Утром Полли перво-наперво занялась своим лицом. Увидев себя в зеркале, она вскрикнула от ужаса: на правой скуле красовался синяк, и рана была такой глубокой, что непременно останется шрам. Полли промыла ее и нанесла бальзам. Когда Люси с тревогой спросила, откуда взялась рана, Полли ответила, что это не имеет значения и все скоро заживет. Люси не стала приставать с расспросами, ее внимание и без того было занято мужем.

К Тому возвращались силы – он даже заявил, что сегодня сам будет править упряжкой, однако Люси уговорила его пока не торопиться.

Полли посмотрела на себя в ручное зеркало, которым очень дорожила. Ночью, когда майор ее целовал, было темно, он не мог видеть, насколько сильно распухла ее щека, а если б увидел, то не стал бы целовать, потому что презирал бы ее за бесстыдство, и к этому чувству наверняка прибавилось бы еще отвращение от ее вида. Полли пыталась представить, как бы он себя повел: поморщился, отвернулся?

– Полли! – крикнула снаружи Люси. – Посмотри, у нас есть сегодня яйца?

Клетка с курами была приторочена в таком месте, что добраться до нее изнутри фургона было невозможно. Полли попыталась, но не смогла. Ей был слышен глубокий голос майора, он разговаривал с Нефи и, судя по спокойному тону, пребывал в хорошем расположении духа.

– Полли, ну что там яйца! – крикнула Люси.

Полли стиснула зубы. Выходить из фургона все равно рано или поздно придется.

Стараясь вести себя как ни в чем не бывало, она спрыгнула на снег и быстро пошла к задку фургона, где стояла клетка с курами. Она слышала, как Сюзанна ахнула. Накануне никто не понял, что она ранена. Краем глаза Полли увидела, что Нефи с выражением ужаса на лице сделал быстрое движение в ее сторону, однако майор удержал его. Как бы Полли ни злилась на него, в эту минуту она была ему благодарна: без единого слова с ее стороны он понял, что она не хочет, чтобы происшествие в Коррингтоне стало известно всем.

Пока Полли доставала яйца, у нее тряслись руки. Майор все еще разговаривал с Нефи и стоял всего в нескольких ярдах от нее. Она понимала, что рано или поздно ей придется повернуться.

– Полли, сколько яиц? – нетерпеливо спросила Люси.

Полли постаралась говорить непринужденным тоном:

– Пять.

Тянуть время и дальше было невозможно, она подняла голову и натянуто улыбнулась. Все взгляды были обращены к ней, однако она постаралась ни с кем не встречаться глазами. Когда она подошла к костру, Сюзанна и Элиза, повинуясь предостерегающему взгляду Нефи, отвели глаза в сторону и продолжали заниматься своими делами. Ни одна из них ничего не сказала, ни о чем не спросила.

Куда бы Полли ни пошла, повсюду она ощущала присутствие майора. Под ярким зимним солнцем плотный снег начал подтаивать, и мормоны завтракали в приподнятом настроении. Майор сидел по другую сторону костра прямо напротив Полли. Она же сидела, опустив голову, и могла видеть лишь его высокие сапоги и синие бриджи. Когда он поставил тарелку на землю и ее взгляд упал на его сильные смуглые руки, ей показалось, что ее сердце выпрыгнет из груди. Эти руки обнимали ее и дрались за нее. И они же холодно убрали ее руки с его шеи.

– Погода меняется, – жизнерадостно сказал Джосая. – Ехать теперь будет легче.

– Пока снег не растает, легче не будет, – заметил Нефи. – Чем быстрее мы двинемся в путь, тем лучше.

Женщины поняли намек, встали и пошли мыть посуду. Боясь остаться наедине с майором, Полли тоже поспешно встала и направилась к фургону Марриотов. Дарт, прищурившись, проводил ее взглядом, и его хорошее настроение бесследно улетучилось: он думал о том, что очень сильно ошибся в своей оценке Полли Керкем – сейчас она показала ему, что днем не имеет для нее никакого значения то, что произошло между ними вчера вечером. Она ни разу не посмотрела ему в глаза: была с ним холоднее, чем снег. Он встал и резче обычного приказал мужчинам сниматься с лагеря.

