Не успел Глеб покончить с завтраком, как в столовую заявился маг. Еще молодой. Но выглядевший медлительным и рыхлым — этот рыжеволосый взлохмаченный человек, успевший обзавестись двойным подбородком. И, вдобавок, заметным брюшком, выпиравшим из-под темно-синего, похожего на монашеское, одеяния.
По прикиду этому, собственно, Глеб и догадался о профессии рыжеволосого.
— Ну и долго вас еще ждать? — возмутился маг, с ходу опознав Глеба, сидевшего себе за столиком и безмятежно ковырявшегося в тарелке.
Голос у молодого волшебника оказался под стать внешности. Высоковатый какой-то, скулящий. Бабий, одним словом. И Глебу под впечатлением от этого голоса вновь подумалось нехорошее по поводу наклонностей магической братии.
Подозрения свои, впрочем, он удержал при себе. И вообще хранил гордое молчание, покуда рыжий маг то ли возмущался, то ли… жаловался:
— Мне велели вставать спозаранку, срочно приготовить виману и тащиться на ней сюда! В это гнусное место, где одни безволосые обезьяны своими ужимками потешают других обезьян, со всего города собирающихся. Велели отвезти вас… далеко отвезти: дай Свет, в течение дня управиться! И что? Я битый час сидел-ждал. А вы тут… преспокойно брюхо набиваете?!
В ответ Глеб лишь бросил на него снисходительный взгляд. Да многозначительно постучал по тарелке с остатками котлеты, раскрошившейся под вилкой.
И лишь когда последняя крошка покинула тарелку и переместилась в рот Глебу, а следом отправился стакан теплого компота (чая в этих краях не знали), негодующий маг удостоился и словесного ответа:
— Ну, ты сам башкой своей магической как думаешь? Раз, как говоришь, «далеко везти», то как, перед дальней дорогой — и не подкрепиться? Уж о том не говоря, что я не развлекаться отправляюсь… не на днюху к корешу и не на пляже загорать да на девок любоваться. Мне, если не в курсе, предстоит миссия. Опасная для жизни. А быть героем на голодный желудок я не согласен!
На это рыжеволосый волшебник только плечами пожал. После чего они вдвоем с поднявшимся из-за стола Глебом покинули столовую.
А потом был полет на вимане — так в Империи называли лодку или небольшой кораблик без мачты и хотя бы одного паруса, зато под действием магии способный летать по воздуху. И служивший здесь основным, если не единственным воздушным транспортным средством.
Глеб, к слову сказать, давно мечтал полетать на вимане. С самой первой прогулки по столице. Когда увидел летающую лодку, прошедшую над улицей. И теперь, по воле обстоятельств осуществив эту мечту — не пожалел. Да, на открытой всем ветрам палубе находиться не очень-то приятно. Особенно с непривычки. Но на такой случай на вимане предусматривалась надстройка: что-то вроде небольшой комнаты… то есть, пардон, каюты. В нее-то и убрался вскоре Глеб, искренне сочувствуя рыжему магу. Ему-то, полетом управлявшему, покидать палубу было нельзя.
Но прежде чем спрятаться от ветра, Глеб успел полюбоваться на панораму столицы. Под лучами утреннего солнца да с высоты в сотни метров стольный имперский город показался ему удивительно прекрасным. Расположенный среди горных утесов, с дворцами и зеленеющими парками на плато, с перекинутыми между утесами мостами изящной формы да с ажурными бортами; с тянущимися к небесам остроконечными башнями, сверкающий хрустальными или глянцевыми куполами исполинских сооружений вроде почти ставшего родным амфитеатра — он воскрешал в памяти образы из сказочных или фантастических фильмов. Даже мог показаться городом будущего благодаря другим виманам, лавировавшим между циклопических зданий.
В восхищении разглядывая столицу Империи с высоты птичьего полета, Глеб одновременно подумал о варварах. О тех грязных, диких, но вооруженных до зубов скотах, которые умеют лишь разрушать и грабить… ну и еще насиловать подвернувшихся девок. И чьи испачканные в крови и дерьме руки не дрогнут даже эту красоту обратить в прах. Если их не остановить, конечно.
