В два ночи по токийскому времени в Закрытом дворце в небольшой уютной гостиной собрались четыре человека. Они расположились вокруг камина. Комната была слабо освещена каминным огнем, окна плотно зашторены. В воздухе стоял запах крепкого тайваньского табака.

Хозяин дачи, премьер-министр Амаси Ватанабэ, сидя в мягком кресле, задумчиво смотрел на отблески пламени, отражавшиеся на стенках камина. После легкого ужина он переоделся в темное кимоно, его ноги в белых носках покоились на тахте.

Рядом с ним, в таких же мягких креслах, сидели: Кобаяси – глава Комитета национальной безопасности Японии, крупный вальяжный мужчина с мясистым носом, и Минадзи – министр обороны. Оба были в легких светлых рубашках и таких же брюках, в то время как генерал Ямамото, стоявший возле камина, выглядел вполне официально в защитного цвета мундире с орденскими колодками на груди.

Минадзи положил папку со снимками морского дна на стол и задумчиво покачал головой.

– Не пойму, как они смогли провернуть такое втайне от нас?

– Да, – согласился глава Комитета нацбезопасности, – кажется невероятным. Лично я не поверю, пока не получу дополнительных доказательств.

– Доказательства на снимках, – сказал Ямамото, указывая на папку. – Фотографии не оставляют места для сомнений. Два человека на дне – реальность. Это не фантомы и не компьютерная анимация.

Встав со своего кресла, Минадзи подошел к папке и принялся рассматривать ее содержимое.

– Скафандры вроде американские, – заметил он. – И шлемы похожи.

– Возможно, – заявил Ямамото, – но оружие в их руках явно русское. Это переносной ручной торпедный комплекс, снабженный снарядами, способными передвигаться внутри водной толщи.

– Тогда где батискаф? – продолжал сопротивляться Кобаяси. – Должен же быть спускаемый батискаф? Они не могли материализоваться прямо из воды.

Он резко выпрямился в кресле.

– Я абсолютно исключаю возможность появления там людей независимо от того, кто это, – китайцы, американцы или русские. Еще на подходе к этому месту их корабль должен был засечь наши радиолокационные средства. Проморгать такую громадину? Да с помощью радаров сейчас можно засечь взлет мухи с аэродрома!

– Если только корабль не изготовили по технологии «Стеллс», – заметил Минадзи.

– Что еще мне кажется странным, – задумчиво сказал глава морского ведомства, – так это то, почему они не кричат на весь белый свет о своих достижениях? Откуда такая секретность? Это не похоже на европейцев.

– Вот именно, – кивнул Кобаяси, – еще одно доказательство невозможности существования подводной базы.

– Мы не учитываем тот факт, – генерал Ямамото придал голосу убедительности, – что «Юнадо-4» исчез сразу после того, как зафиксировал людей с наведением ПРТК. Я утверждаю, наш батискаф был уничтожен торпедами – пилоты погибли.

Кобаяси озадаченно посмотрел на него.

– Какие пилоты?

Ямамото и Ватанабэ обменялись быстрыми понимающими взглядами.

– Есть вещи, – негромко сказал Ватанабэ, – которые не входят в компетенцию госбезопасности.

Кобаяси удивленно перевел взгляд на премьер-министра.

– Что? Не входят? Да вы что? Как вы могли скрыть от меня, что на четвертом «Юнадо» были люди?

– Так же, как и на пятом и на шестом. Всего – девять человек.

Кобаяси повернулся к Минадзи, который спокойно курил сигарету.

– Ты знал?

Минадзи молча кивнул.

– Не обижайся, Хвэй, – веско сказал Ватанабэ. – Ты должен понять – чем меньше людей посвящено в данные секреты, тем гарантированнее их сохранность.

– И никто из вас даже не удосужился поставить меня в известность? – почти простонал Кобаяси. – Так что же на самом деле произошло с «Юнадо-4»?

– Сначала мы потеряли с ним связь, – с невозмутимым видом стал объяснять Ямамото. – Инженеры решили, что это временные неполадки. Батискаф мог попасть в мертвую зону. После повторной попытки связь была налажена, но не с экипажем, а с бортовым компьютером в автоматическом режиме. Он принял нашу команду на возвращение, и батискаф стал подниматься, однако маневр удался только частично. «Юнадо-4» потерял сорок метров высоты, войдя под слишком пологим углом, и оказался вместо попадания в намеченную точку отнесен северным течением к русскому берегу возле Сахалина.

– Это, наверно, не первый случай, который вы скрыли от меня? – ворчливо произнес Кобаяси. – Интересно, сколько всего людей мы потеряли под водой?

