Четверо полноправных членов совета и с ними Арнольд Эйп, собрались в доме Греты Розендаль. Шериф, как инициатор собрания начал разговор с того, что в очередной раз высказал сомнения о необходимости нарушать сложившийся порядок и менять устройство основного органа управления городом. В конце выступления, Артур высказал своё мнение более настойчиво:
— Джош Фостан человек далёкий от нашего общества, использующий свои способности ради собственной же выгоды. Человек, не имевший не малейшего представления о том, что происходит в Бэйвиле, о его обитателях и тех особенностях, с которыми нам приходится сталкиваться ежедневно. Даже сейчас, после смерти своего отца, Фостан просто уехал из города, оставив нас в полном неведении своих планов. В это же самое время мы прекрасно знаем Арнольда, его способности. К тому же, ради чего наш друг присутствовал на совете последние полгода? Всё-таки я считаю, что однажды решив, мы не можем изменить свои же планы. Мне, как члену совета, кажется более разумным дать полные права Арнольду, а если мистер Фостан вернётся и решит переехать в Бэйвиль, он сможет принять участие в совете как наблюдатель, если вам так хочется.
— Ох, не судите, да не судимы будите, — ответила Грета.
— Фостан нам нужен в совете, как представитель той части населения, которые обладают особыми способностями, — высказался банкир. — И по идеи Станислава Милькевича, если вы не забыли, в совет должны входить опытные люди, занимающие определённые должности. Я занял своё место из-за того, что все деньги Бэйвиля и компании проходят через мой банк. Станислав так и говорил, что финансист со своим складом ума и практичностью нужен городу. Вы, как шериф, являетесь представителем власти. Аксель юрист, тоже со своим профессиональным взглядом на жизнь. Грета в представлении не нуждается. Сам Милькевич был и владельцем компании и гениальным организатором.
— Тод, но у нас уже не будет безусловного лидера, — снова взяла слово Грета. — Все мы знаем, что так, как было, уже не будет. И никто не сможет заменить Станислава.
— Поэтому я и предложил изменить состав нашего совета, — добавил Паркинсон, глядя на шерифа.
— На всякий случай, я являюсь законным представителем власти, — напомнил Артур.
— Ты намекаешь, что используешь свои полномочия, если тебе что-то не понравится? — спросил нотариус.
Шериф молчал, показывая своим видом, что если к его мнению не прислушаются, то возможно так и будет. Для всех присутствующих, такой поворот стал большим сюрпризом. В комнате воцарилось напряженное молчание.
— Возможно, что жизнь в городе настолько застоялась, что нам больше нечем заняться, как придумать проблему и начать ссориться, — наконец сказала Грета. — Шериф, если так и дальше пойдёт, я выйду из совета. Мне уже на пенсию пора, на заслуженный отдых.
— Давайте все, всё бросим и разбежимся, — с иронией прокомментировал банкир. — Это же не выход!
— Тогда возьми на себя смелость и твёрдо поставь условия, как дальше жить! — воскликнула Грета. — После смерти Станислава вы все превратились в слепых котят ищущих мамкину сиську, а её нет, померла кормилица! Глаза откройте и перестаньте топтать друг друга и занимать тёплые места. А с другой стороны не знаем мы, как жить дальше. Никто из нас ни разу не возразил Станиславу. Да, обсуждали, предлагали и дополняли, но не помню, чтобы хоть раз кто-то возразил старику. Вот, где проблема. Да, теперь страшно и неизвестно, как в голове Станислава рождались все эти гениальные мысли. Что ж, придётся переучиваться.
Стоя у сосны, спиной к дому Греты и глядя в сторону берега, Сагаши внимательно вслушивался в мысли, текущие из комнаты, где проходит собрание старейшин. Его способности позволяли уловить и понять, о чём думает каждый член совета. За последние сутки, вернувшийся в город молодой человек узнал очень много интересного и неожиданного. Теперь ему стало известно и о разладе в главном органе управления города. «Прекрасное время для изменений!» подумал он, продолжая прислушиваться к текущей информации.
