В обители Божией Матери

Самый любимый, самый красивый праздник в Псково-Печерском монастыре – праздник Успения Божией Матери. Подготовка к нему начинается заранее: уже за несколько дней со всего города люди несут охапки цветов, чувствуется, что приближается день великий, праздничный, светлый – такое у всех настроение. Цветы складывают на паперти за Михайловским храмом, их столько, что невозможно сразу взглядом охватить пеструю гору астр, гладиолусов, хризантем, золотых шаров, осенних маргариток…

В праздничный день с утра паломники начинают делать «дорожку» – по ней вечером пойдет крестный ход с чудотворной иконой Божией Матери «Успение». Дорожка – настоящее произведение искусства. Сперва путь через весь монастырь выкладывают свежескошенной травой. Затем на этой траве выкладывают узоры из цветов. Получается огромный цветочно-травяной ковер, «сотканный» вручную – несколько сотен женщин создают это чудо целый день. Вечером – праздничная служба и крестный ход из Успенского храма в Михайловский. Потом дорожку убирают, чтобы с утра начать делать ее сначала – ведь в полдень икону следует нести обратно – из Михайловского в Успенский храм. Но до этого – утром праздничного дня – крестный ход еще пойдет вокруг монастыря, с внешней его стороны – сперва по улицам Печор, потом – через полные солнечного ветра поля; останавливаясь у каждых из четырех монастырских ворот, чтобы помолиться всем вместе. На этот крестный ход собирается весь город и несколько тысяч паломников, приехавших со всей страны. Идет крестный ход не спеша, поют батюшки, вторят им паломники, всех «ходаков» священники кропят святой водой – так, что к концу крестного хода многие оказываются мокрыми с ног до головы, а послушники все подтаскивают бидоны с водой; и лица у людей – по-настоящему счастливые…

Отец Олег, у которого на послушании в трапезной мы работали в последний праздник Успения, сказал, когда все мы собрались после крестного хода:

– А вот посмотрят на нас с вами неверующие люди и пожмут плечами: у них Богородица умерла, а они идут, поют и сияют от счастья… странные какие-то.

Мысль неожиданная, но – верная. Вот только для тех, кто идет в этот день крестным ходом за иконой Матери Божией «Успение», странно другое: как живут те люди, которые ни разу в жизни не испытали на себе счастья этого праздника?..

Каждому, видимо, свое. И в жизни и в смерти.

 

Библейская история

Но вот наступают самые тяжкие испытания для Пресвятой Богородицы. Над Ней сбывается слово святого Симеона Богоприимца, сказанное в сороковой день после рождения Богомладенца: «…се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий – и Тебе Самой оружие пройдет душу, – да откроются помышления многих сердец» (Лк., 2, 34 – 35). Она своими глазами увидала на Голгофе падение многих в Израиле – начиная с богоубийц из синедриона, подстрекающих простой народ, который мгновенно забыл о всех чудесах Иисусовых и сменил восторженное поклонение на требование казни для Него, и кончая падением самих апостолов, малодушно отрекшихся и бежавших в минуту опасности. Она увидела поругание и распятие Своего Сына. Ей не могли не вспомниться обещания архангела во время Благовещения о том, что Ее Сыну Господь «даст престол Давида, отца Его, и царству Его не будет конца», и вот этим престолом оказался крест, на котором Пилат велел надписать по-латински, гречески и еврейски: «Иисус Назорей, Царь Иудейский» (Иоан., 19, 19). На Голгофе испытывалась и вера Пресвятой Богородицы, ибо по земному, человеческому рассуждению всему пришел конец. Пророчество архангела обмануло Ее? Как же Она страдала, глядя на мучения Своего Сына на кресте, которых нельзя было прекратить!.. Но нельзя было даже сказать слов утешения; нужно было молча смотреть, как умирает единственный сын…

Как и было предсказано, оружие прошло душу Богоматери. Но Она устояла…

 

Житейская история

Пусть историей из жизни на этот раз станут рассуждения митрополита Антония Сурожского, одна из книг которого как раз и посвящена непростым вопросам ухода человека из жизни.

