– Да не могла я ошибиться! – горячилась Летти Дикин, стоя с Мейвис на тротуаре возле Льюишемской часовой башни. Они случайно встретились, когда каждая шла по своим делам: Летти – в универсальный магазин «Чизманс», а Мейвис – в «Вулвортс» и на рынок. – Я вышла ночью погулять с собачкой по пустоши, когда посетители паба разошлись, и стала свидетельницей этой гнусной сцены!

– Но ведь было темно! Как же вы разглядели, что они обнимались? – с подозрением спросила Мейвис. Ей не верилось, что старая сплетница говорит правду. Неужели Керри действительно втайне встречается на пустоши с Заком Хемингуэем? Это звучало столь же малоправдоподобно, как если бы Летти сказала, что викарий Боб Джайлс – любовник принцессы Маргарет, а папа римский – протестант.

Почувствовав, что Мейвис начинает закипать, Летти поставила на тротуар корзинку и, скрестив руки на груди, вызывающе заявила:

– Послушай меня внимательно, Мейвис Ломэкс! Я не слепая и не полоумная! Я видела собственными глазами, как твоя замужняя сестрица целовалась с Заком Хемингуэем. Чтоб мне провалиться на этом месте!

Мейвис прищурилась и прошипела:

– Ты все выдумываешь, Летти Дикин! Если я узнаю, что ты и дальше будешь распускать сплетни, тебе не поздоровится! Я вырву твой ядовитый язык и запихну его тебе в глотку!

Но собеседница была не из робкого десятка, слова Мейвис, наоборот, привели ее в ярость.

– Любопытно узнать, кого ты позовешь на помощь? Тебе не удастся заткнуть мне рот! Я говорю чистую правду, Господь тому свидетель!

– Доброе утро, дамы! – раздался голос Дэниела Коллинза, только что сошедшего с автобуса и намеревающегося перейти улицу. – Чудесная погода для дружеского разговора, не правда ли?

Летти торжествующе взглянула на Мейвис, и та прочла в ее светящихся злорадством глазах скрытую угрозу. Дэниел доводился Керри свекром, и последствия его роковой встречи с известной сплетницей было нетрудно предугадать.

– Погода и в самом деле чудесная, – приторно-сладким голосочком сказала она, подхватывая с тротуара корзинку. – Ты, случайно, не в сторону площади, Дэниел? Я могла бы дойти с тобой до «Лебедя».

Спустя три минуты Мейвис уже была возле семейного лотка и грозно вопрошала:

– Где черти носят нашу Керри, мама? Мне нужно срочно с ней поговорить.

Мириам, уже во второй раз за неделю заменявшая дочь за прилавком, неохотно проворчала:

– Она помогает Кейт сохранить рассудок, пока Леон с твоим папашей и другими соседями разыскивают юного паршивца, сбежавшего из школы.

Она деловито поправила алую помидорную пирамиду и положила поверх слегка подпорченных плодов парочку ярко-красных сочных красавцев, способных соблазнить покупателя.

– А Керри и Кейт тоже пошли искать Мэтью? – переспросила Мейвис, плохо соображая из-за охватившей ее паники. – Где же они надеются его найти?

Летти вполне могла рассказать свою дурацкую выдумку Дэниелу, из лучших побуждений, разумеется. Тот ей, конечно же, не поверит, поскольку еще не выжил из ума, но поделится своими сомнениями с женой. И вот тогда эта гнусная сплетня станет известна всей площади Магнолий и разразится грандиозный скандал. После этого жизнь Керри превратится в ад.

– Откуда мне знать где? – огрызнулась Мириам, мысленно проклиная отпрыска Эммерсонов за его глупый поступок, переполошивший всю площадь. По милости Мэтью Альберт оставил свое рабочее место и отправился на поиски беглеца вместе с Джеком, Чарли и Ниббсом, а Керри заявила, что Кейт нуждается в поддержке, хотя в дом номер четыре ранее уже пошла Кристина, очевидно, тоже для того, чтобы успокаивать и утешать расстроенную подругу. А самой Мириам вновь пришлось торчать за этим проклятым прилавком.

– Прекрасные твердые помидоры! – зычным голосом завопила она, да так громко, что Мейвис вздрогнула. – Подходите покупайте отменный товар!

– Если бы папа узнал, что ты пытаешься подсунуть покупателям мятые помидоры, он бы умер со стыда, – язвительно заметила Мейвис, понимая, что никакой другой информации от матери она уже не получит.

