Вики
— Это все из-за нее, пусть убирается отсюда… — кричала Ребекка
— Я не уйду, он хочет, что бы я была здесь! — отвечала я
— Все успокойтесь, Бекка, пусть она остается, она имеет полное право находиться с нами… — говорил Католик.
— Нет! Она не имеет права! — огрызалась Ребекка.
— Если бы он не хотел меня видеть, он бы не пришел ко мне. Значит я ему не безразлична, и поэтому я останусь. — спорила я
— Если она не уйдет, то я сама ее выкину из больницы… — все еще говорила Ребекка Католику, который, на мое удивление, вступился за меня.
— Бекка, тебе надо успокоится…
Кругом был хаос! Гибсон потерял сознание у меня на работе, я вызвала скорую, и Джекс пытался привести его в себя, до ее приезда. Уже в больнице ему сделали какие-то уколы, провели обследование и потом перевели в палату. Сейчас он отдыхает, но врачи сказали, что скоро он придет в себя и его можно будет навестить. Ему нельзя было вставать с постели потому, что он был слаб, но это же Гибсон, он никого не слушает и, я уверена, что как только он придет в себя, он захочет снова уйти. А пока он отдыхает в палате, его мать устраивает скандал в приемной отделения. Она так хочет избавиться от меня, унизить перед всеми, я, даже не совсем понимаю, зачем ей это? Ей я ничего плохого не сделала. Все Ангелы Ада, почти, каждый день находятся в опасности, но эта женщина, почему-то возненавидела меня с самого начала, еще до всех этих событий. И я понятия не имею в ком проблема, во мне или в ней?
— Если ты сейчас же не уберешься, я тебя сдам копам за убийство Диего Хуареса, — сказала Ребекка тихим голосом, подходя ко мне. — И знаешь, что? Тебя надолго упекут в тюрьму. Ты думаешь Рэй будет ждать тебя годами? А вот и нет! Он на следующий же день найдет тебе замену, а ты будешь гнить там до конца своих дней.
Я навремя забыла о том, что совершила несколько дней назад, а она снова напомнила. Весь кошмар того дня обрушился на меня. Убить человека, это не то же самое, что убить комара, который всю ночь жужжит у твоего уха, это не тоже самое, что наступить на муравья. Я отняла жизнь у другого человека, я стала убийцей. Мне нет оправдания, я никогда не искуплю свою вину перед Господом, я всю жизнь буду расплачиваться за это, а когда умру, то вечность буду гореть в аду. Я это знаю, но это не значит, что она от меня так легко избавится.
— Я никуда не уйду, — ответила я. — Хочешь сдать меня копам? Давай! А что ты скажешь Рэю, когда он очнется? Что я сама пошла с повинной в полицию? Или они расследовали дело и улики привели ко мне? Что ты скажешь своему сыну, Ребекка?
— А это не твое дело! Он про тебя и не вспомнит…
— О, а ты уверена? — с наигранной уверенностью спросила я. — Думаю, ты очень сильно ошибаешься потому, что если я попаду в тюрьму, я утащу Гибсона и половину членов клуба за собой. Я знаю все ваши проделки, я знаю про наркотики, я знаю про людей и оружие, я знаю все, Ребекка, я даже знаю, какой у тебя пистолет и где он лежит. Я знаю, когда ты заряжаешь его одной пулей. Я знаю все. — таким же тихим голосом ответила я ей. Потом достала из кармана телефон и протянула ей, — Вот, позвони и сообщи. Что такое Ребекка? Тебе стало страшно за сына? Или у тебя проснулась совесть? Может ты, наконец, поняла, что со мной шутки плохи? Или ты потеряла дар речи, потому что не ожидала, что Гибсон сам мне все расскажет, что Рэй доверит мне секреты Ангелов Ада? Не думала, что у нас все серьезно?
— Это еще не конец, я до тебя доберусь и ты пожалеешь обо всем. — сказала Ребекка и встала рядом с Католиком.
Я наконец вздохнула. Я наговорила очень много лишнего, но кроме себя, мне больше не на кого положиться. Сдаваться я не собираюсь. Конечно же, я бы никогда в жизни не предала Гибсона, но по-другому я бы не смогла остаться. Меня бы снова вышвырнули, как его очередную подстилку. А это не так, я не подстилка и пусть она, наконец, осознает это.
Я подошла к парням, которые стояли недалеко от меня.