«…Одна из проблем, – пишет владыка Сурожский, – сразу встающих перед тем, кто потерял близкого человека, – это ощущение одиночества, оставленности тем порой единственным человеком, кто имел для нас значение, кто заполнял все пространство, все время, все сердце. Но даже если сердце не было заполнено целиком, усопший оставляет после себя громадную пустоту. Пока человек болеет, мы погружены в мысли и заботы о нем. Мы действуем собранно и целенаправленно. Когда человек умер, очень часто оставшимся кажется, что их деятельность потеряла смысл, во всяком случае, не имеет непосредственной цели, центра, направленности; жизнь, которая, хотя была тяжела и мучительна, текла потоком, становится трясиной. Одиночество означает также, что не с кем поговорить, некого выслушать, не к кому проявить внимание, что никто не ответит, не отзовется и нам некому ответить и отозваться; а это означает также очень часто, что только благодаря ушедшему мы имели в собственных глазах некую ценность: для него мы действительно что-то значили, он служил утверждением нашего бытия и нашей значимости.

Габриель Марсель говорит: сказать кому-нибудь: „Я тебя люблю“ – то же самое что сказать: „Ты никогда не умрешь…“ Это можно сказать и в случае смертной разлуки. Нас оставил человек – и некому больше утверждать нашу высшую ценность, наше предельное значение. Нет того человека, который мог бы сказать: „Я люблю тебя“, и следовательно, у нас нет признания, утверждения в вечности… Этому тоже надо уметь посмотреть в лицо. Такое нельзя, невозможно отстранить, от этого не уйдешь. Образовалась пустота, и эту пустоту никогда не следует пытаться заполнить искусственно чем-то мелким, незначительным. Мы должны быть готовы встретить горе, тоску, смотреть в лицо всему, что происходит внутри нас самих, и тому, что навязывает нам ложно понятое доброжелательство окружающих, которые бередят наше горе и страдание, настоятельно напоминая о нем. Мы должны быть готовы признать, что любовь может выражаться и через страдание и что, если мы утверждаем, что действительно любим того, кто ушел из той жизни, мы должны быть готовы любить человека из глубины горя и страдания, как мы любили его в радости, утверждая его этой радостью общей жизни. Это требует мужества, и я думаю, об этом надо говорить снова и снова сегодня, когда многие, чтобы избежать страдания, обращаются к транквилизаторам, к алкоголю, ко всякого рода развлечениям – лишь бы забыться. Потому что то, что происходит в душе человека, может быть заслонено, но не прерывается, и если оно не будет разрешено, человек измельчает, он не вырастет.

…Есть молитвы, предваряющие смерть человека, есть последования, связанные с подготовкой к смерти. Подготовка в первую очередь идет через то, чтобы отвернуться от временного к вечному. Святой Серафим Саровский перед смертью говорил: телом я приближаюсь к смерти, а духом я точно новорожденный младенец, со всей новизной, всей свежестью начала, а не конца… Это говорит о том, что необходимо готовиться к смерти через суровый, но освобождающий нас процесс примирения со всеми, с самим собой, с собственной совестью, со всеми обстоятельствами, с настоящим и с прошлым, с событиями и с людьми, и даже с будущим, с самой грядущей смертью. Это целый путь, на котором мы примиряемся, как говорит, кажется, святой Исаак Сирин, с нашей совестью, с ближним, даже с предметами, которых мы касались, – так, чтобы вся земля могла сказать нам: „Иди в мире“ и чтобы мы могли сказать всему, что представляла для нас земля: „Оставайся с миром, и пусть будет на тебе Божий мир и Божие благословение“. Невозможно войти в вечность связанным, опутанным ненавистью, в немирном состоянии. И если мы хотим достичь этого в то короткое время, которое грядущая смерть нам оставляет, очень важно рассматривать всю нашу жизнь как восхождение – восхождение к вечности, не как смертное увядание, а как восхождение к моменту, когда мы пройдем тесными вратами смерти в вечность, – не совлекшись временной жизни, но, по слову апостола Павла, облекшись в вечность.

