Итак, ко времени, когда гунны сами теряют свою государственность после битвы при Недао, мы застаем пеньковскую культуру на громадном пространстве — от Дона до Дуная. То есть на всем продвижении этой части «посткиевцев» вместе с теперь уже несуществующим сюзереном.

С другой стороны, византийские авторы фиксируют антов на юге, в районе дунайского устья. Иордан показывает их на территории —

от Данастра до Данапра, там, где Понтийское море образует излучину.

И если «пеньковцы» — анты, то мы должны видеть следы этой культуры на берегах древнего Истра.

Что ж, уже известный нам Прокопий Кесарийский указывает, что анты как раз и расселялись между северным берегом Истра и местностью к северу от утигур, обитавших на побережье Меотийского озера:

За сагинами [живущими после лазов по направлению вокруг Черного моря от Трапезунда к Азову] осели многие племена гуннов. Простирающаяся отсюда страна называется Эвлисия; прибрежную ее часть, как и внутреннюю, занимают варвары вплоть до так называемого Меотийского болота и до реки Танаиса [Дон], который впадает в Болото. Само это Болото вливается в Эвксинский Понт. Народы, которые тут живут, в древности назывались киммерийцами, теперь же зовутся утигурами. Дальше, на север от них занимают земли бесчисленные племена антов.

За Меотийским болотом и рекой Танаисом [по окружности Понта, т. е. на запад от устья Дона] большую часть полей, как мною было сказано, заселили кутригуры-гунны, за ними всю страну занимают скифы и тавры…

Что можно заключить из этого отрывка? Сагины (не будем вдаваться в их этническую идентификацию) живут на север от грузин, то есть на территории Абхазии. Далее на север, через Кавказский хребет, надо полагать, осели некие гунны. Это, с очевидностью, — степи возле Северного Кавказа, Ставропольский и Краснодарский края. На Дону кочуют утигуры. Далее на запад, к Днепру, место занимают кутригуры. Кто имеется в виду под скифами и таврами, неясно, да и неважно.

Важно, что наши анты локализуются к северу от степей донских и доно-днепровского междуречья. А западный предел их распространения, по свидетельству древних авторов, находится на Дунае.

И в целом это вполне соответствует зоне пеньковской культуры. Единственное, чего не хватает для полноты картины, — найти «пеньковцев» на Дунае.

Впрочем, это уже сделали. И блестяще описал все тот же В. В. Седов:

Надежными показателями расселения антов на левобережье Нижнего Подунавья являются находки лепных биконических сосудов, весьма близких к характерной пеньковской керамике, и пальчатых фибул с маскообразной головкой.

После ухода гуннов здесь, как и в лесостепном междуречье, начала формироваться новая культура. Ее назвали ипотешти-кындештской (см. рис. 33).

В ней, по мнению археологов, воплотился синтез носителей пражско-корчакских древностей, пеньковской культуры и местного автохтонного населения.

Здесь, около границ империи, пеньковская культура, впрочем, начала быстро видоизменяться. У антов-«пеньковцев» появляется развитое скотоводство. Они занимаются добычей и обработкой железа. Осваивают наконец гончарный круг.

Известен ряд ремесленных мастерских (железоделательных, гончарных, ювелирных), которые работали на продажу. Росла внутренняя торговля, связанная с развитием ремесла, и внешняя (в частности, с Римской империей); возникло денежное обращение, для чего использовались серебряные римские монеты. На землях антов встречается много римских вещей (монеты, амфоры, стеклянная, металлическая и керамическая посуда, ювелирные изделия и др.). [31]

Рис. 33. Ареал ипотешти-кындештской культуры: а — памятники с материалами пеньковской культуры в apeaле ипотешти-кындештской культуры; б — памятники с пражско-корчакскими материалами; в — памятники с пеньковскими и пражско-корчакскими материалами; г — биритуальные могильники. Ареалы культур: д — ипотешти-кындештской; е — пражско-корчакской; ж — пеньковской; з — регион гепидов; и — граница Византийской империи

По мере этого неизбежного процесса развития цивилизации закономерно развивается и неизбежное же имущественное расслоение. У антов тоже началось это расслоение. С одной стороны — множество рабов, в основном из военнопленных. С другой — относительно небольшая прослойка тех, кто оказался в состоянии порадовать нынешних археологов кладами из ювелирных изделий. Формируется новая элита.

Таким образом, исподволь, возможно даже незаметно для общества, на этом упершемся в границу Империи острие пеньковской культуры начинает формироваться государство. Не одно лишь антское, нет. Чем-то оно сродни «черняховскому» — такое же полисоставное, где различные культуры живут по собственному быту и усмотрению. Но постепенно влияют друг на друга, проникают друг в друга, взаимно корректируют друг друга. Скорее всего, именно это еще только складывавшееся государство и «создало» культуру Ипотешти-Кындешти. Она сформировалась к середине VI века. То есть где-то через сто лет после битвы при Недао. Как раз достаточный срок, чтобы, неспешно осваивая новые земли и переваривая их население, добраться от середины Днепра до нижнего Дуная, принимая в себя цивилизационные импульсы и меняясь под их воздействием.

После этого остается сделать только один вывод: по крайней мере часть «пеньковцев», та, что соприкасалась на Дунае с Византией, вошла в историю под именем антов.

Но так ли все просто?

Ответ начнем с простого вопроса: а что это значит — «анты»?

Это ничего не значит в славянском языке. И нет оснований думать, что значило раньше: его нет ни в древнерусском языке, ни в самых древних вариантах русского летописания.

Кое-кто делает построения на базе тюркского, считая гуннов тюркоязычными и придавая слову «анты» значение, близкое к понятию «союзник». От тюркского ант — клятва.

Другие их выводят из сарматов:

Большинство исследователей сходится во мнении, что этимология «антов» иранская и означает «окраинные, пограничные жители».

Некоторые, как, например, один из глубоких знатоков истории valdemarus, указывают в этой связи известного по боспорской эпиграфике 270 х годов сарматского Анта Папия.

В своем обзоре саг о конце мира в представлении древних германцев исследователь А. Ольрик связал антов с аланами, которые будто бы сами называли себя антами. Ученый ссылался на то, что в осетинском эпосе есть воспоминания о борьбе с племенем «Gut». Аналогичным образом рассуждал наш выдающийся исследователь Г. В. Вернадский. Он же ввел и лингвистический довод, который весьма моден среди определенной части специалистов: название «анты» — аланского происхождения, ибо —

— в осетинском языке слово «anda» значит «вне», слово «andag» значит «внешнее», а в санскрите «anta» значит «конец», «граница».

<…>

На этом основании антов можно было бы рассматривать как «внешние» или пограничные племена аланов (предков осетин), которые в процессе переселения освободились от основной массы племени. Некоторые из этих «внешних» племен, осевшие в Восточной и Средней Европе, были чисто аланскими, другие были славянами, которые подпали под господство аланских родов, но со временем ославянили своих влыдык. Еще другие не были ни иранцами, ни славянами, но тоже находились под аланским владычеством, вроде «Andi» на Северном Кавказе.

Некоторым косвенным подтверждением такой возможности является свидетельство северокавказского историка XIX века Ш.-Б. Ногмова. На основании преданий кабардинцев он заявил, что адыги называли себя в древности «антихе». А те воевали с готами и аварами около восточной окраины Черного моря. Правда, о миграции их на Дунай предания ничего не сообщают.

Борьба аланов с готами имела место и надежно фиксируется исторически. Так что осетинские предания могут отражать строго аланские дела, и нет необходимости приплетать к ним антов.

И вообще, иранские, точнее, сарматские-аланские варианты нам ничего не дают. Ибо непонятно, как сарматы могли за довольно короткое время превратиться в племя, идентичное венедам и славянам:

И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и законы одинаковы. Они считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды. <…> Они почитают реки, и нимф, и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи жертв производят гадания. Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они часто меняют места жительства. <…> У тех и других один и тот же язык, достаточно варварский. И по внешнему виду они не отличаются друг от друга. Очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них белый или золотистый и не совсем черный, но все они темно-красные. [267]

Возможно, латынь поможет идентифицировать антов? На латыни ведь Иордан писал:

ante — впереди, заранее, перед.

А может, спросим у готов? Это ведь они, в конце концов, с антами воевали.

И готы с готовностью отвечают:

ant — великан

anþar — другой, второй

an-þ-s — вершина, конец

an-þ-s (2) — дух, душа.

Вот такие варианты. Только ни один не осмыслен.

