Доминирование, сопротивление. Как появилась стая

Один из основных законов всех живых существ – тянуть одеяло на себя. Обеспечить себе, в рамках возможности, самые выгодные условия существования. Это свойство живой материи, закрепленное миллиардами лет эволюции. Скажу так: все тянут одеяло на себя. Начиная от мелких одноклеточных организмов, поглощающих еще более мелкие организмы. Дерево стремится обеспечить себе место под солнцем и подавляет более низкие растения, заслоняя им солнечный свет и забирая мощными корнями из почвы всю воду и большинство питательных веществ. Разумеется, не подавляет их сознательно, оно просто так устроено. Подавляет уже тем, что занимает господствующее положение, доминирует над ними. Вот мы и добрались до сути вещей. Явление доминирования появилось на заре эволюции и сохраняется до наших дней. У примитивных и у высокоорганизованных организмов. Это неспроста. Оно имеет положительное значение, главным образом для доминирующего организма. Первые доминанты своих подчиненных попросту сожрали. Так возникли хищники и жертвы. Потом эволюции пришло в голову, что гораздо выгоднее есть жертвы постепенно: так их надолго хватит. Так возник паразитизм. Наконец, природа изобрела симбиоз, в котором отношения вражды и конкуренции постепенно менялись на сотрудничество с взаимной выгодой. Это дало организмам возможность жить не самим по себе, а объединяться в сообщества. В колонию, стадо, стаю.

Вернемся к собакам. Мы, в отличие от баранов, живем организованным сообществом: стаей. Стадо, в отличие от стаи, не организовано. Каждый сам за себя. Поэтому волк преспокойно убивает и пожирает олененка на глазах остальных оленей, которые даже не сделали попытки его защитить, несмотря на свое огромное численное преимущество. Тем не менее жизнь в стаде имеет некоторые позитивы по сравнению с жизнью одиночки. В стаде о вашей безопасности заботится большое число ушей и глаз, хищнику труднее подобраться незамеченным. Но если уж подобрался, стадо рассыпается кто куда, и, если выбор хищника пал на вас, никто вам не поможет. Все в стаде равны, в нем нет сложной внутренней организации. Поэтому некому организовать помощь.

Чтобы сообщество было организованным, нужно, чтобы его кто-то организовал. Среди равных должен найтись кто-то, кто будет равнее других. Точно по законам природы каждый будет тянуть одеяло на себя, но кто-то сильнее, кто-то слабее. Тот, кто сильнее (наглее, умнее, энергичнее, дипломатичнее), и начнет доминировать над остальными. И задоминировал бы их до смерти, но тут в действие вступает закон противодействия. Другой из важнейших законов природы: борьба против ограничения. Это в силу того закона пойманная в клетку птица бьется о прутья, волк рвется в капкане, пытаясь отгрызть лапу, а щенок, в первый раз взятый на поводок, упирается и пытается вывернуться из ошейника. Этот второй закон ведет к тому, что каждый организм в сообществе борется за кусочек одеяла, который ему остался. Никто не отдаст этот кусочек (назовем его правами) добровольно. При попытке взять его организм протестует, а если это не поможет, переходит к активной обороне своего куска одеяла.

Когда эти два основных закона находятся в равновесии, возникает ячейка общества – стая. Если пустить на самотек стремление к свободе, возникнет хаос и стая рассеется, а мы, как животные общественные, поодиночке жить не можем. Если доминантная личность будет подавлять всех без ограничения, подавит остальных настолько, что, опять же, останется одна и… смотри выше. Но и это само по себе недостаточно. Стая, построенная только на законах давления и сопротивления, – не стая. Это воинское подразделение. В настоящей стае царят не казарменные отношения и дедовщина, а сотрудничество и взаимопомощь. Выражаясь мудрым научным языком, стая построена на принципе симбиоза.

 

Собаки свои. Стая

Стая – это коллектив. Толпа бродячих ухажеров с течной сучкой во главе – не стая. Это толпа. Сборище разнородых собак на площадке – не стая. Это сборище. Хотя в обоих случаях уже присутствует один элемент стаи: множество. Один в поле не воин, один пес – не стая. На это нужны как минимум двое. Но на то, чтобы из кучи собак получилась стая, нужно еще кое-что: крепкие связи между всеми ее членами. Толпа аморфна, нестабильна, как ком мокрого песка: толкни – развалится. Стая с ее связями и структурой как пушечное ядро: проломит и каменную стену.

Стая: каждый из нас сам по себе миролюбивый пес

В отличие от людей собаки отлично чувствуют разницу между стаей и толпой. У членов стаи в геометрической прогрессии растет самоуверенность, а часто и агрессивность. Не члены стаи чувствуют перед стаей страх, иногда просто панический, и недаром. Стая имеет тенденцию оккупировать чужую территорию и по отношению к коренному населению ведет себя как безжалостный оккупант. Ну а уж если ты, чужак, каким-то случаем оказался на ее территории, бери ноги в руки! Если тебя догонят, то… А ля гер ком а ля гер.

С другой стороны, не члены стаи, волей обстоятельств попавшие в стаю, очень быстро становятся ее членами. Не раз бывало, что кокер, оставшийся в нашем доме на стрижку, за один день слился со стаей настолько, что на другой день отказывался уйти домой. Как это он пойдет домой? Ведь стая пошла на прогулку! Быть принятым в стаю большая честь, поэтому новичок чтит законы стаи, беспрекословно им подчиняется. Это объясняет, почему у так называемых проблемных собак недостатки поведения исчезают, как по мановению волшебной палочки. Хозяева таких собак не могли надивиться, когда их вредных любимцев через неделю возвращали с похвальным листом за поведение. Трусливые экземпляры начинали вести себя гораздо увереннее, агрессивные – спокойнее, хронические убегальщики спокойно гуляли без поводка, стараясь не отстать от стаи. Короче, стая имеет огромное воспитательное значение. Подчеркиваю: правильно функционирующая стая.

Примечание переводчика

Однажды нам оставили на передержку семимесячного кобеля неаполитанского мастино. Ребенка привели вечером, и до двух ночи эта уменьшенная копия носорожика пыталась высадить плечом входную дверь. Убедившись, что это невозможно, отчаявшийся мастино стек по металлической двери и уснул. Утром, как водится, собак надо выгуливать, и я спустилась с носорожиком во двор. Своих псин не взяла, чтобы он меньше смущался. Ребенок, уже успевший более-менее подружиться со мной, пришел в ужас: совсем-совсем чужой двор! Полно людей, никаких стен, создающих интимную обстановку!

Как выяснилось, мастино жил в частной усадьбе и никогда (!) не гулял по улицам, чтобы, не дай боже, никакая зараза не налепилась на неокрепший иммунитет дорогой собаки и ничто не травмировало ее неокрепшую психику. Гигантский щенок был в таком шоке, что его просто парализовало. Стоял, затравленно озирался и трясся от страха. О выгуле не могло быть и речи. Вернулись мы ни с чем, и вскоре в коридоре я обнаружила вытекающие из этого последствия. Последствий было много, не меньше двух литров, и я, собирая их тряпкой в ведро, приняла решение: немедленно идем укреплять психику. Обычно последствия изоляции исправляются очень тяжело, и чем дольше щенок сидел в четырех стенах, тем меньше шансов у него социализироваться и привыкнуть к смене обстановки. Критический возраст около четырех-пяти месяцев. Потом изменения в психике закрепляются и становятся необратимыми. Из такого щенка уже никогда не получается собака, которая быстро и без стресса приспособится к меняющейся среде. Носорожику было семь с хвостиком. Но мастино имеют крепкую психику и развиваются поздно. Рискнем, тем более ничего другого нам и не остается. Я выбрала поводок покрепче, вывела всю стаю, и мы пошли вокруг всего микрорайона. Сначала мастино скованно переминался на месте, потом, оглядываясь и спотыкаясь, был вынужден трусить за мной. Жался к ногам, боясь отстать. Часа через полтора ребенок выдохся, и ему стало все равно, где он в данный момент находится. Вечером мы повторили процедуру, и я обратила внимание на первый результат: мастино узнал наш двор и обрадованно сделал там свои дела.

К концу первой недели щенок перестал бояться на маршрутах, ставших ему знакомыми, и начал получать от прогулок удовольствие. Сблизился с моей стаей и понял, что с ней он под надежной защитой. Сначала перестал бояться людей и маленьких собак (раз их никто из нас не боится), потом и собак побольше. К концу второй недели он весело носился уже и на незнакомых маршрутах. Пробегая мимо вожака, толкал его плечом (отмечался) и пытался наезжать на встречных собак весьма солидных габаритов. Изменился невероятно. Из жалкого психического калеки всего за две недели превратился в нормального жизнерадостного подростка. Без моральной поддержки стаи этого бы не было.

Чтобы стая функционировала как отлаженный механизм, необходимо, чтобы она имела стабильную структуру. Упрощенно иерархическая лестница выглядит так: собака α доминирует над собакой β, та над γ, γ над δ и так далее, аж до ω. На самом деле все гораздо сложнее. Начать с того, что грубая сила мало играет роль в том, кто будет α, кто β, а кто ω. Если уж сила – так личности. Так, наглая кокерша может верховодить в компании больших, но добродушных собак.

Положение пса на ранговых ступенях зависит и от взаимоотношений с иными членами. У нас тоже есть свои симпатии и антипатии, протекция, дружба, неприязнь. Могут быть любимчики, аутсайдеры и неформалы. Например, у нас любимчиком была милая, добродушная и наивная Рэчелка, которой все прощалось. Аутсайдерами чаще всего становятся не самые слабые, а самые склочные собаки. Их не любит никто, при определенных обстоятельствах часть стаи, а то и вся стая становится против них. Так, устав терпеть стервозную аппенцеллерку, остальные собаки (между которыми были и две мастифки) взялись за нее так основательно, что вернувшиеся домой хозяева нашли практически бездыханное тело. Ядовитый корень крепко держится, несколько дней комы и последующие недели интенсивного лечения аппенцеллерка пережила, но уже никогда не смогла вернуться в стаю. Подобные случаи не раз были описаны и в стае волков – имейте в виду, скандалисты!

Позиции на иерархической лестнице меняются редко, и смена вовсе не всегда сопровождается драматической борьбой. В один прекрасный день повзрослевший пес просто может сказать старшему «подвинься». А потом уж зависит от старшего – подвинется ли он добровольно или не захочет тесниться на одной ступеньке с молодым нахалом. Так получилось, что тетя Стэви уехала на дачу гораздо раньше нас, и мы не виделись несколько месяцев. По приезде на дачу остальных Стэви попыталась было на правах старожила шпынять Вошку, как делала это и ранее. Она, правда, не учла, что за эти месяцы Вошка из пигалицы-подростка превратилась в самоуверенную даму, вышла замуж и обзавелась потомством. И что Вошка уже не намерена безропотно выносить ее придирки, а вполне в состоянии разговаривать с ней на равных. Получив неожиданный и очень достойный отпор, Стэви прикусила язык и тут же прекратила свои попытки верховодить над бывшей золушкой.

При определенных ситуациях собака, даже находящаяся далеко от руководящего поста, может временно взять командование на себя. Когда она авторитетный специалист в данной области, остальные ее авторитет в этой области признают и безоговорочно подчиняются. Все, включая вожака. Например, наша тетя Лайма была признанным авторитетом в области охоты. Вообще, во многих стаях ранговая лестница выражена так слабо, что часто нельзя однозначно сказать, какая собака над какой доминирует.

