Глава 1
Июнь 2017 г. Деревня старейшин высших ведьм.
Я вижу ваши души. У кого-то они чернее ночи, со следами грехов, у кого-то в сердце настоящая благодать, свет которой подобен звездному, они чисты и прозрачны. У кого-то там живет любовь, а к чьим-то душам присасываются бесы, и тогда даже самая незапятнанная начинает гнить, делая человека злым, мстительным, порочным в поступках и желаниях. Могу избавить от такого паразита, а могу и подсадить.
Могу сказать душе — прыгай вниз, и она послушается меня, утаскивая за собой и тело, а разум ничего не сможет сделать — это станет Вашим желанием. Вы будете стоять на крыше высотки, смотреть на приближающуюся смерть не в силах что-то изменить, потому что сами этого желаете.
Могу сказать мужчине — люби меня больше жизни, и он сделает это. Сойдет с ума, но сделает. Потому что я — долгожданная красная ведьма. Высшая ведьма. Нас таких немного. Таких, как я, не рождалось целый век. Не знаю, что сделали старейшины, но я появилась. И скоро вступлю в полную силу.
После испытания мне откроется карминовый (красный) магический поток земли. И я даже представить не могу, насколько вырастет моя сила.
Всего магических потоков четыре. Черный — забирает жизни, несет смерть. Белый — дает жизнь, исцеляет и рождает новые. Зеленый — позволяет управлять силами природы, стихиями. Красный — душами и духами, влиять на чувства, желания каждого, у кого есть душа.
Пока мне поддается лишь малая часть магических сил, и я могу творить немногое, но вскоре все изменится.
Сейчас власть над миром в руках колдунов. В руках мужчин, которые черпают магию из потоков с помощью артефактов. Не знаю, как они пришли к власти, но когда-то давным-давно миром правили мы — ведьмы высшего уровня. Мне неизвестно что послужило началом конфликта. Знаю только, что разыгралась война, колдуны почти взяли верх над высшими ведьмами. Самое последние столкновение в той войне затронуло людей, чуть не погубив и нас, и колдунов, и нелюдей, закончилось все «охотой на ведьм». С тех пор сверхъестественный мир исчез со страниц человеческой истории, и по сей день скрывается, сохранившись для людей лишь в сказках и мифах, имеющих мало общего с реальностью. И всех его обитателей заставляют прятать личины от простых смертных.
С годами у высших ведьм становилось все меньше власти. Сначала к колдунам переметнулись ведьмачки — ведьмы низшего уровня, получающие лишь крупицы силы через артефакты, почти как колдуны. Вот только их статус намного ниже. Пожалуй, наравне с нимфами. Те так же не имеют прав ни на что — подстилки для колдунов и нелюдей. Из существ, лишь внешне похожих на людей, чуть больше прав, чем остальные, имеют только вампиры и оборотни. Возможно из-за того, что их больше остальных.
Могли бы высшие ведьмы жить как люди, отвернуться от сверхъестественного мира? Определенно, нет. Никто не позволил бы. Все же имеются физические различия с людьми. Совсем немного, но есть. Одно из основных — «ведьмин взор». Никому, кроме ведьм, не дано увидеть истинную сущность нелюдей или бесов из потустороннего мира, или магический след. К тому же, мы можем превращаться в животных. Не так, как оборотни. Сохраняя разум и обычное зрение, меняя только облик. Я превращаюсь в милую полосатую кошечку. Выдают только васильковые глаза, не свойственные кошкам такого окраса.
Пока главенствуют колдуны. Лезут в наши дела, пытаются контролировать нас, приходят на священные праздники. Нам запрещено иметь нормальные семьи. Я никогда не знала своего отца. Нашу рождаемость контролируют колдуны. И одной ведьме разрешено лишь раз родить ребенка. В исключительных случаях можно оставить второго. Так произошло со мной. Прабабушка лично упрашивала главу колдунов. И спасибо ей за это, матери позволили не избавляться от меня. К слову, не так давно, у меня появилась племянница. Старшая сестра получила «разрешение» три года назад. Она — белая ведьма, и Ева тоже родилась с доступом к белому потоку. Как и матери, общаться со своим отцом малышке запрещено. Не знаю, почему сложилось так. Может, колдунам просто нравится знать, что мы страдаем без возможности иметь полноценную семью. Или они боятся, что став чуточку счастливее, мы станем сильнее?
Я ненавижу их! Мы, конечно, не люди, но ничто человеческое и нам не чуждо. Когда пыталась объяснить Карине, почему не могу выкладывать свои фото в сеть, и ей не позволяю пришлось врать, и до сих пор не по себе от этого. Но не могла же я сказать, что так нас легко отслеживать, и через изображение можно навести заклятие. В итоге, пришлось влезть ей в душу. Если уж с этим можно смириться, то взросление Евы без отца уже не исправить.
Когда я вступлю в полную силу, начну работать на колдунов. Меня заставят делать артефакты силы. А еще в нагрузку выделят район, где придется следить за нелюдями. Ведь смертные больше не верят в существование сверхъестественного среди них, и так и должно оставаться. Может показаться, что должность почетная, но это вовсе не так. Дело грязное.
Гнезда вампиров-упырей — мерзкое место, и навещать их время от времени никакого желания нет. Один раз я была в таком логове с сестрой. На окраине города, в частном секторе, в разваливающемся доме, наполовину вросшем в землю, парочка нелюдей, нарушая закон, посадила в подпол двух беспризорных детишек. А третьего успели выпить задолго до нашего появления, оставив обескровленное тело там же. Как подростки не задохнулись от трупного запаха, до сих пор загадка. Я все еще с содроганием вспоминаю эту картину, и то, как долго выворачивало желудок после.
