День, когда Джосс Харви забрал у нее Мэтью, отозвался воспоминанием, связанным с уходом из дома Карла в сопровождении полицейского. На сей раз в дело не вмешалась полиция, но ощущение у Кейт было такое же мерзкое. Однако выбирать не приходилось; это стало очевидно, как только сказала свое решающее слово Гарриетта. И действительно: пока Лондон бомбили, оставлять в нем младенца было опасно.

— Конечно, мистеру Харви не делает чести то, что он не предложил эвакуироваться и тебе вместе с сыном, — сказала Гарриетта, возмущенная до глубины души. — Но вряд ли он позволил бы тебе взять с собой Гектора, если бы даже сделал такое предложение. И тогда ты уже не смогла бы приютить Дейзи.

При упоминании ее имени девочка, стоящая рядом с Кейт, вцепилась в ее руку. Кейт ответила ей ободряющим рукопожатием. Сиротка прожила с ней только полмесяца, но Кейт настолько привыкла к малышке, что ни за что на свете не отдала бы ее в приют или сиротский дом. Кейт тешилась надеждой, что за Мэтью будут хорошо ухаживать. Джосс Харви так обрадовался, что даже любезно представил ее молодой женщине, которую нанял в качестве няни.

Рут Фэрбэрн была всего на год или два старше Кейт, и между женщинами сразу же возникла приязнь. Проникнувшись симпатией к Кейт, Рут уговорила мистера Харви повременить с отъездом из Лондона еще пару недель, чтобы за это время приучить младенца к искусственному питанию.

В день расставания с Мэтью возле калитки палисадника Кейт снова столпились зеваки. Их привлекло и само событие, и в значительной степени автомобиль миллионера.

— Я подумала, что к нам пожаловал сам король Георг, — сказала Хетти Коллинз, в застегнутом на все пуговицы пальто и неизменном головном уборе — потрепанной соломенной шляпке черного цвета, украшенной гроздью искусственных вишен.

— Пожалуй, к этому дому скорее подкатил бы Гитлер, — съязвил какой-то умник, намекая на немецкую фамилию Кейт.

— А он, случайно, не папаша ребенка? — зло пошутил другой насмешник, подразумевая фюрера.

— Не будь ослом! — авторитетно заявил первый шутник. — Папаша — старик, спускающийся с крыльца.

Джосс Харви, седоволосый и величественный, ступил на садовую дорожку. Следом за ним шла Рут Фэрбэрн в безупречной форме няни. Окинув их взглядом, Мириам изрекла:

— Нет, этот пожилой джентльмен — владелец строительной компании «Харвиз». Кейт путалась с его внуком.

— С тем самым, которого сбили над Дюнкерком? — изумился ее собеседник. — Так, выходит, отец ребенка он, а не чернокожий моряк? Ниббс говорил, что она сдавала ему комнату.

Кейт, шедшая следом за мистером Харви и няней, слышала весь разговор от начала до конца. Подобные сплетни, уже не удивляли ее, она успела к ним привыкнуть.

Шофер услужливо распахнул дверцу лимузина, и Рут обернулась, чтобы взять у матери младенца.

— Не беспокойтесь, мисс Фойт, я позабочусь о Мэтью, — пообещала она, с сочувствием глядя Кейт в глаза, полные тревоги и отчаяния.

Кейт лишь молча кивнула. Вот и все! Вот и настал момент, которого она так боялась. Сейчас у нее заберет сына совершенно незнакомая ей женщина. Малыш мирно спал, и Кейт с трудом подавила желание разбудить его и в последний раз порадоваться его улыбке. Кейт нежно поцеловала мальчика в лобик и прошептала, глотая слезы, катившиеся по щекам:

— Прощай, мое сокровище! Мы расстаемся ненадолго, я обещаю.

Не в силах затягивать пытку, она порывисто отдала малыша няне. Рут села в автомобиль, шофер захлопнул дверцу.

— Через полтора месяца я пришлю вам билет на поезд, — промолвил Джосс Харви. — Вы сможете снова навестить его еще через шесть недель после этого.

— Я возьму с собой Дейзи, — осевшим голосом сказала Кейт, зная, что мистер Харви наверняка не принял сиротку в расчет.

Джосс Харви раскрыл было рот, чтобы категорически запретить ей такую вольность, но, вспомнив, что на него смотрят десятки любопытных глаз, лишь коротко кивнул и сел в машину.

Кейт услышала звук легких шагов по садовой дорожке. Дейзи было велено находиться в доме с Гарриеттой и Гектором. Но девочка испугалась, что Кейт тоже уедет навсегда, и не выдержала ожидания. Повиснув у Кейт на руке, она пылко воскликнула:

— Зачем ты отдала малыша чужой тете? Куда их повезет этот надутый старик?

Кейт обняла Дейзи и прижала к себе.

— Все будет хорошо, успокойся! Скоро мы с тобой снова увидим Мэтью, я тебе обещаю.

Водитель обошел вокруг лимузина, открыл дверцу и сел за руль. В заднее окно «бентли» было видно, как Мэтью сладко потягивается во сне и сжимает маленькие кулачки.

«Пожалуйста, только не проснись и не заплачь! — мысленно взмолилась Кейт, сердце которой разрывалось на части. — Я не вынесу этого!»

Рут Фэрбэрн поправила платок, в который он был завернут, и принялась укачивать малыша. Шофер захлопнул дверцу, включил зажигание и поставил ногу на педаль сцепления. Спустя мгновение «бентли» мягко тронулся с места и начал быстро удаляться в сторону Магнолия-Хилл и Льюишема.