Постепенно Тод Паркинсон склонился к мнению, что, возможно, шериф прав. Осторожность, с которой Джош Фостан отнёсся к предложению занять место в неизвестном ему органе власти, была понятна. Человек, не имевший ни малейшего понятия о своей родине и переживший шок, встретив и тут же потеряв отца, слишком быстро получил ещё более неожиданный сюрприз. Банкир пожалел, что так настойчиво предлагал Джошу влиться в ряды старейшин. А Грета права: все уважаемые люди оказались в сложной, непривычной ситуации, в которой ни кто из них не знал, что нужно делать. Или боялись брать на себя новую ответственность.
Во всей этой истории лишь Аксель Бигфут придерживался нейтральной позиции. По своему роду деятельности нотариуса больше волновали юридические детали. То, что Бэйвиль имел отличную от других городов страны форму управления, волновало его не меньше чем уход из жизни безусловного лидера. Не имея отношения к компании и научным работам нотариус стал бóльшим наблюдателем, чем кто-то из его товарищей.
Сагаши не без интереса отметил, что в совете появились и свои коалиции. С одной стороны шериф с врачом, с другой банкир и уважаемая женщина. Они ещё сами не подозревали о том, что разделили орган управления городом на две части и последнее, решающее слово теперь всегда будет оставаться за Акселем. Что ж, такое положение вещей понравилось Сагаши, и он поспешил в лабораторию, где его уже ждали родители желающие узнать о работах сына, которые тот вёл параллельно с учёбой в университете.
Одним из экспериментов, в которых участвовал молодой японец, был новый препарат, способный вызывать изменения в строении ДНК медикаментозным путём. Волшебная пилюля, готовившаяся индивидуально для пациента имевшего те или иные нарушения в работе организма, способная вернуть здоровье или исправить недостаток. Сами работы по созданию препарата и методик его приготовления заняли огромное количество времени и стоили очень дорого. Но как всегда, на помощь пришло пораженное пороками общество.
Сагаши работал со своими земляками, медиками из Японии, занимавшими места в разных лабораториях и университетах. Постепенно все результаты стали стекаться в одни руки, где и были достигнуты первые победы в изучении возможностей нового препарата. Конечные исследования проводились в стране восходящего солнца, где неизвестная компания сообщила о создании самого эффективного препарата для похудения — сияющая верхушка огромного айсберга, где большая часть работ была скрыта от посторонних глаз. Именно неимоверное число желающих не набирать вес, или избавиться от накопленных килограммов без усилий, дали учёным достаточно средств для изучения других возможностей программы.
Поздним вечером, в доме отца, Сагаши поделился с родителями деталями открытия соотечественников, в которых сам принимал активное участие, используя опыт и знания, полученные от Станислава Милькевича. Найденные в процессе работы общие для всех тучных людей гены, отвечающие за обмен веществ, помогли создать препарат, способный помочь почти любому обжоре или лентяю.
— Но ведь каждый организм — это уникальное создание, — выслушав сына, заметил взрослый японец. — Лечить одной пилюлей всех подряд опасно.
— Опасно кушать гамбургеры и запивать их коктейлем из кофеина и сахара, отец. Американцы сами виноваты в том, что ленятся и идут на поводу у своих плотских желаний. Жирные йогурты, масло, чипсы, жирное мясо, торты со сливочным кремом, жаренные в масле пончики, покрытые сахарной глазурью — всё это выглядит неимоверно аппетитно, на деле вызывая эпидемию ожирения. Самое, что интересное, именно компании, выпускающие нездоровые продукты, спонсировали исследования. В центр поступали деньги, практически без ограничений.
— Американцы в этом не виноваты, — снова сказал отец. — Тучных людей становится всё больше и больше во всех частях света.
Сагаши почтительно согласился с отцом.
— Я хочу изучить последние работы Фоменко, — сообщил сын. — То, что мне удалось найти при работе над возможностями изменения ДНК в процессе жизни человека, может открыть удивительные перспективы. Милькевич пытался вносить изменения на дородовом периоде, мне же, вместе с коллегами, удалось найти пути вмешательства в строение ДНК уже сложившегося, взрослого организма.
Сагаши не стал вдаваться в подробности своих собственных экспериментов, считая, что открывать карты ещё рано. Будучи выходцем из Бэйвиля, продуктом экспериментов Милькевича, он продолжил изучать причины, по которым в молодом теле жил совершенно уникальный человек. Чтение мыслей, восприятие энергетических полей других людей, животных и даже предметов, натолкнули Сагаши на мысль довести эти способности до совершенства. Переборов страх перед возможной неудачей, он принял разработанный им самим препарат. И теперь его способности стали поистине уникальными. Но это его собственная заслуга, и за риск он собирался получить неплохие дивиденды. Договориться с самим собой получилось довольно легко. Осталось склонить на свою сторону и ход истории.