— Простите, — сказала я, обращаясь к ним, — Я бы никогда этого не сделала, но ее по-другому не убедить, оставить меня в покое. А больше всего на свете, мне хочется быть рядом с ним, когда он проснется.
Парни только кивнули, но ничего не ответили. Думаю я перегнула палку, но Гибсон того стоит.
* * *
— У него будут проблемы на счет того, что я сказала? — спросила я Джекса, когда мы пошли за кофе в кофетерий больницы.
— Неа, — ответил Джекс.
— А я думаю, что ему все это не понравится.
— Ты скоро сама все поймешь, рыжая. Просто подожди немного.
— Что ты имеешь ввиду? — спросила я. Но он только пожал плечами и ничего не ответил. — Ты что-то знаешь? — он снова не ответил, — Джекс, прошу, скажи, чего мне ожидать?
— Все хорошо, рыжая. Пойдем узнаем, что говорят врачи.
— Ладно.
* * *
Мне наконец удалось зайти в палату к Рэю, после его матери и отчима и всех остальных. Он старался по-быстрее от них отделаться, что бы наконец мы остались одни.
— Эй, привет.
— Иди ко мне, рыжая. — Гибсон протянул руку и положил ладонь на моё лицо. — Теперь ты понимаешь когда я говорю, что ты меня убиваешь? Я уже второй раз в больнице из-за тебя… — сказал он, улыбаясь.
— Это не так, малыш.
— Я вот что хочу сказать, раз я уже в больнице и меня не надо будет везти куда-нибудь, может ты закроешь дверь, что бы нам никто не помешал, — сказал он и подмигнул.
— Рэй Гибсон, ты извращенец, ты знаешь об этом?
— А мой член так не думает, — ответил он и мы засмеялись.
Потом я наконец набралась храбрости и сказала.
— Милый, я кое-что сделала…
— Я знаю, и это не ты, забудь об этом.
— Нет, я … что ты имеешь ввиду?
— А ты?
— Гибс? Ты имеешь ввиду Хуареса? — он кивнул, — Да, и это тоже, мне сказали, что это Католик, а не я… но я не верю, после такого, он бы не…
Гибсон
— Так, слушай меня внимательно! Ты защищалась, и это правильно. То что ты сейчас со мной… детка, если бы он что-то сделал с тобой… я бы … — ну как мне ей объяснить, что случись с ней что-то, я бы весь мир перевернул и нашел этого мудилу и убил, нахуй взорвал весь его сброд, весь район и весь город, и что без нее я бы не смог прожить и дня? — Это сделала не ты. Так что, закрыли тему. И не вздумай себя винить, понятно?
Она слегка улыбнулась и положила свою руку на мою, а потом повернула немного лицо и поцеловала мою ладонь. Она моя жизнь, мой ангел, мой рай, я жив только благодаря ей, и в тоже время она моё проклятье, я не могу ни дня без нее. Ее красота сводит меня с ума, она нежная, милая и ласковая, и в тоже время храбрая и иногда сумасшедшая. Эта женщина всегда разная и непредсказуемая, а еще она моя. Она моя!
— Гибс, я хотела сказать, что я немного поспорила с твоей матерью…
— С Ребеккой?
— Да. Милый прости, я наговорила ей кучу всего, чего не должна была… просто, у меня не было выхода, я хотела остаться, я хотела тебя увидеть… — было видно, что она нервничала.
— И что случилось?
— Я сказала, что … ну если она меня … если не разрешит тебя увидеть … Боже, Гибс, если она меня сдаст полиции, то я расскажу все ваши секреты. — наконец сказала она, и отвернулась от меня. — Я бы ничего не сказала, просто у меня не было другого выхода, мне пришлось это сделать, и все остальные тоже услышали это. У тебя будут проблемы да, Рэй?
— Посмотри на меня, — она не послушалась, — Рыжая, сейчас же повернись и посмотри на меня. Ты правильно сделала, а теперь иди ко мне. — я взял ее за руку и потянул на себя. — Ложись со мной.
— Эта койка расчитана на одного человека, Гибс, я не помещусь. — сказала она, уже улыбаясь.
— Ты такая маленькая, что поместишься, а теперь ложись.
Я немного подвинулся и она легла с краю и положила голову на мое плечо.
— Малыш, ты злишься?
— Да.
— Прости меня, ладно? Я так больше не буду.
— Не прощу.
— Гибс, я правда очень сожалею…
— Не прощу, пока не трахну тебя, рыжая.
— Извращенец. — сказала она и засмеялась.
