В изданиях «Записок» барона Сигизмунда Герберштейна, дважды побывавшего в России в начале XVI века, помещены портреты Василия III, изображающие князя, сидящим рядом с гербом Москвы — всадником, поражающим копьем змия. Этот герб тогда воспринимался иностранцами как герб всего Русского государства. И не случайно, ведь время Василия III — конец последних уделов, объединение всех русских земель под властью московского князя.
Василий III понимал, что только сильная великокняжеская власть в состоянии удержать страну от крайностей анархической вольности и кровавой тирании. Он был немилостив к боярам, редко прибегал к их советам и не терпел противоречия себе. Ближайшими его помощниками были люди незнатного происхождения, преимущественно дьяки, но круг этих лиц был ограничен. В основном великий князь самостоятельно принимал все государственные решения. Тех же, кто пытался «высокоумничать», ждали опала, заточение, а то и казнь. Казалось, времена боярского всевластия уходили в небытие. Можно сказать, что Василий III был первым самодержавным государем Руси, решительно вставшим на путь абсолютизма. В этом случае особую роль приобрела личность самого правителя, его характер. Наследник Василия Иван IV (Грозный) тоже был неограниченным самодержцем, но, будучи психически больным человеком, он превратил русское самодержавие в восточную деспотию. Василий же был человеком совсем другого плана: он был жёсток и суров, но справедлив и незлобен.
Великий князь Василий Иванович был старшим сыном Ивана III от его второго брака с Софьей Палеолог. Он родился 25 марта 1479 года. Отец оставил в наследство сыну сильную державу, и Василий продолжил дело отца, стремясь еще более укрепить мощь и единство страны.
К 1505 году на Руси оставалось всего два независимых княжества: Псков, формально сохранявший самостоятельность (хотя псковскими князьями считались князья московские), и Рязань, лишенная, впрочем, возможности проводить независимую от Москвы внешнюю политику. Присоединение Пскова к Москве было проведено Василием мирным путем, правда, для этого великий князь пошел на прямое вероломство. В 1508 году он назначил в Псков своим наместником князя Ивана Михайловича Оболенского. Великокняжеский наместник повел себя своевольно, он практически не прислушивался к мнению веча, управлял городом, как сам считал нужным, и наконец, вызвал неудовольствие псковичей. Кроме того, он послал Василию на псковичей донос, обвиняя их в самоуправстве. Псковичи не остались в долгу и тоже послали жалобу на Оболенского.
В сентябре 1509 года великий князь отправился в Новгород, взяв с собой, разумеется, верные войска. Как бы решившись начать суд, великий князь потребовал, чтобы все обиженные Оболенским псковичи прибыли к нему. Это был ловкий политический ход. Псковские посадники, боярство, наиболее активные горожане приехали в Новгород, но Василий сказал им, чтобы ждали Крещения, тогда, мол, и суд будет. В Крещение великокняжеские бояре зазвали всех псковичей на владычный двор якобы для суда, и, когда все собрались, Василий приказал их арестовать. Схваченной верхушке псковских бояр были объявлены требования Василия: упразднить вече, снять вечевой колокол, предоставить право суда исключительно великокняжескому наместнику. Посадникам и именитым людям ничего не оставалось, как целовать крест Василию и обещать ему выполнение всех условий.
Между тем весть об аресте псковской верхушки достигла самого Пскова. Ее принес некий купец, ехавший в Новгород и дорогой узнавший о несчастье. Город был встревожен, началась паника, ударили в вечевой колокол. От ужаса, как пишет летописец, у псковичей «горло пересохло и уста слепились». Собравшееся вече гудело, как разворошенный улей. Наиболее ярые псковичи требовали запереть город и подготовиться к обороне. Однако благоразумие взяло верх: горожане помнили, что в руках Василия находятся их соотечественники, которые присягнули ему и в случае нарушения присяги могут распроститься с жизнями. Схваченные Василием горожане прислали в Псков увещевание подчиниться воле великого князя и не доводить дело до усобицы. Под давлением «умеренных» вече приняло решение направить Василию челобитную. В ней горожане изъявили покорность великому князю. В ответ 12 января 1510 года в город прибыл дьяк Третьяк Далматов, который на вече провозгласил решение Василия, требовавшего снять вечевой колокол и подчиниться воле княжеских наместников. Вече просило посла подождать до завтра. Всем было ясно, что самостоятельному существованию Пскова как государства пришел конец, горожане со слезами прощались с псковской «стариной». По словам летописца, день прошел в плаче и рыданиях. На рассвете 13 января вечевой колокол загудел в последний раз. Перед Далматовым на вече взошел на ступени посадник и от имени горожан принял условия Василия. Ничего не ответив, дьяк приказал спустить колокол и повез его в Новгород.
Через некоторое время в Псков прибыл сам Василий III с войском. 27 января он созвал именитых горожан и объявил свою волю: около 300 знатных псковских семейств должны покинуть город и переселиться в московские земли, а на их место приедут москвичи. Так, перемещая людские массы, Василий хотел фактически уничтожить «лицо» города, «растворив» коренное население в приезжих. Великий князь действовал по методу отца, ранее почти таким же образом расправившегося с новгородцами. (Точно так же впоследствии будет поступать и Советская власть!) Псков был покорен, однако московский суд и московские порядки не пришлись по душе псковичам, сильно пострадала и торговля, отягощенная новыми пошлинами. Многие горожане приняли постриг в монастырях, только бы не уходить из родного Пскова! Присоединение Пскова нанесло сильный удар по экономике и уровню жизни жителей этой земли.
