— Где сейчас Эди? — поспешно спросила Лилли, хватая тяжелый саквояж.

— Она на палубе с Кейт и Летти ждет высадки.

— А этот мерзавец? — Лилли стало нехорошо. Она предчувствовала, что такое может случиться, и понятия не имела, как этому помешать. — Где он? И откуда ты знаешь, что он говорит?

— Капитан и команда до сих пор насильно удерживают его в каюте, — ответила Мариэтта, помогая Лео спуститься вниз. — Однако его навещают дружки, которые. не стесняясь, оповещают о его намерениях.

Лилли в изумлении посмотрела на нее.

— Ты хочешь сказать, он не боится, что скажут люди?

Мариэтта иронически улыбнулась.

— Мы теперь на Клондайке, Лилли. Ну, или совсем рядом. И уважение к женщинам, насколько можно судить по нашим попутчикам, здесь не в чести. А Эди — невеста Пибоди. Она достанется тому, кто этого захочет, и если захочет этот мерзавец…

Она не закончила предложения.

— Тому, кто захочет, — проговорила Лилли, у которой тошнота подкатила к горлу.

В этих трех словах заключалась страшная правда о том, что означало быть невестой Пибоди. По-матерински располагающая внешность миссис Эми Пибоди, обманчивая благопристойность пухлых альбомов с фотографиями, сентиментальные заверения газетной статьи о счастье невесты Пибоди и ее богатого мужа-старателя — все это было призвано заманивать наивных и нищих молодых женщин в сети агентства.

— Что нам делать, Лилли? — дрожащим голосом спросила Лотти, ее обычно сияющее личико побледнело и осунулось.

Посмотрев на сестру, Лилли почувствовала угрызения совести. Она не имела права взваливать на Лотти тревоги и страхи, связанные с Эди.

— Не знаю, но мы что-нибудь придумаем.

Лео крепко держал Мариэтту за руку, чувствуя, что случилась какая-то беда, но не понимая какая.

— Почему Эди должна за кого-то выходить замуж? — удивленно спросил он. — Почему она не может жить с нами или с Мариэттой?

Поверх его шелковистой макушки Лилли и Мариэтта встретились взглядами, спрашивая друг, друга, не может ли это стать спасением.

— Я поговорю с Китти Дафресн, — сказала Мариэтта, подумав, что та может взять Эди служанкой или на кухню.

— А я поговорю со Счастливчиком Джеком, — сказала Лилли, выходя из каюты.

— Со Счастливчиком Джеком? — Мариэтта подняла брови. — Со Счастливчиком Джеком Кулиджем? Господи Боже! Он тоже твой поклонник?

— Что значит тоже? — заинтересованно спросил Лео, но Лилли, с трудом тащившая по узкому коридору пухлый саквояж, даже не потрудилась ответить.

Однако Мариэтта не принадлежала к сторонникам того мнения, что существуют темы, не подходящие для детских ушей.

— Как и красивый матрос, и очень привлекательный мистер Камерон. Слава Богу, что плавание закончилось, Лео, а то на корабле не осталось бы мужчин, не влюбленных в твою сестру!

Лео захихикал. С Мариэттой ему всегда было весело, и, держа ее за руку, он поднялся вслед за Лилли и Лотти на палубу.

Там царила ужасная давка. Все Мужчины были навьючены огромными тюками. Новички тащили скатанные постели, мешки с мукой и сковородки. Те, кто уже разбогател и возвращался, проведя зиму в более мягком климате, сгибались под тяжестью гигантских кожаных чемоданов с латунными углами, пакетов и свертков с лондонскими, парижскими и римскими ярлыкам.

Со страшным грохотом «Сенатор» спустил трап. Лотти едва не потеряла свою соломенную шляпку, когда все разом рванулись вперед, стремясь в числе первых спуститься на берег.

— Где Летти? — крикнула Лилли, обращаясь к Мариэтте. — Она не пропадет?

