Весной 2006 года я узнал, что включен в состав комментаторской группы, которая поедет на чемпионат мира в Германию. Это была моя первая серьезная командировка, совершенно немыслимая для 26-летнего парня; обычно настолько серьезные эфиры отдают людям постарше. Но телеканал «Спорт» не боялся доверять молодежи, было два сногсшибательных прямых репортажа; первая игра на турнире будущих чемпионов мира итальянцев и четвертьфинальная схватка англичан и португальцев в Гамбурге.

Прошло уже больше 10 лет, и я плохо помню первые эмоции от первых дней Кубка мира, но главное – постоянный, сплошной, чистый, детский восторг. Наша маленькая группа включала пять человек, и мы постоянно мотались из Дортмунда в Гельзенкирхен, затем мчались от Гамбурга до Берлина, а постоянно обитали в тихом зеленом Ганновере. Если что-то и расстраивало слегка, то разве что легкая тоска по дому: незадолго до вылета в Германию я женился, так что чемпионат мира самым нахальным образом вторгся в медовый месяц. Впрочем, моя молодая супруга прекрасно знала, за кого выходит замуж, и отнеслась ко всей ситуации с пониманием.

В Германии я бывал и раньше, но одно дело – два-три дня в городе, а совсем другое – пять недель посреди бушующего мирового чемпионата (Fußball-Weltmeisterschaft). Крепко впечатлили:

1. Выдающиеся немецкие стадионы, почти все – новенькие, с иголочки, либо же реконструированные специально к турниру.

2. Изумительная система немецкого железнодорожного транспорта. На моей аккредитации стояла специальная отметка, позволявшая использовать Дойчебан для поездок по всей стране – и совершенно бесплатно. Можно было в любое время отправляться куда угодно и быть уверенным, что легко и быстро вернешься в Ганновер, в крайнем случае придется подождать пару часов на каком-нибудь вокзале.

3. Восхитительная выпечка на немецких вокзалах. Вот вы говорите – Франция, Италия… да немецкие кафе позволяют насладиться булочками и пирожными не хуже!

4. Кто-то в негодовании воскликнет – а как же умопомрачительное пиво? А вот тут я пас, пиво не люблю и пью очень редко. Германия в то лето переживала небывалый эмоциональный подъем. Долгое время немцы считались сборной вечных пенсионеров, стальным прессом, выжимающим результат. Но Юрген Клинсманн подготовил к турниру команду, наполненную молодежью и играющую в симпатичный атакующий футбол. После каждой победы воздух гудел: по улицам ходили толпы болельщиков с воплями: «Wir kommen nach Berlin!!!» (Буквально: «Мы едем в Берлин», в Берлине должен был состояться финал) или «Ole-Ole, Super Deutschland!!!».

Надо сказать, что к активному патриотизму и призывам к сплочению в Германии относятся очень осторожно: обязательно кто-нибудь начинает вспоминать, что приход Гитлера к власти тоже сопровождался разговорами о возвеличивании нации. Тема эта для немцев больная, сложная. Но в 2006-м в газетах открыто писали о том, что чуть ли не впервые за много лет люди не стесняются гордиться тем, что они немцы, и помог именно футбол.

Спустя семь лет мы решились на поездку в страну «поэтов и философов». В финале Лиги чемпионов оказались сразу две команды из Бундеслиги: монструозная «Бавария» и скоростная дортмундская «Боруссия». А через несколько дней после решающей встречи на Уэмбли в Берлине игрался финал Кубка Германии – и там все та же «Бавария» должна была помериться силами со «Штутгартом». Словом, у нас был шанс увидеть, как мюнхенцы сделают требл: к уже завоеванному золоту чемпионата добавят два кубка. И нужно было прокомментировать историческое событие: берлинскую игру показывал наш канал, и комментаторскую позицию заказали. Мы спешно начали готовиться.

Мюнхен

Я впервые побывал в Мюнхене много лет назад, и тоже весной. Медовый месяц мы с женой провели в Европе, моя молодая супруга, закончившая Институт иностранных языков, очень гордилась тем, что ее прекрасно понимают немцы. Даже делают комплименты насчет замечательного произношения. И вот прибыли на мюнхенский вокзал и немедленно отправились к кассам, чтобы обзавестись билетами впрок. Наташа подошла к окошку и спросила цену. Женщина-кассир бодро что-то протараторила в ответ. Жена удивленно посмотрела на собеседницу и растерянно – на меня, что-то уточнила и снова повернулась ко мне.

– Ну что?

– Я не понимаю, какую сумму она называет! Фюфциг. Что такое «фюфциг»?

Так мы познакомились с баварским произношением. На эту тему, кстати, в Германии есть немало анекдотов, например, такой:

– В чем разница между баварцем и турком?

– Турок лучше говорит по-немецки.

Различие между землями Германии, нам из России почти невидимое, на самом деле существует. Разница в культурах, привычках, диалектах и образе жизни. Мы, конечно, слышали перед началом съемок, что «осси» (бывшие восточные немцы из ГДР) и «весси» (экс-граждане ФРГ) по-прежнему слегка отличаются друг от друга, но чем именно шваб непохож на жителя Пруссии я, например, с ходу не сказал бы.

А еще деньги. Наши съемки продюсировала Олеся, сестра моего коллеги Сергея Кривохарченко. Олеся жила в Берлине уже много лет, прекрасно говорила по-немецки, объездила всю Северную и Центральную Германию, но в Баварии оказалась впервые, примчавшись к нам на помощь. Походив пару дней по городу, Олеся заметила, что цены в Мюнхене процентов на 25 выше, чем в столице страны. Богатая земля, зажиточный город, благополучные жители. И лучший футбол в Германии!!! Конечно, хотя в 2013-м болельщики «Дортмунда» могли энергично не согласиться. Но «Бавария» вышла в финал Лиги чемпионов во второй раз подряд, причем годом ранее проиграла у себя дома, на «Альянц-Арене». На мюнхенском финале я был. Повезло.

Немцы лучше играли весь матч, но «Челси» в том сезоне выбрал запасы везения за десять лет вперед. Команда ди Маттео лезла вперед, билась, скрипела зубами и вырвала ничейный результат в основное время. Дидье Дрогба даже в свои 34 умел оформить шедевр. А потом были два дополнительных тайма, нереализованный Роббеном пенальти, и стонущие трибуны, словно предчувствующие, что ни в коем случае нельзя дотягивать до серии послематчевых одиннадцатиметровых. Баварцы из последних сих тащили мяч на половину поля, но там все заканчивалось одинаково: упрямый Роббен смещался в центр и снова и снова бил по воротам.

Кубок в итоге достался «Челси». Болельщики расходились по домам в глубоком шоке, а о всех заслугах бедного Роббена на какое-то время забыли. Через какое-то время «Бавария» сыграла товарищеский матч со сборной Голландии, хмурого Арьена освистали собственные фанаты. Тогда же появился анекдот:

– Подсудимый!

– Да, господин судья!

– У меня для вас две новости: хорошая и плохая. Плохая: вас расстреляют.

– А хорошая какая, господин судья?

– Расстреливать будет Роббен!

В Германии вообще любят немедленно придумывать анекдоты на любые темы, в том числе и футбольные. По части пошутить и повеселиться немцы вообще крупные специалисты, хотя и считаются жуткими занудами и педантами. Это не совсем так. Да, «орднунг» здесь уважают, но после работы и в выходные еще больше уважают веселье. А также могут выпить и посвинячить – да-да, такое тоже случается.

Есть у меня предположение, что из западных европейцев русскому проще всего понять именно немца. Возможно, именно поэтому между Россией и Германией всегда процветали довольно крепкие культурные и экономические связи – и это несмотря на кровопролитные войны. Я каждый год езжу на рыбалку на Север, в низовья Оби. В местных деревнях до сих пор живут потомки поволжских немцев, высланных сюда в начале 1940-х. И пусть это уже сибирские немцы, они не всегда говорят по-немецки, но тяга к аккуратному хозяйству и дисциплине заметна и сегодня.

«Бавария» в 2013 году играла в очень разумный футбол, хотя внешнее спокойствие давалось тренеру Юппу Хайнкесу нелегко: еще зимой клуб решил заменить тренера. Затем было официально объявлено: главным в футбольном Мюнхене будет Хосеп Гвардиола. Назначение состоится летом, а Хайнкеса уважительно попросят на пенсию. «Бавария» сознательно выбрала модную медийную фигуру, повышая свою коммерческую привлекательность. Отличный маркетинговый ход, это признали даже главные конкуренты. Кроме того, главный немецкий суперклуб продолжил методично забирать звезд у конкурентов: оформил переход Гетце, вовсю ходили слухи, что вот-вот подпишет контракт с мюнхенцами польский бомбардир Роберт Левандовский. Надо отдать должное команде: атмосфера в команде в последние месяцы работы Хайнкеса была идеальной. А вот позже, уже после появления Гвардиолы, появились первые сложности.

План на мюнхенские съемки у нас был такой: Сеня методично тащил нас от вокзала по главной улице города на площадь, нужно было обежать весь центр и обязательно поехать на «Альянц Арену». И все это за три дня, потому что потом нужно было успеть рвануть в Штутгарт – посмотреть на второго финалиста Кубка Германии. Затем Дортмунд, далее Кельн и последняя точка – Берлин, Олимпийский стадион.

