ГЛАВА 26
Минуты текли за минутами, я то висела на перилах, то прислушивалась к амулету, пытаясь узнать, что же происходит с ними. Сначала всё было тихо, но потом все по связи передали такой накал страстей! Но, осознав, что я на том конце связи чуть дуба не врезала, тут же эту нашу связь едва с корнем не выдрали! Еле докричалась.
Потом мне рассказали, что сразу же по приземлению на моё войско выскочили вооружённые люди, какие-то нежитевидные твари, огненные элементали. В бой сразу втянули всех: наги взяли на себя нежить, горгоны — элементалей, орк и сайны — сходу врезались в толпу человеков. Первый снег ускакал на поиски моего провидца, на его спине был скатанный в рулет лист шоора, тот самый, страховочный. Боги учуяли собрата и рванули к нему. Тот стоял в горе возле этакого панорамного окна. Если можно считать окном провал без стёкол и рамы.
Вызов прошёл по всем правилам: Трой наставил меч на предателя и произнёс древние слова. Несмотря на то, что Создатели покинули этот мир сразу же как оставили здесь расы-переселенцы, их законы действуют и сейчас. В воздухе появилась печать Создателя Анта, который лично отвечал за разборки между богами. Нан-Гулакху ничего не оставалось, как принять бой. Дилоос застыл скорбной статуей, он был не то секундантом, не то наблюдателем. Бой шёл с переменным успехом. Если остальные мои мужья уже извели всё войско бога огня, то Трой с их создателем были ещё далеки от финала. Сила мятежника была велика как никогда, и мои боги стали подозревать, что это связано со мной. Они послали мне короткое сообщение о своих подозрениях. Я тут же закопалась в себя, пытаясь отыскать ту связь, от которой кровопийце идёт моя магия. Долго я её искала, а нашла примотанную, тонкую как волос, пиявку, возле связи с Шарри! Скотина! Он использовал своё покровительство их народу, чтобы откачивать силу с моего орка!
— Не могу её разорвать! — сказала я Трою, — Тогда Шарри может умереть!
Мои боги задумались, бой продолжался, все стояли под горой и не вмешивались. Первый снег вывез моего Лооро, бледного, побитого, до жути голодного! Мой чуткий копытный мужчина накормил юношу, укрыл тем самым ковром-самолётом, согревая.
Когда мой орк решил оборвать связь? Не знаю… Просто осознала я это только тогда, когда Трой проткнул Нан-Гулакха своим клинком, и тот упал. Сила, высвобожденная от этой раны пронеслась над семью вершинами, взвыла напоследок и… нырнула в толпу моих любимых! По связи пришла такая боль! Я еле отдышалась, и сразу же решила плыть. Разделась, нырнула, тут же отрастив хвост. Не помня себя, не осознавая, русалочий то хвост или нажий, я развила сумасшедшую скорость и вылетела на берег как и была. Походу, хвост был нажий, так как с русалочьим не побегаешь.
— Кто? — прохрипела я, расталкивая спины мужчин. На пляже, укрытом чёрной галькой и бурыми вонючими водорослями лежали два тела.
— Мы не знали, что смерть бога ищет свою жертву всегда… Так было и с Уншедом, милая, — сказал Ран, грустно взирая на тела.
Я тут же сменила хвост на ноги, поползла к холодным, бездыханным… Шанни?! Мой крик облетел скалы! Белоснежные волосы любимого были такие грязные… Дрожащей рукой я освободила их от песка и водорослей. Второй… Тааншши! Раскроила себе руки едва не до кости и, несмотря на протесты и уверения в бесполезности, пыталась напоить их своей кровью. Бат присел рядом, зарылся в мои волосы, посылая по связи острое чувство одиночества и безнадёги. Сколько я так сидела, поглаживая волосы эмисса и рыжие пряди — Тана? Не знаю. Смуглая рука Троя обхватила запястье.
— Таи…Прекрати! Всё кончено… — я непонимающе подняла на него глаза. А он свои прятал! Что? — Шарри… Дилоос указал на орка, сидящего на спине кентавра. Я поднялась, едва не завалившись на тела Тана и Сшана. Как больно… Нет… Боли мало! Где вся боль? Я огляделась и увидела глаза своих мужчин. Они разделили её? Разделили мою боль… Моя семья…
— Я восхищён вашим супругом, моя божественная кобылица! — рокотал кентавр, спуская с крупа Тассиля и орка. Шарри пошатнулся и упал. Минуту я смотрела непонимающе, а потом с визгом кинулась к нему! Уншед сверкал чернотой глаз и мрачнел с каждым мигом.
— Что с ним? За что? — спросила я просто всех и сразу, и никого конкретно. За что это мне и моим мужчинам? Шанни, Тааншши, Шарри… Первого я полюбила за его любовь ко мне, второго — за то, что он похож на Бата. Да. Теперь-то я могу это признать. Я влюбилась как кошка в жестокого горгона, а его брат показался мне просто его положительной версией. Но всё же я любила его, а теперь мы с его братом остались одни на свете. Шарри… Я знала, что поить его своей кровью бесполезно, уже просто поздно.
— Связь с богом была такой сильной, наэйни, что твой орк умер в тот миг, как разорвал её! — сказал Ирнанн голосом бога смерти.
— Трой? Когда он узнал? Я не говорила…
— Нас много у тебя, милая, но связаны мы так крепко, что любая твоя мысль или желание ощущается всеми. Он слышал, что одолеть предателя можно лишь разорвав его связь с тобой. Твоя магия питала его, и я мог сражаться с ним до тех пор, пока ты жива. Твой орк это понял сразу же… Эта связь могла убить детей, понимаешь? — я деревянно кивнула. Конечно я понимала. Понял это и мой орк. Ради своих малышей он и рвал эту нить, — Есть шанс попросить Создателей…
— Трой!! — заверещала я от догадки, — Мы должны воскресить её! Она приведёт Создателей, и мы попросим их оживить их!
— Таи… — повернулась к Уншеду. Он кивнул на свои руки, объятые тьмой, — Это они. Они ушли, наэйни!
