Подросткам трудно в жизнь вливаться, Они ни в детстве, они тут, А где? Порой не разобраться, Они еще, еще растут! Они идут сквозь нигилизм, Сквозь непонятные преграды, И каждый сам себе солист, И каждый ждет любви, награды. И отвергает все подряд, Пытаясь быть ребенком в деле, Не всякий им идет наряд, И странности порой на теле. О, эта детства полоса! О, эти взрослые рассветы! И их взрывные голоса! И их богемные приветы.

Что нужно в жизни от тебя? Любовь и нежность. А ты живешь, все не любя, Как холод снежный. Чем мне купить твою любовь? Все по наитью. И чувства редко вспыхнут вновь. Не надо ныть нам. Холод снежный Растоплю — я душою… Милый, нежный, Я люблю, мы с тобою… Года, года и много лет Любви и страсти, Но не всегда погашен свет И ловля в снасти. За то мгновенье бытия, Подарок Бога, Прости тяжелый быт, где я, Живу так строго. Холод снежный Растоплю — я душою… Милый, нежный, Я люблю, мы с тобою… Мгновенье счастья — это всплеск! Удача! Редкость! В очах любовный вспыхнул блеск? Замри слов ветхость. Но счастья миг, прекрасный миг — Одно мгновенье! О, это чувств из клеток крик — ПРИКОСНОВЕНЬЕ! Холод снежный Растоплю — я душою… Милый, нежный, Я люблю, мы с тобою…

Сто метров. Тормоз. Ехать. Сто метров. Тормоз. Путь. Москва стоит рядами автопробок, И экстремалы едут по кольцу, Машины едут и стоят бок о бок, И на венчанье не успеть к венцу. Эх, стой Москва, столица автостопа! Эх, стой Москва под снегом и потопом! «А я не поеду, не поеду в Москву! А я не хочу, не хочу стоять в пробках, Я лучше у леса примну всю траву, Я лучше пешком пройду тихо и робко. Ты стой Москва — столица автостопа, Ты стой Москва — машинного потопа. А я не хочу психовать по сто метров, А я не хочу ехать тихо и метко, Всегда у кого-то стоять за спиной, О, Господи, Боже! Да, что ж ты, не стой! Ну, дай мне проехать, дай выйти на волю, Давно я не ела, терплю я до боли. Москва стоит, стоит моя столица, Уж лучше бы ты ехала на спицах, Велосипеды меньше места занимают, Велосипедисты меж собой не лают». — Так пела сидя девушка в авто. А тут один, устал стоять по пробкам, Достал пистолик, стрельнул и не робко. Стрелял он в тех, кто ехать так мешал, И с кровью свою нервность он смешал. «А я пойду пешком без автостопа, Нырну в метро, где нет машин потопа.» — Мечтала так девица сидя в пробке. Для столицы нужны новые машины, Туалеты био надо в них вместить, Люди — роботы столичные мужчины, «Тормоз — ехать» — две команды в них внедрить. Очень трудно быть в столице на колесах, Не уснуть бы за рулем в забвенье грезах. Санэпидемстанция Москву не закрывает, Целые потоки мучаются зря, Нервы и здоровье за рулем срывают, И за руль садятся, чуть взойдет заря. Вот она — столица, странная девица, Косы распустила, словно шлейф дорог, И сидит девица за рулем, как львица, И давно сомкнула от молчанья рот. Нет, не успевает, венчанною не быть, На алтарь упала солнечная пыль. Сто метров. Тормоз. Ехать. Сто метров. Тормоз. Путь.

