Природа как произведение искусства

Врожденная любовь итальянцев к искусству отразилась на их отношении к природе. Много веков люди, жившие на этой земле, преобразовывали, приручали и окультуривали мир, окружавший их. Еще в древности исчезли многие леса и рощи, совсем недавно осушили болота. Отдыхать и дышать свежим воздухом здесь издревле предпочитают в прекрасных и гармоничных рукотворных садах. Даже вода предпочтительна в виде столь любимых итальянцами фонтанов.

Итальянский журналист Луиджи Барзини приводит яркий пример отношения итальянцев к природе. Известный итальянский поэт Габриель д’Аннунцио – «возможно, больше итальянец, чем любой другой из итальянцев», – занялся благоустройством своего сада на озере Гарда. Он с корнем выкорчевал деревья и кусты, которые до этого были посажены бывшим владельцем – немцем, любителем природы, и заменил их на каменные стены, мраморные арки, аллегорические скульптуры. Он даже водрузил посреди клумб железный нос торпедоносца времен Первой мировой войны.

Дикая необузданная природа не для итальянцев. Показательно, что Данте в своей «Божественной комедии» начинает каждый из крупных разделов с обращения к той или иной природной стихии. «Ад» открывается знаменитым описанием леса:

Дикий лес отвращает и наводит на мрачные мысли. «Чистилище» открывается обращением к морю, которое пугает, но оставляет надежду. Наконец, «Рай» начинается с гимна солнцу – стихии подлинно итальянской. Италия – страна солнца, света, тепла, здесь нет места полутонам и теням, намекам и догадкам. Итальянцы же – люди города и искусства, а не леса, поля или гор.

Непростые отношения у итальянцев и с погодой. Все в Европе знают, и местные жители с этим полностью согласны, что в Италии самая прекрасная погода (в Италии все должно быть и самое, и прекрасное). Вместе с тем погода дает прекрасный повод пожаловаться на жизнь – зимой итальянцы хронически мерзнут, а летом изнывают от жары.

Вместе с тем природа Италии удивительно прекрасна. Облагороженная человеком, она давно уже стала произведением искусства, своего рода декорациями к вечному спектаклю по имени жизнь. Итальянские пейзажи словно сошли с полотен великих мастеров, ими любуешься, восхищаешься и перестаешь понимать, где кончается дело рук человека и начинается естественная среда.

Гоголь, неизменно восхищавшийся всем итальянским, писал о той удивительной силе, которой обладает местная природа, о ее мощном воздействии на окружающий мир и на человека: «Как чудно! в других местах весна действует только на природу: вы видите, оживает трава, дерево, ручей. Здесь же она действует на все: оживает развалина, оживает плис на куртке бирбачена (оборванца, уличного мальчишки), оживает высеребренная солнцем стена простого дома, оживают лохмотья нищего, оживает ряса капуцина с висящими назади капучио…»

Прекрасны знаменитые холмы Тосканы – женственные, округлые, ласковые, покрытые зеленью и цветами, виноградниками, пашнями. Кажется, что именно эти холмы имела в виду Марина Цветаева, с поэтической легкостью намекнув на их сходство с женской грудью: «По холмам – круглым и смуглым, // Под лучом – сильным и пыльным…». На вершине такого холма вверху, как сосок, ферма – большой дом, часто старинный, окруженный непременными кипарисами и пиниями. Все, кроме основы-холма, здесь создано человеком, но не устает восхищать, как самое совершенное творение природы.

А вот дикие леса Умбрии, в которых до сих пор скрываются дикие кабаны, птицы, змеи и лесные грибы, часто кажутся рукотворными, особенно в разгар осени, когда они покрываются всеми оттенками осенних красок – нежно-желтыми, огненно-рыжими, глубокими коричневыми.

Если англичане заполнили всю свою страну садами, имитирующими естественную природу, то итальянцы окультурили и превратили в аккуратный сад всю страну.

Италия цветет круглый год. В феврале расцветают ирисы во Флоренции и мимоза на побережье Амальфи, в апреле вилла Карлотта на озере Комо предстает в полном блеске цветения азалий и рододендронов, в мае расцветают маки в Тоскане, черемуха в Ломбардии. Во второй половине июня зацветают альпийские луга в горах Умбрии вокруг маленькой горной деревушки Кастеллуччо. В ноябре желто-красные виноградники Монтепульчано и Монтальчино создают удивительный по красоте и благородству красок цветовой узор. В разных регионах в любое время года в Италии непременно что-нибудь да цветет, чаще всего не без участия человека.

Веками прекрасные итальянские пейзажи восхищали путешественников. Они потрясли душу молодого Гете, вдохновили английских романтиков на создание поэм и картин, приводили в восторг путешествовавших по стране русских. Художник М. Добужинский, передавая общее восприятие итальянской природы, писал в дневнике: «Наш путь лежит среди благословенного тосканского пейзажа. Пинии, кипарисы и холмы. Деревья тянутся рядами, высятся рощами, совсем как на фонах картин кватроченто. Божественной тишины пейзаж стоит нетронутым века, точно его не смеет коснуться все обезличивающая и нивелирующая современность».

 

Истоки итальянского садово-парковою искусства

Активное вмешательство в природу началось в Италии в древности. Так, римские холмы когда-то были покрыты густыми лесами. Буковые, дубовые, лавровые рощи окружали древний город, врываясь в его границы. Их названия сохранила история, мифы и легенды. По мере роста города от них почти ничего не осталось: строительство требовало древесины, вторжение городских застроек иссушало деревья, уцелевшие шли на топку и для других практических нужд.

Но не только разрушением и уничтожением характеризуется вмешательство древних жителей италийского полуострова в природу. Шло и созидание: на месте погибшего леса высаживались новые деревья, разбивались тенистые рощи и парки для отдыха, вдоль дорог разрастались знаменитые аллеи. Под Равенной туристов приглашают посетить лес, посаженный еще этрусками. Знаменитые рощи из пиний, которые встречаются повсеместно и украшают картины средневековых живописцев, – все рукотворные: пиния в Италии, согласно данным ботаники, культивируется еще с первого тысячелетия до нашей эры.

Завоевательные войны и расширение Римской империи позволяло собирать и привозить домой растения из самых отдаленных уголков. Многие из них успешно прижились под солнечным небом Италии и стали частью ее собственной природы. Платаны, персиковые деревья, гранаты, лимоны и многие другие – все они украсили собой прекрасное произведение искусства, называемое итальянской природой.

В эпоху Возрождения растения стали для человека объектом пристального научного интереса. И в этом вопросе итальянцы опередили остальную Европу, открыв первые ботанические сады – в Падуе и Пизе. Однако если в Англии ботанические сады, открытые вслед за итальянскими, разрастались, наполнялись новыми открытиями, становились местом важнейших экспериментов по «приручению» полезных экзотических растений и адаптации их на местной почве, в Италии они замерли в своем первозданном виде.

Ботанический сад в Падуе, претендующий на звание первого, открытый в 1545 году, маленький и красивый в своей сохраненной ренессансной симметрии, украшенный фонтанами, – прекрасное место для приятного отдыха. Путеводители с гордостью сообщают, что именно здесь впервые высадили привезенные из вновь открытых земель подсолнечник и картофель, было это вскоре после открытия сада, во второй половине XVI века. А главной достопримечательностью сада является пальма, посаженная еще в 1585 году и поразившая путешествовавшего Гете. Сегодня она покрыта специальным стеклянным колпаком и любовно оберегается.

Итальянцы же в том же XVI веке первыми придумали делать гербарии, их называли «зимний сад», так как засушенные растения позволяли студентам изучать растительный мир в любое время года. Они были по-итальянски красивы, и англичанин Джон Ивлин, известный писатель и любитель садоводства, сто лет спустя во время посещения Падуанского ботанического сада получил один такой в подарок и с гордостью увез его на родину.

Сегодня, как и прежде, Италия продолжает искусственно «украшаться» лесами. В отчете государственной комиссии по лесному хозяйству за 2003 год особо подчеркивалось, что наряду с очевидными целями и задачами лесопосадок, такими как необходимость в лесе как ценном природном материале, как источнике питания для людей и животных, как способе борьбы с эрозией и разрушением почв, существуют и другие, местные, исторически обусловленные. Это – важность лесов с эстетической точки зрения, для «поддержания и улучшения красоты пейзажа», выражаясь языком отчета. Особенно это актуально для мест с интенсивной городской застройкой, а также для туристических целей.

За последние пятьдесят лет в Италии было засажено лесами более 500 000 гектаров. Характерно, что значительная часть таких современных посадок представляет собой абсолютно ровные ряды деревьев (что мало ассоциируется для нас с лесом). Конечно, это удобно с точки зрения ухода за деревьями и их последующей вырубки. Но главное, как кажется, все-таки в том, что итальянцы не делают вид, что это природный лес, не скрывают, а подчеркивают его искусственное происхождение. Может быть, и любовь к симметрии играет определенную роль.

