Глерб оценил любовные условия, вожделенные комнаты окружали его, а цена их была рядом – любовь к Надрежде, и желательно до ЗАГСА. В качестве любовника он проявлял три свойства: хвастливый, суетливый, верткий. Поцелуи Глерба были переспелыми, чувственность в них была утеряна. Надрежде хотелось встать и уйти от Глерба подальше, и она ушла в ванну. Струи воды успокоили, и варлетка вернулась на место.
Предложение руки и сердца последовало незамедлительно. Смешно, но Надрежда согласилась. Она поняла одно, что такой муж сексом ее не будет допекать, а в качестве мужа без претензий он ей подходил. Глерб оказался разведенным варлетой, все документы у него были с собой. Путь к законным отношениям был открыт.
Родители не возражали.
Законная супружеская жизнь началась со слов Глерба, что у него аллергия на цветущие домашние цветы. Надрежда любила цветы всеми фибрами своей души, и они разошлись спать по разным комнатам. Так бы они и вымерли, но у отца Надрежды наступил юбилей, все его дети и внуки, съехались в дом. Глерб вынужден был вновь стать супругом: одну комнату заняли родственники брата, вторую родственники сестры, в результате Надрежда и Глерб оказались вместе, в комнате без домашней растительности.
На празднование юбилея пришли их друзья: Осир и Спироза. В доме появились журналисты, вспомнили про первые серийные отечественные звукозаписывающие приборы. Отец Надрежды не вынес популярности, и через день после юбилея он умер.
Публика еще и разъехаться не успела, как юбилей перешел в похороны. Местная газета посмертно опубликовала статью о нем и о его заслугах. У матери Надрежды на почве таких проблем, произошел срыв в головном мозге. Она осталась жива, но ее сообразительность сильно ограничилась.
Семьи брата и сестры Надрежды захотели получить свой кусок наследства, но этого мать Надрежды уже не понимала, зато всю ситуацию понял Глерб. Он поговорил по телерфону со своей первой женой, объяснил, что происходит в семье Надрежды. Его жена развелась с ним формально из-за этой квартиры, а теперь кусок наследства Надрежды становился очень малым.
У Глерба тоже была дочь от первой жены, посмотрел он на ажиотаж, да и решил вернуться в свой первый дом, благо прописка у Надрежды была временная, на постоянную прописку не дали свое согласия ее родители, пока были в полной памяти.
Собрал временный муж свои вещи и уехал, оставив жену среди ее родственников и наследников. Квартиру решено было разделить на четыре финансовые части, две части доставались тому, кто брал на себя уход за больной матерью.
Как из-под земли, в самую трудную минуту, перед Надреждой появился Осир.
– Надрежда, я знаю все о твоей ситуации, есть предложение: бери на себя уход за матерью.
– Она и так со мной остается.
– Объединим усилия, я знаю, что Глерб сбежал от тебя, моя квартира пойдет на погашения наследства твоим родственникам, а я остаюсь в твоей квартире, на правах мужа.
– А Глерб?
– Разведетесь.
– А Спироза?
– У нее своя жизнь.
– А я?
– Ты спрашиваешь? Да я люблю тебя!
– Ты уверен? А если ты только мечтаешь о повторении того, чего давно нет?
– А мы повторим!
Родственники разъехались. До получения наследства оставалось еще полгода. Осир с Надреждой перешли жить в квартиру ее родителей. У Осира не было аллергии на домашнюю растительность. Квартирные дела и разводы за год каким-то образом, но были решены. Осир жил с Надреждой на круглой кровати посреди домашних цветущих цветов. Мать Надрежды вышла из кризиса, и разговаривала вполне адекватно.
Надрежда, каким-то образом взяла в свое время пистолет со стола Спирозы, когда она разрабатывала 'Астру'. Пистолет поискали, не нашли и забыли. А Надрежда взяла в привычку, ездить по выходным в лес, и стрелять по нарисованным мишеням, которые она с собой привозила. В ней затаилась обида, но внешне ее она не показывала, захотела Надрежда сохранить свой счастливый союз. Счастливые улыбки Спирозы и Осира, которые она случайно заметила, оскоминой сводили ее челюсти. На проходной большие сумки часто просматривали до дна, маленькие сумочки не проверяли. Надрежда стала ходить с маленькой кожаной сумкой, в сумке она носила пистолет.
Осир носил с собой 'Астру' во внутреннем кармане пиджака. Один образец, под предлогом усовершенствования, оставили разработчику нового оружия 'магнитный луч'.
