«Боинг» набрал высоту. Жаклин вздохнула с облегчением и откинулась на спинку кресла. Теперь ждать оставалось недолго.

Последние два часа дались ей нелегко. Пока фру Кнутсен укладывала ее чемодан, Жаклин приняла душ, переоделась и успела написать тетушке коротенькую записку. Времени на долгие объяснения не было, но она пообещала позвонить, как только представится возможность.

Роджер иронически усмехнулся, когда Жаклин появилась в гостиной раньше назначенного срока. Она решила не обращать внимания на его колкости, вышла из дома и, не говоря ни слова, уселась в машину рядом с ним. Роджер выехал на автостраду и на максимальной скорости помчался в ближайший аэропорт…

Роджер устроился в кресле, вытянув длинные ноги, — они летели первым классом, где пассажирам предлагался больший комфорт. Жаклин не питала никаких иллюзий на его счет, хотя и помнила, каким он был милым и предупредительным, когда они только познакомились. Однако все изменилось, едва он узнал о ней правду.

— Поспи, — буркнул Роджер.

Жаклин отрицательно покачала головой.

— Вряд ли получится…

Он равнодушно пожал плечами и закрыл глаза.

— А я вздремну. Прошлую ночь провел в дороге, почти не спал…

И тут же сон сморил его. Жадно всматриваясь в лицо Роджера, Жаклин заметила, что его кожа приобрела сероватую бледность, вероятно, от усталости и беспокойства. Видно, он не меньше ее озабочен состоянием Тони, хотя и старается не показывать этого. Да и как не волноваться, ведь мальчик живет в его доме и он, наверное, очень к нему привязался. Жаклин от души позавидовала Роджеру, к горлу подкатил комок, на глаза навернулись слезы. Сколько радости прошло мимо нее!.. Как Питер мог так обойтись с ней? А впрочем, с легкостью, мстительность всегда была частью его натуры.

Стремясь устроиться поудобнее, Роджер пошевелился во сне, и его голова оказалась на плече Жаклин. Ее первым побуждением было оттолкнуть его, но… она этого не сделала. Глядя сверху вниз на взъерошенные рыжие волосы, на длинные ресницы, она до боли закусила губу. Как давно они не были так близко… От него исходил терпкий аромат лосьона и такой знакомый, только ему присущий запах…

Жаклин замерла. Надо немедленно разбудить его, прекратить это безумие! Если Роджер проснется и поймет, что нечаянно положил ей голову на плечо, то страшно рассердится. Но ведь он так устал… Жалко будить. Прядь волос падала ему на лоб, и Жаклин отчаянно захотелось поправить ее, даже кончики пальцев зачесались. Борясь с искушением, она сжала руку в кулак. Глупо предаваться бесплодным мечтам, тешить себя напрасными иллюзиями. Жаклин отвернулась и невидящим взглядом уставилась в иллюминатор. Она всегда будет принадлежать ему, чего — увы! — нельзя сказать о нем. Слишком многое их разделяет. Гораздо больше, чем она предполагала.

И воспоминания, помимо воли, нахлынули на нее.

В восемнадцать лет Жаклин была невероятно наивна и потому совершила немало глупостей. Но самой большой ошибкой стал ее брак с Питером Стэнли. Разумеется, тогда она думала иначе, уверенная, что замужество принесет ей долгожданную независимость. Лишенная с детства любви и внимания, Жаклин потянулась за мечтой, но та вдребезги разбилась о реальную жизнь. К сожалению, прозрение пришло слишком поздно и обратного пути у нее не было.

Жаклин почти не помнила своих родителей. Оба они умерли молодыми, погибли в авиакатастрофе, которая унесла жизни и родителей ее двоюродной сестры, крошки Вирджинии. Осиротевших девочек передали под опеку пожилых американских дядюшек. Жаклин и прежде знала только родственников со стороны отца, живущих в Америке, шведская родня матери отказалась от дочери после ее брака с Ричардом Слейтером, который они не одобряли. Семья Слейтеров была довольно богатой. Правда, львиную долю денег и роскошный особняк в Бостоне старый Перси Слейтер, не желая распылять семейный капитал, оставил старшему сыну Дональду. Младшему, Ричарду, достались лишь скромный пакет акций не слишком процветающего бостонского банка и небольшая наличность. Однако отец Жаклин сумел удачно всем этим распорядиться. Так что девочка, оставшись сиротой в возрасте четырех лет, неожиданно оказалась наследницей приличного состояния и поселилась в огромном особняке, который теперь принадлежал Вирджинии.