— Пусть ее папаша и немец, но она заслуживает сочувствия, — сказала стоявшая рядом с Хетти женщина, как только Кейт, резко повернувшись, взяла Дейзи за руку и пошла к дому. — Не хотела бы я расстаться со своим грудным ребенком!

— Раз она приютила сиротку, значит, не такая уж она плохая, — заметил кто-то в толпе. — А девочке с ней хорошо, это сразу видно.

Кейт не слышала этих замечаний, она торопилась уединиться и дать волю своему горю.

Следующие недели наверняка стали бы для нее адом, если бы не Дейзи с Гектором и письма, полученные от отца и Леона. Отец призывал ее сохранять оптимизм.

«Пусть тебя утешает мысль, что Мэтью в безопасности и за ним хорошо ухаживают, моя дорогая, — написал он ей в начале апреля. — Тебе могут только позавидовать тысячи других матерей, детей которых по указу правительства эвакуировали из Лондона до конца войны…»

Вспомнив, как жестоко обошлась с Билли и Берил женщина, у которой их временно поселили, Кейт не могла с ним не согласиться. Джосс Харви довольно-таки любезно представил ее няне Мэтью, и сама Рут Фэрбэрн произвела на Кейт благоприятное впечатление. Впрочем, не будь она опытной и внимательной няней, Джосс Харви ее бы не нанял.

Письмо от Леона она перечитала несколько раз. Он писал, что их корабль теперь не в Средиземном море, а в Атлантике, несет конвойную вахту. Разумеется, Леон не уточнял, где именно находится его корабль. Но Кейт этого и не ожидала: цензура просматривала даже письма Карла, и это было нормально — ведь шла война. Но ни для кого не было секретом, что один из морских путей из Шотландии в Канаду пролегает через Исландию. Подумав о германских подводных лодках, которыми кишат ледяные глубины северных морей Атлантики, Кейт содрогнулась от тревожного предчувствия. Заканчивая письмо, Леон просил обнять за него Мэтью и погладить Гектора, по которому он тоже скучал. И разумеется, он тосковал по ней.

Кейт улыбнулась, но тотчас же задумалась. Почему Леон так скуп на слова о своих сокровенных чувствах к ней? Чересчур сдержанный тон письма настораживал. Неужели Леон ощущает неловкость из-за того, что принимал у нее роды? Может быть, она всего лишь вообразила, что между ними завязалось нечто большее, чем дружба? Если так, то не стоит быть навязчивой и не в меру откровенной в своем ответном письме. И нельзя признаваться Леону в том, что она ждет его возвращения на площадь Магнолий с не меньшим нетерпением, чем воссоединения с Мэтью.

От мрачных мыслей Кейт спасала Дейзи. Жизнерадостная и неунывающая по натуре, девочка быстро оправилась от потрясения после утраты всех своих родственников. Наблюдая за ее поведением, Кейт пришла к выводу, что ей приходилось несладко в отчем доме. Клетка с канарейкой, вместе с Дейзи уцелевшей и с ней же переселившейся к Кейт, была водружена в гостиной на комоде, к величайшему возбуждению Гектора. Благодаря Дейзи Кейт освоила выпечку забавных имбирных человечков с изюминками вместо глаз и выучила множество новых детских стишков и сказок.

Билли, наделенный биологическим радаром на домашнюю выпечку, зачастил вместе с Берил на дегустацию этого кулинарного новшества.

Берил исполнилось пять лет, и она посещала школу вместе с Дженни, тоже осиротевшей после бомбежки и ставшей полноправным членом семьи Дженнингс.

Как-то вечером, когда Кейт укладывала Дейзи спать, Берил робко спросила:

— А можно мне послушать сказку?

Кейт усадила ее на колени, вручила кружку какао и стала читать отрывок из пьесы своего любимого писателя сэра Джеймса Барри «Питер Пэн».

В конце месяца к ней пожаловал гость совершенно иного сорта.

— Я случайно оказался в этих краях и решил вас навестить, — сказал Ланс Мертон, возникнув на пороге дома Кейт во всем своем летчицком великолепии и глядя на смущенную и приятно удивленную хозяйку с высоты своих шести футов и двух дюймов роста.

— Я искренне рада, — ответила она. — Не желаете ли чашечку чая?

Ланс кивнул в знак согласия, и Кейт предложила ему проследовать за ней на кухню, нисколько не тревожась по поводу возможных сплетен о визите к ней мужчины. После того как Джосс Харви демонстративно забрал у нее Мэтью, пересудов о том, кто отец ее ребенка, больше не возникало. Теперь соседи не посчитают Ланса Мертона отцом Мэтью, а на их мнение о ее нравственности Кейт было наплевать. Злые языки не могли омрачить ей настроение, с тех пор как она поняла, что влюблена в Леона.

— Я вижу, вас повысили в звании, вы уже полковник авиации! — сказала Кейт, обратив внимание на знаки различия на его мундире.

— В награду за грехи, — улыбнулся Ланс, косясь на Гектора, при виде летчика радостно завилявшего хвостом. Но стоило гостю заметить Дейзи, как его глаза полезли на лоб.

— Это Дейзи, — представила Кейт, заметив его удивление. Девочка оставила в покое муку и остатки имбирного теста, из которых пыталась собственноручно что-нибудь приготовить, окинула незнакомца критическим взглядом и, нахмурив лоб, сказала:

— Здравствуйте! Вы приехали, чтобы вернуть нам нашего малыша?