Молча, скорбно, разделив боль от потери троих своих любимых с остальными, я стояла у погребального костра. Если бы не поддержка Рашша, Бата, русала, кентавра, сайнов… Тассиля… Если бы не они, я могла бы сделать глупость и пойти в огонь. Мы решили провести Ритуал Возрождения Звёздной Кобылицы завтра на рассвете. Сейчас мы провожали своих. Для моих мужей эти трое были товарищами по оружию, частью моей семьи.
— Моя богиня? — прожурчал мой провидец рядом. Его беспрекословно подпустили ко мне. Я протянула руку и стала задумчиво ласкать серебро его волос. Манрокк ревниво шипел. Грустно улыбнулась ему. Сейчас это всё не важно, разве ты не видишь?
— Да, милый? Я рада, что мы успели тебя вызволить, — он закрывал глаза в истоме, я перешла на нежные щёки любимого.
— Я всё это видел, моя прекрасная богиня… Я знал вашу судьбу ещё до того, как увидел в своей Башне!
— Я рада, что ты не сказал мне, Тасси… Я была счастлива всё то время, что они были со мной. Есть, что выпить, Снег? — спросила я, помня, что мои эмиссы предусмотрительно засунули в мою ненасытную пышку какие-то ёмкости.
— Есть. Но это же крепкое, — начал он, но осёкся под моим взглядом. Я должна сейчас выпить! Из сумки извлекли пару огромных бутылей с настойкой. Наполнили чашки, выпили за память павших. Я оставляла на этом берегу роскошный гербарий… Тассиль от каждой моей слезы ставал всё несчастнее. Я не выдеражала и разрыдалась на его плече. Громко и истерично. Он гладил мою спину, шептал, как любит меня, как ждал меня. Это было очень кстати, ведь мне было так больно!
— Ты всё ещё провидец? — вдруг спросил Трой. Дилоос тоже стрелял глазами в Лооро.
— Да-а… — протянул недоумённо мой юный бог.
— Но ты уже был с женщиной! — огорошил всех мой болтливый бог войны.
— Моя богиня… — растерялся мой Тасси.
— Трой! — укоризненно глянула я на свою зеленоглазую прелесть, — Я пришла к нему в его темницу. Это моя новая способность — ходить по миру. И я отдала ему его дар навсегда! Разве он не заслужил его? Он жил в одиночестве, в такой изоляции! Я сошла бы с ума наверное. Теперь он мой! — твёрдо и воинственно прорычала я своим мужьям. Все кивнули, что другого и не ждали. Русал, кентавр и Манрокк минуту молчали, но и они согласно склонили головы.
Утром я выпуталась из тесных объятий гаргульи и Тассиля. Когда он пришёл? Мой провидец пожал плечами и мило улыбнулся. Ну как можно ругаться после такого? Я пошла к морю. Там уже были мой русал и Дилоос. Они говорили с русалами — стражами. Едва я подошла, глаза у мужиков так выпучились, что едва не лопнули! Ой, я ведь голая! Прикрылась волосами и тихо отошла. От Иссаэлла плеснуло восхищением и немного весельем. Милый!
— У Шарри на спине была гора с семью звёздами, — сказала я Рашшу, присаживаясь на валун, — Здесь, на острове с семью вершинами, он и остался…
— З-солотце… Иди ко мне! — нырнула в сильные руки моего алого змея. Ему тоже было тяжко: Сшан стал ему как брат, которого у него не было.
— Где будем проводить Обряд? — спросил Ирнанн.
— А где лучше? — отвернулась от нага, вытирая слёзы. Рашш поцеловал мои руки, потом нашёл губы, — Рашши… Прости, не сейчас!
— Лучшим местом будет вон та гора! — указал мой бог смерти на острый шпиль самой большой вершины. На её пике было что-то вроде площадки, достаточно широкой, чтобы уместить всех нас.
— Ладно. Подождём Исси и грузимся на шоор!
— Ну что? — спросили мы русала, когда он сменил свой роскошный хвост на не менее роскошные ноги. Мой нежный и восхищённый взгляд восприняли с благодарностью и таким же ответным чувством.
— Мой дядя во всём сознался. Он действительно готовил заговор, и уже давно. Теперь я и Дилоос будем судить его по законам Моря. Но это потом, ведь мы уже готовы к Обряду? — спросил он. Нежно прижала к себе жемчужное чудо.
— Готовы, милый! — я огляделась, по привычке ожидая, что Шарри расстелет наш ковёр-самолёт, и тут же закусила губу, чтобы снова не распакаться. Вместо орка и Шанни шоор растянули Бат с Рашшем. Наш копытный друг полетит отдельно, всё же он огромный! Манрокк обиженно тряхнул крыльями. Теперь он мог перекидываться не полностью, лишь вызвать крылья. Огромные, сверкающие голубым. Стальные озёра довольно переливались, мой крылатый ощущал моё восхищение, желание.
— Давайте закончим этот поход! — сказала я, и мы сели на лист. На вершине выл злой ветер, будто закручиваясь в вихрь здесь, на этой площадке. Все сошли с нашего транспорта, скатали листик бережно.
— Ложи её здесь, милая! — командовал Уншед. Я выкладывала все части так, как он велел. Постепенно все части легли так, будто вырисовали силуэт лошади.
Остальные отошли, стали в круг. Я ещё раз внутри дёрнулась, ожидая появления Шарри, Сшана, Тана. Закрыла глаза и пообещала себе спросить Создателей о них.
— Я начинаю! — предупредил бог Смерти и стал плести заклинание. Его тьма серебристо-чёрной лентой винтилась вокруг скелета. Чёрный кристалл с сутью кобылицы он держал в руке. Дважды повторил он призыв, затем протянул руку мне, предлагая дать свою силу и кровь. Я встала рядом, стойко вынесла порез на руке. Его сила тут же впитала мою, вихрь закружился сильнее.