Италия получила в дар прекрасные пейзажи, которые человек подправил умелой рукой и преобразовал по своему вкусу. С древнейших же времен существовала и еще одна традиция – встраивать здания и постройки в окружающую среду, сливать их с нею, так что, глядя на старинные постройки, порой трудно сказать, где начинается творение рук человеческих и кончается природа. Примером тому служит город Орвьето, который стоит на старой, начатой еще этрусками, основе. При подъезде к городу на него отрывается очень красивый вид, он как бы парит высоко над землей. Его городские стены полностью сливаются со скалой, к которой он крепится. А если учесть еще обилие этрусских катакомб в этой скале, то поистине можно сказать, что естественное и искусственное сливаются здесь в единое целое.

Большая часть древних городов Италии построена на вершинах холмов. Обычно это объясняют различными практическими целями: стратегическими, экономическими, гигиеническими. Почему-то принято считать людей прошлого прагматиками, подходившими к жизни с сугубо практическими мерками: красивая гробница – чтобы обеспечить хорошую жизнь в другом мире, город на холме – для обороны, кипарисовые аллеи вдоль дорог – из инженерных соображений, ну еще, в крайнем случае, для тени и прохлады.

Как будто не эти люди прошлого создали множество прекрасных творений искусства и архитектуры, не жалея на это ни сил, ни средств, ни времени. Нет сомнения, что расположение городов на холмах не могло не принимать во внимание прекрасные виды, которые открываются оттуда. Если у современных туристов захватывает дух от первозданной и какой-то неземной красоты, когда они смотрят вокруг с городских стен какой-нибудь Кортоны, или Монтефалько, или того же Орвьето, то почему древним людям было не учитывать эстетический фактор?

То же самое касается и других элементов, связанных с вмешательством человека в природу и «улучшением» ее. Знаменитые античные аллеи из кипарисов или пиний, которые до сих пор украшают сохранившиеся древние дороги, помимо практических целей имели и художественное значение. Ведь аллея – это своего рода тоннель, связующий разные начала. В ней всегда есть некая тайна, так как движение идет по ограниченному пространству, уходя в неизвестность. Она и дает ощущение защиты от неких сил внешнего мира, и мистифицирует путника. А кроме того, конечно, дарит тень и прохладу. Не говоря уже о строительных функциях и укреплении дорожного полотна. Аллеи были крайне популярны в Италии в самые разные эпохи. И сегодня каждая уважающая себя вилла, т. е. деревенский дом на холме, имеет въезд, украшенный стройной аллеей. Сегодня это уже неотъемлемая часть итальянского пейзажа.

Эстетическое восприятие природы отнюдь не исключает означенного выше недоверия к ней и прагматического отношения. Когда-то, в античные времена, каждая роща, ручей, лес, отдельное дерево и водный источник имели свое божество. Лесные нимфы часто попадали в неприятные истории амурного характера, да и у водных красавиц участь была не лучше. Лесные духи воспитывали брошенных детей богов, оберегали или наказывали героев, порой вмешивались в ход военных событий. Словом, жили активной и вполне земной жизнью.

Почитание природы – обычное явление для древних культур, доисторических и языческих. Но вот последствия этого у всех народов разные. Так, в Англии культ природы перешел в любовь, а вот в Италии почитание лесных и водных божеств переросло в страх и недоверие. А итальянцы не любят, когда их пугают. Так что говорить о любви к природе здесь довольно сложно.

Забавно, но уже в начале XIX века эта особенность итальянцев была хорошо известна окружающему миру. Знаменитый французский писатель Стендаль, оставивший интереснейшие описания своего пребывания в стране, замечал: «В Италии всякое место прогулок, обсаженное деревьями, наверняка дело рук какого-нибудь французского префекта. Аллея в Сполетто, например, обязана своим возникновением г-ну Редереру. Современные итальянцы терпеть не могут деревьев; северные народы, которым тень не бывает нужна и двадцати раз в году, очень их любят; причина – инстинкт этой породы людей, рожденной в лесах». Если первое замечание можно и оспорить, то со вторым нельзя не согласиться.

Отношение итальянцев к природе напоминает известный, еще советский анекдот: «Гиви, ты помидоры любишь? – Есть – да, а так – нэт». Особенно это заметно сегодня в отношении к животным. Весь англо-саксонский мир с его трепетным ли отношением, как у англичан, или борьбой за права кого угодно, как у американцев, крайне осуждающе воспринимает происходящее в Италии, обвиняя жителей этой страны в жестокости. Итальянцы воспринимают животный мир преимущественно с практической точки зрения: его представителей можно есть, на них можно охотиться, из них можно делать гастрономические шедевры.

Вернемся к истокам. В исторических условиях подобного прагматического отношения к природе с одной стороны и эстетического с другой Италия не могла не стать центром европейского садоводства. Появление садов здесь еще в античное время – закономерность. Сады удовлетворяют художественным склонностям, они доставляют удовольствие, они дают удобство, они демонстрируют в полной мере торжество человека над природой, наконец, их процветанию способствуют и погодные условия страны.

Основные отличительные особенности итальянского сада были заложены еще в эпоху Античности. А своего наивысшего развития он достигает в эпоху Возрождения, после чего «итальянский сад» начинает свое триумфальное путешествие по Европе, преображаясь и адаптируясь к местным условиям в разных странах – туманной Англии, зябкой Франции, холодной России.

У культуры древнего Рима странная и парадоксальная судьба. Каких бы высот ни достигал он в тех или иных областях в разные периоды своей истории, его всегда обвиняют в подражательстве и копировании других, лучших образцов. В первую очередь, конечно, все достижения, особенно культурные, связывают с Древней Грецией и эллинистическим миром вообще. Не забывают и Египет Птолемеев, и Восток, и юг Африки. Вторичным оказывается почти все – от богов и архитектурных стилей до научных достижений и мировидения.

Так и с садами. Даже учитывая тот общепризнанный факт, что в Древней Греции не было культуры садов как таковой, все равно исследователи вопроса находят корни и истоки римского садоводства в эллинистическом мире. Вместе с тем эта идея о некоем присущем римской культуре имитаторском характере не совсем справедлива. И сады, и парки являются тому прекрасным подтверждением. Римляне достигли в этом вопросе удивительных высот и, как было сказано выше, именно они заложили основу европейского садоводства.

В римский период складываются традиции как частного, домашнего садоводства, так и масштабного, порой выходившего на государственный уровень. Что касается последнего, то правители Рима, озабоченные ростом населения города и все ухудшающейся в связи с перенаселением, как сегодня сказали бы, экологической обстановкой, предпринимали неоднократные, и успешные, попытки озеленить город, разбить в нем парки для гуляния.

Одним из них был сад Цезаря за Тибром, огромный и великолепный парк, украшенный роскошно и со вкусом.

Цезарь принимал в нем, незадолго до гибели, Клеопатру и завещал его для отдыха народу. Занимались озеленением и украшением города Август и его преемники, возводили на перекрестках фонтаны, разбивали городские сады и парки.

Частные парки также приносили пользу городу, озеленяя его и освежая воздух. Знаменитый парк в Риме разбил Меценат. Выбрал он для него страшное место – кладбище для городской бедноты, куда без разбору сбрасывали трупы рабов и нищих, а также разного рода отходы и мусор. Место было не только жуткое, но и зловонное, а при соответствующем ветре все эти испарения и зараза неслись на город. По совету Мецената император Август приказал засыпать это место слоем земли в 6–7 метров, а Меценат на этом месте разбил парк, который завещал Августу.

Особое значение в римском садово-парковом деле имела вода. В этом вопросе римляне не имели себе равных среди соседей. Уже упоминалось особое ведомство, занимавшееся водопроводами, что подчеркивало то огромное значение, которое придавалось воде. Знаменитые римские водопроводы и акведуки частично сохранились и до нашего времени, поражая размахом и продуманностью. Все это позволяло сооружать повсеместно и щедро фонтаны, а также снабжать водой сады и парки, нуждавшиеся в поливе. Фонтанов в Риме было так много, что один из современников отмечал, что «по всему городу раздается тихий плеск воды».

О небольших частных садах мы можем лучше всего судить по раскопкам в городе Помпеи. Извержение вулкана Везувия в 79 году покрыло этот город пеплом и таким образом как бы законсервировало его для будущих поколений. Раскопки вскрыли город в том виде, в каком его совершенно неожиданно застала катастрофа. Частные сады в Помпеях очень напоминают и последующие ренессансные – они соединяются с домом, чаще всего находясь внутри него в виде внутреннего двора. Иногда росписи на стенах расширяют пространство, а мозаики на полу расцвечивают и оживляют его. В них сохранились следы от посаженных растений, как в почве, так и в специальных вазах. Между ними расставлены статуи, декоративные элементы, фонтаны и вазы. На одной из них сохранилась надпись: «Наполни меня чистым вином, тогда да возлюбит тебя Венера, охраняющая этот сад».