В этом свете собственная предстоящая миссия казалась Глебу уже не досадной принудиловкой, но делом по-настоящему нужным и важным. Делом, в положительном исходе которого вчерашний боец на арене оказался даже заинтересован лично. Причем заинтересован не в материальном смысле — о «плюшках», которые могут на него свалиться в награду за устранение Разрушителя, он почему-то не подумал. Нет, то был, скорее, моральный интерес. Что называется, для души. Даром, что прежде Глеб ничего подобного за собой вроде не замечал.
Хотя чему удивляться? Новая страна, новая жизнь. И Глеб тоже — новый. С иными, чем прежде, ценностями и приоритетами.
Миновав столицу, вимана пошла над то зелеными, то желтыми пятнами лугов и полей, темными — лесов, голубоватыми — озер, над петлявшими по земле полосками дорог.
Попадались на пути и городки какие-то, деревни, но небольшие. Любоваться в них было нечем, особенно с высоты. Так что зрелище это Глебу быстро наскучило, и он, вдобавок успевший подмерзнуть на ветру, предпочел убраться в каюту. Где не придумал ничего лучше, кроме как прикорнуть на жестковатом топчане.
Все ж таки разбудили его рановато. Не грех было наверстать.
Когда Глеб снова поднялся, солнце успело миновать зенит. А закончилось их путешествие с рыжим магом приземлением виманы на небольшой площади посреди какого-то городка, также едва ли отличавшегося большими размерами. Во всяком случае, сойдя на землю и осмотревшись по сторонам, Глеб не заметил здесь даже тени столичного великолепия. Дома имели высоту в два-три этажа от силы — и это в центре города! Первые этажи обыкновенно были сложены из камней… почти не обтесанных, остальные из бревен, брусьев, досок.
Черепичные крыши соседствовали с соломенными… причем весьма близко соседствовали. Городишко явно испытывал недостаток свободного пространства и оттого застраивался плотно. Дома теснились, верхние этажи нависали над узкими улочками, кое-как петляющими меж зданий.
В воздухе стоял запах дыма из многочисленных печных труб, а еще характерный запашок, знакомый любому, кто имел несчастье хоть раз воспользоваться общественным туалетом. Или заходить в подъезд дома, населенного, мягко говоря, не слишком сознательными жильцами.
Очевидно, цивилизация не добралась — не торопилась добраться до этой точки на карте Империи. Тем не менее, именно в пределах Империи располагался сей убогий городишко. О том свидетельствовал хотя бы небольшой флаг с изображением неровного круга, символизировавшего, по-видимому, солнце. Висел флаг на метровом флагштоке, торчавшем над широким крыльцом массивного здания, в отличие от остальных городских построек целиком сработанного из серого камня.
К этому-то зданию и направился рыжеволосый всклокоченный маг, велев Глебу дожидаться его у виманы. Впрочем, едва пройдя десяток шагов, непутевый волшебник с досадою хлопнул себя по лбу. И вернувшись, протянул своему пассажиру пистолет.
— Велели передать… вам, — были при этом его слова.
И только Глеб остался было один, как напомнил о себе голос, звучавший в его голове благодаря волшебному шарику.
— Главное, ничему не удивляйтесь, — снова не услышал, но скорее, почувствовал Глеб, — воины в конвое не предупреждены. Так что о вашей миссии ничего не знают. Все, что им известно — это новый маршрут, по которому им предстоит доставить группу арестантов, включая вас. И, соответственно, другой пункт назначения… до которого вы, впрочем, все равно не доедете. По понятным причинам. И… да спрячьте же вы куда-нибудь это… ну, оружие ваше! Хоть о его назначении тоже мало кто знает, но вещичка-то необычная. Хотя бы с виду. Могут и отобрать, если показывать, кому ни попадя.
Из здания с флагом рыжеволосый волшебник выскочил спустя несколько минут. Именно выскочил — с шустростью и суетливостью, не очень-то вязавшимися с его внешностью. При этом, как и следовало ожидать, маг споткнулся на крыльце и едва не упал. А потом не к вимане со стоявшим рядом Глебом почему-то отправился, а куда-то… не слишком близко. Прочь с площади и вдоль одной из узких улочек.
