По мере того как Джози вчитывалась в брошюру, гнев ее все возрастал. Название фирмы Сэма было напечатано огромными буквами на титульном листе буклета. От ее внимания не ускользнула подпись: «эксклюзивный агент».

— Где ты это взял? — пробормотала Джози, все еще не веря своим глазам.

— Когда ты в прошлую субботу разговаривала с ним, буклет сунула мне секретарша, сказав при этом, что не уверена, что ты знаешь о его существовании, поскольку дом выставили на продажу после твоего отъезда. А после того как он перестал к тому же принимать от тебя звонки, девушка заподозрила что-то неладное. — Феликс немного помолчал. — Я вот только одного понять не могу: неужели мистер Уоллес уверен, что его отец согласится на это?

— Джозеф ему не отец, — фыркнула Джози. — Он не мог бы произвести на свет такое чудовище, как Сэм. Он сын от первого брака жены Джозефа. Как мать она любила своего сына до безумия, но Джозеф относился к нему настороженно и не усыновлял его. Не думаю, что он когда-либо ему доверял. Слишком уж у него мелкая душонка. Кроме того, он страстный игрок. И все же дядя помог ему наладить собственное дело за год до того, как я поселилась у Джозефа. Из того, что он иногда говорил, я поняла, что он сделал это главным образом для того, чтоб избавиться от докучливого родственничка после смерти тети.

Подошел официант, и до тех пор, пока он не ушел, они молчали. Джози была все еще погружена в собственные мысли и не сознавала того, что в ее глазах появилась искорка озорства, и гнев мало-помалу прошел.

— Надеюсь, эта новость не испортила тебе аппетита, — заметил Феликс…

— О, нисколько! — Джози широко улыбнулась. — Видишь ли, существуют кое-какие детали, о которых мой отвратительный родственничек и понятия не имеет. Но, видит бог, и порадуюсь же я как-нибудь, когда мне придется его просветить на сей счет!

Какое-то время они ели молча, напряженно думая каждый о своем.

— Джози, — внезапно спросил ее Феликс, — а откуда ты мне звонила тогда?

— С Барьерного Рифа.

— Такая даль! Но почему ты решила уехать в отпуск так далеко?

— У Сэма и Сильвии там домик, в который они практически не ездят. Они так долго уговаривали меня отдохнуть, были так настойчивы! А потом еще они и Джозефа к этому привлекли, и в результате я сдалась. Тем более что я действительно безумно устала.

— Ты хоть понимаешь, что вас с дядей в некотором роде подставили?

— Ну, конечно, понимаю. И с рук им это так просто не сойдет.

— Как ты думаешь, они могли специально плохо ухаживать за Джозефом, чтобы довести его до больницы? — неожиданно задал ей вопрос Феликс.

Джози отложила вилку и нож.

— Думаю, Сэм вполне на это способен, но Сильвия… — Джози вспомнила неподдельный ужас в глазах жены Сэма. — Нет, — твердо сказала она. — Может, Сэм и подозревал, что Сильвия вряд ли сможет как следует ухаживать за Джозефом, но она действительно старалась помочь. Ведь это Сэм отказался от услуг медсестры, которую я пригласила на время своего отъезда. Правда, я на днях обнаружила, что она, оказывается, ревновала дядю ко мне.

— Довольно глупо с ее стороны. Тетя Марта всегда рассказывала, как вы с Джозефом близки. Может, даже ближе, чем многие дочери и отцы. Джози, расскажи мне о нем подробнее. Возможно, я лучше смогу ему помочь, если буду знать о нем больше.

Глаза Феликса зажглись неподдельным интересом, и Джози медленно отставила тарелку.

— Может, мы сблизились так из-за того, что знали, что по большому счету, в общем-то, довольно одиноки. Джозеф такой сильный, такой чуткий человек.

Голос Джози стал невероятно нежным.

Она стала рассказывать о том, как сложилась ее жизнь после гибели родителей. Джози почти ничего не говорила о родителях, но Феликс не мог не понять, что она боялась матери и почти не знала отца. Она рассказала ему о единственной ссоре, которая произошла между ними и Джозефом. Он хотел, чтобы она получила высшее образование, а они — нет. В результате ее отдали учиться на портниху, где она повстречалась с Джулией, ставшей ее лучшей подругой.

Внезапно Джози огляделась по сторонам и поняла, что ресторан почти опустел, пора было уходить. В машине оба молчали.

Никогда раньше Джози не было так хорошо с посторонним мужчиной, даже с Тони она себя не чувствовала так свободно. Теперь он знал о ней больше, чем кто-либо, исключая, конечно, Джозефа.

Она старательно избегала упоминания об отце и теперь внезапно напряглась, подумав, что понятия не имеет, как отнесся бы к ней Феликс, знай он о ее деньгах. В последнее время именно осознание собственного богатства смущало ее и делало невозможными более близкие отношения с мужчинами. История с Тони продемонстрировала ей, что, ни слова не говоря о своих деньгах, она поступила мудро.

