Клер чуть привстала на цыпочки и расцеловала герцога в обе щеки. Веллингтон же, нимало не смутившись, засмеялся своим обычным, похожим на лошадиное ржанье, смехом и сказал:
— Должен признаться, мисс Глостер, что вы не первая поздравляете меня столь очаровательным образом.
— Ваша светлость! — ответила Клер, вновь склоняясь в реверансе и всем сердцем жалея, что позволила себе отомстить лорду Стилтону таким способом. — Мы все благодарим Бога за то, что объединенное командование союзных армий потребовало отречения Наполеона, отказавшись взамен от штурма Парижа. Это спасло город.
— Я тоже счастлив, что удалось избежать уличных боев, — вновь улыбнулся Веллингтон.
Мадам д'Арбле, так и не понявшая поступка Клер, все же заметила смущение девушки и вмешалась в разговор:
— Ваша светлость, мы, бывшие здесь в те дни и живущие сейчас, не имеем никаких претензий к английским солдатам. Нам бы очень хотелось, чтобы воины других союзных армий, оккупировавших Париж, вели себя более достойно. Сплошь и рядом они вытаптывают поля в предместьях города и грабят дома парижан, которым повезло меньше, чем нам.
Герцог сдвинул брови и сразу помрачнел:
— Блюхер — опытный боевой генерал. Но, похоже, он не в силах остановить мародерство. Вы с ним еще не говорили? Он здесь.
И Веллингтон указал на старого человека с длинными пышными усами, хохотавшего над какой-то шуткой одного из собравшихся вокруг него военных.
— Пойдемте, я вас ему представлю, — предложил герцог.
Клер трудно было отказаться. Но она успела обвести взглядом зал и заметить, что лорд Генри куда-то исчез…
Между тем на Стилтона сцена с поцелуем подействовала куда сильнее, чем он ожидал. Казалось бы, что особенного произошло? Клер была знакома с Веллингтоном и, естественно, имела полное право разговаривать с ним в дружеском тоне. Более того, она просто обязана была поздравить герцога с победой. Иначе ее бы осудили. Тогда что же так взволновало его, Стилтона? Реакция девушки на его осуждающий взгляд, выразившаяся в совершенно экстраординарной выходке?
Лорд Генри видел, что Клер стоит в центре зала в кругу приближенных Веллингтона. Это ему решительно не нравилось: девушка могла стать мишенью для грязных сплетен и сама давала для этого повод. Пока еще все можно было исправить, тактично покинув герцога и его окружение. Но она, похоже, отнюдь не собиралась этого делать.
Стилтон извинился перед своими собеседниками и стал пробираться туда, где стояла Клер.
Позднее Клер пыталась понять, каким образом лорду Генри удалось так искусно увести ее от героя Ватерлоо сначала вглубь зала, а затем и вовсе в другую гостиную. Девушка помнила только его чуть смущенную улыбку и голос над ухом:
— Пойдемте, мисс Глостер! Я хочу вам кое-что показать.
Неожиданно для себя самой она подчинилась. В гостиной не было той суеты и волнения, которые кипели в соседнем зале. Гости здесь прогуливались не спеша, тихо разговаривая друг с другом. Бесшумно скользили лакеи с подносами. И Клер почувствовала, как это спокойствие начинает передаваться ей.
— Итак, милорд, — сказала она очень мягко, — что же вы хотели мне показать?
— Бальный зал. — И лорд, чуть тронув девушку за локоть, показал в сторону широко распахнутых двухстворчатых дверей. — Только посмотрите, как он красив! Как, впрочем, и многие другие помещения: ведь раньше это был дворец. Думаю, вас заинтересует и библиотека.
— Вы намерены стать моим гидом? Я крайне польщена такой честью.
— Позвольте предложить вам руку?
— Спасибо, милорд.
Они переходили из комнаты в комнату, и о каждой у Стилтона было что рассказать. Клер восхищалась интерьерами, мебелью, дорогой посудой. Но более всего — обширными познаниями своего добровольного экскурсовода и его ненавязчивой, дружеской манерой общения. Постепенно они дошли до библиотеки.