Но все «это» меня ждет после прохождения испытания. Колдуны не видят, ведьмой какого потока я являюсь. Старейшины, конечно, не выдают этот секрет. Когда мне было пять, приходили из контролирующего органа. Бабушка с мамой соврали, что доступ у меня будет к зеленому. Так и записал в реестр, где учтена каждая из нас. Это потом, когда мне откроется карминовый поток, скрыть, что на самом деле я красная ведьма, будет трудно. Потоки влияют на внешность. Могут поменять цвет волос или глаз, или и то, и другое. А пока…
Нам запрещено любить, дружить и общаться со смертными, простыми людьми. Разрешено лишь раз завести отношения для потомства. И все. Разве это не повод их ненавидеть? За то, что они определяют, как мне жить и где. Может, скоро и сексом заниматься станем подотчетно? Сколько раз, в каких позах, оргазм был? Не было? Отлично.
Но мне еще грех жаловаться. У меня есть семья, пусть неполноценная и небольшая. Прабабушка — одна из трех старейшин, она черная ведьма, бабушка — белая, мама — зеленая, сестра и племянница — белые. И я, единственная из ныне живущих — красная. Считается, что красные сильнее остальных. Мне подчинятся и звери, и люди, и демоны. Но это все будет, если я пройду испытание. Оно назначается матерью-богиней, которой служат все ведьмы. И в ночь, когда все начинается, высшие силы нашей прародительницы определяют будущую жертву. Ну это для меня — жертву, у остальных немного иначе.
Для черной ведьмы — испытание смертью, обычно нужно отнять жизнь у того, кого изберет матерь-богиня. Для белой — соответственно дать ее или спасти кого-то, чей конец близок. Для зеленой — подчинить стихию, усмирить пожар или наводнение. Для красной самое сложное — испытание «разбитого сердца». Казалось бы, ничего сложно, ведь я могу управлять чувствами. Но не все так просто. Нельзя применять магическое внушение. Избранник высших сил должен полюбить испытуемую сам, иначе в его душе не зародится настоящее чувство, и сердце разбить не удастся.
Вот в этом и вся сложность. Я еще никогда не любила мужчину, и не была любима. Понятия не имею, как это происходит. Семья питает большие надежды на мой счет. Пройдя испытание, я смогу поменять расстановку сил, и к высшим ведьмам, возможно, вернется былая власть.
Именно поэтому меня балует вся небольшая семья, в основном тем, что можно купить за деньги. Но есть кое-что особенное, и самое главное — свобода. Хотя весьма условная. Мне разрешили поступить в университет. И даже общаться с людьми, главное, чтобы колдуны не узнали.
До сегодняшнего дня, я жила почти полной жизнью. И вопреки запретам, завела подругу из людей, и — самое главное нарушение — парня. Я его не люблю, и он меня тоже, это точно. Как-то раз заглянула в его душу. Там я не нашла ничего, говорящего о любви ко мне. Не скажу, что расстроилась. Мне хотелось попробовать, каково быть с мужчиной, понять, что такое любовь. Но удалось попробовать только первое.
Работать по приобретенной специальности я, конечно, не собиралась, хотелось лишь окунуться в жизнь людей. Привлекать к себе много внимания было нельзя, поэтому поступила на исторический факультет, где было меньше всего студентов. Не заводила друзей — держала всех на расстоянии, просто наблюдая за тем, как учатся и веселятся мои сверстники-люди. Только когда закончила учебу, открыла галерею — познакомилась с двумя смертными, Кариной и Кириллом, ее братом.
Я иногда завидую людям, их неведению. Простой, без особой цели жизни. Дом — работа — дом, дети — пенсия. Иметь полноценную семью, быть любимой и желанной женщиной — вот, что мне никогда не будет доступно.
Поэтому единственное, что я мечтаю сделать — пройти успешно испытание, вступить в полную силу и отобрать власть у колдунов раз и навсегда. Тогда все ведьмы смогут жить, как захотят. У Евы будет папа и полноценная семья. Может, даже у меня она тоже будет. Испытание начинается сегодня, в первый день лета. И поэтому сейчас я направляюсь в «деревню старейшин». Скрепя сердце, но направляюсь.
С виду это обычное село. Но в нем живет слишком много нелюдей и ведьмачек. Там обосновались и старейшины высших ведьм. На первый взгляд, село ничем не примечательно. Только порой смертные заканчивают жизнь суицидом, причины которого не могут объяснить. И сомневаюсь, что это им удастся. И чуть чаще страдают от алкоголизма. Это ведьмачки балуются с бесами, пытаясь прибавить себе сил. А те, что сбегают из-под их контроля, находят приют в душах, ничего не подозревающих, людей.
А иногда загулявших в лесу может растерзать «медведь», если в полнолуние забрести к заброшенной сторожке, что в паре километров от опушки.
Шабаш, а точнее, самый обычный праздник в честь испытания, традиционно начнется с приема гостей в доме моей прабабушки. Приедут колдуны, которых мы вынуждены приглашать. Да, даже если их не позвать — все равно явятся. Они хотят все контролировать. Во все суют свои длинные носы. Мне придется притворно улыбаться и вести себя любезно.
У прабабушки большой двухэтажный дом, на самом краю деревни, казавшийся мне всегда сказочным термом. С огромным приусадебным участком и высокими деревьями вокруг, скрывающими его от любопытных людских глаз.