— Она с Кейт и остальными, — крикнула та в ответ. — Я пойду за своими вещами. Ты справишься?

Лилли кивнула, уверенная, что Счастливчик Джек вот-вот окажется рядом.

— Здесь Ринган! — внезапно сказала Лотти, когда их уже начали толкать со всех сторон. — Смотри! Вон там! Он нам поможет!

— Нам не нужна помощь! — раздраженно сказала Лилли, когда Лотти принялась махать, чтобы привлечь его внимание. — И пожалуйста, когда говоришь о мистере Камероне, не называй его по имени, Лотти. Это невежливо.

Напрасно она оглядывалась, надеясь увидеть волосы цвета спелой пшеницы и фетровую шляпу. Единственный, кто пробирался к ним сквозь толпу, был высокий рыжеволосый мужчина с пустыми руками.

— Могу я вам помочь? — спросил он, добравшись до них. В его голосе прозвучало что-то еще. Может, нежелание? При этой мысли у Лилли кровь закипела в жилах.

— Нет, спасибо, — резко ответила она.

— Да, пожалуйста, — хором сказали Лотти и Лео.

Он слегка нахмурился, не зная, ответила Лилли Сталлен отказом потому, что не хотела вызвать недовольство Джека Кулиджа, или потому, что узнала о его прошлом.

Второе было бы гораздо тяжелее.

Искушение принять ее отказ было почти непреодолимым, но, кроме Лилли Сталлен, существовала еще и маленькая Лотти, которая тоже тащила тяжелый саквояж.

— Если вы кого-то ждете, пожалуйста, — дипломатично сказал Ринган, — но саквояж Лотти слишком тяжел для ребенка. — Он забрал его у девочки, которая и не думала протестовать. — Я присмотрю за ним, пока она благополучно не сядет в поезд. — Он помедлил. По условиям путешествия всех пассажиров «Сенатора» ждал обед в гостинице «Золотой север» в Скагуэе. Потом они должны были сесть на поезд и ехать дальше. Однако столов в «Золотом севере» не так уж много, и, настаивая на самостоятельности, Лилли Сталлен рисковала вообще остаться без еды. — Я мог бы взять и один из ваших саквояжей, мне не трудно, — сказал он. Давка на сходнях продолжалась. Среди моря голов Лилли заметила высокую, хрупкую фигурку мисс Нетлшем, с трудом спускавшейся по трапу. Перед ней сходила с корабля Сьюзен в сопровождении преподобного мистера Дженкинсона. Позади нее видны были Кейт, Летти и Эди, все они старались удержаться на ногах.

Лилли посмотрела в другую сторону — нет ли там Мариэтты, тоже застрявшей в толпе. Но ее приметных, огненно-рыжих волос видно не было. Вместо нее она с облегчением увидела Счастливчика Джека, пробиравшегося к ней вместе с двумя хорошо одетыми мужчинами.

— Спасибо за ваше предложение, — сказала она Камерону, ослепительно улыбаясь. Счастье переполняло ее, — но я справлюсь.

Ринган пожал плечами, приветливо кивнул Лео и Лотти и, взвалив на плечо тяжелый саквояж, пошел прочь, придерживая его одним лишь большим пальцем, словно нес куртку.

Лилли несколько секунд смотрела ему вслед, раздражение, которое он так часто в ней вызывал, опять прорвалось наружу. Ей он не улыбнулся. С ней он был безупречно вежлив, но.., сдержан? Суров? Или просто-напросто груб? Грубый шотландец, который удивительно легко общается с детьми и необыкновенно ласков с перепуганной, умственно недоразвитой Эди.

Выбросив его из головы, Лилли крепче сжала ручки тяжелых саквояжей и обернулась, чтобы поздороваться с Джеком. Но его там не оказалось. Озадаченная, она оглядела быстро редевшую толпу. Джек исчез без следа. Лилли посмотрела в сторону сходней.