Как только Клер увидела бесчисленные стеллажи с книгами, она забыла обо всем на свете, включая лорда Генри. Отпустив его руку, девушка восхищенно вскрикнула и принялась внимательно рассматривать разноцветные корешки книг.
— Какая великолепная коллекция! — обернулась она наконец к своему спутнику. — Скажите, лорд, все эти книги — на французском языке?
— Отнюдь нет! Многие — на английском. Особенно те, которые принадлежат посольству. Вы любите читать, мисс Глостер?
— Больше всего на свете!
— Боюсь, что в этой библиотеке не так уж много романов.
— Неважно! Тетушка порой удивляется, застав меня за чтением научных книг.
— Кстати, мисс Глостер, можете пользоваться этой библиотекой.
— Вы не шутите?
— Если какие-нибудь книги из имеющихся здесь вас интересуют, не стесняйтесь.
— Спасибо, милорд. Можно будет зайти на днях и отобрать кое-что?
— Конечно. Я предупрежу сэра Чарльза. Уверен, он с радостью разрешит.
Клер еще раз бросила жадный взгляд на стеллажи, потрогала ближайшие корешки книг и со вздохом сказала:
— Милорд, я так благодарна вам за эту экскурсию. Но теперь мне необходимо вернуться в зал. Боюсь, тетушка уже начала беспокоиться по поводу моего исчезновения.
Лицо Стилтона сразу стало каменным.
— Вы хотите вернуться в общество герцога Веллингтона?
— Почему вы так думаете? — спросила Клер, широко раскрыв от удивления глаза.
Лорд помедлил несколько мгновений и, видимо решившись, сказал:
— По-моему, это было бы верхом глупости. Вы станете предметом насмешек и сплетен.
Клер и сама знала, что подвергала свою репутацию риску. Но какое дело до этого лорду Стилтону? Как он смеет читать ей нотации? Или он только для того и затеял эту экскурсию по посольству? Клер ответила с нескрываемым раздражением:
— Если я буду избегать каждого мужчину, боясь сплетен, то мне скоро не с кем будет словом перемолвиться!
— Вы как всегда правы, дорогая мисс Глостер. Но герцогу Веллингтону в его теперешнем положении следовало бы проявить осторожность и не давать повода для слухов.
— Чепуха! Герцог просто получает удовольствие от общества привлекательных женщин!
Клер понимала, что защищает Веллингтона вопреки своей интуиции. Генри Стилтон просто вынудил ее к этому. И хотя она отнюдь не желала с ним ссориться, все же многолетняя привычка к независимости собственных суждений исключала для нее саму возможность диктата со стороны кого бы то ни было. Девушка глубоко вздохнула и усмехнулась, глядя прямо в глаза лорду.
— Значит, поскольку вы не одобряете моего поведения, я должна игнорировать этого великого человека? Так прикажете вас понимать?
Стилтон отрицательно покачал головой.
— Я всего лишь забочусь о вашей репутации, мисс Глостер.
— Моя репутация никого не касается, кроме меня самой, сэр Стилтон! А сейчас позвольте мне вернуться к тетушке.
Клер резко повернулась и вышла из библиотеки прежде, чем лорд успел заметить слезы у нее на глазах.
Независимость может прибавить женщине обаяния, думал лорд Генри. Но она же подчас приводит и к нежелательным последствиям. А потому Стилтон, отдавая должное женщинам с независимыми взглядами, всегда был с ними предельно осторожен.
На следующее утро во время верховой прогулки в Булонском лесу Клер не встретила ни лорда Генри, ни Эдварда. Это испортило ей настроение, и в гостиницу девушка вернулась совсем подавленной.
Несомненно, вчерашний вечер стал для нее катастрофой. Так, по крайней мере, считала сама Клер. Она поняла, что, во-первых, герцог Веллингтон обожает всеобщее поклонение. А во-вторых, что здешний бомонд намерен вывалять ее в грязи. Но этого она не допустит!