Скажем, «великан». Да, готы, по свидетельству wiederda, любили преувеличивать характеристики своих врагов — так лучше в сагах выходило. Героичнее. Если это так, то по эпическому англосаксонскому, то есть германскому «Беовульфу», мы можем судить, какие ассоциации вызывало у готов такое название:

wæs se grimma gæst Grendel haten, mære mearcstapa, se þe moras heold, fen ond fæsten; fifelcynnes eard wonsæli wer weardode hwile, siþðan him Scyppend forscrifen hæfde in Caines cynne — þone cwealm gewræc ece Drihten, þæs þe he Abel slog; ne gefeah he þære fæhðe, ac hehine feor forwræc, Metod for þy mane mancynne fram. Þanon untydras ealle on wocon, eotenas ond ylfe ond orcneas, swylce gigantas, þa wið Gode wunnon lange þrage; he him ðæs lean forgeald…. Гренделем звался пришелец мрачный, живший в болотах скрывавшийся в топях, муж злосчастливый, жалкий и страшный выходец края, в котором осели все великаны с начала времен, с тех пор, как Создатель род их проклял. Не рад был Каин убийству Авеля, братогубительству, ибо Господь первоубийцу навек отринул от рода людского, пращура зла, зачинателя семени эльфов, драконов, чудищ подводных и древних гигантов, восставших на Бога, за что и воздалось им по делам их. (Пер. В. Тихомирова)

Это красиво, конечно, однако чтобы называть народ, с которым общаешься, не по названию, а по литературному тропу — такого я что-то не слыхал.

Правда, есть такой этноним — вильцы-велеты:

… славянам, которые по нашему обыкновению называются вильцы, а собственным образом, то есть на своем наречии, велеты.

Уже упоминавшийся лингвист wiederda дает следующие варианты толкования этого имени:

«Вильцы» буквально — «волки» (польск. wilcy, ед. ч. wilk), «велеты» — «великаны». Возможно, однако, что «волки» — это поздняя народная этимология, а в основе лежит герм. *welþjaz «дикий» (> гот. wilþeis, нем. wild) — ср. «лютичи», еще одно название того же племени, которых Махек напрямую соотносил с *welþjaz (< *welt-jo-s), восходящим к тому же и.-е. *lēut-, что и слав. *ljutŭ, но с метатезой [Черных, ИЭССРЯ I, С. 499]. До «велетов», которые у Птолемея (Geogr. III. 5. 10) упоминаются как Ουέλται «вельты» (хотя вряд ли это был один и тот же народ), тут, как видите, рукой подать.

Не знаю, никогда мне не нравилось «лютичи» через «лютый». Слишком очевидно. А главное, само это слово повисает в этимологической пустоте. Словарь Фасмера для его объяснения ударяется аж в тохарский и поминает волчье бешенство. А «Краткий этимологический словарь» Шанского — Иванова — Шанской как раз в индоевропейских языках аналогов не находит, зато намекает на реакцию эрекции.

Мне кажется, будет проще спросить у самих носителей языка. Конечно, лютичей теперь уж из могил не поднять, но зато полабский язык сохранился. И находим мы в полабском —

— lutü, ljutü — лето.

Летичи.

Впрочем, справедливости ради надо сказать, что по меньшей мере два примера вышесказанному несколько противоречат. Мы знаем вильцев на ныне германском берегу Балтики, которые себя называли велеты. И рядом с ними застаем неких моричан, которые себя называли еще бетеничами. В переводе с полабского языка — «маленькими».

Но так все равно — самоназвание. А окружающие звали велетов вильцами — от «волков», или лютичами — от «лета».

Кстати, кажется, самое время по этому случаю рассмотреть вообще семантику славянских племенных называний и самоназваний. Пригодится в дальнейшем. Для этого у нас есть великолепный источник под названием «Баварский географ». Правда, это Х век, но принципы племенного славянского ономастикона были теми же и до той эпохи.

Примечание про славянские племена

Есть так называемый Geographus Bavarus, «Баварский географ». Это документ на двух листах, который был обнаружен в 1722 году в Баварской государственной библиотеке в Мюнхене. Рукопись содержит трактат о геометрии Боэция. Это надо подчеркнуть особо — значит, автору не чужд и не незнаком сам предмет точности. Или стремления к таковой. А от геометрии до географии — шаг один.

Иными словами, мы видим трактат не просто монаха, а ученого. Из этого будем исходить при его анализе.

Сама рукопись относится, по палеографическим данным, к IX веку. Листы 149 и 150, которые содержат «Descriptio», около 850 года были включены в состав более обширной рукописи, принадлежавшей монастырю Рейхенау на Бодензее. Следовательно, «Descriptio» возникло до этого времени.

Можно даже сказать точнее. Как установил Б. Бишофф, палеографически рукопись четко датируется первой половиной — серединой IX века и написана в скриптории швабского монастыря Райхенау. Южнонемецкое происхождение памятника подтверждается и данными самого источника — характерным сравнением размеров земли пруссов с расстоянием между реками Энс и Рейн. Относительно целей создания этой этногеографической записки сомнений у историков практически нет: ее составитель имел в виду миссионерские цели церкви.

Интересующее же нас место представляет собою приписку в конце рукописи. Она содержит список племен и народов, что жили рядом с Германией. Список составлен на латинском языке и называется «Descriptio civitatum et regionum ad septentrionalem plagam Danubii», что означает «Описание городов и земель к северу от Дуная». Подчеркнем: к северу от ДУНАЯ. Это чтобы в дальнейшем не растекаться по всей карте Европы вплоть до Волги (см. рис. 34).

Рис. 34

Названия приведены на латинском языке и довольно сильно искажены. Но можно попытаться расшифровать хотя бы часть из них.

Вот текст:

Descriptio ciuitatum et regionum ad septentrionalem plagam Danubii. Isti sunt qui propinquiores resident finibus Danaorum quos uocant Nortabtrezi ubi regio in qua sunt ciuitates LIII per ducos partitae. Vuilci in qua ciuitates XCV et regiones IIII. Linaa est populus qui habet ciuitates VII. prope illis resident quas uocant Bethenici, et Smeldingon et Morizani, qui habent ciuitates XI. Iuxta illos sunt qui uocantur Hehfeldi, qui habent civitates VIII. Iuxta illos est regio, quae uocatur Surbi in qua regione plures sunt quae habent ciuitates L. Iuxta illos sunt quos uocantur Talaminzi, qui habent civitates XIIII. Betheimare in qua sunt civitates XV. Marharii habent ciuitates XI. Vulgarii regio est inmensa et populus multus habens ciuitates V. eo quod multitudo magna ex eis sit et non sit eis opus ciuitates habere. Est populus quem uocant Merehanos, ipsi habent ciuitates XXX. Iste sunt regiones quae terminant in finibus nostris. Isti sunt qui iuxta istorum fines resident. Osterabtrezi, in qua ciuitates plusquam C sunt. Miloxi, in qua ciuitates LXVII. Phesnuzi habent ciuitates LXX. Thadesi plusquam CC urbes habent. Glopeani, in qua ciuitates CCCC aut eo amplius. Zuireani habent ciuitates CCCXXV. Busani habent ciuitates CCXXXI. Sittici regio inmensa populis et urbibus munitissimis. Stadici in qua ciuitates DXVI populusque infinitus. Sebbirozi habent ciuitates XC. Vnlizi, populus multus, ciuitates CCCXVIII. Neriuani habent ciuitates LXXVIII. Attorozi habent CXL VIII, populus ferocissimus. Eptaradici habent ciuitates CCLXIII. Vuillerozi habent ciuitates CLXXX. Zabrozi habent ciuitates CCXII. Znetalici habent ciuitates LXXIIlI. Aturezani habent ciuitates CIIII. Chozirozi habent ciuitates CCL. Lendizi habent ciuitates XCVIII. Thafnezi habent ciuitates CCLVII. Zeriuani quod tantum est regnum ut ex eo cunctae gentes Sclauorum exortae sint et originem sicut affirmant ducant. Prissani ciuitates LXX. Velunzani ciuitates LXX. Bruzi plus est undique quam de Enisa ad Rhenum. Vuizunbeire. Caziri ciuitates C. Ruzzi. Forsderen. Liudi. Fresiti. Serauici. Lucolane. Vngare. Vuislane. Sleenzane ciuitates XV. Lunsizi ciuitates XXX. Dadosesani ciuitates XX. Milzane ciuitates XXX. Besunzane ciuitates II. Verizane ciuitates X. Fraganeo ciuitates XL. Lupiglaa ciuitates XXX. Opolini ciuitates XX. Golensizi ciuitates V. Sueui non sunt nati, sed seminati. Beire non dicuntur bauarii, sed boiarii, a boia fluvio.

Перевод И. В. Дьяконова все по тому же замечательному сайту http: //www.vostlit.info:

Описание городов и земель к северу от Дуная.

(1) Те, которые ближе всего сидят к пределам данов, зовутся нортабтричи (Nortabtrezi); область их, в которой — 53 города, раздельно [управляется] их герцогами.