Кейт смекнула, что благодаря офицерскому мундиру она приняла Ланса за шофера Джосса Харви, и мягко сказала:

— Нашему малышу пока рано возвращаться домой, Дейзи. На следующей неделе мы с тобой сами поедем его навестить.

Девочка успокоилась и, утратив к посетителю интерес, вернулась к прерванному занятию. Мять тесто и лепить из него фигурки доставляло ей неописуемое удовольствие. Полагая, что Ланс ничего не знает о Мэтью, и желая насладиться его изумлением, Кейт сообщила не без гордости:

— Я была беременна от Тоби. У меня родился мальчик.

— Я знаю, — невозмутимо ответил Ланс. — Мистер Харви мне рассказал.

Его слова заставили Кейт задуматься: что еще наговорил ему Джосс Харви? И вообще, если Ланс в курсе ее дел, то зачем он приехал? Кейт включила кран и стала наливать в чайник воду.

Может быть, он решил приударить за ней? Приди такая мысль ей в голову раньше, когда она еще не отошла от потрясшего ее горя, Кейт пришла бы в ярость. Но теперь все обстояло иначе, она владела собой и уже не убивалась так, как в первое время, по погибшему Тоби. Главная заслуга в этом принадлежала, несомненно, Леону. Он сделал возможным то, на что она и не надеялась, и помог избавиться от всепоглощающей печали. Милый Тоби навсегда остался в ее сердце, как и добрая память о нем — в ее голове, но рана, так долго не дававшая ей покоя, затянулась, и теперь Кейт могла вспоминать прошлое без содрогания.

— Дейзи доводится вам племянницей? — полюбопытствовал Ланс.

— Нет, — ответила Кейт, ставя чайник на конфорку. — Она сирота, лишившаяся семьи и крова после одной из бомбежек.

Кейт показалось, что, услышав ее объяснение, Ланс облегченно вздохнул. Любопытно, подумалось ей, уж не заподозрил ли он, что сын Тоби — не первый ее незаконнорожденный ребенок?

— А как же вы назвали малыша?

— Мэтью Тобиас Леон Карл, — с улыбкой ответила Кейт.

— По-моему, Карл — немецкое имя… — нахмурился Ланс. Кейт стало как-то не по себе.

— Так зовут моего отца, — пояснила она, подходя к столику с кухонной посудой, чтобы взять чашки и блюдца.

— Ах вот как, — растерянно произнес он. — Мне понятно ваше желание назвать сына в честь своего отца. Но не разумнее ли будет, если ваш папа сменит имя и фамилию? Так он существенно облегчит себе жизнь. Фойт легко заменить на нечто английское. Подумайте об этом на досуге.

Кейт сделала успокаивающий вдох, убеждая себя, что Ланс говорит это из наилучших побуждений, а не из желания оскорбить ее. Многие сочли бы его предложение вполне разумным. В конце концов, именно так и поступило королевское семейство, когда разразилась Первая мировая война. В ту пору отказались от немецких фамилий и тысячи других британцев — потомков выходцев из Германии.

Кейт не хотелось затевать долгий и непростой разговор на столь щекотливую тему. Она понимала, что ей вряд ли удастся объяснить, насколько трепетно относится она ко всему, что касается ее отца. Поэтому она предпочла перевести беседу в другое русло.

— Вы все еще служите на базе в Хорнчерче?

— Нет, — покачал головой Ланс. Без фуражки стало видно, что у него короткие жесткие волосы, почти такие же светлые, как были у Тоби. — Слава Богу, меня перевели поближе к Лондону, в Дебден!

Любопытно, подумала Кейт, что его радует больше — возможность навещать родственников или доступность ночных развлечений в Лондоне?

Словно прочитав ее мысли, Ланс сказал:

— Нас, боевых летчиков-ветеранов, начавших воевать еще до событий в Дюнкерке, осталось совсем мало.

Эта реплика, оброненная словно бы невзначай, моментально смягчила сердце Кейт. Человек, который вот уже год как ежеминутно рискует жизнью, отправляясь на боевой вылет, потерявший за это время большинство друзей-пилотов, вместе с ним взмывавших в небо, растративший за этот год немало здоровья и нервов, — такой человек имеет полное право иногда расслабляться и в полной мере насладиться ночной жизнью Лондона.

Она поставила чайник с заваренным чаем на стол, и Ланс вдруг предложил:

— Я свободен до завтрашнего вечера. Хочу немного развлечься в Уэст-Энде этой ночью. Вкусно поужинать где-нибудь, потанцевать и так далее. Вы не хотели бы составить мне компанию?

— Я… — Кейт замялась, подыскивая вежливые слова для отказа. Ей не хотелось обижать приятеля Тоби, который к тому же был настолько добр, что отдал ей Гектора. Но фланировать с ним по злачным местам Уэст-Энда Кейт тоже не собиралась. Тем более что его мундир офицера ВВС вызывал у нее болезненные ассоциации. Да и незачем вселять в Ланса надежды, если он увлекся ею, — все равно ее сердце уже отдано другому.

— Я не могу, — пряча глаза, ответила наконец она и стала разливать по чашкам чай. — Мне не с кем оставить Дейзи, я не пользуюсь услугами нянь.

Ланс был настолько потрясен ее ответом, что стало понятно: детей он просто не принимал в расчет. Видимо, не случайно он даже не спросил, где сейчас Мэтью, — настолько укоренилось в его сознании, что у каждого ребенка должна быть няня.

— Может быть, соседка согласится…

— Она работает водителем кареты «скорой помощи» и дежурит сегодня ночью, — ответила Кейт. — Попробуйте печенье! Я напекла его из имбирного теста.

