Пес стоял безмолвен и бел; лишь ледяной ветер с моря пробегал время от времени по макушкам елей, стряхивая с ветвей пласты легкого снега.

Месяц поднимался все выше; все прозрачней становились тени деревьев на снегу. Лунный свет был союзником Торлейва. Он освещал ему дорогу, не давал сбиться с пути. Впереди меж стволами сквозило море. Уже слышался шум волн, он скрадывал шорох полозьев и хруст наста.

Башня темной громадой возвышалась на каменистом склоне. Вверху, на смотровой площадке, полыхал огонь. Сердце Торлейва рванулось в груди. Он остановился и замер, прислушиваясь. С площадки доносились голоса, слов было не разобрать. Он сделал еще несколько шагов, но еловые лапы под тяжестью снега сомкнулись над тропой и мешали идти.

Голоса стали слышнее: видимо, люди наверху ссорились не на шутку.

— Да пошел ты!.. — кричал один. — Мало ли что сказал Грош! А нам что, прикажешь тут окоченеть и сдохнуть?

Торлейв отвязал лыжи и лег на них животом, точно на сани. Помогая себе руками, он прополз под нависшими еловыми лапами и оказался на краю ложбины. Отсюда прекрасно видны были каменное основание башни и белый сугроб на двускатной крыше караульной избы. Дымовая отдушина была открыта, из нее тянулся легкий дымок.

«Кто-то есть внутри», — подумал Торлейв.

— Тигги, Стюрмир же ясно сказал: не разводить огонь! — возразил второй спорящий, и Торлейв узнал голос Андреса.

— Ага, сказал, а сам сидит у себя в усадьбе у огня и пьет вино с чабрецом и медом! — визгливо отозвался человек, которого звали Тигги. Торлейв вспомнил: Тронд Тигги — тот, что чуть не свернул себе шею, пытаясь вскарабкаться на Тролличий кряж.

— Огонь легко заметить, если идешь вдоль моря! — возразил Андрес.

— Я что, по-твоему, без мозгов, что ли, совсем?

— По-моему, да! — заорал Андрес. — Мне вот пришлось подниматься к вам, потому что вы тут жжете огонь, а хозяин запретил!

— Это тебе он хозяин! — взвизгнул Тигги. — А я к нему на службу не нанимался!

— А что ж ты тогда деньги-то у него берешь?!

— В долг!

— Можно подумать, ты его когда-нибудь отдашь, долг этот!

— А это уж не твое дело!

— Да ладно вам, хватит! — лениво растягивая слова, сказал третий голос, низкий и спокойный.

— Нет, не хватит! — завопил Тронд Тигги. — Что это он тут распоряжается? А сам — всего-навсего Стюрмиров слуга!

Ссора разгоралась все жарче. Андрес горячился, Тигги отвечал ему в том же тоне. Тем временем Торлейв, оттолкнувшись коленями и локтями, съехал с пригорка и подкатил к самой избе.

Некоторое время он просто слушал во все уши, но ничего кроме ругани Андреса и Тигги различить не мог. Он осторожно поднялся на ноги и медленно обошел вокруг караулки. Дойдя до окованной железными полосами дубовой двери, толкнул ее плечом — тяжелый засов лишь лязгнул в ответ.

Он посмотрел вверх. Струйка дыма все еще сочилась сквозь отдушину.

— Хоть бы ты спрятался за тучу, — прошептал он месяцу, но тот продолжал невозмутимо светить с небес.

«Если кому из этих троих вздумается просто глянуть с башни вниз, они сразу меня заметят», — подумал Торлейв.

Он расчехлил топор. На исходе высказанного Трондом Тигги пятиярусного ругательства он размахнулся и глубоко всадил лезвие топора в верхнее бревно. Удар был скор и короток, на башне шумели и ничего не слышали.