Встреча с ведущим специалистом «New generation Research» длилась более трёх часов. Андрей Фоменко с интересом просмотрел файлы предоставленные Сагаши. Учёному не потребовалось много времени, чтобы понять суть исследования, к которому был причастен талантливый выпускник университета. Оставив разбор деталей на более свободное время, Андрей высказал своё мнение:
— Удивительно правильный подход к решению проблемы. Но! — Фоменко понимал, что Сагаши знает наперёд всё, что он скажет, однако продолжил: — Изменение ДНК у взрослого человека небезопасно для потомства. Таким образом можно уничтожить всё население Земли за пару — тройку поколений.
Отец Сагаши, согласно кивал.
— Представим, что некая особа не может прожить без чипсов, пирожных, дивана и пульта от телевизора. Глотает таблетку и превращается в стройную Дюймовочку, сексуальную и привлекательную. Вот через девять месяцев у неё рождается ребёнок, уже несущий изменённую генетическую информацию. Мир пытается решить что делать с генно-модифицированными овощами, а вы предлагаете то же самое сделать с человеком! Так на планете через сотню другую лет будут жить одни дистрофики.
Сагаши улыбался, ожидая, когда можно будет внести ясность в скепсис Андрея.
— У людей, родившихся после вмешательства в структуру ДНК на уровне сперматозоида и яйцеклетки, уже родились дети, унаследовавшие первичные признаки способностей родителей. А некоторые получили совершенно непредсказуемые изменения, как в организме, так и в головном мозге. Это очень опасно! Я с ужасом жду, когда кто-то из молодого поколения Бэйвиля родит ребёнка, — Фоменко нахмурился.
— Однако вы не пожалели собственного сына для такого эксперимента, — заметил Сагаши, вызвав сердитый взгляд отца. — Простите, я тоже ко всему этому имею самое прямое отношение. Если позволите, я поясню, чем руководствовались коллеги, с которыми мне пришлось поработать.
— Если работы были направлены на создание эффективного препарата против ожирения, то мне понятно, чем вы руководствовались, — ответил Андрей.
— Да, это был заказ корпораций, выпускающих продукты питания, — подтвердил мысли учёного Сагаши. — Нельзя заставить природу измениться в угоду человеку, поэтому человек сам должен решить, как ему жить. Ведь и действие алкоголя и табака на организм давно известно. И то, и другое вызывает изменения на генетическом уровне, вступая в процесс обмена веществ. Всем прекрасно известно, кто родится у алкоголика, наркомана, психа. Однако общество особо этим не беспокоится. Новая проблема и новое решение. Кстати, лечение от алкоголизма, наркомании и прочих зависимостей, тоже возможно при помощи данной программы. А это большой плюс. Возможности использования атомной энергии, в своё время, разрабатывали исключительно в мирных целях, но Хиросима и Нагасаки до сих пор прослеживаются в генах моего народа.
Фоменко не скрывал сожаления по поводу высказывания Сагаши. Он и сам понимал, что наука, особенно медицина, постоянно балансирует на грани между этикой и профессиональным интересом. Банальное понятие о монете и её двух сторонах, как никогда было актуально именно сейчас.
— Я могу добиться, чтобы «New Generation Research» участвовала в разработках по программе, — после паузы сказал Сагаши. — Это новые возможности и средства. После смерти учителя компания нуждается в свежих идеях. А в Бэйвиле есть прекрасная база для этого.
— Что ж, идея хорошая, — подтвердил Андрей. — Я изучу все материалы и соберу совет директоров.
— Я рассчитываю возглавить один из проектов, — серьёзно сказал Сагаши и прислушался к мыслям Фоменко. — Молодость не тот пункт, который мы будем обсуждать. Я знаю свои способности и не сомневаюсь в собственных возможностях ни на йоту.
— Хорошо, — ответил Андрей. — И это мы тоже обсудим на совете директоров.
Выходя из кабинета, Сагаши отчётливо слышал мысли Фоменко, понявшего, что молодой японец готовится занять место покойного гения. Удивлённый открытием молодой человек хотел проникнуть глубже в мысли Андрея, но как только кабинет закрылся, энергетический фон учёного исчез. Парень посмотрел на чудо-дверь.