– Столько, сколько нужно, чтобы выполнить задачу, поставленную перед ними партией, – жестко ответил Ватанабэ. – Они погибли как герои. «Юнадо-4» передал нам все, что от него требовалось, прежде чем исчезнуть в Тихом океане.

– Где его все-таки обнаружили русские, – злорадно добавил Кобаяси.

– Ничего страшного, – сказал Ватанабэ. – Им пока не удалось поднять батискаф.

– А если удастся?

– Конечно, какая-то вероятность этого остается, – согласился Ватанабэ. – Они знают примерное место его падения. Но найти что-то на трехкилометровой глубине будет довольно сложно, им придется попотеть. Да и времени осталось маловато.

– Русские сделают все, чтобы найти его, – сказал Минадзи. – Они уже усилили активность в этом районе.

– Что им удастся обнаружить на борту, кроме трех трупов? И даже в этом случае они все равно будут молчать, потому что, если поселение на дне – дело их рук, это не в их интересах. Сейчас ясно только одно. – Ватанабэ остановился, чтобы выпустить клубы дыма к потолку. – «Юнадо-4» и его обитатели покоятся где-то на дне океана. Остается один вопрос – есть ли у кого-то из наших вероятных противников – русских или китайцев – база на дне Курильского пролива, и если есть, то что тогда мы должны предпринять?

– Думаю, есть, – убежденно сказал Ямамото, – и те и другие давно мечтают об этом, и, возможно, кому-то из них это удалось.

– Не исключаю такой возможности, хотя и сильно сомневаюсь, – пробурчал Кобаяси.

Ватанабэ уставился на Минадзи.

– А ты, Танако?

– Через неделю запланировано отплытие нашего корабля к Курилам, – медленно ответил тот. – До сих пор мы хранили эту информацию в строжайшем секрете, и это было правильно. Не стоит научные цели ставить выше политических. Теперь у нас есть мощный спускаемый аппарат, способный доставить сразу семь человек на километровую глубину. Я предлагаю опуститься рядом с кратером, который виден на снимке, и…

– Полностью согласен, – не дал ему договорить Ямамото. – Факты говорят сами за себя. Эти подводные жители, кем бы они ни были, ведут себя агрессивно, ведь именно они уничтожили наш батискаф, и я уверен, «Юнадо-5» и «Юнадо-6» постигла та же судьба. Они действуют на нашем дне как хозяева. Пора их поставить на место.

Наступило продолжительное молчание. Никто не спешил заговорить.

Кобаяси первым нарушил тишину.

– Так вы предлагаете атаковать их первыми и захватить станцию?

– Да, – сказал Ямамото, повернувшись к нему. – Не решимся сейчас – позже пожалеем. Если мы капитулируем перед ними под водой, мы проиграем и здесь, на земле.

– Представляю, какой вой поднимется в мире, – запротестовал Кобаяси.

– Они будут молчать, – возразил Ямамото, – как они объявят о том, чего не существует?

– Генерал прав, – добавил Минадзи.

– Вы представляете, что нас могут объявить виновниками развязывания войны? – продолжал сопротивляться Кобаяси, – мы нарушим конвенцию ООН.

– Эта конвенция запрещает кому бы то ни было осваивать морское пространство за пределами своих территориальных вод. Они уже наглым образом нарушили ее, ударив первыми. Мы же только защищаемся, – Ямамото повернулся к Ватанабэ. – Что скажете, господин премьер-министр?

Премьер-министр повернулся к огню. Затем он положил сигару в пепельницу и скрестил перед собой пальцы в воздухе, посмотрел на руки. Его желтое лицо стало бледным. Никто не знал, что он скажет, но все знали – скажет красиво. Наконец он повернул лицо к соратникам.

– Вооружите акванавтов. В первый день седьмой луны мы атакуем подводных жителей.

* * *

Выскочив во двор, Рогов с ужасом обнаружил, что напарника в УАЗе нет. «Где же этот придурок?» – со злостью думал он, крутя головой в поисках подполковника.

В это время Шкаликов, застегивая на ходу ремень, выбежал из боковой двери здания.

– Уходим! – крикнул полковник, хватаясь за дверную ручку машины.

Подполковник оторопело остановился.

– Садись! – закричал Рогов, бросаясь на сиденье.

– Что, черт возьми, произошло? – спросил Шкаликов, усаживаясь рядом.

Рогов повернул ключ зажигания и, услышав, как заработал мотор, включил скорость.

– Готовь пропуск, – проговорил он возбужденным голосом. – Ну и дела!