На площадке творилась магия высшего порядка: скелет моей бедной подруги стал обрастать плотью, в глазах засветились огни, по посоху, то есть позвонку пробежали искры, они стянули все её части воедино. Уншед вложил в её грудь кристалл с сутью, отчего она вспыхнула и громко заржала! Её неистовый крик пролетел над миром, взлетел ввысь, в космос и остальную Вселенную. Она призывала своих! Крылья били и били по воздуху, копыта звонко высекали искры из площадки. Я смеялась и плакала, радуясь её возвращению. Наконец, она успокоилась, подошла ко мне. Тяжёлая голова ласково легла мне на плечо. Я гладила плюшевую шкуру, мы обе были так рады встрече!
— Я ведь обещала! — сказала я, сглатывая комок слёз, — Ты теперь жива, свободна! Приведи мою маму сюда, прошу…
Нежные, сильные эмоции ожившей повелительницы миров, прошли в мою душу. То ли голос, то ли просто я угадывала её мысли, но что-то сказало мне, что ей нужно набраться сил. Для этого она уйдёт с Табуном в Мир Создателей. Там она скажет им обо мне, отдохнёт и вернётся уже с моей матерью. Я грустно вздохнула, соглашаясь на такой план.
— Скажи им, чтобы вернули мне моих любимых! — шептала я в бархатное ухо. «Ататанунунна» — сказала мне своё имя кобылица. «Лунный свет в ночи» — перевела она. Я вспомнила, как мы летали в моих снах. Кобылица коснулась крылом моего живота, фыркнула одобрительно, покосилась на Снега. Тот благоговел по полной, едва не умер от восторга, увидев звёздную прародительницу. Тоже заметил этот взгляд. Я послала ему по связи, что моя подруга наделила его сына силой, сходной со своей. Теперь у нас будет свой путешественник по мирам!
В небе послышалось ржание, и показались серебристые силуэты. С тихим шелестом крыльев присели на площадку, потеснив нас к краю, трое пегасов. Они неверяще обошли кобылицу по кругу. Та призывно заржала, тогда они стали нежничать и фыркать. Это её мужья? Мы переглянулись. Мои мужчины сверкали весёлыми глазами, проводя параллели между мной и моей подругой. Я грустно улыбнулась, стойко вытерпела облизывание своего лица шершавым горячим языком, потом долго смотрела вслед ей и её Табуну.
— Домой? — кивнула. Меня бережно усадили на лист, подпёрли со всех сторон, чтоб не мёрзла, и мы рванули к кораблю.
На берегу стоял монумент, увековечивший тех, кто пал здесь: два змея и орк. Я лежала на листке, горько плача, до самого корабля. Там меня сняли, унесли в каюту, приказав попутно капитану возвращаться в порт.
— А Суд? — напомнил русал. Стали якорем у подводного Дворца русалок. Иссаэлл присел у моей кровати, нежно ласкал мои руки, волосы, — Ты поплывёшь со мной?
— Это важно, Исси? Нет никаких сил…
— Это очень важно. Но если ты не можешь… — и уже развернулся, чтобы уйти. Поймала за косу, притянула к себе.
— Если для тебя это важно — я буду с тобой! — торопливые ласки, горько-нежная любовь. Я шептала лихорадочно, как он важен мне, как я боюсь за всех за них.
Тассиль стоял на корме, провожая нас в море. Его волосы реяли на ветру, а прекрасное лицо бога было омрачено. Я подпрыгнула и окатила его водой. Рассмеялась, видя его минутный гнев. Минутный потому, что он понял всё, мой чуткий, милый юноша! Всё ещё впереди, любимый! Мы теперь вместе — это главное. На эту детскую возню с улыбками смотрели и Рашш с Батом. Кентавр о чём-то говорил с Троем.
Под водой был целый мир! И не просто рыбок, морских обитателей, нет. Там был город! Огромный, ажурный и очень открытый. Арки, ходы, окна, вокруг сновал народ, их разноцветные волосы и хвосты рябили в глазах. Мой муж что-то скомандовал жестами, все построились. И как здесь говорить? А вот это пучение глаз на моего любимого я могу расценить, как покушение на своё! Я мрачно сложила руки на груди и скосила глаза на синюю рыбку, верноподданически облизывающую моего Исси.
— Вот так и говорить! — поднял бровь мой принц, ответив мысленно, — Кстати, эта милая «рыбка» — моя сестра. Не по первой линии — по второй.
Кузина, поняла я. Тут же улыбнулась ей, чем позабавила своего русала.
— Кто эта прекрасная русалка, брат? Как она хороша! Никогда не видела такого цвета! — обплыла она меня по кругу. Я довольно сияла, ещё больше интригуя всех.
— Это моя супруга! Она спасла меня там, на берегу залива. Акулы Рэссана изрезали меня и бросили умирать до утра. Моя Богиня появилась из ниоткуда, стала моей супругой, — я прижалась к нему, пылая от этих приятных воспоминаний, — Она дала второй облик мне и всем нам! Её супругом стал и наш Покровитель, бог Воды, Дилоос!
— Мы пришли судить предателя! — вышел вперёд мой божественный муж, — Ведите нас!
Мы поплыли по переходам и аркам. Длинные, ветвистые коридоры, небольшие залы, что мы миновали, были уставлены странной мебелью. Этакие каменюки, как и в пещере кентавров, только выстеленные мягкой губкой всех возможных цветов. Ни мисок, ни ложек, только всевозможные ракушки, кораллы.
В гроте за решёткой из толстых водорослей сидел тот самый Нептун, который так метко бросил гарпун и я восхитилась его меткостью. Да, это был сильный, роскошный мужчина. Но он — предатель! А я люблю своего Исси намного больше, чем единожды увиденного русала.
Суд был быстрым: Дилоос спрашивал, предатель отвечал. Если пробовал соврать — тут же корчился в жутких мучениях. Магия Покровителя наказывала. Он во всём сознался, мои мужья зачитали приговор. Казнили тут же, предварительно выпихав меня из грота. Балаболка, синяя сестра Исси задурила мне голову так качественно, что я очнулась уже, когда мой принц вернулся. Он отдал пару-тройку сотен распоряжений насчёт жизни своего народа, сказал, что скоро вернётся, и мы рванули к кораблю.