Караван двинулся в путь. Полли сидела рядом с Томом Марриотом и чувствовала себя совершенно несчастной. Сюзанна Спенсер запела восторженный гимн, но Полли не могла заставить себя подпевать. Ее одолевали мрачные мысли, она пыталась разобраться в себе, понять реакции своего тела и сердца на мужчину, у которого страсть может через минуту смениться полным равнодушием. На мужчину, который может быть и невыносимо жестоким, и удивительно добрым. У нее заболела голова. Она слишком мало знала майора Ричардса, но догадывалась, что он тоже чем-то подавлен. Ей от этого было ничуть не легче. Он скакал во главе каравана, и Полли все время видела только его широкую прямую спину.

Дарт мысленно прикидывал, много ли осталось времени до того, как растает снег, талая вода переполнит ручьи и сделает их путь непроходимым. Ему не пришлось долго гадать: впереди грозно ревела небольшая речка. Выше в долине снег уже растаял, и талая вода стремительным потоком устремилась вниз, подмывая берега. Фургон Коули неожиданно остановился. Полли едва успела натянуть вожжи и свернуть, чтобы не столкнуться с ним.

– В чем дело, что случилось? – с тревогой спросила из фургона Люси.

К ним подбежал радостно взволнованный Джейми Спенсер и удовлетворенно сообщил:

– Наводнение!

– Но до Ричардсон-Пойнта не должно быть рек, – возразил Том Марриот, садясь рядом с Полли.

Они ждали. Подъехал майор Ричардс, мрачный как туча. Скользнув взглядом по Полли так, словно ее не существовало, он отрывисто обратился к Тому:

– Одна из речек вышла из берегов – слишком много снега растаяло. Обычно она не глубже двух футов, но сейчас превратилась в бушующий поток.

– Что же нам делать?

Том Марриот побледнел: им никак нельзя медлить – скоро вода в речке поднимется еще выше. А таким маленьким караваном они не смогут выжить в лагере несколько недель – это будет возможно, только когда они соединятся с друзьями в Ричардсон-Пойнте.

– Мы его перейдем, – мрачно сказал Дарт. – Хотя одному Богу известно как.

– Он даже начинает говорить, как мормон, – донесся из глубины фургона довольный голос сестры Шалстер.

Остальные не обратили на нее внимания. Они знали про реки Чаритон, Локуст и Модкайн, которые протекали дальше Ричардсон-Пойнта. Но никому не приходило в голову, что им преградит путь эта разлившаяся безымянная речушка. Все четыре фургона медленно подъехали к берегу. Полли упала духом: перед ними предстал бурный поток, стремительно несущий свои воды.

– Это невозможно, – прошептала Сюзанна Спенсер, – нас унесет.

Побледневшая Элиза шевелила губами в беззвучной молитве. Это было их первое серьезное препятствие. Она знала, что будут трудности, и молила Бога, чтобы все прошло хорошо. Страх почти парализовал ее. Том и Люси Марриот молча взялись за руки. Сестра Филдинг выглянула в щель между полами навеса фургона и сказала:

– Моисей своей верой заставил расступиться Красное море, не понимаю, почему мы должны волноваться из-за двадцати футов воды.

Дарт и Нефи стояли на берегу. Дарт сдвинул брови. Нефи тихо спросил:

– Как бы вы поступили, если бы были один?

– Переправился бы верхом. Тут широко, но в самой середине вряд ли глубже четырех футов.

– Тогда почему мы не можем сделать то же самое?

– Из-за течения. Фургоны громоздкие и легко переворачиваются. Женщины и дети не выплывут при таком течении. – Он прищурился. – Прежде всего надо проверить, какая тут действительно глубина.

– Как вы это сделаете?

– Есть только один способ: перееду ручей.

Майор с мрачным видом зашагал к своему коню, сел в седло и под дружное «ах» стал медленно спускаться по берегу и входить в воду. Все наблюдали за ним затаив дыхание. Полли от волнения сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Конь осторожно ступил в бурлящую воду. Часть берега стала осыпаться. Элиза Коули отвернулась. Сердце Полли ухало, как молот, она неотрывно смотрела на майора, как он медленно, дюйм за дюймом ведет коня дальше в ручей. Вода покрыла щетки коня и поднималась выше. Дарт осадил коня. Было видно, как животное подрагивает под напором воды. Они еще не достигли середины потока. Дарт соскользнул с седла – Нефи испуганно замер, а Сюзанна Спенсер начала тихо молиться. Взяв в руку поводья, майор стал переходить ледяную воду вброд. Вода дошла ему до пояса, поток бурлил вокруг его тела, течение было очень сильное, и только то, что он держался за поводья, помогало ему стоять прямо. Так осторожно, шаг за шагом, Дарт и его конь достигли середины реки. Еще шаг и еще один. Потом они двинулись тем же опасным путем назад. Дарт крикнул Нефи:

– Я был прав, тут лишь чуть больше четырех футов. Но течение дьявольски сильное!

