я вернулась к своим друзьям лишь через два звона после того, как мы оказались в кабинете у директора. они крепко спали. лемор занял мою кровать, между прочим. И мне пришлось его слегка потеснить. я не решилась его тормошить, помня пытки и его израненную спину.

я ни слова не сказала ни одному из них о моем романе с директором. Наутро весь универ был всполошен прибывшими уполномоченными от князя. Все пары были сорваны, адепты слонялись по коридорам, обсуждая неожиданную новость. Их можно было понять: только вернулась пропавшая группа адептов и директор, так на следующее же утро оказывается, что директор снова исчез. И вдобавок, прошел слух, что кресло директора все эти годы занимал полувампир, что и послужило поводом для внеплановой проверки. Было о чем порассуждать, поболтать и посплетничать.

Весь универ стоял на ушах. И только я и зам директора знали обо всем заранее. Белка и Лемор приуныли. Им не нравилась перспектива остаться без защиты. А я рассказала им о том, что директор не намерен оставлять нас совсем без надзора. умолчав, конечно, о делах касающихся сугубо нас двоих. Мне почему-то хотелось оставить наши отношения в тайне даже от друзей. По крайней мере на какое то время.

В течение недели решался вопрос о назначении нового директора, в универе дела пошли привычным чередом. затем на это место был повышен бывший зам. Я никак не могла собраться и приняться за обучение. у меня все мысли были заняты Нельмом. Я тосковала.

Я слишком привыкла постоянно слышать его голос, обьясняющий мне что-либо. И грустно было осознавать, что теперь я буду все время жить от одних выходных до других. от одной встречи с ним до другой.

до первой мне пришлось ждать мучительно долго. две бесконечные недели.

Я почти не помню, чем я занималась все время между нашими встречами. Было чем заняться, и я на автомате делала все практические. Половину заваливала, другую половину едва дотягивала до минимума. В моей голове все никак не могло сложиться ясное представление о том, что мы изучали. Мне было плевать.

Магистр Сибилла часто спрашивала меня, а я не могла назвать ей истинной причины моей рассеянности и равнодушия. Что бы я ей сказала? Простите, магистр, я немножко втрескалась в нашего клыкастого директора, поэтому в голове он у меня занял все место, и там не умещается учеба… Смешно как представлю её глаза после этих моих слов.

Угораздило. Хожу с этой мыслью уже некоторое время. Ну, надеюсь, что через пару минут я его все-таки увижу и перестану быть размазней. Я иду, нарядившись в мужской костюм, за город. Там, уже в паре сотен метров меня ждет вампир. Это я уже наверняка знаю, так как уже смутно чувствую его присутствие. Нетерпение. Как зуд, почти физически я могу чувствовать его на коже.

Да иду уже, иду! Две недели никаких вестей, так еще минуту подождешь, не растаешь.

Вижу таверну, покосившаяся вывеска и поблекшая краска на входе — искусно наброшенная иллюзия. Я могу видеть, что под мороком виднеется белый мрамор и позолота настоящего названия: «Нереида». Вхожу и показываю кольцо, данное мне другом Нельма, Эдуардом. Охранник оборотень на входе придирчиво осматривает знак на перстне и кивает. Я иду через тесный зальчик к лестнице наверх. Ступени покрыты мягким ковром нежно-зеленого цвета, вокруг только дерево и канделябры со свечами. Три пролета, затем направо. Две двери. Одна даже на вид не открывалась десяток лет, так что не ошибусь, если открою следующую.

Зараза. Хоть бы встретил, что ли. Стоит себе у камина с бокалом чего-то красного. И смотрит на меня так, как смотрел на наших занятиях атефактной магией. Типа ничего не было. Зараза.

Улыбаюсь вопросительно. — Вы хотели меня видеть, господин директор?

Он едва заметно сощуривает глаза и ставит бокал на столик с фруктами и шоколадом.

— Ну и что скажете в свое оправдание? — строго смотрит на меня он.

Моё лицо вытягивается. Я ожидала чего угодно, но только не этого. И уже с ужасом стала вспоминать, чего же я такого сделала.

А он скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на сьежившуюся меня.

— Три пересдачи. Удовлетворительно по всем дисциплинам. И совершенно наплевательское отношение к обучению не делает вам чести, адепт. На то должны быть веские причины, я прав?

— спросить об этом — достаточно веская причина, чтобы я перлась сюда через весь город? — разозлилась я. — но так и быть, скажу, не зря же пришла! Две недели никаких вестей — стоит беспокоиться? А? ты на эту свою вескую причину каждый день в зеркало смотришь, а еще у меня спрашиваешь.