Согласно православному преданию, первые три дня после смерти душа человека остается около земли, посещает привычные ей места, как бы вспоминая все, чем была для нее земля; так что душа покидает землю и предстает перед Богом в полном сознании всего, что с ней происходило. Эти три дня окружены особым вниманием. Мы молимся, мы служим панихиды, мы сосредоточены мыслью на всей многосложности наших отношений с усопшим. И у нас есть свое задание. Мы должны развязать все узелки в душе. Мы должны быть в состоянии сказать усопшему из самой глубины сердца и всего нашего существа: „Прости меня!“ – и сказать также: „Я прощаю тебя, иди в мире“.

Может быть, в этом объяснение старого присловья, что об усопшем не следует говорить дурного. Если мы истинно, во всей истине и правде, сказали усопшему: „Я отпускаю тебя. Я встану перед Богом со своим прощением, пусть ничто, что было между нами, не стоит на твоем пути к полноте и вечной радости“, то как можем мы вернуться назад, припомнить зло, припомнить горечь? Это не значит, что мы закрываем глаза на реальность, потому что если действительно в жизни человека было зло, если действительно было что-то неладное между нами и усопшим, то тем более должны мы молить Бога освободить обоих – и нас самих и усопшего, чтобы быть в состоянии и услышать слова прощения „Иди с миром“, и произнести эти слова со все нарастающей глубиной понимания, все нарастающим сознанием свободы».

 

Размышления на тему митрополита Николая (Ярушевича)

«Небесная Мать наша влечет к Себе каждого из нас и Своей совершенной духовной красотой. Когда мы вспоминаем Ее преданность воле Божией, проявленную в минуты Благовещения словами: „Се, раба Господня, буди Мне по глаголу Твоему“ и продолжавшуюся в течение всей Ее земной жизни, нам хочется и самим так же веровать в руку Промысла Божия, которая ведет нас по земному нашему пути, веровать в волю Божию, без которой ни один волос не упадет с нашей головы.

На этих днях одна благочестивая женщина-врач рассказала мне о своей сестре, неверующей женщине, умирающей от рака! Она говорила своей верующей сестре: „Тебе будет легче умирать, потому что ты веруешь, а мне тяжело умирать, потому что я не верую. Но если бы мне хотя бы в эти недолгие дни или недели моей земной жизни ощутить в себе хоть крупицу веры, как бы это облегчило меня“.

Да, веровать в Промысл Божий, который дает нам жизнь и смерть, радости и скорби, – это великое счастье нашей верующей души.

Когда мы думаем о том, как любила Божия Матерь Господа Бога от дней Своей юности, как и днем и ночью Ее сердце было обращено к Небу, хочется и нам научиться исполнять в своей жизни эту заповедь о любви к Богу, которую Ее Божественный Сын называл заповедью (о любви) Своего Закона:

„Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всем помышлением твоим“.

Зная, как любвеобильно сердце нашей Небесной Матери, сколько любви к людям проявляла Она в дни Своей земной жизни после вознесения Господа и сколько любви, воистину неиссякаемой и неисчерпаемой, проявляет Она к людям теперь, по нашим молитвам, и нам хочется делать людям возможно больше добра, больше любить друг друга, прощать, не осуждать, не завидовать, не гордиться.

Слова учат, а примеры влекут. И пример Божией Матери неотразимо влечет нас следовать к вечной жизни Ее путем, потому что тот путь, которым Она шла, и есть завещанный нам Господом путь спасения своей души.