Добравшись до дома, преодолев восемьсот километров на машине, я обнаружила несколько явно нездешних авто, припаркованных у ворот. Сказать, что устала — ничего не сказать. Раздражение сразу закипело при первом же поводе. А предстоящий вечер лишь помогал разжечь огонь внутри. Я никогда не участвовала в шабашах, не сталкивалась с колдунами нос к носу, и знала все только из рассказов, но неприязнь, видимо, сохранилась в генах. Люди по-разному представляют себе «колдунов». Но я точно знаю, что они не носят остроконечных шляп и плащей до пят (только по праздникам), длинных седых бород, не летают в ступах и на метлах, предпочитая дорогие деловые костюмы на заказ и прически как у лощеных моделей. Они не чахнут над златом, а подминают под себя прибыльный бизнес. И предпочитают транспорт представительского класса, вроде БМВ и «лексуса», небрежно брошенных хозяевами и загородивших мне проезд.
Свою машину пришлось оставить рядом с «дорогими гостями». Но идти внутрь, наряжаться, делать прическу, накладывать макияж — абсолютно не хотелось.
Последние годы мне довелось побыть в стороне от сверхъестественного мира. Открыв маленькую галерею, выставляла там картины, как свои, так и неизвестных молодых художников. Прибыли, конечно, никакой, но мне нравилось этим заниматься. И, честно говоря, окунаться в жизнь высшей ведьмы совсем не хотелось.
Моя прабабушка, Лидия, на свои девяносто семь совсем не выглядит. Максимум на пятьдесят. Это одна из физических особенностей высших ведьм. Получив доступ к магическим потокам, физическое старение нашего организма замедляется. Поэтому живем мы дольше смертных. Двести лет, плюс-минус десятилетие. Эту нашу способность не очень любят колдуны, они-то могут продлить свою жизнь максимум до ста пятидесяти.
— Василиса! — воскликнула прабабушка, стоило мне переступить порог дома. Она была уже готова к «званому вечеру». Элегантное платье яркого фиолетового цвета хорошо контрастировало с молочной кожей и черными волосами, собранными в аккуратный пучок. На шее красовалось серебряное ожерелье с крупными аметистами — остатки былой роскоши. Ее глаза цвета индиго, а до вступления в полную силу голубые, как и мои сейчас, излучали искреннюю радость от встречи.
Я на нее похожа. И взгляд, может стать добрым и невинным только, если постараться. Мы одного роста и похожей комплекции. «Невысокие, с аппетитными округлостями в нужных местах, не теряющие благородной стати ни в каком возрасте…» — любит повторять Лидия. А русые волосы, как говорит мама, изменятся после начала испытания. У прабабушки проступил черный поток, изменив цвет волос и глаз. У мамы остались русые локоны, но глаза окрасились в ядовито-зеленый, по мне, так очень неестественно выглядит. А сестра превратилась в платиновую блондинку.
— Как я рада тебя видеть, девочка моя, — пропела Лидия, глядя на мои недовольно надутые губы. Наманикюренными пальчиками она потрепала меня за щеку. — Какой румянец, ах, ты настоящая красавица. Хорошо, что у нас сегодня, маскарад. Не хочу, чтобы «эти» пускали на тебя слюни. Костюм в комнате. Поспеши. Нам не нужно, чтобы кто-нибудь успел рассмотреть тебя без маски.
Нам повезло, и кроме единственного раза, когда мне было пять, ни один колдун меня не видел. Хорошо, если нам удастся сохранить мой облик в тайне — это может сослужить хорошую службу, и когда начнутся изменения они не сразу догадаются, что я вовсе не зеленая ведьма.
— Здравствуй, баб, а где гости? — недовольно поинтересовалась я.
— На заднем дворе, поспеши, уже все прибыли. И, к счастью, Северьян Пересветович прислал вместо себя ни в чем не разбирающуюся молодежь. У самого, слава матери-богине, неотложные дела.
Лидия махнула рукой в сторону двора и демонстративно закатила аккуратно накрашенные глаза. «Молодежь», по ее мнению, это сыновья Северьяна Пересветовича Старцева, которому уже перевалило за сотню. Для людей важная шишка в правительстве и успешный предприниматель, построивший бизнес на добыче полезных ископаемых. На самом деле — глава колдунов, и рода Старцевых, испокон веков занимающихся созданием артефактов, для которых используют драгоценные камни, добываемые в местах разломов, откуда просачиваются магические потоки, наполняя минералы силой. Но таких мест почти не осталось, и уже давно для создания артефактов колдуны используют ведьм — мы наполняем для них украшения своим потоком, а также для ведьмачек, и нелюдей, у которых хватает денег на них.
Максимильян и Филимон были младшими детьми главы колдунов. Первому было тридцать пять, второму столько же, сколько и мне. Ох, кто бы знал, как я их ненавидела. Никогда не видела ни одного, ни другого. Но заочно ненавидела. По моему мнению, это они вместе с отцом, отобрали у меня возможность нормально жить. Сами могли позволить себе абсолютно все. Любить открыто, жениться, заводить хоть сотню детей. Работать кем угодно и где угодно. А меня так вообще еще неизвестно куда направят после испытания.
Сестру мою, к примеру, послали в Новосибирск. Там было много нелюдей. И работы, соответственно, тоже. Надеюсь, меня не отправят в какую-нибудь глушь.
Я не спеша направилась в свою комнату, где всегда жила, когда гостила у Лидии. Простая обстановка спальни встретила теплом и уютом. На кровати лежала маска, украшенная синим кружевом — она закрывало почти все лицо. Да, под такой даже можно будет скрыть отсутствие улыбки. Маленькое платье из воздушной шелковой ткани сиреневого цвета, было нежным и девичьим, корсаж, украшенный синим кружевом, как на маске, подчеркивал тонкую талию.
Я приняла душ, освежаясь после дороги, и неохотно натянула платье, радуясь лишь прохладной и приятной ткани. Открытая спина — самое то для комфорта в душной ночи.
