Дэниел припарковал машину в квартале от отцовского бара. Он не выключал мотор своего «мустанга», так как пока не решил, что делать. Субботним вечером в баре Тимоти Лири яблоку было негде упасть – играл ирландский оркестр и к пиву бесплатно подавали сандвичи с солониной. В баре сейчас полным-полно красоток, охотно готовых поддаться чарам братьев Лири.

Давно ли он привык полагаться только на свое обаяние? С детских лет он использовал выигрышную наружность и улыбку для того, чтобы завоевать свое место в мире. Так было с учителями, с друзьями и девушками. Все любили Дэниела Лири. Но никто не знал, что он собой представляет на самом деле. Его жизнь была настоящим хаосом. Никто не понимал, что за улыбками и остроумными замечаниями скрывается страх.

Когда он стал взрослым, страх прошел, а привычка очаровывать всех так и осталась. Но, с тех пор как Майк влюбился, Дэниел понял, что бесконечные романы и интрижки ему надоели. Ему захотелось чего-то настоящего, честного, надежного. Ну почему ему никак не удается полюбить? И почему он не встретил такую женщину, которая ответит любовью на его любовь?

Наверное, пора к психиатру, решил он, выключая зажигание. Человек более слабый, наверное, отправился бы к врачу немедленно, но Дэниел, как и все Лири, принимал жизнь такой, какая она есть. Лири не хнычут и не болтают о своих проблемах. Он распахнул дверцу и вышел в промозглый ноябрьский вечер. Если он сумеет разобраться, почему его так тянет к Кэтлин О'Доннелл, может, ему и полегчает.

Дэниел не спеша перешел улицу. Из бара доносились звуки флейты, скрипки и ирландского барабана. Да, вряд ли он еще раз увидит Кэтлин. Помимо того что она за что-то сердится на него, она остается сестренкой Джейми О'Доннелла. Но во время их второй встречи, в тот момент, когда он притронулся к ней, что-то внутри него дрогнуло. Как он ни старался, не мог перестать думать о ней как о желанной женщине, которая почему-то не хочет иметь с ним ничего общего.

Может, у него полоса такая в жизни. Надоели ему доступные красотки. И вот со скуки он выбрал единственную женщину в Филадельфии, на которую его чары не действуют. Более того, она его отвергла! Дэниел покачал головой.

Нет, парень, сказал он себе, тебе не психиатр нужен, а пара кружек доброго «Гиннесса»! Пиво приведет тебя в норму.

Он распахнул дверь и очутился в знакомой атмосфере, созданной, словно по заказу, для того чтобы заставить его забыть о своих горестях. Здороваясь на ходу, он проталкивался сквозь толпу постоянных посетителей. Вот бы найти какую-нибудь хорошенькую девочку, которая вытеснит из его головы образ Кэти О'Доннелл. Он направился к высокому табурету в центре зала и сел рядом с миловидной маленькой брюнеткой, которая не спеша потягивала пиво.

Дэниел приветственно махнул рукой Шону – брат обслуживал клиентов за стойкой. Отец наблюдал за тем, как посетители играют в дартс. Тим-младший о чем-то вежливо беседовал с одним из многочисленных друзей отца. Оглядевшись, Дэниел с удивлением обнаружил, что Майк и Молли тоже здесь. Они сидели в отдельной кабинке и были настолько поглощены друг другом, что не замечали никого вокруг.

Любовь совершенно преобразила старшего брата. То и дело он притягивал к себе Молли и целовал, не обращая внимания на то, что они не одни. Если бы раньше кто-то сказал Дэниелу, что первым в их семье влюбится Майк, Дэниел высмеял бы такого предсказателя. Логичнее было бы предположить, что первым сдастся Тим-младший или Шон. Но, когда дело касается любви, никто не знает заранее, как себя поведет.

Услышав шум, Дэниел бросил взгляд в противоположную сторону. Все ясно, отец всей душой участвует в споре относительно позиции дротика. Да, в свое время наслушались они, мальчишки, историй Тимоти о Храбрых Лири и превратностях любви. В детстве Дэниелу так хотелось угодить отцу! Однако его поведение никогда не устраивало Тимоти.