Полли едва не упала от облегчения, когда Дарт вышел из воды. С него лило, мокрая одежда облепила тело как вторая кожа.

– Фургон сможет переправиться? – с тревогой спросил Джосая.

– Не вижу причин, почему бы нет. Но только без людей. Остаться может только возница. Если фургон перевернется, будет мало шансов кого-то спасти.

– Тогда как… – начал Нефи.

– Веревка, – коротко ответил Дарт и пояснил: – Мы привяжем один конец к дереву на этой стороне, другой – к дереву на той. Потом, держась за эту веревку, перенесем по одному всех детей. И поможем женщинам перебраться таким же манером.

Нефи побледнел и впервые в жизни не задумываясь сказал:

– Боже правый, это же будет одиннадцать ходок! И надо будет еще помочь Джосае!

– Да, мы промерзнем до зубов, поэтому лучше поторопиться! – Он быстро подошел к фургону Коули и достал моток прочной веревки. – Держите, Нефи. Привязывайте так, будто от этого зависит ваша жизнь, потому что она и вправду от этого зависит. Сюзанна, Люси, Элиза – переложите постели и все, что сможете, выше уровня воды.

Приказы майора вывели всех из оцепенения.

– Я поведу первый фургон через ручей, – сказал он.

Дарт направился было к фургону Спенсеров, но Нефи рукой задержал его и тихо, чтобы не услышала жена, сказал:

– Я его поведу. Если фургону суждено пропасть, для всех остальных вы нужнее.

Дарт не стал спорить. Один конец веревки был привязан к дереву, а другой обмотан вокруг талии Нефи – если потребуется, за этот конец его можно будет вытащить из ледяного потока. Добротный, сделанный вручную фургон никогда не казался таким неуклюжим и хрупким, как сейчас, когда Нефи направил лошадей в ледяную воду. В нескольких футах от берега фургон предательски покачнулся, Серена Спенсер заплакала. Но Нефи продолжал путь, двигаясь вперед дюйм за дюймом. Лошади испуганно ржали. Не в силах более смотреть на это, Сюзанна Спенсер отвернулась. Сестра Шалстер сказала:

– Он уже прошел полпути. Уровень воды понижается. Он выходит из воды. Он дошел!

Под торжествующий крик лошади, впряженные в фургон, выбрались на противоположный берег.

– Хвала Господу! – с чувством воскликнул Джосая.

Нефи вытер пот со лба и стал привязывать веревку к самому прочному дереву, какое смог найти на противоположной стороне.

– Что дальше? – крикнул Нефи с того берега.

Дарт даже не взглянул на Джосаю Коули, и так было ясно, что тот не может править фургоном в таком сильном течении.

– Возвращайтесь обратно по веревке, перебирая руками, и мы будем переправлять остальные фургоны.

Лидия Лайман хлестнула своих лошадей и подъехала к краю берега.

– Майор, я сама могу править своей упряжкой.

Дарт посмотрел ей в глаза долгим взглядом потом наконец согласился:

– Хорошо. Если фургон перевернется, хватайтесь за веревку и держитесь.

Она кивнула. Фургон Лидии Лайман медленно, неуклюже въехал в воду. Дарт следил за тем, как она переправляется, и все его тело было готово к действию в любой момент. Было слышно, как Лидия погоняет лошадей. Лицо Нефи выражало сначала ужас, потом надежду и наконец радость – когда животные выбрались на противоположный берег. Семейства Спенсеров и Коули разразились радостными воплями.

– А теперь я, – осторожно сказала Полли.

Майор посмотрел на нее таким свирепым взглядом, что у нее захватило дух.

– Нет!

– Но вы же позволили Лидии!

Глаза Полли сверкали, голос дрожал.

– Вы не Лидия Лайман, – проскрежетал он и повернулся к ней спиной. Потом крикнул Нефи: – Рука за руку!

Полли вспыхнула. Она управлялась с лошадьми не хуже, чем Лидия Лайман. Он что же, будет обращаться с ней как с Элизой Коули, которая выросла в городе? Или как с детьми? Или как с двумя старухами?

– Проклятие! – громко выругалась она.