Другой тип античного сада, своего рода антитеза замкнутым садам-«комнатам» городов, представлен сельскими виллами. Здесь важное значение приобретает окружающий вид на горы, холмы, виноградники, море, – словом, на тот пейзаж, который характерен для данной местности. В таких парках сочетание природы и искусства при заметном преобладании последнего элемента становится определяющим.

Одним из шедевров грандиозного паркового строительства античной эпохи, сохранившихся до наших дней, является вилла Адриана. Римский император Адриан (76– 138), тот самый, который возвел в Британии, чтобы отгородить диких и необузданных шотландцев от цивилизованного мира, знаменитый Адрианов вал, остатки которого до сих пор посещаются любопытными англичанами и туристами, затеял строительство с большим размахом. Оно продолжалось так долго, с 118 по 138 год, что самому императору практически не пришлось наслаждаться своим детищем.

Вилла, занимающая около 60 гектаров, по многообразию построек и сооружений напоминает небольшой город, этакое государство в государстве, со своим театром, библиотекой, конечно же, гигантским спортивным комплексом, банями и т. д. Адриан был человек просвещенный, много путешествовавший, повидавший свет, хорошо разбиравшийся в живописи, музыке, архитектуре, скульптуре и литературе. В своем творении он собрал то лучшее, что нашел в самых разных культурах.

Знаменитой является круглая беседка, сооруженная на искусственном острове, окруженном водой и соединенном с «берегом» мостиком. Все это помещено внутрь здания и называется театром, хотя некоторые исследователи полагают, что, возможно, это было место для уединенного размышления и чтения книг в тиши.

Обращает на себя внимание и прямоугольный пруд в центре парка. Он окружен колоннами и статуями, все это отражается в воде, создавая удивительное ощущение единства разных элементов. Тихое журчание воды навевает покой и прохладу, садящиеся в пруд птицы разбивают стройность фигур античных богов, отражающихся в воде. Хвойные деревья и кустарники благоухают под жарким солнцем.

Поражают бани. Смыкаясь с разнообразными помещениями для занятий спортом, они занимают гигантскую площадь, едва не большую, чем жилые помещения. Богатством и разнообразием украшений они наводят на размышления о храме. Некое высокое, почти трепетное чувство ощущается в отношении именно к этим зданиям.

Вилла Адриана в нашем представлении не очень напоминает сад. Оливковые рощи, растущие на холме, где она раскинулась, отдельные деревья, посаженные симметрично, аллея, ведущая к постройкам, – вот и все, что связано с общепринятыми представлениями о саде. Однако эта античная традиция, позже развитая в эпоху Возрождения, делавшая упор на соединение скульптуры, архитектуры и пространства, а не на зеленые посадки, очень типична для идеи итальянского сада. Часто искусство в них одерживает верх над природой, и тогда природа становится лишь дополнительным элементом, воплощаясь в разных стихиях: воды, земли и воздуха, каждая из которых играет свою заметную роль.

Римляне не только увлекались искусством садов, они разрабатывали и научные основы садоводства. Правда, большая часть их трудов на ботаническую тему была посвящена земледелию, но встречались и советы по тому, как благоустроить свой сад.

Уже не раз упоминалась «Естественная история» Плиния Старшего (23–79 гг. н. э.), представляющая собой своеобразную энциклопедию естественнонаучных знаний той эпохи. Плиний, уроженец города Комо, занимал различные государственные должности, сочетая их с научной деятельностью. Погиб он на боевом научном посту, наблюдая за извержением Везувия. Его «История» содержит сведения о состоянии вселенной, о зоологии и антропологии, географии и минералогии, но самое значительное место в ней занимает информация о растительном мире. Плиний собрал самые разные данные о жизни растений, включая легенды и мифы и практические советы по их выращиванию.

Его соратником и наследником был племянник Плиний Младший, также государственный деятель и большой любитель природы. Только его любовь носила более практический характер, так как известно, что он был владельцем многочисленных вилл в разных уголках италийского полуострова. Его виллы на прекрасном озере Комо уже упоминались.

Кроме этого он любил и другие свои виллы, находившиеся недалеко от Рима, и часто приезжал в них. Свою любовь он изливал в письмах, содержащих детальное описание архитектуры, устройства сада и даже конкретных растений, растущих в нем. Все это является ценным источником сведений об античных садах. Благодарное потомство водрузило статуи двух Плиниев (убежденных язычников, заметим!) на стены центрального собора в городе Комо.

Итальянская земля, кажется, создана для садоводства. Здесь тепло, много солнца, нет недостатка в воде. Ландшафт – постоянно меняющийся, неровный, покрытый живописными холмами, располагающий к художественным композициям. Разнообразие растений, в том числе и вечнозеленых, растущих легко и быстро под теплым солнцем. Наконец, эстетическое чувство, веками вырабатывавшееся у местного населения, их склонность к театральным действам, к зрелищности – все это создало идеальные условия для процветания садов в Италии.

 

Отличительные особенности итальянских садов

В средневековой Европе сады выполняли различные функции. Они сохраняли свое значение как места для прогулок и отдыха, особенно в тех странах, где летом бывает жаркая, душная погода. В этих случаях зеленая прохлада, навеваемая деревьями, журчание воды в фонтане, зеленая трава под ногами приносили желанное отдохновение. В парках приятно проводили время, общались, играли в игры, – словом, жили повседневной жизнью, в которой сад был дополнением к дому.

Джованни Боккаччо в знаменитом «Декамероне», созданном в середине XIV века, отправляет своих героев спасаться от чумы из города в сельскую местность. Они оказываются в загородном доме, в большом поместье, обычном для того времени. Оно описывается как оазис, место покоя и отдохновения, где природа – и царица, и служанка человека. «Оно лежало на небольшом пригорке, – пишет Боккаччо, – со всех сторон несколько удаленном от дорог, полном различных кустарников и растений в зелени, приятных для глаз. На вершине возвышался палаццо с прекрасным, обширным двором внутри, с открытыми галереями, залами и покоями, прекрасными как в отдельности, так и в общем, украшенными замечательными картинами; кругом полянки и прелестные сады, колодцы свежей воды и погреба, полные дорогих вин – что более пристало их знатокам, чем умеренным и скромным дамам».

Герои много времени проводят на свежем воздухе, в саду, наслаждаясь прохладой и свежестью, столь контрастирующей с оставленным ими чумным городом:

«И вот все направились к лужайке с высокой зеленой травой, куда солнце не доходило ни с какой стороны. Веял мягкий ветерок; когда по приказанию королевы все уселись кругом на зеленой траве, она сказала:

– Вы видите, солнце еще высоко и жар стоит сильный, только и слышны что цикады на оливковых деревьях; пойти куда-нибудь было бы несомненно глупо. Здесь в прохладе хорошо, есть шашки и шахматы, и каждый может доставить себе удовольствие, какое ему более по нраву».

В средневековых усадьбах возникают так называемые «потайные» или «закрытые» сады. Они отделяются от окружающего мира высокими стенами, создавая особый замкнутый мир. В таких садах помещают деревья, фонтаны, сажают цветы. Здесь можно укрыться от посторонних взглядов, чувствовать себя свободно, как в собственной комнате. Романтическое воображение часто населяло такие сады красавицами, которых ревнивые мужья или заботливые родители прятали от посторонних глаз. Действительно, в эпоху, когда для молодых девушек существовало не так уж много развлечений, подобные укромные уголки были подлинным отдохновением.

В садах протекала обычная жизнь, по большей части приятная. В литературе сады начинают прочно ассоциироваться с любовью, с местом свиданий и любовных утех. В итальянской версии истории Ромео и Джульетты именно в саду проводят герои свою первую брачную ночь. «Пришла ночь, и в назначенный час Ромео со своим слугой очутились у стены сада. Ромео взобрался на стену и оттуда спрыгнул в сад, где его уже поджидала Джульетта со старой кормилицей. Увидев Джульетту, Ромео бросился к ней, раскрыв объятия. Девушка тоже кинулась ему навстречу, и долгое время стояли они обнявшись, не смея вымолвить ни слова. С невыразимой радостью и бесконечным блаженством они стали осыпать друг друга поцелуями. Потом удалились в один из уголков сада и здесь на скамье, страстно заключив друг друга в объятия, закрепили и завершили свой брак».

В средневековом сознании садовые и цветочные символы начинают прочно ассоциироваться с религиозной темой. Итальянская религиозная живопись наполняется садовой тематикой и аллегориями. Сад становится символом чистоты и света. Райский сад наполняется цветами. На итальянских полотнах Богоматерь получает благую весть от архангела Гавриила в саду; лилия, часто изображаемая при этом, символизирует чистоту и невинность.