Тем временем все шло своим чередом. По-прежнему, где бы ни появлялась Клер, ее тут же окружала толпа поклонников. Как и раньше, балы, приемы, званые вечера, посещение театров занимали почти все ее время. За этой светской суетой девушка все реже предавалась раздумьям о лорде Генри и его попытке вторжения в ее личную жизнь. Хотя совсем не думать об этом человеке она все-таки не могла…
Так прошел июль. Наступил август. Генри Стилтон ни разу не появился в Булонском лесу. Но на каждом светском рауте Клер видела его стоящим поодаль. И уже больше не сомневалась, что лорд наблюдает за ней.
Однажды утром в Булонском лесу она встретила Эдварда. Юный граф катался в сопровождении своего наставника Остина Гримса, приятного молодого человека, не имевшего состояния, а потому на всю жизнь приговоренного к нелегкой доле воспитателя. Единственное, что могло изменить его судьбу, это удачная женитьба. Но пока подобная возможность не просматривалась даже в отдаленной перспективе.
Клер чрезвычайно обрадовалась этой встрече. Они провели с Эдвардом несколько приятных часов и договорились кататься каждое утро.
С того дня их дружба стала быстро крепнуть. Эдди очень любил лошадей, и поэтому, несмотря на разницу в возрасте, у них очень скоро появились общие интересы.
— Вы прекрасная наездница, мисс Глостер, — сказал Клер юный граф после очередного быстрого галопа.
Его маленький пони выбился из сил, стараясь не отстать от Принца Хипа. Заметив это, Клер сдержала своего черного великана, и они поехали рядом.
— Вы тоже прекрасно ездите верхом, граф, — вернула она Эдварду его комплимент. — Кстати, вы сегодня приехали чуть позже. Вас не устраивает столь ранний час? А я очень люблю кататься как раз в это время.
— Мама долго не хотела меня отпускать, — признался Эдди. — Но я упорно стоял на своем, и ей пришлось согласиться. Не дождусь, когда вырасту и смогу делать все, что захочу. Не спрашивая ничьего разрешения!
— Уверена, ваша мама, граф, в душе желает вам добра.
Клер невольно отвела взгляд. Она далеко не была уверена в том, что говорила.
— Вы ведь знаете, мисс Глостер, что мой папа в свое время вышел в отставку. Конечно, когда объявили призыв, он вернулся в армию. Это был его долг. Он погиб в битве при Ватерлоо. Папа был таким храбрым! Мне очень жаль его, мисс Глостер!
Голос мальчика задрожал, и в глазах появились слезы, Он тут же вытер их рукой.
— Мне очень не хватает папы! — признался Эдди.
Клер захотелось погладить мальчика по голове, как-нибудь утешить. Но пони, на котором сидел Эдди, оказался таким низкорослым, что она не смогла до него дотянуться. Тогда девушка нежно улыбнулась ему и тихо сказала:
— Я немного знала вашего папу, граф. Мы встречались во время его службы на континенте, когда мистер Уилтшир приезжал в отпуск. А еще прошлой осенью. Он был прекрасным человеком и настоящим джентльменом!
— Вы встречались с моим отцом, мисс Глостер? Где? Что он вам говорил?
Эдвард очень хотел услышать как можно больше о своем родителе, и Клер рассказала ему все, что знала. Она намеренно преувеличила степень своего знакомства с покойным графом Уилтширом, зная, что это обрадует его сына.
— Мисс Глостер, — сказал при прощании Эдди, — отныне я не пропущу ни одной верховой прогулки. Я буду приезжать сюда каждое утро!
Юный граф сдержал свое слово. Правда, он всегда приезжал не один. Помимо воспитателя, их с Клер сопровождал гусарский майор Фокс, смотревший на Клер с обожанием. Кроме того, очень скоро обнаружилось, что и Остин Гримс ведет себя скорее не как наставник юного графа, а как воздыхатель мисс Глостер. Он постоянно вертелся около нее, ввязывался в разговоры и ревниво поглядывал на майора. Клер попыталась было поставить его на место, но безуспешно. Гримс заявил, что его дед был лордом, но обнищал. И вот теперь он, его внук, вынужден служить воспитателем.