Опекуны и дядюшки девочек, два старых холостяка, прекрасно разбирались в финансовых вопросах, но ничего не смыслили в воспитании детей. Они знали одно: их племянницы должны будут со временем занять подобающее положение в обществе — и готовили их к этому. Сначала им нанимали гувернанток, а когда девочки подросли, отправили учиться в частную школу. Затхлая атмосфера этого элитарного заведения для Жаклин с ее бунтарским темпераментом оказалась совершенно невыносимой. Тихая, послушная Вирджиния приспособилась к новой среде, а Жаклин буквально задыхалась в чопорном, замкнутом мирке.

Дядья сами выбирали им друзей, указывали, какие книги читать и какие смотреть фильмы. Их готовили к легкой, беззаботной жизни. Девочки должны были навсегда остаться теми, кем были, — богатыми наследницами респектабельной семьи.

Несмотря на то, что оба старых холостяка были добры к ней и по-своему любили, Жаклин считала их настоящими динозаврами. Они никак не могли взять в толк, что их племянница хочет чего-то самостоятельно добиться в жизни, и оставались глухи ко всем мольбам Жаклин разрешить ей заняться чем-то серьезным. Однажды она попросила дать ей какую-нибудь работу в семейном бизнесе, но старики лишь весело рассмеялись. Никто не понимал ее, даже Вирджиния. Для Слейтеров не существовало понятия «работающая женщина». То, что Жаклин унаследовала от отца практичность и цепкий ум, в расчет не принималось. Какие бы планы она ни строила, все они с ходу отвергались. Это злило ее, приводило в отчаяние.

Как-то раз, отдыхая во время уик-энда на берегу океана, в Провиденсе, Жаклин познакомилась с Питером Стэнли. Ей польстили ухаживания красивого обходительного англичанина. Изголодавшаяся по вниманию и человеческому теплу, Жаклин увлеклась им со всем пылом юности. Позднее она поняла, что приняла за любовь жгучую потребность любить и быть любимой. Когда она сообщила опекунам, что выходит замуж, те пришли в ужас, обозвали Питера авантюристом и охотником за приданым, но Жаклин ничего не желала слышать. Питер нужен был ей как воздух.

Воспрепятствовать браку было невозможно, к тому времени ей уже исполнилось восемнадцать. Короче, дядюшки сдались, но все же приняли меры предосторожности при составлении брачного контракта. Поскольку Жаклин воспитывалась в семье, где юридической стороне любого дела придавалось большое значение, она не усмотрела в этом ничего особенного. Ее радовало, что старики дали согласие на брак и что не придется воевать с ними. А вот Питер был вне себя от ярости и обвинил Жаклин в том, что она и ее семья ему не доверяют. Ей бы в тот момент насторожиться, но куда там! Жаклин стала уверять его, что он ошибается, что брачный контракт — всего лишь формальность, и вздохнула с облегчением, когда Питер сменил гнев на милость и подписал документ.

Свадьбу сыграли с большим размахом. Количество гостей перевалило за три сотни. Это был незабываемый день. Жаклин вся светилась от радости и счастья. Преисполненная самых радужных надежд, она отправилась с Питером на Багамы, чтобы провести там медовый месяц. Обстановка была самая что ни на есть романтическая, но, увы, идиллия быстро кончилась. Первая брачная ночь на многое открыла Жаклин глаза.

Сначала они долго ласкали друг друга. Все было так, как она и ожидала. Поцелуи Питера понемногу ослабили нервное напряжение, в котором она находилась, смущенная своей неопытностью. Однако, когда Питер вдруг перевернул ее на спину и грубо ей раздвинул ноги, Жаклин испугалась. И не напрасно. Она заранее приготовилась к некоторому дискомфорту, но никак не ожидала такой ужасной, раздирающей все тело боли. Приятное возбуждение мгновенно пропало, Жаклин пыталась остановить мужа, просила немного подождать, не делать ей больно, но Питер не обратил внимания на ее робкие мольбы, стремясь лишь к одному: удовлетворить собственную похоть. Жаклин неподвижно лежала под ним, кусая губы, чтобы не закричать. Наконец пытка кончилась. Когда он скатился с нее, пробормотав: «Потрясающе!», и тут же заснул, она расплакалась от обиды и разочарования.