Затем настала очередь Рязани. Там княжил Иван Иванович, отпрыск древней династии, начавшейся еще в XII веке. При Иване III Рязань была фактически лишена независимости, но Иван Иванович решил освободиться от диктата Москвы. Василий III получил известие о том, что рязанский князь имеет тайные сношения с крымским ханом Махмет-Гиреем и даже хочет жениться на его дочери. Самостоятельная внешняя политика была Рязани запрещена. Раздраженный Василий вызвал рязанского князя в Москву. Здесь Иван Иванович был схвачен. Его мать Агриппину постригли в монахини. В 1521 году Ивану Ивановичу удалось бежать из московского плена. Он собрал небольшое войско и подступил к стенам своего города, но, поняв, видимо, что сопротивляться Василию бесполезно, повернул и ушел в Литву, где и жил вплоть до своей смерти в 1534 году. В Рязань же был поставлен московский наместник, а часть жителей города выселена, то есть повторился опыт Новгорода и Пскова. Впрочем, Махмет-Гирей во время похода на Москву попытался было овладеть Рязанью, но отошел от города, не добившись успеха.
В 1523 году Василий расправился и с внуком Дмитрия Шемяки — князем Василием Ивановичем Шемячичем, который выехал из Литвы на службу к Ивану III, поскольку не хотел переходить в католичество. Шемячич княжил в Новгороде-Северском. Его неоднократно пытались оклеветать перед великим князем, но Василий каждый раз щадил родича. Однако после набега Махмед-Гирея Шемячич бы вызван в Москву. Поначалу он отказался приехать, требуя охранной грамоты. Митрополит Даниил дал ему «крестоцеловальную запись», и тогда в апреле 1523 года Василий Иванович приехал к великому князю. Василий III встретил Шемячича с почетом, но 12 мая приказал схватить его и посадить в темницу. Его жена и дочери были пострижены в монастырь. Шемячич умер в заточении 10 августа 1529 года. Так род старого врага Василия II окончательно сошел с исторической арены. Потомство Шемяки более не могло беспокоить московских князей.
Исчезли с «лица» русского государства последние уделы. Теперь остались лишь земли, которыми владели братья Василия. Однако покуситься на них великий князь не решался. Он поставил братьев под строгий контроль, окружив их верными ему людьми, сообщавшими в Москву о всех их действиях. Вообще же Василий относился к ним снисходительно. Семён Иванович калужский попытался бежать в Литву, но был прощен Василием. В 1518 году он умер, и Калуга вновь вошла в удел великого князя. В 1521 году скончался и другой сын Ивана III — Дмитрий Жилка, оставивший Углич также Василию III. Оба брата были бездетными. Теперь оставались еще два удела: Дмитров, которым владел Юрий, и Старица, принадлежавшая Андрею. Оба князя погибли уже после смерти своего могущественного старшего брата.
Так был завершен процесс объединения русских земель в единое государство, начатый еще первыми московскими князьями и длившийся несколько веков. Московская ветвь Рюриковичей выполнила одну из своих важнейших политических задач: Русь стала единой державой. Теперь возникла новая задача: отвоевание старых русских земель у западного соседа и главного соперника — Великого княжества Литовского, во владениях которого находились территории, ставшие впоследствии Белоруссией и Украиной, а также исконно великорусские области, в частности территория бывшего Смоленского княжества.
Борьба за Смоленск началась в 1510-х годах. В 1506 году король Александр скончался, правителем Литвы и Польши стал его брат Сигизмунд I. Василий III пытался повлиять на литовские дела сначала через вдову Александра — свою сестру Елену, а затем через знатного вельможу князя Михаила Глинского. Князья Глинские были старинным родом, предком которых был знаменитый темник Мамай. После гибели Мамая в Кафе его сыновья направились в Литву, где поступили на службу к литовским князьям. Их потомки и именовались князьями Глинскими. Внутриполитическая обстановка в Литве толкнула князя Михаила на союз с Москвой. Василий не преминул воспользоваться подвернувшимся союзником. В 1507 году, когда московские войска вторглись в литовские владения, Глинский сразу же присоединился к ним. Сигизмунд оказался не подготовленным к войне и в 1508 году поспешил заключить мир, по которому признавал за Москвой в «вечное» владение все земли, отнятые у Литвы Иваном III. Глинские выехали на Русь, вскоре заняв ведущее положение при дворе Василия.
Но мир с Сигизмундом продержался недолго. Осенью 1512 года, использовав незначительный повод, московский князь объявил Литве войну. При этом Василий начал переговоры с императором Максимилианом Габсбургом, также претендовавшим на часть польских земель. Но разделу Польши в то время не дано было осуществиться. Основной удар Василия был направлен на Смоленск. Дважды московские войска пытались овладеть городом, но безуспешно. Наконец в июле 1514 года город был подвергнут сильному артиллерийскому обстрелу. Польский наместник Юрий Сологуб и владыка Варсонофий сдали Смоленск 30 июля 1514 года. С великой радостью Василий III 1 августа въехал в город, поставив своим наместником князя Василия Васильевича Шуйского. Таким образом, древний русский город вновь вошел в состав русского государства.
