыльнулась:

– Конечно, Джес. Да, чуть не забыла – вчера вечером тебе звонил Харрисон Форд. Он хочет, чтобы ты снималась с ним в его следующем фильме.

– Ха-ха, как смешно. Просто так случилось, что на днях я смогу попробовать свои силы в Голливуде. – сообщила Джессика.

– Правда? – воскликнула Элизабет. – А как, позволь спросить, это случится?

– Лиз, это так прекрасно! К концу недели... – Джессика подняла глаза и увидела Уинстона Эгберга, который шел через переполненный школьный двор.

Она вскочила на ноги.

– Уинстон! Эй, Уинстон, подожди! – крикнула она. – Я тебе потом все расскажу, Лиз. Мне нужно поговорить с Уинстоном.

Элизабет никак не могла понять, почему в последнее время Джессика так стремилась встречаться с Уинстоном, ведь раньше она его даже не замечала.

«Мог ли он на самом деле привлечь ее?» – размышляла Элизабет.

Трудно было себе представить вместе Кару и Стивена, если уж на то пошло. Но отношения между Уинстоном и Джессикой? Это было просто смешно! Элизабет взглянула на часы. Перемена почти закончилась. Она встала, поправила одежду и собрала учебники. Когда она проходила по кафетерию, прямо перед собой она увидела Кару Уокер. Элизабет решила подойти к ней и чуть-чуть ускорила шаг, чтобы как бы случайно оказаться немного позади ее.

– Привет, Кара, – осторожно сказала Элизабет, когда они вышли в коридор.

– Привет, Лиз. – Кара немного удивилась.

– Можно с тобой поговорить? Это ненадолго.

Кара попыталась уклониться от разговора.

– Мне нужно в библиотеку.

– Ну и хорошо, я провожу тебя, ладно?

– Конечно. – Кара надеялась, что Элизабет не захочет говорить с ней о ее свидании со Стивеном.

Он попросил ее, и она ни с кем не обсуждала подробности свидания. И хотя он сказал, что собирается рассказать сестрам, что они ездили вместе, он не хотел, чтобы еще кто-нибудь знал об этом. А Кара не могла допустить, чтобы Стивен обиделся на нее, если она не сдержит слова. Она надеялась, что Элизабет не будет задавать вопросы, на которые она не должна была отвечать.

– Кара, – начала Элизабет, – я знаю, Стив просил тебя не обсуждать ваше свидание, и я понимаю почему.

– Извини, Лиз, – искренне сказала ей Кара.

– Все нормально. На самом деле я просто хотела попросить у тебя прощения.

– За что? – удивилась Кара.

– Я говорила Стиву, что вы не подходите друг другу, Кара. Я была не права. Я видела Стива после вашего свидания. Он стал совсем другим человеком. Если ты можешь сделать моего брата таким счастливым, я хочу, чтобы ты знала, что я ошибалась. – Они дошли до дверей класса Элизабет. – Вот и все, что я хотела сказать тебе.

– Лиз, я не знаю, что будет со мной и Стивом, но я признательна тебе за то, что ты мне сказала. Спасибо. Действительно, спасибо тебе.

– Нет, Кара, это тебе спасибо за то, что ты сделала Стивена счастливым.

Краска залила щеки Кары. Она смущенно улыбнулась.

Элизабет улыбнулась ей в ответ.

– И еще, Кара, – добавила она, – я надеюсь, мы сможем подружиться.

Кара кивнула.

– Я тоже надеюсь, Лиз. – С этими словами она кивнула и побежала в сторону библиотеки.

– Скорей, Уинстон, – умоляла Джессика.

Они с Уинстоном были на школьной автостоянке, пытаясь завести старый, побитый «фольксваген» Уинстона. Слишком многие уже начали замечать, сколько времени она проводит с Уинстоном, а уж застрять с ним на автостоянке никак не входило в ее планы.

– Может, он как-нибудь сам починится, – пошутил Уинстон.

– Что ему самому нужно сделать, – сказала Джессика, – так это дотрястись до ближайшей свалки.

– Ш-ш-ш. – Уинстон попытался еще раз включить зажигание. – Он может обидеться.

Кровяное давление Джессики достигло угрожающего уровня, но она прошептала себе:

«Спокойствие, только спокойствие. Подумай о славе, соболиных шубках, призах Академии киноискусства».

Зажигание наконец включилось.

– Ну вот, – сказал Уинстон. – Все не так уж плохо, правда?

Джессика заскрежетала зубами.

– Совсем неплохо. Итак, – оживленно спросила она, когда они тронулись, – твои гости уже приехали?

Уинстон просигналил, когда мимо проехал Кен Мэтьюз, и Джессика подумала, что сейчас она умрет от стыда.

– Ага, – ответил Уинстон. – Марти и его жена прибыли вчера вечером.

Джессика повернулась к нему вне себя от волнения.

– Мне бы хотелось с ним познакомиться.

Смотря только на дорогу, Уинстон не замечал сияния глаз Джессики и настойчивого тона ее голоса.

– Конечно, – сказал он небрежно, – если он це спит. Они приехали довольно поздно.

Джессика не собиралась отступать из-за того, что Марти мог устать. Она преодолела столько трудностей и провела столько часов с Уинстоном не для того, чтобы уступать просто потому, что Марти нужно вздремнуть.

– Мне нужно с ним познакомиться, – повторила она.

Уинстон посмотрел на нее:

– Эй, а почему тебе так важно познакомиться с Марти?

Джессика испугалась, что зашла слишком далеко. Ей совсем не хотелось выдавать себя.

– Дело в том, что твоя мать сказала моей, что он приезжает в гости, и мама велела мне передать от нее привет, – соврала Джессика.

В этот момент лгать ей было даже легче, чем обычно.

Уинстон выехал на свою улицу.

– Как это мило с твоей стороны, – сказал он.

Но когда они вошли в дом, Марти нигде не было видно. Однако бросалось в глаза, что миссис Эгберг, казалось, совсем сбилась с ног.

– О, Уинстон, я так рада что ты наконец дома.

– А что случилось? – спросил он.

– Сегодня вечером я устраиваю коктейль для Мартина и Джейн, а тут мне позвонили из ресторана и сказали, что не смогут доставить заказ – у них сломался фургон. Ты не смог бы съездить со мной и помочь привезти продукты?

– Конечно. Ты хочешь ехать прямо сейчас?

– Да, мы должны успеть до того, как они закроются. – Тут взгляд миссис Эгберг упал на Джессику. – Джессика, милочка, прошу прощения за то, что вмешиваюсь в твои учебные планы. Ты не хотела бы поехать с нами? Конечно, если хочешь, можешь остаться здесь. Мы ненадолго.

О такой удаче Джессика не могла и мечтать! Если она останется здесь, то сможет поговорить с Марти с глазу на глаз.

– Наверное, я просто подожду здесь и поработаю над нашим докладом, миссис Эгберг, – вежливо сказала она. – У нас еще полно работы.

– Прекрасно, прекрасно. – Миссис Эгберг посмотрела на часы. – Поехали, Уинстон, у нас мало времени.

Как только Уинстон и миссис Эгберг вышли из дома, Джессика начала бродить по дому, разыскивая Марти. Сначала она прошла на задний дворик, где, как она думала, он мог греться на солнышке, но его там не было. Не было его и на кухне, и в гостиной. Она уже решила, что он укрылся в одной из спален и дремлет, как чуть не столкнулась с ним, когда он появился из-за угла в коридоре. Босиком, в джинсах и футболке, Марти был похож на кого угодно, только не на знаменитого голливудского режиссера. И все же обычно решительная Джессика лишилась дара речи в присутствии этого мужчины средних лет с тронутыми сединой светлыми волосами.

– Здравствуй, – улыбнулся ей Марти. – А ты кто такая?