Недавно итальянские искусствоведы опубликовали исследование, посвященное цветочной символике в живописи. Интересен анализ знаменитого «Распятия» Перуджино. Цветы у ног персонажей нарисованы с удивительной реалистичностью и достоверностью, и каждый из них, согласно мнению специалистов, связан с тем персонажем, у ног которого он растет. Так, у ног девы Марии растут фиалки, символ смирения (главный символ матери Христа – роза «заимствована» у Венеры, которая ассоциировалась с этим цветком в античности). Красный мак у подножия креста – символ смерти и крови. Ягоды земляники подобны каплям крови. Рядом находится одуванчик, горькое растение, которое ели во время Тайной Вечери, с которой начались страсти Христовы. Подорожник у ног апостола Иоанна связан с дорогой к Христу. Камыш рядом с Марией Магдалиной символизирует спасение.

Надо отметить, что в Италии никогда не было той любви к цветам, которая характерна, например, для англичан. Используя их как украшение, в символических целях, они не отдавали особого предпочтения ни одному из них, а в садах вообще отлично обходились деревьями и кустарниками. В садах цветы сажали из-за приятного аромата, так как запах играл важную роль в садовой композиции Средневековья, а также из практических соображений – некоторые из них отгоняли насекомых.

Сады широко используются в практических целях. Особую славу в этой сфере приобрели средневековые монастыри. В их садах выращивают ароматные и целебные травы, цветы для украшения церкви. Знаменитый монах из «Ромео и Джульетты», собиравший травы и использовавший их в разных лечебных и магических целях, не был исключением.

В садах также хорошо читать и предаваться размышлениям о высоких материях. Еще в VI веке святой Бенедикт велел повсеместно в монастырях разводить сады, считая работу монахов в них частью духовного послушания. В крупном монастыре под Павией в XV веке у монахов даже были маленькие индивидуальные садики, примыкавшие к кельям.

Все эти особенности средневековых садов в той или иной мере присущи самым разным странам. Италия только сохраняла устоявшуюся и общепринятую традицию. Исследователи иногда любят делать драматический перерыв в тысячу лет между падением Римской империи и эпохой Возрождения, утверждая, что в это время сады исчезли с территории Италии. В это верится с трудом, хотя бы в силу того, что античная традиция дожила до того же Возрождения, когда ее идеи использовались, но уже в новых целях. Это не говоря уже о том, что, например, Карл Великий, провозглашенный папой в 800 году императором Священной Римской империи, издал ряд эдиктов, направленных на распространение правильных методов разведения растений. А это была уже государственная политика.

Но с XV века в садоводстве Италии происходит подлинный переворот: сад превращается в произведение искусства, наполняется новым смыслом, формой и содержанием. Из рук садовников он переходит в руки художников и архитекторов, и Италия на долгое время начинает определять садовую моду во всей Европе.

Садовое искусство, как и другие виды творчества, отражает национальные особенности того или иного народа. Даже будучи заимствованным в другой культуре, оно, попав в иную почву, адаптируется и преобразуется согласно с местными вкусами. Так, кстати, и произошло впоследствии с итальянскими садами: в Англии они украсились цветами и клумбами, во Франции утратили простоту и непретенциозность, в России потеряли свой театральный характер.

Естественно, что искусство, возникшее и развивавшееся в родной стране, в полной мере воплощало и отражало особенности национального характера итальянцев. Это находило свое воплощение и в форме, и в отношении, и в выборе растений, – словом, во всем.

О садах Италии написано немало. Зародившись в XV веке, получив развитие и высшее художественное воплощение в XVI и XVII веках, дальнейшее усовершенствование еще и в последующие эпохи, они развивались, видоизменялись, получали региональные и исторически обусловленные черты. Каждый итальянский сад, как и положено подлинному произведению искусства, не похож один на другой и прекрасен по-своему. Но есть и ряд неких особенностей, отличительных черт, которые и создают неповторимую идею итальянского сада. Они порой тесно связаны с общими историко-культурными и национальными чертами и потому представляют интерес для исследователей итальянской души.

Садовое искусство не могло не отражать отношений человека и природы. В Англии садовое искусство характеризует стремление уживаться с природой, соседствовать с ней, приблизиться к ней, беречь и сохранять ее, даже и с помощью вмешательства человека. Во Франции в парковом искусстве вообще на первый план выходили люди, а природа лишь служила способом выражения человеческих амбиций. В Италии же оно символизировало, вслед за античной традицией, торжество и победу человека над окружающим его миром.

Надо сразу оговориться, что подчинение природы человеком в итальянских садах не было насилием. Оно было естественно и гармонично, а следовательно, и результатами были гармония и красота.

Не случайно рождение итальянского ренессансного сада принято связывать с семьей Медичи, знаменитой своим властолюбием. Козимо Старый, прозванный своими соотечественниками «отцом своей страны», в первой четверти XV века первым из знаменитого семейства захватил власть во Флоренции. Он же занялся покупкой и переустройством поместий, заложив основы знаменитых вилл Медичи, которые во многом послужили образцом для других.

Его потомки, порой теряя, но в основном расширяя и укрепляя власть, строили и украшали многочисленные поместья (всего в одной Тоскане сегодня сохранилось 24 виллы Медичи). Его не менее знаменитый внук Лоренцо Великолепный, покровитель искусств и сам не чуждый творчества, его более отдаленные потомки в следующем XVI столетии – Козимо I, Великий герцог Тосканский, и его сыновья Франческо и Фердинанд – все они преумножали славу садов и парков, нанимая лучших художников, собирая коллекции, вкладывая большие средства в садовое устройство.

Помимо любви к свежему воздуху и прекрасным формам, ими руководило и стремление подчеркнуть свою власть. Если уж природа подвластна им, то что и говорить о людях. Так торжество над силами природы стало высшим воплощением победного духа знаменитой семьи.

Из всего великолепия и разнообразия вилл Медичи хотелось бы обратить внимание на две из них, в значительной мере вобравшие важнейшие черты итальянских садов. Это виллы, расположенные на севере Флоренции, сейчас они находятся уже в черте города, а когда-то были загородными – Вилла ди Кастелло (Villa Medicea di Castello) и Вилла делла Петрайя (Villa Medicea della Petraia). Обе виллы стоят по соседству, на холме, гармонично вписавшись в пейзаж, складывавшийся здесь в предшествующие века. Сельскохозяйственные поля, разбитые здесь еще римлянами, оливковые рощи, кипарисовые посадки, виноградники – все это окружает постройки, подчеркивая их величие.

Первая из вилл была приобретена семейством Медичи еще в 1427 году. Активное садово-парковое переустройство ее началось только через сто лет и связано с именем Козимо I, который занялся этим вскоре после провозглашения его Великим герцогом Тосканским. Победив врагов и завоевав почет и власть, самое время было заняться искусством.

Вилла ди Кастелло стала одним из самых прекрасных и знаменитых садов Медичи. Для ее переустройства были приглашены лучшие флорентийские архитекторы и скульпторы, среди них Триболо и Вазари. Работы, начатые в 1537 году, были завершены к концу века, к этому моменту сменилось не одно поколение художников и владельцев-Медичи. Сохранившийся до наших дней сад (в здании находится Академия делла Круска, а вот сад открыт для посещения) дает представление о былом величии.

Сад представляет собой замкнутое пространство, разделенное на симметричные секции. В центре его расположен большой фонтан, изображающий победу Геркулеса над Антеем (фонтан уже много лет находится на реставрации). Вокруг него весной расставляют многочисленные вазы с растущими в них цветами. Главным украшением сада являются многочисленные скульптуры, выполненные лучшими мастерами своего времени. Мифологические персонажи выбраны не случайно: каждый из них отражает главную идею сада – прославление семейства Медичи, принесшего на землю Тосканы мир и процветание.

Кроме статуй, сад знаменит своими лимонными деревьями. Лимоны были любимым украшением итальянских садов. Они отвечали многим запросам. Во-первых, имели символический смысл. В античной мифологии Геракл похищает золотые яблоки из сада Гесперид и приносит их на землю Италии. Считалось, что эти яблоки и есть цитрусы. Кроме того, их связывали с вечной весной в райском саду. Наконец, удивительное свойство цитрусовых цвести и плодоносить в одно и то же время делало их символом бесконечного течения жизни.

Во-вторых, яркие лимоны являлись прекрасным цветовым украшением строгих итальянских садов. Мастера выводили самые разные сорта, придавая плодам причудливые, иногда гигантские формы. Один из них представлял собой гибрид лимона, апельсина и цитрона и был одновременно желтого, оранжевого и зеленого цветов. Садовник на Вилле ди Кастелло и сегодня любовно выращивает такого исторического монстра. Наконец, цветы цитрусовых славятся своим нежным дурманящим ароматом (его не может забыть никто из тех, кто хоть раз путешествовал по сицилийским апельсиновым рощам).

