Вопрос всех вопросов XIII века состоит в том, что делали, как минимум с 1216 года, русские попы при дворе Чингис-хана в Каракоруме, как о том сообщал папский посол Плано Карпини. И как они туда попали?

Л. Н. Гумилев задается практически той же самой проблемой: «Хотя прямых сведений о соприкосновениях русских православных с тюрками-несторианами нет, правильнее попытаться найти хотя бы косвенные упоминания, нежели полностью отвергать наличие русско-азиатских культурных связей в XII в. Где же они?» (Л. Н. Гумилев. Несторианство и Древняя Русь. Доложено на заседании отделения этнографии ВГО 15 октября 1964 г. // ВГО. Доклады отделения этнографии. 1967. Вып. 5, стр. 5).

Сказать прямо, я восхищаюсь Львом Николаевичем. Почему? Какие бы мы ни задавали себе вопросы о средневековой Центральной Азии, Гумилев их все уже рассмотрел. Ясно, что проделать такой громадный объем работы можно, только будучи увлеченным какой-то идеей, мыслью, яркой догадкой, однажды случившимся озарением. Такое впечатление, что Лев Николаевич всю свою научную жизнь именно эту догадку и проверял. И дело тут не в теории этногенеза. Этот вопрос он решал параллельно.

Очень интересна его работа «Древняя Русь и Великая степь», которая просто-напросто имеет некое «двойное дно» и при надлежащем подходе открывает иную картину, нежели можно узреть при поверхностном чтении. На первый взгляд, Лев Николаевич идет в русле генеральной линии партийной исторической науки, однако тут и там по тексту располагаются неброские факты и выводы, которые, если их составить, как кусочки мозаики, дают весьма неожиданную картину. Подобным образом написаны все его книги, а в статьях он ставит те отдельные вопросы, которые было бы весьма рискованно рассматривать в больших исследованиях.

К сожалению можно констатировать, что общая картина взаимодействия константинопольского патриархата и Русской Православной Церкви с империей Чингис-хана надежно скрыта от наших глаз. Конечно, есть какие-то отдельные факты, но как ни складывай их, ничего вразумительного уже не получить.

Процесс проникновения христианства в Центральную Азию начался сразу после распятия Иисуса Христа. Уже святой апостол Фома проповедовал здесь Евангелие по пути в «страны индийские», подтверждением этому может служить тот факт, что индийские общины до новейших времен называли себя «христианами апостола Фомы». Память о его трудах в землях Китая содержится в церковных преданиях, и о том есть свидетельства. Например, в службе апостолу Фоме, помещенной в халдейской Минее Малабарской Церкви, говорится о том, что апостол пронес евангельское слово в Эфиопию, Индию, Персию и Китай. Кроме того, книга Соборных постановлений, чье происхождение датируется первыми векам христианства, в главе 19 говорит о епископских кафедрах в пределах Китая. В трудах Оригена и Евсевия содержатся косвенные свидетельства о проповеди Евангелия в Китае апостолом Фомой. Благовествовал в Центральной Азии и Андрей Первозванный. Первые письменные упоминания о Центральноазиатской Церкви относятся ко II веку н. э.

Среди найденных археологами памятников древнего и средневекового христианства находятся руины храмов и монастырей, иконы на ткани (занданачи), нательные крестики, монеты с христианской символикой, Евангельские сюжеты на керамике, кайраки — надгробные камни с запечатленным на них крестом. Большинство находок датируется IV–XIV веками.

Очень интересен и тот факт, что в государстве гуннов-эфталитов, а оно охватывало в V–VI веках едва ли не всю Центральную Азию, христианство было объявлено даже государственной религией. Между прочим, идеологическим основанием для союза эфталитов и армян в борьбе с зороастрийской Персией служило именно единство веры. Христианство, однако, не стало в этом случае общенародной религией и мирно уживалось с буддизмом, огнепоклонничеством и племенными культами.

В Центральной Азии действовали следующие митрополии: Мервская (кафедральный центр в Мерве, современный г. Мары, Туркменистан); Самаркандская, объединявшая общины Маверонахра (междуречье Амударьи и Сырдарьи, современный Узбекистан); Винкердская (центр в Винкерде, ныне городище на границе Ташкентской и Сырдарьинской областей); Невакетская (центр в Невакете, который был одной из столиц Тюркского каганата, в данный момент — это городище близ поселка Красная Речка в Кыргызстане). Невакетская митрополия объединяла общины Семиречья (современный Кыргызстан и Западный Казахстан). В XI веке Невакетская митрополия простирала свое влияние на громадную территорию, нынешнего Казахстана, земель Восточного Туркестана и отдельных районов Сибири. Здешний церковный иерарх носил титул митрополита Невакетского и Кашгарского (по городу Кашгару в Восточном Туркестане, бывшему столицей государства кара-киданей).

А. Б. Никитин сообщает о значимости Семиречья в распространении христианства на Восток: «Семиречье — район, исторически связанный с Восточным Туркестаном. Через него проходили важнейшие пути, соединявшие Среднюю Азию с Дальним Востоком: один — на Аксу и Кучу, другой — в Турфанский оазис (ссылка на Кляшторный С. Г. Древнерусские рунические памятники как источник по истории Средней Азии М., 1964, с.98). По тем же направлениям шло распространение христианства на Восток. Тюркские племена — карлуки и уйгуры, подчинив себе эти области, уже застали здесь христианское население» (А.Б. Никитин. «Христианство в Центральной Азии»; http: //church.uz).