– Джессика Уэйкфилд, – запинаясь, ответила она.

– Хорошо, Джессика Уэйкфилд, а где же все? – спросил он.

– Поехали за продуктами.

– Ты случайно не знаешь, где тут у них можно раздобыть кофе? Мне нужно окончательно проснуться.

– Думаю, что смогу найти. – Джессика одарила его ослепительной улыбкой и проводила на кухню.

– Кстати, я – Марти Дэвис, – представился он, наливая воду в чайник. – А ты, наверное, приятельница Уинстона?

– Да, мы с Уинстоном очень хорошие друзья. – Она пошарила в кухонном шкафу и через секунду нашла кофе.

Они немного поговорили, пока Марти ждал, когда закипит вода. Наконец Джессика набралась храбрости, чтобы спросить о главном.

– Мистер Дэвис, я слышала, что у вас очень интересная работа.

– Ну, думаю, что да. И, пожалуйста, зови меня Марти. – Он налил в чашку воды и добавил чайную ложку растворимого кофе. – А тебе?

Джессика покачала головой и спросила:

– Нет, спасибо. Вы живете в Лос-Анджелесе?

– Нет, я живу в Сан-Франциско, но часто езжу в Лос-Анджелес по работе. Собственно говоря, я собираюсь начать там свой новый проект, – ответил он.

– Правда? – с воодушевлением спросила Джессика. – Как интересно! Расскажите о нем, пожалуйста... Если, конечно, это не секрет, – быстро добавила она.

– Даже не знаю... – нерешительно сказал Марти.

– Я слышала, что вы настоящий профессионал. Я сама хотела бы работать в этой области.

– В самом деле? – Марти отхлебнул кофе. – Должен признаться, я люблю обсуждать свою работу с кем-нибудь, кто ею интересуется. Вот что, сейчас у меня кое-какие дела, а потом я должен приготовиться к вечеринке, которую вечером устраивает Шарон. Почему бы тебе не зайти в субботу? Я в общих чертах объясню тебе идею проекта, а после мы сможем обсудить его.

– Прекрасно, – просияв, заявила Джессика. – Послушайте, мистер Дэвис...

– Марти.

– Верно. Я только что вспомнила, что мне нужно быть дома. Вы не могли бы сказать Уинстону, что я должна была уйти и что мы увидимся завтра.

– Конечно, – ответил Марти.

– Спасибо, спасибо за все.

– Пожалуйста, Джессика.

Джессика пошла в прихожую собрать свои учебники. Она решила пройтись до кафе «Дэйри Берджер» и посмотреть, кто бы мог подвезти ее домой. С нее хватит сидения у Эгбергов. Задача была выполнена.

 

11

Кара придирчиво рассматривала содержимое своего гардероба. Сегодня будет особый вечер, и она хотела выглядеть как можно лучше. И дело было не только в том, что сегодня был ее день рождения. Она идет на свидание со Стивеном!

После их пикника в зоопарке в прошлые выходные Стивен звонил ей дважды, и в среду, после занятий, он приехал в Ласковую Долину специально для того, чтобы увидеть ее. Он даже не заехал домой повидаться с семьей. После того как они провели вечер, разговаривая и смотря телевизор, он сразу поехал обратно в свое общежитие.

В тот вечер ее мама работала допоздна, и квартира была полностью в их распоряжении. Однако Стивен держался дружелюбно, но сдержанно. Впрочем, Кару это вполне устраивало – даже просто быть рядом со Стивеном было для нее большим удовольствием.

Именно в среду Стивен заметил у Кары календарь с датой ее рождения, обведенной красным фломастером. Сперва он просто поздравил ее, но потом перед самым уходом спросил, не хотела бы она отметить свой день рождения и сходить куда-нибудь поужинать. Стивен попросил ее выбрать место. Он ничего не сказал о том, куда бы он хотел пойти, и Кара подумала, что лучше всего будет пойти в какое-нибудь уединенное местечко. Поэтому она решила заказать столик в «Вэлли Инн», очаровательном старом ресторане на окраине города. Вряд ли кто-нибудь из друзей увидел бы их там.

Кара просмотрена еще раз свои вещи и наконец выбрала мягкое бело-голубое платье из набивной ткани, которое подчеркивало ее смуглую кожу. Она стянула волосы в узел и надела жемчужные серьги, которые ей подарили на Рождество родители. Ее мысли вернулись к этому празднику всего несколько месяцев назад. Семья была счастлива тогда или, по крайней мере, казалась такой.

«Ну, нет смысла думать об этом сейчас, – упрекнула себя она. – У меня впереди чудесный вечер с парнем, который всегда мне нравился».

Будущее выглядело действительно очень радужным. Кара немного надушилась и тут услышала звонок в дверь. Она еще раз взглянула на себя в зеркало, глубоко вздохнула и пошла открывать.

– Здравствуй, Кара. – В синем двубортном пиджаке, белой рубашке и серых фланелевых брюках Стивен выглядел даже более привлекательно, чем обычно.

– Привет, Стив, – сказала она почти застенчиво. – Входи.

– Ты прекрасно выглядишь.

– Спасибо, – улыбнулась Кара. – Почему бы тебе не присесть на минутку. Я заказала столик на полвосьмого, а сейчас еще нет семи.

– Отлично, – согласился Стивен, устраиваясь в глубоком кресле. – У тебя как раз будет время открыть подарок.

Кара так засмотрелась на Стивена, что не заметила сверток, который он держал в руке.

– О, Стив, зачем?

– Что за день рождения без подарков? – сказал он, протягивая ей коробку. – Ничего особенного, но я думал, что тебе должно понравиться. Я его сам завернул, – произнес он извиняющимся голосом.

Кара посмотрела на подарок. Он был завернут в бело-розовую бумагу и перевязан яркой лентой. Она была тронута тем, что Стив приложил столько трудов.

– А ты не собираешься открыть? – спросил он.

– Да, конечно. – Она села в кресло рядом с ним и начала аккуратно развязывать ленту.

– Почему бы тебе просто не разрезать ее?

– Ни в коем случае, – заявила она, – ты так красиво ее завязая.

– Ну как хочешь, – небрежным тоном сказал Стивен, но не в силах был оторвать от Кары восхищенных глаз.

После того как лента была развязана, Кара прочитала надпись на открытке:

– «Милой на день рождения».

Сам подарок оказался большой книгой, романом одного из любимых писателей Кары.

– Ой, как здорово! – воскликнула она.

– Это его новый роман. Только что появился в продаже.

– Я знаю, я читала рецензию в газете, и мне ужасно хотелось прочитать его. Спасибо, Стив.

Кара хотела поцеловать его, но Стивен взглядом дал понять ей, что не нужно. Поэтому она только улыбнулась и поблагодарила его за чудесный подарок.

– Принести чего-нибудь выпить? – спросила она минуту спустя.

– Нет, спасибо. – Он посмотрел на часы. – Нам, наверное, уже пора идти. Когда я шел, начинался дождь, и мне не хотелось бы застрять на полпути в пробке.

– О, тогда я, пожалуй, возьму плащ, – сказала Кара, направляясь к холлу.

– Между прочим, – спросил ее Стивен, – куда мы все-таки едем?

Приглушенный голос Кары донесся до него из чулана:

– В «Вэлли Инн».

К счастью, Кара не могла видеть реакцию Стивена на ее слова. Он побледнел, и в его глазах появилось выражение, как у загнанного животного.

«Так, значит, «Вэлли Инн»«, – подумал он. – «Тот самый ресторан, в который он ходил с Трисией, пока болезнь не приковала ее к постели.»

Его захлестнул поток воспоминаний: Трисия, исхудавшая от болезни, но такая красивая, танцует в его объятиях; он просит музыкантов сыграть старую, любимую песню Трисии «Всегда», шепчет нежности ей на ухо, пока они движутся в волнах музыки... Последнее место в мире, куда Стивен хотел бы пойти, было «Вэлли Инн».