— Как всё прошло? — спросил Трой, помогая мне вылезти на трап. Хвост блеснул напоследок золотом в закатных лучах, превратился в ноги. За мной так же вышел Исси. Дилоос колдовал что-то в воде.
— Нормально прошло. Предателя судили, казнили, — укоризненный взгляд от Троя всем участникам, — Нет, я не видела! Они не стали меня травмировать…
Мы плыли в порт Соонталь уже две недели. Теперь, никуда не сворачивая, не отклоняясь от курса, мы приближались к дому всё быстрее. Кентавр едва не подпрыгивал от нетерпения, как и сайны, желающие обнять друга и правителя. Мой Тассиль с тревогой спросил, нужно ли ему снова взойти в Башню?
— Нет, милый, в ту Башню ты уже не вернёшься! — выделила я слово «ту». Милый поднял бровки, уточняя, а в какую же придётся, — В моей Долине. Нам строят Замок! Там целых четыре башни будет, выбирай любую!
Через три дня мы увидели порт. Нас уже встречали: все дамы были взбудоражены и плакали от счастья. Едва мы ступили на землю, как они рванули ко мне.
— Правительница! Спасибо, спасибо! — они благоговейно гладили мои волосы, руки, сверкали глазами.
— Вышло? — довольно спросила я. Да, получилось! Все беременны и не одним! — Поздравляю! Позвольте представить вам моих мужчин. Первый снег, Манрокк, Иссаэлл и Лооро Тассиль!
— Лооро? — пролепетали они, — У нас больше нет провидца… — грустно констатировали они.
— Есть, — протянула я, — Вы что забыли? Я ведь Богиня! Теперь никто не потеряет способности к чарам от любви!
— А? — а потом нам устроили пышный приём!
— А где? — спросил адмирал о тех, кого уже нет с нами. Я закрыла глаза, страдая. Трой рассказывал события, что произошли с нами после отплытия. Его рассказ о моей Свадьбе с кентавром заставил челюсти всех сайнов резко стукнуть об стол. Но на этом их шок только начинался. После этого был пересказ похода в горы, за Крыльями и моя женитьба с гаргулом. Тот сверкнул злыми глазами и отвернулся. Не стоило напоминать ему о том, что я его бросила.
— Вот так и погибли эти достойные воины, преданные мужья нашей богини! — заключил мой бог войны, — Мы победили предателя, возродили Кобылицу. Она ушла в мир Создателей.
— Я буду ждать её. Она вернётся с мамой! — просипела я сквозь слёзы.
— Всё будет хорошо, милая! — утешали меня наперебой все мои мужчины. Все получили благодарные взгляды и обещания быть с ними скоро.
Фотоас уже знал, что мы сошли на берег. Утром я ощутила его рядом с собою. Кровать прогнулась под его телом. Не раскрывая глаз, я прижала его к себе. Он долго молчал. Потом сказал, что скорбит вместе со мной, что рад тому, что я нашла Лооро.
— Ты… — его губы начали путешествие по моему телу, — А-ах! Ты скучал по мне?
Да, ещё как! Не пропустил ничего, ласку и нежность получили и мои вершинки, и лоно, и ноги. А потом он просто вошёл в меня, унося всё выше и выше. Вначале рассеянно, но потом всё более вдумчиво и с осознанием, где и с кем я, я отвечала ему, ласкала его нежную кожу, прикусила шею. Замер, тяжело дыша. По связи мне сказали, что об этом моменте он мечтает уже три месяца. Я обняла его ногами ещё теснее и тут же прокусила шею. Горячая кровь хлынула в рот, а не менее горячий мужчина сильными толчками привёл нас обоих к пику.
— Боги ждут вас, Таини! — сказал мой принц, открыв арку портала. Мои мужья обижались слегка конечно на его самоуправство, ведь мои обещания получили наги.
— Фух! — выдохнула я и потянула за руки Иссаэлла и Тассиля. Мы спустились в Долину, прошли вдоль цветущих улиц. Дворец был всё так же прекрасен.
Боги действительно ждали меня. И не только меня. Судьба позволила себе одну-единственную улыбку, но я так скривилась, что меня тут же стали держать со всех сторон. Да не буду я её больше трогать! Очень надо… Фотоас представил меня народу, ведь в прошлый раз мы не были особо едины в плане брака. Сейчас он пылал такой гордостью и любовью, что только не искрился.
— Моя божественная супруга пообещала всем нам магические способности. И отныне они не будут исчезать после ночи с любимыми… — я кивнула и взяла руку Тассиля в свою. Лооро узнали и зашептались.
— Наши Долины я соединю переходом. Это будет постоянный портал, куда могут входить и путешественники и торговцы! Давно пора наладить связь с внешним миром.
Дети сайнов во все глаза рассматривали кентавра и гаргулью. Манрокк как специально скалил клыки и хлопал крыльями. Дети тогда с писком прятались за мам, которые тоже оглядывали моего мужа! Убью… Мой далеко не ласковый прищур сделал своё дело: все тут же засуетились, бегло прокричали приветствие правителю и правительнице, порадовались за такие крутые перемены и разошлись по делам. Манрокк прижался ко мне со спины, его руки творили такое под тулупчиком…
— Вечером будет торжество, на него уже пригласили всех глав родов, боги тоже придут все… — я словила своего принца, заставила замолчать нежным поцелуем.
— Ты пойдёшь с нами? Я знаю, что ты был у нас в Долине… — спросила я. Фотоас умолк, только растекался лужей от моей ласки.
— Пойду… Я… Там уже три башни готовы и центральная… — шептал он, млея, как кот. Я целовала лебединую шею, гладкую, нежную… Сегодня кто-то отдаст много крови! Оглянулась на отвернувшихся и посвистывающих мужей. Горгон и Рашш делали вид, что они и не думают о таком! А русал с Тассилем и вовсе умотали в Парк, мой Лооро всему удивлялся не меньше Иссаэла, ведь всю жизнь видел свой дом лишь из окна. Манрокк застыл древней статуей. Прекрасной, филигранной, с такими рельефами… Иди сюда! Мой зов дважды повторять не пришлось: гаргул с шальным блеском в глазах и гордой злостью тут же шагнул ко мне.
