– Исчезли, как дым…

– Что имеешь в виду? – спросила Отем, разглядывая сад, окружавший старый замок.

Рейн посмотрел вверх на пустые птичьи гнез­да. Но Отем решила, что он хочет сказать что-то еще.

– О, понимаю. Здесь нет людей. Все остави­ли это место. Здесь, вероятно, живут одни при­зраки. Я хочу взглянуть на сад.

– Зачем? – Рейн подозрительно посмотрел на нее.

– Всегда можно определить, сколько време­ни отсутствуют обитатели, если внимательно посмотреть на состояние сада, а еще лучше – огорода.

«Типично женские рассуждения», – поду­мал Рейн и тихо рассмеялся.

Немного погодя он подошел к девушке, скло­нившейся над печальным, заросшим сорняками участком. Повсюду колючки и буйные травы возвышались над давно засохшими овощами и цветами. Отем раскрыла стручок гороха и пока­чала головой при виде крошечных сморщенных горошин.

– Поживиться тут нечем, – сказала Отем и пошла прочь. – Никого здесь не бы… Ой!

Что это? – она подошла к внутреннему двори­ку. – Смотри! Следы. Они сохранились, потому что недавно прошел дождь. Здесь была женщи­на, – Отем повернулась к Рейну. – Наверное, в доме кто-то есть.

Рейн пристальным взглядом изучал старый прекрасный замок.

– Да, кто-то здесь есть, Отем.

– Зачем ты привел меня сюда, Рейн? Кто тут живет? Ты говорил, что все оставили этот замок. Что ты имел в виду?

Рейн откинул голову назад и рассмеялся:

– Птицы, Отем. Птицы улетели.

– Прекрати дурачить меня!

– Я вовсе не дурачу тебя, – ответил он, пы­таясь придать своему лицу серьезное выражение.

– Мой драгоценный камень спрятан внут­ри? Где он? – требовательно спросила Отем. – Почему я должна искать сама? Ты сказал, что приведешь меня к нему.

– Я и привел. Взгляни на этот прекрасный старый замок, Отем.

– Замок действительно прекрасен, но я хочу увидеть драгоценность и подержать ее в руках.

– Это возможно, – он озорно подмигнул, – вполне возможно, раз ты хочешь.

– Почему ты мне подмигиваешь? Ты что, флиртуешь со мной? – Отем почти кричала. – Рейн, не сейчас. Я хочу взять в руки фамильную вещь и положить ее вот сюда, – она протянула открытую ладонь.

Рейн уселся на землю и хохотал, хохотал, хохотал, пока Отем не испугалась, не помутился ли у него рассудок.

– Почему ты сидишь посреди дворика?

– Потому, что здесь больше негде сесть, – он покачал темноволосой головой. – Мне необходимо было присесть, иначе я просто надорвался бы от смеха.

– Вставай, – приказала Отем, останавлива­ясь перед ним.

Рейн поднялся на ноги и медленно направил­ся к дверям.

Отем, кипя от злости, шагала позади.

– Ты снова играешь в свои игры, Рейн. Что это за великая тайна, которую ты скрываешь от меня?

Он беззаботно ответил:

– Увидишь.

Девушка нахмурилась.

«Мужчины, – подумала она, – нахальные самодовольные создания».

Рейн прислонился спиной к огромной двери, скрестил на груди руки и выставил вперед ногу. Он выглядел таким расслабленным и умиротво­ренным, что Отем ощутила жгучее желание пнуть его ногой.

Но девушка решила изменить тактику, что­бы скорее добиться желаемого. Отем подошла поближе и робко прижалась к Рейну соблазни­тельным телом, в глазах читалась мольба.

– Пожалуйста! А если ты не… – преду­преждающий взгляд…

В этот момент дверь широко распахнулась, и на пороге появилась маленькая женщина с раскосыми глазами и седеющими волосами.

Это случилось так неожиданно, что Рейн не удержался и ввалился внутрь. Падая, он увлек за собой и Отем.

– Рейн!

Девушка пронзительно вскрикнула от удив­ления, лихорадочно соображая, что это за но­вый поворот событий. Если бы не. женщина, не сводившая с них пристального взгляда, ситуа­ция была бы презабавнейшей.

– Добро пожаловать, хозяин, – сказала крошечная азиатка, склоняя голову.

Отем заморгала в недоумении. Хозяин? Мо­жет быть, она ослышалась? Нет, женщина упот­ребила именно это слово.

Рейн быстро передвинул лежавшую на нем девушку, взгдянул на ждущую объяснений жен­щину и откашлялся.

– Это… э… Отем. Отем, это… ох, черт…

Он вскочил на ноги и бесцеремонно поднял девушку. Темноглазая женщина посмотрела на рыжеволосую красавицу и улыбнулась.