Мюнхен: пивная и футбольная столица

Мюнхен – позитивный город, сочетающий имперское величие с туристическим уютом. Мощные колокольни соборов, шпили ратуш, пешеходные улочки, уличные музыканты и живые статуи, музеи с мировым именем и пивные рестораны под открытым небом. И при этом без пробок, засилья уличных бродяг, маргинальных этнических кварталов и прочих неизбежных минусов крупного города.

Мюнхен любит вспоминать о Средневековье. Улицы его в центральной исторической части так и норовят изогнуться и речным перекатом пройти мимо помпезных ратуш и церквей с непроизносимыми для меня названиями: Фрауэнкирхе, Театинеркирхе. Немецкий язык – как длинная цепочка сосисок. Вроде каждая отдельно, но разрыва или пробела нет.

Проспект Людвигштрассе – Мюнхен XIX века. Пышный, монументальный, прорубленный по прямой в стиле парижских бульваров барона Османа. Здесь хорошо заметна мода баварских королей на здания в стиле Древней Греции: совершенно античного вида глиптотека или Пропилеи, копирующие формы уже виденного нами парадного входа в Афинский Акрополь.

На забитых туристами и пивными (последних здесь куда больше, чем памятников архитектуры) улицах удивительно чисто. Даже по меркам Германии. Любовь к чистоте у местных жителей в крови. В Средневековье, например, за каждым кварталом были закреплены две свиньи, которые подъедали отбросы с тротуаров. В память об этом удачном примере средневекового ЖКХ туристы фотографируются, сидя на спинах парочки бронзовых свинок, чьи статуи выставлены на одной из центральных улиц.

Есть и отсылки к куда более современной истории. Самая негерманская достопримечательность Мюнхена – мемориал Майкла Джексона, стихийно созданный фанатами певца в самом центре города. Правда, есть проблема. Мемориал паразитирует на постаменте памятника Орландо ди Лассо – тоже, кстати, музыканту, хоть и XVII века. Любители поп-музыки обклеили фотографиями и коллажами своего кумира постамент деятеля музыки классической. Наверное, есть в этом какое-то значение. Но лучше его не искать.

Городские власти закрывают глаза на подобные рейдерские захваты сакральных объектов, и фанаты Майкла Джексона совсем распоясались. Теперь обрастать фотографиями стал постамент соседнего памятника. На этот раз объектом поклонения стал Бабблз – любимый шимпанзе Джексона, которого певец снял в нескольких своих клипах.

Правда, это не мемориал, а, скорее, призыв о помощи. После смерти Джексона Бабблз остался без средств к существованию и был помещен в реабилитационный центр для шимпанзе. Организаторы этого иконостаса собирают деньги на достойную старость ветерану поп-сцены.

Неожиданностью для многих российских туристов станет и встреча с бронзовым Тютчевым, что прячется в городском парке. Федор Иванович провел в Мюнхене на дипломатической работе два десятка лет: он сюда приехал, когда ему не было еще и двадцати, а уехал только в 1844 году. Именно здесь он написал свои знаменитые строчки «Умом Россию не понять». Если бы Тютчев задержался в Мюнхене на 5–6 лет, у него были бы все шансы своими глазами увидеть спортивный клуб «Мюнхен 1860».

Но главное в Мюнхене – это люди. В центре не протолкнуться от туристов: как местных, так и иностранных. Выделяются компании в одинаковых майках со схожим рисунком. Это группы молодежи, прибывшей в Мюнхен на празднование мальчишника или девичника. Где, как не в Мюнхене, надо напиться пива до беспамятства перед вступлением в брак.

Накачиваться пивом да и просто культурно с ним сидеть в Мюнхене принято в «пивных садах», где за длинными столами одновременно собирается до 10 тысяч человек. На улицах народ развлекают баварско-тирольские гармонисты, поющие местные залихватские песни. На поверку, правда, тиролец часто оказывается то индусом, то казахом. Глобализация.

Проходящие мимо «мальчишники» – сплошь в традиционных для региона кожаных штанах – с энтузиазмом подхватывают песнопения, интенсивно размахивая бутылками с пивом. Мимо едет конная полиция. Песняры тут же заводят какую-то песню про полицейских, салютуя им початыми бутылками. Полицейские машут в ответ и улыбаются. Невероятно благодушный город. Особенно, если не нарушать правила.

Мы впервые попробовали выстроить программу вокруг сразу двух интервью. Много лет назад в Германию отправился молодой питерский футболист Денис Бушуев – пробовать свои силы в Бундеслиге. Вмешались травмы, и Денису пришлось в 23 года завершить карьеру, но расставаться с футболом настырный юноша не собирался. Бушуев начал работу с детскими командами, затем отправился тренировать юношей «Мюнхена 1860». Уроженец Санкт-Петербурга стал ассистентом Александра Шмидта – интернациональный дуэт выиграл все возможные титулы в юношеском футболе. Между тем взрослую команду потряхивало, и после увольнения нескольких именитых тренеров владельцы решили доверить клуб наставникам молодежи. Шмидт стал главным, а Бушуев, конечно, вошел в его штаб – так наш человек оказался в руководящем составе немецкого клуба, пусть и играющего во второй Бундеслиге. Олеся немедленно связалась с Денисом и попросила об интервью, а наш земляк просто предложил приехать за два часа до тренировки.

По базе команды мы ходили как зачарованные. Денис любезно рассказывал про интернат и систему аттестации футбольных детских школ в Германии, подробно разъяснял, как именно во второй команде Мюнхена готовят кадры.

1860 – это именно дата основания, но «львы», конечно, были основаны как простой атлетический клуб, каких много было в то время. Футбольная секция появилась только в конце XIX века, а затем много лет приходилось оставаться за могучей спиной «Баварии». Зато «Мюнхен 1860» сейчас значительно более демократичен – база вообще открыта для болельщиков, которые сидят в местных кафе, потягивают пиво и наблюдают за тренировками. Кроме того, клуб знаменит своей детско-юношеской школой, стабильно поставляющей кадры в более богатые немецкие команды.

– Вот здесь уже помещения для первого состава, – продолжил рассказ Денис. – Видите, бутсы висят? Сейчас же тренировка начнется.

– А кто их моет?

– Как кто? Сами игроки, конечно.

– А что в другом крыле?

– Там массажный кабинет большой и процедурная. Идемте, покажу. Вот здесь бассейн с горячей водой, здесь с холодной. Инфракрасная сауна, обычная баня, массажные столы. Вообще, по моим наблюдениям, местные игроки и легионеры массажный кабинет посещают регулярно, а вот сауну и баню не очень любят. Несколько раз за сезон если сходят – уже хорошо.

– А вы сами? Парную не посещаете?

– Как это??? Регулярно!!!

Русского человека всегда узнаешь, даже если он давно уже немецкий тренер…

Мы вышли на улицу. Игроки уже подтягивались к базе, к футболистам за автографами подходили болельщики, бросив напитки. Женя сидел на скамеечке и грустно смотрел на литровую кружку нефильтрованного. Мы молча отдали должное нашему инженеру – почти два часа он ждал нас на жаре, но не стал игнорировать соглашение: во время работы нарушение спортивного режима исключается. Впрочем, по тому же соглашению дегустация сортов баварского пива после окончания рабочего дня никак не преследовалась.

Напоследок Денис рассказал, что с «Баварией» «Мюнхен 1860» сейчас встречается редко: калибр разный. Но есть планы устроить большую товарищескую игру. Впрочем, младшим мюнхенцам предстояла сложная борьба за возвращение в Бундеслигу, это болельщиков волновало больше всего. Немцы целыми семьями столпились вокруг поля, наблюдая за тренировкой. Домашняя атмосфера и фигуры львов вокруг поля – символ и клуба, и города разом!

Манера наблюдать за тренировкой – обычное дело и для фанатов «Баварии». Конечно, занятие здесь проходит за металлической сеткой, есть служба безопасности, потому что людей может набиться немало, тысячи полторы – запросто. Тем не менее прятать команду никто не пытается.

– Раза 2–3 в неделю это обычное дело, – объяснил нам Анатолий Тимощук. – Базу открывают, это официальное мероприятие. Всегда несколько съемочных групп, пишущие журналисты. Да я вам больше скажу – даже если занятие закрытое, там можно встать на пригорке и посмотреть сверху. Никто прогонять не будет.

Работать на открытой тренировке «Баварии» оказалось непросто. Доехали мы элементарно: погрузились в такси, и я коротко объяснил:

– Байерн ЭФ-ЦЭ!

Водитель все сразу понял, даже перевод Олеси не понадобился. А вот на базе пришлось вспотеть. Мы сперва долго пытались найти место для камеры в толпе людей, потом открыли специальную трибунку для телевидения, куда Юра успел заскочить первым. Для игроков все это мельтешение казалось привычным. Вот, например, Швайнштайгер сел на краю поля рядом с забором, там немедленно оказалась девушка и, просунув руку сквозь забор, подергала полузащитника за майку. Футболист повернулся, улыбнулся в сторону фотоаппарата и продолжил завязывать бутсы.