Конечно! Он не Майк, благодаря которому семья не распалась. Он и не Тим-младший, который продолжает дело отца на его шхуне «Богатырь». И уж конечно он не Шон. Остальные братья обожают отца и не замечают его пороков и недостатков. Его, Дэниела, в семье зовут сердцеедом. Ему ничего не стоит завести легкую интрижку с любой доступной и не очень доступной красоткой, а потом бросить ее, не особенно при этом терзаясь. Но в глубине души безжалостного сердцееда таится другой Дэниел – бунтарь, который никогда не играл важной роли в жизни семьи, непокорный сын, который винил отца за голод, холод и бесконечную неуверенность в завтрашнем дне. В далеком детстве, когда мать еще жила с ними, ему было спокойно. Ее уход он переживал, пожалуй, острее всех – словно мать, покидая их, вынула у него из груди сердце и забрала с собой. Даже теперь, став взрослым, он никак не мог освободиться от своего прошлого. Просто он пока не готов покончить с детскими комплексами.

К нему неспешной походкой подошел Шон с кружкой «Гиннесса». Дэниел кивнул налево.

– Скажи-ка, братишка, почему бы тебе не угостить ту симпатичную девочку, раз уж ты такой щедрый?

Бесплатная выпивка хороший повод познакомиться, но на самом деле ему вовсе не хотелось сейчас разговаривать. Просто женщина выглядит как-то... одиноко и беззащитно. Чем он может ей помочь? Разве что предложить кружку пива, пока она тут сидит и кого-то ждет.

Женщина внезапно повернула к нему голову, словно ее удивило, что он вообще ее заметил. На какое-то мгновение он был ошеломлен. Он ее знает! Только где и когда они познакомились, как ее зовут? И в то же время Дэниел был уверен: он никогда не видел ее. Иначе непременно запомнил бы! Молоденькая, с невинным выражением хорошенького личика. И глаза... Такой необычный оттенок! Такие глаза он наверняка запомнил бы.

– Что будете пить? – Дэниел приветливо улыбнулся.

Она в ответ тоже улыбнулась, но как-то принужденно, а потом встала с табуретки.

– Я... мне надо идти... – пробормотала она. – Спасибо за предложение! – Она взяла сумку и куртку и выбежала из бара.

Дэниел повернулся к Шону.

– Ну и денек сегодня! Уже вторая отказывает! Так и привыкнуть недолго!

– Не казни себя, – сказал Шон. – Я целый вечер пытался разговорить ее, но не тут-то было. Ей вроде как нравилось просто сидеть тут в одиночестве, медленно пить пиво и глазеть на меня и Майка. Знаешь, с первого взгляда она показалась мне знакомой, но я совершенно уверен, что не знаю ее.

– Как, и ты тоже? – удивился Дэниел. – А я-то думал, что-то мне она знакома... – Пожав плечами, он взял кружку и решительно поднялся. – Раз уж я решил провести вечер, уставившись в кружку с пивом, так уж лучше я буду жалеть себя в компании людей, которые мне посочувствуют. – Он подошел к Молли и Майку и уселся на свободный стул рядом с невестой брата.

– Привет, Дэниел! – Она широко улыбнулась ему, наклонилась и поцеловала в щеку. – Как ты? Что поделываешь?

Всего за несколько недель Молли стала членом семьи. Хотя они с Майком пока не женаты, все братья Лири уже относятся к ней, как к своей сестре. Дэниелу приятно, когда она рядом. В конце концов, полезно время от времени узнавать точку зрения женщины. Не всегда хорошо, когда в семье одни мальчишки.

– Похоже, у тебя был тяжелый день, – заметила Молли, кладя ему руку на плечо. – Хочешь поговорить?

Молли задала вопрос в шутку, потому что прекрасно знала: Лири не хнычут и не жалуются. Но, может, она сумеет объяснить, почему он не может отделаться от образа Кэтлин О'Доннелл? Почему та избегает его? Или он внезапно сделался мазохистом и удовлетворить его способна только она? Или он находит ее неотразимой лишь потому, что она его отвергает?

– Ну так что? – Молли оторвала его от размышлений.

– Сегодня... – начал Дэниел. – Сегодня все как обычно. Снял с деревьев несколько котят, победил силы ада, спас пару дюжин жизней. Подумаешь, большое дело!

– Ну-ка, расскажи, кого это ты спас? – вмешался в разговор Тим-младший, который незаметно подошел к ним с другой стороны и ласково улыбнулся будущей невестке.

– Кэтлин О'Доннелл!

В сознании опять всплыл ее образ: заплаканное лицо, измазанное сажей, естественная красота. Ну почему он не выкинет ее из головы? Что в ней такого? Может, его привлекает контраст между той девочкой, которой она когда-то была, и женщиной, которой стала?

– Кэтлин... а дальше? – нахмурился Майк.

Шон, который стоял поблизости за барной стойкой и все слышал, ухмыльнулся.

– Кэтлин О'Доннелл? Та самая Кэтлин О'Дон-нелл в очках в роговой оправе и со скобками на зубах?