Отем расслабилась, с любопытством улыба­ясь в ответ. Кто эта женщина?

Отем обвела взглядом прекрасное убранство внутри замка, отметив про себя, что все было чистым, приятным и на своем месте. После того, что Отем увидела снаружи, она была совершен­но не готова к тому, что видела теперь внутри. С внешней стороны замок был старым, краси­вым, но заброшенным, а внутри – аккуратным и ухоженным, без единого пятнышка пыли на столах, скамьях и гобеленах.

Две великолепные гончие послушно ждали, пока Рейн подойдет и погладит их. Они довер­чиво подошли к Отем, позволяя ей приласкать их точно так же, как это только что делал Рейн.

Пожилая женщина медленно закрыла дверь – такую высокую и массивную, что Отем порази­лась, как столь хрупкое создание вообще могло сдвинуть ее с места.

Рейн предпринял еще одну попытку познако­мить женщин.

– Это моя экономка – Май-Ли.

– Здравствуй, Отем. Ты действительно очень красива, – с ласковой улыбкой произнес­ла Май-Ли. – Проходи, не смущайся, тебе здесь рады.

Май-Ли поспешно направилась в кухню.

Отем, совершенно сбитая с толку к этому времени, наблюдала, как маленькая женщина удалялась крошечными шагами. До этого де­вушка видела только одну восточную женщину, когда в Сатерленд заезжал королевский кортеж.

– Пойдем, – сказал Рейн, – нам надо пого­ворить.

– Я и так сгораю он нетерпения!

– Уже скоро, – прошептал Рейн. – Иди за мной.

Он провел девушку в небольшой зал, усадил за стол, и Отем, как на иголках, ждала, пока Май-Ли принесет традиционный чай с малень­кими печеньями.

– Говори, – с нетерпением сказала она, жуя печенье и запивая чаем.

– Как печенье? – спросил Рейн, вертя одно в руке и не обращая никакого внимания на чай.

– Восхитительно, – Отем сверлила его сви­репым взглядом, побуждая приступить к объяс­нениям.

– Не знаю даже, как начать, – заговорил Рейн. – Несколько лет назад я встретил жен­щину…

– Сколько лет назад? – девушка с раздра­жением положила печенье.

– Отбрось ревность, Отем.

– А ты ответь на вопрос!

– Это было лет шесть-семь назад. Она тогда стала смыслом моей жизни.

– Как ее звали?

– Не имеет значения, – Рейн отхлебнул из чашки и сморщился; ему бы сейчас чего-нибудь покрепче, но он знал Май-Ли.

– А сейчас? – Отем не спускала с него глаз и чуть не подпрыгивала от тревоги и любопытства.

– Она заболела и умерла, – резко сказал Рейн.

– Твоя любовь умерла? – спросила Отем.

Он продолжал:

– Она оставила меня одного… как я думал.

– Как ты думал? – Отем пожала плечами. – Разве ты не знаешь точно, умерла ли она? В твоих словах нет смысла.

– Я был тогда с королем Генрихом. Вернув­шись после сражения во Франции, сердце мое опечалилось известием, что она мертва, а я ос­тался один; затем я обнаружил тайное сокрови­ще, придавшее мне силы и осветившее мою жизнь ярким светом…

– Мое сокровище? Где оно? Я должна уви­деть его.

– Пойдем со мной.

Подходя к двери в конце огромного зала, он повернулся к Отем и сказал:

– Мне следовало бы добавить – загадка!

– Загадка? – спросила девушка. – Опять?

– Сокровище на сокровище.

Когда он открыл дверь, Отем заметила на белой стене отблески горевшего в огромном ка­мине огня и пляшущие тени. Рейн отступил в сторону и распахнул дверь настежь.

Только тогда Отем увидела крошечную фи­гурку в такой же одежде, как и Май-Ли, сидев­шую на ярких подушках перед камином.

Ребенок повернул светловолосую головку, карие глаза внимательно посмотрели на Отем, а когда в поле зрения попал Рейн, ангельское личико осветилось ясной улыбкой.

– Папа, ты дома!

Девочка кинула игрушку, которую держала в руках, и бросилась в объятия отца. Рейн взял малышку на руки и крепко прижал к себе. А ребенок с любопытством изучал женщину, сто­явшую за широкими плечами отца.

– Кто это?

Отем была настолько поражена, что не могла вымолвить ни слова.

Маленькая девочка воскликнула:

– Ты красивая! Ты кто?

Рейн опустил малышку на пол, взял за руку, и Отем услышала, как он сказал:

– Она будет твоей новой мамой, Сонг.

