Вода, попадая в глаза, заставляла чаще моргать, но это не мешало Максиму любоваться мокрым полотном розового золота волос Василисы. От струящейся по ним воды они стали темнее.

Они залезли в душ прямо в одежде? пропитанной кровью Марии. И теперь вода красной струей утекала в сток.

«Какие у нее хрупкие плечи, — думал про себя Максим, — тоненькие, маленькие пальчики на руках. Как она смогла вырвать сердце у вампира?»

Хорошо, что Василиса стояла спиной и не видела его задумчивого и немного обеспокоенного выражения лица. Хмурого и серьезного. А думать Максиму было о чем. Он не знал, почему Василиса поступила с вампиршей именно так. Но вот наслаждение на лице ведьмы было неожиданностью для колдуна. Сам поступок его мало смутил — в сверхъестественном мире законы проще, чем у людей, и публичной казнью никого не удивить. Но мало кто при этом испытывает удовольствие. Даже вампиры и оборотни убивают по нужде. Нападение при свидетелях для любого из нелюдей на колдуна, еще и на Старцева — заочно смертный приговор. И кто его исполнил, не имеет значения. Вот только теперь придется рассказать отцу раньше необходимого об обмане Вершининых. Отец не простит, если узнает об этом от кого-то другого.

Но пугал Максима не возможный гнев отца, нет. Его пугало будущее. Что теперь будет с Василисой? С этой, еще, по сути, маленькой девочкой, такой порывистой и наивной? Не знающей ни жизни, ни всех реалий мира, частью которого является. Кто защитит ее от желающих воспользоваться силой карминового потока? А от него самого, от Максимильяна Старцева?

— Надо раздеться, — вдруг повернулась она, бросая взгляд из-под опущенных ресниц и переводя его тут же на мужскую грудь. Чтобы снять с Максима рубашку, она сделала шаг, и теперь их разделяла пара сантиметров.

Но она не смотрела ему в глаза, будто специально избегала этого. Выглядела она взволнованно, растерянно. Хотя это не самый плохой вариант после случившегося. Во всяком случае, лучше неконтролируемой истерики.

Потребность обнять ее, забрать себе все печали и страхи, пересилила в Максиме слабость и практическое бессилие.

— Успеем, — тихо проговорил Максим, осторожно оплетая руками ее фигуру, крепко прижимая к себе, останавливая ее попытку избавиться от одежды.

Она вздрогнула, но не отстранилась, прижалась щекой к мокрой груди.

Максим хотел спросить, как она, все ли с ней в порядке, и на любую причину ее метаний был готов найти решение.

Но сил для разговора было мало, и колдун продолжал стоять, наслаждаясь тем, как прильнула к нему девушка, которую он так хотел. Которую получил, по крайней мере, надеялся, что это так. Которую теперь хотел защитить.

Еще, когда они подходили к комнате, где их ждали вампиры, в том коридоре, в кромешной тьме, когда она крепко сжимала его ладонь, будто ей было страшно, он почувствовал особенно сильно, что теперь не просто хочет быть тем, в чьих руках красная ведьма, а тем, кто изменит этот мир вместе с ней.

— Прости, — прошептала она над ухом, вырывая из воспоминаний.

— За что?

— Из-за меня все пошло не так… Если бы я послушала тебя и не полезла в душу Михаила…

— Не надо, — оборвал ее речь Максим. — Они изначально были настроены не на мирные переговоры, и ты навредила только себе…

Она подняла, наконец-то, на него взгляд. Фиалковый, холодный, как аметист. Но все тот же, как в первую встречу. Взгляд, проникающий прямо в душу. А какой еще может быть у повелительницы душ? Он обволакивал, завораживал. Под таким и правда хотелось подчиниться.

— Скажи лучше, что тебя тревожит.

Но она молчала, снова опустила взгляд и прижалась носом к его плечу.

«Какой же она может быть нежной». Максим глубоко задышал, удивляясь и наслаждаясь ее порывом. И сейчас ему меньше всего хотелось думать о том, как вся эта ситуация должна настораживать.

Уклонившись от ответа, она вновь подняла на него глаза. Сделала шаг назад, расстегнула молнию на юбке и, виляя бедрами, сбросила тяжелую мокрую ткань.

Она потянулась к его губам, так уверенно, но он позволил только короткий невинный поцелуй.

— Если ты хочешь меня свести в могилу, так и скажи, — ухмыляясь, произнес колдун.

