— Два? То-то он такой бешеный! — только и сказали мои мужчины, но в их глазах мелькнула толика зависти.

— То есть ты с ним? — я кивнула. Сшан скривился недовольно.

— Ты должна сама ему сказать, где её видела, — подталкивал меня к краю бархана Ран.

— Ладно! — я сползла с песчаного склона, осторожно переступила два озера яда с клыков горгона, всмотрелась в мелькающие силуэты дерущихся.

Горгон придавил Ирнанна хвостом, тот сдавил змея, насколько смог и выпустил на него тьму. Она поползла полосами по всей длине хвоста, нырнула в пасть. Змей забился, неистово заорал! Пора спасать!

— Ирри! Ирри, перестань! Я скажу ему всё, что знаю! — я заламывала руки и плакала. Вокруг становилось всё зеленее и зеленее. Мужчины распались на две самостоятельные единицы. Они стояли, тяжело дыша, ещё не остывшие после боя.

— Ты был мне братом, Уншед! И теперь после всего ты стал моим врагом! Из-за кого? Из-за какой-то роанэу! — я не знаю, что значит то самое слово, но судя по смертельной обиде бога смерти меня только что назвали шлюхой!

— Ты только что назвал шлюхой мать моего сына! Ты — труп! — и они снова сцепились! Всё, я пасс! Надеюсь, Ирнанну поможет злость на эту скотину, и он его победит! Села под деревце, кажется, персиковое, сорвала плод и стала мрачно его поедать. Щит защищал меня от всего того, что летало, дымилось, звякало, грюкало вокруг. После первого персика я съела второй, потом третий. А они всё дрались и дрались… Сколько же сил в этом змее?

Наконец, Ирнанн остался один. Змей лежал грязной синей кучей на песке. Я медленно, осторожно подошла к моему райши.

— Ирри? Ты как? — молча, даже не оборачиваясь, мой бог смерти протянул руку и сцапал меня к себе. Я прижималась к нему и ревела. Я всё-таки безумно боялась за него!

— Уходим! — прорычал он и поднял меня. Пошатываясь, как два моряка в шторм, мы шли к своим. Ран что-то кричал нам, стоя наверху. Я вгляделась в его пантомиму: он говорил, что за нами опасность! Мы обернулись, но поздно! Огромный шип на синем хвосте пробил грудь Ирнанну! Я заорала, потом голос пропал, как впрочем и всё остальное — я снова в обморок. Не беспокоить…

— Ирнанн! — металась я… на чём, кстати? А! На Рашши. Мы шуршим большим алым хвостом по песку, я привстала на своём роскошном ложе, огляделась. Ирнанн лежал на хвосте Сшана.

— Лежи! — придавил меня рукой эмисс.

— Рашши! — взмолилась я, — он мёртв?

— Нет. Мы не знаем, Таи! Горгон сбежал, едва сделал с-своё дело, а твой райши с тех пор так и лежит. Мы перевязали его, амулет твой его вроде лечит. Потом глянешь! Ты бы себя видела, з-солотце: белая вся, сама как покойник!

— Куда мы? — наг кивнул вперёд.

— В Долину… Ты сразу же заберёшь своего провидца? — вдруг спросил мой змей.

— Не знаю… Он может и вовсе проклянет меня! — мы остановились, мои мужья стали утешать меня.

— Нет, фэрри! Он выбрал тебя, значит, будет любить до конца своих дней! — Релль гладил мои щёки, стирал слёзы.

— Я вас так люблю-у-у!

И тут мой райши застонал. Я кинулась к нему, с перепугу не разобрать было, сколько высота на хвосте Рашши, я спрыгнула бы и с многометровой стены! Распорола себе запястье, окропила его грудь. Правду сказал мой алый змей: амулет действительно лечил Ирнанна! Но оставалась ещё большая рана, пусть и не кровила уже.

— Если я ещё раз увижу эту скотину — сама, лично кастрирую! А потом убью! — мужчины позволили себе лёгкие улыбки. Не верят, что смогу? Извернусь, но смогу!

Пустыня всё не кончалась. Просто блин, Сахара Таарамская! Мы устали, песок скрипел везде и всюду. Только и радости, что райши пришёл в себя! Я вилась возле него заботливой пчёлкой, но остальные не роптали. Шарри только позволял себе иногда тоскливо вздохнуть.

— Это она? Граница? — в сотый раз спрашивала я всех, паникуя, что мы отсюда никогда не выберемся. Те кивали, закатывали глаза. А Релль терпеливо, как малышке, объяснял, что таки да, это граница!

Амулеты Нан-Гулакха сработали как надо: мы даже не заметили препятствий! Граница выпустила нас, все вздохнули с облегчением. Всё-таки это место просто высасывает жизнь! Впереди был лесок, вдали виднелись горы. Меж них где-то и находится Долина!

