1. Собачий час

- Четыре часа ночи. Собачий час.- Ваня Филин ответил на звонок ровно и спокойно по трём причинам: (а) он был очень хорошо воспитан, (б) нельзя было будить так хорошо его воспитавшую и крайне чуткую бабушку и, наконец, (ц) он и не думал просыпаться.

- Открывай сова, диггер пришёл- голос Рамена звучал... даже сложно высказать как. Вот, говорят, "словно призрака увидел". Так вот Рамен, похоже, призрака не только увидел, но и попил с ним кофейку. По вычурности метафоры Ваня понял, что проснулся, и отвечал уже грубее:

- Четыре часа ночи, повторяю, четыре часа ночи! Что тебе открывать, двери восприятия или шкатулку с люлями?

- Двери, Ваня. И скорее. Я у тебя под дверью и мне кранты, а звонка у тебя нет.- От такой предъявы Филин проснулся в десять раз сильнее чем обычно.

Через три восьмых секунды он убедился, что за входной дверью, вжавшись в угол, действительно стоит старичина Рамен и меленько заполошно дышит. В комбезе поверх пижамки, в обвязке, пецлёвой каске с фонарём, с мотком репшнура, опершись на болторез, аки на костыль. В заснеженных махровых тапках. То есть диггер спасался, захватив лишь самое необходимое. Губы синие, сам бледный, как поганка. Старик на миг опередил кинувшегося к нему товарища, рухнув плашмя со звуком несгораемого шкафа.

2. Звонок другу

Ещё через несколько колов времени, порозовев, несчастный Рамен грел ладони о бадью сладкого чая и жевал неизбежную оладушку. На ногах у него были толстые шерстяные носки. Шагами судьбы из коридора приблизилась бабушка с градусником и, критично осмотрев фронт работ, повелела:

- Коленька, открой рот.

- Нет!- буркнул дед, не открывая рта.

Чего-то подобного бабуля и ожидала и, не лагая ни такта, перешла к плану "Б":

- Коля, ляг животом на кушетку!

- Хватит, Борисовна!- взвился Рамен, стремительно пряча выхваченный градусник под мышку.- Ты меня своей заботой в гроб вгонишь!

Не став спорить, удовлетворённая бабушка села на край табуретки и стала сверлить старичину взглядом. А то, мол, намеряет себе невесть чего и завтра в школу не пойдёт.

Филин обожал смотреть такие сценки а-ля "вспомним детский садик". Поначалу ждал, что старые поженятся, или съедутся, или ещё что-то такое, но те всё ходят кругами, хвост торчком, глаза востры, и всех всё устраивает, пока в ящик не сыграют. В общем мудро. Но! Дело в другом!

- Давай уже, Рамен. Рассвет уже всё заметнее...

- Ладно. Где-то с час назад мне позвонила одна боевая подруга, Стрелка. Знакомы по подземной тусовке.- старый диггер хрустел костяшками пальцев, хмурил брови, соображая, как сказать.

- Блин, ну поздравляю! И что мне эта встреча старых друзей в ночи?- это Филин для порядку сказал ("Не ругайся!"- скрипнула из угла бабушка), чтоб мысль старому направить. Ясно, что не всё так ясно.

- А Стрелка пропала двадцать пять лет назад. Ушла под землю где-то в центре- и всё. В розыск объявили- тогда ещё был всероссийский розыск. Диггера по всей Московской подземле спасы устраивали, одних жмуров шесть штук нашли, а её нет...- Глаза Рамена отсырели, паучьи пальцы обминали бока чайной бадейки. Видать, поучаствовал он в тех спасах.

- А сейчас она где?

- В темноте. Говорит, всё нормально, но темно. Мол, давай вниз, помощь нужна, а Ворону и нашим скажи, что всё пучком. А Ворона ещё в первую смуту монтеры на Таганке в старый ствол скинули. Да и наши все того...- Диггер аккуратно поставил чашку, поднял на собеседников выцветшие стариковские очи.- Это просто срок мне вышёл. Зовёт она меня к себе.

- Что, прямо на тот свет звала? Куда конкретно-то?

- А вот не ясно. Она в офлайн ушла.

3. Лошадь и дрова

К девяти утра, как раз к открытию, товарищи решительно зашагали в Князинькину администрацию, в бывший вавилон-центр "Принц-Плаза" у метро. Князю предстояло расплатиться за знакомство с диггерами: либо поддержкой, либо психиатрической помощью. На Рамене были Филиновские берцы на четыре размера больше нужного.

Хоть и тёмное время зима, но только зимой есть такие светлые, слепящие дни, когда Солнце искрит через висящий в небе иней, и кругом сияют мелом груды сугробов, и деревья словно в крахмальном кружеве, эх! В такие дни вокруг Солнца нередки ореолы, и ложные Солнца, и небесные явления, но сейчас ничего эдакого не было.

И слава Богу, а то бы Рамен стал туда тыкать пальцем и шептать, что это Знак. Он и сейчас, средь бела дня, нервно озирался и не выпускал свой титанический болторез. Филин решил, что никогда более не поверит в легенды о слабосильности старого диггера- в болторезе было никак не менее пуда. Особо подозрительно старичина глядел в спину впереди идущей бабке. У бабок есть особо тайное умение плестись посреди широкого тротуара так, чтобы их не обойти и не объехать. Настроение у старой было отличное: судя по пустой авоське, шла она на рынок, и пела что-то людоедски-казацкое меховому шарику на санках позади. Шарик одобрительно попискивал и махал лопаткой.

Из украшенных жестяными коронами труб на вершинах девятиэтажек в небеса поднимались десятки столбов дыма, серых, белых и тёмных, одни тянулись прядями высоко, мечтая стать облаками, другие же таяли в воздухе, наполняя его запахами смолы и хлеба.

По колеям от метро навстречу им весело разбежалась лошадь, снег почуя, с цоканьем, ржанием и лязгом полозьев по проглядывающей брусчатке, да под горочку. Поверх груды дров косо примёрз невозмутимый мужик с цигаркой и кнутом.

Тёплый Стан жил под рукой Князя, а Князь, как известно- добро, тепло и свет. Его высокопревосходительство относился к своему девизу серьёзно, сея коммунальные услуги всюду, где длины рук хватало, и не забывая брать добро, то есть коммунальную дань. Немалую. Поэтому мещане предпочитали пользоваться княжей добротой по минимуму, добирая на стороне дровами, ветряками и постоянной готовностью что-нибудь стырить. Как бы ни менялась Россия- она не меняется.

В конце спуска улица сворачивала под прямым углом, и коняка на радостях в тот поворот не вписалась. Под некоторым косвенным углом, подняв сверкающие волны снега, собачьего кала и дров, упряжка вошла в огромный сугроб-отбойник, копившийся тут всю зиму. С лихим запоздалым "Тпру-у-у!" возница рыбкой нырнул в снежные недра. Через мгновение повсюду звонко запрыгали дрова.

Рамен впервые с начала суток выпустил болторез. Под лязг упавшего инструмента он схватился за колени и стал неудержимо тоненько ржать. Басом хохотала бабка, колокольчиком заходился её укутанный потомок, гыгыкал Ваня Филин, тщась сохранить лицо, ибо тут же прохожая девица-педагогица интеллигентно хихикала в платочек, иногда срываясь на хрюканье. Лошадь скромно улыбалась, выглядывая из снежно-дровяного бархана.

- Вот значит, из сугроба и расторгуется!- с трудом успокаиваясь, утёр слёзы Рамен.- надо будет потом дров оттуда накопать.- и снова прыснул, не удержался.

Даже не верилось, что в одном пространстве со всем этим сверкающим жизненным великолепием происходит та тягучая странная муть, о которой они собираются бить чело князю.

4. Небольшое отступление

о Тёплом Стане

Перекрёсток у метро Тёплый Стан- это стык цивилизаций. Встань на самом перекрёстке Профсоюзной и Новоясеневского лицом ко МКАДу, под эстакадой. На самой эстакаде встать не получится, там торчат для внушительности зенитки, садятся коптеры безопасников и грозно ходят туда-сюда городовые, целеустремлённо так. Теперь представь себя будильником, но никому не говори.

В секторе с девяти до двенадцати у тебя будут старинные водяные резервуары, частично уцелевшие гигантские подземные водохранилища, которыми Тёплый Стан выжил во все эпидемии и выживал теперь.

С двенадцати до трёх- это сам Тёплый Стан, скрытый за крепостной стеной из домовых панелей, за колючей проволокой и датчиками Термена. Город тянется до самого Нъярлатхотепского Проспекта.

От трёх до шести- гостевые кварталы, где селятся неместные, хотя ищущих дешевизны мещан там тоже хватает. Это узкая полоса между Профсоюзной улицей и Тропарёвской пущей, далее постепенно расширяющаяся в санитарную полосу перед мёртвым городом. Заграждения стоят аж за Коньково.

Ну и в секторе от шести до девяти- метровокзал, автовокзал, конторы, склады, мастерские. Рабочее сердце города. Там же городская жемчужина- Теплостанский рынок, переходящий в Тош-Толкин Базар. Наше торжище славно от Новосибирска до Бангора, эдакая Сорочинская ярмарка с купцами, менялами, мошенниками, падшими женщинами и ассирийцем, починяющим сапоги. В самом сердце этих вавилонов обитает в своей резиденции Князь Теплостанский Игорь I.

Так, теперь самое время перестать быть будильником и покинуть перекрёсток. Вон, городовые уже волнуются.

Кстати, на Теплаке нет нищих. Уличный аск запрещён законодательно, и попавшийся на нём тотчас прилюдно получает в левую задницу укол фантогена, а в правую задницу- укол фантоцида. После чего стекает на носилки и бывает уносим прочь. На следующее утро любитель халявы получает свободу и работу. Он выходит на улицу с глазами навыкате от двойственных впечатлений и с метлой в руках, за которую держится, как за последнюю соломинку реальности в этом изменчивом мире. В Тёплом Стане очень, очень чисто.

Правозащитные организации регулярно пеняют Князю Игорю, что фантоцид, фантоген, метаэсквилин, поликвиринал, а также их дженерики, дети и внуки до седьмого колена признаны бесчеловечными и подлежат сожжению и дефенестрации согласно постановлению Второго Пражского Учредительного Собора Психиатров, и мы просигнализируем в Новосибирск!

Князь, тяжело вздохнув, исторгает речь про то, что (а) психиаторы были либо под тем же фантогеном, либо в припадке Румынского смеха, так как (б) детей, внуков и колен у фармпрепаратов не бывает, посему (в) дефенестрировать психоактивные препараты расточительно, а (г) жечь костёр из указанного психотрэшкоктейля без химзы и изолирующего противогаза он лично отказывается и вам не советует, и вообще, (д) извольте оставить меня в покое, я князь, мне работать надо. И сигнализируйте хоть в Новосибирск, хоть сразу в Катманду! Правозащитные организации не любят князиньку и при упоминании о нём нервно протирают запотевшие очки.

5. Оборотень Рома и дрова.

Некоторым образом получилось так, что на Принцеву площадь Ваня и Рамен вышли лишь через сорок минут, делясь мнениями о пережитом.

Человеческое участие в наше время- редкая и ценная вещь, восхищённо считал Ваня. Стоит лишь немного помочь человеку с рассыпанными дровами- и тот тебя и накормит, и напоит, и с собой отсыплет. Он же из лесу вышел, а там всё проще и чище!

Румяный Рамен соглашался, мелко кивал головой, но восхищался другим. По его выходило, что для кучера употребить на троих под камерами после ДТП- отличное решение. Мол, это всё от шока. А до того- ну ни вот столько!

На входе в Принц-Плазу стакан вертящейся двери с ними внутри замер на несколько секунд. Невидимая ангелица с потолка бездушно советовала не трогать движущихся частей, потому что это приводит к их остановке. Queen в тот же динамик тихонько играли We will rock you, но стоило Рамену потопать в такт, как ангелица вполне живо рявкнула: "Дед, не сбивай сканер, до вечера простоим!"

Следующие несколько секунд красноглазые друзья послушно душили ржач, но на выходе из стакана не сдержались. В огромном полупустом фойе взрыв хохота вызвал немую, прости Гоголь, сцену. Враз из ниоткуда нарисовался опасный безопасник в чорной пиджачной тройке, резкий, как понос. Для создания рабочего настроя за ним неуклюже топтался кубический громила за два метра ростом с прикрытыми глазами на бесстрастном лице.

- Молодые люди, прошу вас...- угрожающе начал опасный, однако громила за его спиной за миг, неуловимо перетёкши лицом, по-иному заполнил свой мешковатый костюм, нежно положил лопату ладони на плечо начальника и сказал голосом Князя:

- Спасибо, товарищ Соколов, дальше я сам.

Безопасник Соколов мгновенно ушел прочь- словно продолжая давно начатое движение. Только с лица чуть сбледнул. Железный мужик. А кубический мегавариант Князя расцвёл в улыбке, наслаждаясь произведённым эффектом:

- Крайне рад вас видеть, мои подземные друзья. Давайте-ка сразу ко мне. Отпустим яроволка, и он вас проводит.

- Здесь яроволк?- шуганулся было Филин, но кубический, вновь перетёкший во что-то новое в себе, устало прогудел:

- Яроволк- это я. Разноверское имя.- Он открыл печальные карие глаза и помассировал себе затылок. Из-под воротничка выглянул край битого на шее солнцеворота.- Можно просто Рома. Только давайте на минус первый зайдём, там автомат с пепсиколой. И заодно эти все,- он с ненавистью обвёл глазами отмель канцелярского планктона,- не поймут, что вы на княжьем лифте уехали. Вон там справа травелатор вниз. Только он не работает.

Внизу Яроволк Рома действительно пошёл к автомату, накормил его карточкой и, получив ледяную банку, со стоном облегчения приложил себе в затылочную складку:

- Какая же дрянь это ваше воодушевление... Перегорю когда-нибудь.

Вызванный ключом лифт увёз их ввысь на пятый, потом ещё долго шли мраморными коридорами. Широко жил Князь Игорь. У самого порога Княжьих покоев охранник-оборотень вдруг поинтересовался у Филина:

- А дрова вам нужны?

- Нет...- оторопело ответил тот.

- Ну тогда я пока приберу в камеру хранения.- Рома аккуратно отнял у Филина оба полена, почти скрыв их в кулачищах.- Положу в камеру хранения на минус первом у "Виктории". Вы там позовите меня, я открою. Меня видно. До скорой встречи, дорогие друзья.

Ваню накрыло жаркое осознание: всё это время он бродил с дровами. "...!"- подумал он, входя в высокие княжеские двери.

6. Поплавок

За дверьми царил полумрак. Вдали, в центре обширного зала мощные лучи четко высвечивали силуэт Князя в длинной мантии. Донеслось: "О кабель не споткнитесь!" и Филин сразу запутался ногами в проводах. Ещё через секунду из тьмы проворчали: "пилот обратно врубите уже!". Вблизи стало ясно, что его величество вполне величественен, но одет в халат поверх флиски и вообще, несколько помят. Отстёгнутая борода висела на трюмо. Великосветски касаясь затылка запотевшей баночкой "Адского Дьявола", владетель бесшумно увлек гостей ковролинными полями к стае разномастных кресел, стульев, пуфиков и столиков с нарзанами, стаканами, пепельницами, салфетками, печеньицем- всё это водило хороводы посреди помещения, как в штабе батьки Махно. Говорит, чувствуйте себя как дома- а у стеночки на каталке скромно круглится длинный синий мешок на молнии. Как бы намекая.