— Я слушаю, Госпожа! — ёрничал он. Глупый… Ты ведь знаешь, сколько удовольствия тебя ждёт! Наги зашипели ревниво. Улыбнулась довольно, пообещав единение с ними. Мы теперь одни, им бы объединиться… Кивнули согласно.
Ран и Релль ушли домой, проведать родню, с которой меня пообещали сегодня познакомить на приёме.
Фотоас приготовил мне роскошные покои, пока нас не было. Огромная спальня в золотисто-зелёной гамме, ажурные занавески, шкаф, напичканный платьями и туфлями. На столике стояла ваза с роскошным букетом. Белоснежные цветы со звёздочкой алого цвета в середине. Запах просто божественный!
— Твои мужья живут напротив, — сказал он, застыв неподалёку. Манрокк только хмыкнул и тут же развалился в ближайшем кресле, показывая, что жить он будет здесь и нигде больше.
— Все? И Первый снег? — сайн поморщился, но кивнул. Как уж он устроит кентавра, я не знала, но позаботиться обязательно.
— Пожалуй приму ванну! — решила я. Все так оживились сразу…
Фотоас мялся за дверью, ревниво пылал злостью, пока наглый гаргул старательно мыл меня и попутно распалял пожар во мне. Мы с Манрокком переглянулись и решили позвать принца к нам. Несмело прошёл он в купальню, поджал губы, увидев голого гаргула.
— Иди к нам, — глубоким, густо напитанным страстью голосом позвала я. Не было у него ни одного шанса на отказ. Я его супруга, он может ревновать, обижаться, но едва я прикасаюсь к нему — дрожит от предвкушения.
Манрокк завладел моими устами, он упивался мною, урчал и рвал мои волосы. Я вцепилась в его плечи и обняла ногами. Принц ревниво молчал и не знал, что делать. Я кивнула ему на свою спину. Робко прижался ко мне, я нашла его сладкий член, уже упиравшийся в меня, качнулась и поймала его в себя. Выдохнул прерывисто и вошёл весь! Да!! Гаргул улыбнулся как сам чёрт, и рванул туда же. Мой крик улетел ввысь, к высоким ажурным перекрытиям потолка. А он быстро учится, радостно отметила я, когда оба стали возле меня и уже не думали о ревности. Их сильные, великолепные жезлы были обласканы мной не единожды. За это они много раз приводили меня к такому оргазму!
— Тебе не кажется, что я пополнела? — спросила я Рашша.
— Уже и пора, з-смейка! Срок ведь уже большой! С-сколько их?
Эмисс помог мне надеть алое платье с белоснежными вышитыми цветами. Бат стоял рядом, любуясь и посылая по связи тоску.
— Много-о, — протянула я, — Бат? У нас останется его малыш…
Горгон зарычал мне куда-то в шею, прижался так тесно, что я всё поняла. И тоску, и радость, что не один…
Мы маленькой армией прошли в торжественный зал, где уже был накрыт огромный стол. Нам представили глав родов, в том числе главу рода Лооро. Я так на них зыркнула, что Тассиль испуганным ягнёнком тут же закрыл их. Его нежность, молящие глаза и мягкие губы, успокаивающе накрывшие мои на миг, сделали своё дело — я загнала неприязнь глубоко в себя. Ран и Релль подвели ко мне супружескую пару — своих родителей. Молодые ещё, видно, что счастливы и любят друг друга.
— Мы… спасибо вам за Таурелля! — расплакалась его мама. Через несколько минут мы говорили обо всём и сразу. Таллея и Соллон сразу приняли меня в семью. Они безумно гордились тем, что их сыновья стали супругами богини! А про внуков они говорили с улыбками и нежностью.
— Мы будем жить в Долине в Туирсских горах, но вы можете перебраться к нам. Или приходить порталом, — предложила я им. Портал мы с Фотоасом уже сделали… в той самой купальне, где сверкали мои волосы, а сила Источника просто вихрилась, не находя цели. Я вспомнила о портале в последний момент, когда уже раскрошила бортик когтями. Мой неистовый… даже не знала, что он так может. А казалось, что так любит моё господство… Фотоас нашёл меня глазами, алые щёки подтвердили, что он слышит всё. Нет, он был не в купальне! Арка перехода к нам в Долину орков, как я её назвала, появилась недалеко от Источника. Я думаю, что через неё можно пройти куда угодно, но проверить это мы сможем немного позже.
— А где там жить? Нам сказали, что ваш Замок ещё строится…
— Так ведь три башни и самая большая, центральная, уже готовы! — принц кивнул.
Ужин прошёл спокойно, без эксцессов. После него все собрались на тех же диванах, в той же комнате, где мы все и собирались в прошлый раз. Тассиль сидел на маленькой скамеечке у моих ног, уложил голову мне на колени и жмурился от моей ласки. Все мужья расселись возле меня: гаргул и Бат отвоевали места по бокам, Рашш, Ирнанн и боги, как спокойные и выдержанные личности, сели на соседний диван. Русал с сайнами дисциплинированно и воспитанно сели слева. Первый снег просто примостился за спинкой моего дивана. Время от времени он спрашивал о богах, тогда я поворачивалась к нему и рассказывала, что знаю. Бесхитростный кентавр стал хитро ловить мои губы при таких поворотах, я довольно улыбалась и дарила ему поцелуи не скупясь.
— Наша самая юная богиня! — начал бог мудрости Суоронто, — Мы очень рады вашему семейному счастью, а также скорбим по погибшим! Поведайте же нам всё то, что произошло с вами после вашего ухода в Соонталь!
Я предоставила такое право Трою и Дилли. Те подробно и с эмоциями описали наши приключения. Скорбно и грустно рассказали то, что произошло на Острове семи вершин.
— Мы очень рады, что вам удалось вернуть нашу звёздную покровительницу! Приход Создателей лишь вопрос времени. Они рассудят, как теперь быть. Уншед получил то, что хотел и теперь может уйти на перерождение. А вместо Нан-Гулакха нужно назначить нового покровителя огня. Это важно и для племён орков, ведь их связь с богом была очень сильна! — я кивнула, соглашаясь. Действительно, связь была крепкой…
— Дорогая, вам нужно больше крови! — присел возле меня бог врачевания Ононтоо, — Ваши дети такие разные! Но все здоровы и одарены силой! А последний… Бог вероятности! Невероятно сильный…
Первый снег недоумённо встал на ноги. Я поймала его за волосы, приказав сесть обратно.