Он взял из вазочки печенье и спросил:

— Может быть, завтра? Мы могли бы прогуляться на пикник в Брайтон. Гектору и Дорис это понравится.

— Ее зовут Дейзи, — поправила Кейт.

При слове «пикник» глаза у Дейзи загорелись, а во взгляде Гектора промелькнула надежда.

— Я был бы вам очень признателен, — откровенно сказал Ланс, заметив, что она колеблется. — Где как не на морском берегу легче всего отвлечься от мыслей о войне?

Этот довод перевесил ее сомнения, и она кивнула:

— Да, пикник в Брайтоне — это чудесно!

Все было бы совсем прекрасно, если бы его безупречное произношение, свойственное выпускникам привилегированной частной школы, столь живо не напомнило ей о Тоби. Впрочем, как и случайное прикосновение его плеча к ее руке, когда они сядут рядом в автомобиле. Да и сама прогулка — о той счастливой поре, когда они с Тоби, влюбленные и беззаботные, выезжали за город, даже не предполагая, как мало у них осталось времени, чтобы побыть вдвоем.

— Мы вправду едем на пикник? — Дейзи ловко спрыгнула со стульчика, на котором стояла, раскатывая по разделочной доске тесто игрушечной скалкой. — Настоящий пикник, с сандвичами, кексом и лимонадом?

Кейт кивнула и усадила ее к себе на колени. Конечно, подумала она, в конце апреля еще не настолько тепло, чтобы Дейзи смогла поиграть на пляже. Впрочем, на взморье все равно хорошо, если не обращать внимания на проволочные заграждения против германского десанта.

Колючая проволока действительно тянулась вдоль берега, но не везде. Они сели, облокотившись на недавно поставленные бетонные доты, разложили на гальке скатерть с угощением и перекусили. Потом Дейзи строила домики из песка, а Гектор до изнеможения носился вдоль воды.

— Кажется, я добился того, чего хотел, — подставляя лицо нежарким солнечным лучам, сказал Ланс. — По-моему, мне удалось на время забыть о войне.

Над его головой пронзительно закричали чайки.

Кейт улыбнулась, понимая, что он говорит это не всерьез: война не забывается. На месте киосков, где продавали мороженое, теперь стояли наблюдательные вышки, вместо пунктов проката шезлонгов темнели бетонные бункеры. И не было в живых Тоби, а Леона носило где-то в бескрайних просторах Атлантического океана, и в любой момент он мог погибнуть, став жертвой нападения германской подводной лодки или линкора.

Ланс лениво прикрыл глаза воспаленными веками с короткими белесыми ресницами, и Кейт вдруг подумала, насколько они с Тоби разные, хотя внешне чем-то похожи. От Тоби исходило внутреннее спокойствие, а в Лансе ощущалась постоянная нервозность. Тоби то и дело шутил и поддразнивал ее, Ланс почти не улыбался. Кейт задумчиво зачерпнула ладонью горсть мелких камешков и медленно пропустила их сквозь пальцы. Конечно, когда месяцами гоняешься за германскими бомбардировщиками, становится не до улыбок. И все же ей трудно было представить Ланса беззаботным и веселым даже в мирное время.

Когда Ланс довез Кейт и утомленных Дейзи с Гектором до дома, ей показалось, что ему хочется поцеловать ее на прощание, и она взяла девочку на руки, чтобы избежать этого.

— До свидания, — дружелюбно, но не более, произнесла она. — Спасибо за прекрасное путешествие.

Ступив на тротуар с девочкой на руках, Кейт обернулась и заметила, как напряглось лицо Ланса. Ей стало стыдно за то, что она не оправдала его ожиданий.

— До свидания! Всего хорошего! — отозвался он.

— Удачи вам, Ланс! — прошептала Кейт.

Он включил мощный двигатель, и спортивный автомобиль помчался в направлении пустоши, стремительно набирая скорость. Несомненно, Ланс понял ее нежелание вступать с ним в более близкие отношения и вряд ли появится у нее снова. Сделав такое заключение, Кейт понесла Дейзи в дом. Гектор устало затрусил следом.

Когда спустя полчаса раздался стук в дверь, Кейт пошла открывать в полной уверенности, что Ланс передумал и вернулся. Но, к ее удивлению, она увидела на крыльце Керри.

— Надеюсь, ты меня не прогонишь… Я понимаю, что это может показаться наглостью, после того как я столько с тобой не разговаривала. Но мне захотелось узнать, как чувствует себя малыш и почему его увез мистер Харви.

— Керри! Заходи! — обрадовалась Кейт старой подруге. С тех пор как она собиралась навестить ее, но вместо этого оказалась у Мейвис, Кейт так и не решилась на вторую попытку. Теперь, когда Мэтью отсутствовал, у нее не было предлога стучаться в дом, куда ей запретили приходить.

Радуясь от души, что проклятый обет молчания наконец-то нарушен, Кейт пригласила Керри выпить чая на кухне.

Керри, работающая кондуктором автобуса и уставшая после смены, с удовольствием приняла предложение.

— А не найдется ли у тебя к чаю имбирных пряников, от которых Билли и Берил буквально без ума? — поинтересовалась она.

— Боюсь, тебе не повезло, — ответила Кейт. Тут проснулся спавший под столом Гектор и немедленно разразился приветственным лаем. — Мы только что вернулись с пикника в Брайтоне и съели всех имбирных человечков.

Керри плюхнулась в кресло-качалку и совершенно успокоилась: судя по тону Кейт, подруга не таила на нее обиду.