— Отец, Фоменко умеет читать мысли? — спросил Сагаши старшего Нузама.
— Я не знаю, — последовал безэмоциональный ответ.
После собрания старейшин, Артур поздравил Арнольда с победой. Три голоса против одного, и одного воздержавшегося, показали, что тандем врач — шериф имеет право на существование. Расставшись с другом у клиники, Артур вернулся в участок, проверить электронную почту. После прочтения сообщений, перед тем как закрыть программу, его взгляд упал на строку, где читалось имя Александра Фостана, а заголовок гласил:
«На всякий случай, от Джоша Фостана, по поводу нашей встречи».
«Джош, ничего личного», — подумал шериф, кликнув ссылку. В приложении к письму были добавлены два графических файла. Шериф собирался закрыть окно, но почему-то нажал на значок вложения. В отдельной программе открылись фотографии двух русских парней.
— Чёрт, — выругался Артур, — надеюсь, они последовали моему совету убраться из города.
Вспомнив, что за последние часы ничего не слышал о приезжих, шериф успокоился и вышел из кабинета. По принципу «Дураки легки на помине», у табачной лавки он увидел две знакомые фигуры.
— Серый, глянь, опять этот коп, — дёрнул друга за рукав Виталий. — К нам идёт.
— А ты не парся, — последовал ответ. — Нам ничего не грозит. Мы же ничего не натворили. Америка — свободная страна, где есть клеевые законы, хе-хе.
Предусмотрительно поздоровавшись, ребята заметили, что во взгляде шерифа мелькнула тень сомнения. Попросив документы, тот задал дежурный вопрос:
— Что вы до сих пор делаете в моём городе?
— Просто отдыхаем, — ответил Сергей. — Это запрещено?
Артур хотел ответить грубо, но счёл это лишним. Два молодых человека имели все необходимые бумаги и не были замечены ни в чём противозаконном, по крайней мере, в его владениях. «То, что Фостан предупреждал о возможной опасности, могло быть игрой экстрасенса за место в совете», — счёл шериф.
— Где вы остановились? — снова спросил Артур, возвращая документы.
— В гостинице какой-то фирмы, медицинской…
— Вы что, участвуете в эксперименте? — удивился шериф.
— Это он что, про сперму? — спросил Виталий по-русски.
— Мой друг ради науки опустошил свои яйца, — быстро найдясь, схохмил Сергей. — В нём почти не осталось тестостерона.
— Ладно, юмористы, отдыхайте, — пожелал Артур.
В этот момент к ним подбежал Сагаши:
— Мистер Министи, помните меня?
— Нузама младший! — обрадовался шериф. — Ты вернулся в город?
— Да сэр, что-то не так с ребятами?
— Вы знакомы? — уточнил Артур.
— Я привлёк этих молодых людей для наших работ, возможно в скором времени Бэйвиль станет центром больших событий.
Сагаши уловил напряжение в мыслях шерифа.
— Бэйвиль тихий, незаметный городок, мне бы не хотелось делать его чем-то супер известным…
«Вот в чём была причина борьбы на совете», — понял Сагаши и поспешил успокоить полицейского:
— Не в смысле наплыва людей, сэр. Я имел в виду науку.
Артур довольно улыбнулся, похлопал высокого черноволосого парня по плечу:
— Развлекайтесь.
Сергей смутился, уловив в ответе Сагаши подозрительные нотки. Не зная, что японец уже считал все его мысли, парень спросил:
— Что за работы?
— Компания, где вы вчера были, занимается исследованиями в области медицины, — пояснил Сагаши. — Вы стали частью эксперимента.
— Я думал, что это банк спермы, — вставил Виталий.
— Почти, — подтвердил Сагаши. — Но это вас не должно волновать.
— Подожди, — Сергей решил всё выяснить сразу, — если мы сдали сперму, не будут же из неё делать кирпичи.
Сагаши ещё не встречал подобного волнения. Обычно, люди сдающие семя не тревожились по поводу дальнейшей судьбы своего материала. Слил, получил деньги и пошел на все четыре стороны. Что волновало русского парня, ему было не совсем понятно. Даже читая мысли, Сагаши не мог уловить истинную причину тревоги Сергея.