Он уцепился за топорище, вскарабкался по стене и рывком перебросил себя наверх, на крышу. Снег поехал вниз по скату, увлекая и Торлейва, но он успел задержаться рукой за черный от копоти край отдушины. Очаг еще дымил, в лицо Торлейва дохнуло теплом, гарью, запахом подгорелой похлебки. Он подполз ближе к краю и свесил вниз голову и плечи.

Внутри было темно, лишь слабые отблески догорающих углей плясали на камнях очага. В углу теплился еще какой-то огонек — то был огарок свечи, прилепленный к краю лавки. На той же лавке темнела груда тряпья, плохо различимая во мраке. Торлейв пригляделся. Что там: укрытый одеялом спящий человек или просто несколько сваленных один на другой мешков? Понять невозможно. Торлейву почудилось едва заметное движение.

— Стурла! — наудачу тихо позвал он и не узнал собственного голоса: от дыма, струйкой сочившегося снизу, в горле саднило. — Стурла! — вновь хрипло позвал он. Никакой уверенности в том, что это именно Стурла, у него не было.

— Кто здесь?

Голос в темноте прозвучал тревожно, но сердце Торлейва возликовало.

— Это я, Торлейв!

— Матерь Божья, я не сплю? — раздался из темноты низкий знакомый голос.

— Стурла!.. Ты цел?

— Более-менее, — отвечал Стурла. — Ты один?

— Да.

— Беги отсюда, Торлейв! Их тут трое. Они убьют тебя, если увидят.

— Бежим вместе. Они ссорятся там, на башне. И я не один теперь. Нас двое — ты и я.

«Стурла! Стурла!» — думал он. Радость переполняла его грудь. Ему было почти безразлично, что будет дальше, — главное, Стурла нашелся, и он воистину жив!

— Я связан, — мрачно сообщил Стурла. — Они развязывают мне руки, только когда приносят еду или водят по нужде. И с ногой у меня вон совсем худо. Колдун сказал, кость сломана.

— Я пришел вытащить тебя отсюда, — сказал Торлейв. — И меня ничто не остановит. А нога твоя заживет.

— Что с Вильгельминой?

— Она тоже здесь, неподалеку, — отвечал Торлейв. — Сейчас развяжу тебя, подожди.

Он сел на крыше. Слезы текли по его лицу.

«Плачу ли я, или это дым выедает мне глаза?»

Торлейв просунул ноги в дымовую отдушину и спрыгнул вниз, прямо в горячие угли.

— Почему она здесь? — резко спросил Стурла, едва Торлейв встал перед ним в облаке дыма и пепла, поднявшегося над потревоженным очагом.

О, это и верно был он, собственной персоной! Живой, хоть и сильно исхудавший Стурла! Борода его отросла и была против обыкновения всклокочена, а глаза яростно сверкали.

— Я всё объясню тебе потом. — Торлейв нащупал веревки, что стягивали крепкие запястья Стурлы, и вынул нож.

— Ей нельзя быть здесь! — с отчаянием говорил Стурла. Дыхание гневом клокотало в широкой его груди. — Она в страшной опасности, Торлейв! Они убийцы, колдуны, нелюди! Ты не поверишь мне! Я и сам бы не поверил!..

О, это и верно был он, собственной персоной! Живой, хоть и сильно исхудавший Стурла!

Веревки упали на пол, и Стурла со стоном распрямил локти и разжал пальцы.

— Лейви, Лейви… — пробормотал он. — Неужто это не сон?!

— Надеюсь, что нет. Ведь я нашел тебя. Не хотелось бы, чтоб это оказалось сном.

— Тихо! Слышишь, слуга Стюрмира спускается по лестнице.

— Ему же хуже, — сказал Торлейв, и его ладонь легла на рукоять Задиры.

— Спрячься! — Стурла толкнул Торлейва в темный угол, а сам опустился на скамью, с которой только что встал.

Дверь с треском распахнулась, и вошел Андрес, все еще кипевший злобою. Только что Оттар Дауфи, полудурок, остановил его руку и не дал ему влепить крепкую пощечину этому мозгляку Тронду Тигги!