- Вообще-то я из-за вас с полпятого утра уже на ногах.- Поделился несвежий князь, первым оседая в слабые обьятия кресла с пенопластовыми шариками. В руках его появился неровно отрезанный ломтище многопиксельного планшета с торчащими флэшками и проводками-Падайте, кино смотреть будем.

"Перечить князю- дело кислое,"- заинтригованно подумал Филин, присаживаясь на краешек стула. Рамен, теряясь в пуфиках, с каменным лицом тихонько открывал бутылку- в ящике пепсиколы под столом нашлось и неплохое калужское пивко.

Свет померк, и на огромном экране появилось скачущее видео с регистратора. По большей части кадра моталась крепкая лошадиная задница в оглоблях, а над ней было видно, как вниз по пустой улице, оскальзываясь по снегу и сверкая тапками в лучах фар, улепётывает дедок, влекомый болторезом. Старичина Рамен хрюкнул в пиво.

- Это дорожный патруль в 4:27,- ровно откомментировал Князь Игорь,- А вот в 4:30, более удачный ракурс.

Здесь камера была стационарная и хорошая, глядела она от школы вдоль длинного подъёма к метро. Рамен набрал под горочку внушительную скорость и, развеваясь сумками, лопатками и ремнями, нёсся прямо на зрителя, подобно испанскому быку. Князинька убавил скорость, включил грозную музыку и продолжил:

- А за десять минут до того ты, Рамен, пообщался с майндфроговским аккаунтом диггерши Стрелки, в миру Стрельниковой Зои Максимовны. Аккаунт молчал четверть века. Ночная собака-барабака раньше майндфрога не встречала и очень программкой заинтересовалась. Обнюхала все его цепочки прокси, всё пометила и теперь получит много-много вкусных ресурсов. За любопытство.

Под эту программерскую дичь на экран выплывал кусок карты города с вполне обитаемой Солянкой и криво торчащей во дворах у Бульварного кольца рукописной стрелочкой. Судя по наложенной геоподоснове, там на глубине ада находилось что-то круглое.

- Вот до этой стрелочки барабака добежала, понюхала старую циску и свежий фаервол. Что там такое страшное, дядя Коля? не томи!

Дядя Коля Рамен в какой-то момент повествования облившийся пивом, уже взял себя в руки, отряхнулся от пены и иронично покачал головой:

- Ну ты змей, товарищ Князь... Всё рассказал- а на самом интересном месте сдулся! Да ты впятеро больше меня знаешь!

Князь Игорь сделал сложное лицо и со значением свернул шею бутылочке энергетика:

- Рамен, я монарх просвещённый, мне фантогена не жалко. Могу и квиринальчика внутрипопочно вмазать. Устрою нарковечеринку- мало не покажется. А вот ещё пуэрилин! Детство вспомнишь, в штаны сходишь...

- Ну ладно, ладно. Ты забыл досказать ещё несколько очевидных штук. Судя по карте- там стандартный бункер-поплавок на двух сотнях. Один блок, этажей на пятнадцать. Четыре подходняка, один к стволу, это к связистам, четвёртый... Артезианка, наверное... А это что за домик? Ну-ка дай сюда планшет... Ёлки, что с царёвым домом сделали. Так она мне из домика или из бункера звонила? Слушай, Филин,- Вдруг расцвёл Рамен,- а ведь мы этот бункер пропустили тогда. Я вот его не знаю. А Стрелку последний раз на Чистых Прудах видели. Точно говорю, туда она шла! Всё, я пошёл! Князь, что я тебе должен?

Под грозно мутнеющим потоком диггерского сознания князинька всё больше хмурился, даже встал, ходить начал, но тут уже взревел архиерейским басом:

- Должен? А ну-ка сядь, Николай Семёнович, никто никуда не идёт! Ты хоть понимаешь, что когда по городу среди ночи в панике бежит олдскул-диггер с болторезом- население волнуется? Есть такая примета. Да по хорошему ты давно уже должен мастеру пяти веществ душу открывать, сам себя перебивая! Но давай всё-таки разберёмся как воспитанные люди. Что за гражданка, где её носило всё это время? Записи разговора нет? О чём говорили? Ну?

Присмиревший Рамен задумался, но не сел, как было велено, а задумчиво ушёл в угол, к белевшему где-то в полукилометре холодильнику. Князь сделал ему вслед множество проклятий жестами, рожами и даже пинком ноги. Подумал немного и крикнул:

- Возьми мне там ещё банку злых ядов!

- А мне пивка...- Ваня Филин, пересев в необъятный пуфик, отрешённо кайфовал от очередных извивов хитрого субботнего утра. На часах ещё десяти не было. И тут до него дошло, что князинькины хоромы- это просто один из залов местного кино-мультиплекса: в соседнем зале взвод визгливых деток смотрел "Тома и Джерри". "Аффигеть."- подумал Филин. Князь обессиленно рухнул на хрустнувшее десятью суставами директорское кресло:

- Наглые вы, диггеры. Трудно с вами.

- Это вы с ним диггеры,- благодушно махнул рукой Ваня,- и это мне с вами трудно.

- А может всё-таки пару кубов квиринала?

- Ой да ну... Я ж не знаю ничего. И вообще, не из этих. У меня, между прочим, выходной сегодня, первый за две недели.

- А князьям выходные не положены?

- Нет.

- Ну, блин.

Минуту стояла блаженная тишина. Наконец, не сговариваясь, джентльмены ткнули пальцем в угол, где в чреве двустворчатого холодильника хищно рылся Рамен:

- Это всё он виноват.

И стали сидеть дальше.

7. Четыре контакта

- Я так не согласен!- даже на операционном столе старый диггер не терял боевитости. Из-под простынки сиротливо торчали ногти в дырках носков.- Нельзя общий наркоз! Я ж пьяный! Вдруг кони двину?

- А никто тебе общего наркоза и не предлагает. Хотя так даже удобнее было бы.- Князь терпеливо нависал над Раменом с молитвенно воздетыми руками в синих перчатках.- Есть масса других забавных веществ. Или давай новокаином обколю! А можно ещё заморочиться и замутить периферическую анестезию по Войно-Ясенецкому.

- Я не переношу уколов!

- Давай Роме позвоним,- навис со второй стороны Филин в хирургической маске и белой шапочке,- он придёт и ударит тебя по голове поленом.

- Стакан спирта дайте!- воззвал старичина с тем же самым жаром, с каким однажды было сказано: "Моя фамилия Сусанин. Где польская делегация?" Это было приемлемо. Воды, сто спирта, воды, огурчик и ещё три воды пролетели в диггера мелкой пташечкой. Старого успокоили, уложили.

Проектор обрисовывал на стене гигантский изогнутый Раменов позвоночник, сиротливую клетку рёбер, и вообще, много полупрозрачных костей с шурупами, штифтами, проводами, мышечными тягами, коробочками модулей- всё металлическое на рентгене сияло огнём, как плоть ангела. Всё мажь олдкаином, тут надо отсчитать, значит, ребро, ещё, ещё, ого, да вот они, прямо блямбы прощупываются... "Э-э-эх!"- залихватски крикнул Рамен, когда Князь решительно рассёк ему кожу на четырёх рёбрах. Хирурги-любители отошли на шаг.

Никакой особой крови на пергаментной коже не выступило, так, всего один зажимчик понадобился. Под красно-желтоватым слоем тканей обнаружились четыре натуральные плоские гайки на тринадцать, стоящие вертикально в ряд и отливающие синевой. Две- изрядно помятые. Плоскогубцами, что ли?

- Эк. Ты очень старый и очень русский киборг, дядя Коля.- Хмыкнул князинька.- В наше время людям шпильки М8 в рёбра не вкручивают, если нет педагогической цели. Самый брутальный USB-разъём, что я видел. Вот эти измятые- похоже, земля и питалово. Грыз их, что ли?

- Не-е-е- пьяненько протянул старый киборг.- это в бригаде нашей понты такие были, заряжаться крокодилами от автомобильного аккума. У нас в основном егеря были, Линкс-302. Как я. Понтовая охотничья модель для богатеньких, с индукционной зарядкой. На клавиатуре ладони подержал, на руле, поспал в спецперчатках- за пару рабочих дней зарядился. Потом все выходные по лесам скачешь козлом. Кто ж знал, что модули на Ковровском заводе доработают под нужды армии. По ковровскому наставлению надо пятьдесят минут в день держаться за куски трубы с проводами, от которых током бьёт. Как будто делать больше нечего.

- Ага, а тут такие вы: "За ДШБ!", водки ам, в грудь себя крокодилами хряп-хряп- и дым пошёл...- Князь деловито приделывал к стариковской груди плоские контакты, тыкая жалами мультиметра.- За сколько там, за десять минут заряжались?

- Да и пяти хватало. Дух в казарме был... Каптри прибегает, строит роту, всем разнос, шмон по тумбочкам за неуставными аккумами, а у самого клемма из-под бушлата висит, как чорт с хвостом. Веселились... Шурик Остапченко себе на шину данных 24 КАМАЗовских вольта закинул, западный мост себе сжег и руку парализовало. Два месяца на Керченском Судоремонтном потом пузо грел, чинился, гад...

Рамена окончательно повело, язык уже заплетался, но потный Князь уже завершал, тут лазером подымит в экстазе, там телопластиком последний штрих подмажет. Наверное, вот так добрый доктор Пирогов изобретал под шрапнелями полевую хирургию.

На тощем пятнистом теле Рамена теперь стыдливо розовела вполне молодая и свежая грудь, по левой стороне которой хромированными пуговками выступали четыре кастомных Кибер-Либеровских контакта в синих силиконовых шайбах, каждый стоимостью в крыло от самолёта, что Князя мало волновало. Он нежно вёл ладонью над местом операции. Во всём этом было столь мало эротического, что Филин тревожно подумал : "Есть вещи и покруче гомогеронтофилии":

- Умели ведь делать,- уважительно помотал головой князь, глядя в блокнотик и крутя верньеры профессионального блока питания, тоже от немцев "Кибер-Либер". На клеммах питания уже стояли экранированные шнуры с магнитными контактиками, и тоже либеровские. Пижон его сиятельство, ох, пижон. Однако к клеммам данных был запросто примотан зачищенный хвост грязного USB-шного кабеля, висевший до того на дверце шкафа рядом с бородой. Второй конец кабеля его милость воровато воткнули в хаб под столом.

- Княже, ты помнишь, ты обещал?- подозрительно проскрипел древний диггер,- Просто скачать данные.

- Да-а-а...- Задушевно прошептал его сиятельство, перетыкая хвосты в серверной стойке. На его лбу выступили бисеринки пота, а глаза были честные-пречестные, как у лисицы.

- Ну что, пошли данные? Хех... Нас тогда выгрузили в Спас-Клопиках из коптеров, прямо из Муромского котла, все в крови ещё, в дырках, и тут по мэйлу всем дембель приходит и премия.

- Да-а-а... Пожалуй, для начала четыре и шесть...

- Двум батальонам разом. Это ж пятнадцать лет назад. Что было! Прапора по полям грузовиками гоняли, капраза боцман вообще в бункере запер. На пускозаряжающей машине за водкой через лес напролом. Наутро девятнадцать человек "Вечный сон" себе проиграли, от каптри Ванина пистолет по всей базе прятали...- Сонно бормотал Рамен, прикрыв глаза.- У меня аккумы тогда как сели, я с недельку переломался и больше их не заряжал... Только самописец ещё шуршит, чувствую даже иногда: о, хорошо легло...

Тут князь вытер рукавом пот со лба, фальшиво пропел "Не плачь, девчонка, пройдут дожди!"- и дробно застрочил в консоли. Рамена подкинуло в воздух, согнув пополам вокруг фиксирующего ремня, а потом с лязгом вдарило пятками и затылком в металлический стол. На миг ремень натянулся тетивой, но старик уже затих по стойке смирно, а по монитору на слесарной тумбе побежали строчки загрузки системы, тестов, отказов. Дедовы зрачки схлопнулись в точки, а потом стали звёздочками и завертелись.

Не развидеть, с грустью подумал Филин. В его туманной юности тоже был период, когда Ваня ходил по кривой дорожке и поднимал бойцов по заказам самых сомнительных кадровых агентств.

То есть из Троицка приходит заказ на сантехника. Находишь где-нибудь в Барвихе самого грязного бомжика с криво вырезанным аккумом, поишь его клофелином, в багажник, и в Мамыри везёшь, в гаражи. Там надо страдальца помыть, запитать, потестить, подключить к компу с криптомодулем. А потом включаешь- и перед тобой демон вместо сантехника. Злой до чёрта майор новосибирских аэрокосмических войск из якутского плена, например. Поэтому их надо заранее ремнями привязывать.

Потом, конечно, выясняется, что сантехника в общем-то входит в базовый курс космонавта, и сам космонавт уже успокоился, видит жизненные перспективы и обратно в Барвиху не хочет. Остаётся только выдать ему кеды да треники, карточку на автобус да забить в присяжный блок новое место службы- и всё. Можно слать в Троицк присяжный код нового сантехника. А тебе в ответ- двадцать биткойнов на счёт.

Ну точно, судя по сноровке, у Князиньки в прошлом были похожие тёмные страницы, и не всегда он княжил.

Наконец, на экран вылезла заставка операционки: полнокровный бюргер с пером в шляпке криво палил с двух рук из слонобоев. Появился рабочий стол в унизительном разрешении, а на нём- курсор с таракана размером. Из иконок на экране были голова робота и помойное ведро.

- Это какая же древность?- поразился Филин.

- Ты знаешь, а это по ходу заводской отладочный дистрибутив. Даже ещё не релиз. И ничего не патчено... Надо имидж в коллекцию сделать...- Зачарованно бормотал князь, уже избавившийся от халата и перчаток, вставляя в серверную стойку салазки с дорогущим нулёвым хардом.

Поиски хорошего опенсорсного дистрибутива, пять сборок ядра так и эдак, мат и танцы с драйверами завершились заполдень. Также князиньке пришлось провертеть в диггере дырку для эндоскопа- переткнуть пару джамперов. А Филин сподобился у неких мутных гонконгских трансвеститов кроме свежих дров для стрелкового комплекса ещё и русификатор интерфейса скачать. В общих чертах старичина был отлажен к обеду.

Нажав на клавиатуре три весёлых кнопки, Князь Игорь послал диггера в ресет. Диагностика на свежей системе пролетела за пару секунд, а потом Рамен просто исчез со стола, только тень метнулась за границу зрения. Тотчас он стоял с болторезом наперевес за спиной Князя, но теперь уже его сиятельства там не было.