Впрочем, она чуть было не проговорилась ему о своем состоянии. Человеку, которого, как ей казалось, она знала как облупленного, которого любила всем сердцем. Человеку, который, как ей казалось, собирался в тот вечер попросить ее руки. Спасибо, что она не успела этого сделать.

Вместо предложения руки и сердца в тот злополучный вечер Тони сообщил ей, что ошибался в своих чувствах, что полюбил другую. А спустя некоторое время Джози узнала, что гораздо больше он любил деньги своего будущего тестя, деньги, которые могли помочь становлению карьеры молодого врача. А что могла предложить ему бедная девушка-сиротка кроме своей любви?

Феликс остановил машину и повел Джози к ее дому. Но молодым людям явно не хотелось расставаться в столь прекрасный вечер.

— А что собирается твоя тетя делать с домом? — невзначай спросила Джози, шаря в сумке в поисках ключа.

— Я подумываю о том, чтобы его у нее купить. — Сердце девушки при этих словах радостно подпрыгнуло. — Но я все меньше уверен в том, что поступлю мудро, если стану твоим соседом, — прошептал Феликс, неожиданно притягивая Джози к себе.

Как только его губы коснулись ее губ, девушку бросило в жар. Ее руки сами собой обвили его шею, погрузились в мягкие завитки волос. Как же сладок был их поцелуй!

Прошла, казалось, целая вечность. Тела их были слиты воедино, и она молила Бога, чтобы Феликс никогда не выпускал ее из своих объятий.

Она вдруг почувствовала, что он весь дрожит. Когда ее губы коснулись теплой впадинки на его шее, он застонал. Джози подняла голову и взглянула в его красивое мужественное лицо, неожиданно подумав, что, должно быть, видит все это во сне.

Феликс тихо шептал ей что-то о ее красоте…

— Должно быть, я сошел с ума, — вдруг произнес он резко, со злостью.

Джози оцепенела.

Ключи упали, когда же она подняла их, он вновь схватил ее за запястье, пытаясь притянуть к себе.

— Нет, — крикнула она. — Не надо больше!

Пальцы его разжались, и Джози отдернула руку как ужаленная.

Феликс с минуту стоял как вкопанный и вдруг грубо рассмеялся.

— Я просто собирался сказать, что заеду за тобой в девять тридцать, — сказал он с усмешкой, развернулся и пошел к своему дому.

Джози вошла и захлопнула за собой дверь. Будучи подростком, она мало общалась с мальчишками своего возраста. А если и общалась, то никогда особенно не радовалась их неуклюжим поцелуям.

Перед Тони у нее был всего лишь один друг. Она начала встречаться с ним во время своего ученичества на фабрике готовой одежды. Он был таким симпатичным и таким веселым. К тому же он был ее начальником и лет на десять старше. Встревоженная Джулия сказала ей однажды, что он женат. Когда же Джози впрямую спросила его об этом, он беззаботно пожал плечами, рассмеялся и ответил:

— Ну и что, жена никогда особенно много для меня не значила.

На это Джози не сказала ему ни слова, просто повернулась и ушла. И уже больше никогда не вернулась на фабрику. На следующий год она поступила в колледж, готовивший медсестер, а еще через год влюбилась в Тони и больше уже не ходила на свидания ни с кем другим.

Но никогда раньше она не подозревала, что один поцелуй может оказаться таким сокрушительным.

И, поджидая Феликса на следующее утро, она никак не могла решить, что ей будет более трудно — если он поведет себя так, словно ничего не случилось, или же если он заговорит о происшедшем.

Феликс вежливо поздоровался и открыл перед девушкой дверцу машины.

— Возможно, имеет смысл рассказать мне, как мистер Макмиллан чувствовал себя до твоего отъезда.

Ни словом, ни жестом доктор Круз не выказал чувств, которые испытывал накануне.

Джози старалась отвечать ему как можно спокойнее. Вопросы так и сыпались на нее, и вскоре она обнаружила, что полностью взяла себя в руки.

Джози не знала, специально ли Феликс Круз ее избегает, но она не видела его вот уже несколько дней. Все эти дни она по-прежнему проводила с Джозефом в больнице, а по вечерам шила портьеры.

Физиотерапевтические процедуры Джозеф принимал без особой охоты, и толку от них было мало. Сыпь с его кожи так и не исчезла, и Джози сказали, что это аллергическая реакция, но только не могут понять, на что именно.

Джози все больше волновалась из-за странной раздражительности Джозефа. Она пыталась выведать у него, чем он недоволен, но дядя молчал, а она не говорила о своих опасениях персоналу. Неизвестно почему, но что-то ее удерживало от этого.