— Эй, Купец, что за шум здесь? — заорал он с порога.

— Ты, малый, на меня не кричи, — спокойно отвечал пленник. — Я тебе возрастом-то в отцы гожусь. Да и не пристало достойному человеку так вести себя с пленными. Какой такой шум? То ворон прилетел, сел на край отдушины. Ворон, вещая птица Одина, предстал предо мною в облаке дыма и пепла и принес мне весть о скорой моей свободе.

— На том свете освободят тебя, Купец! — Андрес трясся от злости. — С кем ты разговаривал? Ибо я слышал твой голос, когда спускался.

— С Гавриилом Архангелом, — усмехнулся Стурла. — Он, правда, несколько подзакоптил свои белые крылья над этим очагом.

— Отвечай, с кем разговаривал! — заорал Андрес, замахнувшись на Стурлу. В другое время ему бы и в голову не пришло бить пленника — не его это, в конце концов, дело, на то есть Боров. Но он был взбешен, и злость его требовала немедленного выхода. Уж если не Тронда Тигги, то этого он отделает непременно, и никто, даже сам Коротышка, ничего ему не скажет.

— Ты бежать собрался! Говори! Да? Бежать? — не помня себя, кричал Андрес. — Сейчас я покажу тебе, как не слушать хозяина, скотина!

— Бить связанного человека много доблести не надо! — строго произнес Стурла, перехватив занесенный кулак Андреса своей мощной рукой. — А вот теперь, коли хочешь, можем и подраться. — И, не вставая со скамьи, он легко скрутил слугу.

— Пусти! — заорал Андрес. — На помощь!

Торлейв вышел из темноты.

— Свяжем его, Стурла? — предложил он. — Вон веревки лежат на полу.

— Кто это? — в ужасе завопил Андрес, вглядываясь сквозь полумрак в перепачканное сажей лицо Торлейва.

— Архангел Гавриил, говорю же тебе! — буркнул Стурла.

Они усадили Андреса на скамью. Стурла рывком сорвал с него пояс с ножнами и мечом.

— Меч Кольбейна! — проговорил он с болью в голосе. — Ты, малый, носить его не вправе. А мне он, глядишь, и пригодится.

— А где Кольбейн? — спросил Торлейв. — Он жив?

— Эх, не знаю. Сперва нас держали вместе. Потом, после того как мы попытались бежать, они забрали Кольбейна. Но что они с ним сделали — не ведаю. Стюрмир глумился надо мною вчера. Говорил, что кости Кольбейна обглодали волки, а что от него осталось, то гниет под снегом — и меня ждет такая же участь.

— Где Кольбейн? — закричал Торлейв, приставив меч к лицу Андреса.

— Кто?.. — Андрес шарахнулся в сторону.

— Кольбейн! Где вы его держите, сукин ты сын? Он жив?

— Да, жив! — крикнул Андрес. — Он в усадьбе Стюрмира! Не убивай меня, резчик, как убил ты Нилуса из Гиске!

Торлейв сжал зубы и вложил меч в ножны.

— Торлейв?.. — изумленно произнес Стурла.

— Идем отсюда, Стурла! — Торлейв мотнул головой. — Я всё расскажу тебе после!

— У меня сломана нога. Колдун наложил лубок, кость срастается, но хожу я с трудом.

— Идем же! — вновь позвал Торлейв. — Обопрись на меня!

Он подал Стурле стоявший у двери костыль и откинул засов.

Тронд Тигги слышал вопли и шум внизу, но полагал, что Андрес, дабы излить свой гнев, решил поколотить пленника. Однако с какого-то момента стало казаться ему, что кричит вовсе не пленник, а Андрес. В страхе Тронд Тигги растолкал прикорнувшего было Оттара Дауфи. Они схватили мечи и побежали вниз по крутой винтовой лестнице, натыкаясь в темноте друг на друга и хватаясь руками за стену.