– Стив!

Он поднял глаза и увидел стоящую перед ним Кару, надевшую плащ. Было похоже, что она уже звала его несколько раз, но он ничего не слышал.

– Ты что, не хочешь идти?

Он отвел глаза, чтобы не встречаться с ней взглядом. Кара была такой красивой, и она была так взволнована и исполнена надежды, когда он пришел. Сейчас на ее лице появилось озабоченное выражение, как будто она размышляла, что ей сделать, чтобы исправить его настроение. Стивен не хотел снова обижать ее. Он должен был скрыть свои чувства и продолжать свидание так, как если бы ничего не случилось.

– Все в порядке, – сказал он, открывая ей дверь.

Дождь кончился, и воздух на улице благоухал свежестью. Кара была такой веселой по дороге в «Вэлли Инн», что напряжение Стивена начало спадать. В конце концов, может быль, поехать туда будет не так уж плохо.

Была, однако, пара очень тяжелых минут, когда они стояли в холле и ждали метрдотеля, который показал бы им их столик. Последний раз, когда Стивен был в этом холле, рядом с ним стояла Трисия. К счастью, им вскоре показали столик в конце зала, напротив того места, где он сидел с Трисией.

– Прекрасное место, – сказала Кара, взглянув на белоснежные скатерти и свежие цветы на каждом столике.

Оркестр в углу играл старые сентиментальные песенки.

– Да, – задумчиво ответил Стивен.

– А ты бывал здесь раньше? – спросила Кара.

– Я... Я был однажды здесь с семьей.

Это была правда. Несколько лет назад родители взяли Стивена и близнецов, чтобы отпраздновать годовщину своей свадьбы. Прежде чем Стивен мог решить, говорить ли что-нибудь о Трисии, подошел официант и протянул им меню. Они вдвоем решили заказать жаркое на ребрышках, салат из свежей зелени и тушеный картофель. В течение всего ужина Стивен старался говорить только о Каре и о том, чем она занималась в последнее время. Как и Джессика, Кара была в команде болельщиц школы Ласковой Долины. Она оживленно рассказывала о последних тренировках. Затем она и Стивен со смехом поговорили о некоторых учителях, которые были у них обоих в школе.

– Так ты говоришь, что миссис Рэй могла испугать даже такого большого парня, как ты?

– Ну да, – заявил Стивен. – С виду совсем крошка, но если ты не знал, как спрягать эти испанские глаголы, то тебе не жить. Я бы лучше встретился на ринге с боксером-тяжеловесом, чем со старой миссис Рэй в классе.

Кара кивнула и рассказала Стивену, как однажды она забыла свою домашнюю работу в столовой.

– Когда я вошла в класс и поняла, что у меня ее нет, то подумала, что, должно быть, выбросила ее вместе с ленчем. Я помчалась вниз и начала рыться в урнах, ища ее. Это было легче, чем сказать миссис Рэй, что у меня нет домашнего задания.

На какое-то мгновение мысли Стивена отвлеклись от Кары. Ужинать в «Вэлли Инн» с кем-то вместо Трисии оказалось не так трудно, как он думал. Да, сначала было нелегко, но сидевшая напротив Кара смягчила это ужасное чувство утраты. К тому времени, когда официант принес десерт – вишневый пирог и мороженое, Стивен полностью пришел в себя.

– Прости меня, – неожиданно сказал Стивен, выпрямляясь на стуле.

– А что случилось? – спросила ошеломленная Кара.

– Мне нужно было сказать официанту, что у тебя сегодня день рождения. Тогда бы он принес тебе особый торт, который здесь подают для именинников.

– И заставил бы весь ресторан петь мне «С днем рождения»? Нет уж, спасибо, – покачала головой Кара. – Я рада, что ты не сказал ему.

– А чего тут стесняться?

– Это было бы просто ужасно. Смешно, когда-то я всегда хотела быть в центре внимания, а теперь вот предпочитаю оставаться в тени.

– У меня есть идея, Кара. Раз тебе не хочется выделяться, почему бы нам не присоединиться вон к тoй толпе на площадке для танцев?

– А почему бы и нет? – согласилась Кара.

Стивен встал, прошел к той стороне стола, где сидела Кара, и отодвинул ей стул.

– Разрешите, мисс Уокер?

Оркестр играл медленную романтическую мелодию, и хотя Стивен лишь слегка держал Кару в своих объятиях, было трудно отрицать, что она пробуждала в нем теплые чувства.

– Прекрасная песня, – сказала Кара, глядя на него.

– Такая же красивая, как и девушка, которая танцует со мной.

Музыка умолкла, и Кара направилась обратно к их столику.

– Не так быстро, как насчет еще одного танца? – спросил Стивен, потянув ее к себе.

– Хорошо, – ответила Кара, довольная тем, что Стивен хотел танцевать с ней еще.

Когда оркестр заиграл вступление к следующей песне, Стивен еще раз обнял Кару. Но когда оркестр заиграл саму мелодию, он застыл как вкопанный. «Всегда»! Оркестр играл песню, которую так любила Трисия! Внезапно в зале стало невыносимо жарко, и Стивен почувствовал, что ему нечем дышать.

Кара быстро заметила неладное.

– Стивен, что случилось? Тебе плохо?

Он попытался сделать вид, что все нормально.

– Я в полном порядке, – ответил он.

Но острая боль пронзила его сердце. Как мог он танцевать под эту песню, держа в объятиях другую девушку? Это был верх предательства. Они медленно кружились в танце, и Стивен с трудом сознавал, что рядом с ним Кара. Единственное, что он мог слышать, была эта песня «Всегда».

«Трисия верила, что я знаю, что значит это слово – с горечью подумал Стивен, – но теперь я думаю, что совсем этого не знаю».

Кара посмотрела на побледневшее лицо Стивена.

– Ну пожалуйста, скажи, что с тобой?

Он покачал головой. Нет, он не мог – и не хотел ничего объяснять. Все, что он хотел, это убраться отсюда и избавиться от этой мелодии. Лицо Кары поплыло у него перед глазами, и он почувствовал, что у него закружилась голова. Он перестал танцевать и застыл на месте, его голос дрожал:

– Нет, Кара, я... Прости меня, Кара, мне нужно идти. – С этими словами он оставил ее стоять одну на площадке для танцев и бросился прочь.

Все в зале смотрели на них, и Кара увидела, как Стивен подошел к их столику, достал деньги, бросил их возле вазы с цветами и выбежал из ресторана.

Чувствуя, что вот-вот умрет со стыда. Кара вернулась на свое место. Официант уже принес счет, так что Каре осталось только расплатиться, собрать свои вещи и уйти. Она позвонила по телефону в холле и заказала такси. С лицом, похожим, сейчас на маску ярости, Кара села на скамейку у дверей «Вэлли Инн» и стала ждать.

Когда Кара вставляла ключ в замок двери своей квартиры, она услышала звонок телефона, но не стала спешить. У нее не было настроения ни с кем разговаривать. Когда она открыла дверь, телефон умолк. Никогда в жизни Кара не чувствовала себя такой усталой. Она сняла туфли и легла на диван в гостиной. Она пыталась ни о чем не думать. Она не хотела думать. Телефон зазвонил снова. Она посмотрела на него, желая, чтобы он умолк. Наконец она взяла трубку.

– Алло, – осторожно сказала она.

– Кара, это я.

Стивену не было нужды представляться. Кара знала, кто был на другом конце провода, но не сказала ни слова.

– Кара, ты уже пришла? – унылым голосом спросил он.

– Да.

– Прости меня, Кара. Пожалуйста, позволь мне все объяснить.