Рингана Камерона уже не было видно, зато по трапу спускались трое в похожих костюмах. На ее глазах один мужчина весело хлопнул своего спутника в фетровой шляпе по спине. Тот расхохотался, запрокинув голову. Над всеми тремя поднималось облачко голубого сигарного дыма.

Лилли не имела привычки употреблять то слово, которое пробормотала себе под нос. Но оно не относилось к Счастливчику Джеку. По-видимому, он решил, что она впереди, с другими девушками.

— Я не знал, что леди говорят такие слова, — наивно сказал Лео, которому не терпелось сойти на берег, как раньше не терпелось оказаться на «Сенаторе».

— Они и не говорят, и мне не следовало, — ответила Лилли, злившаяся на себя все больше. — Идемте, мои хорошие, если мы не поторопимся, то окажемся последними?

— А где ты узнала такое слово? — с любопытством спросила Лотта, радуясь, что ей не нужно тащить громоздкий саквояж.

— От работников на ранчо в Вайоминге. — Лилли подавила смешок. — Но ты, Лотта, не должна его употреблять. И ты, Лео, тоже!

Держась за поручень, Лилли ступила на трап и ахнула, увидев открывшийся ей вид.

— Лотта, ты только посмотри! — Она говорила не о Скагуэе, который на первый взгляд казался жалким и убогим, а о его обрамлении. Позади неряшливого скопления деревянных домишек, баров и магазинов поднимались горы, ослепляя своим снежным великолепием. Горы, через которые они скоро поедут.

— И как же это люди переходили через них пешком? — спросила Лотти, прочитав мысли сестры.

Лилли покачала головой, не зная ответа, потрясенная, что одним из этих людей был Счастливчик Джек.

При мысли, какие он перенес лишения, ее обожание перешло все границы. Джек Кулидж — гораздо более значительная личность, чем думают некоторые.

— Почему ты не дала Рин.., мистеру Камерону отнести твои саквояжи вниз? — задумчиво спросила Лотти, нарушив ее мысли.

Лилли ступила на сушу.

— Я подумала, что к нам идет мистер Кулидж. — Воздух был необыкновенно чист. Из голубой чаши неба на заснеженные склоны Белого перевала и ниже, на поросшие травой холмы и заросли люпинов и незабудок, протянувшиеся насколько хватало глаз, лился ясный свет. — Я подумала, что он увидел нас, " — продолжала она, с трудом направляясь в сторону гостиницы «Золотой север», — но ошиблась.

Лотти задумчиво закусила губу, а затем изрекла:

— Это не важно, заметил он нас или нет. Если он твой поклонник, он должен был сам тебя найти. Если бы Рин.., мистер Камерон был твоим поклонником, он нашел бы тебя. т — Мне надоело слушать про мистера Камерона! — бросила Лилли, поднимаясь по ступенькам к дверям гостиницы. — Мистер Камерон — не совсем тот мистер Совершенство, каким ты его явно считаешь, хотя почему, я тебе сказать не могу. В том, что касается мистера Камерона, тебе придется довериться мне. И я уже устала от твоей постоянной критики в адрес Счастливчика Джека!

Для нас Счастливчик Джек — абсолютное.., абсолютное спасение. Если бы не он, мне пришлось бы выполнить свои обязательства перед агентством и выйти за любого из этих мужчин!

Лотти опять принялась задумчиво покусывать губу.

Сказав, что Ринган — не мистер Совершенство, Лилли, наверное, имела в виду то, что он сидел в тюрьме. Не в первый раз девочка спросила себя, откуда Лилли узнала про это. Они с Лео ни на минуту не поверили, что это правда. Ринган Камерон — герой, а не преступник, каждый, у кого на месте глаза, это поймет. А что до Счастливчика Джека Кулиджа… Она тяжело вздохнула и поправила сбившуюся шляпку. Если Лилли любит его, и он тоже ее любит, тогда права Лилли, и ей, Лотти, придется прекратить критиковать его.