Торлейв и Стурла уже вышли на двор. Их встретило сияние месяца над горной грядою. Стурла ступал с трудом, костыль его при каждом шаге проваливался в снег. Он упал бы дважды, еще не доковыляв до ельника, если бы Торлейв не поддерживал его. Длинные их тени тащились и спотыкались следом за ними, точно путались в ногах.

Дауфи и Тронд Тигги с воплями и руганью выбежали из башни, размахивая мечами.

— Что ж, Лейви, сынок, — сквозь зубы сказал Стурла, сжав рукою плечо Торлейва. — Надеюсь, ты помнишь, чему я тебя учил?

Он остановился и повернулся лицом к преследователям. Крепко зажал костыль под мышкой и вытянул из ножен меч Кольбейна. Задира сверкнул, отразив лунный свет, и Торлейв встал рядом со Стурлой.

— Идите отсюда, эй вы, оба! — крикнул Стурла, когда Дауфи и Тигги приблизились. — Я еще достаточно силен, чтобы и в одиночку вздуть вас обоих. Ступайте скорее, зовите своего хозяина, пока я не надавал вам колотушек!

— Это мы еще посмотрим! — взвизгнул Тронд Тигги.

— Кто это? — удивился Оттар Дауфи, обнаружив рядом со Стурлой Торлейва.

— Архангел Божий, — усмехнулся Стурла. — Гавриил. Неужто не узнаешь?

— Правда, что ли? — спросил Дауфи у Тронда Тигги.

— Да нет же! — завопил тот. — Это, видать, тот самый парень, которого Стюрмир ждет!

— Дождался, — поправил Торлейв.

— Ты бери длинного, — сказал Тигги сквозь зубы. — А Купец мой! Я с ним легко справлюсь.

И он бросился на Стурлу в решительной попытке выбить костыль из его руки, но немедленно получил этим костылем по колену и отпрыгнул в сторону.

Меж тем Оттар Дауфи атаковал Торлейва. Неожиданно Задира встретился с мечом, который держала крепкая рука. Они обменялись несколькими ударами — серебро лунного света звонко рассыпалось по зеркальной глади клинков. Поначалу оба лишь прощупывали друг друга. Клинки легко соприкасались, и каждое из этих касаний сообщало Торлейву о том, сколь силен его противник. Торлейв атаковал первым — сейчас некогда было затягивать бой. Оттар Дауфи из нижней стойки увел его первый удар и немедленно ответил рядом своих, весомых и быстрых, — Торлейв только успевал их отражать. Потом Дауфи разыграл отступление, пытаясь выманить Торлейва и открыть его спину для удара Тронда Тигги. Торлейв едва не повелся на эту уловку, но Стурла рявкнул у него над ухом:

— Назад! Ты не должен отходить от меня, слышишь!

Дауфи понял, что обман не удался, и бросился вперед со всей решимостью. Его удар сверху был тяжек, но Торлейв подхватил движение. Задира скользнул вдоль клинка Оттара Дауфи, увел его в сторону, сила замаха угасла на излете, и Торлейв сам перешел в атаку.

Дауфи отступил и встал, выжидая. Торлейв принял нижнюю стойку и коротко вдохнул несколько раз, чтобы успокоить колотившееся в горле сердце.

— Молодец, молодец! — проговорил Стурла. — Все делаешь как надо. Чувствуй его, сынок, чувствуй — и в атаке, и в обороне. Все равно как в паре на вики-ваки!

— Скорее уж в танце со смертью, — сквозь зубы сказал Торлейв. Он представил себе, что наступит момент, когда Оттар Дауфи раскроется, и он в самом деле должен будет убить его, как убил Нилуса из Гиске.

— Пусть так, — согласился Стурла. Он только что отразил костылем очередную атаку Тронда Тигги. — Он шаг, и ты шаг. Твой клинок должен ощущать его меч, твоя рука должна предупреждать движение его руки, твое тело — движение его мыслей.

— Продолжаем наши уроки, Стурла? — усмехнулся Торлейв.