Когда мы представляем себе чистоту, непорочность, целомудрие Пресвятой Девы Марии, хочется и нам быть чище и совершеннее своей душой. Тем ярче мы видим всю грязь, которая лежит на наших сердцах, которая омрачает в нас образ Божий, отрывает нас от любви Божией. И в дни праздников Божией Матери с особой силой веры и любви мы обращаем к Ней наш молитвенный вопль: „Пресвятая Богородице, спаси нас!“ Мы веруем, что она не только поможет нам Своей небесной силой, данной Ей Ее Божественным Сыном, но что Она и хочет, чтобы никто из нас не погиб, но был спасен для вечности».

 

Иконы-заступницы

 

Псково-Печерская

Предание. Псково-Печерский монастырь находится недалеко от Пскова, к западу, на границе с Эстонией. Печерским он назван по древней в горе пещере, неизвестно кем выкопанной и найденной в 1472 году одним крестьянином, который рубил дрова на горе. Через некоторое время пришел туда священник Иоанн и выкопал в горе церковь, которая по благословению архиепископа Феофила была освящена во имя Успения Богородицы. По освящении церкви пред Псково-Печерскою иконою Богородицы одна слепая женщина получила зрение. По смерти священника Иоанна, в монашестве Ионы, монастырь был очень незначителен. В 1521 году принесена в сей монастырь псковскими купцами Василием и Федором новая икона Успения Богородицы – «Умиление», прославленная с 1524 года великими чудотворениями. По сказаниям летописца, свидетелями этих чудес были жители городов Псков и Великий Новгород: «Не только православным подает Богоматерь исцеления, но и от иноверных, сиречь от латин немецкия земли, приходящим с верою к Пречистой Богородице и к чудотворному Ее образу, подает исцеление».

Обе Псково-Печерские иконы особенно прославились во время нашествия на Псков Стефана Батория, короля польского, в 1581 году. При приближении его к городу архиепископ вызвал из Печерского монастыря игумена Тихона с чудотворными иконами «Успение Богоматери» и «Умиление». За несколько дней до приступа крепости при Покровском монастыре один благочестивый старец Дорофей, кузнец, сидел в сенях своей кельи и плакал о бедствии города; вдруг увидел он необыкновенный свет в виде столпа, который, возвышаясь до неба над Печерскою обителью, шел к Пскову через реку Великую по левую сторону Мирожского монастыря. В этом свете узрел он Пресвятую Богородицу, поддерживаемую по левую руку преподобным Антонием, начальником Киевских пещер, а по правую – Корнилием, игуменом Успенской Печерской обители. Пресвятая Богородица, пройдя по воздуху через городскую стену, вошла в церковь Покровскую. Потом вышла из церкви и, ставши вместе с преподобными, спросила: «Где мирожский строитель Нифонт, епископ Новгородский?» Святой епископ немедленно предстал пред Нею и с грустью сказал:

«Госпоже Пресвятая Владычице! В моем монастыре сего лета не бяше литургии». На что Богоматерь рекла: «Сыну Моему и Богу тако изволившу». Потом воззвала: «Где избранные Божии, лежащие в церкви Святой Троицы?» И тотчас предстали пред Нею благоверные князья: Василий Киевский, Гавриил и Тимофей Псковские, позади же них – Николай Псковский и святой Евфросин с Саввою, и все с благоговением поклонились Ей. Пресвятая Богородица, взирая с гневом на город, сказала: «О люди беззаконные! Вы прогневали Сына и Бога Моего и осквернили град сей грехами своими. И вот пришла на вас туга и беда велика, и вы Сына Моего Господа Бога и Меня не познали». В это время пали пред Нею преподобные Корнилий и Евфросин с Саввою и блаженный Николай и со слезами молились: «Госпоже Владычице, Богородице! Есть грех на людях и беззаконие, но не прогневайся на них до зела! Помолися Сыну Твоему и Богу нашему за град сей и за людей согрешивших!» Все благоверные князья тоже припали к ногам Ее и со слезами молили Ее о пощаде города. Тогда Пресвятая Богородица призвала к Себе старца Дорофея, удостоившегося видения, и он в то же мгновение увидел себя у ног Богоматери. Она сказала ему: «Иди немедленно к воеводам, к Печерскому игумену и в собор Святой Троицы и возвести им, чтобы прилежно и непрестанно молили Бога и принесли бы старый Печерский образ и хоругвь на стену города, на то место, где Я теперь стою, и чтобы поставили здесь одну пушку, а другую внизу и стреляли бы из них по королевским шатрам и влево за королевские шатры. Объяви людям, чтоб они плакали о грехах своих и молили бы Милостивого Бога о помиловании, а Я буду молиться Сыну и Богу Моему о прощении ваших грехов».