В большой стае могут существовать внутристайные партии, причем членство в партиях время от времени меняется, одни партии возникают, другие распадаются.

Типичны, например, партии по породам или окраске: партия кокеров, партия бернов, партия черных, партия рыжих. Или семейные партии, например «мама-тетя-я». Иногда возникают временные партии по интересам: партия охотников, молодых студентов и так далее.

Каждый член стаи, независимо от ранга и партийной принадлежности, имеет свои обязанности и права. К обязанностям, например, относится соблюдение законов и защита интересов стаи. Если идет речь об охране территории, скидка на размеры не принимается. Кокер ты или не кокер – идешь стенка на стенку. Не умеешь кусаться, так хлопай ушами. Или хотя бы шумовые эффекты создавай.

Ну и, естественно, права. Прежде всего, право на защиту всей стаей. У собак прекрасно развито чувство крепкого тыла. Получив от нас предупреждение, местные «бомжи» не осмеливались напасть на наших кокеров даже в том случае, когда кокеры отправлялись на прогулку без нас.

Каждая собака, включая ω, имеет право на протест, если ее права нарушаются другими членами стаи, хотя бы и более высокопоставленными. Протест сопровождается возмущенным ворчаньем, криками, оскалом и лязганьем зубов и даже укусами. Чем сильнее права были нарушены, тем больше орет потерпевший. Иногда он даже с воплями бросается на обидчика и кусает его, причем тот со сконфуженной мордой извиняется и отступает, из-за чего может сложиться впечатление, что собаки поменялись рангами. Не поменялись, просто права и правила обычно своевольно не нарушает никто, даже вожак. В нормальной стае при нормальных обстоятельствах никто просто так не заберет еду у более слабых членов стаи и не выгонит с нагретого местечка.

Примечание переводчика

В один из холодных осенних дней Фрэнк допоздна засиделся в кухне. Когда пришел в комнату, его ждал неприятный сюрприз: все удобные места были заняты. На его лежанке нагло развалился Марк, диван оккупировали я и Стэви. В одном из кресел свернулись Саванна с Казановой. Фрэнк обвел глазами комнату, постоял, вздохнул и полез в последнее оставшееся кресло. Кресло было для него мало и очень неудобно, он втиснулся туда с большим трудом, но ему и в голову не пришло согнать Марка с его лежанки. Кто первым занял, тот и спит.

 

Кто тут шеф, или О роли личности в истории

Если кто-то думает, что роль вожака заключается только в подавлении остальных членов стаи, ошибается. С подавлением вообще надо быть осторожным.

Точно по законам физики действие равно противодействию. То есть сопротивлению. Если слишком надавишь на стаю, структура стаи начнет ломаться. Вожак должен помнить, что он не молодеет, а вот молодежь, которая находится под ним, подрастает и крепнет. Однажды может случиться, что низы уже не захотят, а верхи уже не смогут. Нужна вам революция? Когда вы правите ненавязчиво и без диктаторских замашек, народ спокоен и вовсе не рвется прибрать бразды правления, а заодно и ответственность. И вообще, подавление всего лишь побочный продукт сложной и многогранной роли лидера. Не ради красного словца говорю: каков вожак, такова и стая.

Так выглядит подавление авторитетом

 

Вожак – пример для остальных

Понятие «подлизываться» взято из собачьего языка. Остальные члены стаи в прямом смысле подлизываются к вожаку. Чем меньше и слабее член стаи, тем горячее подлизывается. Маленький щенок обожает своего повелителя. Выражается это влюбленным взглядом, любой знак внимания от вожака приводит его в экстаз, сопровождающийся повизгиванием и непроизвольным выделением мочи. Подростки копируют поведение и замашки вожака. Дядя Фрэнк нюхает кустики, маленький Марк должен понюхать. Дядя Фрэнк ест травку, и Марку надо. Не знает зачем и не знает которую, давится, но ест. Дядя Фрэнк, элегантно притормозив на бегу, со снайперской точностью поливает тоненький прутик. Восьмимесячный Марк, неуклюже задрав ногу, пытается оросить толстый столб по соседству. Ничего, что в разгар этого процесса теряет равновесие, становится на все четыре и поливает собственные передние ноги. Ведь он научится и будет как Фрэнк!

 

Вожак – защитник слабых и униженных

Как я уже вспоминал, в нормальной стабильной стае битье – большая редкость. Каждый сверчок знает свой шесток, приказы выполняются быстро и без обсуждения, а если что – достаточно указать качественно состроенную щерву. Иногда, почеркиваю, иногда, приходится дать по башке. Да, раз уж зашла речь: почему-то, проводя лечение глухоты, люди дают собакам по попе. Обратите внимание: собаки, ссорясь, кусают друг друга в области лица, так сказать, дают пощечины. Совершенно логично уши находятся от попы далеко, они же на башке растут. Поэтому, если у собаки резко ухудшается слух, по башке надо давать! По попе в принципе тоже можно: если дать посильнее, то пробка из ушей, может, и выскочит.

Ну, вернусь к тому, чтобы дать приказ. Почему-то многие думают, что хуже всех живется тому, кто находится в самом низу иерархической лестницы. Типа: собака β подчиняется только собаке α, собака γ подчиняется β и α, ну и так далее, ω подчиняется всем. Но это вовсе не значит, что несчастную о колотят и утесняют все кому не лень. На самом деле стычки бывают только между собаками близких рангов. Ну зачем высокопоставленному псу-генералу связываться с рядовым? Тот и так беспрекословно подчиняется, и им нечего делить. А вот близкопоставленные экземпляры порой слушаться не желают, огрызаются, подрывают вам авторитет. Ну как не дать по башке?

Иногда и для профилактики, но, как правило, по заслугам: чего слабых обижаешь? Если надо будет, сам обижу!

В этом заключается одна из важнейших функций вожака – гасить ненужные конфликты в стае. Если в стае драки на дневном расписании, в стае просто нет авторитетного вожака или вожак – патологический невротик и драчун. И вообще, обратите внимание: слово «подчинить» отличается от слова «подавить». Подавляют силой, а подчиняют авторитетом.

Чем меньше конфликтов в стае, тем меньше ран, тем дружнее стая, тем увереннее чувствует себя каждый ее член и тем больше у стаи в целом шансов выжить. Это не продукт гуманистического воспитания, как самоуверенно думают люди. Это продукт эволюции. На этой основе существует волчья стая. Поэтому выражение «человек человеку волк» в корне неправильно. По отношению к своим волки гораздо раньше людей начали практиковать принципы, которые люди позднее назвали «десять Божьих заповедей».

Примечание переводчика

Вожак не всегда вмешивается в конфликты. Взрослые собаки, как правило, игнорируют детские потасовки. Фрэнк не любил вмешиваться в бабские склоки. Не важно, свои или чужие. Случилось так, что известная склочница Джина неожиданно встретилась со своей неприятельницей морда к морде. Обычно соседка, молодая сука ротвейлера, находилась по другую сторону забора, но сегодня почему-то прогуливалась по улице перед своей калиткой без хозяина. Джина имела язык длиннее и острее, поэтому в дебатах однозначно вела с большим отрывом. И сегодня обрадовалась возможности повысить разницу в счете, но совершенно не учла, что в этот раз соперницу от нее не отделяет решетка. И что соперница может воспользоваться перевесом в пятнадцать килограммов, что вполне достаточно, чтобы раздавить Джинины аргументы. Джина начала решительно, но девушка-соседка постепенно начала заводиться тоже, и вскоре Джина пожалела о своей несдержанности, но не сдавалась. Потом девушка разгорячилась и схватила Джину за неприличное место. Тут боевой дух Джину окончательно покинул, и она возмущенно завопила, призывая Фрэнка на помощь. Бедный мужик нерешительно мялся: Джина была своя, но и с привлекательной соседкой, к тому же ротвейлеркой, ему портить отношения не хотелось. Попытался решить дело миром и оттеснить симпатичную соседку плечом. Но к тому времени девушка уже сильно прониклась боевым духом (наверное, тем, который покинул Джину) и на джентльменские намеки не реагировала. С какой это стати она упустит шанс наконец-то вздуть противную склочницу?! Наконец Фрэнк нашел соломоново решение: схватил соседку за шею, прижал к земле и держал, пока она не успокоилась и пока Джина не убралась на безопасное расстояние. Инцидент был исчерпан.

Вообще, по нашим наблюдениям, дамы склонны выяснять отношения чаще, чем джентльмены. Как дамам и положено, они более эмоциональны, и порой конфликты вспыхивают из-за выеденного яйца. До серьезных боевых действий, как правило, не доходит, зато эмоции льются через край, и девицы орут друг на друга, как базарные торговки. Мужики по мелочам не размениваются, но уж если конфликт вспыхнул, требуется вмешательство миротворческих сил. Иначе могут случиться и более серьезные телесные повреждения, нежели потеря половины уха…

 

Вожак – щит и меч стаи

Не отрицаю, вожак имеет определенные привилегии. Но уверяю вас: эти привилегии совершенно заслуженны. Если что – все шишки падают на вожака. В случае внешней агрессии именно вожак первым встает на защиту интересов стаи своей широкой грудью (или широким животом – у кого что). И на защиту всех подчиненных (включая ω), живота своего не щадя. Вожак всегда и везде в первых рядах:

– Фрэнк, сходи-ка посмотри, что это там в кустах?

– А вы?

– А мы и отсюда погавкаем!

Или еще лучше:

– Фрэнк, вон какой кобель здоровый идет, прогони его отсюда!

– А вы на что?

– А мы, это… мы – группа разведки! Мы его вовремя обнаружили.

– А вот ты тут на что?

– А я… э-э-э… я тут шумовые эффекты создаю!

– А почему я его отсюда гнать должен? Вам надо, вы и гоните.

– Фрэнк, но ведь ты же у нас группа захвата! А мы тебе поможем. Потом. А то уж больно большой кобель-то…

Примечание переводчика

Вспоминаю случай, когда у нашей стаи возник конфликт со стаей разнокалиберных дворняг, обитавшей во дворе метеостанции. Каждый раз, когда мы проходили мимо, дворняги с воплями высыпались из подворотни и подзуживали на драку. Орали, обзывались и делали неприличные жесты. В случае чего немедленно скрывались в своей подворотне и продолжали провокации оттуда. В один прекрасный день им удалось-таки довести Фрэнка до белого каления. Раздался характерный звук (это лопнули Фрэнковы нервы), и он врезался в дворняжьи ворота, как пушечное ядро. Гнилые доски разлетелись, и наш вожак ворвался на территорию противника. Стая недолго думая последовала за ним. Такого поворота событий шавки не ожидали и мгновенно ушли в подполье, всосавшись в щели и дыры. Все, кроме одной, застигнутой врасплох молниеносной атакой.