Поначалу Жаклин все же попыталась оправдать его бесчувственность, уверяла себя, что он невольно причинил ей такую боль, но к концу медового месяца перестала притворяться. Розовые очки, сквозь которые она смотрела на мужа, разбились вдребезги. Она любила не реального Питера Стэнли, а некий идеал, созданный ее воображением. Настоящий Питер оказался эгоистом во всем, включая секс. Он заботился только о собственном удовольствии, забывая о жене. Когда она решилась сказать ему об этом, Питер пришел в ярость.

— Никогда и никто не жаловался! — кричал он. — Сама виновата, потому что холодна. С тобой спать все равно что со Снежной королевой!

Чувства, которые она еще испытывала к мужу, окончательно умерли. Жаклин словно очнулась от долгого сна. Ее начало одолевать сомнение: а любит ли он ее? Ей никогда не забыть ту ночь, когда, получив свое и оставив жену, как обычно, неудовлетворенной и обиженной, Питер обозвал ее фригидной стервой. Жаклин не выдержала и спросила напрямик, почему он на ней женился.

Ответ потряс ее до глубины души.

— Да потому что ты — Жаклин Слейтер, дорогая, сейф, набитый деньгами, который теперь принадлежит мне. Ты красива, но это так, необязательное, хотя и приятное дополнение. Честно говоря, я женился бы на тебе, даже если бы ты была страшна и уродлива. Я возбудился бы от одной мысли о твоем богатстве. Деньги — лучшее приворотное зелье. — Он самодовольно засмеялся. — Понятно? Ну, хватит разговоров, Жаклин, иди ко мне и постарайся доказать, что ты все-таки женщина.

Откровенность мужа глубоко оскорбила ее, чего он конечно же и добивался. Лежа в темноте спальни и глотая слезы, она почувствовала, что в ней пробуждается дух сопротивления. Слейтеры никому не позволяли унижать себя, выставлять на посмешище. В ней заговорила фамильная гордость. Да, она совершила ужасную ошибку, но не хотела ни жалости, ни снисходительных улыбок, ни понимающих взглядов. А именно это ждало ее, сбеги она от мужа домой. Даже брак с Питером казался меньшим злом.

Медовый месяц закончился, они вернулись в Англию. Жаклин испытала огромное облегчение и вскоре с удивлением поняла, что почти счастлива. Питер целыми днями отсутствовал, и она могла заняться домом и садом, почувствовать себя хозяйкой. Если бы вдобавок и в постели муж оставил ее в покое, она была бы вполне довольна жизнью. К сожалению, его страсть к ней не уменьшалась, несмотря на ее равнодушие и пассивность. Исполнение супружеских обязанностей стало для Жаклин тяжкой повинностью.

Она понимала, что в один прекрасный день Питер обязательно заговорит о деньгах. И вот однажды он явился домой полный грандиозных планов: скупить близлежащие земли и построить на них элитарный клуб. Жаклин осторожно спросила, сколько ему нужно денег. Названная мужем сумма потрясла ее.

— Нет у меня таких денег, — просто сказала она.

Питер злобно рассмеялся.

— Всем известно, что вы, Слейтеры, миллионеры, так что не притворяйся, дорогая.

Жаклин затрясло от отвращения.

— Увы, это не относится ко мне. У меня всего несколько тысяч, которыми я смогу распорядиться лишь после того, как мне исполнится двадцать один год.

Красивое лицо Питера перекосилось от злости.

— Надуть меня хочешь? Я знаю: ты старше своей кузины, а значит, все деньги твои.

Жаклин покачала головой. Наконец-то ей представилась возможность отплатить за непрерывные оскорбления той же монетой. Просто бальзам на душу!

— Ты женился не на той сестре. Да, я старше Вирджинии, но мой отец был младшим сыном в семье. Основное состояние дедушка оставил старшему, Дональду, отцу Джинни. Так что главная наследница семейных капиталов — она, — сообщила Жаклин, не скрывая злорадства.

Их отношения с этого дня резко изменились. Питер возненавидел Жаклин и начал мстить за обманутые ожидания. Сначала он надолго пропал, а вернувшись, стал открыто изменять ей с кем попало. Однажды она упрекнула его в неверности, и его лицо исказилось в язвительной усмешке.

