Был вечер, но еще не стемнело, когда Перегрин отправился на встречу с Бенджамином Слейдом, которая обещала быть интересной. Но вместо того чтобы думать о делах, он думал о леди Саре Сент-Джеймс, что часто случалось за последнюю неделю. Он до сих пор не мог понять, почему не воспользовался ситуацией в Сулгрейве. Его желание было неистовым, да и сама она… Еще один поцелуй, и она бы сдалась окончательно. Однако он сдержал себя.

Возможно, его остановило обещание, данное Россу, а может быть, страх, который он увидел в ее глазах, когда Сара умоляла пощадить ее. Несмотря на то что его желание было сильным, он не смог довести начатое до логического конца. Ему не хотелось, чтобы она потом раскаивалась в том, что сделала, и презирала себя за это.

Скорее всего дело в том, что он полюбил эту свалившуюся ему на голову женщину, полюбил за ее интеллигентность, ум, чувство юмора, за ее нежную душу. Она жила по принципу «это хорошо, а это плохо», что могут позволить себе люди, которых жизнь только баловала, но это не значит, что их принцип недостоин уважения.

Перегрин усмехнулся и снова пожалел о своей минутной слабости. Было бы честнее довести дело до конца. Сейчас, когда он уже хорошо знал леди Сару, он был уверен, что она бы сразу порвала со своим женихом после близости с другим мужчиной. Велдон потерял бы богатую высокородную жену, а цель самого Перегрина была бы достигнута, да и леди Саре от этого было бы только лучше.

Леди Сара, понимая, что она и сама этого хотела, и будучи женщиной разумной, не стала бы взваливать вину на него одного. Конечно, она страдала бы от чувства вины и упрекала себя за содеянное, но зато она была бы избавлена от Велдона. В конце концов она бы со временем смирилась со своим грехопадением и продолжала бы жить, как и раньше.

Он свалял дурака, и теперь им придется заплатить высокую цену за его минутную слабость. Велдон должен умереть, и он сделает все, чтобы достичь намеченной цели. Теперь, когда они с леди Сарой будут видеться только в толпе, ему придется искать новые пути, чтобы увести ее от Велдона. У него есть план, пусть бесчестный, но есть, и он непременно им воспользуется. В следующий раз он не позволит, чтобы взгляд умоляющих глаз леди Сары остановил его.

Бенджамин Слейд надел очки и достал листок бумаги из одного из лежавших перед ним сколотых дел.

— Следуя вашим указаниям, — сказал он, — я составил досье на сэра Чарлза Велдона. Никогда бы не поверил, что человек может быть таким лживым и безнравственным, если бы не имел тому неоспоримые свидетельства. — Он замолчал и посмотрел на Перегрина поверх очков. — Хочу заметить, что у меня есть два вида доказательств его вины. Некоторые настолько неоспоримы, что хоть сейчас могут быть приняты к рассмотрению любым судом присяжных Великобритании. За другие преступления, в которых он, несомненно, замешан, привлечь его к суду будет трудно.

— Понимаю, о чем вы говорите, — сказал Перегрин, откидываясь в кресле и вытягивая длинные ноги. — Нет нужды доказывать все его преступления. Достаточно и того, что у нас есть, для того чтобы отправить его на виселицу. — Поймав удивленный взгляд Слейда, Перегрин усмехнулся и пояснил: — Я говорю метафорически. На мой взгляд, виселица — большая роскошь для сэра Чарлза Велдона.

Слейд кивнул.

— Я склонен думать, что вы правы, — сказал он и снова заглянул в лежавшую перед ним бумагу. — Подводя итог, хочу сказать, что Велдон владеет всеми публичными домами, указанными в вашем списке. Он также является собственником еще Нескольких подобных мест, двух или трех нелегальных игорных домов, хотя доказать это трудно, так как он сразу обналичивает все деньги и старается не вести никаких записей. За исключением дома миссис Кент, он сам редко посещает другие публичные дома и ведет там дела через посредников. Одним из главных посредников является человек по имени Кейн, который живет в доме Велдона и считается его личным секретарем.