Когда старец Дорофей возвестил о бывшем ему видении, тогда Печерский игумен Тихон с духовенством и народом стал совершать ежедневно крестные хождения с иконою Успения Богородицы и другими иконами на указанное место, а воеводы и бояре поставили в той части стены три креста заветные. Четыре дня не видно было никакого движения у неприятеля, но с 1 сентября стали заметны приготовления к приступу. Старейший из псковского духовенства, Печерский игумен Тихон, по некоему откровению, созвал поутру 6 сентября граждан в собор и сделал оттуда крестный ход к Покровскому углу с чудотворною Печерскою иконою Успения, с мощами святого благоверного князя Гавриила Псковского и со старою Печерскою хоругвию. Весь народ с плачем сопровождал крестный ход, не ожидая помощи и защиты ниоткуда, кроме Бога. На другой день Стефан Баторий с самого рассвета открыл сильную пушечную пальбу по городу и продолжалась та пальба весь день до ночи и на другой день до девяти часов утра; в стене образовался большой пролом; начался приступ, и завязалась жестокая битва. Неприятель взял уже две башни, защитники ослабевали; воевода Шуйский был ранен. Страх овладел сердцами всех; старики, женщины и дети наполняли церковь воплями, и, по словам летописца, весь пол облили слезами, моля Бога о защите. В эту тяжкую минуту немедленно были подняты святыни из собора и принесены к пролому мощи благоверного князя Гавриила с чудотворною иконою Печерскою. Прибыли к пролому три инока Печерского монастыря и воскликнули громко: «Не бойтесь, братие! Станем крепко! Устремимся на литовскую силу вместе! К нам грядет Богородица с милостью и заступлением и с помощию Всех Святых». И началось молебствие пред проломом на виду у защитников и врагов, продолжалось крестное хождение к Покровской церкви. Защитники мужественно устремились в пролом; даже женщины вмешивались в сражение…

К ночи 8 сентября враги были вытеснены из пролома и в беспорядке прогнаны в поле, где многие взяты в плен. Воеводы сказали ратникам и народу: «Миновал для нас первый день трудов, мужества, плача и веселия! Совершим, как мы начали!.. Исполним клятвенный обет, не изменим Церкви и царю ни робостию, ни малодушным отчаянием». Воины и народ отвечали: «Мы готовы умереть за веру Христову! Как начали, так и совершим с Богом без всякой хитрости!» И тут же все пообещали построить близ Покровской церкви новую – в честь Рождества Богородицы.

Осада продолжалась, но продолжались и крестные ходы ежедневно на стены города с чудотворною Печерскою иконою Богородицы. Наконец Баторий отступил от стен Пскова, но, желая чем-нибудь ободрить рать свою и потешить корыстолюбивых наемников, вознамерился взять Печерский монастырь. Там было, кроме иноков, до 200 или 300 воинов. Осада началась 5 ноября, и скоро сделан был пролом в стене; но монахи вынесли на пролом чудотворную икону Успения Богородицы, и нападение было отбито. Вскоре опять был приступ, но и он отбит чудесною помощью Заступницы Небесной.

