Легион скорым маршем двигался в направлении синеющих на горизонте гор.

Солдаты, участвовавшие в набеге делились впечатлениями, украдкой -центурионы следили за темпом марша, показывали трофеи.

Вышли еще затемно. Лишь отсветы пожаров, бушевавших на развалинах разоренного поселка магов освещали дорогу. И вот уж солнце высоко поднялось в небо. Но легион шагал вперед. Надо уйти как можно дальше. Антоний опасался возможной погони. Неизвестно, кто видел зарево горевшей Академии. Сотни здешнего Императора или разгневанные коллеги погибших магов. В любом случае не стоит рисковать. Каждый проделанный шаг приближал к спасению. Антоний, прищурившись, взглянул на раскаленный добела диск солнца. Хоть бы одно облачко! Не имея возможности скинуть броню, римляне изнемогали от духоты и жажды. Впрочем, если бы и оставались повозки, трибун не позволил снять доспехи. Хоть и проверяли окрестности конные дозоры, но береженого и боги берегу. Не очень то приятно оказаться нос к носу с неприятелем, имея на теле лишь пропотевшую тунику. Но было тяжело. Несмотря на то, что вчера римляне пол дня не двигались с места, ожидая темноты, солдаты, особенно тех центурий, что принимали непосредственное участие нападении, с трудом передвигали ноги. Сказывалось нервное напряжение ночного боя с магами и их чудовищами. Трибун все чаще ловил на себе вопрошающие взгляды подчиненных. Несмотря на успех мероприятия: дворец магов разрушен, сами маги почти полностью уничтожены своими же творениями, Антоний был недоволен. Во-первых, внезапного нападения не получилось. Во-вторых, потеряно два десятка бойцов. Половина из них – под крышей рухнувшего дворца. Ну а в третьих, хоть убей, не верил в то, что именно убитые маги виновники смерти его людей. Слишком они изнежены, беспечны. В то время когда неподалеку немалая группа враждебно относящихся к ни людей… Да и убивать вблизи своего жилища, так и хищные звери не делают, чтобы не навести охотника на свое логово. А явные следы использования, как утверждает проводник 'магии земли'… Нет, не все здесь ясно. Он слегка пришпорил коня и промчался вдоль марширующих легионеров вперед, в голову колонны, где шел Марк Вегет.

Заслышав перестук копыт, центурион обернулся. Антоний попридержал коня и тот послушно замедлил движение. Затем римлянин спрыгнул на землю. Намотав поводья на руку, пошел рядом с другом. Животное послушно пошло вслед за человеком. Некоторое время оба товарища шли молча.

– Пора становится. Уже считай, сутки без отдыха. Люди ропщут.- нарушил тишину Вегет. – Не стоит доводить до крайности. Еды нет. Все что захватили из первого поселения – осталось у разрушенной школы магов. Не успели увести лошадей, как повозки разбили в щепы эти каменные чудища.

– Да, ты прав. – вздохнул Антоний. Люди устали. Да и ночное развлечение дает о себе знать. Ты знаешь, я не доволен. И в первую очередь собой. Не смог установить дисциплину в легионе. Люди распустились. Один Хват чего стоит. Да, кстати, его не нашли?

– Нет,- мотнул головой Марк. Мои люди прочесали всю округу, даже ушли назад по нашему пути. Его следов нигде не обнаружено. Только если он остался в поместье магов.

– Я сам видел, как он рванул к лесу, когда те монстры разрушали дом…

– Тем не менее он скорее всего где- то там.- Чего он там ждет? Поймают его длинноухие и шкуру его собачью спустят.- удивился трибун.

– Не скажи, – усмехнулся германец. Хват – еще тот волчара. Просто так не дастся. Умеет втираться в доверие. Ты думаешь он за какие заслуги стал центурионом? Ты, может быть, не знаешь, но в легионе ходили слухи, что хорошо он выставился родственнику одного сенатора. Тот сказал кому надо – и вот десятник Хват уже центурион! Еще и здесь небось хотел старшим стать, а тут ты! Вот он тебя и невзлюбил.