Я поцеловал ее в макушку и прижал еще сильнее. Блядь, я так соскучился по ней, а еще я стал совсем как баба. Ласкать женщину не для того, что бы потом заняться с ней сексом, обнимать женщину просто, что бы почувствовать, что она рядом, это совсем не то, что я когда-нибудь собирался делать. Я, мать вашу, влип по уши. Я совсем не так представлял свою жизнь, я вообще никогда не думал о будушем с какой-нибудь конкретной женщиной. Мне всегда было достаточно напиться и потрахаться. Но с ней все по-другому. Я, блядь, постоянно хочу ее, постоянно думаю о ней. Я приподнял ее подбородок большим пальцем и начал целовать ее в губы, она такая вкусная, такая сладкая. Она отвечала на мой поцелуй, потом я начал запускать руки ей под майку, нащупал грудь и застонал. Она такая мягкая, пиздец. Мне всегда нравилась упругая грудь, до того момента, пока я не понял, что ее мягкие сиськи совсем другие на ощупь. Я с ума схожу, когда начинаю их массировать и мять, когда чувствую, что мои пальцы буквально теряются в них, я могу до боли сжимать их, могу оставлять синяки, могу зарываться в них лицом и лизать. Блядь, мой член начинает вставать. Она стонет мне в рот, я хочу сделать ей еще больнее, я хочу, что бы она кричала, пиздец, я с ума сойду, если сейчас же не трахну ее.
— Закрой дверь на замок. — простонал я ей в губы.
— Нельзя, доктор сказал, что тебе нельзя напрягаться. Так ты быстрее выздоровеешь…
— Похер, закрой дверь.
Если бы мне не было все равно, что ее голый зад увидит кто-то еще, кроме меня, я бы порвал всю одежду на ней, и трахнул бы прямо сейчас, но никто не увидит эти прелести. Они только для меня. И эта женщина создана только для меня. Но сказал я другое.
— Если медсестра увидят мой член, то потом не оставят меня в покое, пока я их не трахну. Так что защелкни этот херов замок и разденься.
— Милый, нам нельзя…
Я схватил ее крепко за лицо и буквально зарычал:
— Сейчас же! Ты будешь делать все, что я тебе скажу, а теперь закрой эту чертову дверь.
Она медленно встала и я шлепнул ее по заднице. Пиздец, я так давно этого хотел, но этого мало. Я хочу поставить ее попой кверху и хорошенько отшлепать ее. Хочу слышать, как она стонет и умоляет меня прекратить, я хочу чувствовать пульсацию на моей ладони от этих ударов, хочу видеть, как покраснеет ее задница, а потом войти по самые яйца и оттрахать ее. Блядь, у меня голова идет кругом от тех вещей, что я собираюсь с ней сделать.
Наконец, она защелкнула замок и начала медленно подходить ко мне.
— Распусти волосы, — велел я ей. Она так и сделала. — Сними с себя всю одежду.
Она медленно взялась за конец майки и начала поднимать ее вверх, потом сняла через голову и кинула мне в лицо. Моя проказница. Я всегда знал, что где-то глубоко она развратная девочка. Потом она подошла немного ближе, повернулась ко мне спиной, начала расстегивать джинсы, виляя бёдрами, и медленно стянула их с себя. На ней осталось только нижнее белье, которое я хочу разорвать.
— Подойди ко мне, — сказал я, но она помотала головой.
Потом она подняла руки за спину и расстегнула лифчик, так же неспеша, она сняла его и отбросила в сторону. Очень медленно она опустила руки вниз по талии и, просунув пальчики в резинку трусиков, начала снимать их, снова покачивая бедрами. Я сглотнул. От этого зрелища, от ее голого тела, от ее попки у меня член из боксеров вырывался наружу. Блядь, как же сильно я ее хочу. Она переступила через свои трусики и подошла к двери. Протянув руку к белому халату, который оставил кто-то из моих друзей, я не помню кто именно, она сняла его с крючка и одела на себя, но не застегнула. Потом повернулась ко мне, и сказала:
— Медсестры в приемной шепчутся, что у моего пациента огромный член. А я, — она пожала плечами и с улыбкой начала медленно подходить ко мне, — Я даже не знала об этом, поэтому, Мистер Гибсон, я решила проверить так ли это?
Она снова это делает. Играет. Она снова сводит меня с ума. Мать вашу, да как у нее постоянно это получается? Хотя чему тут удивляться, даже на том свете она не давала мне покоя. Моё рыжее проклятье снова играет со мной. Скоро, от ее выходок мой член будет упираться МНЕ В ЛОБ. Я, блядь, хочу ее как никогда раньше.