— Долго до вашей Долины? — спросила я, помешивая кашу в котелке. Мы нашли ручей, рощу, где мирно устроились, повыкладывали мягкие подстилки.

— Неделя — полторы, Таи! Мы успеем, не беспокойся!

— Я боюсь не за себя! Вашего друга могут убить за это время! — я подула на ложку, где с горкой лежала разваренная крупа. М-м, соли мало! Посолила, помешала, снова попробовала. Оглянулась и застыла! Мои мужья медленно, как хищники, продвигались ко мне. Шарри сделал мега-лежанку… Это то, что я думаю?

— Жена! — хлопнул орк по толстому и мягкому ложу. Я мило улыбнулась, стала отползать назад.

— Эмисс-са! — прошипели мои змеи. Стала ползти ещё быстрее.

— Райши, — выдохнули в ухо. Я сразу расслабилась и отдалась их рукам.

Два дня мы не могли выйти в дорогу! Едва эмиссы отходили от меня, их место занимали сайны. Райши и Шарри тоже решились на эксперимент: зыркнули на всех, показав, что нас нужно оставить наедине, и подступили ко мне. Я замерла, предвкушая безумие! Так и было: мы целовались, потом мои мужья долго наслаждались моей любимой лаской, потом решали, кто будет и где. Я взвыла как баньши и потянула обоих на себя. Всё решилось само собой: Ирнанн накрыл меня собою, а Шарри поднял обоих и уложил меня спиной на себя. Как они меня укатали! Я не то что кричать, я даже стонать не могла! Но им всё мало! Ещё дважды! Дважды они взяли меня вместе, заставив забиться в их руках, выгнуться и кричать на пределе сил и связок. Впервые мои волосы не просто полыхнули, они стали причиной пожара! Да, теперь и так могу…

Волшебные два дня неутомимой любви! Я отдыхала, а мои самцы прогуливались рядом. Стоило мне потянуться, охнуть или просто открыть глаза, как тут же они выстраивались в ряд и ждали, пока я выберу. Обычно я выбирала двух, а то и троих сразу. Остальные смирно ждали.

Релль из милого, невинного юноши превратился в чувственного и нежного мужчину. Он смело вступал в игру, ласкал меня жарко, его язык исследовал все мои чувствительные места, а уж своё достоинство он, как и обещал, с радостью отдавал мне для поцелуев. Эта ласка была у нас номер один в семье…

В последний раз намазав натруженные места мазью, я оделась и вышла из-за кустов. Ирнанн и Шарри сделали вид, что они здесь стоят просто так.

— Парни! Видят боги, я обожаю вас, схожу с ума от вас всех! Но давайте уже начнём путь! — взмолилась я, сама себе не веря. Сверкающие чёрные очи райши прожигали во мне дыру. В ней плавилась моя решимость, шкварчала на медленном огне…

— Мы быстро… — прорычал охотник, и они с орком уволокли меня в кусты. Быстро, жёстко, сильно брали меня мои неистовые мужья. Как и обещали… Я выгнулась, губы Ирнанна скользнули по шее, клыки царапали кожу.

— Кусай… — чей стон? Мой? Его? Не важно… Сначала он укусил меня, а потом я — его. С дрожью, криком, сладкой негой, сумасшествием в глазах, мы испытали один бурный оргазм на троих. Я ощущала, как они оба изливаются в меня, и стонала от блаженства. Этот миг, когда они ещё во мне, но уже спокойны, был просто волшебным. Мы нежили друг друга, ласкали устало и довольно. Я сверкала счастливыми глазами, видя то же самое в их глазах.

Рашш соглашался меня везти только после Обряда Гнезда, как они со Сшаном назвали наши любовные игры. По правде, сейчас так же я занималась любовью со всеми: и кусала их, и ощущала их в себе. Но, уговор есть уговор! Безумцы… Я ехала на моём алом змее такая уставшая, такая довольная. Время от времени я ласкала его спину, перебирала волосы, мы шептали друг другу жаркие признания. Сшан тоже хотел так, мы договорились меняться. Пол-дороги — на Рашше, дальше — на Сшане.

Стало попадаться много рек, речушек, озёр. Мы с удовольствием плавали, потом долго любили друг друга. Однажды в траве мелькнуло что-то иссиня-фиолетовое, заставив меня замереть от страха. Я долго всматривалась в кусты, но было тихо. Тогда я деревянными пальцами натянула штаны и вышла, шатаясь, из кустов к мужьям. Те спрашивали, конечно, в чём дело. Но я ещё не скоро смогла рассказать.

Ночью, лёжа на груди Ирнанна, ощущая тепло сайнов, эмиссов и нежные светлые волосы Релля на своих ногах, я сказала, что видела. Грудь райши мгновенно стала как камень. Я заинтересованно погладила кубики пресса, лизнула сосок.