Вот здесь юмор кончается, потому что стая разъяренных ротвейлеров способна быстро распустить на ленточки практически любую собаку. Это моментально сообразили остальные члены уличной шайки и сидели тихо по своим дырам и шуршали, как вошь под коростой, не сделав даже попытки спасти одного из своих. Никто, кроме вожака – довольно крупного метиса немецкой овчарки, который все же не имел шансов, чтобы встать один на один против Фрэнка, не то что против целой стаи (своя стая его не поддержала). Тем не менее он предпринял отчаянную попытку заступиться за своего подчиненного. Пес отчаянно рисковал и явно знал об этом. Если бы не вмешались мы, люди, дела его кончились бы плохо. Но и так он заслужил уважение. Встать в одиночку против явного перевеса сил – на это способна не каждая собака. Только вожак.

 

Вожак – опора хозяина, полицейско-репрессивная сила

Роль вожака еще и в том, чтобы быть правой рукой хозяина. Настоящий вожак знает, что его хозяин не бог и что он имеет свои слабости, но остальные члены стаи об этом знать не обязаны. Вожак поможет вам остаться богом.

Скажем, кокеры нашли вкусные отбросы и не собираются с ними расставаться, сколько им ни кричите «Фу!». Они, подлецы, отлично знают, что бегают быстрее вас, а едят еще быстрее. Но вы и не обязаны за ними гоняться. Дядя Фрэнк сделает это за вас. Самолично поймаю ослушников и наваляю им (вываляю в снегу). Между прочим, этим окажу вам еще одну услугу. Общественность очень неприязненно смотрит на тех, кто наказывает маленьких хорошеньких собачек (которые это знают и нарочно орут благим матом). Вот я и буду тем плохим, злым и кровожадным. Я знаю, что со стороны это выглядит ужасно, когда огромный свирепый ротвейлер треплет беззащитного кокера, но на самом деле я хорошо знаю, что делаю. Я его хочу наказать, а не изувечить: может, и балбес, но ведь свой!

Примечание переводчика

Разбалованная и своевольная Дина прекрасно знает, что хозяйка ее не догонит, поэтому может спокойно грызть найденные косточки на безопасном от Нади расстоянии. Но только в отсутствие Фрэнка. При Фрэнке она себе этого не позволяет: Фрэнк ее живо поймает и надает подзатыльников. Пару раз Наде удалось Дину обмануть. «Дина, брось косточку, Фрэнк идет!» – кричит Надя, и Дина, воровато озираясь, бросает незаконную добычу. Но очень скоро хитрая Дина уловку раскусила. «Дина, брось косточку, Фрэнк идет!» – снова кричит Надя, но Дина, оглядевшись по сторонам, косточку бросать не торопится. «Ну что ты такое, Надя, говоришь, – отвечает нахально, – вовсе тут и нет никакого Фрэнка!» – и поудобнее перехватывает протухший мосол.

Интересно, что все собаки слушались Фрэнка беспрекословно, даже и те, что бегали явно быстрее его. Не пытались убежать. Покорно оставляли свою добычу и послушно оставляли ее, бросив лишь тоскливый взгляд на прощание.

 

Мы и чужие собаки

Волчья стая, встретив чужака на своей территории, как правило, без жалости его убивает, хотя при недостатке рабочих рук (то есть зубов) может принять к себе. Встретившись на нейтральной территории, они ведут себя по обстоятельствам (случайная встреча, пограничный конфликт, общая большая охота): или как враги, или как союзники. Решают старшие.

У нас, собак, роль старших играете вы. Как реагирует на чужих собак владелец, так обычно реагирует и его пес. Конечно, в некоторых случаях на поведение собаки заметно влияет генетика. Если собака имеет врожденную склонность к агрессии, положительный пример ее поведение не изменит. Скажем, чабаны, работающие со среднеазиатскими овчарками, знают, что в междоусобицах гибнет кобелей не меньше, чем в боях с волками. Молодой пес очень скоро убеждается на своем горьком опыте, что противника надо не победить, а убить. Причем как можно быстрее: в долгом бою возрастает вероятность устать и ошибиться. Многие столетия борьбы за выживание закалили характер этих собак. Обожженную глину так легко не размочишь.

Демонстрация силы

Собака, в отличие от волка, вечный подросток. С одной стороны, это проявляется большей задиристостью, но с другой стороны, молодые легче сходятся. Ссоримся, миримся, играем, дружим. При встрече с незнакомцем (если один из нас не заводится издалека) мы смотрим друг на друга с любопытством: ты кто? Первым делом надо установить, кто перед вами: соперник (соперница) или противоположный пол? Если противоположный пол, парень, как и человеческий ухажер, приосанивается, улыбается и строит глазки. У нас это, правда, без особых церемоний – мы сразу заглядываем под юбку. И порой, так же как и вы, получаем от девушки пощечину. Если встречаются мужики, стараются произвести впечатление друг на друга: грудь колесом, ноги на цыпочки и шкуру дыбом (чтобы повыше казаться). Если сошлись характерами – перестают пыжиться и начинают играть или вместе идут «за пивом» – обследовать окрестности. Если характеры подходят как кулак к глазу, напряжение растет, парни поигрывают мускулами и лязгают оружием, то есть зубами. Если один из них признает, что тот, другой, круче, еще есть шанс разойтись миром.

Если нет, драка неизбежна. Как правило, это несерьезная потасовка, выяснится, кто сильнее, и этим дело кончится. Если побежденный признал, что был не прав, а победитель не слишком качает права, бывшие соперники могут даже стать друзьями. Если результат драки неопределенный, выяснение отношений продолжается при следующих раундах. Неприязнь между соперниками крепнет от встречи к встрече, и со временем они становятся врагами не на живот, а на смерть. Особенно горяча кровь у молодежи. Старый пес понимает, что в спорах рождается не только истина, но и синяки. Я бы даже сказал, что синяки в спорах рождаются гораздо чаще, чем истина.

Незнакомые дамы при встречах обычно настроены миролюбивее, но это не значит, что слабый пол не умеет драться. Если уж не сошлись во мнениях, конфликт может вспыхнуть не менее яростный, нежели у представителей сильного пола. Ну и если имеется серьезный повод для конфликта, драка может случиться и между особями противоположного пола.

Вообще у собак очень распространены склочники, которые выскажут всем встречным все, что о них думают. Находясь на поводке, пытаются выскочить из шкуры, грозят растерзать и брызгают слюной. Но, встретившись на узкой тропе без поводка, как-то резко сникают и делают вид, что вас не узнают. Проходя по улице, пес горячо дебатирует с хозяевами прилегающего участка. Причем одуревшие от скуки хозяева с огромным удовольствием ждут возможности присоединиться к дискуссии. Глаза блестят, собака дрожит от возбуждения. И если по какой-то причине дискутер сегодня не объявился, на лице хозяина нескрываемое разочарование и тоска. Все эти яростные эмоции – хорошо поставленное шоу.

Примечание переводчика

Джина Верещагина, темпераментная и склочная дамочка, просто обожает критиковать всех и каждого. С огромным удовольствием разнесет цвет костюма, прическу и мейк-ап, особенно если объект критики надежно привязан к хозяину поводком или, еще лучше, находится за надежным забором. Особенное наслаждение Джине доставляло препирательство с двумя огромными азиатами, сторожившими виллу за глухим забором. Толстые доски оставляли минимальные просветы, в которые разъяренные зверюги могли просунуть лишь пальцы или кончик носа. Джина блаженствовала. Бегая вдоль забора от одного конца участка к другому, Джина высказывала претензии ко всему азиатскому роду до седьмого колена включительно. На каждое их слово имела десять проклятий, полных концентрированного гадючьего яда. После чего разрумянившаяся и донельзя довольная собой гордо удалялась. Не забыв на прощание описать газон на углу азиатского участка.

Получилось так, что мы пару недель не гуляли тем маршрутом. Джина изнывала от скуки и, когда мы наконец-то выбрались знакомой дорогой, прямо-таки тряслась от нетерпения. Еще одна улица, еще один поворот и… Мы впервые увидели азиатскую виллу во всей красе: двухметровый забор убрали. Большой розовый особняк, безупречно ровные дорожки, подстриженные газоны. На мраморном широком крыльце лежали азиаты. И мы их впервые увидели во всем великолепии. Необыкновенно крупные, с могучим костяком и необъятными головами, они лежали как два сфинкса, величественные и невозмутимые. Джина открыла пасть, набрала в легкие побольше воздуху, и тут они нас увидели. В их глазах философски-возвышенное выражение сменилось пристально-внимательным, мышцы напряглись, как пружина в капкане. Джина притормозила и выпустила воздух обратно. Критика с воздухом не вышла, очевидно, застряла где-то в горле.

Дело в том, что на месте глухого забора красовалась низкая каменная стеночка, а над ней покоился ажурный кованый заборчик – изящная конструкция из железных прутьев с листиками, цветочками и прочими финтифлюшками. Молча, со вздыбленной шерстью и выпученными глазами, Джина сошла с тротуара и перешла на другую сторону улицы. Азиаты все так же молча наблюдали, как мы идем вдоль забора и приближаемся к калитке, тоже кованой и ажурной. Калитку и крыльцо разделяло пространство метров в десять, прямая дорожка, посыпанная цветной каменной крошкой. Азиаты были все так же неподвижны, как настоящие сфинксы. Джина, не в силах вынести мысль, что она вот так просто уйдет и не скажет ни слова, остановилась, подняла глаза, и… события стали развиваться с невероятной быстротой. Раз – и оба азиата стояли на ногах. Два – и они взвились в воздух, как баллистические ракеты, одним огромным прыжком преодолев расстояние между крыльцом и воротами. Три – оба синхронно, натренированным движением просунули между прутьями калитки свои тела, почти до половины свисая на улицу, и издали глухой утробный рык.

Джина подобрала выпавшую челюсть, спрятала ее в сумочку и, с опаской косясь на азиатов, по стеночке противоположного забора прокралась мимо их участка. Забыла, по обыкновению, написать на углу и с тех пор утратила интерес к прогулкам в том квартале…

Исследователи, изучавшие голосовые проявления волков, утверждают, что волки из удаленных географических областей имеют совершенно различные сигналы общения. Каждая область имеет, мол, свой диалект, и, если верить ученым, канадские волки не поймут волков, живущих в Карпатах или в Сибири. Что уж потом говорить о понимании между волками и собаками!

Я бы не сказал, что все так драматично. Конечно, каждая стая имеет свои традиции, методы охоты и стиль общения, а в рамках этих различий различные способы воя. Свои песни, так сказать, или, еще точнее говоря, свой боевой клич. Так, разные индейские племена, выходя на тропу войны, голосили на разные голоса, чтобы соплеменники точно знали, где их воины находятся и что в данный момент происходит. Если не считать мелких различий, волки не только разных географических областей, но и волки разных подвидов без особого труда нашли бы общий язык. И не такая уж проблема для волка и собаки понять друг друга, несмотря на то что они формально относятся к различным биологическим видам. Доказательством этого являются спонтанно возникающие время от времени волко-собачьи гибриды. Как и люди, в случае нужды они найдут способ договориться о тех важнейших вещах. При остром недостатке партнеров своего вида подойдет и чужак: ведь на безрыбье и рак – рыба.

Тем не менее большинство контактов между волками и собаками заканчиваются конфликтом. Недостаток понимания тут ни при чем. Собаку, оказавшуюся в лесу на волчьей территории, волки воспринимают как конкурента, как захватчика. И соответственно поступают, руководствуясь лозунгом «Смерть оккупантам!». Им абсолютно все равно, что делала эта собака в их лесу: охотилась на их дичь, собирала гербарий или просто отстала от компании грибников. Точно так же они поступают в отношении чужака волка.