Иногда к ним присоединялся сам Веллингтон. В большинстве случаев его сопровождала леди Шелли, гордо восседая на одной из лошадей герцога.
— Это для меня такая честь! — то и дело восклицала она, ласково поглаживая по холке великолепное животное по кличке Копенгаген.
— О, вы прекрасно ездите верхом, мадам! — полушутя отпускала комплименты Клер. — Это, наверное, очень импонирует его светлости.
Графиня Рэкстон внимательно наблюдала за своей племянницей. Она давно заметила произошедшую в девушке перемену и была этим недовольна. За восемь лет, прошедших со дня первого появления Клер в высшем обществе, графиня привыкла к ее строгому и безупречному поведению. И вдруг — подобный сюрприз! Подумать только, позволить себе такую выходку на великосветском приеме!
Графиня долго не могла успокоиться, но в конце концов решилась высказать племяннице все, что она по этому поводу думала.
— Клер, что с тобой происходит? — начала она менторским тоном. — Уже чуть ли не весь Париж говорит о том, что ты преследуешь герцога Веллингтона и ставишь этого пожилого и уважаемого человека в неловкое положение. А толпы молодых людей, которым ты позволяешь при всех за собой увиваться? Как так можно?!
— Тетушка, офицеры отлично понимают, что я их дразню.
Графиня глубоко вздохнула. Клер внимательно посмотрела ей в лицо и почувствовала себя виноватой.
— Дорогая тетушка! Вам не нравится бывать со мной на светских раутах? Или я вас утомляю? Скажите!
— Милая, дело не в том, что ты меня утомляешь. На балах и приемах для меня, слава богу, всегда найдется занятие. Хотя бы те же сплетни. Я ведь тоже не прочь перемыть кое-кому косточки. Мне не нравится другое. То, что ты считаешь допустимым нарушать этикет. И это уже дало возможность здешним старым девам рассказывать про тебя грязные небылицы.
— Тетушка, неужели я и впрямь себя так мерзко веду? Наверное, в парижской атмосфере носится какая-то зараза, поскольку, клянусь вам, все остальные дамы ведут себя нисколько не лучше!
— Если другие стараются обратить на себя внимание, используя для этого нашего национального героя, то это совсем не значит, что ты должна поступать так же. Клер, я считала тебя более благоразумной! Заметь, далеко не все позволяют себе совершать ранним утром прогулки в сопровождении герцога или нескольких молодых людей!
— Но что в этом дурного, тетушка? Ведь меня всегда сопровождает Парминтер или другой слуга. Нередко с нами катается и леди Шелли. Кроме того, я подружилась с Эдвардом. Похоже, он мне доверяет.
— Вот это хорошо. Прости, милая, мое пустозвонство. Но я хочу тебе только хорошего!
— Я это знаю, тетушка. Но вы придаете слишком большое значение моему, хотя и легкомысленному, но пустячному поступку. Посудите сами: окончена ужасная война, Наполеон плывет к острову Святой Елены — месту своего изгнания, мы в Париже празднуем великую победу. И в этот момент графиня Рэкстон и ее легкомысленная племянница спорят, прилично ли было подарить поцелуй герою битвы при Ватерлоо!
— Вообще-то говоря, ты права, милая! — сдалась тетушка Рэкстон. — Но все же не забывай о том, что я тебе сказала.
— Не забуду, дорогая тетушка. А сейчас позвольте поцеловать вас. Уж за это меня никто не осудит!
Клер встала, подошла к тетушке и нежно коснулась губами щеки. Неприятный для обеих разговор вроде бы закончился. Тем более, что требовалось привести себя в порядок для приема первых утренних посетителей. И все же Клер продолжала думать об этом. Ее порой шокировало собственное поведение, та легкость, с которой она, хотя и в шутку, позволяла ухаживать за собой. Может быть, Генри Стилтон был не так уж не прав, читая Клер нотации, и вовсе не хотел ее обидеть?
Из задумчивости девушку вывел голос мажордома. Торжественно появившийся в дверях Довермен доложил о приезде графини Уилтшир.
