Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
Ну что, что ниндзя? Почему бы и нет? Ниндзя как ниндзя… Надо же, как эти, с тарелки, плотно закорешились с земной реакцией! И фашисты у них, и японские милитаристы. Сплошь реакционеры в друзьях-соратниках. Все как в политинформациях прописано. Только итальянских чернорубашечников не хватает.
Приправ на колено чёрные фигуры на мгновение застыли и тут же, обменявшись быстрыми взглядами, бросились в развалины. Ровно за секунду до этого я, наконец, сообразил, куда это меня, в буквальном смысле этого слова, забросила Судьба. Строительный магазин!
Точнее теперь уже развалины строительного магазина. А оранжевые пятна в глазах — рассыпавшиеся по этажу каски! Нахлобучив одну, я быстро огляделся. Притвориться манекеном мне никак не светило, так что пришлось хватать ноги в руки и бежать к лестнице на второй этаж. Первый чёрный человек заметил меня, собака, и бросился следом, однако поскользнувшись на разлитой краске, проскользил мимо, только махнув катаной. Я увернулся и добавил ему расцветки, бросив вслед баллон краски. Из раскрывшейся налету объемом с хорошее ведро банки, выхлестнула жёлтая, словно язык неведомой твари, лениво-тягучая струя и дотянулась до моего врага. Тот завизжал, не от боли, конечно, а от оскорбленного самурайского духа. Ещё бы! Если только что он походил на сурового воина, то после моей красочной эскапады никого другого, кроме клоуна он и не напоминал. Хотя нет. Ещё его можно было принять за бомжа, заночевавшего в мастерской художника абстракциониста или чудом принявшую человеческий облик его же палитру.
Было смешно, однако на клекот коршунами слетелись товарищи потерпевшего. Эти оказались если не умнее, то осторожнее. Пока первый брезгливо обтирался, те, занеся над головами катаны, мелкими шагами двигались ко мне, обходя с двух сторон. Я же тихонько отходил, бросая в них кусками кирпичей и ища выход из положения.
Над реальностью.
— Куда это он намылился? Там же стена…
Монитор и правда показывал за спиной отступающего человечка стену, увешенную каким-то инструментом: мотыгами, кирками и, киркомотыгами.
— Ничего подобного. Там обязательно должна быть лестница. Правда, комп?
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
На счастье у меня за спиной нашлась лестница на второй этаж. Все так же пятясь и не выпуская из поля зрения врагов, я начал подъем. Ступенька, другая… На узкой, к тому же обломленной посредине лестнице, ниндзя выстроившись один за другим, пошли следом.
То, что нужно!
Одним прыжком я взлетел на площадку, попутно столкнув кофейный автомат. Опасно накренившись, кофе-машина ринулась вниз, грозя раздавить моих оппонентов. Когда-то мне довелось наблюдать, как съезжает по лестнице концертный рояль. То, что я видел сейчас, очень походило на мои воспоминания, хотя звуковое сопровождение тогда, безусловно, было совсем другим: рояль пытался что-то сыграть, а грузчики орали и матерились, а эти хоть бы слово вымолвили! Конечно, это полумера, но поскольку плана у меня еще не имелось, то и такой ход годился. Не стоит говорить, что все трое увернулись. Им, правда, пришлось соскочить на пару пролетов вниз, но мне и этого хватило, тем более, когда из расколовшегося пластика посыпались кофейные зерна и последний, поскользнувшись на них, хорошенько приложился спиной о бетономешалку.
Над реальностью.
— Какие зерна? Такие автоматы готовят своё пойло из кофейного порошка. И это в лучшем случае.
— А это у меня магазин для миллионеров. Тут готовят первоклассный кофе и стоит приличный автомат. Он готовит кофе из самых лучших на свете какао-бобов!
— Значит это не кофе-машина, а какао-автомат!
— Овощ с ним. Горький, длинный и толщиной с руку. Пусть хоть какао-пулемет.
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия
Оторвавшись от преследователей, я припустил вперёд, опрокидывая стеллажи. За спиной грохотало, и пол со стенами становились похожими на радугу.