Она вошла вслед за Лилли в мрачный холл гостиницы, размышляя, что сказал бы о Джеке Кулидже их папа.

Сам он в своем роде тоже был игроком, так что репутация Счастливчика Джека не слишком его обеспокоила бы. Но все равно папа предпочел бы в качестве возможного зятя крепкого кельта, а не изнеженного американца.

— Лилли! Лотта! Мы здесь! — позвала Мариэтта, сидевшая вместе с другими девушками.

Лилли с детьми стала пробираться между столиками.

Во главе стола восседала Кейт, синее платье с высоким воротом и длинными рукавами придавало ей вид матери-настоятельницы.

— Где вы были? — спросила она, когда Лилли села. — Мы думали, вы сойдете первыми, а вы оказались в числе последних.

Лилли не успела ответить.

— Я сошла на берег с мисс Дафресн. — В голосе Мариэтты слышалось ликование. — Все улажено. Я буду работать на нее в «Золотом самородке», и мистер Кулидж заплатит мистеру Нельсону все причитающиеся агентству деньги. Боже! Не могу передать, какое это облегчение!

— Китти Дафресн в гостинице? — спросила Лилли, и у нее засосало под ложечкой. — Она здесь, в обеденном зале?

— Она сидит за столом мистера Кулиджа, — без всякого, выражения сказала Летти. — Вон там, у дальнего окна.

Лилли так хотелось взглянуть на Китти Дафресн во плоти, что она пренебрегла приличиями и обернулась, сгорая от любопытства. За столом Счастливчика Джека сидели четыре человека: он сам, двое давешних мужчин в элегантных костюмах и, спиной к залу, женщина. У нее были роскошные тициановские волосы, пышную прическу венчала легкомысленная шляпка, отделанная экзотическими перьями. Шляпка и дорожный костюм Китти Дафресн были изумрудного цвета, жакет-болеро и подол юбки-колокола оторочены черным каракулем.

— Этот наряд, — услышала она голос Кейт, — сшит в Париже, во Франции, а не в Америке.

Сердце Лилли оборвалось. Мисс Нетлшем сказала, что Китти Дафресн — любовница Счастливчика Джека, и, судя по всему, так оно и было.

Словно для того, чтобы она могла лучше разглядеть Китти, та слегка повернулась, обращаясь к мужчине, сидевшему рядом с ней. Подперев подбородок рукой в замшевой перчатке, женщина чувствовала себя абсолютно непринужденно. Лилли заметила, что у Китти длинные ресницы и по-детски вздернутый носик.

Лилли охватила паника. Неужели она настолько, до глупости наивна, что решила, будто мисс Нетлшем могла не понять истинного характера отношений между Китти и Счастливчиком Джеком? Неужели Китти не просто деловой партнер Джека Кулиджа?

Лилли продолжала разглядывать Китти Дафресн.

Элегантный дорожный костюм сидел на ней не так плотно, как можно было себе представить. И хотя ее вздернутый нос был восхитительно девичьим, в линии подбородка и шеи ничего юного не было. На смену шоку пришло несказанное облегчение. О чем думает мисс Нетлшем, распространяя слухи, что Китти — любовница Счастливчика Джека! Да она слишком старая! Ей уже за тридцать!

Словно почувствовав взгляд, Китти обернулась и встретилась глазами с Лилли. И хотя женщины не были знакомы, ей показалось, что в глазах мисс Дафресн промелькнуло узнавание. И это означало только одно: Счастливчик Джек рассказывал о ней.

— И мистер Дженкинсон был так добр, что согласился сопровождать нас на пороги, когда мы приедем в Уайтхорс, — говорила Сьюзен, когда Лилли наконец повернулась к их общему столу. — Он надеется, что там водятся редкие виды бабочек, и…

— А он уже знает о твоем положении? — мягко перебила ее Кейт. — Он знает, что, когда ты приедешь в Доусон, ты будешь обязана выйти замуж за клиента брачного агентства Пибоди?

