Снег падал, лежал и таял. Я после полученного удара по голове, то вставала и ходила по дому, то падала на диван перед телевизором и лежала, пока силы не появлялись, чтобы встать. Меня не волновали, найденные под дубом алмазы, внешние факторы жизни не беспокоили, они мне были практически безразличны.

Я вспоминала мать, отца, Гербаима первого и на этом месте у меня начинались сильные головные боли, я даже не успевала вспомнить Жбору, голова болела, и мне было не до них, и Свифта. Павел, не зная того, отомстил мне за Гербаима первого, это уж точно! На сиделку я не соглашалась, из своего состояния здоровья я поняла, что лучше мне не увлекаться воспоминаниями о прошлом, надо искать ниточки к настоящему. По дому ходила собака Чипа, единственное бродячее по дому существо.

Алиса, когда поняла, что с матерью действительно возникли проблемы со здоровьем, стала чаще ко мне заходить и просить переехать в новый дом, на первый этаж.

После очередного падения на диван, я согласилась окончательно переехать к дочери и внуку, в свою половину дома. Алиса пригласила Иру на постоянную работу в дом, лишь бы она присматривала постоянно за мной. Даже старый Федя Фритюр навестил меня. В какой-то момент времени я поняла, что если я так буду усердно болеть, то недолго мне жить останется. Потом у меня появилась мысль, что меня наказывает спиленный дуб и его алмазные корни. Тут я надолго остановилась мыслями, думая, что сделать, чтобы не гибнуть вместе с дубом. Я посмотрела на себя в зеркало, и увидела абсолютно седую женщину. Тоска сжала мое сердце, стало трудно дышать, я дотянулась до таблеток, сунула одну под язык. Легла.

В комнату влетела Алиса:

– Мама, ты, что умираешь? Такая ты вся белая! Если ты жива, то скажи, какое мне сшить свадебное платье? А у тебя какое было платье на свадьбе с отцом?

– Платье, оставшееся от выпускного вечера в школе.

– Нет!

– Тогда шей свадебное платье.

– Ну, ты и щедрая! Что жадничаешь дать денег на пару бальных платьев?

– Не привыкла я к тратам по пустякам.

– Нашла пустяк! Я замуж выхожу! Мы подадим заявление с Никритой.

– А почему не с Павлом?

– Он тебя ударил! Ты уже и это забыла?

– Ничего я не забыла, не хочу, чтобы он был твоим вторым мужчиной.

– Я еще за первого не вышла, а ты мне о втором говоришь!

– Долго ли! А то не успею тебя предупредить.

В комнату зашел с красивой, вычурной тросточкой Свифт:

– Алиса, оставь нас с твоей матерью! Дай нам поговорить!

Алиса вздернула носик и покинула комнату.

– Айстра, я знаю про спиленный дуб, я не хочу, чтобы ты умирала вместе с ним!

Давай поедем на Нил, всегда хотел прокатиться по Нилу, на корабле, с тобой!

– Болею я!

– Про болезнь ты не мне рассказывай!

– Там жарко!

– Сейчас там нормально!

– Меня не отпустят!

– Слушай, ты огромный клад алмазов нашла! Ты заработала поездку!

– Хорошо, покупай путевки, едем!

Действительно, смена мыслей в голове благоприятно подействовала на мое состояние.

Я стала больше ходить по дому, потом меня отвезли в магазин за покупкой одежды для поездки. Чувствовала я себя все лучше, зашла в салон, перекрасила волосы в свой цвет, выдержала несколько косметический процедур, и мы улетели на Нил. Нил был не самоцелью поездки, мы поселились в гостинице на юге округа. Рядом с гостиницей, стояли дома двух и трех этажные, все белые, с арками.