Лет десять назад я ходил на подобную открытую тренировку «Барселоны», с восторгом наблюдая за финтами Роналдиньо. С одной стороны, это казалось невероятным: никакого эксклюзива для тележурналистов, прийти может каждый. С другой стороны, это логичное продолжение раскрутки бренда. «Бавария», как и «Барселона», давно уже не просто футбольная команда, а узнаваемый во всем мире лейбл, который продает не только футбол, но и образ жизни. Примерно как «Харлей-Дэвидсон» продают не только мотоциклы, а Levi’s – не только джинсы. Это символ города и региона. Тысячи туристов в Мюнхен если не в первую очередь, то уж точно в том числе и за футбольным клубом. И дело даже не в том, сходит каждый на матч «Баварии» или купит футболку с фамилией любимого футболиста. Туристу нужна определенная атмосфера, чтобы эмблема клуба была в витрине каждого магазина, чтобы с плакатов улыбались кумиры, чтобы можно было вот так запросто сходить на их тренировку. А еще больше это нужно местным преданным болельщикам «Баварии», которые буквально живут своим клубом.

Вокруг тренировочного поля столпились около двух тысяч человек. И это настоящая выставка любви к своей команде: все возможные варианты курток, кепок, кожаных шорт. Даже собачьих костюмов. В толпе снуют журналисты, записывая интервью. Но вдруг все внимание переключается на поле, где появляется команда.

Футболисты «Баварии» накануне провели последний матч чемпионата Германии, одержав трудную победу (4–3). Так что основной состав получил лишь легкую восстановительную тренировку, которая началась с кросса вокруг тренировочных полей. Впереди бежали главные звезды команды: Роббен и Рибери. Мюллер и Швайнштайгер остались немного позади. Последнего я издали принял за тренера – настолько вальяжно он держался.

Зато запасные работали на всю катушку. Среди игроков выделялась светлая голова Тимощука. Анатолий отлично проявил себя в последующей двусторонке, забив несколько мячей.

Лишь вечером, разбирая фотографии, я разглядел на заднем плане Хайнкеса – главного тренера «Баварии», который трогательно расчувствовался накануне на пресс-конференции. После этого сезона он уходит из клуба. И ему очень хотелось уйти в ранге победителя всего, чего только возможно. Осталось всего два матча. Но это два финала: Лига чемпионов и Кубок Германии.

В конце тренировки несколько игроков отправились общаться с болельщиками (я так подозреваю, существовала некая очередность, кто в какой день фотографируется и дает автографы). Тимощук в тот день сразу ушел в раздевалку, а нам очень хотелось записать еще одно интервью. С Анатолием я знаком не был, так что попросил Лешу Андронова по возможности передать наши координаты. Честно говоря, не надеялся на отдачу, но через два дня Тимощук позвонил и спросил, какие у нас планы.

– Да мы завтра в Дортмунд уезжаем…

– Тогда приезжайте ко мне домой, поговорим как следует!

– Когда?

– Да вот сейчас прямо!!!

Мы подхватили камеру, не стали тревожить Олесю и Сеню и помчались в зеленый пригородный район. Усевшись на веранде и выпив по четыре кружки горячего чаю, проговорили с полузащитником «Баварии» до глубокой ночи. Тимощук подробно объяснял, как устроена мюнхенская футбольная жизнь, особенно напирая на качество продукта, который предлагает своим преданным болельщикам «Бавария». Все для фаната. Все для зрителя. Потому что на деньги поклонников клуб и живет.

– За четыре года ни разу не видел пустых секторов на стадионе, – заметил Анатолий. Сейчас стадион на 69 тысяч, добавляют еще две тысячи – и все равно билеты будут разлетаться.

Мы уже знали, что это чистая правда: успели побывать на «Альянц Арене». 40 тысяч абонементов на следующий сезон уже раскупили. Было бы 50 тысяч – все равно не осталось бы ничего. Поэтому допечатывать сезонные карточки не стали – должно же хоть что-то поступать в розничную продажу!!! «Бавария» установила абсолютный рекорд: 10 лет подряд все билеты на домашние игры проданы полностью. Sold Out.

«Альянц Арена»: рецепт идеального стадиона

Часто спрашивают, какой стадион в Европе лучший, и я всегда честно отвечаю: конечно, «Альянц Арена»! Очень современный и совершенно комфортный. Плюс вот это фирменное свечение… Кстати, стройку затеяли на паях, приняли участие оба мюнхенских клуба. Планировалось, что придется залезть в долги, а потом понемногу выплачивать кредиты, уложившись лет в 30. Но рентабельность стадиона оказалась такая, что «Бавария» выкупила долю соседей и справилась с футбольной ипотекой в три раза быстрее, чем собиралась. «Мюнхен 1860», впрочем, продолжил играть здесь же. Вот она, футбольная экономика высочайшего уровня (это при том, что цены на билеты в Германии сравнительно невысокие, в той же Англии все куда дороже).

«Альянц Арена» настолько совершенна, что она моментально затмила Олимпийский стадион Мюнхена, на котором теперь проводят разве что легкоатлетические соревнования. За последний немного обидно: ведь он и по конструкции уникален, и в истории мирового футбола оставил свой след. Навес из акрилового стекла и множество стальных тросов накрыли построенную к мюнхенской Олимпиаде 1972 года арену легким куполом. Но помнят про стадион не за это, а за два великих матча. Финал чемпионата мира 1974 года, где в титанической борьбе Германия все же вырвала победу у великолепной сборной Нидерландов (2:1). И финал чемпионата Европы 1988 года, когда праздновали победу уже оранжевые футболисты. Тогда, благодаря голу Рууда Гуллита и совершенно фантастическому удару Марко ван Бастена, была побеждена сборная СССР.

«Альянц Арена» умеет светиться тремя цветами – синим, красным и белым (это когда сборная играет). Менять расцветку, мигая, запрещено, а то на соседней скоростной трассе учащаются аварии. Все это рассказали в клубном музее на стадионе (здесь же рестораны и магазин). В подтрибунных помещениях пришлось провести целый день. Юра настоял, чтобы мы привезли с собой рельсы для камеры (так называемые «мини-долли»). Полчаса он все это дело собирал, подкладывая под рельсы специальную мягкую синтетику, полчаса разбирал. Плюс тяжеленный чехол с рельсами таскал кто-то из группы в аэропортах и на вокзалах, потея и чертыхаясь. Все это ради двух-трех планов, правда, умопомрачительно красивых: камера летит сквозь сверкающие трофеи, завоеванные «Баварией», приближаясь к главному: витрине, посвященной хет-трику семидесятых. Три кубка чемпионов. 1974/75/76. Это не говоря о том, что лидеры баварцев Беккенбауэр, Майер, Мюллер в 1974-м еще стали и чемпионами мира в составе сборной Германии…

В музее пришлось сделать перерыв: съемки мы закончили, но снаружи разразился ливень. Передышку использовали с пользой: поели в кафе, а затем отправились в магазин, где я все-таки приобрел себе традиционные замшевые баварские портки с эмблемой суперклуба. Рассказываю: в них жарко летом, это, скорее, одежда на прохладную погоду. Ценник на таких шортах довольно внушительный. И самое важное – ширинка устроена так, что в нее легко запихнуть бутылку пива. Собственно, многие болельщики так и ходят. Вечером меня заставили примерить обновку и долго спорили. Сеня придерживался точки зрения, что я стал похож на хоббита Бильбо Бэггинса, а Женя с Юрой уверяли, что сходство с Карлсоном куда заметнее… Настроение у всех было отличное: отсняли все, что собирались, нам еще и разрешили выйти на поле. Обычно это строго запрещено, но все решил случай. Сезон уже закончился, и на стадионе проходили матчи детского турнира. Газон через неделю должны были заменить. Это нам рассказал работник стадиона, выделенный в провожатые. Он пытался произвести впечатление на Олесю и усиленно строил ей глазки. Наша подруга, не секунды не забывая о дожидавшемся в Берлине женихе, твердо отвергла ухаживания наглого баварца, но с радостью повела всю группу к центральному кругу. Так что я даже поставил мяч на точку и вогнал его в сетку – точь-в-точь, как Дрогба годом раньше в финале Лиги чемпионов.

На следующий день мы уехали из Мюнхена. Тимощук тем же летом перебрался в Санкт-Петербург и продолжил карьеру в «Зените». У Шмидта и Бушуева с первой командой дела не заладились, но Денис продолжил работать в юношеском секторе, и в 2016-м снова был вынужден поработать с основой – уже в роли исполняющего обязанности главного тренера. «Мюнхен» удержался во второй Бундеслиге, но через год все-таки вылетел в третью (Бушуев тут уже ни при чем, там больше вопросов к менеджменту). К этому моменту болельщиков на базу команды пускать перестали: боялись, как бы среди них не затесались скауты соперника. В «Баварии», кстати, происходило нечто похожее, Гвардиола не был сторонником открытых тренировок. Когда команду возглавил Анчелотти, одна открытая тренировка в неделю была гарантирована. Итальянец объяснил, что он тоже не сторонник присутствия фанатов на занятиях, но уважает традиции. Гетце так и не смог себя реализовать в «Баварии», а вот Левандовский все-таки выдавил из команды Манджукича, хорват, впрочем, отлично себя чувствует в «Ювентусе».