Вернулся волшебник полчаса спустя и в сопровождении двух воинов, экипированных по имперской форме. Пластинчатые доспехи, мечи в ножнах, шлемы без забрал. Примерно так же выглядели служилые люди, упаковавшие Глеба в день его прибытия в этот мир.
На единственного пассажира, прилетевшего в вимане с рыжеволосым магом, один из вояк глянул, если и с интересом, то с сугубо профессиональным. Оценивающе. Как дворник на груду мусора, например. Очевидно, в этом глухом городишке знать не знали о несравненном Рокки.
Что до его напарника, то лицо оного не выражало ничего, кроме обычного пренебрежения, свойственного каждому человеку, облаченному хотя бы мелкой, но властью.
— Этот что ли? — осведомился воин столь же пренебрежительным тоном, — повесили… Тьма их… на нашу голову.
— А ведь здоровый, гад, — посетовал другой вояка, — и почему не закован?
Вопрос был адресован рыжему магу. Который, видимо, по неопытности стерпел и грубый тон, и сам тот факт, что ему, столичному посланнику и представителю привилегированной касты, приходится давать отчет какому-то захолустному солдафону.
И все же за словом в карман он не полез.
— Заковывать — это для таких как вы работенка, — отвечал маг, — для простых. У нас же для этой цели заклинание особое имеется. Хоп — и даже отпетый головорез становится покорным как баран.
«За барана ответишь», — едва не вырвалось изо рта Глеба. Как и немного ранее — «Я тебе не этот» в ответ на реплику одного из воинов. Но не зря голос, переданный через шарик-таблетку, его предупредил. Не удивляться, значит? Ну, Глеб и не выказал ни тени удивления, а уж тем более возмущения. Легенду следовало поддерживать. И коль нельзя иначе объяснить, почему некий арестант прибыл не в кандалах, то стоило подыграть словам рыжеволосого мага. То есть старательно делать вид, что ты и впрямь находишься под действием подчиняющих чар. Например…
— Как баран значит? В самом деле? — осведомился вояка, обратившись уже лично к Глебу.
Тот не сплоховал. И не то что не съездил по обрамленной шлемом морде, но, вдобавок, ответил смиренно-молчаливым кивком. Да еще улыбнулся — широко, с выражением беззаботного добродушия. Вышла улыбочка несколько глуповатой… что, впрочем, вполне даже устроило обоих конвоиров.
— Ну, тогда пойдем… бар-ран! — хмыкнул второй воин.
«Ничему не удивляться, не удивляться ни-че-му», — про себя повторял, силясь сохранить выдержку, Глеб.
Один из конвоиров пошел впереди, второй следовал за спиною Глеба, когда все трое двинулись по узкой полутемной улочке, вымощенной грубым булыжником. Глеб чувствовал, что любой из сопровождавшей его парочки был готов при первой необходимости достать из ножен меч и порубить вверенного им арестанта в капусту. Ну, в том случае, если подчиняющая волшба внезапно перестанет на оного арестанта действовать.
Идти пришлось недолго. Свернув на улицу попросторнее, вся процессия вскоре вышла к двухметровому забору, за которым обнаружился бревенчатый барак, пара сараев и просторный двор. Непривычно просторный по меркам этого городка.
Во дворе два воина отрабатывали навыки обращения с мечом. Один атаковал, второй — постарше — ловко отклонялся, да еще усмешкой награждал товарища.
Еще пятеро вояк седлали коней.
— Смотрите, кого нам Тайная канцелярия сплавила, — окликнул их один из конвоиров Глеба.
— Ну-ну, — в ответ проворчал один, едва обернувшись, — мало нам забот. Мало того, что двигаться пришлось из-за них на день раньше, мало того, что через опасные места тащиться придется. Так они, вдобавок, нам какого-то быка еще навязали!
«Сам добыкуешься у меня», — мысленно пообещал воину Глеб, одновременно снова явив на лице улыбку довольного простофили.
— Что ж, карета подана, — обратился к Глебу другой воин.
И небрежным взмахом руки указал в направлении телеги с большой клеткой. Транспортного средства, на котором Глеб некогда совершил свое первое путешествие по землям Империи.