Ирина открыла почту в Интернете и прочитала письма Стаса, слова в них были еще те. 'Ты меня не заслужила, ты была с Пашей!', – повторяла она вновь и вновь его слова из письма. Она глубоко вздохнула и нажала на педаль, машина рванула с места в карьер, – 'Именно в карьер' – повторила в уме женщина.

Она доехала до карьера, остановившись у старого, заброшенного карьера. Женщина вышла из машины, осмотрела окрестность, людей нигде не было видно, зеленая тоска охватывала ее волнами, которые накатывались на нее приступами тяжелейшего состояния обреченности. Ирина вздрогнула, посмотрела под ноги и отшатнулась от края карьера. 'Обрыв не для меня', – вдруг подумала она, распрямившись, точно пружина, – 'обрыв для него' – сказала она сама себе.

Гравий шуршал под ее ногами, женщину потащило к пропасти, почва из-под ноги уходила, ей отчаянно захотелось жить. 'Жить хочу!' – кричала душа Ирины, но ее никто не слышал, она упала и замерла, движение гравия под ней прекратилось, появилась слабая надежда на спасения. Глазами искала железку, любой выступ, чтобы зацепиться, чтобы не съехать в этот самый карьер. 'Ты меня не заслужила!' – всплыло в ее памяти, – 'пусть не заслужила, жила бы себе да жила' – подумала Ирина и по-пластунски стала ползти медленно, как будто, кто ей подсказывал телодвижения. Гравий колол ее тело, пальцы болели, она боялась ошибиться и упасть в пропасть, пусть не очень глубокую, но колкую и безвыходную, как ее ситуация.

Машина стояла в стороне от гравия, на застывшем куске бетона, она манила своим уютом, ее старенькая шестерка, которую она всем называла 'шестеренка'. Гравий перестал сыпаться, руки почувствовали старый бетон, она встала на колени, потом поднялась на ноги, посмотрела на свой ободранный облик, села в машину, взяла распечатанное на принтере письмо Стаса из Интернета письмо. 'Чтобы приехала в среду ко мне на работу! Мне еще нужно найти тебе замену! Вот и сиди одна до гробовой доски, а ко мне не лезь! Ты меня вообще не заслужила! Не тормози меня!' писал он.

Ирина перечитала два раза слова своего мужчины, усмехнулась, на письме появилась кровь из пораненных о гравий пальцев. Обида прошла, в сердце появилась пустота безразличия, рваная одежда успокаивала. Она выжила, а это главнее слов. Она пройдет этот ад одиночества.

Машина слегка отъехала назад, потом развернулась и остановилась. Перед машиной стоял мужчина, в ветровке цвета песка, со старым рюкзаком, в высоких резиновых сапогах. Он измученно улыбался. Ирине стало страшно, но она произнесла фразу 'двум смертям не бывать, а одной не миновать', – после этих слов открыла дверь незнакомцу. Мужчина положил осторожно рюкзак на заднее сиденье, потом сел рядом с Ириной. От него несло запахом костра, пота, грязной одежды. 'Да, машину надо менять, а то только такие грязные мужики и просят подвести', – подумала Ирина.

– Мне до города, – заговорил мужчина, – сколько возьмете?

– Жизнь, – мрачно выпалила Ирина.

– Не смешно. Почему так дорого? Тогда я пешком дойду.

– У меня шутка такая, довезу, вы бедный, буду вашим спонсором на одну поездку.

– Я не бедный.

– Кто бы говорил.

– Что с вами, вы вся в крови?

– Шла. Споткнулась. Упала. Кровь.

– Верю, я вам заплачу, вот, возьмите, – сказал мужчина и показал ей свою ладонь, на ней сверкнул маленький кусок золота.

– Откуда он у вас?

– Этот карьер был некогда прибыльным, гравий даже привезли, чтобы строить здесь, но потом карьер забросили.

– Золото и забросили? Здесь столица рядом и такой карьер с золотом, а рядом не одного человека! Как так?

– Я передачу по телевизору смотрел про этот карьер. Сам не поверил, что так рядом золото добывают, в этой глине. Ведь вы чуть в карьер не съехали! Здесь скользкая глина, а гравий сверху привозной, весна, только снег сошел, вот вас и понесло.

– Почему не стали спасать?