– Ладно, в Тартар этого ублюдка. Лучше скажи, что ты думаешь насчет той Школы, которую мы, хм, вернее с нашей помощью, развалили по кирпичикам? Сдается мне, что вляпались в какое-то грязное дело. И нашими руками кто-то устранил соперников. Ведь если есть Школы магии нескольких направлений, то и соперничество, между ними обязано быть. Как в нашем мире между философскими школами.

– Насчет философов я не знаю,- усмехнулся Марк. Меня домашние учителя не обучали. Но одно могу сказать точно: нас не ждали. Часовых не было, а та охрана, что я видел, вела себя как какой-нибудь сопляк первого года призыва. Если бы не их долбанная магия, положили бы всех без потерь. Так что, возможно, ты и прав. Ну да ладно, что уж об этом говорить. Сделали дело и ладно. Жаль только ребят, что полегли. Ну, хоть простые солдаты думают, что мы отомстили за тех замученных. Ну а с истинными виновниками мы еще встретимся, будь уверен. И вот тогда…

– Вон и место хорошее,- прервал его Антоний,- взгляни – встанем на холме, видимость прекрасная.

Тогда я высылаю своих в дозоры, а вы пока обустраивайтесь.

Обрадованные тем, что, наконец, отцы-командиры решили устроить привал, солдаты, оживились, и бодрым шагом направились к невысокому холму с плоской вершиной, заросшей редким кустарником.

По приказу Антония первым делом все силы были брошены на укрепление лагеря

Еще солнце не так далеко прошло по своему пути на небосклоне, как сплетенные из гибких ветвей произраставшего вокруг кустарника стены оградили стоянку. С трех сторон склоны холма были довольно крутыми, поэтому лишь на пологой стороне были вбиты в песчаную почву колья, грозно смотревшие в сторону предполагаемого нападения. Вырыто пара ям-ловушек, искусно замаскированных травой. В углах импровизированной крепости стали часовые, напряженно выглядывающих возможного врага.

– Быстро управились, -сказал Антоний. Хоть благодарность объявляй.

– Не стоит. Пусть не расслабляются. Помнят с чем мы столкнулись прошлой ночью Тут, неподалеку, приметили поселение. Ничего, богатенькое. Можно потрясти на предмет еды, а то брюхо уже подводит от голода. Собирайся, пойдешь со мной, развеешься от своих печальных мыслей. Солдаты подумают ' А чой-то наш командор присмурнел, небось дела наши совсем плохи' И все пойдет паника, все разбегутся…

– Прошу, не ввергай меня в пучину печали, о многомудрый… Все-то ты видишь, все-то ты знаешь… Нет, а если серьезно, я бы с вами прошелся. Поразмяться не помешает. Но кто тут останется?

– Ты что, думаешь, без тебя не разберутся? Те ветераны, что сейчас у тебя сотниками, десятки лет в походах. И знают получше некоторых что надо делать в первую очередь при устройстве лагеря.- С усмешкой сказал Марк Вегет.

– Ты, кажется, считаешь меня совсем уж желторотым юнцом, что и без подсказки дядюшки и палатку поставить не может?! – вскинулся Антоний.

– Да ладно не кипятись. Я просто хотел сказать, что справятся и без нас. Толковых людей у тебя хватает. И постоянный контроль с твоей стороны может дать им неверное представление о тебе. Посчитают командира придирчивым педантом, либо неуверенным в своих силах и организаторских способностях человеком. Если ты назначил достойного человека ответственным за что-либо, то держать его действия под неусыпным контролем- значит сомневаться в собственной компетенции. Правда, есть вариант еще хуже первого- вообще ничем не интересоваться. Но тебе это не грозит.

– Я тебя понял. Нам же не потребуется большой отряд, чтобы завоевать эту крепость?

– Все шутки шутишь… Нет, селенье небольшое. Два десятка всадников будет в самый раз.

Когда взбирались на коней, Антоний сказал Марку. – Ты посмотри какую интересную вещь придумали! Упор для ног. И в седло забираться удобно и в бою, наверное, есть выгода. Только приспособится надо.

– Да, действительно. Я слышал, подобные приспособления есть у восточных варваров, что кочуют по разным землям,-кивнул центурион. -Поехали.