Собрав волосы в небрежный пучок, из которого выбивались прядки, не желая тратить на прическу больше пары минут, спустилась вниз. Но на последней ступеньке я остановилась, не решаясь выйти к гостям. С улицы доносилась живая инструментальная музыка, тихие разговоры и смех. Все, что я знала о подобных вечерах, так это то, что приглашали на них ведьмачек и нимф для увеселения колдунов. Порой такие приемы могли закончиться оргией, но этим, думаю, меня только пугали. Надеюсь, сегодня это проверить не удастся. После полуночи мы уйдем к месту силы, где начнется испытание для меня и еще трех высших ведьм, которым в этом году к первому дню лета есть двадцать пять.
Я присела на ступеньку, решив собраться с мыслями и настроиться для выхода.
— Не радует вечер? — раздалось сбоку, и на перила облокотился мужчина в черном костюме, идеально сидящем на его крепкой фигуре, темные волосы аккуратно причесаны, на лице простая черная маска, открывающая губы и мужественный подбородок. В руках у него был стакан виски со льдом, на пальцах три массивных перстня с большими камнями. Это, без сомнения, были артефакты. Судя по магическому ауре и стилю украшений, очень сильные и древние. Они открывали доступ к трем потокам: к черному, белому и зеленому. Такое мог себе позволить далеко не каждый колдун.
Щеки мои запылали от гнева, кулаки с силой сжались. Но я не знала, что ему сказать. Слишком много во мне было ненависти, которую хотелось выплеснуть.
Я огляделась по сторонам. Вокруг никого. В голове зрел план маленькой мести. На мне маска, а значит, он не запомнит лицо собеседницы.
— Не радуют гости, — презрительно ответила я.
— Вот как, и что плохого вам сделали ведьмачки и нимфы, а может, вы не рады быть в доме высших ведьм? — прикинулся он дурачком, а может, и есть дурак, кто его знает. — Или, может, вы питаете неприязнь к кикиморам? Мне тоже они, честно говоря, не очень нравятся.
Он действительно не знал, кто я, и просто пытался угадать. В отличии от меня, он не обладал ведьминым взором.
— Боюсь, вы не угадали, — зло проговорила, не отводя взгляда от темно-зеленых глаз, — я не люблю колдунов, — честно призналась я, — вы случайно не один из них?
Прикинусь дурочкой и я.
Это была высшая дерзость. Но даром, что ли, я красная ведьма?
Доступа к карминовому потоку у меня почти не было. Так что могли получиться только несложные приказы.
Сконцентрировав свои силы, обратившись к ведьминому взору, я взглянула на его душу, чтобы внушить несколько унизительных желаний. Спрятанная в сердце, она имела красновато-коричневое сияние, местами с бордовыми вкраплениями. Обычно такой оттенок души говорил о сильном характере, мужчина передо мной был страстной и увлеченной натурой. Незапятнанная чернотой душа — значит, он еще не успел… лишить кого-то жизни. Никаких паразитов из потустороннего мира. Любви, впрочем, тоже не наблюдалось. Что меня совсем не удивило. Я как-то заглянула в душу одного парня, влюбленного в нашу однокурсницу. Сама она имела зеленоватый цвет, что говорило о мягком и добром характере, а о возникшей любви — розовое сияние, крутившееся вокруг. Мне кажется, колдуны вовсе не способны любить. До сегодняшнего дня я сомневалась и в том, что у них вообще есть душа.
«Подчиняйся моим словам», — скомандовала я, ощутила теплую волну отклика и продолжила уже вслух:
— Дай свой стакан.
— Держи, — бесстрастно подчинился мужчина, протягивая стакан.
Я взяла его и сделала глоток. Крепкий напиток приятно обжег горло.
В голове завертелись мысли. Как его унизить побольнее? После недолгих раздумий меня осенила идея. Я достала из декольте телефон и включила видеосъемку.
— Подойди ближе, — вновь скомандовала я. — Встань на колени.
Улыбка уже давно пропала с лица колдуна. Возможно, он чувствовал, что действует против воли. Но это не страшно — все равно останусь неузнанной. А значит можно не бояться последствий — он не поймет, что подчиняется моим словам против воли, ведь это не так — желание настоящее, только воля продиктована.
— Представься, — приказала я, начав снимать.
— Максимильян Северьянович Старцев, — ответил он.
Не удержалась от ликующего смешка — передо мной не абы кто, а старший сын главы колдунов.
— А теперь сними маску, — уже вовсю улыбалась, представляя, как буду снова и снова наслаждаться просмотром видео.
А полюбоваться, к слову, было на что. Колдун оказался еще привлекательней, чем я представляла. Красивое лицо притягивало взгляд. Его хотелось разглядывать как творение художника, почти с научным интересом изучать четкие черты. Только сейчас изящная линия губ скривилась в недоверчивую усмешку. Властный, пронизывающий насквозь взгляд, утягивающий в глубину своей зелени, не отрывался от меня. Мужчина, привыкший подчинять, но только не сегодня.
— Расстегни босоножку, — приказала я, и он послушался, — а теперь сними.
Теплые мужские ладони осторожно держали щиколотку.
— Целуй, — довольная собой, продолжила развлекаться. Колдун медленно наклонился, и теплое дыхание коснулись моей кожи. Губы дотронулись до внешней стороны стопы, и по ноге поползли мурашки.
Мне казалось это соответствующим унижением для того, в чьих руках сосредоточена власть над сверхъестественным миром. Он целовал ноги той, кому власть должна принадлежать на самом деле.
Неожиданно руки его скользнули вверх. Ласкающее движение пальцев по внутренней стороне бедра обожгло кожу. Я этого не приказывала!
Губы снова коснулись щиколотки, вновь обжигая, а потом прикусили кожу, пробираясь все выше.