— Кто это «мы»? — полюбопытствовала Керри, чувствуя, что лед отчуждения между ними быстро тает, словно бы и не было долгой зимы враждебности.

— Дейзи, Гектор, приятель Тоби Ланс Мертон, тоже летчик, и я. Там еще прохладно, однако Дейзи в восторге от поездки.

— Это та самая девочка, которую ты приютила? У которой бомбой убило всех родных? — спросила Керри, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть Дейзи.

— Да, она сейчас спит. Она уснула прежде, чем я внесла ее в дом.

— Сколько ей лет? — Керри расстегнула ремешок ненавистной форменной фуражки и засунула ее в огромный карман форменной куртки. — Мама видела ее с тобой в магазине. Она говорит, что девочка не намного старше нашей Розы. Они могли бы играть вместе. Берил и Дженни почти весь день в школе, к тому же, на их взгляд, Роза неровня им, пятилетним, и с ней неинтересно играть.

— Дейзи только три года, она обрадуется, если у нее появится подруга. — Кейт села за стол и вдруг воскликнула, пораженная воспоминанием: — А ведь мы с тобой подружились как раз в этом возрасте!

Лицо Керри исказилось болезненной гримасой.

— Да, быстро же промчались годы… — сказала она осевшим от волнения голосом. — Последний был просто ужасным! — со свойственной ей прямотой призналась она, сцепив пальцы рук. — Я не думала, что все так обернется… Меня страшно расстроило известие, что Дэнни попал в плен к итальянцам. Да еще все эти истории Кристины об ужасах, творящихся с евреями в Германии и в Восточной Европе. У меня тогда просто в голове помутилось.

Кейт протянула руку и сжала ей локоть.

— Я это понимала, Керри. Я знала, как трудно тебе приходится… И верила, что в один прекрасный день все снова наладится.

Подруги одновременно вскочили с мест, обнялись и расплакались от переполнявших обеих чувств.

— Ах, Кейт! Мне было без тебя так тоскливо! Я хотела прийти, когда ты родила, но побоялась, что ты не станешь со мной разговаривать после всех гадостей, которые я тебе наговорила.

— И я не решалась прийти к тебе с Мэтью, не зная, как ты отреагируешь на это.

Они расхохотались, хотя слезы по-прежнему лились из глаз ручьями.

— А что это за импозантный мужчина снимал у тебя комнату? — спросила Керри с прежней язвительностью. — Маму едва не хватило сразу десять ударов, когда папа рассказал ей о нем. Оказывается, он сначала хотел поселиться у нас, но мамаша дала ему от ворот поворот, даже не пустив на порог. Мисс Хеллиуэлл сказала, что мама сглупила. И я с ней согласна: он мне показался очень симпатичным.

Кейт отерла слезы со щек и просияла.

— Да, это верно! Но давай поговорим о нем позже. Скажи мне лучше, как дела у Дэнни. Да, что это мы стоим? Чай стынет! — Кейт принялась разливать чай. — Ты часто получаешь от него весточки через Красный Крест? А твои письма до него доходят? Что нового у Мейвис с Тедом? Он дал ей о себе знать после того, как они поругались из-за Джека Робсона? Я видела, как Тед выскочил из дома словно ошпаренный, высказав Мейвис все, что он о ней думает.

На несколько часов подруги словно вернулись в доброе старое время. Согревая ладони горячими кружками с чаем, подслащенным сгущенным молоком, они наперебой говорили обо всем, что накопилось у них за месяц отчуждения: о Дэнни, Леоне, Розе, Дженни и Мэтью, о работе Керри кондуктором автобуса, о причинах, побудивших Кейт позволить Джоссу Харви увезти ее грудного сына в Сомерсет. Задушевная беседа текла непринужденно, и лишь в конце, собираясь уходить, Керри виновато промолвила:

— Я была бы рада, если бы ты вновь стала к нам заходить. — Она потупилась, переминаясь с ноги на ногу. — Но мама все еще думает, что, раз твой папа немец, ты должна быть членом гитлерюгенда.

Кейт пожала плечами: ей было безразлично, что о ней думает Мириам. Главное, что они с Керри помирились.

— Это не важно, — философски сказала она. — Надеюсь, она изменит свою точку зрения, как только война закончится и мы заживем как прежде.

Керри тряхнула головой, отчего ее густые черные волосы рассыпались по плечам.

— Ты веришь, что именно так и случится? Думаешь, нам удастся стереть Гитлера в порошок?

— Разумеется, именно так я и думаю, — искренне удивилась такому вопросу Кейт. — А ты разве нет?

Керри зябко передернула плечами: к вечеру сильно похолодало.

— Не знаю, — упавшим голосом ответила она. — Иногда, особенно во время бомбежки, мне становится жутко. Папаша говорит, что этой весной Гитлер пойдет на решающий штурм и Розу лучше заранее увезти подальше от Лондона. Но у меня из головы не выходит случившееся с Берил и Билли, и я не могу решиться на такой шаг.

В ее кошачьих глазах вспыхнули огоньки.

— Будь проклята эта война, как я ее ненавижу! — в сердцах воскликнула она. — Что она со всеми нами сделала! Дэнни попал в какой-то ужасный лагерь, твоего отца сослали к черту на рога, словно он шпион, Тоби погиб в двадцать шесть лет, родных Дженни и Дейзи разнесло бомбами на кусочки в их собственных домах, Тед убивается и сходит с ума, подозревая, что Мейвис пустилась во все тяжкие, пока он воюет. Знай я наверняка, чем все это закончится, легче было бы терпеть.

Но тут к ней вернулось врожденное чувство юмора, и она улыбнулась.