Эми, переполненная сознанием собственной значимости, прямо-таки внесла себя в гостиную. Последовал обмен приветствиями, во время которого Клер и тетушка посетовали, что мать графа Эдварда столь редко радует их своими визитами. В ответ Эми вытащила из сумочки газету и развернула ее перед онемевшими от изумления хозяйками дома:
— Вы это видели?
— Что? — задала встречный вопрос тетушка Рэкстон, обменявшись взглядом с племянницей.
— То, что опубликовано в «Сент-Джеймс кроникл».
— Вы получили газеты из Лондона? — спросила Клер. — Нет, мы их еще не читали. Что там пишут?
— О, они подняли грандиозный шум вокруг сообщения из Парижа о том, что некий герцог, которого, не называя фамилии, титулуют «выдающимся полководцем», пал жертвой чар одной дамы. Конечно, подразумевается леди Фрэнсис Уэбстер! Строят догадки о том, что все это дело может окончиться громким процессом. Ведь супруг леди Фрэнсис, капитан Джеймс В., в судебном порядке потребовал от счастливого любовника своей жены возмещения морального ущерба. И оценил его в пятьдесят тысяч фунтов. Что вы на это скажете, миссис Рэкстон?
— Вокруг герцога постоянно ходит много слухов, — пожала плечами графиня. — Леди Уэбстер была с ним в Париже. Потом, после возвращения Наполеона с острова Эльбы, она поехала за ним в Брюссель. Но там около его светлости вертелась еще и Фрэнсис Шелли!
— Но ведь говорят-то не о Фрэнсис Шелли, а о Фрэнсис Уэбстер, с которой вот-вот разведется муж!
— Вероятно, поэтому герцог и старается использовать мадам Шелли как дымовую завесу, — заметила Клер, как бы размышляя вслух.
— Мисс Глостер, — со злобной и торжествующей улыбкой отозвалась Эми, — не вам об этом говорить! Именно вас в последнее время постоянно видят рядом с герцогом. Кстати, а что вы-то думаете об этом скандале?
— Я не была свидетельницей всего того, о чем вы столь подробно рассказывали, мадам, а потому не могу выступать судьей.
Неизвестно, как долго длился бы этот неприятный разговор, но тут вновь появился мажордом и доложил о приезде еще нескольких дам, знакомых графини. Клер облегченно вздохнула и отошла в глубь гостиной, предоставив дальнейшее обсуждение скандала вокруг герцога Веллингтона вновь прибывшим.
Какое-то время все так и шло. До тех пор пока тетушка Рэкстон не выразила сомнение в том, что все эти сплетни имеют под собой серьезные основания.
— Ну, посудите сами, — горячилась графиня, — герцог любит красивых женщин. Они справедливо считают его героем и преследуют толпами. Так что же, все они — его любовницы?
Эми Уилтшир не могла упустить возможность еще раз уколоть Клер:
— Вы тоже так считаете, мисс Глостер? — спросила она, глядя на девушку с жеманной наивностью.
— Конечно, мадам! — ответила Клер с апломбом. — Герцог просто мягкий и добрый человек. Посмотрите, как он заботится о своих адъютантах. А что касается сплетен, будто бы леди Фрэнсис изменяла с ним мужу, то это совершеннейшая ерунда. Разве вы не знали, что как раз в этот период она была на последних месяцах беременности? Никто не отрицает, что у герцога были любовницы в Индии и Пиренеях. Но и в этом нет ничего необычного для мужчины, который по роду службы вынужден проводить большую часть жизни вдали от дома.
— Вы говорите серьезно, мисс Глостер? — воскликнула весьма пожилая дама, схватившись за сердце и, казалось, готовая упасть в обморок. — Боже, какой кошмар! И так рассуждает молодая девушка, получившая отменное воспитание! Говорит о том, чего ей пока еще даже не положено знать!