Бассейны с необыкновенно прозрачной водой находились тоже рядом. Из деревьев только финиковые пальмы радовали глаза. Обслуживающий персонал светился от благожелательности, но такой курортный округ имел вполне приличную стену, и в охране комплекса стояла часть настоящего войска. Я и Свифт поселились в двух смежных комнатах, мы часто выходили на белый, каменный балкон и смотрели на море, иногда мы совершали поездки, но чаще просто гуляли у моря. Местное население жило несколько проще, они строили дома без крыш, покрытые циновками, за такие дома не собирали налоги, а за дома с крышами надо было много платить.

Местные мужчины могли иметь несколько жен, условие было только одно – каждой жене по комнате. Вот и у меня была одна комната. Отдых со Свифтом на берегу теплого моря, пошел мне на пользу. Однажды я взяла в руки тросточку мужа и почувствовала странную ее тяжесть. Я осмотрела набалдашник, нашла кнопочку и вскрыла трость, но ничего не увидела кроме небольшой пустой полости, и я решила, что просто трость сделана из тяжелого материала.

Свифт застал меня за разглядыванием закрытой трости.

– Айстра, тебе моя тросточка понравилась? Хочешь, тебе сделаем?

– Тяжелая она у тебя хоть и красивая.

– Материал такой.

– И я так подумала, мне нужна легче.

– Без проблем, хоть сейчас! – он вышел и принес тросточку для меня.

Мы вернулись отдохнувшие и довольные друг другом, и как-то само собой получилось, что жить мы вновь стали вместе.

Однажды Свифт предложил:

– Айстра, посмотри, что лежит в наших тросточках, давай посадим на этих бриллиантах дуб!

Я рассмеялась и согласилась.

Как бы там ни было, а жизнь шла своим чередом и постоянно готовила новые сюрпризы, поэтому мне захотелось подвести элементарные итоги своей жизни, для разработки плана дальнейшей своей работы.

Я точно знала, что у меня:

– Есть муж Свифт, дочь.

– Нет родителей.

– Нет Гербаима и Жборы.

– Есть враг и друг в одном лице Федя Фритюр и его команда.

– Нет любовника Свифта, он стал мужем дочери.

– Где-то еще есть вечный алмазный менеджер, Боргис и его Татрина.

– Король Альберт, принцесса Лилия, шах Рафаил и царица Мирра ушли в прошлое.

Вот и вся команда, о Владе мне думать не хотелось, это сын мужа и Татрины, был мне несколько неприятен…

Федя Фритюр дошел до Алисы, что мало радовало меня. Да, при таком раскладе улыбаться мне не хотелось. Алисе тоже досталось в жизни, а что делать? Я поняла, что теневой Федя Фритюр вышел вперед меня по добыче алмазов странным путем, а мне так хотелось над ним одержать победу! Еще мне не хотелось светиться тем, что я наследница алмазного престола, тем более что это мне ничего не дает, кроме пальцев у виска! Вот оно!

Висок, бриллиантовая пулька! Жманна и пистолет, в виде зажигалки. Кстати у нее родился ребенок, по слухам очень похож на Свифта, но ревности по этому поводу у меня не было. Мимо, проехали. Еще был у меня дед Василий Иванович по линии отца, милиционер из Холодного округа. Нет.

Я сразу вспомнила разорванные уши и сорванные сережки с алмазами величиной в вишневую косточку. Свифт все больше лежит и толстеет, Алиса занята своей жизнью, я тем более занята своими делами. Писать сценарий? Уже неинтересно. Я посмотрела в окно: шел первый снег, посмотрела в зеркало и отвернулась. Взяла личный пистолет с бриллиантовой пулей и выстрелила в зеркало, в свое изображение в нем.

Зеркало разлетелось на кусочки.

В комнату просунул голову Свифт:

– Айстра, ты зачем стреляешь?

– Скучно.

– Понял! Но я все места с алмазами тебе уже сдал, веселить тебя нечем!

В комнату вбежал Чипа, в зубах он держал алмаз величиной с грецкий орех! Я встрепенулась. Мы попытались вынуть алмаз из пасти собаки, но Факс нас не подпускал к себе и рычал, мы улыбнулись…

Из прихожей послышался голос Алисы:

– Чипа, ко мне.