– Я видел, что вы выползите, я здесь уже накатался на этой глине, да и с гравием уже знаком.

– Золота много добыли?

– Нет, его здесь на самом деле нет.

– А то, что вы мне дали?

– Считайте, что это самородок.

– Вам не жалко?

– Девушка, вы меня спасете, если до дома довезете, это дорогого стоит. В таком виде ехать по городу, опасно.

– Зачем вы сюда поехали?

– Романтики захотелось, больше не хочу.

– У вас есть жена?

– Бог миловал.

– Вы холостяк?

– Закоренелый.

– А мне муж предлагает развестись.

– И вы из-за этого чуть сегодня не погибли?

– Да.

– Поехали ко мне, я не злой, добрый, а золото это я купил у местного золотодобытчика, сам я ничего не нашел, пропах костром, сам знаю, что пахну не лучшим образом.

– Я зайду к вам, мне любопытно стало, а как вы живете?

– У меня квартира в старом двухэтажном доме, в столичном переулке. Дом принадлежал одной пожилой женщине, я ее видел сам, когда был маленьким. У нее была тогда одна комната. Все печи в доме выложены кафелем, дом давно предназначен под снос, но четырех этажные дома сносят быстрее, чем старые дома.

Нас уже четверть века снести обещают, а мы все в этом доме живем. Дом деревянный, да вы сами его увидите, и назвал адрес.

– Я знаю этот переулок, действительно старый переулок, исторический, можно сказать.

– Лучше бы он не был историческим, тогда бы у меня была новая квартира, с удобствами, а так мне надо идти в баню, или в тазике мыться.

– Я подвезу вас до вашего дома, к вам заходить не буду, вы меня напугали.

Машина остановилась у старого, двухэтажного дома. Из булочной несло вкусным запахом, он перебивал запах костра. Мужчина с рюкзаком зашел в подъезд, затем исчез в его деревянной пещере, так показалось Ирине. Она вышла из машины, зашла в булочную, когда она вышла из магазина, то увидела, того же мужчину, но не с рюкзаком, а со спортивной сумкой, из которой выглядывал березовый веник. Он улыбался.

– В баню подвезете?

– Чем заплатите?

– Деньгами.

– Садитесь.

Ирина отвезла мужчину в баню. Дома она залечила ранки, легла в ванну, отмылась от чужих запахов. Мокрые волосы закрутила в полотенце. Звонок прозвенел неожиданно громко.

– Ирина, я уже чистый, забери меня из бани.

– Я чистая, с мокрыми волосами, высохнут, приеду, где вы взяли мой номер телефона?

– У вас в машине лежала стопка ваших визиток.

– Уберу.

Ирина подъехала к бане, на крыльце она заметила знакомую сумку в руке неизвестного мужчины. Теперь он был дважды неизвестный, она его не узнала бы, если бы не эта сумка с березовым веником. Стройный мужчина, с идеальной стрижкой, с чистым лицом, в джинсах и ковбойке был необыкновенно привлекателен.

– Артем…

– Что Артем?

– Меня зовут Артем, а ты – Ирина!

– Ира, я Артем!

– Артем погиб!

– Погиб кто-то, но не я! Смотри, я жив! Я превратился в лося, блуждал по лесу, но, увидев тебя из-за деревьев, превратился в человека.

– А Серж с тобой не ходил по лосинной тропе?

– А ты откуда знаешь о Серже?

– Так его тоже взорвали…

– Я его не взрывал.

– Так тебя тогда уже в живых не было.

– Но я жив!

– А Серж?

– Вот заладила, и Серж Чаркин жив.

– А кого похоронили?

– Куски восковой, взорванной скульптуры.

– А, где Серж?

– В следующей серии…

– А Виктор? Кого сбросил Прохор с крыши? Кого убил ты?

– Это был не я, а Стас.

– Он, что в тебя превратился?

– Мы с Сержем двойняшки, а Стас брат Виктора.

– Бузина сестра лопуха…

– Ирина, проехали, садись в машину, сейчас с тобой – я, и этого достаточно.

– Ты прав, а ты Серж или Артем?

– И то и другое.

– Я не пила, в глазах ты не двоишься.

– Смотри!

Ирина посмотрела на мужчину, который на ее глазах превратился в двух человек:

Сержа и Артема. Она ущипнула каждого, они оказались настоящие…