Оттар Дауфи снова бросился вперед. На этот раз он был осторожен и атаковал сверху, не переходя в ближний бой. Торлейв подхватил удар и, вытянувшись, увел его еще выше. Дауфи затряс головой, хитро глядя на Торлейва, и шагнул назад.

Торлейва более всего смущало ребячливое лицо Дауфи, который то гримасничал, то хмурился, то улыбался, точно мальчик. При этом сила его и мастерство бойца были далеко не детскими. Через Задиру Торлейв постоянно чувствовал мощь своего противника.

Торлейв вслед шагу сделал резкий выпад, пытаясь нанести прямой удар, но меч Дауфи встретил его снизу. Дауфи ответил ложным выпадом, притворившись, что хочет поразить Торлейва в лицо. Торлейв с силою увел его меч в сторону, раскрылся — и едва успел отдернуть ногу: настоящей целью выпада оказалось его колено.

Они отступили друг от друга, держа мечи пред собою, тяжело дыша и не сводя друг с друга глаз.

— Кончай с ним, Дауфи! — завопил Тигги.

— Что?

— Я говорю: кончай с ним! Заруби этого парня, чего ты возишься? Если Купец сбежит, Коротышка убьет нас всех!

— Это не так легко, Тигги, как ты думаешь! — пробасил Дауфи. Он попытался поразить Торлейва в голову рубящим ударом «с крыши», но меч его наткнулся на основание рукояти Задиры.

Тогда Оттар Дауфи сменил тактику и решил силой сломать защиту Торлейва — всем весом навалился на него сверху. Торлейв пнул его ногой, но снег был глубок, опора ненадежна, удар оказался не так силен, как он рассчитывал. Лезвие меча Дауфи проскрежетало о сталь Задиры на расстоянии пары ладоней от лица Торлейва. Он почувствовал, что у него не хватит сил выдержать такой напор, и попытался отклониться в сторону, но уйти из-под меча Оттара Дауфи оказалось не так просто. Дауфи бил его ногами по голеням — Торлейву казалось, он слышит хруст своих костей. В глазах темнело от боли. Внезапно сдали и подогнулись колени, он повалился спиной в пружинистый молодой ельник. Дауфи бросился на него, но Торлейв уже перекатился набок и вскочил, Дауфи же споткнулся о выставленный Стурлой костыль и тяжело рухнул рядом. И тогда, задыхающийся, мокрый от пота, точно его макнули в воду, Торлейв приставил острие меча к горлу Оттара Дауфи.

— Сдавайся, — сказал он хрипло.

Дауфи без возражений протянул свой меч рукоятью вперед.

— Сдаюсь, — отвечал он без капли злости. — Твоя взяла. Хорошо дерешься.

— Дауфи! Ты что! — завопил Тронд Тигги. — Убей его!

— Не могу, — отозвался Дауфи. — Я ему сдался.

Тигги понял, что остался один, и отбежал в сторону.

— Дауфи! Иди сюда! — закричал он.

— Я теперь их пленник, — покачал головой Дауфи. — И никуда идти не могу. К тому же я лежу, видишь?

Торлейв протянул ему руку и помог подняться.

— Нам не нужен пленник, Дауфи, — сказал он. — Ты можешь идти.

— Без меча?

— Такие уж правила у этой игры.

Тигги не уставал поливать Оттара Дауфи бранью.

— Ты идиот! — кричал он. — Как ты мог сдаться! Ты должен был убить его, а потом мы бы вместе скрутили Купца! Безмозглый кретин! И какого черта я связался с тобой! Грош теперь убьет нас обоих!

Тигги стремглав побежал вперед, то и дело оглядываясь через плечо: не догоняет ли его Торлейв.

— Что поделаешь, — виновато вздохнул Дауфи и побрел вслед за Тигги по лесной тропе. — Он-то уж точно мог меня убить, но не убил.

Торлейв стер рукавом заливавший глаза пот и взглянул на Стурлу. Тот смотрел на него и ухмылялся в усы. Торлейв улыбнулся в ответ.