— Какие красивые слова, мадам! — в свою очередь воскликнула Клер. — Интересно, как бы я могла всего этого не знать? Да вы сами, миссис Кеннингэм, сколько раз, не стесняясь, говорили при мне довольно откровенные вещи, когда я еще была совсем ребенком. Простите, мадам, но сейчас мне уже двадцать пять лет!
В воздухе запахло ссорой. Но тут вновь появился мажордом и объявил:
— Его светлость лорд Генри Стилтон!
Клер почувствовала, как сердце ее замерло.
Генри Стилтон здесь? Невероятно! Ведь до сих пор он не утруждал себя официальными визитами к ним. А после того злосчастного вечера они почти не разговаривали друг с другом. Что произошло?
Стилтон поклонился графине, потом — остальным дамам. К Клер он подошел в последнюю очередь и склонился к ее руке. Девушка про себя отметила, что этого жеста лорд не удостоил никого.
Единственным свободным оказалось кресло, стоявшее рядом с Клер. К немалому неудовольствию девушки, Стилтон бесцеремонно опустился в него, обвел взглядом гостиную, вновь улыбнулся каждой даме, дав тем самым понять, что готов внимательно слушать их разговор.
Однако дамы почувствовали, что продолжать сплетничать в присутствии мужчины, да еще лорда, не совсем удобно, и стали собираться. Лишь Эми Уилтшир не преминула напоследок еще раз подпустить шпильку Клер:
— Моему сыну очень нравится кататься с вами по Булонскому лесу, мисс Глостер. И я рада, что вы никак не замешаны в скандальной истории, о которой здесь шла речь. Иначе бы мне пришлось запретить эти прогулки. Хорошо также, что мадам Уэбстер удалилась в свое имение. Вы понимаете, что я не могу разрешить Эдварду появляться в ее обществе.
Эми повернулась к Стилтону.
— Скажите, лорд Генри, вы читали эти публикации в «Кроникл»?
Лорд неодобрительно нахмурил брови и уклончиво ответил:
— В посольство газеты доставляются регулярно, мадам.
— Значит, вы уже видели эти статьи. Ко мне почта приходит с большим опозданием.
— Последние номера мы получили только сегодня утром, мадам. Наверное, из-за неблагоприятного ветра на Ла-Манше. Что же касается статей, о которых вы говорите, то это всего лишь перепевы старых сплетен, публиковавшихся раньше. Не думаю, чтобы там было что-нибудь новое. А на «Кроникл» следовало бы подать в суд за клевету. Будь моя воля, я бы привлекал к ответу сплетников.
Эми вспыхнула и вылетела из гостиной. Клер благодарно посмотрела на Стилтона. За этот выпад она была готова простить ему все.
После ухода Эми Уилтшир и еще нескольких дам оставшиеся посчитали за благо переменить тему разговора. Тем более им было о чем посудачить и помимо герцога Веллингтона или его любовниц. Клер же предприняла попытку восстановить дружеские отношения с лордом Генри и тихо сказала ему:
— Вы перестали бывать в Булонском лесу, милорд.
Стилтон бросил на девушку испытующий взгляд и грустно улыбнулся:
— Вас постоянно окружают многочисленные поклонники, мисс Глостер. Может ли такой жалкий неудачник, как я, рассчитывать на ваше внимание рядом с прославленными полководцами, пышущими молодостью графами, галантными гусарами и их блестящей свитой?
Глаза Клер расширились, а сердце учащенно забилось. Неужели лорд ревнует!? Быть не может!
— Видите ли, милорд, — сказала девушка, радуясь, что ее голос звучит твердо, — если вы чувствуете себя неудачником, то исключительно по своей вине. Нельзя же быть таким нетерпимым к каждому, кто…
— Вы заметили, что меня раздражает праздная болтовня? — перебил ее Стилтон.
— И праздный флирт, не так ли?
В серо-голубых глазах Стилтона промелькнуло настороженное выражение, какого раньше Клер никогда не замечала. Это ее смутило. Тем не менее она продолжила:
— Но почему вы считаете непозволительным боготворить человека, спасшего Европу?
— Не буду спорить с вами, мисс Глостер. Скажу даже больше: его можно назвать спасителем не только Европы, но и всего мира. Ведь амбиции Наполеона не знали границ.