— Мне бы твою уверенность, Кейт! Слава Богу, что хоть сегодня нас не бомбят! Если нам повезет, то удастся хотя бы отоспаться ночью. Надоело бегать в убежище в ночной рубашке.

Весь остаток этой недели, несмотря на бомбардировки, Кейт не покидало ощущение, что она парит в воздухе. Они с Керри снова вместе! Роза и Дейзи объявили себя сестрами. На улице к Кейт подошла Хетти Коллинз и справилась о здоровье Мэтью. А в пятницу вечером Кейт должна была встретиться с малышом и пробыть с ним до полудня воскресенья.

— Я могла бы присмотреть и за Дейзи, — сказала Эллен, забирая у Кейт Гектора. — Мне это совсем не в тягость.

— Спасибо за предложение, Эллен, но Дейзи тоже сгорает от нетерпения увидеть Мэтью. Вдвоем нам будет веселее ехать.

Кейт умолчала о своих опасениях, что Дейзи, может статься, будет ее единственной собеседницей, когда они доберутся до конечного пункта своего путешествия. Выходя из уютного домика Эллен в Западном Гринвиче, Кейт уже в который раз попыталась представить, что их там ожидает. Как их встретят? Радушно, как желанных гостей, или же холодно? Будет ли Джосс Харви вежлив или, как прежде, вызывающе груб с матерью своего правнука? Да и застанет ли она там вообще мистера Харви? А вдруг с Мэтью сейчас только Рут Фэрбэрн?

— А там тоже есть пляж, как в Брайтоне? — спросила Дейзи, усаживаясь на сиденье в купе и болтая ногами в воздухе.

— Нет. — Кейт положила в сетку над ее головой две коробки с противогазами и большую дорожную сумку. — Мэтью живет в деревне, Дейзи, там вокруг луга, на которых ты увидишь коров, овец и, может быть, лошадок.

Кейт оставалось надеяться, что Дейзи не разочаруется, когда прибудет на место. Пока был известен только адрес усадьбы с романтичным названием «Голубятня» — город Тонтон, район Ист-Монктон. Воображение рисовало Кейт уютный сельский домик, но здравый смысл подсказывал, что владелец огромного помпезного особняка в Блэкхите вряд ли, даже временно, поселится в убогой хибаре, соответствующей своему названию.

На вокзале в Тонтоне их встретил водитель лимузина. У Кейт защемило сердце: раз здесь автомобиль, значит, и его владелец тоже.

Дейзи радостно запрыгнула на заднее сиденье.

— У нашего короля тоже такая машина? — спросила она, округлив глазки. — Нас отвезут во дворец, тетя Кейт?

Кейт не ответила, только молча сжала ей руку. К такому стилю жизни привык с раннего детства Тоби. Она это знала, но почему-то раньше не задумывалась о возможных для себя последствиях.

«Бентли» плавно выехал на главную улицу Тонтона, и впервые Кейт осознала, как мало знала она о жизни Тоби. Может быть, он всегда оставался для нее чужим? Острая боль пронзила сердце. А вдруг она только вообразила, что хорошо его изучила?

Следующее предположение заставило Кейт похолодеть. Джосс Харви откровенно заявил о своем намерении наладить отношения со своим правнуком. А это означает, что Мэтью быстро привыкнет к новому образу жизни, далекому от скромного существования обитателей площади Магнолий. Насколько Кейт знала натуру Джосса Харви, он не постоит за ценой, чтобы приучить мальчика к роскоши и отторгнуть таким образом от дома матери.

Автомобиль несся все дальше и дальше по опрятным улочкам зажиточного пригорода Тонтона, слегка пофыркивая мотором, а на душе у Кейт становилось все тоскливее. Нет, битва за Мэтью между ней и прадедом-миллионером не закончилась, когда она ответила отказом на слова Джосса Харви об усыновлении. Это была только ружейная перестрелка. Настоящее сражение еще впереди, и оно может затянуться на многие годы.

— Сухое молоко и бутылочки хранятся в этом буфете, — сказала ей Рут, показывая просторную детскую. — Вряд ли я вам понадоблюсь в ближайшие сутки, поэтому мистер Харви позволил мне взять выходной. Я съезжу навещу своих родителей в Йовиле, тем более что туда можно доехать на автобусе.

Кейт была ей искренне благодарна.

— А мистер Харви сейчас здесь? — спросила она, взяв Мэтью на руки и любуясь милым ее сердцу детским личиком.

— Да, он бывает здесь каждый уик-энд. По-моему, он человек довольно бесцеремонный. Не обижайтесь, что он не встретил вас на станции лично.

Кейт не обиделась, она была даже рада. Когда Рут уехала в Йовил и Мэтью уснул у Кейт на руках, довольно посапывая, она спустилась в холл и стала укладывать его в шикарную детскую коляску.

— Мы идем гулять? — затараторила Дейзи. — Мы увидим коровок, овечек и лошадок?

— Обязательно, — пообещала Кейт, успевшая, пока они ехали на машине, заметить на лугах пасущийся скот.

Усадьба «Голубятня» располагалась так далеко от железной дороги, что Кейт с Дейзи наверняка не добрались бы до нее, если бы их не встретил на вокзале шофер.

Пока Кейт подтыкала под Мэтью теплый шерстяной плед, из дверей гостиной выскочила юная горничная. Заметив Кейт, она отвела взгляд и молча поспешила пройти мимо.

— Добрый день, — напомнила ей о себе Кейт, задетая таким обращением. — Сегодня чудесная погода, не правда ли?