Собаки тоже в долгу не остаются. Стая гончих, натасканная на волков, воодушевленно гонит их под ружейный выстрел, нисколько не задумываясь над родственными связями. Для гончих это не сородич, а только дичь. Среднеазиатские и кавказские овчарки, которые охраняют стада, тоже с волками не церемонятся и, если им удается какого-нибудь поймать, устроят ему короткий процесс под названием «секир-башка». И опять же, чтобы быть справедливым: то же самое ждет и любую чужую собаку, подозрительно болтающуюся вблизи вверенной отары.

 

Самосознание. Мы – собаки

Люди открыли у животных явление импринтинга. Утята, вылупляясь из яиц, не знают, как выглядят их родители. Склонны принять за родителя первый предмет, который увидели, запечатлевают его в своей памяти, а потом следуют за ним везде. Им все равно, что это: курица, мяч или человек. Они его увидели, запомнили и признали за родителя. Если им потом показать утку – они ее проигнорируют. Запомнили курицу, и точка.

Нечто подобное, как подозревают, происходит и у собак. Если маленького щенка забрали от мамы в человеческую семью, он вскоре забудет, как выглядела мама и однопометники, и начнет вас и себя считать представителями одного вида. На деле это не так. Мы считаем себя и вас членами одной семьи, стаи, но не представителями одного вида. Мы знаем, кто мы. Известны случаи, когда волки принимали в свою семью людей. Не просто терпели их присутствие, но именно принимали в стаю и относились к ним как к членам семьи: общались, защищали и заботились. Но, встречая незнакомых людей на своей территории, волки не ведут себя по отношению к ним как к чужакам волкам. Не нападают и не пытаются прогнать даже при численном превосходстве. Следуют из укрытия и не нападают даже в том случае, когда люди забирают из логова волчат. Они знают, что люди не волки. Точно так же пастушьи псы, экстремально агрессивные к волкам и собакам, не проявляют сильной агрессивности к людям.

Собака умнее утки. Даже вырастая среди людей, собака, от природы наблюдательная, не может не видеть, как сильно она отличается от них. И может сравнить. Во времена моей молодости не существовало надежных вакцин от энтерита, и многие владельцы, боясь заразить щенка на прогулках, выходили на улицу только после окончания курса прививок. Но в том возрасте (около трех с половиной месяцев) щенок уже имел проблемы с социализацией, и большинство панически боялись незнакомых собак. Этот страх сохранялся еще очень долго, и щенок долго привыкал к каждой новой незнакомой собаке. Вот тогда мы и обратили внимание, что такие робкие и стеснительные щенки гораздо быстрее и легче адаптировались в обществе собак той же породы. Или, в случае конфликта, собаки имеют тенденцию объединяться против того, кто резко отличается от них внешностью. Так солдаты по униформе отличают своих от «не своих».

Собака имеет представление о том, как выглядит. Помню, к нам в гости принесли малыша колли. У нас как раз был помет ротвейлеров примерно того же возраста (полтора месяца). Когда юного колли поместили между ротвейлерятами, те моментально обратили внимание на новичка. Трудно сказать, что больше бросалось и куда: новый запах в нос или светло-рыжий окрас в глаза. Но разницу во внешности щенки, безусловно, заметили и обратили внимание на существенную деталь: у новичка был хвост! Столпились при его тыловой части и удивленно таращили глазенки на необычный привесок к попе. Некоторые, осмелившись, пытались потом попробовать его и на зуб.

Не думайте, что собака не знает, кого видит в зеркале или на экране телевизора. Может, и купится ненадолго, увидев в первый раз, но быстро сообразит, что к чему, и теряет интерес. Что с него взять, с отражения? Ну и что, что не вертится перед зеркалом, как вы или ваши родственнички-обезьяны. Просто нам по большому счету все равно, как выглядит наша физиономия. У нас не по одежке встречают.

Примечание переводчика

Фрэнк рос в деревне и практически не видел других собак, кроме наших. Прибыв в возрасте семи месяцев в город, он был неподдельно удивлен необычным разнообразием собачьих пород. Встретив очередную экзотику, он бежал к ней с выражением простодушного удивления на морде – это ж надо, какое чудо! Его реакции ничуть не отличались от реакций какого-нибудь раззявы из глухой деревни, впервые попавшего на ярмарку. Кстати, так же бегал рассматривать маленьких детей: в нашем деревенском коллективе детей не было.

Очень забавная реакция наблюдалась у двух сучек американского кокера, гостивших у нас. Всю жизнь они прожили среди кокеров и с другими собаками близко не сталкивались. В нашей квартире они адаптировались мгновенно и без малейших проблем, но во время их визита было несколько интересных моментов. Фрэнк, нагулявшись и наевшись, завалился спать пузом кверху и выставил при этом на всеобщее обозрение свое кобелиное хозяйство солидных размеров. Кокерицы проходили мимо, и вдруг взгляд одной из девиц упал на это самое хозяйство. Девица притормозила и вытаращила глаза. Вторая кокерица, обратив на это внимание, тоже посмотрела в том направлении, а потом они переглянулись удивленно и понимающе. Посмотрели еще пару секунд и ушли. Предполагаю, что кокер Бакс в этот миг заметно упал в глазах своих невест…

 

Очеловечивайте нас!

Каждая книга о собаках просто кричит: не очеловечивайте собак! А я считаю, что к нам так часто относятся не по-людски, что нужно кричать наоборот: очеловечивайте нас! Собака тоже человек!

Человек склонен очеловечивать собак. И не только собак, но и других животных, предметы и даже явления. Это естественно. Но если вы думаете, что это чисто человеческая особенность, которая развилась только у людей, то вы ошибаетесь. По сути, очеловечивание – это способность находить у представителей иного вида те же самые привычки и особенности поведения, которые присущи и вам. Это – способность, вопреки отличиям, видеть в нас общее. Благодаря этому вы можете находить с животными общий язык. Но ведь мы делаем то же самое: мы вас особачиваем. Именно поэтому собаки смогли так тесно сблизиться с людьми. Именно поэтому часто считаем вас членами своей стаи.

Мы знаем, что вы – другие. Знаем ваши слабости и недостатки и принимаем вас такими, какие вы есть. Благодаря своей толерантности мы приспосабливаемся к вам, какими бы вы ни были. Эту способность имеют многие животные, главное, те, которые живут в сообществе – в стае, табуне, стаде. Мы все – от одного корня. Одинаково зеваем и потягиваемся, похожими жестами и звуками выражаем гнев и радость, тоску и боль, игру и ласку. Именно поэтому на одном дворе или в одной квартире могут жить в гармонии самые различные животные: лошади, коровы, козы, собаки, кошки, гуси. Мы умеем приспособиться друг к другу. А вот вам, людям, часто не хватает умения принять нас такими, какие мы есть, умения понять нас и признать наше право иметь своих тараканов. В этом отношении вам не хватает умения очеловечивать.

Вы ждете, что мы будем вести себя как люди. Мы ждем от вас, что вы будете вести себя по-собачьи. Вот главная причина недоразумений между нами. Мы, собаки, изо всех сил стараемся вас понять и приспособиться к вам. Но это для нас неимоверно тяжело. Вы, люди, настолько закомплексованы, нелогичны и непредсказуемы в ваших поступках, что часто и сами не знаете, чего хотите. Кроме того, и тут мы согласны, ваш разум находится на высших ступенях. Идти вверх всегда труднее, и наступает момент, когда высота этих ступеней становится настолько недоступной для нас, что мы уже не в состоянии эти ступени преодолеть. Поэтому просим вас: отбросьте гордость и хоть ненадолго спуститесь к нам. Идти вниз все же полегче, и вы с этим справитесь. Если захотите, вы нас поймете. Уверяю вас, выиграем все – и вы, и мы.

 

Собаки и люди. Наши отношения

 

Самым главным человеком для собаки является хозяин. Отношения между хозяином и собакой складываются по-разному. Это зависит от личности обоих. Я бы выделил шесть главных типов отношений:

1. Хозяин-бог

2. Хозяин-родитель

3. Хозяин-диктатор

4. Хозяин – привесок на поводке

5. Хозяин-слуга

 

Хозяин-бог

Отношения типа хозяин-бог складываются между собакой подчиненного (субмиссивного) типа и человеком, который по отношению к собаке неласков или просто груб. Этой собаке нечего завидовать. Она совершенно бесправна. Ее часто забудут поощрить, но никогда не забудут наказать, причем наказание часто совсем неадекватно проступку. Со стороны такой собаки всегда существует безоговорочное подчинение человеку, но не ждите от нее выдающихся результатов в работе. Она нервная, пассивная, при малейшей ошибке впадает в панику и начинает ошибаться еще больше. Как ни странно, и при таком бесчеловечном отношении некоторые собаки способны любить своего хозяина, но чаще его просто боятся.

Человек, которого устраивает такой тип отношений, как правило, индивидуум, страдающий комплексом неполноценности, холящий и лелеющий свои комплексы, грубо подавляет собаку. Или это примитив, неспособный к проявлениям чувств. В любом случае таких надо лишать родительских прав на собаку. К сожалению, этот тип отношений все еще встречается довольно часто.

 

Хозяин-родитель

Собака, по сути, «недовзрослый волк», вечный щенок. Поэтому мы никогда не отделяемся от стаи, нам всегда нужен кто-то, кто о нас позаботится, приласкает, направит нашу энергию в нужное русло, научит, защитит. Наш хозяин – наш отец и мама в одном лице. Этот тип отношений наиболее естественный и поэтому наиболее распространенный. Хозяин – наш любящий родитель, а мы его послушные (кто более, кто менее) дети. Ему полностью доверяем, признаем его авторитет, любим его и подчиняемся без обсуждения приказов. А порой, не послушавшись, получаем подзатыльник. Если это не случается регулярно, как-нибудь переживем.

Этот тип отношений наиболее желателен, так как в нем гармонично и естественно соединяется привязанность и уважение, ласка и подчинение, разумная строгость и элемент игры.

 

Хозяин-диктатор

В том случае, когда очень сильной по характеру собаке не повезло с хозяином, который не терпит малейших проявлений ее самостоятельности и требует от нее полного и безоговорочного подчинения, между ними возникают напряженные отношения. Хозяин, опасаясь агрессии, изо всех сил давит на собаку и тем самым как раз провоцирует агрессию. Убедившись в «коварстве» своего пса, начинает его подавлять. Собака хотя и признает преимущество хозяина (выбитое насилием), но подчиняется со стиснутыми зубами. В таких отношениях отсутствует взаимное доверие и уважение. Зато пышным цветом расцветает неприязнь и подлость. По-настоящему сильный пес подчиняется до поры до времени. Он, много раз избитый (часто несправедливо), не чувствует привязанности к хозяину и, как только представляется возможность, снова и снова пытается покончить с ролью подчиненного или хотя бы отстоять свои права. Собаки бывают злопамятны и не забывают несправедливые обиды.

В конечном итоге не выигрывает никто. Бывали случаи, что при нападении на хозяина собака не стала его защищать, а присоединилась к нападавшим. Использовала ситуацию, чтобы сосчитать старые долги. Устав воевать со своей собственной собакой, владелец ее в лучшем случае отдает, в худшем – усыпляет.