Царь Иоанн Васильевич обложил чудотворную икону Псково-Печерскую золотом и устроил для нее серебряный киот. Псково-печерские монахи в воспоминание избавления своего от Батория дали обещание ежегодно ходить в Псков с иконою в седьмую неделю по Пасхе. Кроме этого ежегодного приношения чудотворной иконы из монастыря в Псков, бывали иногда и временные пришествия ее при народных бедствиях.

В 1812 году при нашествии французов на Россию икона Псково-Печерская принесена была во Псков к 6 октября, а 7-го числа, по освящении воды, совершено было с нею хождение около стен городских, и с тех пор, по прошению псковских граждан, повелением Александра I и благословением Святейшего синода учрежден в ежегодный крестный ход с Печерскою иконою Успения к тому же времени и с теми же обрядами.

 

«Успение Пресвятой Богородицы» – Пюхтицкая

В Эстонии находится высокая гора, подымающаяся тремя уступами и носящая название Пюхтицы, что по-эстонски означает «Святое место». У подошвы этой горы с западной стороны бьет из земли источник прекрасной, целебной воды, и вот в этом именно месте, лет 300 тому назад, обретена святая икона Успения Богоматери.

Предание. В те далекие времена, когда немецкое рыцарство угнетало эстонцев и русских, насильно привлекая их к своей лютеранской вере и вместе с тем обращая их в своих рабов, предание говорит, что эстонским пастухам много раз являлась женщина в лучезарном сиянии, но при их приближении скрывалась. Вскоре после этого те пастухи обрели икону близ источника, на месте бывшего им явления. Пастухи были лютеране и потому отдали икону проходившим мимо рабочим из русских крестьян. Искренно радовались православные и приняли святую икону с верою, что Небесная Заступница не оставит их без утешения в напастях. На этой же горе они устроили часовню, поместили в ней обретенную икону и положили ежегодно к 15 августа сходиться на это место и служить молебны с русским священником из Нарвы.

У истока реки Нарвы был образован православный приход в селе Сыренц, и Пюхтицкая чудотворная икона была перенесена в приходскую церковь, а православные, несмотря на нападения немецких баронов, продолжали свое странствование с крестным ходом на святую гору к 15 августа.

Вся Пюхтицкая гора была приобретена в собственность Православной церкви, а в 1891 году здесь основали Успенский женский монастырь. Многочисленные толпы верующих стремятся помолиться пред чудотворною иконою Успения Пресвятой Богородицы в Пюхтице.

 

Письма

Вместо писем на этот раз приведу две истории из книги митрополита Сурожского «Жизнь. Болезнь. Смерть».

«…И еще один образ: смерть моего отца. Он был тихий человек, мало говорил; мы редко общались. На Пасху ему стало нехорошо, он прилег. Я сидел рядом с ним, и впервые в жизни мы говорили с полной открытостью. Не слова наши были значительны, а была открытость ума и сердца. Двери открылись. Молчание было полно той же открытости и глубины, что и слова. А затем настала пора мне уйти. Я попрощался со всеми, кто был в комнате, кроме отца, потому что чувствовал, что, встретившись так, как мы встретились, мы больше не можем разлучиться.

Мы не простились. Не было сказано даже „до свидания“, „увидимся“; мы встретились, и это была встреча навсегда. Он умер в ту же ночь. Мне сообщили, что отец умер; я вернулся из госпиталя, где работал; помню, я вошел в его комнату и закрыл за собой дверь. И я ощутил такое качество и глубину молчания, которое вовсе не было просто отсутствием шума, отсутствием звука. Это было сущностное молчание – молчание, которое французский писатель Жорж Бернанос описал в одном романе как „молчание, которое само – присутствие“. И я услышал собственные слова: „А говорят, что есть смерть… Какая ложь!“

Бывает умирание иное. Я помню молодого солдата, который оставлял после себя жену, ребенка, ферму. Он мне сказал: „Я сегодня умру. Мне жаль покидать жену, но тут ничего не поделаешь. Но мне так страшно умирать в одиночестве“. Я сказал ему, что этого не произойдет: я буду сидеть с ним, и пока он будет в состоянии, он сможет открывать глаза и видеть, что я здесь, или разговаривать со мной. А потом он сможет взять меня за руку и время от времени пожимать ее, чтобы убедиться, что я здесь. Так мы сидели, и он ушел с миром. Он был избавлен от одиночества при смерти.