(2) Вильцы (Uuilci, лютичи), у которых 95 городов и 4 области.

(3) Линоны (Linaa) — народ, который имеет 7 городов.

(4–6) Неподалеку от них сидят те, которые зовутся бетеничи (Bethenici), смельдинги (Smeldingon) и моричане (Morizani), которые имеют 11 городов.

(7) Рядом с ними сидят те, которые зовутся гефельды (Hehfeldi, гевеллеры; гаволяне) —

— т. е. живущие по реке Хафель, добавим мы от себя, —

— и которые имеют 8 городов.

(8) Рядом с ними лежит область, которая зовется Сорбы (Surbi); в области многочисленный народ, имеющий 50 городов.

(9) Рядом с ними — те, которые зовутся таламинцы (Talaminzi, долемницы; доленчане) и которые имеют 13 городов. —

Этих можно без греха связать с рекою Толензе/Долен.

(10) Бегеймары (Beheimare, богемцы — чехи), у которых 15 городов.

(11) Марарии (Marharii, моравы) имеют 40 городов.

(12) Вулгарии (Uulgarii, болгары, венгры?) — огромная область и многочисленный народ — имеют всего 5 городов, так как большинство народа проживает вне их, а следовательно не имеет надобности в городах.

(13) Есть народ, который зовется мереханы (Merehanos); у него — 30 городов.

Это — области, которые граничат с нашими (т. е. немецкими. — Прим. перев.) землями.

Вот те, которые живут рядом с их пределами.

(14) Остерабтречи (Osterabtrezi, восточные ободриты?), которые имеют более 100 городов.

(15) Милоксы (Miloxi), у которых 67 городов.

(16) Феснучи (Phesnuzi) имеют 70 городов.

(17) Тадесы (Thadesi) имеют более, чем 100 городов.

(18) Глопяне (Glopeani), у которых 400 или чуть более городов.

(19) Журяне (Zuireani) имеют 325 городов.

(20) Бужане (Busani) имеют 231 город.

(21) Ситтичи (Sittici) — область, в которой народу и укрепленнейших городов без счета.

(22) Стадичи (Stadici), в которой 516 городов и народу без счета.

(23) Себбирочи (Sebbirozi) имеют 90 городов.

(24) Унлицы (Unlizi, уличи?) — многочисленный народ, 418 городов.

(25) Неруяне (Neriuani) имеют 78 городов.

(26) Атторочи (Attorozi) имеют 148 городов, народ наиболее необузданный.

(27) Эптарадичи (Eptaradici) имеют 243 города.

(28) Увилерочи (Uuilerozii) имеют 180 городов.

(29) Заброчи (Zabrozi) имеют 212 городов.

(30) Знеталичи (Znetalici) имеют 74 города.

(31) Атурезане (Aturezani) имеют 104 города.

(32) Хозирочи (Chozirozi, хазары?) имеют 250 городов.

(33) Лендичи (Lendizi) имеют 98 городов.

(34) Тафнечи (Thafnezi) имеют 257 городов.

(35) Зеруяне (Zeriuani), у которых одних есть королевство и от которых все племена славян, как они утверждают, происходят и ведут свой род.

(36) Присчане (Prissani) — 70 городов.

(37) Велунчане (Uelunzani) — 70 городов.

(38) Брусы (пруссы?) (Bruzi) — повсюду больше, чем от Энса до Рейна.

(39) Висунбейры (Uuizunbeire).

(40) Казиры (хазары?) (Caziri) — 100 городов.

(41) Руссы (Ruzzi).

(42) Форсдеры (Forsderen).

(43) Лиуды (Liudi).

(44) Фрезиты (Fresiti).

(45) Серавичи (Serauici).

(46) Луколяне (Lucolane).

(47) Венгры (Ungare).

(48) Висляне (Uuislane).

(49) Сленчане (Sleenzane) — 15 городов.

(50) Лужичи (Lunsizi) — 30 городов.

(51) Дадосечане (Dadosesani) — 20 городов.

(52) Мильчане (Milzane) — 30 городов.

(53) Безунчане (Besunzane) — 2 города.

(54) Веричане (Uerizane) — 10 городов.

(55) Фраганы (Fraganeo) — 40 городов.

(56) Лупигляне (Lupiglaa) — 30 городов.

(57) Ополяне (Opolini) — 20 городов.

(58) Голензичи (Golensizi) — 5 городов.

Свевы — не рождены, но произведены [на свет].

Бейры — не зовутся баварами, но боярами, от [названия] реки Боя.

Оставим пока эти переводы — местами они хороши, местами вызывают сомнение. Не лучше и не хуже других попыток.

Я бы лишь отверг некоторые очевидные передергивания. Такие, как, например,

Бегеймары (Beheimare, богемцы — чехи).

Ну какие же Beheimare, когда ясно же написано — Betheimare! А перед этим — Bethenici. Оно, конечно, может быть и совпадением, однако таким, которое в таком скользком тексте должно считаться знаковым. Может, это и не имя какой-нибудь реки Бесь (от общеславянского bed`-) или горы Бед, но во всяком случае и не повод произвольно в одном месте выкидывать буковку, а в другом — оставлять.

Интересно сравнить это с описанием — к сожалению, гораздо менее полным! — сделанным два века спустя северогерманским хронистом, каноником и схоластиком Адамом Бременским:

Sclavania igitur, amplissima Germaniae provintia, a Winulis incolitur, qui olim dicti sunt Wandali. Decies maior esse fertur, quam nostra Saxonia, praesertim si Boemiam et eos qui trans Oddaram —

Schol. 15

Schol. 15. Trans Oddoram fluvium primi habitant Pomerani, deinde Polani, qui a latere habent hinc Pruzzos, inde Behemos, ab oriente Ruzzos.

— sunt Polanos, quia nec habitu nec lingua discrepant, in partem adieceris Sclavaniae. Haec autem regio cum sit armis, viris et frugibus opulentissima, firmis undique saltuum vel terminis fluminum clauditur. Eius latitudo est a meridie usque in boream, hoc est ab Albia fluvio usque ad mare Scythicum. Longitudo autem illa videtur, quae initium habet ab nostra Hammaburgensi parrochia et porrigitur in orientem, infinitis aucta spatiis, usque in Beguariam, Ungriam et Graeciam. Populi Sclavorum multi, quorum primi sunt ab occidente confines Transalbianis Waigri, eorum civitas Aldinburg maritima. Deinde secuntur Obodriti, qui nunc Reregi vocantur, et civitas eorum Magnopolis. Item versus nos Polabingi, quorum civitas Razispurg. Ultra illos sunt Lingones et Warnabi. Mox habitant Chizzini —

Schol. 17

Schol. 17. Chizzini et Circipani cis Panim fluvium habitant, Tholosantes et Rehtarii trans Panim fluvium; hos quatuor populos a fortitudine Wilzos appellant vel Leuticos.

— et Circipani, quos a Tholosantibus et Retheris separat flumen Panis, et civitas Dimine. Ibi est terminus Hammaburgensis parrochiae. Sunt et alii Sclavaniae populi, qui inter Albiam et Oddaram degunt, sicut Heveldi, qui iuxta Habolam fluvium sunt et Doxani, Leubuzzi, Wilini et Stoderani cum multis aliis. Inter quos medii et potentissimi omnium sunt Retharii…

То есть:

Славия — это очень обширная область Германии, населена винулами, которые некогда назывались вандалами. Славия в десять раз больше нашей Саксонии, если причислять к ней чехов и живущих по ту сторону Одры —

(Примечание 15. По ту сторону Одера живут помераны, далее поляне, которые с одной стороны граничат с пруссами, с другой — с богемами, с востока — с русами.)

— поляков, которые не отличаются от жителей Славии ни своей внешностью, ни языком. Эта страна, очень богатая людьми, оружием и плодами, со всех сторон окружена крепкими естественными границами, образованными горами, покрытыми лесом и реками. В ширину, то есть с юга на север, страна эта простирается от реки Лабы [Эльбы] до Скифского [Балтийского] моря. Длина же представляется настолько значительной, что, начинаясь от нашей Гамбургской епархии, простирается через необозримые просторы вплоть до Баварии, Венгрии и Греции. Славянских народов существует много. Среди них наиболее западные — это вагры, живущие на границе с трансальбингами. Их город, лежащий у моря, Альдинбург (Старград). Затем следуют ободриты, которых теперь называют ререгами, и их город Магнополис (Велеград). К востоку от нас [т. е. от Гамбурга] живут полабы, город которых называется Ратибором [Рацибургом]. За ними глиняне и варны. Дальше следуют хижане —

(Примечание 17. Хижане и чрезпеняне живут к северу от реки Пены, доленчане и ратари — к югу. Эти четыре народа по причине их храбрости называют вильцами или лютичами.)