«Бавария» осталась суперклубом. Кто бы сомневался?!!

«Штутгарт»: автомобильные войны и железные дороги

Раз уж «Штутгарт» стал финалистом Кубка, путешествия в столицу земли Баден-Вюртемберг избежать было никак нельзя. Мы некоторое время решали, как удобнее поступить: организовать однодневную поездку и вернуться на ночевку в Мюнхен или же тащиться со всем багажом, чтобы затем двинуться в сторону Берлина. Победило всеобщее нежелание носить на себе чемоданы: решили управиться за один день и вернуться.

Ранним утром следующего дня мы сели в поезд до Ульма, где нас ждала пересадка. Важная особенность немецких железных дорог: вы с удобством располагаетесь в составе, который следует, например, до конечной остановки в Хофе. И через несколько часов обнаруживаете себя в Аугсбурге: где-то в середине маршрута поезд разделили на две части, каждая из которых отправилась своим путем. Вам не повезло с вагоном, и вот уже за окном чужой город. Будьте внимательнее.

Мы-то с помощью Олеси все предусмотрели заранее, и в Ульм приехала нужная половина вагонов. Увы, не посмотрели на самый высокий собор в мире, не прошли по улицам, связанным с судьбой Эйнштейна (знаменитый ученый там родился). Просто перетащили с платформы на платформу оборудование, торопливо повторяя скороговорку, которую слышали все, изучавшие немецкий язык: In Ulm und um Ulm und um Ulm herum gibt es Ulmer (дословно: в Ульме, рядом с Ульмом и вокруг Ульма живут ульмцы).

Проблема быстрых пересадок с тяжелым багажом всегда стояла довольно остро. В Польше мы, например, всей группой задремали в поезде после тяжелого съемочного дня и кружки пива. Беспокоиться никто особенно не собирался, каждый был уверен, что нужный нам Гданьск – конечная остановка, в крайнем случае выгонит проводник. Однако польская география подвела: в Гданьске машинист остановился ровно на две минуты, чтобы затем проследовать в сторону конечной остановки, замечательного города под названием Гдыня. В результате мы бегали между рядами кресел туда-сюда, буквально выбрасывая на перрон чемоданы и сумки. Штатив передали прямо в открытое окно. И только камеру Юра, как и положено оператору, бережно вынес на руках… Но в Германии таких проблем не было. Мы просто перепрыгнули из вагона в вагон, пожертвовав обедом в привокзальном кафе.

Все знают, что в Германии отличные железные дороги и сверхпунктуальные поезда. Так что за эту часть маршрута мы особо не волновались. Но вот что стало сюрпризом, так это ценообразование на немецких железных дорогах.

Еще в Великобритании мы усвоили правило: чем раньше покупаешь билет по Интернету, тем дешевле. И попытались применить эту стратегию в Германии.

Результат оказался плачевным для бюджета: в Интернете поезд в Штутгарт в оба конца стоит 50 евро; Мюнхен – Кельн – 100 евро в один конец. Дорого. Я вспомнил, что в Германии есть какие-то неприлично дешевые групповые билеты. Так что пошли на вокзал.

– Билеты в Штутгарт с групповой скидкой есть только на 6 человек. С вас 400 евро, – говорит кассир. У нас вытягиваются лица, такими темпами никаких денег не хватит.

– А дешевле нет? – интересуется Олеся.

– Ну это с пересадкой тогда! И ехать на час дольше! Тогда 70 евро на пятерых».

– Минуточку! Не 500, а 70?!

– Да.

– Берем!!!.

Дело не только в групповых скидках. Главная разница – между скоростными каплевидными серыми поездами и красными электричками.

Точно так же билеты в Кельн с 600 евро на шестерых упали до 260 евро, если ехать с 4 пересадками. Мы уже было радостно согласились, когда кассир добавил: «Ну если хотите еще дешевле, есть за 116 евро на всех – там 6 пересадок».

Я почти уже ожидал фразы: «Ну есть еще за 37 евро на всех, но там 8 пересадок, и в Аугсбурге придется сдать кровь, а в Майнце 4 часа поработать официантом в привокзальном буфете».

Оборотная сторона дешевых билетов – они могут быть очень неудобными. Например, предложенный нам билет Мюнхен – Кельн за 116 евро предлагал тринадцатичасовое (!!!) путешествие вместо шестичасового. Видимо, в районе Ульма надо переплывать Дунай вплавь, а через Рейнланд-Пфальц проехать на велосипеде.

На стадии выбора билетов особенности немецких поездов не заканчиваются. В Аугсбурге, не доезжая полпути до Ульма, в вагон зашел контролер и стал что-то говорить на немецком. Думали билеты, оказалось, конечная. Надо выйти из вагона. «Как же так?! – возмутились мы. – А Ульм?!» Он внимательно посмотрел на нас и на ломаном русском сказал: «Первый вагон». Оказалось, что только первые два вагона идут до Ульма, а остальные отцепляют в Аугсбурге.

В Ульме пересели в двухэтажную электричку. Это дало повод для шуток: мол, только второй этаж едет до Штутгарта. А вообще железные дороги здесь отличные. Наверное, лучший способ путешествия по стране. В субботу, когда играется очередной тур чемпионата Германии, вагоны переполнены болельщиками, едущими на выезд. Иногда они перемешиваются с фанатами других команд, временно подсевшими к ним в поезд. Удивительно, но почти всегда обходится без конфликтов, несмотря на огромное количество хмельного напитка.

Нас интересовал Штутгарт.

Диалект немецкого языка здесь своеобразный: это историческая область Швабии, а понять шваба не так просто. Ну и соседи любят обвинять в чрезмерной бережливости и травить анекдоты вроде такого:

Перед матчем в Швабии судья подбросил монетку. Травмы получили 50 человек.

Или: в Швабии в реку упало такси. Пострадали 15 пассажиров.

И так далее.

Интересно, что многие немецкие тренеры новой волны – Тухель, Рангник, Клопп – именно швабы, местные уроженцы. Видимо, те самые качества – скрупулезность, дотошность, бережливость, – которые так веселят немцев из других земель, помогают в тренерской работе. С футбольными победами здесь настолько хорошо, насколько это возможно для клуба, который соседствует с «Баварией» географически, но не может сравниться в плане финансов. В 2003-м «Штутгарт» появился в Лиге чемпионов, добравшись до плей-офф. По пути швабы нахально обыграли «Манчестер Юнайтед». То была команда Феликса Магата, и в ней было полно талантливой молодежи: забивал Кевин Кураньи, атаковал из глубины Александр Глеб, да еще на пару лет подъехал арендованный у «Баварии» Филипп Лам.

Через три года Баден-Вюртемберг праздновал золотые медали чемпионата Германии. Пришло новое поколение: Сами Хедира, Марио Гомес, Сердар Тасчи (он еще не знал, что титул чемпиона России ему тоже достанется, но придется подождать лет 10). Штутгарт ликовал и ждал новую молодежь: футбольная Академия здесь была лучшей в стране, пока детских тренеров не стали сманивать в Лейпциг. В какой-то момент швабы забуксовали и вылетели во вторую Бундеслигу, но болельщики о команде не забыли, продолжая заполнять трибуны.

А вообще это, конечно, город моторов. Центр автомобильной промышленности. Штаб-квартиры автомобильных гигантов. Автомобильный музей. Я-то пешеход по призванию, и к автомашинам отношусь со сдержанной ненавистью (они мне платят примерно тем же), так что больше всего удивился следующему факту: оказывается, Даймлер, Бенц и Майбах – фамилии реально существовавших людей…

Стадион тоже назван в честь шикарного автомобиля. Коммерческое имя, обычная практика. А раньше арена была «Некарштадионом», и здесь была добыта предпоследняя крупная победа советского футбола (последняя – на Олимпиаде в Сеуле). Итак на чемпионате Европы-1988, проходившем в Западной Германии, сборная СССР уверенно обыграла команду Италии. Штутгарт стал свидетелем голов Литовченко и Протасова, и наша команда обеспечила себе серебряные медали. Следующей победы в плей-офф Евро мы ждали 20 лет.

Дортмунд: ничего, кроме футбола

Географы знают Дортмунд как один из промышленных центров Рура, когда-то специализировавшийся на черной металлургии. Историки вспомнят, что «Дортмунд» был кодовым словом к началу операции «Барбаросса» 22 июня 1941 года. Но для обычного человека Дортмунд – это город, где играет «Боруссия» – один из сильнейших клубов Германии. А, значит, и всего мира.

В этом году «Боруссия» подтвердила этот тезис, триумфально пробившись в финал Лиги чемпионов. За два дня до главного клубного матча года мы Дортмунд и посетили.

Мюнхен – главный конкурент Дортмунда в споре за звание футбольной столицы Германии – город куда более разнообразный. Здесь и средневековая архитектура, и баварцы в кожаных шортах, и музеи мирового уровня, и Октоберфест. В Дортмунде все очень однозначно – только футбол. Только желто-черные цвета. Еще одна фишка города – статуи летающих носорогов. У Берлина есть медведи, у кого-то – коровы. Дортмунд отвечает собственным чудо-зверем. Такого точно ни у кого нет.