С Семиречьем связан один довольно непростой вопрос.

Дело в том, что Ад-Дуния в свое время писал о «Хата» и видимо, он имел в виду хатайцев или китаев, они же кидани: «Хата. Нет в мире народа красивее их, на их теле не бывает волос. Они владели городами Мавераннахра. Великий султан Мухаммад б. Текеш полностью истребил их и отобрал у них все клады на земле. Та сторона очистилась от них, так что вокруг не встретишь ни одного мужа- [кара] китая» (Аджаиб Ад-Дуния. Чудеса мира / Пер. Л. П. Смирнова. В кн.: Аджаиб ад-дунья (Чудеса мира). М.: Наука, 1993; ).

В 1125 году киданьская династия Ляо пала под ударами чжурчжэней и часть киданей под руководством Елюя Даши ушла в Семиречье, где и организовалась в государство Западное Ляо с административным центром в городе Баласагун. Эти кидани стали называться кара-кидани, а мусульманские историки, что естественно, часто не различали собственно киданей и кара-киданей.

Очень интересным будет и тот факт, что Ибн-Баттута описывал карьеру Чингис-хана несколько иным образом (Приложение 12), нежели обычно описывает историческая литература: «Чингиз-хан был кузнецом в земле Хата. Он был щедр душой, силен и прекрасно сложен. Вокруг себя он собирал людей и кормил их. Постепенно у них появилась группа людей, которая избрала его своим предводителем, и он захватил свою страну. Могущество его возросло и усилилось. Его дело приобрело большой размах, и он одержал сперва победу над царем Хата, а затем над царем Китая. Его войска увеличились, и он одержал победу над Хотаном, Кашгаром и Алмалыком» (Ибн Баттута и его путешествия по Средней Азии / Пер. И. Ибрагимова. М.: Наука, 1988; ).

На первый взгляд следует считать, что земля Хата это Семиречье, несмотря на утверждения комментатора Ибн-Баттуты, что Хатай (или Хата) — название Северного Китая, которым позднее обозначали все китайское государство. Хата это Северный Китай? Интересное утверждение. Однако, с другой стороны, можно ли землю Хата однозначно отождествить только с Семиречьем? Вовсе нет. Известно, что государство Западное Ляо занимало и территорию нанешнего Синьцзяна.

О кузнечестве Чингис-хана, вернее сказать, о ремесленничестве, пишет и Рубрук: «В то время в народе Моалов был некий ремесленник Чингис…» (Вильгельм де Рубрук. Путешествие в восточные страны / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Также стоит привести отрывок из грамоты. Менгу-хана: «Существует заповедь вечного Бога: на небе есть один только вечный Бог, над землею есть только единый владыка Чингисхан, сын Божий, Демугин Хингей (т. е. звон железа. Они называют Чингиса звоном железа, так как он был кузнецом, а, вознесясь в своей гордыне, именуют его ныне и сыном Божиим. — Примеч. Рубрука)…» (там же).

Информацию Ибн-Баттуты подтверждает Георгий Пахимер: «Вообще народ тохарский отличается простотою и общительностью, быстр и тверд на войне, самодоволен в жизни, невзыскателен и беспечен относительно средств содержания. Законодателем его был, конечно, не Солон, не Ликур, не Дракон (ибо это были законодатели афинян, лакедемонян и других подобных народов, — мужи мудрые из мудрых и умных, по наукам же ученейшие), а человек неизвестный и дикий, занимавшийся сперва кузнечеством (выделено мной. — К.П.), потом возведенный в достоинство хана (так называют их правителя); тем не менее, однако ж, он возбудил смелость в своем племени — выйти из Каспийских ворот и обещал ему победы, если оно будет послушно его законам… Получая от женщины и копье, и седло, и одежду, и самую жизнь, тохарец, без всяких хлопот, тотчас готов был к битве с врагами. Охраняемые такими постановлениями своего Чингис-хана (я припомнил теперь, как его зовут: — Чингис его имя, а хан — это царь), они верны в слове и правдивы в делах; а будучи свободными в душе и отличаясь прямотою сердца, они ту же необманчивость речи, когда кого слушают, ту же неподдельность поступков желают находить и в других» (Георгий Пахимер. История о Михаиле и Андронике Палеологах/ Под ред. проф. Карпова. СПб.: В типографии департамента уделов, 1862).

Но самое интересное, что косвенным образом слова Ибн-Баттуты подтверждает и «Сокровенное сказание монголов». Как же оно это подтверждает? — может удивиться читатель. Посмотрите сами: «…приходит с Бурхан-халдуна… Урянхадаец, Чжарчиудай, с раздувальным мехом за плечами (выделено мной. — К.П.), и приводит своего сынишку, по имени Чжелме. «Я когда-то поднес вам, — говорил Чжарчиудай, — поднес вам в Делиун-болдохе собольи пеленки по случаю рождения Темучжина. Тогда же я отдавал вам и вот этого сынка своего, Чжелме, но увел обратно, потому что сказали: маловат. Теперь же отдаю своего Чжелме вот для чего: вели ему коней седлать, вели ему дверь открывать» (Козин C. A. «Сокровенное сказание». М.-Л., 1941).