До поселка было недалеко. От взглядов вставших лагерем римлян его скрывал небольшой перелесок, проехав который, всадники очутились у невысокой ограды, окружавшей десяток домов, живописно разбросанных на зеленом лугу. Поодаль, начинались поля, засеянные пшеницей. Жителей не было видно. Вперед отправилось два всадники. Подъехав к первому дома, они спешились. Затем один их них вошел в жилище. Через мгновение выглянул и подозвал второго. Оба скрылись за дверью. Прошло немного времени и римляне вытащили во двор хозяина дома. Обмотав запястья хуторянина веревкой и прикрепив другой ее конец к седлу, легионеры вскочили на лошадей и поскакали прочь из поселка. Вслед за ними, поднимая облака пыли, ничком бороздил землю пленник. Он не удержался на ногах и упал от резкого рывка веревки. Когда разведчики прискакали к ожидавшим их командирам, на пленника было страшно смотреть. Кожа на лице и руках была содрана и текущая кровь, смешиваясь с дорожной пылью, превращаясь в отвратительную черно бурую грязь.

– Что ж вы его так?!- с укором в голосе обратился к притащившим пленника легионерам центурион. – Как он теперь говорить будет? И вообще, вы мне прекращайте настраивать против нас местных! Нам у них еще провиант брать. Вдруг чего со злости подсунут. Будем потом всем легионом кусты обсиживать. И то, в лучшем случае.

– Он первый начал, сам напросился,- принялся оправдываться низкорослый легионер с побитым оспой лицом. Я зашел, а он из-за угла как кинется! Я ж хотел по-хорошему поговорить. А он на меня с ножом! Ну, дал ему разок по голове. Так не убил же!

– Хватит. Я тебя понял,- холодным тоном прервал его словоизлияния Антоний. Повернулся к эльфу, которого уже поставили на ноги.- Я сожалею о причиненных неудобствах,- вежливо сказал трибун. – Но ты сам спровоцировал моих солдат, набросившись на них с оружием. Мы пришли с миром к вам в дом. И впредь за подобные инциденты я буду жестоко наказывать.

Пленник ничего на это не ответил, лишь злобно зыркнул налитыми кровью глазами. Немного выждав, трибун продолжил, – Нам нужна провизия. И мы бы за нее заплатили(тут он лукавил, платить было нечем, да и кто платит, пробираясь по заведомо враждебной территории?), и если твои соплеменники будут вести себя прилично, то мы возьмем то, что нам нужно и уйдем, никому не причинив вреда(это было правдой, все же не звери, убивать всех на пути). И тут пленника словно прорвало – Да кто вы вообще такие? Разбойники! Развелось вас людей! На дорогах не проехать, чтоб вас не встретить. А теперь уже и в дома наши вламываетесь. Совсем император вас распустил! Ага, так я и поверил, что никого не тронете! Вашу породу давно знаю! Ничего вы не получите, так и знайте! -Эльф забился в руках держащих его легионеров так, что его пришлось успокоить ударом по многострадальной голове.

– Да, не получилось у тебя с ним столковаться. – задумчиво произнес Марк Вегет, глядя как уволакивают в сторонку беспамятного крестьянина.

– Да дикие они какие-то, -досадливо отмахнулся Антоний. Как нас увидят, так сразу и кидаются, как бешеные псы. Ничем их не переубедишь. Придется эти домишки штурмом брать, есть то хочется. Надеюсь, хозяева нам мешать не будут. Возьмем, что нужно и уйдем.

– Да это вряд ли, судя по этому мужичку, -сказал Марк, всматриваясь в замершие дома- даже дым из труб уже не шел, прекратившись, словно по команде. -Надо быть осторожнее, следов присутствия солдат я не замечаю, но это не значит, что нас не поджидают с луками наготове обычные крестьяне, вроде взятого нами фрукта. Хорошо, что у них амбар и хлев в стороне от домов. Чистюли. Но нам будет легче. Так висельники,- обратился центурион к солдатам.- Ваша задача- взять жратвы, чтобы свободно могли унести, зерна там, живность какую и назад. Пустяками, типа поиска хозяйских богатств не заниматься. Пошли!