— Итак, Мистер Гибсон, — продолжала она, — И что мы будем с вами делать? — говорила она, постукивая указательным пальцем себе по губам, делая вид что думает, — Может, для начала, мне стоит снять с вас всю одежду и полюбоваться вами, насладиться зрелищем, а потом, поработать руками и язычком? Или мне следует сию же минуту оседлать вас, направить ваш огромный член в свою, как вы ее называете, киску и медленно опускаться на него?
Она сейчас серьезно? Медленно? У меня нет столько выдержки, я хочу чувствовать как трахаю ее, и как кончаю в нее, снова! Хочу ее киску, хочу ее соки, хочу ее всю, но я опять сказал совсем другое.
— У меня не встает на врачей, рыжая.
— Ауч, Мистер Гибсон, это был удар ниже пояса. Может, для начала, вы будете называть меня Доктор Майлз, а потом мы вместе посмотрим, что это у вас выпирает из под одеала. — сказала она хихикая и, указывая на мой член.
Я попался!
— Хватит играть со мной, женщина, подойди и я покажу тебе, что тут выпирает.
Она подошла ко мне, я схватил ее за руку и потянул на себя. Она залезла верхом на меня, села и начала тереться через тонкое одеало о мой член. Пиздец, она просунула руки под него и схватила его своими пальчиками. Срань Господня, она мне дрочит, но я хочу другого. Я начал стягивать с себя одеало и боксеры, мои мышцы все еще побаливали во время резких движений, но ради секса с ней, я готов получить еще пулю. Ее халат ничего не прикрывал, кроме спины, и я видел, как набухли ее соски, которые я начал облизывать.
— Хватит детка, просто сядь на мой член и трахни меня, давай, рыжая, а то я нахрен с ума сойду.
— Мистер Гибсон, как ваш лечащий врач, я просто обязана выполнять все ваши пожелания, — сказала она, помогая мне избавиться от этих больничных тряпок. — Вы уверены, что хотите именно этого?
— Да, мать твою, хватит испытывать моё терпение, просто сделай это! — зарычал я на нее. Играть, конечно хорошо, но не тогда, когда мой член вот-вот кончит, так и не трахнув ее киску.
Я настолько быстро, насколько это вообще возможно подготовил ее для своего члена. Я целовал и ласкал ее грудь, кусал и тянул зубами ее соски, в то время, как теребил ее клитор большим пальцем одной руки, а второй медленно насаживал на свой член. Блядь, она такая узкая, мне так нравится растягивать ее киску своим членом. Просто я понятия не имею, как может женщина быть такой тугой, когда она уже рожала.
Я хочу слышать, как она кричит, как она стонет, как умоляет меня трахать ее жестче. На ней все еще этот халат докторов, одет, но не застегнут. И вот я трахаю врача, это то, что я хотел уже давно. Пиздец!
Вики
Мы опять делаем все без защиты. Я не знаю, он специально не одел презерватив, или у Гибса просто его нету. Заниматься с ним любовью без всяких преград, это еще одно блаженство, которое я недавно познала. Я чувствую все совсем иначе, намного приятнее, намного лучше. Я чувствую, как с каждым его толчком моё лоно растягивается и впускает его все глубже, как его движения становятся быстрее и сильнее. А что если он снова кончит без …
— Милый … я не пью таблетки … и мы опять … все делаем без защиты … — кое-как смогла я выговорить, пока он входил в меня как сумасшудший, а я стонала ему в шею потому, что каждый толчок, каждое соприкасание головки его члена с этой точкой G, вызывали у меня уже не стоны, а крики. Я чувствовала, что уже близко, я вся горела, я хочу кончить. Это уже невыносимо, это вот-вот скрутит все во мне. Его член входит в меня очень жестко, а его слова только приближают мой оргазм.
— Блядь, рыжая, как хорошо, — говорил он, — Кончай детка со мной … давай, рыжая.
Я чувствую, как тело Гибсона напрягается, он почти на грани, как и я. Толчок, еще один, я кончила и прикусила его плечо, что бы не закричать. Еще несколько сильных толчков и Гибсон тоже кончил. Я почувствовала, как теплая влага проникла в меня, а потом потихоньку начала стекать по стенкам моего влагалища наружу. Я слышала, как Гибсон старался отдышаться. Боже, это просто потрясающе. Столько эмоций, столько наслаждений, и я хочу большего. Я хочу большего с ним.