На Вилле лимоны сегодня выращиваются в специальных глиняных вазах, некоторые из которых представляют собой художественную и историческую ценность. Именно так выращивали цитрусовые еще в садах эпохи Возрождения. Зимой их убирают в специальное помещение, а весной расставляют по всему саду. Данные в литературе расходятся: одни называют цифру более 500, другие – более 1000 растений (и это только в вазах, есть еще и высаженные в грунт). В любом случае это очень много.

Вилла делла Петрайя, расположенная по соседству, своим прекрасным садом также обязана Козимо I, купившему ее в 1544 году. Хотя украшали ее уже его потомки, в первую очередь его сын кардинал Фердинанд, завершивший начатое отцом. Сад расположился на трех уровнях и в первоначальном виде выглядел следующим образом.

Один уровень, непосредственно рядом с домом, был засажен карликовыми садовыми деревьями, на следующем располагался пруд в центре и симметричные цветочные и травяные клумбы по краям, наконец, третий уровень занимали два симметричных круга, разделенных на четыре части. Разделительные функции выполняла так называемая пергола, представлявшая собой конструкцию – металлическую или деревянную – в форме тоннеля, всю увитую каким-нибудь вьющимся растением. Такие конструкции были очень популярны в Италии, они являлись любимым местом для прогулок, так как давали приятную прохладу. Из Италии их заимствовали садоводы всей Европы.

Преобразование природы шло двумя основными путями. Первый заключался в том, чтобы природные явления сделать искусством. Самый яркий пример – стрижка деревьев и кустов для придания им желаемой формы. Италия в этом плане предоставляла благодатный материал, так как кипарисы и тис, растущие в изобилии на ее земле, являются лучшими растениям для этой цели.

Деревья принимали самые разные формы – птиц, животных, предметов быта. Порой из них создавали целые скульптурные композиции, темой могли быть знаменитые сражения, морские путешествия, мифологические сюжеты. В конце концов в итальянском стиле стали преобладать строгие геометрические формы – шары, квадраты, полукружия.

Подстриженные кустарники использовались для создания ограждений, бордюров, аллей и тоннелей. В узких проходах между такими зелеными «стенами», которые иногда достигали значительной высоты, царили тень и прохлада. Из них легко сооружались симметричные фигуры и композиции, характерные для итальянских садов.

Второй путь заключался в искусственном создании природных явлений. Возводились искусственные холмы, сооружались водопады. Особую популярность приобрели гроты, привлекавшие своей загадочностью и прохладой. Их вырубали в скалах или просто возводили искусственным путем, украшали ракушками, фальшивыми сталактитами и сталагмитами, населяли фантастическими существами.

На Вилле ди Кастелло в XVI веке был сооружен знаменитый грот зверей. Внутри него находятся группы разных животных, выполненные из разноцветного мрамора и других камней, соответствующих природной окраске животных. В центре одной из групп – белый единорог, символ чистоты. Рядом слон, лев, овца, бык и другие. По стенам были рассажены бронзовые птицы, сейчас находящиеся в музее. Раньше вся эта композиция дополнялась водой, стекавшей с потолка, брызгавшей из земли, что создавало, по словам современников, удивительную картину.

Очень важной особенностью итальянских садов является постоянная игра с пространством. Она проявляется в самых разных формах. Большое значение приобретает в них связь сада с окружающим пейзажем. С одной стороны, сад как бы вписывается в окружающую среду, сливается с ней. С другой – пейзаж становится частью сада, который зрительно плавно перетекает в него. Окружающие сад холмы (а итальянские архитекторы предпочитали для строительства садов именно холмистую местность), разноуровневые пространства, виноградники и оливковые рощи – все это становится частью единой композиции.

Разноуровневое пространство позволяет расположить сад на нескольких террасах, каждая из которых имеет свою особую тему и сюжет. Эта многоступенчатость позволяет, постепенно поднимаясь, созерцать разные виды, в том числе и на сад. Многие сады возводятся, ориентируясь на то, что ими будут любоваться с высоты. Вид приобретает важнейшее значение. Красота не только самого сада, но и окружающего его мира выходит на первый план.

В Вероне есть сад Джусти (Giardino Giusti), мимо которого обычно проходят туристы, увлеченные всемирно знаменитыми памятниками – античным театром, домиком Джульетты, центральной площадью. А сад этот представляет собой подлинную жемчужину, затерянную в большом городе. Разбитый в XVI веке для Августино Джусти, кавалера венецианской республики, он небольшой, но гармоничный. Английский писатель Джон Ивлин, посетивший его в 1661 году, считал его лучшим садом в Европе. Восхищался им и Гете, побывавший в нем во время своего итальянского путешествия, о чем сообщает надпись на одном из огромных кипарисов, который, если верить табличке, видел самого великого немецкого поэта.

На нижнем уровне, рядом с виллой, от центрального входа идет большая тенистая кипарисовая аллея. Она упирается в стену, украшенную маской какого-то лохматого существа с открытой пастью. Говорят, что в прежние времена изо рта маски на праздники вырывался огонь, освещая все вокруг.

Аллея делит пространство сада на две половины. Слева находятся кустарники, посаженные в форме ровных симметричных фигур, украшенные фонтанами, скульптурами и лимонами в вазах. Справа – сделанный из кустов лабиринт, считающийся очень сложным и запутанным.

В конце этого уровня начинается постепенный подъем наверх. Дорожки проложены так, что, поднимаясь на довольно значительную высоту, люди практически не замечают этого. По мере подъема постепенно открывается вид на Верону, пока наконец на последнем уровне она не предстает во всей красе. С верхней площадки прекрасно просматривается и сад с его четкими геометрическими узорами.

Сад Джусти раскрывает еще одну пространственную особенность итальянских садов, их способность создавать какой-то особый мир. Сад находится прямо в центре города. Чтобы попасть к нему, надо идти по мощеным улицам, плутая между бесконечными рядами каменных домов. Вокруг потоком идут машины, ходят группы туристов. Трудно представить, что где-то рядом может находиться зеленый оазис. Вдруг – маленькая дверь в каменной безликой стене, и, открыв ее, ты оказываешься в тишине и покое, вдали от городских шумов и суеты.

Сад кажется большим, просторным, и ты перестаешь помнить, что рядом есть другая жизнь. Потом, позже, посмотрев на карте или схеме это место, ты обнаруживаешь, что сад-то совсем маленький, окружен городской застройкой. Но внутри него действуют какие-то иные пространственные законы. Итальянцы, используя и опыт античных архитекторов, и достижения современной им науки, научились так мастерски использовать законы геометрии, симметрии и перспективы, что им легко удавалось создать совершенно особое пространство, особый мир, живущий по своим законам.

Важным является и то, что итальянские сады создавались художниками, привнесшими в садовое искусство законы живописи и архитектуры. Кроме связки сад – пейзаж, большое значение имела и связка сад – дом. Сад воспринимается как продолжение дома, как внешняя комната, как часть единого целого. И это относится не только к популярным в Италии многочисленным внутренним дворам и дворикам. Все пространство вокруг дома связано с ним идеей и композицией.

Иногда с помощью живописи внутренние помещения превращают в сады – на потолке рисуют небо с облаками, на стенах гирлянды цветов и элементы садовой архитектуры, так что переход между садом и домом теряется, и трудно отличить одно от другого. Итальянцы любят игру, любят выдать дом за сад, а сад за дом, чтобы реальность сместилась и фантазия стала реальностью.

Сад для них тоже своеобразный спектакль, представление. Поэтому, видимо, итальянские сады действительно многими элементами напоминают жилое помещение. Деревья и цветы здесь любят расставлять в вазах и бочках, подобно тому как это делается в комнатах. Цветы на клумбах не столь важны для итальянского садового искусства. Главное, как и при создании домашнего интерьера, игра линий, архитектурных деталей, воды, правильная расстановка скульптур и ваз, садовой мебели. Не случайно в отношении итальянских садов используется термин «садовая архитектура».

В городе Пиенца, «идеальном городе» папы Пия II, в построенном для папы дворце Палаццо Пикколомини (Pallazzio Piccolomini) находится сад XV века. Размером он не больше самого дворца. Еще в начале XX века этот сад попытались восстановить по старым документам.

Сад прост и гениален в своей простоте. Смотреть на него лучше всего с большой открытой галереи дворца. Четыре симметричных сектора образуются подстриженными лавровыми кустами, в центре стоит небольшой скромный фонтан в форме вазы на длинной ножке. Пространство секторов заполнено розовыми кустами. Стены оплетены вьющимися растениями. В стене три арки, выводящие на балюстраду. Наконец, вершиной этого маленького шедевра является вид на окружающую его долину. Он фантастический по красоте, той красоте, которую всегда так трудно описать: разноцветные холмы, переходящие на горизонте в высокие горы, бездонное и бесконечное небо, облака удивительных форм – все это, выраженное словами, звучит настолько обыкновенно, что не передает того величия, которое открывается из сада Палаццо Пикколомини. Вечером же на закатном солнце и сад, и пространство вокруг него, над которым он парит, кажутся чем-то нереальным и неземным.

