«Война Афины» онтологически тесно связана с бизнесом, с практикой конкурентной борьбы. Поэтому неудивительно, что в ней используются те же приемы.

В современной России распространена практика рейдерских захватов. Схемы их варьируются, но одна из самых известных построена на использовании миноритарных акционеров. От имени такого акционера (скажем, семидесятилетней старушки, проживающей в городе Балей, что в 300 километрах к юго-востоку от Читы и километрах в семидесяти от ближайшей железной дороги) подается иск против крупной корпорации с активом и оборотом в десятки миллионов долларов. В иске указывается, что корпорация нарушила неотъемлемые права миноритария и, в частности, не предоставила старушке возможность присутствовать на общем собрании акционеров. Суд немедленно принимает дело к рассмотрению и, прежде всего, изымает документы корпорации и блокирует ее счета. Это, разумеется, приводит к нарушению управления, остановке всякой деятельности и разорению корпорации. Ее активы обесцениваются и немедленно скупаются – разумеется, через подставных лиц – заказчиком рейдерской акции.

Эта схема хорошо отработана и считается вполне законной. Приходится даже слышать, что рейдерские захваты повышают эффективность бизнеса и конкурентоспособность страны на глобальном рынке: «Рейдерский захват возможен, только если у предприятия низка ликвидность, а это означает, что оно плохо управляется. После смены собственника проводится санация предприятия, ликвидируются непрофильные активы, сокращается численность персонала, меняется менеджмент, улучшается управление. Иногда новый владелец даже инвестирует в бизнес дополнительные средства».

Ну, во-первых, следует возразить, что низкая ликвидность часто возникает, когда собственник вкладывает средства в развитие бизнеса, например в техническое перевооружение предприятия. Например, при венчурном финансировании предприниматель получает кредит, который немедленно расходуется на реализацию венчурного проекта. Далее, если этот проект оказывается несостоятельным, предпринимателю предоставляют возможность разориться самостоятельно. Если же намечается прибыль, его разоряют искусственно и изымают потенциально доходный бизнес.

Во-вторых, рейдерские захваты разрушают доверие, которое является естественной основой бизнеса.

В-третьих, при таких захватах новым собственником, как правило, присваивается лишь часть бизнеса. Все, что ему не нужно, обесценивается и уничтожается. Иными словами, речь идет все-таки о грабеже и умышленном уничтожении ценностей для его сокрытия.

Про рейдерский захват я все понял в студенческой юности, когда открыл свой первый бизнес и едва не вылетел из института. Отец дал мне тогда хорошие советы, а я ими не воспользовался. Я был готов играть своими картами, думая, что у меня масть. А меня просто облили водой и отобрали карты. А я не знал, что так бывает. Не по закону, зато эффективно. А кто и о чем устно договорился – так не помнит никто. То есть я-то помнил. Из этой истории я вынес опыт, и в Америке выбирал, куда ставить ногу, хотя двигался быстро. Не знаю, если ли в рейдерстве положительная составляющая? По-моему, нет. Это – хамский обман. Разве для того полезный, чтобы иметь опыт поражений и не носиться с тем, что ты умный и борзой. Но жизнь и так, и при вполне себе налаженном бизнесе показывает тебе это каждый день. Не понимаю, зачем называть человека свиньей каженный раз? Захрюкает! Я был тогда зол, а обиду преодолел быстро. На злости делается больше путного, чем на обиде. Этому меня научила мать. Она разделяла богатый мир чувств на настоящие и приговаривающие. Гнев был настоящим. Я мог его выделить, превратить в ресурс и истратить. Обиду истратить было нельзя.

Разумеется, рейдерский захват одного предприятия – это полузаконная-полубандитская акция, характерная для «третьего мира». Адепты «войны Афины» предпочитают захватывать целые страны. При этом используется та же рабочая схема (как говорят физики, «с точностью до обозначений»).

В любом государстве – плохом ли, хорошим ли – всегда есть недовольные. Их претензии могут иметь религиозный характер, могут быть окрашены в национальные «цвета» или иметь социальный оттенок. Чаще всего дело сводится просто к борьбе за власть.

Количество оппозиционеров большого значения не имеет, но для успеха рейдерского захвата «государства Х» желательно, чтобы они проживали более или менее компактно, то есть чтобы их недовольство можно было связать с определенной территорией.

Прежде всего инспирируются активные выступления оппозиции. Желательно, чтобы они были достаточно массовыми, но в современных условиях это не имеет большого значения: существенен не сам новостной повод, а его отражение в мировых СМИ.

На своих митингах оппозиция должна выдвинуть простые, понятные, актуальные и при этом заведомо неприемлемые для властей требования. После этого перед руководством страны возникает фатальная развилка: никак не реагировать и этим продемонстрировать слабость государства или начать преследование оппозиции, показав «антинародную сущность режима». Как и положено в «войне Афины», принцип безальтернативности здесь выполняется автоматически – развилка вырождена, и оба варианта приводят к одному и тому же результату.

Сначала в американских и европейских СМИ, затем на трибунах международных организаций начинается обсуждение положения дел с правами человека в «государстве Х». Одновременно происходит переход от скрытого финансирования оппозиции к ее явной поддержке.

Оппозиция начинает акции гражданского неповиновения или сразу переходят к тем или иным формам вооруженного насилия. Естественно, в стране вспыхивают беспорядки, происходят столкновения демонстрантов с полицией и армией, льется кровь.

Можно блокировать все счета «государства Х» в зарубежных банках. С этого момента в стране начинается финансовый и экономический кризис.

Далее, если правительство продолжает упорствовать, Соединенные Штаты приступают к военным операциям. Прежде всего оппозиция снабжается оружием. Затем объявляется режим «закрытого неба» над территорией страны, то есть ВВС США начинают сбивать военные самолеты «государства Х» и уничтожать его военные аэродромы. На следующей стадии США переходят к воздушному наступлению, а после полного уничтожения военной и гражданской инфраструктуры начинается военная операция.

Понятно, что у руководства «государства Х» нет никакой возможности противопоставить «полю» что-то осмысленное. В конце концов, это руководство уничтожают физически, оппозиция приходит к власти, а активы страны: авуары, природные богатства, инфраструктурные возможности, геополитический потенциал, – поглощаются «полем». При этом, разумеется, присваивается только ликвидная часть государственных активов, остальное передается в пользование оппозиции.

Заметим, что «геополитическое рейдерство» отвечает четырехзвенной схеме «войны Афины».