– Вообще-то я ее не спасал! – сказал Дэниел. – Пожар был маленький. У нее небольшой магазинчик или кофейня недалеко от нашего депо. Славное местечко. Ну так вот, вчера ее кофеварку закоротило и начался пожар. Кэтлин отказалась выйти на улицу, и мне пришлось вынести ее.

– Ты вынес ее на себе? – переспросил Майк.

Отхлебнув большой глоток пива, Дэниел слизнул пену с верхней губы и кивнул.

– Ну да. Я перекинул ее через плечо, словно мешок с картошкой! Хотя картошка ведет себя куда спокойнее!

– Так-так! – протянула Молли. – Вот так все и начинается!

– Что? – От удивления Дэниел поднял брови.

– Мы с Молли познакомились именно так, – вмешался Майк. – Я взвалил ее на плечи и потащил в безопасное место, подальше от перестрелки. Она лягнула меня в голень и обозвала неандертальцем. После этого я влюбился. Для нас, Лири, любовь всегда начинается именно так! Мы спасаем прекрасную даму, и это начало конца. – Майк пожал плечами. – Мой долг старшего брата тебя предупредить!

– Я не собираюсь влюбляться в Кэтлин О'Доннелл, – возразил Дэниел. – То, что я вынес ее из дома, – это часть моей работы. У меня не было выбора. Кроме того, она меня ненавидит. Она вела себя на удивление враждебно. Назвала меня вандалом.

– За что? – удивился Тим. – Ты ведь едва знаком с ней!

– Но она-то тебя знает, – сказал Шон. – По крайней мере, ей известна твоя репутация. Девчонки перед тобой штабелями валились! Может, ты и ее как-то оставил на рассвете в слезах?

Ну почему даже родные братья считают его бессердечным Казановой? Можно подумать, это отличительное свойство Дэниела Лири! Никто и не заикается, например, о его спортивных достижениях, хотя он выигрывал не одно состязание. Не помнят, что он был верным другом и просто хорошим парнем. Когда речь заходит о нем, вспоминают только одно: его успех у девчонок.

– Она была сестренкой моего друга, – пробурчал Дэниел. – Совесть есть и у меня. Однажды я даже предложил сопровождать ее на школьный бал. Шон, ведь это ты тогда повел ее?

Тим покачал головой.

– Нет, ее кавалером был я. Это было мое первое в жизни свидание. Потом я долго не мог вообще ни с кем встречаться.

– О, как интересно! Расскажи! – Молли наклонилась вперед.

Ни один из братьев Лири ни в чем не мог отказать Молли. Попроси она – и любой из них с радостью прыгнул бы в океан посреди зимы. Что такое неприятные воспоминания и предрассудки Лири, уходящие корнями в далекое прошлое, если рассказ доставит Молли удовольствие!

– Я был на голову ниже Кэтлин, и к тому же именно в тот день на носу у меня вскочил прыщ размером с Везувий. Я так нервничал, что меня чуть не стошнило ей на туфли. После того вечера я два года не осмеливался назначить свидание девушке.

– По-твоему, она еще злится из-за твоего прыща? – спросил Дэниел. – Может, ты сморозил какую-нибудь глупость? Может, попытался... – Он замолчал и послал Молли извиняющуюся улыбку. – Может, ты попытался дойти с ней до первой базы?

– До второй базы, – поправил Шон и показал себе на грудь. – Вот где вторая база.

– Я к ней пальцем не притронулся! – возмутился Тим.

– А почему ты не спросил, за что она тебя так невзлюбила? – поинтересовалась у Дэна Молли.

Братья переглянулись. Потом все как один покачали головами.

– Да какая разница! – воскликнул Дэниел. – Ведь я не собираюсь встречаться с ней еще раз!

Однако он прекрасно понимал, что кривит душой. Ему необходимо увидеть Кэти и понять, почему его так тянет к ней!

– По-моему, ты напрасно мучаешься. – Молли сжала ему руку. – Но у нее должна быть веская причина для ненависти. В конце концов, как может женщина противиться чарам Храброго Лири?

– Ты похожа на девочку, которая во время марша по главной улице вдруг обнаружила, что подол платья у нее заправлен в колготки, – заявила Аманда, заглянув через плечо Кэтлин.

Та смотрела на свою фотографию, сделанную в вечер злополучного школьного бала. На ней было пышное вечернее платье, которое, кажется, вышло из моды еще в те времена, когда она выбирала его. Но оно было розовое и с блестками и показалось ей самым красивым нарядом в магазине. Она со своим кавалером стояла под аркой, увитой цветами.