Вот только о носорогах, кроме местных жителей, никто и не знает. Туристов в городе нет вообще. Ну разве что любители футбола, заглянувшие в клубный музей и на стадион. Город – стандартная для Германии картина. От вокзала тянется торговая пешеходная зона с современными торговыми центрами (вместо разрушенной в войну застройки) и магазинами мировых брендов. Над всем этим возвышается шпиль средневековой церкви (тоже восстановленной после войны). В случае Дортмунда это церковь Святого Ринальда. Очень старая, как и сам город. Но об этом сейчас мало что напоминает.

А вот о финале Лиги чемпионов твердят на каждом углу. Даже такие не очень футбольные заведения, как стрипклубы, – и те, судя по тематической рекламе, ждут его с нетерпением.

Центр этого ожидания – клубный магазин «Боруссии» рядом со стадионом. Здесь же – клубный музей. Половина маек в магазине на тот или иной лад склоняет предстоящий финал Лиги чемпионов в Лондоне. Он совсем скоро.

На чемпионате мира-2006 я получил задание поработать на матче Бразилии и Японии в Дортмунде. Сел в пустующий поезд и отправился в федеральную землю Северный Рейн – Вестфалия, по пути вальяжно почитывая про Рурский бассейн и соперничество «Боруссии» с «Шальке-04». Приехал, как и задумывалось, утром, чтобы неторопливо пройтись по городу и добраться до стадиона. Прогулка по улочкам Дортмунда длилась не больше пяти минут: я завернул за угол и врезался в толпу бразильских фанатов. Только что вокруг меня прогуливались степенные бюргеры, и вдруг в летнее небо фонтаном рванули латиноамериканские эмоции. Барабаны гудели и трещали, полуголые девицы плясали, потрясая перьями на головах, песни гремели так, что слышно было даже в Гельзенкирхене. Я выбрался из желто-зеленого бразильского потока с отвисшей челюстью и сразу наткнулся на японских болельщиков – эти шли степенно, одетые в кимоно, с легкими улыбками на раскрашенных лицах…

Это оказалось моим самым большим впечатлением от футбольного Дортмунда. Ни разу работа меня не забросила на матч «Боруссии», и я не видел в деле знаменитых фанатов. К своему стыду. Здесь самая высокая посещаемость в стране (говорят, что и во всей Европе), а южная трибуна – самая большая стоячая трибуна на континенте, желтая стена, которую составляют почти 25 тысяч человек…

«Вестфаленштадио» спешно строили к мировому чемпионату-1974. Внезапно отказался проводить свои матчи Кельн, так что турнир перебрался в Дортмунд. Через несколько лет стадион уже был одной из главных достопримечательностей города. Все последующие десятилетия знаменитая арена увеличивалась и реконструировалась, пока не приняла еще одно мировое первенство: на этом поле немцы проиграли итальянцам в полуфинале-2006. За год до этого было объявлено, что здесь тоже появится коммерческое имя, что не на шутку взбудоражило болельщиков. Деньги нужны, это правда, но ведь «Вестфаленштадион»!!!

«Боруссия» с успехом конкурировала с «Баварией» еще в 90-е, а в тот год, когда я закончил школу, выиграла Лигу чемпионов. Ах, как хорош был гол Ларса Риккена в ворота «Ювентуса»! Я аплодировал дома у телевизора, а на скамейке ликовал Оттмар Хицфельд, главный тренер Дортмунда. Это, кстати, обычное название – по имени города. Никто не будет говорить «Боруссия», ведь есть еще и клуб из Менхенгладбаха. Просто – Дортмунд. А вообще «Боруссия» – латинское наименование Пруссии. Команда Юргена Клоппа, дважды подряд больно наступившая на ногу богатеньким мюнхенцам в начале десятилетия. Говорят, что финал Кубка Германии, когда дортмундцы разорвали оборону Мюнхена 5–2, а Левандовский сделал хет-трик, вызвал настоящее бешенство баварских боссов. Глядя на ликующих конкурентов, еще недавно чудом избежавших банкротства, Румменигге и Хенесс пообещали учнитожить счастливчиков и начали энергично зазывать к себе лидеров «Боруссии». Но Клопп уже показал, как он умеет налаживать скоростной футбол, вызывающий у «Баварии» тошноту и головокружение. Осталось только забрать Лигу чемпионов.

Город ждал с нетерпением, на каждом углу продавались путеводители по Лондону с подробным описанием, как шустрее добраться от аэропорта до «Уэмбли». А вот магазин на стадионе оказался гораздо скромнее мюнхенского – и площадью поменьше, и выбор попроще. Так что пришлось купить куртку в обычном супермаркете: заметно похолодало и опять шли дожди.

До немецкого финала в Лондоне оставалось три дня.

Кельн. Кино, вино… и собор

Северный Рейн – Вестфалия. Мы приехали в Кельн не ради футбола, хотелось с коллегами поговорить. В Германии тоже есть Первый и Второй каналы общественного телевидения. «Вторым» (das Zweite) традиционно называют канал ZDF. Первый – Das Erste – входит в телевизионную сеть ARD. Мы как раз в штаб-квартиру ARD и прибыли, с крыши телецентра открывался роскошный вид на кельнский собор. Посмотреть, как в Германии показывают футбол. У нас это больная тема: платное телевидение приживается трудно, федеральные каналы время «под спорт» выделяют неохотно. Причина простая: нет «цифры». Иначе, говоря, недостаточно высокие ТВ-рейтинги. Конечно, когда идет чемпионат мира или Европы по футболу, интерес зрителя стабильно высокий, а вот что делать с первенством России, например? Или с обзорными программами?

На ARD нам первым делом напомнили, что матчей чемпионата Германии в открытом доступе нет (это давно известно). Все – на платных каналах. Тем не менее спорта на Первом немецком канале достаточно. В воскресенье – обзор главных спортивных событий недели. В субботу вечером – только футбол. Программа Sportschau идет с 1961 года и выходит в эфир в 18:00. По контракту показывать первую Бундеслигу раньше 18:30 нельзя, так что сперва полчаса уделяют внимание второму и даже третьему дивизионам. Затем начинается главное: подробные обзоры матчей очередного тура, лучшие немецкие команды. Разумеется, все болельщики страны в этот момент возле телевизора, напомню, суббота, вечер, самое сладкое время для телевизионщиков. Сережа Кривохарченко рассказывал, что на уроках в языковой школе задавали на дом – составить расписание на неделю, особо подчеркивая, суббота – время Бундеслиги.

– В принципе другие виды спорта тоже пользуются популярностью, – продолжили рассказ на ARD. – Формула-1 или бокс. Но тут многое зависит от героев-чемпионов. Играли Беккер и Граф – все смотрели теннис. Пока в расцвете сил был Шумахер, отличным спросом пользовались трансляции автогонок. Когда братья Кличко вышли на позиции мировых лидеров, большой интерес вызывал бокс. А вот футбол – всегда на первых местах хит-парадов. Ставь футбол в сетку трансляций – получишь хороший рейтинг.

– А у нас говорят, куда лучше сериал поставить или что-то о шоу-бизнесе, – заметил я.

– В Германии тоже так было, в начале 90-х. Включишь ТВ в выходные – сплошь развлекательные передачи. Но затем все изменилось, и спорт вернулся.

Чемпионаты мира и Европы показывают общественные каналы. В свободном доступе. Меня, помню, поразило, что полуфинал Евро-2012 Германия – Италия смотрел каждый четвертый соотечественник Беккенбауэра. Во время победного для немцев чемпионата мира в Бразилии рейтинги выросли еще больше: полуфинал Бразилия – Германия, телеаудитория 32 миллиона человек. Финал, Германия – Аргентина, 34 миллиона немцев возле телевизоров. И это не считая тех, кто смотрел матчи в гостях, пабах и на огромных экранах, установленных в крупных городах. Слава футболу!

А вообще, в Кельн приезжают ради собора.

Кельнский собор издали ужасен – два черных от времени шпиля торчат над Рейном как два гнилых зуба, но абсолютно величествен вблизи и прекрасен с фасада.

Это эталон долгостроя. Собор не могли достроить более пятисот лет. Вот это я понимаю «распиливание» бюджета – нашим чиновникам такое и не снилось. А вы говорите, «Зенит-Арена»…

Правда, в итоге построили на совесть – даже у союзников во время Второй мировой войны не поднялась рука запустить в него бомбой. Чего не скажешь об остальном Кельне: его просто сровняли с землей. Неудивительно, что сегодня большинство посетителей города не удаляются от собора.

Кельнский собор в этот раз мне напомнил московское метро в час пик. Уходящие вверх колонны, потрясающие росписи, витражи и лепнина. И куча народа, которая вместо того, чтобы благоговейно рассматривать интерьеры, кажется, спешит по своим делам, преодолевая людские заторы.

Конечно, это во мне говорит снобизм заядлого путешественника. Одиннадцать лет назад, впервые попав в Кельнский собор, я не меньше часа с восхищением бродил под его зловеще-сумрачными сводами. Теперь же, когда число увиденных подобных мегасоборов превысило все разумные пределы, мне нужна еще и атмосфера. А здесь, увы, как и во многих сверхтуристических соборах, последняя соответствует скорее залу ожидания крупного железнодорожного вокзала.