Перегрин кивнул.

— Это меня не удивляет. Я встречался пару раз с этим Кейном. Опаснейший тип. Осторожный, неразборчивый в средствах, похож на бывшего солдата.

— Возможно. Мне не удалось докопаться до его прошлого. Он начал работать на Велдона пятнадцать лет назад.

Слейд отложил первую бумажку и взял другую.

— Происхождение Кейна покрыто тайной, но его криминальный талант очень помогает бизнесу Велдона. Он собирает деньги, терроризирует тех, кто отказывается их платить, и вообще дела ведет достаточно гладко. В каждом борделе он поставил в качестве вышибал своих людей, бывших преступников. Они связаны непосредственно с Кейном. У него целая армия таких негодяев. Все преступления совершаются ими или непосредственно самим Кейном, и Велдон здесь абсолютно чист. Его будет трудно обвинить в связях с преступным миром.

Слейд улыбнулся и потер руки.

— Однако у нас есть люди, которые могут дать показания под присягой. Одна из них мисс Миллер. Она слышала разговор между Велдоном и миссис Кент и видела, как последняя передавала ему деньги. Она может подтвердить и засвидетельствовать, что Велдон является владельцем публичного дома миссис Кент.

Перегрин улыбнулся. Дженни, конечно, могла многое видеть, но чтобы отомстить Велдону, она подтвердит и то, чего не видела. Однако лучше не говорить об этом законнику, который будет потрясен, узнав, что кто-то может соврать под присягой. Сам Перегрин не был таким щепетильным, как его поверенный, и для достижения цели мог воспользоваться и ложью. А уж если Дженни начнет врать, то сделает это так искусно, что никто не заподозрит ее.

— Представляю, сколько взяток пришлось вам дать, чтобы получить такую ценную информацию, — заметил Перегрин.

— Предпочитаю не пользоваться словом «взятка», — сухо ответил Слейд, — но вы абсолютно правы, мне пришлось истратить значительную сумму, и на то у меня имеется ваше разрешение.

— Я вас ни в чем не упрекаю. Тратьте сколько понадобится.

Перегрин редко курил, но на этот раз, взяв сигару из коробки, стоявшей на столе хозяина, с удовольствием вертел ее в руках.

— Удалось выяснить, имеет ли Велдон какое-нибудь отношение к судам, о которых я вам рассказывал?

Слейд кивнул, и его глаза стали холодными, как лед.

— Да, удалось. Я провел сложные расследования и вышел на ряд подставных компании. Настоящий владелец неизвестен, но не сомневаюсь, что это Велдон. Думаю, что сумею доказать его причастность к этому делу.

Перегрин едва мог скрыть ликование. Он оказался прав — его враг сущий дьявол да к тому же глуп или просто полагается на волю случая.

— А как идет его легальный бизнес? — спросил он.

— У него репутация состоятельного и уважаемого человека, но в действительности деда его идут из рук вон плохо. В уме ему не откажешь, во он часто делает рискованные шаги. Если бы не доход от нелегального бизнеса, он бы давно разорился. — Поверенный открыл еще одну папку. — За последние восемнадцать месяцев он принял ряд неверных решений и просрочил выплату по займам. Банк нервничает, но пока ему верят. Помогло то, что недавно он объявил о своей помолвке с леди Сарой Сент-Джеймс, богатой наследницей. Они собираются скоро пожениться. Возможно, вы встречали ее в обществе. Это единственная дочь герцога Хеддонфилда.

— Я встречал ее, — ответил Перегрин, прикуривая от свечи сигару. — Каково будет финансовое положение Велдона, если помолвка расстроится? — спросил он.

Брови Слейда поползли вверх.

— Положение его будет отчаянным. У вас есть подозрения, что помолвка не состоится?

— Уверен, что нет. — Принц затянулся сигарой и выпустил дым. — Вы можете обронить в финансовых кругах, что леди Сара, женщина разумная и всеми уважаемая, сейчас раздумывает, стоит ли ей выходить замуж за Велдона.