Недоволен был лишь Глинский, который мечтал о том, что Василий даст Смоленск ему в удел. Раздосадованный князь начал тайные переговоры с Сигизмундом, обещая помощь ему в войне с Василием. Но перебежчик был схвачен, доставлен в Москву и посажен в темницу. Война продолжалась. 8 сентября 1514 года русское войско потерпело сокрушительное поражение под Оршей от князя Константина Острожского, бывшего московского подданного, а теперь литовского воеводы. В кровопролитной битве погибло 30 000 русских воинов, многие воеводы и бояре московские попали в плен. Поражение под Оршей воодушевило Литву, теперь один город за другим стремился сдаться победителю. В Смоленске созрел заговор, во главе которого встал владыка Варсонофий. Он предложил Сигизмунду сдать Смоленск без боя. Однако князь Шуйский не допустил измены, он приказал схватить всех заговорщиков, в том числе и владыку. Когда войска Острожского подошли к стенам города, то взору князя открылась жуткая картина. На городской стене были повешены все изменники, на одном была богатая шуба, на шее другого висел серебряный ковш и т. д. — каждый с тем подарком, которым одарил его Василий III, принимая к себе на службу. Варсонофию, впрочем, удалось избежать этой позорной казни. Острожскому не удалось взять Смоленск.
После этого русско-литовская война приняла вялотекущий характер, обе стороны были истощены значительными потерями. Развязке способствовали действия крымского хана. Махмет-Гирей пытался возвести свой род на престол Казанского ханства. Однако, когда скончался казанский правитель Махмед-Амин, Василий III, не желая укрепления Гиреев, сделал ханом своего ставленника Шиг-Алея. Тогда Крым начал широкомасштабную войну. Крымские татары подошли к Казани, Шиг-Алей был низложен, и Казань оказалась в руках Гиреев. Сам крымский хан в 1521 году направился с большим войском на Москву. К татарам присоединились и днепровские казаки. Из Казани также выступило войско. Московское войско, которым руководили брат Василия Андрей Старицкий и князь Дмитрий Бельский, бежало. Другие воеводы погибли в стычках с крымцами. Страшная гроза вновь нависла над столицей.
Василий III поступил неоригинально, как и все его предки, он при приближении опасности покинул столицу и отправился на восток собирать силы. Оборона Москвы была возложена на царевича Петра, крещеного татарина, мужа сестры великого князя. В Кремль стекались толпы людей. Наступил жаркий июль. Махмет-Гирей подошел уже на несколько верст к Москве и направил послов, потребовавших от Москвы платить дань Крыму. В ответ московские послы привезли Махмет-Гирею грамоту, скрепленную великокняжеской печатью, в которой Василий обязывался платить дань. Удовлетворенный этим, Гирей не стал продолжать войну и повернул обратно. На пути он подошел к Рязани и, ссылаясь на грамоту, потребовал, чтобы наместник явился к нему. Воевода Хабар Симский, бывший в то время великокняжеским наместником в Рязани, пошел на хитрость. Он попросил хана прислать ему грамоту, чтобы лично удостовериться в ее подлинности. Махмет Гирей отослал грамоту, Симский задержал ее у себя, а затем внезапным артиллерийским огнем со стен города принудил татар отступить. В это время Гирей получил весть, что на Крым идут астраханцы, и поспешил уйти из Руси. Злополучная грамота осталась в руках умелого воеводы и, разумеется, была уничтожена. Так Московское государство было освобождено от унизительных обязательств по отношению к Крыму. Впрочем, Махмет-Гирей набрал большой полон из Руси. Обогащение подобным образом было одной из печальных «традиций» Крымской Орды.
События 1521 года заставили Москву пойти на сближение с Литвой. В 1522 году было заключено перемирие на пять лет, затем оно было продлено до 1533 года стараниями барона Сигизмунда Герберштейна, приезжавшего в Москву в качестве посла императора Карла V. Смоленск удалось удержать, часть его жителей была переведена в Москву. В ознаменование победы под Смоленском в Москве был основан Новодевичий монастырь, в котором главный храм был посвящен Смоленской иконе Богоматери. Этот выдающийся памятник русской архитектуры и по сей день является одним из украшений нашей столицы.
Хорошие контакты были налажены Василием с Римом. Папы Лев X, а затем и Климент VII направляли в Москву посольства, предлагая Василию королевскую корону и склоняя его к унии. Великий князь не решился пойти на соглашение в делах церковных, но старался поддерживать связи со Св. Престолом.
Одним из последних дел Василия на внешнеполитическом поприще было восстановление на казанском престоле верных Москве ханов и изгнание Гиреев.
При Василии III процветали торговля и ремесло. В 1524 году была основана знаменитая Макарьевская ярмарка на Волге. Продолжалось строительство в Москве и в других городах. Большую роль здесь, как и при Иване III, играли иностранцы. В 1505 — 1508 годах итальянским архитектором Алевизом (Алоизием) Новым был построен на месте прежнего обветшавшего новый белокаменный Архангельский собор, шедевр европейского зодчества того времени. Тогда же была возведена и колокольня Ивана Великого (верхний ярус построен в 1600 году при Борисе Годунове). В 1532 году зодчий Петрок Малый начал строительство звонницы при ней. Начато было строительство и другого великолепного архитектурного памятника — церкви Вознесения в Коломенском, в честь рождения первого сына Василия III — Ивана.
Семейная жизнь Василия III не была удачной. Первый раз он женился еще в 1505 году, незадолго до смерти отца, на Соломонии Юрьевне Сабуровой. Однако брак оказался бездетным. Василий мечтал о наследнике, считая, что братья Юрий и Андрей не способны управлять государством. Наконец, в 1525 году, с благословения митрополита Даниила, Василий развелся с женой. Под именем Софьи Соломония приняла постриг, причем пострижение было насильным: несчастная сопротивлялась так, что приближенным Василия пришлось применить плеть. В монастыре Соломония и умерла в 1542 году.