Любопытно, что за плечами у Чжарчиудая «раздувальный мех». Да ведь он же кузнец!

Да, но при чем тут Чингис-хан? — может возразить читатель. Отвечу вопросом на вопрос. А причем тут халха-монголы? Во-первых, кузнецы не кочуют по степи. Они живут оседло в селах и городах. Во-вторых, что мы знаем о добыче железных руд и ковке металла у халхинцев в XIII веке? Тот же Л. Н. Гумилев отрицает что-либо подобное (см. «Древняя Русь и Великая степь»).

Между тем все о том же пишет и Рашид ад-Дин: «…(люди) не забывают о той горе, плавке железа и кузнечном деле, и у рода Чингиз-хана существует обычай и правило в ту ночь, которая является началом нового года, приготовлять кузнечные мехи, горн и уголь; они раскаляют немного железа и, положив (его) на наковальню, бьют молотом и вытягивают (в полосу) в благодарность (за свое освобождение)» (Рашид ад-Дин. «Сборник летописей» / Пер. с персидского А. Л. Хетагурова. М.-Л., 1952).

Здесь, как я понимаю, речь идет старинном тюркском предании, согласно которому тюрки были заперты в каких-то горах и потом освободились неким оригинальным способом, но откуда у благородного рода Чингизидов такие квалифицированные рабочие навыки?

Далее, тот же Рашид ад-Дин пишет, что «…монгольские племена были одной из групп общей массы тюркских племен, их облик и речь сходны между собою» (Рашид ад-Дин. «Сборник летописей» / Пер. с персидского А. Л. Хетагурова. М.-Л., 1952).

Если А. Л. Хетагуров, переводя текст, под словами «монгольские племена» имел в виду халхинцев и др. (а он их и имел в виду), то что же в данном случае у нас есть? А есть у нас то, что европеоидные тюркоязычные племена и народы не являются тюрками, поскольку лингвистический признак не является определяющим в этнической идентификации. Если кореец не знает иного языка, кроме русского, это совершенно не означает, что он славянин. И дело тут не только в наличии эпикантуса.

Лично я думаю, что под монгольскими племенами у Рашид ад-Дина следует видеть тохаров-тугар, которые безусловно являлись тюркоязычным племенем к XIII веку, и как могло произойти данное превращение из тугар в монголов, я выше по тексту указал.

Впрочем мы отвлеклись.

Православная церковь ныне не то чтобы отрицает свое присутствие в Центральной Азии, а указывает, что после определенного времени христианство здесь распространялось в основном в виде «несторианства». И что именно несториане вели агрессивную миссионерскую деятельность, что именно они были тесно связаны с Чингизидами и вообще с империей моголов.

Читатель может совершенно не представлять себе, чем несторианство отличается от ортодоксального православия. Дело в том, что всю историю христианской церкви внутри нее возникали споры и расколы по поводу веры. В общем и целом, дискуссии и размежевания — обычное явление для любых организаций, тем более религиозных. Иногда эти споры принимали серьезный характер и для их разрешения собирались Вселенские Соборы, которые регулировали догматические разногласия.

I Вселенский (I Никейский) Собор (325 г.) был созван для осуждения ереси Александрийского пресвитера Ария. Арий учил, что Сын Божий есть только высшее творение Отца и называется Сыном не по существу, а по усыновлению. Собор осудил это учение как ересь и утвердил истину о единосущии Сына Отцу и Его предвечном рождении. Были также составлены первые семь членов Символа веры.

II Вселенский (I Константинопольский) Собор (381 г.) завершил формирование Тринитарного догмата. Он был созван для окончательного осуждения различных последователей Ария. Так, например, духоборцы-македоняне, отвергали Божество Святого Духа, считая Его творением Сына. Собор утвердил истину о единосущии Святого Духа «от Отца исходящего» со Отцом и Сыном и составил пять остальных членов Символа веры.

III Вселенский (I Эфесский) Собор (431 г.) был созван для осуждения ереси Константинопольского епископа Нестория, который учил, что Пресвятая Дева Мария родила простого человека Христа, с которым Бог впоследствии соединился нравственно и благодатно обитал в Нём, как в храме. Таким образом, Божественная и человеческая природы во Христе оставались-разделенными. Собор утвердил истину о том, что обе природы во Христе соединены в одно Богочеловеческое Лицо (Ипостась).

IV Вселенский (Халкидонский) Собор (451 г.) был созван для осуждения ереси Константинопольского архимандрита Евтихия, который, отрицая несторианство, впал в противоположную крайность и стал учить о полном слиянии Божественной и человеческой природы во Христе (т. н. монофизитство). При этом Божество неизбежно поглощало человечество. Собор утвердили антиномическую истину о том, что две природы во Христе соединены «неслиянно и неизменно» (против Евтихия), «нераздельно и неразлучно» (против Нестория).