— Ладно, мне все ясно… — пошел на попятную Нельм.

— И вообще, ты больше не директор, так фигли тебе?

— Хватит, Сандра. Уймись. Я понял.

— Ну и ладненько. Если это все что от меня требовалось, то я пошла. — сказала я и решительно направилась к двери, решив немного помучить Нельма. Я хотела, чтобы он первый перестал играть в начальника и наконец уделил мне немного внимания.

У него не осталось выбора. И это его немного разозлило: ему ведь пришлось опуститься до того, чтобы признать, что он не может дать мне вот так уйти, что я ему нужна рядом.

Он зарычал и стремительный вихрь мигом вдавил меня в одно из кресел.

— Как тебе удается делать вид, что я тебе не нужен? Мне такое не под силу, Сандра. По крайней мере, сейчас.

Я стряхнула его руку со своей груди и попыталась вывернуться. Но мне только удалось освободить руку. Он саркастически изогнул бровь, дескать это все?

Я сделала вид, что вовсе не пыталась вырваться, и взяла со столика его бокал. Я посмотрела на него невинным взглядом, и не глядя выпила питье залпом. Хорошо, что не смаковала. Конечно, я всякого напробовалась на зельеварении, но кровь мне пришлось попробовать впервые. Не самое вкусное, мда. Но заставляю себя мечтательно облизнуться и с видимым сожалением оглядеть пустой бокал. Тут уже у вампира отвисла челюсть. Что только прибавило пикантности его харизматичному лицу.

— А есть еще? — Состроив восторженное лицо, спросила я, любуясь офигевшим вампиром. Он мне таким еще больше нравился. Такой лапочка!

Нельм отошел от шока и расхохотался. — Сандра… как же мне с тобой повезло! Мой друг Даниил полжизни ищет чем бы развеять свою депрессию. Мне это с тобой точно не грозит. Чудо моё…

— И как ты пьешь эту бурду?

— А как ты ешь мясо? Люди — тоже хищники, это у них в крови. Уж поверь вампиру.

— А если я веганка?

— У вампов тоже есть отщепенцы, которые больше похожи на ходячие мумии. Это у них в головах, а не в крови.

— Жутко представить. Ладно, веганы — просто очень затюханные и слабые. А вампы без крови… брр… я видела одного в лаборатории, мы его резали чтобы изучить, так он был перед смертью месяц без крови. Мумия, это точно к нему подходит.

— И вы не заметили на том занятии по вскрытию, не было ли там чего необычного? По людским меркам?

— Да, было. Точнее небыло. Сердца. — Я с некоторым волнением посмотрела на Нельма и положила ладонь на его грудь слева. Биение есть. Вопросец…

— Полукровки рождаются с сердцем. Правда, оно прекращает биться примерно на шестой сотне лет. Плюс-минус десяток лет. Знаешь, за эмоции отвечает вовсе не какой-то определенный орган. И не важно, есть ли сердце или его нет.

— ну к мозгу это не относится. Хотя все влюбленные в какой-то мере смахивают на дебилов…

— Интересная мысль. Особенно учитывая, что ты говоришь и о нас. Но какая самокритичность…

— э-нет, господин директор, я не влюблена, вы меня просто охмуряете вампирской магией.

— Ах так? Тогда учти, что на директора такими глазами обычно не смотрят, Сандра. Не затаскивают своих наставников в свою иллюзию и…

— Какими глазами? Я так на всех смотрю. Вот вы сказанули «затаскивают»! я же не в постель затаскивала!

— А что- хотелось бы? — спросил Нельм и его глаза вспыхнули вампирским огнем.

— На тот момент — нет. — честно ответила я. — я просто не могла себя контролировать. Само собой как-то вышло.

— Ты не можешь себе представить, как долго я сходил с ума по твоей милости. Те минуты в созданном тобой лесу решили все окончательно. А когда ты решила стать моей?

— Не знаю. Но мне кажется, ты за меня все решил.

— Не может быть. У тебя слишком сильная воля, я не смог бы её сломить. — вампир легко как пушинку поднял меня с кресла и перенес на роскошную кровать под навесом из черного шелка. Я тряхнула ногами, откидывая с них сапоги и удобно растянулась на мягчайшем матрасе. Да, сейчас выходной, но учитывая три полубессонные ночи, мне до ужаса хотелось выспаться. Нельм лег рядом и устроился поудобнее.

— Спи, моя тигрица. Я терпелив, подожду пока проснешься. Я все понимаю, и готов помочь во всем, о чем ни попросишь.