— и чрезпеняне, которые отделяются от доленчан и ратарей рекой Пеной и городом Дыминым. Там предел Гамбургской епархии. Есть еще и другие славянские племена, которые живут между Лабой и Одрой: гаволяне по реке Гавеле, дочане, любушане, волыняне и стодоране и многие другие, из всех них самыми могущественными являются ратари…

Если выписать похожие этнонимы в табличку, —

— то мы увидим не так уж много совпадений, как можно было бы ожидать. При том, что парочку-троечку я чуток натянул. Но если abtrezi в качестве ободритов лингвистов не смущают, то Dadosesani и Doxani после двухвековой эволюции слова тоже вполне законны.

Тем не менее оставшийся список все же весьма длинен. Попробуем с ним разобраться с помощью полабского языка, огрызки которого, хоть и в немецкой передаче, но до нас дошли. И сразу мы увидим, что:

Zeriuani — cerwene — червене

Вот откуда такое странное название для Червенской Руси. Между прочим, считается, что в области будущей Червенской Руси — верховья Днестра и Западного Буга — расселились т. н. белые хорваты. А известно, что хорваты действительно принадлежат к древнейшим славянским народам и в этом качестве могли претендовать на всеобщее «отцовство». А о том, что белые хорваты имеют своего короля-князя, упоминал Константин Багрянородный. Правда — примерно век спустя, но нам ничто не мешает думать, что белые хорваты, часть одного из древнейших славянских племен, имели свое княжество и раньше.

Опираясь на прекрасные работы А. Е. Супруна «Введение в славянскую филологию» и «Полабский язык», вполне можно попробовать поиграть звуками:

Полабский язык характеризуется рядом специфических явлений, важнейшие из которых таковы: 1) сохранение носовых гласных: o, из праслав. *o, и a, из праслав. e, 2) узкие гласные *i, *y, *u превратились в полабском в дифтонги (например laize «лижет», dåim «дым», draug «другой»); 3) o превратилось в ö или ü: büb «боб», kåtü «кто»; 4) согласные k, g перед o, u, i превратились в t’, d’: d’öra «гора», nüdai «ноги»; 5) старое a перешло в o: stova «ставит», bobo «баба»; 6) в связи с различными процессами, связанными с соотношением долгих и кратких гласных, в полабском в некоторых случаях на месте старых редуцированных, а иногда и без них между согласными имеются гласные, в послеударной позиции гласные редуцировались…

Из того, что по полабскому языку написано у немецких исследователей, я построил такую табличку соответствий. Приблизительную, конечно, настолько, что лингвисты за нее меня бы распяли. Но для наших непритязательных нужд сойдет и такая:

Сразу определяемся еще с несколькими этнонимами:

Далее у нас есть интересная группа:

Что за «-рочи» такие? Окончание славянских на «-ичи» — знакомо и нормативно. А это что?

Интересную наводку дали немецкие исследователи. В разысканиях славянской основы местным топонимам они пришли к таким заключениям:

Если славянское местонаименование не символизирует какого-то понятия из природы или человеческой деятельности, то в этом случае речь идет о персональном имени — чаще всего основателя или «главного вождя» деревни. Так что если такой топоним заканчивается на — itz или — nz, то это означает «семейный союз, род такого-то». Окончания на — ow, — in, — gast или — ratz означают «место такого-то…»

В свою очередь немецкое — ratz идет от полабского «rod», что означает и «совет», и «правление», и — «род». И сразу определяемся:

Аналогичный случай с суффиксом — zane:

Milzane

Besunzane

Verizane

Morizani

Aturezani

Собственно — ane вопроса не вызывает — вполне законный славянский суффикс. Но вот это — z сильно смущает. Какие-то неславянские выходят корни слова. Но тут ничего осмысленного из полабского языка не клеится. Остается только предположить, что Milzane и Miloxi как-то связаны, но это предположение даже не на песке — на облаке.

Более уверенно можно определиться со следующими этнонимами:

Glopeani

Neriuani

Lucolane

Луколане дают нам надежный ключ — Ljauchüw, ныне немецкий город Lüchow. То есть те, что живут на (в, по, вокруг) Люхове. А само это слово явно берет корни от Ljauci — Горелое поле. Очевидная связь с соответствующим агрономическим приемом тех времен: порубил лес, сжег его прямо на месте, а в удобренную золой почву засеял семена. Гарантированная урожайность. Года три. А дальше — снова жечь.

Так леса в Европе и извели, кстати.

Приметное слово — «Lucolane». Потому что в его основе, в свою очередь, — основа основ: ljędü. Земля, поле, почва. Отсюда «люди» — ljaudi, ljaudai. Те, кто обрабатывает землю, земледельцы. Отсюда же упомянутые уже Lendizi, лендзяне, которых чудесным образом сто лет спустя после Баварского Географа упоминает византийский император Константин Багрянородный — но, правда, в ареале подчиненных русам племен. И через посредство русского языка прекрасно превращающихся в… летописных полян. Широко известных в узких кругах. То есть никому не известных, кроме автора «Повести временных лет», но зато уж им, тем автором, выпяченных сверх всякого вероятия.

Луколане дают нам надежный ключ и к расшифровке двух других наименований славянских племен. Раз — ане у нас обозначают насельников какой-то местности, что Neriuani с очевидностью превращаются в обитателей местности вдоль реки Нарев. А глопяне — чего-то там связанного с Глопою.

Чуть поменьше тумана стало и вокруг — zane. Те же — ane, к которым, как мы знаем, нет претензий, подсказывают, что в этом случае тоже речь идет о неких местностях, которые по-славянски заканчиваются на — ич: С(ш) ленич, Милич, Морич, Атурич, Безунич. А если, например, последнее название идет от baz — бузина и bazona — бузинник, то у нас получается место Бузинничек, а племя — бузинничане. От такой реконструкции лингвисты, возможно, придут в ужас, но когда вся территория ГДР покрыта топонимами, кончающимися на — ич, — итш, — иц, — итц, то ничего невозможного в таком предположении не вижу.

Собственно, после этого неопознанных слов со славянскими суффиксами осталось не так и много:

Bethenici

Sittici

Stadici

Znetalici

Serauici

Golensizi

Talaminzi

Eptaradici

Phesnuzi

Thafnezi

Thadesi

Fresiti

Ну, конечно, при легком допущении, что окончания на — si и — ti означают тоже — чи.

Этот список, однако, заметно делится на две группы. В первую входят очевидно славянские для того, кто говорит на славянском языке, имена:

Bethenici

Sittici

Stadici

Znetalici

Serauici

Golensizi

Даже если затруднительно проникнуть в их смысл (не будем уступать соблазну объяснить Bethenici через Бешеничи, а Sittici — через Сидичи), сам строй слова, звукоряд, сочетаемость звуков очевидно носят славянский характер.

Труднее вот с этими:

Eptaradici

Phesnuzi

Thafnezi

Thadesi

Fresiti

Что за эптарадичи? Или феснучи? Это вообще греки какие-то. Кстати, кое-кто к грекам это название и возводит, переводя как «семь родов» или «семиродичи». Не знаю. Откуда тут взяться греческим этнонимам? От отчаяния лингвистов, разве что… Ну а тафнечи-фафнечи — выше даже и такого разумения.

Впрочем, по эптарадичам как раз что-то сказать можно. Это — rad — явно из той же серии, что и — roz. То есть родичи некоего Эпты. Имя, конечно, странноватое, но не страннее Себбы. Да и кто сказал, что славяне должны были называть своих детей Ратиборами и Гостомыслами?

И кто, кстати, сказал, что все эти племена должны быть непременно славянскими? То есть по языку — да, ведь конструкция слова сама по себе славянская. Но ведь само слово «славянин» вовсе не обозначает некую национальность или некий этнос.

А потому, чтобы превратить кого-то в славян, — скажем, представителей прежде живших здесь культур и народов, тех же кельтов, например, или неясного происхождения людей лужицкой культуры — даже не нужно было проводить воспитательно-разъяснительную работу. Лес жжешь, поля сеешь, земледелец? — значит, человек, slawak. А вместе мы — ljaudi.

А остальные все — nje my.

Вот к ним и перейдем.

Linaa

Smeldingon

Betheimare

Marharii

Vulgarii

Merehanos

Vuizunbeire.

Caziri

Forsderen.

Fraganeo

Lupiglaa

Sueui

Beire

Сразу можно выделить в одну группу бейров и визунбейров: раз последних объясняют через первых, а тех объясняют через название реки Боя, то и визунбейры должны, по логике, быть оттуда же. Вспомним: мы же имеем дело с ученым, потому, надо полагать, он применял сходные подходы к записи сходных имен.