— А в чём дело?
— Ну это дети… Так?
— Не факт, — ответил Сагаши.
— В смысле?
Японец подумал, что понял причину волнения Сергея:
— Ты хочешь знать подробности работ? Это сложная программа, связанная с очень замысловатыми терминами и понятиями. Скажем, в лаборатории изучат твой материал и выяснят, что в твоём организме не так, что-то вроде этого.
— А дальше?
Сагаши снова был озадачен. Мысли русского парня менялись неожиданно, протекая в непривычно алогичном русле. Человеческая натура японца отказалась участвовать в этой головоломке, уступив место любознательности учёного.
— Дальше… Дальше не знаю ещё. Всё будет зависеть от качества представленного материала.
— Веталь, — обратился Сергей к другу по-русски, — я же говорил, что америкосы не такие как все.
— Он же японец, — удивился друг.
— Какая разница, у них что африканцы, что азиаты — все американ, чёртов африкан или эйжен, — Сергей глянул на Сагаши, продолжив по-английски: — Прости, мы в курсе политкорректности. Азиан-Американ, конечно круто. Ты только скажи, дети у меня будут?
Сагаши перебрал несколько вариантов ответа, не зная, что хочет услышать Сергей. В голове парня он читал только мысли о деньгах, визах и виде на жительство. «Никогда бы не подумал, что на земле, у одного вида могут быть различно мыслящие существа!» подумал японец.
— А чего ты хочешь? — решил уточнить он.
И снова яркие мысли о счастливом будущем, к которым прибавился особняк в Голливуде и горы зеленовато-серых банкнот. Сагаши отметил, что мысли Фоменко читались яснее, хотя он тоже выходец из далёкой России.
— Хочу знать, зачем я вчера усиленно работал правой рукой, — неожиданно ответил Сергей.
Выпускник престижного университета, участник программы исследований в области изменения ДНК, наследственности и генной инженерии, отказывался понимать поведение своего собеседника. «Наверное поэтому Курилы до сих пор у русских», — подумал Сагаши.
— Тебе заплатили, будь рад, — только и смог ответить он.
— А я могу повторить, — слушая полемику, вдруг сказал Виталий.
Сагаши переключился на второго собеседника, и его воображение нарисовало процесс, которым ещё вчера вечером усердно был занят в кабинке приёмного отделения русский студент.
— О Боже! — воскликнул Сагаши. — Да бросьте вы думать о своих сексуальных желаниях. Я могу предложить вам выгодное дело.
В глазах русских парней появился неподдельный интерес.
— Я понимаю, что для вас важно получить деньги и спокойную жизнь, — Сагаши решил слукавить, — в Голливуде…
В мыслях Виталия прочиталось: «Гондурас, да ладно, Голливуд тоже покатит», а Сергей излучал: «Чёрт, он что мысли читает? Буду думать о Боливии».
— …наверное, — продолжил Сагаши с осторожностью. — Как вы мне рассказали, Виктор Брейкман должен вашему шефу деньги. Если вы его друзья, то предлагаю сделку: вы уговорите юношу продать мне его акции компании, а я устрою вам хорошее место в приличной японской компании, здесь в штатах, с великолепным окладом.
Виталий расплылся в улыбке, подумав, что его друг был прав. На самом деле предприятие срасталось в законченную картину. Работать в японской фирме, ходить в костюме и сидеть в дорогом офисе — выглядело прекрасной мечтой. Но, услышав голос Сергея, Виталий в недоумении открыл рот.
— Не пойдёт!
Сагаши пришлось прикрыть глаза, вникая в стремительный поток размышлений Сергея. Из двух друзей, тот был самым непредсказуемым и умел быстро соображать. Но, как-то по-своему, не очень доступно для понимания американского японца. Пока Сагаши разбирался в умозаключениях русского парня, тот успел сказать следующую фразу:
— Ты же Якудза, гы… Ну, у вас же там тоже мафия есть. Давай так, ты нам сделаешь японское гражданство, а мы поможем тебе с акциями. Идёт?
— Якудза? — раскрыв глаза, как можно широко, спросил Сагаши. — С чего ты взял? Какая мафия?
Сергей не переставал хитро улыбаться:
— Да ладно, чувак, мы свои, мы понимаем. Давай, соглашайся.