Новой женой царя стала представительница рода князей Глинских Елена Васильевна, которой тогда исполнилось всего 18 лет. Молодая великая княгиня была женщиной совсем другого плана, чем Соломония. Ее отец и дядя (знаменитый Михаил Глинский) были людьми, воспитанными западной культурой. Такова была и Елена. Василий настолько пленился ею, что пошел на поводу у жены и остриг бороду, что по тем временам считалось совершенно недопустимым для православного человека. Появились при дворе и другие люди, брившие бороды и носившие щегольское платье. На старости лет великий князь сделался поборником новых веяний, так что Петр I, устанавливавший «заморские» обычаи, имел предшественника в XVI веке.
В конце жизни Василию улыбнулось счастье. В 1530 году Елена родила ему сына Ивана, а в 1532-м — еще одного сына, Георгия (Юрия). Наследование престола было обеспечено. Тогда женился и брат Василия Андрей, у которого родился в 1533 году от брака с княжной Евфросиньей Хованской сын Владимир, будущий князь старицкий.
В сентябре 1533 года Василий с семьей поехал на богомолье в Троицкий монастырь, а оттуда на охоту в Волоколамск, но на пути занемог (на левой ноге у него появился подкожный нарыв). Вернувшись в Москву, великий князь разболелся. В ночь с 3 на 4 декабря 1533 года 54-летний Василий III скончался, приняв перед смертью постриг с именем Варлаам. Он был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля рядом с отцом и дедом.
После смерти Василия III московская династия Рюриковичей оказалась в очень сложном положении. Старший сын Василия III появился на свет 25 августа 1530 года в подмосковном селе Коломенском и был наречен Иоанном, второй — Георгий (Юрий) оказался глухонемым от рождения и потому, как говорили современники, «умом был прост». В силу физической неполноценности Юрий в государственные дела не вмешивался. Номинально он являлся князем угличским, но жил все время в Москве, и поэтому на своей гробнице в Архангельском соборе Кремля назван Московским. Он тихо скончался в 1564 году, а его вдова княжна Ульяна Палецкая ушла в Новодевичий монастырь, где постриглась под именем Александры. Она умерла в 1574 году.
К моменту смерти отца Ивану было всего три года, и в этом возрасте он стал великим князем московским. Впоследствии Иван Грозный даже гордился тем, что не помнил, как сделался великим князем, настолько был мал. Это придавало ему уверенности в законности собственной власти. Государь почти с рождения, Иван впоследствии попрекал низким происхождением своих политических противников — шведского короля Юхана III и польского Стефана Батория.
Вся реальная власть в государстве в период малолетства Ивана оказалась, конечно, в руках энергичной Елены Глинской. Ближайшим ее сподвижником и фаворитом стал князь Иван Овчина-Телепнев-Оболенский, молодой аристократ. Но у Василия III оставались еще и братья. Двое из них — Юрий дмитровский и Андрей старицкий ко времени смерти Василия были живы и владели пусть небольшими, но все же уделами, сохранявшими хотя бы формальную самостоятельность, — последними осколками былой раздробленности, и только в «пределах» великокняжеской семьи. Но Юрий и Андрей опасны были, конечно, не этим. Взрослые князья при малолетнем государе, естественно, могли сами претендовать на московский престол, тем более что веками на Руси существовала система наследования от старшего брата к младшему, поколебленная Дмитрием Донским и уничтоженная Василием II, дедом старицкого и дмитровского князей. И хотя оба князя никак свои претензии не проявляли, Елена Глинская сразу же решила «обезопасить» свою власть обычными для московских Рюриковичей средствами. Сначала в опалу попал неженатый старший брат, то есть первый потенциальный претендент на великокняжеский стол — Юрий дмитровский. Прошло чуть больше недели после кончины Василия III, а Юрий Иванович уже был схвачен в Москве, куда приехал хоронить брата. Несчастного заковали и посадили в ту самую темницу, где ранее содержался под стражей старший внук Ивана III — Дмитрий Иванович, там же и погибший. Два с половиной года провел Юрий в тюрьме и умер от голода в августе 1536 года. Затем настал черед и Андрея старицкого. Напуганный судьбой брата, он решил бежать в Литву, обычно принимавшую всех изгнанников русских престолов. Весной 1537 года он двинулся со своим двором к Новгороду, но путь ему преградили московские полки. Будучи не в состоянии дать сражение, Андрей понадеялся на обещания московских воевод, гарантировавших его безопасность, и с повинной поехал в Москву. Елена Глинская, как только князь оказался у нее в руках, приказала арестовать его. Андрея посадили в ту же тюрьму, где до этого умер Юрий. Всех приближенных Андрея подвергли пыткам и казням. Сам князь был уморен через несколько месяцев «под шляпою железною».
Впрочем, Елене Глинской недолго пришлось торжествовать победу: в апреле 1538 года она скончалась, как говорили, от яда. Исследование останков великой княгини, проведённое уже в наши дни, полностью подтвердило эти предположения. Вскоре погиб и ее фаворит князь Оболенский. Власть оказалась в руках соперничавших между собой боярских группировок, среди которых особенно выделялись старинные княжеские семьи — Шуйские и Бельские. Время боярского правления растянулось почти на девять лет. Центральная власть в этот период ослабла, и боярский произвол тяжело отразился на положении простого люда, обострив социальные противоречия.
Вот в такой обстановке вражды и интриг формировался характер молодого царя. Сам Иван так вспоминал впоследствии о своих детских годах: «Нас же с покойным братом Георгием начали воспитывать, как иностранцев или как нищих. Какой только нужды не натерпелись мы в одежде и в пище! Ни в чём нам воли не было; ни в чём не поступали с нами, как следует поступать с детьми. (…) Как исчислить подобные тяжёлые страдания, перенесённые мною в юности? Сколько раз мне и поесть не давали вовремя. Что же сказать о доставшейся мне родительской казне? Всё расхитили коварным образом».