– Сейчас здесь распоряжаюсь я, а не твой папаша, предпочитающий лазать по берегам Темзы в поисках юного недоумка. Так что лучше прикуси язык, – парировала Мириам и, набрав полную грудь воздуха, закричала, словно сирена в тумане: – Подходите, дамы! Покупайте отличные твердые помидоры! У нас все без обмана, останетесь довольны!

– Он просто душка, бабуля, поверь! – воскликнула Берил, забежав домой в обеденный перерыв, чтобы проведать больную прабабушку и порадовать ее свежими сплетнями.

– Этот твой боксер? – с сомнением переспросила Лия Зингер, глядя на девушку своими не по возрасту живыми умными глазами. – Значит, ты ищешь себе приятелей среди спортсменов? Этот парень, наверное, тоже цветной, как Леон Эммерсон и Рей Робсон по прозвищу Шоколад? Не лучше ли подружиться с милым еврейским мальчиком, моя куколка?

– Но я не считаю себя еврейкой и не знакома ни с одним еврейским юношей, бабуля! – воскликнула Берил, отодвигаясь на край кровати, чтобы случайно не раздавить спящего под одеялом пекинеса по кличке Бутс, любимца Лии. – В роду дедушки не было евреев, а бабушка Мириам никогда не вела себя, как еврейка, в отличие от тебя. И мама тоже, как тебе прекрасно известно. Зачем же мне друг-еврей?

Лия в отчаянии воздела к потолку исхудалые руки и закатила миндалевидные глаза. Видит небо, ее зять Альберт обязательно когда-нибудь ответит за все свои грехи! Этот «гой» совершенно не уважал еврейские обычаи. Джек Робсон, женившись на еврейке, с пониманием отнесся к религиозным чувствам супруги и в течение года раз в неделю посещал раввина. Когда же Альберт женился на Мириам, он не потрудился сделать ничего подобного. Единственное, что привлекало его в еврейской культуре, так это кухня: он обожал сандвичи с солониной и вареники с яблоками.

– К тому же Зак вовсе не цветной, бабуля, – продолжала Берил, все еще не успокоившись после возмутительного предположения Лии. – Впрочем, я совершенно не понимаю, какая разница, черный он или белый!

Бутс недовольно пошевелился под одеялом, и Берил отодвинулась еще ближе к краю кровати.

– Он блондин, как и Кейт Эммерсон, и очень обходителен и любезен.

На Лию эти слова не произвели никакого впечатления. Ну и что из того, что этот белобрысый красавчик любезен? Все равно он не еврей.

– Слава Богу, что он еще не совратил тебя, – проворчала она, чем вогнала правнучку в краску.

– У него вообще пока нет подружки, бабуля, – торопливо выпалила она, грудью кидаясь на защиту боксера. – Мне так сказала Куини Тилет, у которой он снимает комнату.

Лия снова закатила глаза к потолку: какая же ее правнучка еще наивная! Даже если этот смазливый прохиндей пока не обзавелся подружкой, то, живя под одной крышей с танцовщицами и актрисами, он быстро исправит это упущение.

– А что думает о твоем ухажере твоя мамаша? – полюбопытствовала она, не слишком надеясь на утешительный ответ.

– Но он не ухаживает за мной, бабуля! – покраснев еще гуще, ответила Берил. – А мама видела его только один раз в спортивном зале. Они с ним даже не познакомились. Зато с ним знакома тетя Керри, потому что дядя Дэнни его тренер.

До рождения правнучки Керри, младшая внучка Лии, пользовалась ее особым расположением, поскольку в отличие от Мейвис была темноволоса и немного походила на еврейку. К тому же она неплохо стряпала и могла выставить на стол приличное угощение. Особенно ей удавался куриный супчик. Мейвис же была способна лишь поджарить яичницу да картошку.

– Тогда я расспрошу об этом молодом человеке твою тетю Керри. Авантюрист тебе не пара. А раз он боксер, значит, привык к легкой удаче. Поверь мне, деточка, я долго живу на свете и разбираюсь в людях.

* * *

– Кейт и Кристина вместе с Керри ушли искать Мэтью, – сообщила Гарриетта Робсон, четко выговаривая каждое слово, как и положено образованной даме. – Я присматриваю за Джонни. Не желаешь ли выпить чаю?

Мейвис покачала головой, ей некогда было распивать со старухой чай, да и не очень хотелось, поскольку в бытность свою директрисой Гарриетта однажды охарактеризовала ее как «девочку способную, но разболтанную и ленивую».

– Благодарю, но мне нужно срочно разыскать Керри. Вы не знаете, где именно они могут находиться?