— Что за черт?! — воскликнула я, дернулась назад и выронила телефон, когда поняла, что колдун крепко держит ногу. — Отпусти немедленно!
Колдун рассмеялся. Бархатный голос резал слух.
— Мне нравится эта игра, — проговорил он, ухмыляясь, глядя в мои ошарашенные глаза, — не знаю, кто тебе дал артефакт, которым ты надеялась подчинить мою волю, но он не сработает.
А вот такого поворота я не предвидела. Полагала, что кольца — это все его артефакты. Но значит, где-то еще прячет еще один.
Одно радовало: колдун думает, что я использовала артефакт. Хоть тут пронесло. Вот же ты глупая ведьма, Василиса! И как тебе такое в голову пришло? Чуть не раскрыла свою тайну перед врагом.
Ладони легли на мои колени, и он уверенно развел в стороны мои ноги. Подол платья задрался вверх, демонстрируя синее кружево нижнего белья. Я облокотилась о ступеньки, пытаясь принять устойчивое положение. Губы его коснулись колена и в кровь выбросило дозу адреналина. От испуга я тяжело задышала.
— Что вы делаете?! — пропищала, перейдя снова на «Вы». Теперь, когда я знаю, что действует он не по моей указке, нужно быть более осторожной. Он старше меня, и он Старцев. Возможно, за эту выходку меня сошлют в такое место, о существовании которого я и не подозревала, или накажут более серьезно. Ведь оказывать давление на колдунов строго запрещено.
— Какой интересный подарок преподнесла Лидия, — пробормотал колдун, поглаживая мои бедра. — Очаровательная ведьмачка.
Как он смеет звать мою прабабушку «Лидия»?!
— Отпустите немедленно! — потребовала я, но голос прозвучал пискляво и неуверенно. Сердце испуганно трепетало в груди.
Сейчас, когда иллюзия власти над колдуном исчезла, я прочувствовала каждой клеточкой тела, кто передо мной. И страх парализовал. Сила и власть мужчины начинала казаться вполне осязаемой.
Он не привык получать отказы. Но кое в чем ошибся — я не ведьмачка. И хоть не была вступившей в полную силу ведьмой, все же могла больше. Не учла только, что против моей магии легко можно защититься артефактом. И почему я не подумала об этом раньше?!
Из всего, что в данной ситуации возымело бы хоть какой-то эффект и могло меня спасти, подходящим было одно.
— Отстаньте от меня! — последний раз потребовала я и попыталась выдернуть ноги из цепких горячих ладоней.
— Что же ты такая строптивая, ведьмачка?! — удивился колдун. Приподнявшись на руках навис надо мной, заглядывая в глаза, вальяжно устроившись между моих ног настолько близко, что это заставило невольно вжаться в ступеньки.
От жара его тела мне стало не по себе. Собственные мысли пугали. Я находила его красивым и не испытывала отвращения от того, что он так близко, пожалуй, даже наоборот. Наверное, это и послужило основанием для опрометчивого поступка. Зажмурила глаза, сосредоточилась, призывая магию, а когда открыла их вновь, уже была кошкой. Это всегда происходит быстро, буквально за доли секунды.
— Что за черт?! — выругался колдун, чуть не раздавив собой жалобно мяукнувшую полосатую тварь.
Он встал и потянулся ко мне, чтобы взять на руки. Но я зашипела в ответ и попыталась поцарапать его. Кошка из меня была так себе. Превращаясь в какое-либо животное, мы не перенимаем его привычки или способности, мы даже видеть продолжаем, как прежде. И я оказалась на руках мужчины. Шерсть поднялась дыбом. Я попыталась вырваться, выпустить когти, но достать колдуна не вышло.
— Вот значит, как? — лукаво улыбнулся Максимильян Северьянович.
— Максим? — появилась откуда ни возьмись моя прабабушка. — Ой, Василисушка, и ты здесь.
Бабуля выдала меня, сама того не зная. Теперь мой спектакль закончился окончательно. Такого провала я не ожидала. Вот идиотка!
— Василиса? — удивился колдун. — Это та Василиса, которая ваша правнучка? — уточнил он, еще ехиднее улыбаясь.
— Да, — подтвердила она и, к моему удивлению, разговаривала слишком снисходительно с колдуном.
— Что это ты разгуливаешь в таком виде? — удивленно пропела бабуля. — Позволите? — улыбнулась она, протягивая руки ко мне.
— Само собой, — вежливо ответил колдун, отдавая меня прабабушке.
Я совсем расстроилась и позволила телу обмякнуть. Колдун наверняка понял, в чем тут дело.
На полу остались моя маска и обувь. Маска пластиковая и не превращается, как одежда. Если я сейчас верну обратно привычный облик, он увидит мое лицо. Хотя бы это нужно попытаться сохранить в тайне.
— Ты так и будешь весь вечер ходить в таком виде? — спросила бабуля, заглядывая в глаза, но потом она заметила маску, оставшуюся на полу.
Я стыдливо отвернула в сторону полосатую мордочку.
— Вы нас извините, Максим, — пропела елейным голосом Лидия, — думаю, мне будет проще обсудить с правнучкой ее поведение наедине.
Не дожидаясь ответа, она унесла меня в гостиную. И убедившись, что колдун вернулся к гостям, вновь посмотрела на меня. Очень надеюсь, Лидия не стала свидетельницей развернувшейся на лестнице сцены целиком.
— Ну, в чем дело? — строго проговорила она.
Я поняла, что пора завязывать с кошачьим спектаклем. Как только она опустила меня на пол, вернула себе привычный облик.
— Что произошло? — допытывалась прабабушка.
— Ничего, — соврала я. — Испугалась, вот и превратилась.
Она вручила мне маску, и я тут же ее надела.