— Что?

— Ты думаешь, я способен оставаться равнодушным, когда ты стоишь тут, мокрая, раздеваешься… целуешь…

Она недовольно надула губы, совсем чуть-чуть, но он заметил.

— Прости, — снова извинилась она без особой на то причины.

— Я сварю тонизирующее зелье, оно нам обоим не помешает.

Она лишь кивнула, согласившись.

В эту квартиру Максим не приводил женщин довольно давно. И никаких женских вещей, конечно, не имелось. Но Василиса нашла его махровый халат, он был ей велик, и она казалась еще более хрупкой и женственной в нем. Максиму все еще не верилось, что она способна вырвать сердце. Но высшие ведьмы и не на такое способны.

— Ты варишь зелье в кастрюле? — удивилась она, и Максим вновь обернулся.

— Да, разницы нет, в чем нагревать.

— А меня научишь?

Он окинул ее изучающим взглядом.

— Конечно, если ты хочешь, у нас будет для этого полно времени…

Максим замолчал, так и не договорив. Мысль была слишком спонтанной, и он, лишь начав произносить вслух, понял, что хотел сказать. Он никогда не жил с женщиной. Больше, чем на пару ночей, никто не задерживался. И причина этого порывистого желания сейчас была не только в том, что эту ведьму удобно держать под рукой.

— Налить тебе чай? Чайник уже закипел.

— Да, спасибо, — робко поблагодарила она.

— Черный, зеленый?

— Черный.

Василиса обняла кружку, будто грела руки, несмотря на то, что за окном конец июня.

Все подозрения можно смахнуть одним разом. Всего одним вопросом. Но так он все испортит — нужно просто подыгрывать ей. Пока что.

Зелье было готово, и колдун, разлив его по маленьким кружкам для эспрессо, сел напротив.

— Пей, — пододвинул он порцию для Василисы.

— Хорошо, — беспрекословно согласилась она.

Сделав несколько глотков, Василиса продолжила пить чай, оставалась она все такой же обеспокоенной, и Максиму не нравилось это.

— Что теперь будет? — наконец, задала она вопрос.

— Что конкретно тебя беспокоит?

— Все! Теперь обо мне все узнают, — чуть сорвался ее голос, — есть максимум пара дней до тех пор, как узнает Лидия. Как узнает твой отец… и я не хочу даже думать, сколько мне придется выслушать. Что ты со мной будешь делать? Я буду стряпать артефакты дни и ночи напролет? Я проиграла…

По ее щекам покатились слезы. И что-то внутри Максима щелкнуло, сломав последние заслоны из предубеждений. Этого он не вынесет. Только не ее слезы.

Встав со своего места, он подошел к ней. Присел на корточки, взял ее ладони в свои и посмотрел снизу вверх.

— Я уже говорил, — мягко начал он, — если ты останешься со мной, тебе не придется бояться. Сегодняшний инцидент с вампирами — недоразумение. Этого больше не будет, я сделаю все, чтобы не допустить подобного.

— Но в качестве кого я останусь с тобой, Максим? — недоверчиво задала она вопрос. Снова этот взгляд, цепляющийся за душу. Он точно знает, в качестве кого хочет видеть девушку рядом с собой. Но не напугает ли это ее? И не играет ли она, под стать своей прабабке?

— А ты кем хотела бы стать для меня?

Поспешил. Глаза юной ведьмы округлились, и она отвела их в сторону, сделала еще несколько глотков зелья, чуть не поперхнувшись от спешки.

Максим поднялся и хотел было вернуться на свое место, но вдруг понял, что не хочет продолжать пить чай. Самое время прилечь поспать.

Но Василиса. Он не мог оставить ее. Что он будет делать, если она уйдет? Сколько времени пройдет, пока он найдет ее снова? И что с ней может случиться за это время?

— Пошли со мной, пожалуйста, — сонно прошептал он и протянул свою ладонь, чтобы увести за собой.

* * *

Мне показалось, что у меня начался сердечный приступ, иначе как объяснить внезапное чувство, словно сердце вот-вот откажет? Слишком долго оно билось так быстро.

В спальню уже врывался солнечный свет, а мне так и не удалось уснуть — слишком много мыслей атаковало мою голову. Но одна была чуть навязчивее остальных. Неужели колдун хотел предложить мне быть с ним? Быть с ним как с мужчиной, жить, как это делают люди? Но ответ на этот вопрос рисовался нерадостный. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Я прекрасно понимала, что медлить нельзя — чем дольше я в его обществе, тем меньше во мне остается ненависти. Пожалуй, все даже хуже. Возможно, он мне слишком сильно нравится, чтобы я смогла возненавидеть его как прежде.