Когда Кара опять ничего не сказала, Стивен набрался храбрости и сказал:

– Все было чудесно, правда, но я не хотел говорить тебе, что «Вэлли Инн» – это то место, где у меня было последнее свидание с Трисией.

– Ты должен был сказать мне, – резко бросила Кара после минутного раздумья. – Это избавило бы нас обоих от лишней головной боли.

– Но не это главное, – продолжал Стивен. – Вначале все было просто прекрасно.

– Тогда в чем же дело? – равнодушно спросила Кара.

– Все дело в той песне, которую играл оркестр, – «Всегда». Это была любимая песня Трисии. Я почувствовал себя ужасно из-за того, что слышу ее, держа в объятиях другую девушку. – Стивен замолчал, ожидая, что скажет Кара.

Он почти надеялся, что она рассердится на него, но когда она ничего не сказала, он продолжил:

– Извини меня, Кара. Непростительно было бросить там тебя одну. Ты нормально доехала домой? – смущенно спросил он.

– Да, я взяла такси, – кратко сказала она.

После еще одной паузы Стивен спросил:

– Кара, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину?

Кара задумалась, а потом ответила печально:

– Стив, ты мне очень нравишься. Ты знаешь это. Но ты связан с Трисией так, что, по-моему, любые отношения между нами просто лишены смысла... Скажи мне правду, Стив. Ты ведь чувствуешь, что не имеешь права встречаться с другими девушками, правда? Я прошу прощения, Стив, но я не могу состязаться с призраком прошлого. И, сказать по правде, даже не хочу.

– Кара, я прошу тебя, дай мне еще один шанс.

– Я очень хочу помочь тебе пройти через все это. Ты готов сделать это для меня? – осторожно спросила она.

Стивен понимал, насколько важно было дать Каре честный ответ на этот вопрос. К сожалению, этот честный ответ никому из них не принес бы счастья.

– Я бы очень хотел, Кара.

– Но ты не готов.

– Нет, я не готов, – тихо ответил Стивен.

 

12

Наступила суббота – день, когда Джессика должна была встретиться с Марти Дэвисом. Всю неделю она терпеливо ждала, и вот еще несколько часов – и у нее будет шанс стать кинозвездой. Только как быть с Эгбергами? Джессике совсем не хотелось, чтобы они присутствовали при ее разговоре с Марти. Эта встреча должна происходить с глазу на глаз.

Поэтому сначала нужно позвонить Эгбергам и узнать, кто из них будет дома. Джессика набрала номер Уинстона.

Два гудка – и Уинстон поднял трубку.

– Летняя резиденция Эгбергов. Кто-то дома, а кто-то нет, – пропел он.

Джессика подняла глаза к небу – как ей надоел этот клоун!

Но вслух она сказала:

– Очень забавно, Уинстон. Это Джессика. Я звоню, чтобы узнать, когда мы сегодня сможем встретиться.

– Утром точно не получится. Мы с мамой уезжаем с тетей Джейн. Дома будет только дядя Марти.

Вот это удача! У Джессики расширились глаза.

– Ой, правда? Знаешь, Уинстон, я буду рядом с вашим домом. Может, я зайду и начну одна? Ведь большая часть материалов для нашей работы лежит у тебя.

– Ну, если тебе так хочется... Мы должны вернуться где-то к часу.

– Прекрасно, Уинстон. Тогда увидимся.

«Все идет просто отлично, » – подумала Джессика, когда положила трубку.

С видом победительницы она вошла на кухню. Первое, что она заметила, было удрученное выражение лица матери. Всегда такая моложавая, Элис Уэйкфилд сейчас казалась внезапно постаревшей и осунувшейся. Она медленно помешивала свой кофе, не замечая никого вокруг.

– Что случилось, мама?

– Ты, я думаю, еще не видела сегодня Стивена?

Джессика села рядом с ней.

– Нет, еще нет.

В кухню вошла Элизабет и присоединилась к сестре и матери.

– Я видела. Не могу понять, что случилось, из-за чего он так расстроился? Ведь всю прошлую неделю он был в полном порядке.

– А почему ты думаешь, что что-то случилось? – спросила Джессика.

– Он всю ночь глаз не сомкнул, – сообщила ей миссис Уэйкфилд. – Я встала около трех, а он сидел во дворе. Развел костер и смотрел на него. Я сказала ему, что я слышала, как он ходил по дому, и спросила, что я могу для него сделать. Он сказал, чтобы я оставила его в покое.

– Боже мой, это совсем не похоже на Стива, – сказала Джессика. – Он что, поссорился с Карой?

– Не знаю, – пожала плечами Элизабет. – Сегодня утром он ушел с Бетси.

– С Бетси! Так, значит, он бросил Кару?

– У Стивена в последнее время настроение меняется каждую минуту, – сказала миссис Уэйкфилд. – Не знаю, сколько это еще может продолжаться.

– Но ведь должно быть что-то, что может ему помочь. Если бы только знать, что именно! – воскликнула Элизабет.

Она не на шутку переживала за брата. Джессика тоже была огорчена таким поворотом в состоянии Стивена, но считала, что он может и подождать. В конце концов у нее есть свои планы на сегодня.

– Послушайте, мне нужно идти. О том, что случилось со Стивом, мы поговорим немного позже. – Она поцеловала мать и вышла из кухни.

На полпути к дому Уинстона Джессика стала размышлять, не зайти ли ей к Каре. Но еще через несколько минут она решила, что это будет пустой тратой времени, ведь ее подруга последнее время стала такой скрытной. Сейчас она, следуя своему плану, пойдет к Уинстону, а о Стиве будет беспокоиться позже.

«Может быть, – подумала Джессика, – ему сразу станет легче, когда я приду домой и расскажу о том, что буду исполнять главную роль в новом фильме».

От волнения Джессика чуть не упала, когда поднималась по ступеням парадного крыльца дома Уинстона. Когда после нескольких звонков никто не ответил, она обошла вокруг дома, чтобы посмотреть, не было ли Мартина на заднем дворе.

И действительно, он сидел в зеленом шезлонге, листая толстую папку с голубой обложкой.

– «Это, должно быть, сценарий, » – сказала себе Джессика, быстрым шагом направляясь к той части двора, где сидел Марти.

Когда он поднял глаза, Джессика улыбнулась ему самой очаровательной из своих улыбок.

– О, Джессика, как дела?

– Спасибо, хорошо. А что вы здесь делаете? – застенчиво спросила она.

– Проходи, присаживайся. – Он похлопал рукой но стулу, стоящему рядом. – Это как раз тот проект, о котором я говорил.

Джессика села и повернулась, чтобы взглянуть на внушительного вида рукопись.

– Не могу дождаться, когда смогу взглянуть на него, – с энтузиазмом Сказала она.

Он протянул ей массивный том.

– Хорошо, взгляни.

– Это единственный вид чтения, против которого я никогда не возражаю, – добавила Джессика.

– Ты же не собираешься читать все подряд, ведь нет? – испуганно спросил Марти.

– Вы думаете, мне не нужно?

– Думаю, будет лучше начать с той части, которая тебя интересует больше всего.

«Ага! Значит, в этом фильме есть роль и для меня, – подумала Джессика. – Должно быть, Марти уже решил взять меня».

– У меня есть идея получше, – сказала Джессика. – Почему бы вам не рассказать вкратце всю историю.

Марти откинул голову назад и засмеялся так, как будто он только что услышал самую смешную шутку на свете.

– Рассказать всю историю! Вот здорово!

«А что тут такого?» – удивилась про себя Джессика.

– Посмотрим, и надеюсь, что у меня получится. Это история о человеке, который хочет найти лучшие маршруты для вывоза мусора из Лос-Анджелеса.

– Мусора? – приуныла Джессика. – Мусор – это не очень-то интересная тема, верно?