Неудивительно, что Иван вырос жестоким и коварным человеком, причём эти наклонности проявились у него уже в весьма раннем возрасте. Так, в 13 лет он приказал своим псарям схватить и убить одного из бояр — князя Андрея Шуйского. А когда Иван уже стал царем, в июне 1547 года к нему приехали 70 знатных псковичей с жалобой на злоупотребления своего наместника князя Пронского. Иван рассердился: как смеют простые «мужики» жаловаться на царского приближенного! — и приказал пытать псковичей самым жестоким образом: обливать горячим вином, палить бороды и волосы. Эти факты красноречиво свидетельствуют о том, что казни и убийства были обычными методами политики царя задолго до ужасов опричного террора.
В январе 1547 года Иван объявил боярам и митрополиту Макарию, что хочет жениться и принять новый титул — царя. Собственно, еще Ивана III и Василия III иногда величали царями, хотя формально они венчались только на великое княжение московское. На Руси царями издавна называли ханов Золотой Орды, но в 1480 году ордынская власть была окончательно ликвидирована, и Московская Русь стала независимым и единым государством. Кроме того, после гибели Византии в 1453 году она воспринималась как хранительница православия, наследница величия и славы Римской и Византийской империй — Третий Рим. Повышение международного престижа страны привело Ивана к мысли закрепить за собой царский титул окончательно. Поэтому 16 января 1547 года состоялась торжественная коронация Ивана в Успенском соборе Московского Кремля. К этому времени в Европе существовала только одна империя — Священная Римская германской нации, теперь появилось новое царство — Русь. Вскоре после этого Иван женился на юной боярышне Анастасии Романовне, принадлежавшей к древнему роду Захарьиных-Юрьевых. Ее брат Никита Романович стал одним из ярких государственных и военных деятелей того времени, а его внук — Михаил Фёдорович впоследствии, в 1613 году, был избран на царство.
В июне того же 1547 года на долю Ивана выпали новые испытания. Во время летней жары и сильного ветра в Москве вспыхнул страшный пожар, продолжавшийся десять часов. Город почти полностью выгорел, около 4 тысяч москичей погибли от огня и дыма. Сам царь и его двор укрылись в подмосковном селе Воробьеве. Доведенные до отчаянья люди во всем обвиняли князей Глинских, ближайших родственников Ивана, с которыми связывали беды боярского правления. Поползли слухи, будто бабка Ивана — Анна Глинская вызвала пожар своим колдовством. На Соборной площади кремля собралось импровизированное вече, требовавшее расправы над Глинскими. Один из дядьев царя — Юрий был тут же растерзан народом, дворы других бояр подверглись разгрому и были сожжены. Толпа москвичей, вооружённая копьями и щитами, во главе с городским палачом двинулась к царю в Воробьево. С большим трудом Ивану удалось утихомирить народ, хотя сам он позже признавался: «Вниде страх в душу мою и трепет в кости моя». Народные волнения произошли еще в нескольких городах, в том числе в Пскове и Устюге, и заставили правительство встать на путь реформ, которые осуществляли уже новые люди, появившиеся в окружении молодого царя. Они составили небольшой кружок, вошедший в историю под условным названием «Избранная рада».
Эта группировка возникла около 1549 года. Наиболее видными ее деятелями стали священник Сильвестр, служивший в «домовой» церкви государя — Благовещенском соборе Кремля, дворянин Алексей Фёдорович Адашев, князь Андрей Михайлович Курбский. Царь прислушивался к их советам, и в течение десяти лет рада провела ряд важных преобразований, укрепивших государственную власть. К середине XVI века процесс объединения русских земель вокруг Москвы окончательно завершился. Сформировалась территория централизованного государства, и предстояло окончательно скрепить это единство во внутриполитическом плане. Это было достигнуто следующими мерами.
Появилась новая система государственного управления. Во главе государства стоял царь. Роль законодательного и совещательного органа при нем, как и прежде, играла Боярская дума. Но теперь ее состав увеличился почти втрое, что дало возможность ослабить в ней роль старой боярской аристократии. Новым государственным органом стал Земский собор, впервые созванный в 1549 году. Он принял решение составить новый Судебник и наметил пути дальнейших преобразований. Впоследствии соборы созывались нерегулярно, но все же достаточно часто, вплоть до 80-х годов XVII века. На них решались важнейшие государственные дела, прежде всего связанные с внешней политикой и финансами. Впоследствии в периоды междуцарствий на соборах выбирались и новые цари. В состав соборов входили Боярская дума, так называемый Освященный собор, состоявший из высших иерархов Русской православной церкви, представители различных сословий России — дворянства, посадских, на соборе 1613 года присутствовали даже черносошные крестьяне. Таким образом, это был сословный орган, принимавший участие в управлении страной.
К середине XVI века начала складываться система приказов — учреждений, ведавших отдельными отраслями государственной жизни или даже отдельными регионами государства. Само слово «приказ» произошло от того, что эти функции управления стали поручаться, «приказываться» боярам. При Иване Грозном сформировалось около двух десятков приказов, а впоследствии их число увеличивалось и к концу XVII века достигло 50. Одним из первых приказов стал Посольский, занимавшийся внешней политикой государства. Его возглавлял дьяк Иван Михайлович Висковатый. Адашев стоял во главе Челобитного приказа, высшего контрольного органа, разбиравшего просьбы, о которых шла речь в челобитных. Поместный приказ ведал распределением поместий между служилыми людьми, Разрядный — военной службой бояр и дворян, Пушкарский — артиллерией, Разбойный боролся с «лихими людьми», разбойниками. Некоторые приказы занимались отдельными территориями государства, так, после присоединения Казанского и Сибирского ханств возникли приказы Казанского и Сибирского дворцов. Во главе приказа стоял боярин или дьяк — крупный государственный чиновник, которому подчинялись подьячие. Число их было невелико, но они вели всю делопроизводственную работу. Формой приказного делопроизводства были столбцы, то есть свитки склеенных друг за другом листов бумаги, достигавшие иногда нескольких десятков метров в длину.