Один день. Я дам нам один день. Съезжу на объект, вдруг как раз найдется рубиновое сердце? А потом все нужно будет закончить. Закончить это чертово испытание, которое неспроста имеет один корень со словом «пытать». Но мне потребуется помощь со второй частью.

— Да, внучка, — голос Лидии не был сонным, и ответила она быстро, будто держала телефон в руках в ожидании звонка.

— Привет, баб, — как-то неуверенно прозвучал мой голос.

— Что случилось?

Да, к делу она перешла быстро, впрочем, как и всегда.

— Как мне разбить его сердце? — решила, что и я не буду сотрясать воздух впустую, к тому же и Максим скоро может проснуться.

— Ты должна довести его до состояния эмоционального потрясения, связанного с чувствами к тебе. Лучше всего предательство или обман, смотри по обстоятельствам, лучше тебя никто не знает. Главное — ему должно стать больно, настолько, что это высвободит необходимую энергию.

— А если не получится? — снова я намекала на тот случай, если испытание не удастся пройти.

— Есть стопроцентный способ, но я не думаю, что ты сможешь… — в голосе Лидии слышалось явное сомнение в моих силах. Только вот о чем она толкует?

— Какой, баб, говори, — настояла я и услышала, как тяжело она вздохнула. — Но не убить же мне его придется, баб? — усмехнулась я.

Но Лидия промолчала.

— Нет… — не веря, выдохнула я.

— Можно извлечь сердце и произнести древнее, довольно простое заклинание, звучит оно так: «матерь-богиня, прими жертву, назначенную тобой, и дай мне силы твоего потока», — быстро проговорила она, — в древности прибегали и к такому, но Василиса, я тебя прошу…

— Не надо баб, я знаю.

Но слова короткого заклинания все еще звенели в голове.

Значит, все может быть настолько просто…Только если мне не померещилось.

Тряхнула головой, надеясь забыть заклинание, но не вышло. Слова осели в голове, будто я знала их всю жизнь.

Я сбросила вызов и вернулась в спальню, чтобы позволить себе не думать о том, кто я и что должна делать, вместо того, чтобы окунуться в скоротечную иллюзию счастья. Сильнейший из многих колдун, Максимильян Северьянович, сославшись на недостаточно окрепшее после укуса вампирши здоровье, предложил отложить поездку на Объект, и я слишком быстро согласилась. Ловя себя на недостойной высшей ведьмы мысли, что готова продлить то спокойное время, что мне еще отведено провести в компании этого мужчины, и не только на этот один день, что мне нравится готовить для него и вместе обедать. Касаться при малейшей возможности. В ванной, на кухне, в спальне. Нравится беззаботно нежиться в постели целый день напролет. Забудем, что он колдун, и будем наслаждаться. Ненависть? Нет, не слышала.

Но, к сожалению, бег времени не подвластен высшим ведьмам. На следующее утро, на которое была назначена уже не такая долгожданная мной поездка, я проснулась снова раньше, чем колдун, осторожно выбралась из-под могучих рук, что так крепко сжимали меня всю ночь. Выбиралась я, к слову, не охотно. Но жажда кофе и голод не дали больше возможности наслаждаться теплой постелью и горячими объятиями. Не заиграться бы.

Как работает кофемашина, разбиралась я недолго. Все настолько доведено до автоматизма. Пока кофе варился, решила исследовать помещения, в которых обитала моя жертва, что так и не успела сделать вчера.

Квартира оказалась не столь большой, как я думала. Незнакомым оказался только кабинет. А точнее, мастерская. Терпкий смолистый аромат, до боли знакомый и любимый. Масляные краски и растворители для них. Для кого-то далеко не приятный запах. Но я его обожала. Наполнившееся радостью сердце тут же сжалось от боли, стоило всплыть в голове мучительному воспоминанию о том, что все мои немногочисленные плоды творчества обратились в прах. Но я решила не заострять на этом внимания — потом поплатится за все, хочу я этого или нет, и спешно покинула мастерскую.