Ученость нашего источника помогает и определить, кто же такие визунбейры. Раз он пишет, что они — не бавары, а —

— boiarii, a boia fluvio —

— то речь Баварский Географ ведет, скорее всего, о бойях. Было такое кельтское племя, давно романизированное и исчезнувшее, — boii. Соответственно, их страна звалась Boiohaemum — «Убежище бойев». Отсюда — Богемия. И нередко Чехию и сегодня так называют. Богемский хрусталь, скажем, все знают.

Кто такие эти бейры — сказать трудно. С одной стороны, сами собою просятся на это место чехи. Раз уж о бойях-богемах речь зашла. С другой стороны, автор наш дает в параллельном случае явно германизированный этноним: Vuizunbeire. Слово Vuizun— является передачей по-латыни обыкновенного древневерхненемецкого wîz — «белый». Во множественном числе. «Белые бейры». Так что, получается, автор не передавал славянского звучания, но привел немецкий термин для данного народца. А с третьей — он точно так же обошелся и с ободритами, дав им немецкие определения «северные» и «восточные».

Мы можем даже попытаться их локализовать, этих бейров. На западе Чехии как раз протекает река Бероунка (Berounka) — левый и самый большой приток Влтавы. Бероунка образуется у города Пльзень слиянием рек Мже, Радбуза, Углава и Услава, текущих с хребтов Чешский Лес и Шумава. На реке расположены города Бероун, Ржевнице, Добржиховице и Черношице.

Далее понятны Sueui — свевы. Но крайне непонятна связанная с ними фраза:

Sueui non sunt nati, sed seminati.

Дословно:

Свевы не дети, но полудети.

При многозначности латыни — а уж тем более средневековой «варварской» — с тем же успехом можно предполагать:

Не народ, а полународ,

Не страна, а полустрана,

Не племя, а полуплемя.

Но можно предположить, что в данном варианте средневековой латыни под —

— nati —

— имелось в виду понятие «местные». Тогда фраза приобретает смысл —

— не местные, но наполовину местные.

Подходит к скандинавам, которые здесь имели свои базы и убежища. Впрочем, с точки зрения локализации этого «полуплемени» это нам не дает ничего.

К свевам просто просятся смельдинги. Суффикс — ing — четко германский. Да и smel — тоже, в общем, понятно из древнего германского: smel— и около него имеют круг значений, в центре которого стоит слова «малый». В том числе есть и значение «бить», «размельчать», «размалывать». В сочетании с деепричастным суффиксом получается интересное прозвище —

— размельченные.

Или просто —

— мелкие?

Интересно и другое: что это за странный разрыв в логике нашего автора? В начале своего списка, когда ведется разговор и ближайших народах, он называет количество подконтрольных тем городов. А вот здесь —

— quas uocant Bethenici et Smeldingon et Morizani, qui habent ciuitates XI. —

— отчего-то три племени под одну цифру подвел. С чего бы? Да не по той ли простой логике, когда употребляется словосочетание «они же»? —

— …бешеничи, они же [по-немецки] «мелкие», они же моричане, которые имеют 11 городов…

Но что еще более интересно. Если эти —

— Bethenici —

— идут от полабского —

betje — малый, —

— то расшифровка наша приобретает законченность:

Bethenici — мальцы

Ну, вряд ли это можно так прямо обозначить этим нынешним уничижительным понятием. Но что-нибудь вежливое, вроде —

— маличи —

— вполне подойдет.

Но тут появляется и третья степень интересности. Вспомним вильцев —

— Vuilci in qua ciuitates XCV et regiones IIII.

И есть такое у нас словечко в полабском языке —

— wiltje.

Которое значит что? — правильно —

— большой.

И оказываются наши вильцы-летичи как бы антиподами бетеничей-бешеничей: «великаны» против «мальцов».

Еще одно странное название — Marharii. С одной стороны, вроде бы ничего странного: господствует практически единодушное мнение, что это моравы — moravane. С другой стороны, если бы мы не знали, что где-то по Дунаю живут моравы, то нам бы в голову не пришло, что это — они. Даже немцы, уж на что либералами оказались в этом вопросе, а все же буковку «h» впереди «r» ставят — maehren.

А к ним примыкают не менее странные vulgarii. Это кто? Болгары, как нам твердят многочисленные голоса. Простите, а болгары у нас где сидят? То, где они сидят, называлось раньше римской провинцией Мезией и никак не могло иметь всего 5 городов. Во-вторых, в 850 х годах Болгария вела довольно упорные и довольно успешные войны с Византией и на Балканах. Опираясь всего на пять-то городов? В-третьих, мы просто знаем, что в эти времена в Болгарии городов было много, причем каменных и со стенами. И болгарам они никак не были без надобности. Не только потому, что в них удобно оборону против греков держать, но и потому, что болгары-кочевники давно уж осели на землю к рассматриваемому времени. Не говоря о том, что и наличие оседлого славянского населения Болгарии никто не отменял.

Очень интересны еще два племени — Linaa и Lupiglaa. Предельно странным написанием интересны. Хотя, с другой стороны, ничего странного нет, если предположить, что оба эти слова автор считал существительными второго склонения и потому множественное число их поставил в соответствии с правилами латинского языка. Тогда в основе обоих слов должно было быть: Linaum и Lupiglaum. Но ничего осмысленного при переводе с латыни из этого не выходит. Значит, местный материал. Нередко первых олицетворяют с глинянами. Что ж, вполне возможно. Глина так и будет — glina, а уж как там могла потеряться первая буковка в латинском тексте через немецкое посредство… возможно. А вот с лупиглазами, как их хочется назвать, закавыка более сложная: glaa может быть связана с glawa — голова. Лупиглавцы? Экзотично, конечно…

Оставшихся —

Betheimare

Merehanos

Forsderen.

Fraganeo

— видимо, не угадать уже никогда. Можно, правда, воспользоваться подсказкой Назаренко. Что названия на — ari немецкие и обозначают жителей данной местности. Тогда Betheimare следует расшифровывать как Betheim-are — жители местности Betheim. Если идти дальше, то Bet-heim можно трактовать как «дом Бет». Но, в общем, и это по большому счету мало что дает…

Много есть остроумных и менее остроумных догадок, но на чисто языковой базе древнеславянского, латыни и древневерхненемецкого ничего сколь-нибудь разумного далее реконструировать не удается. Разве что связать бетеймаров с древним германским (и даже индоевропейским) beyt — бить. «Бьющиеся моравы», «ударные моравы» — так примерно. Или, о чем мы уже говорили, связать с понятием «малые» — «малые Моравы». Но, повторюсь, это — спекуляции.

А главный вывод из этого документа такой: даже на небольшом пятачке ГДР — Польши — Чехословакии насчитываются десятки славянских племен. И сотни их городов. И в то же время это в целом — одна культура. В данном случае — суковско-дзедзицкая — в ее трехвековом развитии, понятно. Так что не стоит пытаться «привязать» культуру к какому-либо племени. Их, племен, как мы выяснили, много.

А с другой стороны, возвращаясь уже к антам, что уж тут разводить турусы на колесах? В конце концов, «ант-» — вполне продуктивный корень в германских языках. Со значением именно — «другой, противный» (от слова «против»). Происхождение дальнее, индоевропейское. А смысл в прозывании другого народа «другим» народом, думаю, и комментировать не надо. Лучше, чем замечательный наш лингвист О. Н. Трубачев, не скажешь:

появлению этнонима обычно предшествовал длительный период относительно узкого этнического кругозора, когда народ, племя в сущности себя никак не называют, прибегая к нарицательной самоидентификации «мы», «свои», «наши», «люди» (вообще)».

Тем более, что славяне в долгу не остались, а поступили в точном соответствии с этим диагнозом. На старославянском clawak, clôwak, в зависимости от диалектов также slawak, schlawack означает попросту… «человек»! Вот, например, какую цепочку дают в этом смысле близкие славянские языки:

полабский — clawak, польский — clôwak, кашубский — człowiek, верхнелужицкий — człowiek, нижнелужицкий — čłowjek, чешский — člověk.

А остальные — nje my. И уж затем эти «не мы» превратились в «немцев». И именно потому — а не потому, что немые — в дальнейшем на Руси почти все иностранцы прозывались немцами. Ибо сам язык еще помнил первоначальную смысловую нагрузку этого слова.

Правда, wiederda выступает против такого толкования. И привлекает себе в помощь всю лингвистическую науку.

Например, он возражает против того, что конструкция sc— в слове sclaveni отражает шипящий звук:

Лат. Sclauēni — это транслитерация греч. Σκλαβηνοί, а последняя, в свою очередь, — ближайшая возможная апроксимация слав. *Slověne средствами современной ей греческой фонетики. Начальное Σκλ— для Sl— объясняется непроизносимостью для грека этой группы согласных, потребовавшей эпентезы (вставного — κ-). Формы с эпентетическим — θ— также встречаются (Σθλαβηνοί два раза в рукописи L Прокопия Кесарийского).