Изменилась и система местного управления. Если раньше сбор налогов поручался боярам-"кормленщикам», которые становились фактически правителями отдельных областей и жили за счет поборов с населения, то в 1556 году кормления были отменены. Власть на местах полностью перешла в руки выборных из местного населения: губных старост из дворян — в районах дворянского землевладения, земских старост из зажиточных крестьян — в районах черносошного крестьянства, городовых приказчиков или излюбленных голов из посадских — в городах. Это позволило укрепить местную администрацию, ограничить боярский произвол, ввести элементы самоуправления.
Территория страны в административном отношении была разделена на уезды, границы старых удельных княжеств перестали существовать. Таким образом, государство приобрело единую территориальную структуру и четкую систему управления — сформировалась сословно-представительная монархия.
Изменения в государственном управлении вызвали необходимость в новом своде законов — в 1550 году был принят новый Судебник, взамен старого, существовавшего с 1497 года. Составители нового Судебника внесли в законодательство ряд изменений, связанных с усилением центральной власти. Текст свода был четко систематизирован по отдельным статьям. Впервые вводились наказания для взяточников — от самых мелких, подьячих, и кончая боярами. Право ухода крестьян от владельца в Юрьев день хотя и подтверждалось, но плата за «пожилое» была увеличена. Феодал теперь отвечал за преступления своих крепостных, что еще больше связывало крестьян с их господином. Отдельные положения Судебника в последующей законодательной деятельности царя уточнялись и даже изменялись. Тем не менее вплоть до 1649 года Судебник Ивана Грозного оставался основным сводом законов Московского государства.
Единое государство нуждалось и в единой денежной системе. Она была создана еще во время регентства Елены Глинской в 1534—1535 годах. Раньше на Руси существовало две системы денежного счета — московская и новгородская. Теперь основной денежной единицей страны стал московский рубль (200 денег). Была изменена и налоговая система. Население России обязано было нести тягло — целый комплекс натуральных и денежных повинностей. В середине XVI века единицей налогообложения стала соха. В нее входило определенное количество четвертей земли в зависимости от качества земли (земли делились на «добрые», «середние» и «худые») и ее принадлежности разным категориям владельцев (служилые, церковные и государственные). С каждой сохи население платило определенный налог.
Важные изменения затронули и вооружённые силы государства. Ядро армии составляло тогда дворянское ополчение. Для того чтобы сделать его сбор быстрым в случае военной необходимости, в 1550 году решено было отобрать тысячу «лутчих слуг» из числа дворян и выделить им поместья под Москвой. Всего таких дворян оказалось чуть больше тысячи — 1078 человек, они должны были стать верной опорой царской власти. Но, судя по всему, большинство из них так поместий и не получило, поскольку свободной земли в районе Москвы не нашлось. Зато правительство Ивана приступило к формированию постоянного стрелецкого войска. Первоначально его численность была невелика — около 3000 человек, однако они составили важную часть русского войска, входя в категорию так называемых «служилых людей по прибору», то есть по набору. Для унификации военной службы было принято в 1555 — 1556 годах соответствующее уложение. Оно ввело точный порядок службы, определило, с какого количества земли — вотчины или поместья — дóлжно выставлять одного вооружённого воина на коне. Было даже определено, что тот феодал, кто «выставит» больше людей, получит «помогу», своеобразную премию, а тот, кто меньше, должен будет заплатить определенный штраф. Все эти меры укрепили русское войско и подняли его боеспособность.
Четкой структуризации высшего сословия способствовало и ограничение местнических споров, зачастую вносивших сумбур в государственную и военную жизнь. Около 1555 года был составлен «Государев родословец», официальный справочник о происхождении и генеалогии знатных русских родов. Тем самым оформилось объединение феодалов различных русских княжеств в единое сословие Московского царства.
Не обошли реформы и церковную жизнь. В 1551 году был созван церковный собор, получивший название Стоглавого, поскольку его решения были сформулированы в ста главах единого документа — «Стоглава». Непосредственное участие в организации собора принял и сам царь. Собор унифицировал церковные обряды для всей Русской православной церкви. Ещё так называемыми Макарьевскими соборами 1547 и 1549 годов был определён общерусский пантеон святых, многие местнопочитаемые святые были канонизированы официально. Регламентации подверглось и церковное искусство: предписывалось создавать новые произведения, следуя определенным образцам, среди которых особое место заняли творения Андрея Рублева. Возник вопрос и о церковном землевладении. Было решено оставить церкви все земли, приобретенные до Стоглавого собора, но впредь покупка и получение земли в дар должны были производиться только с царского разрешения. Таким образом, церковное землевладение было поставлено под царский контроль. Большое внимание собор уделил нравам духовенства. Монахам было запрещено пить водку, а протопопам предписывалось следить за поведением рядовых священников, чтобы «не билися и не лаялися и не сквернословили и пияни бы в церковь и во святый олтарь не входили, и до кровопролития не билися». Борьба за чистоту нравов должна была поднять авторитет духовенства и способствовать усилению престижа церкви в общественной и государственной жизни.