– Возможно, нет. Но нам повезло, что нам она нравится, не так ли? – ответил он, слегка подмигнув ей.

Джессика совсем не была уверена, что фильм о мусоре когда-нибудь будет иметь успех. Правда, Марти был уважаемый голливудский режиссер, так что, возможно, ему виднее. Но может быть, он просто разыгрывает ее? Действительно, Уинстон ведь тоже без ума от дурацких шуток и розыгрышей, так что, может быть, это у них семейное.

– А почему бы и мне не взглянуть, – сказала Джессика после напряженной паузы.

Может быть, прочитав сценарий, она наконец поймет, что Марти имел в виду, говоря о мусоре.

– Конечно. – Марти устроился поудобнее в своем шезлонге и закрыл глаза.

Голубая мягкая обложка была совершенно чистой. Но когда Джессика прочитала надпись на первой странице, она испытала самое сильное потрясение в своей жизни. Надпись гласила: «Стратегия размещения отходов в округе Лос-Анджелес».

Это что, какая-то ужасная шутка? – недоумевала Джессика.

Нет, оглавление, в котором перечислялись различные методы уборки мусора, казалось вполне серьезным и относящимся к делу. Она лихорадочно пробежала глазами предисловие. Это было письмо в совет округа Лос-Анджелес, подписанное Мартином Дэвисом, инженером-строителем.

– Так вы инженер-строитель? – осторожно спросила Джессика.

Марти открыл глаза и сел. Теперь была его очередь удивляться.

– Ты же знала это, не так ли?

– Я не была уверена в вашей специальности, – пролепетала Джессика.

– А ты тоже собираешься получить степень магистра в области строительства? Разумеется, после того, как получишь степень бакалавра по математике или по одной из точных наук. Как у тебя с этими предметами?

– Мой учитель по химии говорит мне, что был бы рад, если бы у него в классе была только я одна.

Это была чистая правда. На уроках мистера Руссо она всегда либо болтала, либо обменивалась записками. Именно поэтому он как-то высказал пожелание, чтобы она сидела одна и не отвлекала бы остальных учеников.

– Это очень важно, – сказал Марти. – В любом случае я уверен, что ты сможешь приобрести эту очень ответственную и благодарную профессию. Почему бы нам сейчас просто не пройтись по докладу?

На какое-то мгновение Джессика подумала о том, что она должна извиниться за то, что занимает время Марти, и исчезнуть, но она была слишком подавлена, чтобы сделать это. Вместо этого она целый час сидела на солнцепеке, слушая рассуждения Марти о множестве способов вывоза мусора из Лос-Анджелеса. Наконец появился Уинстон и спас ее. Она никогда не могла себе представить, что будет так рада видеть Уинстона Эгберга.

– Уинстон, можно мне попить чего-нибудь холодного, – попросила она. – Я чувствую себя так, как будто у меня голова вот-вот расколется.

– Конечно. – Уинстон пошел к холодильнику и налил ей стакан лимонада. – Я не понимаю, Джес, – сказал он минуту спустя, – зачем это ты и дядя Марти сидели и обсуждали его доклад?

– Я не знаю. – Она неопределенно помахала рукой. – Наверное, тогда я подумала, что это неплохая идея.

– Ага, дядя Мартин жутко интересный мужик. Жалко, что ты не смогла познакомиться с его братом, Филом.

Джессика утомленно подняла голову.

– Фил?

– Фил Дэвис. Ты должна была слышать о нем. Он известный кинорежиссер. Он снимал, да и сейчас снимает, отличные фильмы всех жанров, в том числе много фильмов для молодежи.

Джессика с трудом могла подобрать слова:

– Он тоже собирался приехать?

– Ага, но он был вынужден отказаться в последнюю минуту. Ему нужно заканчивать съемки в Лондоне. Он ужасно злился из-за этого.

– Да, из-за этого кто угодно может расстроиться, – согласилась Джессика.

– Ну что, ты готова начать заниматься?

– Не думаю, Уинстон. Мне кажется, что лучше я пойду домой. Я что-то неважно себя чувствую.

– Вот обидно! Ты даже не хочешь остаться на обед? – спросил Уинстон. – Мама готовит «сюрприз из тунца».

Джессика встала и направилась к дверям.

– Нет, спасибо, Уинстон. Пожалуй, на сегодня мне хватит сюрпризов.

 

13

– Так что, как видишь, Лиз, вечер окончился просто катастрофой.

Стивен и Элизабет ехали в желтом «фольксвагене» Стивена. Элизабет направлялась в закусочную «Дэйри Берджер», чтобы вегретиться с Джессикой, и Стивен настоял на том, чтобы отвезти ее и поделиться с ней событиями вчерашнего вечера.

Элизабет вздохнула. Недавно Стивен так помог ей в ее проблемах с Тоддом. Она всем сердцем хотела бы, в свою очередь, как-то поддержать его, но не представляла, как это сделать.

– Уверена, что, если бы ты все объяснил Каре... – начала Элизабет.

– Говорю тебе, я пытался, – перебил ее Стивен. – Ведь в чем все дело? Я сказал Каре, что просто чувствую, что не готов начать все сначала. А сейчас похоже на то, что, может быть, и не буду готов никогда.

– О, Стив, не говори так. Если ты будешь так думать, это действительно никогда не кончится.

Стивен втиснулся на автостоянку перед «Дэйри Берджер» и выключил зажигание. Он повернулся к сестре, глаза которой, цвета морской волны, были такими же встревоженными, как и его собственные.

– Кара – милая девушка. Она во многом похожа на Трисию. Она такая же ранимая из-за того, что недавно перенесла большое горе. И надо же такому случиться, что я только прибавил ей страданий.

Элизабет не знала, что сказать, кроме того, что очень переживает за Стивена.

– Куда ты сейчас собираешься?

– Думаю поехать встретиться с Бетси.

Она не была уверена, как правильно дать понять Стивену, что она считает это не самой удачной идеей.

– Ну, если ты думаешь, что тебе это поможет... – с сомнением в голосе сказала она.

– Поможет. Она собиралась показать мне еще несколько детских фотографий Трисии. Может быть, они будут кстати.

Провести вечер таким образом было очень похоже на какое-то безумие, но, по-видимому, Стивен так не считал. Она потянулась к нему, чтобы поцеловать, в который раз желая сделать для него нечто больше.

– Береги себя, Стив, – сказала она, выходя из машины.

Она немного постояла на тротуаре, смотря, как он отъезжает. Ведь должно же быть что-то, что она могла бы сделать, но что? Элизабет много думала об этом, но никак не могла найти решения. Она медленно вошла в «Дэйри Берджер», где увидела Джессику, с убитым видом сидевшую за угловым столиком.

– Как дела? – спросила Элизабет, подсаживаясь к ней.

– Ужасно.

– У тебя был не очень-то счастливый голос, когда ты звонила. Ты хочешь рассказать об этом?

Джессика покачала головой:

– Нет, это было так унизительно.

– Ну тогда давай пойдем и закажем что-нибудь на обед. Я угощаю, – предложила Элизабет.

– Я слишком расстроена, чтобы есть.

– Тогда ты можешь просто посидеть у стойки и составить мне компанию.

– Хорошо, – неохотно согласилась Джессика.

Близнецы протиснулись сквозь толпу перед стойкой к месту, где принимались заказы. Джон Догерти, один из владельцев «Дэйри Берджер», взглянул на них, чтобы принять заказ.

– Что вы хотите заказать?

– Мне гамбургер, маленькую порцию жареной картошки и одно имбирное пиво, – сказала Элизабет, взглянув украдкой на Джессику, которая стояла с опущенной головой.

– Извините, а вам? – спросил Догерти Джессику, которая не делала попыток что-нибудь заказать.

– Мне ничего, – ответила она с театральным вздохом.

