— Что?! — голос мой приобретал истерические ноты. — Что я должна понять?

Колдун и не думал отстраняться, и это еще больше выводило меня из равновесия, чем незнание ответов на его вопросы.

— Признайся, ты же пыталась меня убить? — ласково спросил он и пригладил мои волосы, убирая их за ухо.

— Не было такого! — возмутилась я, отталкивая в сторону ладонь, оказавшуюся слишком близко к моему лицу, и чуть не задыхалась от негодования. Что за беспочвенные обвинения?

— Тогда, когда упала в обморок… — напомнил колдун.

Тот случай быстро всплыл в моей голове. Желание убить колдуна тогда действительно у меня было. Но я не предполагала, что нахлынувший как цунами поток мог его все-таки коснуться.

— Ах, это… — слова в свое оправдания никак не получалось подобрать. — Это вышло непреднамеренно. Я не знала…

— Не знала она, — хмыкнул Максим и принялся расстегивать рубашку. — Если бы не это, такая доза потока убила бы меня.

Он ткнул пальцем на грудь, где был символ матери-богини и продолжил:

— Но защита впитала поток, и я теперь как живой артефакт. И сколько бы ты не пыталась воздействовать на меня — это только пополняет мои резервы.

Это просто немыслимо! Как старейшины могли такое допустить? Создать колдуна, перед которым моя сила бесполезна. Ну, почти бесполезна. Кое-что я все-таки могу.

— Ясно, хватит на меня давить своим весом, — проворчала я. — Отвали.

Максимильян вопросительно посмотрел на меня. Мол, а что я могу. Вот зря он этот детский сад развел — не в том я настроении, чтобы мудро смолчать.

Немного чистой энергии к рукам, и колдун оказался на лопатках, на другом конце дивана, зло усмехнулся и прокомментировал мои действия неожиданным образом:

— Ты вообще в курсе, что только что напала на главу колдунов?

Глаза мои широко раскрылись от такой наглости, на ум приходили только маты.

— К тому же это не впервые. Тебя бы давно следовало отправить в «тюрьму», — заявил этот наглец, задумчиво потирая подбородок, будто всерьез задумался о такой судьбе для меня.

Нет, так испытывать мои нервы на прочность — это просто край наглости. Соскочила с дивана как ужаленная, впиваясь свирепым взглядом в колдуна, кулаки сжались до белых костяшек.

— Ты даже не представляешь насколько сексуальна, когда злишься, — вдруг проговорил бархатным голосом колдун, схватив меня за запястье притягивая к себе.

От такого признания щеки запылали, жаркая волна прошлась по чувствительным органам, и я не успела среагировать, когда колдун дернул меня за руку и повалил на себя. Тут же я оказалась крепко прижата к телу колдуна. Хитро поблескивающие, поглощающие все мое внимание глаза, оказались в паре сантиметров. Дыхание почти остановилось — под ладонями бьется мужское сердце. А вот колдун, дышал тяжело, опаляя мои губы. Казалось между нами даже воздух наэлектризован, и вот-вот все вокруг заискриться.

Я не знаю кто первым начал поцелуй, быть может одновременно. Но когда вновь почувствовала вкус его губ остановиться больше не могла. Мягкие для меня, и настойчивые в ответ, они сводили с ума, заставляли гореть от желания. Кружили голову избавляя от лишних и тягостных мыслей. Требовали большего…

Руки колдуна блуждали по моему телу, пальцы впились в ягодицы проникнув под платье, нащупав кружевную полоску чулок, мои — заблудились в его волосах, и скользили то по затылку, то по шее. Матерь-богиня, как же мне нравится перебирать эти темные пряди, чувствовать твердое, наполненное жаром тело под собой, грудью касаться рельефных мышц, спрятанных под футболкой. Чувствовать каждой клеточкой кожи власть над ним, такую же, как и он надо мной. Его, а не кого-то еще. Вот он момент, когда я могу его контролировать, а он — меня. Потому что нами движет одна цель, одно на двоих желание. Момент, когда мы готовы признать, что все условности для нас пустое, вся ненависть иллюзия и для нас ничего не значит, мы выше этого. Но вслух этого никто из нас не скажет. Никогда.