Злясь на себя за любопытство, вернулась на кухню, кофе был давно готов. Налив себе двойную порцию эспрессо, уселась за стол. В холодильнике нашелся сыр. В шкафу — ржаной хлеб. Именно так я любила начинать утро. Так его всегда и начинала, пока не пришло время этого чертова испытания.

Мою утреннюю церемонию нарушил колдун. Он в одно мгновение оказался на пороге кухни. Я как раз сидела напротив распахнутой двери. Так и застыла с поднесенным ко рту бутербродом, когда его полуобнаженная фигура, с пылающей на лице яростью, предстала перед моим взором. Завидев меня, он тут же переменился в лице, напряженные мышцы расслабились. Но было уже поздно. Завтрак мой ушел на второй план и теперь уже испорчен безвозвратно. Мало мне было неприятного осадка из-за сожженных картин.

— Я думал, ты ушла, — обиженно, еще с нотами не до конца угасшего гнева, сообщил он причину своего поведения.

— Просто подумала, что тебе нужно выспаться.

Он продолжал угрюмо молчать. А я с невозмутимым лицом пытаться насладиться завтраком. На мне была вчерашняя одежда. Пятна крови, как я ни старалась, не отстирались.

— Будешь кофе? — предложила я, чтобы хоть как-то развеять так неожиданно накалившуюся обстановку. А еще вчера все было так легко.

Максим молча кивнул, согласившись, но из кухни вышел.

Вернулся уже одетый в простые джинсы и рубашку. Волосы еще мокрые после душа.

Как я ни старалась повлиять на настроение колдуна, у меня не вышло. Даже когда мы поехали ко мне, чтобы я переоделась, всю дорогу он оставался молчаливым и погруженным в свои мысли.

— Молотов опять в городе, — наконец-то заговорил колдун, когда я вернулась в машину. Может, из-за этого Старцев так напряжен?

— И зачем он вернулся?

Глупый вопрос. Но зачем-то он сообщил мне эту информацию.

— Наши планы же в силе? — начала беспокоиться я.

— Да. Он вернулся один.

— Один? — не смогла я скрыть удивления. Я хорошо помнила его свиту из амбалов.

— Да, это и странно.

Из города мы выехали ближе к обеду, но прекрасный солнечный день не повлиял на настроение колдуна. Да и мое собственное в такой атмосфере скатывалось вниз.

Я внимательно смотрела по сторонам, стараясь запомнить дорогу, и втайне благодарила колдуна за то, что он не стал принимать меры предосторожности и, например, не завязал мне глаза, чтобы я не запомнила путь к «секретному Объекту». Неужели настолько мне доверяет?

Чем дальше мы отдалялись от города, тем быстрее мое упавшее настроение сменялось предвкушением. Но приезд Молотова все же не давал покоя.

— Тебя не беспокоит, что он может попытаться проникнуть на объект? — не удержалась я от вопроса.

Максим сразу понял, о ком я. Еще бы.

— На объекте достаточно охраны.

— А магическая защита? — не унималась я. Прощупать почву не помешает.

— Тоже стоит.

Остальные вопросы я отложила, так как мы свернули с трассы. Через лес вела хорошая асфальтированная дорога. Извилистая и пустая. И вскоре впереди замаячил пропускной пункт.

Территорию огораживала металлическая сетка с колючей проволокой по верху. У ворот охрана, Уужочень напоминающая военных. Только форма черная и без каких-либо знаков отличия. Но внушительное огнестрельное оружие в руках говорило само за себя. А сколько еще охраны по периметру? И насколько большой этот периметр?

На территорию Объекта мы не заехали. Оставили машину у ворот. Вооруженные сотрудники ООО «НовосибирскНефтьГазИзыскания» не стали задавать своему генеральному директору вопросов касательно его спутницы, но это и неудивительно.

Я с нетерпением ждала, когда смогу увидеть храм матери-богини. Подобных сооружений, являющихся культурным наследием высших ведьм, видеть ни мне, ни кому-либо еще из высших ведьм наверняка не доводилось.

С любопытством я осматривалась. Несколько вагончиков, свежеокрашенных в зеленый и голубой цвет, где, судя по всему, жили обитатели Объекта, расположились вокруг бетонного сооружения, по размерам которое напоминало поле для мини-футбола. На своеобразную стену вело две лестницы, и что пряталось там — не увидеть, пока не поднимешься наверх. Но то, что за толщей бетона скрывалось самое интересное, сомнений не было. Об этом говорила и охрана у лестницы, и на самой стене. А вот магической защиты я не приметила.