– Да ладно, – настаивала Элизабет. – Тебе же надо чего-нибудь поесть.

– Ты платишь, Лиз?

Ее сестра кивнула.

– Тогда, я думаю, я смогу сделать над собой усилие. Один гамбургер... и ванильный молочный коктейль, – добавила Джессика через мгновение. – Чтобы успокоить желудок, – сообщила она сестре.

– Это все? – спросил Джон, достав карандаш.

– О, ну, может быть, еще немного жареной картошки.

– Что-нибудь еще? – спросил он eщe раз.

– Конечно, нет, – с негодованием ответила Джессика. – Я совершенно не хочу есть.

Когда девушки вернулись за свой столик, Элизабет снова спросила Джессику:

– Ну хорошо, что все-таки случилось? Давай выкладывай.

И Джессика выложила. Она рассказала сестре всю историю с начала до конца.

– Вот, – закончила она, – такой вот ужасный рассказ о том, как я была обманута и предана семьей Эгбсргов.

Эта театральная фраза была чересчур высокопарна даже для Элизабет.

– Давай, Джессика, посмотрим фактам в лицо. Единственный человек во всей этой истории, который действительно обманывал, – это ты.

Лицо Джессики приняло самое печальное выражение.

– Хорошо, я это признаю. Может быть, я не во всем была честной, но я поплатилась за это, не так ли? Никакой работы в кино, никаких «Оскаров», и вся школа смеется надо мной и Уинстоном Эгбергом. Все думают, что я действительно в него влюбилась.

– Уинстон – очень хороший парень, Джессика, и все в школе так думают, кроме тебя и твоих подружек-снобов, – твердо заявила Элизабет.

Теперь настало время для последнего признания Джессики.

– Значит, ты не будешь против, если я скажу кое-кому в школе, что я любезничала с Уинстоном для того, чтобы доставить тебе удовольствие? – с надеждой спросила Джессика.

– Ох, Джессика! – засмеялась Элизабет. – Нет, это не имеет значения. Это всего-навсего еще одна сплетня, о которой скоро все забудут.

Джон принес их заказ. Не медля ни минуты, Джессика жадно набросилась на еду.

– Так настоящий кинорежиссер все-таки когда-нибудь приедет к нам в город? – спросила Элизабет, откусывая маленький кусочек от своего гамбургера.

– Не знаю и знать не хочу. – Джессика запихнула в рот пригоршню жареной картошки.

Затем она посмотрела на Элизабет взглядом, в котором появился проблеск надежды.

– Постой-ка...

Элизабет тяжело вздохнула.

– Я ведь уже проделала всю подготовительную работу с Эгбергами, верно? Фил Дэвис обязательно появится в Ласковой Долине в ближайшее время, и я хочу быть готовой к его приезду.

– Готовой? А каким образом? – устало спросила Элизабет.

– Я, конечно, должна поддерживать хорошие отношения с его любимым племянником.

– Но ты только что сказала...

Джессика проглотила еще один кусок гамбургера и отхлебнула коктейль.

– Послушай, Лиз, подожди меня здесь, хорошо? Только что пришла Лила, и я хочу кое о чем ее спросить. – С этими словами она сорвалась со своего места и оставила Элизабет одну.

Элизабет нисколько не удивили все эти хитроумные интриги сестры, за нее-то она была совершенно спокойна. Джессика могла сама о себе позаботиться. Если бы только она могла сказать то же самое о Стивене!

Ужасно, что Стивен так упорно цепляется за воспоминания о Трисии. Трисия не хотела бы, чтобы так было, – Элизабет была уверена в этом. Если бы только найти способ, чтобы заставить понять это Стивена и Бетси!

«Постой-ка, – сказала себе Элизабет, – думаю, что знаю, как это сделать».

 

14

Когда Элизабет свернула на Уэнтворт-авеню, вид улицы сразу же сильно изменился в худшую сторону. Тротуары были завалены мусором, осколки битого стекла блестели на солнце. Это было совсем не похоже на ту Ласковую Долину, которую она знала и любила.

Она медленно ехала по улице, разыскивая дом Бетси Мартин. Когда она нашла его, она ужаснулась, увидев, что это был один из самых уродливых домов в квартале. Дом крайне нуждался в покраске, а палисадник зарос сорняками.

Элизабет припарковала машину, огляделась вокруг, но не стала выходить, пока не убедилась, что рядом нет «фольксвагена» ее брата. Настроение Стивена во многом зависело от Бетси. Элизабет знала, что Бетси причиняла Стивену боль не нарочно, что, наверное, она думала, что таким образом может ему помочь. Задачей Элизабет было показать Бетси, что она ошибалась. К счастью, она знала один секрет, который мог помочь ей добиться этого.

Элизабет вышла из машины и решительно поднялась по осевшим ступеням. Звонок не работал, и она громко постучала.

Дверь осторожно приоткрылась, и Элизабет увидела карие глаза Бетси, подозрительно вглядывающиеся в нее.

– Элизабет! – воскликнула Бетси удивленным голосом.

Затем она открыла дверь немного пошире.

– Что ты здесь делаешь?

– Бетси, – настойчиво заявила Элизабет, – мне нужно поговорить с тобой. Это очень важно, иначе бы я не приехала.

Бетси молча открыла дверь и впустила ее. Элизабет и Бетси прошли в маленькую, аккуратную гостиную. На окнах висели чистые, хотя и вылинявшие занавески, а вязаный шерстяной плед покрывал спинку кресла-качалки. На стене висело несколько акваралей Трисии, хотя их яркие тона лишь подчеркивали грязные потеки на стенах.

Элизабет села в кресло-качалку и жестом показала на стул рядом с собой.

– Сядь, Бетси, давай поговорим.

Бетси осторожно села на стул.

– Бетси, – начала Элизабет, – когда ты жила у нас, мы, кажется, отлично ладили друг с другом.

Ледяное выражение лица Бетси оттаяло. Ее мысли вернулись в прошлое, и она вспомнила все то хорошее, что Элизабет сделала для нее, когда она жила в доме Уэйкфилдов после смерти Трисии.

– Мы были больше чем просто друзьями, – ответила Бетси. – Ты по-настоящему помогла мне прийти в себя.

– Я это говорю не затем, что хочу, чтобы ты меня благодарила, Бетси. Я только хотела напомнить, что я не враг тебе.

Бетси поглядела вдаль.

– У меня такое чувство, что вы с Джессикой не очень-то рады тому, что я встречаюсь со Стивом.

– Дело не в ваших встречах, Бетси. Дело в том, что во время этих встреч вы говорите только о Трисии.

Бетси внезапно пришла в ярость:

– А почему нам нельзя этого делать? Для нас обоих она была самым лучшим человеком в мире.

– Я знаю об этом, но сейчас я хочу рассказать тебе о некоторых вещах, которые были важны для нее: о двух обещаниях.

– Обещаниях? – с удивлением переспросила Бетси.

– Да, и ты знаешь об одном из них. Умирая, Трисия взяла со Стивена слово, что он будет заботиться о тебе.

Бетси покраснела:

– Зачем ты напоминаешь об этом, Лиз? Я и так причинила ему кучу хлопот.

– Да, – согласилась Элизабет, – потому что Стив думал, что это означает взять на себя полную ответственность за твою жизнь. Но ведь это еще далеко не все, и как раз об этом я и хочу с тобой поговорить.

– А какое было другое обещание?

– Об этом ты не знаешь. Это обещание, которое я дала Трисии по ее просьбе и потом намеренно его нарушала. В то время я думала, что поступаю правильно. Сейчас я в этом не так уверена.

– Расскажи мне об этом, – горячо попросила Бетси.

Элизабет откинулась в кресле и начала рассказывать:

– Видишь ли, когда Трисия узнала, что у нее лейкемия, она решила не говорить Стиву, что она больна. Она просто поссорилась с ним и притворилась, что он ее больше не интересует.