Сагаши на минуту представил, как русские лица будут смотреться на странице паспорта в окружении иероглифов и латинских букв.
— Это не мои дела… — вымолвил он. — Вам нужно обратиться в японское консульство или министерство иностранных дел…
— Веталь, япошка шифруется, — подмигнул другу Сергей.
— Я не мафия, — более решительно продолжил Сагаши. — Я медик, учёный, я не имею отношения ни к какой Якудза. Я только могу вам помочь устроиться на приличную работу в Нью Йорке или Сан Франсиско, где есть филиалы фирм, с которыми я сотрудничаю.
— Не мафия? — уточнил Сергей, прищурив с недоверием глаза.
— Нет, — закачал головой Сагаши.
— Тогда зачем тебе акции?
— Это моё дело. Хотите, давайте сработаем. Не хотите, я найду другие пути решения. Подумайте.
Сагаши развернулся, и с тяжелым чувством пошел прочь. Он уже стал сомневаться в правильности ставки на знакомство с русскими парнями.
— Мутный этот японец, — констатировал Сергей, провожая взглядом Сагаши.
— Слыш, пойдём в кафе, там тёлочка клеевая работает…
— Веталь, ты что, вчера не всё отдал?
— Я же говорил: онанизм стимулирует сексуальную активность!
— Убил бы того, кто это вдолбил тебе в голову. Пошли…
Жанна снова почувствовала похотливые мысли и пристальный взгляд русского парня. «Интересно, помнит ли он события того вечера?» подумала она. Вместе с этим девушка услышала, что оба гостя говорят о Сагаши. Тут её сознание захватило любопытство. Подойдя к столику, официантка заметила на столе спасительную пачку сигарет:
— Мне не нравятся парни, которые курят, — ответила она на неприлично-настойчивый взгляд Виталия. — К тому же, у меня есть молодой человек.
Сергей пнул друга под столом ногой, переключив внимание Виталия на прежний разговор:
— Я подумал, если у меня будут дети, может это как-то поможет сделать вид на жительство?
— Тогда мне тоже, — не задумываясь, ответил Виталий.
— Этот япошка, всё-таки мутный чел. Надо бы его прижать.
— Гы, — Виталий представил друга в поединке с ниндзя, — Да он же тебя уроет.
— Этот ботаник? — произнёс Сергей с пренебрежением.
— А может он и правда шифруется? Все япошки — Якудза!
Жанна тут же поняла, что мысли русских ребят легче читать, когда их организмы разбавлены изрядным количеством пива. По крайней мере тогда они думают в одном, прямом ключе. Вспомнив, что её друг с Алексеем должны скоро прийти, решила, пока прислушиваться и попытаться понять, что произошло между странной парой и Сагаши. То, что конец предыдущего вечера ребята не помнили, успокоило Жанну. Но мысли русских посетителей были неоднозначны, путаны и всё время перескакивали с одной темы на другую. Поняв, что от такого напряжения не исключено сойти с ума, Жанна полностью погрузилась в работу.
У Алекса в этот день было первое занятие по специальной программе, разработанной для развития скрытых возможностей человека. При всей своей способности к учению, молодой программист обнаружил, что дело это непростое. Пути восприятия информации, умение полностью расслабиться, в то же время, контролируя собственные мысли, давались нелегко. Но желание достичь результата и сам процесс увлекли Алекса.
Подходя к кемпингу, друзья продолжали обсуждать первое занятие. Алексей издалека услышал знакомые мысли и понял, что любители пива уже приняли изрядное количество янтарного напитка. Подойдя к стойке, он перекинулся мыслями с Жанной и узнал, что русские имеют какие-то виды на Сагаши и наоборот.
— Знаю, что поступлю неправильно, — вздохнул Фоменко, — но узнать истину очень хочется.
Алексей приблизился к столику, за которым сидели Сергей и Виталий. Алекс в это время заметил, приближающихся к кафе Эмили и Майкла. Девушка первой подбежала к другу, приветствуя.
— Прекрасное место! — воскликнула она, глядя в глаза Алексу.
Жанна почувствовала лёгкий прилив ревности. Но поняв, что молодые люди давно знакомы, а их связывает отец её избранника, расслабилась. Жест Алексея отвлёк её; парень настойчиво приглашал друзей присоединиться к компании.