- Всё, всё, остынь.- Донёсся из потолочных динамиков княжий голос, всепонимающий, как у доброго психиатора.- Посиди. Ты думаешь, чем бы я из тебя данные расшифровывал? Там же ключ на шестнадцать килобит! А так всё сам на лету перекодишь и не включайся ещё хоть сто лет.

- Зараза!- Взвизгнул Рамен.- Я теперь сесть не могу!

Действительно, сутулость и шарканье рассосались. Диггер с болторезом порхал балеринкой.

- Да мне плевать, хоть пляши, только провода обратно на клеммы надень и пароль думай. И ножнички положи.

Через десять минут уже слушали расшифрованную запись разговора, а Филин прилаживал на цепочку жёваную гайку с Раменова ребра, подрезанную в эмалированном лотке. Оказалось, сплав с платиной. Широко жили предки. Будет старому сувенир- может, перестанет дуться.

8. Удивительный голос

У Стрелки оказался гипнотический напевный голос, как у Фаины Раневской. Флегматичная дева после небрежного привета тут же рассказала, что, мол, прости, Рамен, что впутываю тебя в свою личную жизнь, но не мог бы ты помочь, то да сё... Просто заброситься, открыть ей герму- и выброситься. А то она тут справиться не может, темно.

Старичина юлил и отлынивал, потому что всем чайникам помогать- помогалка отсохнет, понятно. Диггерица гнула своё, мол, Ворону коптевскому не говорить, а то вони до неба будет. Тут у Рамена, видимо, начало складываться в голове, что это за Ворон, что это за Стрелка, и вообще, что это за херня? Он начал хрипеть всякие ненужные панические вопросы, но уже в никуда, потому что Стрелка упала в офлайн на полуслове.

Ну что сказать?. Интонации нормальные. Пульс ровный, семьдесят два удара в минуту. Дыхание. Обо всём этом Ваня доложил Князю, тот, заинтересовавшись, что-то стал искать в Вики. Вика обратила его внимание, что говорящий находится в конце длинного тоннеля диаметром около четырёх метров, поклялась акустическим анализом.

Филин согласился:

- Ну да, это слышно. Хорошо, что там стереомикрофон. Голос- как из бочки. Причём бочка длинная и налево-вверх заворачивает. Очень похоже вон на тот людской ходок на чертеже.

Мимо бабочкой порхнул Рамен с голым торсом. За ним поводком тянулся кабель. Взамен крылышек у диггера имелась огромная плоттерная распечатка в руках, ветхая и пыльная: геоподоснова Солянки.

- А вот ствол, которого я не знаю! А я на Китае все стволы видел. Шахта 3594-бис. И там же- тот самый домик, где Циска стоит.

- Булочная "Хала", извольте видеть, частный предприниматель Изяслав Аранзон, ПБОЮЛ, так сказать.- вынырнул из недр Вики Князь Игорь,- Поедем же к евреям, господа!

- Люди, ты такие лоси на своих батарейках!- Возмутился Филин.- Дайте хоть домой забегу за снарягой. И этот энерджайзер,- он кивнул на бегающегося Рамена.- пусть берцы мои отдаст. В валенках я больше не лазаю.

- Я вас сам на машине развезу. И буду гудеть под окнами, пока не соберётесь. Спасы так спасы.- Пафосно раскинул руки князь, однако потом отвертелся и водилой вместо себя послал управляемого киборга Рому.

9. Сорок минут на сборы

Рамен за какое-то никакое время обкорнался машинкой, по-флотски подстриг бороду, а также переоделся в тельник и застиранную пехотную цифру с битыми пикселями на локтях и коленях. Теперь дед напоминал тайно пьющего военрука. Убоищный плащ на ватине цвета февральского неба надёжно закупорил собой мусоропровод на радость всему подъезду, туда же отправились и чуни. Пробудившийся в диггерской душе киборг влиял на старичину благотворно. Даже морщины немного подтянулись - медблок по мере сил молодил хозяина.

Старый жигуль, шедевр сварщика, визжал лысыми покрышками, проносясь по дворам туда-сюда, за снарягой, и ещё раз в гараж за обвязкой, за забытым в суматохе Филином, и ещё упаковку пива, а князю "Адского дьявола" три банки... Мрачный Рома-Яроволк, занимавший изнутри большую часть машины, проявлял чудеса скорости и предприимчивости, исторгая чорные языческие проклятия. Даже Филина он вырвал из когтей бабушки одним резким движением, пояснив той суть происходящего ровно за семь секунд. Впервые за три года Ване даже не сунули пакет с бутербродами. Охранник Рома опасался, как бы князиньке не вздумалось опять поиграться пультом управления Ромой.

10. Гонки на мотовозе

На полпути от Тёплого Стана к Коньково, напротив Палеонтологического института есть небольшая промзона, а в ней - замызганный ангар Промводооткачки. Через сорок две минуты внутрь ангара лихим пацанским дрифтом влетел жигуль, затормозив у венткиоска в дальнем углу. Из машины фонтаном хлынуло барахло, железо и люди, и всё это столь же стремительно отправилось на лебёдке в развёрстые вентшахтные недра. За коротким ходком с руинами вентилятора обнаружилась камера съездов: длиннющий зал бетонных колонн, щедро освещённый разномастными диодными ленточками. Всё было любовно подметено, покрашено, смазано и крайне изношено. Здесь два пути с Тёплого Стана сходились в один до Коньково. На втором пути в сторону Конькова рельсы были разобраны, и на оставшемся за стрелкой огрызке пути стоял и не заводился антикварный княжеский мотовоз с гербом Тёплого Стана. Звероволк Рома нежно, обливаясь потом, уже вздымал ему на платформу неподъёмный зелёный гробище типа снарядного ящика, но с красным крестом и мигающими диодиками. Кран на мотовозе, видимо, не работал.

- Ничего так.- уважительно покивал Филин.- Я-то думал, мы на свадебном лимузине поедем, а тут вообще свой поезд...

Князь был в парадном: при солидной бороде и в синем комбезе Промводооткачки. Некоторое время он не отвечал, хищно терзая дизельное чрево. Наконец, его сиятельство задумчиво вытер чорные руки о бороду и пояснил, что поверху до Солянки- шесть разных зон влияния и развалины, а дрезина вот она. Не хочешь- не едь. Или не ехай.

- Главное,- наставительно изрёк он,- это отсутствие лишних глаз!

Тут со стороны Тёплого Стана донёсся нарастающий вой, и вскоре мимо пронёсся лязгающий состав из сверкающего рельсового автобуса, грузовой платформы и аккуратненького вагона антикварной серии Еж. Всё это было плотно набито бабками, конторщиками, монтерами, деловыми девами, панками, мешками, коробками, имелся и толстый мент. На стрелке машинист коротко гуднул, вагоны с грохотом зашатались, и на шпалы упал неловкий зацепер. Отряхнувшись, мерзавец рысью догнал состав и мешковато взгромоздился обратно на свою сцепку. Как вообще на сцепке Шарфенберга можно ездить? Это ж надо иметь задницу очень причудливой формы!

- Да, конспирация прежде всего.- Солидно подметил подтянутый Рамен, потягивая пивко. И после паузы светски добавил:

- Кажется, это был экспресс 14:40 на Планерную. Совсем зацеперы обнаглели.

Наконец, все расселись вокруг примотанного верёвками груза, двигатель закашлял, отравив атмосферу сизыми солярными клубами, мотовоз душераздирающе проскрипел туда-сюда по стрелке и птицей рванул вперёд, в сторону Китай-города. Однако следующие двадцать минут спасателям пришлось тащиться в хвосте давешнего экспресса, дыша выхлопом дизеля да пугая гудками зацепера, и лишь в побитых пулями бетонных колоннадах Новых Черёмушек спасатели всё-таки вырвались вперёд.

Теперь мотовоз нёсся уже по-настоящему, лязгая и подпрыгивая на кое-как положенных коротких рельсах. Филин осмотрелся: ехали пятеро. Яроволк Рома рулил, а Князь, едва влезший вторым в кабинку, намертво влип в телефон. Здесь местами был халявный вайфай. Кроме Рамена с Филином, снаружи на платформе ехал и давешний резкий безопасник, встречавший их поутру. Он оседлал зелёный медицинский гроб, и его явно всё бесило. Бодро спасы складываются.

Проносились тусклые фонари-жёлуди в проволочных сетках. Трижды под гулкое Ромино "Бо-ойся!" с потолка сыпал зловонный ливень очередной протечки, а ближе к кольцевой между рельсами уже бежал целый ржавый ручей с бурлящими перекатами. Калужско-Рижская ветка держалась на последнем издыхании. Начиная с Профсоюзной в соседнем тоннеле опять не было рельс, а между Шаболовской и Октябрьской вообще остался один путевой тоннель, а второй стоял затопленный.

Здесь в адском рёве водооткачки и вентиляции давно и основательно работали монтеры. Неторопливых грязных дядек в оранжевых жилетках пришлось разгонять с путей гудками. С достоинством зевая в усы, те давали дорогу неохотно, словно африканские львы. Шесть пар оценивающих хищных глаз провожали дрезину. На какие-то мгновения запах перегара пересилил дизельную вонь. Да, зацеперу тут придётся туго.

10. Совет владык

На чистом сверкающем Китай-Городе их уже ждали. Князинька своими звонками сорвал под землю весь цвет местечкового бомонда. Посреди платформы высились три старых богатыря, различающихся лишь одеждами. Пальто и роскошная ковбойская шляпа Ребе Шломо, обвешанный железом комбез солянского далай-диггера Мельхиора да потёртая сюртучная тройка товарища Орлова из Центрального Комитета. Старцам, как обитателям большой Солянской коммуналки, много всего приходилось делать сообща.

Ведь что мешает бедному еврею с партбилетом на досуге ещё чуть-чуть собирать хабар по выселенкам? Невзирая на все кастовые противоречия. Все подданные общие, переженились ещё, сидят друг у друга на головах, орут и налогов стараются никому не платить, да ещё и электричество воруют. Можно глубоко познать человеческую натуру, за всю жизнь так и не покинув пределы Солянки и Хитровки.

Филин прикинул, что старцы оторвали зады от дивана в священный для каждого из них день: у еврея- Шаббат, у коммуниста- Выходной, а далай-диггер в три часа дня субботы вообще должен находиться на самом днище Пятничной полазки. Князинька нашёл свой подход к каждому, но вряд ли прибавил владетелям хорошего настроения.

Среди великих Ваня Филин почувствовал себя лишней совой, и потихоньку утащил с дрезины оружейный ящик: мимо вокзальных бабок с варениками, самокрутками и пивком, в другой конец платформы, к пленительно пахнущему мексиканскому жральнику. Там, на скамьях зала ожидания, в клубах табачного дыма толпой поедали своё рядовые участники спасов: ядрёная смесь хасидов, диггеров и комиссаров в пыльных шлемах.

Ваня взял стакан неплохого капучино и мгновенно сжевал огненное буррито. Свернув цигарку, он удобно примостился на своём ящике, стал рассеяно слушать, звеня ложечкой в стакане. Люди делились самыми невероятными подробностями предстоящих спасов, прикидывали, чем их будут кормить и в целом ждали приключений. Это обязательноно. Приключения - рядом!

Кстати, оказалось, что товарищ Орлов всех своих бойцов-комиссаров сорвал сюда на внеплановый сталинский субботник. Как ни странно, те были крайне довольны, лили в кофий самогонку и вовсю своего Орлова нахваливали. Халявный зачёт за коммунистический субботник- это вам не шутки.

Филин невзначай указал пальцем с направленным микрофоном на совет владетелей в другом конце платформы, но и старцы тоже были не особо в курсе происходящего.

Что характерно, Князь вовсю темнил, ничего, мол, толком не знаю. Мол, техногенная авария, звонок, человек за бортом... Филин насторожился, подстроил караоке-фильтр.

Ваня и раньше знал, что Промводооткачка чуть менее чем полностью принадлежит Князиньке. Теперь вместо объяснений его светлость упорно гнул ситуацию к тому, чтобы акт о производстве аварийных работ составить, и ещё смету, и наряд. Ребе Шломо от такой субботней перспективы словно лимона зажевал, а вот товарищ Орлов от мысли о бюрократических процедурах наоборот, оживился.

Но в конце концов сошлись на том, что любые бумажки- в понедельник, потому что далай-диггер куда-то пролюбил Большую печать.

А потом приехал Планерский экспресс, уже безо всякого зацепера на задней сцепке, и гудками стал прогонять с дороги мотовоз. Никакого почтения к княжеской власти. Пришлось в темпе разгружаться.

11. Суббота в муравейнике.

Вывеска булочной "Хала" скромно торчала из гущи целого муравейника пристроек, надстроек, верандочек, балконов и мезонинов. Все эти шедевры деревянного зодчества безо всякой системы росли на основательной трансформаторной будке в чреве Колпачного переулка, а потом внезапно перепрыгивали через забор и кустились ещё на половину соседнего двора. Из десятков окон выходил теплый дух бытовухи, висели на форточках кульки с едой. В мансарде на четвертом с половиной этаже играл Стинг. Евреи справляли субботу. Всё было заперто, а что не заперто- припёрто досочкой. Булочная была для пущей надёжности и заперта, и припёрта. Кроме толпы разномастных спасателей, во всём дворе не было никого.

Мобильный телефон Изяслава Аранзона вместо гудков терзал душу рыданиями скрипки. Пекарь упорно отсутствовал. Ребе Шломо, скинув звонок, исторг нечто пламенно-ветхозаветное, и пронзительно возопил уже по-русски:

- О-ольга! Ма-ашенька! Передайте тёте Айгюль, что если сейчас Изя не выйдет вот сюда, ребе Шлёма Рождественский станет учинять азохнвэй посреди двора, пока не проснётся Нинель Владимировна, и когда она проснётся, она выглянет за балкон и спросит: "Соломон, что ты кричишь?"- А я отвечу: "Не знаю, Нинель Владимировна, спросите свою невестку Айгюль!" И она непременно спросит!

В процессе произнесения заклятия нагромождение домиков уже заскрипело, захлопало дверьми, в окнах замелькали силуэты самых разных размеров. Не успело эхо раввинского голоса опасть на кирпичи двора, как из распахнутой далеко справа дверцы мощные женские руки выставили на снег растерянного пекаря Аранзона. Рыжая девчонка в японском халате загнала вовнутрь разбежавшихся мелких, и дверца защёлкнулась.

Стинг наверху затих. Из мансарды в четвёртом (или пятом?) этаже часовой кукушкой высунулась ветхая лупоглазая старушка в шерстяных платках, скрипуче вопросив раввина:

- Соломон, что ты кричишь?

- Всё хорошо, мама, идите внутрь уже пожалуйста!- Поспешно отвечал вместо ребе пекарь Изя, успокоительно маша ладонями. Он старался говорить уверенно, топорщил рыжую бородищу, но ни в чём он уверен не был. Не располагал к тому тренировочный костюмчик на круглом пузе, тапки на морозе тоже не добавляли куража, и даже изумительная религиозная меховая шайба на темени не выручала, несмотря на метровый диаметр. Пекарь Аранзон стоял в субботу в собственном дворе, а впереди маячили неприятности в лице ребе и пары десятков обвешанных железом отморозков. Возможно, будут погромы. Клиента можно было брать тёплым. Ко всему прочему, Изина мама, поджав губы, царственно проронила:

- Соломон, если дело и дальше так пойдёт, я уеду в Израиль!