— Мы будем на стороже, Таи! Сегодня дежурят Релль и Ран! — распределил Рашш, тут же занимая место лиса за моей спиной. Подозреваю, не просто так. И точно! Не прошло и пяти минут, как он вошёл в меня, уже готовую и стонущую. Райши и Сшан уже были наготове, напрашиваясь на ласку. Как им отказать? М-м-м…

— А кто возле вас живёт? — спросила я Рана на следующий день. Тот ответил не сразу, сначала смачно зевнул.

— Зэир-тан! Ты называла их гномами. Их поселения вот-вот начнутся. Большей частью они живут в горах, но здесь выпасают коз и свиней, кур опять же.

— А они правда мелкие? — кивок. Релль тоже спал на ходу. Мне было жаль их, но горгон действительно где-то рядом!

На рассвете третьего дня я увидела гномов! Метр с кепкой, не больше! Двое зэин-тан пасли коз. Козы были белые и очень пушистые! Сначала я думала даже, что это овцы. Но мерзкое, противное блеяние ни с чем не спутаешь.

— Приветствуем почтенных зэин-тан! Мы идём в Долину сайнов, — разговорился с ними Ран. Гномы сразу смекнули, что мы при деньгах, предложили нам ночлег и отдых. В их доме было тепло, но тесно. Мы даже не все поместились. Хорошо, что двое в дозор стали! На сей раз это были орк и охотник. Какие взгляды они мне подарили уходя… Всю ночь пришлось терпеть до глухих мест, чтобы узнать, что же такое сладкое они имели ввиду.

Эмиссы и сайны расспросили гостеприимных гномов, что слышно о Долине. Те пожимали плечами, отчего их коренастые фигуры ещё больше напоминали шкаф на ножках.

— Границы больше нет, лаасэ! — потом мои сайны сказали мне, что это обращение к высокородному, — Шастают все кому не лень! И мы рискнули. У вас все по домам сидят, никого на улицах. Зашли в магазин, так и там пусто! Мы взяли, что нам было надо, оставили деньги и ушли.

Релль и Ран тревожно переглянулись, видимо, ситуация ещё хуже, чем до их отъезда.

Мы переночевали, а утром вышли так рано, что и роса ещё не выпала. Я зевала и проклинала всё на свете, хотя мне было и легче, чем парням: я ехала с комфортом на хвосте Рашша.

— Релль? Что значит «граница пала»?

— Долину скрыли от всего мира, моя любовь! — я умилилась и дотянулась рукой до его руки, — Если она пала, это может означать лишь одно… Фотоас мёртв!

И он заплакал! Нет, зарыдал! Я мгновенно за ним! Так мы и обнимали друг друга, смешивая наши слёзы в золотистый ручей.

— Ре-елль! Не пла-ачь, я тоже тогда-а плачу-у! — провыла я.

— Хорошо-о!

— Я вызову Нан-Гулакха! — прорычала я и слезла со змея. Тут же, не откладывая дело на потом, запалила костерок, — Бо-о-ог! Выходи!

Нет, это уже ни в какие ворота! Я и кричала, и грозила, и молила, да даже обещала ему интим сколько захочет! Ничего, тишина!

— Нет, ну скотина же! — расхаживала я по поляне, — Остальные в ловушке всё это время были, а он на свободе! И теперь где-то шариться!

Полыхнуло! Я взвизгнула и кинулась тушить волосы. Идиот! Если бы сгорели волосы… убила бы! Зверски…

— Таи! Таи, смотри! — в пламени была та самая голубая пещера, где я оставила рыжего с его дамой. Скривилась недовольно. Сейчас она была обычной, только светилась так ярко!

Нам показали так сказать предысторию: вот боги, такие разные по цвету и силам, недоумённо переглядываются, тревожно шепчутся. Потом пещера меняется, обрастает льдом, неведомая сила высасывает из богов всю их мощь, потом прибивает их к стенам, где они и примерзают навеки.

Мужчина и красноволосая женщина до последнего тянулись друг к другу. Не понимаю… любит её, а со мной был так нежен. Впервые за долгое время я испытала ревность! Мой райши заставил меня немного поволноваться. Но в конце концов избавился от бывшей. Пусть и весьма жестоко.

— И? Я была там, ты знаешь? — спросила я пламя. Нан-Гулакх показал пещеру такой, какой я видела её совсем недавно: тела, выпавшие из ледяных ловушек, пара, которую я хотела бы больше не видеть.

— Исаноо… — мука, опять мука! Но на этот раз она ближе к нам, поскольку чья-то наглая морда снова пришла к нам!

— Снова ты? Тебе мало того, что ты причинил нам? — заорала я. Горгон был как в трансе, он не замечал никого, он всё шёл и шёл на пламя.

— Нан-Гулакх! Где она? Она жива? Ответь!! — он залез в пламя, тщетно ловя образ аловолосой.

Но тут случилось ещё кое-что. Медноволосый мой любовник поднял голову и встретился глазами со своей копией.

— Брат! — заорал змей. То же слово повторили губы мужчины в пламени!