Это место идеально подходило для засады. Узкая дорога, петлявшая по густому лесу, пролегала вдали от шумных автострад, и в этот час машин здесь практически не было. Кругом простирались топкие болота. Гибкие стебли дикого винограда обвивали древесные стволы и, перебрасываясь с кроны на крону, словно опутывали весь лес диковинной паутиной.

Воистину тропические джунгли! И не подумаешь, что это — штат Луизиана. Лишь вода беспрепятственно проникала в лесные дебри, да еще вот эта дорога, узкой лентой вгрызавшаяся в чащу.

Именно такие места и любил Мак Болан.

Он уже приготовился к очередному тяжелому бою. Эластичный черный костюм плотно облегал его стройную мускулистую фигуру, руки и лицо были выкрашены в черный цвет. Легкие болотные сапоги доходили почти до колен. На прочных ремнях, опоясывавших все туловище, висели «отомаг» 44-го калибра и другие «игрушки», несущие смерть. Черная «беретта» притаилась под левой мышкой, а автомат «узи» израильского производства красовался на груди.

Рядом на земле лежали четыре безобидного вида трубки из стекловолокна. Официально они именовались «легкое противотанковое оружие» — своеобразная модификация базуки, стрелявшая ракетами и способная поразить любые виды боевой техники.

Сейчас носы этих ракет мирно выглядывали из стекловолоконных стволов.

До рассвета оставался еще час, но все приготовления к битве Болан давно уже завершил, так что теперь от него требовалось только одно — терпеливо ждать. Таков был стиль Мака Болана, любившего все до мелочей обдумывать и подготавливать заранее. В таком подходе к мелочам и кроется степень профессионализма, а Мак Болан был безусловно профессионалом. За неделю, проведенную в этом болоте, он изучил расположение всех тропинок и ручейков и точно зафиксировал в своей феноменальной памяти все сухие островки, которые могли пригодиться для осуществления быстрой боевой операции. Знание подобных деталей определяло не только его шансы на успех, но и самое главное, сумеет ли он остаться в живых.

Он вспомнил, как несколько лет назад с удивлением обнаружил джунгли на расстоянии всего лишь дневного перехода от Сайгона. А здесь от Нового Орлеана до джунглей можно было дойти за несколько часов, и эти джунгли были гуще всех тех лесов, в которых он воевал во Вьетнаме.

Неожиданно на шоссе вылез броненосец, и замер, равнодушно глядя на одетого во все черное человека. Чуть погодя он развернулся и пополз на другую сторону дороги.

«Давай, хитрец, шевелись! — подумал Болан. — Ты попал в зону военных действий, и все оружие штата Луизиана не сможет уберечь тебя, так что давай, убирайся!»

Невольно его взгляд упал на ракеты, торчащие из аккуратных стеклопластиковых трубок. Вообще, способно ли оружие защитить, если оно создано именно для убийства?

Он в последний раз оценил ситуацию. В любую минуту конвой мог появиться на вершине Пойнт Эйбл и выехать на короткий прямой участок дороги. В течение трех предыдущих вылазок он по часам замерял график движения автомобилей и не заметил никаких отклонений от заведенного распорядка. Им потребуется десять секунд, чтобы поравняться с Боланом. Еще через десять секунд, если им очень повезет, они появятся на следующем повороте, около Пойнт Чарли. Во главе будет двигаться огромный «кадиллак» с восемью стрелками на борту. Болан отметил, что в конфигурацию кузова машины внесены определенные изменения, а это говорило только об одном: «кадиллак» бронирован и весьма основательно.

Вслед за головным автомобилем поедет вместительный грузовик, везя трехдневный доход предприятий, которыми владеет мафия вдоль берегов Миссисипи, а также грязные деньги: поступления от казино, сбор с проституток, выручка от продажи контрабандного спиртного, торговли наркотиками и «невинного» рэкета всех сортов. Именно этим караваном перевозятся пятьдесят килограммов целого, неизмельченного героина, всего три дня назад прибывшего в Галфпорт на корабле компании «Централ Америкэн» вместе с грузом бананов. Очередная партия для порошкового завода во Французском квартале Нового Орлеана. Судя по бойницам в кузове грузовика, товар охраняли по меньшей мере три тяжеловооруженных охранника.