Гарриетта поправила прическу и, выйдя на крыльцо, прикрыла за собой входную дверь, чтобы их случайно не услышал Джонни. Понизив голос до шепота, она сказала:

– Я точно не знаю, кажется, где-то возле реки. Леон с мужчинами отправился к Суррейскому каналу. Если им не удастся найти мальчика там, они пойдут к докам.

– Боже правый! – воскликнула Мейвис. – Найти мальчика в доках – дело нелегкое.

– Мэтью всегда любил играть возле Темзы, поэтому Кейт и Леон надеются, что он прячется где-то в тех краях, если, конечно, его не похитили, – помрачнев, добавила Гарриетта.

Мейвис в ужасе уставилась на нее, впервые осознав всю серьезность ситуации и всю меру страха и тревоги, выпавших на долю Кейт. Значит, не случайно Керри не пошла торговать овощами, а сочла необходимым быть сейчас рядом с подругой.

Понурившись, Мейвис побрела по обрамленной лавандой дорожке палисадника. Где же ей искать Кейт, Кристину и Керри? Вряд ли они находятся возле Суррейского канала, раз там уже побывали Леон и его помощники. Сомнительно также, что женщины отправились к докам, где они не очень хорошо ориентируются. Затворив калитку, Мейвис остановилась и окинула рассеянным взглядом площадь. Взгляд ее замер на распахнутой двери дома Хетти и Дэниела. Не пришел ли к ним кто-то? Возможно, это Летти? Мейвис представила, какие небылицы она может поведать доверчивой Хетти, и ей стало не по себе. Уверенность в том, что нужно как можно быстрее разыскать сестру, окрепла. Если Керри узнает, что говорят о ней злые языки, она немедленно положит конец сплетням и все разъяснит Дэнни, прежде чем это сделает кто-то из «доброжелателей».

Внезапно ее осенило: Мэтью, конечно же, сейчас в Вулидже! Паром, переправлявший людей через реку, всегда манил к себе мальчишек. Они обожали смотреть, повиснув на поручнях, как бурлит и пенится вода под огромными гребными колесами, и встречать восторженными криками проходящие по Темзе суда. Иногда Лука Эммерсон тоже наведывался туда, вместо того чтобы идти в школу, за что получал дома выволочку. Не долго думая Мейвис пошла к остановке 54-го автобуса – на нем можно было добраться до Вулиджа всего за пятнадцать минут. Она не сомневалась, что найдет Кейт именно там.

Не вынимая рук из карманов, Зак улыбнулся Мейвис.

– Мистер Ниббс тоже подумал, что мальчишка где-то здесь, и предложил мне отправиться вместе с ним. Видимо, ему не хотелось сломать себе шею, упав в открытый люк одной из заброшенных барж, получить по голове стрелой погрузочного крана или оказаться расплющенным каким-нибудь грузом.

– И что же? – спросила Мейвис, глядя на приближающийся к берегу паром, на носу которого развевался флаг с эмблемой лондонского муниципалитета – замок и щит.

– Ровным счетом ничего! – пожал плечами боксер. – Мы осмотрели все три парома, но Мэтью не нашли.

Он был приятно удивлен единодушным порывом обитателей площади Магнолий разыскать Мэтью Харви. Даже Мейвис включилась в поиски юного беглеца. Зак впервые столкнулся с такой сплоченностью живущих по соседству людей и был тронут. Оказалось, что человеческие особи способны не только сплетничать и перемывать косточки ближним, но и выручать их в трудную минуту.

– Вот паразит! – в сердцах воскликнула Мейвис и пригладила ладонью растрепавшиеся на ветру светлые кудряшки. Она перевела взгляд с парома на Зака и впервые посмотрела ему в глаза. Колени у нее задрожали, в груди возникло сладостное томление. Он был очень хорош собой и наверняка избалован вниманием женщин. Ничего удивительного, что в него влюбилась Берил и о его любовных похождениях уже ходят разные слухи. Вот только вряд ли этот красавчик мог польститься на такую корову, как Керри, он наверняка привык иметь дело исключительно с победительницами конкурса красоты.

– Вы не встречали сегодня Керри? – спросила она.

Тут на причалившем пароме ударили в гонг, и ему ответил басовитым гудком неторопливо приближающийся к пристани величественный красавец пароход, дымовую трубу которого украшала голубая звезда.

Зак посмотрел на Мейвис, и в его глазах она прочла понимание.

– Говорят, она ищет Мэтью вместе с Кристиной Робсон и Кейт Эммерсон, – добавила Мейвис, лихорадочно соображая, известно ли ему про Летти и кто еще может быть в курсе дела.