Отем ласково посмотрела на девочку и взяла ее за вторую, нежную, как бархат, ручку.

– Как тебя зовут? – спросила малышка, глядя-на рыжеволосую женщину.

Отем ответила как можно спокойнее:

– Отем.

Девочка радостно засмеялась:

– Мне нравится! Отем – красивое имя, как и ты сама.

Девушка опустилась на колени возле ребен­ка. Девочка вырвала ладошку из отцовской руки и обняла Отем за шею. От подобного про­явления чувств у Отем перехватило дыхание, а глаза наполнились слезами.

– Меня зовут Сонг.

– Кто тебе дал такое красивое имя? – спро­сила Отем, осторожно перебирая светлые кудряшки.

– Май-Ли, – звонким, словно колокольчик, голосом ответила девочка.

Рейн решил объяснить:

– Сонг – это все, что моя возлюбленная ос­тавила мне. Сонг – моя радость. А Май-Ли была няней ее матери и заботилась о Сонг со дня ее рождения.

В этот момент вошла Май-Ли, и Сонг кину­лась к ней со всех ног.

– Май-Ли! Май-Ли! Это моя новая мама!

На лице пожилой женщины появилось удив­ленное и немного настороженное выражение, пока она разнимала руки ребенка на своей шее, но она не сказала ни слова.

Отем схватила Рейна за руку и потащила за угол камина.

– Мы должны поговорить и быстро, – она улыбнулась, и одна из слезинок, стоявших в глазах, скатилась по щеке. – Я… я не понимаю.

Май-Ли поняла состояние Отем и повела девочку из комнаты. Сонг помахала ручкой на прощание Отем и Рейну.

– Пока! До встречи!

– Да… Сонг, – ответила Отем.

Она взглянула на Рейна и, привстав на цыпочки, поцеловала в щеку.

– Твоя дочь – действительно сокровище. Может быть, в один прекрасный день она станет и моим сокровищем тоже. Но сейчас я должна получить фамильную драгоценность.

Рейн внимательно посмотрел на нее.

– Пошли.

Они вернулись в огромный зал, и Отем с удивлением увидела Сонг, сидевшую за длин­ным столом.

– Нам следует поговорить, – напомнила Отем.

Рейн повернулся к ней.

– Вспомни загадку, – он показал глазами на дочь.

Отем с большим любопытством рассматрива­ла ребенка и вскоре заметила блеск кулона, ви­севшего на шее девочки. Глаза ее распахнулись как только она узнала и вспомнила розовато-лиловый бриллиант.

Отем поняла загадку: сокровище на сокрови­ще.

Она обхватила Рейна за шею и покрыла его лицо поцелуями. Он обнял ее за талию и закру­жил, словно в танце.

Сонг соскочила со скамьи и, крича от вос­торга, запрыгала и принялась танцевать вокруг них, пока Май-Ли не рассмеялась от радости.

Вечером они устроили маленький семейный праздник. Отем никогда не ела таких делика­тесов, что приготовила Май-Ли; а когда Сонг пела для них, девушка подумала, что ее голосу могли бы позавидовать и ангелы.

Позже, когда Отем смотрела, как Рейн укла­дывает Сонг спать, она услышала конец молит­вы девочки: «… и благослови, Боже, мою новую маму»

Отем расплакалась от счастья, да и глаза Рейна затуманились слезами.

Когда Отем с Рейном сели у камина в преле­стной спальне, он вынул кулон и положил на ладонь девушки. Камень вспыхивал и играл в Красноватом свете пламени.

– Причина, по которой я не отдавал тебе камень, проста: с ним приходит смертный при­говор. Владеть им или быть увиденной с ним означает потерять жизнь.

Отем была ошеломлена этим известием.

– Что ты хочешь этим сказать? Твой ребе­нок носит его! Разве жизнь Сонг не подвергается опасности?

– Никто не знает о существовании моей дочери, только я и Май-Ли. И теперь еще ты. Следовательно, кулон должен оставаться у Сонг.

– Хорошо, – согласилась девушка, – но кто защищает от опасностей Сонг и Май-Ли?

Рейн, лукаво взглянув на нее, прошептал:

– А ты как думаешь?

– Я… я понятия не имею.

– Тот, на кого ты никогда бы не подумала.

Отем задохнулась от изумления.

– Неужели – герцогиня?

– Ни в коем случае, – с жаром ответил Рейн, – только не она!

– Тогда кто?

На мгновение он задумался, играя рыжей прядью.

– Это должно остаться тайной. Ради твоей безопасности и безопасности всех остальных, связанных с этим делом.

– А когда и как я заявлю права на свои владения?