И он молча срывает белье с моих бедер, а я расстегиваю дрожащими пальцами ремень и молнию брюк, сгорая от нетерпения, осознавая свою болезненную зависимость от его ласк. Проникшие в меня горячие и шероховатые пальцы вырывают стон с моих губ, и даже от этой незатейливой ласки там, где уже давно жарко и влажно, я готова расплавиться банально, словно кусочек шоколада в его руках.

Когда желание стало болезненным, он резко вошел в меня заставив всхлипнуть от секундного облегчения, чтобы затем унести на небывалую высоту удовольствия, в какой-то другой мир, где царит только чувственное блаженство, где мы парим в окружении розовых лепестков чистой энергии.

И только когда все закончилось я поняла, что мне не привиделось это розовое сияние вокруг. В порыве страсти открылся ведьмин взор, и я видела разливающуюся энергию, его и моих, чувств.

Любовь. Неужели ее энергия неисчерпаема в моем сердце, и принесенная в жертву матери-богини раз, она никуда не исчезла? Неужели моя душа обречена на эту пытку вновь и вновь?

Максим отнес меня в спальню, бережно положил на кровать, и снова его руки разожгли во мне желание. Наверно, даже глобальная катастрофа не в силах была нас оторвать друг от друга этой ночью.

Я заснула под утро, уткнувшись носом в нежную кожу шеи жадно вдыхая запах своего мужчины и слушая его размеренное дыхание, а за окном по металлическому подоконнику постукивали тяжелые дождевые капли, своей скучное мелодией уносящие в царство сна.

На этот раз мне ничего не снилось, и проснулась я только к обеду от звука настойчиво жужжащего телефона. Почувствовав, как тяжелое тело, лежащее рядом со мной, поднялось приоткрыла глаза.

Сев на край кровати Максимильян ответил на звонок сонным и хриплым голосом:

— Да.

Отвечал он довольно грубо и односложно. Явно недоволен тем, что нас разбудили. Пока говоривший на том конце что-то усердно вещал, мышцы на спине колдуна заметно напряглись, будто он вот-вот готов начать плести заклинание, и мне захотелось дотронуться до гладких бугорков. Но я пресекла это желание, вовремя одернув руку. То, что было ночью не должно больше повториться.

Только вот как теперь выпроводить колдуна из своей квартиры? Тем более, когда все внутри противится этому.

— Я у Василисы, — услышала я в очередном хриплом ответе незримому собеседнику Максима свое имя. С кем это он так откровенничает?

Убрав от уха телефон, колдун обернулся, и с теплой улыбкой посмотрел на меня. Мне даже на секунду стало неудобно за то, о чем только что думала.

— Доброе утро, — пробормотал Максим, медленно наклоняясь ко мне, явно, чтобы поцеловать.

— Доброе, — пробормотала, резко вставая и выскальзывая из грозящих мне жарких объятий.

Колдун хмыкнул что-то неразборчивое и тоже встал, представая во всей красе, потянулся, разминая кости плавными движениями голых бедер и спины. Еле оторвав взгляд от мужской фигуры, вспомнила, что и сама не одета, и как есть, стараясь не думать о жадном мужском взгляде на себе, прошмыгнула в ванную вперед Максима.

— Единоличница! — обиженно крикнул колдун, когда щелкнул замок в двери, а я чуть не сползла по гладкой двери на холодный кафель от облегчения, радуясь временной победе над собственным телом, которое уже было готова вновь таять в объятиях колдуна.

Как же все сложно. Нужно будет выбрать подходящий момент и поговорить с Лидией о ее отношениях с Северьяном Старцевым. Как-то же она справилась… справляется.

Максим ждал у двери в ванной, злой и голый.

— Василиса, — прошипел он, — у нас и так времени мало, Фил через пять минут уже приедет, а ты тут…

Но колдун не договорил, пошел в ванную, в отличие от меня ему вовсе не требовалось закрывать дверь.