- Нинель Владимировна, какой Израиль?- Ненатурально изумился ребе Рождественский.- В Израиле никто не живёт, там радиация, фантоген и полторы калеки черношляпников. Ну может ещё полтора араба в противогазе для общего раздражения. Изя, вы разве не говорили маме?

Судя по потерянному лицу пекаря, ничего Изя маме не говорил, но ещё чуть-чуть- и придётся. Похоже, ребе Шломо свёл некие старые счёты с семейством Аранзонов. На Изино счастье, туговатая на ухо Нинель Владимировна, истолковав недослышанное в свою пользу, ускрипела внутрь своего кукушачьего домика. Пекарь, переведя дух, принялся стучать обратно в дом за ключом от булочной.

12. Сказ о том, как евреи умножились

С Израилем, как известно всем, кроме старой мадам Аранзон, произошла печальная и поучительная история. Когда в Мировую полночь вся система международных сдержек и противовесов рухнула, она рухнула в основном на еврейскую страну. Одних только ядерных боеголовок прилетело тринадцать- от трёх доброжелателей сразу, а уж фантогеновых бомб никто не считал. Это не считая всего того, что отловил "Стальной купол".

Конечно, иудеи храбро держались, танки Цахала раскатали в пыль и Каирскую, и Мисуратскую республики, но в какой-то момент храбрых семитов осталось меньше, чем до войны было в любом микрорайоне Хайфы. И половина из них всё ещё отходила от фантогенового бреда. И тут пришла вторая эпидемия Румынского смеха. Богоизбранный народ собирался на встречу с Создателем в полном составе и в очень хорошем настроении.

Тогда раввин Илья Паписмедашвили, взяв рюкзак со священными предметами и едой, пришёл к Стене Плача и снял противогаз. Вострубив в здоровенный рог-шофар, он принялся кричать Богу. Эпицентр ближайшего взрыва недельной давности находился в семистах метрах за стеной. С каждой минутой в ребе вливались радиоактивные кюри и отравленные фантогеновые единицы.

В шаббат Господь прислал Илие ангела. Три дня раввин бился с посланцем небес. Праотца Израиля такой же ангел в своё время победил, парализовав тому бедренный нерв, однако Паписмедашвили до чресел решительно не допускал. Потому ангел мстительно вырвал Илие бороду, волосы и брови. Всё это очень походило на острую лучевую болезнь, но подхохатывающего румынским смехом раввина ничто суетное не волновало.

Ангел был побеждён к понедельнику. Отлежавшись, ребе Илья понял, что теперь должен восстановить Храм. Из развалин ризницы ближайшей православной церкви добыл золотые священнические ризы, в целом слаженные по еврейскому уставу. Просто евреям до восстановления Храма священники не положены, соответственно, ризы- тоже. По пути обратно подрезал в руинах супермаркета палатку-трёшку, её и объявил Храмом. Ещё день ушёл на каноническое обоснование крестов на ризе. А затем к палатке Илии явился лично Господь.

В пятницу в расположение третьего батальона самообороны Хайфы вошёл, пошатываясь, их бывший батальонный ребе, теперь- первосвященник. Из ворота златых риз торчала почерневшая лысая голова. Рюкзак он обронил где-то по дороге, потому Нетбук Завета, мёртвый от радиации, нёс под мышкой. Когда к вечеру Илия умер, сисадмины как раз извлекли с харда сам Файл Завета.

А фотографии с похорон, где Илия лежит в окладистой бороде и в классических одеяниях первосвященника, как Каиафа- это с мобилы ребе Менакера. Где тот взял бороду- не совсем ясно, да и не суть важно, а вот облачение- как раз из Храмового инвентаря, который оказался в распоряжении Менакера. Дело в том, что пока евреи ожидали возведения Мошиахом Третьего храма, они времени даром не теряли и загодя приготовили всё храмовое снаряжение, зарыв в тайных местах золотую менору и всё, что требовалось по канону.

Поскольку иудеи обожают делиться на течения и секты, таких комплектов было изготовлено то ли семь, то ли десять- каждая ветвь религиозного дерева верила, что именно она поставит в храм тот самый Погребённый светильник. А там, на секундочку, в одной только меноре два пуда, и ещё десять столь же весомых светильников вокруг, да ещё столик. Посуда всякая. И один из этих комплектов хасид Менакер всю войну возил в обозной фуре за батальоном "Асаф", рулил на этой фуре под артобстрелом и даже зарывал золото в окружении. Вот оно и пригодилось...

Так вот, в Файле Завета значилось, что Господь, видя мытарства избранного народа, принял меры и подписал дополнительное соглашение к Моисеевым скрижалям. Теперь евреем мог считаться тот, у кого в роду были евреи в седьмом колене- причём и по мужской линии тоже.

Черношляпники орали как бешеные, но народ серьёзно раздумывал. Тем временем по горящему миру пошли слухи, цены на анализ ДНК резко подскочили, и через неделю евреи удвоились. Ещё через неделю подтянулись китайцы, и евреи стали третьим по численности из выживших народов. Черношляпники сказали, что уходят, а их никто и не держал. Никуда они не пошли. Вместо этого, как требовал один из пунктов дополнительного соглашения, сам народ Израилев покинул отравленный Иерусалим и отправился в пленение Вавилонское. В качестве Вавилона был выбран Бейрут. В среду в вымерший город, ревя дизелями, вошли "Меркавы" Иквот Ха-Барзеля и быстро договорились с тремя тысячами ещё живы х ливанцев, тем более что половина тех уже были евреи...

Всё это Ваня выяснил из висевшего на гвозде новообрядческого "Сказа о том, как евреи умножились". Последние страницы бестселлера были повыдраны, и сюжет обрывался на самом интересном месте. Да и перед кабинкой уже сопела, переминаясь с ноги на ногу, какая-то нетерпеливая гирлица. Блин. Ну да ладно, всё равно пора выходить. Наверняка там уже отыскались ключи от булочной.

13. В недрах пекарни

В конце концов каморка булочной была открыта, объявлена штабом спасов, а пекарь усажен в своей микроскопической конторе на рабочий стульчик за рабочий столик. Обнаружив себя на привычном месте, он приободрился, сцепил лапки поверх пуза и закрутил большими пальцами:

- Изяслав Арамович, а когда вы поставили роутер?- сладчайше осведомился Князь Игорь

- Ну-у так вчера до полночи наш программист программировал, к утру только всё наладил. Насверлил тут, напылил- видите? Тянул провода на производство, и в кладовую к Сёме, и к Джейночке в бухгалтерию, а потом настраивал. Я ему говорю, Владленчик, уже три часа как суббота, а он говорит, мол, Ленин разрешает. И что? Великий Ленин завещал после одиннадцати сверлить стены дрелью? У него дети за стенкой не спали? И вот вам Ленин!- Изя скорбно развёл руками, имея в виду всё происходящее. Мол, одни беды от этого вашего Ленина.

- Та-ак...- протянул Князинька, разглядывая затейливую проводку на потолке. Ваня Филин, хрустя трофейной плетёнкой с маком, пытался прикинуть, как в миниатюрном пространстве булочной умещаются все вышеупомянутые люди и помещения. Мысль всё сбивалась на Ленина. Примерно тем же был занят князь, и в конце концов сдался:

- Изяслав Арамович, а ключи от серверного шкафа у вас?

- Который с компьютерами? Да, у меня есть копия, но там я не знаю что, там хозяйство нашего программиста. Это... Владен должен товарно-кассовый чек принести... и гарантию...- Глазки пекаря забегали.- В понедельник будут все документы, вы не сомневайтесь, Соломон Никитич!- это он крикнул уже для ребе, через плечо князя.- И программиста уже ищем... А производство я вам сей же момент открою, не извольте, там шкафчик, там...

Пришлось всем выйти на улицу и обойти строение вокруг. Это заняло некоторое время, потому что из дома повысыпало всё население в шубах поверх халатов, и из соседних дворов пацаны с санками понабежали, и даже с Подколокольного переулка пришли два дядьки в чорных костюмах и попытались строить из себя агентов смитов, но вышло у них вяло, без огонька. Модули-то у них стояли строго отечественные. Энтузиазм джеймсов бондов окончательно притух, когда Князинька припомнил, сколько их ведомство-которое-нельзя-называть задолжало ему за водооткачку. Шныряли по двору и двое-трое неизбежных хитрованов. Толпа заинтригованно гудела.

Со стороны забора в пузе трансформаторной будки имелись многочисленные железные воротца с черепушками, молниями и прочими признаками смерти от электричества. Одни из них Изя и отпер, мучительно долго скрежеща ключами, как Кощей над златом. Сразу стало понятно, где прячется всё пекарское хозяйство.

Трансформаторов внутри давно не было, Филин даже примерно представлял, кому их загнали на медь и масло. Неожиданно большой свободный объём кулинарные евреи разгородили на три этажа, нагромоздили печей, чанов, сит. Тёмных каморок хватило и бухгалтерии, и адвокатской конторе "Немезида", и портному с олдскульным "Зингером" на чугунной станине, и даже бедняцкому, судя по инструментам, киберслесарю. В его же углу ржавела ГАЗель с разобранным дизелем. Безудержный бизнес застыл в прыжке на время субботы.

Пока Князь обнюхивал вросший в бетон серверный шкаф на висячих замках, с Большого Трёхсвятительского форсированным маршем явилась боевитая сухонькая коммунистка в скрипучем кожаном реглане. Перед собой она гнала подзатыльниками сына-оболтуса, то есть мрачного сисадмина Владлена. Тот оказался обычный мелкий панк-поганка в обильном прыще, однако с комсомольским значком "Ленинский зачёт" на джинсухе.

Завидев комсомольца, товарищ Орлов из ЦК наставил на законную добычу свою марксистскую бородищу. Эмалевое знамя на лацкане чорного сюртука затрепетало багровым пламенем революции. На значке юного сисадмина Ленин подмигнул красными глазками. Отрок тотчас растерял всю свою пубертатную наглость, вытянулся и стал всегда готов, на всё готов. Вот вам ключ от шкафа, да, товарищ секретарь, вот пароли ("Ты что, боец, зад ими подтирал?"), никак нет. А циску он у дагестанцев на Хитровском рынке купил, где-то и счёт-фактура есть, в понедельник будет... Похоже, с документами на Солянке работали по понедельникам и только по понедельникам.

Все эти сцены из жизни электропионерии мало озаботили Князя. Он вытянул из пупка метр витой пары, воткнулся в патч-панель и криво застыл. Их светлости скормили пароли и явки, им принесли чаю и мягких французских булок. За воротами сдержанно волновалась уже половина Солянки, все гудели и наверняка делали ставки. Уже застрял в толпе лоточник с пирожками, требуя давать без сдачи. В задних рядах возмущались- в толкотне хитрованы хакнули зазевавшегося фраера.

Отдельная очередь выстроилась к суровой высокой бабке с денежным ящиком и терминалом - та явилась от Николы Чудотворца в Клённиках, и вовсю торговала свечками, а также принимала записочки за здравие. За упокой не принимала категорически:

- Ты что, одичала что ли? Мы тут девоньку всем миром спасаем, живую, а ты за упокой суёшь! Вон, Никола-Чудотворец через дорогу, там и подавай. И ещё свечку ему поставь, за дурость свою. Сорокарублёвую!

Наконец, цифровой огонь в глазах Князя притух, и по его знаку Рома мягко вытолкал из помещения всех лишних, кого сумел отловить.

- Значит, в четыре семнадцать ты был здесь, Владик?- Князь отхлебнул чайку и съел от булки. В голосе владетеля сквозила столь лютая следовательская доброта, что сисадмину давно полагалось чистосердечно обгадиться.- Расскажи, что конкретно ты делал.

- Да сетку я поднимал... Инет включил, АТСку настраивал.- Озадаченно протянул пацан.- ну я ещё не всё настроил, надо фаервол налаживать, чтобы всё в интернет не ломилось.

- А оно ломилось?

- Ну да, как раз в четыре. Воткнул все провода- лезет в инет. Наверное, вирусня или обновления- я не разбирался. Патчкорды пока повыдёргивал...

- Какие?- голос Князя содержал в себе гигантское терпение. Близкое к критической массе.

- Да вон лежат...- на дне серверного шкафа змеилось в бетонном крошеве месиво жёваной витой пары. В следующие несколько колов времени князинька стремительно перетыкал разъёмы, нещадно рубил и переобжимал провода. Живых кабелей оказалось всего три из десятка, и едва третий был воткнут в порт, как из Раменовского наладонника сдавленно заквакал майндфроговский вызов.

- Рамен, ты не против, если я отвечу?- Протянул руку Князь. Старый диггер энергично закивал, избегая потусторонних телефонограмм. Из машинки донеслось флегматично-вкрадчивое "Алло-у?"

- Привет, Зоя, это Игорь. Рамен мне всё рассказал, сам он пока занят.- Вальяжно заворковал Князь. Ваня оценил, что его милость называет девушку по имени вместо позывного и не включает громкую связь. У местных диггеров чуть уши в трубочку завернулись. Самому-то Филину с его электроушами всё было слышно.

- Привет, Игорь. Ну что, поможешь? С меня пиво. Я тут уже задолбалась. Кстати, ник у тебя какой?- Ване привиделась некая усреднённая Зоя-Стрелка, сидящая там внизу с нетбуком, в махровых тапках, у самого холодильника, набитого пивом. Сюр.

- Давай без ников, тут народу полно, спасы, ещё в газеты попадёшь. Она жива, всё хорошо!- Солнечно крикнул Князь в толпу и вновь стал хмур и сосредоточен. То есть сейчас его светлость мощно били плавниками, обходя рифы неудобных вопросов и притворялись, что Зоя никакая не Стрелка, и нет здесь никакой Стрелки. Ведь далай-диггер Мельхиор наверняка был в курсе тех событий четвертьвековой давности.

Впрочем, Мельхиор разговором особо не интересовался. Он сиял снаружи в каске "Далай-диггер", окружённый восторженными мандалай-диггерами и диггерицами, вращаясь в лучах славы. И журналюги действительно были здесь. Главного диггера почтительно интервьюировал какой-то слюнявый пожилой хлыщ в узких штанишках и с чёлкой на глаза. Мельхиор изливался в кадр потоком бреда и даже немного порубил киркой забор. Там же вились и два остальных владетеля, норовя влезть в кадр.

- Газеты...- Стрелка бархатно рассмеялась.- Значит, Рамен как был трепло, так и остался. А сам ты с какой газеты? И Ворон...

- Я не с газеты!- крикнул Князь, заглушая последнюю реплику,- Я с Промводооткачки! Остальное оперу расскажешь, а мне одно ответь: вот мы сейчас на стволе 3594-бис, это тебе говорит что-нибудь?