* * *

Как бомба выскочил Дроздов с девушкой на плече на крыльцо гостиницы. Бледный от страха Гнедичев стоял возле кабины ЗИЛа. Дроздов заметил в его руках тряпку и пузырек с хлороформом.

Он задыхался и ничего не слышал, кроме стука собственного сердца и того, что Ольга кричала ему в ухо. Только бы не упасть, думал Дроздов.

Он подбежал к раскрытому кузову и одним движением усадил девушку на него. Та села на борт, и ее глаза с ужасом уставились на майора.

– Что вы делаете? – вырвалось у нее. – Нет, нет… ни за что…

В этот момент Гнедичев, стоявший сбоку, обхватил девушку за плечи и приложил намоченную хлороформом тряпку к ее рту. Тело девушки несколько раз дернулось, затем глаза затуманились, и она упала бы на спину, если бы Гнедичев не поддержал ее. Вдвоем с Дроздовым они подняли Ольгу и уложили внутрь бака.

Гнедичев стал лихорадочно устраивать ее в нем. Затем вставил в пазы второе дно и закрепил его. Тем временем Дроздов быстро надел свой черный плащ. Гнедичев поторопился закрыть бак крышкой. Это было как раз кстати, потому что в это время распахнулась дверь и оттуда вышел комендант в сопровождении еще одного охранника, высокого худого мужчины с пистолетом в руке.

Дроздов притворился испуганным и поднял руки вверх. Гнедичев не стал играть комедию. Привалившись к кабине, он действительно думал, что наступил его последний час.

Комендант, весь в поту, бросил на них быстрый взгляд и начал обшаривать глазами кузов.

– Никого не было? – спросил он, угрожающе глядя на Гнедичева.

Тот покачал головой. Он был слишком напуган, чтобы открыть рот.

– Ладно, пошли, – бросил комендант, обращаясь к охраннику.

Он повернулся к двери. Внезапно замыкавший шествие охранник остановился, вернулся назад и, подойдя к крайнему баку, приподнял крышку. Увидев там черные полиэтиленовые мешки, он постоял, пристально рассматривая их.

– В чем дело? – недовольно спросил, обернувшись, комендант.

– Мне послышался какой-то звук.

– Почудилось.

– Я уверен – что-то звякнуло, – охранник всматривался в мешок, словно хотел прожечь в нем дырку.

– Какого черта? – разозлился комендант. – Мусор и есть мусор. У нас хватает проблем и без этого. Пошли!

Не оглядываясь на охранника, он вернулся в здание. Охранник нахмурился и вошел вслед за ним, злобно посмотрев напоследок на Дроздова.

Майор вытер лоб и постарался вернуть себе нормальное дыхание.

– Спокойнее, – сказал он Гнедичеву, – мы еще не кончили.

Схватив проволоку, он закрутил крышку на баке. Как только закончил, сразу закурил сигарету. Ему хотелось бы знать, сколько времени девушка пролежит без сознания. А придя в себя, не начнет ли орать? При мысли об этом его лоб покрылся холодным потом.

Они подождали с минуту. Снова послышался топот ног по железным решеткам.

– Вы еще здесь? – закричал выбежавший комендант. – Быстро отсюда!

Вдвоем с Гнедичевом Дроздов занял место в кабине. В этот момент из-за угла здания вышел новый охранник. Увидев их, он поднял автомат.

– Все в порядке, – задыхаясь, проговорил Дроздов. – У нас есть разрешение на выезд. Сейчас я покажу его.

Он вышел из кабины и захлопнул дверцу. Охранник не спускал с него глаз. Его толстое красное лицо выражало недоверие.

– Напрасно спешите, – проворчал он. – Вы не покинете территорию.

– Но почему? – воскликнул Гнедичев.

– Бесполезно настаивать.

– А кто вам сказал, что мы будем настаивать? – не размахиваясь, Дроздов ударил его кулаком в лицо. Тот завалился на капот. Дроздов вырвал у него автомат и оглушил ударом приклада по голове.

– Заводи! – крикнул он Гнедичеву, толкая его к фургону.

Завернув за угол, они проехали через двор и остановились перед запертыми воротами.

Из-за будки появился еще один охранник и посмотрел на машину.

– Загрузились? – с усмешкой спросил он.

– И не говорите, – ответил Дроздов. – Под завязку.

Охранник пожал плечами.

– Ну с Богом, – он открыл ворота. – Счастливо!

Дроздов помахал ему рукой в ответ. Они проехали ворота. Из жилого блока доносились шум и крики. Майор нажал на газ. Он и не предполагал, что все произойдет так легко.