В мужском санатории мы поставили часы в домике. Больше половины вещей, что я привезла, здесь были не нужны. Два прозрачных озера с рыбой доставляли мне зрительное удовольствие. Маграр периодически сердился на меня за забытые дома удочки, а мне нравились карпы в пруду, а не на сковородке. Не люблю и не умею я жарить свежую рыбу. Стендом для стрельбы распоряжалась девушка, она так ловко управлялась с оружием, что я невольно увлеклась стрельбой. У меня возникло ощущение, что меня, как пулю вбили в стенд. А в углу громко тикали янтарные часы.
Я посмотрела на часы, мне показалось, что старинные часы подмигнули. Я подошла к часам, открыла дверцы, мне мучительно захотелось взять в руки гирьки, я дотронулась рукой до тяжелой, металлической гирьки в виде цилиндра. Двумя руками я подняла одну гирьку, покрутила, заметив линию соединения, нажала на гирьку внизу, и гирька в моих руках распалась на две части… Внутри гири лежало письмо, бумага давно пожелтела. С большим трудом я прочитала, что эти часы созданы часовых дел мастером по заказу графа Орлова в 1770 году или нечто очень похожее.
Это же экспонат для музея Чесменской битвы, – подумала я, но сообщить о своей находке никому не успела. В дверь позвонили. Естественно, за дверью квартиры стоял мой фаворит Маграр.
– Мариона, не гони! Можно я к тебе пройду?
– Маграр, вы один вполне войдете в эту квартиру, но за вами придут ваши друзья рыбаки. Тесно станет.
– Не издевайся, – пробасил Маграр, поднял меня на руки, и вместе со мной прошел в маленький дом.
– Выпусти меня! Не люблю я, когда меня поднимают! Отпусти!! – закричала я в крепких руках мужчины.
Маграр осторожно опустил меня на пол со словами:
– У меня есть идея! Ты будешь жить на кухне, а я в твоей комнате. Все на местах!
Не хочу я жить в домике с мужиками!
– Сказать, что у тебя нет совести – это ничего не сказать, – зло процедила я, – ты, что, думаешь, мне легко было переехать из витого домика в квартиру в многоэтажном доме, а из квартиры в маленький домик!?
– Тебе меня не выгнать! Я большой! Я весь тут! А, что это за архитектурные часы стоят? Откуда такое старье в моей комнате? Выноси! Я могу и новые шкафчики сделать. Мне не нравиться их громкое тиканье на моей территории! Останови часы!
Дух янтарных часов очень обиделся за себя и новую, добрую хозяйку. Он подсветил янтарь на циферблате, и они засветились; заискрились и стрелки на часах. Я посмотрела на часы, и поняла, что в них живет дух времени. Я прекрасно знаю, что многие старые предметы старины дышат своим временем.
– Чего это часы ожили? – спросил Маграр у пространства.
Часы второй раз на него обиделись, дух часов дыхнул на Маграра, и его душа вселилась в янтарные часы. Тело Маграра приобрело внутреннюю оболочку шкафа, его мозги стали часовым механизмом. Комната вновь была полностью в моем распоряжении.
Маграр растворился в часах, словно его и не было.
– Маграр, ты в часах? Пошевели стрелками, если меня слышишь!
Стрелки на часах пошевелились и пошли обычным путем.
– Вот до чего тебя жадность довела, часами стал.
Часы подмигнули мне янтарной единичкой.
– Маграр, а что, если в тебя магнитофон вставить? Тогда нормально будешь мне говорить, о чем часы думают.
Я сидела на веранде и читала книгу, но прочитать удалось одну страницу, рядом со мной, как из-под земли возник привлекательный мужчина, в костюме неопределенного цвета – Гринсгорий Сергеевич.
– Мариона, мне известно, что вы с Маграром купили янтарные часы в деревне, по дороге на юг. Было это или нет? Где янтарные часы?
– Откуда вы о них знаете?
– Я знаю о тебе достаточно много, где часы? Они принадлежат моим предкам! Прошу их вернуть законному владельцу, то есть мне!
– Ваши доказательства, господин Гринсгорий Сергеевич? Почему они ваши?
– Читайте, читайте! Я – правнук графа Орлова!
– А причем здесь граф? На часах этого не написано! Тем более что вашу биографию я придумала вам только вчера за вечерним чаем!
– Вы, что не знаете, что у вас часы графа Орлова? Значит, вы признаете, что часы у вас?
– Часов у меня нет! Мы их подарили, а кому – неважно.
– Ха! Не верю! Я слышу тиканье часов! Они мои!
Я промолчала, спорить с человеком, у которого за плечами маячили два черных крыла, в виде охранников в черных костюмах, я не пыталась, просто кивнула головой в знак согласия. Меня очень удивило, как основательно человек вжился в придуманную для него биографию предков. Гринсгорий Сергеевич стремительным шагом вошел в домик. Я побежала впереди него.
– Что-то забыли? – с непонятной тревогой спросила я.
– Да, по нашим точным данным у вас есть мои янтарные часы, хотелось бы их вернуть истинному владельцу!
– Вы, умный человек, господин Гринсгорий Сергеевич, у меня есть янтарные часы, но они принадлежат лично мне!
– Были ваши – станут наши, сударыня!