— Свари кофе… — сказала я и уснула.

Я прекрасно выспалась, проснулась уже под вечер от запаха чудесного латте с корицей. На столике у кровати был источник аромата. Был. Минуту назад.

Нельм вошел в комнату и улыбнулся довольной мне.

— Ты прелесть. Несмотря на клыки и прочее.

— Только для тебя.

— Вау. Серьезно?

— Я был вдовцом столько лет. И да — я никогда ни с кем не чувствовал необходимости выполнять любые прихоти. Считай это откровением. Признанием. — Нельм сел рядом и обнял меня.

— ладно, но учти: я никогда не признаю ограничений моей свободы. Тебе придется мириться с этим, дорогой. — так странно было называть так вампира, который по людским меркам моего мира был древним стариком по возрасту.

— Плевать. Все, что только попросишь.

— Осторожнее, у меня богатая фантазия. Очень богатая.

— Напугала фантазией… но я учту. Просто все сейчас кажется не важным по сравнению с тем, что у меня в руках.

— забавно наверное влюбиться в гамбургер. Или в курицу которую ешь…

— Сандра!

— Что? Это я так… гипотетически. — снова сделала невинное лицо я.

— Я все-таки отдаю предпочтение человеческой половине себя. И никогда не посмотрю на тебя как на пищу, это кажется мне кощунством.

— Зануда. Я же сказала, что просто гипотетически!

— хорошо, хорошо… Я рад, что ты все понимаешь.

— Знаешь, сейчас глядя на тебя почему-то вспомнилось кое-что… Года два назад у меня был кумир. Просто потрясный актер, замечательный человек, верный и добрый. И никогда ни до ни после его смерти я не видела подобных ему. Я думала что слово «люблю», «кумир», «знаменитость» были слишком вульгарными по отношению к нему. Я привязалась к нему. Смешно да? Я так и не написала ему письмо, хотя и знала, что он отвечает на письма фанатов. Просто не знала, что я могу сказать такому человеку, чего раньше он не слышал и не читал от других, тысяч таких же восторженных как я. Но почему-то чувствовала что должна написать. Что мне есть что сказать, что-то важное.

Целый год я ходила и думала о том, что будь у меня второй шанс что-либо изменить в мире, я бы вернулась на три года назад и предупредила бы этого человека о развитии рака. Он этого заслуживал. Как всякий кто сжигает свою жизнь, чтобы освещать путь другим, делать мир чуть лучше, заставляя нас всех сиять вместе с ним. Банально звучит. Он сказал бы лучше.

В итоге я после его смерти осознаю, зачем я так стремилась в театр, и даю обещание самой себе каждый свой шаг посвящать ему. Помнить. И постараться служить той же цели, хоть у меня нет воли зажечь настолько яркий огонь.

— Элементаль смерти признал тебя. Именно из-за этой боли, Сандра. Будь осторожна.

— Он был похож на тебя. Очень сильно. Иногда я даже узнаю его взгляд когда ты хмуришь брови, или улыбаешься.

— Не надо, Сандра. Это не дело для живых — скорбеть о мертвых. К тому же есть неоспоримые доказательства того, что смерть — лишь переход в новые рамки, обновление ждет за той такой пугающей гранью, обновление и перерождение в нечто большее чем было до этого.

— Неужели в этом мире отношение к смерти настолько легкомысленное?

— Нет, но мы в большинстве своем знаем, что есть вещи куда ужаснее. И потому боимся другого. Тот, о ком ты говоришь, знал, что ждет его за отправной точкой, которую вы все зовете этим страшным словом. Не думай, что в душе умирающего человека в последний час есть лишь страх и отчаяние. Нет, если он жил по велению интуиции и доверял чутью, если цель его сожгла, коль ты его с маяком сравниваешь, то в конце он вряд-ли чувствовал отчаяние и страх, может всего лишь досаду на судьбу за незавершенные дела и несбывшиеся планы. Я знал таких людей. Они всю жизнь жили словно высшее счастье для них — это счастье и благополучие всех вокруг, они совершенно практично относились к себе как к инструменту для достижения цели. Я был у изголовья одного моего друга, когда он умирал, и могу сказать точно, что ему не было страшно. Он лишь сетовал на то, что время не позволит ему сделать больше. Вокруг него была его семья и пара товарищей, мы были его оправданием перед судьбой, своеобразным щитом от терзаний совести и мрака отчаяния. Человек не должен быть один в такой час. Мы разделили боль на всех нас и он ушел, словно разом сбросил с себя груз всех тяжестей мира, всего того, что он сам громоздил на свои плечи всю жизнь.