По соседству в городе Сан-Квирико д’Орча городской парк, разбитый позже лет на сто и несколько больше размером, свидетельствует о том, что строительство садов подобного рода было делом обычным. Он также строится на симметрии геометрических фигур, которые сочетают стриженые аккуратными бордюрами кустарники и круглые шары из деревьев. Центр украшает статуя, наверх уходит ступенчатая терраса. Попасть в него из города можно через маленькую дверь в стене рядом с людной городской площадью. Словом, налицо все признаки преломления времени и пространства.

Помимо создания жилого пространства на свежем воздухе, итальянские парки порой воссоздают пространство города. Симметричностью своих форм, аккуратно подстриженными кустарниками, ровными узкими аллеями они напоминают городские улицы. В итальянской натуре есть любовь к городу и уже упоминавшийся своеобразный страх перед дикой природой. Возможно, именно отсюда и возникло это стремление преобразить природу и сделать ее похожей на родное и привычное. Не говоря уже о том, что, как и узкие улицы в итальянских городах, такие зеленые стены и тоннели дают превосходную и спасительную летом тень и прохладу.

Итальянский сад – это не просто сочетание цвета и формы: как и для других видов искусства, для него важно и содержание. Создавая сады, их авторы вкладывали в них определенный смысл, идею, наполняли их символами и аллегориями. Многое из этого утрачено и забыто, о многом приходится догадываться, порой идеи и смысл обновляются, содержание оказывается более глубоким, чем это видели создатели.

Важную роль здесь играют скульптуры и их расположение в саду. Итальянские сады из-за обилия скульптур нередко называли музеями под открытым небом. Их действительно много, но все они, как правило, имеют какое-то значение для раскрытия главной идеи сада.

Интересно, что в итальянских садах по большей части используются элементы, неподвластные времени и не меняющиеся в разные сезоны: это вода, камень и вечнозеленые растения, такие как кипарисы, лавр и другие. Как подлинное произведение искусства, они рассчитаны на вечность, что обычно мало ассоциируется с садовой тематикой. Нормальный сад по своей сути должен меняться хотя бы в разные сезоны, на этом отлично играют, например, англичане. Но итальянцы предпочитают стабильность и постоянство.

Парк Виллы Барбариго под Падуей (Villa Barbarigo) был разбит в XVII веке по приказу ее владельца венецианского сенатора Франческо Барбариго. Он расположился в своеобразном амфитеатре, образованном конусообразными холмами, в которые он зрительно переходит. В нем есть тенистые улицы-аллеи, фонтаны и заячий остров, искусственные каналы и пруды, живописно располагающиеся ступенями. Скалы, гроты и каскады, созданные руками человека, создают ощущение природного разнообразия.

Многочисленные статуи прячутся в разных уголках сада. Расстановка и выбор их не случаен. Сад символизирует рай на земле, а статуи раскрывают путь очищения души и обретения райского блаженства. Обращает на себя внимание статуя Времени: гигантская мужская фигура, согнувшаяся под тяжестью черной скалы, неожиданно возникает перед зрителем. Что бы она ни символизировала, на философские размышления она наводит.

Само здание Виллы сегодня находится в жалком состоянии, с выбитыми стеклами и полуразрушенными стенами. Зато парк поражает своей красотой и сохранностью. Находящийся в стороне от туристических маршрутов, он почти всегда пуст, что добавляет ему очарования.

Обычно итальянцев в искусстве отличает чувство меры. Но порой, в силу каких-нибудь жизненных обстоятельств, идея в садах начинает превалировать, и тогда символы довлеют над садом и подавляют его. Удивительным, причем не только для своего времени, является парк герцога Орсини в Бомарцо. Создан он был в 1552 году под личным наблюдением герцога, задумавшего сюрприз для своей молодой жены.

По сведениям, сохраненным историей, герцог был не на шутку влюблен в супругу и хотел воплотить свою любовь в парке, создаваемом для нее. Трудно представить, какова должна была быть реакция молодой женщины на то, что получилось, но ее ранняя смерть скрывает от нас подробности. Во всяком случае, исследователям герцог загадал сложную задачу.

Весь парк буквально переполнен самыми разными существами. Здесь можно встретить и загадочную Ехидну, и спящую голую нимфу с пышными формами, и гигантского голого Геркулеса, разрывающего противника пополам, и добродушного дракона, и огромные шишки, и еще бог знает кого и что. Все они имеют весьма внушительные, порой пугающие, размеры и малосимпатичный вид. Не случайно парк этот сегодня называется Парком Чудовищ (Parco dei Mostri), хотя сам Орсини назвал его сакральным лесом.

Есть там и садовые, и архитектурные шутки. Например, кривой дом. Когда в него входишь, эту кривизну не замечаешь, кажется, что все как надо. Но очень быстро начинаешь терять координацию в пространстве, ощущать сильное головокружение и чувствовать, что пол уходит из-под твоих ног. Говорят, герцог любил приводить в него своих гостей на следующее утро после доброй гулянки. Гости, и так себя не очень хорошо чувствовавшие, начинали сходить с ума, думая, что допились до последней степени. Некоторые были вынуждены выползать из домика на карачках к большой радости гостеприимного хозяина-шутника.

Герцог Орсини с его парком немного напоминает волшебника из «Обыкновенного чуда»: захотел поговорить с женой о любви и наваял бог знает чего. И жену вряд ли порадовал, и окружающих удивил до крайности.

Неизбежной отличительной чертой итальянских садов и парков, вытекающей из особенностей национального характера, является их театральность. Начать с того, что даже обычный итальянский пейзаж, преображенный человеком, напоминает декорации спектакля. Русский путешественник по Италии философ Ф. А. Степун в начале XX века писал об окрестностях Флоренции: «Колоннады кипарисов, стесненные каменными оградами дороги, амфитеатры виноградников – все это казалось мне скорее прекрасно исполненными театральными декорациями, чем тою живою природою, к которой я с детства привык…»

Сами же сады, со своими высокими подстриженными зелеными «стенами» с вырезанными арками, расставленными портиками и колоннами, высокими аллеями, напоминающими занавес, кажется, созданы для того, чтобы служить декорациями к вечному спектаклю жизни.

Но театральный характер итальянских садов заключается не только в особенностях их формы. Он рассчитан на определенное действо, на спектакль, где главными актерами являются вода, растения, скульптура и архитектура. В нем существует гармоничное единство формы, цвета, света, запаха. Растения с чарующими ароматами рассажены так, что в разные сезоны меняется гамма запахов – черемуха, лимоны, азалии, розы сменяют друг друга. Растения, умелой рукой садовников превращенные в ровные фигуры, участвуют в общем символическом действе.

Скульптуры, в античное время использовавшиеся в религиозных целях, хотя и отвечавшие также эстетическим вкусам публики, в эпоху Возрождения приобретают философский смысл, сохраняя эстетическое значение. Часто настороженное отношение итальянцев к дикой природе объясняют влиянием католичества, длительное время разоблачавшего темную сторону разного рода лесных богов и речных нимф. Но этот довод не кажется очень убедительным, особенно если мы вспомним огромное количество языческих богов и нимф, расставленных по итальянским садам, значительная часть которых принадлежала католическим кардиналам и папам.

Из главных компонентов, составляющих основу итальянского сада, уже говорилось о камне (статуи, гроты, скалы) и растениях (вечнозеленые, цитрусовые в кадках). Третьим, может быть, самым важным, даже важнее растений, как это ни парадоксально для сада, является вода. Ее роль и место трудно переоценить. Кстати, именно вода часто усложняла копирование таких садов в других странах. В Италии это элемент не только красивый, но и климатически оправданный. Да еще и подкрепленный древнейшими системами водопроводов, большинство из которых использовалось широко в садоводстве эпохи Возрождения. Конечно, ни туманный Альбион, ни зябкая северная Франция, ни тем более морозная Россия в этом элементе не нуждались, используя его только для красоты, что уничтожало часть смысла.

Фонтан, пусть даже небольшой, неизбежно присутствует в итальянском классическом саду. Чаще всего именно он является композиционным центром, вокруг которого строится весь сад. В некоторых случаях игра с водой становится садовой доминантой.