Ах, если это оказался оружейный магазин! Пусть даже с охотничьим оружием! Размечтавшись о несбыточном я чуть было не упустил свой шанс. Он скромно стоял под транспарантом «Новинка из СССР. Экзоскелет-манипулятор». Конструкция напоминала человекобразного робота, как его мог представить какой-нибудь романтик конца 18-года века: металлические двутавровые конструкции, чуть не рельсы, трубы, а между ними нечто вроде кокона или корзины для белья. Мысленно благодаря всех, кого только можно, я забрался в кокон, застегнул на груди широкие лямки… Какое счастье! Аккумуляторы заряжены больше чем наполовину. Хотя, чему удивляться — демонстрационная модель. Взмах рукой, мах ногой. Проверил равновесие. Присел, встал. Чем-то похожим я уже пользовался, когда помогал товарищу дачу строить. Тот комплект назывался «Богатырь» и позволял оператору переносить габаритные тяжести весом килограммов до 150. Очень удобно — ни кран не нужен, ни лебедка. Подошёл, поднял, перенес. Ну и, кроме того можно в свободное время на ломах пофехтовать. А вот и они, кстати…
Разноцветных ниндзя-клоунов я встретил во всеоружии: в каждой руке по хорошему лому, а в ногах — сварочный аппарат. С него-то я и начал. Двое сумели увернуться, а третий не успел. Так в обнимку с ним, словно хороший вратарь, вбитый в ворота, он и выпал из разбитого окна. Жить стало полегче. Перспектива, какая-никакая, образовалась. Правда, оставшиеся двое оказались ребятами не промах — махали мечами словно газонокосилки. Только газонокосилки, как правило, не умеют работать в паре, а эти — умели. Они не давали мне скучать: нападали, нападали, нападали, но к счастью у них не получалось, не получалось, не получалось. А меня получалось! Не зря у нас в Отечестве ходит поговорка про лом. Так чего тогда говорить о двух ломах в умелых клешнях манипулятора? Первое время я просто отмахивался, а потом, поймав одну из катан на левый лом, правым переломил её. Оставшийся без моего внимания ниндзя тут же попытался достать меня, желая разменять одну сломанную катану на чистую победу, но он, болезный, забыл, что кроме рук у меня ещё и ноги есть. В смысле нижние манипуляторы. На один из них я сперва принял удар катаны, а потом выбил катановладельца сквозь косо стоящие стеллажи. Он улетел и не вернулся. Оставшийся ещё пару раз попробовал металл моего лома на прочность, но тот все выдержал. Не испытывая более судьбы, вражина, теперь более похожий на попугая, чем на человека, прокричал что-то обидное и выпрыгнул в окно.
Вероятно, сильно я его расстроил.
Грохоча металлом и сминая банки с краской, я подошёл к окну, выглянул. Ниндзя куда-то пропали, а тарелка на моих глазах неожиданно встала на бок и весело подскакивая, укатилась назад по дороге. Я провожал ее взглядом, пока она не скрылась за домами.
Вроде конец? Или нет?
Над реальностью.
— Я думал он им головы поотрывает или растопчет в таком-то прикиде, а он… Пацифист он у тебя какой-то. — разочарованно сказал Первый. — Как-то все невыразительно получилось.
— Но ведь получилось же?
— Погоди, погоди… Ничего ещё не получилось…
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия
Экзоскелет оказался хорош! Из такого даже вылезать не хотелось. Потряхивая манипуляторами, словно руками после справно сделанной работы, спустился на первый этаж. Машины у меня уже не было, и костюм мог понадобиться чтоб найти новую — не голыми же руками мне гаражные ворота выворачивать?
Автомобилей вокруг оказалось множество, только шикарные тренерские кабриолеты и лимузины мне не подходили. Серьёзные дела требовали скромности и соответствующего автомобиля. Мельком удивившись отсутствию людей на улице, я пошёл искать себе транспорт. То, что мне подходило, я нашёл за углом дома. Вдоль крепкой каменной стены стояло несколько грузовиков самого подходящего вида.
Но тут меня отвлек шум. Внезапный и совершенно ненужный. Я оглянулся.
Это было… Это было чудовищно!
Мне в жизни хватало острых ощущений. Часто приходилось слышать за спиной шум погоня за мной гонялись на автомобилях бронетранспортерах, катерах и вертолетах, но то что я слышал сейчас, не походило ни на что ранее мной слышанное. От этого рева веяло яростью безмозглой жизни, а не бездуховной угрозой оседланной людьми техникой. Похоже, жизнь решила наградить меня новыми впечатлениями… Инстинктивно я сделал несколько шагов назад. На третьем шаге металл экзоскелета брякнулся о металл грузовика. Это привело меня в чувство. Чтобы там впереди не ревело, загородка из машин станет самый лучший защитой от неожиданностей. Не теряя времени, я сдвину парочку шикарных кабриолетов и приготовился встречать неизведанное. Оно не заставило себя ждать.