— Ужасно. Хочется заткнуть уши и не слышать подобных историй, ведь получается, что жизнь куда ужаснее смерти!

— Жизнь тоже имеет свою классификацию, говоря научным языком. Разные люди, разная жизнь. Хотя пытаться судить о жизни с научной точки зрения — полный идиотизм.

— самое верное средство от депрессии — это вообще не думать. О жизни, смерти, чувствах, причинах и следствиях. Просто чувствовать.

— Не думать? Это к пустоголовым дурам, не ко мне. Я на медитациях очень нервничаю, потому что столько времени тратить впустую — глупость да и только. Сиди там у Лотуса, как идиотка. Сиди и мечтай о том, чтобы просто размять ноги, а он еще и ходит и проверяет, все ли достигли должной степени измученности.

— Знаешь, Сандра, мне с этим куда проще сейчас. И куда труднее кажется просто смотреть на тебя.

Я верила ему. Голодный взгляд прикован к моим губам, по лицу прошла почти болезненная судорога. И видеть эти признаки его внутреннего огня было невыносимо притягательно. Когда-то я задавались вопросом, что же делает человека настолько притягательным и харизматичным. И так и не нашла окончательного ответа. И вот со мной один из самых красивых и уверенных из всех, когда-либо мной виденных.

— не двигайся, я хочу кое что узнать. — сказала я и мягко и осторожно очертила кончиками пальцев контуры его лица. Он очень своебразно красив. И чаще всего люди не получают подобные лица от природы, а создают себя и свой облик сами. Вот что действительно притягивает взгляд, это воля и внутренний стержень упорства и уверенности. Такие лица говорят о своих владельцах больше, чем они сами могли бы сказать.

Я коснулась его плеча, проведя линию пальцами рук через ключицу к другому плечу. Мне нравилось постигать новое, а он меня просто завораживал всем своим существом. Я была уверена, что смогу узнать его хоть из сотен тысяч похожих фигурой людей в толпе. Я недавно поняла насколько пресной была моя жизнь на земле. И зачем я так привязана была к фантастической литературе. Мне просто хотелось быть здесь. Быть собой и быть с кем то очень близким.

— Не мучай меня, Сандра. Чего ты хочешь? Я не могу выдерживать вечно…

— Просто хочу понять кто ты. — сказала я, и слегка отодвинулась на ложе.

— У тебя что, сердце из камня? Сандра… — словно напалмом ожег меня его голос, я боялась поднять взгляд, зная, что мне крышу снесет если посмотрю ему в глаза. Но и без того снесло, от того, что он словно весь метнулся ко мне, прижав к поверхности ложа. Сошедшие с ума мы двое стали причиной открытия портала в мир земля в паре миль за чертой города, из за чего пропал в мире земля автомобиль с шоссе прямо на ходу вьехавший в странного вида хижину с черепичной крышей и дымоходом с изображением дракона.

Водитель выжил, и мало того, долго не двигался с места, сидя за рулём и блаженно улыбаясь. И вообще многие жители города чувствовали необьяснимое счастье, желание петь и веселиться, желание влюбиться и любить. Моя магия вела себя странно. Элементали жизни словно взбесились, элементаль смерти заставил нежить попрятаться по норам и обезопасил улицы, полные восторженного и нарядного люда с факелами и светильниками. Они шли на поклон в храм жизни, ведомые одним порывом, сплетающие такие разные голоса в симфонию радости.

Я и Нельм даже не сняли одежды, почти не касались друг друга, и были целым благодаря ментальной связи и чего то необъяснимого. Сила циркулировала в нашей слившейся ауре мощным раскаленным потоком, повинуясь законам магии, направляемая волей, единой волей нас двоих.

Я услышала его мысль. «Мы позволим им разделить эту страсть и счастье. Наши тела не выдержат всей твоей мощи, так что знай, что сотни людей сейчас счастливы и это наша проделка.»

Я могла уже ясно различать праздничный гул голосов и песни с улиц. И это в столь поздний час.

Но мне не было до этого дела. Меня словно током прошивало сотни раз в минуту, просто от ощущения его дыхания на шее и пальцев на лице.

Лавина народа достигла ворот храма, была впущена внутрь счастливым служителем и достигла ступеней ведущих в молитвенный зал. И тут людьми овладел приступ безконтрольного восторга, они восклицали и стонали, кто то плакал от счастья, кто то целовал первую девушку, которую видел, кто то просто падал ниц и благословлял богиню жизни, со всем жаром внезапного порыва веры.