– Тогда я бы с большей радостью прошлась по всему бальному залу в платье, задранном выше головы, – призналась Кэтлин. – Тот бал стал настоящей трагедией! Я пережила такое унижение... Тогда мне казалось, что я никогда в жизни не полюблю другого мальчишку...

– Да брось ты! Ничего страшного... Твой кавалер вполне симпатичный. Правда, росточком не вышел, но личико славное. – Аманда внимательно посмотрела на фотографию, потом поскребла ногтем поверхность снимка. – Что это у него на носу?

– Он не был Дэниелом! – вздохнула Кэтлин. – В тот момент, когда оркестр заиграл нашу песню «Бесконечная любовь», я готова была расплакаться!

– Смотри-ка, – заметила Аманда, – если у вас была «ваша песня», значит, все не так плохо!

– Наша песня – Дэниела и моя!

– Откуда у вас с Дэниелом могла быть общая любимая песня? – нахмурилась Аманда. – Он ведь едва догадывался о твоем существовании!

Кэтлин засунула снимок обратно в сумочку, а сумочку затолкала под прилавок. Потом стала расставлять на полке бутылочки с сиропами.

– Поверь, у нас было все! Каких только фантазий не было в моей бедной замороченной голове...

Аманда присела на табурет и отпила глоток кофе.

– Похоже, его поступок тебя здорово задел! И теперь ты хочешь отомстить.

– Не отомстить, – возразила Кэтлин, – а только вернуть должок. Может, тогда я перестану вздрагивать от страха при воспоминании о старших классах школы. Вся эта история не давала мне покоя до самого выпуска. Я стала школьной знаменитостью. Как же – та самая девчонка, которая влюбилась в Дэниела Лири и наврала, будто он пригласил ее на бал. Гадкий утенок и прекрасный лебедь! – Кэтлин помолчала. – С тех пор много воды утекло, но стоило мне сегодня вновь взглянуть на Дэниела Лири, как мне показалось, что я вернулась в прошлое, что я снова стою в бальном зале и все на меня пялятся.

Как она спокойно жила до сих пор! Вся ее энергия, все силы были сосредоточены на кофейне. У нее все было расписано, все разложено по полочкам, включая личную жизнь, и тут снова появляется Он. Дэниелу Лири не должно быть места в ее жизни!

– Жаль, что нельзя заставить его влюбиться в тебя. Ты бы его бросила и успокоилась. – Аманда пожала плечами.

– Вот ты бы сумела так поступить, – возразила Кэтлин. – Ты умеешь заставить мужчину плясать вокруг тебя, выполнять твои капризы и при этом еще радоваться. Принимая во внимание твои стратегические таланты, я уверена, ты бы разработала план военных действий, который неминуемо привел бы тебя к победе. – Она взяла бутылочку орехового сиропа и принялась взбалтывать содержимое. Вот бы ей стать хоть чуточку похожей на Аманду! Стать такой же раскованной в общении с мужчинами...

– Мы так и сделаем! – воскликнула Аманда. – Почему нет? Послушай. Мы составляем бизнес-план по нашей кофейне, чтобы убедить банк дать нам кредит. Используем тот же самый подход и заставим Дэниела Лири влюбиться в тебя! В отношении тебя мы применим те же методы экономики и маркетинга, которые мы проходили в колледже!

– Да что общего?..

– Мы продаем товар. Наш товар – ты. И нам необходимо убедить покупателя, то есть Дэниела Лири, что ему совершенно необходимо приобрести наш товар. Как только он клюет, мы прекращаем выпуск товара и закрываем завод! – Вскочив с табуретки, Аманда бросилась в противоположный конец комнаты и принялась рыться в шкафчике. Она извлекла оттуда старый блокнот, куда они записывали заказы. Нарисовала наверху пустой страницы прямоугольник. – Вот наша главная цель. Месть!

– Не месть, – запротестовала Кэтлин. – Это ужасное слово! Я бы предпочла назвать свою цель как-нибудь мягче, например восстановлением равновесия в моей личной жизни.

– Для краткости пусть будет месть, – возразила Аманда. – Теперь промежуточная цель. Заставить его влюбиться в тебя! – Она нарисовала еще один прямоугольник и соединила его стрелкой с первым. – Как только он влюбится в тебя, ты его бросаешь, и твое душевное равновесие восстанавливается.

– Все это хорошо, но как я добьюсь цели? – спросила Кэтлин. – Ты же знаешь, что я совершенно не умею правильно вести себя с мужчинами. Не успеешь оглянуться, как я уже сморожу глупость или сделаю что-то не то, после чего я сама не своя, а мой поклонник считает меня умственно неполноценной.

– Ты преувеличиваешь, – рассмеялась Аманда. – Просто тебе до сих пор не везло с мужчинами.