Максим уверенно вел нас к одной из лестниц, на самом верху которой показался мужчина в строительной каске и спецодежде.

— Максимильян Северьянович! — подал голос строитель, одарив Старцева счастливой улыбкой. — Вы вовремя, мы закончили раскапывать вход. Внутри все полое по данным приборов, как вы и предвидели. Это большая удача — экономим и время, и трудозатраты.

— Андрей Федорович, внутри уже кто-то был?

— Нет, Максимильян Северьянович. Специально вас ждали, как вы и просили.

По имени в «строителе» я признала начальника Объекта. Сазонов А.Ф. подписывал большую часть документации, попадающей в мои руки.

— Это Маргарита, моя помощница, — неожиданно представил меня колдун. Ну, ему виднее, как лучше.

— Очень приятно, — приветствуя, махнул начальник Объекта головой в мою сторону.

— Выдай нам каски, мы спустимся вниз, — отдал приказ Старцев, поднимаясь по лестнице. Я, не отставая, последовала за колдуном.

Выглянув из-за плеча Максима, я застыла, с нетерпением разглядывая место раскопок, которое и близко было не похоже на виденное мной ранее. Андрей Федорович уже спустился по лестнице, ведущей к руинам храма, и протягивал Максиму две каски, рацию и нож.

Предвкушение все больше овладевало мной. Когда-то, давным-давно, таких храмов было множество. Но все они были разрушены во времена, когда зародилось противостояние колдунов и высших ведьм. И никогда я не думала, что увижу один из них.

Сейчас от некогда, судя по всему, величественного сооружения осталось мало. Часть пологой крыши и торец стены со входом, ведущим вниз. Над входом, укрепленным колдунами деревянными балками, в стене вырезан знакомый мне символ — двенадцатиконечная звезда.

Максим пошел первым. Я след в след шла за ним.

— Не бойся, возможность обвала мы уже исключили, раньше фундамент и стены укреплялись магически, — решил успокоить меня Максим, повернувшись ко мне, как только мы подошли к самому входу. Я и не боялась. Это старое и забытое место силы, но я все-таки чувствовала, как воздух здесь пропитан магией.

Колдун заботливо проверил ремешки моей каски и включил фонарик, надетый поверх.

— Не отставай от меня, — предупредил он. И, прежде чем мы вошли внутрь храма, сделал надрез на ладони, прикоснувшись к символу матери-богини. Воздух пошел рябью, и из входного проема потянуло холодом и сыростью, будто открылась невидимая дверь. Колдун снял защиту.

С нетерпением я погрузилась в темноту следом за колдуном. Под ногами плотная, чуть сырая земля.

Нетерпение переполняло меня, и я даже не задумывалась, почему колдун взял меня с собой. Ведь риск того, что я могу его обмануть и забрать «рубиновое сердце», никто не отменял. Но, несмотря на это, я была здесь. И несмотря на ползающих по земле мерзких насекомых.

Тусклый голубоватый свет наших фонарей падал на пол и стены, шершавые и грубые, будто созданные самой природой. Туннель вел в беспросветную темноту. И я не представляла, что нас ждет за ней.

Бояться не имеет смысла, проговорила я про себя. Ведь это место было создано для таких, как я, и такими, как я.

— Ты долго изучал все, что связано с «рубиновым сердцем», — завела я разговор, пока мы продвигались вперед. Туннель постепенно вел нас вниз, будто мы спускались в подземелье. — Почему храм оставили?

— Да, я много времени провел в наших архивах, но на этот вопрос так и не нашел ответа.

«В наших архивах», — передразнила я про себя колдуна. А ничего, что там все историческое наследие высших ведьм спрятано? Но высказываться о подобном вслух, конечно, не стала.

— Ты знаешь, что искать? — вместо претензий поинтересовалась я, вспомнив зарисовку, найденную на рабочем столе Максима.

— Как и все артефакты, он должен быть из карминового камня, граната или рубина, но, так как зовется он «рубиновым сердцем», а не гранатовым, думаю, все же из последнего, такие камни наиболее редкие и их резервная функция на порядок выше.

Конечно, об этом я и сама догадалась, и Максим просто неправильно меня понял.

— Он должен быть достаточно большим, вряд ли это кольцо или подвеска, — продолжил высказывать свои догадки колдун.

— И где, по-твоему, может быть спрятано такое чудо-украшение? — с излишней иронией в голосе поинтересовалась я. Судя по эхо, помещение не маленькое. — А если тут ловушки…

Но договорить я не успела — уткнулась носом в спину резко остановившегося собеседника.