- Ещё бы. Судя по надписям, он прямо за этими гермоворотами. У них я и лежу. Так и не открыла.- С лёгким сожалением сказала Стрелка.

- Можешь подождать часок?

- Да хоть сто лет.- Равнодушно уронила диггерша и дала отбой. Ваня представил, как она там в прямом смысле лежит сто лет, и его продрало холодом вдоль позвоночника. Ну ладно, не сто, а двадцать пять. Вниз всё равно не хотелось.

- Та-ак- осмотрелся Князь, невзначай пряча в карман отжатую у Рамена мобилу.- Где хозяин? Изяслав Никитич, а вон та кран-балка работает?

- Ну так мы ей тут всё и перестаскиваем. Тесто...

- Тесто, значит... Это хорошо.

Через пять минут из пола была выдернута одна из плит, открывшая под собой душную бездну. Население было поражено. Рома принёс сумки, трансы. И ещё тюк железа и верёвок.

14. Сто тысяч банок холодной Пепсиколы

Филин задумчиво ехал вниз по верёвке, мимо проплывали кольца могучих чугунных тюбингов, заплывшие натёками ржавчины, змеились вертикальные кабели на закладных. После дубовой бедняцкой восьмёрки было особым удовольствием вот так порхать на пецлёвой спусковухе, да ещё и замыкающим.

На третьей перестёжке Ваня притормозил, вырубил мобилу и вынул из неё аккум. Раскрыв мультитул, аккуратно куснул себя за бок, выдернув штекер из подкожного разъёма. Сам резал, сам паял, тоже была история. В мутных обстоятельствах полезно отключать лишние устройства. Бок онемел, и всё тело пробило холодом аварийного завершения работы. От пары тяжек самокрутки так захорошело, что на шестой перестёжке Филин едва не влетел с ходу в неопрятную груду ржавого железа и склизких досок. Сюда постепенно обрушилось всё, что многие годы гнило по всей высоте ствола: и людской ходок, и короба вентиляции, и просто всякий трэш. Тряпки какие-то. Гнилая куча лежала рыхло, через неё просвечивал бетонный пол, подсвеченный фонарями с той стороны. Всё ещё обмирая в липком поту, Ваня протиснулся между мягкими досками в руддвор.

Забитый вагонетками зал завершался металлическим круглым тоннелем, а тот метров через пятьдесят утыкался в запертые гермоворота. Именно у них все и сгрудились, долбая кувалдами и скрежеща инструментом. Здесь уже были Князь, Рамен, кубический Рома-звероволк и два представителя местного населения: диггеры, коммунисты и евреи в одном флаконе. Один из них был начальником СБ Солянских подвалов, на секундочку. Сейчас он с голым торсом и энтузиазмом распалял автоген, в общем-то ненужный. Из всех диггеров лишь у этих двоих оказались при себе нормальные обвязки, хотя железом обвешано было всё общество. За снарягой для остальных были посланы гонцы.

Закиснувший за четверть века механизм проворачивался с огромным трудом, но проворачивался. Развязка близилась, и Ваня объявил себе готовность номер один. К чему? Может, к ужасу ночи?.

Полотнище ворот стронулось, и неровными скупыми рывками стало открываться, следуя за поворотами кремальеры. Князь посветил понтовейшим маглайтом в узкую щель, сказал "Ага" и мешком осел на пол. Как по щелчку рухнули Рамен и еврейские диггеры, звонко запрыгали по бетону болторез и ломы, кувалда, пошатнуло Рому... "Вот оно!"- равнодушно отметил Филин. Однако киборг Рома не упал, а хрустнул суставами внутри себя, потянулся и спросил Ваню вполне по-княжески:

- Оп-па! А тебе там, за вагонетками, что, особое приглашение нужно? Что стоим, почему не падаем?

- А я решил сходить в офлайн сегодня. Отключился ради субботы. Но ты скажи, если надо- я присесть могу. А эти чего?

- А их князинька пока в спящем режиме держит. Потом скажет, что нарвались на растяжку с джеммером. И меня типа держит, только ещё и ходит мной. Сам-то он вишь, ходить не может, занят сильно, а мной может.- Князь вяло подрагивал на полу, как слюнявая кукла.- Короче! Ты на нас кидаться не станешь?

Ваня смерил взглядом кубометры киборга, говорившего о себе во множественном числе:

- Да не стану, пожалуй.

- Всё, идём.- Рома непринужденно, как дверцу холодильника, открыл солидные гермоворотища ещё на метр и высветил то, что было за ними последние 25 лет. Пыльный ходок уходил вверх и налево. В самом его начале у стены вытянулся хрупкий скелетик девушки удивительной конструкции. Ваня таких раньше не видел. На руках- браслеты с парой длинных металлических лент-щупалец, вдоль позвоночника харды и процессоры, какое-то железо неизвестного назначения. А голова обрамлена осыпавшимся венком сверкающих нитей-вибрисов. На рёбрах стояли такие же контакты, как у Рамена, и проводки от них сходились в обычный USB-хвост, торчавший в хабе. Вокруг скелета вились провода, которые Стрелка достала из щитка над собой. Там и витая пара, и телефон, и датчики. Вон роутер, и ещё всякого железа в проводах полно. И ещё два эбонитовых дисковых телефона стоят прямо на бетонном полу.

- Это вообще ручная работа, из первых. Уникальная штука. Модель...- с азартом знатока его благородие поскрёб панель контактов,- "Крылан 15-е". Видишь, какие вибрисы? Специально чтобы в темноте ходить. У нас в роду у сестрицы такие были, у Огнеславы. Был выброс, её дождик в поле застал. Когда совсем слабенькая стала, выйдет на обрыв, стульчик поставит и сидит, на небо смотрит, антеннками прозрачными шевелит, как одуванчик...

Ваня не уловил тот момент, когда говорить стал Яроволк. Но это явно был он.

- Так, это всё лирика. Пришла она сюда вон с той стороны, с третьего ходка. Не ту гермуху открыла, там всё затопило. ГЗД-6 она задраила, а эту, ГЗД-3, открыть не смогла. Кстати, третий ходок, который затопленный, я знаю, в бункере с той стороны мы в позапрошлом году гидроизоляцию делали. Всего пятьсот метров ходка затопило, значит, а тут- всё сухо. Питание брала от сигнализации объекта, 12 вольт...

Рома внимательно осматривался и опять говорил по-княжески. Он притащил от ствола большую спортивную сумку и Раменов телефон, быстро всё на него пофотографировал.

- Искала выход в сеть, всё, что могла, подключила, все витые пары, какие нашла, телефоны. Скучно ей было. Система синхронизировалась с организмом, скучали вместе. Потом организм потихоньку скучать перестал, дальше система одна скучала. Скука - хорошая базовая эмоция для машины, простая... Для сохранения принятого порядка подключила синтез дыхания, сердцебиения, голоса, пересмотрела всё, что было на хардах... Ждала, когда наверху воткнут провод в роутер. И ей до сих пор скучно. Мы с ней поговорили во время спуска, так она считает, что жива. Так что сейчас мы ей позвоним, а ты будь с девушкой тактичен и ласков. Дама в сложном положении.

Князь нажал вызов на раменовом телефоне. В ответ под железным сводом тоннеля разнёсся "Рамштайн". Мрачные аккорды исходили из маленького розового телефончика под головой мёртвой девушки. Она скинула звонок и буднично сказала:

- Незачем звонить. Я и так прекрасно слышу.

Князь-Яроволк исполнил себе по лицу сокрушительный фейспалм. Стрелка печально хмыкнула:

- Я-то думала, что вокруг темнота, а это гляделки мои кончились... Но слышу я нормально. Всё плохо. Я умерла, а вы долбанутые. И что теперь?

- Прежде всего я тебя унесу отсюда, пока газетчики не набежали. И вообще, всё хорошо. Есть, например, вакансия секретарши. Тридцать тысяч в месяц. Нужен приятный голос. Лады?

- Ты больной на всю голову.- Устало бросила диггерша.- Делай, что хочешь. Главное, ЗДЕСЬ меня больше не включай. И чтобы интернет наконец был. И вебка. Давай.

- Давай, не скучай.

Стрелка отключилась. За гермодверью захрипело тело князя.

Ой!- сказал Рома или Князь. Ваня уже запутался в дебрях яроволковских сознаний.- Ой! У нас три минуты, не больше. Давай, Ваня, в темпе! Собираем скверну!

Хрупкую Стрелку, её отключённое железо и кости собрали в рюкзак. Поразмыслив, Филин запихал в свой транс оба эбонитовых телефона. А то что, один князинька у нас коллекционер антикварный? Яроволк достал из своей мегасумки вялое тело какой-то нефорской гирлы с татушками и пацификом на куртке, аккуратно положил на бетон. Посмотрел, поправил. Рядом налобник положил.

- Гробище, что мы везли с Теплака- это электросон военный. Удобная штука. Прилегла на вписке, а проснётся на спасах. Юная, свежая и без долгов... Тоже Зоя, кстати. Ну что?- Рома-князь подбодрил Ваню, едва не насмерть хлопнув по плечу.- Спасы окончены! Все на исходные. Готовьте нам с князем сто тысяч банок холодной пепсиколы!

Пельмени из трёх зверей

01. Издержки хорошего воспитания

Однажды зимним утром Ваня Филин проснулся и понял, что время делать пельмени. На кухне жужжала бабушка, в просвете окна ровно и мощно синело небо. Часов десять? Можно узнать с точностью до секунды, но включаться ради такой ерунды глупо. Нащупав разнокалиберные тапки, Филин выполз в кухню. Пузатый будильник на холодильнике предполагал, что без двадцати десять. Однако.

Чмокнув сверху бабушкино темя, Ваня оценил обстановку и понял, что может расчитывать на яичницу с салом, если преодолеет унылую манную кашу. Радиоточка отбубнила новости и заиграла яростного Джеффа Бека.

Как раз бабушка и подсадила его в своё время на домашние пельмени. Это было злое дело. Поняв, каковы пельмени на вкус, Филин уже не мог есть то, что окружающие дерзали так называть.

Выйдешь голодный из города, или из подземли в грязном мокром комбезе, или из Сызрани в чужом пальто и с чемоданом, снимешь в чьей-то прихожей сырые берцы, а на кухне уже сосредоточенно жрут.

Спешно моешь руки, урча животом, тащишь в кухню приветственный батон в кульке- а они жрут серые резиновые катышки в ломтях белых соплей, все в кетчупе, майонезиком поливают да нахваливают, румяные такие.

И стоишь как дурак, жуёшь свой батон всухомятку. Вот они, издержки хорошего воспитания.

- Думаю сегодня пельменей замутить.- Важно изрёк Ваня, возюкая вилкой.

- Да, как раз холодно, на балконе морозить будем!- Живо отозвалась бабушка, подсоединяя очки. В руках у неё нарисовался карандаш.- Значит на рынок пойдёшь? Подожди, я тебе список напишу. И одевайся не как в прошлый раз, сегодня минус пятнадцать.- Карандашик застрочил по странице болезненно распухшего блокнота.- Сахару купи. Шарф зелёный надень, штормовое предупреждение будет. Масло кончается... Веретённое возьми, такое синенькое. Только минеральное не бери!

02. Субботнее утро в центре города

Ваня в ушанке и с рюкзаком неторопливоо скрипел берцами в горку, на рынок. Светило Солнце, неподвижный воздух звенел морозом. Как всегда, непонятно с чего бабушка пророчит штормовое предупреждение. В основном она их угадывает, кстати.

Может, это она устраивает всякие погодные безобразия? Вон, сделали же Рязанцы "Василёк-М". Скучный киборг-маркшейдер иногда прямо под теодолитом впадал в резонанс, над ним появлялся нимб, за минуту сажавший усиленные батареи, а наверху разбегались облака, появлялся кусок синего неба. А сам киборг- в слюни. Конечно, стали исследовать. На первых же испытаниях маркшейдер взорвался, приведя в негодность всю лабораторию. На том как-то всё заглохло, потому что акцептором "Василька" был его же конструктор.

У метро было оживлённо. Пришёл автобус, из него повалил народ с кошёлками и чемоданами- одни на рынок, другие на одиннадцатичасовой до Савёловского. До отправления оставалось десять минут, и Филин затопал бодрее. И на поезд посмотреть, и в тепле погреться- прямо на перекрёстке начиналось великое подземное чрево Тёплого Стана. Если здесь занырнуть, то можно обойти весь центр, не поднимаясь на поверхность. В сильные морозы, бывает, на поверхности вообще никого. А заглянешь в переходы- все друг у друга на голове сидят, шумят, торгуются.

Внизу в переходе играла бодренькая пружинистая латина. Лабал на контрабасе голенастый чувак Руст в кедах и пончо, улыбался куда-то вдаль и иногда по утренней расслабухе лажал. Ему старательно подыгрывала на дудке длинноногая девица в цыганских платках и растаманской шапке. Где он таких берёт, всегда-то с ногами от ушей? Денежку кидали. Минуты через три Руст наконец-то воспринял Филина и, лажанув особенно беспардонно, затих.

- Это я зря так сыграл. Нехорошо получилось. А пельмени- это правильно. Только я сегодня в Панча-Вилье играю, так что буду сильно вечером и несвежий. Ничего, если с Чуйкой? Вот, знакомьтесь. Это Филин, это Чу, оба клёвые...

Еле отлипнув от расслабленных музыкантов, Ваня продолжил путь бесконечными переходами. Торговали здесь вовсю, лавки и магазинчики занимали всю левую стороны перехода. Что тебе надо? Хлеб? Штаны? Открывашку? Всё здесь, висит на дверце, торчит из окошка, выложено на столик, пищит, мигает и путается под ногами. А вон в той будке, откуда торчит жутко воинственная борода в сикхском тюрбане с чакрой, глазами вращает- там целый список услуг в окошке нарисован, с чудовищными ошибками. Заправка картриджей, скупка деталей и блоков, снятие присяги и порчи, расходники...

Кстати, о масле. Индийское, пахучее, ему нравилось гораздо больше, чем мыльная Ковровская дрянь. Да и подешевле. Индус с максимально торжественным видом накачал ему из бочки в пепсикольную бутылочку густой янтарной жидкости, ляпнув сбоку наклейку с ещё более воинственной тюрбаноносной бородой и индийскими корючками. Вроде бы не минеральное.

Две мясные лавки почему-то стояли закрытые.

Дальше, уже у самых дверей метровокзала, торговал пряностями знакомый мрачный армянин с трубкой, и Филин начал ему день. Взял кусок сахара на фунт, да ещё за полфунта карпатского самосада от души поторговался. Потерпев тактическое поражение, дядя Арам восстановил баланс сил продажей стаканчика перца-горошка, а затем нанёс решающий сталинский удар: украдкой показал из-под прилавка початый пакаван чорной зры, только для тебя, брат! И тюбик аджики в подарок! Акция!

В двери метро Филин вошёл изрядно обедневший, зато с преступным зип-локом зры, запрятанным в недра ушанки. Там, внизу, царила вокзальная суета. Ване она напоминала о путешествиях и приключениях, ещё с самого детства.