С другой стороны, порой Бог посылает человеку одинокую смерть, но это – не оставленность, это одиночество в Божием присутствии, в уверенности, что никто не ворвется безрассудно, драматически, не внесет тоску, страх, отчаяние в душу, которая способна свободно войти в вечность.

Последний мой пример касается молодого человека, которого попросили провести ночь у постели умиравшей пожилой женщины. Она никогда не верила ни во что вне материального мира, и теперь она покидала его. Молодой человек пришел к ней вечером, она уже не отзывалась на внешний мир. Он сел у ее постели и стал молиться; он молился, как мог, и словами молитв, и в молитвенном безмолвии, с чувством благоговения, с состраданием, но и в глубоком недоумении. Что происходило с этой женщиной, вступавшей в мир, который она всегда отрицала, которого никогда не ощутила? Она принадлежала земле – как могла она вступить в небесное? И вот что он пережил, вот что, как ему казалось, он уловил, общаясь с этой старой женщиной через сострадание, в озадаченности. Поначалу умиравшая лежала спокойно. Затем из ее слов, возгласов, ее движений ему стало ясно, что она что-то видит; судя по ее словам, она видела темные существа; у ее постели столпились силы зла, они кишели вокруг нее, утверждая, что она принадлежит им. Они ближе всего к земле, потому что это падшие твари. А затем вдруг она повернулась и сказала, что видит свет, что тьма, теснившая ее со всех сторон, и обступившие ее злые существа постепенно отступают, и она увидела светлые существа. И она воззвала о помиловании. Она сказала: „Я не ваша, но спасите меня!“ Еще немного спустя она произнесла: „Я вижу свет“. И с этими словами – „я вижу свет“ – она умерла.

Я привожу эти примеры для того, чтобы вы могли понять, почему мое отношение к смерти может показаться предвзятым, почему я вижу в ней славу, а не только скорбь и утрату. Хотя я вижу и скорбь, и утрату. Примеры, которые я вам дал, относятся к внезапной, неожиданной смерти, смерти, которая приходит как вор в ночи. Обычно так не случается. Но если вам встретится подобный опыт, вы, вероятно, поймете, как можно, хотя в сердце жгучая боль и страдание, вместе с тем радоваться и каким образом – об этом мы еще поговорим – возможно в службе погребения провозглашать: Блажен путь, воньже идеши днесь, душе, яко уготовася тебе место упокоения… – и почему ранее в этой же службе мы как бы от лица умершего, употребляя слова псалма, говорим: Жива будет душа моя и восхвалит Тя, Господи… »

 

Молитва, читаемая перед иконой Божией Матери «Успение»