— Не нравится мое поведение? Тогда почему бы тебе не убраться домой, к своим родственничкам? Нет, ты слишком горда, дорогая, чтобы вернуться, поджав хвост, правда? Бедняжка, никто тебя не любит…

Вместо того чтобы отступить и зализывать раны, Жаклин взбунтовалась. С какой стати она должна жить с человеком, который беспрерывно оскорбляет ее словами и действиями! Из ложной гордости она хранила ему верность, проявила слабость, позволив безнаказанно издеваться над собой, но теперь с нее хватит. Она разведется с Питером и начнет новую жизнь.

Впрочем, сгоряча действовать опасно. Следует все хорошенько обдумать. Питер наверняка начнет чинить ей препятствия. Надо тщательно подготовиться к разводу, а это невозможно, пока они находятся под одной крышей. Жаклин сказала мужу, что хочет поехать куда-нибудь отдохнуть, и он не стал возражать. Она подозревала, что его сговорчивость объясняется появлением новой любовницы.

Жаклин уехала в Швецию. Много лет назад, перебирая бумаги, оставшиеся после смерти матери, она узнала имена ее родственников, завязала переписку с ее родной сестрой. И вот теперь тетя Линда с радостью приняла племянницу, отметив, разумеется, отсутствие обручального кольца на ее руке. Жаклин сняла его еще до того, как самолет покинул лондонский аэропорт Хитроу. Линда не задавала лишних вопросов, но, когда Жаклин сама завела откровенный разговор, сочувственно выслушала ее. Возможность довериться близкому человеку сняла с души огромную тяжесть. Сомнений у Жаклин не осталось: развод — единственное правильное решение, самый разумный выход из создавшегося положения. Фактически она уже бросила мужа, покинув Англию. Теперь она ненадолго вернется — только для того, чтобы собрать вещи и уйти навсегда.

Чтобы немного развеяться, Жаклин решила поближе познакомиться с достопримечательностями Швеции. Тогда-то она и встретила Роджера. В тот незабываемый день она осматривала Стокгольм, и Роджер случайно налетел на нее, чуть не сбив с ног. Потом Жаклин часто вспоминала, как невероятно все получилось. Роджер подхватил ее, когда она пошатнулась, и Жаклин вдруг показалось, что солнце засияло ярче, а птицы запели звонче. У нее сладко закружилась голова. По глазам Роджера она видела, что он испытывает сходные чувства.

Но первая встреча окончилась… ничем. Измученная неудачным браком, Жаклин опасалась, что не готова к серьезным отношениям с мужчиной. Слишком мало времени прошло с тех пор, как она ушла от Питера.

В течение последующих дней Жаклин постоянно сталкивалась с Роджером в самых неожиданных местах. Они вежливо раскланивались и, не говоря ни слова, шли каждый своим путем, но она чувствовала, что он рад их мимолетной встрече.

Как-то раз при встрече оба, не сговариваясь, остановились. Поговорили о погоде, Роджер пригласил ее выпить кофе, они улыбнулись друг другу, и мир засиял новыми красками. Назавтра они снова встретились и не расставались до позднего вечера. Так прошло несколько дней.

Роджер сообщил, что работает финансовым консультантом в крупной фирме. Сейчас у него длительный отпуск, часть которого он решил посвятить знакомству со Швецией. Жаклин сказала, что она тоже в отпуске, решив: так будет проще.

Охваченные радостью взаимного узнавания, они сближались все больше, и к концу недели Жаклин стало казаться, что она знает Роджера всю жизнь. И еще она поняла, что влюбилась в него по-настоящему и он разделяет ее чувства. Влечение, которое они испытывали друг к другу, росло с каждой минутой, и после первого же поцелуя в них вспыхнул огонь страсти, но по молчаливому обоюдному согласию они не торопили ход событий. В их отношениях была некая неизбежность: когда-нибудь они непременно станут любовниками, и это будет прекрасно. А пока миг высшего блаженства не настал, можно просто наслаждаться каждой минутой, проведенной в обществе друг друга.

Наконец Роджер признался Жаклин, что любит ее. Она ответила ему тем же.