Он покачал головой, не отводя взгляда:

– Нет, не встречал.

Что ж, она сделала все, что в ее силах, чтобы предупредить сестру.

Очередной паром причалил к пристани, и мистер Ниббс, шляпу которого Мейвис заметила еще издали, принялся расспрашивать пассажиров, не видели ли они Мэтью.

– Я хотела довести до вашего сведения, – будничным тоном произнесла Мейвис, не видя причин хранить тайну, – что кое-кто видел, как вы с моей сестрой целовались ночью возле пруда рядом с пабом. Вас это, похоже, не волнует, но мой зять и его мамаша – простые люди, не блещущие особым умом. И они скорее всего поверят слухам. Тогда Керри придется несладко.

По скулам Зака заходили желваки. Оказывается, местные жители не только демонстрируют завидную сплоченность, если кто-то из них попадает в беду, но еще и весьма любознательны. Ему вспомнился злобный песик, который в ту ночь с противным лаем носился по пустоши. Однажды он видел эту собачку на поводке, который держала Летти Дикин. Так вот у кого, оказывается, здесь самый длинный нос! Зак закусил губу, размышляя над сложившейся ситуацией, и пришел к заключению, что ему на все это наплевать.

Мейвис ждала от него удивления или недоумения, но Зак лишь задумчиво наморщил лоб. Пауза затягивалась. Сквозь высокую металлическую ограду причала Мейвис видела, как вдали показался буксир, направляющийся к одной из пристаней на востоке от Гринвича. Посередине реки плыл большой пароход с голубой звездой на трубе. Высоко в небе застыли светлые пушистые облака. Зак молчал.

Наконец Мейвис не выдержала и воскликнула:

– Значит, это правда! Значит, вы с Керри и в самом деле были прошлой ночью на пустоши!

Будь на ее месте кто-то другой, он солгал бы ради спокойствия Керри. Но Мейвис ему обманывать почему-то не хотелось. Напротив, он чувствовал, что лучше сказать ей правду, иначе Керри обидится и больше не станет с ним встречаться.

– Даже если это и так, кому какое до этого дело? Мы с Керри взрослые люди и как-нибудь сами во всем разберемся, – невозмутимо ответил он.

Мейвис вытаращила глаза, совершенно ошалев от такой наглости. Ей все еще не верилось, что между этим белокурым атлетом и ее сестрой что-то назревает. Керри всю жизнь была скромницей и домоседкой и до замужества не гуляла ни с кем, кроме своего будущего супруга. Дэнни тоже никогда не изменял ей. Но факт остается фактом, и Зак Хемингуэй не собирался его отрицать.

Мейвис сжала кулаки и прошипела, дрожа от злости:

– Ах ты подонок! Мерзавец! Негодяй! Как ты смеешь совращать мою младшую сестру!

– Безобразие! – возмущенно воскликнула проходящая мимо дама с сыночком. – Что она себе позволяет! Эту девицу нужно призвать к порядку за такие выражения в общественном месте!

Ее пожилой супруг осуждающе хмыкнул и исподтишка окинул пышную фигуру Мейвис плотоядным взглядом. Мальчишка захихикал.

Не обращая внимания на возмущенную даму, Мейвис продолжала бушевать.

– Кому какое дело, говоришь? А вот сейчас узнаешь! – взвизгнула она и хотела двинуть Заку кулачком по подбородку. Тот наверняка бы рухнул, не будь он профессиональным боксером. Но реакция не подвела его и на сей раз: он успел уклониться от удара и схватить Мейвис за запястья.

– Спокойно, – сказал он, усмехнувшись. – Керри, конечно, твоя младшая сестра, но она давно не ребенок. И, как зрелая и разумная женщина, может сама решить, как ей поступать. Прошу учесть и еще одно обстоятельство: я не собираюсь совратить и бросить ее, у меня самые серьезные намерения.

Мейвис перестала вырываться и удивленно спросила:

– Серьезные намерения? Да кому, черт подери, ты морочишь голову? Керри по возрасту вполне годится тебе в тетушки! Она замужем, у нее семья! И я ни за что не поверю, что она воплощает твой любимый тип женщины. Ты просто хочешь развлечься с ней и лишний раз убедиться в своей непобедимости!

Для пущей наглядности Мейвис стукнула его ногой по голени. Ухмылка сползла с лица боксера. Он не ожидал, что его обвинят в намерении совратить и бросить Керри. Но больше всего его возмутило то, что Мейвис, как и Дэнни, не находит Керри привлекательной.

Зак отпустил запястья Мейвис и тряхнул ее за плечи.

