Рассвело. Александр проведал Катю с детьми, которым велено было не выходить из комнаты. Дарья, изможденная ночным кошмаром, легла спать, а мы с Анной, заручившись поддержкой Александра, направились в церковь.
Живописный церковный дворик, залитый утренним светом, будто сошел с холста: белая церковь величественно возвышалась над окружающими ее домами, сверкая на солнце золотыми куполами. Слева было отведено место небольшой детской площадке, а справа стоял маленький деревянный домик, затерянный в кустах сирени. Крыша его покосилась и почти упиралась в стену церкви. То была сторожка ночного сторожа. Единственное распахнутое окно украшал маленький цветок герани, озаряемый яркими лучами солнца.
У домика на складном стуле, опираясь на трость, сидел старик и чесал за ухом сидящую перед ним овчарку. На вид ему было лет восемьдесят. Редкие седые волосы, обрамляющие почти лысую голову, были зачесаны на левый бок. Худое лицо его, покрытое морщинами, с заостренным подбородком и выступающими скулами, задумчиво склонилось над головой собаки.
-Доброе утро, Алексеич! – Александр поздоровался с ним, как мы подошли. Как поживаете?
Старик не повернулся, будто и не слыхал приветствия.
-Видимо, уже совсем плох! – Александр прошептал нам и прокричал слова приветствия.
Дмитрий Алексеевич резко обернулся и всмотрелся пристально в пришельцев, потревоживших его.
-Александр Сергеевич! Сколько лет! Сколько зим! – прокряхтел он, вставая со стула и протягивая нам дрожащую руку для приветствия. Старая овчарка, тревожно заскулив и поджав хвост, легла у ног старика.
Обменявшись рукопожатиями, Дмитрий Алексеевич вопросительно посмотрел на нас с Анной и перевел взгляд на Александра.
-Дмитрий Алексеевич! Это мои друзья, Андрей и Анна, из Москвы погостить приехали. Анна – дочь Вениамина Борисовича, здесь в школе училась.
Старик, всмотревшись в лицо Анны, удивленно поднял бровь и снова перевел взгляд на Александра.
-Сколько лет утекло, как с твоим отцом рыбачить ходили. Ты и не помнишь сейчас! Вы аль на службу явились или меня старого ненароком вспомнили? – сказал, он, щурясь от солнца, бьющего прямо в лицо. – Выкладывай, чем обязан вашему столь раннему визиту?
Александр мешкал, не решаясь начать.
-Мы к вам с вопросом по поводу той постройки на кладбище, – начал он, неуверенно всматриваясь в выражение лица старика.
-Так вы уже знаете? – он встрепенулся, теперь пристально взирая на хмурое лицо Александра.
Александр кивнул. Опустив голову, он выискивал что-то под ногами.
-Вчера, прогуливаясь с Бернаром мимо кладбища, я заметил, что он странно скалится и рычит без повода. Огляделся по сторонам и таки обомлел. Дверь то та настежь открыта! Я бегом домой! Вот сижу думаю, кому взбрендило такое вытворять, – он оглядел всех со скорбным выражением на лице.
Александр молчал, все еще высматривая что-то в траве.
-Дмитрий Алексеевич, не обессудьте, но это моя вина! – я выпалил, приблизившись к нему.
Старик повернулся ко мне и взгляд его водянисто-мутных серых глаз пронзил меня точно острие клинка. “Они не знали!” – лишь успел вставить Александр, как старик весь ощетинился, разразился громкой тирадой и бросился на меня с кулаками, гневно размахивая тростью в руках: “Олух! Да кто ж тебя за руку тянул, такого сякого!”
Овчарка вскочила на ноги и, рыча, завиляла хвостом, нетерпеливо ожидая команды наброситься.
Прижав руки к лицу, я пытался защититься от тумаков, летящих на меня со всех сторон, покамест громогласный собачий лай оглушительными пронзительными звуками, врезался в уши, трубно сотрясая утренний воздух. Не мешкая, Анна с Александром оттащили от меня взбешенного старика и усадили его на стул, успокаивая и придерживая от очередного приступа гнева.
-Дмитрий Алексеевич, он не виноват. Он для меня старался, хотел полностью воссоздать мою родословную! – Анна затрещала в мою защиту, схватившись руками за бока точно наседка.
-Ах, родословную хотел воссоздать! – старик вновь завопил, намереваясь вырваться. – Да знаете ли вы, на что себя обрекли?! – он неожиданно снизил тон и отвернулся.
Все молчали, даже овчарка улеглась у ног хозяина, тихо рыча и скаля зубы.
-Впрочем, какое мне до этого есть дело! – старик вскоре проворчал как ни в чем не бывало, оборачиваясь к нам. – Мне одно интересно, как вы умудрились таки открыть дверь? Не выбивали же ее?
-У меня был ключ!
-Вот остолоп! – старик ругнулся, прерывая Анну.
-О ком вы говорите?
-Да о твоем отце! О ком еще? Зная, что он уезжает и вряд ли когда вернется, я отдал ему ключ, настоятельно попросив все-таки избавиться от него.
-А зачем вы его об этом просили?
-Странные вопросы ты задаешь, дочка! Неспроста, видать, просил, раз нелегкая ко мне вас занесла!
Анна потупилась и смолкла.