Нефи стал проделывать трудный путь в обратную сторону. Джейми Спенсер слушал Полли с большим с интересом, такого слова ему еще не доводилось слышать. Он радостно повторил:

– Проклятие! – И побежал к матери, повторяя: – Проклятие, проклятие, проклятие…

Сюзанна в это время думала только о муже и осталась глуха к богохульствам сына. Нефи вышел из реки, которая вполне могла стать его ледяной могилой, и Джейми подбежал к отцу и обхватил пухлыми ручонками его ноги.

– Проклятие! – воскликнул мальчик.

Нефи невольно улыбнулся, он уже слышал новое словечко в лексиконе Джейми и догадывался о его происхождении.

– Что дальше? – спросил он Дарта.

– Дальше дети. Я пойду первым и перенесу Джейми. – Дарт поднял Джейми на спину, и Сюзанна тихо вскрикнула. – Джейми, держись крепко, – сказал майор, – только смотри не задуши меня.

– Проклятие! – весело ответил Джейми.

Дарт стал спускаться в воду, и Сюзанне пришлось прикрикнуть на мальчика, чтобы тот не махал ей рукой. В какой-то ужасающий момент Дарт поскользнулся, пошатнулся и схватился за натянутую веревку. Полли показалось, что уровень воды стал выше: когда Джейми сидел на закорках у Дарта, она накрывала его ступни в сапожках. Дарт был без шляпы и без мундира, его густые иссиня-черные волосы блестели на солнце, мокрая рубашка стала почти прозрачной, как будто ее и не было, Полли видела, как перекатываются под кожей сильные мышцы его рук и плеч.

– Пап, правда он не похож на американца? – спросила Серена Спенсер, когда они наблюдали переправу Дарта с Джейми на закорках.

– Ерунда, – быстро сказала ее мать.

Серена Спенсер не сводила глаз со спины сына и его намокших ножек. А Полли смотрела только на Дарта. Он действительно не походил на американца. На тех американцев, которые живут в Киртленде, в Куинси или в Наву. В глазах Полли все мужское население городков, в которых она жила, бледнело по сравнению с Дартом. Ни у кого из них не было этой необузданной силы, которую она чувствовала в Дарте, его животной грации, не было загадочности, происходящей из его непохожести на тех, кого она встречала каждый день. У кого еще есть такие пронзительные черные глаза, высокие скулы? Такая кожа, к которой так хочется прикоснуться? Или губы, так четко очерченные, что ей никогда не надоедает их рассматривать? Полли еще не встречала мужчин, похожих на Дарта Ричардса. Да и никто в их маленьком караване не встречал.

Джейми Спенсер был оставлен на другом берегу с Лидией Лайман. Пока Дарт совершал опасное путешествие в обратном направлении, Нефи взял на спину младшего сына, а Сюзанна крепко привязала его своей шалью. Дарт кивнул, давая знать, что Нефи может входить в воду. Они встретились на середине ручья, и когда Дарт вышел на берег, весь промокший и дрожащий, Сюзанна Спенсер тут же усадила к нему на спину Томаса и для верности привязала его шалью Элизы Коули. Полли ошеломленно наблюдала за происходящим. Предстояло еще переправить на другой берег сестру Шалстер и сестру Филдинг, а они далеко не такие легкие, как дети. И Джосаю, у которого действовала только одна рука. Полли уже сейчас видела, что оба мужчины на грани изнеможения.

Томас благополучно присоединился к брату. Когда Дарт вернулся, сестра Шалстер с нескрываемым восторгом заявила:

– У вас есть выбор. Или я пойду, держась за веревку, или вы перенесете меня, как детей.

Дарт посмотрел на узловатые пальцы старухи.

– Вы не удержитесь. Веревка промокла и замерзает.

Сестра Шалстер и глазом не моргнула.

– Тогда пусть кто-нибудь меня подсадит.

Сюзанна и Элиза в смятении переглянулись.

– Она права, – сказал Дарт. – Это единственный способ.

Сестра Шалстер усмехнулась и обхватила его за шею. Потом с притворной скромностью попросила Сюзанну:

– Не будете ли так любезны мне помочь.

Сестра Спенсер помогла, хотя и неохотно. Дарт заметил:

– Вам придется поднять юбки, чтобы они не намокли.

– Запросто!

Старуха подобрала юбки, высоко подняла их и подоткнула подол под пояс.