– Не смей говорить о Керри так, словно бы она пожилая дурнушка! Почему вы все ее так не любите? Разве вы не видите, что она необыкновенная женщина, что в ней есть изюминка?

Мейвис побледнела, ярость ее сменилась страхом. Похоже, этот красавчик действительно втрескался в Керри по самые уши и не собирается считаться с тем, что она замужем. Над Керри нависла реальная опасность.

– Оставь мою сестру в покое! – закричала Мейвис. – Не смей ломать ей жизнь! Не смущай ее душу!

Зак отпустил Мейвис и, снова сунув руки в карманы, возразил:

– А если ей самой хочется изменить свою жизнь? Если она жаждет новых чувств и ощущений? Может быть, ей надоело это болото?

Мейвис не была высокого мнения о своем зяте, но он был ей симпатичен. Если бы он узнал о романе Зака с его женой, он бы впал в прострацию. Хорошо еще, что их отношения не успели зайти слишком далеко: если верить Летти, они всего лишь поцеловались. Тут Мейвис заметила приближающегося мистера Ниббса и воскликнула:

– Обещай, что никому не повторишь того, что сказал мне, Зак! Будь благоразумен!

Он кивнул: в его намерения не входило оповещать всю площадь Магнолий о своих тайных свиданиях с Керри. Конечно, Мейвис хотела выиграть время, чтобы иметь возможность поговорить с сестрой по душам и вправить ей мозги. Но это шло вразрез с его планами, а допустить их крушения Зак не мог. Он никогда еще не испытывал такого сильного влечения ни к одной женщине. Керри покорила его не только своим удивительным темпераментом, но и неподдельной искренностью. А это качество Зак ценил в людях превыше всех остальных, потому что хлебнул немало лиха в юности. И если только их чувства взаимны, тогда ему плевать на ее мужа, относящегося к ней, как к привычной мебели или домашней собаке. Взглянув поверх головы Мейвис, Зак увидел направляющихся к ним Леона, Джека, Чарли и Дэнни и сказал:

– К нам идут наши друзья. Судя по выражению лиц, им тоже пока не улыбнулась удача.

Мейвис резко обернулась и, заметив Дэнни, вздохнула с облегчением.

– Не могу ничем тебя порадовать, старина! – крикнул Зак Леону.

– Никто из пассажиров парома не видел мальчика, похожего на Мэтью, – внес свою лепту запыхавшийся от быстрой ходьбы мистер Ниббс.

Смуглое лицо Леона посерело от тревоги.

– Тогда нам остается только начать осматривать доки, – сказал он, не собираясь сдаваться. На полицию он не рассчитывал, зная, что она не принимает никаких мер. – Мейвис, ты не в курсе, где могут быть Кейт, Кристина и Керри?

Мейвис покачала головой, косясь на Дэнни. Впервые в жизни она поняла, почему Керри всегда негодовала по поводу ее отношений с Джеком Робсоном. Но ведь она сама так и не совладала со своими чувствами. Вот и сейчас она всей кожей ощущала присутствие Джека. Она подошла к нему и, обняв за плечи, спросила:

– Ты не смог усидеть в клубе, зная, что другу требуется помощь, верно?

Он удивленно поднял брови: зачем спрашивать о том, что само собой разумеется? Сердце подсказывало ему, что здесь кроется какой-то подвох. Он посмотрел ей в глаза.

– Что стряслось, милая? Ты чем-то расстроена?

Мейвис молча покачала головой, не желая разговаривать при Заке. Если она и расскажет Джеку, то не сейчас, а позже.

– Нет, все в порядке, – солгала она. – Неплохо бы выпить крепкого чаю! Пошли поищем, где бы нам это сделать.

Джек обнял ее за талию, чувствуя, что она вот-вот разревется, и ласково сказал:

– Пошли, дорогая! Я тоже с удовольствием выпью чайку.

Он обернулся и крикнул Леону и остальным, что догонит их позже.

Привыкшие к дружеским отношениям Мейвис и Джека, они не удивились их внезапному уединению. Лишь Зак проводил удаляющуюся парочку изумленным взглядом и поинтересовался у Дэнни:

– Что, черт побери, это значит? Что за странные между ними отношения?

– Между Мейвис и Джеком? – хитро прищурившись, переспросил Дэнни. Он запустил пятерню в коротко стриженные волосы. – Этого никто не знает. Что, возможно, даже к лучшему. Когда шуры-муры крутят близкие тебе люди, лучше не совать нос в их дела. Меньше знаешь – крепче спишь, старина! Разве я не прав?