Этот поезд был не здешний, а фирменный с Савёловского рынка. Во главе состава круглился роскошный вагон космических очертаний, в иссиня-чорных карбоновых панелях, с бегущей строкой над выгнутыми дверьми, весь в диодах. С неудобными пластмассовыми сиденьями. Достижение народного Мытищинского хозяйства. Таких всего два. Один купили богатые савёловские электроанархисты, а второй всё никак не продавался.

Тётка в красной шапке не пускала в вагон, собачилась с нагруженными бабками, потому что в полу там был открыт люк, и из него торчали шесть ног в синих штанах. Похоже, машинисты кувалдой вгоняли ума в задние ворота камминсовскому дизелюге. Кто б сомневался.

Дальше шли вагоны от "Русича", в них кондукторы вовсю обилечивали простецкий народ, студентов, работяг, стаю скорбных монахов с посохами, мам с детишками. Там уже изрядно народу набилось. Были и непременные анархисты в тельняшках- "матросы сухопутные".

Народ едет на Савёлу, народу нужны запчасти. Тем Савёла и живёт. Считается, что там анархосиндикализм, а на деле- самая обычная купеческая республика, типа древней Генуи или Одессы.

Ещё один вагон- переделанный от "Яузы", первый класс. С сиденьями от самолёта. Там почти никого нет, только мрачная тётка в синей пилотке наливает вискарь двум весёлым троцким. Если купцу-электроанархисту дать волю, он постепенно превращается в троцкого. Судя по всему, это их мешки и посылочные ящики занимали половину платформы, прицепленной следом.

Бронеплатформа "Товарищ Свифт" с боевым модулем от БТРа официально превращала весь эшелон в бронепоезд, так в расписании на табло и написано. Кажется, платформа даже не самоходная. Реликт первой смуты, небось. Никакого толку, кроме куража да престижа, от той платформы не было. Например, повертеть стволами над торгующимися. В поисках скидки. У них там на серой ветке принято прямо на станциях рынки устраивать, и даже с поездов торговать. Дикий северный народ. А потом от них по всему метро крыса идёт и таракан заводится.

Наконец, бабок с их кошёлками загрузили в космичный вагон. По трансляции захрипело "Прощание Славянки", дизель взревел. Бронепоезд "Товарищ Свифт", лихо дребезжа, медленно стартанул во тьму тоннеля. Над перроном повисло смрадное облако экологичного биодизельного выхлопа, и провожающие спешно бежали. Ваня прошёл насквозь через вокзал во второй переход, и, не заходя в подземелья "Принц-Плазы", пошёл на бойни за Тош-Толкин базаром. Главный доктор выгнал хранителей кровавого искусства к самому лесу, чтоб крыс не плодить.

Многие лавки были закрыты и здесь. Те, что обычно говядиной торговали. Свинью-то ему отрубили быстро, от какого-то гигантского неопределённого куска- Филин не был силён в свинской анатомии. Судя по куску, свинья могла быть огромным червём типа олгой-хорхоя или даже шай-кулуда.

А что, в детстве Ваня думал, что курица- это такая огромная гусеница на тысячу окорочков, сердец и желудков. Этого в продаже всегда полно, а прочих куриных запчастей некомплект. Лишь много лет спустя он узнал, насколько был близок к истине. Во многая мудрости многая есть печали.

Баранью ногу удалось добыть у резника Исмаила, устраивавшего кровавую баню овце. Исмаил огорчил. Проблемы с говядиной, говорит. Не везут, а ту, что везут, добрый доктор санинспектор не пропускает. Сидит в своей конторе айболитской и сам жрёт, зараза.

Ну и что теперь делать?

03. Свиноволк жрёт мой завтрак

В княжьей администрации бурлила жизнь, по "Принц-Плазе" беспорядочно носились секретарши с бумажками, вояки в поиске отпускных и починочных, бабки с жалобами, ну а те, кто на работе пинал балду, бегали быстрее всех. Такая суета Ивану была непонятна. Есть же электронная почта, сайт аккуратный, и даже работающий. Что за бумажки? И даже если ты куда-то несёшь бумажку, бежать-то зачем. Иди.

Один казак говорил Филину, что по суете узнавали москвичей ещё в старые времена. А уж если приедет свежий солидный человек из приличного уральского города, встанет между Трёх вокзалов, то и вовсе обомлеет: как эти москвичи носятся! Кто все эти люди, куда они опаздывают, почему у них такие скорбные лица? Зачем так торопливо говорить, и при этом акать? Потом через месяц глядишь- а солидный человек сам уже заострился, осунулся и рысью бежит мимо со сложными щами. Москвич его укусил.

Иван никуда торопиться на собирался. Пельмень суеты не терпит.

Терминальчик электронной очереди предложил ему поговорить о квартплате, подать жалобу, узнать погоду, сыграть в лото, оплатить телефон, купить билет на утренние мультики- и ещё десятка три не менее заманчивых вариантов убить время. Лишь на четвёртом экранчике приютилась кнопка записи на аудиенцию к его сиятельству.

Восслав ленивое проклятие автору интерфейса, Филин залогинился и стал четыреста двадцать восьмым с перспективой побеседовать с хорошо обученным сотрудником в следующую среду с девяти до тринадцати.

Ну и пофиг. Есть план "Б": вместо пельменей манты да позы делать- это мы тоже умеем. И вот ещё вам план "Г"...

Через три минуты вконец замороченный терминал, выдав экранную клавиатуру, удивлённо запустил браузер. Как только Ваня отошёл, машина решительно взыграла Ляписовский "Капитал", волнуя офисный планктон.

Приунывший Филин принялся смотреть в гигантский световой колодец по центру вестибюля. Колодец пронизывал всё здание от подвала до стеклянного купола над пятым этажом. Там, на самом верху, виднелись розовые пятки художницы Лолы Лонли, да и вся остальная художница. Подвесившись на нижней обвязке, она летала по окружности колодца, постепенно покрывая белый бетон небесами, звёздами и птицами. Князинька красоту ценил.

Кричать Лоле было бесполезно - она там в наушниках с Майлзом Дэвисом. Уже неделю так летает, все дни напролёт, и лишь изредка приземляется перекусить на четвёртом этаже. Только там и можно её поймать.

На четвёртом- фудкорт для чистой публики с княжьими трапезными, а заодно с трапезными китайскими, и вьетнамскими, и даже вражескими, а также с пиццерией и мексиканскими буррито. При мысли о буррито желудок мечтательно застонал. Ваня решил, что Бог с ними, с конскими ценами, пожрать надо непременно. Но сначала внизу в "Виктории" докупить оставшееся по списку.

Тут Филин почувствовал, что стоит в тени чего-то большого, и уже давно. С опаской оглянувшись наверх, он натолкнулся на ленивый интерес во взгляде Яроволка. Впрочем, могучий княжеский телохранитель предпочитал зваться Ромой. Рома был в гражданском, а именно в буром плюшевом тренировочном костюме шестидесятого размера и синих сланцах чуть поменьше ласт. Великан обманчиво напоминал добродушного Винни-Пуха.

- С добрым утром, Филин. Что опечалился?

- Да ничего... Вот, думаю в магаз внизу сходить...- стушевался Ваня.

- Колись по-хорошему, пернатое. Ты ж в электронную очередь записался? Записался.

- Да ну до среды ещё ждать! Давай лучше я обратно выпишусь!- Вспылил Ваня, но звероволк Рома нежно приобнял его практически целиком, и отвёл к ряду сидений у стены, прочь от снующих придворных:

- Чува-ак! -проникновенно сказал он,- Послушай. Князинька у нас хандрить изволят. Они уже готовы снять бороду и отправиться за приключениями. Вот сейчас он посмотрит за завтраком газеты, журналы, логи, а там загадочный ты со своим талончиком терминалы хакаешь! Это после того-то, что ты на Солянке учудил, да. Как ты думаешь, кого за тобой пошлют в мой выходной? А если князь решит через удалёнку мной порулить? Я ведь расстроюсь. И ты всё равно будешь беседовать, но уже с расстроенным Яроволком.

- Да ладно, чего ты... Я у него говядины хотел вымутить.

- Поутру к князю за мясом. Это свежо...

Почуяв открывающиеся возможности, Филин вкратце, но с жаром описал всю тему насчёт пельменей. Во взгляде Яроволка забрезжила мечта:

- Из трёх зверей... То-то зрой от тебя за километр несёт. Палишься.- он гыгыкнул.- Да не, не переживай, это у меня просто нюх. А баранины много взял?

- Ногу. Да всегда докупить можно. Вон же рынок.

- Короче, сам сейчас князю всё расскажешь. А я заодно нашему великому утёсу с ногой на небе старый должок отдам. Вот сейчас присяду только...- хитро усмехнулся Рома-звероволк, втискивая могучий зад между скрипящими перилами пристенных креселок.

Умостившись, он прикрыл глаза и на секунду обмяк. Потом словно включился, с рёвом рванулся, выворачивая привинченную к стене сидушку, с выпученными глазами рухнул на колени и дико заозирался. Привычный ко всему здешний народ продолжал бегать туда-сюда, словно ничего, ну ровным счётом ничего не происходит. Только одна бабка с талончиком встала поодаль, сложила ручки на палочке и приготовилась глазеть. Гигант уже взял себя в руки, с княжеской небрежностью снял с задницы скрученные перила и, отряхиваясь, встал:

- Между прочим, я завтракал. Возможно, кофе пролил.- пробрюзжал его высочество, приосанился и светски добавил:

- Шутничков на костёр! Выкладывай, что случилось.

- Дык... Эта...- Ваня Филин вдруг почувствовал себя немытым мужиком пред царскими очами.- А разве Рома ничего не говорил насчёт говядины?

- Говядины? Не, не говорил. А как он скажет? Ведь если я здесь, значит он в спящем режиме.- Тут князь спал с лица, прикинул мысли так и эдак, наверняка заглянул в консольку, в логи, да и заревел раненым быком:

- Свиноволк жрёт мой завтрак!- И немедля перекинулся обратно в своё тело. Бабка меленько закрестилась. Оседающий на пол гигант разом наполнился довольным Ромой. Тот приземлился в себя привычно, как парашютист, спружинив коленями, и сыто облизнулся:

- Ну вот, теперь князю любопытно. Я чую, он там аж бьётся от любопытства. О, а вот и сам звонит!- Сияющий зверополк ответил, точнее в основном послушал, мол, да, да, так точно, виноват, так точно, глуп. Отбрёхиваясь таким образом, он провёл Филина мимо застывшей старушки в подвал, к аппарату с пепсиколой, не забыв прихватить себе баночку, вызвал ключом спецлифт. Глядя поверх потолка в космос, Рома катал банку пепсиколы себе по центру затылка. Лицо его выражало абсолютное довольство, практически нирвану.

Наконец князь повесил трубку, истощившись, а лифт пришёл.

04. Коровье бешенство

Бледный князь лежал в пуфиках, подложив под затылок бутылку хорошего одесского виски из холодильника. Его же он потягивал со льдом. В одиннадцать утра. Скучать изволят. Помавая стаканом по мере разговора.

- А про коровье бешенство слышали? В Воронове на хуторе имени Матаджи коровы были, так в конце ноября поутру всех кур сожрали, разорвали двух свиней. Но тогда повезло, как хутор догорел, так твари заскучали и друг друга все загрызли. Вот какие случаи бывают. Так что нет теперь говядины!

У окна поближе к свету стояло трюмо, с кистями и гримом, лежала косметичка. Левее на тумбочке обретались две княжеские бороды, помещённые на гипсовые головы в шляпах и тёмных очках. Одна голова была при бороде парадной окладистой, а вторая обрамлена буйным байкерским безобразием, словно тут присел отдохнуть перелётный ZZ Top. Перед зеркалом вертелся на офисном кресле Яроволк. Доедая княжескую яичницу, он сочувственно покивал:

- Да-а, совсем говядины нет... А тогда ещё в Воронове сахаджи-бабку с собакой с крыши дирижаблем снимали.

Помолчали. Твёрдо держась темы, вновь заговорил Филин:

- А вот ещё за Троицком, говорят, мужики берлогу отыскали, через два дня пошли с собаками медведя брать. Глядят- а берлога-то вся развалена, кругом кровища застывшая, кишки да клочья шкуры медвежьей на ёлках висят. А кругом копытами всё истоптано, на деревьях следы рогов выше человеческого роста.- Здесь Ваня сделал паузу, как положено в таких историях.- Коровьих рогов. Потом по поломанным деревьям проследили, куда тушу медведя волокли, вышли к заброшенным коровникам. Но дело к ночи уже было, не пошли, конечно. Так что говядины на рынке не сыщешь.

Рома показал большой палец и скорчил сложную гримасу в том роде, что клиент почти готов, надо дожимать. Покончив с яичницей, он приступил к кофию. Закурил самокрутку и, нацедив из кофеварки хрупкую чашечку концентрированного эквадорского ада, с отставленным мизинцем продолжил:

- Да вот там же было, в Вороново. Послали газель на рынок на ночь глядя, а шофёр утром возвращается пьяный, у грузовика задний борт вырван. Говорит, бревно под колёса кинули и повылезли на дорогу все в масках, с рогами, да такие здоровенные, что он затих в кабине, как мышка, пока мясо перегружали. А потом их главный подошёл, на дверь опёрся и говорит: "Мы похороним наших братьев!"- Рома сделал большие страшные глаза.- И нет никого через секунду, как не было. А потом на сервисе смотрят- а на двери следы копыт вмятые! Теперь сплошные проблемы с этой говядиной, да.

Князь, до того заворожённо слушавший, что забыл про свой вискарь, теперь наконец заржал, мотая коротко стриженой башкой из стороны в сторону:

- О-ох, да ладно! Совсем заморочили! Колитесь уже, на что вам говядина и сколько надо.

Дополняя друг друга, Рома и Ваня обрисовали проект пельменей. Князь сказал, что надо посмотреть в холодильнике. Нет, не в этом. В другом холодильнике.

05. Шахтная клеть

На знакомой всему Теплаку рембазе вояк за второй проходной между ангарами прячется небольшой кирпичный домик в два этажа, косящий под... Ну, под небольшой кирпичный домик. Контора какая-то, судя по одинаковым занавескам и лампам отравленного дневного света.

Внимательный наблюдатель может отметить, что лишь пара окошек в нижнем этаже отмыты от пыли, и жизнь происходит именно там. Прочие окна, похоже, выходят в узкий коридор по периметру дома. Заинтересовавшись, наблюдатель вполне способен обойти здание и взять на заметку большие вентиляционные отдушины, выходящие на заднем дворе под неброским навесом. Хлам под отдушинами цветёт роскошными кристаллами инея.

И конечно же, особо интересны расположенные под вентиляцией ржавые ворота с треснутым грузовым пандусом, но не сейчас, потому что по пути к этому месту неравнодушный зритель уже спалился на терменовых датчиках по верху забора, перед тремя камерами, а стоя в заднем дворике был палим ещё тремя камерами и одним ультразвуковым датчиком.