В какой-то момент Джози решила, что ей давно пора заняться дома стиркой и уборкой, так что она предупредила накануне Джозефа, что придет попозже. Заодно она заскочила в парикмахерскую и перекрасилась в свой естественный цвет, так что в больнице она очутилась лишь в середине дня.

С того первого дня, когда Джози так не понравилась сестре Ховард, утекло много воды. Теперь эта грозная дама относилась к ней с искренней симпатией, и они иногда даже смеялись, вспоминая первое появление в больнице доктора Круза с синяком под глазом.

— Джози, у твоего дяди уже сидят визитеры, — нахмурилась она. — Я не смогла остановить мистера Уоллеса, но…

В это время из палаты донеслось громкое «нет».

— Это мистер Мак… — начала мисс Ховард, но Джози уже сломя голову летела в палату.

Она чуть не столкнулась в дверях с уходящим Сэмом. Возле ног его лежали осколки больничной чашки. Джози влетела в комнату и увидела в руках Джозефа блюдце — оно вот-вот должно было последовать вслед за чашкой.

— Джозеф! — завопила она, но тот, размахнувшись, уже швырнул блюдце в незнакомого мужчину, который с открытым ртом наблюдал за происходящим.

— Мистер Макмиллан! Прошу вас, не обращайтесь так с собственностью больницы! А вас, джентльмены, я прошу удалиться! Мне кажется, мой пациент не очень вам рад.

Мужчины смотрели на сестру Ховард, стоящую на пороге палаты не двигаясь.

— Сейчас же! — В ее голосе звучала такая сталь, что через секунду визитеров как ветром сдуло. — Сейчас я вернусь, — произнесла сестра Ховард и удалилась.

Джози с тревогой глядела на дядю. У него был ужасно изнуренный, расстроенный вид. Он часто дышал и дрожал.

— Да, мистер Макмиллан, сомнений быть не может. Несмотря на то, что вы сейчас явно не в лучшей своей форме, но уж свои желания вы все-таки всегда сможете донести до публики, — с улыбкой произнесла Джози и наклонилась, чтобы поцеловать дядю. — А ты видел лицо мисс Ховард? По-моему, она была в ударе! Нам, наверно, стоит нанять ее, если вдруг ее уволят. Думаю, она сумеет скрутить в бараний рог Сэма и Сильвию. Ну а теперь, старый хулиган, ты скажешь мне наконец, что произошло?

Джозеф пытался было что-то сказать, но у него ничего не получилось. На его лице появилось выражение полнейшего отчаяния.

— Ничего, любимый, — успокоила его Джози. — Слова придут. Давай я попробую догадаться, кто это был с Сэмом. Его друг? Да? — Джозеф отрицательно покачал головой. — Да, действительно. Он, пожалуй, выглядел недостаточно ярко для того, чтобы быть его другом. Ну что ж, дай подумать. Кого бы еще хотел он притащить сюда?

Дверь открылась, и в палату вошла уборщица. Она убрала осколки посуды.

— Чертовски старый фокус, — весело пробурчала она, — но все еще смешной!

Джози еле сдержала порыв обнять эту женщину, умудрявшуюся смеяться и шутить во время выполнения своей неслишком приятной работы.

— Ну, все! Готово! — женщина просияла и убежала.

— Ну а теперь, Джозеф Макмиллан… — начала было Джози, видя, что дядя дышит уже почти ровно.

Дверь вдруг снова распахнулась, и в комнату влетел Феликс, за ним шествовала сестра Ховард. При виде их Джози чуть не расплакалась от радости.

Вид у Феликса был достаточно официальный, но в глазах мелькнула какая-то смешинка, когда он окинул взглядом ее теперь рыжие кудри.

— Право же, вы доставляете мне немало хлопот, мистер и мисс Макмиллан, — начал он печально. — Сначала из-за вас, Джози, сестра Ховард принимает меня чуть ли не за бандита с большой дороги и едва удерживается от того, чтобы не вызвать полицию. А потом оказывается, что на моего пациента могут подать в суд за нападение и оскорбление действием, как я только что слышал от тех джентльменов, которые недавно вышли из этой палаты.

Внезапно Джозеф, до того момента испуганно взиравший на старшую медсестру и лечащего врача, разразился громким смехом.

— Да, вам-то хорошо смеяться, а мне, возможно, придется предстать перед медицинским трибуналом за то, что я угрожал побить мистера Уоллеса, если он хоть раз еще потревожит покой моего пациента.

— Неужели? — радостно воскликнула Джози.

Джозеф все еще смеялся, но неожиданно из глаз его полились слезы.

Феликс поспешил промокнуть ему слезы бумажной салфеткой, а на лице его отразились тревога и участие. И Джози внезапно поняла. Поняла, почему так скучала по нему в последние дни. Поняла, почему он все время вторгается в ее мысли и даже сны.

Она любит его. Возможно, с того самого первого дня…