— Это малыш Тассиля! — огорчила я кентавра, — Твой будет по мирам ходить, помнишь подарок от Кобылицы?
— Моя богиня… — прошептал мой провидец, целуя руки.
— Ты обещала нам сыновей… — грустно сказал Рашш, осознав, что теперь Сшан не станет папой очаровательного змея.
— И нам, — кинул на меня пронзительный взгляд Трой. Дилоос только подтвердил это кивком.
— И я хотел бы законного кровного наследника! — сказал Манрокк. Да уж, в их Гнезде порока иметь сына со своей кровью — роскошь, доступная не каждому. Я всмотрелась в него, выискивая связи с предполагаемыми детьми. Нет, он не имеет незаконных отпрысков. Выдохнула и по связи пообещала заняться этим в следующем году.
— Так можно полжизни провести беременной! Я ещё этих на свет не произвела!
— Мы не будем спешить… — заверили меня боги, — Отдохнёшь полгода, а там…
— Хр, — подавилась я виноградиной, — Полгода? А… — горячие, полные любви взгляды заставили просто растечься лужицей на мягком сидении, — Ладно…
— Исаноо уже в Долине, ждёт вас. Она уже знает, что сын не вернётся, — сказала Судьба. Я обиженно поджала губы, злясь на неё, — Так предначертанно, Таини — Таня! — я ахнула. Она знает моё настоящее имя! — Ты ещё встретишь достойных…
— А-а! — замахала я руками, пытаясь отогнать новое пророчество и новых мужей.
— Ладно, потом сама узнаешь… — прокаркала богиня и умолкла.
Пока мои сайны собирались в дорогу, пока Первый снег скакал по Долине, а Боги что-то выясняли у остальных своих коллег, русал с Тассилем знакомились и решали стать друзьями, мои наги утащили меня в свои спальни. Да, вначале мы немного погромили спальню Бата, затем перебрались в комнату Рашша. Горгон был печальным, ввиду этого и ласки его были более сдержанными. А эмисс просто был счастлив, что я его, а он — мой. Я посмотрела Баатшши в глаза. Грустные синие озёра с искрами в глубине мигнули. Да, всё, что захочу… Тогда я укусила его в шею, а Рашш — меня. Общее, помноженное на три безумие, охватило нас. Сладко сжалась внутри, ощущая изливающихся в меня мужчин.
— Там тебя уже ищут, — сказал Рашш, вымывшись и теперь соблазняя нагим, могучим телом. Бат спал, уставший и довольный. Похоже, его боль стала чуточку меньше после этой ночи.
— Тассиль? — кивок, — Исси? — кивок, — И кентавр, — заключила я. Да, я знала, что они зовут меня. Встала, потянулась довольно. Тут же сзади прижался горгон, насадив меня на свои пальцы. Я выдохнула и послала всё к демонам. Ещё раз прижаться к нему, ощутить его внутри себя. Рашш не вытерпел, подошёл и алыми озёрами указал на свою гордость. Гордость была одобрена и обласкана.
Сайны, как мои мужья, так и собственно вся нация, стояли у арки перехода. Они осматривали её с восхищением и надеждой. Положительно, магия — это двигатель прогресса! Теперь мы связаны с моей Долиной, в перспективе — кентавры и гаргульи. Хотя эти их замашки шлюшные…
— Мы останемся здесь, если не возражаете, — сказал Суоронто. Я согласилась, что Долина сайнов — благостное место для пантеона. Здесь и Источник, а теперь и портал.
— Я не знаю, когда придут Создатели и куда именно. Если ко мне — я тогда вам сообщу. Ну а если сюда, к вам, то вы сообщите мне! — на том и простились. Фотоас отбывал со мною до самых родов. Потом он планировал вернуться и править, наведываясь ко мне или вытаскивая меня к себе во дворец.
Я задала порталу точку выхода у реки, недалеко от Пещер нагов. Мы вышли как раз у Замка. Я застыла с раскрытым ртом. Так меня и отставили, как табуретку в сторону, чтобы могли пройти из перехода остальные переселенцы.
— Это он? — наконец родила я вопрос, который мучил меня всё больше. Большая, красивая центральная башня сверкала и переливалась золотыми бликами. Три башни, пристроенные к ней и соединённые переходами на двух этажах: третьем и пятом, были тонкими и изящными. Теперь Тассиль точно будет средневековой принцессой! Будет томиться в башне, вывесив свои чудные волосы из окна. А я в это время появлюсь за его спиной и…
— Он, — подтвердил Фотоас, ревниво прижавшись ко мне, — Все помещения уже с мебелью, так что вы можете вселяться. Дети пока живут в селении, так что…
— Дети! — и я рванула в село. Миновав реку и выгон с лошадками оракхов, я влетела в наш шатёр как ветер. Мы с Тадаллом и Донни застыли друг против друга.
— Госпожа? — да, Донни! Медленно, пытаясь не сорваться, я подошла к ним, мы обнялись. Шёлк волос лунна, бархат кожи паука — я всё ощущала остро и внове. Мои… Как вы тут без меня? Тоска… по связи шли волны радости и опасения.
— Вы уже знаете? — спросила я. Кивнули, — Да, мой Шарри погиб… и Сшан тоже… Проклятый Нан-Гулакх! Где дети?
— У оракхов. Сейчас принесут, — только они сказали это, как показались в проёме могучие фигуры орков. Двое воинов несли мальчишек. Лаадалл и Сионисс были в восторге! Они грозно рычали и тащили к себе все бусы, что висели на шее оракхов. Али и Ниарасс вели себя более спокойно: просто смотрели по сторонам и пускали пузыри. Те не лопались, а просто летали как шарики на верёвочке. Я с писком побежала к своим зайкам. Следом за этими няньками вошла змеиная свекровь. Я как увидела её, так тут же опять в слёзы!