Я хочу играть с тобою в теннис, Милый посмотри в мои глаза, Видишь, от любви темнеют тени? Это облака на небесах. Солнцем улыбнись, и брось мне лучик, Или лучше в корт пойдем вдвоем, Ну, зачем меня так долго мучить? Лучше песню мячиком споем. Прыг да скок, летают наши чувства, Прыг да скок, красивый ты в прыжке, Прыг да скок, любимый — ты весь — чудо, Прыг да скок — судьба на волоске. Я люблю тебя давно и странно, Я люблю в движенье милый торс, Ты такой! Ты словно неба — манна! Ладно, выпью за тебя из клюквы морс. Мне твои метания приятны, И с ракеткой ты, как эдельвейс, Мне б тебя сорвать с горы желанной, Иль ты ветер, среди милых фей? Прыг да скок, летают наши чувства, Прыг да скок, красивый ты в прыжке, Прыг да скок, любимый — ты весь — чудо, Прыг да скок — судьба на волоске. Фабрика меня к тебе возносит, Ближе, ближе милый, крепкий торс, Убегают тучи с неба, грозы, Дружба между нами или ток? Наша номинация, не скрою, Словно счастья лучик по судьбе, Я пою! Я счастлива с тобою! Словно мячик я лечу к тебе! Прыг да скок, летают наши чувства, Прыг да скок, красивый ты в прыжке, Прыг да скок, любимый — ты весь — чудо, Прыг да скок — судьба на волоске.

Где-то в жарком регионе, Среди ветра и песка, Среди танков полигона, Он родился для броска, В новый век иных идей, Среди пары лебедей. Ездил с папою и мамой, По прекраснейшей стране, Гарнизоны были домом, Рос на танковой броне. И однажды он подрос, В голове возник вопрос: Кем же быть на этом свете? Быть, как папа генералом? Быть ли летчиком, как ветер? Или схем всех адмиралом? И однажды он решил, Что достигнет он вершин… Он поехал в город — лес, Где МИЭТ краснел боками, Среди лиственных чудес, Он был принят в мир Богами. Он учился, он учил, И диплом он получил, Где почти не пахло пудрой, Изучив науки мудро. И однажды он на танцах Встретил девушку одну, И она женою стала, Полюбил ее. Да ну? Да, любил. Родились дети. Он чертил из схем все сети, Что на платах, словно карты, Для диодов, микросхем. И с женою вместе, парой, Создал фирму из дилемм. Год от года жизнь все круче, Он идет всегда на кручи, Новых фирменных проблем, В мировой системе Блиц Создавая свой раздел, Охраняемых им лиц. Фирму создал, свой удел, В ней всегда так много дел! Где-то в лучшем регионе, Среди леса и домов, На зеленом стадионе Плат, как вестников веков.

Листва златая в золотых лучах, Струиться по лесам, садам и паркам, Как будто вся купается в мечтах, Как будто пьет ликер в златистых барах. И я среди осенней чистоты Вдыхаю воздух солнечной прохлады, Я упиваюсь светом красоты, Что в мир дают осенние рулады. Листва желтеет, наполняя мир, Какой-то неуемной тихой властью, Как будто приутих плохой вампир, Как будто запоздают все ненастья. Пусть буреломы жизни помолчат, Пусть запоздало чувства погуляют, Пусть хвостики мелькнут в листве бельчат, Пусть люди о красе земной узнают. Насытиться красою невозможно, Вбирая разноцветную красу, В свои мозги легко и осторожно, Потом я это людям отнесу.

Жила была сплетница ***, И стригла и прямо и вкось, Внимала словам сальмонеллой, Потом разносила… Авось Вовсе с ней не проходит, Услышав, расскажет тому, Кто вас потом больно уколет, Словами… Так быть посему. Она по домам проходила, Укладки и стрижки и фен, И в вашем дому вам вредила, Она была сплетен всех френд.