Горничная густо покраснела, но промолчала.

Кейт пожала плечами. Похоже, прислуга в доме была оповещена о том, кто к ним приедет на выходные. Поведение горничной наводило на печальные мысли: видимо, ей не следовало рассчитывать, что к ней отнесутся как к уважаемому гостю. Любопытно, подумала она, где их с Дейзи будут кормить? Нужно было сразу же спросить у Рут, пока она не уехала. Скорее всего им подадут еду в детскую. Это вполне в духе Джосса Харви.

Выкатывая коляску на посыпанную гравием дорожку, Кейт с горечью подумала, что, проживи Тоби хотя бы еще две-три недели, они бы поженились. И тогда все обернулось бы по-другому. Она бы стала миссис Харви, и отношение к ней здесь было бы совсем иным.

— Как тихо! — сказала Дейзи, с беспокойством оглядываясь по сторонам. — В деревне всегда так?

Кейт ответила ей не сразу, а когда они вышли на дорогу, по обе стороны которой раскинулись бескрайние поля с редкими рощицами и отдельными деревцами.

— Да, здесь тихо, — наконец произнесла она, к своему удивлению, отмечая, что непривычная тишина ее тоже слегка нервирует. — По-моему, ни коровкам, ни овечкам не понравилось бы, если бы вокруг них сновали молочные фургоны и велосипеды.

— Значит, здесь даже чаю выпить негде? — загрустила Дейзи некоторое время спустя, когда они подошли к загону для овец, чтобы полюбоваться на откормленных животных. — Здесь поблизости нет ни кондитерской, ни рыбной закусочной, ни пирожковой? — Девочка взяла Кейт за руку. — Нет, мне совсем не нравится в деревне. Здесь так пустынно и скучно!

Кейт тоже с удовольствием бы выпила сейчас чашечку чая с пирожным. Интересно, как обходятся без чайных молодые городские мамаши, вынужденные эвакуироваться из Лондона? Понятно, почему многие молодые семьи вернулись в город, предпочитая рисковать жизнью, чем прозябать в совершенно чужой обстановке. Она криво усмехнулась и, развернув коляску, направилась к усадьбе. Раньше ей даже не приходило в голову, что она такая же городская девушка, как и ее сверстницы, выросшие не рядом с вересковой пустошью, а в Бермондси или Детфорде. Эта мысль стала для Кейт настоящим откровением, не менее неожиданным и удивительным, чем осознание разницы между ее и Тоби стилями жизни.

— Если мистер Мэтью уже уложен в постель, то мистер Харви просил бы вас спуститься к нему для разговора, — сообщила Кейт горничная, ранее даже не соблаговолившая ответить на ее приветствие. Девушка застыла в дверях детской в ожидании ответа.

У Кейт возникло тягостное предчувствие. Значит, рано она надеялась, что посещение сына пройдет без осложнений.

— Благодарю вас, — вежливо сказала Кейт, пытаясь догадаться, где именно в этом огромном доме ожидает ее Джосс Харви. В гостиной? В столовой? В кабинете? Она не рискнула уточнить это у горничной, чтобы лишний раз не показать своей неосведомленностью, насколько она далека от этого мира богатства и роскоши. Ей не понять, как можно вполне серьезно величать трехмесячного младенца мистером.

— Я спущусь ненадолго, чтобы поговорить с прадедушкой Мэтью, — сказала она Дейзи, уложив ее на раскладушку в прекрасно меблированной спальне рядом с детской комнатой. — Я скоро вернусь, не волнуйся.

Дейзи, полностью доверявшая ей, сонно кивнула. Сельский ландшафт ей не понравился, зато очень понравилась эта спальня и детская Мэтью, стены которой украшали картинки с изображением Шалтая-Болтая и других героев детских стишков и сказок. Дейзи дали к чаю яйцо и шоколадное бланманже. Это было настоящее яйцо, а не омлет из яичного порошка. Может быть, ей дадут яйцо и на завтрак? А если очень повезет, и еще одно — с собой, для Розы?

Волосы Кейт собрала в аккуратный пучок, на ней был строгий костюм оливкового цвета — другого материала ей достать не удалось. Покупая кусок оливковой саржи, она подумала, что первоначально эта материя предназначалась для какой-то униформы, но потом ее пустили в продажу по талонам. Кейт выпустила воротник белой блузы поверх приталенного жакета, но от этого он не стал меньше похож на мундир. Отметив, что в таком наряде она смахивает на работницу какого-то предприятия, Кейт спустилась по ступенькам широкой лестницы, гадая, что Джосс Харви намерен ей сказать.

— Мистер Харви в гостиной, — пояснила ей горничная и поспешно удалилась, смущенная тем, что не знает, как официально обращаться к матери незаконнорожденного правнука своего хозяина.

— Благодарю вас, — сказала ей вслед Кейт и, вспомнив, как разговаривал с ней Джосс Харви в первый раз, гордо вскинула голову, решив не поддаваться его натиску.

Она вошла в комнату и потрясенно застыла: ее изумленному взору предстала зала с высоким потолком и эркерами с тяжелыми шторами. Два удобных дивана стояли по бокам мраморного камина, вдоль стен выстроился ряд кресел и стульев с высокими спинками, между диванами стоял низкий, покрытый стеклом стол на когтистых лапах, рядом — другой, поменьше, с шахматной доской на столешнице. На третьем, длинном, столе красовались фотографии в серебряных рамочках.