— Тем более, все мы должны отдать ему должное. Пусть некоторые из нас станут жертвами, если не его чар, то влиятельности и власти.
— Надеюсь, вам это не грозит, мисс Глостер, — заключил лорд Генри спокойным и холодным тоном.
Клер почувствовала, что разговор потерял прежнюю теплоту. Почему? Или он тоже опасается сплетен, которые могут дойти до ушей леди Беркшир? Поговаривают, что у него был роман с этой дамой. Но только ли был? А если он продолжается и сейчас? И стоит ли так открыто искать с ним более близких отношений? Ведь так недолго и обесчестить себя!
Девушка не заметила, что последнюю фразу сказала вслух. Графиня широко раскрыла глаза и удивленно посмотрела на племянницу.
— Обесчестить себя, Клер? О чем ты говоришь?
— Тетушка, я просто пошутила.
— Не надо так шутить, милая! Зачем без нужды испытывать судьбу? Тем более в присутствии мужчины. Лорд Генри, прошу вас, не потакайте игривому поведению моей племянницы!
— Графиня, мое восхищение вашей племянницей омрачено именно тем, что мисс Глостер отказывается уважать правила поведения, принятые в свете. Но все же я верю, что она никогда не переступит границ пристойности. — Стилтон встал и поклонился графине. — Сожалею, но вынужден покинуть вас. Никогда не стоит злоупотреблять гостеприимством хозяев. Ваш покорнейший слуга, мадам!
Он учтиво поклонился дамам, избегая встречаться взглядом с Клер. Но девушка была настолько смущена, что мысленно поблагодарила лорда за это.
Стилтон хотел уже выйти из гостиной, когда двери распахнулись, и на пороге вновь появился мажордом.
— Его светлость герцог Веллингтон и мадам Грассини! — объявил он.
Это был редкий случай, когда Клер была готова провалиться сквозь землю. Стилтон приветствовал вошедших достаточно сдержанно. Веллингтон же и державшая его под руку оперная звезда поклонились легко и непринужденно. Но Клер синьора Грассини разочаровала. На сцене та выглядела куда привлекательнее, хотя и сейчас каждый ее жест был полон театральности, однако подводил французский язык. Синьора говорила с таким ужасающим итальянским акцентом, что Клер с трудом понимала, о чем шла речь.
Герцог Веллингтон с чарующей улыбкой объяснил, что синьора Грассини горела желанием нанести визит графине Рэкстон и выразить ей самое глубокое уважение. Он же вызвался сопровождать итальянскую примадонну. Клер заметила волнение герцога, хотя он и старался его скрыть. По всей вероятности, Веллингтон гораздо ближе принимал к сердцу ходившие о нем слухи, чем это могло показаться на первый взгляд. С другой стороны, ему явно повезло: отсутствие в Париже по деликатным причинам леди Уэбстер давало возможность старому светскому волоките оказывать максимум внимания синьоре Грассини. К тому же это уравновешивалось его дружбой с мадам Шелли и ее супругом.
И все же герцог оставался человеком, созданным для женщин. Это ни на йоту не умаляло его славы полководца, разбившего самого Наполеона. И, как все, Клер восхищалась им.
Ей бесспорно нравился и Стилтон. Любовница лорда Генри в Париж за ним не поехала. Ходили слухи, что леди Беркшир удерживала дома болезнь мужа. Клер часто думала, что произойдет, если лорд Беркшир покинет этот мир? Женится ли лорд Генри на его вдове? В глазах девушки такой поворот событий выглядел еще более неприглядным, чем роман Стилтона и леди Беркшир…
На следующий вечер графиня с племянницей были приглашены отужинать у лорда Эштона, что считалось большой честью. Утром Клер, как и всегда, отправилась в Булонский лес. У входа в парк ее ждал Эдвард. Юный граф Уилтшир держал под уздцы новую лошадь, которой, похоже, очень гордился.
— Как вы находите эту лошадь, Клер? — спросил он. — Не правда ли, прекрасное животное?
