Больше всего Марио Куба был похож на матерого самца гориллы. Ростом он был на голову ниже Болана, но зато весил на несколько десятков килограммов больше. Его лысая голова сверкала, как начищенная медяшка, а мышцы шеи и плеч были так сильно развиты, что когда Марио хотел посмотреть в сторону, то ему приходилось поворачиваться всем корпусом. Наверное, поэтому его взгляд был очень подвижен: маленькие глазки этого человека постоянно вращались, что позволяло ему, не поворачивая головы, видеть довольно много.

Когда этот гигант увидел труп своего хозяина, у него опустились плечи, а руки судорожно вцепились в стол: то ли Марио искал себе опору, то ли просто пытался прийти в себя. Болан на секунду подумал, что он сейчас поднимет огромный стол со всем, что лежит на нем, и запустит им в стену... но тут огромные лапищи Марио вдруг как-то странно задрожали и исчезли за поясом спортивных брюк.

Бегающий взгляд «лейтенанта» дважды останавливался на Болане, а потом Марио закатил глаза к потолку и, помолчав некоторое время, спросил:

— Кто это сделал?

— Сначала нужно понять почему, — спокойно произнес Мак. — А уж потом мы найдем кто.

— Что почему? — прорычал горилла, еще быстрее завращав глазами.

— Почему понадобилось убивать Томми, — терпеливо объяснил Болан, словно он обращался к пятилетнему ребенку. — Кто хотел убрать его, Марио?

Гигант с отсутствующим видом подошел к стене рядом с сейфом и наотмашь ударил по ней кулаками. Казалось, вся мебель задрожала, даже люстра на потолке и та начала покачиваться из стороны в сторону. Марио на секунду повернулся на своих коротких ножках, чтобы еще раз взглянуть на Болана, а потом опять принялся лупить по стене, словно сумасшедший.

— Давай дальше, если тебе от этого легче, — жестко произнес Болан, — но я не думаю, чтобы Томми это было приятно.

После этих слов Куба повернулся, и в первый раз с тех пор, как он вошел в комнату, его глаза перестали бегать.

— Какого черта вы здесь делаете? — довольно спокойно спросил он.

— Меня послали, чтобы присмотреть за игрой. Но, похоже, я опоздал на поезд.

— Может быть, да, а может быть, и нет, — сказал Марио, который заметно начал выходить из себя. — Вы когда приехали?

— Пошел к черту, Марио, — холодно ответил Болан. — Уж не сошел ли ты с ума? Не пытайся пришить мне этот труп.

Болан должен был опасаться этой огромной обезьяны, потому что Марио, когда он того хотел, двигался с поразительной быстротой. Вот и сейчас он неожиданно бросился на Болана, вытянув руки вперед, и попытался схватить его за горло. Палач предвидел этот бросок: его пальцы глубоко вошли в орбиты глаз Марио и одновременно Мак ударил его коленом в низ живота.

У выносливости есть свои пределы — глаза и низ живота очень болезненные места, кому бы вы ни нанесли удар. Гора мышц тут же рухнула на пол, сначала взвыв, потом зарычав и наконец тяжело вздохнув. Только после этого он успокоился.

Болан привел в порядок свой пятисотдолларовый костюм, поправил тонкий шелковый платок, повязанный вокруг шеи, и буркнул:

— Говнюк несчастный!

Выйдя за дверь, Мак позвал на помощь. Сонни «Землемер» и тот парень, который охранял входную дверь, появились одновременно, словно они стояли рядом и ждали приказа.

— Уберите это свинство! — прорычал Болан. — А когда здесь все засияет, зайдите за мной. Я буду у Ларри «Торгаша».

И, не дожидаясь реакции охранников, Мак быстро пошел по лестнице на второй этаж.

Апартаменты были закрыты на ключ. Болан достал небольшую отмычку, секунду повозился с замком и бесшумно открыл дверь.

В комнате Ларри все существенно отличалось от запустения, царившего в доме. Здесь стояла дорогая кожаная мебель, вдоль стен тянулись полки, уставленные книгами, а модные светильники располагались именно там, где им и положено было быть. Двери в боковых стенах позволяли предположить, что существует еще по комнате с обеих сторон.

Ларри «Торгаш» развалился в огромном кожаном кресле с откидной спинкой, придвинутом к окну. Он разговаривал по телефону. Услышав шаги, Ларри резким движением приподнял спинку своего кресла, увидел вошедшего и, выронив телефонный аппарат из рук, тут же вскочил на ноги.