Слейд задумчиво посмотрел на Перегрина.

— Мне кажется, что чем меньше я буду знать об этом деле, тем лучше для меня. Я пущу слух, что Велдон может не получить наследство, на которое он так рассчитывает. Правда; ой постарается найти себе другую богатую наследницу, но это займет какое-то время, несмотря на то что он считается завидным женихом.

Перегрин положил дымящуюся сигару в хрустальную пепельницу и задумчиво смотрел на колечки дыма, поднимавшиеся к потолку.

— Если его брак будет поставлен под сомнение, то возможно ли, что банк, у которого находятся его закладные, захочет продать их?

— Вполне. Но если вы собираетесь их выкупить, то вам придется понести значительные убытки, прежде чем их выкупит Велдон.

— Это меня не беспокоит. Я хочу получить эти закладные. Купите их через подставное лицо, чтобы мое имя не фигурировало. Что вам удалось узнать о железной дороге Лондон — Саутгемптон?

— Это одно из самых удачных вложений Велдона, — ответил Слейд с явным одобрением. — Финансовые круги с охотой поддержат компанию и новый совет директоров. Когда на бирже появятся акции, они будут быстро распроданы. Вы получите хорошую прибыль по своим инвестициям.

— Что правда из того, что Велдон мне рассказал?

— Я к этому и веду. — Слейд бросил на хозяина укоризненный взгляд. — Как вы знаете, парламент одобрил законопроект по строительству железной дороги и разрешил компаниям выкупать земли, по которым она пройдет. Правление «Л.-С. компани» решило нажиться на покупке земель и сильно занизило цену. Неудивительно, что землевладельцы стали возмущаться и потребовали настоящей цены. Больше всех возмущался мелкий фермер из Гемпшира Джетро Кроули. Он-то и объединил всех недовольных землевладельцев. Между ними и компанией началась тяжба. — Слейд поверх очков взглянул на Перегрина. — Вот здесь мы подходим к самому интересному. На ферме Кроули случился пожар, и кто-то погиб в огне. После этого он сразу прекратил свою тяжбу с компанией. Прекратили ее и другие землевладельцы. Они сразу согласились продать земли по цене лишь немногим выше первой.

— Вы считаете, что Кроули стал жертвой поджога, а все остальные испугались, что с ними может произойти то же самое, и продали земли?

— Такая возможность не исключается, — согласился Слейд. — На этой неделе я съезжу в Гемпшир и узнаю у Кроули, что там случилось на самом деле.

— Я сделаю это сам, — сказал Перегрин, выпуская колечки дыма. — Если Кроули еще не подписал никаких бумаг, то, может, он захочет нам продать право прохода железной дороги через его земли. Это надо будет опять сделать через подставное лицо, чтобы мое имя не было упомянуто.

— И что потом? — спросил встревоженный Слейд.

— Велдон получит новую тяжбу, и на этот раз все узнают, как ему удалось запугать землевладельцев, Я думаю, этот случай подхватят все газеты. Разразится скандал, и строительство железной дороги опять приостановится.

Слейд нахмурился.

— Вы сделали значительные инвестиции в это строительство. Если вы остановите его, то вы и другие инвесторы понесете огромные убытки.

— Меня это не заботит, — резко ответил Перегрин. — Что еще вы хотите обсудить со мной?

— Хозяин Сулгрейва хочет как можно скорее продать его, поэтому сделка должна быть завершена на следующей неделе.

— Чем быстрее, тем лучше. Вы нашли мне подходящий дом в Мейфере?

— На Парк-стрит сдается великолепный дом со всей обстановкой. Его хозяин, пэр, на год уезжает за границу. Дом дорогой, но очень элегантный. Хотите посмотреть?

Перегрин покачал головой.

— Если вы находите его подходящим, то быстрее арендуйте его. Я уже устал от гостиничной жизни. Как поживает Дженни Миллер?