Клер внимательно, с видом знатока, осмотрела новое приобретение Эдварда и одобрительно кивнула.
— Действительно, великолепная лошадка! Как ты считаешь, Парминтер?
Слуга еще более внимательно изучил лошадь со всех сторон и вынес профессиональный вердикт:
— Редкий экземпляр. Только вот не слишком ли этот конь силен для вас, мой граф?
— Нисколько, Парминтер. У меня, честное слово, хватит сил с ним справиться. К тому же он очень послушный.
— Где вы его купили, граф? — спросила Клер.
— Это подарок отца. Он сказал, что отдаст мне его в день тринадцатилетия. Тринадцать лет мне исполнилось еще на прошлой неделе. И вот…
Эдвард величественным жестом показал на лошадь.
— Примите мои поздравления, — тихо сказала Клер.
Она знала, что тетушка будет очень обижена. Ведь ее не пригласили на торжество, которое маменька Эдварда, конечно же, организовала!
— Мама предпочитает видеть меня верхом на пони, — продолжал Эдди. — Но я уже почти взрослый и напомнил ей об этом. Тогда она ответила, что если я непременно хочу сломать себе шею, то это мое личное дело. Но пусть к ней тогда не будет никаких претензий. Впрочем, — и его лицо озарила широкая мальчишеская улыбка, от которой у девушки защемило сердце, — я уже никому не смогу предъявлять претензий, если разобьюсь насмерть!
— Не говорите ерунды! — в сердцах воскликнула Клер. Но тут же улыбнулась и предложила: — А вы не хотели бы прокатиться по парку на Принце Хипе, граф?
— Вы что — серьезно? — задыхаясь от волнения спросил Эдди.
— Конечно, мой граф!
В этот момент из боковой аллеи донесся топот копыт. Клер обернулась и увидела… Похоже, лорд все-таки понял намек на возобновление совместных верховых прогулок!
— О, смотрите, Эдвард! Вот и лорд Генри Стилтон на своем Каскаде. Сейчас я вас познакомлю, и мы поедем кататься втроем!
Девушка возблагодарила бога за то, что сегодня здесь не было герцога Веллингтона. Правда, впереди ехали майор Фокс и воспитатель Гримс. Но это ее не очень тревожило.
Лорд Генри снял шляпу и склонился в приветственном поклоне.
— Доброе утро, мисс Глостер!
— Здравствуйте, мистер Стилтон! Позвольте вас представить графу Эдварду Уилтширу. Насколько мне известно, вы еще не встречались. Эдвард, это лорд Генри Стилтон.
Эдвард с нескрываемым интересом посмотрел на лорда. Наверное, тот ему понравился, потому что на лице юного графа вновь расцвела добрая улыбка:
— Я много слышал о вас, сэр, от моей матери.
— Надеюсь, не плохого?
— Нет, что вы, сэр! Мне кажется, она восхищается вами!
— Вы знакомы с нашим гусаром, майором Фоксом, милорд, — продолжала Клер, — но вряд ли встречались с господином Гримсом, наставником графа Эдварда Уилтшира.
Стилтон обернулся к воспитателю и вдруг его брови удивленно поползли вверх.
— Остин Гримс? Это вы? Быть не может!
— Боже мой, лорд! — воскликнул Гримс, но в его голосе Клер не услышала особенного восторга. — Сколько лет прошло, как мы не виделись!
— Мы познакомились с Гримсом в Оксфордском университете, когда я был на последнем курсе, — объяснил Стилтон.
Клер поняла, что эта встреча столь же малоприятна лорду Генри, сколь и наставнику Эдварда, и поспешила переменить тему разговора:
— У графа Уилтшира новая лошадь, и мы только что хотели испытать ее. Вы составите нам компанию, лорд?
— С огромным удовольствием, мисс Глостер.
— А вы, майор? Мистер Гримс, это предложение относится и к вам. Итак, господа, делайте ваши ставки!
Майор и наставник согласились, хотя и без особого энтузиазма. Предложение Клер делать ставки не вписывалось в их понятия о великосветском поведении истинной леди.