 

Хозяин – привесок на поводке

В том случае, когда сильной по характеру собаке достанется хозяин, характер которого слабее, пес это очень быстро поймет. Собака из двух возможностей – слушаться или не слушаться – обычно выберет вторую. Она отлично знает, кому обязана подчиняться, а кого может не слушаться. Сама решает, подойти к хозяину или лучше сбегать за кошкой, познакомиться с красивой незнакомкой или побраконьерничать в мусорных бачках. Недисциплинированная собака представляет неудобство для окружающих и опасность для себя. Поэтому хозяин боится спустить ее с поводка. Вот и мотаются на прогулках по улицам, как неразлучная парочка: впереди пес, прущий в нужном ему направлении, а за ним, на другом конце поводка, хозяин, как декоративный привесок. От таких отношений тоже никто не выигрывает. Собака своим непослушанием обрекает себя на пожизненное заключение на поводке. Владелец также не в восторге от прогулок, где не может расслабиться. К сожалению, и этот тип взаимоотношений достаточно широко распространен.

 

Хозяин-слуга

Собственно, это экстремальное проявление отношений предыдущего типа. В этом случае хозяин даже не пытается добиться подчинения собаки. Наоборот, он добровольно подчиняет свою жизнь служению своему пусику. Ублажает, потакает во всем, закармливает лакомствами и при полной безнаказанности терпит истерические выходки и даже укусы от гнусно разбалованной собачни. Так ему и надо.

 

Собака и свои люди

К своим людям мы относим кроме хозяина остальных членов семьи, друзей и хорошо знакомых людей, в меньшей степени людей, с которыми только что познакомились. Хозяин и члены его семьи, можно сказать, являются членами нашей стаи, и отношение к ним точно такое же. С каждым членом семьи-стаи собака отношения устанавливает самостоятельно. Вы не можете назначить никого из членов семьи начальником над собакой. Обычно она сама очень быстро разберется в семейной иерархии.

Друзья вашей семьи становятся друзьями для нас. Тут тоже огромную роль могут играть симпатии и антипатии. Если человек собаке симпатичен, она его встречает с бурной радостью, намного эмоциональнее, чем хозяина, что иногда приводит к ревности. Не ревнуйте: вас собака видит постоянно, а друга же время от времени, вот эмоции и льются через край. Вы ведь тоже не кидаетесь горячо принимать возвращающихся с работы членов семьи: поздоровались, и все. А когда приходят гости – обнимаетесь, бегаете около них, не знаете, куда лучше посадить и чем повкуснее угостить.

К людям, с которыми только что познакомились, относимся как к просто знакомым: особо не сближаемся, не любим интимностей типа крепких объятий, поцелуев и приказов – как и вы. Они могут быть для нас союзниками, попутчиками, приятным обществом, но на этом дело и кончится. Расстанемся и забудем друг друга. Знакомые для нас, так же как и для вас, – промежуточное звено между своими и чужими людьми.

 

Собака и чужие люди

Отношение к чужим людям коренным образом зависит от того, боится ли их собака, испытывает к ним положительные эмоции или просто равнодушна. Короче говоря, возможно три варианта отношений:

Человек собаке друг Человек собаке враг И не друг и не враг, а так…

Волк от природы ясно выраженный ксенофоб: всех чужаков явно и однозначно боится. Собаки, за редким исключением, рождаются без страха к людям. Все щенки до определенного возраста к людям дружелюбны, охотно идут на контакт и даже предпочитают общество человека обществу себе подобных. Причем сначала охотно общаются с каждым человеком. Многие из собаководов помнят первые дни прогулок с двухмесячным щенком: малыш понял, что бежать надо за ногами, но еще не понял, за которыми именно. Поэтому периодически пытается бежать не за теми ногами, а вам приходится его отлавливать и направлять на путь истинный.

Постепенно щенок учится отличать своих от чужих и нередко становится к чужим недоверчив. Зависит это главным образом от воспитания и генетики. Собака с устойчивой психикой людей не боится. Если она регулярно общается с чужими людьми и ничего плохого они ей не делают, отношения к чужим людям у такой собаки скорее миролюбивые и дружелюбные. Если собака с незнакомыми людьми часто не общается (но видит их постоянно) и при этом не имеет негативного опыта от общения, отношения остаются нейтральными, безразличными. Если щенок научен горьким опытом, что от чужаков ничего хорошего ждать нельзя, то, в зависимости от силы нервной системы, чужих людей ненавидит или боится. Или то и другое вместе.

После определенного возраста (около двенадцати недель) щенок утрачивает способность устанавливать отношения с незнакомыми людьми и имеет тенденцию бояться незнакомцев независимо от того, сделали они ему что-то плохое или нет. Если до этого возраста щенок практически не видел людей (или видел только одного человека, который о нем заботился), он ничем не отличается от волчонка. Его можно будет приручить – медленно и осторожно, но ручной волк никогда не будет собакой. Подпустит к себе только «своего» человека, все остальные у него будут вызывать панический страх.

Фрэнк идет на помощь

Примечание переводчика

Недоверчивость – первая ступень страха. Если собака совсем не боится людей, у нее нет причины им не доверять. Фрэнк людей абсолютно не боялся и, несмотря на определенный негативный опыт, незнакомым людям доверял. Не хуже опытного психолога разбирался, от кого нужно ждать подвоха, а кто обращался к нему с чистым сердцем. Его совершенно спокойно могли погладить незнакомые люди, причем было видно, что их внимание ему нравится, а не выносится им со стиснутыми зубами.

Охотно принимал угощение (я никогда не стремилась сделать из него недоверчивую служебную собаку) и стоически переносил толкучку в переполненном троллейбусе, где ему наступили на ногу. Также стоически переносил необходимые, хотя и очень болезненные манипуляции ветеринарных врачей, не делая попыток сопротивляться или пустить в ход зубы. Но если на прогулке случалось накалиться ситуации, был готов немедленно вступить в бой.

Однажды я пошла поздним вечером проводить подругу и взяла с собой только Фрэнка. Мы шли по узкой, протоптанной в снегу тропинке через двор многоэтажки. Навстречу нам приближался незнакомый мужчина. Двор был пустой и темный, собаки не было видно (Фрэнк, по обыкновению, контролировал мусорные бачки, метрах в двадцати от нас). Мы поравнялись с незнакомцем, и он вдруг совершенно неожиданно схватил меня за куртку и молча, не говоря ни слова, притянул к себе. Я не успела издать ни звука, ни даже испугаться по-настоящему, когда возле меня, как из ниоткуда, возник Фрэнк. Влетел между нами и буквально оттолкнул незнакомца. Не напал на него и даже не рычал, но взгляд его, направленный в глаза незнакомого человека, стал таким пристальным и колючим, что тот отпустил меня и также молча пошел своей дорогой. Фрэнк опустил вздыбленную шерсть и тоже продолжил путь как ни в чем не бывало. В этой ситуации меня больше всего поразили две вещи. Первое: как он, находясь довольно далеко от меня и занимаясь своими делами, так быстро понял, что я нуждаюсь в помощи? И второе: насколько адекватным было его вмешательство, не более и не менее чем необходимо! Ведь еще и люди далеко не всегда в горячке могут определить границы необходимой обороны.

К счастью, Фрэнку никогда не пришлось защищать меня по-настоящему. Во-первых, не нашлось любителей острых ощущений, готовых сразиться с целой стаей, а во-вторых, Фрэнк излучал такую уверенность в себе, такую внутреннюю силу, что за всю его жизнь против него не отважился по-настоящему встать ни один противник. Ни четвероногий, ни двуногий.

 

Дети – особая порода людей

Почему-то среди людей распространено мнение, что собаки любят детей. Я не отрицаю, наверное, найдутся такие, которые детей обожают и с радостью ввяжутся в возню с ними, но большинству собак детей любить не за что. Дети шумят, не дают нам отдыхать, пристают с непрошеными ласками, а то и специально обижают нас. Многие собаки детей только терпят и не понимают, почему это люди с ними столько носятся.

Да, это правда, что большинство крупных собак детей кусают гораздо реже, чем взрослых, и нередко даже злобная собака не трогает маленького ребенка. Во-первых, крупная собака осознает разницу между взрослым человеком и ребенком. В отношении детей ведет себя лояльно, как в отношении щенков, позволяя маленьким озорникам делать что им заблагорассудится. Во-вторых, большая, сильная и смелая собака понимает, что ребенок не представляет опасности, в отличие от взрослого, поэтому, например, даже в случае нарушения границ территории не считает нужным применять к нему жесткие меры. В-третьих, крупной собаке маленький ребенок просто физически не способен причинить сильную боль (у нас же болевой порог выше), поэтому большой пес снисходительно позволяет малышне лазить по себе, заглядывать в пасть, тянуть за уши или садиться верхом.

Но всему есть предел, и предел терпению тоже. Ведь и вы, люди, далеко не все любите детей, особенно чужих, и предел терпения у всех разный. Есть люди (и собаки), которые детей просто не выносят. Особенно если у вас есть негативный опыт общения с маленькими сорванцами. Представьте себе, что вы в семье единственный любимец, привыкший к тишине, покою и комфорту. И вдруг появляется нечто пищащее, орущее в любое время суток; вас выселяют из комнаты в коридор и почти не занимаются с вами, все время посвящая этому детенышу. Потом детеныш начинает везде лазить (не переставая орать!), из-за чего вы хронически не высыпаетесь, пристает к вам, дергает за уши и пытается ковырять в вашем носу. В прямом смысле слова наезжает на вас (трехколесным велосипедом), а его родители, вместо того чтобы объяснить неразумному потомку, как нельзя себя вести, с умилением смотрят на это безобразие. Когда у вас лопаются нервы и вы раздраженно посылаете вредное чадо подальше от себя, они возмущаются до глубины души и вместо того, чтобы наказать его за издевательства над вами, наказывают вас. Вот вы потом будете способны любить детей?

Иногда родители обвиняют собаку, что она бросилась и укусила ребенка совершенно без причины. Ребенок не сделал собаке ничего плохого, просто, переполненный чувствами, обнял ее. В этом случае речь идет о недоразумении и недостатке социализации. Дитя и в самом деле хотело всего лишь приласкать собаку. Но это у вас, приматов, объятие и стискивание является проявлением нежности. У нас, собак, это явный и недвусмысленный жест доминирования. Какой собаке понравится это унижение со стороны какого-то сопляка? И если объятия взрослых хозяев она еще с кислым выражением лица терпит, то объятий со стороны детеныша старается избегать. А то и активно обороняется.

Что касается мелких собачонок, то те кусают ребятню даже чаще, чем взрослых. Для мелкой собаки и маленький ребенок все равно гораздо больше, чем она, поэтому не воспринимается ею как детеныш. А взрослый человек для мелких собак настолько велик, что порой бы и рада укусить, да просто не решается. К тому же мелкие собачки боязливее, им гораздо легче причинить боль, и многие из них очень возбудимы и не терпят посягательств на свою драгоценную особу. К тому же дети их боятся меньше, чем больших собак (во всяком случае, до первого укуса), и чаще к ним пристают. Вот и случаются покусы, и не так уж редко. Но, поскольку следствием таких покусов являются обычно лишь синяки и царапины, укусы вредной мелочи в статистику и жуткие телерепортажи не попадают…

Примечание переводчика

Фрэнк детей не любил, но относился к ним достаточно терпеливо. Равнодушно прошел мимо человечка, замахнувшегося лопаткой, и проигнорировал грубый наезд санками на свои пятки. Ничего не имел против поглаживания, ругался при попытках проехаться на нем верхом и совершенно не выносил, когда дети пытались обнимать его за шею, нависая над ним, как сильно доминантный индивидуум, считал это ниже своего достоинства.