Огибая нарядные домики поселка, всадники пустили коней в галоп, направляясь к хозяйственным постройкам. Заслышалось тревожное блеяние овец и хрюканье флегматичных свинок. И тех и других ожидала одинаковая незавидная участь- быть съеденными римскими легионерами. Когда до сарая оставалось три десятка шагов, тенькнул одинокий лук. Лошадь под одним всадников, закричала, встала на дыбы и рухнула на землю. Лишь в последний момент человек успел соскочить с седла. Его разгневанные товарищи ворвались в амбар, короткий вскрик и со стрелком было покончено. На что он рассчитывал- непонятно. А дальше все было просто. Обычные будни войны. Армия сильнейшего торопливо потрошит закрома слабейшего, а тот угрюмо смотрит на это сквозь просветы в оконных занавесках. И, кстати, солдаты с зависть косились на тонкие, прозрачные, а главное, огромные стекла, вставленные в оконные проемы. Это какое ж богатство! Но не трогали. Во-первых, приказ- брать только съестное, а во-вторых никому неохота проверять на себе меткость деревенских жителей. Нагрузив коней мешками с зерном, мукой и тушами освежеванной скотины, фуражный отряд двинулся назад в лагерь. Вскорости их прибытие радостно приветствовали голодные легионеры. В котлах, захваченных в поселке, забулькало мясное варево, щедро приправленное пряными лесными травами. Их показали римлянам спутники Дорна- проводника. Впервые за два дня легион наелся досыта.

Большинство римлян, сразу же, поев, устроилось спать, завернувшись в плащи. Лишь часовые внимательно осматривали местность, временами зевая украдкой, стараясь не попасться в этот момент на глаза строгим центурионам.

После сытного горячего обеда, так и тянуло прилечь, но Антоний, преодолевая сонливость, спустился с холма к бьющему из-под земли роднику и умылся обжигающе холодной водой. Вернулся в лагерь и велел первому попавшемуся легионеру найти местного проводника. Пока того искали, легат присел на теплый песок, вытащил из ножен меч и принялся его рассматривать. Он еще не успел как следует рассмотреть найденное Марком в поместье колдуньи оружие. Лишь сейчас, при ярком свете он оценил свой новый клинок. Куда да него было даже самым лучшим мечам из родного мира! По сравнению с этим произведением оружейного искусства они все казались тусклыми поделками, годными разве что для работы на живодерне. Римлянин дохнул на клинок, с удовольствием понаблюдал, как с поверхности исчезает туманное облачко, возвращая голубоватый блеск металла. Сам обоюдоострый клинок был длиною с руку, начиная от немного скошенной вперед крестовины до плавно сужающегося к концу острия. Рукоять меча позволяла брать его в обе руки. В круглое навершие был вставлен великолепно ограненный крупный прозрачный камень. Но более всего озадачило Антония клеймо, выгравированное у самой крестовины- черный орел, расправляющий крылья. От созерцания своего меча его оторвало осторожное покашливание. Трибун резко вскинул голову и увидел перед собой Дорна. Рядом застыл легионер.

– А, пришел. Ну, присаживайся. Антоний толкнул ногой в сторону охотника небольшое полено. – Поговорить надо.

– О чем?- спросил Дорн, осторожно присаживаясь рядом

– Да вот, интересно мне стало, что может предложить твой хозяин. Как его?

– Какой хозяин?

– Ну конечно, не длинноухий. Тот хозяин, которому служишь по ту сторону границы. Человек. Не думаю, что он откажется принять к себе несколько сотен бойцов. Если, как ты говоришь, у вас постоянно идут войны…

– Не так все просто, уважаемый. Вот подумай сам – из ниоткуда появляется отряд облаченных в старинные доспехи людей и требует, чтобы их приняли на службу. Не знаю как там у вас, в далекой стране, но у нас они вызовут сильнейшее подозрение. А вдруг это новая провокация длинноухих? так подумает охранка. Не очередное ли это порождение Сатаны? -зададут вопрос церковники. И спросят с вас крепко. А что вы ответите? Верите ли вы в Господа нашего, Спасителя Иисуса? Верно ли исполняете обряды?