Над реальностью.
— Гигантские ядовитые пауки? — быстро спросил Второй. Первый ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.
— Древне-персидская верблюжья кавалерия?
— Нет.
— Боевые слоны? Стая ядовитых кенгуру?
— Отстань. Сейчас вы оба обо всём узнаете…
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
Из-за поворота, что обнаружился метрах в двухстах впереди, выскочила черно-коричневая волна, поверху украшенная снежно белыми барашками. Эта волна была живой и опасной. Очень опасной!
В горле стало сухо, по спине прокатился неприятный холодок, словно кто-то за спиной включил кондиционер. Читал я когда-то о таких обычаях, но вот чтоб принять личное участие… Такого и в мыслях не было… Мельком пожалев о пропавших куда-то домах, я приготовился встречать накатывающееся на меня стадо тем, чем Бог послал — оторвал кусок декоративного забора и передний бампер у чьего-то внедорожника. Ревущий поток почти докатился до меня и сузился там, где улицу перегородили два трейлера. Когда волна ударила в них, машины вздрогнули и сдвинулись с места, скрипом и скрежетом металла перекрывая рев животных. Это продолжалось секунду — другую… Но мертвое не устояло перед напором живого. Поток дикой плоти прорвал запруду и в три секунды добрался до меня. Толкаемые сзади быки вскакивали на капоты кабриолетов, срывались вниз, по их телам вперёд рвались другие животные. Взбираясь друг на друга, они стремились вырваться их ловушки, в которую превратилась улица. Рев, грохот, запах крови. А впереди их ждал я…
Первый бык с красными от ярости глазами перескочил преграду, и я встретил его в полете ударом бампера. Быка развернуло голова, увенчанная острыми рогами, пронеслась в полуметре от груди. Азарт охватил меня! Я ощутил безнаказанность. Нет! Это не ниндзя! Это всего лишь рогатое и хвостатое недоразумение.
Я бил, бил, бил поочередно пуская в ход то бампер, то стальную трубу перил. Вокруг бушевал яростный рев, плескалась кровь и дергались подверженные туши. Упоение боем — вот что я сейчас ощущал.
Но я расслабился. От очередного зверя я вернулся, отвесив вдогонку хороший пинок, но промахнулся. Победа над десятком дверей сыграла надо мной злую шутку. Упиваясь собственным могуществом, я забыл про инерцию. А вот она обо мне — нет. Меня повело в сторону и нижний опорный манипулятор, скрежетнув, как только что скрежетали по асфальту копыта моих противников, уронили меня прямо под копыта падающего сверху быка. Приземляясь на спину, я только и успел, что загородиться рукой… Туша навалилась, взбрыкнула ногами, взревела и, перекатившись через меня, на своих ногах припустила вперёд.
Над реальностью.
— Ну и, что? Ты этого хотел?
На мониторе взлетали и падали тела, кровь фонтанами, выплескивалась на землю, из колонок длился рев, который заглушался мощными ударами, словно гирей с размаху били по промороженной туше.
— Ну примерно, — согласился Первый.
— А по-моему неинтересно, — отозвался Второй. — Ни выдумки, ни азарта. Скотобойня какая-то.
Первый, помолчав, пожал плечами.
— Предлагаю отправить моего все-таки по назначению. К профессорам.
— А давай, как будто он уже там побывал и возвратился к своим?
— Не вижу препятствий. Согласен.
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
«Фестиваль Воздушных Шаров», который здешняя коррумпированная власть планировала начать часов в десять, являлся давней традиций. Посвящался он первым завоевателям воздушного океана, чуть ли не самому Сантос-Дюмону. Его проводили уже лет двадцать, и не имелось никаких причин опасаться, что в этот раз его отменят.
Я с товарищами несколько опоздал с подачей заявки на соревнования, но вовремя сунутые триста долларов одному из устроителей решили все организационные вопросы. Если все пойдет, как мы запланировали, то эти триста баксов войдут в историю страны как самая низкая цена за жизнь действующего Президента.