Глаза Слейда потеплели.

— Вы ее не узнаете. Удивительно сообразительная девушка. Все схватывает на лету. Ее ист-эндский акцент почти исчез.

За дверью кабинета раздался шорох, похожий на возню мыши. Сделав Слейду знак не прекращать разговора, Перегрин на цыпочках подошел к двери. Слейд удивился, но продолжал:

— Я нашел женщину, которая прислуживала герцогине. Она готова обучить мисс Миллер всем премудростям этой науки.

Перегрин рывком распахнул дверь и, к своему удивлению, увидел Дженни, чуть не упавшую к его ногам. Застигнутая на месте преступления, девушка испугалась. Она пискнула и попыталась убежать, но твердая рука Перегрина легла на ее плечо.

Дженни была одета во взрослое платье и больше не походила на ребенка. В модном голубом платье, со скромным пучком на голове, она могла сойти за дочь преуспевающего адвоката, доктора или даже викария. Трудно поверить, что такая хорошенькая, респектабельная молодая леди провела несколько лет в публичном доме.

— Я ничего не слышала, — сказала девушка, пытаясь вырваться из крепких тисков Перегрина. — Я просто пришла спросить, не хочет ли мистер Слейд выпить чаю. Мы всегда в это время пьем с ним чай.

— Это правда, — подтвердил Слейд, и, не отпуская Дженни, Перегрин провел ее в кабинет и приказал сесть.

— Не ври мне, Дженни, — сказал он. — Ты стояла под дверью с того момента, как я приехал. Я все слышал.

Еще больше испугавшись, девушка села на краешек стула и посмотрела на Слейда, который улыбался ей подбадривающе, затем перевела взгляд на Перегрина, возвышавшегося над ней, как гора.

— Я знаю, что ты прекрасно умеешь подслушивать и подглядывать, — сказал он, глядя ей в глаза. — Без этого ты бы не выжила в публичном доме. Я также уверен, что ты не скоро отделаешься от этой привычки. Впрочем, до этого мне нет дела, но обещай, что ты никогда не используешь подслушанное против меня и моего товарища. Если же ты когда-нибудь узнаешь то, что может меня заинтересовать, обещай, что непременно все расскажешь мне. Ты меня поняла?

Дженни кивнула.

— Обещаю, — прошептала она. — Я никогда не причиню никакого вреда вам и мистеру Слейду. Мне просто всегда хотелось знать, что творится вокруг. В доме миссис Кент я привыкла подслушивать и узнала массу интересных вещей. Я маленькая, и мне легко спрятаться. Вы даже не представляете, сколько я знаю.

— Не сомневаюсь, — сухо ответил Перегрин, снова раскуривая сигару. — У тебя есть ко мне просьбы, жалобы или поручения?

— О нет, — ответила Дженни, покачав своей золотистой головкой. — Мистер Слейд так добр ко мне. Эти несколько недель были лучшими в моей жизни. Скоро я начну учиться на горничную и, уж поверьте мне, буду лучшей из них.

— Хочу надеяться, — ответил Перегрин и перевел взгляд на Слейда. — У вас есть ко мне вопросы, Бенджамин?

— Нет. — Поверенный протянул Перегрину папку с бумагами. — Здесь отчет о проделанной работе и все детали, связанные с бизнесом Велдона. Вам будет интересно ознакомиться с ними.

Принц взял папку, пожелал спокойной ночи и ушел.

Когда дверь за ним закрылась, Дженни передернула плечами и проговорила:

— Какой он все-таки странный. Всегда все видит и слышит. Просто не знаешь, что от него ожидать. Рядом с ним я себя чувствую, как мышка с кошкой.

— С твоей стороны очень бестактно говорить так о своем благодетеле, хотя я отлично понимаю, что ты чувствуешь, — сказал Слейд, улыбаясь. — Если ты не будешь сердить его, то лучшего друга, чем он, не сыщешь.