Болан приоткрыл полу пиджака, показав, что он вооружен, и иронично произнес:

— Ну, ну...

Вайнтрауб застыл в странной позе на полусогнутых ногах.

— Что вы предпочитаете? — промямлил он.

— Право выбора я оставляю вам, — с сочувствием произнес Болан.

Не сводя акульих глаз с Мака, «Торгаш» упал в кресло.

Не случайно он давно приобрел репутацию лучшего специалиста по деловым переговорам: умело обращая законы в свою пользу, он практически разорял свои жертвы. Да, Ларри был личностью значительной и внешне довольно приятной. Подтянутый, сухой, жилистый, он выглядел лет на сорок, и в нем чувствовалась большая скрытая энергия, которая особенно проявлялась в движениях его небольших хитрых глаз.

— Кто вы такой? — спросил он достаточно жестко.

Болан подошел к нему и молча протянул свою карточку. Человек-акула бросил на нее быстрый взгляд, поднял с пола телефонную трубку и бросил в нее:

— Я вам перезвоню.

Повесив трубку, он внимательно уставился на Мака, словно пытаясь оценить его, а потом начал медленно набирать номер.

— Вы не очень рассердитесь, если я позвоню, чтобы проверить вашу личность? — спросил он, внимательно рассматривая пластиковую карточку.

— Да, да, пожалуйста, — любезно произнес Болан. — Это вполне разумная предосторожность.

Ларри хмыкнул и положил трубку.

— Будем считать, что это уже сделано! Я должен был догадаться о том, кто вы такой по тому, как вы вошли ко мне. У вас, без сомнения, железные нервы.

— Почему железные? — поддерживая светскую беседу, спросил Мак Болан.

— Надо быть очень храбрым, когда действуешь на чужой территории, Фрэнки, — мирно объяснил «Торгаш». — Если бы я был на вашем месте, то мне нужно было бы очень много заплатить... И то я бы не согласился сунуться сюда.

— Нервы здесь совершенно ни при чем, — заметил Болан. — Я выполняю только свой долг. Верните мне мою карточку.

Ларри протянул ему карточку, и Мак аккуратно спрятал ее в портмоне.

— А о каком долге вы говорите? — ухмыльнулся Ларри. — Я не могу заставить себя относиться к вам серьезно. Да, да, к вам, освистанным героям. Вами больше не восхищаются и никто вас не боится. Так чего вам не сидится дома? Мы прекрасно обходимся и без вас.

Вайнтрауб, как можно было предположить, не был кровным членом братства, поэтому этика и протокол, регламентирующие поведение мафиози в таких случаях, не являлись для него обязательными. Значит, Болану не оставалось ничего, кроме как по-другому заставить его уважать себя.

— Мы работаем вовсе не для того, чтобы нами восхищались, «Торгаш». Мы никогда ничего не делаем из сочувствия. Сегодня меня послали сюда, и вот я здесь. Ну а сейчас измените-ка выражение лица, пока я сам не сделал этого.

Юрист побледнел, но не сдвинулся с места, а потом медленно встал и потянулся за сигаретой.

— О Господи, да зачем все это? — пробурчал он, прикуривая. — Давайте не будем делать глупости!

— Согласен с вами. Особенно, если учесть, что труп вашего хозяина валяется на столе в его рабочем кабинете как раз под вашей комнатой.

Рука Ларри, держащая сигарету, внезапно словно окаменела. Болан заметил, что ему вообще была свойственна манера резко прерывать движения. Такие слегка театральные манеры, должно быть, здорово помогали ему, когда он работал защитником в суде.

— Повторите, что вы сказали, — тихо выдохнул Ларри.

— Не более десяти минут тому назад кто-то перерезал Томми глотку. Сейчас с ним Марио, но ваш хозяин мертвее мертвого, «Торгаш».

На секунду в рыбьем взгляде Ларри промелькнуло какое-то человеческое чувство, но он быстро взял себя в руки, глубоко затянулся сигаретой и произнес:

— Одну секундочку, Фрэнки!

Ларри подошел к рабочему столу, нажал на кнопку внутреннего переговорного устройства и спокойным тоном приказал, чтобы кто-нибудь поднялся к нему как можно скорее.

Трудно судить, было ли то совпадением, но именно в этот момент Кармен Редди постучал в дверь и вошел в комнату.