В один из дней они устроили пикник на двоих. Расположились на берегу залива. Ничто не предвещало беды. После ланча Жаклин положила голову на плечо любимого, который просматривал иллюстрированный журнал, и вдруг почувствовала, как напряглось его тело. Она скосила глаза: Роджер разглядывал фотографию улыбающегося седовласого мужчины с некрасивым, но приятным лицом, обнимавшего за плечи поразительно красивую женщину лет пятидесяти с небольшим. Ее тщательно уложенные черные волосы на висках слегка отливали серебром. Мужчина был старше своей спутницы лет на десять. Подпись под фотографией гласила: «Повезет ли Мэрил в третий раз? Она заслуживает счастья, чего мы ей от души желаем».

— Боже!.. — вырвалось у Роджера.

Жаклин поразилась холодному блеску его глаз.

— Это кто?

— Про него не знаю, но дама — моя любвеобильная мамочка. — Жаклин не нашлась что сказать. Но Роджер еще не закончил: — Подобные ей женщины заслуживают только презрения!

— Что такого она сделала? — отважилась спросить Жаклин, хотя сердце ее уже сжалось от неясного предчувствия беды.

— Нарушила все клятвы и обещания, которые с такой легкостью слетают с ее прелестных лживых губ. Бросила меня, когда мне не было и десяти лет. Клялась, что никогда не покинет, но все же ушла и больше не вернулась, — прорычал Роджер, вставая.

В одно мгновение он изменился до неузнаваемости. Жаклин поднялась вслед за ним.

— Почему она так поступила? Наверное, была какая-то причина…

— Предательница по натуре. Клятвы для нее пустой звук. Презираю ее и таких, как она!

Прерывисто вздохнув, Жаклин неуверенно пролепетала, тщательно подбирая слова:

— По-твоему, женщина должна оставаться с мужем несмотря ни на что? Но ведь бывают разные обстоятельства. Может же случиться так, что…

— Для меня клятвы священны! — отрезал Роджер. — Браки свершаются на небесах и на всю жизнь. Женщины, обманывающие своих мужей, недостойны уважения. Я никогда не связывался с замужними, Жаклин, потому что считаю, что порядочная женщина, имеющая мужа, не вправе вступать в отношения с другими мужчинами.

Жаклин трясло от волнения, но она упрямо продолжила:

— В жизни все гораздо сложнее. Это очень упрощенный взгляд, Роджер…

— Да, для меня все просто.

Она попыталась найти уязвимое место в его рассуждениях, чтобы было проще сказать то, что собиралась ему сообщить. Но не нашла. Неужели это происходит наяву? Больше похоже на дурной сон…

— А если бы я была замужем?.. — тихо спросила Жаклин.

Вот сейчас он скажет, что она — особый случай, но вместо этого Роджер взглянул на ее руки.

— Обручальное кольцо. Ты же не носишь его…

— Я могла его снять… — прошептала она.

Казалось, все вокруг замерло. Его пронзительный взгляд словно пригвоздил ее к месту.

— Ты пытаешься признаться?..

Жаклин приказала себе замолчать, но уже не могла остановиться.

— Мы любим друг друга… Если бы я сказала, что замужем… Что тогда?

— Между нами все было бы кончено.

— Вот так просто?

— Не нравится? Но так уж я устроен. Ладно, давай забудем об этой злосчастной фотографии и…

— Роджер, я замужем…

Он смертельно побледнел.

— Что ты сказала?

Жаклин с трудом сохраняла спокойствие.

— Я собиралась сообщить тебе об этом…

Теперь он перебил ее:

— После того, как сделала бы из меня дурака? Да ты маленькая лгунья!..

Она схватила его за рукав.

— Позволь мне объяснить!

Он стряхнул ее руку.

— Собирайся, мы уходим. Не желаю ничего слушать.

Все было кончено. На обратном пути Роджер не проронил ни слова. Высадив Жаклин у виллы тетушки Линды, он, даже не взглянув в ее сторону, развернулся и уехал. Жаклин не могла поверить в происшедшее. Хуже всего то, что Роджер даже не дал возможности объясниться, а ведь он любит ее, в этом она не сомневалась…

Тетя Линда, выслушав сбивчивый рассказ племянницы, дала разумный совет:

— Пусть немного успокоится. Сейчас он слишком зол. Позвони вечером и все объясни.

Надежда вновь вспыхнула в ней, но когда вечером Жаклин позвонила, ей сообщили, что Роджер уехал, не оставив адреса. Все чувства в ее душе замерли.

