– Отлично, а теперь дыши глубже! – приказал Джаред, не обратив внимания на насмешливый взгляд жены.

– Может, кто-нибудь выведет его отсюда? – спросила Фелисити немного громче, чем следовало, так как новый приступ невыносимой боли заставил ее позабыть обо всем, кроме своих мучений. Началась новая схватка, и Фелисити снова потужилась, надеясь, что это в последний раз. Она так мучается, а этот глупый мужчина только и знает, что твердит ей о глубоком дыхании! На самом деле он не доставляет ей ничего, кроме лишнего беспокойства. «Подними ноги, опусти ноги, повернись туда, повернись сюда». Неужели ему непонятно? Неужели он прежде ни разу не видел, как рожают детей? Это продолжалось уже несколько часов, и за все это время Джаред не оставлял ее в покое ни на минуту.

– Мне кажется, вы заставляете ее нервничать, доктор, – сказала акушерка.

– Он меня просто бесит. Уходи отсюда!

Но Джаред не мог уйти. Фелисити не представляла себе, в каком ужасе он наблюдал за ее схватками. Она не могла себе представить, насколько он перепуган. Ведь все это время ему казалось, что стоит ему отлучиться хоть на миг, и произойдет что-нибудь непоправимое. И потому никакая сила не смогла бы заставить его перешагнуть порог этой комнаты.

– Я буду молчать, обещаю, – сказал он, подходя к жене и взяв ее за руку. К большому облегчению Фелисити, теперь уже никто не мешал Альвине и акушерке заниматься делом. – Ты позволишь мне остаться?

Но Фелисити уже не слышала его. Лицо ее покраснело, она должна была потужиться еще раз.

– Вот, вот он уже идет, – сказала миссис Адамс, стоявшая в ногах роженицы, – постарайтесь последний разок.

Фелисити чуть не раздавила руку мужа, снова и снова напрягаясь, стеная от боли и вновь напрягая мышцы.

А когда потуги наконец кончились и маленький теплый и влажный ребенок выскользнул у нее между ног, Альвина рассмеялась:

– Это мальчик, Фелисити!

– О Боже! – тяжело дыша, отозвалась молодая мать, а потом, глубоко и устало переведя дух, добавила: – Благодарю, благодарю тебя, Господи!

Фелисити благодарила Творца не за то, что родился именно мальчик, а за то, что этот ребенок, очевидно, такой же упрямый, как его отец, все-таки проложил себе дорогу в этот мир. Она еще ни разу не испытывала подобной усталости. Сейчас, если бы даже от этого зависела ее жизнь, она не сумела бы оторвать голову от подушки.

– У нас ребенок, дорогая! – Джаред никак не мог поверить в свое счастье. Ни разу в жизни он не испытывал такого облегчения, такого умиротворения и любви. Ну есть ли на свете другая женщина, столь же сильная, столь же замечательная, столь же… Он усиленно хлопал ресницами, пытаясь сосредоточиться, а потом сказал весьма смущенно: – Я чувствую себя таким никчемным. Интересно…

Фелисити с удивлением увидела, что Джаред внезапно скатился с кровати и в беспамятстве растянулся на полу.

Посмотрев на его неподвижное тело, она закатила глаза к потолку и вздохнула:

– Ну наконец-то он утихомирился.

Альвина с миссис Адамс улыбнулись и, больше не глядя на лежавшего без чувств Джареда, принялись хлопотать вокруг роженицы и ребенка.

– Зато про этого так не скажешь, – молвила Альвина и вручила новорожденного матери.

Джаред пролежал без чувств совсем недолго. Очнувшись, он встал на колени около кровати. Очевидно, ему все еще было нехорошо.

– Ты в порядке? – спросил он, как будто это Фелисити только что пришла в себя после обморока.

Ребенок лежал у ее груди. Повозившись немного, он ухватил крошечными губками ее грудь и принялся сосать, а оторвался лишь для того, чтобы снова немного повозиться.

– Не волнуйся, милый, – ответила мужу Фелисити. – Говорят, так трудно бывает только в первый раз.

Джаред неотрывно смотрел на сына, который усердно выполнял свою первую в жизни работу, пытаясь насытиться. Это было так трогательно, что Джаред резко закрыл глаза, пытаясь удержать набежавшую слезу. Слова жены дошли до него не сразу. Поняв же их смысл, он уткнулся лицом в подушку, понимая, что не в состоянии противиться ей, особенно в этом.