С каждым стоном избранной, волны астрала настигали жителей города, исцеляя хворых и обречённых, даруя покой мятущимся и утешение скорбящим. Оборотень Лемор был в комнате с Белкой на тот момент, и они готовили практическую по зельям. Волны астрала не обошли их своей пьянящей силой, и через пару мгновений была забыта практическая, все понятия о здравом смысле и прочее. Сандра никогда не призналась им и не рассказала о природе того странного явления, взбудоражившего целый город. После пересудов и предположений, жители сошлись во мнении, что причиной явилась сама богиня жизни, что Сандру и Нельма вполне устраивало.

— офигеть. Афродизиак на расстоянии. Они все там… А мы тут…

— Хочешь ты этого или нет, мы теперь словно единый организм. И если что с тобой — мне тоже не избегнуть той же самой участи. Моя бессмертная жизнь в твоих руках.

— Не хочу уходить. Можно я останусь?

— Нет, солнце моё. Скоро рассвет. Слишком скоро, для меня не хватило бы миллионов лет с тобой рядом.

— научи меня ты! Я не хочу возвращаться в универ.

— Поспорь ещё. — усмехнулся Нельм и прильнул к моим губам. Магическая волна схлынула, теперь мне просто было очень уютно и тепло вместе с ним. Зачем я здесь, зачем вертится мир, зачем светит сонм звезд — все это не имело никакого смысла, я хотела потерять ощущение реальности и перестать на какое-то время все осознавать и анализировать. Как приятно иногда отключать мозги…

Все же мне вскоре пришлось двинуться обратно. Улицы пустынны, дома нараспашку. Хотя тут и не воруют, за редким исключением. А все-таки непривычно сравнивать этот город с городом в моем мире. Одинокая кобыла и лохматый пес — вот и все жители города, которых я встретила по пути. И мне так больше нравилось, если честно: быть одной. У меня была полная голова новых ощущений и мыслей, и мне не хотелось, чтобы кто-то или что-то мешало мне думать о своем.

Я не думаю, что начну серьезнее относиться к учебе после сегодняшней ночи. Ну и с чего я надеялась на то, что все изменится? Ведь нельзя просто взять и выкинуть Нельма из головы. Я еще не знала всего масштаба выброса силы и наивно полагала, что по-тихому проберусь в общагу, никем не замеченная, и лягу подремать. У ворот универа я поняла, что по-тихому не получится. Сторожа не было на месте. Ворота отворены и огни мечутся по территории парка. Там и тут парами гуляли студенты с фонарями и оживленно обсуждали всплеск силы и богиню жизни. Я прошмыгнула к общаге и вернулась в апартаменты Магессы, в отведенную нам с Белкой комнату.

И конечно, порядочно припухла от вида оборотня и Белки, полуголых в её постели. Ладно хоть все самое интересное я уже пропустила, и они хотя бы додумались прикрыться.

— Гмм… Я спать. — проинформировала я их и не раздеваясь, завалилась на свою койку лицом к стене, накрывшись одеялком поверх мужского наряда и ботинок. Я не стала никак комментировать ситуацию. Во-первых, у них были такие лица, что сразу все понятно. Во-вторых, просто не знала что сказать. Ну и в-третьих, это их проблемы. Да и совестно как-то, если подумать, то это я виновата в их… эмм… ситуации. Вот с этого и надо было начинать логическую цепь причин и следствий. Но я, как хитрая жопа, лучше промолчу и посмотрю что из этого выйдет. Для пользы науки, так сказать.

Размышляя об этом я уснула. Как младенец, только пальца во рту не хватает для полноты восприятия.

Три часа спустя. Столовая университета ИСИЛЕ.

— И часто у вас так случается? — вопросила я, глядя невинными глазами на Лемора. Тот замялся, все еще чувствуя неловкость.

— На моей памяти впервые. Я спрошу у отца, потом, при случае. Вообще не помню, чтоб слышал о таком от кого-либо. Может, вообще такое впервые.

— вот как? Так значит, мы свидетели и участники исторического события. Весь город сошел с ума. — хмыкнула я.

— А что ты делала за пределами универа?

— Искала редкое растение для зелья. — отрезала я.

— ясно. Но тебя ведь тоже накрыло? Типа того. Но рядом никого не было. Все ушли к храму.

Белка хихикнула и выдала:

— Представь, за тобой кого-то послали, чтобы в очередной раз похитить, а тут бац! Богиня жизни каак долбанет своей магией и похитители бух на коленки и давай целовать твои ботинки, признаваясь в любви! Хи-хи…

Мы дружно захрюкали, напряжение и неловкость улетучились мгновенно. Как бы то ни было, мы в связке. Нам нужно сохранить доверие.