За эти деньги мы получили возможность в ожидании своего шара (то, что его никогда сюда не привезут, устроители фестиваля даже не догадывались) шататься по аэродрому и таскать в полагающийся участникам по условиям соревнования технический сарайчик все, что душе угодно. А душе было угодно таскать туда подарки от знакомых профессоров.
…Когда мы вышли к людям, я попытался восстановить связи с подпольем, но не преуспел. Те, кому я мог довериться, на связь не выходили и две «железных» явки, на которые я сильно рассчитывал, оказались провалены. Информацию о том, что происходит в подполье, я мог получить только из официальных источников, а те только и вещали о «небывалом успехе сил правопорядка в борьбе с внутренними врагами».
Через несколько дней бессмысленного ожидания мне стало ясно, что мы сейчас также одиноки, как и несколько дней назад, в горах — ни помощи, ни информации ждать было неоткуда, и тогда я приял решение действовать самостоятельно…
Я отправил несколько телеграмм и, после получения единственного ответа, никому ничего не сказав, на три дня исчез. Назад я вернулся на уже знакомом всем грузовичке. Увидев меня въезжающим во двор снятого группой домика, Маленький расплылся в понимающей улыбке и сказал:
— Похоже, что Министерство Нападения так и не выделило нашим друзьям денег на продолжение работ… Ограничилось обещаниями.
Теперь, при таком вот обороте, жизнь снова обрела смысл. От профессоров я привез восемь особенных тыкв и еще кое-что из их взрывчатой мелочи…
Для проведения акции мы выбрали день начала соревнований.
Шар я присмотрел еще вчера.
Вечером, сидя в баре, выделенном для участников соревнований, я слушал, как те, задирая друг друга, хвалятся достоинствами своих аппаратов. У кого-то он был самый красивый, у кого-то самый новый, у кого-то самый большой. Последнего я запомнил и не постеснялся подойти и засвидетельствовать свое почтение. Ну, выпили, конечно, поговорили за авиацию и воздухоплавание. К концу вечера я уже знал все, что нужно, включая место бедолаги на старте…
Утром мы всей командой забежали к моему вчерашнему собеседнику и, привязав того к кровати, оставили размышлять над превратностями Судьбы, а сами двинулись на летное поле…
Там мы казались не первыми ранними пташками.
Какие-то люди из участвующих в соревновании команд уже бродили по полю, готовя аппараты к старту. Время для этого оказалось самым подходящим — рассвет.
— Будем выбирать или просто возьмем тот, что побольше?
— Надо самый большой брать. Чтоб всех поднял, — предложил Супонька, покряхтывая под тяжестью рюкзака. Профессорские подарки оказались тяжеленькими, и плечи ощутимо оттягивали. Впрочем, Маленькому, которому достались еще более тяжёлые емкости с раствором-активатором, было еще тяжелее.
— Главное чтоб без шума. — пропыхтел террорист. — Тут и одному можно взлететь…
Он посмотрел на розовый край неба, на тучи.
— Главное, чтоб ветер попутный случился бы… И чтоб без охраны…
— Мне почему-то кажется, что с ветром у нас проблем не будет, — ответил я сразу всем. Моя улыбка могла показаться им странной, но ничего поделать с собой я не мог. — И с охраной тоже…
Моя уверенность их явно удивила, но никто из товарищей не стал ничего спрашивать или спорить — так и удачу можно спугнуть таким вот любопытством. Я, восприняв это как должное, вертел головой по сторонам, отыскивая то, что нам нужно. К счастью, нам никто не мешал. Охраны и впрямь не случилось.
Да и кому могло прийти в голову охранять заброшенное летное поле? Это не склад с военным имуществом, а простая площадка, можно сказать пустое место, если не считать барахла, что притащили сюда участники «Фестиваля». Конечно, какой-то сторож там наверняка имелся — я видел огонек, обозначающий сторожку, но к счастью горел он на другой стороне поля.
Я узнал нужный нам шар.
— Вот он. Нам сюда…
Полчаса спустя мы уже поднялись в воздух. Снизу нас заметили и что-то орали в мегафон, но откликаться никто и подумал.
Шар медленно тянулся вверх. Синтетическое полотно поскрипывало над головой, шумела горелка.
Ветер тихонько толкал нас в сторону моря. Я, сверившись с компасом, удивился и принялся оглядываться, словно ожидал разъяснений.
Над реальностью.
— Ну и куда их понесло?
— С ветром не поспоришь…
— А что с ним спорить? Дал команду — и все в порядке… Давай заканчивать. Надоело уже.