Ты изменяешь прямо на глазах, Изображая ненависть и страх! Ну, надоела! Так вот и скажи, И это будет лучше для души. Идешь с другой, сжимаясь от тоски. Ты с ней пройдешь до гробовой доски? Деревья сохнут, глядя на тебя, Но ты забылся, весь внутри себя. Не лучший выход уходить в нирвану, Отдайся лучше мне или дивану. Смеешься? Грех, опять забыл меня! Уйду к другому, мелко семеня… Да вру, конечно, не уйду, мне лень. От вас двоих чудовищная тень! Моя тень лучше, и коварней — Я! О. господи, верни, верни их для меня! Она с улыбкой отразит мой взгляд, О, господи, пошли, ты лучше их назад. Нет, погоди! Мне без него не жить, Мне надоело жить и не дружить! Все, съем таблеток горсточку иль две, Пошли мне воду, при живом — вдове. Забыла все, пусть ходят средь листвы, А я на ВЫ, а я иду на ВЫ! Я объявляют им свою войну, Обидно мне, измену не пойму! А надо бы понять и позабыть, Как надоело волком тихо выть! Натешился и бросил, бог простит, А я тебе пошлю простой отит, Чтобы не слушал женщин по кустам, Тебе я больше душу не отдам.

Зеленоградская звезда, Взошла над миром и сияет. Зеленоградская звезда, Своими знаньями мерцает. Зеленоградская звезда. Звезда. Тяжело ли жить в Зеленограде? Я об этом знаю и пою, Здесь любой в тени живет, в прохладе, Я об этом прямо говорю. Солнечные тропки всем известны, Солнце до краев наполнит вас, Это разве очень интересно? А наука здесь, не про запас. Зеленоградская звезда, Взошла над миром и сияет. Зеленоградская звезда, Своими знаньями мерцает. Зеленоградская звезда. Звезда. Я люблю проспекты, водоемы, Блики на воде в подлунный час, Я люблю приборные разъемы, Те, что лишь припаяны сейчас. Капелька росы, припой отличный, Платы зеленеют, как листва, Господи, да все у нас отлично! Разве в этом мудрость не права? Зеленоградская звезда, Взошла над миром и сияет. Зеленоградская звезда, Своими знаньями мерцает. Зеленоградская звезда. Звезда. Знаете МИЭТ? О, это чудо? Переходы в зданьях микросхем, В нем всегда прекрасно, тихо, людно, А потом Зенит или Ангстрем. Компонент помашет звездной елью, Запоет тихонько Элион, А за ними Элма станет тенью, И баском откликнется Протон.

Алмазная дама, Алмазная дама, Сегодня и всюду, всегда и везде, Алмазная дама, Алмазная дама, На Microsoft Worde живет в суете. Она так красива, она так прелестна, Что любят ее и рабочий и шах, Она и ведущему с теле известна, И где-то на пленке ее виден мах… Она извлекает алмазы из дуба, А вы только желуди — это ведь так, Она в антресолях, как мусор из зуба, Легко достает их, и то не пустяк. Алмазы на люстре, алмазы из ножки Обычной скамейки, где спит стадион, Алмазы, как пшенка в шкатулке, там ножки, Роман распустился, как милый пион.

Рамблер читает Алмазную даму, Рамблер давно признает эту даму. Рамблер один ей прекрасно владеет, Рамблер и дама алмазом владеет…

Переросла сама себя, Остыл фонтан душевных струй, Иссякла, видимо любя, И жизнь сказала тихо: — Тпру… Что это значит, не пойму, Но пустота необъяснима, Коль надоело же уму, Слова писать издательств мимо. Мой вертолет упал с небес, И я присела на рессорах, И это видимо венец, Моей мечты в столбцах позора. На самом деле — пустота, Само записанной натуры, Каких-то мыслей чехарда, Идет, бредет весьма понуро. Не перепрыгнуть мне себя, И пересказ любой не вечен, Вчера я вспомнила тебя, А ты живи, ты будь беспечен.

Хорошее чувство единства, Признанья о дружбе — просты. Но годы слетают, как листья. И встречи мои, как посты… Одно отторженье от дружбы, Не радуют встречи обид, И жизнь превращается в службу, На чувства наброшен лимит. Сложнее найти мне задачу, Для собственных, в общем, мозгов, Не видя любви и отдачи, Как будто я вся из долгов. Должна и обязана, все же, Взорваться желает душа, Ну, рано мне жизнь — то итожить, Свои междометья верша. Такая я вся и сякая, Тружусь я с утра до утра, Живу, никого не лаская, Я вся из труда до труда…

Я смотрю за стареньем людей, Как они убывают с годами, Мне их боли с годами видней, Их проблемы в больницах томами. Все, как было, иль так, как сейчас. Ноги тащат, идут, изменяясь, Уплывает их радости час, И живут они, жизни стесняясь. Очень горько в себе замечать, Измененья, старенья и боли, Остается лишь только мечтать, Что я встану, а боль не уколет.