— Он не видел твоего лица? — забеспокоилась она.
— Нет, я хотела незаметно убежать, но он меня поймал.
— Как глупо, Василиса! Зачем тебе вообще потребовалось убегать?
— А почему ты так вежливо с ним разговаривала? — ушла я от ответа.
С детства мне внушалось, что колдуны — это негодяи, беспринципные, властные и похотливые мужчины, которые по нелепому недоразумению, используя сильные магические артефакты, захватили у нас власть. И теперь мы вынуждены с ними считаться, жить по их правилам. Но я не думала, что напускная вежливость настолько правдоподобна. В такие тонкости «холодной войны» меня не посвящали. Даже показалось, что колдун, разговаривая с прабабушкой, был искренне вежлив. И это фамильярное обращение… То, что он повел себя со мной, как похотливый самец, меня не удивляло. Он решил, что я ведьмачка, а значит, со мной можно делать все, что пожелает его колдовское благородие. Так уж повелось. Только что он теперь думает? И почему бабуле не рассказал о неудавшейся попытке подчинить его волю?
— Потому что пока мы не можем себе позволить конфликтовать в открытую! — перейдя на шепот, но сохраняя непреклонный тон, ответила она.
— Как меня раздражает весь этот балаган! — прошипела я. — Подкладываешь им в постель ведьмачек, лживо улыбаешься в глаза, что еще ты делаешь, о чем я не знаю?
— Ты забываешься, Василиса! — уже чуть громче сказала Лидия. — Если бы Старцев-старший не позволил Аните сохранить тебя, ты бы тут не возмущалась и не показывала мне свой характер.
Я недовольно надула губы и тяжело выдохнула. Еще чуть-чуть и вспыхну от гнева.
— Сейчас ты пойдешь к гостям, — строго начала Лидия, — будешь вежливо разговаривать, и извинишься перед Старцевым, что бы ты там ни вытворила.
— Но… — возмутилась я. Рассказать ей правду не решилась. К тому же во фразе «что бы ты ни сделала» слышалось и «чтобы он ни сделал».
Я вышла к гостям. На вечер пришли много мужчин в дорогих костюмах и масках на лицах. Среди нимф, выделявшихся среди гостей легким налетом дикости самой природы, хранительницами которой они когда-то являлись, были и ведьмачки. Они одеты более откровенно, а выглядеть красиво, наравне со своими конкурентками за внимание колдунов, им помогала косметика. Некоторые довольно симпатичны, почти не уступая в привлекательности нимфам.
Ведьмачки, как и нимфы, раньше служили непосредственно высшим ведьмам. Но они выбрали вместо гонений безропотное подчинение. Теперь они приравнены к нелюдям и не имеют былых прав.
Сейчас они заглядывали в рот колдунам, когда те что-то говорили, бездумно поддакивали и притворно хихикали. Такое откровенное подхалимство вызывало отвращение.
Я взяла бокал с шампанским и отошла в сторону, презрительно наблюдая за собравшимися. Мое уединение было тут же нарушено.
— Добрый вечер, — пропел молодой человек, подкравшийся сбоку. — Я просто не мог удержаться и не подойти. Мне жизненно необходимо знать, что вы сделали моему брату, что он скоро просверлит дыру в вашем чудном платье?
С любопытством посмотрела на незнакомца. А затем повертела головой в поисках того, кто сверлил во мне дыру. Как я и думала, это был Максимильян Северьянович. Как только он встретился с моим взглядом, поспешил отвернуться.
— А вы, значит, Филимон Северьянович? — догадалась я.
— Ох, прошу, зови меня Фил, и никаких вы, если я не ошибаюсь, мы с тобой одного возраста. С кем имею честь разговаривать?
— Василиса Николаевна Вершинина, — честно призналась в том, кто я, смысла скрывать уже не было.
— Очень приятно познакомиться с правнучкой Лидии, — добродушно высказался колдун и протянул руку для пожатия. Лучезарная улыбался была заразительна, и я не удержалась от ответной, что поразило меня до глубины души. На его руке я тоже увидела три перстня. Он имел доступ к трем потокам, как и его брат. Но как тот защитился от внушения?
— Вы, значит, зеленая ведьма? — уточнил Фил.
— Да, верно, — вежливо соврала я.
— Не боитесь испытания? — вдруг спросил он.
— А чего мне бояться?
Мне, конечно, было чего бояться. Если не войду в полную силу, так и останусь неумехой и кроме превращения в кошку и остальных бесполезных фокусов больше ничего не смогу. Не разу не слышала, чтобы кто-то не справился с испытанием. Об этом не приходилось задумываться, я даже не знаю, возможно ли такое. С одной стороны, буду не нужна колдунам — ни заговаривать артефакты, ни полноценно следить за нелюдями точно уж не смогу, а с другой — не сумею вернуть власть высшим ведьмам. У Евы не будет нормальной семьи, а у меня — возможности обрести женское счастье. И поэтому да, я боялась подвести всех.
Казалось, что мое испытание самое сложное. Влюбить в себя мужчину, не прибегая к магии, а затем разбить ему сердце представлялось просто невыполнимой задачей, и я надеялась, что матерь-богиня меня не оставит. А еще я боялась, что моей жертвой будет кто-то очень противный и неприятный, такой, к которому и подойти не захочется. Это только усложнит испытание. Ведь мне крайне тяжело скрывать свои эмоции. Во время «холодной войны» это действительно отрицательная черта. В чем я уже убедилась, чуть не выдав себя с головой.
— Будь осторожен, Фил, — пропел вдруг за спиной Максимильян Северьянович, подкравшись незаметно, — Василиса Николаевна у нас с когтями.
— Не забывайте об этом, Максимильян Северьянович, — ответила я, смерив его презрительным взглядом.