– Почему же она так поступила?

– Она вообразила, что в конечном счете это будет не так болезненно для него, потому что к тому времени, когда она умрет, он уже забудет про нее.

– Я помню, когда они поссорились. – Бетси встала и заходила по потертому ковру. – Трисия тогда была в таком отчаянии, но я была слишком пьяной или перебрала таблеток, чтобы спрашивать, что в конце концов происходит.

– Тогда я тоже узнала о том, что Трисия смертельно больна, – продолжала Элизабет. – А она взяла с меня слово не говорить Стиву. Некоторое время я держала слово, но в конце концов решила, что они оба будут счастливы, если проведут ее последние недели вместе. И тогда я рассказала Стивену всю правду.

Бетси перестала ходить взад-вперед и опять села.

– Это последнее время, которое они провели вместе, было прекрасным. Сказать Стиву было самое правильное из того, что нужно было сделать.

Элизабет спокойно взглянула на нее:

– Ты так думаешь? Когда-то я тоже так считала. А теперь я думаю, что совершила ужасную ошибку.

– Но почему? – воскликнула Бетси.

– Потому что Трисия была права. Если бы я сдержала слово, Стив бы уже успокоился. А сейчас он страдает все сильнее и сильнее.

Секунду Бетси с удивлением смотрела на Элизабет. Затем по ее глазам стало заметно, что она поняла, что Элизабет имела в виду.

– Ты думаешь, это я виновата в том, что происходит со Стивом, ведь так?

– Да, и ты тоже, Бетси. Боюсь, что ты тоже.

По щекам Бетси потекли слезы.

– Как ты могла подумать, что я сделаю что-нибудь, чтобы причинить боль Стивену?

– Я думаю, что нарочно – нет, – уверила ее Элизабет, – но на мой взгляд, случилось вот что: Стив не может начать смотреть вперед, в будущее, потому что ты заставляешь его жить в прошлом.

– Я никогда ни о чем таком не думала. Я просто чувствовала что-то вроде священного долга хранить память о Трисии. И единственные люди, которые могли это сделать, были Стивен и я.

– Да, Бетси, но тебе гораздо проще хранить память о Трисии и продолжать жить своей жизнью. Для тебя нет ничего ужасного в том, чтобы всегда помнить о Трисии и встречаться с Джейсоном. Но для Стива все гораздо сложнее.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – медленно сказала Бетси. – Каждый раз, когда Кара пыталась войти в его жизнь, я была тут как тут, настаивая на том, что он должен помнить о Трисии.

Прежде чем сказать наконец то, зачем она сюда приехала, Элизабет тщательно обдумала каждое слово.

– Все хотят помнить о ком-то, кого больше нет, Бетси, но ты все еще так привязана к Трисии. Почему?

– А ты не догадываешься, Лиз? – спросила Бетси, повысив голос.

– Почему бы тебе не сказать мне?

– Я стараюсь быть Трисии хорошей сестрой именно сейчас, когда ее больше нет, потому что я была такой плохой при ее жизни. – После этого признания Бетси не выдержала и разрыдалась.

Элизабет встала и обняла Бетси за плечи. Потребовалось некоторое время, чтобы Бетси взяла себя в руки. Тогда она продолжила:

– Мы были совершенно обычной семьей до тех пор, пока моя мать не заболела и не умерла. Тогда все начало рушиться на глазах. Папа начал пить. Когда я была еще только подростком, я тоже начала пить. Мы оба пытались забыться. Трисия была сильнее нас, она всегда старалась о нас заботиться. Но ей самой был нужен кто-то, кто бы позаботился о ней. Я тогда ничем не могла ей помочь.

– Трисия знала, как сильно ты любила ее – перебила Элизабет.

– Конечно, знала. Это-то и делало ее такой чудесной сестрой. Она была ласковой и снисходительной. Она всегда старалась, чтобы я бросила выпивку и наркотики и начала нормальную жизнь.

– И ты сделала это, – ободряюще сказала Элизабет. – Твоя сестра гордилась бы тобой.

– О да, я сделала это. Только слишком поздно, вот и все. Так же слишком поздно, как и тогда, когда я пришла в больницу, чтобы навестить Трисию прежде, чем она умрет. – Голос Бетси дрожал, когда она говорила эти слова, полные искреннего раскаяния.

– Ты очень счастливая, Бетси, – начала Элизабет. – У тебя есть шанс, который выпадает немногим. Ты все еще можешь исполнить последнее желание своей сестры.

– Могу? – с надеждой в голосе спросила Бетси.

– Теперь ты знаешь, что Трисия хотела освободить Стива, чтобы он мог продолжать свою жизнь.

– Да, я понимаю.

– Теперь от тебя зависит заставить его поверить в это. Мы говорили ему об этом, но все было без толку.

– Значит, ты хочешь, чтобы я позвонила ему, – сказала Бетси, порывисто вставая. – Я могу сделать это прямо сейчас.

– Здесь есть одна загвоздка, – вздохнула Элизабет. – Я не уверена в том, что одни только слова убедят его в этом. Он так запутался. И он жестоко обидел Кару. Я не знаю, найдут ли они когда-нибудь свою дорогу обратно друг к другу.

Бетси рывком уселась обратно на стул. Ее смущение прошло, и онговорила с твердой решимостью:

– В этой ситуации виновата в основном я. Я все испортила, и, значит, мне и распутывать.

– Но как?

– Я должна сделать так, чтобы Стив понял, что он должен повернуться лицом к будущему. Это то, чего хотела Трисия, и хочу я.

– Это будет нелегко, – сказала ей Элизабет.

Бетси улыбнулась Элизабет своей чудесной улыбкой.

– Да, нелегко, – сказала она, – но, кажется, я знаю, что именно нужно сделать.

 

15

Наступали сумерки, когда Стивен прошел под часами в романском стиле на стене школы Ласковой Долины. Он сверил свои часы. Было семь. Стивен мысленно вернулся к странной записке, которую мать оставила на его столе. Он поехал покататься на велосипеде, пытаясь привести свои мысли в порядок. Когда он приехал домой, все уже ушли, и он поднялся к себе и нашел эту записку. Вот что в ней было написано:

«Мы поехали ужинать. Если проголодаешься, еда в холодильнике. Не забудь встретиться со своим другом под часами школы Ласковой Долины в 19.00».

Стивен ломал голову, пытаясь сообразить, с кем это он должен был встретиться. Но в голову ничего не приходило.

Это, должно быть, что-то важное, потому что мама подчеркнула слова «не забудь».

Стивен был на месте без десяти семь, чтобы уж наверняка не опоздать на эту таинственную встречу, но не увидел там никого, кроме юного Тедди Коллинза. Тедди был шестилетним сыном Роджера Коллинза, и так как их дом стоял недалеко от здания школы, Тедди часто катался на велосипеде по широкой школьной лужайке. Тедди и Стивен были старыми приятелями, и мальчишка дружески помахал Стивену рукой, когда тот проходил мимо.

Стивен снова посмотрел на часы. Было пять минут восьмого. Как глупо. Наверное, кто-нибудь подшутил над ним. Подожду еще пять минут, решил Стивен, и пойду домой. И тут он услышал шорох у себя за спиной. Он обернулся и увидел Кару Уокер, которая вышла из тени. На лице Кары было написано удивление, но оно не шло ни в какое сравнение с тем, как удивился сам Стивен.

Они неуверенно посмотрели друг на друга.

– Кара, что ты здесь делаешь? – спросил Стивен.

Кару возмутил тон его голоса.

– Об этом я тебя хотела спросить.

– Мама оставила мне записку, чтобы я здесь встретил кого-то, – сказал он ей.