— Скажу, как перед Богом, не хотелось бы мне иметь его своим врагом, — ответила Дженни, зябко поведя плечами. — А что до друзей, то я предпочла бы иметь другом вас. Вас я совершенно не боюсь. Так приготовить чай?

— Не откажусь.

Дженни бросилась готовить чай, а Слейд вернулся к бумагам. Его рот был плотно сжат. Из всех дел, порученных ему Перегрином, это было самое трудное — сделать из проститутки леди.

В былые времена ферма Кроули была крепкой и основательной, но сейчас каменные постройки обветшали, крыша дома была покрыта соломой вперемешку с тростником. Чувствовалось, что хозяева фермы испытывают большую нужду.

Во дворе никого не было, поэтому Перегрин спешился и направился к дому. Он постучал, но никто не ответил. Ждать пришлось долго, пока наконец дверь не открыли. На пороге стояла пожилая женщина с некогда красивым лицом. При виде незнакомца ее рот сжался, а глаза беспокойно забегали.

— Миссис Кроули? — спросил Перегрин. Женщина кивнула.

— Я хотел бы поговорить с вашим мужем. Он дома?

— Он где-то за конюшнями, — ответила женщина.

— Спасибо.

Перегрин хотел уйти, но вдруг заметил испуганное личико маленькой девочки, которая пряталась за подолом матери. Он не успел ничего сказать, как дверь захлопнулась. Определенно, в этот дом пришла беда.

Перегрин не спеша пошел к конюшням. Справа лежали обуглившиеся руины, сарая, сгоревшего год назад. Каменные стены кое-где остались, и при наличии денег сарай можно было восстановить, но деньгами на ферме и не пахло.

Перегрин прошел за конюшни и обнаружил здесь Джетро Кроули. Тот сидел на похожем на гриб камне и чинил сбрую. Услышав шаги, фермер поднял голову и посмотрел на Перегрина.

— Что тебе надо? — грубо спросил он.

— Я хочу поговорить об иске, который вы предъявили «Л.-С. компани».

— Я ничего тебе не обязан рассказывать, — буркнул Кроули и вернулся к работе.

— Раньше вы с удовольствием говорили на эту тему. Вы сумели убедить с дюжину землевладельцев, что вам дают за землю бросовые цены. После пожара вы внезапно забрали свое исковое заявление. Вашему примеру последовали и другие. Мне интересно знать, чем это было вызвано.

Кроули вскочил, яростно сжимая кулаки, однако в глазах его мелькнул страх.

— Я не обязан отвечать тебе, грязный ублюдок! Ты и тебе подобные уже достаточно навредили мне. Убирайся с моей земли!

— Не раньше, чем поговорю с вами, — невозмутимо ответил Перегрин, наблюдая, как фермер перекладывает из руки в руку полоску кожи, которой он чинил сбрую.

Коротким прыжком Перегрин достиг Кроули и схватил его за запястья.

— Это был Велдон? — Он постарался задать вопрос как можно мягче.

— Откуда вам это известно? — спросил Кроули охрипшим голосом.

— Все знать — моя профессия, — ответил Перегрин, выпуская руку Кроули, однако оставаясь настороже. — Велдон мне такой же враг, как и вам. Если вы расскажете мне, что случилось, я помогу вам восстановить хозяйство.

Фермер опустился на камень и обхватил голову руками.

— Я заложил ферму и на эти деньги купил своему старшему сыну землю в Канаде. Потом компания оттяпала у меня большой кусок земли. Мне нужны были деньги, чтобы выкупить закладную, и я счел справедливым просить за свою землю то, чего она стоит, иначе бы я вообще потерял все. — Кроули тяжело вздохнул. — Вскоре сюда приехал Велдон в сопровождении своего секретаря Кейна. Он посоветовал мне не артачиться и взять то, что дают. Я, конечно, отказался. Мне нужны деньги, но я хотел, чтобы все было по справедливости. Пусть они заплатят мне настоящую цену. Велдон отказался и пообещал, что я горько пожалею. Мне никогда не забыть его взгляда. Совсем как у змеи. Он больше здесь не появлялся, но после его отъезда меня постигла череда несчастий. Кто-то отравил моих овец, и я потерял всю отару; у меня было небольшое стало молочных коров, и как-то ночью половину их перестреляли. А затем… — Голос фермера сорвался, и он замолчал.

