Единственный в Зеро зоопарк находится при Детской Железной Дороге. Здесь также располагались небольшой зимний сад, серпентарий и океанариум. Звучит неплохо, на деле же все требовало модернизации, или как там сейчас говорят. Здесь пахло ревущими восьмидесятыми, машинным маслом и дерьмом из клеток.

  Помнится, мэр города говорил что-то о том, что финансовые вложения в улучшение состояния Железной Дороги уже не за горами. Также ходили слухи, что сам Рева-Корова планирует потратиться на развитие Детской Железной Дороги. Пока что слухи не подтвердились.

  'Чмоки-чмоки', - сказал Рева-Корова, отдавая испачканную землей лопату одному из своих помощников-подхалимов, и опуская в вырытую в зимнем саду ямку крошечное зернышко. Это произошло три года назад. За три года зерно превратилось в изящное деревце, на котором сейчас красовался плод цвета молочных грез. Вероятно, вложения в Железную Дорогу для Ревы-Коровы что-то вроде выплаты алиментов. Он не нянчится со своими зернами - он отстегивает на их содержание капусту. Не доверяйте мужчинам, которые представляют собой переплетение веток и стеблей, скрепленных шепотом ветра, солнечными лучами, дорогим алкоголем и табаком. Впрочем, вряд ли отважные работники Детской Железной Дороги придают физиологическим особенностям Ревы-Коровы какое-либо значение. Деньги есть деньги, даже если они получены от древесного человека - одной из самых дорогих телевизионных проституток современности.

  Багама высадил нас на входе на Железную Дорогу. Чуть левее от входа на постаменте стоял величественный черно-красный паровоз, пятнистый от голубиного помета.

  - Дай пять, - улыбнулся Багама. Он опустился на корточки перед Соней.

  Соня хлопнула своей маленькой белой ладошкой по его ладони и улыбнулась в ответ.

  - Ну, до встречи, - сказал он.

  - Мы еще встретимся?

  - Все вопросы к твоей тете.

  - Харизма, - Соня повернулась ко мне и уперла кулачки в боки - вылитая солистка ансамбля народных песен, - мы еще увидимся с Багамой?

  Я хотела сказать 'нет', но вместо этого утвердительно кивнула. Мужчины говорят, что женщин сложно понять. А я вот что скажу: мужчины не понимают нас, а мы себя и подавно.

  Соня просияла.

  - Ты лезешь в мою жизнь, - сказала я, когда Соня рванула к кассам покупать билеты. Я вновь и вновь прокручивала в голове, как Багама миленько беседовал с близняшкой, с Антоном, улыбался племяшке, и меня вышибало в пучину жути после каждого круга этого бутафорского ада, полыхающего перед внутренним взором. - Не лезь в мою жизнь. Тебя не приглашали.

  - Да, - кивнул он.

  Я разинула рот, затем закрыла его; не стала спрашивать, с чем, черт возьми, он так охотно соглашается. Придвинувшись ближе к нему, я прошипела:

  - Просто не лезь в мою жизнь. К моей семье. К моей племяннице. Не будем и дальше размывать черту 'чтец-клиент'.

  Багама сел за руль джипа и захлопнул дверцу.

  - Да, - повторил он и улыбнулся этой своей спокойной, дружелюбной улыбкой души компании, рубахи-парня.

  Я сказала:

  - Жду вас в понедельник, Багама.

  - Я буду, госпожа Реньи.

  Да только что-то подсказывало мне, что черта 'чтец-клиент' давно размыта.