— Сдаешься?
— Почему это «сдаешься»? Дай компу команду, пусть он им ветер организует в нужную сторону. Пусть долетят, и там все быстро решится… Кто кого.
— Да ради Бога… Только уж пусть не без сложностей для твоих…
— Вот пусть этим комп и озаботится! То ли приедет Президент, то ли не приедет. То ли попадут они в него то ли нет… А мы посмотрим, чья удача нынче. Забьемся на рупь?
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
— Посвисти, командир, — предложил Маленький. — На море такое помогает. Видал я, как моряки ветер высвистывают…
Ничуть не удивившись предложению, я засвистел что-то протяжное и буквально через пару минут мы почувствовали, как шар потянуло вглубь континента. На всякий случай я сверился с компасом и удовлетворенно кивнул. С ветром получилось без ошибок, однако не все срослось так гладко, как хотелось бы. Ветер был, но появился и туман… Он обрушился на поле, едва мы поднялись повыше. Это даже не туман. Это было стихийное бедствие! Белая пелена заливала землю внизу на много километров вокруг. Далеко впереди из белого марева торчали вершины гор, а левее тянулись зеленые полосы диких высокогорных лесов.
Такого ни один из нас не видел уже давно. Казалось, природа стала играть на стороне реакционного Президента и замаскировала туманом подходы к Центру. Хотя… Скрывая от нас здания и антенны, туман в свою очередь скрывал и нас от наземных наблюдателей.
Пока я прикидывал плюсы и минусы нашего положения, ветер тихонечко двигал шар в сторону станции слежения за спутниками.
Мы даже не разговаривали. Бесшумно, словно бестленные духи мы плыли над землей, глядя, как приближается верхушка решетчатой антенны. Откуда-то снизу до нас долетала музыка — военный оркестр играл что-то бравурное.
— Приготовились…
Маленький, одевший на руки автомобильные краги, держал первую тыкву. Я мельком глянул на него и снова стал приноравливаться к антенне. Точащий из тумана решетчатый полукруг.
— Раствор…
Супонька плеснул на оранжевый бок. Кожура, впитывая раствор, зашипела мелкими пузырьками, словно её облили газировкой. С этого мгновения тыква становилась опаснее гремучей змеи.
— Вниз!
Одним плавным движением Маленький вынес её за пределы корзины.
— Давай.
Пальцы разжались. Тыква ушла вниз. Все как один застыли, обратившись в слух.
— Что встали? — Прошептал я. — Следующую давай…
Слава Богу, Маленький не успел выполнить команды. Под днищем так грохнуло, что корзину швырнуло в сторону. Мы покатились по дну, но едва Маленький поднялся, цепляясь за борт, как его настиг крик Супоньки.
— Следующую! Не спать!
Одна за другой вниз ушли восемь тыкв.
Уже после третьей сквозь туман стало пробиваться зарево разгорающегося пожара. После шестой там, внизу, наконец, сообразили, откуда исходит угроза, и ответили им из крупнокалиберных пулеметов, но настроения нам этим не испортили. На глазах у нас антенна зашаталась и рухнула назад, в подсвеченный пожаром туман.
— Вот чем кончается экономия на науке! — радостно заорал Маленький. Теперь-то орать было можно.
То, что никого из нас не задело, я посчитал считать еще одним чудом, но вот то, что пули изрешетили сам шар, в этом ничего удивительного не было.
Внизу и в стороне еще стрекотали пулеметы, но террористы, толкаемые покрепчавшим ветром, неслись вглубь континента, к горам, вырастающим на глазах. Воздушный пузырь, только что бывший нашим соратником, тихонько сдувался и мы, по примеру книжных героев, не желая попадать в облаву, которую обязательно устроят обиженные нами связисты, обрезали корзину и, уцепившись за сетку, понеслись куда-то вместе с крепчающим ветром…
Еще долго мы оглядывались назад, чтоб посмотреть, как позади в небо поднимались столбы дыма.
Что-то там хорошо горело.
Над реальностью.
По экрану поползли титры. На их фоне террористы потихоньку выпутывались из веревок. Оболочка шара лежала на деревьях, колтыхаясь, словно поле подводных водорослей.
— Ну и что там… В смысле кто выиграл? Прибили мои твоего или…?
— Слушай, самому интересно…
— Получается, придется нам это все до конца досматривать.