— Ты не ранен? — спросил Стурла.

— Нет, — сказал Торлейв. — Только кости страшно болят. Идем отсюда, Стурла. Если бы они догадались развязать Андреса, нам бы с ними не справиться. Не понимаю, почему они этого не сделали.

— Наверное, думают, что мы его придушили, — хмыкнул Стурла. — Знаешь, сынок, там в избе, в сенях, стоят трое лыж. Если принесешь мне одни, мы, глядишь, сможем передвигаться быстрее.

Обратная дорога казалась Торлейву бесконечной. Каждый миг он ждал, что появятся люди Стюрмира. Погоня была бы недолгой. Стурла, бледный от боли, не позволял себе издать ни стона, и Торлейв постоянно испытывал чувство жгучего стыда, что ему самому так досаждают его избитые ноги и рана в боку, которая вдруг снова разболелась. Когда у Стурлы не было сил двигаться, он опирался на плечо Торлейва, и Торлейв тащил его на себе, думая при этом: вот сейчас они упадут — и конец.

И все же сердце его торжествовало. Стурла жив, Стурла здесь. Настоящий Стурла, тяжелый как бык. Торлейв задыхался и обливался потом, но при этом готов был смеяться от радости.

— Ничего, — говорил он. — Еще немного, и мы на месте.

— Ты не сломаешься ли подо мной, сын Хольгера? — хрипло спрашивал Стурла.

— Ты же знаешь меня, Стурла, сын Сёльви, — отвечал Торлейв, сжав зубы.

— Как это ты нашел меня, сынок? — поинтересовался Стурла, когда до лесной башни оставалось уже менее одного полета стрелы. — Сказать по правде, я надеялся лишь на то, что меня наконец убьют и не надо будет больше терпеть эти мучения и стыд.

— Не спеши, — отозвался Торлейв. — Они еще, может, нас и убьют.

Стурла тряхнул головой.

— Нет. Мы не имеем права погибнуть. Что тогда будет с Вильгельминой?

Он хромал, опираясь на плечо Торлейва. Каждый шаг давался ему с трудом.

— А что это за история вышла у тебя с Ягнятником, Лейви, сынок? Андрес сказал, будто ты убил его?

— Да, это правда.

Стурла молчал некоторое время, лишь тяжело дышал над самым ухом Торлейва. Потом покачал головой:

— Мы с Кольбейном верхом возвращались из Нидароса и только отъехали от Фегинсбрёкки — смотрим, кто-то едет нам навстречу по дороге. Я вгляделся и узнал Нилуса из Гиске. Он поздоровался со мной, потом заговорил с Кольбейном, будто хотел что-то ему показать. И тут они все и напали на нас и стащили с лошадей. Кольбейн не успел вынуть меч — так быстро все произошло. Вдвоем мы, возможно, и отбились бы от них. А так — не вышло. Они сразу же скрутили его. Я еще пытался сражаться, но их было много, навалились на меня тучей. Нилус из Гиске вязал мне руки и смеялся надо мной.

— Хорошо это или плохо, Стурла, я не знаю, — сказал Торлейв. — Но только больше он уж над тобой не посмеется.

— Не похож ты, Лейви, на прежнего молчаливого монашка-минорита, — вздохнул Стурла. — Зато все больше напоминаешь мне моего друга Хольгера с Пригорков.

Правое плечо Торлейва затекло, он уже собрался подставить Стурле левое — и вдруг замер на полушаге.

Впереди на дороге, за кустами у самого подножия холма, мелькнул огонь факела. Торлейв разглядел смутные очертания двух человек, но не понял, кто это: все плыло у него перед глазами.

— Что это там, Стурла, взгляни, — сказал он и положил ладонь на рукоять Задиры.

— Торве, это ты? — долетел до них тревожный голос Вильгельмины. Факел выпал из ее руки и погас. — Стурла! — Она бросилась им навстречу.