А ведь самое интересное - именно там, внутри, за зигзагом бетонного хода и за двумя защитными гермоворотами, в самом центре железобетонного монолита, заполняющего собой изнутри всё здание, а заодно и пространство под всем двором.

Там в маленьком кафельном предбаннике лифта стояли Князь в мятежной байкерской бороде и Ваня Филин, терявшиеся на фоне могучего человека Ромы. Они наблюдали за двумя тщедушными фигурами в ватниках. Каменнолицые сыны степей вырывали из разверстой шахтной клети почернелые лохмотья линолеума. Затем пришла очередь сырой фанеры, вовсе уже тлетворной, и Князь не выдержал:

- Алло, служивые, а лифт-то поедет, нет?

Ремонтники, прекратив сеять хаос, переглянулись. Один из них боязливо приблизился и заговорил, тщательно подбирая слова:

- Клеть стоит, нет, совсем нельзя. Видишь, регул... Регламентно-профила... катические работы. Срок окончания работ- понедельник двадцатого.

Из полумрака над головой прогудел звероволк Рома:

- Это неделю назад. Начальник ваш где?

Тут маленький ремонтник приуныл, забубнил в пол:

- Начальник нельзя, совсем нельзя. Бахтияр-эфенди в машинном сидит, лебёдка разобрал, не подпускает, говорит, клеть чисти иди. Вчера машинное пол мыли, током било. Рафаэль,- он кивнул себе за спину,- ухо обжёг. Понедельник двадцатого... Будет...

За его спиной Рафаэль решительно вырвал из клети огромный кусок гнилой дряни.

Вход в машинное оказался гермолюком под потолком узкого коридорчика. Во тьме крохотного помещения, окутываемый смолистым дымом и восточными мелодиями, сидел по-турецки совсем уже маленький человечек в комбезе и увлечённо паял. Из рук его тянулись живые щупальца щупов и зажимчиков, да и сам паяльник запитывался от контактов на запястье. Над буйной шевелюрой Бахтияра-эфенди шевелились стебельки диодных ламп и динамик с тягучей восточной мелодией.

Восточный человек опустил блестящие чёрные глаза на торчащих в люке гостей и встал, явив собой настоящего арабского террориста из плохих вражеских комиксов. Мало того, что волосы, смотанные шпагатом, спускались до пояса, так ещё бородой он превосходил и Хаттаба, и Горенштейна, и обоих ZZ Top, дерзая конкурировать с Карлом Марксом.

Однако, в отличие от брутального тевтона, да и от давешних разрушителей лифта, в электрике была аристократическая порода, не скрываемая комбинезоном. Именно за такое красная босота ненавидела белую офицерскую кость, только Бахтияр-эфенди был тёмен, как прошлое. Видимо, из хорошей арабской семьи.

Бахтияр неторопливо втянул в себя всю свою технику с музыкой и напевно, с лёгким акцентом, пояснил, что мотор сдох от работы, как кони дохнут, а что вы хотите, сто лет мотору. А нового нет и не будет. Но он уже всё починил, обмотку перемотал, через час клеть поедет.

Князь с лёгким сочувствием пояснил далай-электрику ситуацию с полом шахтной клети, и тот с тоскливым стоном вылетел прочь из лифтовой. Издалека стало доноситься многое и неясное, удалось разобрать только "харыпы", "джядап" и "твою мать".

- Ладно, идём.- капитулировал князинька.- Всего одиннадцать этажей вниз, не рассыпемся.

Действительно, за ещё одной гермодверью в конце коридорчика обнаружилась обычная маршевая лестница, как в подъезде. Вниз киборги топали молча, лишь поскрипывал чей-то изношенный сустав. "Бабушка масла велела купить!"- вспомнил Филин и зарделся, стараясь идти аккуратнее.

06. Лимончик

Внизу было прохладно и душно. Метров двести тёмного подходняка привели на пост, где скучал лысоватый конторский дядя с чайником. Он встретил гостей как родных. Залогинились-то мгновенно, ещё на лестнице, но дядьке непременно надо было всех переписать в толстую книгу. Пир бюрократии отнял пять минут. Шурша карандашиком, вахтёр осторожно выпытывал новости. Судя по вопросам, наверху он не был никогда.

Наконец, князь не выдержал и рявкнул "Скорее, товарищ, белые в городе!", чем едва не вызвал в бюрократе нервический припадок. Отпоенное собственным чаем, дитя подземелья провёло их кружным ходочком с двумя маленькими гермодверками за вторые гермоворота. Там дядя со вздохом испарился. Здесь было поуютнее. Чисто подметённый грузовой ходок шёл по дуге, освещённый мутной диодной лентой на кабельных закладных. На бетонном полу чернели начирканные колёсами полосы. Колея ветвилась налево и направо, в другие ходки и к блокам, если верить белым надписям на зеленоватеньких стенах. Второй блок стоял на разморозке незадраенный. Там во тьме капало, пахло прелой картошкой.

Наконец совсем заблудились, всё-таки глянули в электрокарту и, вернувшись, отыскали тот самый четвёртый блок. Гермодверь была приоткрыта, перед ней лежал аккуратный махровый коврик, далее вдоль коридора тянулись заиндевелые двери- этот блок морозили не целиком, а отдельными камерами. В шестой камере обнаружилось искомое: висящие вплотную окаменелые коровьи полутуши.

- Золотой запас!- Гордо приосанился Князь, примерзая плечом к мясу.- Это уже при мне закладывали. Вот это пять лет уже висит. Столько проблем ими порешал...

В этот момент снаружи донёсся изумлённый охотничий рёв Яроволка:

- Крыса!- Великан стоял в коридоре, держал во рту укушенный палец и удивлённо вертел в руке маленький ароматный лимончик. На немой вопрос князя звероволк Рома перещёлкнул внутри контакты и сухо доложил:

- Теплокровный объект весом от полутора до трёх килограммов следовал за группой от входа в блок. Затем вёл наблюдение из южного конца коридора. В руке держал цитрус. При попытке нейтрализации тяпнул меня за палец, кикимора, бросил лимончик и ушёл верхами на север-северо-восток. Давай, княже, втроём мы его загоним.

Было заметно, как звероволк по ходу речи переключает режимы работы. Почуяв интригу, Ваня и сам врубился, даже неожиданно для себя. Едва не словив бледного от стартовых тестов, нырнул в горячие волны загрузки подсистем. Стрелковая как всегда сбоила, резанула по рукам могильным холодом, и Филин её отрубил.

Князь же вычленил из Роминой речи главное и вопросил:

- Так крыса или теплокровный объект? А то крысы на складе вообще не катят!

Рома замялся:

- Ну-у... прицел клянётся, что крыса. Но сам подумай, два кило, да ещё уши во-от такие. И верхами по кабельным закладным прыгает. Давай загонять скорее, а то уйдёт зверь! А там поговорим, расспросим, что он за крыса.

- И цитрус в руках, значит? Или в лапах?

- Княже, вот он, лимон. Посмотри.- Цитрус был изрядно помят маленькими пальчиками.

Звуковуха распознала и подключила микрофоны. Окончательно прогрузившись, Филин словно крылья раскинул: размахнулся слухом на сотни метров, расслышал жизнь всего бункера. На тысячи голосов ворчал, стонал и ныл хладагент, в третьем блоке один из рефрижераторов панически пищал диагностикой. Туда стремительно нёсся от входа деловитый Бахтияр, грустно наигрывая из динамика "хабиби-хабиби".

Вообще, народу внизу было неожиданно много, не меньше десяти человек, и в основном они предавались праздному метеоризму. Двое, например, с гиканьем катились по грузовому ходку на грохочущей телеге-рохле. Во втором блоке из щелей оттаявших тюбингов звонко долбила ржавая капель, вода стекала в дренаж и, бурля в лотках, неслась в бассейн водооткачки в техническом блоке.

Там было ничего не разобрать без обработки: дуэтом с дренажным насосом ревел судовой дизель-генератор лошадей так на тысячу. Компрессия у него была аховая. Раньше дизельные стояли без дела, вся автобаза жила на ветряках и панелях, и князь не упускал случая похвастаться своей наноэкологичностью. Пока однажды не понадобилось срочно переработать в киловатты эшелон халявной солярки с очень сомнительными документами. Но это к делу не относится. Ага, вот же! Филин сверился с картой.

- Товарищи, я двоих слышу. Тот, которого Рома спугнул, сидит на втором этаже над нами и боится. Ещё один такой же здесь, во-он там в дальнем конце в кабелях тихарится. Этот спокойно сопит. Точно не крысы, эти больше и... иначе. Не кошки. Непонятно, кто. Если кто пойдёт по второму этажу, то зажмём их в конце блока.

На второй этаж блока пошёл Рома. Князь и Филин громко затопали по первому.

- Откуда здесь лимон?- бормотал Князь Игорь. Он укусил цитрус и теперь кривился.- Гляди, свежий, даже с листочком.

Действительно, к лимону прилагалась веточка с пожёванным, но вполне свежим листочком. Наверху загробно заухал Рома, заверещало, и по узкой лестнице на загонщиков метнулась маленькая быстрая тень, спугнула вторую из-под потолка, и они с визгом пронеслись по стенам. Одну тварюшку Князь ухватил за шкирку, вторая занырнула, огрызаясь, в прогнивший короб старой вентиляции. Маленькие коготки стремительно зацокали к выходу из блока.

- В погоню!- взревел его сиятельство, размахивая пленным зверем как флагом. Погоня немедля началась. Филин прекрасно слышал, как маленькое существо несётся по жестяным трубам, оступаясь в темноте и осыпая вниз потоки ржавчины. Но встретившийся на пути шибер зверок аккуратно повернул, а за собой столь же аккуратно прикрыл. Ваня оказался в голове процесии: Князь со звероволком мало что не слышали ничего, так ещё и мгновенно скисли на длинном беговом рывке, и пыхтели как паровозы. Закабанели, значит, на казённых харчах. Наконец, на перекрёстке ходков зверушка выпрыгнула из дырявой трубы на новую вентиляционную гофру в сторону Технического блока и была такова- растворилась в рёве дизеля. Филин притормозил, переключая фильтры и режимы, и вывернувшие из-за поворота товарищи едва не втоптали его в бетон. В княжьей руке покорно висела... Висело...

- Чебурашка.- Отдуваясь, уверено заключил звероволк.- Крепенькая, ушищи здоровые. Лимоны жрёт.

- Да ну!- обессиленно выдохнул Князь Игорь, вертя перед глазами грустное животное.- Чебурашки апельсины жрут. А это какая-то обезьянка. Вон, хвостик. И уши маленькие, это просто мех вокруг растёт. Игрунка что ли?

- Мармозетка, скорее.- с внезапной уверенностью заключил гигантский Рома.

- Да ты обезьяновед!- Удивились его сиятельство.- И это не чебурашка?

- Нет.- отрезал Яроволк.- Я охотник, я знаю. А второй зверь ушёл в старую дизельную. Вон, Филин подтвердит. Надо к ним загонщика на людской ходок ставить, а то уйдёт добыча.

Ваня, собственно, всё подтвердил, и пошёл туда, куда вела электрокарта. В качестве подземного загонщика обезьяны.

07. Дизельные джунгли

Собственно, Иван-Филин опоздал. Тем двум лосям только и было задачи, что свернуть по ходку да гермодверь открыть. Ване же пришлось бежать через ледяной ад седьмого блока, продираться тёмными ходками с вагонетками, трубами и прочим склизким хламом. Потом он внезапно вышел к ароматному сортиру на десять очков. Тут даже электрическая карта смутилась, но Филин уже слышал и видел, что идти надо по натоптанному: в вентиляционный ходок под потолком.

Мимо ревущих труб вытяжки узкая народная тропа вывела к прикрытой гермодвери балкончика высоко над полом дизельной- как на галёрку театра. Железный трап вёл вниз, туда, где в сиянии диодных панелей развратно процветали буйные джунгли. В кадках стояли основательные пальмы, шагали из ведра в ведро узловатые стволы фикусов, по стенам вился комнатный виноград, была петрушка в ящиках, также преступно колосилась запрещённая чорная зра, было и иное. Свежий зелёный запах выгодно оттенял ароматы подземной бытовухи и солярки.

Из чащи синими бегемотьими спинами подымались капоты четырёх дизель-генераторов. Над самым дальним, полуразобранным, царил Цитрус. В разваленной бадье, навалившись корявым стволом на капот агрегата, раскинув мощные сучья, он чувствовал себя прекрасно, желтел десятками оптимистичных ароматных лимончиков. Филин, конечно, знал, что монтеры любят цветочков поразвести, но чтоб настолько...

Ближайший к Ване дизель вовсю работал, но рёв удалось придавить караоке-фильтром, и в искуственно-ватной тишине проступили разговоры людей, которых Ваня поначалу не разглядел в дебрях.

Близ ревущего дизеля под денежным деревом разъярённый Бахтияр-электрик красноречиво порицал благодушного человека в очках по имени Гидротехник Вова. Временами даже рёв генератора заглушал:

- Вова, какой ты после этого гидротехник! Тебе три обезьяны доверить нельзя, нет? Джядап! Что значит "выскочили"? А крючочек?- На голове бушующего Бахтияра в гуще волос и змеящихся электрощупалец ловко балансировала та самая беглая чебурашка, дёргала электрика за стебельки диодников.

- Открывают они давно твой крючочек!- беззлобно ревел Вова.- Лапкой! Там замок вешать надо. Говорил я тебе!

- Ты мне говорил?! Да это я тебе всегда говорил!- пылко парировал Бахтияр-эфенди.- Ты в курсе, что Мойра рефрижератор в третьем блоке на разморозку поставила? Ну хорошо, её я поймал, Двойра сама вернулась, а Цепойра-то где? Там князь с инспекцией ходит! Инкогнито, как мистер хэ.

И далее в том же духе. Далай-электрик ещё не знал, что чебурашка Цепойра уже здесь. В дальнем конце заросшей дизельной на опушке стояли Князь Игорь и Яроволк с отвалившимися челюстями. Из-под сени алоэ они озирали окрестность. Почуяв родные джунгли, чебурашка в княжьей руке обрела духовную бодрость и, извернувшись, тяпнула ближайший палец. Под княжьи вопли тварюшка юркнула к подножию цитруса, в расшатанную клетку из рабицы. Там уже сидела такая же чебурашка, вместе они захлопнули сетчатую дверцу и стали держать её изнутри, скаля на незнакомцев маленькие зубки.

В этот момент скучающая женщина из динамиков громко потребовала остановки четвёртого агрегата. Бахтияр не глядя перещёлкнул тумблеры на панели, заглушая двигатель, и продолжил орать на гидротехника в постепенно наступающей тишине. Конечно, уже через пару колов времени из просеки к ним вырулили вконец обалдевшие Князь и Рома-звероволк. При виде начальства Бахтияр, поникнув электрощупальцами, снял с головы обезьяну и спокойно констатировал:

- Всё, Вова. Это пиздец.

Вдали, в мастерской дизелистов, раздался гулкий кишечный звук. Князь светски поднял брови:

- Вы и слона тут держите?