V Вселенский (II Константинопольский) Собор (553 г.) был созван для умиротворения возникшей после Халкидонского Собора монофизитской смуты. Монофизиты обвиняли приверженцев Халкидонского Собора в скрытом несторианстве и в подтверждение этого ссылались на трёх сирийских епископов (Феодора Мопсуетского, Феодорита Кирского и Иву Эдесского). Для того чтобы облегчить присоединение монофизитов к Православию, Собор осудил заблуждения трёх учителей («трёх глав»), а также заблуждения Оригена.

VI Вселенский (III Константинопольский) Собор (680–681 гг; 692 г.) был созван для осуждения ереси монофелитов, которые, хотя и признавали в Иисусе Христе две природы, но объединяли их одной Божественной волей. Собор утвердил истину о том, что Иисус Христос как истинный Бог и истинный Человек имеет две воли, но его человеческая воля не противна, а покорна Божественной.

VII Вселенский (II Никейский) Собор (787 г.) был созван для осуждения иконоборческой ереси, которая отвергала иконопочитание как идолопоклонство. Собор раскрыл догматическую сущность иконы и утвердил обязательность иконопочитания.

Весь этот процесс напоминает по виду борьбу с «уклонами» внутри коммунистической партии в СССР. Однако в отличие от коммунистов меры к «уклонистам» внутри церкви не носили характера репрессий. Следует отметить, что тех же несториан никто не сажал в концлагеря, как в Советском Союзе, и не жег на кострах, как это происходило у католиков. Во всяком случае, так утверждает православная церковь, сами же христиане несторианского толка видят прошлые события несколько в ином свете и Бог Им всем судья. Факт состоит в том, что большая часть несториан, после 451 года, ушла в Персию и присоединились к Церкви Востока, а в 499 году в Ктезифоне была организована несторианская патриархия. В 635 году несторианство проникло в Китай (епископ Алопен), а некоторые источники утверждают, что еще в 578 г. в провинции Ганьсу поселился сирийский христианин Мар-Саргис.

Первые императоры династии Тан, Тайцзун и Гаоцзун покровительствовали несторианам. Однако в дальнейшем союз китайской императорской власти и христианства не состоялся. Эдиктом 845 года христианам, манихеям и буддистам запрещено было проживать в пределах Китая; к концу X в. христианство здесь полностью исчезло.

А можно ли установить какую-то связь между христианством и тохарами? Это сложный вопрос, однако, известно, что «в районы, вошедшие в VIII в. в состав уйгурского каганата, — Кучу, Карашар, Турфанский оазис христианство проникло задолго до его образования. Проводниками его были, видимо, те же согдийские и сирийские купцы и миссионеры. Согдийцы с первых веков н. э. установили в Центральной Азии нечто вроде монополии на транзитную торговлю между Востоком и Западом. В VI–VII вв. их положение было особенно прочным благодаря влиянию, которое они оказывали на внешнюю и внутреннюю политику тюркского каганата» (A. Б. Никитин. Христианство в Центральной Азии; ).

Напомню, что одним из мест расселения тохаров была, в частности, Куча, по названию которой одно из их подразделений именовалось «кучаны».

Но может быть, есть связь между христианством и «хиновинами»? Как ни странно, и эта связь также вполне возможна. «Некоторые исследователи допускают возможность проникновения христианства в Китай морским путем, основываясь на сообщениях китайских источников, начиная с IV в., о стране По-су (Персия, Фарс) и на свидетельство синодального списка 410 г., в котором упомянут митрополит Островов, Морей, Дабага (о. Ява), Чина и Мачина — видимо, каких-то районов Южного Китая» (там же).

Сложно сказать, являются ли Чин и Мачин южными китайскими районами, не исключено, что речь идет о северо-восточных районах, причем вовсе не собственно китайских, здесь я напомню, что в Средневековье говорить о каком-то едином и неделимом государстве Китай не приходилось. Родные территории ханьцев — это земли Южной Сун, каковые та занимала в XIII веке. Все остальное было захвачено ими в результате экспансии состоявшейся только в эпоху маньчжурской династии Цин (Дайцин) (1644–1911 гг.), т. е. земли Man, Meng, Turks и Zang. Однако о захвате земель Man можно не говорить, поскольку это Маньчжурия, которая и управляла всем Китаем.

Итак, после эдикта 845 года христианам пришлось оставить благословенные земли Поднебесной и, как это следует из многочисленных утверждений, переместиться на север к «монголам». При этом обычно утверждается (такова официальная точка зрения РПЦ), что все эти христиане были несторианами. Вряд ли возможно как-то опровергнуть эти утверждения, однако есть кое-какие «зацепки» и ими можно воспользоваться. Здесь следует привести слова архиепископа Ташкентского и Среднеазиатского Владимира: «В Центральную Азию несториане явились в качестве отнюдь не гонимых, а гонителей. Воспользовавшись персидской военной экспансией, они насилием захватывали епископские кафедры и руководство приходами, повсюду изгоняя православное духовенство. В сирийской «Книге химьяритов» отмечено: «Сила, епископ несториан Персии, ополчился на мелькитов (то есть на православных), желая задобрить язычников и иудеев». В Мерве (современный Мары, Туркменистан) несториане не только изгнали «мелькитского митрана» (православного митрополита), но. еще и разгромили православный монастырь» (Вступительное слово на научно-практической конференции, посвященной 130-летию епархии Русской Православной Церкви в Средней Азии (26 ноября 2001 года).