А коли так, то происходит «славянин», «словенин» не от clawak — «человек», а все-таки от «слова».

И у меня нет основания не доверять wiederda — он блестящий специалист. И возводить этноним «славянин» к этому самому пресловутому «clôwak» не буду. Пусть остается от «слова». Хоть против *Slověne < *slovo и выступает даже такой авторитет, как Фасмер.

Но ведь и сама лингвистика — наука лишь там и тогда, где и когда пользуется математическим или, точнее, математически выверенным аппаратом. Но рассуждения о смысле слов — это уже не совсем наука. Это скорее философия. И с этой точки зрения принятое у лингвистов низведение «немцев» к «немым» не выдерживает простой смысловой критики.

В самом деле. Понятно, что называть всех не владеющих твоей речью «немыми», «немцами» — глупо и неестественно. Такое смыслообразование возможно только в мозгу кабинетного ученого. Ибо очевидно, что в своей жизни любая человеческая общность — даже первобытное стадо — общается не с одним контрагентом, который не говорит на ее языке. Всех называть «немыми»? При этом видя и понимая, что звуки, издаваемые чужаком, все же имеют смысл и структуру, а при определенном желании и обучении становятся вполне понятны? И что тогда, когда ты понял этого «немца» — переназначать его в «словенина»? Не смешно ли?

А главное, немцы в истории славян были не первым и не самым важным народом, язык которого был темен и непонятен. Даже если брать строго исторических славян — представителей пражско-корчакской культуры, то несколько раньше немцев они встречались с балтами и финнами, с гуннами и гепидами. Наконец, с греками и западными римлянами. Где-то зафиксировано именование их «немцами»?

А если к этому добавить, что славяне, как мы позже увидим, имеют корни в киевской культуре, а та вместе с «немцами»-готами не один век рядом прожила и не одну реку крови пролила, — вся эта умозрительная конструкция рассыпается вообще в прах. Уж кого-кого, а германоязычные этносы потомки «киевцев» должны были узнавать на раз. И при этом называть… «немыми»? Полноте!

Между тем во времена ранней истории человечества деление по принципу «свой — чужой» основывалось не на различиях в языке. В конце концов, непонятные слова, исторгаемые из уст чужака, — все равно слова, а не «немое» мычание. А основывалось оное деление на различии более существенном: «мы, люди» и «не мы, не люди». Чему в истории мы, как говорится, тьму примеров слышим. Немец — он для нас немец. А для себя он — deutsch. А deutsch восходит к theod — «люди», «народ». Отсюда, кстати, высказываемые кое-кем подозрения, что и «чудь» наша летописная — какой-то отголосок германцев. Ибо финно-угорской этимологии не имеет. А вот зато имеет прозрачное значение в славянском языке. И потому всем кажется понятным: чудь — чудные, значит.

Примечание про чудь

А вот и не значит.

Словом thiudе в сказках собственно финского народа саамов называли врага, притесняющего лопарей, или иначе — «преследователь, разбойник». А название чудью древнего финского населения было занесено на Север именно славянскими переселенцами. А кого они называли этим словом до того — неизвестно. Первоначальное «чудо» ничего общего с «чужаком» — который чудной — не имело. Возможно, все пошло от древней основы kаdoj — «слава, честь». Но в рассматриваемый период из всех вариантов, о коих гадали филологи, ближе и логичнее как раз и оказывается готское thiudа — «народ».

Так что вопрос остается открытым. Славяне с готами контактировали. Точнее, протославяне — в рамках черняховской культуры. Занести это название на север, где они вновь встретились с готами — уже скандинавскими, но, несомненно, родственными, могли. Особенно, если учесть, что славяне точно, археологически доказано, встретились возле Ладоги с местным скандинавским населением. В том числе, не исключено, и с острова Готланд. Не дает ли это ключик к пониманию того, почему так жестоко обошлись славяне с той скандинаво-финно-кривичской Ладогой, вырезав ее до последней курицы и спалив до последней собачьей будки? Если уж автор «Слова о полку Игореве» помнил о «времени Бусовом», о распятии антских вождей готским королем Германарихом, — то можно предположить, что нелюбовь к «чуди» несли в себе и предки древнерусского поэта?

По тому же принципу: «мы, люди» и «не мы, не люди» определялись на этой планете и другие народы.

Но, собственно, эти гипотезы, с одной стороны, ломятся в открытую дверь, а с другой — ничего и не доказывают. «Анты», как мы выяснили, и в германских языках сводятся к «внешним», «другим» — что, однако, не говорит о том, что они были немцами. Ибо корень понятия — индоевропейский, присущий всем народам, что говорили на его диалектах. В том числе и аланы — хотя и не кровные индоевропейцы, но через сарматов ставшие носителями одного из индоевропейских диалектов.

И… Если «анты» так замечательно объясняются из готского, не имели ли они отношения к этому народу? Или, скажем осторожнее, — к населению черняховской культуры?

Однако не слишком ли лихо — делать такие умозаключения на основании одного лишь этнонима?

Что ж, у нас есть еще кое-что. Несколько исторически зафиксированных имен антов.

Три антских имени вот в этом отрывке:

Угнетаемые набегами неприятелей, анты отправили к аварам посланником Мезамира, сына Идаризиева, брата Келагастова…

Византийский историк-литератор Агафий, живший в VI веке, в одной из своих пяти книг под общим названием «О царствовании Юстиниана» упоминает, что ромеями в одном из эпизодов командовал —

— Дабрагаст, родом ант, военный трибун.

Кроме того, в письменных источниках упоминается также —

— Всегорд.

И есть еще одно имя, которое тоже можно бы было просто причислить к названным выше. Но я не могу удержаться от того, чтобы не привести здесь замечательную историю. Коей основное достоинство в том, что тех давно умерших людей, о которых здесь говорится, она дает увидеть людьми живыми.

Примечание про ложного стратига

Одно из реальных антских имен фиксируется в следующем то ли детективе, то ли авантюрном боевике, донесенном до нас выдающимся византийским публицистом, хронистом и историком Прокопием Кесарийским. Ради краткости я его рассказ не процитирую, а перескажу.

Правивший Византией император Юстиниан назначил в 531 году своего то ли полководца, то ли чиновника, во всяком случае, —

— близкого к императорскому дому —

— человека по имени Хильбудий наместником во Фракии. Стратигом. С задачей охранять ее от покушений гуннов, антов и славян.

Стратиг оказался стратегом хорошим. Агрессоров сильно потрепал и на три года пресек их разбойные нападения на империю. Но потом чего-то недоучел. И очередные славянские интервенты его войско разбили, а самого убили.

Через какое-то время славяне с антами поспорили и в дискуссии победили. При этом взяли, как водится, пленных. Одного из них звали… тоже Хильбудий!

Пометим себе: Хильбудий, получается, имя антское. Но такое же — у ромейского, византийского полководца. А ведь анты тогда еще не были приняты на службу Империи, чтобы из их среды могли выделяться талантливые и энергичные деятели и становиться византийской элитой. Германцы — готы, герулы и прочие — да. К этому времени служба иных из них в качестве федератов Рима или Константинополя имела 300 летнюю историю. А анты могли выдвинуться разве что в одиночку, перейдя из враждебного ромеям стана, преодолевая неизбежное подозрительное отношение, не имея возможности войти в элитные сословия империи, потому что считались варварами.

Стоп, а —

— Дабрагаст, родом ант, военый трибун?

Но это только подтверждает, что ант на римской службе еще удостаивался отдельного упоминания свой этнической принадлежности. И если бы настоящий Хильбудий был антом, то в анекдоте это непременно было бы упомянуто. А вероятность того, что в одно время и в одном месте попадают два анта с одним именем, причем один является высокопоставленным чиновником Византии… есть, конечно. Но лично мне она кажется исчезающе малой.

Рабство у славян в те времена было патриархальным. Так что пленный ант служил у хозяина-славянина, как формулирует К. Егоров, —

— в боевых холопах.

Или кем-то еще по военной части, ибо, по словам Прокопия Кесарийского, —

— этот Хильбудий оказался очень расположенным к своему хозяину и в военном деле очень энергичным. Не раз подвергаясь опасностям из-за своего господина, он совершил много славных подвигов и смог добиться для себя великой славы.

Слава эта дошла до ушей некоего пленного ромея, т. е. византийца. Только тот сидел уже у антов. Византийство, как известно, не порок, а просто такой образ жизни. Так что этот персонаж задумал интригу: Хильбудия-анта заявить Хильбудием-ромеем. Тем самым полководцем. Чудесно спасшимся, словно царевич Дмитрий в изображении Гришки Отрепьева. Затем в планах хитрого ромея значилось помочь боевому холопу возвыситься. Ну, и при этом самому получить свободу. И не только ее, но и положение советника по делам Империи, который будет крайне необходим безродному, но обещающему стать вождем варвару.