— Вот так, — заключил Рашш. Только он и смог рассказать матери о смерти сына. Я в это время лежала на кровати и прижимала к себе малышню. Уже такие большие! Свекровь молча ушла. Она не показывалась несколько дней. Всё это время я занималась дочками сама. Они безошибочно узнали меня и беспрекословно слушались. Их рожки, их глазки и волосы — всё так умиляло меня! Тишана так напоминала о моём эмиссе… Больно…
— Мы переезжаем в Замок! — сказала я лунну и пауку.
— Когда? — только и спросили они.
— Сейчас же. Нас стало больше, а скоро будет ещё много детей…
— Ты скоро? — спросили по очереди русал, гаргул и кентавр. Их серьёзные лица, заглянувшие в шатёр, окончательно добили моих супругов. Донни стал влажнеть глазами, паук — мрачнеть с каждым мигом.
— Тс! — прижалась я к моему голубому чуду, — Вы помните, что я вам пообещала? — ожили, — Там уже и мебель есть…
Эпическое знакомство моих супругов состоялось! Все косились на всех, я только хлопала глазами и уверяла, что люблю их безмерно, что беспокоится не о чём! Маленькое голубое чудо дёргало меня за волосы, другие чуда тянулись ко мне с рук отцов. Счастье как оно есть… Поцеловала дочек, сыновей, передала папам и пошла к Луара-кхе. Это будет так тяжело…
— Луара-кха! — позвала я свекровь. Она снова жила с дочерью, та вышла замуж, шатёр стал больше, да и детей прибавилось.
— Входи!
Вошла. Полутьма шатра скрывала от меня выражение лица матери моего орка, но вся её поза говорила о горе.
— Вы уже знаете?
— Да. Я знала, что он не вернётся ещё тогда, когда бог подарил тебя моему сыну. Ты понесла от Шаррдака? — я кивнула и поднырнула под её руку. Она крепко обняла меня, и мы обе оплакали своё горе.
Пока я была у свекрови, Донни и Тадалл успели собрать свои вещи и вещи детей. Ирнанн гордо показывал своего сына Трою и Дилли. Те мечтательно улыбались и косили глазом на меня. Я сначала растерялась, но представила, сколько ночей они будут трудиться над собственными детьми, и уже предвкушающе пускала чёртики из-под ресниц. Русал и мой Тассиль восхищались мои девочками, Али и Сиониссом. Пауки, что папа, что сын, их насторожили своей темнокожестью. Но я так нежно целовала что одного, что другого, что все оттаяли и понемногу стали просить подержать малышей.
О нашем возвращении вскоре узнали все: пришёл свёкор, сурово прижал сына к себе. Внук был отобран и прижат к дедовской груди.
— Мы отогнали людей от Долины, — рассказывал он, — Много не надо было даже! Пару десятков убили, остальные сами сбежали.
— А тот капитан стражи, что отпустил нас в Тамриссе, он тоже был здесь? — спросила я, отчаянно убирая глаза от жадного взгляда свёкра.
— Он был здесь ещё до наступления человеков, — оскалился Ранасс, — Он и увёл их, сказав, что видел наследника ястребов.
Мы посмотрели на Али. Наше чудо похлопало чёрными глазками, протянуло ручки к Рану и сказало «Па!». Я умоляюще глянула на своего лиса. Тот без вопросов взял его на руки, и тут же от него поплыло тепло по связи. Да, малыш просто копия сайна, даже странно. Но с моими золотыми волосами, что Рану нравилось больше всего.
— Я займусь Лоэном после рождения детей! А пока помогите с переездом!
Орчихи и охотницы охотно помогали привести мой Замок в жилой вид. Заправляли кровати, вешали шторы, клали половики из шоора и плетенные из шерсти. В центральной башне целый этаж был отведён на детские комнаты. Там было много ещё не занятых комнат, пригодятся скоро, улыбнулась я. Пока детей поселили в одной общей комнате, уложив каждого в свою персональную кроватку. Только мы отвернулись, как они уже по парам поделились и лежат девочки в одной кровати, паук и лунн — в другой, Али и сын Ирри — в третьей.
— Не иначе как у отцов своих взяли моду! — задумчиво сказала я.
Мужья тут же пошли в Башни — выбирать себе отдельные хоромы. Тут тоже поделились по симпатиям и интересам. Лунн и Тадалл заняли одни покои, призывно сверкнув мне глазами. Я намёк поняла, мысленно прикинула, насколько же они соскучились. О-о-о! Настолько?
Иссаэлл и Тассиль поселились с сайнами вместе. Ирнанн — с горгоном и Рашшем. Манрокк выбрал верх третьей башни и сейчас сидел там неподвижной скульптурой в своём втором облике. В той же башне поселились и боги. Дилоос тут же деловито менял цвета на свои любимые, а Трой устроил себе персональный тренажёрный зал с помесью средневекового замка: шкуры у кровати, головы зверей на стенах и оружие, оружие, оружие.
А вот Первый снег грустно стал рядом со мной и никуда идти не хотел. Я спросила, в чём проблема, и он указал на свои габариты и милые, изящные диваны в гостиной.
— Да уж, проблема… — я прикусила губу, раздумывая над решением. Этим действом коварный, в прошлом наивный кентавр тут же заинтересовался. Подкинул меня к потолку, усадил на свою спину и давай целовать. На целых…надцать минут мы забыли обо всём, — Ф-фух! Подожди, Снеж! Я сейчас что-то придумаю!
Меня спустили вниз, по горячей шкуре я скользила с больши-им трудом, да ещё явное возбуждение мужа, виднеющееся из-под его конской половины, не добавляло покоя.
— Снег! — торжественно выпрямилась я. Грудь призывно колыхнулась, отвлекая супруга, — Мы разделим твою человеческую и конскую половины! Если ты не против, — добавила я.
— Это больно? — спросил кентавр, вовсю оглаживая горячими ладонями мои полушария.