Слова о гонителях-несторианах мы, пожалуй, пропустим, чтобы не увязнуть в выяснении отношений, кто же кого подвергал гонениям, несториане православных или православные несториан.

Вообще-то мелькитами (от арабского мелик — князь) — называли православных христиан в Сирии и Египте, в отличие от монофизйтов и несториан, однако как ясно из выступления архиепископа Владимира, это наименование было распространено далеко за границы этих стран, поскольку им упомянут и Мерв.

Здесь вот что интересно. Православные на Востоке назывались «мелькитами». Не всплывает ли где-нибудь этот термин? Оказывается, есть нечто подобное.

Карпини пишет: «Есть некая земля среди стран Востока, о которой сказано выше и которая именуется Монгал. Эта земля имела некогда четыре народа: один назывался Йека-Монгал, то есть великие монгалы, второй назывался Су-Монгал, то есть водяные монгалы, сами же себя они именовали татарами от некоей реки, которая течет чрез их страну и называется Татар; третий народ назвался меркит, четвертый — Мекрит. Все эти народы имели одну форму лиц и один язык, хотя между собою они разделялись по областям и государям» (Цжиованни дель Плано Карпини. История монгалов / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Совпадение наименований «меркит» и «мелькит» нельзя считать полным, однако известно, что в том же Китае звук «р» не произносят, а заменяют его «л», а в Японии, к примеру, существует обратное правило. Здесь я вовсе не утверждаю, что меркиты являлись японцами, просто хочу обратить внимание читателя, что такой переход возможен и возможно вполне объяснимое искажение названия.

Сейчас посмотрим на сообщение Карпини с другой точки зрения. В сообщениях о татарах все время присутствует некая река (Татар, Тартар и т. д.). Обычно это известие трактуется как упоминание об Ононе или Керулене и пр. Что тут сказать? Выше я показал, что под термином «татары» вполне могли скрываться и тохары, они же тугары. И их появление в халха-монгольских степях также можно объяснить из приведенных исторических источников. То, что они были к XIII веку тюркоязычны, еще не делает их собственно тюрками. Так вот. В стране тохаров, т. е. на их родине, есть река текущая «чрез их страну». Правда называется она не «Татар», а Тарим. Между тем ее название непринципиально. Принципиально само ее присутствие. Из Таримской низменности тохары перешли, по словам Магакии, на восток.

Здесь следует напомнить слова Марко Поло о местопребывании татар на востоке: «Татары, нужно знать, жили на севере (север относительно Южного Китая, относительно Таримской низменности — это восток. — К.П.), в Чиорчие; в той стране большие равнины и нет там жилья, ни городов, ни замков, но славные там пастбища, большие реки и воды там вдоволь. Не было у них князей, платили они великому царю и звали его по-своему Унекан , а по-французски это значит «поп Иван»; это тот самый поп Иван, о чьем Великом могуществе говорит весь свет» (Цжованни дель Плано Карпини. История монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествия в восточные страны. Книга Марко Поло. М.: Мысль, 1997).

В примечании к этому тексту И. П. Минаев указывает: «Унекан (Унк-хан или Ван-хан) — хан христианских кереитов, который до возвышения Чингисхана был самым могущественным лицом в Восточной Монголии. Китайский титул вана, т. е. царя, этот хан получил от чжурчжэньского правительства за помощь, оказанную этому правительству против татар. Кереиты — монгольское племя, ставшее во главе племенного союза и кочевавшее в бассейнах Нижней Селенги и Халхин-Гола. Христианство несторианского толка утвердилось среди кереитов в начале XI в.».

«Сокровенное сказание» упоминает кереитов: «Вскоре после этого Темучжин, вместе с Хасаром и Бельгутаем, отправился в Темный Бор на реке Тууле, к Кереитскому Тоорил Ван-хану…».

Монгольское ли племя кереиты (в смысле халха-монгольское) или каковой другой будет оно расовой принадлежности, в данном случае, нас интересует мало. Сейчас мы выясняем другой вопрос.

Однако причисление И. П. Минаевым Унекана (Унк-хана. — К.П.) только к кереитам вызывает большие сомнения, поскольку Рубрук сообщает: «У этого Иоанна («поп Иван», он же «пресвитер Иоанн». — К.П.) был брат, также могущественный пастух, по имени Унк он жил за горами каракатаев, на три недели пути от своего брата, и был властелином некоего городка по имени Каракорум; под его властью находился народ, именовавшийся крит и меркит и принадлежавший к христианам-несторианам» (Вильгельм де Рубрук, «Путешествие в восточные страны» / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Этноним «крит» вполне мог произойти от искажения слова «кереит», но Унк-хан царствует еще и над меркитами.

Рубрук считает меркитов несторианами. Однако здесь как раз и следовало бы относиться к его словам с осторожностью. По одной простой причине. Я не думаю, что даже если бы он называл их православными, это его утверждение не было бы скорректировано при переписывании еще в те далекие времена. Извините, но здесь мы вторгаемся в область большой политики, а в этой области подобные случаи являются зауряднейшим явлением.