– Да я вообще не представляю, кто он такой, ваш Господь. Это ваш бог, верно? И он у вас один, как у иудеев. А у нас свои боги. Но мы терпимо относимся к любым вероисповеданиям, лишь бы они не шли во вред государству. – произнес Антоний.

– Вот, так и есть, язычник! Как придем, прошу, не упоминай в разговоре с церковниками иудеев. Это проклятый народ. Они, с согласия старых римских властей, распяли Христа. Отвергли его. И за это они были покараны в Дни Гнева. Рссеяны по всей земле, и живут теперь нечистым трудом. Лучше о них и не вспоминать. Для здоровья полезнее. Будет лучше, для всех вас, если вы будете говорить, что пришли из отдаленных земель. Кто проверит?

– Тогда расскажи поподробнее, что представляют из себя ваши жрецы. Почему ты так их опасаешься?

– Не жрецы, а священники.- Поправил римлянина охотник. Ну а то, что опасаюсь… Большую власть они себе забрали. Даже знатные дворяне не задевают самого последнего монашка. Потому что за ними сила. Каждый священник обладает власть, подобной магии эльфов. Но, как они утверждают, ее источник отличен от магии длинноухих. Магия эльфов- от Сатаны, врага рода человеческого, а священнослужителей -от самого господа бога, данная людям для борьбы с силами тьмы. Нет, конечно, поначалу, особенно в первое время после Дней гнева только воины Церкви могли противостоять войскам эльфов. Через несколько сотен лет войска империи эльфов попытались дойти до Константинополя. Лишь магия Церкви их остановила. Встреча вышла горячей! Как говорят, волшебство эльфов им не сильно помогло, и вышла уже битва воинов. Железо против железа. Что и говорить, полегло людей много. Но нам удалось одолеть длинноухих в той битве. С тех пор имперцы крупными силами не лезут. Все больше по мелочи вредят и то, не сами эльфы, а их вассалы -хорны да гнорки. Да и сами наши молодцы любят пошалить на южном море. Корабли у длинноухих с богатым товаром плавают. А если еще и пленниц взять… -Он причмокнул губами и мечтательно закатил глаза.

– Ты отвлекаешься,- заметил Антоний.

– Да, ты прав, прости. В общем, все столкновения происходят на южной границе. Дальше к северу, непроходимые горы. К тому же это территория гномов. Но мне известны тайные тропы, по которым можно пробраться. Вот по ним я и собираюсь вас вести. Доберемся до гномов. Отработаете у них положенное, а потом и за перевал. Святоши будут, конечно, цепляться, помурыжат вас у себя в монастырях какое-то время, но потом отпустят. Главное лишнего не болтать. А не то…

– Ты не любишь ваших жрецов.- произнес римлянин. – Почему?

– Не люблю. Это точно! Да и за что их любить? Мало того, что король берет налоги, так еще эти белорясниики дерут со всех свою долю. Что не так скажешь – волокут на правеж, за ересь на Единого Благого Бога. К тем, кто якшается по их словам, с нечистью, типа гномов, не говоря уже об эльфах, вообще особое отношение. Чуть что – сразу на очищение от скверны. Враз очистят, так что и мяса с костей слезет. Вот помню когда служил, после каждого похода к длинноухим весь отряд заставляли молится и постится. Представь, здоровые мужики вернулись усталые, голодные как звери, а их уже поджидают двое с постными рожами и предлагают пойти на молитву. Из еды только мучная болтушка с сухими кореньями. И так два дня!

– А что, отказаться нельзя? -удивился Антоний -Мол, раненые есть, да и вообще послать их, если они так вам не по нраву?

– Пошлешь их, как же. Монахи – первейшие маги. Все остальные стихийные маги им в подметки не годятся. И существуют только потому, что на Белых давят короли, не желающие смуты в государстве. Ну а если есть раненые- излечат, если только конечности на месте. Что хорошего можно по Церковь сказать, так это то, что лечат завсегда бесплатно, в отличие от тех же магов. Правда некоторые маги могут и ногу обратно прирастить…Но Белые это не одобряют – мол нельзя строить из себя Творца, переделывая человека. Да и дорого это очень. Простому ратнику не по карману.