Надрежда знала привычки Осира, и решила пугнуть его пистолетом, когда он первым придет утром на рабочие место. Она не могла простить ему улыбку, адресованную Спирозе. Позвонила она ему по внутреннему телерфону, который точно не прослушивался, и пошла в его служебное помещение.
Осир, словно, что почувствовал по голосу Надрежды, и достал 'Астру', положив приборчик рядом с собой. Надрежда, хоть и работала рядом со Спирозой, но конструкцию и назначение 'астры' так и не знала. Спироза умела разговаривать с людьми, держа в секрете свою работу.
Надо сказать, что она вернулась на свое рабочее место, после выполнения срочного и секретного задания на другой фирме.
Надрежда зашла в кабинет Осира, села против него на стул, слегка отодвинулась от стола, внимательно посмотрела на него, достала из кармана халата пистолет.
В этот момент он взял в руки 'астру'.
– Надрежда, не смей стрелять! Спрячь пистолет, или верни мне! Это я его дал Спирозе! Он у нее пропал!
– Опять, Спироза! Молись, я стреляю на счет три!
Осир, видя разъяренное лицо, брошенной и любимой, им варлетки, не знал, что делать! У него было время ее убить, но убивать ему не хотелось. Тут Надрежда еще раз подняла на него пистолет. Он, не поднимая 'Астру' нажал на кнопочку, луч вылетел на пистолет Надрежды. Рука варлетки лежала на курке, но нажать она не успела, так с пистолетом ее рука и опустилась. Она вся обмякла, и грохнулась на пол, как мешок картошки, но поле, при сборе урожая, под дождем. Он убрал в карман 'Астру'. В это время в помещение подразделения Осира зашли две его сотрудницы. Они увидели, лежащую с пистолетом в руке Надрежду, посмотрели на бледное лицо Осира.
– Осир, что случилось?
– Она хотела выстрелить в меня, подняла на меня пистолет, да видимо женское сердце не выдержало, она и упала.
Одна из женщин подошла к Надрежде.
– Она мертва. Что будем делать?
– Вам виднее, мне надо подышать.
– Идите, конечно, идите, вызовем, кого надо.
Надрежда выжила, благодаря Дорыне Никитичу, это их и соединило.
Когда вечером Осир пришел ко мне, я достала прибор из его кармана, посмотрела на счетчик лучей в 'Астре'. Счетчик показывал, что прибором пользовались, на нем стояло время, выстрела в Надрежду. Я ничего не сказала Осиру, я умела молчать.
У меня зазвонил телерфон, в одиночестве любой звук кажется сильным. Звонил Осир.
– Спироза, ты не забыла меня? Дело есть!
– О, Осир, ты еще жив?
– Мне еще мало лет, я полон сил и замыслов!
– Интересно!
– У меня своя фирма по изготовлению шпионской технике, благодаря 'Астре', ты еще ее помнишь?
– Еще бы! Помню.
– Знаю, ты залезла мне карман и посмотрела на счетчик магнитных лучей, с тех пор мы с тобой расстались, не оправдывайся, я знаю, что ты знаешь про ранение Надрежды.
– Дальше…
– А дальше, меня чуть не раскололи из-за ранения Надрежды. И ты знаешь кто? Ее мать, доходяга, ведь умирала после смерти мужа, а тут сообразительная стала.
Одним словом заключили мы с ней договор о не нападении. Помогаю ей выживать.
– А я здесь причем?
– При уме! Надеюсь, из ума ты не выжила? Иди ко мне работать!
– Опять пистолет в астре или хризантеме?
– Умница! Надо 'Астру' модифицировать. Прицел должен находиться на экране. Без тебя дело плохо идет.
Лучевой прибор Астра незаметно делал свое убойное дело, шпионское оружие приобрело широкое распространение из-за своего простого управления. В такой войне нет полководца, агенты от природы играют роль целой армии. Заказчики держали меня под контролем, для меня готовилось новое задание, новая разработка Астра- 17. Астра – 17 в виде беззаботного сотового телерфона отличалась огромной ударной силой, она не взрывала заранее заложенные взрывчатые вещества, совсем нет, она стреляла – мини ядерным взрывом. Маленькое устройство из свинца, внутри которого была капсула с ядерным зарядом, необыкновенно малых размеров, но с приличной силой поражающего фактора. Из устройства вылетала мини пуля с ядерной боеголовкой, она легко могла взорвать военный корабль или крупный промышленный объект.