Далее есть возражение. Рубрук, безусловно, знал, что православных называют мелькитами. Как он мог считать их каким-то племенем? Ну, во-первых, данное название народа могло дойти уже в искаженном виде «меркит» и Рубрук принял его за племенное наименование. Во-вторых, выше по тексту я приводил слова Карпини о существовании народа мекрит. Так вот. Рашид ад-Дин об этом созвучии пишет: «Их (меркитов. — К.П.) также называют племенем удуит, хотя некоторая часть монголов называет меркитов мекритами, [но] смысл обоих [названий] один и тот же» (пер. Л. А. Хетагурова. Цит. по кн.: «Сборник летописей». М.-Л. 1952).

Может, просто-напросто племя мекрит (этноним) было православным народом и их называли еще «меркитами» (мелькитами), а от этого и пошла вся путаница подобного рода?

В числе упоминаний о меркитах в «Сокровенном сказании» содержится и нижеследующая запись: «В ту пору, охотясь однажды по реке Онону за птицей, Есугай-Баатур повстречал меркитского Эке-Чиледу, который ехал со свадьбы, взяв себе девушку из Олхонутского племени. Заглянув в возок и поразившись редкой красотой девушки, он поспешно вернулся домой и привел с собой старшего своего брата, Некун-танчжия, и младшего — Даритай-от-чигина» (Козин С. А. Сокровенное сказание. М.-Л., 1941).

Здесь Есугей-богатур повстречал Оэлун, будущую мать Чингис-хана и, соответственно, свою жену. Нравы в то время были простыми и Есугей, недолго думая, под впечатлением от прелестей Оэлун, прогнал Эке-Чиледу, а саму красавицу похитил.

«Есугай-Баатур повел за поводья лошадь Оэлун-учжин, старший его брат, Некун-тайчжи, ехал впереди, а младший, Даритай-отчигин, ехал вплотную рядом с ней. Едут они так, а Оэлун-учжин приговаривает:

Сейчас прошу читателя обратить внимание. Я уж, право слово, не присутствовал при переводе C. A. Козиным «Тайной истории монголов», но если бы я присутствовал, то обязательно бы спросил: «А откуда у представителей монголоидной расы могут быть кудри?».

Следует понять всю иронию вопроса.

Дело еще и в том, что независимо от того, имеем ли мы дело с христианами несторианского толка или ортодоксальными православными, для них всех свойственно крестить детей и давать при крещении соответствующее имя. Предположим все-таки, что меркиты — это мелькиты и вышеупомянутый Эке-Чиледу вовсе не какой-нибудь несторианин (да хотя бы и так), а самый настоящий православный христианин. Взял бы он в жены язычницу? Нет. Таким образом, можно предполагать, что мать Чингис-хана была крещена и крестильное ее имя Елена (Оэлун). Фантастика? Вовсе нет. Нормальное рабочее предположение. Почему? Потому, что точно та же самая история была бы и при несторианстве меркитов.

Если предположить, что именование Оэлун Еленой является фантастичным, то как же следует понимать слова из грамоты Менгу-хана?

«И заповедь вечного Бога, данная Чингисхану, ни от Чингисхана, ни от других после него не доходила до вас. Некий муж по имени Давид пришел к вам, как посол моалов, но он был лжец, и вы послали с ним ваших послов к Кен-хану. Когда Кен-хан уже умер, ваши послы добрались до его двора. Камус, супруга его, послала вам тканей насик и грамоту. Но как эта негодная женщина, более презренная, чем собака, могла бы ведать подвиги воинские и дела мира, успокоить великий народ и творить и видеть благое?» (Вильгельм де Рубрук. Путешествие в восточные страны / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Т.е. к Людовику IX приходил посол по имени Давид, но приходил он как посол моголов. Извините, читатель, что занимаюсь повторением, однако… Откуда было бы, по идее, в халхинских степях появиться какому-то Давиду? Хорошо, допустим, Давид — еврей. Евреи есть везде, даже в Забайкалье. Тогда почему бы там не появиться и православным попам? Чем они-то хуже?

Продолжим разговор о меркитах. На меркитке был женат и сын Чингис-хана Угедей: «При покорении меркитов Огодаю была отдана Дорегене, дочь Худу, старшего сына Тохтоа-беки» (Козин С. А. Сокровенное сказание. М.-Л., 1941).

Рубрук цитирует грамоту Менгу-хана: «Вот слово, которое вам сказано от всех нас, которые являемся моалами, найманами, меркитами, мустелеманами; повсюду, где уши могут слышать, повсюду, где конь может идти, прикажите там слышать или понимать его; с тех пор, как они услышат мою заповедь и поймут ее, но не захотят верить и захотят вести войско против нас, вы услышите и увидите, что они будут невидящими, имея очи; и, когда они пожелают что-нибудь держать, будут без рук; и, когда они пожелают идти, они будут без ног; это — вечная заповедь Божия» (Вильгельм де Рубрук. Путешествие в восточные страны. / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Как бы там ни было, но из грамоты Менгу-хана совсем не очевидно, что мы имеем в лице моголов неких тенгрианцев и шаманистов.