— А затем подожгли сарай? — спросил Перегрин. Фермер кивнул.

— И сарай, и амбар. Это был явный поджог, но как узнать, кто это сделал? Сгорело все зерно, и мы остались без денег, но это еще не самое худшее. — По его задубленному ветрами лицу пробежала судорога. — Мой мальчик, Джимми… На вид он казался дурачком, но он был таким добродушным, так любил животных. Он чуть не сошел с ума, когда убили наших животных. Мы с женой всегда знали, что он не сможет управлять фермой, и решили оставить все нашему третьему сыну Уиллу с условием, что он будет заботиться о Джимми, а теперь… — Фермер замолчал и смахнул слезу.

— Джимми погиб в огне?

Кроули кивнул.

— Была сушь, и соломенная крыша сарая моментально вспыхнула. Джимми слышал, как заржали наши плужные лошади, и бросился спасать их, но крыша рухнула, и он сгорел в огне.

Фермер яростно закрутил головой, стараясь отогнать слезы.

— Через несколько дней я получил анонимное письмо, где предлагалось… Что мне оставалось делать? У меня жена и еще двое детей, и я не мог ими рисковать, потому и забрал заявление.

Вне всякого сомнения, за этим стоял Велдон. Перегрин едва сдерживал ярость.

— Вы уже получили деньги и передали им свои права на землю? — спросил он.

— Пока нет. Я должен сделать это через две недели, и тогда они заплатят мне. Их цена вдвое меньше стоимости земли.

— Вы не обращались в суд, местный магистрат или к вашему выборному члену парламента?

— Что толку? Свой свояка видит издалека. Я уверен, что это Велдон убил мой скот и поджег сарай, но у меня нет доказательств. Кто мне поверит? Они там все заодно. Никто мне не позволит обвинять такого богача, как Велдон.

— Возможно, — ответил Перегрин. — Может, стоит продать ферму и уехать подальше отсюда?

— Я думал об этим, — ответил Кроули, которому хотелось высказать все, что накипело на душе, — но у меня нет денег, чтобы начинать все с нуля. Кроме того, на этой земле жили мои предки еще со времен королевы Елизаветы. Мне ничего не остается, как взять деньги и попытаться свести концы с концами. Потребуются годы, чтобы восстановить сарай и амбар да еще выкупить закладную. Если случится неурожай, то мы все пропадем. У меня нет выбора. Хоть какие, но деньги, и они мне помогут первое время.

Фермер стянул с головы бесформенную шляпу и запустил руку в седеющие волосы. — Может, и есть выход, но я его не знаю. У меня как будто вынули сердце. Смерть Джимми сделала меня бесчувственным.

— Сына уже не вернуть, но вы должны подумать и о других, — сказал Перегрин. — Я могу вам помочь восстановить ферму и отомстить Велдону.

Фермер бросил на Перегрина долгий, испытующий взгляд. На смену отчаянию пришла подозрительность.

— Почему? — только и спросил он.

— Потому что я хочу уничтожить Чарлза Велдона, — спокойно ответил Перегрин, — и хочу, чтобы вы помогли мне в этом.

— Что я должен сделать? — спросил Кроули после долгого молчания.

— Продать мне право проезда через вашу землю, и я сам подам исковое заявление. Я выкуплю вашу закладную и дам вам две тысячи фунтов. Вы и ваша семья должны на время исчезнуть из страны. Поезжайте к сыну в Канаду. Когда Велдон перестанет представлять для вас опасность, вы вернетесь и займетесь восстановлением фермы. Думаю, к весне вы сможете вернуться.

— А если у вас ничего не получится?

