— Ну что ты думаешь?
Воротник блаженно перевернулся на другой бок. Лежать на раздувшемся животе он просто не мог — упругий большой шар не давал опоры. Оказалось, у меня успели спросить, что ест моя ручная ящерица. И я честно брякнула, что любит свеклу. Это запомнили и приняли к сведению. Так что Воротника обнаружили возле кухни, лежащего в красной луже, окруженного свекольными огрызками, раздувшегося раза в два и страшно довольного собой. Так мне рассказали. Да, я-то думала, что от пуза он наелся в лагере лесорубов, а там он, похоже, просто слегка перекусил. В комнату его принесли, а положить пришлось на подстилку — так он был перепачкан свекольным соком. В очередной раз выгнав всех из комнаты, я тут же приступила к беседе. Только на большинство вопросов Воротник лишь икал и шевелил хвостом.
— Давай отвечай! Что тут готовится? Ты ведь лежал у кухни, слышал!
— Встречают Грольфа Удачливого, — сумел из себя выдавить Воротник и тут же часто задышал.
— Это кто?
— Не знаю.
Ладно. Да и что мне за дело до этого Грольфа? О себе думать надо.
— О состязании что говорят?
— Тебя жалеют.
— Почему? — Я села на кровать.
— Говорят — молоденькая ты слишком. За что тебе такое?
Д-да-а… А я еще надеялась, что ни за что получу кучу денег. Что же делать? У кого же все узнать? Хмм…
— Можно позвать женщин, которые меня одевали? — спросила я у болтающегося возле дверей детины.
Воротник уже успел задремать. Вокруг него ширилось на подстилке багровое пятно свекольного сока.
— …А Мурка тогда со стола как прыгнет! Кувшин вдребезги! Сметана по полу! Я ей говорю: ах ты, бесстыжая! А ей хоть бы хны! Только хвостом махнула и пошла. А сметана вся пропала. Ужас!
Я кивнула с заинтересованным видом.
— Ах да, состязание… Да, там тоже несладко пришлось. Ледяные стрелы летели — жуть! Гости под столами прятались. Двери в трех местах прошибло, муж мой непутевый потом чинил. Ну так вот, а на следующий день гляжу — эта самая Мурка по двору вышагивает! Как ни в чем не бывало! Я ей говорю: ах ты, бесстыжая! Пригляделась — а из пасти у нее торчит…
От кивков у меня уже болела шея. Лирина — так звали эту говорливую женщину — оказалась настоящим кладезем бесполезных знаний, в которых иногда просверкивало что-то нужное. Очень скоро она перестала называть меня «госпожой», «Странствующей» и перешла на «девочку». Что и неудивительно — ее дочка была как бы и не старше меня самой. О ее дочери я, кстати, уже знала почти все. Так же много я знала о двух внуках, непутевом, но горячо любимом муже, кошке Мурке, парочке собак без имени и задиристом петухе. И знания эти продолжали угрожающе расти. Поэтому при малейшей возможности, как только женщина стихала, чтобы перевести дыхание, я спешила задать свои вопросы. При Лирине прошло уже пять состязаний, но сама она их не видала. В пиршественном зале подавали и служили другие. Но вот рассказов наслушалась!
— А Велигор из зала тогда выскочил, весь из себя бледный, трясется. «Не пойду назад», — говорит. А Бешаня ему говорит: «Пойдешь». Тут в зале как загремит! По двери как ударит! Все и врассыпную.
— А сказитель как?
— Сказитель плох был тогда. Долго лечился. А потом сказал: «Ноги моей здесь больше не будет. Видал я ваши сто пятьдесят монет! И не просите!»
Сто пятьдесят монет! Так меня купили по дешевке! И как я только могла подумать, что в городе ярмарок кто-то может ошибиться с ценой!
— И Грольф тогда вроде нашего сказителя похвалил. Хорошо держался, сказал. Еще с ним посостязаться хотел. В этот раз что-то особенное обещал.
— Ммм… — Я забывала кивать. Что же делать?
— …Ну так вот, я дверь вечером открываю — стоит мое горе луковое, шатается, еле на ногах держится! Я ему говорю: «Где шлялся? Стыда у тебя нет!» А он только мычит. Ну тут я рассердилась, ухват схватила…
Как только я перестала направлять разговор, Лирина тут же перескочила на гораздо более важные и интересные для нее темы. Скучное ежегодное состязание. Что о нем говорить?
— Ага. Очень интересно. Так ему и надо, непутевому! А скажите, замену сказителю долго искали?
— Да уж, что непутевый, так непутевый! А замену весь год, считай, подыскивали. Сначала вроде ничего, не беспокоились, а вот ближе к сроку Рианор вовсе с лица спал. «Чудо только нас спасет», говорил.
Понятно. А чудо взяло и приехало. Что же делать?
— …А дочка у меня и спрашивает: почему у тебя пирожки пышнее и мягче выходят? А я ей и отвечаю: доченька, надо просто…
С большим трудом я выпроводила Лирину, наговорив про усталость, болезнь и вообще плохое настроение. Получила напоследок кучу пожеланий и советов, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.