– По-твоему, твои рамочки и стрелочки изменят мой характер?

– Тебе не нужно менять характер. – Аманда подмигнула подруге. – Стоит мне захотеть, и я, с моим прекрасным знанием мужского «эго», могла бы заставить Дэниела влюбиться в телеграфный столб! Дэниел Лири – закоренелый дамский угодник. И, зная это, им легко манипулировать. Все, что тебе надо, так это прикидываться равнодушной.

Кэтлин рассмеялась.

– Вряд ли у меня получится! А потом, как он пригласит меня на свидание, если я не проявляю к нему интереса?

– Дело в том, что мужчины типа Дэниела хотят получить то, что недоступно! – Аманда быстро писала на листочке какие-то цифры. – Давай разработаем стратегию. Уж поверь мне, я хорошо разбираюсь в вопросе. У меня большой опыт!

– Я тебе верю, – сказала Кэтлин.

Действительно, когда дело касается мужчин, Аманде нет равных. Так что опыту подруги Кэтлин всецело доверяла. Она не доверяла сама себе. Сумеет ли она держаться с Дэниелом Лири холодно и отчужденно? Она сжала кулаки. Придется постараться! Если она проиграет и на этот раз, ей суждено провести следующие тринадцать лет жизни так же плохо, как прошедшие. Она не в силах забыть обиду, нанесенную ей Дэниелом Лири.

– Я сделаю все, что ты скажешь, – решительно проговорила Кэтлин.

– Существует несколько нерушимых правил, которые касаются свиданий. Во-первых, между тем днем, когда ты согласишься прийти на свидание, и самим свиданием должно пройти не менее четырех дней. Если ты согласишься встретиться в тот же вечер, то продемонстрируешь излишний интерес.

– Отлично, – кивнула Кэтлин. – А еще?

– Если он тебе звонит, выжди хотя бы день и только потом перезванивай. Тебе позволяется позвонить ему только раз. Если его нет или телефон занят, больше не звони!

Кэтлин кивнула. Кажется, пока несложно. Ей ничего не надо делать, наоборот, ей кое-что надо не делать.

– Теперь говори правило номер три!

– В первые три свидания он не имеет права заходить к тебе домой. Ты встречаешь его у порога, держишься вежливо и мило. И уходишь домой, по крайней мере, за час до того, как сама захочешь расстаться со своим кавалером.

Кэтлин зашла за стойку и нахмурилась.

– И твои правила заставят его влюбиться в меня? Да будь я на его месте, я бы тут же порвала с такой дурой и подцепила бы первую красотку, которая выходит из дамской комнаты!

– Не торопись. – Аманда покачала головой. – Проигрыш – мужское изобретение. Каждый мужчина мечтает стать или профессиональным бейсболистом, или фотографом для «Плейбоя», или на худой конец выиграть крупную сумму в лотерею. При этом большинство мужчин не умеют бить по мячу, ни разу в жизни не держали в руках фотоаппарат и слишком ленивы для того, чтобы покупать лотерейные билеты. Но абсолютно все мужчины стремятся к несбыточному.

– В самом деле?

– Дальше! – продолжала Аманда. – Поцелуи. На первом свидании – никаких поцелуев вообще! На втором свидании – поцелуй в щеку, а на третьем – в губы, но не французский!

– Он решит, что я ханжа, – сказала Кэтлин.

– Подруга, вспомни основы экономики! Спрос рождает предложение. Чем меньше ты предлагаешь, тем больше у него спрос. Ты бросаешь ему жалкие крохи, чтобы он приходил снова и снова. Он решит, что ты загадочная и недоступная, и будет из кожи вон лезть, чтобы завоевать тебя.

– Значит, я буду им манипулировать?

– Конечно! Мужчины тем и замечательны, что ими прекрасно можно манипулировать! – с жаром воскликнула Аманда.

– Вряд ли у меня получится... – неуверенно начала Кэтлин.

Аманда усмехнулась и окинула взглядом их кофейню.

– Посмотри вокруг! Что такое наша кофейня? Манипулирование и подтасовка! Мы продаем самый ароматный напиток на свете, советуем клиентам попробовать новые сорта и рецепты с наполнителями. Но на самом деле мы торгуем разрешенными к продаже возбуждающими средствами, которые на девяносто девять процентов состоят из воды. Выходит, мы продаем воду с семисоткратной наценкой. Самое главное – реклама и маркетинг!

Кэтлин задумалась. План-то хорош, и, наверное, будь на ее месте любая другая женщина, все бы получилось. Но ей никогда не удавалось вертеть мужчинами. А если еще придется держать в голове списки и диаграммы, правила и запреты, она, скорее всего, не дойдет даже до второго свидания!