Сьюзен покачала головой, ее некрасивое лицо покрылось красными пятнами.

— Нет.., об этом не так-то легко заговорить. Я хочу сказать, можно подумать, будто я отчаянно ищу мужа любого мужа.., и что я — незавидная невеста. — Она грустно рассмеялась. — И все это, конечно, правда. Или по крайней мере было правдой. — Она теребила салфетку. — Но теперь я не хочу выходить за кого угодно. Я хочу выйти замуж за мистера Дженкинсона. — Сьюзен подняла к девушкам полные отчаяния глаза. — И я уверена, что, если бы у нашей дружбы было время окрепнуть, он сделал бы мне предложение. Но времени нет…

— О Господи! — внезапно воскликнула Летти, ее бледное от природы лицо сделалось совсем белым, когда она увидела очередного вошедшего в зал. — Его отпустили!

Естественно, она имела в виду не мистера Дженкинсона. Лицом к двери сидели только Летти и Мариэтта.

— Проклятие! — сквозь зубы прошипела Мариэтта. — Проклятие! Проклятие!

Зверский тип, пристававший к Эди, направлялся к столу, за которым сидели его дружки.

— Что ж, мы все знали, что его не могли держать под неофициальным арестом вечно, — рассудительно заметила Кейт, а Эди нервно ухватилась за руку Мариэтты.

— Самое лучшее — не обращать на него внимания, — решительно заявила Лилли, увидев, что Лотти и Лео уже испуганно замерли. — Ты говорила с Китти Дафресн про Эди, Мариэтта?

Девушка покачала головой.

— Нет.., не было времени. Но я поговорю. И если это в ее силах, думаю, она поможет.

Лилли подумала, что Мариэтта судит верно. Когда она встретилась взглядом с этой женщиной, то в черных глазах Китти не было ни похоти, ни злобы, только добродушное любопытство. И если доброта была одной из добродетелей Китти Дафресн, то можно было надеяться, что эта доброта распространится и на Эди.

* * *

— Твоя девица, попавшая в беду, явно поняла, кто я, — сухо заметила Китти, обращаясь к Джеку. — И она гораздо красивее, чем ты говорил. Никто не сравнится с ирландками по части черных как ночь волос и кожи цвета лепестков магнолии. Возможно, в следующий раз нам стоит поискать девушек в Дублине или Корке.

Джек ухмыльнулся, а два его приятеля рассмеялись.

— Кстати, о мисс Сталлен, она вполне могла бы работать в «Эльдорадо», — сказал он, не отрывая взгляда от Китти. — Нам нужна респектабельность, если мы хотим привлечь солидных клиентов…

— Значит, «Эльдорадо» не танцзал и не бар? — перебил его один из мужчин.

Джек покачал головой.

— Это гостиница. И чертовски хорошая. Преподобный, вон там… — он кивком указал на мистера Дженкинсона, — зарезервировал себе номер в «Эльдорадо».

— Я думал, священники живут в приходе.

Ухмылка Джека стала шире.

— Обычно да, но у преподобного мистера Дженкинсона хватило ума сообразить, что его новый дом нуждается в небольшом ремонте после суровой юконской зимы.

* * *

Если бы Ринган мог поесть в одиночестве, он так и поступил бы. Но такая роскошь была недоступна, поскольку едва ли не все пассажиры «Сенатора» разом спешили воздать должное лосятине, макаронам с сыром, рубленому мясу с овощами, запеченной фасоли, маринованной свекле, пирогам с черникой и консервированному молоку.

Сам он взял свеклы, размышляя, сможет ли когда-нибудь привыкнуть ко вкусу лосятины.

— Пристраивайся к нам, шотландец, — пригласил седой старатель, сидевший слева. — Говорят, что вокруг Доусона жилы пошли на убыль и что теперь нужно двигаться в Ном.