Сад Виллы Ланте около Витербо, уже упоминавшийся в связи с гигантским каменным столом, по которому проложен ручей воды, был разбит по приказу кардинала Гамбара в 1560-е годы. Гамбара по созвучию напоминает gambero – рак, омар или gamberetto — креветка, поэтому сад украшен креветкообразными формами в самых неожиданных местах. Вода в разных формах: водопадов, каскадов, прудов, фонтанов – проходит по всему саду. Она соединяет два главных фонтана, расположенных на разных уровнях: фонтан Рек, представленных Тибром и Арно, и фонтан Всемирного потопа. Водные каскады, декорированные каменными обрамлениями, порой напоминающими креветок, имитируют дикие ручьи. Они не останавливаются ни перед чем, даже перед столом, по которому проходят, пока не достигают нижнего фонтана.

Все это водное «представление», имеющее аллегорический смысл, который услужливо объясняется табличками, расставленными по всему парку, производит большое впечатление на зрителя. Парк Виллы Ланте, хотя и претерпел изменения в XVIII и XIX веках, сохранил многое из своих классических форм и является одним из самых красивых садов Италии.

Вода широко использовалась в самых разных целях, которые современному человеку даже трудно представить. В саду Виллы Пратолино, принадлежавшей семейству Медичи, был сооружен водный тоннель. Специальные механизмы подавали воду под определенным напором, создавая пространство такое значительное, что, по воспоминаниям современников, по нему могла свободно проехать карета. Прогулка по такому водному коридору должна была доставлять большое удовольствие в жаркий день.

На Вилле Кастелло в гроте зверей специальные водные механизмы производили удивительные звуки, пугавшие и завораживавшие одновременно. В парках часто устраивали разные водяные шутихи: механизмы или спрятавшиеся люди приводили в действие фонтанчики, обливавшие водой с ног до головы гулявших по саду. Фантазии здесь не было предела. Шутихи эти широко заимствовались окружающим миром. Петр I, большой шутник, восхитившись ими в Европе, устроил подобные в Петродворце, где они вряд ли доставляли такое же удовольствие, как под жарким солнцем Италии.

Но наивысшего воплощения водная тема достигла, безусловно, в саду виллы кардинала д’Эсте в Тиволи. Кардинал Ипполит II д’Эсте начал строительство виллы и сада при ней от разочарования: он не был избран папой, хотя и имел все шансы для этого. Желая утешиться и утвердиться в своем величии и могуществе (о его поместье позже говорили, что оно «достойно папы, а не кардинала»), в 1550 году он приступил к выполнению честолюбивого и масштабного замысла.

Место было выбрано не случайно. Город Тиволи, в древности бросавший вызов самому Риму, красивая местность со скалами, водопадами, пещерами и буйной растительностью, прекрасные виды, древние виллы, например знаменитая вилла Адриана по соседству, наконец, Рим неподалеку, дорога на который проходила рядом с виллой.

Знаменитый сад д’Эсте представляет интереснейший материал для исследователя. Расположенный на разных уровнях, он полон скрытых уголков, сложной символики, прекрасных творений скульпторов и архитекторов. Но подлинную славу этого места составляют его многочисленные фонтаны.

Современники, а вслед за ними и последующие поколения называли сад д’Эсте «театром». Все в нем было построено на обращении к зрителю, на взаимодействии различных элементов. Иногда, как в случае с многочисленными водными шутихами, зрители сами становились невольными актерами.

Различные «действа» происходили в разных уголках сада. Центральный фонтан Орган с помощью сложнейшего водного механизма издавал органную мелодию, состоявшую из пяти частей. Фонтан Совы сочетал звуки и игру. В нише на бронзовых оливковых ветвях сидели двадцать бронзовых птиц, каждая из которых «пела» свою особую песню. Неожиданно появлялась сова, и все птицы умолкали, возобновляя постепенно, одна за другой, свое пение после ее исчезновения.

Впечатляет обилием и разнообразием воды так называемая Терраса сотни фонтанов. Она символически соединяет фонтаны Тиволи и Рима, находящиеся на противоположных ее концах. Симметричные фонтаны различных форм (их действительно не меньше сотни), перемежаясь каменными орлами, лилиями и лодками, тянутся вдоль террасы, создавая удивительное ощущение праздника и яркого представления.

Один из центральных фонтанов, посвященный Геркулесу, дает символическое обоснование обилию воды в саду, вызывая в памяти один из знаменитых подвигов героя – очищение Авгиевых конюшен с помощью реки. Все в саду имеет аллегорический смысл, даже расположение фонтанов: к фонтану Венеры, воплощающей земную любовь, ведет прямая дорожка, к фонтану Дианы, символизирующей девственность и непорочность, – трудный ступенчатый подъем.

Фонтанов и символики на вилле в Тиволи великое множество. Игра с водой доведена здесь до совершенства. Это не может не производить сильнейшего впечатления, хотя порой возникает невольное чувство, что всего этого слишком много. Бесспорное восхищение вызывает работа мастеров эпохи Возрождения, не только архитекторов и скульпторов, но и инженеров и механиков.

Таковы в общих чертах особенности итальянских садов эпохи Возрождения, ставшие предметом восхищения и подражания для всей Европы (а позже и Америки) на несколько столетий. Они, конечно, варьировались в зависимости от места, времени и замысла авторов. Но общее направление и отличительные черты сохранялись с удивительной последовательностью.

 

Сады и парки в современной Италии

Итальянцы в эпоху Возрождения создали знаменитые садовые шедевры, заложили основу для развития садоводства как произведения искусства по всей Европе, указали путь многим поколениям художников, архитекторов, садовников. И остановились. Окружающие страны экспериментировали с формой, содержанием, увлекались новым, итальянцы же хранили верность старому.

Конечно, это не значит, что в последующие эпохи не появлялись новые сады. Пройдя через французское мировосприятие, изменив форму, а с ней и смысл, итальянские сады вернулись домой уже французскими. Удивительно, как изменение идеи влечет за собой новое парковое содержание. Паллацо Реале в г. Касерта под Неаполем был построен в период французского господства над местными землями по приказу французского короля и французскими мастерами. В итоге прекрасный парк, разбитый в XVIII веке вокруг дворца, получился совершенно французским по духу. Он красив и помпезен, но совершенно неитальянский.

Вошли в Италии на какое-то время в моду и английские парки. Заложенная в них идея создания естественного пейзажа при помощи активного вмешательства в природу во многом импонировала итальянцам, так что пейзажные парки в XIX веке стали довольно популярными. Яркий пример подобного парка – одна из знаменитых вилл Медичи – Пратолино. Как и остальные, построенная в XVI веке, она поражала современников своим огромным и сложным итальянским садом.

Торжество искусства над природой воплощалось в ней в большей степени, чем в других виллах Медичи. Знаменитые любовники Франческо Медичи и Бьянка Капелла проводили много времени здесь. Но в 1818 году вилла была снесена, а сад преобразован в английский пейзажный, и сегодня огромный парк Пратолино считается самым английским из всех садов Италии. Называют его еще Вилла Демидофф, так как с 1872 года ее владельцами являлись знаменитые русские промышленники Демидовы, до тех пор пока последняя представительница этого могучего рода в середине XX века одиноко не скончалась на вилле.

Сегодня время от времени появляются современные садовые композиции, с острыми углами и нелепыми скульптурами. Но главными остаются классические формы ренессансных садов – и в веке XVIII, и в XIX, и даже в XX. И эти образчики отнюдь не являются жалким подобием былого великолепия. Они по-прежнему прекрасны и чтят строгие законы, выработанные много веков назад.

Что здесь сыграло свою роль, сказать трудно. Итальянская любовь к системе, следованию правилам, стабильности. Или отсутствие в характере итальянцев вечного беспокойного поиска. Напряжение всех духовных, физических, интеллектуальных сил нации, взрыв, переворот, недосягаемая высота в эпоху Возрождения. А затем умение почить на лаврах, пожиная плоды и получая удовольствие от покоя и стабильности.

Сегодня уход за творениями прошлых лет и реставрация являются главными в садовом деле Италии. А это совсем немало, учитывая размах и объем садового строительства прошлого.

Надо отметить, что в целом садоводство сегодня не является каким-то особенным увлечением итальянцев. Их творческие таланты нашли применение в других сферах – дизайне, еде, виноделии. Итальянский сад в его классическом виде – это произведение искусства, а не кусочек ухоженной природы около дома. Повсеместно его распространение в частную повседневную жизнь и не предполагается. В Италии это скорее история, чем сегодняшняя жизнь.

Особенно это заметно при сравнении с Англией. С одной стороны, там каждый частный дом предполагает наличие ухоженного сада. С другой – каждый мало-мальски интересный садик любовно лелеется и открыт для посещения. В Италии клумбы высаживают преимущественно городские службы, частные лица этим не увлекаются. А при изобилии старинных вилл открыто для посещения их относительно мало.

В путеводителях по Италии не бывает отдельного раздела, рассказывающего о садах и парках и дающего рекомендации по посещению (путеводитель по Англии без этого трудно представить). Здесь нет выдающихся имен, совершивших переворот в садово-парковом деле, оно всегда было частью деятельности архитекторов и художников, а сад – произведением искусства.