Хилюша Пришибякина регулярно воевала с дочкой хозяйки, тоже хулиганкой хоть куда. Со стороны их войны выглядели жутковато, сопровождались утробным рыком собаки и ревом ребенка. На самом деле их отношения складывались по принципу «вместе тесно, а врозь скучно», и, разогнанные по углам, они вскоре начинали вредничать снова. Вот где было идеальное совпадение характеров. Два сапога – пара!

Бульмастифка Губа насколько страшна снаружи, настолько добра по натуре. Вот где абсолютное ангельское терпение. Ни один даже самый хулиганский ребенок так и не смог вывести ее из себя. Возможно, потому, что удержаться на ее круглой, гладкой и скользкой спине просто невозможно, и каждый наездник, сколько ни цеплялся руками за шею и ногами за бока, очень быстро оказывался на земле.

Общественные животные не могут жить вне общества. Пчела или муравей не могут существовать вне колонии, несмотря на наличие воды, корма и всех остальных условий. Собака, конечно, не пчела, но и она не может существовать сама по себе. Любое животное, живущее в сообществе с развитой социальной структурой, будь то собака, конь или слон, испытывает сильнейший стресс, оказавшись в одиночестве, и стремится присоединиться хотя бы и к чужой группе своего вида. Давление одиночества для животного настолько невыносимо, что, если, по стечению обстоятельств, оно не имеет возможности найти группу представителей своего вида, присоединяется к представителям иных биологических видов, образуя с ними хотя бы временный союз.

Собаки, постоянно живущие в клетках в лаборатории или в питомниках, имеют обеспеченные физиологические потребности, но лишены полноценного общения с себе подобными и с человеком. Среди таких собак больше всего отклонений и патологий в поведении. Не намного лучше положение собак, живущих во дворе без регулярных прогулок и в условиях дефицита человеческого общения. Человеческая семья является для собаки определенным заменителем стаи. Это не полноценная стая, но ее более-менее приемлемый эквивалент.

Чем отличается поведение собаки, живущей в семье людей, от поведения собак, живущих в стае? Задумайтесь над тем, сколько времени посвящают люди общению с собакой. Собака, помещенная во дворе, видит хозяина практически только во время его ухода и возвращения домой. Не секрет, что с такими собаками, как правило, не гуляют регулярно, как это вынуждены делать владельцы квартирных собак. Таким образом, общение с дворовой псиной сводится к нескольким минутам в день, остальное время она предоставлена сама себе. Собаки, живущие в квартире, находятся в более выгодной ситуации, но и так, если посмотреть, сколько чистого времени затрачивают люди на общение с собакой, это очень мало. Вернувшись с работы, человек хочет отдохнуть, прочитать газеты, посмотреть телевизор или посидеть за компьютером. Собака начинает мешать ему, требуя ласки и внимания. Даже в самом лучшем случае, немного поиграв и приласкав пса, люди посылают его на место, где он, печально вздохнув, смиряется с пассивной ролью живой декорации квартиры.

Собаки, живущие в стае, не испытывают страшного дефицита общения. Они не обязаны пассивно ждать, пока на них обратят внимание, могут активно домогаться внимания остальных членов стаи, не опасаясь, что их пошлют прочь. Собаки, которых постоянно одергивают и отсылают от себя, постепенно перестают «приставать» к человеку, перестают с ним активно общаться. Кроме того, собака, как правило, находится в сильно подчиненном положении к людям, занимая в человеческой «стае» последнее место. Поэтому некоторые элементы их поведения просто не могут проявиться, сильно подавленные авторитетом человека: например, способность противоречить, настаивать, надсмехаться, спрашивать. Пес пассивно ждет, когда инициативу проявит человек.

В стае собак все находятся на приблизительно равных позициях. Даже вожак не возносится на уровень бога, он просто первый среди равных. Любой член стаи может общаться с ним без ограничения: пригласить к игре, проявить симпатию, задать вопрос или протестовать против несправедливого обращения. Кроме того, как и в группе людей, в стае образуются группки или пары. Собаки находят себе друзей и в рамках стаи держатся к ним ближе: вместе спят, играют. Если стая функционирует правильно, каждый член стаи находится в состоянии эмоционального равновесия, а в случае стресса получает огромную моральную поддержку от стаи. Преобладающим моментом взаимоотношений в стае является не подавление и доминирование, а взаимопомощь и сотрудничество.

Трудно объяснить, почему такое гипертрофированное внимание уделяется в кинологической литературе доминированию. Причем в разных источниках приводятся различные определения этого понятия, что создает путаницу в мыслях собаководов. Порой дело доходит до абсурда: проявлением доминантности считают даже поведение АКТИВНОГО ПОДЧИНЕНИЯ. Например, когда пес по собственной инициативе просит ласку или внимание от хозяина, приглашает к игре или попрошайничает у стола. Если бы дело касалось только научной терминологии, так это полбеды. Как говорится, хоть горшком назови, только в печь не ставь. В том-то и беда, что ставят: проявления доминантности, как правило, советуют жестко подавлять. Люди, следуя этим абсурдным рекомендациям, начинают подавлять естественные и совершенно нормальные проявления поведения своей собаки, неоправданной грубостью ввергая ее (и себя) в стресс, провоцируют ее на еще больший конфликт или ломают ее психику, превращая в забитое, несчастное существо.

Все это вместо того, чтобы задуматься и попытаться понять мотивы поведения: почему собака ведет себя именно так? Что на самом деле значат те или иные реакции? Какое поведение является и не является доминантным? Какая собака вообще является доминантной? Что это значит?

Трудно разобраться в этой сложной теме, тем более что этологи до сих пор не могут договориться между собой в точном и окончательном определении понятия «доминирование» и «доминантность». Для простоты договоримся называть доминантной собаку, которая в различных ситуациях склонна проявлять доминантное поведение, а то и вопреки необходимости идти ради этого на конфликт, а субмиссивной такую собаку, которая склонна скорее подчиняться – добровольно и без конфликта. В различных ситуациях одна и та же собака может вести себя как доминантная, так и быть субмиссивной. По отношению к человеку собаки ведут себя, как правило, субмиссивно, даже те, которые в стае собак занимают высокий ранг и проявляют себя как ярко выраженные доминанты. Вопреки широко распространенному мнению, собака вовсе не стремится захватить власть в стае и начать доминировать над человеком. Хотя бы потому, что плести интриги и ковать честолюбивые планы – привилегия человека. С проявлениями доминирования чаще всего путают поведение протеста, а также стремление собаки обеспечить себе лучшие условия существования, нежели те, которыми она располагает. Но это свойственно любому члену любого высокоразвитого сообщества. Многие относят к проявлениям доминирования любую АГРЕССИЮ, проявленную собакой. Подробнее об агрессии и протесте, а также о неподчинении читайте в главе «Преступление и наказание».

За долгие годы тесного общения со своими и чужими собаками мне не встретилось собаки более ярко выраженного типа Альфа, нежели был Фрэнк. Я взяла его в раннем возрасте, всего тридцати дней от роду, и его твердая натура проявилась сразу же в первый день появления у нас. Могу с уверенностью сказать, что собакой Альфа надо родиться и, по-видимому, собаки Альфа не рождаются часто даже среди таких жестких, уверенных в себе и склонных решать конфликты силовым путем собак, как ротвейлеры. Фрэнк был ярко выраженный лидер и сильно доминантная собака, но за долгих тринадцать лет нашей с ним жизни я не помню ни одного случая, когда бы он проявил попытку доминировать по отношению ко мне. Что, правда, не могу сказать о иных людях. Однажды мой приятель (тогда еще мало знавший Фрэнка) попытался выгнать его из кухни. На его приказ очистить помещение Фрэнк, естественно, и ухом не повел. Тогда приятель повысил на него голос. Потом повысил голос Фрэнк, и вопрос, кто из них останется в кухне, решился мгновенно. В пользу Фрэнка.

 

Темная сторона луны, или «Уберите собак!!!»

Проблема мирного сосуществования человека и собаки в городе остается нерешенной. Конфликты между собаководами и «несобачниками» не утихают. Время от времени в СМИ появляются душераздирающие репортажи, причем журналисты не скупятся на кровавые детали. Но никого не интересует подоплека происшествия: что привело к трагедии? Смакуются отвратительные подробности, но при этом не объясняются обстоятельства и мотивы, приведшие к нападению. Притом общественности остаются неизвестными тысячи и тысячи случаев невероятно жестоких издевательств людей над собаками.

После каждого скандального случая возникает массовая истерия, целые породы обвиняются в людоедских склонностях, начинаются гонения на собак и собачников вообще. Понятное дело, и среди собачников встречаются безответственные типы, чье поведение вызывает вполне оправданные претензии людей (включая дисциплинированных собачников). Но нельзя же всех собачников и собак сыпать в один мешок! У вас, людей, существует понятие «презумпция невиновности»: пока кому-либо не доказали вину, этот кто-то считается невиновным. Не могут же обвинить человека в воровстве заранее, на основе того, что раз у него есть руки, значит, может красть. Не могут его обвинить и посадить за решетку еще до того, как совершит преступление. Но нас, собак, на основе того, что мы имеем зубы, заранее обвинили в возможных увечьях и осудили на пожизненное заключение на поводке. За что?

Поверьте, собаку на прогулке менее всего интересуют чужие люди. Подавляющее большинство нас к чужим людям совершенно равнодушно, при недостаточной социализации часто проявляется страх, но практически никогда собаки не проявляют агрессии без причины.

Сотрудничество и минимум конфликтов – вот главная линия поведения нормальной собаки в обществе, не важно, собак или людей. Социализированная собака понимает настроение, реакции и поведение людей, правильно объясняет себе их жесты, позы и звуки, поэтому ведет себя адекватно обстановке. Не боится незнакомых людей и не нападает на них, если не видит с их стороны явной угрозы. Более того, насмотревшись на неадекватное поведение людей (на наших улицах нет недостатка в примерах неадекватного поведения), собаки начинают с точностью хорошего психолога отличать бурные, но безобидные проявления эмоций от настоящей опасности.

Примечание переводчика

Наши наблюдения подтверждают, что собаки нередко более демократичны и толерантны, нежели человек, считающий себя венцом творения. За долгие годы прогулок со свободной стаей мы ни разу не столкнулись со случаем, когда бы собаки без причины напали на человека. Наоборот, стремились избежать прямой конфронтации даже в случае неадекватного поведения людей. К сожалению, примеры обратного свойства, когда люди явно и намеренно провоцировали конфликт, были не редкостью. Нас обливали волнами агрессивных слов, собак пытались пнуть, замахивались палками и бросали в нас куски кирпича. К счастью, ни разу не дошло до серьезного инцидента – желающих сразиться с целой стаей все-таки не нашлось, но мне известно несколько случаев, когда собаки (и их владельцы) подвергались жестоким нападениям, закончившимся трагедией. Не все имели опору в виде стаи.