И тут Кейт осознала, что «Голубятня» — не обыкновенный дом, арендованный на лето. И вселился в него мистер Харви не после того, как она дала согласие на эвакуацию Мэтью из сотрясаемого взрывами Лондона. Помещение, в которое она попала, служило гостиной не для одного поколения семейства Харви. Здесь наверняка не раз бывал Тоби. Это была загородная вилла Джосса Харви, и он вовсе не собирался увезти Мэтью «куда-нибудь в деревню, в Сомерсет или в Дорсет», как он выразился. Он знал, что отвезет малыша в свое родовое гнездо, где до него жили его отец и дед.

Не успела Кейт сообразить, почему Джосс Харви пошел на эту хитрость, как испытала новый шок. Хозяин усадьбы находился в комнате не один: рядом, с бокалом виски в руке, стоял Ланс Мертон.

— Вот и чудесно! — воскликнул, улыбаясь, Джосс Харви. — Я рад, что вы сочли возможным к нам присоединиться.

Кейт была настолько потрясена этой неожиданной галантностью, что с трудом подавила желание обернуться и посмотреть, не вошел ли кто-то за ней следом.

— Вы уже знакомы с полковником авиации Мертоном, насколько мне известно. В старые добрые времена он частенько бывал здесь с Тоби, но и после его смерти навещает меня, старика. Выпьете что-нибудь? Не желаете ли отведать чудесного хереса? Я купил его весной 1939 года на Мадейре. Теперь жалею, что не взял тогда еще ящик. Но кто знал, что война начнется так скоро!

— Я выпью виски, — сказала Кейт, специально чтобы позлить старика.

Джосс Харви с величайшим трудом сдержался и подошел к щедро заставленному бутылками сервировочному столику.

— Я не ожидал вас встретить, — сказал Ланс, едва Кейт приблизилась к манящему огню в камине. — Когда мистер Харви сообщил мне, что вы сейчас здесь, я сообразил, что именно сюда и привезли вашего сына. По-моему, мистер Харви тоже был приятно удивлен, узнав, что мы с вами знакомы.

— Выходит, вы совершили увеселительную поездку в Брайтон на прошлой неделе?! — риторически воскликнул Джосс Харви, подойдя к Кейт и вручая ей резной бокал, щедро наполненный виски. — Когда Тоби был маленьким, ему тоже нравилось кататься в Брайтон. Естественно, большую часть каникул он проводил здесь. Помнится, еще мы выезжали с ним на морские курорты…

По мере того как разговор плавно переходил с прелестей английских приморских курортов на достопримечательности более экзотических мест, в которых доводилось бывать Джоссу Харви, Кейт все сильнее мучилась недоумением. С враждебностью деда Тоби она еще могла совладать, но его подчеркнуто любезное отношение казалось ей зловещим признаком. Что он задумал? Может быть, решил, что своим показным дружелюбием он быстрее добьется ее согласия на усыновление Мэтью? Или же он изменил свое отношение к ней, когда узнал, что она дружит с Лансом Мертоном? Если так, то почему это имеет для него такое значение?

Все прояснилось лишь на другой день, когда Кейт уже садилась с Дейзи в автомобиль, чтобы шофер отвез их на станцию. Джосс Харви, стоявший в нескольких шагах от нее, сказал:

— Англия может гордиться молодыми людьми, подобными полковнику авиации Мертону. Ведь это благодаря им Великобритания все еще свободна, а не порабощена нацистами. Вам известно, что они с Тоби учились в одной школе?

Кейт лишь кивнула в ответ. Она была еще слишком возбуждена вынужденным расставанием с сыном, чтобы думать о Лансе Мертоне.

— Его отцу принадлежат большие угодья на западе Сомерсета, — продолжал мистер Харви, пока Дейзи взбиралась на заднее сиденье «бентли». — Это старая, уважаемая семья.

Кейт села в автомобиль. Пока она не услышала ничего удивительного. Легкий налет надменности, сквозивший в напряженном облике Ланса Мертона, был характерен для богатых людей, осознающих свое превосходство над простыми смертными.

Джосс Харви стоял у открытой дверцы и смотрел на Кейт сверху вниз.

— Я не знаю, в чем ваш секрет, юная дама, но вам явно удается очаровывать молодых людей. Насколько я понимаю, вы произвели на Ланса Мертона не меньшее впечатление, чем на моего внука.

Подошел шофер, намереваясь захлопнуть дверцу, но Джосс Харви отогнал его легким движением бровей и взялся за ручку дверцы сам.

— Если я правильно понял, — продолжал он, — то наша маленькая дилемма будет легко решена.

Он захлопнул дверцу. Через открытое окошко Кейт пристально смотрела ему в глаза, напряженно ожидая развязки. Она оказалась права, предположив, что благожелательность мистера Харви — результат ее знакомства с Лансом Мертоном. И сейчас она узнает, что у Джосса Харви на уме.

— Ланс мог бы стать прекрасным отчимом для Мэтью! — изрек наконец старик с таким значительным видом, словно поведал ей величайшую мудрость.

Кейт проглотила подступивший к горлу ком. Шофер завел мотор, и Джосс Харви, покосившись на Дейзи, добавил:

— Вам придется, разумеется, подумать, куда пристроить девчонку. — Лимузин уже тронулся с места, когда он крикнул: — Глупо надеяться, что потенциальный жених согласится посадить себе на шею не только грудного пасынка, но и сиротку из трущоб.

Кейт схватилась за ручку дверцы, готовая выскочить на ходу и дать волю ярости, охватившей ее. Но нога шофера утопила педаль газа, и она поняла, что уже поздно. Ей оставалось смириться со своим поражением. Сжав кулаки, она откинулась на кожаное сиденье.