Замыкал конвой еще один «кадиллак», в точности похожий на головной.

По прикидкам Болана, караван охраняли девятнадцать стволов, включая автоматическое оружие.

Плюс отборные головорезы из Масона-Диксона, лучшие люди старика Ваннадуччи.

Путем хитроумных махинаций на государственном уровне каждый из них приобрел удостоверение личности, подтверждающее принадлежность к «полиции специального назначения». Бронированный грузовик был официально зарегистрирован, имел настоящие номерные знаки, таможенные пошлины за груз были уплачены. Но все равно мафиози предпочитали передвигаться по маленьким дорогам, что делало их похожими на насекомых-паразитов, которыми они на самом деле и являлись.

Именно паразиты. Все эти ребята из мафии клялись кровью, и каждый был готов умереть, проливая свою и чужую кровь. Что касается их грязных денег, то скоро они перекочуют в военный сундучок Палача — около трехсот тысяч долларов по самым скромным подсчетам. Наивные люди полагают, будто преступный мир ничего не платит, а лишь гребет деньги под себя. Ничего подобного! Еще как платит — за право безбедно жить тысячам злобным каннибалам-психопатам, чванливо управляющим в своих маленьких ублюдочных королевствах. Сумма выплат государству достигала 70 миллиардов долларов, что превышало доход трех крупнейших американских корпораций и было больше валового внутреннего продукта многих стран мира.

Банда Дикси за счет этого жила припеваючи: ребята имели все, что хотели, и делали то, что им заблагорассудится, и длилось это уже достаточно долго. Пронаблюдав некоторое время за маленькой империей Ваннадуччи, Палач решил, что пора наконец выставить счет Дядюшке Вану и всем его маленьким дикарям.

Корни мафии уходили в далекое прошлое и прослеживались еще в XIX веке. В 1890 году итальянские бандиты убили в США начальника полиции, которого не удалось купить, а затем подкупили суд присяжных, чтобы убийц выпустили на свободу. Разгневанные граждане линчевали нескольких мерзавцев. Истерические отклики на это событие — как в стране, так и за рубежом — привели к тому, что, поставленное в неловкое положение, правительство США было вынуждено принести официальные извинения и даже выплатить компенсацию за причиненный ущерб итальянскому правительству, дабы хоть как-то замять дело. Само собой разумеется, банда Дикси быстро вернулась к своим прежним делишкам, нагло подрывая экономику Юга США. С тех пор никому не удавалось выставить им счет и призвать к ответу.

А сумма за все эти годы выросла неимоверно. И вот, наконец, пришел сборщик податей. Настало время сполна платить по векселям за целый век разбоя.

Пальцы Палача нащупали маленький карманный детонатор, который официально всех оповестит о начале битвы за Новый Орлеан. Болан был готов.

Из-за поворота показалось сияние автомобильных фар. Машины приближались к Пойнт Эйбл.

* * *

Водитель первой машины, почуяв неладное, ткнул локтем Джимми Листа и проворчал:

— Босс!

Листа, начальник конвоя, рывком выпрямился на переднем сиденье и злобно прошипел:

— Ну? Почему снизил скорость?

— Там, на дороге, что-то творится.

— Авария?

— Может быть, — пожал плечами водитель. — Как будто за поворотом светит железная дорога или уж не знаю что...

Листа схватил микрофон и громко скомандовал:

— Всем быть начеку! — Его сонливость как рукой сняло. — Поднять все окна! Закрыть двери! Всем немедленно доложить, как поняли!

Пока люди, сидевшие в других автомобилях, торопливо отвечали ему, водитель заметил:

— Я не вижу ничего, кроме отблесков. Странно. Мне это совсем не нравится.

— Мне тоже, — согласился Листа. — Ну-ка, поддай хорошенько газу. — А затем прорычал в микрофон: — Всем приготовиться! Уносим ноги!