— Я все понимаю правильно. Это ничего не меняет. — сказала я, расставляя точки над и.

Позже прошел слух, что эпицентром и источником странной магии был вовсе не храм богини жизни. Я знала, где эпицентр. И немного встревожилась, хотя и знала, что магистру Нельму хватит ума на то, чтобы не остаться в харчевне. И придворные маги князя не нашли ничего более определенного. Просто нашли место. И никаких следов. Никакой возможности идентифицировать носитель силы и ее природу. Все, что они обнаружили — след ауры вампира-полукровки, но место настолько было пропитано магией(моей магией), что они не могли ничего узнать и о вампире.

Я надеялась, что старейшинам оборотней ничего не известно о пророчестве и избранном. И они не свяжут всплеск силы и пророчество… не хотелось бы чтобы все всплыло сейчас.

Хм, только паранойи мне не хватало. Универ ненадолго был встревожен отсутствием нескольких адептов. Они обнаружились в городе, и сами вернулись, сознавшись в своей слабости и причинах отсутствия. Мещанки просто не хотели отпускать своих любовников, что и послужило причиной отсутствия.

И спустя неделю все относительно стихло. Я вернулась к обучению товарищей интуитивной магии (это раздел предвидения. Я с недавних пор обнаружила в себе способность сразу же осваивать приёмы из этого раздела.).

Но несмотря на поговорки о женской интуиции, лемор делал успехи куда быстрее Белки. Отчасти это объяснялось звериной второй эпостасью парня, и его способностью к обучению в целом.

Кстати, оборотень явно осознает, что мне есть что скрывать. Он часто ревниво выспрашивает о том, куда я ходила и что делала. Однажды его чутье приведёт его к правильным выводам. Но пока мне не хочется ему раскрывать карты.

Зелья.

Сибилла немного нервно присматривается к содержимому моего котла. Она знает, что я опять готовила его не по правилу, а по интуиции и обонянию. На сей раз она кивает и переходит к соседнем столу. Жилеобразное лицо новоприбывшего адепта вздрагивает, когда его обладателю выпадает суровый жребий. Его зелье — очаровательно названо Сатанинской ловкостью. Но так как сварено оно не по правилу, один сатана знает что будет если выпить.

Зелёное лицо и рога на груди несколько изменили облик неудачника, вдобавок, ноги ему временно отказали. Готового плакать от унижения уродца вынесли пара крепких сокурсников, а я направилась в читальный зал. Иногда я слепо следую зову интуиции. И это как раз был такой случай. Я не знала, зачем так важно идти именно туда, и что я буду там искать. Но интуиция вопила мне на весь мозг, и мне не оставалось выбора.

Я позволила ногам нести меня вдоль стеллажей с книгами. От пыли бумажных залежей у меня защекотало в носу. Но в этот момент я услышала голоса. Я узнала баритон Мореуса и нагловатый голос лаборантки Ольги. Я задержалась за углом, подслушивая. Интуиция победно трубила марш в голове, а я, шикнув на неё, прислушивалась с некоторым недоумением.

— … тридцать лет. И все это время вы и мы все верили ему. Сейчас вас ничто не связывает, вы можете сделать это.

— И что вы подразумеваете, почтенная? Неужели так очевидно отсутствие у меня совести?

— А то, что вы знаете, о ком я. Я не буду скромничать, и добьюсь своего не с вашей помощью, так с чьей-либо еще.

— Ну знаете ли… хм… а можно на минуту предположить, что я дал вам свое согласие? Могу я знать, кто может помочь мне помогать вам?

— Давайте без обиняков, я предлагаю вам немалые возможности в обмен на крошечную услугу.

— Знаете, даже если будь мое желание, я бы не стал ставить на тёмную лошадку.

— да поймите же, она опасна для всех нас! Ее нельзя предоставить самой себе. Как атомную бомбу в общественном месте.

— И вы берете на себя спасение адептов? Похвально, дорогуша. Но здесь мы не просто обучением заняты, но и заботой о подобных адептах тоже. И где как не здесь решать проблемы с такими адептами, даже если б то, что вы говорите, было истиной. Но здесь нет никакой такой ходячей проблемы, которую вы имели в виду. Нет тут никакой избранной, уверяю вас, я бы об этом знал.

— вам не отгородиться от всего мира, и не скрыть явных фактов. И твои усилия провести меня, Мореус, бесполезны. Я знаю, она здесь.