— Наверно… — задумчиво сказала я, — По крайней мере Иссаэлу, Тадаллу, Тауреллю и Манрокку было несладко. Но ты ведь понимаешь… Так будет лучше! Твою большую половину мы определим на конюшню, а ты будешь жить здесь с нами.
Пока я убеждала мужа на смену облика, в мои покои, расположенные над детскими, стали подтягиваться все мои супруги.
— Да не бойся ты! Потом привыкнешь! — убеждал его Тадалл, — У меня было шесть рук и столько же ног. А теперь я уже и не представляю себе другой жизни!
— А я стал лисом, — я вытаращилась на Рана, вопрошая, когда он успел полностью сменить облик и почему мне об этом говорит только сейчас, — Таи, ты была занята, я не думал, что это важно…
— Рани… — прижалась я к нему, — Вы все мне важны…
— А я пережил неприятные минуты, став магом навсегда. Моя богиня сначала поила меня своей кровью, а потом активировала её, — рассказал Таурелль.
— Больно было недолго, — сказал русал, — опал хвост, появились ноги.
— Иссаэлл, люблю… — подошла к нему, — Твои ноги сводят меня с ума, знаешь? М-м-м…
— Больнее было, когда она ушла… — прошипел Манрокк, — А крылья стоят того, чтобы потерпеть!
— Если… — поймала я глаза гаргула своими, — Если ты никогда больше не дашь повода для сомнений, то никакой боли не будет.
— Да уж понял… Тебе можно, а мне — нет!
— Ты верно понял, с-супруг! — прошипела я, стремительно теряя человечий облик. Да что такое со мной? Крови… — Так ты с-соглас-сен, Снег?
— Да, моя бож… Таини, я согласен, — снег с интересом следил за тем, как у меня появляется хвост.
— Ты ж-шелаеш-шь вс-сё сделать наедине? — спросила я, заглядывая в его глаза. Большие, голубые глаза… Могучая шея, сильные руки… Ш-ш-с-с! Крови сейчас-с!
— Да! — твёрдо ответил он, я махнула рукой, попросив всех оставить нас. Манрокк обиженно прошипел что-то. Кивнула на лунна и паука, — З-снаешь, сколько они ж-шдали меня? Вс-се эти мес-сяцы они ждали меня! Им я с-сейчас нужнее… Но ты с-своё получиш-шь… Много ночей…с-се-се-се!
Замер, руки пошли волнами синей кожи. Вернулся к нам.
— Я назад слова не беру, дорогая! Я — твой! Я буду ждать!
— С-с-с-с! Покорный, с-сладкий! — зажмурилась предвкушающе, длинный раздвоенный язык скользнул по его шее. Задышал часто. Не могу удержаться… — Теперь иди, с-супруг мой! Я отдам долг с-своим первым и займус-сь вами вс-семи!
Едва дверь за гаргулом закрылась, по стенам пробежала волна магии. Щит нам просто необходим. Я обползла кентавра по кругу, оценив его стать и мощь.
— Ес-сли хочеш-шь прощальную ночь — скажи! Ес-сли решил сразу разделитьс-ся, тогда я дам тебе с-свою кровь!
Медленно, но верно разливалась краснота смущения по его груди. Тихо пророкотал он, что таки хочет прощальный раз в своём сборном облике. Я довольно посесекала, но от хвоста избавилась.
— Моя божественная! — обернулась, — Я… а так нельзя? — вот это да! Да мы же одинаковые! Экстремалы…
— Мож-шно… — прошипела я и повернулась к нему задней частью хвоста. Описать, как именно всё происходило? Обалденно! Чувствительность в нажьем облике запредельная! Гибкость такая, что людям и не снилась. А уж как кентавр заглядывал себе под круп, чтобы весь процесс отследить и что при этом по связи мне пускал! Это что-то… Мы кричали и сверкали… Я укусила его в ногу. Нет, ну в самом деле, а куда? К его шее тянуться и тянуться, а нога- вот она! Немного дёрнулся, конечно, но бурный оргазм (его), примирил с болью. Я шипела и била хвостом по полу, ощущая волны неистового наслаждения.
— Стой з-сдесь! — приказала я. Ноги снова появились, ими я и побежала за стулом. Поставила его возле мужа, влезла на него. Мы немного отвлеклись от дела, мой копытненький ласкал мои соски и с таким урчанием их втягивал в рот, что я едва со стула не стекла.
Порезала себе руку и протянула ему. Он так вытаращился на неё.
— Быстрее, Снег, пей! — едва не силой всунула ему окровавленную ладонь. Деликатно и так соблазнительно слизывал он золотистые ручейки с пальцев. Я млела и ощущала пожар внутри, — Теперь я её активирую… Будет больно. Раз, два…
Рычание Снега было таким страшным! Я закрыла глаза и ждала конца мучений. Наконец, что-то упало, что-то заржало чисто лошадиным таким ржанием. Открыла глаза и увидела голого мужчину на полу.
— Снег, снег! Ты как? Вставай, — поднять такую махину было нелегко, даже для нагини. Он открыл глаза, оглядел себя, потом меня, — Получилось! — указала я на белого коня, который спокойно стоял рядом.
— И что теперь? — прохрипел он.
— Он — твой! Будешь на нём ездить… Давай тебе другое имя придумаем? А ему снег больше подходит.
Пока блондинистый и огромный как северный варвар, муж ходил то туда, то сюда, я напряжённо думала над его будущим именем. Может, попросить о помощи Троя? Вышла в коридор и позвала бога. Тот вышел из-за поворота. Будто ждал… И остальные вышли. Все тут!
— Трой? Помоги, а? Назови его как-то по-человечески что ли…
— Даргон. Нормально?
— Да, нормально! — благодарно кивнула я и пошла к своему варвару, — Теперь ты Даргон!
Сверкнуло, мигнуло, имя вплелось в судьбу бывшего кентавра. А Трой прижал меня к себе и так между делом потребовал тоже заняться с ним любовью в облике змеи.
— Откуда? — оттуда, мысленно пропел мой бог и просемафорил Дилоосу. Спелись!
Коня отвели на первый этаж, в конюшню, а Даргон выбрал себе комнату в третьей башне, там, где поселились боги.
— Донни-и-и!