Она вернулась в Англию. Несмотря на разрыв с Роджером, ее решимость добиться развода окрепла. Теперь Жаклин знала, что такое настоящая любовь, даже безответная.

Однако ее встретил совсем другой Питер. Из наглого донжуана он превратился в нежного и заботливого мужа. Такая перемена застала Жаклин врасплох. Питер сказал, что пока ее не было, он много размышлял и понял, как она ему дорога. В последнее время они перестали понимать друг друга, но их брак еще можно спасти, если приложить определенные усилия.

Жаклин не отвергла сразу его предложение начать все сначала. Питер истолковал ее колебания как согласие и стал ухаживать за ней, как когда-то, в самом начале их знакомства: приглашал в лучшие рестораны, дарил любимые ею белые розы. Ему удалось усыпить ее бдительность, и в один прекрасный вечер Жаклин не оттолкнула его, когда он пришел к ней в спальню.

Ее решимость развестись с ним несколько поколебалась, и она оставила все как есть. Пусть события развиваются естественным путем, а там видно будет. Их отношения стали лучше, чем когда бы то ни было. Вскоре Жаклин обнаружила, что беременна. Это открытие вызвало у нее смешанные чувства: она всегда хотела иметь ребенка, но не от Питера.

Неизвестно, как сложилась бы ее дальнейшая жизнь, если бы не пришло письмо от Вирджинии, которое раскрыло ей глаза. Та сообщала: ей стало лучше, врачи надеются, что она скоро совсем поправится. За завтраком Жаклин прочитала письмо мужу. Тут он взорвался.

— Да будьте вы все прокляты! — закричал он. — Вы, Слейтеры, даже умереть не можете, когда от вас этого ждут. Подумать только, ведь я уже чувствовал запах денег! — Он злобно рассмеялся, заметив, что до Жаклин начинает доходить смысл его слов. — Да-да, верно, мне стало известно, что она умирает. В твое отсутствие от нее пришло письмо. А иначе зачем бы я стал так расстилаться перед тобой, дорогая?

Потеряв надежду заполучить большие деньги, Питер больше не счел нужным притворяться и стал прежним. Дважды он обманул меня, но третьего раза не будет, решила Жаклин. Однако нужно было подумать о ребенке. Что станет с ним? Из-за ребенка ей придется остаться с мужем. Она на себе испытала, что значит расти без родителей. Ее ребенок должен иметь настоящую семью.

У Жаклин родился мальчик. Энтони озарил радостью ее жизнь. Впервые Жаклин была счастлива. О Роджере она старалась не думать. Что толку вспоминать, ведь они больше никогда не увидятся.

Впрочем, судьба распорядилась иначе. Когда Тони было около года, Питера с супругой пригласили на семейное торжество. И первый, кого они там увидели, был Роджер!

— Старина, не думаю, что ты знаком с моей женой Жаклин. Дорогая, это мой кузен Роджер.

Немного погодя Жаклин никак не могла вспомнить, что сказал он и что ответила она. В памяти остался только презрительный блеск зеленых глаз Роджера, когда тот пожимал ей руку. Вскоре, не простившись с хозяевами, он уехал домой. Жаклин пришлось выслушать насмешливые комментарии Питера: мол, это ты прогнала беднягу. Интересно, чем она его так напугала?

Встреча с Роджером вызвала в душе Жаклин бурю чувств. Оказалось, что она не способна ненавидеть его и бессильна забыть. Домой Жаклин вернулась в полном смятении и когда, Питер вознамерился овладеть ею, отказала ему. Реакция его была ужасной…

Жаклин никогда не видела мужа в таком гневе. Он осыпал ее проклятьями, обзывал последними словами. Не на шутку рассердившись, Жаклин приказала ему убираться вон и тут же поняла, что совершила непростительную ошибку: Питер схватил ее, бросил на кровать лицом вниз… Унизительная сцена, которая последовала за этим, послужила последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

На следующий день Жаклин уехала, забрав с собой Тони. Она и сама не знала, куда направится, просто не могла больше оставаться под одной крышей с Питером.