Да, влипла — хуже не бывает. Воротник вовсю дрых на кровати. За время нашей с Лириной беседы он преспокойно переполз с подстилки на место поудобней и помягче и безнадежно испачкал при этом простыни. Да, придется звать людей на помощь поменять белье. Теперь оно не белоснежно-белое, а красно-белое. Подождите. А что это желтое торчит из-под дракончика? Я сделала шаг и пригляделась. Переливается…
— Воротник!!!!
— Что-то случилось, госпожа Странствующая? — спросил через закрытую дверь подпасок. Летающие сапоги отучили его соваться в комнату без спросу.
— Нет-нет! Все хорошо! Входить не надо!
Пожалуй, впервые я так отъявленно и открыто врала. Перепуганный Воротник неуклюже сполз с кровати, потянув простыни за собой. Следом на пол плюхнулось то, что еще недавно было золотистым сияющим чудесным кольчужным доспехом, а сейчас скорее походило на грязную красновато-желтую тряпку. Надо же! А ведь совсем недавно я думала, что хуже быть не может!
— Что-то случилось, госпожа Странствующая? — неизвестно в какой раз спросили из-за двери.
— Все хорошо, — в очередной раз соврала я.
— Откройте, госпожа Странствующая! — Перетащенная к двери кровать и наваленные на нее скамейки опять угрожающе зашатались.
— Нет! Не входить! Я неодетая! — в очередной раз рявкнула я, и все притихло.
— Скоро выступление. Вам помочь одеться?
— Нет! Я сама! — Под плеск теплой воды золотистое плетение вынырнуло из бадьи. Сейчас и вода, и доспех были приятного сочно-розового цвета. Его можно было отстирать, отмыть, очистить — но не так быстро! Тем более что его потом придется долго сушить. Я недолго полюбовалась на свои успехи в стирке и снова опустила доспех в воду. Что же делать?! Что же делать?! — Где моя одежда?
— Ее уже постирали, — похвастались из-за двери, — Со щелоком, в трех водах! До утра высохнет!
— Спасибо, удружили! — пробурчала я, но насмешки никто не понял.
Воротник боязливо выглядывал из-за мешка в углу.
— Госпожа Странствующая… — снова затянул из-за дверей чей-то голос.
— Занята я! Сколько раз говорить!
— Это Стырга. Впустите.
Руки разжались, и доспех ушел на дно бадьи.
— Сейчас! Сейчас! Только оденусь! Сейчас!
Я в отчаянии закрыла лицо руками. Что же делать?!!
Послышался шорох, в ноги что-то ткнулось. Я нехотя отвела ладонь, глянула вниз. У моих ног лежал мешок, который осторожно подталкивал Воротник. Поймав мой взгляд, дракончик сжался, но осторожно тронул лапой завязку.
— Чего еще тебе надо?
Сказать что-нибудь Воротник не рискнул. Просто еще раз дернул мешок.
— Ну что там? — Я нехотя потянула ремень, раскрыла мешок, запустила в него руку.
Ура! Как же я могла забыть!
— Ты почти молодец, — сказала я Воротнику.
— Госпожа Странствующая!
— Уже иду! Недолго осталось! — Теперь я уже сама в это верила.
Хотите страшную, вызывающую дрожь и трепет исполнительницу? Будет вам страх! Хорроший страх! Проверенный!
— А вот и я!
Дверь широко открылась. Ненадолго в коридоре повисла тишина. Собравшиеся даже слегка попятились.
— Что ты с собой сделала, девочка? — спросила откуда-то сбоку Лирина.
— Замечательно! — просиял Стырга.
— Это точно она? — уточнил протолкавшийся сквозь толпу запыхавшийся Рианор.
Белое перо качалось у меня над головой. Лицо превратилось в багровую маску благодаря свекольному соку, глаза я подвела найденной в коробочке у зеркала сажей, губы намазала зеленым блеском. Гномий костюм был творчески украшен парочкой веревок, ремнем с петлей и Шпилькой на боку. Над всем этим высилась и сияла ничем не заслоненным великолепием моя прическа. Наверно, это впечатляло. Особенно должен был быть доволен Стырга — его мечта замазать мне чем-нибудь лицо осуществилась. Несколько мгновений я наслаждалась всеобщим ошеломленным вниманием. Большинство людей просто замерло с открытыми ртами.
— Кгм, там с вашим доспехом неприятность маленькая приключилась… — осторожно начала я, решив, что наступил подходящий момент.
— Неважно! Некогда! Уже пора! Грольф близко! В боковую комнату ее! И вполне ничего она выглядит, зря ты, Стырга, говорил! — уже на бегу успел попенять Рианор и кинулся к лестнице. Даже обидно. Я приготовилась долго оправдываться за золотую кольчугу!
— Пойдемте… э-э-э… госпожа, — Теперь меня не хватали за руки. Боялись. Я направилась за провожатым. И чего они так трясутся? Не понимаю. Но ведь разбегаются от меня в этом костюме — две толпы уже разогнала!