Единому государству требовались и единые символы. Таковыми стали знаки царской власти, и прежде всего шапка Мономаха, которой венчались русские цари. В качестве государственных эмблем России окончательно утвердились изображения коронованного двуглавого орла и всадника (царя), поражающего копьем змия. В большой государственной печати Ивана Грозного были объединены эмблемы с печатей бывших княжеств и земель, вошедших в состав Московского царства. Многие из них стали основой будущих территориальных российских гербов. Эти эмблемы помещались на печати по окружности, центр которой занимали государственные гербы. Следовательно, идея единства нового царства выражалась и на символическом уровне путем создания системы государственных эмблем.
Успешной была и внешняя политика Ивана Грозного в этот период. Ее главным направлением была ликвидация татарских ханств, на которые распалось когда-то мощное ордынское государство. Среди этих ханств к востоку от русских территорий располагались Казанское, Астраханское и Сибирское. Поволжские земли были богатыми в хозяйственном отношении, их освоение сулило большие выгоды, недаром один из идеологов Иванова царствования И. С. Пересветов называл их «подрайскими». Важны они были и для развития торговли, так как путь по Волге связывал российскую державу с Каспием и странами Востока.
Не следует думать, будто только Иван Грозный понимал это. Напомним, что еще при Иване III предпринимались попытки установить русское влияние в Казани. Так, в июле 1487 года Казань была взята московскими войсками под руководством князя Даниила Холмского. Казанское ханство признало вассальную зависимость от Руси, но формально сохраняло автономию. Иван Грозный решил расправиться с ним окончательно. В 1552 году он двинул на Казань 150-тысячное войско. Чтобы облегчить задачу взятия города, в верховьях Волги была сооружена деревянная крепость, которую затем в разобранном виде сплавили вниз по реке до впадения в Волгу реки Свияги. Здесь крепость собрали вновь, и возник город Свияжск, ставший опорным пунктом в борьбе за Казань. После длительной осады Казань была взята 2 октября 1552 года. Под стены крепости был прорыт подкоп, куда заложили 48 бочек пороха. В назначенный час взрыва не произошло, и царь уже приказал было рубить головы мастерам, но потом все-таки взрыв прогремел. Часть стены обрушилась, и в образовавшийся пролом ворвались русские ратники. Казань пала. Хан был свергнут с престола и вывезен на Русь, где впоследствии перешел в православие. Вместе с ликвидацией Казанского ханства в состав России вошли территории, населенные поволжскими народами, в том числе чувашами и башкирами. Затем, в 1556 году, была взята и Астрахань. Упразднив оба ханства, Иван Грозный сделал Волгу русской рекой на всем ее протяжении.
Много позже, с 1580-х годов, началось освоение Сибири. С этого времени Русское государство было навсегда избавлено от разорительных татарских набегов с востока. Чтобы обезопасить южные границы, на которые часто нападали крымские татары, была построена первая из засечных оборонительных черт — Тульская. Эта оборонительная линия состояла из завалов леса, так называемых засек, в промежутках между которыми возводили деревянные крепости. Впоследствии московские государи построили еще две засечные оборонительные черты.
В 1580-х годах началось и освоение Сибири. После взятия Казани сибирский хан попросил русского царя взять Сибирь «под свою руку». На некоторое время Сибирское ханство стало вассалом России. Но потом прежнего хана сверг другой чингисид, пришедший из Средней Азии — Кучум. Он прекратил платить Москве дань и встал на путь войны. Ордынские отряды нападали на русские поселения, разоряли их, захватывали большую добычу. Земли в Приуралье Иван Грозный отдал на откуп богатым промышленникам Строгановым. Они занимались солеварением, но также и добычей руды, торговали пушниной. Строгановы приступили к освоению сибирского края. Они строили городки и приглашали для их защиты казаков. Один из казачьих отрядов, находившихся на службе у Строгановых, возглавлял атаман Ермак Тимофеевич. Строгановы столкнулись с частыми нападениями татар. Тогда они решили организовать поход казаков в Сибирь. Во главе похода встал Ермак.
Войско Ермака насчитывало всего около 600 человек. На гребных судах казаки поднялись по реке Чусовой, потом волоком перевали через Уральский хребет и вошли в реку Тагил. Дальше начиналось царство Кучума. Ермак приближался к столице Сибири — Кашлыку. По пути происходили мелкие стычки с татарами. Свои основные силы Кучум сосредоточил на обороне столицы. Под Кашлыком на высоком холме он расположил свои войска. Были построены деревянные укрепления, за которыми укрылись татарские лучники. Вооружение татар состояло из сабель и луков со стрелами. Казаки же прежде всего пускали в дело ружья. С огнестрельным оружием сибирцы были едва знакомы. Правда, у Кучума имелись несколько пушек. Две из них он установил на своих позициях, но в бой они так и не вступили. В конце концов татары в отчаянии просто сбросили их вниз, на наступавших казаков. Оружие Ермака произвело на воинов Кучума неизгладимое впечатление. Многих поразила стрельба без стрел, огнём, ранившим и убивавшим наповал.
Казаки сошли на берег и двинулись на татар. Но под градом стрел им пришлось вернуться к ладьям. Обрадованные татары вышли из-за укрепления и бросились вдогонку. Тут-то казаки и устремились на врага. В недолгой схватке они сокрушили татар, и те обратились в бегство. Так, выманив основные силы Кучума из укрытия, Ермак без труда разгромил их. Сам хан вместе с приближёнными бежал, бросив свою столицу на произвол судьбы. Вслед за ним ушло и почти всё население Кашлыка. 26 октября 1582 года Ермак вступил в опустевшую сибирскую столицу. Здесь казаки зазимовали. К ним начали приходить князьки окрестных сибирских племён. Ермак принимал их в русское подданство. Теперь они должны были платить ясак, то есть дань, взимавшуюся в основном пушниной, не Кучуму, а Москве. Так началось освоение русскими Сибири.