– А они существуют, любовь моя? – Рейн поцеловал ее в щеку. – Твой замок, если и должен был какой-то принадлежать тебе, скорее всего, конфискован или сгорел дотла. Мы долж­ны подождать, Отем. Сначала кое-кто должен умереть.

Отем прижалась к нему покрепче.

– Тайны, секреты… – девушка посмотрела на длинные щели окон, пропускавшие лучи лунного света. – Что ты имел в виду, когда мы пришли сюда: «Исчезли, как дым»?

Рейн рассмеялся:

– Кто поверит, что здесь кто-нибудь живет, кроме птиц?

– О… понимаю.

– Неужели?

– Конечно. Ты снова меня обманул. Почему ты такой скрытный, Рейн?

– Я уже говорил: ради твоего же блага.

– Рейн, пусть огонь погаснет. Здесь доста­точно тепло, – Отем придвинулась к нему по­ближе.

– Согласен.

Он поцеловал ее долгим страстным поцелуем.

После продолжительных ласк и поцелуев они занялись любовью и всю ночь наслаждались друг другом.

Засыпая перед самым рассветом, Отем спро­сила:

– Мы поженимся?

– Через какое-то время.

Серебристые лучи лунного света пробивались сквозь кроны деревьев. В спальне Сонг Май-Ли склонилась над девочкой, чтобы убедиться, что ребенок спит крепко.

В загадочном свете луны лицо Май-Ли каза­лось прекрасным, высеченным их камня изобра­жением древней богини.

Женщина выскользнула из спальни и спус­тилась к безмолвной фигуре, наполовину скры­той в тени.

Май-Ли улыбнулась:

– Она мне понравилась, сэр Рыцарь. Она твердо знает, чего хочет, и идет своим собствен­ным путем, что всегда трудно для женщины.

– Он любит ее? – спросил рыцарь.

– Да, – лицо женщины осталось бесстрастным.

– Догадываюсь, что тебе хотелось бы знать, – сказал рыцарь. – Они мои родственники, и обоих я знаю очень хорошо. Герцогиня без своих людей – трус, ее замыслы никогда не подкреп­ляются действиями, поэтому она постоянно плет­ет интриги и составляет заговоры, но не нано­сит ударов.

Май-Ли невесело рассмеялась:

– Когда-нибудь Ровена поведет себя иначе. Она ненавидит Отем. Мы должны подготовиться. Твои люди прячутся в темноте, достаточно ли их?

– Более, чем достаточно. Не волнуйся, Май-Ли. Любит ли Рейн эту женщину так же сильно, как любил мать Сонг? – спросил рыцарь.

Май-Ли с мягкой улыбкой ответила:

– Гораздо сильнее. Он любил мать Сонг и Ровену. Эта женщина – его жизнь, как и Сонг. Отем на самом деле удивительна.

– Ты убедила меня.

Май-Ли сжала руку рыцаря.

– Будь осторожен. Ступай с Богом.

В предрассветный час Отем зашевелилась, вскрикнула и проснулась.

Рейн тут же оказался возле нее.

– В чем дело? – спросил он, ласково обни­мая девушку.

– Куда ты ходил? – всхлипывая, спросила она и уткнулась ему в плечо. – Я испугалась.

– Я был здесь, просто отошел к окну: услышал какой-то звук, но это оказалась ночная птица.

– Мой сон, – пробормотала Отем, – он был такой странный… Будто Винтер совсем не Вин­тер, а кто-то еще.

– Это действительно странно, – заметил Рейн, покрепче прижимая девушку к себе. – Смотри, занимается утро. Птицы начинают петь.

– Она была очень холодной. Кто-то умер в этом сне.

Рейн коротко рассмеялся.

– С таким именем, как Винтер, любой был бы холодным.

– Ты шутишь, – Отем села и отстранилась от него. – А что, если именно Винтер умерла в моем сне?

– Это всего лишь сон, любовь моя. Винтер жива. Ты должна верить, в это. Когда-нибудь ты снова увидишь ее. И, возможно…

– Что? – Отем пытливо посмотрела ему в глаза. – Ты знаешь что-то, но не говоришь мне?

Рейн кивнул.

– Я знаю, что у тебя есть и другие сестры – привлекательные своей необычностью.

Отем заколотила кулачками ему в грудь.

– Что ты говоришь? Ты знаешь об остальных?

Она глянула Рейну в глаза.

– Ты знаешь, черт тебя подери. Ты всегда знал это.

– О Сприн и Саммер?

– Ты все знаешь…

– Но твои тайны вовсе не умаляют мою лю­бовь к тебе, дорогая Отем. Не забывай, у меня тоже есть свои секреты.

– И много их, Рейн?

– Не очень.