Однако даже в эту отчаянную минуту, судьба отвернулась от нее: по дороге у машины лопнула шина, автомобиль врезался в дерево, и больше Жаклин ничего не помнила. После аварии она две недели провела в реанимации, а придя в себя, увидела у своей постели Питера, который со слезами на глазах сообщил ей, что Тони погиб. Жаклин потеряла сознание. Врачи опасались за ее рассудок, но — обошлось.

Всепоглощающее чувство вины терзало ее: останься она дома, ничего бы не случилось. Сын, крошка Энтони, был бы жив!

Выйдя из больницы и почувствовав в себе силы выдержать дальнее путешествие, Жаклин бросилась под крылышко тети Линды.

На выплату оговоренной брачным контрактом суммы ушли почти все ее деньги. Жаклин было все равно. А буквально через несколько дней ей сообщили, что кузина Вирджиния умерла, оставив ее единственной наследницей огромного состояния Слейтеров. Эта смерть стала еще одним поводом для ее самоистязания. Занятая собственными проблемами, она так и не навестила малышку Джинни, не попыталась хоть как-то скрасить ее последние дни и часы.

В отчаянной попытке забыться Жаклин пустилась во все тяжкие, хоть это было совсем не в ее характере. Она совершала безумные поступки, которые сделали ее притчей во языцех.

Но не зря говорят, что время — лучший лекарь. Постепенно Жаклин притерпелась к своему горю и смогла жить дальше, если можно назвать жизнью ее безрадостное существование…

Гул турбин «боинга» прорвался в сознание Жаклин и вернул ее из путешествия в прошлое. Сколько лет потеряно! Только Питер с его извращенным умом мог додуматься до такого. Слава Богу, шестилетний кошмар кончился. Питер больше не будет стоять между ней и Тони. Подумать только, своим счастьем она обязана Роджеру!

Жаклин улыбнулась своему отражению в стекле иллюминатора. Ее глаза сияли. Наконец-то она увидит Тони после столь долгой разлуки. Она попыталась представить себе первые минуты их встречи, но ничего не получалось. Когда она видела Тони в последний раз, мальчику было чуть больше года, а сейчас дело идет к восьми.

Тень пробежала по ее лицу. Боже, она же не узнает собственного сына! За этой мыслью последовала другая: ведь и Тони не узнает свою мать! Обрадуется ли он? Жаклин охватил страх. Что Питер наговорил ему? Какую лживую картину нарисовал он за эти годы для ребенка, имея неограниченные возможности чернить Жаклин как вздумается. А что, если… Немедленно прекрати, приказала она себе, так и сойти с ума можно. Что бы ни натворил Питер, теперь время работает на тебя.

Громкий протяжный вздох заставил ее отвернуться от иллюминатора. Зеленые глаза Роджера в упор смотрели на нее. Боже, она совсем забыла о нем! А он успел проснуться, поднял голову с ее плеча и, естественно, теперь на нее злится.

— Надо было разбудить меня!.. — буркнул Роджер, приглаживая волосы.

— Просто мое плечо оказалось рядом. — Жаклин вздохнула и поправила помявшийся жакет. — Не беспокойся, ты сделал это нечаянно, твое достоинство не пострадало.

Она украдкой наблюдала, как он потягивается. Во рту у нее пересохло. Картины не такого уж далекого прошлого вновь встали перед ее глазами, и Жаклин с усилием прогнала их.

— Надеешься вернуть то, что было? — резко спросил Роджер. Она вскинула на него глаза и густо покраснела от мысли, что он заметил ее состояние. — Зря! Я не связываюсь с недостойными женщинами.

— Ты давным-давно окружил себя красными флажками, и я не собираюсь заходить за черту. Меня интересует только Тони.

Конечно, Жаклин понимала, что говорит неправду. Но ведь между ее желаниями и действительностью — такая пропасть. Ей бы возненавидеть Роджера, но, увы, это невозможно.

— Интересует? И так сильно, что ты напрочь забыла о его существовании?

— Ты целиком на стороне Питера, — с горечью сказала Жаклин. — Он же обманул меня, сказал, что Тони умер! Выходит, один из нас лжет, и ты предпочитаешь думать, что это я. Тебе так удобнее в твоем черно-белом мире. Но ты упустил кое-что из виду, Роджер. Питер ловко пользовался человеческими слабостями. Он и тебя видел насквозь и сумел подчинить своей воле. В данную минуту я не знаю, кто из нас двоих больше достоин жалости.

Роджер вспылил.