«Сагаши заинтересован в приобретении акций компании, — проносилось в голове официантки, пока она вела друзей к месту. — Русские ребята хотят получить с этого свою выгоду, деньги, документы, что-то ещё… У них нет какого-то единого плана. Боже! Крепыш обратил внимание на подругу Алекса. Эмили, если я не ошибаюсь…»
Жанна взглядом напомнила Алексею, что они не одни. Остановившись у столика, официантка спросила Сергея:
— Сагаши с вами говорил о компании и акциях?
Сергей кивнул, настороженно проведя взглядом между девушкой и Алексеем.
— А что здесь происходит? — спросил он. — Вы что, все заодно?
— Мы настороженны поведением нашего друга — Сагаши, — быстро пояснил Алексей по-русски. — Он долго отсутствовал в городе и теперь что-то замышляет.
— Прикольный язык, — улыбнулся Майкл, прислушиваясь к незнакомой речи.
— Ребята, неприлично говорить в присутствии других на незнакомом языке, — поправил себя Алексей. — Давайте уважать наших друзей.
— Да без проблем! — с готовностью отозвался Виталий, пристально глядя на Эмили. — How are you, babe?
— Я в порядке, малыш, — ответила Эмили, намекая на то, что слово «детка» её не устраивает.
— Если ты не будешь так фамильярен, — посоветовал Алексей, — тебе больше достанется. По крайней мере, внешне, ты ей понравился.
— Правда? — шепотом спросил Виталий, брызгая искрами из глаз.
Уловив эмоциональный фон за столом, Жанна на всякий случай, прижалась к Алексу и поцеловала его в макушку, вызвав прилив желаний в организме избранника и отсекая любые, возможные непонимания в компании. Своего парня она обозначила и удалилась выполнять заказ.
Сергей и Виталий были рады встретить соотечественника и очень скоро поделились своими заботами устроить собственные жизни вдали от Родины. Алексей быстро понял, что больше всего волновало ребят, и как Сагаши хотел воспользоваться знакомством с русской парой. Юноше стало ясно, что Сергей и Виталий зависят от своего босса — Максима, тоже русского и занимающегося всем, что может принести доход, невзирая на источник. Отчасти из-за знания языка, и по причине особого доверия, Алексею удалось убедить новых друзей не идти на противоправные действия и не применять мер, которые могут быть неприятны для других людей. Внимание Виталия к Эмили помогло добиться быстрого результата. Алексей намекнул, что оказывая искреннее внимание к девушке, у Виталия есть шанс обзавестись американской женой и получить место под солнцем, согревающим часть суши между двумя океанами. Это замечание вызвало недовольство и ревность в душе Сергея.
Почувствовав, что русские парни выпили достаточно, Алексей предложил прогуляться по пляжу.
— Если ты думаешь, что твоя сперма поможет тебе получить гражданство, — говорил младший Фоменко Сергею, — то ошибаешься. В лабораториях не заводят детей без согласия родителей.
— Подожди, что здесь происходит? — удивился русский парень. — Ты что, знаешь, о чём я думаю?
— Да, — спокойно ответил юноша. — Ты ещё не понял?
— Как это? — удивился Сергей.
Алексей вкратце рассказал суть работ своего отца и большей части коллектива компании, вызвав заинтересованность нового друга.
— Получается, что мой материал, ну… — Сергей подбирал правильное слово.
— Я уточню у отца, — не дожидаясь окончания фразы, пообещал Алексей. — Но это ещё не значит, что у тебя будут дети. В Америке.
— Тогда японец меня хотел обмануть? — сделал вывод Сергей.
— Я не знаю. Что в голове у Сагаши, узнать теперь будет сложно. Но то, что он имеет какие-то свои планы, мне уже ясно и без чтения его мыслей. Мой тебе совет: не связывайся с Сагаши и не стремись…
Алексей почувствовал резкую боль в виске, потом в затылке. Он резко остановился, схватившись руками за голову, с мучительным стоном. Сергей оглянулся по сторонам. К ним уже спешили остальные члены компании.
— Что случилось? — стали спрашивать молодые люди, наблюдая, как сгибается тело юноши.
Через несколько минут Алексей почувствовал облегчение, но общее состояние было плохим. Что-то мешало ему сосредоточиться и ясно думать. Друзья решили проводить юношу домой, по пути обсуждая произошедшее.