— Такое может случиться, хотя и невероятно. Если Велдон победит и я умру, — сказал Перегрин бесстрастным голосом, — то вы сами решите, что делать дальше. Если вы не осмелитесь вернуться сюда, то по крайней мере сможете продать ферму с большей выгодой для себя, чем сейчас, и начать все снова в каком-нибудь другом месте.

Кроули раздумывал лишь мгновение. Он вскочил с камня и протянул Перегрину руку.

— Мистер, право проезда ваше.

С довольной улыбкой Перегрин пожал мозолистую руку. Еще одна веревочка вплелась в сети, расставленные на Велдона. Скоро, очень скоро жертва попадет туда. Но сначала нужно избавить леди Сару от железной хватки его врага.

Перегрин поставил графин на сверкающий стол красного дерева и посмотрел на сидящего за ним лорда Росса.

— Я знаю, что джентльмены пьют после обеда портвейн, но я предпочитаю бренди. А что будешь пить ты? Мой новый дворецкий сделал запасы разнообразных напитков.

— Я тоже буду пить бренди, — ответил с улыбкой Росс. — Мне никогда не нравился портвейн.

Накануне Перегрин переехал в арендованный дом и пригласил Росса отпраздновать это событие. Разливая бренди по хрустальным стаканам, он вспомнил, что последние несколько недель проводил больше времени со своим врагом, чем с Россом и Сарой, которых любил. Однако он не зря потратил время. Сэр Чарлз Велдон стал считать его своим другом и надежным партнером по бизнесу. Эта «дружба» позволила Перегрину выудить из англичанина подробности его деловой и личной жизни, что было очень ценно.

Перегрину доставляло огромное удовольствие разговаривать с Велдоном, смеяться над его шутками, в то время как внутри него бушевал адский огонь ненависти. Ведя непринужденную беседу, он мысленно представлял себе, как враг медленно умирает после жесточайших восточных пыток. Он угощал Велдона обедом, поил вином, желая при этом, чтобы его гость испытал на себе всю горечь предательства. Он понимал, что ведет себя, как садист, но ничего не мог поделать с темными силами своей души, которым каждый момент общения с врагом приносил несказанное удовлетворение.

Россу даже в голову не могло прийти, какие мысли обуревают его друга.

— Несмотря на отвращение к портвейну, ты быстро вписался в английское общество, — заметил он, принимая стакан из рук Перегрина. Затем оглядел столовую и добавил: — Ты словно родился здесь.

— Ты прекрасно знаешь, где я родился.

— Конечно, это сильно отличается от твоего дома в Кафиристане, — согласился Росс. — Все эти люди и животные, которые приходят к тебе, когда им заблагорассудится. Я так и не смог разобраться, кто они такие и кто из них твоя родственники.

— Я тоже плохо в этом разбираюсь, — смеясь, ответил Перегрин.

Дом кафира был большим и гостеприимным, и туда часто приходили совсем чужие люди.

— Как продвигается твоя книга? — спросил принц, отпивая глоток бренди. — Мы с тобой последнее время редко виделись.

Росс сделал кислую мину.

— Не знаю, зачем я взялся за нее, но дела потихоньку продвигаются. Ты извини, что я не уделял тебе много времени, но мне казалось, что ты и без меня хорошо справляешься и не нуждаешься в моей помощи.

— Никаких извинений. Ты мне не нянька. У меня действительно не возникало никаких проблем. Многие дамы были рады заполучить дикаря в свои салоны. К тому же мне не хотелось отвлекать тебя от книги. Я знаю, что муза приходит нечасто.

— Должен честно признаться, что мы с музой в ссоре, и, если бы не мой издатель, который меня постоянно торопит, я бы уж давно бросил эту затею. Мне скоро опять придется отвлечься от книги. — Мама настаивает, чтобы я устроил бал в честь Сары и сэра Чарлза. Он состоится в моем поместье за три недели до их свадьбы. Приглашения еще не разосланы, но тебя я приглашаю заранее. Надеюсь, что ты погостишь у меня несколько дней. В моем доме давно не было гостей. С тех пор как… — Росс замолчал, подыскивая слова. — В общем, уже много лет.