— Мне твоя жалость ни к чему! Прибереги ее для себя!..

Жаклин печально покачала головой.

— Тебе следовало бы научиться относиться к людским несовершенствам с сочувствием и состраданием, быть терпимее к окружающим, не презирать их. И потом, почему ты отказываешь себе в том, в чем так нуждаешься?

— Совет неоценимый, — нервно хохотнул Роджер, — особенно если учесть, что он исходит от тебя!

Ей бы понять, что она зря теряет время, но Жаклин все же решила попытаться переубедить Роджера — ради его же блага.

— Мне бы познакомиться с твоей матерью, — сказала Жаклин ровным голосом.

— Черт подери, зачем?

— Думаю, у нас много общего. Гораздо больше, чем кажется. Впрочем, тебе не понять: ты слишком примитивно смотришь на вещи. Прости, мне надо привести себя в порядок.

Выйдя в проход между креслами, Жаклин направилась к туалету, желая хоть минуту побыть в одиночестве. Заперев дверь кабинки, она прижалась пылающим лбом к холодному стеклу зеркала. К чему эти волнения из-за Роджера? Разве мало того, что судьба вернула ей Тони? Но она все еще любит его, а любить означает бескорыстно помогать любимому, не надеясь что-то получить взамен. Ведь Роджер явно нуждается в помощи, ненависть разрушает его, не дает ощутить радость жизни во всей полноте. Ну а если он станет мягче и терпимее, то, может, и простит ее? В глубине души Жаклин надеялась на это. Чистое безумие, конечно! Однако разве она смела надеяться на то, что снова обретет сына? И тем не менее судьба сделала ей царский подарок. Может, и Роджер со временем изменится. Следует проявить терпение и осторожность, научиться сосуществовать с ним бок о бок, исподволь влиять на него…

Послышался деликатный стук в дверь. Кто-то вежливо напоминал, что она слишком долго занимает туалет. Жаклин поспешно протерла лицо влажным бумажным полотенцем, поправила макияж и вышла, смущенно улыбнувшись молодой женщине, ждавшей своей очереди.

Пока ее не было, Роджер успел снять пиджак и заказать две чашки кофе. Глотая обжигающую жидкость, Жаклин поблагодарила Роджера. Тот не ответил, и некоторое время оба молча пили кофе.

Мысли Жаклин, естественно, снова вернулись к сыну. Она так давно не видела Тони и ничего не знает о нем… Удастся ли наверстать упущенное? Вопросы, вопросы… Захочет ли Роджер ответить на них? И все же один вопрос был таким важным, что она осмелилась обратиться к своему молчаливому спутнику.

— Скажи… как он выглядит? — Ну вот, сейчас он ей нагрубит.

Очевидно, Роджер не ожидал такого вопроса. Он молчал столь долго, что Жаклин решила: не хочет отвечать.

— Две макушки… У Тони двойная макушка…

Жаклин подняла на него глаза.

— К счастью!..

Роджер покосился на нее с насмешливым видом. Но в его тоне не было ни тени иронии. Более того, его слова прозвучали неожиданно мягко.

— Еще Тони недавно убедил Кэтлин, свою гувернантку, позволить ему отрастить волосы.

— У него были такие чудесные густые волосы… — пробормотала Жаклин, вспоминая. — Русые… А сейчас?

— Такие же, — сухо отозвался Роджер, искоса наблюдая за Жаклин. — У него светло-серые глаза, вздернутый нос, что ему очень не нравится, и веснушки, которые его раздражают. Кожа немного светлее твоей. Вылитый ты…

Жаклин рассмеялась от удовольствия.

— Серьезно?

— Он весь в тебя. На Питера совсем не похож.

— Это не влияет на твое отношение к Тони? Я хочу сказать, тебя это не тяготит?

— Еще чего! — отрезал он. — Не его вина, что у него такая мать. Просто ему не повезло. Он — невинное дитя, и я сделаю все, чтобы он таким же и остался.

— Поясни…

— Поясняю: тебе не удастся подчинить Тони своему влиянию! — холодно уточнил Роджер.

— Но он мой сын, я не хочу быть для него посторонней! — твердо заявила Жаклин. — Что ты ему рассказывал обо мне?

— Ничего, ни единого слова.

— Не верю! Он наверняка обо мне спрашивал.

— Только не меня!.. Да и других тоже, насколько мне известно.