Еще одно свидетельство Рубрука: «Тогда они начали отвечать богохульствами на Христа, но Арабукха удержал их, говоря: «Не говорите, так как мы знаем, что Мессия — Бог».

Слова царевича Ариг-Буги (Арабукхи) свидетельствуют против того, чтобы считать его несторианином, поскольку, согласно несторианской доктрине, Христос имеет человеческую сущность. Здесь нельзя прямо утверждать, что Ариг-Буга православный, но, тем не менее, показания Рубрука свидетельствует в пользу этого. Кроме того, если бы Ариг-Буга был шаманистом или еще каким-нибудь язычником-тенгрианцем (откуда вообще взялись эти диковатые версии?), он бы никогда не сказал о Христе — Мессия.

Безусловно, предположение о православии меркитов базируется только на созвучии их наименования со словом «мелькиты» и не может быть принято без более весомых доказательств, тем более, что данное предположение противоречит свидетельствам Рубрука. Но я посчитал возможным предъявить его читателю для рассмотрения.

В связи с гипотезой о проникновении христианства в Центральную Азию в целом и в Китай в частности, интересно было бы рассмотреть показания Джованни Мариньоли, епископа Базиньянского, совершившего в 1338–1353 гг. путешествие на Дальний Восток, в том числе и в Ханбалык (Пекин).

«Вышли мы из Авиньона в декабре месяце [1338 г.], пришли в Неаполь в начале Великого поста и здесь пробыли до Пасхи (которая приходилась на конец марта) в ожидании корабля из Генуи, а на этом корабле находились послы, отправленные Кааном из Камбалеха [Ханбалыка], большого города, к папе, чтобы. споспешествовать назначению папой послов и открытию пути к союзу с христианами, ибо Каан очень любит и почитает нашу веру. И важные государи его империи, которых называют аланами и которые правят всеми восточными землями империи (а их более тридцати тысяч этих аланов), — христиане как истинные, так и только по имени, и они называют себя рабами папы и готовы жизнь отдать за франков; франками же они нас называют не по Франции, а по франкской земле» (После Марко Поло. Путешествия западных чужеземцев в страны трех Индий. / Пер. Я. М. Света. М.: Наука, 1968).

Любопытно… Кого же Мариньоли числит за «аланов»? Дело в том, что кавказские аланы (ясы) это предки осетин. Но это именно кавказские. Общая численность осетин в мире на 2002 г. составляла 600 тыс. человек. В XIV веке их вряд ли было больше тех же тридцати тысяч вместе с женщинами детьми и стариками. Интересно, есть ли у осетинов какие-нибудь предания о массовом переселении в Китай?

Мариньоли, безусловно, несколько преувеличил численность и роль аланов при императорском дворе, тем не менее, не он один отмечает аланское (а также венгерское и русское) присутствие в могольских делах. Так, например, Рубрук сообщает о своих впечатлениях от пребывания в золотой Орде: «Ибо находящиеся среди них христиане, русские, греки и аланы, которые хотят крепко хранить свой закон, не пьют его (кумыс. — К.П.) и, даже когда выпьют, не считают себя христианами, и их священники примиряют их тогда [со Христом], как будто они отказались от христианской веры».

«Накануне Пятидесятницы пришли к нам некие аланы, которые именуются там аас, христиане по греческому обряду, имеющие греческие письмена и греческих священников. Однако они не схизматики, подобно грекам, но чтут всякого христианина без различия лиц».

«Спрашивали также они и многие другие христиане, русские и венгры, могут ли они спастись, потому, что им приходилось пить кумыс…»

«А на пути между ним (Сартаком. — К.П.) и его отцом (Бату. — К.П.) мы ощущали сильный страх: именно русские, венгры и аланы, рабы их, число которых у них весьма велико, собираются зараз по 20 или 30 человек, выбегают ночью с колчанами и луками и убивают всякого, кого только застают ночью» (Вильгельм де Рубрук. Путешествие в восточные страны. / Пер. А. И. Малеина. М., 1957).

Не только в Золотой Орде находилось большое количество христиан, но и в самом Каракоруме. Рубрук пишет: «Тогда там было большое количество христиан: венгерцев, аланов, русских, георгианов и армян… Некоторые из них также были людьми военными…».

Рассказывая об одном несторианском монахе в ханской ставке, Рубрук сообщает следующее: «После того я открыл, что сам монах призывал упомянутого выше гадателя и его жену к себе в часовню и заставлял просевать пыль и гадать себе. У него был также какой-то русский дьякон, который гадал ему».

Кстати, о некоторых источниках. То же «Сокровенное сказание» следует читать внимательно. Так, к примеру, в нем можно найти и следующую информацию: «Половина же меркитского улуса, засев в укреплении Тайхая, не сдавалась. Тогда Чингис-хан приказал осадить засевших в крепости меркитов войском Левой руки под командою Чимбо, сына Сорган-Ширая»

«Тем временем Чимбо вынудил к сдаче меркитов, сидевших в крепости Тайхал».

Великолепно! Вот она какая «степная война». Часть людей сидит в крепости, другие их осаждают. Это в монгольских-то степях?! О ком вообще идет речь в этой «Тайной истории монголов»?