Люди очень часто провоцируют собак непреднамеренно, по незнанию. Наиболее типичный пример, знакомый каждому собаководу, когда человек, приближаясь к собакам на пустой улице, останавливается и кричит издалека (отнюдь не доброжелательным тоном): «Уберите собак!»

Тем самым он привлекает к себе наше внимание, иначе бы мы его присутствие просто проигнорировали. Агрессивный тон в голосе собак настораживает и вызывает ответную агрессию. Такой человек ведет себя, в сущности, как чужой пес, который издали громким лаем заявляет о своем присутствии и праве на данную территорию. Если бы он просто спокойно спросил, не кусается ли собака, тем самым даже и обратив на себя внимание собак, не вызвал бы у них агрессивную реакцию. Другой распространенной ошибкой являются попытки отогнать от себя собаку криком или замахнуться рукой, сумкой. Очень многие люди совершенно не умеют читать выражение нашего лица и не видят, что подошедшая псина проявляет к ним лишь мимолетный дружелюбный интерес. Большинство людей пугаются, если собака пытается их обнюхать, не зная о том, что для собаки главным каналом информации является нос. Собака не может не нюхать, как человек не может не смотреть. Причиной недоразумений между нами и людьми часто является недостаток знаний, недостаток социализации именно людей.

Примечание переводчика

Боязнь собак порой иррациональна и доходит до абсурда. Понятно, что крупная собака с мрачным выражением лица (например, тот же ротвейлер или бульмастиф) вызывает у людей опасение даже в случае, если не проявляет агрессии. Но когда люди шарахаются от маленькой собачонки, просто пробегающей мимо, это уже смешно. Помню, наша Верка, миниатюрная сучка американского кокера – милейшее создание с наивными глазами, конопушками на носу и голубым бантом на макушке – приотстала на прогулке от стаи. Потом бросилась вдогонку, срезая углы напрямик, через газоны и дорожки. По одной из дорожек шли три молодых человека. Увидев бегущую в их направлении собачку, все трое впали в невероятную панику. Один старался спрятаться за другого, другой за третьего, а третий, поняв, что ему не за кого прятаться, закатил истерику по полной программе. Ноги его подогнулись, глаза вылезли из орбит, парень замахал руками, словно пытаясь взлететь, и испустил пронзительный визг. Верка пронеслась мимо, никак не отреагировав на необычное представление, хотя, по логике, именно ей надо было бы испугаться трех вопящих и совершающих судорожные движения мужиков.

* * *

Очень часто нас обвиняли в том, что собаки пугают детей. Но, по моим наблюдениям, маленькие дети не имеют инстинктивного страха перед собаками. Увидев перед собой пса, ребенок тянет к нему ручонки, с любопытством устремляется навстречу. Но, услышав панический крик мамаши «НЕ ПОДХОДИ! УКУСИТ!!!», малыш останавливается с округлившимися глазенками, а то и с плачем убегает к возмущенной родительнице. Так кто же пугает детей: собаки или родители? Дети, проявляющие панический страх перед собаками (абсолютно без повода), к сожалению, не редкость. Причем им совершенно все равно, имеется ли на собаке поводок и намордник. Мне пришлось видеть девочку, которая, увидев гуляющих псов, с безумным выражением в глазах пыталась влезть на первое попавшееся дерево. Вот это уже не смешно. Это грустно.

К сожалению, конфликты случаются не только между неприятельски настроенными собачниками и антисобачниками. Нередки случаи, когда конфликтуют между собой сами собаководы. Приходилось, и не раз, встречать неадекватных представителей в собственных рядах. Типичный пример такого поведения, когда закомплексованный владелец пытается лечить свои комплексы при помощи крупного агрессивного пса. Один из многих случаев: вечер, темная пустая аллея, и по этой аллее навстречу нам идет ветхий дедок со здоровенным кавказцем на длинном поводке. Дедок с собакой явно не справляется, но не делает из этого проблемы. Намордника на собаке нет, и собака волочит за собой дедулю с такой же легкостью, с какой волочила бы жестянку от консервов. Дедуля совершенно не торопится хоть как-то приструнить пса или хотя бы издали предупредить нас, что собака агрессивна. Собака в самом деле была агрессивна, потому что, подойдя к нам ближе, без какой-то причины с ходу атаковала Фрэнка, которому тогда едва исполнилось семь месяцев.

Нас спасло то, что Фрэнк не испугался и при первой атаке устоял на ногах. Потом на помощь ему пришли все мы: я и две мои суки (две с половиной, если считать и кокера). Кавказец, видимо, не привык получать отпор и на миг оторопел. Нас было больше, и настроены мы были решительно, поэтому агрессор замялся. Дедок, поняв, что легкой победы не получится, пришел в себя и быстренько обмотал длинный поводок вокруг ствола ближайшей березы. А я вспомнила, что мы уже встречались разок с этим кавказцем несколько месяцев назад. Тогда с ним был другой владелец (видимо, дедулин сын). И тогда кавказец напал на собаку моего приятеля, причем хозяин агрессора и не подумал вмешаться. Но когда щуплый на первый взгляд боксерчик уверенно перешел в контратаку, мужик немедленно опомнился и побежал разнимать собак. Он пинками обрушился на нашего пса, вся вина которого была в том, что оказался не робкого десятка и умел защищаться.

Не менее неприятны встречи с владельцами мелких невоспитанных собачонок, как правило, столь же агрессивными и истеричными, как их питомцы. Попробуйте удержать двух раздраженных псов, каждый из которых весит столько, сколько вы, когда вокруг вас мечется яростно брызжущая слюной шавка и пытается хватать этих псов за пятки. А бабка (почему-то в основном владельцами таких собак были женщины в годах) вместо того, чтобы отозвать свою собаку, не менее злобно визжит, употребляя совершенно недипломатичные выражения. Все равно, имеют ли ваши псы поводки и намордники, не важно, что именно ее Пуся начала конфликт, бабка чувствует себя ущемленной в правах и выливает на вас ушаты словесной грязи.

Жаль, но часто люди оказываются более склонными к конфликту, чем собаки. Во многих случаях мы могли бы брать пример с того, как они решают свои конфликты. Не раз приходилось видеть, как два сильных соперника стояли друг против друга и потом разошлись, выяснив отношения при помощи гримас, жестов и звуков. Не став драться, к разочарованию своих придурков хозяев (иного слова не нахожу), которые пытались их науськать. Не раз я наблюдала у своего Альфа-пса жесты примирения, адресованные более слабым собакам, которые бросались на него. Жест, поразительно похожий на человеческий, – выставленная вперед, в направлении противника растопыренная лапа и успокаивающе-оправдывающийся тон в рычании.

 

Собаки и другие животные

 

Для волка не существует отношений с иными животными. Волки для него делятся на своих и чужих. Остальные животные – на конкуренцию и добычу. Для волка нет необходимости устанавливать отношения с иными биологическими видами, ему достаточно своей стаи. Мы, собаки, живем в тесном отношении с совершенно иным биологическим видом, человеком разумным (это последнее определение еще как спорно!). Но кроме того, часто встречаемся или даже живем рядом с представителями многих иных видов животных. Порой мы относимся к ним как к конкурентам, порой как к добыче, но иногда между нами и ними завязываются очень интересные отношения соседства, союзничества, и иногда даже мы их принимаем за своих членов стаи. Это вы, люди, утверждаете, что «гусь свинье не товарищ». На самом деле животные часто между собой находят общий язык без особых затруднений.

Почему-то считается, что собаки и кошки ненавидят друг друга. Вроде как конкуренция и все такое. Дикая кошка, конечно, волку не конкурент – ведь охотятся они на разную дичь, хотя волк в голодные времена мышами тоже не побрезгует. И кошкой тоже. Домашняя кошка (а скорее бездомная) может составлять конкуренцию у мусорных бачков, но, в сущности, наши недоразумения (враждой я бы это не назвал) происходят не из-за конкуренции. Мы часто друг друга не понимаем, поскольку они сильно отличаются от нас своим языком. Помню, однажды в кустах я наткнулся на здоровенного кота. Мы оба оторопели от неожиданности. Через пару секунд я, поняв, что передо мной всего лишь незнакомый кот, расслабился и хотел идти дальше. Но в этот момент кот развернулся, как пружина в мышеловке, и вцепился всеми когтями прямо мне в физиономию. Я от боли и внезапности чисто инстинктивно схватил его поперек туловища, встряхнул и отбросил. Вот гад! Я же ему ничего не сделал и вообще уходить собрался! Потом я, конечно, понял, что кот не виноват. Все это языковой барьер. Кот от страху на меня бросился. Он изменений в моей мимике не понял, заметил только, что выражение лица начало меняться, и принял это за сигнал начала атаки. Ну а поскольку лучший способ защиты нападение, вот он и напал. Я бы на его месте, наверное, сделал то же самое.

Вообще-то языковой барьер между нами и кошками не больше, чем между нами и вами, поэтому с ними мы уживаемся вполне сносно. Лично я к кошкам отношусь хорошо. Например, на своей лежанке не потерплю никого из собак, но кошка со мной спать может. У нее нет привычки пинаться во сне, класть на меня тяжелую голову или лапы. И мне не мешает ее мурлыканье. Я давно понял, что, несмотря на похожие звуки, оно не имеет ничего общего с рычанием и ворчаньем. В нашей стае кошка – почти полноправный член. Почему почти? Мы ее принимаем такой, как есть, но понимаем, что она не такая, как мы. Не ходит с нами гулять, не принимает участия в общественной деятельности. Но мы не обижаем ее, если что, будем защищать. Многие собаки живут очень дружно со своими кошками, что, впрочем, не мешает им гонять и даже давить чужих. Впрочем, ведь и чужие собаки для нас часто являются неприятелями, так что в преследовании кошек нет ничего личного. И если бы кошки не вели себя как дичь (не убегали в панике), многие собаки не гонялись бы за ними. Я знаю, что кошка может быть достойным противником даже крупной собаке, не говоря о всякой мелочи. Недаром осмотрительная хозяйка йоркширов, покупая сибирского котенка, поинтересовалась у хозяйки: не будет ли котенок представлять опасность для ее собачек?

Интересно наблюдать за ситуациями, когда кошки вдруг оказываются в превосходстве. Деревенский Тузик привык разгонять их забавы ради. В один прекрасный день, отправляясь по своим делам, Тузик натыкается на кошачий конгресс. На пятачке размером двадцать пять на двадцать пять метров собралось с десяток кошек. Точнее, котов в расцвете сил и единственная кошка. Это был, собственно, рыцарский турнир, где коты-соперники собрались биться за руку и сердце дамы. Собравшиеся коты не были союзниками – наоборот, конкурентами. Но Тузик-то этого не знал. Он воспринял десяток котов как стаю собак, что их много, а он один и против всех. «Гроза уличных кошек» чувствовал в этот раз себя очень неуверенно. На негнущихся ногах, со вздыбленной шерстью и бегающими глазками, пес прошел сквозь сборище котов, как солдат сквозь строй неприятеля. Оказавшись на другой стороне улицы, облегченно выдохнул и облегчился на ближайший столб. Если бы имел штаны, мог бы напустить и туда, подумал я, глядя на него.