— знаете, у меня возникла идея. Я могу отвести вас к директору и он вам покажет личные дела всех адептов, чтобы вы могли сами убедиться в моей правоте. К вашему сведению, данные в кристалле нельзя подделать. И при заключении контракта всегда записываются параметры каждого адепта. Эти данные мы вам и предоставим. Пойдёмте, я вас отведу.

— очень хорошо. Я знала, что могу рассчитывать на вашу помощь.

* * *

Две недели мы пытались правдами и неправдами найти хоть одну разумную душу, связанную с Пчелиным королем, но мы бились впустую. Напряжение начинало сводить меня с ума, я не могла радоваться простым вещам, вместе с оборотнем и Белкой, а поминутно одергивала себя на мыслях о бессмысленности и обреченности собственной борьбы с невидимым и не известным противником. Я не могу не признать, что чувствую что ппонимаю, каково мухе, увязшей в невидимой паутине страха. Всегда самый мучительный страх — страх неизвестности. Отсутствие фактов заставляет сознание строить самые худшие сценарии событий. И очень трудно перестать их создавать и перестать мучать себя возможными ужасами. Ведь угроза реальна. Опыт болезненен. А ведь то был ученый-человек. А тут бессмертный вамп, совершенно лишенный человеческого мышления.

Но, с другой стороны, я где-то даже была благодарна неведомому врагу, который помог нам с Нельмом сблизиться. Я не знаю, были бы у меня шансы на такую пару, если бы я не была мной. Такой, какая я есть, такой, за которой гоняются и которой не суждена спокойная жизнь…

конечно, нет.

А так мне стоит больших усилий порой не делать идиотски счастливое лицо при мысли о Нем. Все впереди. Мы никогда не заходили дальше поцелуев и объятий. Но и от этого можно сойти с ума ненароком, если сам магистр захочет свести с ума. Я знаю как редки такие как он. И уже начинаю бояться потерять, ведь ничто и никто не может гарантировать безопасность.

— Сандра, Лиар пропал. — сказал мне магистр, когда мы встретились в следующий раз.

— Кто?

— Максим, тот кто нашел тебя и Беллу.

— И? такое раньше было??

— Нет. Никогда. Сейчас уже сутки как маги шерстят целый мир в поисках следов, но нет результатов. Кроме послания для тебя.

— ?? — я нахмурилась. Но волосы опять зашевелились на голове от полузабытого острого предчувствия беды.

— На клочке бумаги, всего одна фраза по-русски: "Ну что, накувыркалась с этим?"

— Что за бред?

— Что это значит, Сандра?

— Спроси у того, кто написал.

— Один из его телохранителей. Он мертв и больше ничего даже некроманту не расскажет.

— Он ведь писал не от своего имени? — спросила я, почему-то чувствуя себя не в своей тарелке.

— Ты знаешь, что это значит. — уверенно и настойчиво произнес Нельм, заглядывая мне в глаза. — Скажи, это может быть важно.

— Мне кажется, Максим по-особенному относился ко мне. — осторожно произнесла я, подбирая слова.

— А ты?

— Я не знаю.

— Лиар мог быть тем, кто поставлял информацию за пределы школы. Мне трудно в это поверить. Но факт его привязанности к тебе все меняет. Он мог узнать о твоем выборе партнера от конкурентов-доброхотов. Дальше — ревность и обида сделали свое дело.

— Макс стукач? Неет, не верится в это ни под каким соусом…

— Вампиры могут быть убедительны. И теперь парень наверняка уверен, что вампы приведут ему тебя быстрее если он будет сотрудничать с ними. Но это не так. Ложь не является преступлением среди тех кто и так проклят. На них все равно не падет кара за нарушение клятвы, даже вздумай Лиар потребовать таковую.

— Они могут использовать его как козырь против меня. Я не люблю Макса, но он мне не противен. и я пожалуй соглашусь на их требования, если они будут угрожать убить Макса. Он все-таки нашел нас с Белкой. Мы могли оказаться в дурке если бы не он.

— Верно. Но требований пока нет. есть лишь послание от Лиара. Думаю, скоро нам снова придется спорить со смертью.

— Я знаю. Скорее бы, а то я не могу спать, кусок не лезет в горло. — поморщилась я, вспоминая последние ночи, полубессонные и полные не самых радостных раздумий. бесполезных раздумий, от которых хочется выть и лезть на стенку.

— Переедешь ко мне? Есть дом, за рекой. Дом родителей Хелен. Там тебе понравится, я уверен.

— Кто Хелен? Сестра?