После чего велел головорезам, сгрудившимся на заднем сиденье, быстро приготовить оружие.

В последующие несколько секунд события прокрутились, словно в калейдоскопе. Краткая их запись выглядела бы так.

С сильным, но мягким ускорением бронированный лимузин рванулся вперед на прямой участок дороги.

Стрелок на заднем сиденье взволнованно спросил:

— А что, если это полиция Что мы будем делать, если...

Листа заорал в ответ:

— Совсем рехнулся? Забыл, какой груз мы тащим за собой? Черта с два мы остановимся, кто бы там ни был!

Чуть впереди ярко полыхнуло, и огромное дерево с грохотом упало поперек дороги.

Водитель завопил: «Господи!» — и, вскочив с сиденья, всем своим весом надавил на тормоза.

— Дубина! — рявкнул Листа и вцепился в руль, пытаясь объехать препятствие.

Водитель пришел в ужас:

— Босс, не делайте этого! Там везде трясина!

Тряска была такая, что парней на заднем сиденье швыряло из стороны в сторону. Они ругались почем зря, а пистолет одного из них случайно выстрелил, и это лишь усилило всеобщее смятение.

Неожиданно «кадиллак» занесло, он боком врезался в упавшее дерево и отлетел назад. Водитель тяжелого грузовика, до сих пор добросовестно выдерживая дистанцию в несколько метров, не успел затормозить и столкнулся с «кадиллаком».

В последний момент Листа краем глаза заметил высокого черного с головы до ног человека, вприпрыжку мчавшегося вдоль освещенной дороги со странным предметом на плече. Джимми Листа хватило доли секунды, чтобы узнать этого человека.

— Боже! Иисусе! — простонал он. — Это он!

Вот тут-то и начался сущий ад!

* * *

Болан выбрал подходящий кипарис, сорвал обвивавшую его виноградную лозу, просверлил в стволе отверстие и сунул туда взрывчатку — именно столько, чтобы дерево мгновенно рухнуло поперек дороги. Взрыв получился идеальным: дерево упало в точности там, где требовалось Болану.

Машины неторопливо следовали одна за одной, почти впритык друг к другу. И тут дорогу перегородило упавшее дерево. Пытаясь объехать его, головной грузовик резко свернул в сторону, но его неожиданно понесло юзом. Две другие машины с ходу врезались в первый грузовик — и битву можно было считать наполовину выигранной.

Впрочем, в таких делах половина — не в счет. Болан это отлично понимал. Из засады, расположенной в пятидесяти ярдах от ожидаемой «пробки», он следил, как будут развиваться события. За пару секунд до столкновения он вскочил и помчался к тому месту, где должно было упасть дерево. Нежданная преграда, конечно, остановит преступников, но не сможет их нейтрализовать. И вот здесь надо было действовать крайне быстро, счет шел на секунды.

Но всего предусмотреть, естественно, нельзя: Болан никак не ожидал, что тяжелый грузовик, врезавшись в «кадиллак», развернет его таким образом, что уцелевшая фара лимузина станет светить именно в ту сторону, откуда должен был появиться Болан. Луч одновременно и освещал, и слепил его. На решение этой проблемы ушло несколько драгоценных секунд. Не добежав тридцати ярдов до свалки автомобилей, Болан остановился, вскинул «отомаг» и, тщательно прицелившись, нажал на курок. Выражаясь фигурально, все решение проблемы весило пятнадцать с половиной граммов. Большая пуля молнией промчалась вдоль луча, и свет погас. В наступившей темноте разом поднялся панический шум: раздались негромкие выкрики, захлопали двери, натужно завизжал стартер, которым пытались завести заглохший мотор.

Было ясно, что головной «кадиллак» особой угрозы не представляет — он был весь разворочен. В его салоне люди вопили, звали на помощь, а один из парней даже плакал, проклиная неведомых безжалостных убийц.

Бронированный грузовик казался безжизненным в этой свалке, двигатель не заводился. За бойницами прятались охранники, и было видно, что они готовы открыть стрельбу из автоматов, и лишь ждут появления мишени.