Но Кучум ещё долго продолжал сопротивляться. Через несколько лет в одном из боёв Ермак погиб. На его небольшой отряд внезапно ночью под проливным дождём напали татары. Атаман, пытаясь спастись, бросился в воды Иртыша и утонул. Но дело Ермака не пропало. Вслед за ним в Сибирь устремились новые отряды казаков и стрельцов, а потом и русские крестьяне, ремесленники, охотники. В конце XVI века войска Кучума окончательно были разбиты, и Сибирское ханство перестало существовать.
Если на востоке внешняя политика Грозного была успешной, то на западе возникли большие трудности. Важной задачей, стоявшей перед Россией, была борьба за выход к Балтийскому морю — Московское царство оставалось отрезанным от морских путей на северо-западе. Балтика связывала Западную Европу с русскими землями, поэтому обладание этим регионом сразу бы сделало контакты России с Европой более тесными и эффективными. Развитие торговли благотворно сказалось бы на хозяйственной жизни, на новый уровень поднялись бы и культурные отношения с европейскими странами. Однако путь к Балтике преграждал Ливонский Орден. Ещё Иван III пытался закрепиться у балтийских берегов, построив Ивангород. Но продвинуться дальше без конфликта с ливонскими рыцарями было невозможно.
Иван Грозный решил сокрушить Орден и добиться выхода к морю. Для начала войны воспользовались двумя обстоятельствами. Во-первых, Орден уже несколько лет не платил России дань за город Юрьев (Дерпт). Город находился на орденской территории, но признавался русским. За право владения им Орден выплачивал русскому правительству ежегодную сумму. Во-вторых, рыцари задержали иностранных специалистов, приглашённых в Россию царём. Этого оказалось достаточно, чтобы в январе 1558 года Россия объявила Ордену войну. Эту войну, длившуюся четверть века, называют Ливонской.
Первоначально русские войска добились больших успехов. Они заняли почти всю Ливонию, захватив крупнейшие города. Ливонский Орден развалился. В одном из сражений Великий магистр попал в плен. Новый магистр признал себя вассалом польского короля, который одновременно являлся и великим князем литовским.
Падение Ордена было чрезвычайно важно для России. Но теперь на земли Ордена претендовали сразу несколько государств. Во-первых, Великое княжество Литовское, находившееся в унии с польским королевством — Речью Посполитой. Северные территории мечтали захватить также Швеция и Дания. Так вместо одного противника перед Россией встали сразу три. Всё это сильно затянуло войну. Русские войска надолго «увязли» в Ливонии. Обстановка осложнялась и внутренними непорядками. В России началась опричнина.
В Речи Посполитой после смерти короля наступило «бескоролевье», когда на корону претендовало сразу несколько кандидатов. Возникли противоречия между Швецией и Данией. Военные действия велись с переменным успехом, то замирая, то разгораясь вновь. Наконец, на королевский трон Речи Посполитой взошёл венгерский аристократ Стефан Баторий. Талантливый полководец, он сразу возобновил войну. Собрав стотысячное войско, Баторий взял Полоцк, ещё в начале войны отвоёванный русскими, и вынашивал планы похода на Москву. Северную Ливонию (территория нынешней Эстонии) оккупировали шведы. Война вплотную подошла к старым русским границам.
Здесь на пути Батория стоял древний Псков. Город окружали мощные каменные стены с башнями. Гарнизон города был невелик — всего около 20 тысяч человек, но на защиту Пскова поднялись все его жители. Обороной руководил опытный воевода князь Иван Петрович Шуйский. «За Псковград и русскую землю биться всем до смерти» поклялись защитники Пскова. В августе 1581 года войска Батория подошли к стенам города. Король предполагал взять крепость за один день. Его солдаты пообещали отужинать в русском Пскове. Для устрашения жителей они прошли перед городом военным парадом.
Но всё обернулось по-иному. Осада Пскова продолжалась около пяти месяцев! Захватчики били из пушек по стенам, но, когда ринулись в образовавшиеся провалы, на их пути встали деревянные стены, сооружённые псковичами. Защитники города сражались отчаянно. В строй встали все — от мала до велика. Женщины и дети помогали воинам: подносили боеприпасы, провизию, ухаживали за ранеными. В бой устремлялись даже священники и монахи. Более десяти раз штурмовал Баторий непокорный город, и каждый раз его атаки кончались безрезультатно. Однажды полякам удалось захватить две крепостные башни. Но псковичи устроили в них подкопы, заложили порох и взорвали башни вместе с вражескими солдатами.
Героическая оборона Пскова сорвала планы Батория. Мужество и стойкость русских людей преградили врагам путь на Русь. Столкнувшись с таким упорным сопротивлением и потеряв немало сил, Речь Посполитая согласилась на мирные переговоры. В 1582 году Россия заключила перемирие с Баторием, а в 1583-м — со шведами. Ливонская война завершилась.
Для России она окончилась поражением. Все земли, захваченные во время войны, пришлось отдать. Более того, к Швеции отошли и русские земли, включая города Ивангород, Копорье, всё течение реки Невы и часть Карелии. Россия не только не вышла к Балтийскому морю, но и оказалась ещё больше от него отброшена. Задачу, которую не выполнил Иван Грозный, спустя полтора века осуществил Пётр I.
Вместе с внешними неудачами происходил поворот во внутренней политике. Он был связан с началом опричнины — страшного порождения русского царя.