— Я вдовец, Сандра. С тех пор, как она ушла.

— Эээ, не думаю, что это хорошая идея.

— переезжай. Пожалуйста! не одной тебе снятся кошмары и лезут мысли в голову, от которых не хочется жить. У меня было достаточно таких ночей, пока я не встретил тебя. И я больше не хочу засыпать один. Я знаю, что камень высасывает из таких как ты жизнь, я знаю это и не хочу чтобы ты жила в замке. Мы как два идиота будем мерзнуть порознь? Будем вечно сходить с ума порознь?

Знаю, ты любишь свободу. И эти доводы детские.

А все-таки ты рада, что я предложил это, не отрицай.

" Да я и не отрицаю… Рада. Иеще как! "

— Ну что скажешь? идешь смотреть дом? — вот как такому отказать? Смотрит так, будто смертельно обидится, если услышит "нет".

Знает, что не откажусь. знает, что вызывает у меня дрожь одним только тем, как произносит мое имя. Но думает, что я упрямее, чем я есть. Какое же упрямство нужно, чтобы сказать нет?

В общем, мне так там понравилось, что я уже начала прикидывать что соврать Белке и Лемору… Или хватит уже от них все скрывать? В конце концов, Нельм больше не наш директор и категоричной причины с ним не жить у меня нет. Глупость какая лезет в голову… Просто приду сегодня в общагу и поставлю их перед фактом. И думаю, хватит с меня универа. Почему-то мне кажется оправданным такой шаг. Если в универе завелся крот, то я оставлю его с носом, если перестану ходить на занятия.

А как же Белка и оборотень? Наверняка увяжутся за мной. я бы на их месте увязалась. Надо будет им присмотреть жилье. думаю, магистр поймет что это имеет смысл. Ну не заявит же он, что пригласил к себе жить только меня, а не всех троих? Сам ведь говорил что мы теперь связаны.

— Ну, я уже решилась принять твое приглашение. Но нужно найти угол еще для двух "недоразумений". - сказала я Нельму, когда мы уселись на симпатичную скамейку в маленьком саду.

— Ну об этом я уже позаботился. Здесь сдается этаж в особняке, две минуты отсюда, если бегом. — прищурился магистр. — Я помню что я говорил, и понимаю ход твоих мыслей.

— Правда? Ну и о чем сейчас я думаю?

— Обо мне. — просто сказал он.

Черт, а ведь это так. Красивый такой черт сидит тут и невинно оглядывается по сторонам, словно его больше всего интересует медленно зреющий урожай зимних плодов на деревьях.

— Не обольщайтесь, магистр. — сказала я едко, потому что не люблю когда мои карты насквозь видны кому-либо, и мои мотивы всем настолько очевидны. Это уязвимость, а быть уязвимой мне не нравится.

— Не бойся, приставать не буду, если сама не захочешь чтобы мы проводили время вместе. Я все понимаю. — Обыденным тоном сказал магистр, потянувшись за недозрелым плодом, напоминающим нечто среднее между киви и помидором. Здесь оно называется Бакс и в спелом состоянии из зеленого продолговатого волосатого фрукта превращается в подобие помидора. любопытное зрелище когда недозрелый фрукт с одной стороны начинает краснеть и лысеть.

на вкус оказалось неожиданно похоже на запеченный в укропе банан. но вкус не раздражал, только немного не очень сладкий.

— Их сажала Хелен, еще когда мы не встретились. потом дом кочевал из одних рук в другие. от одной её сестры к другой. я ненавидел их, они были не самыми лучшими родственниками, мне даже не верилось, что эти жадные перечницы одной крови с моей супругой, которую никто никогда не смог бы обвинить в наглости, жадности, жестокости. но это в прошлом, которое только я могу помнить. их век был недолог. они прожили отмеренный людской век и мне пришлось провожать их одну за другой в последний путь. ни одна из четырех не имела детей. все пережили своих мужей. семеро сестер, все стерильны. это было у них в крови. Хелен так хотела детей. Забавно, правда? на всех одна печать, хоть и не все были равно благочестивы.

— Забавно? Грустно. — отозвалась я. — И так дом перешел к тебе?

— Она здесь выросла. Я здесь впервые её увидел. Я знаю, тебе не очень приятно это все выслушивать, но мне нужно, чтобы эти воспоминания ушли, чтобы ты все здесь переставила и стерла следы тех кто здесь жил. может, тогда я смогу забыть…

— Да без проблем. Я тут все с ног на голову переверну. но эти деревья все таки оставлю. хочу попробовать плоды когда они поспеют.