Да и гуляют по итальянским садам по большей части английские туристы, для которых организуют специальные садоводческие туры в Италию, а также французы и неизбежные немцы. Русские туристы же, как правило, игнорируют итальянские сады, хотя и совершенно незаслуженно.

Они пока еще не попали в систему отечественных ценностей, так как не обладают нужной степенью известности и славы. Россияне обожают собирать «звездочки», которыми гиды отмечают самые знаменитые памятники той или иной страны. Хотя при этом часто пропускаются те места, которые менее знамениты, но не менее прекрасны, чем прославленные памятники.

Итальянские сады и парки являются прекрасным местом для посещения. Во-первых, они очень красивы и представляют собой иногда подлинные шедевры искусства. Что делает их интересными не только для любителей природы и цветочков (которых, кстати, там может и не быть), но и для поклонников искусства. Во-вторых, они являются приятным местом для прогулки, особенно в жаркий день. К тому же здесь гарантировано отсутствие шумных туристических толп, наступающих вам на пятки (если только вам не удалось выбрать что-то уж очень знаменитое). Даже виллы Медичи, находящиеся в пределах самого туристического города Италии Флоренции, стоят пустые, грустно благоухая своими лимонами. Наконец, созерцание парков дает дополнительный, очень важный ключ к пониманию итальянского загадочного характера.

К сожалению, в плане сервиса итальянские парки заметно уступают английским, очень удобно оборудованным для посещения. Здесь не будет очаровательных чайных, в которых можно долго наслаждаться чашечкой чая под цветущей розой, кафе для спокойного ланча, даже чаще всего и магазинчика, где можно купить книжку про сад и множество всяких приятных глупостей. Киоск, продающий билеты, и туалет – вот максимум услуг, предлагаемых туристам в итальянском саду.

Но это не должно останавливать. Сразу за воротами сада наверняка будет находиться место, где можно приятно провести время, бар для чашечки кофе, ресторан для очередного маленького кулинарного пиршества. Просто итальянцы не любят смешивать: сад – это культурное мероприятие, как поход в музей, а еда – это удовольствие, которое должно быть самостоятельным действом.

Все описанные в этой главе парки открыты для посещения. Тоскана, Лацио, Венето, эти знаменитые в историко-культурном плане районы, наполнены роскошными садами. Но найти их можно и по всей Италии. Знамениты античной традицией и пышной растительностью южные сады побережья Амальфи. Очаровательны своим спокойствием сады озера Комо.

Величественное и немного загадочное озеро Комо с древнейших времен было местом, где любили отдыхать. Здесь находились виллы Плиния Младшего и других римских деятелей. Здесь с XVI века селились аристократы и состоятельные люди. Они строили виллы и разбивали парки. Традиция эта, пройдя через века, дожила до нашего времени. И сегодня богатейшие люди всего мира – голливудские актеры, спортсмены, дизайнеры – стремятся поселиться на романтическом озере. Здесь есть виллы модельера Версаче, актера Джорджа Клуни, автогонщика Михаэля Шумахера, который, кстати, символично выбрал такое местоположение, куда нельзя добраться на автомобиле (отдыхать так отдыхать!).

Прекрасные виллы озера Комо придают ему блеск и величие. Все они расположены близко к берегу, сады сбегают к озеру, которое является их центральным действующим персонажем. Все ориентировано на него: сама вилла, виды с разных точек сада, дорожки, проложенные вдоль берега. Хотя большая часть вилл находится в частных руках, и любоваться ими можно только через высокий забор, некоторые из них открыты для посещения.

Вилла Карлотта (Villa Carlotta), самая неитальянская из них, является и наиболее посещаемой. Строительство ее началось в конце XVII века миланским банкиром, а сад преимущественно относится к веку XIX. Именем она обязана своей владелице Марианне Нассаусской, жене Альберта Прусского, которая подарила эту прекрасную виллу в качестве свадебного подарка своей дочери Шарлотте.

Итальянская часть примыкает непосредственно к дому, здесь есть все знакомые элементы: фонтан в центре, симметрия, грот, перголы-проходы, завитые растениями, цитрусовая аллея. Но славится вилла своей неитальянской частью, наполненной самыми разными цветами, которые рассажены на разных уровнях склона, сбегающего к озеру.

Особенно знаменита она азалиями и рододендронами, цветущие облака которых в апреле месяце превращают ее в фантастически яркое зрелище. Прекрасны цветочные клумбы, на которых итальянцы смело сочетают самые разные несочетаемые цвета, к ужасу и восторгу англичан. Например, ярко-оранжевые тюльпаны и небесно-голубые незабудки.

Несмотря на свой неклассический во многих отношениях характер, вилла Карлотта очень красива. Кстати, в отличие от других подобных мест, здесь есть даже специально оборудованное для пикников место, высоко на холме, с прекрасным видом.

Более классической и гораздо менее посещаемой является Вилла дель Балбьянелло (Villa del Balbianello), недавно ставшая всемирно знаменитой благодаря короткому, но бесспорно самому красивому эпизоду в новом фильме «Звездные войны». Вилла была построена в конце XVIII века для очередного кардинала и сохранила все основные элементы традиционного стиля итальянских садов. Находится она на мысе, далеко вдающемся в озеро, так что с трех сторон окружена водой. Добраться до нее можно или на лодке, или пешком.

Такое местоположение делает окружающие виды главным украшением сада. Где бы ты ни находился, фантастической красоты вид на озеро и горы гарантирован. Особенно привлекательна беседка-лоджия в парке, состоящая из двух комнат – музыкальной и библиотеки – соединенных красивым переходом. Этот переход увит вьющимися растениями и расположен так, что с него открывается вид на обе стороны озера. Именно эта беседка и «прославилась» как место, где любовь героев, уставших от звездных баталий, расцвела пышным цветом. Это неудивительно: неземная красота этого места и какое-то удивительное умиротворение здесь невольно располагают к самым высоким чувствам.

Замечательны и другие, совсем малоизвестные виллы озера Комо. В популярном среди англоязычных туристов городке Белладжо посетители могут прогулятся по парку Виллы Мелци (Villa Melzi). А маленький городок Варенна открыл для туристов сразу две. Вилла Монастеро (Villa Monastero) интересна использованием сжатого пространства, ее сад буквально прилепился узкой полосой к озеру. В Вилле Чипресси (Villa Cipressi) сегодня можно не только посетить маленький, но очаровательный сад, но и переночевать, так как она является гостиницей. Летом здесь можно приятно пообедать на улице, поварами она особенно не славится, но фантастический вид на озеро и приятный сад вокруг гарантированы.

Виллы озера Комо являются типичным образцом современного отношения итальянцев к своим садам. За ними ухаживают, стараясь поддерживать в старом классическом виде. Их не доводят до блеска, они должны навевать мысли о прошлом, так что некоторая запущенность зданий и садовых построек, камни, покрытые мхом, потемневший мрамор скульптур придают им задумчивость и историчность. Их широко используют для развития туризма в стране, индустрии, которая занимает все более важное место в экономике. Но они не стали хорошо упакованной туристической приманкой, в которой все направлено на удовлетворение вкусов иностранных обывателей и выкачивание из них денег. Они по-прежнему сохраняют свое первозданное величие.

Сады и парки Италии прекрасны, как и сама ее природа. Много тысячелетий человек и природа живут на этой земле бок о бок, постоянно взаимодействуя и влияя друг на друга. Сегодня даже ученые не всегда знают, где кончается естественная природа и начинается искусство. Н. В. Гоголь писал Жуковскому из Италии: «И неужели вы не побываете здесь и не поглядите на нее, и не отдадите тот поклон, которым должен красавице природе всяк кадящий прекрасному. Здесь престол ее». Действительно, дикая или созданная человеком природа Италии во всех ее проявлениях, будь то морское побережье Лигурии, горы Калабрии, лимонные рощи Сицилии, озера Ломбардии, оливковые рощи и виноградники Тосканы, сады и парки, раскиданные по всей стране, всегда прекрасна.

Многоликая, неповторимая, уникальная и полная парадоксов – такой предстает Италия перед тем, кто, набравшись смелости, пытается передать на бумаге суть ее загадочного очарования. Она проста, как сама жизнь: порой кажется, что нет ничего проще и понятнее. Она сложна, как тайна бытия: многие потерпели неудачу, разгадывая ее. В Италию влюбляются, как в женщину, ее домогаются и пытаются покорить любым способом. Она же щедро открывает свои сокровища перед всеми, беззастенчиво предлагая их тем, кто имеет смелость прикоснуться к ним. Открытие Италии – это всегда праздник души, услада сердца, томление духа. Писать о ней трудно, но и молчать нельзя.

У каждого она своя – Италия…