Сюзанна и Элиза не могли спокойно смотреть на такую нескромность у дамы ее возраста. Обе решили про себя, что не пойдут на подобное унижение, какая бы опасность им ни грозила. А сестра Филдинг наблюдала за происходящим выпятив подбородок. Сестра Шалстер теперь будет многие годы рассказывать, как пересекала ручей на спине майора Ричардса. Сестра Филдинг стиснула зубы, думая: «Ну нет, сестре Шалстер меня не обскакать».

Майор Ричардс ссадил смеющуюся сестру Шалстер на землю рядом с Лидией и детьми.

– Нефи! – требовательно позвала сестра Филдинг. – Перенесите меня, будьте любезны.

– Но, сестра Филдинг…

Однако та уже и юбки подоткнула.

– Перенесите!

Ни Сюзанна, ни Элиза не собирались содействовать этому новому безрассудству. Помогла Полли, она сцепила руки и образовала подобие ступеньки для сестры Шалстер, чтобы та забралась на спину Нефи. Та воинственно воскликнула:

– Вперед!

И закрыла глаза.

– Вода поднимается, – сказал Нефи Дарту, когда они снова встретились на середине потока.

Дарт кивнул. Время быстро истекало, а их силы так же быстро таяли. На руках Нефи была кровь, а свои Дарт ощущал так, будто на них было голое мясо.

– Следующей будет ваша жена. Если нам придется разделиться на две партии, ей нужно быть с детьми.

Сюзанна плакала и упрямо отказывалась от предложения мужа ее перенести. Вместо этого она решила переправиться, держась за веревку. Нефи шел сразу за ней, подбадривая ее и уговаривая. Она крепко держалась за веревку, спотыкаясь на неровном дне, от невероятного холода у нее захватывало дух.

– Мы ведь можем рискнуть и переправиться в фургоне? – спросил Джосая. – Моя жена ни за что не сможет перейти сама, она такая трусиха.

– Вы видите, какое сильное течение. Если фургон перевернется…

– Пожалуйста! – Элиза Коули прильнула к мужу. – Позвольте мне переправиться в фургоне, ну пожалуйста!

Дарт некоторое время колебался, но потом властным тоном положил конец любым возражениям:

– Нет, сестра Коули. В воду! Я пойду с вами.

Перевести в безопасное место Элизу Коули оказалось труднее, чем всех остальных. На полпути с ней случилась истерика, Дарт сначала хорошенько встряхнул ее свободной рукой, а потом дал пощечину. В жизни Элизы Коули это был первый случай, когда ее кто-то ударил. В конце концов он вытолкал ее в полубессознательном состоянии, всхлипывающую, на берег к Лидии Лайман. Та уже держала наготове теплые одеяла.

Джосая побледнел.

– Майор за это ответит!

– Дружище, не говори глупости, – отрезал Нефи. – Он просто спасал ей жизнь.

Оставалось переправиться только Нефи, Джосае, Полли и Марриотам. Каждая последующая переправа занимала дольше времени, чем предыдущая. Когда Дарт вернулся, Нефи пришлось буквально вытаскивать его из воды.

– Фургон Коули, – прохрипел Дарт. – Сможете его переправить?

– Да.

Дарт и Нефи старались не смотреть на окровавленные руки друг друга. Нефи взял вожжи и повел быков к воде.

– Если когда-нибудь надумаете служить в армии, – сказал Дарт, – приходите ко мне, и я в первый же день дам вам чин капитана!

Нефи усмехнулся и стал подгонять быков, которые не желали входить в воду. Полли давно забыла, что рассердилась, когда ей не разрешили править упряжкой, как Лидии Лайман. Она со страхом наблюдала, как Нефи пытается удержать упряжку. Вдруг быки неистово дернулись, фургон зашатался и опрокинулся в воду. Дарт прыгнул в стремительный поток, не думая о веревке, не думая ни о чем, кроме того, что Нефи попал в ловушку между быками и фургоном и не всплывает на поверхность.

Дети заплакали. Из фургона вываливались и плыли по воде миски, одеяла, Библии. Теперь под водой скрылись и оба мужчины. Полли готова уже была броситься в воду и поплыть к ним, когда на поверхности показалась сначала одна голова, потом другая. Стоя по пояс в воде, Полли смотрела на них и плакала от облегчения. Оба мужчины схватились за веревку и повисли на ней, как будто им не хватало воздуха. Потом она увидела, как Дарт посылает Нефи на дальний берег. Спотыкаясь и падая, опираясь на руку Джосаи, который пришел ей на помощь, Полли выкарабкалась из воды.