Редди отвечал за снабжение замка продуктами и его безопасность. Он был больше похож на метрдотеля из итальянского ресторана, чем на гангстера: высокий, худой, в безукоризненном темном костюме с черным галстуком и в белой рубашке. Кармен был настолько полон достоинства, что казался почти высокомерным. Редди пристально взглянул в глаза Болану и смотрел на него до тех пор, пока Мак не отвел взгляд. Только после этого Редди повернулся к «Торгашу».

— Господин советник... я надеюсь, что вы уже знаете...

Его голос полностью соответствовал его виду.

Вайнтрауб ответил тихо и грустно:

— Да, Кармен, я знаю, мне только что сообщили.

Потом он сделал свойственный ему театральный жест, словно просил извинение, и продолжил:

— Извините, мне нужно отлучиться на секунду, чтобы прийти в себя. Я спущусь вниз через пять минут. Пусть никто там ничего не трогает.

— Слишком поздно, — ответил Редди, подозрительно взглянув на Болана. — Он приказал все убрать и привести в порядок.

— Почему? — воскликнул Ларри, неприязненно посмотрев на Мака.

— Да потому, что все это выглядело весьма неприятно, — мирно ответил Болан. — К тому же с этой самой минуты распоряжения здесь отдаю я. Томми был капо, значит, это наши дела. — Он повернулся к Редди: — Кажется, вы хотите возразить, Кармен?

Редди вздрогнул, словно его ударили по больному месту, однако, когда он заговорил, его голос зазвучал совершенно спокойно:

— Куда убрать тело, Фрэнки?

Интендант не возражал, Фрэнки действительно имел право отдавать распоряжения.

— Обмойте его и приоденьте, а потом положите куда-нибудь в холодное место. Нет ли у вас здесь случайно...

Редди слегка наклонил голову:

— Сейчас сделаем, Фрэнки. Для этого придется освободить один из морозильников. Скажите... в общем, я послал за врачом для Марио... Надеюсь, что я поступил правильно.

— А почему бы и нет?! Если, конечно, ваш врач умеет держать язык за зубами, — согласился Мак.

— У нас всегда есть под руками парочка скромных врачей, — заверил его Редди.

— Как он сейчас себя чувствует?

— О чем вы говорите? — прервал их Ларри. — Что произошло с Марио?

Редди авторитетно заявил:

— Трудно сказать. У него идет кровь из глаз, и вообще он очень плохо себя чувствует. — Редди повернулся к Фрэнки-Болану и продолжил: — Он просил меня передать вам свои извинения. Он несколько погорячился и не понимал, что делает. Это, мне кажется, простительно, ведь он обожал Томми.

Болан согласно кивнул и взглядом отпустил Редди, который тут же бесшумно вышел из комнаты.

— Черт возьми! — вдруг закричал Вайнтрауб. — Уж не думаете ли вы, что это сделал Марио?

— Пока никто ничего подобного не предполагает, — сухо ответил Болан.

Ситуация начала походить на сцену из водевиля: едва Редди вышел в одну дверь, как тут же открылась другая, и в комнату вошла обнаженная очаровательная молодая особа — наверное, только из душа. На ее длинных светлых волосах блестели капельки воды; девушка на ходу продолжала вытираться большим полотенцем-простыней. Она успела выйти на середину комнаты, прежде чем увидела Болана. Она бросила на него взгляд затравленного зверя, постаралась как можно лучше укрыться полотенцем и бегом бросилась обратно.

— Что означает сие видение? — спросил Мак после того, как дверь за девушкой захлопнулась.

Ларри, казалось, не слышал вопрос, его голова была занята другим:

— Так что же случилось с Марио? Он что, ранен?

— Он просто потерял голову и не знал, что делает.

— Согласен, но что у него с глазами? Что нам тут наговорил Кармен?

— Марио попытался атаковать меня, — совершенно естественно объяснил Болан. — Он, видимо, был вне себя от горя. С такими типами, как Марио, трудно договориться, вот мне и пришлось применить силу.

— И вы его нокаутировали! — вскрикнул адвокат, поднимая глаза к небу. — Нокаутировать Марио! Теперь я теряю голову. Честно говоря, — все более возбуждаясь, продолжал он, — я отказываюсь этому верить до тех пор, пока сам не увижу Томми.

Ларри театрально рухнул в кресло, на секунду обхватил голову руками, словно пытаясь прийти в себя, а потом встал, потянулся к бару и вытащил бутылку водки «Эристофф».

— Мы можем с вами поговорить как мужчина с мужчиной? — вдруг совершенно спокойным голосом спросил он, наливая себе полстакана.