— А если так, — сказал сидевший справа молодой человек, который ловил вилкой фасоль, — то мы отправимся туда, как только сможем.

Ринган издал неопределенный звук.

Приняв его за согласие, седой мужчина предложил:

— Если каждый из нас вложит равную долю в снаряжение, мы отлично поладим.

— Ну да, — отозвался Ринган, зная, что нужно что-то ответить, но не придумав ничего лучше. В Ном? С сидевшими рядом людьми? Да это будет хуже тюрьмы, из которой он вышел! О чем он будет с ними говорить? Какое получит удовлетворение от поисков золота?

Беседа пошла дальше без него, и Ринган посмотрел туда, где у окна сидела Лилли Сталлен в голубой блузке.

Луч света падал на ее черные волосы, отливавшие атласным блеском. Цвет блузки был ей к лицу, но ей вообще шла вся одежда, в которой он ее до сих пор видел.

Интересно, почему, если у нее роман с Джеком Кулиджем, она не сидит за его столом? И кто та женщина рядом с ним, что их связывает? Они явно в прекрасных отношениях, и хотя женщина уже далеко не юная, она прекрасна, как полностью раскрывшаяся роза.

— На золотых приисках не сосчитать людей с похожим прошлым, — говорил седовласый сосед. — Они управляют Скагуэем. А что, Соупи Смит стрелял во всех, кто ему не нравился, а сейчас он босс Скагуэя! Помню, когда…

Ринган стиснул зубы. Его тюремное прошлое уже стало достоянием гласности, поэтому велики ли его шансы снова открыть врачебную практику? А если он не вернется к занятию, для которого создан, то что готовит ему жизнь?

Как он вообще сможет наполнить ее смыслом?

И словно ощутив его внутренний хаос, маленькая головка в соломенной шляпке повернулась в его сторону. И как только глаза их встретились, у Рингана сразу поднялось настроение. Он улыбнулся в ответ и подмигнул.

Маленькая Лотти Сталлен ужасно напоминала ему Пэтти, когда та была в ее возрасте, и иногда, только взглянув па девочку, он ощущал комок в горле. Славная малышка, и ее старшая сестра может по праву ею гордиться.

* * *

Лилли гордилась Лотти, но иногда она ее так раздражала!

— Я же говорила тебе, Лотти, — сказала она, когда они сели в поезд, который должен был перевезти их через Белый перевал, — мне не нравится, что ты столько времени проводишь в компании мистера Камерона.

Лотти, чьи голубые глаза, потемнев от обиды, казались синими, ответила сестре таким взглядом, что Лилли почувствовала себя на удивление неуютно.

— Мистер Камерон спас Лео жизнь, — наставительно проговорила девочка. — Я считаю его удивительным и горжусь его дружбой, и никто, даже ты, не запретит мне дружить с ним.

Неловкость Лилли возрастала. Младшая сестренка стыдила ее, и они обе это понимали.

— Я не возражаю против твоей дружбы с мистером Камероном, — чопорно ответила она, зная, что не говорит всей правды. — Но я по-прежнему предпочитаю, чтобы во время поездки до Уайтхорса вы с Лео были со мной.

— Я не хочу. — В голосе Лотти звучало упрямство. — У мистера Камерона нет друзей, как у остальных старателей. Он не такой, как они, он, как папа, который тоже не был похож на мужчин, с которыми работал на ранчо. Если я не пойду к нему, он будет сидеть один. А я не хочу, чтобы он сидел в одиночестве. Папа тоже не захотел бы сидеть один.

Лилли только стиснула зубы, но Лотти, которая смотрела на нее одновременно умоляюще и вызывающе, приняла молчание сестры за согласие и, повернувшись, пошла в конец поезда, где, знала, найдет своего друга.

Лилли уже открыла рот, чтобы позвать ее, но передумала. Что она может объяснить Лотти? Она уж точно не собиралась рассказывать, что в свое время Рингана Камерона осудили за убийство. Не хватало только, чтобы Лотти начали сниться ночные кошмары.