«Света умнаго Царице, рождшая Царя Христа, Бога нашего, Живодавца всех, от небесных славимая и от земных хвалимая, ангельский уме, светозарная звездо, святых Пресвятейшая, Владычице всех тварей, Боголепная Девице, Нескверная Невесто, палато Духа Пресвятаго, огненный Престоле Невидимаго Царя, небесный кивоте, носило Слова Божия, огнеобразная колеснице, покоище Живаго Бога, неизреченное составление плоти Христовы, гнездо Орла Небеснаго, горлице Богогласная, голубице кроткая, тихая и незлобивая, Мати чадолюбивая, милостей бездно, развергающая тучу гнева Божия, неизмеримая глубино, неизреченная тайно, несведомое чудо, нерукотворенная Церкве Единаго Царя, всех век благоуханное кадило, честная багрянице, Боготканая порфиро, душевный раю, живоноснаго сада отрасле цвете прекрасный, процветший нам небесное веселие, грозде спасения нашего, чаше Царя Небеснаго, в ней же растворися от Духа Святаго вино неисчерпаемыя благодати, Ходатаице закона, зачало истинныя веры Христовы, непоколебимый столпе, мечу ярости Божия на богопротивных, бесов устрашение, во бранех побеждение, христиан всех неложная Хранительнице и мира всего известное спасение! О Всемилостивая Госпоже, Дево Владычице, Богородице, услыши нас, молящихся Тебе, и яви милость Твою на людех Твоих, моли Сына Своего избавитися нам от всякаго зла и сохрани обитель нашу и всяку обитель, и град, и страну верных, и люди, благочестно прибегающия и призывающия имя Твое святое, от всякия напасти, губительства, глада, труса, потопа, огня, меча, нашествия иноплеменников и междоусобныя брани, от веяния болезни и всякаго обстояния, да ни ранами, ни прещением, ни мором, ни всяким праведным гневом Божиим умалятся раби Твои. Но соблюдай и спасай милостию Своею, Госпоже, за ны молящися, и полезное благорастворение воздуха во времени плод наго приношения нам даруй. Облегчи, возстави и помилуй, Премилостивая Владычице, Богородице пропетая, во всякой беде и нужде сущия. Помяни рабы Твоя и не презри слез и воздыхания нашего, и обнови нас благостию Своея милости, да со благодарениемутешаемся, обретше Тя Помощницу. Умилосердися, Госпоже Пречистая, на немощныя люди Твоя, Надеждо наша. Разсеянныя собери, заблуждшия на путь правый настави, отпадшия от благочестивыя отеческия веры паки возврати, старость поддержи, юныя вразуми, младенцы воспитай и прослави славящия Тя, изряднее же – Церковь Сына Твоего соблюди и сохрани в долготу дний. О Милостивая и Премилостивая Царице Небесе и земли. Богородице Приснодево! Ходатайством Твоим помилуй страну нашу и воинство ея и вся православныя Христианы, сохраняющи их под кровом милости Твоея, ризою Твоею честною защити и моли из Тебе воплощшагося без семене Христа, Бога нашего, да препояшет ны свыше силою на вся видимыя и невидимыя враги наша. Спаси же и помилуй Госпоже, великаго господина и отца нашего (имярек), святейшего Патриарха Московского и всея Руси, преосвященныя митрополиты, архиепископы и епископы православныя, иереи же и диаконы и весь причет церковный, и весь монашеский чин, и вся правоверныя люди, покланяющияся и молящияся пред честною Твоею иконою. Призри на всех нас призрением милостивнаго Твоего заступления, воздвигни нас из глубины греховныя и просвети очи сердечныя ко зрению спасения, милостива нам буди зде, и на Страшном Суде Сына Твоего о нас умоли, преставлыпияся во благочестии от жития сего рабы Твоя в вечней жизни со Ангелы и Архангелы и со всеми святыми причти, да одесную Сына Твоего и Бога предстанут, и молитвою Твоею сподоби вся православныя христианы со Христом жити и радости ангельския в Небесных селениих наслаждатися. Ты бо еси, Госпоже, слава Небесных и упование земных. Ты наша Надежда и Заступница всех притекающих к Тебе и Твоея святыя помощи просящих. Ты Молебница наша теплая к Сыну Твоему и Богу нашему. Твоя Матерняя молитва много может на умоление Владыки, и Твоим Предстательством ко Престолу благодати Пресвятых и Животворящих Его Тайн приступати дерзаем, аще и недостойнии. Тем же всечестный образ Твой и рукою Твоею держимаго Вседержителя видяще на иконе, радуемся, грешнии, со умилением припадающе, и любовию сей целуем, чающе Госпоже, Твоими святыми Богоприятными молитвами дойти Небесныя безконечныя жизни и непостыдно стати в день судный одесную Сына Твоего и Бога нашего, славяще Его купно со Безначальным Отцем и Пресвятым, Благим, Животворящим и Единосущным Духом во веки веков. Аминь».