Так же неуютно себя чувствовал карликовый пинчер Бен, которого в собственном подъезде зажали две кошки самого хулиганского вида. Или наши кокеры, вышедшие на прогулку без нас. У мусорных бачков, как всегда, лежали вкусные объедки, но вот беда, над объедками медитировали два здоровенных кота. Кокеры замялись, потом начали переглядываться и подталкивать друг друга.

Казанова. Ну сделай что-нибудь. Отбери у них!

Саванна. А я чего? Сам отбери!

Помявшись немного, так и ушли ни с чем.

Примечание переводчика

Мусорные контейнеры наших дворов стояли в одном месте, образуя что-то вроде супермаркета. Каждая уважающая себя собака считала своим долгом забежать туда по дороге на прогулку, проверить: нет ли чего новенького? Нет ли скидок? А заодно перечитать желтую прессу, которая всегда находится в изобилии около подобных точек. Естественно, мои псы не были исключением и с радостью устремлялись к бачкам. Вот косточки из борща, вот куриный набор почти совсем свежий, а вот рисовая каша с изюмом в пакетике.

Возле контейнеров находился люк теплотрассы, на котором плотно сидели два кота, похожих как близнецы – полосатые, откормленные, мордастые. И без того огромные за счет роскошного зимнего меха, они выглядели еще больше. Сидели, тесно прижавшись друг к другу на своем люке, и совершенно не торопились покидать нагретое местечко из-за каких-то там собак. Их хищные наглые морды внушали уважение местной собачне, так что никто их не беспокоил. И мои собаки, привыкшие на кошек реагировать спокойно, никогда не использовали перевес сил и держали с ними нейтралитет. Вот и в этот день коты были на своем месте. Перед ними лежала газета с кусками рыбной кулебяки. Коты сыто щурились на яркое зимнее солнце, и весь их вид выражал довольство собой и жизнью.

«Вот и поели», – говорил один.

«Ага, – говорил другой, – и еще на ужин кулебяка осталась».

Моя собачня, пробежавшая мимо, котов, как всегда, проигнорировала и устремилась прямо в «супермаркет», расхватывая новинки. Фрэнк в этот раз замешкался, отмечаясь в желтой прессе на углу. Поглядев на толкучку у бачков, недовольно отвернулся: несолидно толкаться там с дерзкой молодежью. И тут его взгляд упал на газету с кусками кулебяки. Подойдя, вполне вежливо обратился к котам: «Мужики, ничего, если я у вас кулебяку съем?» Коты переглянулись, и довольства на их мордах поубавилось. Поняв, что вопрос риторический, коты тоже очень вежливо ответили: «Угощайтесь, пожалуйста».

Фрэнк аккуратно съел кулебяку до последней крошки, стараясь не толкать котов носом, и ушел, оставив им газету с жирными пятнами. Оба кота даже не пошевелились, и только кислое выражение их физиономий выдавало, насколько они расстроены и возмущены. Фрэнк всегда был нечувствителен. Пусть коты о нем думают что хотят, от котовых дум шерсть на нем не облезет.

 

Коровы

Это было мое первое лето в деревне. Мы наслаждались деревенской жизнью по полной программе: чистый воздух, отсутствие поводков, свобода и долгие прогулки на природе.

В один прекрасный день мы выбрались за грибами. Шли узкой долиной, стиснутой крутыми откосами, которые заросли непролазным молодым ельником. Дошли до начала оврага, повернули назад и обнаружили, что мы в западне. Следом за нами валило большое стадо коров, закупорившее узкую долину, как пробка. Уйти некуда: крутые склоны, непроходимая чаща. А нам еще, как назло, нужно быть дома не позднее чем через час! Кому это «нам»? Мы – это хрупкая девушка, наша хозяйка, четыре щенка в возрасте от трех с половиной до четырех месяцев (включая меня), маленькая кокер-спаниелька и две молодые городские суки диванного воспитания (ротвейлерша и бернячка). Наше вооружение – прутик и грибной ножичек. Корова, ясное дело, не плотоядная. Но у нее есть рога, собак она не любит, и, когда их много, почему-то в них пробуждаются дикие инстинкты. Например, догнать, затоптать и забодать насмерть.

Что же делать? С одной стороны долины между стадом и лесом находился узкий, приблизительно двадцатиметровый коридор (наверное, от слова «коррида»), и мы устремились туда в надежде прорваться прежде, чем коровы опомнятся и что-либо предпримут. В случае чего будем удирать. Мы, щенки, инстинктивно скучковались у ног хозяйки (кокерка заявила, что ввиду малого роста она тоже щенок), и мы пошли. Наш план почти удался, но тут глупый кавказеныш заявил, что он – пастушья собака, герой и джигит, растявкался и побежал на коров. Коровы перестали рвать траву, подняли головы, выставили рога и стали нас окружать. Джигит поджал хвост и передумал быть пастушьей собакой.

Кончилось все без жертв. Тетя Стэви и Лина нас спасли. Никто не ожидал, но эти городские диванные подушки, никогда в жизни не видевшие коров, разобрались с ними прямо-таки профессионально. Видимо, в критический момент пробудились гены предков. Сначала они расчистили проход впереди, потом оттеснили коров сбоку, прикрывая нас, а потом мужественно держали тылы, не давая коровам нас преследовать. То ли коровы попались неопытные, то ли представление наших девиц их так впечатлило: девицы вопили, скакали и мельтешили перед коровами; но коровы остановились, попятились, и сафари не состоялось. Ну а мы с тех пор знаем: даже и стада коров бояться не стоит, не говоря уж об одной корове, случайно зашедшей на наш участок.

Фрэнк и Марк выгоняют корову с нашего участка…

Вообще-то корова, говорят, существо не вредное, добродушное. Кроме говядины, молока и тепла, коровы дают очень вкусные и полезные коровьи лепешки.

 

Собаки и лошади

Лошади – тоже интеллигентные общественные животные. Оказавшись в одиночестве, очень страдают и, как и мы, легко завязывают отношения с другими животными.

Из-за своих размеров и некоторой нервозности с лошадьми надо держать ухо востро и по возможности не путаться у них под ногами. Если она влепит вам копытом, вполне может вышибить не только зубы, но и душу (это зависит от ваших размеров и места, в которое лошадь попала). И если к корове достаточно безопасно подходить с любой стороны, то к лошади я вам настоятельно не рекомендую подходить сзади (именно это часто делают неопытные собаки). И не только потому, что лошадь лягается задними ногами, но и потому, что, отчетливо видя вас, она, как правило, не испугается и отнесется к визиту доброжелательно. Когда лошадей много, они, в отличие от коров, заняты собой и нас игнорируют. Я вам советую делать то же самое. В принципе с лошади и взять-то нечего, кроме анализов. То есть, простите, конских яблок.

 

Собаки и птицы

Отношения с птицами у нас в основном гастрономические. Причем если вы думаете, что в одностороннем порядке – ошибаетесь. Я уже где-то писал о том, как йоркшира унес орел. И если думаете, что это случай исключительный – опять ошибаетесь. Если бы только орел! Пошли мы как-то вечером гулять – сова прилетела: нельзя ли Верку забрать? Дело было в деревне, стояли очень густые сумерки, почти тьма. Верка, по обыкновению, унеслась вперед. Сначала мы ее видели как светлое пятно на фоне тьмы, потом исчезло и пятно. Мы – давай звать. Пятно объявилось, да какое-то странное: раздвоилось. Причем одно вверху, другое внизу, и оба быстро приближаются. Через несколько секунд поняли: нижнее пятно – это Верка, улепетывавшая во все лопатки, а верхнее – здоровенная совища, летящая над ней. Если бы не мы, так, наверное, и уволокла бы…

Да, самые обыкновенные вороны и те проявляют к нам желудочный интерес. И не только в смысле спереть кусок из миски. Раз на прогулке кто-то из псов порезал ногу. Кровоточила ранка довольно сильно, и на белом снегу отчетливо выделялись кровавые следы.

Вдруг слышим прямо над головой взмахи крыльев – ворона! Летит низехонько над землей, ровно, как по нитке, и глазами по снегу так и шарит. Мы сначала не поняли, чего ей надо, но потом до нас дошло: ведь она по следу идет! Шли мы как раз вдоль высокого забора и приближались к углу. Порезавшийся пес уже завернул за угол, и его не было видно. Ворона тоже залетела за угол, где увидела большого пса, вполне жизнеспособного. Сообразила, что покидать этот свет он не торопится, разочарованно каркнула и улетела.

В общем, отношения между нами и птицами складываются чаще в зависимости от размеров. Совсем мелких игнорируем, птиц побольше едим, совсем большие птицы могут есть нас. Птицы могут быть для нас конкурентами, когда едят то же, что и мы. Иногда воспринимаем птиц как хозяйственный инвентарь, подлежащий охране (хозяйские куры, гуси, утки). В особых случаях птицы становятся членами стаи. Как правило, это птицы по размерам, интеллекту и духу близкие к нам: крупные попугаи, те же совы и вороны. Хотя между нами частенько втираются мелкие, но нахальные волнистые попугайчики.

Примечание переводчика

Стая ворон часто ведет себя подобно стае собак или группе людей. Однажды на прогулке в лесу четырехмесячный Марк поймал слетка вороны. Не убил его, а осторожно взял в пасть и понес домой, как редкий трофей. Увидев это, родители пришли в ужас. Сначала подняли крик, на который слетелось несколько дядюшек и тетушек. Потом вороны пошли в атаку. Будь Марк один, они, безусловно, напали бы на него. Но поскольку он был под охраной стаи собак, причем больших, на открытую агрессию не решились. Они орали, кружили вокруг нас, а потом принялись обламывать сухие сучья и швырять их в Марка. Мы вышли уже почти на край леса, а отчаянные попытки спасти своего потомка не прекращались. Такая самоотверженность не могла оставить нас равнодушными. Мы отобрали у собачьего ребенка воронье дитя и вернули родителям. Они это заслужили.

 

Собаки и мелкие млекопитающие

Те из нас, которые покрупнее и поспокойнее, всякую мелочь типа хомячков, белых крыс и морских свинок обычно игнорируют или даже принимают за своих. Но будь я на месте морской свинки, я бы не очень-то полагался на лояльность своего большого друга. Иначе в один, отнюдь не прекрасный для свинки день свинка может оказаться в заднице. В прямом смысле слова, пройдя перед этим через пищеварительный тракт друга, у которого внезапно проснулись охотничьи инстинкты. Потому что свинина (не важно, морская или сухопутная) полезный, вкусный и питательный продукт.

Те из нас, у кого охотничьи инстинкты страдают бессонницей (обычно это северные шпицы, мелкие и средние терьеры), все мелкое и копошащееся однозначно считают дичью. Которую надо хватать и давить. И хоть кол на голове теши. Такому охотничку без разницы, серая крыса, черная или белая. Мне, говорит, все равно, я же не расист!

Так что если собака с умилением поглядывает на кролика, это вовсе не значит, что он ей нравится. То есть нравится, конечно, особенно его филейные части. Почему не ест? Не знает, с какой стороны начать. Покажите ей разок, как это делается, и в следующий раз, встретившись с кроликом, она вам покажет ужастиковый вариант «Ну погоди!». (Смотри раздел «Охота на зайцев».)