Я кивнула головой, и захотела позвать Маграра, но мою руку резко опустили. Они прошли из прихожей в комнату, этот момент заметил Маграр, выглянувший из кухни, он оценил ситуацию правильно, понял, что идут к нам за янтарными часами.
Пистолета у Маграра никогда не было, отдавать часы, в которые он уже вселялся по воле мистики, ему не хотелось, они стали для него родными, он подмигнул часам и мне. Я благодарно на него посмотрела, словно пыталась ему передать все силы на борьбу за янтарные часы. Маграр понял.
Он резко направил правую руку в скулу господина Гринсгория Сергеевича, с криком:
– Ты, чего к моей бабе прицепился, хвощ в костюме, а ну прочь, из моего дома!
Два охранника вынырнули из-за плеч, падающего хозяина, Маграр двумя кулаками снизу, отбросил их на лестничную площадку, и, захлопнув дверь, успев поцеловать мою щеку.
– Спасибо, Маграр, а такой приличный господин, наследник графа Орлова.
Гринсгорий Сергеевич с охранниками вышли на улицу.
Мы, отдохнув дней десять, уехали домой, доставив благополучно домой ценный предмет с янтарями…
Не успела я соскучиться о проблемах, как в трубке телефона услышала дребезжащий голос старушки:
– Это квартира коллекционера изделий из янтаря? Вы, госпожа хранительница? У меня к вам есть дело, я назову адрес, вы приезжайте одна, поговорим. Это старый дом в старой части столицы, не обессудьте, но быстрее, пожалуйста.
Я умела ценить звонки, и записала адрес, потом посмотрела по карте, где находится дом старушки. Я села за руль своей машины, и поехала в старый район столицы. Меня встретила маленькая, сухонькая старушка, возраст ее был в таком тумане, что определять его я не стала. Старушка провела меня в комнату, в которой царил старый вишневый бархат.
– Госпожа хранительница, вы садитесь в кресло, я вам все поведаю. Дело в том, что мой конец не за горами, и на мои похороны деньги спрятаны в этой комнате.
Нет, они не в деньгах и не в золоте. Когда-то весь этот дом принадлежал моей семье, но вы сами знаете, революция, война и годы лишений прошли по этому дому, у меня осталась эта маленькая комната, не смотрите, в ней ничего не увидите, меня столько раз пытались ограбить, что с первого взгляда, здесь взять нечего.
Не смотрите на меня с таким удивлением, а посмотрите на эту тумбочку под телевизором.
Что вы видите? Фанерный ящик? Правильно. Эту старую фанеру надо осторожно снять, под ней будет то, зачем я вас пригласила! Вы мне дайте деньги, я вам дам эту драгоценность. Сами не пытайтесь снять фанеру, не получиться, тут нужны мужские руки, а теперь можете вызвать помощника.
Старушка замолчала, сжалась в своем кресле в маленький комочек нервов. Я хотела позвонить Гринсгорию Сергеевичу и сразу отдать ему, его семейную реликвию, но, вспомнив, что он едва ли расплатиться со старушкой, набрала номер Маграра, он-то не промах, и совсем неплохо водит свою старую иномарку по столице.
Сообразительный Маграр, прихватив необходимы инструменты, довольно скоро появился перед двумя дамами разных эпох. Он ловко снял фанеру с какого-то предмета, покрытого мусором, который сыпался на него десятилетиями сквозь щели между листами фанеры.
Старушка приободрилась, и сама подала тряпку, дабы смести мусорный налет с ее драгоценного предмета старины. Перед глазами очевидцев появилась конторка с ящичками и небольшим секретером.
Мой цепкий взгляд определил, как минимум восемнадцатый век и необыкновенное качество изделия. Интересно, что в завитках по периметру изделия поблескивал янтарь, но я уже ничему не удивлялась, получалось, что проснулась мебель с янтарем, и один предмет за другим, потянулся ко мне. Я немедленно рассчиталась со старушкой, та в ответ гордо наклонила голову и тут же величественно откинула ее назад.
Конторку повезли в бывшее логово Маграра, там предстояло восстановить предмет старины. Я сидела на стуле, а Маграр открывал ящички секретера перед моими глазами. Один ящик не открылся, он помудрил в замке инструментами и отрыл последний ящик. Мы наклонились над содержимым маленького ящичка. И увидели небольшую шкатулку с навесным замком, открыв замок, обнаружили внутри футляр, в футляре лежал широкий золотой браслет с полудрагоценным янтарем, но он был так красиво выполнен, да еще на него накладывалось пара столетий, что цена его было неизмеримо больше, чем стоили материалы, из которых он был выполнен.
Маграр протянул мне футляр с браслетом. Я дала Маграру аванс на оформление реставрационных работ, и поехала к старушке. Та сидела в кресле, даже дверь не закрыла. Я подошла к ней. Старушка была мертва, рука одна так и осталась в том положение, в каком брала деньги из моей руки, но денег в ее руке не было!
Телевизор стоял на полу, да и где ему стоять, если тумбу из-под него вывезли!
– Руки! – крикнули за спиной, и я почувствовала твердый предмет, упирающийся в спину, я подняла руки, дамская сумочка повисла у меня на руке, но по опыту своей жизни, я много денег с собой не носила. Липкие руки сорвали сумочку, порылись в ней и вытолкнули меня с пустой сумкой за дверь.
– Ша, тетка, ты ничего не видела, бери свою пустую сумку и тикай подальше!