Бахтияр окончательно сдулся:

- Нет, это не слон. Это полковник.

- Полковник? -Княжьи брови ещё поднялись.- Какой-такой?

- Полковник Святошин. Он в мастерских спит. Ну всё, кранты...

- Я знаю только одного полковника Святошина...- Протянул Рома.- Аркадия Николаевича. Но это же...

- Да.- Уничтоженно подтвердил электрик.

- Сам Святогор...- потрясённо прошептал Яроволк. Князь Игорь также помотал головой, собираясь с мыслями. Помолчал немного. Подёргал себя за буйну бороду зизитопову, да и уточнил аккуратно:

- То есть в резервной дизельной моего холодильника всё это время спит Святогор?

08. Командирская зарука

В мастерской, как и положено монтерам, было настоящее логово. Монтерятник. В чистом углу на весёленьком ковре дастархана Рома, Ваня и Бахтияр-эфенди заедали сливовым вареньем эквадорский кофеёк, злой и горький, как судьба. Из динамиков на голове араба пелось печальное "Намида кап-кап". Гидротехник Вова исчез среди компьютеров, осциллографов и трансформаторов в другом углу, паял трансформатор Теслы. Остальное пространство было загромождено перфораторами, метровыми свёрлами, компрессорами, бочками смолы и Бог знает ещё чем. Князь отсутствовал, опутывая проводами и датчиками таинственного Святогора, спящего в фанерной будке. Обезьяны были водворены назад в заточение. И слава Богу.

- Ну ты Ваня вообще необразованный, темнота!- вещал кайфующий медведь Рома.- Сам полковник Святошин! Под конец второй Республики правительство уже чемоданы в Капотне паковало, а он двумя неполными БТГ прошёл форсированным маршем до самой Твери и пробил блокаду, всего два танка потерял. Ну и вернулся. А под Ярославлем, так у Святогора уже сорок тысяч народу было. Ну, а гадам капотнинским такого даром не надо было. Сначала урезали админские права до полковничьих, оставили ему, собственно, полк. А потом технарей натравили. Он же старый, все системы изношены, ломаный-стреляный. Отключили ему стрелковый комплекс, это боевому-то офицеру, да и списали в хозвзвод. Старик обиделся и стал спать в свободное время. А к этому времени всё уже развалилось, Капотню сожгли, смута началась. И Святогор спящий пропал. В народе разное говорят, то ли в Китеж его забрали, то ли в пещерах Гороховецких спит. Но ждут.

В джезве на плитке созрел следующий заряд кофе, и звероволк стал аккуратно наполнять чашки. На его рассказ Бахтияр подтверждающе покивал, включив задорную дагестанскую гармонь, и дополнил:

- Да, Николаич тогда под конец совсем плохой стал. Почти не просыпался. Из Калуги отступали, закрепились в Мосрентгене. Там военная база. Была. Собирались кто откуда, с разных частей, окруженцы, раненые. Понятно, что отступать уже некуда. Старых святогорцев много было, они живучие и не разбежались. В ночь перед штурмом трое наших оттащили командира отнесли сюда, в старой дизельной положили, да я при нём остался. Главный инженер нас прикрыл, отличный дядька был. А наутро Мосрентгенскую базу накрыли тремя баллистическими чемоданами с вольфрамовыми ломами, да бомбами фантогеновыми посыпали. К нам захватчики тоже заехали, да при виде еды так обрадовались, что даже вглубь бункера не ходили. Сюда вообще мало кто ходит. Потом РХБЗшники в Мамырях встали, ещё два дня через лес из миномётов лупили. На базе мало кто остался прежним. И вот неделя прошла, другая, вылезаю наружу, а фронт уже к Шаболовской ушёл. А тут глубокий тыл и мирная жизнь. Потом амнистия вышла, я сюда официально оформился.

Тут Рома, уминавший печеньки под кофеёк, хмыкнул:

- Это да, помню. Всем амнистия, даже тем капотнинским тварям, а Святогору - хрен. Союз психической гигиены приговорил к дефенестрации с девятого этажа без стога, потом скостили до семи этажей. А когда тут Ганза правила, так на полковника заочно повесили виру за десять тысяч человек. По требованию правозащитников.

- Так и лежит в спящем режиме.- Продолжил Бахтияр.- Только пожрать включается раз в день. Вот, кстати, через пять минут у него побудка. Князь, осторожно, он сейчас встанет!

- И что, никто его не трогает?

- Да здесь никто и не бывает, один Вова. Он пробует как-то старика взбодрить, но там коды командирские, блок присяги неизвлекаемый, а главное, сам командир просыпаться не хочет.

Сверкнула молния, запахло озоном. Из фанерной каморки, своротив косяк, спиной вперёд вылетел Князь Игорь. В конце баллистической траектории он влетел в груду барахла гидроизоляционщиков и остался там лежать. Рома неторопливо встал, отряхнув свой плюшевый костюмчик от крошек, и проверил. Князь был жив и икал. Яроволк протянул с завистью:

- Ого, ваша светлость. От самого Святогора командирскую заруку схлопотал. Что там, сорок киловольт?

- Восемьдесят!- гордо приосанился Бахтияр.- У полковника рука тяжёлая. А вот и сам полковник.

Из каморки, не подымая тяжёлых век, решительно вышел вовсе не исполин, а скромный пузатенький дедушка с острым носом, похожий на печальную птицу. Лысину обрамляли редкие длинные волосы, да и пегая борода густотой не поражала. Из-под тельняшки на флисовые подштанники свешивался провод с дымящимся куском княжьего оборудования. Не замедляя шага, Святогор негромко буркнул:

- Майор Усманходжиев!

- Я.- устало подтвердил Бахтияр.

- Посторонние в расположении. Два наряда вне очереди!

- Так точно.- не стал перечить араб и никуда не пошёл.

Святогор строевым шагом удалился в ходок вентиляции.

- Майор это нехило.- Оценил звероволк.- А что так лениво командиру отвечаешь?

- Да я давным-давно присяжный блок разлочил и армянину на рынке продал. Хватит с меня этой дряни. Нарядов у меня уже штук триста. И разжалован- раз десять. И не бередит вообще, представляешь?

Яроволк изобразил на лице уважение пополам с чорной завистью.

Князь собрался в кучку и присел на край дастархана. Ему поднесли кофию. Княжеские зрачки имели форму звёздочек, причём левый мигал. Минут через десять князь примерно пришёл предположительно в себя. Как ни странно, он был доволен:

- Насыщенный денёк. Ну вроде ничего не пожёг особо. Я, пожалуй, домой пойду, подумаю, предохранителей поем. А вы уж тут сами...

И аккуратно ушёл, слегка пошатываясь. А Святогор, насколько мог слышать Филин, дошёл до сортира, сделал всё по армейски, кратко и решительно, а потом столь же решительно поливался из шланга. Затем оделся и так же строем пришёл обратно.

Из шкафчика старый киборг вынул стальную миску, ложку и банку крайне подозрительной тушёнки, вскрыв её одним движением. Из банки в миску с жирным хлюпаньем выпал порнографически-розовый цельнолитой цилиндр плоти с шайбой сала наверху. По мастерской разлился сытный запах, идентичный натуральному. Ляпнув из второй банки перловки, спящий воин тщательно вымесил всё ложкой. Полученный сиваш киборг перекрестил двумя струями майонезика, обратив в нямку, и сожрал холодным. Через какую-то минуту военный организм уже храпел в своей каморке. Вот уж чего Филин не ожидал от спящего богатыря, так это чёткого соблюдения нямочных традиций. Сам-то Ваня нямку в принципе не переваривал, но даже врага надо уважать. За верность убеждениям.

На "Жигулях" уехал князинька, и Роме с Ваней пришлось тащить полкоровы домой пешком. Для звероволка это была вполне посильная задача. Он был молчалив, что-то про себя прикидывал. Ну а Ванина голова переполнилась впечатлениями, так что он тоже помалкивал. Только у дома вспомнили, что можно же было вызвать такси.

09. Кормление Святогора

В общем, домой Филин пришёл уже в ночи, вымотанный, зато с добычей. Его хватило только на то, чтобы намесить теста: восемь стаканов муки, восемь яиц, два стакана воды, соль. Нет, ещё муки надо. Блин, а теперь надо опять воды... Вымешивал долго, гораздо дольше, чем хочется. Ходят легенды, что хорошо вымешанное тесто должно отлипать от рук. Немногие доподлинно знают, что достичь этого возможно. Такое тесто не рвётся и отлично раскатывается. Теперь крышкой закрыть и на холодильник, расстаиваться.

Уснул Ваня мгновенно. Конечно, всю ночь по его снам маршировал спящий полковник Святогор. И маршировал там до тех пор, пока Филин не понял, что уже не рано, и это не грохочут сапоги, а кто-то на кухне мерно рубит мясо сечкой. За окном стояло пленительное утро, из тех, что шепчут: "Посмотри, глупый, как хорошо дома!" Мглистое небо и горизонтально летящие ледяные иглы.

В кухне заспанного киборга ожидало оживление и многолюдство. На балконе Руст с самокруткой в зубах мучил контрабас попытками Жобима. Звероволк пришёл и рубил мясо, чем обаял бабушку. За ним пришла его звероволчица- Филин и не знал, что таковая имеется. Это оказалась несгибаемая крепкая индейская женщина Тайга, из тех, что живут в типи и курят ягель или что там положено. При этом звали её Даша Дёмина, и была она родом из Мытищ. Она также грела бабушкино сердце, пичкая манной кашей маленького смурного звероволчика:

- За Родину, за Сталина, за Юрия Гагарина, за Днепрогэс, за технический прогресс, за Третьяковскую галерею и... Отставить корчи, это последняя! За маленького Зверофея!

Ваня прикинул, что для этих диковатых людей со множеством имён и личностей назвать потомка Зверофеем вполне логично и нормально. В общем, так сказать, стиле. В этот момент Яроволк решительным ударом сечки разрубил деревянное корыто. В итоге фарш без колебаний изготовили в мясорубке.

Филин прикинул, что получается где-то килограмм говядины, грамм шестьсот свиньи и столько же барана. Значит, луковиц штук шесть, да побольше. Для первой пельменной сессии хватит.

Потом в фарш были добавлены свежемолотый перец, соль и немного запрещённой и незаконной чорной зры, пищи отверженных. Добавлять в фарш что-либо ещё Ваня считал преступным и неверным.

Тесто он катал прямо на пластике стола, едва успевая расправлять тонкие блины на пельменнице в тридцать семь ячеек. Восемь рук мгновенно наполняли ячейки мясными шариками, и Филин тотчас же накрывал всё сверху вторым блином, почти прозрачным. Затем прокатать пельменницу скалкой, пока рёбра металла не проступят через тесто, и резким движением вытрясти пельмени на стол с мукой. Это тоже не у всех получается. Пельменница таит в себе множество подлых ловушек, требуя сноровки и коварства... На доску теперь их и на балкон.

Тесто кончилось внезапно, как патроны в пулемётной ленте. Фарша осталось немного. На балконе стыла груда поверженных пельмешек. Особо отличившиеся уже плавали в бульоне, и надо было подождать буквально ещё три-четыре минуты, самые томные и волнительные.

Бабушка уже несла, выставляла на стол и сметану, и масло, и разведённую кислоту, и свежие предохранители, и непременный графинчик запотевшего спирта, и воду для шила, поставила и того самого веретённого маслица с портретом бешеного сикха, и дорогого баллистола- для престижу.

В тарелки упали первые пельмени, были вознесены за здоровье стопки самогона и наступило сосредоточенное молчание. Вмиг пельменей не стало, и в кипящую кастрюлю были водворены вторые пельмени. Туда, в сытный первородный туман, хищно и неотрывно взирал юный Зверофей. До этого пельмени с ним не случались.

Через несколько колов времени Яроволк, Филин и Тайга расслабленно курили на балконе. Передавая самокрутку, Филин вздохнул:

- А дед Святогор уже двадцать лет каждый день жрёт свою тушёнку тошнотную. С холодной перловкой.

Яроволк подтвердил:

- Да, жесть.

Мудрая женщина Тайга сказала:

- Дуйте живо!

Яндекс-такси прислало сани через пять минут. Князь уже давно был в дизельной. Он велел проветрить, вон то дерьмо выкинуть и пол тут вымыть, нет, Алтын, ты не понял, не просто грязь размазать, и вот ещё, в основной дизельной все агрегаты работают? Вот пусть они там и работают, а это убоище не включать.

Бахтияр-эфенди ушёл претворять распоряжения в жизнь. С достоинством. Вчера ввечеру его высокопреподобие посмотрел логи и выяснил, что ещё лет десять назад Главный инженер лёг на подзарядку, залогинился да и отдал Богу душу, но не всю. Практичный араб положил ценного специалиста в дальнюю морозилку, откуда тот все эти годы работал удалённо. Основные обязанности инженера выполнял Бахтияр. Князинька поразмыслил да и оставил их всех как они есть. Только повысил, наконец, майора из разнорабочих в далай-электрики.

Святогор вновь был опутан проводами, подсоединён к новому компу, но теперь князь работал хорошо заземлённым, с кабелем в зубах. Пельмени в его светлость впихнули с трудом, но с первым же укусом тот изволил оценить и проникнуться. Может, и сработает.

До очередного пробуждения Святогора оставалось минут пять. Совместными усилиями деда побрили и обкорнали машинкой по уставу. На тумбочку киборгу положили свежую тельняшку и портки. Провода от греха подальше поснимали и стали ждать.

Проснулся Святогор мгновенно, по походному, всё так же стремительно слетал в сортир, привычно сунулся в шкафчик, а в шкафчике пусто. Нет ни вилки, ни миски, ни еды. Старый киборг добавил немного напряжения на процессоре.

- Капитан Усманходжиев!- возмущённо взревел он командирским голосом.

- Так точно, товарищ полковник.- чётко и обтекаемо отозвался Бахтияр, сияя зубами из шерстяной чащи хайров и бороды.- Прошу к столу!

На столе не было привычной нямки, однако некоторая еда всё же присутствовала. Полковник сел на стул, наклонился над едой и безо всякого выражения на лице вдохнул пар. Несколько секунд ничего не происходило, потом дедовы ноздри вздрогнули, и даже веки чуть приподнялись. Напряжение на проце ещё подросло. В сторонке князь, обливаясь потом, следил на своём планшете за Святогоровой телеметрией. Аккуратно отправив в рот пельмешку, Святогор вдумчиво её разжевал. Затем, оценив обстановку и даже не вспоминая о майонезике, воин быстро смолотил полную миску, да со сметаной, промедлив миг лишь перед последним воином пельменьего племени. Им он уважительно закусил возникшую невзначай под рукой стопку Николаевской янтарной самогонки. Тотчас Бахтияр выдал в зубы Святогору прикуренную самокрутку и поставил рядом пепельницу. Полковничий процессор теперь кушал все свои старомодные шесть вольт. И вот ещё кофий с лимоном. На плитке уже томились вторые пельмени.

Полковник Аркадий Святошин от души затянулся, выпрямился, и, гулко закашлявшись, открыл серые глаза.