Задумано — сделано. Будущий глава полководческой администрации убеждает своего хозяина-анта, что в плену у противоположной стороны находится сам византийский стратиг, который весьма не помешал бы своему спасителю обогатиться от щедрот императора, буде тот вернет его в Империю.

Тем временем недавние противники уже помирились. И владелец хитрого ромея поехал к славянину и выкупил его раба, —

предложив хозяину Хильбудия большую сумму.

Из интриги, однако, ничего не вышло. Лжехильбудий рассказал, кто он таков. После чего сослался на закон, по которому, прибыв на родину, автоматически получал свободу. Да и то сказать, как ант может держать в плену анта же?

Как не без яда пишет Прокопий, —

— заплативший за него деньги остолбенел.

История умалчивает о судьбе хитроумного раба-ромея. Сказано лишь, что он попытался —

— настаивать, что этот человек тот самый римский Хильбудий, но что он, находясь в среде варваров, боится открыть все, когда же окажется в римской земле, не только не будет скрывать правды…

Сомнительно, однако, что хозяин поверил. Ибо в Империю Лжехильбудия не повез и проверять его подлинность не стал. Зато, похоже, решил творчески воспользоваться передовыми политтехнологиями. Во всяком случае, слушок о перекупленном у славян римском полководце по антским весям откуда-то поплыл. Да так интенсивно, что общественность воодушевилась, и на собрание по идентификации нечаянно обретенного ромейского генерала прибыли —

— почти все анты, считая это дело общим.

Лжехильбудий, в отличие от Лжедмитрия, попытался отнекиваться, но —

— анты заставили этого человека признать, как они хотели, что он Хильбудий — римский военачальник. Они грозили, что накажут его, если он будет это отрицать.

Если страна прикажет быть Хильбудием, у нас Хильбудием становится любой…

Но тут приходит послание от императора Юстиниана. Тот предложил антам —

— поселиться в древнем городе, по имени Туррис, —

— а также пообещал, что —

— даст им много денег с тем только, чтобы на будущее время они клятвенно обещали соблюдать с ним мир и всегда бы выступали против гуннов, когда те захотят сделать набег на Римскую империю.

Анты великодушно согласились на город и на деньги. Выдвинув лишь одно условие: вдобавок оставить им еще и Хильбудия. Наделив его уже официальными полномочиями.

Уж неизвестно, в каком изумлении пребывал император, узнав о таком повороте судьбы убитого стратига, но согласие свое на прибытие того в столицу дал. Чтобы утвердить в новой должности.

И тут фальшивому Хильбудию не повезло. То ли так совпало, что замешалось посольство в набег на Империю, что как раз учинили славяне, то ли попало оно под горячую руку тех, кто тот набег пресекал, — но тут несчастного авантюриста поневоле и арестовали. Правда немедленно выплыла наружу, и парня бросили в тюрьму.

И за что?

Но вернемся к антским именам.

В русском написании ранневизантийское произношение можно передать примерно так:

Хилвудиос,

Усигардос,

Мезамирос,

Даврагезас,

Келагастис.

Конечно, многим при таком написании сразу видна достаточно прозрачная славянская этимология по крайней мере некоторых имен:

Всегорд,

Доброгощ, Доброгост,

Межамир.

В таким виде они и даются в русских переводах. Но картину портят неславянские формы —

Хилбудий —

и —

Кела-(гост).

Готист wiederda загадку эту решает через толкование известных антских имен из… готских элементов! —

Χιλβούδιος (Bell. Goth. VII. 18ff.) < гот. *Hildi-bud[j] a «битва+ вестник» Ουσίγαρδος (Agath. Hist. III. 6. 9) < *Wisu-gards «благой + дом» Δαβραγέζας (Agath. Hist. III. 21. 6) < *Dapra-gaiz «крепкий, храбрый + копье» Μεζάμηρος (Menander Fr. 6) < *Midja-mēr[ei] s «средний (?) + знаменитый» Κελαγάστης (ibid.) < *Gaila-gasts «веселый + гость» и др.

И с учетом этой весьма основательной реконструкции трудно присвоить приоритет «славянской» этимологии перед «готской». По меньшей мере они равноправны.

Но лингвисты-германисты убедительно опровергают даже такое допущение:

Славянская этимология для этих имен обсуждалась и, в общем, отвергнута…

— γέζας как передача славянского *-гость необъяснима, «учитывая большое количество примеров, когда слав. *gost — (resp. герм. *gast — в личных именах) передается через — γαστ — и никак иначе». Варианты с вторым элементом слав. *-jězd-, -jěž — также ненадежны, т. к. предполагают слишком вольную трактовку греческого написания. В то же время под это написание прекрасно подходит герм. *-gaiza — «копье» (ср. Γεζέριχος = *Gaizareiks). Что касается первого элемента Δαβρα-, то несмотря на то, что «от сопоставления [его] с *Dobro-, действительно, нелегко отказаться, имя, по-видимому, не славянское». <…> Относительно «Всегорда» отмечается, что «праслав. *gъrdъ… не могло отразиться как — γαρδος (ожидалось бы — γορδος, -γουρδος)». Композит *Vĭsegŭrdŭ у славян также не засвидетельствован. При этом германские имена, восходящие к *Wisu-garðaz, хорошо известны. [27]

То есть анты — германцы?

А Бож?

Кто такой Бож, имя которого Иордан передает через Boz (в некоторых рукописях Booz и Box), сказать сколько-нибудь связно невозможно.

Конечно, та самая параллель Бож — Бус, о которой мы говорили, очень симпатична. Не случайно сам академик А. А. Шахматов выступал за такой вариант. Но есть немало историков, которые такую связь отрицают, а кое-кто и вовсе считает весь рассказ о Боже выдумкой. И аргументация их подчас тоже убедительна.

Но историки вообще такой народ — на двух ученых приходится три мнения. И потому мы не встанем ни на чью точку зрения. А сформулируем вместо этого мысль, которая будет опираться на два аргумента.

Первое. Построение на базе одного источника вообще ненадежно, так что наличие или отсутствие Божа недоказуемо в принципе.

И второе: если анты являются продолжением населения киевской культуры, то они — носители «арийской» гаплогруппы и, следовательно, являются предками русских.

И коли так, то связь между Божем Иордана и Бусом автора «Слова» существует, по крайней мере генетическая. А значит, не исключена и связь культурная.

Да, но имена у антов, как мы установили, — германские. А Бож?

А «божа» в готском словаре вообще нет! Ни в той форме, как его Иордан зафиксировал, ни в какой-то похожей.

Зато один из интереснейших исследователей древнерусской темы Н. Филин справедливо указывает на прозрачные славянские аллюзии:

…слова Бож-Бус… принято производить… от чего-то иранского или от славянского слова «вождь». Последняя форма предпочтительнее, но не учитывает невозможность перехода из Бож-Вождь в Бус. А между тем Бож (Божко) — обычная для славянского языка сокращенная форма целого ряда древних имен с начальным корнем бог — (Богумир, Богуслав, Богомил и т. п.). Одна из этих форм Буслав-Богуслав-Буслай часто употребляется в былинах как отчество Василия Буслаева, князя Владимира и Вольги. Буслав в позднейших былинах — герой старшего поколения, о котором только и известно, что он жил, был предком нынешних князей и героев, да преставился в незапамятные времена.

Непонятная, в целом, получается картина со славяноязычным вождем германоязычных антов. Может быть, более удовлетворительно могла бы разъяснить загадку некая синтетическая версия?

Действительно, лингвист wiederda подтверждает, что —

— Δαβραγέζας фонетически лучше всего объясняется именно как гибрид слав. *dobro — и герм. *-gaiz-.

И добавляет:

Подобные гибридные конструкции известны. Например, позднейшие славянские имена с элементом — mirŭ, который есть рефлекс заимствованного германского Namenwort *-mēr — «знаменитый» (через стадию слав. *-měrŭ — ср. д. — рус. Володимѣръ). Трудность объяснения первого элемента в Μεζάμηρος германским *meðja — «средний» (этот элемент в антропонимах не встречается) также наводит на мысль, что здесь может скрываться однокоренное, но славянское *medjĭ…

Такая гибридность вполне мыслима, соглашается и историк valdemarus, —

— особенно учитывая чересполосность киевско-черняховского региона. Появление у славян киевской и далее пеньковской культур, с ее наполненностью такими элементами, как пальцевые фибулы, хорошо связываемые с германским миром, германских же имен вполне закономерно.

Ну, насчет славянскости киевской культуры мы поосторожничаем, ибо формально еще даже не знаем, кто такие славяне вообще. Но в целом можно признать, что на пограничье между культурами гибридные имена появлялись всегда, как появляются и сегодня. Достаточно вспомнить Советский Союз.