Тайна сия велика есть.

Занимают меня также и следующие фразы из «Сокровенного сказания»: «Кто был Сорхан-Шира? Крепостной холоп, арат, у тайчиудского Тодеге».

И еще: «Так повелевалось с присовокуплением: «Никоим образом не удерживать направляющихся к нам крепостных — аратов, которые хотели бы обучаться во дворце и состоять при нас».

Так они хотели бы обучаться не в юрте, а во дворце?

И кто такие араты?

Араты в Монголии и районах расселения монголов в Китае есть трудящиеся-скотоводы, в широком смысле — трудящиеся вообще, народ.

Между тем, в Туве, которая есть часть Российской Федерации, аратами также называются еще и крестьяне (БЭКМ). О географическом положении Тувы я уже упоминал. Здесь я боюсь впасть в историческую ересь, но читатель согласится со мной — есть от чего впасть. Слово «арат» чрезвычайно напоминает древнерусское «оратай» — пахарь (от «орало» — плуг).

Далее следовало бы задать вопрос переводчику, но вот беда, уже поздно. На каком основании употребляется термин «крепостные»? «Крепостить» — это прикреплять крестьян к земле. Несомненно, можно отвести кочевнику участок степи для пастьбы скота, однако, монгольские араты были лично свободными людьми и не состояли в «крепости» у помещиков. Более того, сам термин «помещики» в отношении монгольских кочевых племен есть нонсенс. В целом все это банально и можно было бы списать на огрехи перевода. Но… Оказывается, кто-то удерживал кочевников-аратов, направляющихся к Чингисхану. Может быть, все-таки, помещики? Между тем, если принять описываемых в «Сокровенном сказании» моголов за «белых даданей»-тугар, которые являлись оседлым народом, то все противоречия и несуразности снимаются. У оседлого народа могут быть помещики.

Уважаемый читатель, сейчас я хочу привести вам для рассмотрения небольшой отрывок из «Сокровенного сказания», но вместо оригинальных имен, я поставил произвольные христианские, и вот что получилось:

«Ратники тотчас ускакали. Тут старуха Прасковья принялась хлестать, подгонять свою рябобокую корову, да от спешки-то ось тележная и сломалась. Оставшись со сломанной осью, давай они уговариваться пешком пробраться в лес. Как вдруг подлетают к ним вскачь те самые, что и давеча, ратники, а с ними Иванова мать, которую вдвоем с одним из них посадили за седло: ноги ее свисали без опоры в стременах. Подлетают: «А в телеге у тебя что?» — спрашивают. — «Везу овечью шерсть!» — отвечает старуха Прасковья. Тогда военные начальники говорят: «Слезай-ка, ребята, да посмотри!» Ребята слезли и приоткрыли дверцу крытого возка: «Да тут сама госпожа!» — говорят они и выволокли ее».

Пусть читатель посмотрит сам, я только лишь заменил монгольские имена на христианские, а ведь известно, что, по меньшей мере, часть «монголов» была христианами и у них обязательно имелись крестильные имена, т. е. Иван, Петр, Федор и т. д.

Далее. Посмотрите на пейзаж! Старуха хлещет (хворостиной очевидно) свою рябобокую корову (скорее всего, имеется в виду вол), телега ломается, а рядом, чтобы вы думали? Конечно лес, в который можно убежать и спрятаться! Любопытно.

Еще один интересный момент. Чжамуха, беседуя с Таян-ханом, говорит следующее:

Из этого описания следует, что Чингис-хан в 1204 был экипирован на манер какого-нибудь графа Глостера, т. е. весь в латах и, как это следует понимать, еще и в шлеме с забралом, поскольку даже шилом уколоть невозможно. Я подозреваю, что мы очень многого не знаем о наших соседях халхинцах. И христианами они были, и в крепостях оборонялись, и в латы облачались и чуть что, норовили сбежать в лес, и их крепостные бежали к казакам… простите, к Чингис-хану и т. д. М-да…

Итак. Откуда в ставке Чингис-хана могли находиться православные священники, можно понять. На этот счет у нас существует рабочая гипотеза, и она совсем не выглядит фантастичной. Православные священники могли присутствовать из числа меркитов, которых вероятным образом можно отождествить с мелькитами. Другой вопрос в том, что следует объяснить, откуда в ставке Чингисхана находились именно русские православные священники? Ответ также не покажется чересчур фантастичным. Они попали в ставку Чингис-хана так же, как попадали на Восток все христианские клирики. По Великому шелковому пути, вместе с торговыми караванами.

Но… Получается, что русские попы поехали в самое логово еретиков, злых несториан, которые, как доказывает в своем докладе архиепископ Владимир, жестоко преследовали православных.

Сейчас надо задать вопрос: а поехали бы русские клирики Бог знает куда и за столько-то тысяч верст, если бы они не знали, что встретят при дворе великого и ужасного повелителя своих единоверцев, а не только одних еретиков-несториан? Вряд ли. В конечном итоге можно высказать также и предположение о союзе центральноазиатских несториан и русских православных, тем более, что почва для такого союза была вполне реальной, как о том я уже писал в книге "Русский царь Батый" (М.: Алгоритм, 2006).