Трын — трава моя болезнь, Трын — трава. Это вовсе не болезнь, А игра. Черти пляшут на ноге, Вот и все. Не пройду я налегке, Что еще? Раза два ее согну, Дикий миг, Я сама себе солгу, Боли пик. Не боли моя нога, Не боли, Я не бабушка яга, Не лети. Нет метлы, не улечу, Но хочу, Я пойду и подскачу… Я шучу…

Возьму костыль, пройду по тротуару, Глотая пыль несбыточных надежд, Пройду тропой знакомого бульвара, Среди людей и тополей невежд. Меня ты бросил, только захромала, Я с болью в сердце это говорю, Тебе любви хромой недоставало, И я в душе бессилием горю. Оно понятно, есть меня моложе, Они идут, качая каблуки, А ты ведь мне стал и ближе и дороже, Но это уже видно от Луки. Я поняла, хромаю одиноко, Я не достойна твоего словца, Зачем тебе внимание трехногой, А в прочем, есть четвероногая овца. Возьму костыль, пройду по тротуару, Глотая пыль несбыточных надежд, Пройду тропой знакомого бульвара, Среди людей и тополей невежд.

Актюарит солнце в бликах, И биморфит в проводах, И блокирует все лики, И катается в ветрах. Ну, а ты? Сидишь и таешь, От чужих, простых речей, И меня уже не манишь, И не любишь горячей. А, не буду слать флюиды, Я в замерзшие мозги, Да иди, иди, иди ты… Ты с мозгами из розги. Я найду себе иного, Кто умней тебя в сто крат, Да, другого дорого. Ну, а ты? А ты ведь рад, Что тебя послали к черту, По бионовым путям, Мы с тобой любовь не чертим, Мы обходим чувства ям.

Я сегодня повстречала, Свою давнюю любовь, Всей душой ему кричала, Но не дрогнула и бровь. Вот спасибо, так спасибо, Надоела нелюбовь, Ты стихом меня спаси-ка, В этом старь и в этом новь. Я люблю в мужчин влюбляться, И в любви рождать стихи, Так могу я закаляться. А грехи? Мои стихи!

Снег блестит серебряным ковром. Ели распахнули с блеском шубы. Я кричу, тихонько: — Милый Гном! Ну, а ты молчишь, надувши губы. Ты молчишь. Глядишь во все глаза, Словно ты меня впервые видишь. На глазах моих висит слеза. Или у тебя другие виды? Видимо ты смотришь сквозь меня. Видишь позади другую даму? Ладно, побреду я семеня, Только бы не видеть сердца яму.

Не стоит думать о беспечности, Когда душа горит тобой, Когда бы надо бы о вечности, А сердце все не бьет отбой. Все просит некой человечности, С одним тобой, с одним тобой.

Потерянное сердце, Уставшее болит, Твои слова все перцем, Мне больше не магнит. Я забиваю гвозди, В сантехнике вожусь, Прощать тебя мне поздно, И лучше воздержусь. Потерянное сердце, Не кается в грехах, Закрыта секса дверца, Да, будет так в веках!

Я погибаю без любви, Тоска мои глодает кости, Изнемогаю, позови! Устала я от бывшей злости. Меня гнетет, меня влечет, От безысходности печали, В какой-то злой водоворот, Тобой забытого причала. Не верю я в твои слова, Что ты мне бросил отвлеченно, Пойми, есть новая глава, А я тоскую обречено. Ты позови, ты оглянись, Иль подойди ко мне поближе, Любимый, милый мой, вернись! Я не хочу всю жизнь итожить. Еще хочу, еще могу, Еще люблю, еще пророчу, Несу сплошную чепуху. Тебя люблю — скажу короче.