Подъем на башню собора – скорее спортивное мероприятие. После 900 с лишним ступенек без остановок на отдых можно довольно точно оценить степень своей физической подготовки. Панорама города воспринимается сложно, т. к. смотровая площадка затянута мелкой сеткой. На мой взгляд, самое интересное, что есть на подъеме – это надписи и рисунки, оставленные предыдущими туристами. Особенно мне нравится надпись на немецком языке: «Это еще не конец», оставленная в конце долгого подъема по винтовой лестнице. И ведь не врут – впереди еще очень много ступенек.

Да, кстати, а еще в этих краях живут отличные виноделы: в этом регионе чрезвычайно популярны белые вина. И как раз в день нашего приезда на площади бурлил небольшой винный фестиваль, на который съехались все окрестные труженики лозы. Мы возликовали – надо же, так удачно заглянули!!!

Финал на «Уэмбли»

Берлин – особенный город. Самое главное: здесь очень много русскоязычных людей. Столица Германии бурлит молодостью, юные горластые немцы попадаются на каждом шагу. Вечеринки и фестивали на любой вкус, в пятницу вечером в клубах и барах кипит кровь, и пульсирует воздух. И вот еще что: мне всегда казалось, что Берлин рассчитан на большее количество жителей, чем там сейчас есть. Поэтому на улицах много простора и много уюта. Такие города мне всегда очень нравились. Могу и ошибаться, конечно, я ведь не берлинец и никогда там долго не жил…

Мы приехали поздно вечером, а в пять утра такси уже уносило меня в аэропорт «Тегель». То самое приглашение от компании-спонсора, и я получил отличную возможность увидеть финал на «Уэмбли» собственными глазами. Мигом было заключено внутреннее соглашение: один человек получает право на два дня в Лондоне. В его отсутствие остальная группа немного отдыхает (единственный выходной за три недели работы), а затем приступает к тем съемкам, где можно обойтись без ведущего. Задание – найти большой спортивный бар или кинотеатр, где местные болельщики будут массово смотреть финал.

Все это обсуждали вечером накануне моего отлета, распивая чай (разумеется, из пакетиков, качественный листовой чай в Берлине в обычном отеле так просто не достанешь). Ребята планировали свою работу в мое отсутствие, я кивал и старался не заострять разговор на том, что кто-то будет развлекаться, а кто-то вкалывать.

– Ты особенно-то не радуйся, – подытожил Юра. – А ну-ка покажи свой телефон.

Я показал.

– Да… – протянул наш оператор. – Камера у тебя так себе. Ну ладно, – вздохнул и вынул из кармана новенький смартфон. – Функция HD-записи там есть, новую карту памяти я поставил. Снимешь штук 10 роликов. Секунд по 30. Потеряешь или разобьешь – лучше не возвращайся!!!

Идея сработала хорошо. В фильме мы разом показали, что творилось в Лондоне перед матчем «Баварии» и «Боруссии» и что происходило в это время в Берлине. Все съемки – наши, эксклюзив. Я даже немного перестарался в столице Англии и привез этих самых видеороликов штук 20. По центру города бродили толпами болельщики: красные футболки напоминали о Мюнхене, желто-черные призывали болеть за Дортмунд. Особого шума и беспорядков не было, но картина была непривычной. Англичане хмыкали и отпускали довольно рискованные шуточки.

– Смотри-ка, – сказал своему приятелю один из лондонцев, глядя, как гости из Германии поглощают пиво в пабе, – немцы в Лондоне! Кошмар Черчилля…

Хорошо, что баварцы и дортмундцы его не услышали. От подобного юмора они обычно шарахаются, как от огня.

Переполненный «Уэмбли» ревел и дрожал. «Бавария» выиграла, и болельщики из Мюнхена исполнили свое любимое:

Диктор на стадионе (по-немецки):

– Гол забил номер девять, Марио!

Трибуны (хором): Ман-джу-кич.

Диктор: «Бавария» Мюнхен!

Трибуны: Один!!!

Диктор: «Боруссия» Дортмунд.

Трибуны: Ноль!!!!

Диктор: Danke!!!

Болельщики: Bitte!!!

Звучит здорово…

Возвращался я после бессонных гуляний на ночных улицах Лондона с огромным пакетом под мышкой – закупился в хорошем чайном магазине. В самолете, конечно, заснул и оставил весь свой драгоценный груз в отделении для ручной клади. Жутко расстроился, но Олеся на следующий день съездила со мной в аэропорт, и нам все вернули. По крайней мере, чай можно было смело пить до конца поездки хоть каждый день.

Берлин: столица холодной войны

Холодная война закончилась 25 лет назад. Западный и Восточный Берлин – воплощение противостояния «двух миров, двух систем» – объединились. Некогда разделенный город снова претендует сегодня на звание столицы Европы: экономической, политической, культурной, развлекательной. Германия стала единой страной. Но разделение на «осси» и «веси» никуда не исчезло. Как не исчезла историческая память о холодной войне в столице Объединенной Германии. Тем более что ее еще и поддерживают на радость многочисленным туристам. А потому линия разлома затянется не скоро: и на карте города, и в умах его жителей.

Многие исследования современного Берлина так увлекаются феноменом разделенного города, что забывают о первопричине этого исторического периода. Но нам забывать об этом никак нельзя. А потому посещение Трептов-парка на восточной окраине Берлина сродни паломничеству. Мемориал павшим советским воинам (здесь захоронено около 5 тысяч человек) – тихое, ухоженное место, как и положено военным кладбищам. В центре, на насыпном кургане – знакомый с детства памятник «Воину-освободителю». Меч в руке для тех, кто сам пришел с мечом. Спасенная девочка – как символ будущего, которое советские солдаты подарили освобожденной от нацизма Европе. Не важно, Западной, Восточной или Единой. Они сражались за Родину. И победили. А все, что сделали потом политики – не их вина.

У Восточного и Западного Берлина не получилось соседского раздельного проживания. Сочетание социалистического бесплатного образования и высоких капиталистических зарплат делали миграцию в западном направлении для молодых специалистов делом почти неизбежным (и это не говоря уже о факторе личных свобод). Утечка мозгов, экономическая гонка «догоним и перегоним Запад», эскалация политической напряженности – все это привело к строительству самой знаменитой в мире стены со времен Стены Плача. 150 с лишним километров (из них 43 – непосредственно по Берлину) бетонных ограждений, земляных рвов, колючей проволоки и сторожевых вышек на десятилетия разорвали город пополам.

Стена пала в 1990 году, разлетевшись на миллионы мелких камешков, которые якобы до сих пор можно купить в любой сувенирной лавке Берлина. Хотя любому ясно, что если собрать все проданные кусочки, то полученной стеной можно несколько раз опоясать земной шар. Однако несколько участков стены сохранены. Самый длинный – т. н. Восточная галерея – между вокзалом Остбанхоф и мостом Обербаумбрюке. Полтора километра стены с восточной стороны (с западной она была разрисована граффити давным-давно) расписали десятки художников еще летом 1990 года. С тех пор картины на бетоне Биргита Киндера с проламывающим стену «Трабаном» и Дмитрия Врубеля с целующимися Брежневым и Хонекером – в числе самых посещаемых точек города.

В стене осталось несколько охраняемых КПП. Чек-пойнт «Чарли» на Фридрихштрассе использовался для прохода с Запада на Восток. По нему в фильме «Осьминожка» в Восточный Берлин едет Джеймс Бонд. А в октябре 1961 года этим путем попыталась проехать американская военная техника, вознамерившаяся снести пограничное заграждение, выставленное со стороны ГДР. О бронированном демарше стало известно, и путь американской колонне перегородили советские танки. Всю ночь американские и советские войска простояли лоб в лоб, в боевой готовности. Любой выстрел означал бы начало Третьей мировой войны.

Сегодня КПП «Чарли» – главный символ наследия Холодной войны, превращенный почти в туристический аттракцион. У КПП фотографируются с американскими туристами бутафорские солдаты в неопознанной военной форме и целым набором знамен. Музей чек-пойнта, посвященный Берлинской стене и вариантам побега с Востока на Запад, почему-то снабжен памятной доской Л. И. Брежнева. Последнюю довольно беспардонно сняли с его московского дома еще в начале 1990-х. Напротив музея – «Макдоналдс». А над всем этим – фотография якобы советского солдата, охранявшего КПП. Почему-то с нашивкой российской армии и дембельскими аксельбантами.

Разделенному городу срочно требовались два новых городских центра. В качестве социалистического ядра Восточного Берлина выбрали Александерплац, который и без того был назван в честь российского императора Александра I. Отсылка к временам его дружбы с прусским самодержцем. Результат той дружбы – довольно печальный: совместное поражение монархов под небом Аустерлица.