– Это очень сложно, – сказала она вслух.

– Сейчас же и напишем тебе план действий, – продолжала Аманда. – Все просто. Тебе не придется много запоминать. Мы будем совершенствовать наш план от свидания к свиданию.

Кэтлин задумалась. Если Аманда права, то, наверное, удастся выкинуть Дэниела Лири из головы и перестать переживать по поводу того, что случилось тринадцать лет назад. В конце концов, может, она научится чему-то? До сих пор ей не слишком везло с мужчинами. А вот в жизни Аманды кавалеры, кажется, плодятся как кролики. Если даже ничего не получится, все равно это хорошая практика. Стоит рискнуть!

– Ладно, – вздохнула она.

Аманда улыбнулась и похлопала Кэтлин по плечу.

– Вот увидишь, не пожалеешь! Мне самой до смерти надоели бесконечные романы, мужчины... Для разнообразия устрою твое счастье. Теперь осталось только молиться, чтобы он заскочил сюда снова. Ты католичка. Может, поставишь свечку?

– Свечи не для этого ставят, – возразила Кэтлин. – Но можно ведь просто позвонить ему и...

– Ни за что! – Аманда покачала головой.

– Или – случайно! – оказаться возле пожарного депо...

– Ни в коем случае!

– Но как же быть, если он больше не позвонит и не придет?

– Значит, нашему плану не суждено сбыться! Но ты уж точно не преуспеешь, если позвонишь ему первая. Так что нам остается только ждать. – Аманда вздохнула.

Пока Кэтлин изучала список правил, зазвонил телефон. Аманда сняла трубку.

– Кофейня Кэти! – проворковала она. – Лучший кофе в Филадельфии!

Кэтлин почти не слушала, но ее мозг уловил собственное имя, произнесенное Амандой. Она оторвалась от плана и принялась более внимательно слушать, о чем болтает подруга.

– Кэтлин сейчас нет. – Аманда махнула Кэтлин рукой, показала на телефонную трубку и что-то проговорила одними губами. – Нет, я не знаю, когда она вернется. Что ей передать?

– Звонят насчет кофеварки? – шепотом спросила Кэтлин. – Если это Эдди, скажи, что мы доплатим за срочность!

Нахмурившись, Аманда покачала головой и прижала палец к губам, чтобы Кэтлин не подавала голоса.

– Хорошо. Я передам ей. Она свяжется с вами, как только вернется. – Аманда положила трубку на рычаг.

– Ну так что? – спросила Кэтлин. – Привезут они нам последнюю модель или нет?

– Да забудь ты о своей дурацкой кофеварке! Звонил Дэниел Лири.

Пораженная, Кэтлин прижала руки к груди. Сердце ее забилось чаще, и на какое-то мгновение ей показалось, что в комнате не хватает воздуха.

– Он мне звонил?

– Вчера зашел, а сегодня звонит...

– Что он сказал?

– Хотел поговорить с тобой, – пожала плечами Аманда.

– Но зачем же ты... Ведь я же здесь! – закричала Кэтлин. – Зачем ты сказала, что меня нет?

Аманда схватила блокнот и помахала перед носом Кэтлин.

– Это часть нашего плана, дорогуша!

Кэтлин недоуменно посмотрела на нее. Хотя Аманда, казалось, отлично знает, что делает, Кэтлин все равно не понимала ее.

– Ты же говорила: надо, чтобы он пригласил меня на свидание! Но я не могу пойти на свидание, пока Дэниел не позвонит мне! Так почему же ты не разрешила мне поговорить с ним?

– Слишком рано, – отрезала Аманда.

– Значит, мне надо перезвонить ему в течение ближайших двадцати четырех часов?

Аманда отрицательно покачала головой.

– Нет, сделаем так. Ты подождешь, пока он позвонит еще пару раз, а потом перезвонишь. Пусть немного помучается.

Кэтлин не могла представить, чтобы Дэниел Лири мучился в какой-либо ситуации. Не такой у него характер! Но она должна доверять опыту Аманды. И забыть о своих чувствах. Она оперлась ладонями на прилавок и глубоко вздохнула.

Может, она заставит его влюбиться, а может, выставит себя полной идиоткой. Как бы там ни было, в ее скучной жизни намечается перемена.

Выглянуло солнышко, и наконец-то потеплело. Дэниел разглядывал витрину книжного магазина. Он знал, куда направляется, но пока не готов был признаться себе в этом. Поэтому он замедлил шаги и попытался сделать вид, будто просто гуляет.