Перегрин с трудом скрывал бурную радость. Судьба преподносила ему подарок: последняя нить будет вплетена в расставленные им сети.

— Почетные гости будут жить у вас в доме? — спросил он.

— Да. Моя мать взяла на себя основную работу, так что мне грех жаловаться.

— Я буду рад познакомиться с твоими родителями. Они ведь постоянно живут за городом?

— Да. Отцу скоро восемьдесят. Он пока не жалуется на здоровье, но предпочитает сидеть дома. Однако на сей раз приедет. Он просто обожает Сару.

— Леди Сара удивительная молодая особа, — небрежно заметил Перегрин. — Теперь я понимаю, почему ты так любишь ее.

Лицо Росса приняло серьезное выражение.

— Похоже, тебе не удалось разубедить ее выйти замуж за сэра Чарлза.

— Я пока не оставил надежду, — ответил Перегрин, подливая себе бренди.

Он несколько раз встречался с Сарой на балах и даже танцевал с ней, и каждый раз ему приходилось сдерживать себя. Он не мог забыть, что между ними было. Ему хотелось целовать ее, продолжить то, что было начато в Сулгрейве.

Если Сара и хотела того же самого, то она это тщательно скрывала. Она была обходительной и вежливой, но вела себя так, как будто совсем не знала его.

Перегрин залпом выпил бренди и налил еще. Надо действовать как можно быстрее, нечего щадить ее чувства.

— Сомневаюсь, что леди Сара привязана к Велдону, — сказал он. — Скорее она выходит замуж из чувства долга.

— В этом вся Сара, — с сожалением заметил Росс. — В ней слишком много благородства. Она перешагнет через себя, но сделает все как полагается. Если у тебя есть веские причины, почему она не должна выходить за Велдона, то тебе лучше сказать ей всю правду, а там пусть сама решает.

Такой простой путь, чтобы открыть Саре глаза, никогда не приходил Перегрину в голову. Но он сразу же отверг его.

— Не думаю, что это сработает. Преступления Велдона настолько чудовищны, что в них трудно поверить. Они отвратительны и не для ушей благородной леди. А те сведения, которые я собрал о его легальном бизнесе, недостаточны для того, чтобы убедить леди Сару порвать со своим женихом.

Росс нахмурился.

— Неужели Велдон так ужасен? Я никогда особенно не любил его, но он мне не кажется таким чудовищем, как ты говоришь.

— Он хуже, чем ты можешь себе вообразить. Ведь не в пример леди Саре ты повидал мир. И даже ты, который всегда мне верил, не можешь сейчас поверить, что Велдон сущий дьявол. Так как же мне убедить в этом такую чистую женщину, как твоя кузина?

— Я тебя отлично понимаю, но мне было бы легче поверить, если бы ты привел хоть несколько примеров злодеяний Велдона, — возразил Росс. — Однако у тебя, наверное, есть причины молчать. Так ты говоришь, что не оставил надежду убедить Сару?

Перегрин посмотрел другу в глаза и начал врать:

— Я скоро получу неопровержимые доказательства его вины. Я хотел бы представить их леди Саре в присутствии тебя, ее отца и Велдона. Я дам ему возможность выступить в свою защиту, а вы все выступите в качестве свидетелей. Ты готов мне помочь?

— Это представляется мне справедливым, — ответил Росс после некоторого раздумья. — Если все будет так, как ты говоришь, я готов тебе помочь.

Перегрин, салютуя, поднял стакан.

— За счастье леди Сары!

Он залпом выпил бренди. Понятие справедливости в английском понимании этого слова для него не существовало. Он жил по Ветхому Завету и хотел, чтобы Чарлз Велдон понес заслуженную кару. Сара не должна достаться Велдону, и не имеет значения, каким путем это будет достигнуто. Он готов пожертвовать и дружбой Росса, и репутацией самой Сары, лишь бы достичь цели.