В социалистический период на Александер-плац выстроили высоченную телебашню, чтобы было видно из Западного Берлина главную гостиницу города и главный универмаг. Сегодня Алекс (как берлинцы называют эту площадь) переживает тотальный фейс-лифтинг. Гостиницу застеклили и теперь сбрасывают с ее крыши любителей адреналина на своеобразной «тарзанке» (Вова даже предложил снять сюжет, как он оттуда прыгает. Но с условием, что в качестве его дублера с крыши прыгну я). Гэдээровский аналог ГУМа тоже переделали – теперь это модный универмаг Galeria с невиданным для соцреализма изобилием товаров. Сама площадь отдана на откуп тематическим рынкам и хепенингам выходного дня. А вот телебашню оставили без изменений, и она очень удачно вписалась в ряд узнаваемых символов современной столицы.

Без изменений осталась и широкая Карл-Маркс-Аллея – берлинский побратим Ленинского проспекта, застроенного как сталинскими «дворцами для рабочих» 1950-х, так и более поздними панельными домами и рестораном «Москва». Здесь снималось большинство сцен фильма «Гуд-бай, Ленин». Несмотря на слишком уж узнаваемую архитектуру, пройтись по проспекту приятно. Чувствуешь себя в модельном соцгороде. В голове волей-неволей начинают крутиться строчки песни: «А может, снова все забыть и все с начала повторить». Но потом натыкаешься на музей компьютерных игр и обретаешь чувство реальности.

Курфюрстендамм – центр Западного Берлина. Около Берлинского зоопарка всегда были сплошь бары да музей эротики, но сейчас началась реконструкция района. Улицы Курфюрстендамм и Фазаненштрассе – до сих пор главные торговые артерии Берлина, а значит, звание витрины капитализма утеряно не до конца. Приходить сюда лучше под вечер (пришедшие утром рискуют вовремя не остановиться и потратить на шопинг весь день), но не задерживаться допоздна, т. к. с темнотой на улицах появляются всякие малоприятные личности.

От Александерплац до Бранденбургских ворот вытянулся исторический центр Берлина, который сейчас отчаянно пытаются вернуть в XIX век. Бронзовый Дворец Республики (аналог нашего Дворца съездов) снесли из-за якобы повышенной концентрации асбеста. Бронзовые фигуры Маркса и Энгельса спрятали в небольшой парк. С постамента памятника немецких идеологов социализма, к сожалению, стерли граффити начала 1990-х: надпись «В следующий раз получится лучше».

А вот Кафедральный собор, наоборот, отреставрировали, и теперь он – признанная доминанта городского центра. И маяк для Музейного острова – целой россыпи художественных музеев, куда можно попасть по единому билету. Объединенные коллекции музеев Западного и Восточного Берлина – обязательный объект посещения для каждого гостя города. На это стоит выделить целый день, но если времени совсем немного, ограничьтесь знакомством с Пергамским алтарем, целиком перетащенным немецкими археологами на Родину. Хорошо еще, что германские интересы в свое время не дотянулись до Египта. А не то пирамида Хеопса стояла бы сейчас в одном из павильонов Музейного острова.

Не пропустите сувенирный магазин, посвященный Ампельману, светофорному человечку. Забавный человечек в длиннополой шляпе изображался на светофорах Восточного Берлина, тогда как в Западном предпочитали более традиционный пиктографический вид. После объединения Ампельмана решили убрать, но за любимца заступились местные жители. В итоге он настолько приглянулся туристам, что стал едва ли не главным символом города и получил собственные сувенирные магазины. Привилегия, которой не добился – официальное тотемное животное Берлина – медведь.

Самый знаменитый променад Берлина – Унтер-ден-Линден – очарователен, даже несмотря на обильную реставрацию. Ряды лип, которыми восхищался еще Карамзин и от которых улица и получила свое название, совсем невысокие. В 1936 году прежних красавиц выкопали по приказу Гитлера и пересадили к Олимпийской деревне. Самые высокие деревья на бульваре – перед российским посольством. Они как раз закрывают советский герб на фасаде.

Унтер-ден-Линден заканчивается Бранденбургскими воротами, которые десятилетиями находились точно на линии Берлинской стены и служили символом разделенного города. К самим воротам не могли подойти ни жители Восточного, ни Западного Берлина. Так что когда в 1987 году Рейган произносил знаменитое: «Мистер Горбачев, снесите эту стену!», он делал это не у самих ворот, а лишь на их фоне.

Зато братание жителей двух Берлинов под Бранденбургскими воротами стало зримым символом конца Холодной войны и начала объединения двух Германий.

На площади всегда много туристов и знакомых по чек-пойнту «Чарли» ряженых. Можно получить в паспорт специальный штамп времен Холодной войны или купить советскую фуражку – почти как на Арбате.

Пройдя под колоннами и бронзовой квадригой, оказываешься в Западном Берлине. Именно здесь, на «вражеской» территории, располагался мемориал советским солдатам. Ежедневно из Восточного Берлина к нему выходил специальный караул, который заступал на суточное дежурство (поэтому в наряде был даже повар). Почетный караул сняли в 1992 году, но за памятником и захоронениями следят.

Если Бранденбургские ворота – символ объединенного Берлина, то Рейхстаг – символ объединенной Германии. Здание, с которого началась и кончилась нацистская Германия, сегодня снова отдано законодательному органу страны – здесь заседает бундестаг. Стеклянный купол Норманна Фостера – символ открытости Новой Германии. Правда, в 2010 году в связи с угрозой террористических атак доступ на него ограничили и теперь знаменитую смотровую площадку можно посетить лишь по предварительной записи. Зато стали короче очереди на подъем, в которых раньше люди разве что не ночевали.

У объединенного Берлина много символом, но Потсдамер-плац – главный из них. Полностью уничтоженная войной площадь еще и оказавшаяся на линии Берлинской стены, была превращена в пустырь и заброшена. 21 июля 1990 года на этой полосе отчуждения, в шаге от разделившей Европу стены прошел концерт «Пинк Флойда» The Wall. Более символичный жест представить сложно.

С тех пор Потсдамская площадь позиционируется как центр Нового Берлина, и строительство, развернувшееся здесь в последнее десятилетие, обставлено со всей возможной торжественностью. Особенно впечатляет купол Форума, чья форма призвана напомнить кратер Фудзиямы. Под ним – общественное пространство с музеем кино, мультиплексом и россыпью кафе и ресторанов. Отличный финал для напряженного дня съемок.

Запертые в Вюнсдорфе

Берлин очень пестрый город, так что Сеня себя чувствовал словно рыба в воде. Сегодня мы, например, шли гулять по знаменитой улице Унтер-ден-Линден, а завтра ехали в Западный Берлин, в окрестности Зоопарка. Что-то для работы придумывалось на ходу – вдруг вспомнили, что рядом с Zoologischer Garten снимали знаменитый фильм «Мимино» – именно здесь бравый летчик Мизандари покупал крокодила для сына своего армянского друга, водителя Хачикяна. Затем наш научный руководитель призывал нас мчаться по литературным местам: в Берлине когда-то жили люди, определявшие развитие русской литературы, от Набокова до Цветаевой… А ведь был еще Берлин, испытавший значительное советское влияние, столица ГДР. Проще всего, конечно, было поискать дома, похожие на родные Черемушки, но тут впервые проявил настойчивость я. Мы выделили целый день и отправились в Вюнсдорф.

Фактически небольшой городок – только район города Цоссен. Но когда-то это был центр советского военного присутствия, здесь располагался штаб ГСВГ – Группы Советских войск в Германии. 60 000 военнослужащих, их семьи – город в городе, государство в государстве. Когда-то сюда приходил поезд из Москвы, а сейчас доехать до Вюнсдорфа из Берлина не так просто. Пришлось добираться сперва на метро, а потом на автобусе. Железнодорожные пути ремонтируют – нам так объяснили.

У меня была личная мотивация посмотреть на Вюнсдорф: много лет назад в этом городке познакомились мои родители. Это случилось задолго до моего рождения, сам я в ГДР никогда не жил, но рассказы о жизни в ГСВГ заполняли детство. Хотелось посмотреть, насколько нарисованный воображением образ соответствует реальности. Накануне почитал немного Всемирную сеть: некоторые впечатлительные рассказчики повествовали о брошенном призрачном городе. Жуть, да и только.

Все оказалось не так уж и страшно. Немцы подошли к проблеме со свойственной им аккуратностью: те городские здания, которые могут пригодиться, закрыли и законсервировали. Во многих домах и сейчас живут люди, нормальный средний класс. Есть несколько работающих ресторанчиков. Правда, по соседству может находиться брошенное строение с выбитыми окнами. Как нам объяснили – охотно заселили бы все кварталы, но спроса не хватает. Крупных городов рядом нет, работу найти непросто. Лес, озеро – все это прекрасно для отдыха, но не для постоянного проживания. Что делать с огромной школой – непонятно, а приспособить для гражданских нужд здание Дома офицеров вообще невозможно. Строили задолго до появления здесь советских военных, затем уже наши поставили перед фасадом огромную статую Ленина. А рядом, как рассказывали родители, стадион – здесь и парады проходили, и футбольные матчи. Немцы закрыли ворота забора, посадили в будке сторожа и содержат хозяйство в относительном порядке – вдруг пригодится. Говорят, что можно на экскурсию попасть, если со сторожем договориться.