– Белые- это ваши жрецы?

– Да, священники, монахи. Они себя так называют -Белая церковь, церковь света! Мол, наша сила от бога, а сила Детей тьмы, эльфов то есть, от Темного. Ну а наши, человеческие маги- так, находятся между этими двумя полюсами. Тех, кто, по их мнению, слишком склоняется к Тьме, в силу своих занятий, исчезают в подвалах монастырей. А они там глубокие и обширные. Места на всех хватит! Особо же отличившиеся удостаиваются чести быть сожженными при большом стечении народа. Вт маги стараются не слишком высовываться. Заявишь о своей силе- сразу посчитают тебя пособником эльфов. Ибо откуда такая сила у простого человека, как не от Дьявола и его слуг?

– И, что ваш правитель полностью согласен со священниками?

– Куда деваться! У Белых армия паладинов-святых рыцарей, как они их называют. Здоровенные мужики, с головы до пят закованные в мощную броню да еще с зачарованным оружием. Если какая беда, тварь какая-нибудь появилась, крестьяне вопят о помощи, сразу паладины отправляются. С нечистью разной бьются, жизни своей не щадя. И побеждают. В этом им не откажешь. Так вот, своих войск королю не хватает- южные границы держать, разбойникам на севере окорот давать. Так что без Церкви ему не обойтись. Как и без ее паладинов.

– Это все хорошо, а теперь расскажи мне, что может ожидать нас в вашей стране. На что рассчитывать? Не сделаете ли вы нас, чужеземцев, рабами.

– Ты, командир, все еще надеешься пробраться через владения Подземного народа не заплатив? Напрасная затея.

– Это позволь мне решать, напрасная или нет. Тем более что мы можем предложить им драгоценности взятые у Высших.

– Эти побрякушки?- Хмыкнул Дорн,- Гномам они ни к чему. Я ж говорил, что им нужны работники, а золото и камней своих хватает.

– И все же предположим, что мы прошли твоих подземных хозяев,- настойчиво продолжил Антоний,- Что с нами будет за перевалом?

– Ну, если чудесным образом незамеченными пройдете мимо дозоров Подземных, то вас встретят Охранники Крепости На Входе, что перекрывает дорогу через перевал. О вас сообщат королю, но прежде вами займутся Белые. Перетрясут тебя и всех твоих бойцов на предмет связи с Тьмой, – охотник тихо засмеялся,- Вымут душу и снова на место засунут. Ну, а потом,- Он внимательно посмотрел на римлянина,- если посчитают вас неопасными, Король вас возьмет на службу. Опытные воины всегда нужны. Оружие и доспех у вас, честно скажу, дерьмовые,- Его лицо перекосилось, как будто он съел что-то очень кислое,- Но со временем разживетесь чем-нибудь порядочным.

– А что, обязательно идти на службу к вашему правителю? Другого пути нет?

– Можешь не идти,- пожал плечами бывший сторож границы, – Но учти, что к вам, в этом случае, отнесутся с подозрением и осложнят жизнь так сильно, как только смогут. Власти еще смогут смирится с существованием чужаков, пока они под присмотром и контролируемы. Вы можете представлять из себя угрозу королевству, а за время его существования оно не раз находилось на краю гибели. Поэтому у нас настороженно относятся ко всему неизвестному, странному. А вдруг это ловушка? Ведь само ваше прибытие в наш мир довольно необычно. Такого раньше не было. Так что пристальное внимание со стороны церковников вам обеспечено. Но вся эта прелесть общения с ними будет вами, римлянами, испытана лишь после общения с гномами.