Алиса зашла в комнату.

– А, где алмаз? – спросила я.

– Какой?

– В пасти Чипы!

– О, это не алмаз, а прозрачная карамель.

Юбилейные розы склонили свои головки, прощально поникнув перед моим лицом.

– Мама, а я у тебя от отца? – спросила Алиса.

– Да, – почти не лукавя, ответила я, постукивая по клавиатуре пальцами с длинными ногтями, поставленными на акрил или гель. На ногтях сияли алмазы, выполненные стразами или чипсами.

– Я раньше думала, что надо в восемнадцать лет ребенка рожать, а теперь думаю, что вначале надо устроиться в жизни, и родить в двадцать пять лет.

Меня ответ Алисы не устроил.

– Я тоже так говорила, но родила тебя в двадцать лет. Алиса, ты только запомни, что быть красивой женщиной очень трудно, но еще труднее быть некрасивой, и мне страшно, когда ты ходишь легко одетая, мужчин нельзя провоцировать.

– На, что их можно провоцировать?

Я в это время писала, и к ужасу своему, не помнила слова, которые ей ответила на ее вопрос. Алиса продолжала метаться между Никритой и Павлом. И вообще создавалось впечатление, что Влад в ее жизнь мимолетно вошел и вышел. Павел с острова на материк редко выезжал.

Свифт жил отдельно, но продолжал звонить мне, и меня до глубины души удивляла привязанность ко мне мужа, я готова была его ревновать к своей дочери. В дом ко мне Свифт не приходил. Я запретила ему переступать порог моего дома. Такой домашний треугольник не давал свободы Свифту в общении со мной.

Свифт позвонил:

– Не хотел тебе говорить, но в тот день, когда ты уехала от меня с Алисой, уже вечером, я плакал. Не думал, что на такое я вновь способен. Вот и делай потом выводы… В общем, была бы ты со мною рядом, ничего бы плохого со мной не происходило. Мне, правда, тяжело без твоей поддержки.

А мне и ответить нечего…

Я взяла новый плед и сунула его в стиральную машинку. Что я могла сказать молодому мужчине, что плед теплее и легче его? Взгляд мой остановился на экране телевизора, экран всегда помогал мне в тяжелые минуты жизни. Свифту тяжело без меня, мне тяжело с ним. Он этого понять не хочет.

Свифт… На экране страдала актриса, а что делать, если человеку очки лень сменить?

Вдруг трансляция фильма прервалась, и на экране появилось лицо Свифта:

– Айстра, я знаю, телевизор ты больше уважаешь, чем телефон, я хочу тебя!

Я содрогнулась, щеки залил румянец, я села в кресло и позвонила:

– Свифт, ты, что с ума сошел?!

– Айстра, ты меня увидела! Я, знал, что ты меня услышишь! Плевать мне на старую измену, я хочу тебя, одну тебя!

Я мельком посмотрела на экран телевизора, там показывали прощание актрисы с фирмой, у лифта. ' Показалась', – подумала я, и сказала:

– Свифт, я приеду к тебе.

– Так-то лучше, жду.

Я наполнила ванну пеной, плюхнулась в воду. Намазала на лицо крем, растерла тело кремом – мылом. Вышла из ванны с полотенцем на голове в виде чалмы, легла под старый плед и уснула. Проснулась в мокрой чалме, посмотрела на фен, до которого не дошла. Идти к Свифту сил не было. Посмотрела на цветок орхидеи в бутылочке с раствором, вздохнула, и поняла, что к Свифту не пойду. Я почувствовала себя орхидеей в растворе. Уют для меня был под пледом. Все удобства в абсолютной лени в своем интерьере.

Телефон звонил…

Трубку взяла Алиса:

– Папа, привет! Давно тебя не видела!

– Я приеду к вам!