Мы решили вопрос просто: перелезли через забор. Собрались было работать, и сразу увидели, что едет машина полиции. «Орднунг» есть «орднунг», раз объект режимный, надо следить. Стало понятно, что сейчас нас с охраняемой территории выставят.

– Давай внутрь здания зайдем, пока нас не заметили, – жизнерадостно предложил Женя. Дверь открыта, замка нет…

Внутри было темно, тихо, прохладно. И чисто. Мы разбежались по огромному зданию, фотографируя остатки старых советских лозунгов на стенах и радуясь, что нас не нашли и все хорошо. Немецкий сторож тоже, видимо, был доволен, что на вверенной ему территории полный порядок. Рабочий день закончился, он закрыл дверь (замок все-таки был!) и ушел домой. А мы остались. Внутри.

Сеня подергал дверь. Заперто. Окна закрыты ставнями и прочно забиты. Даже на втором этаже.

– Я тут подумал, – не унимался Женя. – Отличное начало для фильма ужасов – сейчас полезут какие-нибудь зомби.

– Да ну тебя, – отмахнулся Сеня. – Тогда уж фантастика. Вылезли, а там 1972 год. Тут-то нас КГБ и прихватит, как шпионов НАТО.

– Ничего, – вступил в беседу я. – Мой дед генералом был, отпустит…

– Спора нет, – согласился Сеня. – Скажешь ему, что ты внук, который родится через 8 лет, он сразу поверит и, конечно, отпустит.

Разговаривая таким образом, мы обошли все здание. Выхода не было.

– Давайте спустимся в подвал, – предложила Олеся. – Там могут быть небольшие окна…

Наш гид оказалось права. В подвале мы нашли незапертую форточку, и пять всклокоченных потных людей по очереди стали протискиваться через узкий лаз, вытягивая за собой камеру на штативе…

Пожалуй, это было лучшее приключение за всю поездку!!!!

Берлинский футбол: от «Анкараспор» до «Униона»

На следующий день к нам присоединился прилетевший из Москвы Сережа Кривохарченко и немедленно потащил в гости к журналу «11 Freunde». По пути Сергей несколько раз повторил: «Вот в такой редакции я бы хотел работать». Когда-то небольшой журнал, который бесплатно раздавали перед матчами, превратился в самое популярное футбольное издание страны. Помогло чувство юмора, которое у немцев весьма даже присутствует. Еженедельный журнал не может тягаться в оперативности с новостными сайтами и газетами, так что в «11 Freunde» сделали ставку на остроумные обложки-коллажи, забавные ролики на сайте и оригинальные текстовые трансляции матчей. Идея появилась случайно – в первые дни работы эти трансляции толком никто не смотрел, ведущий решил, что можно себе позволить лишнего – и развернулся в полную мощь. В ход пошли шутки типа:

«Мюллер и Подольски выходят на поле с такими лицами, как будто им нужно забрать свою уродливую пьяную младшую сестру с деревенской дискотеки».

Юмор, на мой взгляд, специфический, но немецким болельщикам понравилось. В редакции на отклики фанатов отреагировали с энтузиазмом – и стали энергично разрабатывать найденную золотую жилу. С нами охотно поделились своими открытиями: что нравится любителям футбола. Ну и про городскую спортивную жизнь рассказали немало любопытного.

Берлинский футбол, как и берлинская жизнь, пестрый. Как самодельное одеяло, скроенное из лоскутков.

Есть «Герта». Это команда Западного Берлина, всегда игравшая в Бундеслиге. Домашний стадион – знаменитый «Олимпийский», построенный еще к Играм 1936 года. Конечно, огромную чашу много раз перестроили и обновили, но внутри есть небольшое помещение, которое оставили нетронутым – так сказать, в назидание потомкам. Это здесь играют финал Кубка Германии (Pokal – так говорят немцы). За пару недель до финала сам кубок выставляют в городской ратуше. Каждый может зайти и посмотреть на трофей. Мы тоже сходили.

Главная команда восточногерманского футбола – берлинское «Динамо». Когда-то клуб выигрывал чемпионат ГДР раз за разом, а сейчас находится в Северо-Восточной региональной лиге. Это четвертый по силе дивизион в Германии. Мы встретили в Берлине знакомого журналиста Женю Федько, и он нам объяснил, что в Германии всех болельщиков полиция делит на три категории – A, B и С.

– Категория C – самый хардкор, наиболее агрессивные ребята. И вот среди болельщиков «Динамо» их больше всего в Германии.

Фанаты «Бабельсберг 03» – полная противоположность динамовцам. Анархисты, леваки, антифашисты. Стадион имени Карла Либкнехта. Мы сходили на матч – в гости на товарищескую встречу приехали игроки… «United of Manchester». Нет, такое невозможно было пропустить. Песни, скандирования, танцы, на трибунах – лозунги в защиту геев, рядом призывы бороться против национализма. Сам футбол настолько соответствовал четвертому дивизиону, что незадолго до конца первого тайма я не выдержал и отправился в буфет за кофе. И встретил там Сеню, сосредоточенно что-то жующего.

– Ты пробовал отбивную??? Чудо! Пять евро всего!!!

Кулинарные традиции на Karl-Liebknecht-Stadion в Потсдаме – одно из наших самых приятных воспоминаний.

Футбол в Восточной Германии в 90-е годы был вынужден выживать, поэтому сейчас в первой Бундеслиге только одна команда представляет город бывшей ГДР – «РБ Лейпциг», но этот клуб основан в 2009 году, и никакого отношения к социалистическому спорту не имеет.

А вот берлинский «Унион» существует больше 100 лет, сумел приспособиться к капиталистическим реалиям после объединения Германии и сейчас уверенно себя чувствует во второй Бундеслиге. «Унион» выручила любовь болельщиков: когда было совсем туго, они ходили демонстрациями мимо Бранденбургских ворот с призывом обратить внимание на команду, инвестировали свои собственные средства в клуб и даже помогали ремонтировать и перестраивать стадион «An der Alten Försterei» (старое лесничество). 22 тысячи мест на трибунах заполняются регулярно.

Идеологические и социальные различия среди болельщиков разных футбольных клубов – скорее дань прошлому. Сегодня в Европе на первый план выходит этнический вопрос. Берлин – не исключение. Еще недавно здесь был клуб с турецким названием.

«Берлинер АК 07» существует больше века и играет на старинной арене «Постстадион», принимавшей еще матчи футбольного турнира Олимпиады 1936 года. Именно здесь – на глазах Гитлера – сборная Германии и вылетела из турнира, уступив Норвегии.

Однако заговорили о «Берлинере» лишь в 2006 году, когда он договорился о спонсорстве с турецким клубом «Анкараспор», сменил цвета с красно-белых на сине-белые, а заодно и название. Команда стала называться «Анкараспор Берлин».

Продолжалось это, впрочем, недолго. В 2010 году в клубе-метрополии случился скандал. «Анкараспор» исключили из Турецкой футбольной лиги за нечестную игру. И берлинский клуб вернулся к традиционной расцветке и названию. Хотя здесь до сих пор играют выходцы как из Турции, так и из турецкой диаспоры Германии. Официально руководство «Берлинера» заявляет: мы – мультикультурный клуб.

С самым маленьким в четвертом дивизионе бюджетом команда умудряется быть завсегдатаем верхней части таблицы. Незадолго до нашего приезда в Кубке страны «Берлинер» выбил из турнира клуб Бундеслиги «Хоффенхайм», обыграв того 4:0. Но потом проиграл нашим знакомым из «Мюнхена 1860».

За болельщиков клубу переживать не приходится. В турецком квартале Берлина – районе Новый Кельн – живет множество как реальных, так и потенциальных фанатов. Главное – показывать результат, чтобы жители Нового Кельна ходили в шарфах «Берлинера», а не «Бешикташа».

В день финала Кубка Германии площадь Александерплац заполнилась фанатами «Баварии»: весь центр Берлина стал красным. Билеты были не у всех, кто-то собирался смотреть матч в кафе, кто-то насосался пива и мирно задремал прямо на лавочке. Выспаться не получилось: после обеда разразился жуткий ливень, так что пришлось добираться до стадиона на такси, а там еще и долго выяснять у стюардов, как найти вход для прессы. «Бавария» выиграла – кто бы удивился, – и после матча Сережа Кривохарченко записал для нас штук пять интервью со счастливыми победителями. А наутро я вновь сидел перед камерой со спортивными газетами и рассуждал об историческом достижении Юппа Хайнкеса…

Перекрыть результат тренера-ветерана оказалось слишком трудно. Гвардиола проработал три сезона, ни разу не сумел вывести команду в финал Лиги чемпионов и отправился в Англию. Многие игроки из состава-2013 разбрелись по другим клубам, кто-то и вовсе закончил карьеру. «Боруссия» уступила место главного конкурента Мюнхена Лейпцигу…

Берлинский фильм получился лучшим из трех – до этого ни разу не получалось так удачно соединить городскую жизнь и футбол. Мы немножко возгордились и стали фантазировать, о чем бы еще хотелось рассказать. Была у нас давняя мечта, но не верилось, что получится ее воплотить. Есть в Южной Америке страна, где футбол любят за гранью безумия. Сборная выиграла два чемпионата мира, а игроки этой команды время от времени признаются лучшими в мире.

Аргентина.