У меня выходной, я получил зарплату, погода чудесная, и я просто прогуливаюсь, внушал он себе.

Под ногами шуршали листья, гонимые теплым южным ветерком. В такой день здорово в море на их «Богатыре». Утром звонил Тим – просил его помочь переправить шхуну в док, но Дэниел отказался. На сегодня у него другие планы.

За прошедшие три дня он трижды звонил Кэтлин, но она ни разу ему не перезвонила. Хотя он понимал, что лучше всего забыть ее, он все-таки решил последовать совету Молли и прямо спросить у Кэтлин, за что она так его ненавидит. Потом он успокоится и снова заживет своей жизнью. Но в четвертый раз он звонить не стал. Вместо звонка решил нанести ей визит.

Дэниел перешел через дорогу. Прежде чем зайти, он сначала осмотрелся и порадовался своей предусмотрительности, потому что вдруг заметил Кэтлин. Она стояла на тротуаре у входа в кофейню и наблюдала за двумя рабочими. Стоя на стремянках, они держали вывеску, которую надлежало повесить над входом. Вот прекрасный повод поговорить с ней! Ее голова занята другими вещами, он скажет то, что собирался, и уйдет. Дэниел вдруг ощутил непривычную робость.

Ты просто псих! – сказал он себе. И никогда из тебя не выйдет ничего путного!

Она его не заметила, так как стояла к нему спиной и давала указания рабочим. Остановившись рядом, он стал наблюдать за действиями рабочих.

– Красивая вывеска, – сказал он наконец.

Сначала ему показалось, что Кэтлин не услышала. Но потом она медленно повернулась к нему. Судя по выражению ее лица, она была не особенно рада видеть его: в ее взгляде сквозила плохо скрываемая тревога.

– Привет! – Ей удалось выдавить из себя подобие улыбки. – Что ты тут делаешь?

Дэниел пожал плечами, стараясь казаться безразличным.

– Да ничего особенного. У меня выходной, и вот решил пройтись по магазинам.

– Здесь?

– Ну да! – Его мозг лихорадочно работал, пытаясь придумать правдоподобную историю. – Мой брат Майк и его невеста Молли О'Тул в конце ноября собираются пожениться. Вот я и подыскиваю им свадебный подарок. – Он посмотрел на нее. – Ничего не посоветуешь?

– Неподалеку отсюда есть посудный магазин, – сказала Кэтлин. – Подари им... миксер. Или набор кастрюль. – Она пожала плечами. – Ножи тоже считаются хорошим подарком...

– Точно! – воскликнул Дэниел. – Ножи!

Потом оба замолчали. Дэниел понимал, что пора уходить. Говорить больше не о чем. Но он просто не мог уйти. Он развернул ее к себе лицом и взял под руку.

– Кэтлин, я...

Внезапный шум заставил его резко повернуть голову. Рабочие с трудом удерживали тяжелую деревянную вывеску. Ветер раскачивал ее, и они балансировали на своих стремянках из последних сил. Но вывеска была слишком тяжелой...

У Дэниела не осталось времени на размышления. Он обхватил Кэтлин за талию, поднял и переставил на мостовую. Ее он успел убрать подальше от опасного места, но сам не уберегся. Падая, вывеска углом задела его по лбу и с треском свалилась на землю.

Он медленно покачал головой и повернулся проверить, не пострадала ли Кэтлин. С ней, к счастью, ничего не случилось. Она стояла, прислонившись спиной к машине, припаркованной у тротуара. Глаза ее были широко раскрыты от страха.

– Ты спас мне жизнь! – прошептала она.

Он подошел к ней и ощупал ее лицо и плечи.

– Ты не ранена? Она тебя не задела?

Кэтлин покачала головой, не сводя с него глаз. Он почувствовал облегчение и взял ее рукой за подбородок.

– Ты уверена?

Она кивнула. Тогда, словно это было самым естественным действием, он наклонился и поцеловал ее в губы.

Она тихо вздохнула, но не отстранилась. Он ощутил аромат ее губ – мягких, податливых, нежных. От разговоров мало толку, пора переходить к действиям. Дэниел настойчиво раздвинул ее губы языком. Она послушно повиновалась. Он страстно целовал ее, кровь бросилась ему в голову. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного! Желание целовать ее без конца было таким непреодолимым! Если он продолжит это прямо на улице, на виду у двух работяг, то не выдержит!

Дэниел нехотя отступил и посмотрел ей в глаза. Казалось, она поражена тем, что произошло, больше, чем свалившейся вывеской. Он провел пальцем по ее нижней губе, еще влажной от его поцелуя.