— Не пытайтесь меня запугать, — усмехнулся колдун, — что вы мне сделаете? Замурлычете до тех пор, пока я не потеряю сознание? Что-то в прошлый раз у вас получилось только жалобно мяукать.
Я запылала от гнева, сжала напряженные пальцы, оставив на ладонях следы от острых ногтей. Захотелось плюнуть ему в лицо. Как он смеет так разговаривать со мной? Еще и выставляя меня жалкой слабачкой перед братом.
Вот только получу полный доступ к потоку… Это же каким нужно быть невоспитанным, чтобы после того как нагло домогался высшей ведьмы, еще и правнучки одной из старейшин, даже не извиниться. Мы хоть больше и не у власти, а по статусу остались почти равны этим проклятым колдунам. Ладно, сама хороша, но я молодая и глупая ведьма. А он все-таки постарше, должен мудрее быть.
— Не забывайте, скоро я смогу намного больше, чем сейчас, — грозно напомнила я.
— Ну, я надеюсь, что это будет значительнее, чем трусливый кошачий побег, — он усмехнулся в очередной раз и сделал глоток виски.
А я так разозлилась, не сдержала магию и напиток под моим воздействием выплеснулся ему в лицо.
— Василиса Николаевна, держите себя в руках, не забывайте, я могу вас в тайгу сослать, будете там медведей-оборотней блюсти, чтобы нефтяников не жрали, — не повышая голоса, предупредил он. Но я почувствовала реальность угрозы. — К тому же вам, как зеленой ведьме, это должно быть интересно. Смотрите, если что, я без проблем вам с этим помогу.
— Вот уж спасибо за предложение, я его обдумаю, а если поедете со мной, то непременно соглашусь, — не подумав, бросила я ответ.
— Приглашаете в путешествие, Василиса Николаевна? — ухмыльнулся колдун.
— Если в конце поездки медведи будут благосклонны и согласятся отужинать вами, — слишком дерзко ответила я.
У Фила брови от удивления поползли вверх. Никто не смеет разговаривать в подобном тоне с сыновьями главного колдуна. Даже Лидия крайне обходительно обращалась к нему. А тут я. Дикая для такого общества. Привыкла с простыми смертными общаться и забыла, где мое место. Прабабушка права — нельзя так откровенно конфликтовать. Как говориться, держи друга близко, а врага — еще ближе.
— Извините меня, Максимильян Северьянович, — пропела я елейным голоском, совсем как Лидия, даже голос похож, схватила со стола салфетку, вплотную подошла к колдуну. Виски с лица он еще не вытер. — Я просто нервничаю перед началом испытания. Позвольте, я вам помогу.
Осторожно вытирая салфеткой остатки алкоголя с лица колдуна, невинно смотрела ему в глаза, стараясь выглядеть искренней, действительно испытывающей сожаление.
— Я вас, прощаю, Василиса, — мягко ответил он, не отрывая взгляда цвета лесной зелени от моего лица. — Спасибо.
Он остановил мою руку, взяв за запястье. Теплое прикосновение будоражило. Как назло, отпускать меня колдун не спешил, затягивая, казалось бы, безобидный контакт. Но я не понимала столь странной реакции организма. Неужели это страх и ненависть? Что так неприятно скребется в животе?
— Я крайне рад с вами познакомиться, Василиса, — прервал мои размышления Фил.
— Это еще почему? — возмутился Максимильян и, наконец, отпустил меня. Видимо, он такой радости не испытывал.
— Не видел раньше, чтобы ты кого-то прощал и говорил «спасибо», — пояснил Фил, искренне недоумевая. — Так что, я надеюсь, мы познакомимся ближе. Хочется знать, чем проняло моего брата.
— Это банальная вежливость, Фил, девушке действительно страшно, испытание может забросить ее усмирять пожары в Сибири или наводнения в Приморье. А это может быть опасно.
— Я должен взглянуть на вас без маски, — пропел Фил, — иначе умру от любопытства.
— Извините, но тогда мы испортим вечер, — ответила я елейным голосом, — пожалуй, мне пора.
И не дожидаясь, что они скажут, убежала прочь. До полуночи еще целый час. Но попадаться на глаза братьям Старцевым не хотелось. И я направилась в туалет, желая умыться, освежить голову и спрятаться ото всех.
* * *
— Интересный получился вечер, — довольным голосом проговорил Фил, — только не пойму, почему мы так рано уходим?
— Потому, что нас водят за нос, я почти уверен, — твердо убежденный в своей правоте, заявил Максимильян.
— О чем ты? — удивился его брат.
— Я должен увидеть начало испытания, — бросил он себе под нос, заводя автомобиль.
— Зачем?
— Я почти уверен, что Василиса Николаевна вовсе не зеленая ведьма.
— Что? Что ты хочешь сказать?
— Она пыталась кое-что внушить мне с помощью магии.
— Но тебе нечего бояться, у тебя есть защита.
— Я знаю, — сердито пробормотал Максим. Расстегнул одной рукой рубашку и ткнул в затейливую татуировку под ямкой ключицы. В круг диаметром примерно пять сантиметров были вписаны символы. А в круг поменьше — двенадцатиконечная звезда. Каждый конец звезды соединялся с противоположной диагональю. — Но она пыталась воздействовать на мою душу. Понимаешь? Не на разум, как с помощью артефакта, а именно на душу. Думаю, если бы она вступила в полную силу, то защита бы не сработала.
— Ты знаешь, где место силы? — уже серьезнее поинтересовался Фил.
— Да.
— Тогда поспешим.
— Только не говори ничего отцу, пока не убедимся во всем, — строго произнес Максимильян, глядя на младшего брата, — и пока я не найду «рубиновое сердце». Я знаю, что мы уже близко.