Но все это — лишь различные остроумные гипотезы. А Бож все равно остается обиженным.

Давайте-ка вернемся к началу. И к одному важному месту в предыдущей главе.

На безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами.

Теперь! Обратите внимание: теперь меняются! В середине 500 х годов. Теперь анты, по мнению позднеантичного-раннесредневекового автора, — часть и потомки венетов.

А в конце 300 х годов кем были анты?

И кто вообще сказал, что Винитарий воевал с антами? Современник антов Иордан сказал. А вот современники той войны, как уже говорилось, наградили лидера готов прозвищем «Венетоопустошителя». То есть знали вполне отчетливо, с кем тот воевал на самом деле.

Да, но ведь анты, как нам пишут ИХ современники — потомки венетов? Врут?

Не врут. Заблуждаются.

Анты действительно потомки венетов. Но каких?

Венеды, как мы знаем, — «наши», арийцы, вольные потомки всех тех, кто уходил в леса от нападений степных кочевников. И кто потом вернулся и влился в киевскую культуру, превращая ее в посткиевскую. Вместе с которой и вышел на политическую авансцену в результате войны с готами.

Надо полагать, на таком большом пространстве венеды-киевцы были очень разными. На севере они трудно и упорно выковыривали у лесов место для жизни и жита. На востоке делили чащи с финнами. На юге они подчинялись готам. Жили чересполосно, мастерили им заготовки для гребешков, пользовались общими благами черняховской культуры. И… «очерняховливались».

Это мы знаем.

И хотя были для готов «другими», «антами», потихоньку втягивались в имперский образ жизни. Отдавали своих девушек замуж, юношей в воины, заготовки для гребешков — налоговикам. Ну, и именами «онемечивались».

А потом, как уже сказано, пришли гунны и уравняли всех. И «черняховцев», и «киевцев».

Кто-то, как водится, снова подался в леса. Мы об этом уже говорили. Среди «черняховцев» тоже были желающие — очень уж похожа на их потомков именьковская культура Поволжья. А те «черняховцы», кто не хотел под гуннов ложиться, подались в противоположную сторону — в Римскую империю. «Воевали с вами, не отрицаем. Но теперь лучше простите нас и пустите к себе. А то за нами такие звери идут, что и вам мало не покажется. А не пустите — мы к ним перекинемся, и вам тогда небо над всей вашей огромной империей с овчинку покажется…»

Ничего не добавляю, читатель. Только пересказываю близко к тексту.

Ну, кто-то ушел, а многие и остались… И стали вассалами — союзниками гуннов. И вот тут у нас возникает интересная аллюзия со словом «анты».

Гунны — тюркоязычны. По крайней мере, частью. И у них была нужда как-то обозначать союзных готов и прочих «черняховцев» — в отличие от непокоренных. И вассалов, поклявшихся в верности, называть «антами» им сам Тенгри велел. Помните? —

— от тюркск. ант — клятва.

А кое-кто полагает, что гунны монголоязычными были. Или, точнее, гунноязычными. Что означает некую смесь близкого к монгольскому и близкого к тюркскому. Логично: ведь если сохранившиеся после распада гуннской империи осколки в виде болгар были точно тюркоязычными, то ведь изначально гунны — хунну — пришли как раз из тех мест, где впоследствии появились монголы.

Но у нас нет проблем и с монгольским:

Proto-Altaic:

*ā́nta Mongolian:

*anda Tungus-Manchu:

*anda

и все обозначают —

— клятва; друг, товарищ.

А посему никто не запрещает сделать предположение, что понятие «ант» с приходом гуннов легко аллитерировалось в новом сообществе в обозначение всех союзных «черняховцев». И вассальных тоже. Понятие «ант» включило всех: и готов, и аланов, и «очерняховленных» венетов и прочих.

Это, конечно, не означает смешения этнического, Боже упаси! Но нельзя не признать и того, что в гуннских войнах и походах вассалы — союзники кочевников все равно по необходимости взаимодействовали. Грубо говоря, внутри гуннского войска — да и внутри гуннского государства — создавался набор простых солитонов. Простых, но определенным образом чувствующих друг друга. И они деформировали своих партнеров так, что взаимодействие между ними порождало нетривиальную конфигурацию. Появлялось n-солитонное решение, так сказать.

И создавалась деформированная область. Или, в применении к людям, — общность.

Поэтому анты, при всем единообразии языка и быта со славянами, очевидно для современников отличались от них этнографически. С меньшей, но заметно отличной от нуля вероятностью можно отнести их происхождение к той части населения киевской культуры, которая жила чересполосно с населением черняховской цивилизации и подверглась значительному политическому и ментальному влиянию со стороны последней. Фактически она вошла в ее орбиту, где начал происходить процесс этнического переформатирования данной группы «киевцев».

Последний раз антов упоминает византийский историк первой половины VII века Феофилакт Симокатта — лицо весьма информированное, ибо он был секретарем императора Ираклия (610–641 годах) и имел доступ ко всем византийским архивам.

Он сообщает, что в 602 году во время одного из походов византийского войска в Подунавье аварский каган послал против антов военачальника Апсиха с жестоким поручением:

Тем временем каган, получив известие о набегах римлян, направил сюда Апсиха с войском, с приказанием истребить племя антов, которые были союзниками римлян.

После этого ни один документ не вспоминает имени антов. Но, подсказывает археология, речь может идти лишь о дунайской их ветви. Как пишет В. В. Седов, —

— поселения пеньковской культуры функционировали в течение всего VII столетия, и каких-либо следов аварского погрома в их культурных напластованиях не наблюдается. Нужно полагать, что сообщение Феофилакта Симокатты относится не к днепровско-днестровским антам, а к какой-то их группе, продвинувшейся в Подунавье и установившей тесные контакты с Византией.

Надо сказать, анты с самого начала не заладили с аварами. Как пишет Менандр Византиец (Протиктор), продолжатель Агафия, антам не хватило дипломатичности. И — добавим мы уже от себя — взаимных симпатий со славянами. Ибо те спокойно наблюдали, как —

— властители антские приведены были в бедственное положение и утратили свои надежды. Авары грабили и опустошали их землю.

Даже половцы, вечные враги русских, когда в их степи пришли татары, смогли убедить киевского и других южных князей проникновенными словами:

аще не поможета намъ, мы ныне исєчени быхомъ, а вы наоутрєе исєчени боудете.

И неважно, что основой для решения русских князей о помощи половцам послужило куда более трезвое соображение:

оже мы, братье, симъ не поможемъ, тъ си имуть придатися к нимъ, тъ онємъ больши будеть сил.

Это половцев не касалось. Факт, что их дипломатия сработала… и довела русских до реки Калки…

А дипломатия антов не сработала. Возможно, из-за таких деятелей, как Мезамир? —

Угнетаемые набегами неприятелей, анты отправили к аварам посланником Мезамира, сына Идаризиева, брата Келагастова, и просили допустить их выкупить некоторых пленников из своего народа. Посланник Мезамир, пустослов и хвастун, по прибытии к аварам закидал их надменными и даже дерзкими речами. Тогда Котрагиг, который был связан родством с аварами и подавал против антов самые неприязненные советы, слыша, что Мезамир говорит надменнее, нежели как прилично посланнику, сказал кагану: «Этот человек имеет великое влияние между антами и может сильно действовать против тех, которые хоть сколько-нибудь являются его врагами. Нужно убить его, а потом без всякого страха напасть на неприятельскую землю». Авары, убежденные словами Котрагига, уклонились от должного к лицу посланника уважения, пренебрегли правами и убили Мезамира. С тех пор больше прежнего стали авары разорять землю антов, не переставая грабить ее и порабощать жителей.

И неважно, что потом авары пришли и к славянам. И покорили их. И женщин их впрягли в свои повозки. И на стены Константинополя славянских воинов бросили, а затем убили за то, что те не смогли взять город. И византийцам их предавали, когда того требовали собственные политические интересы.

Это неважно.

Ибо славяне все это пережили. И остались на земле.

А анты — нет.

ИТАК:

Конец IV века — 602 год. На исторической арене появляются анты, которые, судя по сохранившимся их именам, являются потомками той части венедов киевской культуры, которая жила на пограничье с черняховцами и тесно с ними контактировала. В результате чего восприняла от готов некотоыре культурыне и этнические импульсы, став, таким образом, некоей «метисной» группой венедского населения. Венедский гаплотип R1a1 должен был в этих условиях стать менее представительным в антском этносе. Однако сам антский этнос не сохранился, растворившись где-то на Балканах или перейдя в другие этнические форматы в местах бытования пеньковской антской культуры (см. рис. 35).

Рис. 35. Генеалогическое древо