— Ну, давай. Недолго осталось. Сейчас все и откроется…
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
Первым дорогу услышал Супонька. Подняв руку вверх, он крикнул:
— Автомобиль! Дорога! Наши!..
Мы остановились, прислушиваясь и действительно издали уже незаглушаемый шумами леса доносился звук мотора.
— Ну, на счет «наших» это мы еще посмотрим, — проворчал Маленький. — «Наши» они разные бывают…
Я поднял руку, и все умолкли. Перед тем как войти в свое будущее следовало отдохнуть — будущее могло оказаться очень, очень опасным.
— Привал… Проверить оружие.
Лес жил своей жизнью. Привалившись спинами к деревьям, мои товарищи смотрели на деловито жужжащих насекомых, ковыряющихся в диковинных цветах. Думая каждый о своем они несколько минут молчали. Первым нарушил молчание Корявый.
— Пива напьюсь! — мечтательно сообщил он. Его нос возбуждено задвигался, пытаясь не то передать окружающим его жажду, не то пытаясь уловить вожделенный запах.
— Потерпи, — устало отозвался Супонька. — Давай сперва до пивной доберемся…
Опершись на костыль, он поднялся с земли.
— Пивная! — возмутился он. — Он о пиве думает!!! А вот кто из вас подумал, братцы, что мы чуть в Историю не попали? Такой шанс упустили! Такой шанс! Мировую линию повернуть!
Я спокойно смотрел, как старый товарищ подначивает молодежь. Насколько я помнил, ни один из гостей из будущего не говорил о том, что президента закидают тыквами с воздушного шара. Очень хотелось надеяться, что мы сформировали-таки новую реальность.
— История, — протянул Маленький, не поддавшись на провокацию. — Мировая линия! Нашел о чем говорить! Пивка бы… или чего-нибудь безалкогольного…
Я засмеялся. Вместе со мной засмеялись и все остальные.
— Что нам слава? Мы дело сделали. И так сделали, что никому из наших, кто до сегодняшнего дня не дожил мне в глаза не стыдно посмотреть… А все остальное неважно. Все остальное — пыль…
До дороги мы дошли через четверть часа.
По ней длинной вереницей текли грузовики. Они выходили из-за поворота, проходили мимо нас и уходили за другой поворот… С машин, признав в них своих, кричали:
— Догоняй, погорельцы, торопитесь! Без вас все дела закончим!
Молодые парни с автоматами смеялись во все горло, проезжая мимо оборванных и небритых людей у обочины.
Машины текли мимо меня словно лица в давнем сне, и я осознал, что все закончилось. На мгновение машины потеряли четкие очертания. Я моргнул, досадуя, но ничего не мог с собой поделать — глаза слезились. Восстание! Нам удалось! Мы таки добрались до Президента!
Я вытер слезы тыльной стороной ладони и ощутил влагу.
— Это пыль, товарищ майор… — сказал Супонька по-русски. — Всего только пыль…
Над реальностью.
— Получается, зацепили они твоего…
— Получается, что так… В следующий раз…
— Да погоди ты со следующим разом. Ты что, не понял, что там Революция началась?
Второй поднялся. Первый сразу заметил, что не просто так поднялся товарищ, а торжественно. В мгновение какое-то общее чувство захватило их, одно желание, один порыв. Не сговариваясь, а прочитав друг у друга в глазах все, что нужно они запели:
«Вставай, проклятьем заклейменный…»
Голоса звучали хрипловато и не очень уверенно, но и тот и другой знали, что это голоса их душ.
Реальность.
Енм Приор. Марсианская красная Армия.
Я вспомнил пять последних недель.
Вспомнил товарищей, живых и мертвых, вспомнил удачи и неудачи…
Нет! Не одни мы шли этим путем. Не одни! Кто-то еще шел рядом, помогал, подталкивал, советовал, оберегал… И не важно кто. Важно другое. Те, кто все это время незримо стоял рядом, думал также как мы и стремился к тому же. Цель у нас была общая. Одна на всех! Где-то тут стояли наши браться! Невидимые и неощутимые… Неведомые, нечувствительно обозначенные, но братья. Единомышленники… Товарищи…
— Спасибо товарищи! — негромко, одними губами произнес я.
Я прислушался и где-то на самом краю звука, за шепотом ветра и шелестом листьев уловил знакомый мотив. Два голоса пели «Интернационал»…