– Смешно, – тихо сказала Кара, – я тоже получила записку от моей мамы, и в ней было сказано то же самое. Она у меня с собой. – Она протянула ему смятую записку, и Стивен взглянул на нее.

Без сомнения, кто-то велел Каре; быть у школы под часами, в семь.

– Значит, это не твоих рук дело? – спросил Стивен.

– Вряд ли, – ледяным тоном ответила Кара.

– Я не это хотел сказать, Кара. Я рад, что у меня есть шанс поговорить с тобой без посторонних.

Кара повернулась к нему спиной.

– Стив, я думаю, мы причинили друг другу достаточно боли. Давай не будем делать еще хуже.

Какое-то время они стояли в неловком молчании.

– Интересно, кто все это придумал? – наконец спросил Стивен.

Кара повернулась к нему:

– Возможно, кто-нибудь из близняшек. Может быть, Джессика?

– Я не знаю.

– Моя мама не стала бы участвовать в чем-то таком, во всяком случае, я так не думаю.

– А моя мама написала бы, что это Джессика меня зовет. Она очень хорошо знает ее голос.

Они снова замолчали. Затем Стивен подошел к Каре и положил руки ей на плечи.

– Ну раз уж кто-то все это подстроил, не думаешь ли ты, что нам нужно, по крайней мере, постараться все исправить?

Теплое прикосновение рук Стивена растопило ледяную маску, которая появилась на лице Кары, как только она его увидела.

– Хорошо, но не думаю, что нам есть что сказать друг другу. Ты уже признался мне, что ты не чувствуешь себя свободным, чтобы встречаться со мной.

И тут к ним подъехал Тедди Коллинз.

– Стив, Кара, – позвал он, – идите сюда!

– Зачем это? – спросил Стивен.

– У меня кое-что для вас есть.

Стивен и Кара взглянули друг на друга. Что такое могло быть для них у Тедди Коллинза?

– Наверное, он что-нибудь нашел, – предположила Кара. – Мы можем тоже подшутить над ним.

Они подошли к нему и к своему удивлению увидели у него в руках два больших одинаковых пакета. Они были очень красиво завернуты, и на одном была карточка с надписью «Стивену», а на другом – «Каре».

– Где ты это нашел, Тедди? – потребовал Стивен.

– Мне сказали не говорить, я и не буду, – ответил он гордо.

– Тебе дал их кто-то чужой? – спросила Кара. – Ты ведь знаешь, что нельзя разговаривать с людьми, которых ты не знаешь.

– Нет, – с негодованием произнес Тедди, – я их знаю.

– Так их было несколько, – понизив голос, сказал Стивен Каре. – Круг сужается. Ну, молодой человек, давай их сюда. На них наши имена.

– Сти-ве-ну, – тщательно прочитав имя, Тедди торжественно вручил Стиву его пакет. – Каре, – сказал он, улыбаясь тому, что такое важное задание было наконец выполнено.

– Спасибо, – хором сказали Стивен и Кара.

Они помахали руками Тедди, который на полной скорости умчался прочь.

Стивен и Кара сели на ступеньки школы.

– Ну что, откроем? – спросил Стивен.

– Не могу дождаться, чтобы узнать, что все это значит, – ответила Кара, вскрывая свой пакет.

Когда пакеты были открыты, они не могли сдержать своего удивления. Кара держала в руках прекрасно нарисованный карандашный портрет Стивена. Он превосходно передавал его привлекательность и добрый характер. У Стивена оказался портрет Кары, в котором каждая черточка была столь же прекрасной, как и сама девушка.

– Только один человек мог сделать это, – медленно сказал Стивен. – Бетси Мартин.

– Но почему? – спросила смущенная Кара. – Ведь именно она протестовала против того, чтобы мы были вместе.

Сейчас по глазам Стивена было видно, как он взволнован, а его голос дрожал от счастья:

– Неужели ты не понимаешь? Она передумала.

Стивен почувствовал огромное облегчение. Затем Кара заметила листок бумаги, который упал на землю.

– Стив, посмотри, я думаю, здесь какая-то записка.

Стивен наклонился и поднял ее.

– Да, это записка от Бетси. – Он прочитал ее вслух:

«Дорогой Стив,

Я наконец поняла то, что Трисия знала давно: такой прекрасный человек, как ты, должен смотреть в будущее, а не оглядываться на прошлое. Ты сделал мою сестру такой счастливой, пока она была жива. Теперь пришло время тебе принести свою доброту и привязанность кому-нибудь, кого ты считаешь достойным. Делай то, что хотела Трисия, Стивен: пользуйся жизнью и всем тем прекрасным, что она может предложить.

С любовью, Бетси»

Стивен был настолько тронут поступком Бетси, что не мог найти слов. Это меняло все.

В конце концов он повернулся к Каре, которая тихо сидела рядом с ним.

– Я... Я... – запинался он.

– Я знаю, Стив. Время начать все сначала. И если я все еще нужна тебе, я здесь.

Стивен обнял Кару.

– Да-да, конечно, ты нужна мне. – Он нежно поцеловал Кару в губы.

Сердце Стивена было переполнено счастьем, и он почувствовал, как будто Трисия улыбалась им.

 

16

Шум в кафетерии школы Ласковой Долины стоял просто оглушительный, и стол, за которым среди своих друзей сидела Элизабет, был далеко не из самых тихих. Уинстон Эгберг расставлял на столе книги стоймя, одну за другой, чтобы они падали, как костяшки домино. Брюс Пэтмен и Чарли Маркус, один из его друзей по теннисной команде, оживленно обсуждали достоинства разных теннисистов. Элизабет пыталась объяснить Инид задачу по математике, а Лила Фаулер и Сэнди Бэкон поддразнивали Джессику. Они считали очень забавным то, что Джессика потратила не один месяц на разные ухищрения для того, чтобы сблизить ее брата и Кару Уокер, и все-таки понадобилась не кто иная, как Бетси Мартин, чтобы это случилось.

Но Джессика настаивала на том, что все сделала именно она, а Бетси только нанесла последний штрих, да и то под ее, Джессики, наблюдением.

Только Эмили Майер сидела тихо, опустив глаза. Элизабет разок-другой с беспокойством взглянула на нее. Джессика рассказала ей о домашних проблемах Эмили. И действительно, бедняжка выглядела так, как будто дошла до предела.

– Эй, Эмили, – воскликнул с другого конца стола Гай Чесни, – можно «Друидам» сегодня вечером порепетировать у тебя дома?!

– Я... Я думаю, нет, – пробормотала она.

Затем внезапно встала, собрала свои книги и спешно вышла из-за стола.

Элизабет проводила ее взглядом.

– Инид, я сейчас вернусь. – Она прошла за Эмили через кафетерий и вошла в туалетную комнату на другой стороне холла.

Эмили стояла одна у раковины, всхлипывая в бумажное полотенце. Элизабет подошла к ней.

– Эмили? – осторожно сказала она.

Эмили, вздрогнув, взглянула на нее.

– Элизабет, я просто хочу сейчас побыть одна.

– Что случилось? Могу я что-нибудь сделать для тебя?

Эмили отвернулась.

– Ты мне не может помочь. Мой собственный отец хочет отправить меня из Ласковой Долины!

– О, Эмили, я уверена, ты ошибаешься.

– Нет. Я слышала, как он говорил с мачехой. Он сказал, что пора подумать о том, чтобы послать меня в школу-интернат. И разумеется, Карен согласилась.

– Может быть, они думают, что тебе плохо дома, – с сочувствием сказала Элизабет.

– Больше похоже на то, что им плохо, когда я рядом, – с горечью произнесла Эмили.

Потом она добавила, уже не пытаясь сдержать слезы:

– О, Элизабет, что мне делать? Я люблю Ласковую Долину. Я не хочу никуда уезжать!