– Прости, что я так бесцеремонно перетащил тебя! Боюсь, если бы я этого не сделал, вывеска свалилась бы прямо тебе на голову.

– Знаю, – прошептала она. – Спасибо! Какое счастье, что ты проходил мимо!

– На самом деле я не случайно оказался здесь. Я хотел поговорить с тобой и надеялся, что ты будешь на месте. Я хотел спросить, почему ты мне не перезвонила!

Дэниел приготовился выслушать обычные отговорки. Она была очень занята; она была там, где у нее под рукой не было телефона; ей пришлось сидеть с больной тетушкой.

– Я собиралась перезвонить, – сказала Кэтлин.

– Правда?

Она кивнула.

– Вот видишь, если бы я позвонила, ты ни за что не пришел бы. И не спас бы мне жизнь. Что ни делается, все к лучшему!

Кэтлин потирала руки, как будто ей холодно, но Дэниел подозревал, что она просто волнуется. При мысли о том, что он заставил ее волноваться, он преисполнился надеждой. По крайней мере, она не злится! Он взял ее руки в свои.

– Я звонил, чтобы еще раз пригласить тебя на ужин. Знаю, вряд ли ты сможешь прийти, но...

Она потупилась, но тут же вскинула голову. На щеках ее играл румянец.

– Я с удовольствием поужинаю с тобой. Будет... чудесно! Когда?

– Как насчет сегодня?

Она долго обдумывала его предложение.

– Подожди, пожалуйста! Я сейчас вернусь.

Дэниел удивленно смотрел ей вслед. Ее не было довольно долго, и он начал сомневаться, что она вообще когда-нибудь выйдет оттуда. Странная все-таки девчонка эта Кэтлин О'Доннелл! И почему она так нервничает?

Двое работяг восхищенно пялились на него.

– Здорово! – воскликнул один.

Напустив на себя строгость, Дэниел указал на вывеску, которая до сих пор валялась на тротуаре у его ног.

– Считайте, что вам конец. Эта штука чуть не убила ее! А теперь, если не хотите, чтобы я позвонил вашему начальнику, повесьте ее как следует и убедитесь, что она не упадет!

Рабочие принялись за работу. К тому времени, как Кэтлин вышла, им удалось повесить вывеску на растяжки. Броская, яркая вывеска – ее будет видно со всех сторон.

Кэтлин встала рядом с ним и подняла голову.

– Выглядит нормально. Я сомневалась насчет размера букв и цвета. И кофейные зерна вполне уместны...

– Ну да. – Он повернулся к ней. – Так все в порядке?

– Где?

– Внутри.

Она улыбнулась, как бы извиняясь.

– Мне просто нужно было срочно поговорить с Амандой. О нашем свидании... то есть... я не говорила ей, что у нас свидание... В общем, сегодня я не смогу.

– А завтра?

– Завтра тоже.

Дэниел взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

– А ты уверена, что вообще хочешь пойти поужинать со мной?

– Давай в воскресенье, – предложила она, глядя на него немигающими глазами.

– Хочешь пойти поужинать в воскресенье? Не в четверг, не в пятницу, не в субботу, а именно в воскресенье?

– Да, – кивнула она, – в воскресенье.

– Хорошо. В воскресенье так в воскресенье. Я заеду за тобой в семь. Мы поужинаем у Будла.

– Лучше встретимся у входа, – сказала она. – И не в семь, а в шесть... Да, кстати, я не очень люблю мясо. Может быть, лучше пойдем в кафе «Атлантик»? – Она приветливо улыбнулась и махнула рукой в сторону своей кофейни. – Мне пора. Аманде требуется моя помощь.

Дэниел кивнул и нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку, но понял, что волнение, овладевшее ею при их первом поцелуе, исчезло без следа. Она уклонилась от его объятия и быстро взбежала по ступенькам. Прежде чем открыть дверь, она обернулась и нерешительно махнула ему рукой.

– Кафе «Атлантик», шесть часов вечера, воскресенье! – напомнила она.

Дэниел задумчиво смотрел, как за ней закрывается дверь. Ему приходилось много раз назначать свидания. И все его подружки обычно выражали восторг при мысли о свидании с ним. Но сейчас, впервые в жизни, он пригласил на свидание женщину, а у него было чувство, будто это вовсе и не свидание. Какое свидание может быть в воскресенье, в шесть вечера, в заведении, где подают пророщенные зерна и соевый творог? Дэниел вздохнул. Что ж, будь что будет! И если ему весь вечер придется жевать волокнистый растительный белок вместо сочного бифштекса, значит, такова его судьба! Если напротив него за столиком будет сидеть Кэтлин О'Доннелл, он с удовольствием проглотит даже кусок картона.