— Полотенце там, — ткнула пальцем на шкаф, стараясь не поедать взглядом мужскую фигуру. — Там и щетка была запасная.

Максим ворчливо хмыкнул о том, что понял, и я ушла, от греха подальше.

Пока варила кофе и делала любимые бутерброды с маслом и сыром, принесло незваного гостя. Надеюсь Фил привез новости о черной ведьме.

Когда уже почти подошла к двери за спиной послышался грозный шепот.

— Василиса, хотя бы в глазок посмотри!

Я даже дернулась, так бесшумно подошел колдун. Бросила взгляд через плечо, и тут же пожалела об этом. Капли медленно скатывались по рельефному телу впитываясь в полотенце на бедрах. Влажный блеск волос и похотливый блеск глаз меня заворожили, а тут «этот» еще и улыбнулся. Я чуть не задохнулась от возмущения.

— Василиса, там, наверное, Фил заждался, — напомнил колдун, и мне пришлось стыдливо отвести глаза. Он что, специально меня провоцирует?

Посмотрела в глазок — действительно Фил.

— Утречко доброе! — пропел счастливый колдун, потом заметил позади полуголого брата, и улыбка из приветливой превратилась в ехидную. Видимо, первым делом он подумал, что мы тут занимались… тем, чем занимались. И никак иначе. Стыд тут же залил лицо румянцем.

— Какие новости? — процедила я, пропуская еще одного колдуна в свою квартиру. — В том, что они были я не сомневалась. Иначе зачем приехал Фил?

— Здравствуй, Фил, рада тебя видеть, как дела, как добрался? — передразнил младший Старцев мою неприветливость. — А я смотрю, вы тут время не теряете.

Максимильян за моей спиной хмыкнул, и я услышала удаляющиеся глухие шаги.

Помня свой вчерашний промах, на всякий случай проверила Фила на паразитов, решив больше не пренебрегать ведьминым взором и другими силами. Душа Старцева-младшего была в порядке, разве что розовые всполохи. Влюбчивый оказался колдун, однако. Жаль не заглянула в душу Карины при встрече, теперь буду мучиться от неудовлетворенного любопытства.

— Так есть продвижение в расследовании или нет? — нетерпеливо спросила я. Хоть на что-то я могу получить ответы в этом мире?!

— Вообще-то меня Макс вызвал, еще вечером.

Я вопросительно вскинула бровь.

— У тебя, видимо, «особая» любовь к колдунам, да? — веселясь поинтересовался Старцев-младший усаживаясь в кресло, совсем как братец вчера. Но только при этом грозным он совсем не выглядел.

Ну вот, приехали. Один в нездоровой любви к демонам обвинил, другой к колдунам. Даже не знаю что хуже.

— Нет у меня… — начала было оправдываться, но не стала договаривать. Почему я вообще должна что-то объяснять?

— А ты разве не в курсе сегодняшних мероприятий? — не стал настаивать на ответе Фил и перешел, наконец, к делу.

— Нет.

— Назовем эту операцию «подсадная утка», — выдал колдун, при этом улыбаясь до ушей. Ошиблась, все-таки продолжил веселиться.

— Чего?!

Но кое-какие мысли у меня возникли, и я сделала предположение:

— Это что, в качестве утки вы меня собираетесь использовать?! — возмутилась, упирая руки в бока.

— Не злись, Василиса, — захлопав очаровательными глазками попросил Фил. — Не то чтобы подсадная, он же знает кто ты, да и уж на утку ты не особо похожа. Но нам же нужно допросить этого Дениса, много вопросов к нему.

Стоило наметиться лишь какому-то подобию надежды внутри, как в очередной раз Максим все разрушил, стер на первых штрихах. Как можно любить кого-то и тут же делать из него приманку? Или я чего-то не понимаю в любви?

Я хотела задать еще пару вопросов Филу, пока не вернулся его брат, и даже начала задабривать колдуна кофе и бутербродами. Но тут за спиной послышался грозный голос Максимильяна:

— О чем болтаете?