Болан подвинул стул поближе к его креслу, тоже налил себе водку и ответил:

— Надеюсь, что можем. Я вообще не люблю сопляков, Ларри.

— Вы должны знать одну вещь: когда парни узнают о смерти Томми, то не надо надеяться на то, что кто-то будет жалеть о случившемся.

— Почему?

— Сантелли не из тех боссов, которых обожают.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы ведь здесь для то: о, чтобы провести официальное расследование?

— Разумеется, господин советник.

— Тогда позвольте мне дать один маленький совет. Попробуйте переговорить с Дамоном и Ла Карпа. У Томми было одно прекрасное качество — он умел управлять людьми куда более умными и могущественными, нежели он сам, и даже подчинять их своей во...

— Вы говорите о личностях вроде вас?

— Да, я тому разительный пример. Видите ли, мистер Талиферо, я...

— Я не Талиферо, — любезно перебил его Болан.

— Ну разумеется! Я просто говорю в переносном смысле. Поверьте мне, я полагаю, что отпустил вам комплимент: ведь Талиферо были весьма надежными людьми.

— Благодарю вас, — любезно кивнул Болан, — но мне не хотелось бы, чтобы меня путали с ними. Эти парни были порядочной дрянью, они никого не любили и ничего не уважали.

— Ну а вы? Что же любите вы? — вкрадчиво спросил Вайнтрауб, пристально глядя на своего собеседника.

— Я люблю делать то, что я делаю, — ответил Болан.

— Я вижу, вы ничуть не изменились. Иногда мне кажется, что вы последние романтики, принадлежащие ушедшей эпохе. Вы что, не понимаете, что у вас больше нет ни дел, ни ролей, что вы уже мертвы?

— Я буду верен своей миссии, пока я жив, — спокойно ответил Черный Туз. — А вот Сантелли уже мертв, и его ничем не воскресишь. И это единственная вещь, которая меня сейчас интересует.

— "Король умер — да здравствует король!" — так, что ли? — ухмыльнулся Ларри.

— Примерно так.

— Ладно, пойду взгляну на труп. Забудьте о том, что я вам здесь сказал, все не так уж плохо. Просто слишком неожиданной оказалась эта новость. Во всяком случае, я счастлив, что вы здесь, а то мне самому пришлось бы все брать в свои руки. Ну а теперь это ваша забота.

Поднимаясь, Ларри произнес:

— Я спущусь...

— Кто эта молодая женщина? — сухо спросил Болан.

Ларри раздраженно взглянул на дверь в ванную:

— Прошу вас, не впутывайте ее в это дело.

— Я вынужден всех в него впутать, — холодно возразил Болан.

— Послушайте, Фрэнки, это моя личная просьба. Вы же сами видели ее: это просто телка.

— Тем не менее, она здесь, в доме Томми, — спокойно заметил Болан.

— Томми был не против...

— Да, но теперь он мертв.

— Правильно. Но, черт вас возьми, она не имеет к этому никакого отношения! Я же вам сказал, что это просто баба, которая хорошо сложена. Она танцует и поет, и это, безусловно, лучшая женщина из тех, которых я знал в последние годы. Но она здесь совершенно ни при чем, потому что у нее вполовину меньше мозгов, чем у курицы! Если вы хотите поговорить с достойными собеседниками, то поищите Дамона и Ла Карпа. На вашем месте я бы именно с них и начал.

— Могу ли я им это передать? — иронически спросил Болан.

— Нет, этого не надо! — воскликнул адвокат, быстро выходя из комнаты.

Болан вовсе не собирался отказываться от разговора с женщиной. Ведь это была не кто иная, как Тоби Ранджер, агент одного из секретных подразделений федеральной полиции! В последний раз Болан встречался с ней в Нэшвилле, где она расследовала историю о ввозе наркотиков.

Болан быстро вошел в соседнюю комнату и плотно притворил за собой дверь. Тоби бросилась к нему на грудь, едва лишь он обернулся к ней.

— Господи, как я рада видеть вас! — прошептала она. — А что, мне действительно здорово удался этот фокус?

Но разве могло у нее не получиться то, что удавалось ей до этого тысячу раз?! Тоби была изумительным агентом и всегда выполняла самые трудные поручения...

— У вас осталась кровь на волосах, — довольно грубо заметил Болан. — Еще раз примите душ. И не спешите, времени вполне достаточно.

Действительно, день еще только начинался, и до праздника грифов было еще далеко.