— Ты пересмотрела кино, Василиса.

Я взглянула на причину такой внезапной остановки, выйдя из-за широкой спины колдуна. Туннель раздваивался.

— Пересмотрела фильмов, говоришь? — фыркнула я. Многозначительно обвела рукой два темных хода. — Это совсем не в духе Индианы Джонса, нет.

— По нашим данным, там основной зал, где, собственно, я и ожидаю найти артефакт, — деловито ответил колдун, игнорируя мою издевку.

— И какой туннель туда ведет?

— По идее — оба.

— Так ты не уверен?

— Не вижу проблемы, пойдем налево, если там будет тупик — вернемся. Или ты куда-то торопишься? — в вопросе чувствовалось явное подозрение на мой счет, и, договорив, он резко повернулся ко мне лицом, свет фонаря ослепил.

Я недовольно поморщилась, выставила ладонь перед собой, чтобы прикрыть глаза.

— Рабочим — не доверяешь, а мне, значит, доверяешь? — последовал от меня провокационный вопрос. Я даже позволила себе усмехнуться. Несмотря на не самое лучшее начало дня, настроение мое поднялось, как только оказались в храме, и от переизбытка эмоций меня, кажется, понесло. Но прикусить вовремя язык я не успела.

Я не видела лица Максима, да и он, наверняка, мое тоже. А жаль. Так хотелось увидеть результат моей глупости.

— А у меня есть причины тебе не доверять? — слова прозвучали тихо, но разнеслись по туннелю. Максим шагнул ко мне, и теперь я могла разглядеть его лицо и почувствовать его теплое дыхание на губах.

Сама виновата, никто за язык не тянул. Есть. Конечно, есть тысяча причин. Но почему мне так хочется, чтобы их не было?

— А ты полагаешь, что их нет? — ничего умнее я не придумала, как ответить вопросом на вопрос.

То ли воздух сгустился, то ли колдун его у меня воровал, но мне его не хватало, критически. Я замерла в ожидании ответа, будто ничего важнее нет, и внимательно всматривалась в лицо, успевшее стать таким родным.

— Полагаю, я тебе доверяю, Василиса.

Каким же обволакивающим и проникающим в душу может быть голос. Сердце задрожало от необъяснимой радости. Я с силой втянула воздух, ставший вмиг не сырым и затхлым, а сладким, пропитанным мужчиной напротив.

Зря, хотела я сказать. Не доверяй мне. Но вместо слов правды губы потянулись за поцелуем, ставшим таким необходимым в этот момент.

Колдун с готовностью ответил на мой поцелуй, оказавшийся по-особенному нежным. Будто что-то теплое и неуловимое проскользнуло между нами, и это сладкое прикосновение губ, этот поцелуй, стал негласной печатью нашего доверия.

Как же жаль, что ее придется сорвать. Но все равно, я была благодарна Максиму, что он не спросил меня об ответном доверии к нему. Даже себе я не знала, как ответить на этот вопрос. А врать ему совсем не хотелось. Хватит и той лжи, что есть сейчас. К тому же он говорил искренне, в этом я не сомневалась.

— Может, нам разделиться? — вдруг посетила меня идея. — Сэкономим время.

Заодно и проверю пределы его доверия. Он говорил искренне, в этом я не сомневалась, но вдруг я найду «сердце» первой? Как он поступит тогда?

— А ты не боишься? — старательно сдерживая ухмылку, поинтересовался колдун.

— Шутишь? — нет, это уже наглость. — И кого мне там бояться? Древних призраков? Других монстров или нелюдей, которых там не может быть? Что делать с неупокоенными душами, я разберусь. По крайней мере, вреда они мне причинить не смогут.

Да, конечно, заносчивости в моих словах прозвучало больше, чем хотелось бы. Но, черт возьми, так оно и есть!

Колдун неодобрительно покачал головой.

— Ох, Василиса, излишняя самоуверенность может быть опасна для тебя, — строгим тоном высказался Максим, ловко поймал мою талию в цепкие ладони и притянул к себе еще ближе.

— Если что — кричи, — шепнул он на ухо.

Когда его губы растянулись в нахальной ухмылке, я убедилась в том, что он действительно шутит.

— И не подумаю, — самоуверенно заявила, одарив колдуна ответной лукавой ухмылкой.