Устраивая Лео у окна, она вдруг подумала, что возможно, это открытие не выльется для Лотти в кошмары.

Девочка скорее всего отмахнется от него как от невероятного, каким оно почти и было. Лилли все еще находилась под впечатлением от слов Лотти, поставившей рядом Рингана Камерона и их отца. Проницательность сестренки была обескураживающей, но на этот раз она сильно ошибается. Если кто и напоминает отца, так это Счастливчик Джек, с его авантюрным складом характера и любовью к игре.

Ее мысли прервал Лео, сказав:

— Мариэтта и Эди вдут к поезду. Они знают, где сидим мы?

Лилли высунулась из окошка. Мариэтта устроила из своего перехода до поезда настоящее королевское шествие сквозь море мужчин; оберегаемая ею Эди шла следом.

Лилли усмехнулась. Не важно, где находилась Мариэтта, в шумной столице или маленьком городишке, — все мужчины оборачивались ей вслед. Здесь, в Скагуэе, ее огненно-рыжие волосы, с которыми отчаянно соперничали ярко-розовая блузка и темно-красная юбка, вызвали волнение, близкое к восстанию.

Лилли яростно зажестикулировала, чтобы привлечь ее внимание. Мариэтта широко улыбнулась и помахала в ответ.

— Ну вот, — сказала Летти, с благодарностью размещаясь напротив Лео. — Я думала, мы не сможем сесть вместе. А где Лотти? Я заняла ее место?

— Нет, — ответила Лилли, — она пошла поболтать с мистером Камероном. А где Кейт и Сьюзен?

Летти заправила выбившуюся прядь волос в безупречный узел. С тех пор как Кейт научила ее этой прическе и отдала свое платье, Летти следила за собой со всей тщательностью.

— Сьюзен сажает на поезд ее друг-священник, а Кейт сопровождает лорд Листер.

— Кто? — уставилась на нее Лилли.

Летти в первый раз за все время их знакомства засмеялась.

— Лорд Листер. Ты должна была заметить его на «Сенаторе». Он один из всех был в английских брюках для верховой езды.

— И он лорд?

Летти кивнула.

— И он оказывает внимание Кейт?

Летти снова кивнула.

Мариэтта ворвалась в купе, оживленно щебеча:

— Просто не понимаю, почему мы вообще обратились в это брачное агентство! Сьюзен словно создана для того, чтобы быть женой пастора, Кейт подцепила британского аристократа и даже Эди позволила себе пофлиртовать.

— Не правда, — порозовев, запротестовала Эди.

— Его зовут Саскачеван Стэн, — сказала Мариэтта и добавила, чтобы успокоить Лилли и Летти:

— Я познакомилась с ним и думаю, что нам не стоит волноваться. Он ни за что не воспользуется слабостями Эди. Я даже скажу, что он совершенно безопасен."

— Он донес мой саквояж, — с детской радостью объявила Эди, щеки у нее разрумянились, как два яблока. — Он не предложил Мариэтте, он предложил мне. И я его совсем не испугалась. Он такой толстый и смешил меня.

— Значит, без поклонников остались только мы с Лилли, — сделала вывод Летти, подвигаясь, чтобы дать место Эди.

Мариэтта посмотрела на Лилли и подняла бровь:

— Думаю, только ты, Летти, — весело возразила она. — У Лилли недостатка в поклонниках нет. Единственно, не уверена, кто из них поведет ее к алтарю.

У Лилли на шее забилась жилка. У нее не было серьезных причин и дальше скрывать свои отношения со Счастливчиком Джеком.

— Мой поклонник — Джек Кулидж, — невозмутимо произнесла она, наслаждаясь выражением недоверия на лицах подруг. — И когда мы приедем в Доусон, он заплатит мистеру Нельсону и женится на мне.