– Будет тебе. Решим мы сами проблему с твоими подземниками. Сейчас главное выйти из пределов Империи. – Антоний покачал головой. Это же надо – бежать из Империи. Скажи кто-нибудь такое ему раньше – только бы посмеялся. Но эта Империя совсем не та, в которой прожил всю свою прежнюю жизнь. Здесь все чужое. Уже не гордые потомки волчицы правят страной, а чуждая раса. Империя, где все без исключения люди существуют на правах бесправных илотов или того хуже – как безмолвный скот, все предназначение которого – обеспечить пищей своих хозяев. И уже судя по всему, никогда не вернуться домой, в свой мир. Не увидеть престарелого отца, родного поместья, где с детства знаком каждый уголок. Хорошо хоть нет жены и детей, как у многих попавших вместе с ним в этот мир легионеров. Сделав усилие, прогнал невеселые мысли. Затем вогнал меч в ножны и рывком поднялся на ноги.

– Ладно, поговорили, пора на отдых. Ты тоже не сиди, иди, поспи. Завтра, если твои эльфы не полные идиоты, будет сражение. Нам нужно набраться сил.

– Они такие же мои, как и твои,- огрызнулся охотник. – А отдохнуть, правда, надо. Уйти уже не получится. Пошумели мы изрядно, да.

– Ладно тебе, -Антоний примирительно поднял руку. – только я одного не пойму. Как живущие здесь, на землях империи люди могут так долго терпеть эту нелюдь? Ваши эльфы взяли на себя роль богов по отношению к другим разумным существам. Причем людей держат за простых животных. Как с этим можно смирится, не понимаю?!

– А никто и не смирялся, – сдержанно ответил Дорн, лишь сжал кулаки так, что побелели костяшки, – Придет время и мы покажем этим заносчивым длинноухим, чего стоят люди. Припомним им столетия унижения и тысячи загубленных невинных душ. И святоши наши, на них зуб имеют. Считают эльфов еще одним порождением Бездны. Да и правильно. Бить их нужно, гнать с этой земли…

Слабым зеленым светом мерцало окно портала, через который шеренгой по трое выходили хорны-наемники. На той стороне оставалось совсем мало тяжелых пехотинцев, ждущих своей очереди чтобы отправится в восточную провинцию Миллирия из казарм Карииса – пограничного города на севере империи. Точка прибытия находилась в военном временном лагере на краю леса. Все пространство освещалось шарами магического огня, висящими без какой-либо опоры на высоте трех метров и излучающими яркий белый свет. Командиры не опасались быть замеченными врагами – маги уверяли, что поблизости никого нет. Прибывшие хорны озирались по сторонам, скалились на эльфов-стрелков, набранных из горожан, но те не обращали на них внимания. Наконец все перешли через портал, маг, отвечающий за переход, поклонился своему коллеге на той стороне, взмахнул рукой и зеленоватое сияние погасло. Портал закрылся.

Пехоту – хорнов отвели в дальний конец лагеря, где им было отведено место на ночлег. Канцелярия наместника, несмотря на панические требования городских управ городов Солтикуса и просьб разгневанных магов, выделила только триста пятьдесят наемников – огромных, обряженных в тяжелые доспехи из кости северных морских чудовищ. Пылающие жаждой мщения маги Земли, во главе с архимагом самолично явились, дабы покарать уничтожителей школы в Миллирии. К ним присоединились еще несколько коллег из других Школ. Всего собралось полтора десятков магов. Что было довольно значительной силой. Конечно, в другое время никакое количество бунтующих рабов не сподвигло бы архимага оторваться от магических изысканий, но потеря Школы – это снижение влияния в Совете. И с таким случаем необходимо разбираться собственноручно, без доверенных лиц. Наверняка не все тут просто как кажется… Несколько близлежащих городков выделили ополченцев, в количестве шестисот душ, экипированных в легкие кожаные доспехи, защищающие разве что от стрелы на излете. Вооружение – короткий, прямой меч и длинный лук. В ближний бой не суются, предпочитая действовать издалека, засыпая врага стрелами. Типичная легкая пехота Империи. Использовать которую необходимо только под прикрытием тяжелых панцырников, что известно каждому ученику Школы тактики. Вековая неприязнь эльфов хорнов разделила лагерь на две части. В большей и более благоустроенной располагались городские ополченцы, а в меньшей, наемники – хорны. Пространство между ними патрулировалось ветеранами имперской гвардии, немногочисленной тяжелой пехоты империи. Так, на всякий случай. Во избежание эксцессов.