Самую большую опасность представлял лимузин, который замыкал конвой. Его капот был открыт, повсюду валялись осколки разбитого стекла — вот и все повреждения. Несколько парней, ошарашенно размахивая «томпсонами», вылезли из дверей.

Болан осторожно занял позицию: опустился на одно колено и освободился от всего своего снаряжения, оставив при себе лишь «легкое противотанковое оружие». Парни с ножами увидели его секундой позже после того, как его «пушка» с оглушающим свистом послала снаряд в заднюю часть лимузина. Последовала ослепительная вспышка, сопровождаемая адским грохотом, и пламя мгновенно охватило все автомобили, а два автоматчика в долю секунды превратились в пылающие факелы.

Наступило всеобщее замешательство. Слышались крики о помощи, грязная ругань, кто-то громко взывал к всевышнему, моля о прощении. Болан милостиво отпустил им всем грехи, послав еще одну ракету, которая огненной иглой вонзилась в салон «кадиллака». От удара машина нелепо подпрыгнула, и, едва ее колеса коснулись земли, бензобак взорвался. Взрыв словно припаял лимузин к передней части бронированного грузовика, рваные куски металла со свистом полетели в разные стороны, под днищем грузовика заплясал рой ослепительных искр. Люди разом отпрянули от бойниц, секундой позже со скрипом распахнулся вентиляционный люк, и до Болана донеслись громкие вопли перепуганных охранников.

Он осторожно, выверяя каждый свой шаг, приближался к зоне огня. Оба «кадиллака» — передний и задний — представляли собой груды оплавленного металла. Изувеченные тела, похожие на обугленные головешки, валялись там и сям. По мере того как бензин вытекал из баков, река огня ширилась, окружая бронированный грузовик. Все его колеса давно уже расплавились.

Настала тишина, ни один человеческий голос не тревожил безмолвия ночи.

Бронированный грузовик пылал, напоминая эдакую печь для выпечки хлеба. Люди, которые там находились, могли, вероятно, выдержать не более двух минут, и, совершенно очевидно, никаких сил для продолжения сражения у них уже не оставалось.

Битва закончилась.

Болан отбросил в сторону ЛПО, посчитав, что в данной ситуации сможет обойтись одним «узи». Когда он приблизился к грузовику, водитель прокричал через открытое окно:

— Ладно! Я выхожу! Не стреляй!

Болан властно приказал:

— Выпрыгивай — и сразу бегом. И не вздумай оборачиваться!

Парень вывалился из кабины и рухнул на землю, пытаясь сбить пламя с одежды, затем вскочил на ноги и метнулся в сторону болота, пытаясь раствориться в ночи.

Головорезы в грузовике, наблюдая эту картину, немедленно распахнули заднюю дверь, и охваченный паникой голос выкрикнул:

— Мы тоже! Мы сдаемся!

— Тогда делайте то же самое! — ледяным тоном произнес Палач.

Три охранника, одетые в униформу, поспешно выпрыгнули из грузовика, подняв руки и кашляя от удушливого дыма.

— Не в болото, — приказал Болан, — а вниз по дороге, и в темпе!

Он дождался, пока они не исчезли из вида, затем быстро запрыгнул в кузов и подхватил мешок с деньгами, швырнув на пол значок снайпера, после чего выскочил наружу.

Все получилось, как он и рассчитывал.

Надо думать, шайка из Нового Орлеана эту ночь долго не забудет. Точно так же мафиози в разных уголках штатов долго будут содрогаться, вспоминая путь Палача, кровавый путь, начавшийся когда-то в Питтсфилде и пролегший потом через Лос-Анджелес, Чикаго, Нью-Йорк, Майами, Сан-Франциско, Детройт и многие, многие другие города. И уж, конечно, они сразу догадаются, что этот стремительный налет в болоте штата Луизиана — всего лишь прелюдия грядущей бойни, которую в самом скором времени Палач учинит во всем регионе.

Они это поймут, ибо мафия объединила не одних только дураков.