— Что ты надеешься увидеть на испытании?
— Если я прав, она первая красная ведьма за последние сто лет. Я, честно говоря, не знаю, что должен увидеть. Но что-то подсказывает, что испытание отличается от того, что проводится для зеленых ведьм.
— Если это правда, отец будет в ярости, — задумчиво глядя сквозь лобовое стекло, заметил Фил.
— Поэтому прежде чем рассказать, нужно быть уверенными на все сто. И я сам преподнесу ему эту новость, — заявил Максим. Изогнув губы в едва заметной ухмылке, добавил: — Вместе с рубиновым сердцем.
Черный БМВ свернул на дорогу среди поля, ведущую к месту силы. Круглая луна освещала пшеничное поле, позволяя ехать без фар. Сквозь лес на обычной легковой было не проехать, черный джип легко бы справился с этой задачей. Но Максимильян не поехал до конца, бросив машину посреди заросшей лесной дороги.
— Почему мы остановились? — удивился Фил.
— Не хочу, чтобы нас застукали услышав шум мотора. Пойдем дальше пешком.
Место силы располагалось на опушке леса, окруженной столетними дубами. Их густые кроны и широкие стволы позволяли спрятаться непрошенным гостям.
В центре поляны был круг, выложенный из небольших валунов. Внутри круг поменьше, в который вписана двенадцатиконечная звезда. В центре — небольшой алтарь, на котором старейшины разложили камни. Рисунок был почти такой же, что у Максимильяна на груди. Тот невольно прикоснулся к своей татуировке — это подарок ведьм на его десятилетие, защита от внушения, сложное заклинание, требующее много сил. Подарок Лидии.
Девушки в атласных плащах с капюшонами стояли за пределами круга. Три старейшины возле алтаря.
— Матерь-богиня, услышь нас, благослови наше потомство, да начнется под покровительством твоим испытание молодых ведьм, — хором начали старейшины. Как только договорили, по кругу загорелись небольшие костры.
Четыре девушки стояли за пределами круга. Их лица были спрятаны под маскарадными масками, а фигуры под плащами-мантиями. Максимильян не мог со спины узнать интересующую его ведьму. Но тут старейшины начали подзывать их к себе по одной, обращаясь по имени. Первая испытуемая встала у границы круга. Медленным движением развязала шелковые завязки на плаще, сняла капюшон, и атласная ткань соскользнула на землю, потом и маска упала. Девушка оказалась абсолютно нагой. Спину скрывали длинные русые волосы, лицом она так и не повернулась. Но Максимильяну было все равно — это была не Василиса.
— Коснись камня и алтаря, — сказала Лидия. Там лежало пять камней чуть меньше женской ладошки, но разглядеть, чем они отличаются, у Максима не получилось. Слишком далеко.
Девушка последовала указаниям старейшины. Когда она исполнила указания, волосы взметнулись вверх, воздух закружился вокруг, а затем и магия черными пламенными языками. Поток признал высшую ведьму.
— Да начнется мое испытание, — произнесла девушка, все вокруг затихло, и, прежде, чем отойти в сторону, она забрала один из камней. Вернулась к своей одежде и прикрыла наготу.
То же самое произошло и с двумя другими девушками. Они подходили к старейшинам и начиналось их испытание вступления в полную силу. Черный, белый и зеленый потоки. Колдуны их видели благодаря артефактам.
Наконец, к алтарю подозвали Василису. Девушка подошла к границе круга, как и остальные. Дрожащими руками развязала завязки на плаще и скинула его на землю. Золотисто-русые волосы волнами лежали на лопатках. На пояснице Максим заметил небольшое, золотисто-коричневое родимое пятно причудливой формы. Колдун судорожно вздохнул, невольно залюбовавшись прелестями девушки. Тонкая талия, изящные линии бедер, длинные стройные ноги, которых совсем недавно он касался, в свете луны кожа казалась совсем молочной.
Как и остальные, она опустилась на колени, грациозно качнув бедрами. Максимильян злился, что ему не видно ее лица. Одной рукой она коснулась алтаря, другой — последнего оставшегося камня. Потоки воздуха заиграли с ее волосами. Максимильян был уверен, что сейчас увидит всполохи не зеленого потока. Только ничего не происходило. Лишь на секунду, когда он моргнул, ему показалось, что мелькнуло немного красного света вокруг фигуры Василисы. Но тут же все исчезло. У него, как и у брата, не было артефакта карминового потока. Лишь защитное тату — подарок старейшин. В краску для него добавляли рубиновую пыль, наполненную такой магией. Но она слишком слабая и способна защитить от ментального воздействия на разум и душу оказанного с помощью карминового артефакта, но так как таких почти не осталось, как и красных ведьм, значимость оставалась для Максимильяна сомнительной. Но, кажется, это только что изменилось.
— Нет! Нет! Это какая-то ошибка! Да это полный бред! — закричала вдруг Василиса. — Этого не может быть! Как такое возможно?!
Голос девушки срывался на визг. У нее началась самая настоящая истерика. Максимильян чуть не засмеялся в голос, веселясь над тем, как она отпрыгнула от алтаря и камня, будто те ее обожгли.
— Василиса, — строго обратилась к правнучке Лидия. — Скажи, что должно, и потом мы поговорим.
— Да начнется мое испытание, — процедила Василиса, схватила камень, подобрала плащ и маску и бросилась бежать с места силы, даже не потрудившись одеться.
— Что это было? — прошептал Фил. — Ты тоже не видел потока магии вокруг нее?
— Не знаю, не уверен, — так же тихо ответил Максимильян. — Но обязательно выясню.
— Она, что, не получила доступа к потоку? — Фил не понимал, что происходит.
— Не думаю.
